Судьба на излом. На пути к совершенству

Рано утром мы были в Москве. Пока готовились к похоронам, было проведено внеплановое совещание кабинета министров и Совета Трёх. На нём было решено, что место Берии займёт его заместитель – Меркулов. С Всеволодом Николаевичем я пересекалась всего несколько раз, в отсутствии на месте ныне покойного Лаврентия Павловича. Довольно приятный человек, умный и, как ни парадоксально, немножечко наивный. Сразу после заседания он подошёл ко мне и предложил поговорить. Мы прошли в кабинет его бывшего начальника, в одночасье ставшим ему новым местом работы.

– Анастасия Олеговна! Я с самого начала не лез в ваши дела, предпочитая оставаться в тени Лаврентия Павловича. Знаю, что товарища Сталина и ныне покойного Берию с вами связывало многое. Знаю, что вы, фигурально говоря, духовная дочь Иосифа Виссарионовича. Всё это я прекрасно знаю, поэтому ваше положение накладывает некую…

– Всеволод Николаевич! Я никогда не кичусь озвученными вами привилегиями. Для меня порученное мне направление – прежде всего. Я с самого начала не лезла в дела НКВД с НКГБ – у них своя работа, у меня своя. Другое дело, что мы друг другу помогаем: они людьми, когда это мне необходимо, я – новинками технического прогресса.

– Но Яков уже как пару лет работает под вашим непосредственным руководством…

– Яков работает самостоятельно, другой вопрос, что он обращается ко мне за информацией из Базы Знаний. Это так. И вы наверняка в курсе, что именно я помогла выдернуть его из лап фашистов.

– Да, я в курсе.

– А вот Василий не оправдал не только моих надежд, но и надежд самого товарища Сталина. Хотя он и курирует пару направлений в ВВС СФГ, но руководитель он никакой. Совсем никакой. Да и гонора у него хоть отбавляй. Даже в выборе фамилий они с Яковом совершенно разные люди.

– Не понял.

– А что тут понимать: Яков с детства взял юридическую фамилию товарища Сталина – Джугашвили и не стал её менять, стремясь добиться в жизни всего самостоятельно. Василий же, напротив, с детства всем своим поведением показывает, кто он есть и что к нему нужно относиться подобострастно23. Пару раз мы с ним даже ссорились по этому поводу.

– Вот как?

– Я не буду выносить на всеобщее обсуждение личные взаимоотношения внутри семьи товарища Сталина, потому прошу поверить мне на слово.

– Охотно верю. Я бы хотел, чтобы наши рабочие отношения стали примерно такими, как у моего бывшего начальника.

– Я не возражаю, только давайте договоримся сразу – ГКР курируется Советом Трёх и мне не нужны лишние соглядатаи. Если кто-то из руководителей производственных объединений попадает в поле зрения ГУГБ СФГ, вы сначала разговариваете со мной, моё звание это позволяет, а уж потом мы вместе обдумываем, что с ним дальше делать.

– Согласен.

Если раньше Лаврентий Павлович курировал оба наркомата – НКВД и НКГБ и никто не смел поставить под сомнение такой расклад, даже уже в образованном СФГ, то теперь Министерством Внутренних дел стал заведовать комиссар НКВД третьего ранга Отто Клюге – один из близких соратников Канариса. Его заместителем стал второй соратник Вильгельма – полковник Андрехт.

Вообще, со смертью Берии из кабинета министров ушли последние два наркомата, уступив место обычным министерствам – МВД и КГБ. После землетрясения в Ашхабаде в 1948 году я выдвинула предложение о преобразовании некоторых служб, в частности пожарной, в Министерство по чрезвычайным ситуациям. Планировалась передача ей части полномочий МВД и местных служб, но Берия был категорически против. Решив не ссориться с ним тогда, сейчас я снова подняла этот вопрос, и Меркулов с Клюге полностью меня поддержали. В новообразованном министерстве руководителем стал молодой, но очень перспективный подполковник МВД из Нагано – Тахиро Курисама.

