На грани победы 2: Возрождение

Глава 1

— У тебя были идеи и похуже, Люк, — неохотно подметила Мара Джейд Скайуокер, откинув голову таким образом, чтобы солнечный свет падал на лицо, а густые рыжеватые локоны свешивались назад. В таком положении, с закрытыми глазами, на фоне голубой глади моря её красота на миг просто затмила воображение Люка.

Зелёные глаза Мары распахнулись, и она некоторое время смотрела на мужа задумчиво и нежно, прежде чем цинично изогнуть брови.

— Опять печёшься о моём здоровье?

— Нет, — произнёс он мягко. — Просто думаю, как абсурдно счастлив я сейчас.

— Эй. У тебя играют гормоны. — Она взяла его руку и мягко сжала её. — Вставай. Давай прогуляемся.

— Уверена, что тебе это по силам?

— Что, неужели хочешь понести меня на руках? Конечно, уверена. Я беременная, а не хромая. Или ты думаешь, для нашего ребёнка будет лучше, если я целые дни буду пролёживать, прохлаждаясь на солнышке?

— Я просто считал, что ты собиралась немного отдохнуть.

— Именно. Это и есть отдых. Мы наедине, вдвоём, на красивейшем острове. Ну, что-то вроде острова. Пойдём.

Песок под босыми ногами Люка был мягким и тёплым. Он с большой неохотой расхаживал без обуви, но Мара настояла на том, что именно так нормальные люди и ведут себя на пляже. К своему удивлению, он обнаружил, что всё это до боли напоминало о его весёлом детстве на Татуине. Тогда, в такой же прохладе раннего вечера — один из тех редких периодов, когда оба солнца переходили в стадию заката — он снимал ботинки и наслаждался ощущением всё ещё тёплого песка между пальцами. Конечно же, если только рядом не было дяди Оуэна. Старик обязательно пустился бы читать нотации о том, что обувь ужасно необходима и что Люк теряет столь драгоценную влагу, безвозвратно уходящую в почву.

На момент ему даже почудился голос дяди и запах жаркого из гижу тёти Беру. У него возникло побуждение срочно обуться.

Оуэн и Беру Ларсы были первыми личными утратами Люка Скайуокера в войне с Империей. Он надеялся, что они понимали, за что умерли.

Он скучал по ним. Энакин Скайуокер, может быть, и был его отцом, но его настоящими родителями были Ларсы.

— Интересно, как там Хан с Леей? — задумчиво произнесла Мара, прервав его размышления.

— Уверен, они в порядке. Они улетели всего на несколько дней.

— Как думаешь, Джейсену следовало отправляться с ними?

— Почему нет? Он достаточно часто доказывал всем, чего стоит. Да и не забывай: они его родители. Помимо всего прочего, когда половина галактики жаждет твоей крови, лучше не сидеть на одном месте.

— Ты прав. Я просто имела в виду, что от этого только хуже Джейне. Ей непросто от мысли, что она сидит сложа руки, пока её брат где-то участвует в битвах.

— Да, я её понимаю. Но Разбойная эскадрилья должна скоро вновь призвать её под свои знамена.

— Уверена, что так и будет, — голос Мары однако звучал далеко не так убеждённо.

— На самом деле ты так не думаешь? — заметил Люк.

— Нет. Думаю, они бы хотели этого, но её обучение джедая в данный момент требует от неё политической ответственности.

— Когда это Проныры в последний раз пеклись о политике? Кто тебе наговорил такую чушь?

— Не так многословно, но я слышала кое-что, и я научена читать между строк. Надеюсь, я не права, ради блага Джейны.

В её заявлении прозвучало что-то, что заставило Люка насторожиться. Он прислушался к Силе.

— Мара, — воскликнул он, — любовь моя, я, конечно, верю, что собирание паразитов на этом странном пляже расслабляет, но…

— Ерунда. Этот песок стерилен, как изолированная колба в лаборатории. Ходить босиком здесь совершенно безопасно. И тебе же нравится чувствовать его, разве нет?

— Как скажешь. Но с сего момента я запрещаю говорить о политике, джедаях, войне, йуужань-вонгах и прочих бестолковостях. Мы сюда пришли отдыхать, так что забудь обо всём этом… хотя бы на пару дней.

Она сощурила глаза.

— Ты единственный, кто думает, что вся вселенная разверзнется, если ты не придёшь и не будешь поддерживать её вращение.

— Не я тут беременный.

— Попробуй сказать что-нибудь подобное снова, и я заставлю тебя захотеть им стать, — довольно резко высказалась Мара. — Кстати, если мы решим повторить, придёт твоя очередь быть беременным.

— Так и быть, мы сыграем в сабакк — так и решим, чья будет очередь, — парировал Люк, стараясь сохранить на лице как можно более невозмутимое выражение. Не получилось. Тогда он поцеловал супругу и был награждён не менее страстным поцелуем в ответ.

Они продолжили свою прогулку вдоль побережья, мимо рощи хаотично насаженных ползучих вьюнков слии, опирающихся на переплетённые корни и увенчанных шапками гигантских прозрачных листьев. Волны начали накатывать на песок, чего не делали раньше: это означало лишь, что Люк и Мара подошли к изгибу "острова".

В действительности островом тут и не пахло: то был скорее аккуратно ухоженный парк, дрейфующий в «море» полимерных ячеек, наполненных инертным газом. Построенные богатыми торговцами для развлечений во времена Старой Республики, десятки таких «островов» бороздили западное искусственное море Корусканта. Император не одобрил подобную фривольность, и большинство «островов» были на десятилетия заперты в доках и заброшены. Тем не менее, многие из них оказалось нетрудно восстановить, и во времена зарождения Новой Республики несколько предприимчивых бизнесменов закупили партию «островов» и сделали на них бизнес. Одним из таких дельцов, что не удивительно, оказался Лэндо Калриссиан, давний друг Люка Скайуокера. Он предложил Люку пользоваться «островом» в любое время, когда тот пожелает. Прошло немало лет, прежде чем Люк воспользовался этим щедрым предложением.

И он был рад, что решился на это — Маре тут нравилось. Но и она, безусловно, была права. При всём том, что происходило вокруг, трудно было не думать об этом как о пустой трате времени.

Но некоторым чувствам нельзя было доверять. Все признаки у Мары были налицо, её живот сильно округлился, и она страдала от физического дискомфорта, как страдает любая женщина в её положении. Ничто в её обучении контрабандиста, киллера или рыцаря-джедая не подготовило её к такой ситуации, и, несмотря на очевидную любовь к своему ещё не родившемуся сыну, физическая усталость многотонной грудой давила на неё. Её высказывания относительно Джейны можно было бы с тем же успехом применить и к ней самой.

И, конечно, было много других проблем и беспокойств, и их "карманный рай" вряд ли подходил для того, чтобы забыть о них, но, по крайней мере, здесь они могли несколько раз глубоко вдохнуть и притвориться, что они на далёкой, необитаемой планете, где можно спрятаться от беспорядка, разросшегося по всей галактике со времён битв с Империей.

Нет, забудь об этом. Империя пыталась уничтожить лишь нашу свободу, продвигала к власти тёмную сторону Силы. Нынешняя угроза может привести к вымиранию всего населения галактики.

Меж тем уже опускался вечер, а Люк всё брёл со своей женой по берегу, притворяясь, что не думает ни о чём, кроме них двоих и заката. Пусть и понимал прекрасно, что его притворство лежит перед супругой как на ладони.

— Как мы назовем его? — Мара внезапно нарушила молчание. Солнце уже исчезло за горизонтом, и теперь Корускант разрушал иллюзию первозданной природы. Далёкие берега ещё рдели алым огнём, а вечернее небо оставалось на горизонте тёмно-красным. Только в районе зенита оно походило на небеса большинства безлунных планет, но и в этом случае оно было украшено разноцветными огнями аэрокаров и звёздных кораблей, спешивших домой, из дома или в другой порт. Миллионы огоньков, у каждого своя жизнь, каждый вызывает свою вспышку в Силе, протекающей вокруг них, сквозь них.

Нет, здесь не было никаких иллюзий. Всё было естественно. И по-своему красиво, если только глаза были готовы воспринимать эту красоту.

— Я не знаю, — он вздохнул. — Не знаю даже, с чего начать.

— Эй, это же просто имя!

— Но каждый почему-то верит, что оно очень важно. С тех пор, как мы стали светскими людьми, ты не представляешь, как много предложений относительно имени я получил, и многие от очень странных личностей.

Мара резко остановилась, и в её лице просквозило удивление.

— Ты боишься, — констатировала она.

Он кивнул.

— Боюсь. Я считаю, что нельзя говорить "это просто имя", когда оно даётся таким людям, как мы. Посмотри на Энакина. Лея назвала его в честь нашего отца, человека, ставшего Дартом Вейдером, в знак признания того, что он поборол тёмную сторону Силы и умер хорошим человеком. Это как примирение, символ того, что шрамы войны можно залечить. Что мы можем прощать и продолжать жить. Но для Энакина это настоящая пытка. Когда он был маленьким, он всё время боялся, что пойдёт по той же тропе, что и его дед. Это просто имя, но притом тяжёлая ноша на его плечах. Пройдут годы, прежде чем мы узнаем обо всех последствиях этого решения.

— Люк, твоя сестра — политик, и рассуждает, как одна из них. Дать такое имя — это было хорошо для галактики, но не для её ребёнка.

— Точно, — с неохотой признал Люк. — И нравится мне это или нет, но из-за того, что мы такие, Мара, наш ребёнок унаследует часть нашего бремени. Я просто боюсь взвалить на его плечи лишнее. Предположим, я назову его Оби-Ваном как дань уважения моему первому учителю. Будет ли он считать, что я требую от него стать таким же великим воином? Иметь такую же репутацию? Будет ли он чувствовать, что его жизненный выбор уже сделан за него?

— Я вижу, ты много думал над этим вопросом.

— Видимо, так.

— Заметил, как быстро это вернуло нас к той теме, которую ты запретил обсуждать?

— Ой! Ты права.

— Люк, мы те, кто мы есть. — Мара осторожно коснулась его плеча. — Мы не можем отречься от этих проблем даже на необитаемом острове. — Она окунула ногу в волну, накатившую на берег. Люк прикрыл глаза, ловя лицом порывы свежего ветра.

— Возможно, ты и права.

— Ладно, выброси из головы, — бросила Мара, игриво пнув волну, так что вода забрызгала отворот его брюк. Но затем улыбка на её лице вновь разгладилась. — Есть одна вещь, о которой я обязана сообщить тебе прямо сейчас, — заявила она.

— И что же это?

— Я очень голодна. Очень-очень. И если я прямо сейчас не поем, то я засолю тебя в морской воде и схрумкаю с аппетитом.

— Ты будешь разочарована. Вода здесь пресная. Пойдём. Павильон недалеко, и нас там уже ждёт еда.

Люк и Мара обедали на улице за столом из полированного жёлтого селонианского мрамора, в то время как цветы вокруг них издавали некое подобие спокойной музыки и выделяли неповторимый аромат, дополняющий запахи от блюд. Люк ощущал себя избалованным ребёнком и потому испытывал чувство вины, но не выражал свои мысли открыто.

Идиллию нарушил протокольный дроид, появившийся в дверях павильона.

