На суше и на море - 1977

География великой магистрали

Академик В. Б. Сочава

Статья

Фото А. Лехмуса

Байкало-Амурская магистраль — смелый и поистине грандиозный проект, который уже осуществляется. Сооружение магистрали требует значительной географической информации. И не только в отношении полосы вдоль магистрали, но и в отношении всей территории, находящейся в экономико-географической сфере влияния БАМа.

У советских географов в решении такого рода практических вопросов есть замечательные предшественники. Достаточно назвать имена П. П. Семенова-Тян-Шанского, В. Л. Комарова и других выдающихся ученых прошлого века, без чьих трудов невозмож но было бы сооружение «Великой Сибирской железной дороги», как называли тогда Транссибирский путь.

Научные исследования в зоне строительства БАМа начались сразу же, как был поставлен вопрос об изыскательных работах на трассе магистрали. И здесь, конечно, первое слово за Сибирским отделением Академии наук СССР. Институт географии Сибири и Дальнего Востока с 1959 г., т. е. с момента его организации, занялся изучением проблем формирования территориально-производственных комплексов западного отрезка трассы — от Тайшета до Усть-Кута. С начала 60-х годов сотрудники института исследуют природу межгорных котловин Станового нагорья, изучают лавинную опасность в зоне магистрали. Многое сделано для составления тематических карт (экономической, ландшафтной, геоботанической и др.), природного районирования территории. Оценивались природные условия Чарской и Муйской котловин, чтобы определить: может ли здесь развиваться сельское хозяйство? Во многих районах проводились медико-географические исследования.

Прежде чем подробнее рассказать о работах сибирских ученых в связи со строительством БАМа, хотелось бы остановиться на таких понятиях, как примагистральная полоса и экономико-географическая сфера БАМа. В примагистральную полосу, с нашей точки зрения, целесообразно включать всю площадь административных районов, которые примыкают к трассе от Тайшета до Советской Гавани. Эти районы находятся в Иркутской, Читинской и Амурской областях, Бурятской и Якутской автономных республиках, а также Хабаровском крае. Общая площадь полосы — 1,6 млн. кв. км, что в 3,5 раза больше территории Франции, ширина — 400–500 км. Поясним, что, например, мы включаем в БАМ на западе ветку Тайшет — Лена, а на востоке — железную дорогу Пивань-на-Амуре — Советская Гавань, так как в проектах 30-х годов они рассматривались в качестве органической части магистрали. Разумеется, железнодорожные линии (действующие и строящиеся), пересекающие БАМ или соединяющие его с Транссибирской магистралью (Бам — Тында — Беркакит, Известковая — Ургал, Волочаевка — Комсомольск), тоже входят в сферу магистрали.

Полоса пересекает три природные области: Среднесибирскую, Байкало-Джугджурскую и Амуро-Сахалинскую, которые в свою очередь делятся на 26 природных провинций.

Когда мы говорим об экономико-географической сфере влияния БАМа, мы подразумеваем наиболее тесные экономические связи примагистральной полосы с другими районами, так сказать, связи первого порядка. Это касается прежде всего новых территориально-промышленных и агропромышленных систем, которые войдут в той или иной степени в общий с магистралью комплекс. Территориально сфера ее влияния на юге должна доходить до главной Транссибирской магистрали. Это оправдывается многими экономическими соображениями, главное из которых в том, что районы, расположенные южнее трассы, имеют более благоприятные условия для роста населения, чем северные. На это географы обращают особое внимание.

Существенно также, что только на среднесибирском отрезке трассы, а также в некоторых районах Амуро-Сахалинской зоны существуют наилучшие возможности для создания агропро-изводственных территориальных систем, удовлетворяющих нужды БАМа. На западе — это в большинстве случаев освоенные земли, а на востоке — целинные, расположенные в полосе южной тайги — Верхнего и Среднего Приамурья — и к югу от нее. Эта территория вместе с Зейско-Буреинской низменностью должна войти в экономико-географическую сферу БАМа. В определенной степени перспективна для сельского хозяйства почти вся примагистральная полоса. Нов основном на Иркутскую и Амурскую области ложится задача снабжения БАМа сельскохозяйственными продуктами.

Трасса Байкало-Амурской магистрали

I — Среднесибирская таежная область

Провинции: 1) Нижнеангарская южнотаежная

2) Среднеангарская южнотаежная

3) Южнотунгусская среднетаежная

II — Байкале-Джугджурская горно-таежная область

Провинции: 1) Ангаро-Ленская таежно-плоскогорная

2) Лено-Киренгская таежно-подгорная

3) Кудинско-Хандинская остеиненно-таежная иодгорная

4) Байкальская озерно-котловинная

5) Прибайкальская гольцово-горно-таежная

6) Северобайкальская таежно-нагорная

7) Патомская таежно-нагорная

8) Западнозабайкальская горно-таежно-гольцовая

9) Восточнозабайкальская горно-таежно- гольцовая

10) Витимская таежно-плоскогорная

11) Олекмо-Верхнеалданская таежно-плоскогорная

12) Алданская гольцово-таежная нагорная

13) Становая гольцово-горно-таежная

14) Восточнозабайкальская горно-таежная

III — Амуро-Сахалинская таежная горно-равнинная область

Провинции: 1) Верхнезейская среднетаежная

2) Амгунь-Нижнеамурская среднетаежная

3) Амуро-Зейская южнотаежная

4) Амуро-Горинская горно- и южнотаежная

5) Верхнеамурская подтаежная

6) Нижнеамурская подтаежная

7) Таага-Янкан-джагдинская гольцово-горно-таежная

8) Буреинская горно-таежная

9) Сихотэ-Алиньская горно-таежная

Наиболее сложен и разнообразен по природным условиям байкало-джугджурский отрезок трассы, простирающийся от Лены до Тынды. Из шести природных провинций, которые здесь должна пересечь магистраль, в трех возвышаются гольцовые поднятия высотой до 2500–2900 м над уровнем моря. В самой высокой части Байкало-Джугджурской области наряду с хребтами хорошо выражены рифтовые впадины так называемого байкальского типа. К числу наиболее крупных относятся Верхнеангарская, Муйская и Верхнечарская. Климат котловин континентальный. Зимой здесь скапливаются холодные массы воздуха, летом он сильно нагревается, и местами не хватает влаги. Рельеф, почвы и поверхностные воды котловин в целом благоприятны для создания здесь поселков, приусадебных хозяйств.

Но вот что касается промышленных предприятий…

В котловинах, о которых идет речь, как указывалось, ограничены возможности естественной вентиляции, что вызывает застой холодного воздуха зимой. Следовательно, в днищах долин и котловин, наиболее удобных для застройки, надо воздерживаться от размещения производств, загрязняющих воздушный бассейн. Видимо, целесообразнее размещать необходимый минимум промышленных предприятий на склонах долин, где воздушные массы не застаиваются.

Ввиду недостатка в байкало-джугджурских котловинах солнечного тепла в течение большей части года, их заболоченности, краткости вегетационного периода растений и других причин нельзя переоценивать сельскохозяйственные возможности этих мест. Поэтому, скажем, в отношении Верхнечарской котловины речь должна идти в основном о приусадебном огородничестве, разведении молочного скота в определенных масштабах. В Муйской же и Верхнеангарской котловинах есть условия для развития как животноводческих, так и растениеводческих отраслей, но тоже в каких-то границах.

Населенные пункты байкало-джугджурского отрезка магистрали могут снабжаться зерном, картофелем, мясом и другими продуктами из амурских и среднесибирских районов.

Значительной сельскохозяйственной базой может служить и Минусинская котловина, которая связывается с магистралью веткой Абакан — Тайшет.

Что же касается котловин в примагистральной полосе и в смежных пространствах Амуро-Сахалинской области, то здесь природно-климатические условия еще суровее. Днища этих котловин холодные, заболоченные, нередко представляют собой торфяники, поросшие лиственницей. Населенные пункты и сельскохозяйственные угодья расположены в основном лишь у склонов этих котловин. Здесь необходимы мелиоративные работы для оптимизации водного и теплового режимов.

Очень серьезную проблему на байкало-джугджурском отрезке магистрали представляют наледи, снежные лавины и заносы. Разумеется, явления эти не новы. Однако трасса магистрали, особенно в ее средней части — от Лены до верховьев Тынды, находится в особых физико-географических условиях: скопления снега, порождающие лавины, снежные заносы тесно связаны с зимним тихоокеанским муссоном. До Ургала он проявляется на небольших высотах, а далее на запад, вплоть до Байкала, — в высоких слоях атмосферы. Режим тихоокеанского муссона все еще недостаточно изучен, особенно на широтах основного участка магистрали. Детальное его исследование — фундаментальная задача географической и динамической климатологии.

Одна из важнейших географических проблем — составление тематических карт как примагистральной полосы, так и всей сферы влияния БАМа. Особое значение имеют так называемые корреляционные карты, показывающие не только пространственное влияние того или иного явления, но и его связь с главнейшими обусловливающими его факторами, например карты, на которых отображаются ареалы данного вида растительности и показатели тепла, влажности воздуха и другие параметры. Корреляционные карты помогут не только в выявлении тех или иных природных закономерностей, но и в прогнозировании изменения того или иного параметра.

К умеренно теплым территориям относятся часть земель на среднесибирском отрезке магистрали (бассейны Ангары и Лены) и большие пространства в бассейне Амура. На амуро-сахалинском отрезке примагистральной полосы на плато и высоких равнинах с достаточным количеством солнечного тепла в течение года находятся основные массивы земель, пригодных для вовлечения в сельскохозяйственный оборот. В низко-горьях расположены потенциальные производительные лесные насаждения.

Создание оптимальных условий природной среды для жизни и трудовой деятельности человека, повышение продуктивности лесов, кормовых угодий, плодородия сельскохозяйственных земель — для всего этого необходимы точные знания природных режимов различных местностей. Кроме того, нужно учитывать и воздействия на природу в процессе освоения края, начиная со строительства самой трассы.

Сибирские географы давно работают в этом направлении. В разных районах Сибири организованы географические стационары, но теперь необходимо создать в зоне магистрали новые экспериментальные географические базы.

Всякого рода экспериментальные исследования и многолетние наблюдения над природными режимами целесообразно совместить с задачами охраны природы (на эталонных участках и на другого рода заповедных территориях). Напомним, что непосредственно к трассе примыкают два государственных заповедника — Баргузинский и Зейский.

Теперь о проблемах формирования населения зоны магистрали. В общей его структуре главное место займут три группы: персонал, обслуживающий магистраль; население районов горнодобывающей промышленности и население лесопромышленных районов.

Персонал, обслуживающий железную дорогу, может формироваться двумя путями. Первый — это «оседание» здесь строителей, адаптировавшихся к местным условиям. Второй — привлечение к работе на Байкало-Амурской магистрали жителей поселков и городов, расположенных на Забайкальской и Амурской железных дорогах. Вопрос этот наряду с другими необходимо изучить специалистам по географии населения.

Другого подхода требует формирование населения в новых районах горнодобывающей промышленности, в частности на Удоканском медном месторождении и якутских месторождениях угля и железа, где появятся крупные промышленные центры. При размещении их надо учитывать оптимальные физико-географические условия для высокопроизводительного труда человека.

БАМ открывает перспективы для формирования новых районов лесной промышленности, прежде всего там, где близ транспортных путей окажутся более или менее продуктивные лесные массивы. Встает вопрос о типе лесопромышленных поселков. Они, как правило, рассредоточены и мобильны. Обычно лесозаготовители за 10–20 лет используют сырьевую базу и после этого перемещаются в новые районы. Однако, принимая во внимание, так сказать, общую концепцию магистрали, закономерно говорить о ее постоянных лесопромышленных поселках при условии, что лесозаготовки в течение длительного времени ведутся на одной территории (в объеме естественного прироста). Такие постоянные пункты возможны на западном отрезке зоны, а также в Амурской и Хабаровской областях.

Географам предстоит выполнить большую программу работ по изучению имеющихся населенных пунктов, составить карты производственно-функциональных типов поселений и т. д. Самое важное — обосновать пути миграции и возможности заселения возникающих в сфере влияния магистрали новых экономических районов.

Нельзя забывать еще об одной группе населения — охотниках и оленеводах. Повысить численность этой группы, улучшить условия труда и быта — в интересах развития экономики всей зоны.

БАМ — это транспортная магистраль, сооружаемая по последнему слову техники. То же можно сказать и о многих проектируемых промышленных предприятиях в ее экономико-географической сфере. Есть мнение, что в таких условиях охотничье хозяйство и оленеводство — исконные занятия сибирских аборигенов — пойдут на убыль. Этого допустить нельзя. Введение строгого режима охоты, охрана охотничьих угодий — обязательные меры освоения таежных территорий. В то же время вблизи крупных населенных пунктов по самой трассе, принимая во внимание специфику жизни в восточносибирской тайге, целесообразно создать условия для спортивной охоты и ршбной ловли.

Имеет большое значение поддержание на необходимом уровне оленеводства. Оленья упряжка — это транспорт, обслуживающий охотников, а также геологов, топографов и других таежных первопроходцев. Вертолет может только частично заменить ее. Кроме того, оленеводство дает массу ценных животноводческих продуктов в таких районах, где получать другие их виды нельзя. Поэтому укрепление оленеводческих хозяйств, увеличение поголовья оленей продолжает оставаться актуальным. Разумеется, тип оленеводческо-промыслового хозяйства необходимо приспособить к новым условиям, складывающимся в зоне БАМа.

Деятельность промышленных предприятий в зоне БАМа требует особого внимания с точки зрения охраны окружающей среды. Промышленность здесь создается впервые; структура предприятий и технология, включая системы очистки жидких и газообразных выбросов, находятся в процессе проектирования или еще будут проектироваться. Ввиду своеобразия местных условий требуется провести особенно квалифицированную и тщательную географическую экспертизу проектов промышленных предприятий.

То же касается соблюдения режима в водоохранных и почвозащитных лесах, особенно расположенных вдоль байкало-джугджурского отрезка трассы. Нужно детально разработать технологию лесопользования на горных лесосеках и неукоснительно придерживаться ее.

Основной источник загрязнения вод — промышленные предприятия. Если все их возводить за пределами котловин, это в значительной мере устранит опасность загрязнения. Другой источник — бытовые отходы в районах населенных пунктов, которые как раз предполагается приурочивать к котловинам. Здесь выход один — предусмотреть особые системы очистки, в частности с использованием биологических методов.

Нельзя не учитывать непредвиденные, но более или менее вероятные вредные воздействия на природную среду. Это прежде всего относится к лесным пожарам. Противопожарная служба нужна на всем протяжении строительства магистрали.

Возникает вопрос и о сохранении в зоне магистрали эталонных участков ненарушенной природы. Он обсуждался Научным советом Сибирского отделения АН СССР по комплексному освоению таежных районов. Было намечено выделить такие участки в районе Чульмана и на хребте Тукурингра. Но в свете новых задач охраны окружающей среды в зоне магистрали этого недостаточно; необходимо разработать более подробный проект сети эталонных участков, обратив особое внимание на байкало-джугджурский отрезок трассы — область высокогорий с дальневосточными еловыми лесами, рощами эрмановой березы, субальпийскими лугами и сопутствующими им биогеоценозами. Все эти географические системы должны быть сохранены как замечательные памятники природы. Со временем на этой территории может быть организован национальный парк мирового значения.

В заключение хотелось бы сказать о географическом прогнозе — наиболее действенной и конструктивной форме географической информации при освоении новых территорий. По существу все мероприятия по сооружению магистрали и освоению прилегающей к ней полосы вызовут изменения природных условий.

Прогноз должен входить в состав каждого проекта. Однако этого недостаточно. Природа изменяется как целое, — как система определенных блоков, подвергающихся воздействию. Географический прогноз призван дать представление о географических системах будущего. В настоящее время мы можем дать только предварительные и неполные варианты такого прогноза, так как пока неизвестна вся сумма факторов, которые будут привнесены в природу строительством и освоением зоны магистрали. Практически прогноз должен быть отображен на карте. Поэтому географическое прогнозирование и картографическая программа зоны БАМа сливаются в единую исследовательскую задачу. Здесь почти все создается впервые. Поэтому так перспективно географическое прогнозирование: позитивные аспекты прогноза могут быть воплощены в жизнь, а разного рода негативные последствия следует заранее предусмотреть и избежать их.

Все вопросы, о которых шла речь, относятся к области прикладной географии, некоторые из них могут рассматриваться как обыденные хозяйственные задачи. Однако все они требуют серьез-^ ного географического анализа, который базируется на научном представлении о геосистемах. Значение системной концепции в географии никогда не было столь велико, как в наши дни. И это становится особенно ясно, когда необходимо участие географов в решении комплексных народнохозяйственных проблем.

Коротко о разном

* Не так давно в Швеции принят строгий закон против коллекционеров — собирателей птичьих яиц. Орнитологическое общество давно било тревогу, что в стране исчезают соколы, морские орлы, соловьи и кукушки. Без птиц быстро разводятся различные вредители — мыши и насекомые. Хобби, связанное с собиранием яиц, наносит ощутимый ущерб лесам и полям. В первый год действия нового закона на крупные суммы было оштрафовано около 30 человек.

* В 1934 г. енотовидная собака попала из Кореи в Европу. Этот мелкий лесной хищник сейчас довольно широко распространен в Польше и Финляндии, Австрии и Чехословакии, Румынии и ГДР. Зоологи ГДР, изучив образ жизни этого животного, вынуждены признать, что его следует отнести к весьма вредным. Там, где поселяются енотовидные собаки, в лесах начинается массовое размножение гусениц. Это находится в прямой связи с тем, что хищники разоряют гнезда птиц. Поэтому принято решение в лесах собак отлавливать и разводить их на зверофермах, ибо мех зверька довольно высоко ценится.

* Всем известно, что пчелы, шмели и некоторые мухи давно и исправно работают в роли опылителей. Растения без них не могут существовать. Более удивителен тот факт, что некоторые австралийские растения приспособились к перекрестному опылению с помощью… кенгуру. Кустарник дриандра имеет красивые соцветия в виде чаши, которые распускаются на высоте, удобной именно для кенгуру. Эти звери охотно подбегают к цветам, чтобы слизнуть со дна чаши сладковатый нектар. Пыльца пристает к мордочке и кочует на ней до следующего соцветия.

* В курортных зонах Болгарии магнолии — высокие и красивые деревья — высаживались лишь в декоративных целях. Недавно учеными было замечено, что листья одного из подвидов балканской магнолии содержат в больших количествах эфирные масла, растительные жиры и алкалоиды. Своими наблюдениями они поделились с фармакологами. Последние установили, что все эти субстанции могут быть переработаны в лекарства против сердечных заболеваний. Уже появилась первая плантация магнолий специально для нужд медицинской промышленности.

Загадки Узбоя

Станислав Самсонов

Статья

Иллюстрации М. Сергеевой

Летом в Средней Азии, как правило, небо безоблачно. Из иллюминатора самолета, летевшего по маршруту Москва — Ашхабад, прекрасно были видны просторы Каракумов с небольшими возвышенностями, с блестевшими на солнце солеными озерами, солончаками и с многочисленными сухими руслами, среди которых выделялась широкая и глубокая долина Узбоя.

Русло Узбоя прослеживается по пустыне непрерывно почти на 800 км — от южного борта Сарыкамышского озера до шора Келькор, соединявшегося ранее с Балханским заливом Каспийского моря (ныне Балханский шор). Обрывистые берега, широкая пойма, обрамленная несколькими террасами, многочисленные старицы… Все говорит о том, что в прошлом здесь проходила полноводная река, активно формировавшая свою долину. На поверхности шора сохранилась обширная дельта, состоящая из многочисленных песчаных гряд длиной в десятки километров. Здесь издавна селился человек. По берегам Узбоя известны многочисленные стоянки неолита, селения эпохи бронзы и средневековья. В верхнем течении археологами обнаружена хорошо сохранившаяся сеть оросительных каналов, занимающая значительную территорию; она датируется 1-м тысячелетием до нашей эры. До сих пор в нижней части русла не пересыхают три пресноводных озера: Ясхан, Каратегелек и Топиатан.

Проблема возобновления стока пресных вод по руслу Узбоя является одной из самых древних: ее существование насчитывает несколько столетий. Сейчас она еще более актуальна. Бескрайние просторы Казахстана и Средней Азии все шире осваиваются, и воды для поливного земледелия требуется все больше. Уже остро встала проблема Аральского моря, куда с каждым годом попадает все меньше и меньше речной воды. Планируемая переброска части водных запасов сибирских рек через Тургайские ворота, далее на юг в засушливые районы становится насущной необходимостью. Не исключено, чтов проектируемую гигантскую систему гидротехнических сооружений целесообразно будет включить ныне сухие русла, в том числе и древний Узбой. Кстати, начало уже этому положено: котловина Сарыкамыш снова заполнена водой.

Не вызывает сомнения, что успешное обводнение любой территории невозможно без восстановления истории ее формирования. Исследователи Каракумов отдали изучению Узбоя немало сил и времени, особенно в последние десятилетия XIX века, когда получила развитие точка зрения, что при орошении в Закас-пии можно будет получать большие урожаи сельскохозяйственных культур. Интерес к У збою возобновился после установления в Туркмении Советской власти, когда еще больше возросла потребность в воде в связи с расширением земель, годных для орошения, и ростом промышленности, прежде не существовавшей в Закаспии. Существенный вклад в изучение этого района внесла известный советский географ Александра Семеновна Кесь, работа которой «Русло Узбой и его генезис» вышла в 1939 г. Но до настоящего времени история этой ныне исчезнувшей реки таит еще много неизвестного, в чем мне пришлось убедиться самому.

Впервые в Западную Туркмению я попал жарким летом 1956 г. сотрудником комплексной Южной геологической экспедиции Академии наук СССР. Мне было поручено заняться поисками и изучением растительных остатков в четвертичных отложениях Закаспия.

Последние страницы геологической истории крайнего запада Средней Азии и Казахстана тесно связаны с формированием Каспийского бассейна, его трансгрессивными и регрессивными этапами. Неоднократно морская гладь простиралась значительно дальше современных границ, оставляя при отступлении очередной слой осадочных пород с остатками морских организмов. Эти отложения детально изучались геологами и палеонтологами. Континентальные же толщи, бедные остатками животных и растений, оставались мало исследованными.

Климат пустынь в Туркмении установился еще до начала четвертичного периода. Обычная древесная растительность в таких условиях могла произрастать только при местном увлажнении. Поэтому находки большого количества отпечатков листьев свидетельствуют о длительном присутствии пресной воды.

В этом районе остатки существовавших сравнительно недавно растений впервые были найдены в урочище Урунжик, граничащем на востоке с шором Келькор. Здесь песчаные гряды исчезают и вместо них по солончаку тянутся цепи невысоких серо-бурых холмов. В основании некоторых из них проходит слой крепкой плитчатой красновато-коричневой глины. Цветом и слоистостью она очень напоминает шоколад. Геологи при описании так и называют ее — шоколадная глина.

От столицы туркменских нефтяников Небит-Дага до Урунжика всего 50 км. По дороге я впервые увидел долину Узбоя, правда в самой нижней части, почти у впадения в Келькор, где она выражена нечетко. Просто очень широкое и пологое понижение, с разбросанными по нему песчаными буграми, поросшими тамариском. Можно проехать и не заметить.

Урунжик не торопился раскрывать свои тайны. Холмы его, покрытые вы-ветрелой сероватой глиной, совершенно однообразны. Было непонятно, в какой гряде скрываются растительные остатки. На поиски ушло два дня. Но мы почувствовали себя полностью вознагражденными, когда наконец нашли и расчистили в нескольких местах слой шоколадных глин. Они действительно сплошь покрыты отпечатками листьев…

Полевые работы в летнее время в условиях пустыни начинаются с рассветом. Уже в 11–12 часов безжалостное солнце загоняло нас под тенты палаток, пока не спадала жара, то есть часов до пяти вечера. Вечерние часы зачастую продуктивнее утренних. Становится все прохладнее, не так резок солнечный свет. Работу заканчивали уже в сумерках, когда глаз не в состоянии различить детали и взятые образцы могут оказаться неопределимыми.

Несколько дней пролетели незаметно. Материалы собрали богатые. Кроме остатков древесной флоры мы нашли массу отпечатков водных растений и небольшое количество пресноводной фауны. Оказалось, что слой с ископаемой флорой имеет большую протяженность.

Он выходит за пределы Урунжика, и его продолжение обнаружилось в соседнем урочище Худай-Даг, на расстоянии в добрый десяток километров. Очевидно, так проходил берег древнего водотока, достаточно полноводного, около которого располагалась обильная растительность, близкая по облику к тугайным зарослям, заполняющим современные долины среднеазиатских рек. Очень хотелось увязать ее с деятельностью Узбоя, но пока это могло быть не более чем гипотезой. Для подтверждения ее было необходимо обстоятельное исследование долины реки. Осуществить его удалось только через несколько лет.

В уже упомянутой работе А. С. Кесь говорится: «…остался еще неразрешимым вопрос о времени прекращения течения по Узбою». Учитывая возможное возобновление стока в настоящее время, разрешение этой загадки оказывается отнюдь не риторическим. Ответ получили совершенно неожиданно.

Если ехать поездом из Красноводска в Ашхабад, то сразу за чертой города начинается и тянется почти на сотню километров обширный солончак. Это и есть Балханский шор. В 1943 г. под поверхностью солончака на небольшой глубине туркменским геологом К. К. Машрыковым был обнаружен полуметровый слой, напоминавший торф. Шла война, с топливом было трудно, и находку решили использовать. К сожалению, попытка успехом не увенчалась. Горел «торф» плохо, тепла давал мало, а золы оставалось неимоверное количество. Разработка была прекращена, даже выкопанные куски остались брошенными на поверхности солончака.