Кроме передачи новоиспечённому министерству сведений о предстоящих более-менее серьёзных природных катаклизмах на территории Евразии, я некоторое время помогала Курисаме в формировании служб МЧС и увязывании взаимодействия с государственными структурами на местах. По моему представлению, Советом Трёх был санкционирован выпуск принципиально нового типа самолётов – «Альтаир»,24 предназначенного для тушения крупных пожаров. Их выпустили всего десяток.

Кроме того, в помощь МЧС было передано ОДР25. Радиолюбители не пожелали оставаться в стороне от технического прогресса. С приходом новой миниатюризированной радиоэлектронной базы элементов, их аляповатые самоделки претерпели множество метаморфоз. Ещё в декабре 1949-го года ко мне на приём пришла делегация радиолюбителей.

Москва. Управление ГКР. 24 декабря 1949 года. 14 часов 25 минут

В тот день я задержалась в Кремле – шла активная подготовка к встрече Нового года и меня попросили проконсультировать по некоторым новинкам звуковоспроизводящей аппаратуры. Специалистов не хватало и потому пришлось участвовать мне.

Задержавшись там до двух часов пополудни, я успешно управилась с мелкими проблемами, возникшими с подключением усилителей звукового воспроизведения к МВМ и настройкой качественного звука. По дороге обратно в ГКР я немного продрогла и, предвкушая горячий чай у себя в кабинете, быстро прошла внутрь помещения, лишь мельком глянув на собравшуюся около него небольшую группу людей. В разгар моего чаепития в дверь тихонько постучали, и в кабинет зашёл скромно одетый мужчина. На груди медаль Героя, два ордена Ленина и один Красной Звезды.

Вроде не военный, а наград – не всякий генерал столько имеет. Да и лицо очень знакомо, но никак не могу вспомнить кто он.

– Здравствуйте! Извините, пожалуйста, мне бы увидеть товарища Асташёва.

– Здравствуйте! Вам Асташёва или Асташёву?

– Ну, с нашей просьбой хотя бы Фёдора Александровича увидеть…

– Товарищ Асташёв сейчас в командировке. Будет только завтра к вечеру. Вы не стесняйтесь, проходите. Возможно, я смогу вам помочь.

– Простите, а вы кем здесь работаете?

– Я? – отодвигаю пустую чашку и улыбаюсь. – Вообще-то, я – глава Государственного Комитета по Развитию. Комиссар первого ранга госбезопасности, Асташёва Анастасия Олеговна. К тому же супруга Фёдора Александровича. Так что излагайте вашу проблему сразу мне, всё равно окончательное решение по всем заявкам выношу именно я.

– Простите, тарщ комиссар первого ранга… возможно, наша небольшая проблема не покажется вам столь существенной… мы здесь с товарищами подумали…

– Это ваши коллеги стоят там за дверью?

– Так точно.

– Зовите всех, будем общаться.

Он быстро возвращается к двери и через минуту в кабинете стоят четверо человек, переминающиеся с ноги на ногу.

– Да вы проходите, присаживайтесь. Для начала представьтесь, пожалуйста, кто вы и по какому вопросу.

– Эрнст Теодорович Кренкель.26 Собственно, мне посоветовали обратиться в ГКР Абрам Фёдорович и Аксель Иванович.27

– Академики Иоффе и Берг? А почему кто-то из них не представил вас лично? Хотя бы позвонил, что ли.

– Видите ли, товарищ Асташёва, никто из них без вашего разрешения не может решить этот вопрос, а наша проблема наверняка не относится к стратегическому направлению. Мы хотели обратиться к товарищу Асташёву по поводу возрождения ОДР – Общества Друзей Радио. Его в 1938-м фактически расформировали, а жаль. Знали бы вы, сколько сейчас молодёжи рвётся изучать радиоэлектронику…

– Предполагаю, что много.

– Вы правы. Нынешняя техническая революция дала возможность уменьшить габариты приёмо-передающей техники. Мы были у товарища Берга, в ГИРЭП.28 Аксель Иванович отнёсся к нашему предложению очень внимательно. Он и Абрам Фёдорович посоветовали обратиться в ГКР, к Фёдору Александровичу.

– Почему сразу не ко мне? – улыбаюсь ему в ответ.