— Господин Скайуокер, к нам поступил запрос с аэрокара на приземление внутри охраняемой зоны.

— У тебя есть сигнал?

— Конечно, сэр.

— Переведи на голопроектор на нашем столе.

— Как пожелаете, сэр.

Голографический образ человеческой головы высветился над останками пищи. Лицо принадлежало мужчине, оно было вытянутым и обладало аристократическими чертами.

— Кент Хамнер, — проговорил Люк, ощущая стойкое покалывание в затылке, означавшее лишь одно: предчувствие беды. — Какими судьбами?

Полковник в отставке изобразил улыбку.

— Ничего важного. Просто решил навестить старого друга. Могу я подняться на борт?

Таковы были его слова. В выражении его лица проскальзывало, что он прибыл совсем с другими намерениями.

— Какие проблемы! Соединись с корабельным компьютером — он укажет, где тебе можно приземлиться. Надеюсь, ты любишь жареный нилог.

— О, одно из моих любимых блюд. Скоро увидимся.

Несколько мгновений спустя Хамнер появился в сопровождении дроида из бокового коридора, ведущего в павильон.

— Когда я гляжу на вас двоих, мне кажется, что я всё ещё молод, — с улыбкой заметил Хамнер, разглядывая обедающую парочку.

— Ты и сейчас не древний старец, — отозвалась Мара.

Хамнер галантно поклонился.

— Мара, выглядишь, как всегда, потрясающе. Мои поздравления с наступающим.

— Большое спасибо, Кент.

— Присаживайся, — пригласил его Люк. — Заказать тебе что-нибудь?

— Какой-нибудь холодный стимулирующий напиток. Удиви меня.

Люк отослал дроида за заказом, дав ему весьма неопределённые инструкции, после чего повернулся к Хамнеру, успевшему к тому времени расположиться на стуле.

— Ты пришёл не для того, чтобы просто поздравить нас, не так ли?

Хамнер понуро кивнул.

— Нет, я пришёл, чтобы предупредить вас. Борск Фей’лиа подготовил ордер на ваш арест. Он будет выписан приблизительно через шесть стандартных часов.

Глава 2

Где-то между Кореллианской торговой дугой и сектором Катол звёздный разрушитель "Вольный торговец" выпрыгнул из гиперпространства, переориентировал свой массивный клиновидный корпус и вновь перешёл на сверхсветовую. Посторонний наблюдатель имел бы всего минуту на то, чтобы поинтересоваться, что же это делает звёздный разрушитель, да ещё и окрашенный в ярко-алый цвет, в таком удалённом уголке космического пространства.

Глубоко в недрах разрушителя Энакин Соло даже не обратил внимания на смену курса: так он был поглощён своим занятием. Он крепко сжимал световой меч, направив луч в сторону пола и держа эфес на уровне лба. Двумя быстрыми движениями запястья он отразил пару выстрелов, выпущенных дистанционно управляемым тренажёром, что вращался вокруг него с бешеной скоростью; затем он резко переместил меч назад в идентичную позицию, чтобы поймать разряды от второго тренажёра, после чего распластался на полу, приняв на светящееся лезвие ещё несколько разрядов. Невероятный кульбит помог ему избежать попадания под согласованный шквальный огонь двух летающих сфер, и к тому времени, как его ноги вновь коснулись палубы, он успел провести сложную серию взмахов, парировав разряды и отправив их остывать на стенах.

Энакин вошёл в ритм, его голубые глаза заблестели, словно электронные дуги, а лучи выстрелов вылетали всё быстрее, всё чаще, всё мощнее. Через несколько минут такой свистопляски взлохмаченные волосы юноши стали прилипать к голове, а джедайскую робу можно было выжимать от пота, но ни один из лучей не оставил своей отметины на его теле.

Он только слегка разогрелся.

— Стоп! — скомандовал он. Сферы немедленно застопорились и притихли.

Он деактивировал световой меч и отложил его в сторону. Из шкафчика в стене он извлёк другой меч, надавил кнопку активации и сделал несколько глубоких вдохов, восстанавливая пульс. Он находился в тихом и скромном уголке корабля, в обычной кладовой, напичканной всевозможным хламом и приспособленной под тренировочный зал. Пёстрая тройка дроидов разглядывала его немигающими фоторецепторами. Даже невооружённым глазом было заметно, что дроиды собраны вручную из, казалось бы, несовместимых деталей, но в основе каждого из них лежал стандартный каркас рабочего робота. На первый взгляд они не представляли угрозы, но, присмотревшись, можно было обнаружить в их руках довольно опасные жезлы: острые на одном конце и загнутые крюком на другом. Жезлы были невероятно похожи на змей, и это впечатление усиливалось, стоило лишь обратить внимание, как колышутся их рукояти.

Энакин ещё раз выдохнул и кивнул дроидам.

— Начинайте первую фазу.

Дроиды пришли в движение. Перемещаясь грациозно и быстро, двое обошли его с флангов, а третий избрал прямое направление для удара. Энакин чуть промедлил, но затем парировал удар, резко нагнулся и выскользнул из-под дроида, атаковавшего справа. Двое других пошли в атаку: один жезл нацелился в его шею, другой внезапно стал гибким и, обвив клинок, попытался хлестануть сзади по голове юноши. Энакин сдвинулся вперёд на сантиметр и почувствовал, словно дуновение ветра обдуло его затылок.

Вот оно, подумал юноша. Я начинаю чувствовать дистанцию… минимальное расстояние, на которое надо сдвинуться, чтобы уйти из-под удара.

Парировав очередной удар, Энакин стремительно перешёл в контрнаступление. Дроид, неожиданно оказавшийся слишком близко к нему, попытался уйти из-под удара, но ему не хватило какой-то доли секунды, и он безжизненно застыл, когда меч Энакина чиркнул по его корпусу.

Меж тем первый поверженный дроид поднялся с пола, и теперь они вдвоём напарником пытались окружить юного джедая. Энакин держал их чуть дальше дистанции поражения и ни на секунду не выпускал каждого из них из виду. Вероятно, он мог бесконечно долго удерживать такую позицию. Однако так ему не суждено было добиться победы. Ему придётся отдать противнику инициативу и позволить сделать выпад.

Внезапно один из жезлов прыснул ему в лицо струей густой жидкости. Юноша изогнул тело, чтобы избежать попадания, и жидкость пролетела всего в сантиметре от его головы. В тот же миг ещё один дроид атаковал его с другого бока. Джедай попытался отразить удар, но жезл обвился вокруг его запястья, и юноша почувствовал острую боль явно электрической природы. Первый дроид меж тем очутился позади Энакина, целясь жезлом в голову…

Мгновение спустя раздался пронзительный визг, и бластерный разряд лишил атаковавшего дроида оружия — и самой руки в придачу.

— Стоп! — вскрикнул Энакин и был тут же отброшен в сторону, когда гибкий жезл высвободил его из своей хватки. Тем не менее, он мгновенно вскочил на ноги и занял боевую стойку.

Темноволосый мужчина с бластером стоял в дверном проёме. Он носил тёмную, слегка отливающую серебром бороду и зелёные одежды, прекрасно гармонирующие с цветом его глаз. Мужчина занёс бластер над головой, всем видом намекая на капитуляцию.

— Эй, зачем ты это сделал? — взорвался Энакин, пытаясь побороть внезапно вскипевшую в нём ярость. Он столько сил потратил, чтобы создать этого дроида!

— Всегда пожалуйста, — проронил Корран Хорн, пряча бластер в кобуру на поясе.

— Это же тренировочные дроиды, они не могли причинить мне вреда!

— О, правда? А это не тренировочные ли амфижезлы у них в руках? Если бы они хоть кончиком тебя задели, то…

— Ничего бы не произошло. Они запрограммированы прекращать бой, если жезл дотронется до моей кожи. И, кстати, это тренировочные амфижезлы, не настоящие.

Глаза Коррана расширились в изумлении.

— Как ты всё это сделал? Почему твой световой меч не разрезал жезлы на части?

— А это не световой меч.

Иметь удовольствие лицезреть кислую мину Коррана фактически стоило всех поломанных дроидов.

— Это просто клинкообразное силовое поле, довольно слабое, — пустился в объяснения Энакин. — Ничего не разрезает. Мои дроиды действуют и передвигаются, будто у них в руках амфижезлы, но при соприкосновении они испускают лишь шоковый разряд. Единственное: эти дубинки весят порядка килограмма.

— Мда, — задумчиво изрёк Корран. — Я так понимаю, что абсолютно беспричинно уничтожил хорошего дроида.

Гнев Энакина к этому моменту уже полностью улетучился: в последнее время юноша немало работал над тем, чтобы сдерживать импульсивные порывы.

— Ладно, ерунда. Я сконструировал их, я смогу их починить. У меня нет ничего, кроме уймы времени.

— Мне просто любопытно, — промолвил Корран, опасливо поглядывая на дроидов. — У Бустера в хранилище есть пара элитных бойцов. Почему бы для тренировок не воспользоваться ими?

Энакин деактивировал клинок и убрал его обратно в ящик.

— Элитные бойцовые дроиды не умеют двигаться, как воины йуужань-вонги. Мои дроиды умеют.

— А я-то думал, чем ты тут занимался последние несколько недель?

Энакин кивнул.

— Не хочу терять сноровку. Ты же видел, что случилось: меня практически одолели.

— Практиковаться, конечно, хорошо, — проговорил Корран. — Но я бы хотел, чтобы ты время от времени информировал меня о своих занятиях. Сберёг бы мои нервы и своего дроида.

— Прости, я… забегался… забыл.

Более задумчивое выражение просквозило в глазах Коррана.

— Ты не заметил, как я вошёл. Это нехорошо. Ты должен научиться расширять сферу ответственности за пределы боя.

— Знаю, — согласился Энакин. — Я не пользовался Силой. Я пытался драться без неё.

— Потому что йуужань-вонги не могут быть найдены в Силе, я полагаю?

Энакин кивнул.

— Конечно. Сила — это замечательный инструмент, но…

— Сила — это не просто инструмент, — напомнил Корран. — Это гораздо больше.

— Знаю, — произнёс Энакин, немного раздражаясь. — Но во многих случаях это именно инструмент. Просто для йуужань-вонгов этот инструмент не совсем подходит. Это всё равно, что использовать гидроключ, чтобы калибровать порт питания астродроида.

Корран скептически свесил голову.

— Я не могу всё время дискутировать с тобой на эту тему, но это не значит, что я не прав.

Энакин пожал плечами.

— Тогда просто выслушай меня. В своём обучении джедай всё время полагается на Силу, даже в тренировочном бою. Предчувствует удары и выстрелы до того, как они происходят, и всё в этом роде. Использует телекинез, чтобы оттолкнуть врагов…

— Есть же и исключения, — сухо напомнил ему Корран.

— Правильно, так что ты должен понимать, о чём я. И что ты думаешь о джедае, который не может выиграть бой без использования телекинеза? В конце концов, ты долго служил в КорБезе до того как стал джедаем. Ты же видишь, что Сила стала как бы костылём, на который можно опереться, если по-другому невозможно ходить. Йуужань-вонги подтверждают это.

— Звучит очень похоже на речи твоего брата. Ты что, решил отречься от Силы?

Брови Энакина взметнулись.