С точки зрения палеогеографии изучение столь несвойственного пустынному климату образования, накопившегося в течение последних тысячелетий, казалось достаточно перспективным. Вдобавок выяснилось еще одно обстоятельство, на первый взгляд парадоксальное. Ландшафты мелового или юрского периодов восстанавливались неоднократно, картины же природы последних тысячелетий таили гораздо больше неизвестного. О существовании горизонта «торфа» я узнал, заканчивая в Западной Туркмении полевой сезон 1957 г. До отъезда оставалось два дня, но сообщение было слишком интересным. Наследующий день мы отправились к станции Белек. Горизонт обнаружили легко, взяли из разных мест куски буровато-серой вязкой породы.

Как топливо «торф» не годился. Но остатков живших ранее растений и животных в нем обнаружилось великое множество. Во время накопления «торфа» около Белека существовал неглубокий пресноводный водоем с соответствующим органическим комплексом. Вдобавок там находились виды растений, которых сейчас нет не только в Туркмении, но и во всей Средней Азии, поскольку они нуждаются в более прохладном климате, чем современный. Необходимо было также выяснить историю возникновения водоема, его размеры, источники питания… Словом, вопросов возникло множество.

На следующий год сбор образцов проводился по всем правилам. Почвенным буром делались многочисленные скважины. Образцы отбирались сплошной колонкой из «торфа» и лежащих выше и ниже горизонтов. Так можно было получить материал, свидетельствующий даже о мелких изменениях природных условий. Последний маршрут сделали по восточной окраине Балханского шора, около устья Актама.

Во время течения пресных вод по Узбою Келькор был озером и имел сток через Актам в Каспийское море. Сухое русло теперь исчезнувшей реки соединяет оба гигантских солончака. На дне русла тоже пробурили несколько скважин. Заключительным аккордом стал послойный отбор образцов из песчаных гряд Келькора.

Собранные материалы показали следующее. На территории нынешнего Балханского шора была целая система небольших пресноводных водоемов, типа стариц или прирусловых озер. Картина их возникновения и развития представляется нам так. Примерно 3 тысячи лет назад произошло очередное отступление Каспийского моря. В пониженных участках остались озерца морской воды с фауной моллюсков и водорослями. Остатки их мы видим в нижней части колонки. Выше водоросли исчезают, а моллюски становятся угнетенными: раковины их резко уменьшаются в размерах. Затем они исчезают совсем, уступая место формам, живущим в солоноватой воде, в свою очередь вытесняемым типично пресноводными моллюсками и ракообразными.

То же самое происходит и с растениями. На смену морским водорослям появляются виды, растущие в солоноватой воде; выше начинают попадаться сначала одиночные, угнетенные формы пресноводных растений; постепенно их становится больше, и, наконец, господство переходит к таким, которые не выносят больше 1,5 г/л солей.

Получается, что после отступления Каспия на бывшее дно моря хлынул поток речной воды, образовавший развитую дельту, опреснивший многочисленные озера, просуществовавшие затем 400–500 лет. Примерно столько времени нужно для образования полуметра «торфа». По берегам росли деревья, в воде плескалась рыба. Очевидно, здесь селились и люди: места были благодатные. Потом Каспий снова начал наступать, и морские организмы заселили старые владения. Об этом нам поведал горизонт, расположенный выше слоя «торфа», богатый крупными толстостенными раковинами.

Прошло еще примерно тысячелетие. Снова море уступает часть своей территории суше, опять происходит прогрессирующее опреснение речным потоком оставшихся озерец морской воды, в них селятся пресноводные растения, накапливается «торф». Но слой теперь не превышает 10 см, значительно меньше видовое разнообразие. Весь процесс длился не более сотни лет.

Каков же источник пресной воды в оба периода отступания Каспия? Слои «торфа» вскрыты и в русле Актама; остатки пресноводных растений и животных, громадное скопление обломков древесины обнаружены в песчаных грядах Кель-кора. Следовательно, дважды шло течение по У збою и Актаму. Когда это было — удалось установить достаточно точно.

Сопоставление наших данных с материалами других исследователей — географов, археологов, геологов, сведения, почерпнутые из трудов античных и средневековых авторов, убедительно доказали, что сток по Узбою продолжался все 1-е тысячелетие до нашей эры, вплоть до 1 —II столетия нашей эры, а затем в XIII–XIV веках. Во втором, коротком периоде воды в Узбое было мало.

Совершить маршрут по Узбою удалось только летом 1974 г. День-другой на сборы в Ашхабаде — и вот наш экспедиционный ГАЗ-66 движется по шоссе Ашхабад — Красноводск, держа курс на Урунжик.

Снова, как 18 лет назад, передо мной была урунжикская флора. Вторичное детальное описание разреза позволило уточнить, что отпечатки злаков и осок встречаются не только в шоколадных, но и в розовато-желтых и желтовато-серых глинах, значительно более песчанистых. В маршруте по Узбою это наблюдение сыграло существенную роль.

Известно, что урунжикские слои образовались одновременно (в геологическом смысле) с нижними узбойскими террасами. При наличии близких природных условий не исключалось их внешнее сходство. Была надежда на присутствие в узбойских обрывах и растительных остатков. Обновление в памяти подробностей урунжикского разреза могло быть полезным.

Раскрывшаяся перед нами панорама Узбоя поразила своей грандиозностью. В нижнем течении долина достигает ширины 20–30 км. Ее обрамляют обрывистые берега высотой 10 и более метров, сложенные твердыми глинистыми породами с явными следами деятельности текучих вод. Выше располагаются песчаные барханы. Много стариц, большие участки основного русла занимают соленые озера. Создание такой долины, несомненно, свидетельствует о прошлой полноводности Узбоя. В ряде мест были пороги.

Откуда происходило питание Узбоя? А. С. Кесь на этот вопрос отвечает вполне определенно: преимущественно из Амударьи. Часто ее воды проникали через старые русла в котловину Сарыкамыш, заполняли ее, избыток переливался через борт — начинался сток по руслу Узбоя. Все это так. Но амударьинская вода попадала в Узбой не полностью, часть ее терялась при испарении с поверхности озера. Могло ли оставшееся количество произвести такую грандиозную работу? На наш взгляд, это кажется маловероятным. Несомненно, имели место другие источники питания.

Выше уже упоминалось о существовании в долине пресноводных озер. Последний сток по Узбою закончился минимум 600 лет назад, а озера сохранились, несмотря на сухой и жаркий климат. Несколько лет из озера Ясхан качают воду для снабжения Небит-Дага, а уровень озера не снижается. Очевидно, озера имеют непрерывный приток воды. Здесь уместно вспомнить, что лет десять назад в газетах промелькнуло краткое сообщение: в Западной Туркмении под песками Каракумов обнаружено подземное море пресной воды. Возможно, в прошлом ее было еще больше. Влившись в амударьинский поток, она могла внести свою лепту в формирование узбойской долины и обширной дельты Келькора. Предположения о существовании в долине Узбоя и ее окрестностях значительных запасов пресной воды высказывались и ранее, даже разрабатывались проекты по их утилизации. С постройкой Закаспийской железной дороги и расширением поливного земледелия водный дефицит непрерывно возрастал. Соответственно рос интерес к пресным озерам Узбоя, связанным с выходами подземных вод. В частности, Н. А. Баренцевым, посетившим этот район в 1907 г., предлагалось спрямить змеевидное русло, сделать короткие каналы, соединяющие большое число его озер, «и дать этим самым воде протекать свободно по восстановленному свободному потоку». Проект был назван «невероятным». Конечно, для опреснения громадного количества соленых озер требуется приток извне, каким и являлась неоднократно амударьинская вода. Но далее Н. А. Баренцев высказывает интересные соображения, считая, что «обильные пресные ключи… будут очищены и, соединившись с имеющейся теперь пресной озерной водой, через несколько лет могут образовать проток… внешний вид его будет подходить к более или менее значительной речке». Не исключено, что возобновление течения по руслу Узбоя может действительно «очистить» выходы подземных резервуаров и дать заметную прибавку пресной воды.

Наши исследования позволяют сделать предположение о возрасте древней реки. В глинистых толщах, в основном слагающих береговые обрывы, на большом протяжении встречаются остатки пресноводных растений и редкой фауны. Следовательно, формирование их связано с рекой. По внешнему облику и зддовому составу они идентичны глинам Урунжика. Одновозрастность этих горизонтов также не вызывает сомнений: они принадлежат к раннему периоду так называемого хазарского века. Таким образом, начало формирования Узбоя отделено от нас двумя или тремя сотнями тысячелетий, т. е. возраст его в несколько раз больший, чем принято считать.

Одновременно наш маршрут позволяет более уверенно говорить о прямой связи урунжикских тугаев с деятельностью Узбоя, обеспечившего необходимое добавочное увлажнение. Флора Урунжика интересна еще обнаружением в ее составе видов, ныне произрастающих в более прохладных горных районах Туркмении, не ниже 1000–1200 м над уровнем моря. Очевидно, в то время подобный климат господствовал на равнинах Средней Азии. Конечно, отличия от современных природных условий были небольшими: подавляющее большинство изученных видов тополя, ивы, лоха произрастает и ныне по долинам среднеазиатских рек. Но все-таки изменение климата в сторону похолодания и увлажнения было, и это могло способствовать зарождению Узбоя.

Пресноводные водоемы в районе Келькора существовали и раньше хазарского времени, но связаны ли они с еще более ранней историей Узбоя, пока сказать трудно. Известно лишь следующее: в центре Келькора поднимается гора Монжуклы. На южном склоне, в слоях, образовавшихся на границе хазарского и предшествовавшего ему бакинского века, мною найдена ископаемая флора, в которой много пресноводных растений; тут же — огромные раковины пресноводных двустворок, гораздо больших размеров, чем современные. Судя по толщине горизонта с флорой, пресноводный водоем существовал длительное время.

Узбой и сейчас служит людям. Водой озера Ясхан снабжается Небит-Даг. Озера Каратегелек и Топиатан используются как места водопоя. Возобновление стока по руслу могло бы вернуть к жизни древние оросительные системы. И не только их. Хочется верить, что постоянный пресноводный поток явится ключом, открывающим подземные кладовые воды. Имеют же они сейчас выход в озера. Кто знает? История Узбоя таит в себе еще много загадочного.

Коротко о разном

* Уникальный океанариум сооружен на Гавайских островах. Его особенность состоит в том, что в снабженных специальными устройствами аквариумах посетителям демонстрируют рыб и моллюсков, обитателей больших глубин. Для них имитируется давление двух- и даже трехкилометрового слоя воды.

* Малазийскими учеными выведен оригинальный гибридный сорт пальмы, полученный от скрещивания местной породы с мадагаскарской. Целью было получить не только высокопродуктивный сорт, но и низкорослый. Действительно, ствол стал почти в два раза ниже, а урожай кокосовых орехов значительно возрос. Понятно, что собирать спелые орехи теперь удобнее.

Эксперимент в тропическом океане

Вячеслав Степанов

Статья

Схема и фото Л. Евсеевой

В начале лета 1974 г. от причалов Ленинграда, Одессы, Севастополя, Калининграда, а также многих зарубежных портов отошли научно-исследовательские и гидрографические суда. А двумя месяцами раньше несколько кораблей покинули Владивосток и направились, пересекая весь Тихий океан, через Панамский канал в тропические широты Атлантики. Здесь, в избранном заранее районе Мирового океана, намечена была встреча более 30 кораблей разных стран. В один и тот же день — 26 июня — они должны были приступить к выполнению обширной программы совместных экспериментальных работ.

На всех кораблях, конечно, были капитаны, штурманы, матросы и другие члены судовых экипажей. Но. кроме того, на борту находились и люди науки разных степеней и званий, от заслуженных профессоров до юных лаборантов. Всех их объединяло общее дело, одна цель, ради которой они и пустились в дальнее плавание.

Встреча состоялась в назначенный срок. После обмена приветствиями и некоторыми документами каждый корабль разыскал назначенное ему место в открытом океане, определив его по звездам, солнцу, радиомаякам и спутниковым сигналам. Чтобы не потерять его в дальнейшем, каждый корабль опустил в данной точке на самое дно океана якорь, к тросу которого был привязан ярко окрашенный плавучий буй, снабженный ночной лампочкой — «мигалкой». Так начался в Атлантическом океане небывалый в истории науки международный тропический эксперимент — ТРОПЭКС-74 (или АТЭП).

Какие же цели преследовал эксперимент? Почему он международный? И почему тропический?

Прежде всего следует заметить, что этот эксперимент проводился не сам по себе, а послужил началом запланированной на много лет крупнейшей международной программы научных исследований, которые должны охватить весь земной шар. Называется она «Программа исследования глобальных атмосферных процессов». По начальным буквам этих пяти слов ее сокращенное кодовое название ПИГАП. По-английски оно состоит только из четырех букв — GARP — и означает: «Global atmospheric research programme».

Понятно, что программа, которая ставит своей целью исследование атмосферных процессов на всем земном шаре, должна быть международной: она ведь должна охватывать все континенты и все океаны. Кроме того, результаты этих исследований касаются всего человечества, это как раз то, что интересует и волнует буквально всех.

Речь идет о погоде и климате на нашей планете. Цель программы ПИГАП прежде всего в том, чтобы выяснить причины постоянных, часто совершенно неожиданных резких изменений погоды, а также причины наблюдаемых колебаний климата отдельных материков и всей Земли в целом.

А поскольку причины эти заключаются, как полагают ученые, в постоянных движениях воздушных масс атмосферы, то конечная цель программы состоит в том, чтобы создать такую физико-математическую модель этих движений, которая позволяла бы предвидеть ожидаемые изменения погоды и климата Земли.

Модель эта должна быть физической потому, что все движения в атмосфере подчиняются законам физики. И математической — чтобы прогнозы погоды можно было доверить вычислительным машинам. Но самое главное: все численные коэффициенты и параметры для уравнений математической программы придумать невозможно, их нужно взять из природы. Вот почему программа ПИГАП и начинается с наблюдательных и измерительных экспериментов.

Важность программы ПИГАП осознали не только ученые, но и правительства многих стран. Они выделили необходимые средства для осуществления первого этапа этой грандиозной программы. Что касается Советского Союза, то наши суда составляли почти половину всего исследовательского флота и на их долю приходилось около 40 % всей программы работ. Несколько ранее, в 1972 г., в том же районе Атлантического океана наша страна провела с помощью шести научно-исследовательских кораблей советский национальный тропический эксперимент по такой же программе. Он носил название ТРОПЭКС-72, и его можно считать генеральной репетицией основного международного эксперимента 1974 г.

Начинать исследования с тропических и приэкваториальных широт было решено не случайно. Здесь в атмосферной циркуляции заключено более всего тайн природы. Самая главная из них — закон движения воздушных потоков вблизи экватора. Известно, что в этой части земного шара воздушные течения не подчиняются законам ни северного, ни южного полушария. А каким же законам они подчиняются? Это-то и неизвестно. Как же тогда объединить в какой-либо общей модели атмосферную циркуляцию обоих полушарий?

Другая тайна — сама роль географического экватора в атмосферных процессах и в циркуляции вод в океане. Известно только, что атмосферная циркуляция северного и южного полушарий разграничивается не по географическому экватору, а по так называемой внутри-тропической зоне конвергенции, которую ввиду этого и называют иногда метеорологическим экватором. А в океане в то же время существует свой экватор — «термический», где воды имеют наиболее высокую температуру. Взаимоотношения и взаимосвязи между этими тремя экваторами, каждый из которых претендует на роль раздела между северным и южным полушарием, и должны быть раскрыты.

Тропическая зона океанов требует первоочередного изучения и еще по одной причине. Если представить земную атмосферу и океан как единую тепловую машину (а они таковой и являются), то последняя, имея на полюсах два «холодильника», обладает единственным постоянным и наиболее мощным нагревателем, которым служат воды тропических морей. Поэтому для любой модели теплового режима атмосферы надо точно знать, сколько накапливается ежесуточно тепла в этом нагревателе и какими путями оно распространяется по всей Земле.

Самая характерная особенность тропической зоны океанов — исключительно устойчивые воздушные течения — пассаты. В обоих полушариях они возникают в районе 30° широты и имеют в поверхностном слое северо-восточное направление в северном полушарии и юго-восточное — в южном. Постепенно сближаясь и замедляя скорость, пассаты образуют в конце своего встречного движения, вблизи экватора, обширную зону конвергенции (см. картосхему).

Состояние погоды в районе пассатов и в зоне конвергенции совершенно противоположно. Там, где дуют пассаты, ветрено и солнечно. Бесконечные вереницы небольших разрозненных кучевых облаков днем и ночью плывут, влекомые пассатным потоком, как воздушные корабли, от восточной половины горизонта к западной. Здесь всегда сухо, а если иногда и случится короткий мелкий дождик, его и не заметишь.

В зоне же конвергенции ветра почти нет, но небо всегда загромождено гигантскими облачными горами, из которых днем и ночью льют тихие, но чрезвычайно обильные и долгие дожди.

Для решения всех задач тропического эксперимента очень важно было расставить корабли так, чтобы вести наблюдения за процессами любых масштабов.

Систему пассатов и зону конвергенции, охватывающую тысячи километров, в эксперименте назвали «А-масштабом». Для наблюдений за этой системой использовались все корабли, распределенные более или менее равномерно в приэкваториальной части Атлантики — от берегов Африки до Америки.

Однако внутри пассатной системы время от времени появляются атмосферные возмущения в виде областей пониженно-то давления с циклонической циркуляцией. Такие возмущения иногда способны превращаться в тропические ураганы. Масштаб подобных циркуляции значительно меньше: он составляет сотни километров — и был обозначен как «В-масштаб». Для наблюдений за циркуляциями такого масштаба в восточной части океана был создан многоугольник из шести кораблей, поставленных на расстоянии около 300 миль друг от друга внутри зоны конвергенции.

В этой зоне очень часто возникают циркуляции еще меньшего масштаба, размером в десятки километров, в виде тесных скоплений дождевых облаков. Для наблюдений за этими облачными скоплениями внутри «В-шести-угольника» было поставлено еще шесть кораблей на расстоянии около 150 миль друг от друга. Это «С-масштаб».

Циркуляции еще меньшего масштаба (не более нескольких километров), связанные с отдельными, особо мощными облаками, обозначались как «Д-масштаб». Они служили объектом наблюдений всех кораблей[14].

Прежде чем начать программу совместных и синхронных наблюдений, капитаны кораблей расставили около двух десятков заякоренных буев с самопишущими приборами, регистрировавшими скорости и направления морских течений на различных глубинах. А участники эксперимента начали вести наблюдения за тем. что происходит в океане и атмосфере, и ежечасно измеряли все, что может быть измерено.

Одной из важных частей программы наблюдений были частые запуски радиозондов для определения скорости и направления воздушных течений, их температуры и влажности. Результаты наблюдений немедленно передавались по радио на специально оборудованное судно связи — советский корабль «Муссон». Его радиостанция непрерывно ретранслировала получаемые со всех судов донесения в Москву, Вашингтон и другие города, а также в международный научно-организационный центр эксперимента, размещавшийся в специально выстроенном городке в предместьях столицы Сенегала — Дакара. Над океаном ежедневно летали американские и советские самолеты, выполнявшие обширную программу наблюдений. Со своих орбит советские и американские спутники днем и ночью передавали на Землю телевизионные и инфракрасные изображения земной атмосферы и океана.

25 июня 1974 г. с космодрома Байконур стартовал космический корабль «Союз-14», и космонавты П. Р. Попович и Ю. П. Артюхин, перейдя на борт орбитальной научной станции «Салют-3», проводили наблюдения и фотосъемку облачного покрова над акваторией Атлантического океана.

Весь эксперимент по времени делился на три фазы, продолжительность каждой — около 20 суток. Первая фаза началась в июне, последняя закончилась в сентябре. По окончании каждой фазы корабли собирались группами в определенных точках океана для взаимной сверки научных приборов, а затем шли в ближайшие порты для отдыха, пополнения запасов продуктов, воды, топлива. Во время наиболее насыщеннойнаблюдениями второй фазы работ прибыло еще несколько экспедиционных судов, чтобы в рамках ТРОПЭКСа-74 провести еще один эксперимент — «экваториальный». Цель его — исследовать изменчивость океанических течений вблизи экватора. В этот период в океане вели наблюдения более 30 кораблей из Советского Союза, США, Канады, ГДР, ФРГ, Франции, Англии, Бразилии, Мексики и других стран. Часть судов находилась в движении.

В конце августа все корабли собрались в Дакаре. Необходимо было обсудить многие проблемы, возникшие в процессе эксперимента. В течение недели происходили оживленные обсуждения, дискуссии, встречи ученых разных национальностей. Здесь царила атмосфера исключительной доброжелательности, теплоты, чисто человеческих отношений. Ученые разных стран проявили огромное стремление выполнить одну общую задачу, имеющую столь большое значение для всего человечества.

Конечно, сейчас можно говорить только о первых результатах эксперимента. Потребуется еще немало времени и труда, чтобы обработать, провести соответствующие расчеты, систематизировать и проанализировать все полученные материалы. Но уже сейчас можно сделать ряд выводов, приоткрывающих завесу над теми тайнами тропической зоны океанов, о которых говорилось выше. Все они оказались тесно связанными. Фактическим постоянным разделом между воздушными потоками северного и южного полушария служит внутритропическая зона конвергенции, которую на этом основании можно условно назвать «метеорологическим экватором». Однако такое название не совсем удачно, потому что это очень широкая зона (до 400–500 миль) с отчетливо выраженным северным и южным краем, где конвергенция максимальна (см. картосхему).

С географическим экватором зона конвергенции никак не связана. Она может иногда с ним совпадать, но в Атлантическом океане летом всегда находится севернее экватора на 8—12°, а в западной Африке — на 15–18°.

Наблюдения кораблей, располагавшихся по углам шестиугольников масштаба «В» и «С», позволяли вычислять «величину» конвергенции, которая, как оказалось, служит главным и почти единственным «правителем» погоды в тропической зоне океанов. Размеры облаков и количество осадков прямо пропорциональны «величине» конвергенции.

Прояснилась тайна законов воздушных течений вблизи экватора. Действительно, «барический закон ветра», обусловленный градиентами атмосферного давления и отклоняющей силой вращения Земли, по мере приближения к экватору утрачивает свою силу и, по-видимому, перестает действовать уже близ 5-й параллели.

В Атлантическом океане пассат южного полушария, достигнув экватора, пересекает его и, подчиняясь только силе инерции, сохраняет вплоть до 5° с.ш. свое юго-восточное направление и силу, приобретенные им на долгом предшествующем пути в южном полушарии. Лишь удалившись более чем на 500 км от экватора, он начинает испытывать действие слабых градиентов барического поля и силы Кориолиса, поворачивает вправо, принимая сначала южное, а затем юго-западное направление. Для северного полушария это направление ветра контрпассатное. Обычно эти ветры в тропической зоне конвергенции служат естественным компенсационным по отношению к пассатам потоком воздуха. Таким образом, в приэкваториальных широтах ветры имеют или инерционную, или компенсационную природу.

Теперь о «термическом» экваторе. Атлантический эксперимент показал, что в приэкваториальной атмосфере содержится максимально возможное на Земле количество водяного пара. Здесь образуются наиболее мощные, гороподобные облака. Поэтому тепловое излучение атмосферы здесь настолько велико, что общий приток радиационного тепла к океану намного больше тех потерь, которые связаны с испарением воды и отдачей тепла воздуху. Каждые сутки создается избыток тепла в среднем от 100 до 200 кал/см, или от 1 до 2 млн. кал/м.

Достаточно вспомнить, насколько велика поверхность тропической зоны Мирового океана, чтобы представить себе колоссальную мощность «нагревателя» тепловой машины, именуемой земной атмосферой.

Как же действует она, снабжая теплом весь земной шар? Тропический эксперимент показал, что это «поручено» природой Мировому океану, циркуляция вод в котором подчиняется воздушным течениям и от них неотделима.

Распространение тропического тепла в Атлантическом океане происходит следующим образом. Вблизи зоны атмосферной конвергенции под действием пассатных ветров в океане создается тоже конвергенция теплых вод. Здесь образуется «термический» экватор. Но одновременно с этим пассатные ветры создают в океане систему пассатных течений, которые непрерывно переносят теплые воды с востока на запад и концентрируют их в водах Карибского моря и Мексиканского залива, откуда Гольфстримом они транспортируются в умеренные и высокие широты северного полушария. Этот механизм дальнего переноса действует наиболее интенсивно в зимнее время года.

Летом же тепло, концентрирующееся в западной части тропической зоны, превращается в кинетическую энергию возникающих здесь время от времени разрушительных тропических ураганов.

Авторам этих строк глубоко запомнились последние дни совместной работы ученых разных стран. Когда подошла к концу третья, заключительная фаза эксперимента, все суда собрались в последний раз для сверки приборов. И во время этой сверки произошло никем не запланированное прощание экипажей кораблей. Над океаном разносилось «Спасибо», «До свидания» на русском, английском, немецком, испанском языках. Долго не умолкали гудки кораблей. Люди разных стран благодарили друг друга за совместную работу и выражали надежду вновь встретиться в океанских просторах для участия в новом, еще более грандиозном научном эксперименте.

И такой эксперимент не за горами. К нему идет интенсивная подготовка во всех странах. Он будет называться «Первый глобальный эксперимент ПИГАП» сокращенно ПГЭП. Его продолжительность — с сентября 1978 по сентябрь 1979 г. Около 50 кораблей будут размещены тогда во всех океанах земного шара. Ученый мир ждет этот эксперимент с нетерпением и надеждой.

Коротко о разном

* Более 400 лет рассказы испанских конкистадоров о том, что в сельве по берегам Ориноко они встречали индейцев-пигмеев, причисляли к тем же экзотическим легендам, к которым относится и их рассказ об Эльдорадо.

