На круги своя. Часть 2. Сбросить маски

Глава 2

Странно, но нам повезло. Ланги не кинулись в погоню. То ли основной отряд свернул в сторону, то ли пока не узнали о появлении темного. Последнее – дело времени. Сомнения насчет второго развеял бы Эллан, но он молчал. Поисковые импульсы регулярно срывались с его пальцев и возвращались обратно, лорд хмурился и упрямо молчал. Пробовала жалобно смотреть, вздыхать – Эллан оказался непреклонен.

Так прошел день. Вокруг тянулась все та же безрадостная долина. Интересно, она всегда была такой, сомневаюсь, будто светлые облюбовали безжизненный кусок земли. Или все дело в настрое? Тоска, печаль и горе накладывают отпечаток на действительность, она словно линяет, теряет краски, вот и я не замечала разнотравья, не слышала птиц, только напряженно ждала нападения.

Вечером разбили лагерь в чистом поле. Тогда же Эллан впервые улыбнулся, расслабил плечи. Значит, опасность миновала. Осторожно заговорила с ним о серых, и он подтвердил, временно оставили в покое.

Ноги затекли. Мужская посадка и юбки – вещи несовместимые. Но лучше так, чем пешком. Пока разминала мышцы, лорд обустраивал быт. Неудобно, это женская работа. Впрочем, в Веосе мужчины привыкли прислуживать слабому полу. Не всяким женщинам, разумеется, только аристократкам, равным и выше себя по положению, а те выбирали, кто более убедительно докажет свое желание обладать. Вот и Эллан старался, добивался. Глупый! Я принадлежала ему, даже если лорд растеряет всю свою мужественность, ничего не изменится.

– С ужином проблема, – развел руками Эллан, закончив обустройства нехитрого ложа. – Я попытаюсь что-то поймать, но…

– … но я лекарь и разбираюсь в растениях, – с улыбкой выручила из затруднительной ситуации.

Поисковые импульсы «видели» не только лангов, но и прочих живых существ. Раз лорд сомневается в успехе охоты, поблизости нет даже кроликов. Придется довольствоваться подножным кормом. Наверняка найдутся съедобные ягоды или травы. Суп из них сомнительный, но продержаться до завтра поможет.

В итоге еду искали вместе. Набили животы чем попало и легли спать. Тесно прижимаясь друг к другу, вслушивались в ночь. Никакого желания, кроме одного – выжить.

Разбудивший солнечный свет подарил надежду.

Пока возилась с завтраком из все того же ничего, Эллан вытащил пирамидку. Он вновь связался с Филиппом. Логично в сложившейся ситуации, ведь формально сын герцога Терского – мой жених.

Судя по всему, лорд оторвал Филиппа от дежурства. Столп света явил его верхом на коне; на заднем плане маячили горы, еще укрытые плотным туманом.

– Что вам угодно, милорд? – начало разговора выдалось невежливым.

– Защита, – наступил на горло собственной гордости любимый.

Серьезный поступок для темного!

Похоже, Филипп опешил, иначе чем объяснить его долгое молчание? Затем по губам брюнета расплылась улыбка. Ничего хорошего она не предвещала. Какую же цену он назначит? Если непомерно высокую, я не дам заключить сделку.

– Конкретнее, милорд? И поторопитесь, в отличие от вас, – очередная гаденькая улыбка, – у меня нет времени на треп.

– Хотите посчитать вчерашние трупы? – нахмурился Эллан.

Похоже, назревал скандал. Чтобы он не перерос в дуэль, вмешалась и попросила Филиппа приютить нас. Под конец вынула козырь и напомнила о грандиозном долге брюнета. Он сразу сдулся, поник и, натянув поводья, приготовился с кислой миной выслушать.

Через пару минут мы знали, куда ехать. По словам Филиппа, нас встретят и проводят к захваченному темному городу.

Сомнейская долина – это не только бескрайние дали, тут некогда жили люди. Теперь города по очереди переходили из рук в руки или, как в данном случае, превращались в форпосты.

– Тяжело придется! – закончив разговор, Эллан покосился на мои ноги.

Он все еще держал пирамидку связи в руке; затухая, внутри умирало свечение.

Приподняв подол, тоже осмотрела ботинки. В спешке лорд сумел их натянуть, понимал, изнеженной светлой не сделать ни шагу босыми ногами.

– Далеко идти, – пояснил Эллан.

Все еще не понимая, продолжала недоуменно смотреть на любимого. Не пешком же нам идти!

– Ты не привыкла дневать в седле. А тут еще мужское.

– Выдержу.

Стисну зубы, но справлюсь. Случались в жизни испытания и хуже. Например, бегство от сумасшедших сестричек.