— Конечно же, нет. Я пользуюсь Силой, когда она действует. Когда на Явине 4 за мной охотились йуужань-вонги, я открыл некоторые пути, как использовать Силу против них. Я выискивал тёмные пятна в Силе, означающие присутствие врагов. Я прислушивался к звукам, издаваемым джунглями, и чувствовал страх их обитателей, когда йуужань-вонг проходил мимо них.

— И ты научился чувствовать самих йуужань-вонгов?

— Да, хотя и не посредством самой Силы. При помощи светляка — кристалла, при помощи которого я восстановил свой меч.

— Как ты можешь быть уверен? Я никогда не верил в басни, что йуужань-вонги не существуют в Силе. Они должны. Всё существует. Мы просто не знаем, как их там обнаружить. А ты приспособился к йуужань-вонгским биотехнологиям и теперь можешь чувствовать их самих. Не может ли так случиться, что ты обнаружил, как найти их в паутине Силы?

— Возможно, это что-то наподобие метасвязи, но если так, то я всё равно не уверен на сто процентов. Всё, что я знаю, это что я могу пользоваться этим. Но если я потеряю меч, или он будет уничтожен, или кристалл погибнет, я хочу быть в состоянии продолжить бой, даже не чувствуя своих противников.

Корран опустил ладонь на плечо юноши.

— Энакин, я понимаю, ты через многое прошёл и многое потерял, из того, что было тебе дорого. Я навеки перед тобой в неоплатном долгу за то, что ты сделал для моих детей, и я говорю тебе это как другу. Ты должен контролировать свои эмоции. Не позволяй ненависти захватить тебя.

Энакин покачал головой.

— Я не питаю ненависти к йуужань-вонгам. Время, проведённое с ними, позволило мне лучше понять их. Даже больше: я думаю, как их остановить, но не как их ненавидеть. Я могу сражаться с ними без гнева.

— Я надеюсь, что ты сказал мне правду, но гнев может обмануть тебя. Чаще всего ты даже не замечаешь этого.

— Спасибо тебе, — сказал Энакин. — Я приму к сведению твои слова.

Корран посмотрел на него немного скептически. Потом двинулся по направлению к дроидам.

— Эти дроиды были неплохой задумкой. Буду счастлив помочь тебе с ремонтом.

— Всё в порядке. Как я уже говорил, у меня полно времени, чтобы сделать всё самому.

Корран ухмыльнулся.

— Не укачало ли тебя? Когда столько плаваешь в космосе, любой может схватить лихорадку.

— Я готов покинуть эту посудину в любую минуту, если ты об этом. Но я всё ещё нужен Тахири.

— Ты стал ей хорошим другом, Энакин.

— Нет, просто пытаюсь быть им.

— Тахири ещё не отошла от тех суровых испытаний, что свалились на её голову за последние месяцы. Ей нужно время. Но я думаю, она поймёт тебя, если ты захочешь уйти.

Энакин бросил быстрый взгляд на старшего джедая.

— Я обещал ей, что никуда не уйду, и я собираюсь сдержать слово. Но это, несомненно, непросто: ничего не делать, зная, что семья и друзья где-то вовсю сражаются, участвуют в битвах.

— Что значит "ничего не делать"? Ты же сам утверждал обратное. Ведь оберегать учеников-джедаев тоже чрезвычайно важно. Совершая беспорядочные гиперпространственные прыжки по галактике, мы находимся в относительной безопасности. Но вдруг кто-нибудь из йуужань-вонгов или их прихвостней сядет нам на хвост? Тогда нам понадобится любой боец, из тех, кем мы располагаем.

— Ты прав. Просто такой я неугомонный.

— Да, я тоже заметил, что ты много нудишь в последнее время, — согласился Корран. — Именно поэтому я и разыскивал тебя.

— Правда? И зачем же?

— Нам нужны припасы. И поскольку мы пытаемся скрыть наше местонахождение, мы не можем заявиться к поставщику на единственном в галактике красном разрушителе. Я собирался взять один из транспортников… думал, ты тоже захочешь проветриться. Скорее всего, поездка будет скучной, но…

— Конечно, — прервал его Энакин. — Уже бегу собираться.

— Хорошо. Станешь моим вторым пилотом. Встретимся завтра на взлётной палубе. Скажем, после завтрака.

— Отлично. Спасибо, Корран.

— Не за что. Завтра увидимся.

Глава 3

Джейсен наблюдал за приближением корабля, как во сне. Он оставлял за собой абсолютно чёрный след: не имел даже ходовых огней. Должно быть, он в тени "Тысячелетнего сокола", подумал юноша.

В Силе джедай не ощущал ничего.

Корабль постепенно выдвигался из тени на оранжевый свет звёзд, и Джейсен уже мог разглядеть детали. Об истинных размерах этого каменного изваяния можно было только догадываться: расстояния нивелировались в бесконечных просторах космоса. Корабль имел иглообразную форму, словно, два конуса кто-то скрепил у оснований; на стыке конусов обнаружились три похожих на сердца организма, которые Джейсен опознал как довинов-тягунов, живых существ, подчинявших себе и время, и пространство, и гравитацию. Без сомнения, это был корабль йуужань-вонгов — изготовленный, то есть, выращенный из тех же йорик-кораллов, которые встречались Джейсену ранее. Поверхность корабля была покрыта волдырями, будто он где-то подхватил бакурианскую лихорадку.

Когда Джейсен понял, что волдыри были ни чем иным, как гроздьями кораллов-прыгунов — йуужань-вонгских эквивалентов истребителей, — то наконец смог оценить и реальные размеры посудины: она была ничуть не меньше дредноута.

И она пришла за ними. Никаких сомнений, это именно она так бесцеремонно выбросила их из гиперпространства.

Джейсен окончательно выбрался из тумана замешательства и оттолкнулся от переборки. Последние несколько часов он провёл в надфюзеляжной орудийной башне: пребывал в медитации, из которой его и вырвал этот внезапный удар. Голова кровоточила, но, насколько он мог судить, не смертельно.

Он взобрался по скоб-трапу и поплыл в направлении пилотской кабины, ощущая себя немного непривычно в невесомости: последний раз такое было, когда он проходил тренировки на планете с нулевой силой гравитации.

— Мама! Папа! — его голос прозвенел слишком отчётливо, нарушив тишину, в которую был погружён корабль. Юноша тут же спохватился, будто йуужань-вонги могли его услышать. Хотя голос не мог донестись до них сквозь вакуум, природные инстинкты Джейсена всё равно брали своё.

Не услышав ответа, он заволновался и вполз в темноту кокпита.

Он нашёл их там, и сердце остановилось на миг, когда он подумал, что они мертвы — столь неподвижными были их силуэты в Силе. Но оба по-прежнему дышали ровно.

— Отец! — Джейсен легонько тряхнул его за плечо, но результата не добился. Страх переборол нерешительность, и юноша столь же осторожно попытался пробудить отца при помощи Силы.

Хан Соло зашевелился.

— А? Что? — по привычке он попытался занять оборонительную стойку, затем увидел Джейсена и опустил кулаки.

— Это я, пап, — промолвил Джейсен. В соседнем кресле заворочалась его мать. Он не почувствовал ничего дурного, что могло произойти с ними за время гиперпрыжка. Оба даже не подозревали о случившемся.

— Джейсен? — пробормотал Хан. — Что происходит? Где мы?

— Я надеялся, вы уже в курсе. Насколько я могу определить, мы были выброшены из гиперпространства йуужань-вонгским крейсером. Сейчас он там, снаружи. И не думаю, что у нас в запасе слишком много времени.

Хан протёр глаза и взглянул на контрольную панель, на которой всё ещё горели несколько тусклых огоньков. Он громко и заливисто присвистнул.

— Это нехорошо, — изрёк он.

— Хан? Джейсен? — Лея Органа Соло распрямилась в противоперегрузочном кресле. — Что случилось?

— Ничего неординарного, — ответил Хан, щёлкая переключателями. Ещё несколько индикаторов загорелось. — Энергии у нас нет, искусственная гравитация не работает, система жизнеобеспечения на последнем издыхании, снаружи большой корабль, полный плохих парней.

— Очень большой корабль, — поправил Джейсен.

— Как в старые добрые времена, — вздохнула Лея.

— Эй, я же обещал тебе второй медовый месяц. — Голос Хана вдруг зазвучал тише и более серьёзно. — Как ты, всё в порядке?

— Я в норме, — сказала Лея. — Размышляю над тем, из-за чего мы лишились энергии.

— Вероятно из-за того же самого, из-за чего выгорела соединительная муфта источника питания, — констатировал Хан, изучая повреждения. Потом его глаза заметно округлились. — О, нет!

— Я же говорил тебе, он просто огромный, — сказал Джейсен, когда в иллюминаторах проступили очертания корабля.

— Сделай что-нибудь, Хан! — завопила Лея. — Сделай что-нибудь сейчас же!

— Я пытаюсь, пытаюсь! — проворчал Хан, барабаня пальцами по панели управления. — Но если кто-то хочет выйти наружу и подтолкнуть…

— А почему они бездействуют? — вдруг заинтересовалась Лея.

— Вероятно, считают нас мёртвыми, — предположил Хан. — Если мы не поторопимся, то так и будет.

— Да, но… — Она заткнулась. Два коралла-прыгуна отстыковались от крейсера и вылетели по направлению к "Соколу".

Хан отстегнулся.

— Джейсен, займи моё место. Я восстановил ядро реактора, но муфту надо заменить.

— Я сделаю это.

— Ты недостаточно знаком с «Соколом». Вы двое, останьтесь здесь. В ту секунду, когда я подключу энергию, врубайте двигатели и уносите ноги.

— Мы слишком близко к кораблю. Он захватит нас довином-тягуном.

— Он, безусловно, захватит нас, если мы будем сидеть сложа руки.

Дверь кабины отъехала в сторону, и он погрузился темноту.

Кораллы-прыгуны продолжали сближение, не особенно утруждаясь.

— Мам, посмотри, — Джейсен указал в иллюминатор. На звёздном небе проявлялись яркие вспышки.

— Что это?

— Что-то активно отражает свет от звезды. Группа каких-то объектов.

— Корабли, — промолвила Лея. — Другие корабли, выброшенные из гиперпространства.

— О! Их там не меньше дюжины.

— Ну, — Лея вздохнула. — По крайней мере, мы обнаружили хоть что-то стоящее во время нашей поездки. Этот маршрут небезопасен для джедаев.

Громкая брань донеслась откуда-то с кормы.

— Хан? — окликнула Лея.

— Ничего. Просто головой стукнулся, — послышался ответ.

После очередной серии красочных ругательств вновь донеслась членораздельная речь:

— Это займёт не меньше получаса.

— У нас нет столько времени, — прошептала Лея. — Они будут здесь с минуты на минуту. Боюсь, правда, они не станут хлопотать о нашей сохранности. Просто-напросто разнесут нас в дым.

— О, они станут хлопотать, — заверил её Джейсен. — Йуужань-вонги не разбрасываются потенциальными рабами или жертвами для своих богов. Нам надо подготовиться к встрече. — Он отстегнул световой меч от пояса, после чего Лея последовала его примеру.

— Мам, я разберусь с ними. Ты ещё не долечила ногу.

— Не беспокойся обо мне. Я проделывала такие вещи, пока тебя ещё и в проекте не было.