Однако совсем недавно в Венесуэле было сделано удивительное открытие. При строительных работах на окраинах Каракаса траншейный экскаватор начал поднимать на поверхность в своих черпаках кучи костей. Прибывшие на место происшествия ученые смогли подсчитать, что в земле лежало около двух тысяч скелетов, захороненных примерно 600 лет назад. Все они принадлежали взрослым людям очень маленького роста. Одним словом, было случайно найдено кладбище южноамериканских пигмеев.

Археологам пришлось раскопать в архивах хроникальные записи от 1530 года, чтобы заново с ними познакомиться. И в них оказался весьма детализированный рассказ о том, что индейцы-пигмеи жили только в лесах, охотились на дичь с помощью коротких копий. Они были физически слабы и не могли служить носильщиками в отрядах завоевателей. Все они ходили голыми и носили ожерелья из морских ракушек.

Земля на месте находок была просеяна самым тщательным образом, и ученые обнаружили сотни морских ракушек с аккуратными дырочками для того, чтобы составлять бусы… Итак, оказалось, что конкистадоры были правдивыми в своих сообщениях о пигмеях. Ученые из ГДР намереваются заняться поисками ответа на вопрос, почему же вымерли лесные карлики?

* Теперь альпинистов, собирающихся штурмовать Джомолунгму (Эверест), к подножию горы сопровождают специальные группы егерей. Дело в том, что недавно в этих районах создан национальный парк Сагарматха. В горные леса завезены тигры и леопарды, медведи и другие хищники. Несколько ниже поселили слонов и оленей.

* Археологов давно волновали загадки, связанные с происхождением так называемых колоссов Мемнона — двух памятников древнеегипетской скульптуры, возведенных более 3 тысяч лет назад близ Луксора. Сейчас эти колоссы начали открывать ряд своих тайн. Во-первых, с помощью изотопных приборов их взвесили. Весят они по 720 т. Цифра вполне солидная как для той эпохи, так и даже для нас. Во-вторых, найдено место, где были добыты камни для этих гигантских памятников. Раньше считалось, что кварцитовые глыбы были вырублены в скалах близ Асуана, т. е. за 200 км от Луксора. Теперь же точные спектрографические анализы структуры минерала показывают, что камни добыты близ Каира, т. е. за 700 км от того места, где они ныне стоят.

Каким же способом египтяне доставили глыбы к месту их обработки мастерами перед дворцовым комплексом? Ученые считают, что в транспортировке от карьера до Нила могло участвовать до 15 тысяч рабов. Они тянули камни по деревянным каткам с помощью веревок. Затем против течения реки глыбы перевозились на плотах из десятков плоскодонных лодок. На каждой из них было по 32 гребца.

Астроблемы и тектиты

Феликс Зигель

Статья

Фото П. В. Флоренского

В 1974 г. с помощью американской автоматической станции «Маринер-10» были получены подробные фотоснимки поверхности Меркурия — ближайшей к Солнцу планеты. Ее внешнее сходство с Луной оказалось настолько полным, что лишь специалист способен различить, какое небесное тело изображено на снимке. А за несколько лет до этого советские и американские радиолокаторы, прощупав сквозь облачный слой Венеры ее рельеф, обнаружили и на этой планете кратеры, морфологически сходные с кратерами Луны, Марса и Меркурия. Складывается впечатление, что кратерность — главная характерная особенность космических соседей Земли. Почему же тогда нашу планету не коснулось это правило, почему ее рельеф совсем не похож, скажем, на лунный?

Принято считать, что причина этой особенности Земли в ее мощных и разнообразных формах эрозии, стремящейся, хотя и безуспешно, превратить реальную поверхность Земли в совершенно гладкую и ровную. Такому финалу препятствуют прежде всего внутренняя активность Земли, процессы горообразования, разнообразные движения земной коры. Но есть и второй, внешний, космический фактор — удары падающих на Землю метеоритов. Если метеориты невелики, земная атмосфера почти полностью затормаживает их полет, и тогда с высоты 20–23 км они падают на Землю, как свободно брошенное тело, образуя при этом небольшие ямы — так называемые ударные кратеры. Другое дело — исполинские метеориты с поперечником в десятки и сотни метров. Почти не потеряв своей космической скорости (в среднем примерно 30–40 км/сек), они при соударении с поверхностью Земли буквально взрываются. Сильнейший удар разрушает кристаллическую решетку метеорита, который превращается по существу в очень сильно сжатый газ. Мгновенно расширяясь, этот газ и производит взрыв; образуется воронка — взрывной метеоритный кратер, или астроблема (буквально — «звездная рана»). Несомненно, что многие из кратеров Луны, Меркурия, Венеры и Марса образовались именно таким образом. Другие же (в основном крупные) кратеры имеют вулканическое происхождение, подобно земным кальдерам. В земных условиях отличить кальдеру от астроблемы вполне возможно. В кальдере и ее ближайших окрестностях встречаются изверженные вулканические породы, в астроблемах — следы раздробленных и переплавленных при ударе метеорита поверхностных земных пород. Заметим, что большая часть вещества метеорита, образовавшего астроблему, испаряется. Однако в небольших количествах космическое вещество встречается и в астроблемах.

Долгое время крупнейшей астроблемой считался Аризонский метеоритный кратер с поперечником 1,2 км и максимальной глубиной 175 м. За последние два десятилетия найдены полуразрушенные эрозией несравненно большие астроблемы — около семи десятков. Кроме того, обнаружено еще около полусотни образований, которые после дальнейших исследований могут оказаться астроблемами.

Судя по ряду факторов, в прошлом метеоритная бомбардировка Земли и ее соседей была гораздо интенсивнее, чем сегодня, да и космические «снаряды» были покрупнее теперешних. Не будь атмосферы, наша планета имела бы вполне лунный облик. Но и сейчас сквозь наслоения последующих эпох полустертые временем и эрозией земные астроблемы все же обнаруживаются — чаще при наземных исследованиях, иногда при наблюдениях из космоса.

На территории Советского Союза исследовано восемь крупных астроблем. Самая большая — Попигайский метеоритный кратер диаметром около 100 км. Находится он в Сибири, восточнее полуострова Таймыр, и образовался примерно 30 млн. лет назад. Именно здесь в те времена в нашу планету врезалось тело с поперечником 20–30 км, то есть малая планета из пояса астероидов. Попигайская астроблема заполнена разрушенным при взрыве земным веществом (так называемой взрывной брекчией) и им-пактитами — стекловидными переплавленными силикатными породами. Есть и другие подобные астроблемы меньших размеров. Одна из них, с поперечником около 15 км, расположена возле Калуги, а возникла она также десятки миллионов лет назад. К северу от Ладожского озера есть еще одна, схожая с Калужской, астроблема, ныне заполненная водой. Образовалась она очень давно — не менее 700–800 млн. лет назад.

Источником метеоритов, в частности исполинских, порождающих астроблемы, служит пояс малых планет, или астероидов, который находится между орбитами Марса и Юпитера. Наибольший из астероидов — Церера — имеет поперечник 770 км, наименьшие из изученных (Гермес, Икар) — около 1 км. Общее число астероидов очень велико. Среди этих, как считают, обломков более крупных тел, несомненно, есть и такие, поперечники которых измеряются метрами и сантиметрами. В сущности метеоритами мы называем те из астероидов, которые из-за вытянутости своих орбит сталкиваются с Землей. Происхождение кольца астероидов неизвестно. Есть, однако, немало аргументов в пользу того, что это осколки крупной планеты, размером с Марс, которая обращалась вокруг Солнца на расстоянии в 2,8 раза большем, чем Земля. Под действием каких-то внутренних взрывных процессов эта планета, названная Фаэтоном, распалась на части, которые затем, сталкиваясь и дробясь, превратились в современный пояс астероидов.

Если это так, изучение метеоритов и астроблем может раскрыть причины гибели Фаэтона и выявить катастрофические фазы, возможно присущие эволюции некоторых планет. В этом отношении особый интерес представляют тектиты — загадочные образования, природа которых до сих пор не вполне ясна.

В отличие от обычных метеоритов, среди которых встречаются экземпляры весом в сотни и тысячи тонн, тектиты невелики. Большинство из них с лесной орех и весом в несколько десятков граммов. Самые большие тектиты достигают размеров куриного яйца при весе до 0,5 кг.

Тектиты впервые были обнаружены около двухсот лет назад на территории современной Чехословакии, в окрестностях реки Влтавы. Местные крестьяне, обрабатывая землю, «выпахивали» на поверхность удивительные стеклянные камешки. Их шлифовали, и тогда они становились блестящими и красивыми, с гладкой темно-зеленой поверхностью. Из тектитов стали изготовлять бусы и другие украшения, пользовавшиеся успехом у богемских девушек.

Позже тектиты были найдены и в других районах Земли.

Внешне они очень напоминают богемские хризолиты, несколько отличаясь от них только окраской.

Чарлз Дарвин во время кругосветного путешествия на корабле «Бигль» в 1884 г. обнаружил тектиты на острове Тасмания. Считая тектиты земными образованиями, Дарвин описал их как разновидность вулканических бомб, выбрасываемых из жерл вулканов во время извержения.

Позднее на Австралийском материке были найдены тектиты, поразившие ученых необычной формой. Одни из них напоминали пуговицы, другие были удивительно похожи на грибы, третьи — на песочные часы. Имелись здесь и полые стеклянные шары величиной с яблоко при толщине стенок всего 1 мм, будто какой-то шутник выдул из природного стекла некое подобие мыльного пузыря.

Стеклянные шары, как впоследствии оказалось, не могут считаться исключительной принадлежностью Австралии. Тектиты такой странной формы были найдены на многих островах Малайского архипелага.

Среди них встречаются экземпляры различной окраски. Кроме темно-зеленых, напоминающих по цвету бутылочное стекло, известны коричневатые и даже черные. Внутри некоторых из них, найденных на острове Тасмания, видны скопления крохотных металлических шариков железо-никелевого состава.

Химический состав тектитов изучен хорошо. В них преобладает так называемая кремнекислота SiО2, составляющая в отдельных экземплярах 75–90 % химических элементов. Примерно такое же процентное содержание кремнекислоты и в обыкновенном стекле. Но в отличие от последнего вязкость тектитов гораздо значительнее. Возможно, это объясняется меньшим содержанием щелочи и большим — глинозема. Температура плавления тектитов близка к 1400°, тогда как обыкновенное стекло начинает плавиться при 1250°.

На поверхности тектитов легко различимы складки, морщины и углубления, несколько напоминающие те, которые наблюдаются у обычных метеоритов. Некоторые ученые рассматривали этот факт как одно из доказательств космического происхождения тектитов. Правда, падения тектитов на Землю никто еще не наблюдал. Но это не значит, что когда-нибудь такое падение не станет твердо установленным фактом. Ведь известно, что в течение почти полутораста лет шел спор о происхождении глыбы, найденной в XVIII в. в Сибири русским академиком П. Палласом. Но в 1902 г. на глазах у многих очевидцев произошло падение метеорита, который оказался по природе сходным с Палласовой глыбой. Это послужило убедительным доказательством космической природы палласитов.

В последнюю четверть века внимание ученых привлекли стекловидные образования иного типа, чем тектиты, но, возможно, связанные с ними общностью происхождения. Речь идет о кусках стекла, которые были обнаружены в некоторых метеоритных кратерах. Почти все они (названные силикагласом) имеют осколочную форму и в отличие от тектитов обладают светлой окраской и большей прозрачностью. То обстоятельство, что многие из них были найдены вокруг и внутри метеоритных кратеров, заставило думать, что силикаглас представляет собой переплавленный земной кварцевый песок. Высокая температура, возникающая при ударе крупного метеорита, расплавляет некоторые из земных пород, что и приводит к образованию этого естественного стекла.

Любопытно, что в кусках силикагласа, найденного в аравийских метеоритных кратерах, присутствуют мельчайшие железо-никелевые шарики, очень похожие на те, которые встречаются и в тектитах. Возможно, в момент взрыва железо-никелевого метеорита его расплавленные металлические брызги смешиваются с раскаленными жидкими массами кварцевого песка.

Большие залежи силикагласа были найдены в 30-х годах текущего столетия в Ливийской пустыне. Они занимают овальную площадь; ее наибольший диаметр 130, наименьший 53 км. В 200 км от этих залежей были найдены многочисленные куски такого же стекла, стеклянные наконечники копий, кварцитовые топоры и другие каменные орудия древних обитателей этой местности.

Казалось бы, в районе обильных залежей силикагласа должны быть огромные метеоритные кратеры. Однако самые тщательные поиски не увенчались успехом. Не найдено здесь и ни одного тектита. Связь между силикагласом и тектитами остается невыясненной.

Некоторые тектиты встречаются в песке и глине третичной эпохи. Другие обнаружены в ледниковых отложениях. По мнению сторонников космического происхождения тектитов, стеклянные метеориты несколькими роями выпали на Землю миллионы лет назад, в конце третичного или начале четвертичного периода нашей эры.

С другой стороны, сходство тектитов с силикагласом заставляет многих считать тектиты продуктом переплавления земного песка при падении на Землю в далеком прошлом крупных метеоритов. Разрушительное действие воды и ветра стерло следы древних метеоритных кратеров и разрушило даже осколки метеоритов. Но весьма стойкие стеклянные тектиты сохранились до сих пор как безмолвные свидетели давних падений метеоритов.

Советский исследователь Д. П. Малюга обнаружил, что в тектитах количественные отношения некоторых элементов (железа, кобальта, меди, никеля и других) очень схожи с теми, что в земных осадочных породах, но зато резко отличаются от обнаруженных в каменных метеоритах. Это говорит как будто о земном происхождении тектитов. К тому же возраст их невелик — всего около 10 млн. лет. Между тем возраст большинства метеоритов в десятки и сотни раз превышает первый.

До последнего времени на территории нашей страны не удалось найти ни одного тектита. Но в 1975 г. кандидат геолого-минералогических наук П. В. Флоренский сообщил, что в одном из районов Северного Приаралья он нашел загадочные образования, весьма напоминающие тектиты.

Урочище Жаманшин, где они обнаружены, представляет собой круглую впадину диаметром около 10 км. Ее невысокий вал разрушен эрозией, а вокруг вала встречаются перемешанные и разрыхленные породы — последствия взрыва, образовавшего воронку. Вулканическое ее происхождение исключается: здесь нет изверженных пород, но зато внутри воронки найдены многочисленные стеклянные камешки размером от 2 мм до 3 см. Некоторые из них напоминают застывшие брызги, другие имеют весьма причудливую форму, но несомненно, что формировались они при температуре не менее 1700–2000°, вдвое превышающей температуру лавовых излияний. Кроме того, обнаружены куски черных и шлакоподобных образований размером от 10 см до 1 м, не похожих на вулканические стекла. Короче говоря, тщательное исследование показало, что урочище Жаманшин — типичная, сравнительно небольшая астроблема.

Среди стекловидных образований, найденных внутри этой астроблемы, особое внимание Т. В. Флоренского привлекли темные стекловидные камешки, напоминающие осколки почти черного бутылочного стекла. По химическому составу (недостаток щелочей, избыток кремнезема и глинозема) и другим свойствам П. В. Флоренский пришел к выводу, что они представляют собой тектиты. Так как астроблема Жаманшин находится в бассейне реки Иргиз, то эти тектиты были названы иргизитами.

Однако некоторые советские ученые считают, что иргизиты — всего лишь импактиты земного происхождения, то есть стекловидные образования из земных силикатных пород, возникшие при ударе метеорита. Родина же тектитов — космос. Их крайняя обезвоженность, сравнимая лишь с обезвоженно-стью ядерных шлаков, включения метеоритного железа и другие особенности свидетельствуют, по мнению Г. Г. Воробьева, о том, что тектиты никак не могли образоваться в земных условиях. Около десяти лет назад американские исследователи нашли в тектитах бадделеит — минерал, встречающийся в искусственных стеклах. Это новая загадка тектитов еще более осложняет решение проблемы их происхождения. По мнению П. В. Флоренского, иргизиты возникают в основном из земного вещества при взрывном воздействии упавшего метеорита, хотя возможна в них и примесь метеоритного материала.

Если прав Г. Г. Воробьев, тектиты представляют собой особый класс стеклянных метеоритов. По мнению автора этих строк, тектиты образовались из поверхностных силикатных пород планеты Фаэтон при тех ядерных взрывных процессах, которые когда-то погубили эту планету.

Как бы там ни было, открытие астроблем и тектитоподобных образований на территории нашей страны имеет огромное научное значение. Исследования этих объектов по существу лишь начаты, и, несомненно, нас еще ждут многие сюрпризы.

Кейпроллеры

Геннадий Дмитриев.

Статья

Иллюстрации Н. Бисти

Наверное, каждый моряк отдает себе отчет в том, что с его судном может стрястись беда. Ведь случается же, что корабли тонут в результате столкновений на море, садятся на мель или разбиваются о подводные скалы. Бывает, на суднах вспыхивают пожары и даже происходят взрывы. Если бы не подобные случайности да не стихия, то можно было бы считать, что современные суда абсолютно надежны. Грозная стихия для современных судов, построенных из лучших материалов в строгом соответствии с научными расчетами, уже не столь опасна, как в прежние времена. И все же…

Когда ровно в полдень 31 мая 1968 г. танкер «Уорлд Глори» отдал швартовы и величественно отплыл из кувейтского порта Мена-эль-Ахмади, ни у кого из очевидцев этого события не возникало сомнений относительно благополучного окончания начатого рейса. Все как будто говорило о том, что носящий довольно претенциозное название танкер («Уорлд Глори» в переводе с английского «Всемирная слава») без происшествий и своевременно придет в испанский порт Уэльва и выгрузит там 48823 т кувейтской нефти.

Сегодня «Уорлд Глори» считался бы средним танкером. Сейчас эксплуатируются нефтеналивные суда дедвейтом свыше 300 тыс. т, а появились сообщения о постройке танкеров дедвейтом до 800 тыс. и даже 1 млн т.

Но в 1954 г. спуск «Уорлд Глори» на воду ознаменовал начало эры супертанкеров. Со стапеля американской фирмы «Бетлехем стил» сошло судно, представлявшее по тому времени последнее слово танкеростроения. К моменту завершения постройки танкера в мире эксплуатировались лишь пять коммерческих судов, которые были крупнее его, — пассажирские лайнеры «Куин Мэри». «Куин Элизабет», «Иль де Франс», «Либерте» и «Юнайтед Стейтс». Нефтью, умещавшейся в танках этого судна, можно было загрузить караван автоцистерн протяженностью 30 миль. Супертанкер «Уорлд Глори» был гордостью флота, принадлежавшего судовладельцу Ниархосу.

В октябре 1967 г. корабль прошел освидетельствование Американского бюро судоходства, и состояние его обшивки было признано хорошим. В момент отплытия из порта Мена-эль-Ахмади танкер, согласно документам, был «…крепок, исправен, безопасен для плавания, укомплектован личным составом и в достаточной мере обеспечен провизией».

И все же он обрел свой конец на дне Индийского океана, переломленный волнами пополам, словно тонкая хворостина о коленку. Судном, носившим «удобный» либерийский флаг, командовал опытный моряк, сорокалетний капитан Димитриос Андруцопулос. Члены экипажа танкера (все, кроме радиста, греки) также были сведущими моряками.

Погода 31 мая была отличная, сияло палящее солнце. Маршрут судна пролегал в южном направлении: через Персидский залив, Аравийское море, западную часть Индийского океана до южной оконечности Африки: здесь танкеру предстояло обогнуть мыс Доброй Надежды и выйти в Атлантику.

Капитаны эпохи парусного мореходства с опаской и неохотой водили свои суда к восточным берегам Южной Африки. Этот район Индийского океана пользовался скверной репутацией у тогдашних мореплавателей. С суеверным ужасом рассказывали моряки о возникающих там из океанской пучины гороподобных «кейпроллерах» — чудовищных волнах-убийцах, которые вздымаются порой выше мачт парусных судов.

В далеком прошлом множество португальских, голландских, английских и французских галеонов, занятых в сказочно прибыльной торговле с Ост-Индией, пали жертвами кейпроллеров при подходе к малоисследованному южноафриканскому побережью для пополнения запасов пресной воды.

И в наши дни кейпроллеры становились причиной бедствия на море. Так, в 1908 г. довольно крупный пароход «Уората», принадлежавший судоходной компании «Блю Анкор», бесследно сгинул на переходе из Дурбана в Кейптаун. Вместе с ним в воду канули 211 человек. Тайна исчезновения «Уораты» осталась нераскрытой, но сведущие моряки убеждены, что судно это потоплено кейпроллерами. В 1965 г. южноафриканские кейпроллеры причинили серьезный ущерб пассажирскому лайнеру «Эдинборо Касл».

По мере расширения судоходства через Суэцкий канал количество судов, огибающих мыс Доброй Надежды, сокращалось. За какие-нибудь несколько десятилетий поблекла зловещая слава кейпроллеров. Ко времени закрытия Суэцкого канала в июне 1967 г. многие бывалые моряки не только ни разу не плавали у юго-восточных берегов Африки, но и слыхом не слыхивали о кейпроллерах.

В 1968 г. гибель танкера «Уорлд Глори» напомнила всему миру о том, что даже для самых современных судов кейпроллеры так же опасны, как и для старинных галеонов. Первые 12 дней плавания прошли без особых событий. Старший помощник капитана Став-рос Ананиадис, один из 10 членов экипажа, переживших гибель своего танкера, сообщил в показаниях, что до юго-восточного побережья Африки в районе Наталя плавание проходило в нормальных условиях. Погода была хорошей, волнение моря — умеренным, и «Уорлд Глори» продвигался вперед с обычной эксплуатационной скоростью 16 узлов.

Первый сигнал о приближавшемся ненастье был получен 12 июня, в день накануне катастрофы; в 11 часов по местному времени кейптаунское радио сообщило, что ожидается юго-западный ветер от умеренного до сильного и что на море возможно волнение от умеренного до значительного; спустя 10 часов судовая радиостанция приняла штормовое предупреждение для района, находившегося к югу от танкера. Других предупреждений на корабль не поступало.

Жестокий шторм обрушился внезапно 13 июня в 5 часов утра. Капитан Андруцопулос поспешил на мостик. Увидев размеры волн, он тотчас приказал сбавить ход. В 5 часов 20 минут он снова велел снизить ход, на этот раз до 5 узлов. С этого момента капитан маневрировал судном на малой скорости, удерживая его против ветра и волн. Огромные водяные валы перекатывались через нос танкера и расплескивачись бурунами вокруг средней надстройки.

Вот как описан океан в свидетельском показании старшего помощника капитана Ананиадиса: «Волны были очень крутые… Колонны полумачт были вровень с вершинами волн».

Пожарный матрос Константин Маркакис из Афин за все 8 лет работы на море не видал такого шторма. Он нес вахту с 8 до 12 часов и был встревожен «…очень крутыми волнами». Рулевой Ангелос Манцарис нес вахту в то же время и также был напуган сильным волнением моря. «За всю свою жизнь не видал я таких волн», — рассказывал он впоследствии. Шторм усиливался, и второй механик Мицопулос Апостолос, несший вахту в машинном отделении, услышал зловещие удары, доносившиеся откуда-то из глубины, — странные, грохочущие звуки, ничего подобного которым он прежде не слыхал. Это в стальную обшивку танкера бились волны.

Подгоняемые юго-западным ветром, который с каждым часом крепчал, валы разрастались до огромных размеров. Пятнадцатиметровые гиганты с сокрушительной силой обрушивались на танкер.

«Бортовая качка отсутствовала, судно испытывало лишь килевую качку, — сообщал впоследствии старпом Ананиадис. — Волны через нос захлестывали палубу и бились о среднюю надстройку, доставая до мостика».

Снова и снова «Уорлд Глори» стряхивал с себя массы воды, упрямо пробиваясь вперед. Капитан Андруцопулос еще раз приказал сбавить ход; теперь судно шло с минимальной скоростью, необходимой для сохранения его управляемости; оно придерживалось лучшею из возможных курсов — в разрез волны. Единственное, что капитану оставалось делать, — это ждать, когда шторм утихнет.

Вскоре после полудня из Дурбана было получено специальное сообщение о том, что в течение ближайших 18 часов ожидаются неослабевающие юго-западные штормовые ветры, на море — очень сильная зыбь. Дурбан извещал также о первых жертвах шторма: двое матросов с западногерманского судна «Вильденфельс» были смыты волнами за борт.

Электрик Сократос Вандорос оказался первым из спасшихся, кто видел, как ударила первая волна-убийца. Это случилось в 14 часов 55 минут. Вандорос был свободен от вахты и решил выпить чашечку кофе на камбузе, расположенном на корме. Чтобы попасть туда, ему надо было пройти через дверь, из которой танкер просматривался по всей длине до самого носа. Вандорос увидел, что нос судна очень сильно зарывается в набегающие волны, которые перехлестывали через него; вода, попадавшая на палубу, образовывала водовороты.

Затем, свидетельствует Вандорос, «…я увидел впереди огромнейшую волну, в которую корабль зарылся носом, затем, по мере того как волна продвигалась к корме, нос снова начал подниматься, и тут я вдруг заметил, что он находится под каким-то необычным углом к остальной части корпуса». Вандоросу понадобилось несколько секунд, чтобы понять: танкер разламывался у него на глазах.

Этот гигантский вал — высота его равнялась примерно 20 м — приподнял танкер над водой; в какой-то миг нос и корма судна остались без опоры: под действием их веса корпус перегнулся, и верхняя палуба дала трещину позади средней надстройки.