Эллан явно не поверил, но промолчал. Сверившись по солнцу, он предложил трогаться. Если поторопимся, до заката успеем сделать еще пару миль.

Импульсы все так же носились над долиной, чтобы исключить внезапное нападение. Наверное, они истощали лорда Марона, он ведь не успел до конца восстановиться после боя, но иначе нельзя. Или?..

– Эллан, – тронула его за руку, привлекая внимание, – магнитное поле не восстановилось, вдруг уже можно открыть портал?

Шестое чувство нашептывало: к Филиппу ехать не стоит, слишком агрессивно он вел себя во время разговора. С одной стороны, можно понять, Эллан – бывший любовник покойной супруги Геральта, лучшего друга маркиза. Лорд спал с преступницей, проглядел одержимую и избежал наказания, когда как Филипп пострадал по полной. Хотя он сам одержимый, пусть и избавившийся от духа демона в своем теле. Вдобавок я. Пусть брюнет меня не любил, но с удовольствием бы уложил под себя, даже предложения разные делал. Мол, как жених может оказывать приятные услуги. Однажды мы переспали – в том же Сопределье. Пришлось отдавать долг за спасение от Элизы и ее одержимой сестры. Филипп взял его «сладким» – телом наиви. Близость со светлыми высоко ценилась, дарила темным особое наслаждение вне зависимости от желания второго объекта его подарить. Читала, у них возникала своего рода зависимость от физической близости с наиви, может, у Филиппа то же, иначе зачем он провоцировал Эллана?

Лорд покачал головой.

– Думаете, я не проверял? Будто блокиратор поставили! – в сердцах пробормотал он.

Прикусив губу, задумалась. Со стороны казалось бредом, но вдруг некий сильный маг или, что вероятнее, артефакт блокировали перемещение между мирами? Мог ведь Эллан спокойно колдовать, призывать силу посоха.

– Давай попробуем еще раз? – безо всякой надежды, предложила я.

– Появилась идея? – дар Чувствующего помогал знать больше, нежели говорил собеседник.

Неопределенно пожала плечами. Я не столь хорошо владею магией, чтобы уловить колебания фона, но вдруг Эллан сумеет уловить ненормальность? Может, в физике я не сильна, только странно все.

– Обычное дело, – держать слово оказалось тяжело, лорд таки залез в голову. – Такие бури иногда длятся неделями. Они не влияют на эпизодическую магию, разве высасывают чуть больше сил, зато искажают или блокируют стационарную. Потом расскажу подробнее. Их можно вызвать искусственно, в теории, на практике я такого не встречал.

– Но ведь возможно, – ухватилась я за ускользающую мысль.

– Предлагаешь рыскать по всей Умерре и искать артефакт? – скептически усмехнулся лорд. – Нет, давай лучше к своим. У них стабилизаторы, повезет, послезавтра окажемся дома.

Поездка действительно оказалась сложнее, нежели представлялась вначале. Уже через пару часов тело затекло. Мы и прежде скакали галопом, практически не делая остановок, теперь и вовсе силились обогнать время. Эллан, конечно, подбадривал, пробовал развлекать, хотя у самого глаза оставались серьезными, но помогало мало, поэтому, когда на горизонте показались смутные очертания дозорных башен, едва не разрыдалась от счастья. Однако до них еще нужно добраться. Видимость обманчива, до форпоста дальше, чем кажется.

Постегиваемая усталостью, стегнула кобылку, но Эллан внезапно ухватил ее под уздцы и осадил. Озадаченно посмотрела на него. Лорд приложил палец к губам и приказал заехать себе за спину. Неужели очередной бой?

Его я увидела не сразу и то после того, как Эллан подпалил кустарник, заставив мужчину покинуть укрытие. Сначала приняла его за обещанного Филиппом провожатого, но быстро сообразила, что ошиблась.

Мужчина совершенно не походил на темного, даже полукровку. Черты серых проступали во всем: цвете глаз, строении черепа, взгляде, которым он окинул Эллана. Столько презрения и брезгливости! Несомненно, он догадался, перед ним навсей. Это несложно, у темных слишком примечательная внешность, все либо брюнеты, либо шатены с немного хищными лицами. У многих радужка с ободком. Вот и Эллан Марон голубоглазый шатен. Какой контраст с моими светлыми волосами и карими глазами, словно две противоположности. Воистину, иногда они притягиваются.

Ланги тоже обычно рождались светлыми, но встречались и темно-русые, как, к примеру, мужчина, который… собирался убить моего лорда.