Джейсен намеревался протестовать дальше, но увидел выражение её лица и понял, что сегодня с ней лучше не спорить.

Как только они миновали кают-компанию, послышался негромкий рык, заставивший волосы Джейсена встать дыбом, а его самого незамедлительно зажечь холодный зелёный свет своего клинка. Две пары чёрных глаз мерцали в темноте.

— Леди Вейдер, — заговорила тень с горящими глазами. — Мы подвели вас.

— Вы никого не подвели, Адаракх, — заверила Лея своего телохранителя-ногри. — Не ваша вина в том, что это произошло.

— Ваши враги на подходе, леди Вейдер? — спросила вторая телохранительница, женщина-ногри по имени Мивалх.

— Да, Мивалх. Отправляйся с Джейсеном. Адаракх, ты пойдёшь со мной.

— Нет, не надо, — отозвался Джейсен. — Мам, ты нуждаешься в них больше, чем я. Ты это знаешь.

— Ваш старший сын говорит дело, леди Вейдер, — согласилась Мивалх.

Глаза Леи непокорно сверкнули.

— У нас нет времени на споры.

В следующую секунду её слова нашли своё подтверждение, когда что-то тяжёлое громыхнуло о корпус корабля, а за ним нечто второе — в другом месте.

— Что это было? — проорал Хан откуда-то снизу.

— Просто занимайся делом, ладно! Это наша забота, — крикнула ему Лея и повернулась к остальным, — Хорошо. Оба ногри идут со мной. Джейсен, береги себя. И никакой больше ерунды вроде "не буду использовать Силу" и всё такое.

— Я справлюсь, мам.

Она коротко чмокнула его в щёку. Потом повернулась на звук первого удара. Ногри бесшумно последовали за ней: в свободном полёте они вели себя так же проворно, как, когда ступали по твёрдой земле.

Ухватившись покрепче за эфес, Джейсен нашёл опору для рук, чтобы перестать болтаться в невесомости, и прислушался, пытаясь понять, откуда донёсся второй стук.

Через мгновение что-то заскрежетало по внешней обшивке корабля, позволив ему засечь направление, и он очень медленно поплыл под потолком, морально готовясь к сражению.

Скрипели, вероятно, гратчины, подумал он. Как и любая технология йуужань-вонгов, они были органического происхождения. Инсектоиды, способные прогрызаться сквозь корпуса кораблей. Должно быть, от их кислоты в воздухе начнут витать ядовитые испарения, или что похуже, но времени на поиск защитного костюма не было. Если йуужань-вонги всего лишь задались целью разгерметизировать корабль, у Джейсена всё равно нет ни шанса им помешать. Да только если бы их целью были именно мёртвые Соло, йуужань-вонги давно бы уже распылили корабль на ионы, благо чужакам с их презрением к неорганическим технологиям всё равно нет никакого проку от "Тысячелетнего сокола". Но юный джедай уже неплохо разбирался в манере поведения йуужань-вонгов и понимал, что они скорее предпочтут живые тела потенциальных рабов, чем холодные трупы. Он утихомирил свой разум и застыл в ожидании.

Очень скоро в корпусе стала проявляться проплешина. Как и было предсказано, внутрь проник резкий удушливый запах, однако декомпрессии, которой так боялся Джейсен, не произошло. Юноша провисел в ожидании ещё немного, пока нечто большое не вползло в проделанную дыру. Джейсен зажёг световой меч.

В тусклом сиянии клинка проявился невообразимо огромный жук. Но прежде чем он успел сделать хоть одно движение, Джейсен направил прямо в глаз чудища пылающее лезвие. Сперва клинок не желал проникать глубже нескольких сантиметров. Существо яростно мотало головой, но юноша не ослаблял хватки, и в конце концов с громким шипением клинок продырявил жука насквозь. Забившись в дикой агонии, существо медленно испустило дух.

Джейсен спустился с потолка и, избегая грубо срезанных краёв, проник в отверстие, проделанное жуком. По ту сторону оказалась гибкая перемычка двадцати метров в длину, соединявшая «Сокол» с вражеским кораллом-прыгуном. Примерно на середине перемычки стоял рослый йуужань-вонг, уверенно держась за небольшие наросты, выступающие из стенок. Джейсен оттолкнулся от ближайшего нароста и ринулся вперёд.

Врагом был гуманоид с длинными волосами, заплетёнными в косу и отброшенными назад. Его лоб был скошен под острым углом, под тёмными глазами раздувались багрянистые мешки, плавно переходящие в совершенно плоский нос. Воин носил характерные доспехи из вондуун-краба, а непременный амфижезл был обмотан вокруг его запястья. Дикий оскал появился на его обезображенном шрамами и татуировками лице, когда он повторил движения Джейсена с точностью до миллиметра. Амфижезл распрямился, нацелившись на юного джедая, словно пика.

В момент, когда расстояние между ними сократилось до четырёх метров, амфижезл исторг наружу жидкую струю. Опыт прошлых битв свидетельствовал о том, что это обязательно должен был быть яд.

Джейсен потянулся в Силе к несущимся на него капелькам, и ему показалось, что он пытается пробиться к ним сквозь пелену вязкого сиропа. Остановив смертоносные капли в сантиметрах от своего лица, он одновременно с силой оттолкнулся от нижнего края перемычки и взвился под потолок. Инерция не позволила воину остановиться: он проскочил мимо Джейсена и сам влетел в подвешенные в воздухе ядовитые капли. Даже не оглянувшись на заметавшегося в агонии врага, Джейсен понёсся дальше, в открытый люк, ведущий к пристыкованному кораллу-прыгуну. Сзади йуужань-вонг издал приглушённый предсмертный крик.

Летающий коралл не был большим, однако с комфортом мог разместить двоих. Просунув в отверстие голову, он тут же разглядел второго йуужань-вонга. На этот раз воздушного поединка не случилось: воин ожидал его, пристегнувшись к чему-то позади себя и сжимая в руках готовый к бою амфижезл.

Йуужань-вонг встретил его серией мощных выпадов, которые отбросили Джейсена обратно в перемычку, заставив беспомощно болтаться в поисках нужного направления. Однако враг не остановился на этом, продолжая сокрушать джедая размеренными ударами. Джейсен понял, что может обороняться лишь одной рукой: вторую приходилось использовать для поддержания равновесия. Он держал меч на расстоянии вытянутой руки, стараясь, чтобы его движения были как можно менее размашистыми. В следующее мгновение, когда йуужань-вонг сделал выпад, джедай пронзил клинком его запястье. Воин хрюкнул и выронил жезл. Неистово рыча, он бросился на своего противника, намереваясь разодрать его голыми руками.

Подобный натиск застал джедая врасплох. Воин ухитрился сдавить его запястья вместе, и оба противника, вцепившись друг в друга, свободно закувыркались по перемычке. Слишком поздно Джейсен заметил, что его световой меч по-прежнему зажжён и теперь прорезает брешь в мягкой ткани живого коридора.

В кожу джедая как будто вонзилась разом тысяча иголок. Отчаянным рывком он высвободил локоть и саданул им по челюсти йуужань-вонга. Та хрустнула, и удар отбросил воина назад. Прорезь меж тем уже успела достигнуть пяти метров в длину, и беспомощно болтающееся тело йуужань-вонга буквально высосало наружу. Мгновение спустя за ним последовал и труп первого воина.

Чёрные точки мелькали перед его глазами, пока Джейсен отчаянно цеплялся за один из стенных наростов, однако прорезь была буквально в метре от него, и атмосферное давление упорно тянуло его в космос. Помимо всего прочего юноша очень боялся потерять сознание. Понимая это, он быстрым движением погасил световой меч и прикрепил его к поясу, после чего потянулся второй рукой к соседнему наросту, сопротивляясь порывам ветра. Его силы быстро иссякали, но даже если бы он сумел выбраться из этой передряги, толку было бы мало, так как атмосфера "Тысячелетнего Сокола" стремительно улетучивалась в неизвестном направлении. Получалось, что он не только не справился с заданием, но и подвёл мать с отцом, лишив их пути к спасению.

Он снова попробовал обратиться к Силе и с её помощью подтолкнуть себя к «Соколу», но никак не мог сконцентрироваться из-за холодного космоса, проникавшего в его голову вместе с тьмой.

Джейсен почти выбился из сил, когда ветер заметно стих, лишь негромко посвистывая в ушах, а затем и вовсе прекратился. Сквозь пелену чёрных точек перед глазами юноша наконец смог разглядеть, что спасло ему жизнь. Перемычка — живая, как и все технологии йуужань-вонгов — сама залечивала свои раны. Тяжело дыша, Джейсен наблюдал за тем, как последние крошечные прорези сходятся и склеиваются в одну крепкую живую стенку.

Мама! Он почувствовал бешеный ритм её пульса и приглушённую боль от её не до конца залеченных ног. Он поспешно рванул на борт "Тысячелетнего Сокола", в грузовой отсек корабля.

Ему понадобилось всего несколько секунд на осознание того, что и там бой уже завершён. Ногри до сих пор разрывали на части одного из йуужань-вонгских десантников. Второй плавно дрейфовал рядом с Леей, а его голова мерно качалась в нескольких метрах поодаль. Хан тоже оказался рядом, сжимая в руке бластер.

— Джейсен?

— Справился с обоими, — мрачно сообщил он.

— Отлично. Лея, продолжай наблюдать. Дай нам знать, если они пошлют вторую группу. Джейсен, сбегай к прыгунам и выясни, как бы нам улететь отсюда, не наглотавшись вакуума.

А ведь и точно, признал Джейсен. Как только двигатели включатся, кораллы-прыгуны сделают всё, чтобы нарастить их инерцию. В конце концов наступит момент, когда степень ускорения превысит некий заданный предел, и перемычки прорвутся, даже несмотря на их кажущуюся прочность.

— Уже иду, пап. И подожди запускать двигатели. Есть у меня одна мысль…

— Всегда что-то придумывает! Вот это мой сын!

Глава 4

Нен Йим просочилась сквозь мембрану и коснулась рукой формовщика бледных колец рикйама, корабельного мозга. Она вздрогнула, и её специализированные пальцы нервно подёрнулись. Когда-то они были конечностями ракообразного существа, специально выращенного формовщиками для собственных нужд. Их животное происхождение было очевидно: пальцы, более узкие, скользкие и сильные, чем у обычных йуужань-вонгов, выдавались из-под тёмного мягкого щитка, служившего когда-то панцирем ракообразному существу, а ныне прикрывавшего тыльную сторону её ладони. Два таких «пальца» оканчивались своеобразными клешнями; ещё один имел складное лезвие. На всех были небольшие чувствительные наросты, которые как бы пробовали на вкус всё, к чему прикасались. От Нен Йим как от формовщика требовалось точное распознавание всех химических элементов и более тысячи их соединений и вариаций. Пальцы могли разом, особо не утруждаясь, выявить едкий аромат кобальта, обильно приправленного тетрахлоридом углерода, отличить друг от друга сложные разновидности аминокислот.

А сейчас они дрожали, так как веяло запахом смерти.

— Рикйам умирает, — прошептала она стоявшему позади себя послушнику. — Он уже наполовину мёртв.

Начинающий формовщик, Суунг Ару, в полном смятении задёргал головными отростками.