Радист Барри, двадцативосьмилетний ирландец, услышал сначала громкий треск, а затем почувствовал, как судно содрогнулось. В радиорубке погас свет. Барри подбежал к иллюминатору, выходящему на корму. Антенны радиостанции были порваны и свисали, чем-то напоминая перерезанные сухожилия гигантского зверя. А на палубе, поражая своей невероятностью чернела поперечная трещина шириной 3 или 4 дюйма. «Не веря своим глазам, — показывал Барри, — я смотрел на эту трещину в течение нескольких секунд. Трещина расширялась и сужалась в такт качке судна».

У Барри создалось впечатление, что обе части танкера были пока скреплены днищем. Продольный переходной мостик погнулся, но не был разломлен, хотя поручни его лопнули и концы их торчали кверху.

Тут на «Уорлд Глори» накатил еще один массивный вал, резко задравший нос судна вверх. Снова раненный танкер сильно содрогнулся, и все на его борту услыхали леденящий душу звук ломающегося и рвущегося на части металла. У корабля, имевшего трещину по верхней палубе, переломился хребет — его днище.

Старпом Ананиадис в это время находился в своей каюте. Он подбежал к иллюминатору и увидел, что танкер разорван пополам. Обе части судна уже разделяло пространство примерно в метр шириной. Каюта Ананиадиса располагалась в носовой половине. Он накинул спасательный нагрудник и выскочил на мостик.

В тот момент, когда танкер переломился, третий механик, Иоханнис Каларас из Коринфа, нес вахту в машинном отделении. Он ощутил ужасный толчок и почувствовал интуитивно, что танкер переломился пополам. Каларас тотчас остановил двигатели и хотел связаться с мостиком, но из этого ничего не вышло. Носовая половина танкера со средней надстройкой и ходовой рубкой уже была отделена несколькими метрами открытой воды от кормовой части, находясь в которой Каларас тщетно пытался воспользоваться машинным телеграфом.

Пожарный матрос Константин Маркакис отчетливо помнит, что у себя в каюте он дважды услыхал «громкие звуки» и почувствовал, как танкер «дважды встал на дыбы». В Греции Маркакис показал: «Никогда прежде я не испытывал ничего похожего на эту качку. Танкер качало очень резко и сильно. Взлеты и падения были необычны для судна подобных размеров, частота взлетов и падений была просто невероятной».

Когда Маркакис вышел на палубу, он увидел, что танкер разделился на две секции, расходящиеся в противоположные стороны; из них выливалось содержимое грузовых танков.

Раздался крик: «Пожар!» Это запылала разлившаяся по морю нефть, угрожая превратить разъединенные секции танкера в огненные могилы для членов экипажа. Трудно установить, что произошло потом. В показаниях спасенных содержалось описание лишь разрозненных эпизодов случившегося. В них говорилось о панике и смятении и в то же время об удивительном хладнокровии и мужестве людей, внезапно оказавшихся перед лицом смертельной опасности.

Никогда не удастся установить, сколько людей было смыто за борт в момент катастрофы; известно только, что 8 членов экипажа собрались на ходовом мостике в носовой части танкера. Это были капитан Андруцопулос, старпом Ананиадис, радист Барри, двое матросов, второй и третий помощники, буфетчик.

Старпом Ананиадис стал пускать сигнальные ракеты, надеясь привлечь внимание проходящих в пределах видимости судов. На горизонте виднелся силуэт какого-то судна. Позже было установлено его название — это был танкер «Шеврон Франкфурт». Две ракеты рассыпались красными огнями высоко в небе, третья разорвалась в руках старпома: в спешке он нечаянно схватил ее не за тот конец. Тут между обеими секциями занкера вспыхнуло буйное пламя, и старпом решил, что оно вполне заменит сигнал бедствия.

Капитан Андруцопулос, быстро оценив обстановку, приказал радисту Барри: «Передай в эфир SOS». Барри, только что прибежавший по распоряжению старпома на мостик, поспешил обратно в радиорубку, но обнаружил, что вся она залита водой. Иллюминаторы выдавлены, и с каждой волной в рубку, образуя водовороты, врывалась смешанная с забортной водой нефть. Вернувшись на мостик, Барри доложил: «Аппаратура выведена из строя. Я не могу передать сигнал бедствия».

В штурманской имелся запасной радиопередатчик. Барри с одним из матросов с трудом открыл дверь этого помещения; в тот же момент оба моряка были сбиты с ног хлынувшим оттуда потоком воды и нефти. Передать в эфир сигнал бедствия так и не удалось.

Передняя секция танкера все больше и больше погружалась в воду. Один из матросов, с трудом добравшись до мостика, доложил, что спасательная шлюпка левого борта может быть смыта в океан. Капитан и старпом бросились на левое крыло мостика, и в этот момент на танкер обрушился очередной гигантский вал. Оба моряка исчезли за бортом. Капитана никто больше не видел.

Шестеро моряков, оставшихся на мостике, отступили к правому борту, подальше от ударов волн. Затем по одному они стали прыгать в море. Передняя половина танкера тонула, задрав нос. На мостике оставались лишь радист и второй помощник. На Барри был одет надувной спасательный нагрудник, у второго помощника его не было. Молодой ирландец предложил греческому моряку тоже одеть спасательный нагрудник: «Я собираюсь прыгать за борт. Пошли со мной». Второй помощник показал на бушующий океан и спросил: «Куда ты собираешься попасть?» Он так и не надел нагрудника и не пытался покинуть тонущий танкер. Когда волна смыла Барри за борт, второй помощник все еще оставался на судне.

На палубе кормовой половины танкера после катастрофы собралась еще большая, чем на носу, группа моряков. Между частями разорванного судна бушевало нефтяное пламя, и старший механик, опасаясь взрыва, приказал спустить на воду спасательную шлюпку правого борта. В этот момент огромный вал окатил то, что осталось от танкера, залив пламя своей пеной. Видя, что пожар потушен, а кормовая секция остается на плаву, стармех приказал всем выйти из шлюпки. Через несколько минут шлюпку в щепки разбило о борт танкера. И все же люди не теряли надежды пережить шторм. Были задраены все водонепроницаемые люки, закрыты все забортные отверстия. Моряки организовали несение вахт. Один из матросов просигналил фонарем SOS на танкер «Шеврон Франкфурт», сигнал был замечен. С этого судна сообщение о катастрофе на «Уорлд Глори» ушло наконец в эфир. Казалось, что кормовая секция не сдается океану, и у моряков крепла надежда на спасение. В течение двух с половиной часов корма бешено плясала на бушующих волнах.

Около 17 часов 30 минут ситуация изменилась к худшему. Передняя часть кормы начала погружаться в море. Под ударами тяжелых масс воды внутренние переборки стали давать трещины и лопаться; в океан хлынули новые потоки нефти. В 19 часов на корму обрушились два особенно огромных вала, после чего она тоже стала тонуть.

Моряки перебрались на ют, откуда соскальзывали в покрытую нефтью воду. Корма приняла вертикальное положение и пошла ко дну, сбрасывая уцелевших людей в океан. На фоне вечернего неба мелькнул силуэт огромного гребного винта.

Тот факт, что несколько человек из экипажа «Уорлд Глори» все-таки спаслись в этом бушующем аду, кажется невероятным. Их спасение можно объяснить теплой погодой. Последние измерения, сделанные на танкере перед катастрофой, показали, что температура воздуха и забортной воды была +2ºС.

Несмотря на теплую погоду, спасшиеся подвергались невообразимо суровым испытаниям. Старпом Ананиадис пробыл в море 24 часа, прежде чем его выловило из воды китобойное судно. Радист Барри, будучи неважным пловцом, держался на воде только благодаря спасательному нагруднику и был подобран другим китобойцем после 23-часового «купания». Третий механик, Каларас, пробыл в воде 18 часов. Пожарный матрос Маркакис, ослепленный нефтью, к моменту спасения находился в воде 20 часов.

Трагическая статистика этого крушения такова: 22 человека из экипажа «Уорлд Глори» погибли в штормовом океане. 10 моряков, которых выловили из воды полумертвыми от изнеможения и пропитанными нефтью, никогда не смогут забыть неистовую, страшную силу кейпроллеров.

Случай с «Уорлд Глори» послужил серьезным предупреждением об опасности загрязнения окружающей среды берегов Южной Африки. Нефть с «Уорлд Глори» растеклась по океану на 130 миль, приблизившись к побережью ЮАР на расстояние 20 кабельтовых. Потребовалось три самолета и 12 судов, чтобы с помощью особых детергентов рассеять это гигантское дрейфующее пятно. Угроза загрязнения побережья была ликвидирована лишь спустя 12 дней, чему немало способствовали благоприятные ветры и течения.

В 1973 г. газеты сообщили еще об одной жертве кейпроллеров — английском сухогрузном судне «Бенкруэйкан», потерпевшем бедствие у южноафриканского побережья. «Бенкруэйкан» направлялся в Дурбан для бункеровки, когда «неизвестно откуда» появилась волна высотой около 14 м, переломившая ему днище. К счастью, конструкция этого судна оказалась достаточно прочной, и оно, оставшись на плаву, было отбуксировано в Дурбан.

Поскольку термин «кейпроллеры» основательно забыт, англоязычные газеты, сообщившие об этом случае, асе до единой употребили выражение «freak waves», которое можно перевести как «ненормальные, уродливые волны».

«Ненормальные? — удивились южноафриканские океанографы. — Ничего юдобного! Самое обычное для всех этих краев явление».

Как бы в подтверждение этого, 17 мая 1974 г. кейпроллеры снова заявили о себе. Норвежский танкер «Вильстар», находясь неподалеку от Дурбана, следовал в юго-западном направлении. Был шторм, судно шло в разрез волн, которые набегали на танкер сериями по 7 штук. Вдруг капитан увидел, что очередная серия состоит всего из 6 волн; на месте седьмой перед судном разверзлась глубочайшая впадина, и оно, что называется, клюнуло носом. Тут, неизвестно откуда, перед танкером исполинской горой выросла седьмая волна. Ударив по носу со страшной силой, она снесла носовую бульбовую наделку, оставив в корпусе судна зияющую пробоину; куски дюймовой стальной обшивки корпуса исчезли, будто сорванные гигантской рукой. Бимсы — стальные балки толще железнодорожных рельсов — были сломаны, как спички. Волна исчезла, а изувеченное судно чуть не стало добычей штормового океана. К счастью, спасателям удалось отбуксировать его в Дурбан, где ущерб, причиненный танкеру неудачным «рандеву» с кейпроллером, был оценен в 1,4 млн. долларов.

Для мореходства район у побережья Индийского океана между Ист-Лондоном и Дурбаном один из самых опасных в мире. В этом районе присутствуют два природных фактора, которые сами по себе не опасны для морских судов, но взаимодействие которых может порождать катастрофические явления. Это узкая материковая отмель (континентальный шельф) с крутым уклоном морского дна и быстрое течение около мыса Игольного (Агульясово течение), проходящее вдоль побережья с северо-востока на юго-запад.

Между Порт-Шепстоном и Порт-Сент-Джонсом материковая отмель имеет особенно крутой уклон; у этого, можно сказать, обрыва Агульясово течение выходит близко к поверхности океана. При сильном юго-западном ветре вода поверхностных слоев гонится навстречу естественному волнению, вызываемому указанным течением, и создается ситуация, при которой «может произойти все, что угодно». Волны, вызываемые юго-западными штормовыми ветрами, вступают во взаимодействие с течением и налагаются друг на друга.

Между наложенными волнами создаются глубокие впадины, или ложбины, которые вдвое больше, чем впадины между волнами при обычной зыби. Так рождаются кейпроллеры, волны-убийцы, встреча с которыми может оказаться роковой для любого судна.

Невероятная история Теда Коловея

Вячеслав Удалов

Статья

Иллюстрации Е. Ратмировой

Событие, которое произошло летом 1968 г. в американском городе Денвере (штат Колорадо), было действительно необычайным. Американцы, привыкшие к сообщениям об убийствах и ограблениях, очень удивились, узнав из газет о необыкновенном приключении Теда Коловея в лабиринте городской канализации.

А героем этой невероятной истории был один из тех людей, кто по-настоящему любил свою нелегкую работу контролера городской канализации и добросовестно относился к своим обязанностям. За долгие 18 лет работы Тед в совершенстве изучил огромный лабиринт канализации Денвера, прекрасно ориентировался в подземных коридорах и сборных каналах длиной в десятки километров, знал на память многие тупики, галереи и перекрестки, вт<оторые днем и ночью сливались нечистоты целого города. С удовлетворением спускался он в мрачное подземелье и, пройдя десяток километров, появлялся где-нибудь в другом районе Денвера. Все шло благополучно до конца 1963 г., когда нежданно-негаданно пришла беда. Тед попал в автомобильную катастрофу и в тяжелом состоянии был доставлен в больницу, где ему пришлось провести два года. Еще два с половиной года он долечивался дома, медленно восстанавливая свое здоровье. По мере выздоровления Тед все больше тосковал по работе, томясь вынужденным бездельем. За все время болезни выполнение его обязанностей никому не поручали, и только люди из техслужбы через каждые несколько месяцев проходили вдоль главных коллекторов, чтобы проверить, все ли в порядке. От коллег, навещавших его, Тед знал, что место контролера по-прежнему свободно, и просто не мог дождаться дня, когда снова спустится в подземный лабиринт. Было удивительно, что этот уже не молодой человек, перенесший жестокий удар судьбы, мечтал вернуться на такую напряженную работу, хотя и мог найти себе что-нибудь полегче. Но Тед Коловей твердо решил поработать еще несколько лет контролером.

И вот наступило долгожданное лето 1968 г., когда слегка волнуясь, но довольный и счастливый, Тед снова облачился в резиновый костюм, надел на голову защитный шлем из пластика и, сойдя в подземелье, стал систематически обходить части канализационной сети, проверяя ее состояние. Казалось, ничего не изменилось с тех пор, как он последний раз прошел здесь несколько лет назад. Те же низкие полукруглые своды, с которых сочилась и капала вода, тот же скользкий грязный пол, та же гнетущая тишина, нарушаемая глухим стуком его сапог. Но что-то все-таки было не так, как прежде. Что-то все же изменилось. Но что? Тед на минуту остановился и огляделся вокруг себя, мучительно стараясь понять, что же все-таки вызвало в нем такое беспокойство. И вдруг он вспомнил. Крысы! Вот кого не хватало сейчас здесь, и как это он забыл про этих хозяев подземелья. Раньше они буквально кишели здесь, и ни одна, даже самая сильная, дератизация не смогла бы очистить подземелье от орд прожорливых грызунов. Теперь же в этом секторе не было ни одной крысы.

«Куда они подевались?», — размышлял Тед Коловей и продолжал шагать по подземному коридору, все время освещая фонарем влажные стены и своды, ища в них трещины и другие повреждения, которые необходимо было устранить. Тед снова остановился и, скинув маску, глубоко вдохнул в себя воздух. Теперь ему показалось, что и запах в этой части канализации стал другим. Постояв еще немного, он одел маску и пошел дальше, охватываемый все большим внутренним беспокойством. Свод постепенно становился все ниже и ниже, и ему приходилось продвигаться вперед, низко наклонив голову. Если бы он только знал, какая встреча ожидает его через несколько минут и что придется пережить, то, наверное, не раздумывая, бросился бы назад с одним желанием побыстрее оказаться на поверхности. А пока он продолжал идти вперед, разрезая светом фонаря могильную темноту подземного коридора и осторожно ступая по полу, чтобы не упасть в грязную вонючую жижу. И вдруг какой-то необъяснимый, подозрительный шум заставил Теда остановиться. Он затаил дыхание и прислушался. Нет, все было тихо. «Видимо, показалось», — сказал про себя Тед, продвигаясь уже не так уверенно, как прежде. «Что-то нервы у тебя стали сдавать, старина. Кто может быть в этом подземелье, кроме тебя?» — говорил сам себе Тед, внутренне предчувствуя что-то недоброе. И снова ясно и отчетливо раздался тот же шум, а затем послышался удар, будто два камня ударились друг о друга. Тед посветил фонарем впереди себя и… остолбенел. В нескольких шагах от него, в канале, в котором было больше грязи, нежели воды, лежал крокодил.

Тед стоял и не мог пошевелиться. Холодные капли пота выступили на лице, а тело, словно окаменев, перестало повиноваться ему. Широко раскрытыми глазами он смотрел, как четырехметровый гигант медленно вылезал из грязи, перебирая своими короткими толстыми ногами. Крокодил сомкнул челюсти и раздался леденящий душу треск, который привел в себя Теда Коловея. «Помогите! На помощь!» — закричал он обезумевшим голосом и, рванувшись с места, в панике побежал в обратном направлении. Его крики о помощи прокатились многоголосым эхом и замерли без ответа где-то в бесчисленном переплетении подземных ходов и перекрестков, не оставляя Теду никакой надежды на спасение со стороны. Ему пришлось смириться с мыслью, что здесь, на глубине 7 метров под поверхностью асфальта, можно было надеяться только на самого себя. И поэтому Тед бежал все дальше и дальше, стремясь поскорее уйти от опасного места и стараясь не думать об ужасной встрече, хотя проклятый крокодил и стоял все время перед глазами. Тед не оборачивался: в глубине души теплилась надежда, что хищник остался на том же самом месте, где он его встретил. Хотелось остановиться, перевести дух и посмотреть, нет ли сзади чудовища, но одна только мысль о том, что можно бесследно исчезнуть в брюхе гигантского пресмыкающегося, приводила его в смятение и гнала дальше.

Неожиданно Тед упал в грязную канаву с нечистотами, а когда встал и выбрался на каменную тропу, решил оглянуться. То, что он увидел, было ужасно. Крокодил преследовал его и, несмотря на короткие ноги, приближался довольно быстро. Вблизи человека хищник сомкнул челюсти и раздался щелчок. При этом звуке Тед словно получил толчок в спину и, сорвавшись с места, помчался дальше, а крокодил преследовал его, передвигаясь по узкой канаве. «Только бы не подвела память, только бы не ошибиться и достичь выхода», — лихорадочно думал он. На первом перекрестке, гам. где каналы образовывали малую галерею, Тед свернул по коридору направо и здесь на бегу ударился о железную решетку, которая закрывала проход. Свет померк в глазах, и, чтобы не упасть, он схватился рукой за решетку. Из рассеченного лица текла кровь, но он не ощущал боли. Чувство горечи и стыда охватило его. Сколько раз за время долгой работы здесь он проходил с краю этой решетки, а теперь налетел на нее, как слепой котенок.

Но медлить было нельзя. Из мрака уже доносилось зловещее топанье крокодила, и Тед побежал налево от решетки. Сердце стучало в груди, дышать становилось все труднее, резиновый костюм затруднял движение, но Коловей надеялся на спасение и был уверен, что этот коридор приведет к выходу. «Еще 300 метров, — думал он, — и будут железные ступеньки, заделанные в стену, по ним можно добраться до люка, выходящего на улицу». Еще 200 метров… Еще 100… и Тед понял свою ошибку. Страх и паническое бегство привели в тупик. Отчаяние охватило его, уже было поверившего в спасение. «Вот она смерть», — промелькнуло у него в голове, и, как бы в подтверждение, сзади раздался знакомый щелчок. Это был страшнейший момент в жизни Теда Коловея, намного страшнее того дня в июне 1944 года, когда он во время высадки в Нормандии полз в простреливаемом пространстве под огнем немецкого пулемета.

Теперь он находился в капкане, глубоко под землей, один на один с большим пресмыкающимся, которое неумолимо приближалось, как будто было уверено, что двуногий пленник на этот раз не ускользнет от него. Тед прочно оперся плечами о стену, судорожно держа фонарь. И воз круг света залил широко раскрытую огромную пасть, вооруженную острыми редкими зубами, готовыми сокрушить все живое. Но что это? Крокодил вдруг остановился, и его большие глаза, ослепленные ярким светом, сожмурились и закрылись. Он застыл, как по мановению волшебной палочки, с разинутой пастью, грозный, но беспомощный перед ярким светом, преградившим ему путь. «Свет — это спасение», — промелькнуло в голове Теда, и он вытянул руку с фонарем поближе к безобразной морде крокодила. Круг света плясал на широких ноздрях и больших глазницах рептилии, продолжавшей неподвижно стоять на своих коротких толстых лапах. Воспользовавшись моментом, Тед собрал все свои силы и, перескочив животное, снова бросился бежать.

Крокодил был ослеплен и не сразу возобновил преследование, это дало возможность пленнику снова уйти вперед. И может быть, обстоятельства сложились бы совсем иначе, если бы Тед не поскользнулся и не упал во второй раз, выронив при этом фонарь, отлетевший от него на несколько метров. К счастью, свет не погас, и он быстро поднялся, намереваясь поскорей схватить свое оружие. Но оказывается, для этого уже не было времени, так как крокодил оказался возле фонаря почти в тот же момент, что и человек. На этот раз хищника не остановил фонарь, который лежал в жидком слое грязи и бросал свет в темноту. Он, не раздумывая, кинулся на Теда. В последнее мгновение тот опередил преследователя и, касаясь рукой влажной стеньь чтобы как-то ориентироваться, устремился вперед. «Только бы не упасть еще раз. Только бы не упасть», — выстукивали его сапоги в темноте подземного коридора.

Силы покидали измученного человека. Сердце билось так сильно, словно хотело выскочить из груди. Тед знал, что если сейчас он упадет, то уже не поднимется. «Неужели все конечно. Нет! Я буду жить и найду путь к спасению», — подбадривал себя Тед и, изнемогая, бежал дальше. И вот ему показалось, что вдали появилось пятно дневного света. Действительно, через несколько шагов он уже не сомневался, что был на верном пути. Там, впереди, должен быть выход на улицу, и это придало ему новые силы. Тед слышал, как животное, привыкшее к темноте, в спешке молотит хвостом о края бетонной канавы. Ближайшие секунды могли стать решающими. Расстояние между преследуемым и преследователем быстро сокращалось. Хищник будто чувствовал, что человек может уйти от него навсегда и такой крупной добычи он никогда больше не встретит в этом подземелье. А света становилось все больше и больше, и Теду было уже значительно легче ориентироваться. Он вбежал в зал, где три малых отводных канала сливались в один большой. Он узнал это место и вспомнил, что средний из них — самый короткий. По этому каналу достаточно пробежать 15 метров, чтобы достичь железной лестницы, по которой можно добраться до выхода на улицу. Не задерживаясь ни на секунду, Тед вбежал в узкий коридор и, опираясь правым плечом о шероховатую стенку, чтобы не потерять равновесия и не упасть в канал, поспешил дальше. А крокодил настигал человека, его хвост волочился по бетону с шуршанием, все время напоминавшим Теду о грозящей опасности. Однако и до спасения было рукой подать. Тед нащупал рукой железную лестницу и успел подняться на первую ступеньку, когда крокодил настиг его. Сильные челюсти пресмыкающегося сомкнулись в пустоте. На какие-то доли секунды Тед сумел опередить хищника, успев поднять ногу над его пастью. Взбираясь по заделанным в стену ступенькам, которые прочно хватал потными ладонями, он услышал еще несколько жутких щелчков. Крокодил бросался на Теда, стараясь достать его зубами. Коловей преодолел последние пять ступенек, которые отделяли его от тяжелой чугунной крышки, но случилось непредвиденное. Несмотря на то что Тед напрягал все свои силы, крышка не трогалась с места. Лишь позднее он узнал, что в этот момент на ней стояли колеса грузового автомобиля.

Послышался сильный шум воды. Крокодил оставил в покое своего пленника и быстро пополз в направлении главного канала. Тед знал, что означает этот шум: на очереди промывка канала. Масса воды потечет по нему, чтобы смыть накопившуюся грязь и крупные отбросы, которые попали в канализацию. Для крокодила это был, вероятно, сигнал для принятия пищи: поток приносил ему отходы и падаль, которыми он питался.

Теперь Тед вздохнул с облегчением. Опасность миновала, и, так как крышка не поддавалась, он подождал еще полчаса и потом осторожно спустился по ступенькам вниз, намереваясь достичь соседнего обводного канала, из которого также можно было выбраться наружу. Достаточно было пройти метров тридцать, чтобы оказаться у цели. Тед подождал, пока глаза привыкнут к темноте, и спустился на дно. Однако, пройдя несколько шагов, услышал хорошо знакомое топанье. Крокодил возвращался. Он был недалеко и, почуяв человека, щелкнул челюстями, но его пленник уже взбирался по лестнице, решив, что, если потребуется, проведет на ней и несколько дней.

Однако прошло только минут десять. Когда Тед, уже не зная в который раз, нажал плечом на тяжелую крышку, она легко поднялась. Глаза ослепила струя дневного света. Пешеходы с удивлением наблюдали, как из люка появлялась голова в защитном шлеме, и, конечно, никто не мог даже предположить, что пережил этот человек под землей. Но на следующий день его имя стало известно многим. Газеты сообщили об удивительном приключении Теда Коловея, а спустя некоторое время выяснилось, как крокодил попал в городскую канализацию.

Все оказалось очень просто. Летом 1962 г. семья Симпсон отдыхала во Флориде, вблизи болот, в которых водятся аллигаторы. Там мистер Симпсон купил маленького, только что вылупившегося крокодиленка. Его привезли домой, в Денвер, и стали держать как домашнего любимца. Крокодильчик понемногу рос. Однажды, когда рабочие ремонтировали трубу для отвода воды из бассейна в саду, они оставили открытым колодец домашней канализации. Крокодил, который к тому времени достиг полуметровой длины, использовал эту возможность и исчез. В доме Симпсона поднялась тревога, но никто не вспомнил о том, что о побеге аллигатора необходимо сообщить в полицию. Просто никому не пришло на ум, что их домашний любимец за годы мог вырасти в четырехметровое чудовище.

Узнав, что в городской канализации находится крокодил, команда зоологического сада организовала его отлов. Хищника схватили, ослепив светом, и отправили в зоологический сад. Там он получил кличку Тед по имени человека, который чуть не стал его жертвой.