Затаила дыхание, даже на молитву Великой Матери времени не оставалось. Понимала, Эллан сам видит, а если нет, ничем не помогу: не успею. Да и что толку кричать? Тут бы дар стихийника, чтобы ударить первой. Может, если бы тренировалась лучше, сумела бы извлечь пользу из подаренной в свое время Элланом магии. Но, увы, куда больше меня волновали любовные дела.

Время замедлило бег, снова молоточками стучало в ушах. Я вся обратилась в зрение, затаила дыхание.

В руках серого блеснула сплетенная из силовых нитей ловушка. Мгновения, и она заключит нас в плотный кокон, но этого не произошло. Мужчина замер с поднятыми руками, взгляд его остекленел. Сначала подумала, лорд убил его, но ланг дышал – грудь его мерно вздымалась. Выходит, гипноз. Только как, когда? Понимаю, Чувствующим многое подвластно, но невозможно сотворить заклинание за один взмах ресниц.

Ловушка, шипя, словно змея, прожигала траву. Пара минут, и она распадется, погаснет.

Нерешительно, опасаясь помешать, выехала из-за спины Эллана и заглянула ему в лицо. Оно напоминало маску: такое же недвижное. Зрачки полностью слились с радужкой. Пугающее зрелище! Отшатнулась и нечаянно толкнула ногу любовника. Он вздрогнул и недовольно зашипел: «Дария!». После обернулся, на краткий миг, но я запомнила страшную, непонятную асимметрию лица и глаза: один нормальный, другой такой вот, выцветший, без зрачка.

Сознание заволокло туманом. Я не могла пошевелиться. Паника стремительно захлестывала сознание, но быстро схлынула, унятая непонятно откуда взявшимся теплом. Оно убаюкивало, успокаивало, твердило, мне не причинят вреда. Как только поверила, оковы чужой воли спали.

Сквозь неведомую пелену донеслось эхо приказа: «Ты подчиняешься мне, я твой хозяин. Неповиновение означает смерть».

Гипноз – как еще Эллан мог утихомирить нервную наиви? Надеюсь, связь между ним и лангом не ослабла, не хотелось бы сюрпризов.

Осмелилась вновь посмотреть на лорда. Теперь он выглядел нормально, только предельно сосредоточенным. Пугавшее чужое пропало.

На подкорке сознания заскреблась мысль: а не одержимый ли он? Просто та радужка… Не может у существа быть таких глаз. С другой стороны, Соланж лично проверял всех знакомых покойных сестричек, Эллана в первую очередь. Вряд ли некромант пропустил одержимость, лорд Марон давно бы пополнил список жертв королевского палача – Соланж Альдейн занимал и эту негласную должность, – благо мужчины не ладили. Все началось задолго до битвы за женщину, то есть меня. Честь для темных – святое, а некромант посмел на нее покуситься. Дуэли, к счастью, не случилось, тогда бы лорд ее точно проиграл. Слабый, едва вставший на ноги – против мага-универсала. Теперь… Теперь я бы запретила. Имею право.

Словно прочитав мои мысли, Эллан едва заметно улыбнулся, успокаивая.

«Потом обсудим, если интересно», – пронеслось в голове.

Недовольно фыркнув, демонстративно отвернулась, укорив нарушителя слова. Кто бы сомневался, Эллан Марон долго не продержится, никакие амулеты не помогут, все равно залезет в голову. В этом Чувствующий превзошел Соланжа, тому не под силу перебороть защиту, а Эллан в силу врожденных способностей проходил сквозь нее.

Однако долго играть в обиженную я не умела, да и не время, выказала неудовольствие, и хватит.

Ланг замер по стойке смирно с отсутствующим взглядом. Мышцы напряжены, пальцы сжаты, но даже не дрожат. Так вот как я выглядела, когда лорд в первый раз прибег к гипнозу. Меня похитил отец королевы, Эллан вытащил, а после загипнотизировал, чтобы не мешала поговорить по-мужски с принесшимся следом Соланжем.

Ловушка едва мерцала. Легкий хлопок, и она смешалась с воздухом.

Эллан спешился и медленно направился к лангу. Он ступал, словно дикий зверь, мягко, пружиня. Невольно залюбовалась и поняла, отчего Алексия в свое время попала в ловушку чар Геральта. Темные восхищали, даже когда стояли по ту сторону фронта. Положим, полукровки и навсеи низшего происхождения такие же, как прочие, но аристократы привлекательны даже в пыточной камере. Вот и Эллан казался пластичным физическим воплощением силы. Неясной тенью чуть подрагивало на-ре, готовое в любой миг прийти на помощь владельцу.

Мой лорд.

Глупо, наверное, но я гордилась. Будто подчинила грозу, укротила водопад.