— Как такое может быть? — спросил он.

— Как такое может быть? — повторила Нен Йим с оттенком раздражения в голосе. — Посмотри вокруг, стажёр. Люминесцентные микогены, раньше освещавшие всё пространство корабля, превратились в хилые лоскуты. Капилляры мау луура покрылись сгустками мёртвых или мутировавших рекам-фортепов. "Баану Миир" умирает, инициат. Почему его мозг должен чем-то отличаться?

— Простите, адепт, — извивающиеся головные отростки Суунга от смущения растопырились в разные стороны. — Только… что же нам делать? Мы вырастим новый рикйам?

Нен Йим прищурилась.

— Кто же был в моё отсутствие твоим наставником?

— О, очень старый мастер, Ти Квика.

— И что, он был здесь единственным мастером-формовщиком?

— Да, адепт.

— И где же его адепты, инициат Суунг?

— Он не обучал адептов в последний год своей жизни, адепт Нен Йим.

— Похоже, инициатов он тоже не обучал. В чём же заключались твои обязанности?

— Я, ммм… — он заметно сник.

— Я слушаю.

— Я рассказывал ему всякие истории.

— Истории?

— Детские сказки, но с мудрой моралью и всё в этом духе. Он настаивал.

— Он использовал тебя для развлечения? — Нен Йим усмехнулась. — Как личного слугу?

— Так и было, адепт.

Нен Йим прикрыла глаза.

— Меня назначили на гибнущий "летающий мир". Меня, простого адепта, оставили здесь за главного, а у меня нет даже обученного инициата!

— До меня доходили слухи, — произнёс Суунг, — что война с неверными вынудила отозвать всех лучших формовщиков на фронт.

— Конечно, — ответила Йим. — И только дряхлых, негодных и скомпрометированных оставили обслуживать "летающие миры".

— Да, адепт, — покорно согласился Суунг.

— Не желаешь ли узнать, под какую категорию подпадаю я? — прорычала Нен Йим.

Юноша замешкался.

— Я слышал, вы участвовали в каком-то священном проекте, — осторожно вымолвил он.

— Да. Полный провал. И я, и мой мастер — мы оба подвели йуужань-вонгов. Мне отказали в чести умереть достойно и отправили сюда, чтобы я старалась во славу нашего прославленного народа.

Отправили? Она поразмыслила над словом. Нет, скорее, сослали.

Суунг молчал, потупив взор, в ожидании продолжения.

— Твоё обучение начнётся прямо сейчас, инициат, — объявила Нен Йим. — Так как ты мне нужен. И я отвечу на твой вопрос: нет, мы не можем вырастить новый рикйам для корабля. Вернее, могли бы, но кораблю от этого лучше не станет.

Она оглядела корабль своим профессиональным взглядом формовщика в тусклом сиянии светляков, которые она принесла с собой. Внутренний тор "летающего мира" цвета отсыревшей кости нещадно гнулся от пола до потолка. Она вновь сосредоточилась на рикйаме, вернее на том, что от него осталось. Его бесчисленные кольца нейронов прорастали ровно вдоль центральной оси "Баану Миир"; в отличие от иных "летающих миров", этот корабль создавал искусственную гравитацию не довинами-тягунами, а постоянным осевым вращением. Доступ к корабельному мозгу, заключённому в многослойную коралловую оболочку и пронизанному осмотическими мембранами, предоставлялся только обученным формовщикам, которым было позволено проникнуть к нему через внутренний тор. В этом месте ни вращение, ни гравитация практически не ощущались, а мембрану можно было преодолеть через небольшой клапан. Только рука формовщика могла просочиться сквозь мембрану прямо к нервным окончаниям корабля.

— Этому кораблю почти тысяча лет, — поведала она Суунгу. — Всевозможные организмы-наполнители появлялись и исчезали, но мозг всегда оставался здесь. Все эти годы он заставлял работать функциональные узлы слаженно и надёжно, он придавал кораблю собственную, уникальную форму. Именно по этой причине наши "летающие миры" живут так долго и так счастливо. Но когда заболевает мозг, заболевает и сам корабль. Как и всё живое, он обречён на смерть. Наша цель, инициат Суунг, — как можно дальше оттянуть эту смерть, пока не будут выращены другие "летающие миры" или не будут основаны поселения на планетах. В нашем случае нас спасёт только первое: до обитаемой планеты мы вряд ли доберёмся, поскольку способность путешествовать со скоростью света нашему "Баану Миир" с некоторых пор недоступна. Пройдут десятилетия или даже века, прежде чем мы достигнем ближайшей планеты.

— А нельзя ли вывезти отсюда всех обитателей на каких-нибудь челноках? — резонно спросил Суунг.

Нен Йим натянуто улыбнулась.

— Не раньше, чем мы очистим эту галактику от неверных. Тогда у воинов исчезнет столь острая нужда в космических кораблях.

— Что же мне делать теперь, адепт Нен Йим? — в голосе юноши чувствовалось рвение, которое позабавило и одновременно воодушевило её. Это совсем не его ошибка, что он ничего не смыслил в искусстве формирования.

— Иди к касе, инициат, — к тому месту, где хранятся знания и история нашего народа. Там ты найдёшь протоколы формирования. Твои имя и запах предоставят тебе необходимый уровень доступа. Ты должен выучить первые две сотни протоколов и к завтрашнему утру пересказать мне их. Должен знать их точно по номерам, по названиям, по содержанию. Тебе всё ясно?

Послушник был так возбуждён, что с трудом заставил утихомириться свои головные отростки.

— Да, адепт. Всё будет сделано.

— Теперь иди, я буду обдумывать наше положение.

— Слушаюсь, адепт.

Она осталась во внутреннем торе в одиночестве. Тем не менее, она всё равно чуть мнительно огляделась, прежде чем отогнуть передок живой оболочки узита, прилипшей к её телу и служившей чем-то вроде одеяния. Под узитом находилось небольшое плоское существо, присосавшееся к её животу. Оно походило на сумку, раскрашенную в пятнистые оливково-чёрные тона, и имело примерно похожее назначение — сорт контейнера. Впрочем, на её лицевой стороне замечались рудиментарные глаза, сохранившиеся ещё от её рыбоподобного прародителя.

Рука Нен Йим вновь просочилась сквозь мембрану, чтобы ещё раз коснуться фрактальных колец рикйама. Своей клешней на мизинце она осторожно отковыряла четыре частички мозга, и опустила их прямо в контейнер. Искусственное существо на животе тут же свернулось вокруг колец, создав своеобразную систему жизнеобеспечения, призванную сохранить груз до того момента, как адепт вернётся в лабораторию.

Она сделала глубокий вдох, обдумывая всю чудовищность своих замыслов. Формовщики должны были следовать строгим правилам, тысячам методик и дополнений, выданных им богами в туманном прошлом. Экспериментирование, изобретение новых протоколов считалось у йуужань-вонгов страшной ересью.

Нен Йим была еретиком. Её учитель, мастер Межань Кваад, тоже была еретиком, до тех пор пока этот ребёнок-джиидай Тахири не отделил от тела её гениальную голову. Вместе Нен и Межань формулировали новые гипотезы о формировании и пытались привести их в действие. После смерти Межань, именно на неё была возложена основная ответственность за ересь и провал. Нен Йим, можно сказать, даже легко отделалась — возможно, виной тому был острый дефицит талантливых формовщиков.

"Баану Миир" умирал, — она поняла это с первого взгляда, с самого первого дня своего пребывания на корабле. И она не имела возможности спасти его, так как не знала такого протокола, который мог послужить для излечения, а ранг адепта не позволял ей постигнуть тайны архивов касы свыше пятого кортекса. Она вынуждена была создавать свой собственный протокол формирования, даже несмотря на обвинения в ереси, даже несмотря на то, что и сейчас за ней, вероятно, следили.

Её первейшая обязанность — служить не расчётливому кодексу формовщиков, а народу йуужань-вонгов. Боги, если они на самом деле существуют, должны понять её. Если она и сейчас потерпит неудачу, то двенадцать тысяч йуужань-вонгов погибнут, и не в доблестном бою или приняв жертву, а наглотавшись углекислого газа, замерзнув в холодном жестоком вакууме. Она не может позволить подобному случиться, даже если это будет последнее, что она сделает в своей жизни.

Она вновь возложила существо-контейнер на живот и укрыла его сверху узитом, ощущая как крошечные реснички живого одеяния проникают прямо в поры, восстанавливая свою симбиотическую связь с кожей формовщицы. Затем она оставила умирающий мозг в его лежбище, двинувшись по тускло освещённым комнатам и коридорам в свою личную лабораторию.

Глава 5

— Арестовать нас? — воскликнула Мара, когда дроид принёс напитки и поставил их на стол. Голос звучал так неестественно для нынешней Мары, что Люка пробила дрожь. Это был голос женщины, которая однажды пыталась убить его, и у неё почти получилось.

— По какому обвинению? — осведомился Люк.

— У Фей’лиа есть свидетельства, что именно вы стояли за несанкционированной военной операцией, проведённой на Явине 4 несколько месяцев назад, — разъяснил Хамнер. — И это рождает целый ряд обвинений в ваш адрес, особенно учитывая, что глава государства совершенно ясно запретил вам участвовать в подобного рода деятельности.

— Какие ещё свидетельства? — нетерпеливо перебил его Люк.

— Йуужань-вонги отпустили пленника, захваченного на Явине 4. Фей’лиа обозвал это "обнадёживающим жестом доброй воли". Пленник клятвенно утверждал, что именно джедаи стояли за "незаконными военными действиями против йуужань-вонгов в нейтральной звёздной системе". По его словам, он входил в состав вооружённых сил под командованием Тэлона Каррда и слышал, как капитан вёл с тобой, Люк, переговоры по ком-связи.

Мара прищурилась.

— Но он лжёт. Ни один из людей Каррда не мог проговориться. Это, должно быть, кто-то из коллаборационистов Бригады Мира, науськанный йуужань-вонгами распространять подобный бред.

— И всё же, он прав? — спросил Хамнер.

Люк неохотно кивнул.

— Да. После того, как военачальник йуужань-вонгов предложил остановить экспансию в обмен на жизни джедаев, я понял, что академия на Явине 4 в большой опасности. Поэтому я связался с Каррдом и попросил его провести эвакуацию. Когда он прибыл, парни из Бригады Мира уже ошивались неподалёку, надеясь захватить учеников и преподнести их йуужань-вонгам в качестве подарка. Каррд не мог не вмешаться. Я ходатайствовал к Фей’лиа, чтобы послать туда военные силы, но мне отказали. Так что, да: я пренебрёг распоряжениями Сената и выслал на подмогу все силы, какие смог собрать. А что, по-твоему, мне оставалось делать?

Хамнер задумчиво кивнул.

— Люк, я не виню тебя. Я просто думал, ты обсудишь этот вопрос со мной.

— Тебя не оказалось поблизости. Я обратился к Веджу, но он никак не смог повлиять…

— Но их свидетель — лжец! — вмешалась Мара. — И мы можем доказать это.

— И самим стать лжецами? — удивился Люк. — Он, возможно, лжёт о том, кто он и что видел, но большинство его слов — слегка исковерканная правда.

Хамнер сплел пальцы рук вместе.