– Говорят, что у вас много дел…

– Одно другому не мешает. Так какие задачи вы хотите решать в случае возрождения упомянутого вами общества?

– Видите ли, Анастасия Олеговна, мы бы объединили все разрозненные коллективы и отдельных радиолюбителей в одну организацию. На местах могли бы организовать курсы начальной ступени для лиц, интересующихся радиоэлектроникой. Кто заинтересуется этим всерьёз, подскажем, куда пойти учиться дальше. Кроме того, мы бы хотели оказывать посильную помощь в случае каких-либо нештатных природных явлений. У меня самого есть опыт работы…

– Товарищ Кренкель! Я знаю, кто вы и кое-что из того, чего даже сами о себе не ведаете, но сейчас не об этом. Как вы смотрите на вхождение ОДР под крыло нового министерства по чрезвычайным ситуациям? Думаю, что там не откажутся от такой помощи.

– Мы бы с удовольствием, но люди разбросаны по всей территории нашей большой страны и не везде есть отделения этого министерства.

– Хм… думаю, что это будет для вас даже плюсом, а не минусом.

– Простите, но я не совсем вас понимаю.

– Отсутствие в сельской местности филиала МЧС, может заменить Радиолюбительскую… м-м-м… Аварийную Службу или сокращённо – РАС, вот, на ходу придумала название вашей службе. Приведу отвлечённый пример. В какой-нибудь глуши есть радиолюбитель Иван Иванович Иванов, работающий, скажем, трактористом. Он станет внештатным сотрудником МЧС из отдела РАС. В случае какого-либо природного или технологического катаклизма, он превращается из обычного тракториста в координатора РАС и направляет по радиоканалу силы быстрого реагирования МЧС к месту катастрофы, одновременно сообщая всю полезную информацию. Как вам такое взаимодействие?

– Простите, тарщ комиссар первого ранга, – Кренкель ошарашено смотрит на меня – мы и мечтать не могли об этом. Конечно же, тогда мы станем не просто любителями, до которых нет дела никому, мы будем востребованы на государственном уровне.

– Значит, вы согласны? – внимательно смотрю на него.

– Так точно!

– Отлично. В таком случае ваша задача – создать костяк РАС. Отберите самых теоретически подкованных специалистов. Вам будут даны некие материалы, схемы, из которых вы выберите самые оптимальные образцы радиостанций и сопутствующего оборудования. Впоследствии их растиражируют и планомерно снабдят членов вашей организации на местах. Я распоряжусь о встрече радиолюбителей и представителей нескольких КБ радиоэлектроники.

– Товарищ комиссар, может, мы сами соберём технику?

– Собрать-то вы, может, и соберёте, но вот радиокомпоненты придётся изготавливать централизованно. Скажем, в виде наборов и снабдить на начальном этапе только тех, кто имеет официальное разрешение на выход в эфир. Как, кстати, сейчас с этим? Мораторий, объявленный в связи с войной, снят?

– Так точно, но дело идёт медленно.

– Тогда на ближайшем заседании Правительства я вынесу этот вопрос на повестку дня. Будем выдавать разрешения РАСовцам в первую очередь.

Крупнейший пожар в 1950-м году на территории Сибири стал экзаменом для МЧС и РАС, доказав их право на существование. Та эффективность, с которой эта связка работала, её взаимодействие с местными органами самоуправления и быстрота работы была по достоинству отмечена руководством страны. Специалисты РАС вместе с эмчэсовцами прибыли в районы крупных локальных пожаров. В течение двух часов была развёрнута разветвлённая радиосеть, координировавшая работу пожарных и спасателей.

Я уж не говорю про мелкие проблемы при половодье на реках, где по вызову на аварийной частоте РАС, спасатели МЧС быстро решали вопрос об эвакуации людей или восстановлении мостов. А сколько спасли рожениц или людей с различными травмами в труднодоступных населённых пунктах, геологических поисковых партиях, не имеющих летательной техники? И сколько молодёжи влилось в РАС после освещения работы этой службы в СМИ. Вот она, кузница кадров!