В руке Эллана возник посох – необходимая мера предосторожности. Гипноз гипнозом, но серый может вырваться. Он маг неизвестного потенциала, судя по всему, огневик, такой способен на многое.

Лорд не дошел до врага пары шагов. Он стал чуть выше ростом, балансируя на грани боевой формы.

Клинок на обратном конце посоха уперся в грудь серого.

Неужели убьет?

Однако Эллан вспомнил боевое прошлое, то самое, за которое его ненавидели ланги.

– Я спрашиваю, ты отвечаешь, – навсей играючи перебросил посох из одной руки в другую. Не видела выражения его лица, но воображение рисовало высокомерную усмешку. – Ты – ничтожество, я – лорд. Понятно?

– Да, милорд, – прохрипел ланг и опустился на колени.

Все его существо сопротивлялось унижению, на коже проступили жилы от перенапряжения, но Чувствующий заведомо сильнее. Теперь в полной мере поняла, какую ценность он представлял для армии. Немудрено, что Филипп хотел заполучить в качестве платы за услуги Эллана во временное рабство.

– Ниже!

Похоже, лорд получал удовольствие от издевательства над противником. Не могла его винить, да и серые поступали так же.

Вздохнув, соскочила на землю и взяла лошадь Эллана под уздцы. Вдруг убежит? Она и так подозрительно прядала ушами, любой резкий звук или движение, и придется ловить в чистом поле.

Допрос слушала в пол-уха: если что-то важное, Эллан скажет. Сначала лорд интересовался личностью серого. Тот, как и предполагала, оказался разведчиком и стихийным магом. Дар – огонь, и тут права. Как догадалась? Я росла с Алексией и научилась подмечать мелкие особенности, отличавшие огневиков от прочих магов. К примеру, их сети всегда искрились.

Далеко ли основной отряд? – Около двух дней пути. – Кого поджидали? – Никого, готовили нападение на форпост. Тут поневоле навострила уши и убедилась, иногда самые бредовые фантазии становятся правдой.

Магнитная буря действительно оказалась искусственного происхождения. Подробностей серый не знал, таких, как он, в них не посвящали. Ланги хотели отрезать темных от Веоса и развернуть наступление. Но, словно вишенка на торте, и приятный момент: пока не стихнет буря, серые сами не могут перемещаться в пространстве. Раз так, не стоит опасаться сюрпризов за спиной.

Эллан надежно спеленал пленника чарами и в качестве «языка», подарка собирался преподнести защитникам форпоста. Похоже, столь нехитрым способом он собирался расплатиться с Филиппом.

– Нужно поторопиться!

Сколько раз за прошедшие два дня я слышала эту фразу, но неизменно покорно забиралась в седло. Так и тут кое-как согнула затекшие ноги. Надеюсь, в форте найдется кровать, с удовольствием провалялась бы там неделю.

Лорд, убедившись, что я не упаду, отошел и закинул пленника на конский круп. Сбежать или упасть он не помог: помешала бы магия.

Когда солнце лизало остроги гор на горизонте, мы повстречались с высланным нам навстречу разъездом. Он состоял из двух темных, одинаково угрюмых и настороженных. Навсеи остановились на расстоянии удара пульсара и материализовали посохи. Похоже, тут никто никому на слово не верил.

Эллан представился и выпустил на волю на-ре. Оно доказало его происхождение, и темные убрали оружие.

На меня косились, но не заговаривали. Леди и леди. Подумаешь, блондинка! Я давно привыкла к ажиотажу вокруг цвета своих волос и не замечала переглядываний.

Форпост оказался небольшим укрепленным городком с крепостью. Она не шла ни в какое сравнение с замками, но в случае чего надежно укрыла бы сорок темных, которых злая судьба занесла в Сомнейскую долину. Филипп Соурен частенько бывал здесь, но служил в другом месте, в карательном отряде. Такие мстили лангам за понесенный урон. Как, лучше не думать. На войне нет совести, а страдают зачастую вовсе не те, кто убивает.

Эллану обрадовались. Еще бы, Чувствующий! Пленнику – тоже и сразу уволокли его в темницу. Не сомневаюсь, методы воздействия навсеев не уступают пыткам лангов, у бедняги нет шансов сохранить лицо.

– Филипп Соурен предупредил о вашем приезде и обещал приехать, миледи, – вокруг меня суетился местный командир, обычный лэрд, от этого приторно вежливый и предупредительный. – Теперь и подавно, если ланги так близко. Но не беспокойтесь, мы окажем им теплый прием.

Не сомневаюсь, а теперь хочу спать, только доем.