— Так или иначе, история этим не оканчивается. Сотрудники служб безопасности внимательно проштудировали записи, связанные с прибытием и отбытием кораблей на Корусканте за указанный период. Естественно, им уже было известно, что Энакин подделал разрешение на взлёт, но следом за этим они выяснили, что некоторое время спустя вам нанесла визит сама Шейда Д’укал, ключевой элемент организации Тэлона Каррда. Идентификационная карта, использованная ею для приземления на Корусканте, оказалась искусной подделкой. Наконец, выяснилось, что Джейсен и Джейна Соло покинули планету, вновь обманув системы безопасности, — на твоём, Мара, корабле.

— Кент, да что бы ты сам сделал на нашем месте? — вспылила Мара. — Мы не могли оставить бедных детей в лапах йуужань-вонгов только из-за того, что Новая Республика слишком труслива, чтобы хоть что-то предпринять для их спасения.

— Мара, я не спорю с тобой. Я просто излагаю то, что у них на вас есть.

— Я знал, что рано или поздно это выплывет наружу, — пробормотал Люк. — Наивно было полагать, что наша деятельность так и останется незамеченной.

— Те дни, когда Фей’лиа не следил за джедаями, давно прошли, — заметил Кент. — С каждым днём ему всё труднее: многие сенаторы настаивают на принятии условий Цавонга Ла.

— Только не говори мне, что Фей’лиа на нашей стороне, — скептически сказала Мара.

— Мара, что бы ты о нём не думала, Фей’лиа не планирует бросать джедаев на растерзание ранкорам. Это всего лишь часть его политической стратегии. Показывая всем, что он действует против Люка, Фей’лиа способен добиться серьёзного влияния в анти-джедайски настроенных кругах.

Люк рассеянно кивнул и устремил взгляд на Хамнера.

— А что ты сам-то думаешь по этому поводу?

— Люк… я сомневаюсь, что вас привлекут к суду. Скорее всего, вам грозит заурядный домашний арест. Вам придётся сделать заявление, в котором вы призовёте джедаев прекратить любую несанкционированную деятельность… Иные неудобства вас вряд ли побеспокоят.

— За джедаями идёт охота по всей галактике. Предполагается, что мы не станем давать сдачи?

— Я говорю вам, как есть.

Люк сплёл пальцы за спиной.

— Прости, Кент, но я не могу подчиниться. Я пытаюсь оградить моих подопечных от любых военных действий, но это уж слишком. В конце концов, миссия джедаев много старше Новой Республики.

Едва он произнёс эти слова, как всё вдруг встало на свои места, укрепилось в его сознании. Он внезапно понял, что слова эти исходили от чистого сердца, от самой его сущности. Почему же он раньше не был готов признать это? Когда он смешивал этику джедаев с делами правительства? Почему он так долго оправдывался? Не потому ли, что боялся отчуждения от Новой Республики — государства, в становление которого он вложил столько сил? Но это отчуждение началось — и началось как раз из-за Республики, а отнюдь не по его собственной вине. И не по вине джедаев — в том числе и Кипа, и прочих отступников. Люк мог не соглашаться с ними в тонкостях философского толка, но отнюдь не в общих идеях: джедаи должны были помогать людям, даруя справедливость и привнося с собой равновесие.

— Именно поэтому я и пришёл предупредить вас сейчас, чтобы у вас было время хоть что-то предпринять, — объяснил Кент. Он сделал паузу, аккуратно подбирая следующие слова. — И я сомневаюсь, что Фей’лиа ждёт от вас беспрекословного подчинения.

— Хочешь сказать, мы побежим и тем самым ещё больше опустимся в глазах галактики.

— Не совсем так. Он надеется снять с себя ответственность за ваши поступки. Сбросить вас со своей шкуры, как говорят ботаны. Этого он добьётся лишь в том случае, если вы улетите.

— О, — пробормотала Мара, — он хочет, чтобы мы оказались неподалёку на случай, если однажды мы ему понадобимся. А до той поры он прекрасно обойдётся и без нас.

— Примерно так, — подтвердил Кент. — Кстати, до сей поры не было предпринято ни единой попытки арестовать ваши корабли.

— Он хочет отправить меня в изгнание, — заключил Люк.

— Видимо, так.

Люк вздохнул.

— Я всегда боялся этого. И всегда надеялся, что события не примут подобный оборот. Но вот, время пришло.

— Да, пришло, — проворчала Мара. — Но пусть теперь Фей’лиа молится, что я… — Её пылкая речь оборвалась, едва начавшись, и на её лицо наплыло выражение безграничного ужаса. Люк никогда не замечал у Мары подобного. Это было ужаснее, чем он мог себе когда-либо представить.

— Ох! — только и сказала Мара слабым, неживым голосом.

— Мара?

— Что-то не так, — тихо проговорила она, в то время как её лицо принялось терять свой цвет. — Что-то определённо пошло не так. — Она обхватила руками свой живот и сжала веки.

Люк подскочил со стула.

— Скорее сюда МД-дроида, — крикнул он дроиду-официанту.

В Силе силуэт Мары медленно угасал.

— Держись, любовь моя, — прошептал он. — Пожалуйста, держись.

Глава 6

Умостившись под брюхом транспортного челнока «Барыш», Энакин был поглощён отладкой его репульсоров, а потому не сразу обратил внимание на появление в зоне видимости пары босых ног. Он не мог видеть лица их хозяина, но, несмотря ни на что, опознал их мгновенно.

— Привет, Тахири! — крикнул он из своего убежища.

— От привета слышу! — донёсся немного возмущённый ответ. В поле зрения сначала возникли колени, затем опустились и упёрлись в пол руки и наконец пара зелёных глаз прожгла его пристальным взглядом из-под копны золотистых волос. — Вылезай оттуда, Энакин Соло.

— Конечно… сейчас… только закончу.

— Закончишь что? Зачем ты копаешься в этом хламе?

Ой! Энакин громко выдохнул и высунул голову из-под транспортника.

— Я как раз собирался тебе рассказать.

— Конечно, собирался. Сначала подымил дюзами, потом помахал ручкой на прощанье и уж тогда всё рассказал.

— Тахири, я ж ненадолго. Мы с Корраном слетаем за провиантом и вернёмся, всего и делов.

Теперь она сверлила его взглядом сверху вниз; он мог бы задеть её своим носом, если бы приподнялся ещё хоть на пару сантиметров. Её глаза были большими, зелёными, но не совсем… Они отливали желтизной и были карими вдоль радужной оболочки. Разве они всегда были такими?

Затем она довольно болезненно ткнула его в плечо.

— Ты мог бы рассказать мне обо всём вчера.

— Эй, — он вытолкнул себя ещё дальше из-под брюха корабля и приподнялся. — За что ты меня так?

— А ты как думаешь? — Она распрямилась, так что в фокусе оказалось всё её лицо. Лоб девушки был рассечён тремя отвратительными вертикальными шрамами, похожими на извивающихся белых червей. Йуужань-вонги хотели превратить Тахири в одну из них, и шрамы служили неприятным напоминанием этого процесса.

— Постой, я обещал, что не брошу тебя, но это же ненадолго. Просто туда и обратно.

— И что? Никого не волнует, что я в это время чувствую?

— Конечно, волнует. Эй, Тахири, да что с тобой сегодня?

Она сомкнула губы. Невдалеке раздалось оживлённое стрекотание: Пятачок, астродроид Энакина, также задействованный в наладке систем корабля, выдал пару нелицеприятных нот, адресованных Свистуну, дроиду-астромеханику Коррана Хорна. На дальнем конце широкой посадочной палубы один из людей Бустера Террика разразился проклятьями, когда что-то выскользнуло у него из рук и грохнулось на ногу. Боль от ушибленного большого пальца эхом окатила двух джедаев.

— Меня здесь никто не любит, — тихо произнесла Тахири. — Все ведут себя так, будто кожа на моём лбу сейчас разверзнется, и оттуда вылезет крайт-дракон какой-нибудь.

— Тебе только кажется, — попытался её утешить Энакин. — Все понимают, через что тебе пришлось пройти.

— Нет. Никто этого не понимает, кроме тебя. А, может, и ты не понимаешь. Они или боятся меня, или я вызываю у них отвращение.

Энакин отчаянно пытался придумать, что бы ему такого сказать, чтобы и утешить её, и не обидеть.

— Ты не думала удалить эти шрамы? — поинтересовался он. — МД-дроид Бустера мог бы это сделать за пять минут.

Ой! Энакин понял, что ему следовало хорошенько подумать, прежде чем ляпать что попало. Он приготовился к очередному эмоциональной вспышке и новой словесной атаке со стороны Тахири.

И опять ошибся. Выражение её лица оставалось ровным, и она лишь покачала головой.

— Я заплатила за них слишком высокую цену. Зачем мне от них избавляться?

— Но, возможно, именно это и беспокоит людей, — как можно мягче произнёс Энакин.

— Пускай беспокоятся. Они меня не волнуют.

— Но ты только что сказала…

— Ш-ш! Ты опять ничего не понял.

— Я не понял, что ты от меня хочешь? Хочешь, чтобы я остался здесь с тобой?

— Нет, глупыш, — усмехнулась Тахири. — Я хочу, чтобы ты взял меня с собой.

— О! — Он почувствовал глубокое замешательство, и тут же на ум пришли множественные жалобы отца в отношении женщин. Тахири была его лучшей подругой уже пять лет, с тех пор как ей стукнуло девять, а ему одиннадцать. Они обладали прочной ментальной связью посредством Силы и вместе были намного сильнее, чем поодиночке. Мастер-джедай Икрит довольно долго наблюдал за ними и недавно сумел доказать, что они действительно связаны. Благодаря такой связи они могли общаться на более высоком уровне, чем пустая болтовня.

Так почему же половину своего времени с ней он проводил в этих глупых разговорах?

— Ты уверена, что вполне готова для этого? — поинтересовался он.

— Готова для чего? Это же просто прогулка за припасами. Никакой опасности. Никаких йуужань-вонгов поблизости, Верно?

— Верно, — осторожно сказал Энакин. — Но риск есть всегда.

— Особенно когда не доверяешь каждому на корабле?

Энакин захлопал ресницами.

— Зачем ты так, глупышка? Ты же знаешь, что я доверяю тебе.

— Правда? Я чуть не убила тебя на Явине 4, помнишь?

— Помню. И я знаю, что это на самом деле была не ты.

— Нет? — В глазах Тахири читалась странная пустота. — А я не уверена. Иногда мне кажется, что я сама не знаю, кто я на самом деле.

Энакин положил руку ей на плечо.

— Зато я знаю, — сказал он. — Ты не осталась такой же, какой была до встречи с йуужань-вонгами. Как и я. Но ты по-прежнему — Тахири. И если ты хочешь лететь с нами, я переговорю с Корраном. Но я честно не уверен, что ты готова так скоро покинуть это место.

Тахири категорично замотала головой.

— Я провела тут достаточно времени, переживая последние потрясения. Ты думаешь, ты единственный устал жить в четырёх стенах? Кем бы я ни была, я не планирую провести здесь остаток своей жизни. — В её голосе вдруг просквозили умоляющие нотки. — Пожалуйста, Энакин, позволь мне отправиться с вами.

Он чисто машинально пригладил её растрепавшиеся волосы. На момент она показалась ему такой близкой… Это даже немного вогнало его в краску.