В октябре 1952-го года, на основании информации из Базы Знаний, была предпринята эвакуация города Северо-Курильск, что на Камчатке. При поддержке служб МЧС, РАС и МВД, жителей города и близлежащих населённых пунктов переселили во временные палаточные городки. Случившееся 5 ноября землетрясение в Тихом океане, в 130 километрах от побережья Камчатки, нанесло большой урон домам, объектам промышленного и культурного назначения, а также сельскохозяйственным угодьям. Однако люди остались целы, а мобильные строительные бригады, имея под рукой технику, материалы и большое количество рабочих рук, восстановили город и его инфраструктуру до наступления нового года. То, с какой оперативностью и слаженностью работали службы при ликвидации последствий этого землетрясения, по достоинству было отмечено на общегодовом совещании Правительства СФГ.

1953-й год стал одним из насыщенных за последнюю пятилетку. Несколько политических преобразований в Индии и Норманнском Союзе привели эти страны к подаче заявки на вступление в состав СФГ. Совет Трёх, вместе с Верховным Советом СФГ, одобрил их вхождение на правах республик в дружную семью наших народов. Процесс интеграции проходил медленно и завершился только к началу 1954-го года. Кроме них изъявили желание стать единым целым с нашим государством Иран, Афганистан и Пакистан. Совместная военная операция 1949-го года сплотила некогда враждующие народности этих стран и показала, что СФГ является, по сути, единственным цементирующим материалом для стран, угнетаемых капиталистами любых мастей. Гуманитарная помощь, предоставленная индийскому народу и то, с какой справедливостью распределялись продовольствие и медикаменты, строились дома, ремонтировались мосты и народно-хозяйственные объекты – всё это подняло престиж нашего государства на очень высокий уровень.

Если в моём мире противостояние моджахедов Афганистана и военнослужащих СССР вместе с правительством ДРА29 затянулось на одиннадцать лет,30 то в данной истории его просто не было, ибо не существовало главного «раздражителя» и подстрекателя – США.

Своевременная помощь населению этих стран, оказанная при локальных землетрясениях и неурожае 1952-го года, окончательно укрепило тёплое дружественное отношение к «шамель асхабам».31 По указанию Совета Трёх ГКР направил в эти страны медицинских и педагогических работников, специалистов различных отраслей народного хозяйства и строительства. Подавляющее большинство этих специалистов было азиатских национальностей, что, безусловно, способствовало более тесным контактам с местным населением.

В середине 1953-го года в Восточном Пакистане,32 Непале и Бутане произошли восстания. Они были обусловлены улучшением уровня жизни у соседей, примкнувших к СФГ, в то время как в этих странах у власти были проанглийские губернатор и монархи. При поддержке единоверцев из Индии, во всех трёх странах произошли революции и как итог этого – образование единого государства – республики Южный Тибет. Несмотря на некоторую раздробленность территории, её граждане пожелали стать единым государством.

К сентябрю 1953-го года Афганистан, Пакистан и Иран, проведя обширные консультации по некоторым спорным этническим и политическим вопросам, при помощи сотрудников дипломатического корпуса СФГ, смогли выработать единую политику сосуществования и заново трансформировались в Персию. Несмотря на нападки экстремистски настроенных бандформирований, проникающих на территорию бывшего Ирана с иракской стороны, им не удалось повлиять на общее желание этих народов воссоединиться и войти единой автономной республикой в состав СФГ. В середине 1954-го года обращение правительства Персии о вступлении в состав нашего государства было одобрено. Одновременно с этим, республика Южный Тибет и Монголия подали свои заявки на присоединение к СФГ.

Фактически, в Юго-Восточной Азии между нами и СДС осталась лишь одна буферная зона – Бирма. Подогреваемая эсдээсовцами, оппозиция нынешней власти попыталась организовать государственный переворот. В сентябре 1954-го года путч был подавлен. Руководство Союза Бирмы33 решило на время занять нейтральную позицию в противостоянии СФГ и СДС. К тому времени Союз Демократических Сил стал проводить откровенно деструктивную внешнюю политику. Видя, что в Азии ранее отсталые в экономике и развитии страны стали стремиться войти в состав СФГ, англосаксы и их приспешники активизировали свои действия практически по всему миру, пытаясь вовлечь в свои ряды государства из других континентов. Порой ими использовались даже варианты неприкрытой агрессии.