Мы сидели в апартаментах того самого лэрда, по факту – среднем этаже башни, который любезно отдали в наше полное распоряжение. С моего разрешения Эллан спал здесь же – даже в Мире воды строго соблюдались обычаи далекой родины. Разумеется, в отношении «белой кости» – аристократии Веоса. Я милостью короля леди, любимый тоже лорд, значит, требуется согласие женщины. Вот граф бы его не спрашивал, скорее наоборот. Сложная запутанная система!

Обстановка строгая, из всех удобств – пара подушек. Остальное жесткое, но практичное. Успела отвыкнуть от старомодной мебели, голых каменных стен и узких окон-бойниц, хотя шестнадцать лет провела в подобных залах. К хорошему быстро привыкаешь, вот и я прикипела душой к комфорту Веоса. Наверняка и воду тут таскают из колодца, а не открывают вентиль. Скорей бы в уют милой спальни!

Командир ужинал вместе с нами. Прислуживала тихая, вечно глаза в пол, беременная девушка. Раз лэрд разрешал ей наливать вино и касаться еды, она не служанка, а наложница. Может, повезет, и ее будущий ребенок унаследует титул отца. Далеко не все навсеи женились и еще меньше добивались от жен согласия обзавестись потомством, а род продолжать надо, только благодаря наложницам темные не исчезли. Разумеется, речь о дворянстве, для второго и третьего сословия иные порядки, женщины там рожали вне зависимости от собственного желания.

Еда – самая скромная, выращенная здесь же, у города. Вопреки моим представлениям об одиноком форте, помимо гарнизона за стенами проживали местные жители, люди. Они вели хозяйство, гнали вино из ягод, столярничали, пахали – словом, жили прежней жизнью, только под темными. Девушка-наложница, разумеется, тоже человек, лангами навсеи бы побрезговали.

– Сделаем все возможное, – заверял лэрд, бросая косые взгляды на Эллана. Лорд ему явно не нравился, мешал, но не избавишься. Любимый в свою очередь ревностно оберегал меня от любых ухаживаний. – У лангов не хватит сил блокировать порталы долгое время, максиму завтра ослабнут. Туда им и дорога, верно?

Кивнула, чтобы не ввязываться в спор. С другой стороны, командир прав, мертвые серые для нас теперь лучше живых.

– Так не следует ли им помочь? – Эллан намекал на упреждающий удар.

– Сил не хватит, – виновато развел руками лэрд и льстиво предложил: – Вот если бы вы помогли…

Однако я слишком хорошо изучила темных, чтобы поверить, будто он заискивает. Увы, дело в соперничестве, желании спровадить лорда. На фоне человеческой девушки я как яркая птицы, к тому же блондинка, леди – втройне желанная. Навсей не питал иллюзий, понимал, такого, как он, в поклонники не возьмут. Речь шла об однократной близости. Он согласился бы на мои правила, роль развлечения, зато аристократкой. Некогда комендант тюрьмы, в которой содержали Филиппа, предлагал такие же услуги. Мол, если даме станет скучно, позовите. Неприятно, мерзко, но такова мораль Веоса. Одно хорошо: к уважаемым женщинам не пристают, можно не опасаться темных коридоров.

– Мне казалось, подкрепление уже в пути, – кажется, Эллан догадался о сути маневра. – Или показания ланга – пустяки?

– Нет, конечно! – вспыхнул пристыженный лэрд и перешел в атаку: – Вам, как члену Совета, надлежит в первых рядах уничтожать врагов. Хотя бы из долга чести, если долг перед королевством и благородство перед дамой для вас – пустой звук.

Лорд с шумом отодвинул стул и встал. Следом поднялся командир. Назревала дуэль – вызов брошен. Пришлось отложить вилку и разнять петухов. Сделать это можно было одним способом – надавать словесных пощечин.

– Милорд, – к Эллану обращалась почтительно, подчеркивая его статус, – стоит ли обращать внимания на укусы комаров?

Лицо лэрда дернулось и на миг помрачнело. Навсеи не терпели унижений, но иного выхода нет, нужно зарубить надежду на корню. Пусть командир местного гарнизона недурен собой, даже шрам на щеке его не портил, только у темных выбирает женщина, а свой выбор я сделала.

– Миледи считает меня дураком? – мужчина оказался крепким орешком.

– Глупцом, – поправила я. – Согласитесь, не одно и то же.

Лэрд так не думал, но промолчал, только помрачнел еще больше. Неужели надеялся отбить? По идее, если играть нечестно, привлечь на свою сторону гарнизон, всякое может случиться. Люди на войне звереют, теряют манеры, перенимают культуру местного населения, а оно с женщинами не церемонилось. У людей – и вовсе. Прекрасная половина не могла ничем заниматься, только рожала и вела дом. Серы хотя бы дозволяли лечить, получать образование, колдовать.