— Ладно, — наконец произнёс он. — В следующий раз просто попроси. Не надо приходить ко мне и обвинять во всех смертных грехах. Нам не нужно каждый раз спорить по пустякам.

Она улыбнулась.

— Прости. Я совсем не хотела сказать, что ты сделал что-то не так. Просто временами так… получается.

Глава 7

Р2Д2 громко свистел и бибикал, приступая к заданию, на которое его назначил Джейсен. Он вставил свои рабочие манипуляторы в управляющую консоль одной из ракет, мирно плывущих в невесомости неподалёку от узкой выхлопной трубы, и принялся вводить новую программу. При тусклом свете встроенных фонарей его цилиндрический купол выглядел настоящим произведением искусства древних мастеров.

В дверях позади Джейсена раздалось шумное лязганье: Ц-3ПО неуклюже сражался с невесомостью.

— О, боги вселенной! — всплеснул руками дроид-секретарь. — Я не был сконструирован для этого, вы же знаете. Отсутствие гравитации вконец испортит мои логические цепи.

— Просто держись за что-нибудь, — посоветовал Джейсен. — Когда отец добудет нам энергии, вернётся и гравитация. Советую проследить за тем, что ты будешь в этот момент на полу, а не на потолке.

— Святые небеса! Как же отличить их друг от друга? Когда всё это закончится, мне потребуется срочный ремонт. Ведь это когда-нибудь закончится, правда, господин Джейсен?

— Рано или поздно, да.

— Я почти хочу, чтобы меня временно деактивировали.

— Радуйся, что твои цепи устойчивы к подобным перегрузкам. Иначе ты был бы деактивирован на постоянной основе. — Джейсен захлопнул крышку панели последней ракеты. — Так, теперь это либо сработает, либо нет, — изрёк он философски.

— Я не понял, — влез Ц-3ПО. — Будет это работать или не будет?

В ответ Р2Д2 издал серию насмешливых посвистов.

— Конечно, я не мог ничего понять, ты, маленький вредный пылесос, — негодующе воскликнул Ц-3ПО. — Я протокольный дроид, а не какая-нибудь вертушка для болтиков. Ой, простите, я не хотел оскорбить вас, господин Джейсен.

— Ничего, Трипио. Лучше бы на моём месте оказался кто-нибудь поумнее в этих делах — к примеру, Энакин. Если я сделал ошибку, то мы все взлетим на воздух.

— О, нет!

— Ладно, Трипио, настал твой звёздный час. Я хочу, чтобы ты вручную открыл шлюз.

— Но, господин Джейсен, ведь тогда воздух выветрится наружу!

— Правильно. Но и меня здесь уже не будет: я подожду тебя с другой стороны. Вакуум не повредит твоим цепям.

— Нет, наверное. Но для чего, господин Джейсен?

— Ты должен будешь отбуксировать все эти ракеты к краю вентиляционной отдушины и хорошенько толкнуть их в направлении йуужань-вонгского заградителя.

— Мне, нести в руках ударную ракету?!

— Если она взорвётся, Трипио, для тебя не будет разницы, держишь ты её в руках или стоишь в сторонке. Твоих останков не хватит даже на то, чтобы позолотить ложку.

— Н-но… но если я выпаду из корабля?

Джейсен коротко усмехнулся.

— Нет, конечно же, не выпадешь. Когда вы с Арту запустите ракеты, вы загерметизируете шлюз и спокойно вернётесь. Я буду держать с вами связь по интеркому.

— Господин Джейсен, я же протокольный дроид!

— А я пока помедитирую. Выше нос, Трипио. Ты проделывал и более рискованные вещи.

— С большой неохотой, господин Джейсен.

Джейсен похлопал дроида по его металлической спине.

— Ну же, Трипио. Покажи мне, из чего ты сделан.

— О, господин, я с удовольствием позволю вам осмотреть мои внутренние детали.

— Ты понял, что я имел в виду. Иди.

— Да, господин, — промолвил Ц-3ПО заметно дрожащим голосом.

Джейсен оттолкнулся от переборки, воткнул провод в портативный источник энергии и запустил механизм закрытия внутренних ворот шлюза. Створки, привыкшие к более здоровой энергетической диете, с протестующим скрежетом захлопнулись.

Юноша вернулся в кокпит «Сокола», откуда Лея отслеживала передвижения йуужань-вонгов.

— Всё тихо? — спросил он.

— Пока да. Рано или поздно они узнают, что что-то пошло не так.

— Может, да, а может, и нет. Откуда нам знать, каковы их стандартные процедуры в подобных ситуациях? Возможно, они дадут шанс проявить себя первой волне бойцов, прежде чем пошлют подкрепление — ты же знаешь, какие они гордые. А, может, они настолько уверовали в то, что мы никуда не денемся, что просто забыли о нас. В любом случае, сейчас мы сами всё увидим. Я только что отправил несколько ракет дрейфовать в их направлении. Если нам повезёт, они подумают, что это просто космический мусор, и не будут обращать на них внимание, пока не станет слишком поздно. — Он на миг сконцентрировался в Силе. — Вот, первая пошла.

Ц-3ПО действовал крайне нерасторопно. Прошло ещё добрых пять минут, прежде чем он отправил в путь вторую. Появления третьей пришлось ждать ещё дольше. Джейсен не сидел всё это время сложа руки. Он спустился вниз и закончил сварку вспомогательной листовой обшивки поверх тех дыр, что проделали в корпусе корабля йуужань-вонги. Приваренные пластины были слишком тонкими, чтобы выдержать продолжительный перелёт, но большим Джейсен в настоящий момент не располагал. В любом случае, листы подарят экипажу несколько лишних минут, а там уж Джейсен и остальные всегда могут герметично закрыться в кабине пилота или просто надеть скафандры, чтобы предохраниться от вакуума. Естественно, тогда им придётся искать обитаемую планету или космическую станцию и как можно скорее.

Отец подплыл откуда-то снизу.

— Мы готовы? — полюбопытствовал он.

— Более или менее.

— Тогда давай поторопимся. Йуужань-вонги не станут ждать вечно.

Когда они оба присоединились к Лее в кабине пилота, вражеский корабль вёл себя по-прежнему тихо. Джейсен включил интерком.

— Как дела, Трипио?

— Отвратительно, господин Джейсен. Осталось ещё две ракеты.

— Ещё прыгуны на подходе, — внезапно воскликнула Лея.

— Заканчивай, Трипио, — вновь заговорил Джейсен. — Выбирайся оттуда.

— С удовольствием, господин.

— Все готовы? — спросил Хан.

— Запускай, — скомандовала Лея.

Хан ловко пробежался пальцами по консолям, и экипаж «Сокола» ни с того ни с сего резко придавило к сиденьям. Джейсен даже почувствовал небольшое головокружение, когда его внутренние органы вернулись на те места, где им и положено быть.

— Держитесь! — Хан врубил маневровые двигатели, и «Сокол» завертелся, словно монетка на ребре.

Джейсен вытянул голову, чтобы иметь хоть какой-то обзор, и с трудом разглядел кораллов-прыгунов, висевших по-прежнему неподвижно. Зато удерживавшие их на месте живые перемычки стягивались и перекручивались, словно воздушные шарики.

— Думаю, четырёх оборотов будет достаточно. Где там твои ракеты, Джейсен?

— Первая уже на подходе.

— Хорошо, что я переустановил пусковые модули. Подрывай дистанционно на счёт три. Раз, два…

Юный джедай затаил дыхание и во время слова «три» включил детонацию. Космос расцвёл ярким фейерверком. В ту же секунду Хан сотряс пространство визгом ионных двигателей, и «Сокол» сорвался с места. Прицепившиеся кораллы-прыгуны, словно растрепавшиеся косы, хлестнули по кораблю, и Джейсен потерял их из виду.

— Они пытаются поймать нас довинами-тягунами, — доложила Лея.

— Джейсен, действуй!

— Да, сэр. — Юноша послал второй сигнал, и ожили оставшиеся ракеты, с бешеной скоростью рванувшие в направлении вражеского крейсера. Йуужань-вонги незамедлительно пустили в ход свои гравитационные воронки, но одна ракета всё же достигла цели. Раздался восторженный вопль Леи:

— Луч довина отключился! Уводи нас отсюда, Хан!

— А я что делаю?

Корабль вдруг вздрогнул и сбился с курса.

— Что это было? Кто по нам стреляет? — всполошился Хан. Вслед за его словами удар повторился.

— Перемычки с прыгунами порвались. И кстати, если уж речь зашла о прыгунах — вон, парочка по правому борту. Я пошёл к турболазеру.

— Забудь об этом. Если приваренные тобой пластины не выдержат, ты должен быть здесь. Мы их обгоним.

— Они нас нагоняют.

— Не волнуйся, как только мы выйдем из гравитационной тени заградителя, я включу гипердвигатель.

Джейсен обдумал их положение.

— Они захватят нас раньше. Я спускаюсь.

— Джейсен…

Он оставил протесты отца за спиной.

Ц-3ПО как раз возвращался с выполненного задания, когда ускорение опрокинуло его на покатый настил. Вес последней невыпущенной ракеты, которую дроид толкал перед собой обратно на корабль, внезапно увеличился втрое, и, как только вектор движения корабля вновь переменился, ракета бешено понеслась в направлении открытого люка. По пути она задела Ц-3ПО, и тот с беззвучным воплем ужаса осознал, что сейчас последует за ней. Он отчаянно замахал руками, пытаясь уцепиться за механизм замка, но его золотистые ноги уже болтались снаружи, так норовя утащить за собой весь корпус. Вокруг ног с большой скоростью вертелись далёкие звёзды.

— Арту! — беспомощно завопил он.

Опора выскальзывала из-под пальцев.

Да, подумал он про себя, сегодня явно неудачный день. И почему я не остался на Корусканте с господином Люком?

Глава 8

Мара лежала без сознания на траве возле столика, когда наконец объявился медицинский дроид МД-10; Люк крепко сдавливал ладонь супруги. Пространство вокруг наполнялось благоуханием свежего прохладного воздуха и верещанием насекомых. Кент Хамнер стоял неподалёку в беспокойстве, но за последние несколько минут не проронил ни слова.

Люк призвал на помощь голос учителя Йоды. Джедай не ведает страха.

Это помогло, совсем ненамного, но страх затаился в ожидании. Он не может потерять Мару, не сейчас. Никогда.

Он попытался отогнать эти мысли; они представляли опасность. Но чем больше усилий он прикладывал, тем тяжелее ему было сдержаться: эмоции брали верх над долгим опытом тренировок джедая.

Держись, Мара. Я люблю тебя.

На его глазах она пошевелилась. Несмотря на болезненный внешний вид, её силуэт в Силе был по-прежнему неколебим, но Люк явственно ощущал: что-то пошло не так. Не так, как когда йуужань-вонги заразили её своим неизлечимым вирусом. Могли ли носители вновь мутировать? Неужели столь обнадёживающая и затянувшаяся ремиссия подошла к своему печальному концу?

Он напряжённо всматривался в фоторецепторы дроида-медика, невозмутимо проводившего первичную диагностику здоровья его жены.

Внезапно её глаза распахнулись, и он разглядел в них отражение своего беспомощного страха.