Помимо добычи полезных ископаемых на чужих или неосвоенных территориях, они промышляли откровенным пиратством на море. Пару лет мы всё-таки надеялись, что здравый смысл возобладает над амбициями, и они примкнут к нам, умерив свои идеологические принципы, но после публичного уничтожения нашей рыболовецкой флотилии близ островов Зелёного Мыса, терпение руководства СФГ закончилось и на ликвидацию этого осиного гнезда было послано несколько прекрасно оснащённых эскадр. Видимо, Ватикан поддерживал связь с СДС и на момент начала решающих боевых действий у берегов Австралии он обратился к своим сторонникам на просторах бывших капиталистических стран Европы. Используя эффект «диффузии» населения на всей территории СФГ, отдельно враждебно настроенные лица и целые группировки разошлись по всей стране. Потом, в нужный момент, они объединились и затеяли путч. 1955-й год стал годом проверки на прочность нашего континентального государства. Служители культов нескольких конфессий и приспешники империализма на просторах СФГ призвали враждебно настроенную прослойку граждан перейти к террору против нынешней власти. Их основными целями этого стали местные главы самоуправления, а в ряде небольших городов даже местные отделы милиции.

Москва. Квартира Асташёвых. 19 мая 1955 года. 9 часов 15 минут

В тот день руководством ГКР планировалось выступление на собрании по случаю очередной годовщины создания пионерской организации. Настя, собиравшаяся со своими товарищами по райкому комсомола выступить в рядом расположенной школе, ушла с Андреем, который заехал за ней всего полчаса назад. Я заканчиваю осмотр сыновей, провожаю их в школу и через некоторое время мы с мужем выходим из квартиры. На улицах неожиданно многолюдно. Наша легковая машина буквально окружена людьми, у которых присутствуют явно недружелюбные взгляды.

– Вот она! – кричит какой-то плюгавый мужичонка в невзрачном костюме и поправляющий на правом предплечье белую повязку с чёрным крестом. – Попалось, бесовское отродье! Смерть нехристям!

– Смерть! – поддерживает его толпа и кидается к нам.

Мы с Фёдором каким-то чудом успеваем пронырнуть обратно в подъезд, но сразу за нами его двери блокирует группа людей разного возраста. Большинство из них женщины за пятьдесят, поголовно в белых платках, мужчины – разного возраста и одеты по-разному, но у каждого из них на рукаве точно такая же белая повязка с чёрным крестом. Несколько человек врывается в подъезд следом за нами. Лицо практически каждого из них излучает ненависть и злобу. Они начинают приближаться к нам с явно недобрыми намерениями. У одного из них в руках появился кухонный нож. Он пытается ударить им меня, но супруг чётким движением в горло укладывает противника на кафельный пол. Увидев, что неудачливого нападавшего постигло фиаско, за ним ринулся другой, весь в блатных наколках на руках, но его постигла та же участь, что и первого. Дальше к нам приближаются две деревенского типа бабищи, обе со злым и решительным взглядом. У одной из них в руке вижу большой тесак, другая неумело держит охотничье ружьё.

Фёдор кидается вперёд и ударом ноги вырубает ту, которая с ножом. После этого быстро хватается за ствол ружья и заученным приёмом обезоруживает тётку. Та в ответ пытается его укусить, но тут уже я не даю ей никаких шансов – тычок в шею и она, судорожно ловя ртом воздух, оседает на пол.

– Кто это такие? – переводит дух мой муж.

– Федя, я знаю не больше твоего.

Внезапно приходит вызов на персональник. На том конце слышу взволнованный голос Молотова.

– Анастасия Олеговна, вы где?

– Вячеслав Михайлович! Я заблокирована какими-то озлобленными людьми в подъезде собственного дома. Ничего не понимаю. Кто эти люди, откуда они появились и почему они пытаются убить нас с мужем?