Коротко о разном

* Недавно вдоль берегов озера Апольонт в Турции проводилась новая дорога. Во время строительства рабочие наткнулись на остатки крепостных стен и домов большого города. Археологи, не ожидавшие здесь такой находки, определили, что 2000 лет назад здесь находился укрепленный римский город. Название его нашли на одной из каменных плит: Мелидеполис. Он прекратил свое существование1 под ударами диких кочевых орд в IV веке н. э. При раскопках нашли множество ваз и амфор, украшений и монет. Были откопаны и грандиозные остатки акведука. Там же найдена бронзовая фигура Юпитера, перевезенная сразу же в Стамбул. В развалинах одного из римских дворцов ученые увидели чудесную мозаику, сохранившую яркий голубой цвет. На ней изображены дельфины, играющие в морской воде.

* Лечебные свойства березового сока общеизвестны. Финские врачи выявили еще одну полезную сторону этого природного продукта. В городе Котка открыт научный центр по изучению и пропаганде целебных свойств березового сока. В частности, там выпущены рекомендации по предупреждению заболеваний зубов у детей. Сладкие сиропы и леденцы на основе сока не вызывают кариеса. Более того, они приостанавливают развитие кариеса.

* Историки, трудившиеся на окраине Ниццы в поисках античных развалин, неожиданно обнаружили самый древний дом Европы — жилище неандертальцев. Ему 300000 лет. Такую цифру установили после нескольких анализов. На ровной площадке можно было увидеть следы большой хижины с фундаментом овальной формы. Длина ее примерно 15 м, а ширина — 6. Дом первобытных людей огражден аккуратно подобранными камнями со следами обработки. Посредине когда-то находились столбы, поддерживающие крышу. В самом центре жилища был очаг — выдолбленная базальтовая плита диаметром 60 см. В ней хорошо сохранился до наших дней пепел, который сейчас уже находится за стеклом витрины одного из музеев Парижа. Ведь это — остатки самого древнего кострища в Европе. Ученые нашли и свидетельства весьма разнообразного рациона неандертальцев — кости оленей, слонов, носорогов, птиц, диких быков, зайцев.

* Обезьяны не водолюбивые животные. Однако на острове Ява обитает редкостная на нашей планете обезьяна, которая умеет не только отлично плавать, но и нырять. Под водой она способна пребывать до полминуты. За это время она успевает поймать рыбу или схватить со дна съедобную ракушку. Самки начинают приучать к воде своих детенышей со второго месяца после рождения.

Ключи на дне моря

Эрнст В. Бауэр

Глава из книги

Перевод с французского Людвига Ремизова

Возле греческого порта Неаполис на полуострове Пелопоннес прибрежные воды бороздит рыбацкая моторная лодка. Внешне «Медуза» мало чем отличается от сотен других моторок, но экипаж ее необычен. Команде из геологов, физиков и инженеров предстоит нелегкая задача — найти в море… пресную воду. Они вооружены специальным устройством для определения содержания соли в воде. Принцип его работы прост; он основан на том, что электропроводность воды пропорциональна концентрации соли. Благодаря датчикам, укрепленным на рулевом пере лодки, с борта «Медузы» можно наблюдать малейшие отклонения в солености водной среды. Пересекая зону речного устья, мы прослеживаем, как изменяется соотношение морской и речной воды: самописец непрерывно регистрирует на ленте барабана содержание соли.

Летом реки Пелопоннеса высыхают, и тем не менее концентрация соли в прибрежных водах весьма различна. Руководствуясь показаниями приборов, мы удаляемся на несколько сот метров от скалы и затем направляемся в район меньшей солености. Там вода уже не так спокойна и, пожалуй, похолоднее, чем в других местах, — признаки пресноводных ключей на морском дне.

Обнаруженные нами источники различны по своей мощности. Иногда пресная вода бьет ключом с глубины 20–30 м. В Кивери, неподалеку от Неаполиса, напор пресной воды со дна моря столь силен, что на поверхность она вырывается бурлящим валом. Лишь какое-то мгновение лодка удерживается на гребне этой своеобразной горки пресной воды и тут же отбрасывается в сторону неистовым водоизвержением.

С давних пор известны такие ключи в прибрежных полосах моря. Они встречаются у берегов Греции, вдоль югославского побережья Адриатического моря, где за ними закрепилось хорватское название врульес — «бурлящая вода».

Очень давно аналогичные явления были обнаружены в акватории возле Туниса и Ливана. Ливанский источник считается самым мощным. Каждую секунду он извергает 50 куб. м воды. Этого количества вполне хватило бы, чтобы снабдить питьевой водой такой гигантский город, как Нью-Йорк. На суше источники сравнимой мощности встречаются лишь в карстовых районах, вблизи известняковых горных образований.

Какова же природа выхода пресной воды со дна моря? Изучение подводных источников помогает нам проникнуть в их тайну: попадающиеся в воде листья и другие кусочки растительности — свидетельство того, что истоки находятся на материке. Стало быть, вода с суши поступает по некой подземной сети, заканчивающейся на морском дне.

Вода в большей части врульесов на югославском побережье даже в летние месяцы довольно прохладная: 10–12°. Такова же приблизительно и температура в береговых пещерах. Обычно источники, температура которых летом на десятиметровой глубине заметно выше, чем морской воды, особенно мощны: струя вырывается из скальных пород со дна моря с такой силой, что даже наиболее искусный ныряльщик не может приблизиться к отверстию — поток выбрасывает пловца на поверхность. Создается впечатление, будто под известковыми горами устроена настоящая дренажная сеть. Фактически так оно и есть па югославском побережье Адриатики. Конечно, подземные «гидротехнические сооружения» естественные.

Сам факт, что пресноводные источники на дне моря расположены в некотором удалении от берега, довольно любопытен. Вполне естествен вопрос, почему такие источники, как Тимаво возле Триеста или Омбла у Дубровника, да и остальные, не находятся выше, по берегу или непосредственно у границы моря.

Судя по всему, карстовая водная сеть ледникового периода оканчивалась на побережье и лишь много времени спустя устья подземных рек были затоплены морем. Гигантские ледовые купола, когда-то на многие километры возвышавшиеся в горных и полярных районах, растаяли вследствие общего потепления климата, происшедшего приблизительно 10 тысяч лет назад. Метр за метром поднимался уровень Мирового океана, затоплялись прибрежные участки суши, и реки вынуждены были отступать, а в тех случаях, когда они имели подземные карстовые русла с выходом у берега, их устья навсегда скрывались под толщей морской воды.

В результате мощного таяния материковых ледников уровень океана поднялся на 80 —100 м. Так образовались пресноводные ключи на морском дне. Их мощность зависела от притока воды из материковой зоны. И если сила течения была в состоянии преодолеть давление морской воды, они сохранились и по сей день.

Чем более замкнута пещерная сеть и чем меньше она имеет выходов на суше, тем вероятнее источники в глубоководье. Известны случаи выхода пресной материковой воды на островах, далеко отстоящих от берега. Древняя карстовая сеть здесь как бы играет роль естественного водопровода.

Но не одни лишь пещеры, затопленные послеледниковым наступлением моря, и не только глубинные пресноводные источники представляют интерес среди карстовых явлений.

В Ионическом море на острове Кефалиния у небольшого городка Аргостолион в прибрежных скалах находится водяная мельница. Сооружение это не совсем обычно: его огромное колесо вращается так, словно скатывается в море. Работу здесь совершает не стекающий с берега речной поток, а морская вода, которая устремляется в скальные расселины, расположенные на 1 м ниже уровня моря сразу же за мельницей. Массивная створка регулирует сток воды таким образом, чтобы он был постоянным.

Много таких мельниц было построено греками в прошлом веке вдоль островного побережья у расселин — поглотителей морской воды. Местные жители называли их «катавотрами». Мощное землетрясение 1952 г. разрушило большинство сооружений, но морская вода все так же продолжает просачиваться внутрь земли через отверстия у самой кромки моря и на дне возле берега. По расчетам, подземная утечка составляет не менее 200 л/сек. Это не может не удивлять, даже если известно о том, что здесь под водой развитая карстовая сеть.

Австрийские аквалангисты в одной из затопленных соленой водой пещер извлекли с 26-метровой глубины конкрецию[15], возраст которой исчисляется 20 тысячами лет. Такой вид свисающей конкреции не мог образоваться в водной среде. Стало быть, еще в ледниковый период уровень моря был ниже карстовой сети Кефалинии.

После таяния ледников в островном подземелье оказался свой, словно заранее изготовленный природой, водопровод. Прозрачно синие воды затопленных пещер восточного побережья, о которых только что шла речь, медленно перетекают в море. Поверхность здешних озер превышает уровень морской воды приблизительно на 1 м. Анализ состава воды, взятой из пещерного озера, показал, что она не так солена, как морская, но имеет ее специфический привкус. Концентрация соли достигает лишь 0,03 %, что в 100 раз меньше, чем в морской воде. Очевидно, последняя, просачиваясь у мельниц, расположенных в 15 км, проникает в недра острова и смешивается с озерными водами. Доказать это удалось гидрологам Маурину, Зетлю и Матеушу. Однако их первая попытка окончилась неудачно Чтобы проследить за судьбой морской воды, исчезающей у мельниц, в расселины было сброшено 40 кг флуоресцина[16]. В течение недели исследователи тщательно наблюдали за водными источниками на острове. Но безрезультатно.

Эксперимент оказался эффективным, когда в катавотры спустили! 60 кг флуоресцина. На пятнадцатый день в пещерных водах восточного побережья, удаленных от мельниц на полтора десятка километров, появилась краска. А несколькими днями позже уже многие источники восточного побережья Кефалииил имени такую же интенсивную окраску. Теперь уже не стал более загадкой маршрут подземных вод на острове. Оставалось выяснить, каким образом морская вода, уходя под землю на отметке 1 м ниже уровня моря, достигает пещерных озер, поверхность которых превышает этот уровень на метр?

Не вызывало сомнений, что западный берег острова связав с восточным сложной и глубокой пещерной сетью карстового происхождения. Однако это не объясняло наличии морской воды и грозах.

Морские течения и ветры не причастны к данному явлению. Еслв бы тут причиной были приливы, то тогда в моменты отлива места стоков воды превращались бы в источники, чего не наблюдается.

Циркуляция соленой воды происходит, по-видимому, согласно простому принципу сообщающихся сосудов, суть, которого п следующем: если в сосуд U-образной формы наливать в одно из колен воду, то в другом колене пода начнет также подниматься; перемещение воды происходит до тех пор, пока уровни в обеих частях не установятся на одной высоте. Если же с одной стороны залить масло, то его уровень будет выше, чем воды в другом колене из-за разницы в удельном весе.

Естественная водная сеть в недрах острова Кефалиния образует своеобразную систему сообщающихся сосудов.

Западная ветвь системы наполнена соленой водой с удельным весом 1,03 г/см³, вода в восточных ответвлениях имеет: удельный вес лишь 1,0003 г/см³. Это и объясняет различие в уровнях воды в пещерах западного и восточного побережий, причем величина этой разницы позволяет рассчитать наиболее низкую точку Подземной водной системы.

Разумеется, необходим приток извне пресной воды, разбавляющей соленую морскую. Поступает в систему пресная вода главным образом за счет осадком на острове, высшая точка которого достигает 1600 м. Пресная вода смешивается с подземными токами морской воды на глубине около 70 м ниже уровня моря, далее разбавленная соленая вода поднимается но карстовым каналам к востоку, усиливая тем самым на западе отток морской воды, которая вращает мельничные колеса в Аргостолионе.

В том, что карстовая сеть расположена на семидесятиметровой глубине ниже уровня моря, как мы теперь знаем, нет ничего удивительного: по сравнению с ледниковым периодом уровень океана поднялся, как говорилось, на 80 —100 м.

Выходы пресной воды со дна моря имеют еще некоторые особенности. Так, воды источников Кивери (в районе Неаполиса)несколько подсолены. Предполагается, что в ряде мест вдоль пелопоннесского побережья на дне моря происходит инфильтрация соленой воды в карстовые каналы, несущие с материка пресную воду.

Отвод пресных вод со дна моря и эксплуатация источников, имеющая большое хозяйственное значение в районах с недостаточным водоснабжением, стали возможны благодаря тщательному изучению физических закономерностей и механизмов водотоков в карстовых образованиях.

Забор пресной воды из источника неизбежно вызывает увеличение давления на выходе. Это в свою очередь ведет к возрастанию уровня пресной воды в верхней части карстовой сети. Морская вода не может просачиваться в источники. Скорее происходит обратное: пресная вода местами инфильтруется в каналы, наполненные морской водой.

Отвод пресной воды в Кивери стал возможен благодаря именно этому принципу. При установке отводного устройства инженеры с тревогой отмечали возрастание содержания соли в выбираемой воде. Но немного погодя этот уровень, достигавший 0,2 %, снизился до 0,001 %. Добываемая таким образом со дна моря вода обладает обычными вкусовыми качествами, получение ее обходится в 100 раз дешевле, чем опреснение электролизным способом морской воды. Циркуляция пресной воды по карстовой системе в прибрежной зоне практически исключает возможность смешения с нею морской воды. Теперь селение Арголида обеспечено питьевой водой.

На морях и континентах Селены

Игорь Галкин

Статья

Фото из журналов «Америка» и «Эпока», 1970–1972

Погожим июньским днем 1974 г. в просторной аудитории МГУ собрались советские и американские ученые, чтобы подвести итоги космическому этапу исследования естественного спутника Земли, взглянуть через «испещренное кратерами, запыленное лунное окно» на извечные земные проблемы и загадки.

Восстановим в памяти, как проходили исследования Луны.

Первым селенографом был Галилео Галилей. В 1609 г. он направил на Луну самодельный телескоп и поразился: «Поверхность Луны неровная, шероховатая, испещренная углублениями и возвышенностями. Как поверхность нашего земного шара делится на две главные части, земную и водную, так и на лунном диске мы видим великое различие: одни большие поля более блестящие, другие — менее…»

Темные пятна на Луне назвали морями. Так появились Море Дождей, Море Облаков, Спокойствия, Ясности. Влажности, Океан Бурь и др. А вот воды на Луне не оказалось. Ни воды, ни воздуха, ни жизни. Правда, достоверно узнали о последнем уже в наши дни.

В начале XX века телескоп соединили с фотоаппаратом, и, когда был издан фотоатлас Луны из 280 карт, старт к ней взяла первая ракета — советская автоматическая станция «Луна-1». Начался космический этап изучения Селены. Он сразу же обогатил наши представления о вечном и единственном спутнике. Люди увидели обратную сторону Луны, дотоле скрытую из-за совпадения периодов ее обращения вокруг Земли и своей оси. Фотографии обратной стороны впервые передала «Луна-3». И оказалось: нет на обратной стороне больших темных пятен, как на видимой. А пятна эти — моря без воды, базальтовые плато — представляют собой результат бомбардировки поверхности Луны миллиарды лет назад гигантскими метеоритами. В трещины и воронки, образовавшиеся от этих ударов, изливалась, как из жерла земных вулканов, базальтовая лава. Почему эти «моресоздающие» удары пришлись в основном на видимую сторону, пока неясно. И это далеко не самая сложная из нерешенных лунных загадок.

Съемки Луны с помощью космических ракет убедили землян в том, что лик Селены испещрен оспинами — ударными метеоритными кратерами самого разного калибра. Однако вблизи ее поверхность удалось рассмотреть лишь через семь лет после первого прилунения, когда мягкую посадку совершила «Луна-9». И сразу же рассеялся миф о том, что поверхность Селены покрыта толстым слоем пыли. Последующие запуски советских и американских спутников Луны позволили многое узнать о том, что творится в ее недрах. Изучая орбиту этих спутников, измерили момент инерции — свойство вращения планеты. И стало ясно, что плотность Луны мало меняется с глубиной. И уж во всяком случае нет у нее такого плотного, тяжелого (железного?) ядра, как у Земли. И еще: эти спугаики «не ночувствовапи» сильного магнитного ноля Луны, но зато четко отметили резкие увеличения поля тяготения в районах круг лых морей видимой стороны: Дождей, Нектара, Ясности, Влажности, Кризисов. Будто там сконцентрировалась масса тяжелого вещества из кедр (их так и назвали, «масконами») или же захоронены глыбы тяжелых метеоритов. И еще задолго до взятия проб лунного грунта спутники по характеру гамма-излучения предрекли различия химического состава пород «морей» и «континентов».

В сентябре 1970 г. в равнинный район Моря Изобилия опустилась автоматическая станция «Луна-16». Из нее выдвинулась штанга с буровым станком, электробур за несколько минут погрузился в грунт. Полученный керн был упакован в герметичный контейнер возвращаемого аппарата и, преодолев 400 тыс. км, попал в лаборатории геологов. Второй автомат, «Луна-20», в феврале 1972 г. взял пробу из материкового района, разделяющего моря Кризисов и Изобилия. Третий, «Луна-24», в августе 1976 г. — из юго-восточной окраины Моря Кризисов. Породы морей оказались темными базальтами, материковые — светлыми анортозитами, богатыми окислами алюминия. И те и другие известны на Земле, только Содержание сопутствующих и редких элементов в них разное. Это опровергает гипотезу «отрыва» Луны от Земли. Но породы и достаточно схожи для того, чтобы не подтвердить вариант «захвата» готовой Луны с далекой орбиты.

Основное отличие химического состава планет — обеднение Луны железом и летучими легкоплавкими элементами — хорошо объясняется гипотезой образования Луны в околоземном спутниковом рое из 2–3 протолун. Среди материковых пород был найден самый древний образец, видевший «детство» планет земной группы. Именно возраст лунного грунта —4,6 млрд. лет — принят сейчас в качестве возраста планет Солнечной системы.

…Едва терминатор — линия смены дня и ночи — пересек Море Ясности, как на безжизненной поверхности Луны началось не предусмотренное природой движение. Странный, из металла, стекла и пластика, восьмиколесный механизм высотой чуть более метра и длиной немногим более двух «проснулся». Открылась панель солнечной батареи. Вкусив животворный электрический заряд, аппарат ожил, встряхнулся, пополз вверх по склону кратера, обходя большой камень, вышел на ровное место и взял курс на борозду.

Подвижные научные станции — луноходы — важный этап в создании селено-автоматов. Первый из них 17 ноября 1970 г. мягко опустился в Море Дождей. Он был не велик ростом, весил три четверти тонны и энергии потреблял не больше бытового утюга. Ноколесас независимыми подвесками и электродвигателями, питаемыми энергией от солнечных батарей, обеспечивали его высокую проходимость и маневренность. А шесть телефотоглаз осматривали трассу и передавали панораму поверхности на Землю.

Пройдя некоторое расстояние, «Луноход» останавливался, «отдыхал». Тогда начинали работать научные приборы. Конус с крестообразными лопастями вдавливался в грунт и поворачивался вокруг оси, исследуя механические свойства реголита.

Другой прибор, с красивым именем РИФМА (рентгеновский изотопный флюоресцентный метод анализа), определял относительное содержание в грунте химических элементов.

Лунный грунт, так называемый реголит — рыхлое «одеяло», — своеобразный термостат Луны, электрический изолятор планеты, ловушка для сейсмических колебаний, которые не затухают в нем часами.

«Луноход-1» проводил исследования десять с половиной земных месяцев, или 10 лунных дней. Была изучена площадь 80 тыс. кв. км, передано 200 панорам и 20 тыс. лунных пейзажей, в 500 местах испытан на прочность грунт, в 25 точках — его химический состав. На финише «Луноход-1» встал так, что на Землю был направлен установленный на нем уголковый светоотражатель. С его помощью ученые не только измерят расстояние от Земли до Луны с точностью до метров, но и надеются определить, существует ли дрейф земных континентов.

У «Лунохода-2», доставленного на наш естественный спутник 16 января 1973 г., задача была посложнее — пересечь морской участок кратера Лемонье и обследовать континентальный массив Тавр. Появились и новые приборы: астрофотометр определял светимость лунного неба, магнитометр — силу магнитного поля и остаточную намагниченность грунта.

Автоматические станции работали в сложных условиях. И потому ученые ждали каждого лунного рассвета с опасениями: пробудится ли «организм» автомата, не «продрог» ли он в стуже двухнедельной лунной ночи, когда температура поверхности вдвое ниже, чем на полюсе холода в Антарктиде.

Астрофотометр «всматривался» в небо Луны; даже днем, при свете солнца, оно было черным; звезды, яркие и немигающие, стояли почти неподвижно, а над горизонтом сияло бело голубое чудо — Земля.

«Луноход-2» благополучно «просыпался» 5 раз в на славу грудился. Два лунных дни он двигался на юг в направлении материка, потом свернул на восток к меридиональному разлому. По мере, перехода от моря к континенту содержание химических элементов в реголите менялось; железа становилось меньше, алюминия и кальция — больше. Это соответствовало тому., что обнаружили в земных лабораториях петрографы, изучившие около полутонны образцов, доставленных на Землю астронавтами и автоматами из 4 точек видимой стороны Луны. Лунные камни изучались с тщательностью, которой не удостаивался пи один земной образец.

«Луноход-2» наловчился делать виражи и повороты, не снижая хода; скорость движения временами достигала почти километра в час. Вездеход пересекал кратеры диаметром в несколько десятков метров, взбирался на склоны крутизной 25°, обходил каменные глыбы, достигавшие в поперечнике нескольких метров. Эти глыбы не результат выветривания, и не ледник приволок их.

Страшные удары метеоритов вырвали «с мясом» тонны камней из коры Луны. Не будь такого «сверхглубокого бурения» Луны, геологи должны были бы довольствоваться лишь пылью да реголитом, а теперь они имеют образцы коренных пород, раскрывающие секреты лунных недр.

…«Луноход» спешил, будто чувствовал, что впереди — открытие, приподнимающее завесу над одной из основных загадок Селены — парадоксом магнитного поля…

Магнитометры спутников, «Апполонов» и «Лунохода» не обнаружили на Луне стабильного магнитного ноля с северным и южным попиками, хотя вообще-то показания приборов не были нулевыми, Однако сила лунного магнита в тысячи раз меньше земного и весьма меняется от места к месту.

Отсутствие магнитного диполя можно объяснить чем, что у Луны нет механизма, который, как думают многие, похож по принципу действия на динамо-машину. Именно он может действовать во внешнем жидком ядре Земли, состоящем в основном из железа с примесями. Здесь, текут потоки электропроводящего вещества. Возникает магнитное поле — «магнитный скафандр» Земли. Он окутывает ее броней силовых линий, через которые почтя не могут пробиться солнечные протоны и галактические космические лучи, губительные для всего живого. На Луне такой защиты нет, да и защищать-то там было нечего: из-за небольшой массы Селена не удержала атмосферы, потому и не образовался там океан, не возникла в нем жизнь…

Но вот «Луноход-2» вдруг обнаружил большую намагниченность лунного грунта, не соответствующую слабому современному полю. А ведь она воспроизводит состояние лунного «магнита» в те давние времена, когда породы здесь затвердевали из расплава.

Все лунные образцы, доставленные на Землю, очень древние. Напрасно чаяли вулканологи найти на Луне следы современных извержений. Здесь нет, вернее, не найдено пород моложе 3 млрд. лет. Столь давно прекратились излияния магмы, извержения вулканов. Затвердевая по мере остывания, породы зафиксировали былое величие лунного магнитного поля, которое было прямо-таки соизмеримо с земным. А что, если и на Луне когда-то были глобальный «магнит» и магнитное «динамо» в недрах?

…Несколько лет прошло с тех пор, как, проработав пять лунных дней и пройдя около 40 км, «Луноход-2» замер в кратере Лемонье монументом во славу космической технике наших дней. А жаркие споры не затихают на страницах научных журналов, в залах конференций. Продолжались они и на встрече ученых СССР и США в Москве в июне 1974 г.

Некоторый свет на этот парадокс пролил лунный сейсмический эксперимент.

Первыми лунными сейсмологами были американские астронавты Нейл Армстронг и Эдвин Оддрин: 21 июля 1969 г. они установили автоматическую сейсмическую станцию в месте посадки «Аполлона-! 1» в Море Спокойствия. Первые лунные сейсмограммы, первые тревоги и недоумения: все так необычно, не похоже на Землю. К сожалению, из-за неисправности в командном управлении первая станция работала на Луне не долго. К тому же источник электропитания на ней был не очень удачный — солнечные батареи, а ведь слушать «пульс» планеты сейсмолог должен день и ночь.

Во время экспедиции «Аполлона-12» в ноябре 1969 г. в юго-восточной части Океана Бурь появилась станция, питаемая изотопными батареями. Сейчас на видимой стороне Луны работает сеть из четырех станций. Они снабжены однотипными сейсмометрами, образующими систему из трех взаимно перпендикулярных приборов, способную определить, откуда пришла сейсмическая волна. Но главное — приборы эти очень чутки: они фиксируют перемещение грунта столь ничтожное, как размер атома. На Земле сейсмограф с такой чувствительностью просто не смог бы работать: нужная запись была бы «забита» другими шумами от волнения океана, работы различных механизмов и пр. На Луне этих помех нет. Правда, падают метеориты, но не столь часто, как предполагалось. «Трещит» там поверхность под действием температурных контрастов дня и ночи, однако сигналы эти все же слабые.

Астронавты экипажа «Аполлон-12» установили первую надежную действующую сейсмическую станцию. После завершения программы работ экспедиции на поверхность Луны был сброшен лунный модуль (взлетная ступень). Он упал в 67 км от станции, породив сейсмическую волну. Это была остроумная идея ученых — возбуждать сейсмические волны падением отработанных уже ступеней космических аппаратов, место прилунения и сила ударов которых хорошо известны.