Похоже, в голову Эллану пришла схожая мысль, потому что он мигом переместился ко мне и заслонил от лэрда, словно защищая. Рука характерно приподнялась, готовая в любой миг сжать магический посох.

– Милорд, – я смело обошла любимого, жестом попросив молчать, и поравнялась с лэрдом, – давайте не устраивать сцен. Глупо!

Командир гарнизона открыл рот, но вынужден был замолчать, услышав:

– Нет. На все вопросы и просьбы. Полагаю, вам дорога честь. Поверьте, даже если я не могу выбраться отсюда, это не означает, будто никто не узнает. Тот же некромант его величества с удовольствием выслушает рассказ о вашем неблаговидном поведении. Или герцог Терский. Я невеста его сына, – вот и помолвка с Филиппом пригодилась.

– А как же милорд? – хмурый лэрд покосился на Эллана.

Нашел-таки чем уколоть соперника, почувствовал слабину! Только рано Тревис Клерс – так звали командира – торжествует, в Веосе все предусмотрено.

– Полагаю, вы знаете законы, – пропела сладким голосом и демонстративно обняла напрягшегося Эллана. – Наличие одного не запрещает иметь второго.

В подтверждение своих слов поцеловала любимого и вернулась за стол.

Если мужчины и теперь не разойдутся миром, ничего не поможет, придется прорываться с боем. Однако воспитание взяло свое, лэрд принес скупые извинения, Эллан их принял, и мы продолжили ужин. Если разобраться, оба нужны друг другу. Командиру – сильный маг-Чувствующий, лорду – кров и стационарный портал.

Разговор не клеился, даже вино не помогло. Последнее заметно уступало тому, к которому успела привыкнуть: травянистое, плотное, зато домашнее. В итоге рано удалилась спать, а мужчины остались обсуждать лангов. Они планировали напасть первыми и перебить отряд до того, как серые прознают о гибели разведчиков.

Разумеется, не спалось. Ворочаясь на узком жестком ложе в той же башне, бывшей спальне командира, перебирала события прошедших дней, нашла сто поводов укорить себя. Если бы я поступила иначе!..

Наконец вернулся Эллан.

Вздохнув, прижалась к холодной стене, освобождая ему место. Хотелось прижаться к знакомому телу, уткнуться в плечо и забыть обо всем на свете. Лорд, несомненно, почувствовал обуревавшие меня желания и, наскоро умывшись, устроился рядом. С ним под боком дурные мысли отступили, и я забылась неспокойным сном.

Утром объявился Филипп. Выйдя на завтрак, наткнулась на него, беседующего с лэрдом. Обсуждали, разумеется, лангов.

Чтобы не мешать, бочком протиснулась к столу и положила себе булочек.

Украдкой, чтобы не заметил, рассматривала жениха. Хотя тут я приврала, под влиянием Родриго Соурена я официально не приняла предложения, что, впрочем, не мешало представляться невестой опального сына герцога Терского.

Филипп почти не изменился. Все такой же импозантный брюнет, растерявший светский лоск, но не привлекательность. Немного оброс и только. Ну да, прошло мало времени, вот через полгода, год… Впервые задумалась, сколько продлится наказание-изгнание. Судья назвал конкретную цифру? Наверное, только она вылетела из головы.

И одежда уже не та – грубая, самая простая, солдатская.

– Доброе утро!

Филипп внезапно повернулся ко мне и отвесил легкий поклон. Вернула любезность и вежливо расспросила о жизни. Обычная светская беседа, когда промолчать стыдно, а говорить не о чем. Вдруг накатило такое смущение. Вот я, обласканная властями и герцогом, и Филипп, от которого все отказались, включая собственных родителей. Тяжело, наверное, все потерять.

Брюнет отвечал общими фразами, явно не желая развивать тему. Когда мог, отшучивался, мол, не для женских ушей, зачем мне слушать о всяких ужасах.

Присмотревшись, различила на щеке свежий шрам. Его обработали, поэтому краснота не бросалась в глаза. Бледно-розовая полоса спускалась от скулы до шеи, может, даже уходя под рубашку. Судя по всему, не магический ожог, а порез. Но ничего, если правильно ухаживать, исчезнет, Филипп останется красивым. В его положении это важно, только так можно надеяться найти жену. А вот бриться не стоит: зачем лишний раз тревожить кожу?

– Что-то не так?

Вздрогнула и недоуменно взглянула на Филиппа.

– Вы так пристально меня рассматриваете, миледи, – по губам скользнула едва заметная улыбка.