– Как мне только что объяснили, в вашем доме есть чёрный ход. В каждом подъезде. Срочно уходите к нему, предварительно забаррикадировав входную дверь парадного. Обязательно, слышите? Сейчас за вами выйдет бронированная машина. Все подробности потом.

– Вас поняла, начинаем действовать.

Ретировавшиеся было люди с повязками на рукавах, пытаются снова попасть в подъезд. Двери чуть приоткрылись, слышны выкрики призывающие покончить с нами. Внезапный резкий толчок в грудь отодвигает моего мужа внутрь подъезда. За ним устремляются несколько нападавших. Фёдор отвечает им дуплетом картечи из трофейного ружья. Трое человек падают на пол, остальные в панике выбегают на улицу. Слышны приглушённые стоны.

Видимо, кто-то из нападавших тяжело ранен, а не убит.

При помощи снятых брючных ремней с убитых и раненых, нам удаётся связать ручки входных дверей в единое целое. Супруг проверяет стопорные защёлки на дверях и полностью блокирует доступ внутрь подъезда через парадный вход. Пока он этим занимается, я успеваю добраться до квартиры и забрать наше с Фёдором личное табельное оружие.

Всё-таки пара «Вихрей»34 с четырьмя запасными магазинами – это уже кое-что! Только бы успеть продержаться до приезда помощи!

Минут через десять двери парадного входа предательски затрещали. Слышны удары топора. Переглядываемся с мужем и крепче сжимаем в руках пистолеты. Вот, со стороны чёрного входа становится слышен мерный выхлоп глушителя подъехавшей машины.

– Товарищ Асташёва, вы там? – из-за двери слышен негромкий голос.

– Да, мы с мужем здесь.

– Осторожно выходите, группа охраны заняла позицию.

Дверь чёрного хода со скрипом открывается, и мы попадаем к госбезопасникам. Все, кроме главного, вооружены автоматами Калашникова. Молодцеватого вида майор, с таким же «Вихрем» в левой руке, быстро козыряет и приглашает нас в автобус, в котором сидит ещё пятеро сотрудников КГБ. Наконец последние семеро человек охраны оставляют свои посты и запрыгивают в автобус, который уже медленно тронулся. Постепенно мы набираем скорость, продолжая двигаться по тихим улочкам.

– Куда мы направляемся? – интересуюсь я, но мне не успевают ответить.

Впереди по курсу движения автобуса нам преграждает путь разномастная толпа враждебно настроенных людей. В окна автобуса полетели камни. В ответ сотрудники без компромиссов стреляют из автоматов по толпе. Та начинает рассыпаться во все стороны, но меткие выстрелы догоняют практически каждого. Минуты через три в живых никого не осталось. Выезд на одну из главных улиц усеян трупами нападавших. Водитель прокашливается и движется прямо по ним.

Это что же такое случилось, если мы вот так цинично движемся, не смотря ни на что? Революция, что ли?

Проспект контролируется сотрудниками МВД и кое-где военными частями. Повсюду видны следы непонятного мне противостояния: разбитые окна на первых этажах домов, изувеченные витрины магазинов. Местами в них полыхает пламя пожаров, наблюдаем даже горящие припаркованные автомобили.

Время от времени слышны автоматные и пистолетные выстрелы. Двигаемся медленно – постоянные остановки и проверка кто мы и куда следуем.

Рация в автобусе молчит. Почему?

Наконец, попадаем через тройное оцепление на Красную Площадь и через пару минут въезжаем в Кремль. Автобус останавливается у парадного крыльца, и мы в сопровождении охраны идём по коридорам. Очень скоро проходим в малый зал, где собрался практически весь кабинет министров СФГ.

– Здравствуйте, Анастасия Олеговна и Фёдор Александрович! – Молотов жмёт нам поочерёдно руку, но в его рукопожатии присутствует волнение. – У нас очень плохие новости.

– Что случилось?

– Сегодня произошла попытка государственного переворота. Рано утром пришло сообщение из Токио: император Сёва коварно убит в своей резиденции, куда он отправился два дня назад на встречу с руководителями производственных объединений дальневосточного района страны.

– Невероятно! Чудовищная новость!