Словно метеор, правда без свечения и грохота, пронесся в черном небе Селены лунный модуль и со скоростью 1,7 км/сек врезался в ее поверхность. Через 23 секунды дрогнул маятник сейсмометра в Океане Бурь. Всего через секунду этот всплеск достиг анализирующих устройств земных лабораторий. И… понадобились месяцы, пока улеглись страсти, которые вызвал эксперимент. Таких сейсмограмм не было за полувековую историю сейсмологии: колебания продолжались целый час.

Новый эксперимент подтвердил достоверность феномена. Правда, экспедиция «Аноллон-13» из-за взрыва одного из топливных баков не смогла сесть на Луну, но третья ступень ракеты «Сатурн-5» после отделения от корабля упала в 136 км от сейсмометра «Аполлона-12». На этот раз Луна «звенела»… 4 часа. В феврале 1971 г. появилась сейсмическая станция «Аполлона-14» в районе Фра-Мауро. Дальнейшие исследования показали, что причина «сейсмозвона» — блуждание волн в хаосе трещин, созданных ударами метеоритов. И вот что знаменательно: затягиваясь и рассеиваясь на трещинах, сигналы в лунной коре почти не ослабевают. Ведь на Земле колебания даже при самых сильных землетрясениях длятся минуты, на Луне — часы. Дело в том, что на Луне нет атмосферы и свободной воды, стало быть, нет и тепловых потерь Вся энергия, посланная в грунт в месте удара, приходит к сейсмоприемнику. Поэтому на Луне сейсмические исследования много экономичнее.

В районе станций «Аполлон-12 и -14» было сброшено девять космических аппаратов и в итоге изучено устройство лунной коры до глубины 100 км. На глубине 60 км здесь проходит граница коры и мантии. Таким образом, кора Луны такая толстая, как на Земле в горах, и куда мощнее океанической коры.

Заглянуть глубже, в мантию Луны, удалось лишь в мае 1972 г. когда в районе станции «Аполлон 14» упал крупный метеорит. Его удар записали станции «Аполлон-15» в Апеннинах и даже «Аполлон-16» вблизи кратера Декарта, в типично континентальных районах, удаленных на 1000 км.

Астронавты «Аполлона-14 и -16» провели сейсморазведочные наблюдения: расставили сейсмометры по профилю и прошли вдоль него, постукивая по грунту. Оказалось, что в районе лунных морей и континентов состав пород разный, а сейсмические свойства верхнего слоя сходные. Тот же реголит, в котором волны не «бегут», а прямо-таки «плетутся» — 100 м в секунду. По-видимому, для упругих волн важны механические свойства грунта, а в этом все ландшафты Луны одинаковы, всюду она «распахана» метеоритами.

После экспедиции «Аполлона-16» на видимой стороне Луны возникла, как уже говорилось, сеть сейсмических станций, образующая треугольник со сторонами более 1000 км. С его помощью можно определять место, откуда пришла волна, где упал метеорит, где произошло лунотрясение.

Существуют ли лунотрясения, какие они — эти вопросы очень волновали сейсмологов. Похожа ли внутренняя «жизнь» Луны на земную? Ученых ждало разочарование. «Сестра» Земли по рождению оказалась весьма «дальней родственницей» по сейсмичности: энергия всех происшедших за годы наблюдений лунотрясений в миллиард раз меньше, чем землетрясений. Можно сказать так: внутренняя жизнь Луны определяется и диктуется внешними факторами. Когда она подходит в перигее своей орбиты всего ближе к Земле и сила притяжения последней больше, тогда и происходят лунотрясения. Да и что это за «трясения»; они не только будущим городам и ракетодромам на Луне не страшны, их едва улавливают даже сверхчуткие лунные сейсмометры.

Эти так называемые приливные лунотрясения происходят редко и строго по «гравитационному расписанию», так что их можно предсказать. Очаги лунотрясений очень глубоки — на расстоянии 500–800 км от поверхности.

17 июля 1972 г. метеорит весом 1 г. упал в районе Моря Москвы на обратной стороне Луны. Удар гигантской силы отправил сквозь Луну волны, качнувшие маятники сейсмометров на видимой стороне. Записи этого сотрясения были необычны: не удалось найти так называемых поперечных, или сдвиговых, волн. Таких волн не бывает в жидкости, они не проходят и сквозь внешнее ядро Земли, поэтому его считают жидким. От удара метеорита волны бежали к четырем станциям разными путями. На тех трассах, которые «заглянули» глубже 800 км, поперечных волн не оказалось. Значит, вещество, находящееся в центральной половине, нагрето до точки плавления или расплавлено хотя бы на несколько процентов.

А что, если раньше, очень давно, недра Луны были расплавлены не частично, а полностью? Тогда там могли быть потоки вещества, могла закрутиться «динамо-машина» и возникнуть дипольное магнитное поле, остатки которого «запомнили» породы Луны. Вот и разгадка магнитного парадокса.

…«Аполлон-17» побывал на Луне в декабре 1972 г. В горном районе Тавр-Литтров был проведен еще один сейсморазведочный эксперимент, позволивший заглянуть в верхние слои до глубины 1,5 км, где рыхлое «одеяло», созданное метеоритами, подстилается компактными коренными породами. Оставленные здесь сейсмометры, регистрируя тепловые сотрясения, помогли установить, что склоны метеоритных кратеров понемногу осыпаются, но только очень-очень медленно. На долгие времена останутся на Луне следы замечательной космической эпопеи — работы луноходов и пребывания астронавтов в районах лунных морей и континентов…

Нет, не напрасно стремились люди на Луну. Многое стало яснее, но немало осталось и загадок: тихий голос лунных недр едва слышен с Земли. Чутко вздрагивают маятники лунных сейсмометров, разрабатываются новые маршруты луноходов. Исследования Селены — космической сестры Земли — будут продолжаться.

Коротко о разном

* Полицейский патруль, охраняющий один из заповедников в Танзании, натолкнулся на следы весьма примечательной сцены. Стражники увидели разбитый в щепки грузовик и рассыпанные вокруг него бивни слонов. Вокруг на земле виднелись сотни отпечатков ног целого стада этих огромных животных. Что же произошло? Браконьеры везли к границе около 500 добытых ими бивней. Затем они увидели стадо слонов и решили напоследок пополнить свои трофеи. Однако животные не дали себя в обиду. Они обратили браконьеров в паническое бегство, а грузовик разбили. Интересно, что в гневе эти животные втоптали в землю рассыпавшиеся бивни…

* Список новых минералов ныне пополняется очень медленно. Почти все уже изучено на нашей Земле. Однако и в этой области подчас случаются сенсации. К ним в первую очередь можно отнести открытие минерала, получившего уже официальное название болгарит. Примечательным в этом открытии является то, что минерал найден не в виде отдельного кусочка камня, а в виде колоссального месторождения. Болгарские геологи нашли выходы магматических скальных пород необычного состава. Это и дало право выделить их в самостоятельный вид и занести в международные каталоги. Профессор Иван Борисов, первым исследовавший болгарит, утверждает, что он может стать исходным сырьем для получения цветного стекла, фаянса, электротехнической керамики, калийных удобрений с комплексом микроэлементов, алюминия, натриевых солей для кожевенной промышленности и многих других полезных продуктов.

* Серьезное загрязнение туристами национальных парков США заставило ученых Пенсильванского университета провести лабораторные исследования с целью определить скорость естественного разложения различного мусора. В опубликованных результатах опытов говорится, что железная консервная банка, брошенная туристами в горах, полностью разрушится от ржавления лишь к 2075 г. Алюминиевые банки из-под пива окончательно окислятся до порошка к 2250 г. Стеклянные бутылки, брошенные даже в сыром лесу, могут сохраняться в течение многих тысячелетий. Ученые выражают надежду, что эти цифры должны дойти до сознания туристов, чтобы лесопарки не превращались в мусорные свалки.

* В иранской пустыне Деште-Кевир большой район, охватывающий более полумиллиона гектаров, объявлен государственным заповедником. Здесь запрещено охотиться и пасти скот. Благодаря этим мерам удалось спасти от полного истребления редчайший вид дикого осла — онагра. Спокойствие, воцарившееся в этой каменистой пустыне, привлекло сюда дроф и куропаток, антилоп и зайцев.

* Долгое время самым старым дубом в нашей стране считался ветеран, растущий на склоне горы Дюр-Сар в Армении. Его возраст приближается к 1600 годам. Но недавние измерения показали, что у этого «старика» есть соперник по долголетию — он самый древний не только в нашей стране, но и, пожалуй, во всей Европе. Этот дуб растет у поселка Стелмуже в Литовской ССР. Ученые определили его возраст в 2000 лет.

Крабы камчатские и другие

Павел Курилов

Статья

Иллюстрации Е. Ратмировой

Апрельская вода в Уссурийском заливе холодна, но в гидрокомбинезоне терпимо. Видимость — метров пять. Дно усеяно камнями, плитами, которые мористее сменяются песком и илом с редкой растительностью. Глубина — 7 м. Не жду здесь ничего интересного: близок город. Но вот замечаю гребешка. Это уже интересно. И вдруг чуть дальше вижу краба. Бросаю фотографировать гребешка и устремляюсь к нему. Но меня ждет разочарование: пустой панцирь. С надеждой скольжу над грунтом, посматривая в разные стороны. Впереди замечаю двух крабов, они выделяются светло-зеленой окраской среди более темной растительности грунта. Это десятиногие Ромео и Джульетта. Крупный самец правой клешней держит левую клешню самки. Характерная поза получила у краболовов название «рукопожатие». Оно длится иногда неделю, пока самка с помощью услужливого кавалера сбрасывает с себя хитиновую одежду. В течение последующих нескольких дней самка обрастает новой кольчугой, а самец бдительно ее охраняет. В награду он становится супругом.

Мне хочется заснять их по отдельности. Хватаю за панцирь самца, за те места, которые находятся вне зоны досягаемости могучих клешней. Говорят, этим же приемом пользуются осьминоги — злейшие враги декаподов-десятиногов. Ожидаю бешеного сопротивления, но крабы едва шевелятся. Самец по-прежнему не выпускает клешню самки. Если бы декаподы Японского моря пропорционально своему весу и размеру проявили силу и проворство мраморных крабов Черного моря, мне пришлось бы плохо. Но, может быть, эти нежные влюбленные в твердых хитиновых кольчугах настроены миролюбиво? Мне приходилось наблюдать крабов, вытащенных с больших глубин. Они тоже выглядели довольно беспомощно. Так ли они беспомощны? Как-никак, а вес их доходит до 9 кг, размах ног достигает 1,5 м. Массивна, чуть меньше женской кисти, грозная клешня, особенно правая. Она удерживает предметы, во много раз тяжелее самого краба. Да и ноги оканчиваются острыми и твердыми когтями. Тело краба заковано в твердую хитиновую броню, которая усеяна колючими выступами: попробуй, прокуси! Как боксер на ринге, краб, цепляясь за грунт когтями ходильных ног, может двигаться боком, подпрыгивать, отступать и нападать, придерживая жертву одной клешней и нанося ей удары другой. Лишь плавать он не умеет, да и максимальная скорость передвижения у него не больше 2 км/час.

Нет, видимо, в соответствующей обстановке он может показать себя. Ведь не зря природа наделила его оборонительным и наступательным оружием.

С трудом я оторвал самку от самца. Самец сразу же большими шагами ушел в глубину. Самку я перевернул на спину. Она, поджав ноги, долго лежала, притворяясь мертвой. Я придал ей обычное положение, и она нерешительно двинулась от меня…

В Советском Союзе этих огромных крабов называют камчатскими и приморскими. В Америке — королевскими, алеутскими и аляскинскими. В Японии — крабами тресковых банок — тарабагани. По размерам камчатские крабы стоят на третьем месте, уступая только паукообразному гиганту глубин Японского моря — макрохэйру и массивному монстру, обитающему в Бассовом проливе, отделяющем Тасманию от Австралии.

Камчатские крабы — бродячий народ, они ведут стадный образ жизни. В Южном Приморье ранней весной крабы, разделившись на мужские и женские стада, появляются небольшими косяками на побережье для линьки и нереста. Косяки передвигаются со скоростью 2–4,5 км в сутки, друг за другом, создавая скопления в сотни тысяч особей, которые тянутся по дну на несколько километров. Однажды я наблюдал трех крупных самцов на марше. Они шли, как солдаты, — шеренгой, ритмично, попеременно подтягивая ноги каждой из сторон тела. Стада останавливаются на глубине от 2 до 12 м, обычно у подножия каменных гряд, скал и заходят в бухты. Среди камней, водорослей и на песке постепенно перемешиваются и расходятся парами. Вот примерный график весеннего визита крабов в залив Петра Великого. Появляются в начале апреля. Второго мая много застывших парочек, некоторые самки уже сбросили «подвенечное платье». Десятого мая крабов по-прежнему много. Пожалуй, даже больше, чем неделю назад. За 40–50 минут, если повезет, можно увидеть 25–30 пар, но кое-где уже виднеются одиночки. Это впечатляющее зрелище — в голубой дымке морской воды стадо огромных колченогих «пауков».

При виде ныряльщиков одинокие крабы, находящиеся в каком-то оцепенении, иногда убегают, прячутся в расщелины со сноровкой осьминогов. Пары на аквалангиста не обращают внимания: они заняты лишь собой. Да и одиночки двигаются явно замедленно. Все эти дни они не кормились. Постепенно одиноких крабов становится все больше и больше. Разделившись на разнополые отряды, десятиногие опять уходят на недосягаемую для аквалангистов глубину. Теперь наступает очередь самцов менять ставший тесным для них панцирь. Крабы растут как бы поэтапно: замена наружного скелета — это переход в следующую «весовую категорию». Самцы выискивают подходящее убежище и снимают свои доспехи по-военному быстро: за 10–12 минут. При этом сбрасывается не только вся хитиновая оболочка, но и выстилка желудка, задние кишки, сухожилия мышц и даже… глаза. По сути дела остается слепой и беспомощный кусочек белого, сочного мяса, который со страхом ожидает своей участи. Многие рыбы, осьминоги пользуются этими днями беззащитных «аристократов» (у крабов, как и у осьминога, «голубая» кровь). Но вот краб обрастает новой броней. Она твердеет дня три, потом десятиногие идут в глубину: там все же безопаснее. Начинается миграция в поисках пищи.

Спаривание и линька отнимают много сил; все это время крабы не едят и сейчас набрасываются на еду. Декаподы прожорливые хищники: поедают ракообразных, моллюсков, ежей и (о ужас!), без зазрения совести, собственное молодое потомство. Правой клешней краб легко дробит моллюсков, ежей, бульдожьей хваткой удерживая добычу. Левая клешня играет вспомогательную роль: ею краб разрывает мясо и передает в ротовые части, где неутомимо откусывают небольшие кусочки жвала шести пар челюстей.

По сравнению с туловищем голова краба весьма мала, но в ней помещается (кто бы мог подумать?)… желудок. По сути дела голова сливается с грудью, образуя головогрудь. И еще парадокс десятинога: органы обоняния, которые очень развиты, находятся в хвосте и передних ногах.

Как лавина танков, крабы двигаются из года в год по одним и тем же маршрутам, пожирая все на своем пути. За год декаподы проходят до 200 км у берегов Камчатки и 80 км в Приморье. Средняя глубина летних походов — 70 м, а наибольшая — 250–300 м. К зиме крабы в Приморье опять приближаются к берегу, и их ловят на сравнительно небольшой глубине (25–30 м).

Живут крабы долго — до 20 лет. Сроки полового созревания самцов и самок различны. Самка кладет яйца на восьмой год жизни, самец «мужает» лишь к 10–12 годам. Жизнь крабов полна превратностей, и только плодовитость спасает животных от исчезновения. Самка мечет до 300 тыс. икринок в год. Для донных хищников это большое лакомство…

Крабы исчезают из прибрежной полосы Приморья в середине мая. Подводные ложбины напоминают поля сражений — всюду сброшенная кольчуга самок.

Добывать крабов начали давно, по-видимому в доисторические времена. В Японии первый консервный завод начал работать в 1907 г., в России — год спустя. С вступлением в строй крабовых плав-заводов промысел десятиногов резко увеличился. Ныне советские крабовые консервы признаны лучшими в мире.

Краболов — многотоннажное судно, имеющее мотоботы для лова и консервный завод. На хорошо известных путях миграции крабов мотоботы ставят специальные сети, а через несколько дней выбирают их. Запутавшихся в сетях крабов доставляют на краболов. В пищу идет мясо ног, а панцирь перерабатывается в кормовую муку и тук. Крабовые ноги кладут в металлические клети и грузовыми стрелами опускают в двухметровые баки, где продукт варится в течение нескольких минут. Затем клети с крабовыми ногами охлаждают в забортной воде и конвейером подают во внутренние помещения судна — крабовый завод. Автоматы вытряхивают из красных оболочек белоснежное сочное мясо. Оно раскладывается по сортам, в каждую баночку попадает по кусочку каждого сорта.

Камчатский краб широко распространен в северных районах дальневосточных морей. Он водится от острова Хоккайдо до Аляски.

На нашей планете обитает 8500 видов крабов, но самые ценные из них — камчатские.

Из многих разновидностей небольших крабов Японского моря наиболее мелкий вид — береговой краб. Но он дважды мне крепко досадил.

Однажды я проснулся среди ночи. В комнате кто-то шуршал. Раздавался какой-то странный шелест и чуть слышный топот. Я зажег свет. Звуки моментально стихли, ничего подозрительного я не обнаружил. Но только погасил свет и улегся, шуршание возобновилось. Звуки доносились со стороны окон балконной двери, они исходили от двух, а то и трех источников. Кто-то небольшой на твердых коготках передвигался по полу. Ни крысы, ни мыши, ни тараканы не могли производить такой звук. Я терялся в догадках. Змеи, скорпионы занимали мое растревоженное воображение, хотя последние вообще не водятся на Дальнем Востоке. Я опять зажег свет и внимательно осмотрел пол у балкона. Возле самого плинтуса чернело несколько существ размером в трехкопеечную монету. Я нагнулся и узнал береговых крабов. Откуда они здесь могли появиться? И тут на подоконнике я увидел стеклянную банку, где копошилось еще несколько их собратьев. Конечно же, это были трофеи моей девятилетней дочери. Я долго размышлял, как это они умудрились выбраться из стеклянной банки. Но так ничего и не придумал.

…Мы охотились под водой у островов Пахтусова. Добыча была более чем скромной. Я добыл несколько ленков и одного ерша, все же на уху должно было хватить. Кукан с рыбой я привязал к вбитому в грунт бревну, оставшемуся от старого причала. Часа через два рыба понадобилась. В вечерней тишине, когда даже море не плескалось, от бревна исходил какой-то шелест. А вместо кукана висел темно-серый шевелящийся ком. Рыбу облепили в несколько слоев береговые крабы. Суетясь и толкаясь, голодное воинство проворно пожирало мою добычу. Они терлись друг о друга, порождая звуки, которые меня удивили. Я наклонился, и вся братва бросилась врассыпную. Шорохи стихли, крабы как сквозь землю провалились. На площади в квадратный метр умудрились спрятаться сотни крабов. На леске висели скелетики рыб с клочками мяса.

С другими многочисленными видами крабов: японским мохнаторуким, водорослевым, крабом-плавунцом, крабом дориппе, крабами хиаса и другими — я встречался не часто. В основном это жители мелководных заиленных бухт.

В 30-х годах, по рассказам старожилов Владивостока, любимым развлечением городских мальчишек в бухте Золотой Рог была охота на крабов неизвестного мне вида. Панцирь у них был в тарелку, они имели короткие сильные ноги и могучие клешни. По бокам краб выпускал небольшие плавники, как закрылки у современных реактивных самолетов. Он мог неплохо плавать. Брать руками этого плавающего краба не рекомендовалось. Мальчишки из двух деревянных планок и гвоздя делали подобие кузнечных клещей и ими хватали добычу. Разыскивали крабов при помощи ящиков со стеклами. Такие смотровые ящики применяют и сейчас старые рыбаки-любители. Краб-плавунец этого вида исчез из прибрежных вод, а жаль. Будем надеяться, что он появится вновь.

Коротко о разном

* Какие предприятия загрязняют воду рек и в какой степени? На этот вопрос ученым во Франции отвечают… рыбы.

В реку выпускаются форели, к жабрам которых прикрепляются миниатюрные радиопередатчики. Нервные возбуждения рыб, чувствующих в воде излишки фосфатов или нитратов, передаются на специальный пульт. После этого сделать соответствующие выводы уже совсем не сложно.

* Группа бактерий, привезенных в Токийский университет с островов Тихого океана, оказалась способной вырабатывать электрический ток. Сосуд, наполненный глюкозой и культурой этих бактерий, давал ток напряжением 0,6 вольта в течение шести месяцев. Сложная электрохимическая реакция, в которой участвуют тропические микроорганизмы, до конца пока не раскрыта. Но ясно одно, что бактерии дополнительно вырабатывают водород.

Живые сейсмографы

Иван Заянчковский

Статья

Иллюстрации Т. Самигулина

Однажды к ответственному работнику Туркмении пришли старики туркмены.

— Что скажете, аксакалы?

— Беда будет — землетрясение.

— Как вы это узнали?

— Примета верная: змеи и ящерицы ушли из нор…

А через два дня произошло землетрясение, разрушившее Ашхабад. Это было 5 октября 1948 г.

Тогда же в столице Туркмении произошел случай, о котором рассказывает журналист В. Песков: «В поезде сосед по купе достал семейные фотографии. Среди портретов я увидел снимок овчарки. «Почти как человек дорога эта собака… — сказал сосед. — Мы с женой работали в Ашхабаде. В ту ночь поздно вернулись домой. Спать не сразу легли. Я копался в бумагах. Жена читала. Дочка в коляске спала. Вдруг — чего не бывало ни разу — собака рванулась с места и, схватив девочку за рубашку, кинулась в дверь. Взбесилась! Я за ружье. Выскочили с женой. И тут же сзади все рухнуло».

А вот и другой рассказ о событиях той ночи.

Работница ашхабадского стеклозавода рассказывала, как вел себя перед землетрясением ее шпиц. За час до катастрофы пес стал беспокоиться и разбудил хозяйку, спавшую на террасе. Он скулил, начал лизать ее лицо, а потом схватил хозяйку за одежду и пытался стащить с кровати. Подумав, что кто-то ходит возле калитки, женщина встала и выпустила собаку. Шпиц бросился на улицу, но тут же вернулся, схватил хозяйку за халат и потащил в сторону от дома. Женщина вышла на тротуар. И в это время дрогнула земля…

Землетрясения всегда связаны со сложными процессами, происходящими в земной коре и в более глубоких слоях Земли. При этом высвобождается накопившаяся за длительное время энергия. Изучением землетрясений занимается наука сейсмология (от греческого «сейсмос» — землетрясение). Основная масса сейсмических очагов находится в пределах земной коры, то есть не ниже 100 км. Все очень сильные, катастрофические землетрясения возникают именно на этих глубинах. Известны и более глубокие очаги — на Памире и в Северном Афганистане; некоторые из них расположены ниже 300 км, а на побережье Тихого океана отмечаются землетрясения с очагами на глубине до 600 км.

Очаги землетрясения на нашей планете распределены неравномерно. Есть районы, где толчки происходят часто и сильно, есть зоны умеренных и средних землетрясений, а есть обширные территории, где их не бывает вовсе.

Для определения силы землетрясения в СССР принята 12-балльная шкала. Очень слабое — 2 балла, слабое — 3, умеренное — 4, сильное — 6, разрушительное — 8, опустошительное — 9, уничтожающее — 10, катастрофическое — 11 и 12 баллов — это сильная катастрофа. При очень сильных землетрясениях происходят глубокие изменения в почве: образуются многочисленные трещины, обвалы, оползни, возникают водопады, подпруды на озерах, может произойти отклонение течения рек.

Разрушительное ашхабадское землетрясение 1948 г., вызванное подвижкой горных масс на глубине около 15–20 км, охватило территорию свыше 300 км в длину и до 180 км в ширину. На большей части этой зоны сила землетрясения была 6 баллов и возрастала к центру (эпицентру), который располагался в районе Ашхабада, где сила землетрясения достигла 9 баллов.

Всем памятное ташкентское землетрясение 1966 г. оценивается в 8 баллов.

Легкие землетрясения бывают сравнительно часто и вызывают лишь покачивание электрических люстр, позвякивание посуды в шкафу, дребезжание оконных стекол.

Современная наука пока еще мало знает о физических свойствах и глубинном строении земной коры, о природе землетрясений. И хотя люди не могут их предотвратить или уменьшить силу толчков, прогнозировать место, время и силу землетрясений уже начали. Разумеется, такое прогнозирование — весьма сложная проблема. Решением ее занимаются специальные научные учреждения. Чувствительные сейсмоприемники, сейсмографы, наклономеры и другие сложные приборы, установленные в подземных залах-лабораториях, непрерывно, день и ночь, следят за «пульсом» Земли. Малейшее колебание земных недр, даже за многие тысячи километров, улавливается и регистрируется на лентах самописцев. И тут же, мгновенно, на пульте загорается табло: «Внимание! Землетрясение!» Дежурные сейсмологи тотчас же проводят необходимые расчеты, и не успевают затихнуть волны от землетрясения, как уже вычислены его координаты. Совместная деятельность многих сейсмических станций помогает более точно определять места подземных толчков. Придет время, и ученые смогут не только устанавливать, где разразилось землетрясение, но и заранее предупреждать об ожидаемых толчках.

Институт сейсмологии Академии наук Узбекской ССР занимается изучением сейсмологической активности, глубинного строения земной коры в Средней Азии, вопросами прогнозирования места, времени и силы землетрясений. В самом Ташкенте на различных участках территории города несут службу сейсмографы, опущенные на глубину 500 м в специально пробуренные скважины. Они улавливают даже микроземлетрясения и тотчас дают знать о них.