Брюнет на мгновение стал прежним, таким, каким впервые увидела его в бильярдной Геральта: самоуверенным, убежденным в собственной привлекательности и силе. Замечательно, а то я опасалась, его сломили. Не то, чтобы Филипп мне дорог, просто у наиви есть одно неудобное свойство: желать окружающим добра.

– Мы давно не виделись, милорд, ищу перемены.

Поразмыслив, не стала говорить о шраме. Мало ли, как воспримет заботу? Навсеи порой извращают суть вещей.

– Не так уж, миледи. Или позволите по старой памяти называть вас Дарией?

Боковым зрением уловила тень, промелькнувшую по лицу Эллана. Ему не нравилась фамильярность брюнета, попытки стать ближе. Ревнивец!

Кивнула. Ничего страшного, мы действительно давние знакомые, к чему формальности?

– И как, Дария, я сильно изменился?

Филипп подошел ближе, остановился возле стула. Пришлось отложить чашку и обернуться к нему.

Сложный вопрос, с подвохом. Вроде, задан шутливым тоном, но интуиция подсказывала, неверный ответ может стоит возвращения домой.

– Вы возмужали, – решила сделать комплимент.

– Странно, – пальцы брюнета легли на спинку, – то же говорил отец. Вернее, он соизволил дать напутствие, заявил, я недостаточно мужчина. А вы как считаете, Дария? – мы ступили на скользкую дорожку. – Может, подскажете, что имел в виду герцог. Вы с ним близки.

Мысленно застонала.

Вот ведь гаденыш! Мстил, только пока не поняла, за что. Теперь все присутствующие убеждены, что я любовница Родриго. И если мнение лэрда не волновало, то Эллан мог начать разбираться. Уж не искал ли Филипп повод для дуэли? Помнится, их беседы проходили не в дружественном ключе, брюнет не скрывал, лорд ему неприятен. Тогда, выходит, весь спектакль ради Эллана. Но зачем?

– Не настолько, – заставила себя улыбнуться. – Ваш отец – осторожный и мудрый навсей.

– Бросьте! – отмахнулся Филипп и сел рядом, на стул Эллана. Теперь сомнений не осталось, брюнет устроил провокацию. – Вы едва не стали моей мачехой. Сомневаюсь, будто Родриго Соурен не попробовал то, на чем собирался жениться.

Слова достигли цели.

– Потрудитесь извиниться, – раздался полный тихой злобы голос лорда Марона.

– И не подумаю, – Филипп встал, с шумом отодвинув стул. – Вы вечно берете чужое, милорд.

Застонала, закрыв лицо руками, и, изловчившись, дернула брюнета за рукав.

– Извиняйтесь! – прошипела я, не позволяя Филиппу вырваться. Надо, обеими руками вцеплюсь. – Поймите, герцог давно раздумал жениться, вы перед ним не выслужитесь!

В голову пришло только такое объяснение провокационного поведения бывшего жениха. Герцог действительно покровительствовал мне, безо всяких романтических или плотский желаний. Предложение руки было – Родриго хотелось потомства с двойным даром, да и вообще наследника. Филипп, увы, стал для него бракованным, герцог категорично заявил: титула он не получит. Но я отказалась, а Родриго – мужчина гордый, аристократ с правами на трон, такой дважды не предлагает. Словом, носить фамилию Соурен не смогла бы ни при каких обстоятельствах. Любовница? Исключено. Родриго любил супругу, даже наложниц не заводил.

Почему он мне благоволил? Я не представляла угрозы, чувствовала, герцог воспринимал как ребенка, но не обычного, а редкого, нуждающегося в защите. Плюс банальное любопытство. Родриго интересовался всем новым, беседы со мной дарили пищу для ума. Словом, никакого влияния на отца Филиппа я не имела.

Брюнет заскрежетал зубами и вырвал руку.

– Обойдусь без отца! – зло ответил он. – Надоело, везде герцог Терский!

Филипп в сердцах ударил кулаком по столу. Жалобно звякнула посуда… и повисла в воздухе.

Задержала дыхание, боясь пошевелиться.

Неужели одержимость вернулась? Но Геральт провел ритуал, а расследование подтвердило, демон покинул брюнета.

Или вырвался из-под контроля дар? Филипп унаследовал от отца мощный дар, повелевал четырьмя стихиями. Именно поэтому даже в изгнании, лишенный всего, выплачивающий долг короне, он не стал обычным солдатом, тот же лэрд молчал, не вмешивался. Филипп выше него в военной иерархии.