– К сожалению, это ещё не всё. Два часа назад пришло печальное известие из Бонна. Вильгельм Канарис погиб на пути из личного дома в здание Совета города. Машину остановил пастор, потом из кустов выскочили террористы. Несколько выстрелов, сделанных в упор, решили его судьбу. Даже не довезли до больницы.

– А Сталин? – вырывается у меня.

– Почти час назад нам сообщили ещё одно чудовищное известие: находившийся на своей даче «спецобъект №18»,35 товарищ Сталин был предательски убит своим сыном – Василием. Вместе с невесткой – женой Якова и её маленькой дочерью. Именно из-за сына товарища Сталина охрана резиденции притупила свое внимание.

– Василий?! Убил родного отца?! – если бы инопланетяне спустились с небес на землю, я была бы не так удивлена.

– Это чудовищно осознавать, но факты упрямая вещь – Василия даже не стали проверять на наличие оружия, что и сыграло роковую роль в этом покушении, – Молотов смотрит на меня серьёзным взглядом испод сдвинутых бровей. – На первичном допросе он показал, что ему был предложен пост одного из новых руководителей страны. Поэтому он и примкнул к террористам. Анастасия Олеговна! Сейчас у нас в стране безвластие.

– Это не просто безвластие, а катастрофа! А что теперь подумают наши вооружённые силы у берегов Австралии… нет, сволочи эсдээсовские! Как они момент подгадали, а! Решили, что страна распадётся, и они мигом явятся на всё готовенькое!

– Чтобы этого не произошло нужно срочно сформировать новое правительство и выбрать главу государства.

– Я абсолютно согласна с вами, Вячеслав Михайлович!

– Анастасия Олеговна! Пока вы ехали к нам сюда, мы коротко обсудили создавшееся положение. Практически все члены правительства согласны с тем, что пост Председателя Верховного Совета СФГ должны занять вы.

– Что?! Как это я?

– Да, Анастасия Олеговна, вы и только вы. По ряду причин.

– Не думаю, что это хорошая мысль.

– Ну, смотрите: курировали все экономические разработки вы.

– Не только я!

– Вы. Основное развитие нашей страны шло под вашим и именно вашим плотным контролем, – начал он загибать пальцы. – Из кабинета Министров только вы одна сейчас свободно говорите на всех трёх государственных языках. Вы награждены японским орденом, вы освободили немецкий народ от тирании фашизма. А кто подсказал идею духовного сближения народов нашей страны? Кто кропотливо выстраивает структуру оборонного и научно-технического потенциала нашего государства? Кто вывел СФГ в космос и обеспечил персональной связью? Без неё сейчас нам было бы очень туго. Так что, «все дороги ведут в Рим», Анастасия Олеговна.

– Разрешите? – привстал со своего места министр лёгкой промышленности Ямамото.

– Говорите, товарищ Ямамото, – киваю ему головой.

– Товарищ Асташёва! У нас в Японии говорили так: династия Императора исходит из главного клана страны. Вы одна остались из клана Трёх.

– А Яков Джугашвили?

– Ему сейчас не до нас, – сообщает Жуков. – Он потрясён горем утери отца и ещё больше – гибелью жены с дочкой. Тем более, что из лап смерти его вырвали именно вы. Анастасия Олеговна! Товарищи дело говорят. Войска тоже не забыли, кто повёл их в решающую битву против Гитлера. Любой другой из нас не имеет такого авторитета, какой есть у вас.

– Но женщина у руля власти… такого же не было никогда!

– Всё приходится делать когда-то в первый раз, – улыбается Молотов.

– А ты что скажешь, супруг мой любимый? – поворачиваюсь к Фёдору.

– Настя! У нас нет другого выхода, кроме как выбрать тебя. Правильно сказал тарщ Ямамото – ты одна осталась из клана. Остальные не имеют такого политического веса.

– И ты, Брут? – с укоризной гляжу на мужа. – Эх… тяжела женская доля… ну, смотрите мне! Сами напросились!

– Какие будут указания, товарищ Председатель Верховного Совета? – Молотов встал по стойке смирно, за ним поднялись остальные.