В Таджикистане создан Институт сейсмостойкого строительства и сейсмологии. На специальном полигоне изучается прочность и устойчивость зданий к толчкам.

Немало бедствий приносят людям и моретрясения. Так называют резкие колебания воды в морях и океанах, возникшие при землетрясении, очаг которого находится под дном моря или в прибрежных областях суши. В результате сильных подводных землетрясений на поверхности океана возникают разрушительные волны, или цунами. Распространяясь со скоростью нескольких десятков метров в секунду, они обрушиваются на низкий берег и могут причинить большие разрушения. Наиболее часты цунами в Тихом океане.

Самое сильное землетрясение нашего века произошло в 1960 г. в Чили. От первого толчка 21 мая в считанные секунды был превращен в прах город Консепсьон. На следующий день от второго удара силой 11 баллов развалился город Вальдивия. Резкое сотрясение земной коры вызвало появление гигантских волн на поверхности океана — цунами, которые достигли США, Гавайских и Курильских островов, Австралии и Японии. Землетрясение привело к неисчислимым разрушениям и бедствиям, погибло около 10 тысяч человек. Отголосок чилийского землетрясения дошел даже до центра нашей страны: сейсмическая станция Москвы отметила небольшое смещение почвы. А ведь от места землетрясения до нашей столицы почти 15 тыс. км! 28 марта 1965 г. в Чили разразилось новое землетрясение силой в 9 баллов, во время которого пострадало 35 городов. Чилийские ученые определили, что сила этого землетрясения была равна силе 30 атомных бомб, взорванных в Хиросиме. В эпицентре трещины земной коры уходили на глубину до 30 км.

В предотвращении и уменьшении разрушительного действия землетрясений существенное значение имеет учет сейсмических, геологических и геофизических особенностей той или иной местности. С этой целью в различных странах мира осуществляется сейсмическое районирование. В СССР карта сейсмического районирования — это официальный документ, который должны принимать в расчет проектирующие и строительные организации в сейсмоопасных районах. Обязательное соблюдение норм и правил сейсмостойкого строительства позволяет значительно уменьшать ущерб от землетрясений.

В начале статьи мы говорили о том, какое значение в их прогнозировании имеет поведение животных. Реакция их вполне объяснима. Ведь во время землетрясения происходит не только колебание земной коры. Отмечается изменение температуры в ее недрах, магнитного поля в зоне эпицентра. Узбекские ученые установили и увеличение концентрации радона в подземных водах. Так было перед ташкентским землетрясением.

Если людям для выявления различных изменений в земной коре нужны сложные приборы, то животные улавливают их с помощью высокодифференцированной нервной системы и органов чувств. Поэтому не следует пренебрегать наблюдениями за поведением животных. Они улавливают даже слабые толчки, служащие иногда предвестниками сильных разрушительных землетрясений.

О том, что многие животные весьма тонко улавливают не только перемену погоды, но такие стихийные бедствия, как землетрясения, люди знали еще в далеком прошлом. Болгарский писатель-натуралист Николай Иовчев в одной из своих книг рассказывает, что в 373 г. до н. э. сильное землетрясение разрушило итальянский город Этну. По дошедшим до нас сведениям, животные, обитавшие в земляных норах и в дуплах деревьев, — змеи, кроты, мыши и другие заранее покинули свои убежища.

Известный немецкий естествоиспытатель и путешественник Александр Гумбольдт в начале XIX века в районе реки Ориноко в Южной Америке был свидетелем землетрясения. Крокодилы перед землетрясением вылезли из воды и оставались на берегу до прекращения подземных толчков.

Охотники и лесники в Средней Азии подметили, что птицы также предчувствуют землетрясение. В Семиречье фазаны обязательно кричат, как бы предупреждая людей о грозящем бедствии.

Особой чувствительностью обладают змеи. Часто они первыми из животных улавливают грозные знаки предстоящего бедствия. Похоже, они узнают об этом по слабым подземным толчкам и вибрации земли. Разумеется, они не слышат подземного гула, так как не воспринимают обычных звуковых волн. У них нет развитого органа слуха, нет ушных раковин и даже слуховых отверстий. Внутренние части уха у змеи состоят только из одной косточки, которая проводит звуковые волны, проникающие через чешую и кожу к слуховому нерву. Змеи улавливают лишь вибрацию почвы и, как установили индийские ученые, немного «слышат» при помощи костей нижней челюсти. В Мексике, где часто бывают землетрясения, змеи-«прогнозисты» пользуются покровительством людей. Там змей не преследуют.

После ашхабадского землетрясения стало известно, что на него реагировали и муравьи. Захватив куколок, муравьи начали покидать свои подземные жилища за час-полтора до наиболее значительного толчка.

Конечно, наиболее заметно для людей поведение домашних животных. Замечено, что перед землетрясением собаки воют и как бы беспричинно лают, кошки беспрестанно мяукают, коровы мычат, лошади рвутся с привязи. В 1825 г. собаки в чилийском городе Талькауано за несколько часов перед бедствием были страшно возбуждены и яростно лаяли, а потом покинули город. А на острове Ява за несколько часов до землетрясения в 1867 г. петухи так разволновались, что кукарекали в необычное время.

В 1887 г. русский геолог и географ, исследователь Средней Азии Иван Васильевич Мушкетов, изучая последствия и область распространения землетрясения в городе Верном (ныне Алма-Ата), отметил, что лошади начали проявлять беспокойство и еще с вечера не стали есть корм. Птицы — голуби, ласточки, воробьи заранее покинули свои убежища.

В конюшне ашхабадского конезавода за два часа до подземного толчка лошади начали бить копытами, громко ржали, а затем сорвались с привязей.

В 1954 г. сильные землетрясения произошли в Греции и Алжире. Многие домашние животные заранее покинули населенные пункты и ушли из опасной зоны. Жители одного греческого селения, обратившие внимание на необычное поведение животных, тоже покинули свои дома и благодаря этому избежали гибели.

В 1963 г. жесточайшее землетрясение превратило в груду развалин столицу Македонии — югославский город Скопле. Накануне стихийного бедствия животные местного зоологического парка начали проявлять сильнейшее беспокойство. По рассказам сторожа, первой, примерно за 4–5 часов до катастрофы, начала завывать австралийская собака динго. На ее вой тут же откликнулся сенбернар. К их «дуэту» присоединились голоса десятков других зверей. Испуганный бегемот выскочил из воды и перепрыгнул через стену высотой 170 см. Жалобно трубил слон. Громко завывала гиена. Метались в клетках тигр, лев и леопард. К жуткому концерту зверей присоединились птицы — обитатели парка. Через некоторое время звери забились в углы своих клеток и умолкли, как бы ожидая рокового часа. А в пять часов утра произошел первый страшный подземный толчок…

После землетрясения в Ташкенте в 1966 г. стало известно много случаев необычного поведения животных.

У одного жителя города в голубятне содержалось четыре десятка голубей разных пород. За полминуты до первых подземных толчков они с шумом покинули голубятню и, полетав в темноте, уселись на крышу. В последующем стая также взлетала перед каждым толчком…

Нередко землетрясения предшествуют вулканическим извержениям. Имеются факты, свидетельствующие о том, что многие животные способны предвидеть извержения вулканов. Почти в самом центре Африки, в заповеднике Ки-ву-парк, возле озера Эдуарда, находятся постоянно действующие вулканы. Бернгард Гржимек в своей книге «Они принадлежат всем» рассказывает, что за два-три дня до начала извержения обитающие там дикие животные, в том числе и копытные, откочевывают подальше от опасного района. Вскоре после прекращения извержения они возвращаются.

В марте 1956 г. на Камчатке произошло извержение вулкана Безымянного. И как стало известно, при этом не погиб ни один медведь. Все они заранее выбрались из берлог и ушли в безопасные места. Заметьте: ушли не бодрствовавшие до катастрофы звери, а спавшие в берлогах. Только очень серьезные причины могли нарушить зимний сон у владык тайги!

Предчувствовали животные и знаменитое извержение вулкана Кракатау.

Что помогает животным предвидеть извержение вулкана? Звуки ли это, не доступные ушам человека, неуловимые ли колебания почвы, неощутимое ли даже современными приборами инфракрасное излучение, идущее из глубины земли, или какие-то иные раздражители, пока неизвестно. Возможно, все эти и другие факторы действуют на нервную систему и органы чувств животных, вызывают у них настороженность, возбуждают и усиливают инстинкт самосохранения.

Любопытно, что есть и растение, указывающее на предстоящее извержение вулкана. Это — королевская примула, растущая на острове Ява, на склонах вулкана. Она одна из всех своих сестер расцветает только накануне извержения. Это служит предупреждением жителям ближайших деревень о грозящем бедствии. Примулу там называют «цветком землетрясения».

Долгое время эта способность примулы оставалась загадочной. Ответ дали белорусские физики. Они открыли аномальное увеличение скорости движения и высоты подъема жидкостей в капиллярах под действием ультразвука. В ультразвуковом поле, возникающем при землетрясении и извержении вулканов, соки по капиллярам движутся гораздо быстрее и дают растению способность быстро расцвести.

Среди «предсказателей» землетрясений значатся и некоторые рыбы. Известен такой факт. В 1783 г. перед землетрясением на острове Сицилия много рыб всплывало на поверхность моря. В Японии есть маленькая аквариумная рыбка, которая, по утверждению местных жителей, превосходит самые чувствительные сейсмографы. За несколько часов до землетрясения эти рыбки становятся беспокойными, совершают круговые движения, мечутся в аквариумах. Не удивительно, что в Японии рыбка пользуется особым почетом.

По убеждению японского ихтиолога Ясуо Суэхиро, землетрясения могут предсказывать и глубоководные рыбы.

В ноябре 1963 г. рыбаки острова Ниидзима поймали «морское чудовище» — неведомую им глубоководную рыбу. Сотрудники токийского радио и телевидения решили провести специальную передачу о необычной добыче. Обратились к профессору Суэхиро с просьбой выехать на остров и прокомментировать это событие. Но профессор сказал, что очень занят и поехать не может.

— К тому же, — добавил он, — на острове следует ожидать землетрясения…

Эти слова были восприняты как шутка, но землетрясение действительно произошло в этом районе два дня спустя.

Много лет ученый изучал случаи появления глубоководных рыб на поверхности моря. В своей книге «Рыбы и землетрясения» Ясуо Суэхиро описал 127 случаев такого «предсказания». В 1968 г. местные рыбаки доставили профессору только что пойманную глубоководную усатую треску длиной 6 м. Обычно эта рыба очень редко появляется у берегов. Спустя два дня разразилось сильное землетрясение, причинившее серьезный ущерб северным префектурам Японии.

Появление «морских чудовищ» на поверхности перед землетрясением японцы отмечали еще в древние времена. Это нашло отражение в японской мифологии. Как рассказывается в одном из мифов, виновница землетрясений — огромная рыба намадзу, которая щекочет своими усами морское дно. Изображения этой рыбы издавна наклеивали на окна, как заклятие от подземных толчков.

Как же рыбы чувствуют приближение землетрясения? Только ли боковая линия и плавательный пузырь помогают им в этом или у них есть еще и другие «сейсмографы»?

В последнее время ученым стало известно, что во время землетрясений происходит усиление электрических токов, возбуждаемых в недрах Земли при деформации горных пород. При разрядке возникающих мощных электрических полей из глубин Земли в атмосферу устремляются потоки электронов. В небе возникает свечение, зарево. Именно так и бьшо на рассвете 26 апреля 1966 г. в Ташкенте: за несколько секунд до подземного толчка над городом вспыхнуло зарево. Следовательно, по изменению концентрации электронов в атмосфере можно за несколько часов прогнозировать землетрясение. Не исключена возможность и того, что животные воспринимают эти изменения в атмосфере и соответствующим образом реагируют на них. Кстати, давно уже известно, что животные довольно чутко воспринимают усиление ионизации воздуха.

Раскрытие всех этих тайн природы, возможно, позволит создать сверхчувствительные приборы, предсказывающие разрушительные колебания земной коры.

Коротко о разном

* Термолюминесцентный метод анализа камней, предложенный физиками, помог историкам Франции уточнить датировку Мегалитических построек в Нормандии. Гробницы дольмены, культовые сооружения, прямоугольные жилые постройки, искусственные пещеры из огромных глыб — все это оказалось несколько старшe, чем предполагалось ранее. Они построены более 6 тысяч лет назад, а период, в течение которого они сооружались, тянулся две тысячи лет. Тем же методом определено, что самые древние дольмены Кироны находятся на территории Португалии. Они сооружены более 7000 лет назад.

* Итальянские археологи провели раскопки близ стен знаменитого Колизея, которому, кстати, недавно сравнялось 1900 лет. На семиметровой глубине был обнаружен водосточный коллектор, обвалившийся 1600 лет назад. Когда ученые проползли по нему, то в качестве трофеев им достались комки засохшей и отвердевшей грязи. Они были принесены в лабораторию и там тщательно исследованы. Оказалось, что труд не был напрасным. Внутри ученые обнаружили огромное количество интереснейших предметов. Зрители теряли монеты, пуговицы, серьги и даже броши с драгоценными камнями. Но еще более удивительно то, что во время кровавых представлений с гладиаторами зрители грызли семечки и орехи, ели виноград и персики…

* Группа французских кинооператоров собралась снимать фильм о животном мире Танзании. С хищниками было все просто, но как снять плывущего под водой гиппопотама? Этот многокилограммовый герой добродушен лишь на первый взгляд. В гневе его тупые зубы очень опасны. Кроме того, своей массой он может легко раздавить аквалангиста вместе с дорогой аппаратурой.

Выход из положения подсказал знаменитый океанолог Жак-Ив Кусто. По его проекту была построена каучуковая подводная лодка в виде взрослого бегемота. В ней и разместился оператор, передвигавший свое сооружение с помощью педалей. В результате были получены уникальные кадры из жизни небольшого стада гиппопотамов.

* На морском дне у острова Родос подводные археологи нашли греческий корабль, затонувший примерно 2900 лет назад. Груз этого корабля, отплывшего с Кипра, был необычен. Водолазы подняли сложенные отдельными грудами металлические предметы — сломанное оружие и спресованные ударами молотка различные виды бронзовой посуды. Ученые сделали вывод, что все эти предметы когда-то находились в плетеных корзинах. Мореплаватели той эпохи перевозили на переплавку «металлолом».

Подарок

Л. Ботакоз

Быль

Иллюстрации Т. Самигулина

Талгат остановился, чтобы перевести дух. Оглянулся, посмотрел вниз на джайляу, где виднелись юрты — маленькие белые одуванчики. А овцы поодаль совсем как мухи.

До вершины еще было далеко, а солнце уже перевалило за полдень. Талгат торопился, то и дело дергал повод лошади. Она тяжело ступала по тропе, едва заметной в камнях; тропу эту выбили горные козлы.

Юноша думал об отце. Старый Тлеубай давно мечтал о молодом беркуте, но как осуществить мечту? Годы уже не те, чтобы карабкаться по кручам в поисках гнезда беркута. А сын был еще мал, и отец не решался отпускать его к Красным горам, где гнездились птицы. Прошлым летом Талгат долго умолял отца об этом, но тот не пустил. А вот этим летом разрешил наконец.

Талгат учился в интернате, в городе, и на лето уезжал с отцом в горы: помогал пасти отары овец. Вот и теперь, закончив восемь классов, приехал на попутной машине домой.

Беркуты годами гнездились на Красных Ярах. Когда-то, будучи двенадцатилетним мальчишкой, Тлеубай достал для своего отца молодого беркутенка на этих отвесных кручах. Дед Талгата приручал хищников еще молодыми птенцами, а потом охотился с ними на лис и волков — там, в песках, где зимовали отары.

К этой охоте пристрастился впоследствии и Тлеубай. Он много рассказывал Талгату о беркутах, об охоте с этими птицами, об их повадках и о том, как трудно достать птенца на недоступных скалах. Талгат знал, в каком ущелье гнездились беркуты. Да и сам видел каждый вечер, как несколько пар их поднимались в поднебесье над вершинами. Распластав крылья, они медленно ввинчивались в голубое небо, становясь в вышине едва заметными черными точками. Отсюда, с холмистых пастбищ джайляу, до ущелья часа два-три ходу, но силы выматывал крутой подъем. Его надо было преодолеть, пройдя глубокое ущелье, речушку, бегущую с ледников. И только тогда можно было взобраться на другую вершину, что обрывалась в ущелье отвесной стеной. Стена эта — красная глина и камни. Здесь-то и облюбовали для себя пристанище беркуты — постоянно гнездились. Их гнезда были недоступны, разве лишь смельчак решался добраться до них на аркане. Защищали же своих птенцов эти хищники отчаянно.

…Солнце клонилось к закату, когда Талгат, ведя на поводу взмыленную лошадь, достиг вершины. Отсюда надо было на аркане спускаться в ущелье — к гнезду. Своей зубчатой грядой вершина тянулась к сверкающим на юге пикам, сплошь покрытым снегом и ледниками. Слева, прорезанные ущельями, тянулись хребты, а справа — другие горы, названные охотниками и пастухами Красными Ярами. Они уходили на запад, к Киргизскому Алатоо. Молчаливые хребты были подернуты легкой дымкой. Отсюда, где стоял Талгат, они длинной цепью постепенно снижались к желтоватой степи.

Лошадь щипала траву. Талгат разулся, снял с седла коржун с едой и скрученный аркан. Пожевал вареного мяса, запил айраном и, расстелив куртку, прилег. Он лежал и смотрел в голубое небо. Его глаза обшаривали небосвод, где сейчас наверняка парили большекрылые птицы Обнаружив человека, они взмыли на такую высоту, что их и не увидишь. Но беркуты чувствовали, наверное, что у их гнездовий человек появился неспроста, и ждали, вероятно, когда он приблизится к гнезду, чтобы упасть на человека камнем и спасти птенцов. Но Талгат об этом уже не думал. Он размышлял о том, что отцу, старому заслуженному чабану, будет приятен долгожданный подарок от сына. Много лет мечтал он о ручном беркуте. И сердце Талгата затрепетало от гордости. Да, он достанет птенца. Старый Тлеубай не зря доверил ему это опасное дело.

Через час Талгат достиг вершины Красных Яров. Отдохнув, он стал готовиться к спуску. Солнце скатилось к самому горизонту, и там внизу, в ущелье, залегла тень. Здесь же, на вершине, еще разливался ослепительный свет. «К вечеру беркуты уходят ввысь и на юг от своих гнездовий — за добычей, — размышлял Талгат. — И именно в этот момент и надо спуститься к гнезду за птенчиком».

Конь по кличке Горбач стоял метрах в пяти от края пропасти. Талгат поставил его у отвесной стены, ласково сказал:

— Стой смирно.

И конь стоял как вкопанный, пока юноша готовился к спуску. Аркан, мет ров сорок длиной, он привязал к седлу мертвым узлом. Укрепил седло дополнительной подпругой и подошел к краю обрыва. Кромка его была в птичьем помете. Рядом валялись клочья шерсти, кости, побелевшие от дождей и солнца. Талгат лег на край пропасти, немного свесился. Долго рассматривал стену. Она была огромная, с торчащими кое-где камнями, облитыми пометом, и немного покатая, Метров пятнадцать стена шла ровным скатом, а ниже начинались каменистые вершины. На наиболее крупных и гнездились беркуты. «Вон на том камне будет первый отдых, — решил Талгат, — а там и недалеко до выступа скалы, где я стану на обе ноги». Он запомнил место спуска к скале, мысленно отмечая каждый изгиб поверхности. Потом встал и, подойдя к Горбачу, поставил его так, чтобы можно было спускаться по скату. Теперь покрепче привязать аркан к широкому поясу. Вот небольшой мешок и запасной аркан. Не забыть и палку — на случай если придется отбиваться от птиц. Другой конец аркана Талгат продел через луку седла и, собрав его в связку, повесил на свободную руку. Но сначала протянул его через кольцо пояса.

Все было готово. Талгат не испытывал страха: мало ли спускался он таким способом с круч? Теперь надо побыстрее начать спуск, чтобы до темноты вернуться на джайляу.

— В молодости отец тоже спускался здесь. Значит, я иду по его следу, — сказал он вслух и посмотрел на коня.

Тот стоял, повернув голову, следил за Талгатом одним глазом.

— Ну, я пошел, Горбач! Прошу смирно стоять на месте.

Натянув аркан, прикрепленный к седлу, Талгат начал сползать вниз. Особенно напрягаться для этого не надо было: аркан как бы поддерживал его за пояс с обеих сторон. Талгат лишь перебирал аркан руками — через кольцо. Легкое и упругое тело Талгата повисло над обрывом. Юноша торопился, стремясь достичь гнезда раньше, чем его заметят беркуты.

Скоро он достиг первого выступа, встал на него одной ногой и, закрепив аркан, взглянул на скалу с гнездом беркута. Оно было пустым! Видно, птенец вылетел из гнезда, а слетка уже не поймать. Но зато ниже, на выступающем из стены камне, Талгат увидел другое гнездо с уже оперившимся птенцом и стал торопливо спускаться вниз, думая только о том, чтобы и этот птенчик не улетел.

Достигнув выступа с пустым гнездом, Талгат обнаружил, что веревка кончилась. Отвязав запасной аркан, он надежным узлом, как учил отец, прикрепил конец к основному аркану. До гнезда оставалось метров пять… Талгат и не заметил, как очутился рядом с гнездом. Птенец забавно раскрывал клюв, прося еды, но не пытался вылететь.

Талгат накрыл его метком и, закрепив аркан за пояс, освободил руки. Затем взял птенца, опустил его в мешок.

Только теперь он перевел дыхание и почувствовал, как устал и как ныли ноги и все тело. «Скорее наверх! — пронеслось в голове. — Как долго я здесь? Горбач, наверное, устал!»

Юноша сложил ладони рупором и крикнул наверх:

— Пошел, Горбач! Вперед пошел!

Эхо раскатилось по ущелью, повторив его слова трижды. Талгат крикнул еще и еще, но конь, видно, не слышал приказа хозяина и стоял на месте. «Слишком я низко опустился, — подумал Талгат, — и до Горбача не долетает мой крик».

Он крикнул снова, и опять его громкие призывы эхом отдавались в ущелье, замирая где-то там, внизу, в зарослях барбариса.

По аркану с привязанной к поясу ношей Талгат стал взбираться наверх. Аркан впивался в ладони, в усталом теле разливалась слабость, руки не слушались. «Как быть?.. — думал юноша. — До края обрыва еще метров двадцать пять, а то и больше. Может, подняться немного и снова крикнуть Горбачу?»

Морщась от боли в ладонях, он опять пополз вверх по аркану. От усталости и боли то замирал на аркане, то неистово кричал. Конь не слышал его.

Вдруг легкий вибрирующий свист рассекаемого беркутом воздуха привлек внимание Талгата. Он поспешно прикрепил аркан к поясу и, повиснув над ущельем, стал отвязывать палку, которая висела сбоку. Еще мгновение — и беркут промелькнул черной молнией, падая вниз. Спустя несколько секунд птица снова взмыла над ущельем.

Талгат знал от отца, что беркуты, живущие в ущелье, славятся свирепостью, и приготовился к защите. Между тем птица медленно набирала высоту: Талгат видел недалеко от себя ее крепкий корпус с темно-бурым оперением, почти черными маховыми крыльями и четким ярким рисунком у основания опахал. Тяжело взмахивая крыльями, беркут поднимался по спирали, словно ввинчиваясь в синеву неба. Талгат ждал атаки, затаив дыхание и держа палку наготове.

Взлетев над вершинами, беркут с клекотом, прижав крылья, понесся на висевшего над пропастью смельчака. Ожидая страшного удара, Талгат отчаянно размахивал палкой перед собой. Пикирующая птица пронеслась над самой головой и острыми когтями задела его, оставив царапины. Талгат закричал, по ущелью гулко покатилось эхо.

… Опять большекрылая птица кругами ввинчивалась в небо, готовясь к новой атаке. Талгат вытер рукавом кровь, струйкой стекавшую на лоб, и стал резко дергать аркан. Но конь не двигался с места.

Беркут, взмыв над ущельем, продолжал набирать высоту. Юноша не знал, что делать, его охватило отчаяние. Взглянув в небо, где, распластав широкие крылья, парил беркут, Талгат угрожающе крикнул, грозя птице палкой. Беркут устремился на него с высоты. Талгат изо всех сил сжал палку. Птица выпустила когти и, раскинув крылья, притормозила падение, пытаясь пустить свое оружие в ход. Изловчившись, Талгат нанес удар птице… В воздухе закружились мелкие перья. Беркут, медленно взмахивая крыльями, плыл над ущельем. И тут Талгат опять услышал в небе клекот. Почти тут же он заметил другого беркута, высоко паривщего над ним. И вот уже птица несется на Талгата, со свистом разрезая воздух.

Удар пришелся в руку. Талгат выпустил палку, та полетела на дно ущелья.

От сильной боли юноша чуть не заплакал.

Теперь он не мог взбираться по аркану: правая рука нестерпимо ныла.

А беркут, тяжело взмахивая крыльями, уже поднимался вверх, готовясь к новому нападению. Талгат посмотрел, куда упала палка, и тут у него мелькнула спасительная мысль: «Запас аркана еще большой, и можно спуститься вниз, в ущелье».

До дна, покрытого щебнем и кустами, было метров пятнадцать. Морщась от боли, он спустился, насколько позволял аркан. Прикинул: «Метров семь еще осталось…» Отвязавшись, он мог теперь прыгнуть вниз, на щебеночную осыпь.