– Учитесь держать эмоции под контролем, – Эллан вылил на брюнета словесный ушат холодной воды. – Такое позволительно юношам, едва закончившим учебу, но никак не в вашем возрасте.

– Я не ваш подопечный! – прошипел Филипп, теряя терпение.

Что случилось, что довело его до бешенства? Теперь, когда схлынула первая волна паники, поняла, брюнет уже приехал на взводе и искал повода, чтобы выплеснуть эмоции.

– Я бы вас и не взял, – конфликт стремительно разгорался. – Замок магов для избранных.

– Полагаю, нам нужно поговорить? – совершенно спокойным, ледяным голосом предложил Филипп. – Избавим даму от пустых пререканий.

Лорд кивнул. Хоть бы задумался! Вот ведь мужчины, лишь бы подраться! Не смог померяться силами с одним, поддался на провокацию другого.

– Стоять! – мой крик догнал их в дверях. – Еще шаг, и оба вон из моей жизни!

Сработало. Недовольно сопя, оба остановились.

– Дария, не вмешивайся, пожалуйста, – попросил Эллан. – Это дело чести.

– Хватит, надоело! – оказывается, я тоже умела орать. Для пущего эффекта ударила кулаком по столу. – Филипп Соурен, пойдете со мной. Эллан Марон, с вами разберемся после. Честь у них! Хочется подраться, рядом ланги. То-то порадуются, когда Веос лишится двух магов.

Пристыженные, мужчины угрюмо молчали. Сказанное им не понравилось, задело. Ничего, проглотят.

Промокнув губы салфеткой, извинилась перед лэрдом и направилась к провинившимся. Без лишних слов влепила обоим по пощечине и потащила Филиппа наверх, подальше от посторонних ушей.

Злость придавала сил, заставила забыть прежнюю робость. Нужна навсейка? Они ее получат!

Напугав часового, ввалилась на верхнюю площадку башни и попросила на пару минут оставить нас вдвоем. Видимо, испугавшись бешенной блондинки, навсей подчинился.

– Ну, что на вас нашло? – скрестив руки на груди, подперла стену.

Филипп упрямо молчал. По щекам гуляли желваки.

Нет, на раскаянье или стыд не надеялась, они навсеем не ведомы как позорные чувства, но хоть что-то!

– Я вам должен, миледи, – брюнет не сказал – выплюнул, – однако вы не имеете права унижать меня. По вашей милости слухи разлетятся по всей Умерре.

То есть я еще и виновата?!

Задохнулась от подобной наглости.

– Лэрд Клерс, лорд Марон, челядь и солдаты слышали и видели, как вы меня оскорбили. Как собачонку, Дария!

Разноцветные глаза потемнели от злобы, и я испугалась, пожалела, что сама загнала себя в ловушку, решив вразумить Филиппа. Не даром ведь говорят, не стой между навсеем и его честью, наверное, действительно немного переборщила. Тогда по возращению придется ласкаться к Эллану. Когда он сердился, отдалялся, становился чужим, требовалось немало времени, чтобы вернуть былое тепло.

– Я всего лишь хотела предотвратить бессмысленное кровопролитие.

– Бессмысленное, – апатично повторил брюнет и отвернулся. – Отныне вся моя жизнь обессмыслена. Ненавижу Мир воды! – с жаром добавил он и магией ударил по стене. Каменная крошка брызнула к ногам. – Ненавижу заискивать! И отца временами тоже, – Филиппа потянуло на откровения. – По его милости я теперь никто, одна фамилия осталась. Мать уже могилу приготовила, памятник заказала.

Остолбенела, не веря в услышанное.

Валерия Соурен действительно носила траур по сыну, но надгробие – это уже слишком!

– Все образумится, – робко похлопала Филиппа по руке. От него исходило небывалое напряжение, мышцы словно одеревенели. – Вы отбудете наказание и заслужите доверие отца.

Брюнет рассмеялся, коротко, зло, и покачал головой.

– Только наиви может верить в великодушие Родриго Соурена. На нашей фамилии не может быть темных пятен, не удивлюсь, если придется просить короля о новой.

– Вы преувеличиваете, герцог уже остыл.

Чистая правда, Родриго не собирался травить сына. Да, охладел, свел общение к минимуму, но чтобы втоптать в грязь?

Филипп не ответил, погруженный в свои мысли. Потом встрепенулся и поцеловал руку.

– Простите, миледи, – от него веяло фальшью, – я повел себя неосмотрительно и достоин всяческого порицания. Все усталость.

Брюнет явно не договаривал, но пытать не стал, хватит того, что остыл. Душу не изливают перед каждым встречным.

Дуэль не состоялась, вместо нее мужчины совместно с местным гарнизоном отправились убивать лангов.