И не глядя вверх, Талгат чувствовал, что птица примеривается спикировать на него. Здоровой рукой и зубами Талгат лихорадочно разрывал рубашку и майку на мелкие лоскутки. Связав их, прикрепил мешок с птенцом к поясу и опустил беркутенка на осыпь. Потом отвязался сам и, повиснув на конце аркана, прыгнул на дно ущелья. В тот же миг беркут камнем упал на юношу, но по пути задел ослабевший аркан и опять взмыл в высоту.

Сильная боль обожгла ногу Талгата ниже колена. Встать он не мог: поврежденная при падении нога распухла. Превозмогая боль, Талгат кое-как дополз до ручья и утолил нестерпимую жажду.

Он пролежал всю ночь. Утром его нашли чабаны с соседних пастбищ. Конь пришел в отару, и они поняли, что с хозяином Горбача случилось неладное.

— Талгат, ты — настоящий джигит, — только и сказали чабаны, рассматривая беркутенка.

Талгат страдал от боли, но счастливо улыбался.

Коротко о разном

* Жемчужины вопреки общепринятому мнению далеко не всегда бывают только серебристыми. Опытный глаз ювелира различает в них до 120 оттенков. В чем тут секрет? Японские специалисты, занимающиеся массовым искусственным разведением жемчужных раковин, заметили, что цвет драгоценных «шариков» зависит от солевого состава воды. Если в морской воде повышена концентрация соединений марганца, то жемчужины вырастают внутри своих раковин с красноватым оттенком, т. е. самым модным. Сейчас районы подводных питомников обогащаются различными солями, чтобы получать голубой, оранжевый, зеленый и лиловый жемчуг.

* Насекомые удивляют нас не только своим количеством, но и величайшей приспособляемостью к самым различным условиям существования. В Бразилии, например, насчитывается более тысячи видов тропических цветов, которые вместо нектара выделяют растительные масла. И недавно были открыты виды пчел, которые питаются именно жирами, а не сахаристым цветочным соком. Эти пчелы, естественно, не вырабатывают меда.

* Польские историки открыли недавно близ Кракова удивительный склад древних строительных материалов. Обнаружены не заготовки каменных блоков, а кости мамонтов, сохранившиеся в глубокой яме. Сомнений в истинном назначении ребер, бивней и берцовых костей не было. Из них в эпоху палеолита доисторические люди строили каркасы своих жилищ. Сверху юртоподобные хижины накрывались шкурами. Подобные хижины польские ученые находили на берегах Вислы, а советские — на берегах Днепра.

* Японским селекционерам удалось вывести несколько сортов кукурузы, широкие листья которых получили белые, красные и желтые продольные полосы. Эти свойства привлекли внимание чехословацких цветоводов. Они выписали зерна и продолжили селекционную работу. Им удалось создать сорта с многоцветными полосами — фиолетовыми, розовыми и светло-зелеными. Они сейчас успешно используются для украшения парков и садов. Кроме того, декоративная кукуруза высаживается вдоль главных шоссе страны.

* Группа американских и мексиканских метеорологов направила письмо с обоснованным протестом руководителям программы борьбы с ураганами, зарождающимися в Атлантике. По этой программе предполагалось распылять в тучах над океаном йодистое серебро и другие химикаты, которые должны утихомиривать силу тайфунов и ураганов. Действительно, тропические бури пользуются печальной славой. Они движутся на побережье со скоростью до 150 км/час и производят катастрофические разрушения. Ежегодный ущерб исчисляется десятками миллионов долларов. Но почему же тогда не следует бороться с тайфунами?

Специалисты, исходя из своих расчетов, предупреждают, что запланированная борьба с тучами приведет к выпадению гигантских количеств воды в море. Суша потеряет до 30 % влаги, которая приходит вместе с ураганами. А эта диспропорция может обернуться ущербом, исчисляемым уже в миллиардах…

«По сравнению с засухой тайфун — кроткий котенок — так считают метеорологи. — Прежде чем вмешиваться в сложный природный механизм, следует взвесить экономические факторы».

Зарубежные научные вести

Комитет по климатическим изменениям Национальной академии наук США опубликовал отчет о результатах своих исследований. Делается вывод, что нынешняя эпоха — крупнейшее отклонение в сторону потепления: наш век отличается самыми высокими температурами в последнем тысячелетии, которое можно считать самым теплым за 10 тысяч лет, а последние в свою очередь наиболее теплыми за миллион лет.

Однако, по-видимому, уже начинается похолодание: после 1940 г., ознаменовавшего собой максимум средней температуры в северном полушарии, началось ее падение.

Какой степени может достичь это снижение, пока судить трудно. Известно, что крупнейшие эпохи оледенения, когда средние температуры падали примерно на 8 °C, наступают приблизительно раз в 100 тысяч лет. Нынешний межледниковый (теплый) период начался лишь около 10 тысяч лет назад, так что наступление нового крупного оледенения сейчас маловероятно.

Внутри эпох великого оледенения обычно выделяются циклы протяженностью в 20 тысяч и 2,5 тысячи лет, в ходе которых температуры меняются соответственно на 3 и 2 °C. Второй из этих циклов, по-видимому, достиг апогея в период «малой ледниковой эпохи» между 1430 и 1850 гг. Сейчас, очевидно, мы находимся на восходящей кривой короткого цикла и приближаемся к концу теплого периода в длительном цикле. Не исключается тем самым, что человечество — на пороге 10-тысячелетней эпохи существенного похолодания.

По мнению авторов отчета, еще более мелкие климатические колебания продолжают доминировать, хотя прогноз их более затруднителен. Нестабильности климатологических процессов ныне способствует и хозяйственная деятельность человека. Так, двуокись углерода, выделяющаяся в атмосферу при сжигании топлива, препятствует излучению тепловой энергии земной поверхностью в космическое пространство. С другой стороны, аэрозоли и иные частицы, загрязняющие атмосферу, рассеивают солнечное излучение и тем самым способствуют похолоданию. Неясно, какой из этих факторов возьмет верх, тем более что следует учитывать и еще два фактора: по некоторым данным, прямое «разогревание» атмосферы в результате промышленной деятельности к середине следующего века достигнет примерно 1 % эффективной энергии, поступающей от Солнца. А искусственно создаваемые, облака и крупные водохранилища могут увеличить отражающую способность нашей планеты, способствуя ее охлаждению.

12 июня 1975 г. в США был запущен искусственный спутник Земли «NIMBUS-6». Согласно мнению Национального управления по изучению космического пространства США (НАСА), это наиболее совершенный инструмент метеорологических исследований. Запуск спутника — часть американского вклада в международную Программу исследования глобальных атмосферных процессов (ПИГАП), участниками которой являются также и советские ученые.

Спутник был выведен на полярную орбиту и совершает два облета планеты в сутки. Его основная цель — сбор данных, которые лягут в основу математической модели атмосферы Земли, необходимой для проведения основных проектов ПИГАПа в 1978–1979 гг. Кроме того, новый спутник служит для испытаний новейшего метеорологического оборудования.

Часть приборов, установленных на спутнике, производит вертикальное профилирование атмосферы — измерение ее параметров на различных уровнях. Среди них измерения частот инфракрасной части спектра как отраженной солнечной радиации, так и собственного излучения Земли. Составляются также температурные профили и кривые содержания водяных паров в облаках на высотах до 40 км.

План участия США в проекте ПИГАП предусматривает использование минимум девяти метеоспутников (в том числе четырех серии «NIMBUS», выводимых на полярную орбиту, и пяти синхронных «метеонаблюдателей» серии SMS).

Большие масштабы и сложность процесса делают весьма затруднительной оценку количества загрязняющих океан нефтепродуктов и степени их поглощения средой. Специалисты считают, что в Мировой океан поступает ежегодно от 5 до 10 млн. т нефти и ее производных, а эффект этого явления рассматривается иногда как «пренебрежимо малый», но чаще как «катастрофический». Национальный исследовательский совет США принял меры для соответствующих исследований. Их результаты, опубликованные в начале 1975 г., свидетельствуют, что в Мировой океан из всех источников попадает около 6,1 млн. т в год нефтепродуктов. Более двух третей этого количества — выбросы при транспортировке горючего, результат стока загрязненных рек и отходы промышленности. Утечка из естественных источников не превышает 10 %.

Комиссия по делам океана США считает, что это может вызвать серьезные экологические последствия лишь в локальных масштабах. Наибольший вред причиняется морским птицам, бентосу — донным растениям и простейшим животным. По мнению комиссии, здоровью человека это пока прямой угрозы не представляет. Однако признается недостаточным нынешний уровень знаний в этой области.

В последнее время считалось, что если в стае гусей определенная особь доминирует в чем-нибудь одном, например во время кормежки, то она же должна первенствовать и в другом, например при выборе места для гнезда.

Наблюдения над полудикими канадскими гусями на территории Келлогско-го заповедника для пернатых в Батлл-Крике (штат Мичиган) показали, что это не всегда так: птица, «возглавляющая» остальных в одном роде деятельности, может оказаться «подчиненной» в другом.

В случае перенаселенности данного участка порядок, в котором гуси клюют корм, может полностью нарушаться. Происходит резкий рост случаев агрессивного поведения, возникает нарушение установленной ранее иерархической соподчиненности особей.

Эти наблюдения могут объяснить некоторые особенности поведения пернатых во время массовой миграции. Когда сотни тысяч гусей и других птиц одновременно устремляются из Канады и северной части США на юг, наблюдается обычно не свойственный им характер поведения.

На ежегодной конференции Американского института биологических наук в Корваллисе (штат Орегон) Майкл Дж. Берк (Миннесотский университет) изложил результаты исследования приспособительного механизма деревьев, произрастающих в северной части штата Миннесота, где температура зимой падает до -40 °C.

Известно, что внесение в воду солей, т. е. превращение ее в раствор, приводит к понижению ее точки замерзания. Было отмечено повышение содержания солей в древесной влаге у многих пород с наступлением зимы. Однако одного этого было бы недостаточно, чтобы переносить сорокаградусные морозы.

Отличающаяся высокой степенью чистоты вода, не содержащая пылевых частиц, вокруг которых могли бы образовываться кристаллы льда, может подвергаться значительному охлаждению, не превращаясь в твердое состояние.

Миннесотские исследователи обнаружили, что у 175 видов деревьев из 350 изученных ими в растительных тканях содержится влага идеальной чистоты. Содержание солей в ней весьма высокое.

В марте 1975 г. завершился 40-й рейс научно-исследовательского судна «Гломар Челленджер» (США) в Атлантическом океане у юго-западного побережья Африки.

Бурение дна океана и сбор образцов позволили сделать выводы о том, какие трансформации претерпевали воды Атлантики в те геологические эпохи, когда, согласно гипотезе дрейфа континентов, Африка отделялась от Южной Америки.

По мнению ученых, вначале этот бассейн был пресноводным, заполненным той влагой, что содержалась в длинной, вытянутой с юга на север цепи озер, подобных тем, что существуют ныне в Рифтовой долине Восточной Африки (озера Ньяса, Танганьика, Виктория, Рудольф и другие).

Однако по мере того как разлом, отделяющий Южную Америку от Африки, расширялся и углублялся, вода благодаря проникновению большого количества осадочных пород начала осолоняться. В течение нескольких миллионов лет испарение из северной части бассейна было интенсивнее притока. Свидетельством этого служат обнаруженные «Гломаром Челленджером» эвапориты (минералы, возникающие при испарении) и залежи каменной соли, которые простираются от средней точки юго-западного побережья Африки до берегов Нигерии. Объем этих залежей близок к одной десятой всей соли, растворенной в Мировом океане.

Со временем приток воды увеличился и сравнялся с массой испаряющейся влаги. Отложение солей прекратилось, но слабость процесса циркуляции привела к длительному периоду застойности. По-видимому, он продолжался до завершения разлома континентов.

Помимо чисто теоретического интереса сделанные выводы могут иметь немалое практическое значение. Поднятые на борт колонки донного грунта указывают на существование в этом районе большого количества чрезвычайно тонких слоев осадочных пород органического происхождения. Мощность каждого из них не превышает 0,025 см. Это может указывать на значительные месторождения нефти.

В конце 1975 г. с космодрома Мыс Канаверал был запущен спутник «GOES-1» (в переводе с английского это сокращение означает Геостационарный оперативный спутник наблюдения за средой). Он вышел на орбиту, позволяющую постоянно находиться над экватором, в точке с координатами 75° з. д., на высоте 35 800 км.

Научные цели его запуска состоят в наблюдении за солнечной активностью, а также в регистрации различных метеорологических, океанологических и гидрологических явлений. Установленное на борту спутника оборудование позволяет получать с интервалом не более 30 минут изображения, охватывающие примерно четверть поверхности земного шара. Съемка ведется как в светлое время суток, так и ночью, для чего используется инфракрасное оборудование.

Этот спутник работает параллельно с ранее запущенными спутниками «SMS-1» и «SMS-2». Все они не только ведут наблюдения сами, но и собирают при помощи телеметрической системы данные, получаемые большой сетью наземных автоматических станций, расположенных в труднодоступных районах суши и Мирового океана. В их числе станции, регистрирующие резкий подъем уровня воды в реках, морские приливы и волны цунами.

Данные об этих явлениях будут немедленно ретранслироваться в Международный центр информации о цунами, находящийся в Гонолулу (штат Гавайи) и соединенный оперативным каналом связи с японскими и советскими дальневосточными учреждениями, уполномоченными объявлять тревогу при подходе катастрофических волн.

В течение последнего десятилетия применение ДДТ в сельском хозяйстве США неуклонно шло на убыль. Однако угроза загрязнения природной среды этим веществом не уменьшилась.

Этой проблеме посвятил свое выступление на состоявшейся в Вашингтоне в феврале 1975 г. конференции по здравоохранению д-р Дж. М. Вудуэлл (Морская биологическая лаборатория в Вудс-Холе, штат Массачусетс). Последние исследования показывают, что около 50 % использованного ДДТ немедленно поступает в нижние слои атмосферы, а значительные дозы оставшегося испаряются с поверхности почвы в течение 5 лет. Ультрафиолетовое излучение Солнца разлагает часть этого вещества, взвешенного в атмосфере (особенно активно этот процесс происходит над экваториальными районами), но большая часть в неразложившемся состоянии вместе с осадками выпадает на поверхность суши и океана.

Ихтиологам давно известен глубоководный удильщик, имеющий светящиеся органы для привлечения добычи. Хорошо изучен также морской головоногий моллюск Гетеротевтис диспар, использующий свои светящиеся выделения для того, чтобы ослепить нападающего на него хищника. Установлена также роль биолюминесценции для связи с другими особями своего вида.

Теперь обнаружено, что морская рыба вида Фотоблерофон, или малый фонаре — глаз, использует свои световые органы во всех этих трех целях. Длина рыбы 6,5–7 см; она живет в отличие от удильщика и светящегося моллюска не на больших глубинах, а в прибрежном мелководье. Наиболее активна она ночью. В передней части головы, под глазами рыбы, имеются два органа, заполненные светящимися бактериями. Их свечение в темноте различимо на расстоянии в несколько километров.

Рыба использует эти органы и для наступления во время охоты, и для обороны при нападении более крупного хищника, и для привлечения особей противоположного пола. Подобное разнообразие в использовании биолюминесценции наблюдается у морских животных впервые.

Группа сотрудников Эллинского института морской биологии (Афины) и Национального географического общества США (Вашингтон), возглавляемая Георгием Папафанасопулосом и Питером Трокмортоном, обследуя дно Средиземного моря в конце 1975 г., обнаружила остатки судна, относящегося к началу бронзового века. Находка была сделана на глубине около 25 м у берегов о. Докос (Кикладский архипелаг в Эгейском море). Анализ находившейся на борту керамики, донных осадков, морского обрастания позволяет археологам сделать вывод, что судно затонуло примерно 4500 лет назад. В это время жители Киклад овладели искусством изготовления художественной керамической утвари, выполнялись скульптурные работы, резьба. Найденное судно — торговое. В нем обнаружены большие сосуды, служившие для хранения продуктов питания, кувшины различных форм и размеров, столовая посуда.

Древесина, из которой было изготовлено судно, за это время полностью разложилась. Весь груз сцементировал-ся в 4–5 крупных скоплений. Вокруг разбросаны камни, служившие балластом на корабле.

До сих пор древнейшей жертвой кораблекрушения считалось судно, найденное у мыса Гелидонья (южное побережье Турции). Оно затонуло около 3 300 лет назад.

Группа сотрудников отдела химии атмосферы и изотопной физикохимии Химического института им. Отто Хана (Майнц, ФРГ), возглавляемая д-рами Вольфгангом Зайлером и Хайнцем Цапки, провела изучение состава воздушного пространства над городом Мюнхеном. В наблюдениях был использован двухмоторный самолет-лаборатория, оснащенный новейшим метеорологическим оборудованием. Данные собирались в течение всего 1975 г. на высотах между 100 и 1000 м.

Материалы, полученные в результате исследования воздушного пространства над этим крупным индустриальным центром, позволили сделать оценку антропогенного (вызванного человеческой деятельностью) загрязнения атмосферы в масштабах ФРГ. Согласно этой оценке, в воздушное пространство Земли за год выбрасывается около 6 х 10^¹⁴ г окиси углерода (600 млн. т) и около 0,2х 10^¹⁴ г водорода (20 млн. т).

Согласно обследованию, предпринятому в Африке группой экологов и зоологов Национальной федерации охраны природы США во главе с Норманом Майерсом, в значительной части ареала количество львов резко убывает.

Установлено также, что за два последних десятилетия площадь его ареала сократилась наполовину, а численность этого вида упала примерно с 400 тыс. до 200 тыс. особей. Главная угроза возникла из-за того, что площадь сельскохозяйственных угодий в Африке расширяется за счет саванны — места основного обитания львов. Очень распространилась также практика разбрасывания отравленных приманок с целью уничтожения всех хищников, вредящих скотоводству. Группа высказывает опасение, что если не будут приняты действенные меры, то к концу текущего столетия численность львов сократится до нескольких тысяч особей.

Ученые предлагают ввести систему, при которой существование львов станет выгодным для африканских государств, которые будут выдавать лицензии на охоту лишь за очень высокую плату.

Платным должно быть также наблюдение и фотографирование льнов для всех туристок, посещающих места их обитания. Все это позволит местным и центральным властям африканских государств принять дополнительные меры для охраны этого интереснейшего представителя семейства кошачьих.

Много различных нашествий повидала земля-матушка на своем веку. Были и нашествия обезьян на ноля и селения африканских племен, и нашествие кроликов в Австралии, когда англичане-колонисты завезли их на этот материк и они гак расплодились, что начали уничтожать посевы и сады, став форменным бичом для жителей. Какие только меры не принимались против них: специально завозили лисиц, травили собаками и ядами, ставили капканы и ограждали посевы колючей проволокой — ничто не помогало. Борьба продолжается и по сей день, как говорят, с переменным успехом. История знает нашествия саранчи на Среднем и Ближнем Востоке. Чудовищные скопления этих насекомых останавливали поезда, на споем пути поедали все, оставляя позади пустыню.

В последнее время из Южной Америки поступило сообщение о нашествии на этот континент особо aгрессивиых африканских пчел. Они расселяются со скоростью двухсот миль в год по направлению к Центральной Америке. Их неисчислимое множество. Они расправляются с более пассивными местными пчелами, нападают на крупных животных и даже на людей. Иногда это приводит к смертельным случаям.

Здесь уместно напомнить грустную историю их появления в Бразилии. В 1956 г. генетик Уорвик Керр из штата Сан-Паулу задумал вывести более медоносную породу пчел. Он решил скрестить для этого африканскую пчелу, отличающуюся редкостной агрессивностью, с более спокойной европейской. Однако еще до начала опытов несколько роен африканских пчел случайно улетели, скрестились с местными бразильскими пчелами, быстро размножились и разлетелись по белу свету, унаследовав свирепость африканских и любовь к бродяжничеству своих бразильских родичей.

А теперь расскажем о нашествии, которого еще не знала история, — нашествии деревьев.

Как и в истории с бразильскими пчелами и австралийскими кроликами, виновным оказался человек. В начале XX в. во Флориду (США) была завезена из Австралии порода деревьев с красивыми листьями и белесой корой, под названием «голая милалейка» или «каяпутовое дерево». Их высадили в качестве декоративного растения. Никто не предполагал, что чужестранец, попав на другую почну и в иной климат, начнет распространяться с быстротой и настойчивостью сорняка. Но такая беда грянула, и на сегодня во Флориде столько деревьев этой породы, что натуралисты опасаются, как бы они не вытеснили всю остальную растительность, ибо милалейки наступают на сады и фруктовые плантации яростно и беспощадно. Каяпутовое дерево растет одинаково буйно как в районах с пресной, так и соленой водой, проявляя полное безразличие к жаре и холоду, засухам и наводнениям. Истребить эти деревья оказалось не под силу гербицидам, и даже сплошные вырубки не помогают, ибо у них, как у Змея-Горыныча из русской сказки, вместо старого ствола на следующий год появляется четыре новых.

В милалейковом лесу, по свидетельству ученых-натуралистов, совершенно не произрастает трава, и даже дикие звери покидают его. Создается какая-то биологическая пустыня.

Возникло весьма странное положение: у себя на родине, в Австралии, эти деревья ведут себя скромно и непритязательно, растут сравнительно медленно. Что случилось с ними на чужбине — необъяснимо. Деревья настойчиво и неумолимо наступают, и сейчас проблемой борьбы с этим невиданным нашествием необходимо заниматься ученым.

«Наш корабль стоял на якоре у берега Африки. День был прекрасный, с моря дул свежий ветер, но к вечеру погода изменилась: стало душно и точно из раскаленной печки несло на нас горячим воздухом с пустыни Сахары.

Перед закатом солнца капитан вышел на палубу, крикнул: «Купаться!» — и в одну минуту матросы попрыгали в воду, спустили парус, привязали его и в парусе устроили купальню…»

Кому не знакомы эти строки из рассказа Льва Толстого «Акула»? Напомним, что два находившихся на корабле мальчика уплыли далеко в море и в это время на них напала акула. Если бы не отчаянная решимость старого артиллериста, отца одного из мальчиков, который метким выстрелом из пушки убил прожорливую хищницу, дети могли бы погибнуть.

Ловкая и быстрая, акула в воде — грозный хищник, спастись от нее трудно. Вот почему люди давно ищут надежного средства защиты от нее. Недавно в американском журнале «Ньюсуик» мелькнуло весьма обнадеживающее сообщение. Оказывается, в Красном море, в котором акулы кишмя кишат, обитает плоская, точно камбала, рыбка-невеличка, названная местными жителями «моисеева подошва». Она совершенно не боится акул. Встречаясь с акулой, эта рыбка выпускает яд, который мгновенно, в считанные доли секунды, парализует челюсти акулы, так что пасть ее остается открытой.

Рыбка привлекла внимание биолога Евгении Кларк, специалиста по акулам. Пойманных живых рыбок она осторожно привязывала к длинному перемету и сбрасывала его в море, наблюдая затем, как к ним устремлялись акулы, готовые проглотить добычу. Рыбки извергали молочно-белый яд, и ошеломленные хищницы с раскрытой пастью ретировались. Спустя некоторое время действие яда прекращалось, акула возобновляла свои попытки проглотить намеченную добычу, но каждый раз яд срабатывал с потрясающим эффектом. Однажды наживка из «моисеевых подошв» отражала нападение двух акул в течение восемнадцати часов.

Этот яд, по мнению Кларк, почти не действует на человека.

Сейчас ученые заняты исследованием химического состава яда, и, если его удастся синтезировать, появится надежное средство против акул, которым можно будет снабжать каждого любителя поплавать в открытом море.

Правительство Республики Берег Слоновой Кости приняло решение о создании нового крупного Национального парка, который будет называться Заповедный лес Тай. Он расположен на юго-западе страны и ограничен рекой Ковалли, представляющей собой естественную границу с Либерией, и рекой Сассандра. Площадь парка превышает 425 тыс. га. Это оставшаяся доныне нетронутой часть огромного тропического леса, простиравшегося некогда по территориям Ганы, Берега Слоновой Кости, Либерии и Сьерра-Леоне.

Участок, вошедший в новый Национальный парк, с 1933 г. был заповедником, однако до сих пор его флора и фауна практически не охранялись. Это принесло немалый ущерб его уникальным природным богатствам. Среди подпадающих ныне под строжайшую охрану видов много редких, например карликовый бегемот.

В Национальном парке создается исследовательская экологическая станция. Предполагается изучить природные процессы, происходящие в девственном тропическом лесу, который будет служить «эталоном» для сравнения с местностью, уже подвергшейся воздействию человека (промышленная рубка, традиционное земледелие и т. п.). Будет вестись наблюдение и за ходом восстановления среды в случае прекращения хозяйственной деятельности.

В программу включены геоморфологические, климатологические, гидрологические, ботанические исследования, зоологические работы (изучение экологии обезьян, даманов, грызунов, муравьев, термитов, клещей, различных червей и нематод, москитов и др.), изучение почв и т. п. Научная программа разработана Абиджанским университетом в сотрудничестве с Французским управлением по научным и техническим исследованиям за рубежом.

Ученые Индии в соответствии с международной Программой исследования глобальных атмосферных процессов (ПИГАП) намерены в течение 1978–1980 гг. изучать процессы, связанные с возникновением и развитием летних муссонов.

Намечена широкая программа измерения температуры воздуха, скорости и направления ветра, атмосферного давления, количества осадков, плотности облачного покрова во многих пунктах страны. Помимо этого будут изучаться процессы взаимодействия океана и атмосферы, связанные с муссонами. Для этого при помощи метеорологических судов на акватории Индийского океана от побережья Восточной Африки до Сингапура предполагается собрать информацию о температуре воды, характере теплообмена, движении крупных водных масс и т. п.

Информация подобрана Б. И. Силкиным и Н. М. Колпаковым