— Всё в порядке, — сказал он как можно нежнее. — Всё будет хорошо. Что случилось?

— Ребёнок, — её голос излучал страх. — Это наш ребёнок. Люк, я не могу…

— И не должна, — пообещал он, стараясь, чтобы его голос звучал как можно твёрже. — С тобой всё будет в порядке.

Через мгновение МД-дроид выдал диагноз:

— Шоковая реакция на отравление в плаценте, — пробубнил он. — С вашего позволения я введу четыре миллилитра кардинекса.

— Давай, — велел Люк.

Под его пристальным взглядом дроид-медик сделал инъекцию. Через пару секунд Мара задышала свободней, к её лицу стал возвращаться естественный цвет.

— Чем оно вызвано? — спросил Люк у дроида.

— Неизвестный химический реагент.

— Яд?

— Ответ отрицательный. Плацентарная реакция противоестественна. Но вещество не ядовито. Оно является щелочным соединением… — и дроид углубился в химические термины.

— Это слёзы Вержер, — тихо проговорила Мара, попытавшись привстать.

— Только не напрягайся. Полежи ещё немного.

— Мне уже лучше. Скайуокер, дай же мне подняться.

— Слёзы? — озадаченно пробормотал Кент Хамнер.

— Йуужань-вонги испробовали на мне какое-то биологическое оружие, — пояснила Мара. — Оказалось не так-то просто меня убить. Но в конце концов вирус одолел бы меня, если бы не то существо, что было с убийцей йуужань-вонгов…

— Той, что притворялась йуужань-вонгским дезертиром?

— Элан. Да. У неё была какая-то любимица или домашнее животное, я не знаю точно. Она передала Хану пузырёк со своими слёзами — по крайней мере, так она объяснила. Она сказала, что я должна принимать их и мне станет лучше. Я так и сделала. Моя болезнь пошла на убыль.

— И ты считаешь, что именно слёзы виноваты в том, что произошло теперь? — задумчиво спросил Хамнер.

— Давайте не будем делать поспешных заключений, — заспорил Люк.

— У меня закончились слёзы Вержер несколько месяцев назад, — продолжила Мара. — Я стала принимать синтетический заменитель. Люк, это он убивает нашего сына.

— Ты не можешь знать наверняка. МД-дроид не способен провести подтверждающий это анализ.

— Тем не менее, я это знаю, — произнесла Мара.

Её уверенность была такой же непробиваемой, как феррокрит. Люк присел на траву, заложив руки за голову, и попытался всё обдумать. Он почти подпрыгнул с места, когда остров сотрясся от звукового удара: возможно, очередной горячий пилот практиковался над морем в атмосферных манёврах.

— Я могу довезти вас до госпиталя минут за десять, — предложил Хамнер.

— Нет! — Мара почти вскрикнула. — Ни за что! Мы упустим наш шанс сбежать от Фей’лиа.

— Мара, у нас нет выбора, — мягко произнёс Люк.

Она вновь попыталась привстать. В этот раз Люк не удерживал её.

— Мы должны, — настаивала она. — Я не хочу, чтобы мой сын родился под домашним арестом. Если я перестану принимать слёзы, то со мной будет всё в порядке. Ведь так, МД?

Дроид заверещал:

— В настоящий момент опасность миновала. Избегание этого вещества в дальнейшем предотвратит рецидив.

— Да почему ты решила, что это слёзы? — раздражённо воскликнул Люк.

— Это они. Я точно знаю.

— Тогда что-то не так с синтетическим заменителем. Если мы захотим синтезировать новый, нам надо быть здесь, на Корусканте.

— Если мы сейчас останемся, то нас прижмут так сильно, что мы даже пошевелиться не сможем. Допустим, мы покоримся воле Сената. Что тогда? Вдруг Фей’лиа передумает и сдаст нас йуужань-вонгам? Мы окажемся в ловушке, и как ты предлагаешь мне сопротивляться в таких условиях? Тем более, с ребёнком на руках? Люк, время пришло. Ты это понимаешь, я это понимаю. Нам надо уезжать.

Люк прикрыл глаза, исследуя тыльную сторону век в поисках ответов. Ни один подходящий он не нашёл.

— Хорошо, — в конце концов сдался он. — Кент, не будешь ли ты так любезен отвезти нас на квартиру?

— Безусловно, — откликнулся Хамнер. — Я полностью в вашем распоряжении.

Несколько минут спустя они поднялись в воздух. Насколько Люк мог определить, с Марой всё было в порядке, но он хватался за сердце при каждом резком движении.

Он включил комлинк и сделал два срочных звонка: первый — Силгал, джедаю-целительнице расы мон каламари, и второй — хо’дину Исму Оолосу, врачу с большой репутацией. Оба согласились в срочном порядке прибыть к ним на квартиру. Третий звонок — иторианцу Томла Эл — не достиг цели: он находился вне Корусканта, оказывая помощь беженцам со своего разрушенного мира.

Хамнер высадил их на крыше на посадочной площадке. Силгал уже ждала их там, а рептилеподобный Оолос прибыл минутой позже.

Люк и Мара поблагодарили Хамнера. Он пожелал им удачи и улетел.

— Собирайся, Скайуокер, — велела Мара, едва они переступили порог квартиры. — Мы должны покинуть гостеприимную планету через два часа.

— Полное исследование займёт много больше времени, — возразил Оолос. — Чтобы получить достоверные результаты, я должен провести некоторые анализы в моей лаборатории…

— Подумай о своём ребёнке, — мягко добавила Силгал.

— Никто не должен напоминать мне об этом, — грубовато произнесла Мара. — Делайте своё дело.

Пока учёные умы обследовали Мару, Люк неохотно паковал вещи. Каждый шаг в этом направлении давался ему с большим трудом. На Корусканте были лучшие в галактике госпитали. Как он мог увезти жену и сына от всего этого?

Он украдкой разглядывал Силгал, которая в полной концентрации исследовала организм Мары посредством Силы, пытаясь получить всю информацию о состоянии её клеток. Он бросил взгляд на Оолоса: тот брал анализы крови и кожи и скармливал данные своей медицинской деке.

Мара дала им час, а затем прервала их работу. Люк прекратил сборы и направился к ним.

— Какие заключения? — осведомилась Мара.

Оолос вздохнул.

— МД был прав. Синтетические слёзы оказали непредсказуемый эффект на плаценту. Сегодняшний приступ был вызван стрессом, но дальнейшее употребление препарата приведёт к гибели ребёнка.

Силгал кивнула своей огромной рыбьей головой.

— Я пришла к тому же выводу, — произнесла мон каламари.

— Вы можете воссоздать слёзы? — поинтересовался Люк. — Сделать их такими, чтобы они не приносили вреда.

Оолос соединил вместе свои чешуйчатые передние конечности.

— Мы до сих пор не знаем, почему действовали те, первые слёзы, — проговорил он извиняющимся тоном. — Мы дублировали их, не понимая, как они работали.

— Чем-то же они должны отличаться, иначе ничего бы не произошло.

— К сожалению, — ответил Оолос, — я не очень-то верю в это. Природа воспроизводства клеток в плоде не похожа на нормальные клеточные процессы взрослого человека. Слёзы заставили клетки Мары копировать эти процессы, отсюда и видимое выздоровление. Вирус йуужань-вонгов по-прежнему в клетках — надеюсь, вы понимаете это, — просто клеткам добавилось энергии, что помогло контролировать поражённые болезнью участки.

— Я всё ещё не понимаю, в чём загвоздка.

— Загвоздка в том, что принятое вещество каким-то образом не распознаёт развитие плода как часть нормального функционирования человеческого тела. Оно пытается регулировать процесс развития, воздействуя на ребёнка, как будто он тоже болен. В свою очередь, иммунная система Мары отвергает такие изменения. Со временем последствия этого конфликта и привели к шоку. Согласно клеточной истории это противоборство впервые проявилось с беременностью, а сейчас оно впервые достигло угрожающей отметки.

— Я принимала настоящие слёзы в первые месяцы, — сказала Мара.

— Точно, — согласился врач. — То самое качество, которое позволяет смягчить твою боль, опасно для твоего ребёнка.

— Но ведь с ним ведь всё хорошо, нет?

— Я не чувствую, чтобы твой сын как-нибудь пострадал. Пока, — ответила Силгал.

— Я верю в правдивость слов джедая Силгал, — добавил Оолос.

— Но Мара сейчас на последнем месяце, — встрял Люк. — Если токсинам хватило восьми месяцев, чтобы накопиться в организме, то…

— Они достигли насыщения, — закончил за него Оолос. — Они все смоются из организма через несколько лет, но в ближайший месяц уровень опасности останется высоким. Маловероятно, что обычный стресс станет причиной очередного приступа, но вот новый приём этого лекарства приведёт к куда более страшным последствиям, чем имели место быть сегодня.

— А есть ли способ искусственно смыть из организма всю эту отраву? — спросила Мара.

— Есть.

— Без риска для ребёнка?

Хо’дин расправил головные отростки.

— Нет, риск будет. Небольшой, но будет.

— Хорошо, давайте добавим это в категорию "об этом я уже слышала", — заключила Мара. — Тогда я не буду принимать слёзы, пока не родится ребёнок, а потом начну принимать их снова.

— Мы можем вызвать преждевременные роды, — предложила Силгал.

Мара нахмурилась.

— Это не очень здорово. Силгал, ты действительно предлагаешь так поступить?

— Я — за, — произнёс Оолос.

Силгал задумалась.

— Нет, — наконец промолвила она. — Я против. С точки зрения логики это верный путь, но когда я заглядываю в будущее, то вижу глубокие тени.

— А если первый вариант: подождать ещё месяц, не прикасаясь к слезам?

— Там тоже тени, и боль… Но ещё надежда.

Мара привстала и устремила взгляд на Люка.

— Мы готовы лететь?

— Мара, я…

— Даже не начинай. Наш сын здоров, и он будет здоров — я обещаю тебе. Мы пройдём через это — неважно, где мы будем находиться. А теперь пора отчаливать. Так пошли?

— Могу я сопровождать вас? — предложила Силгал.

— Безусловно, — ответила Мара.

— К несчастью, не могу сделать вам аналогичного предложения, — сказал Оолос. — Моя ответственность перед Новой Республикой и моими пациентами заставляет меня остаться здесь. Мне бы хотелось убедить вас оставаться поблизости, но вижу, мне это не удастся. Желаю вам всего самого лучшего, всем четверым. Я сделаю всё, что в моих силах, чтобы усовершенствовать вещество, которое помогает тебе держаться, Мара. И тебе бы не помешало навещать меня время от времени.

— Спасибо тебе, — поблагодарил Люк целителя. — Спасибо за всё.

Джейна прорезала пространство ночной стороны Корусканта остроконечным силуэтом своего «крестокрыла», вновь ощущая приятное тепло рукояти управления в ладони, наслаждаясь бешеным ускорением, вдавившим её в кресло. Как было здорово снова лететь! Ей хотелось кричать, и она кричала, неважно, что её никто не мог слышать. Это было лучшее чувство, которое она испытывала за последние несколько месяцев.

Сколько же времени она была отлучена от кабины «крестокрыла» из-за травмы глаз, полученной в космической битве? Невероятно, но даже после того, как зрение восстановилось, Разбойная эскадрилья не проявила желания вернуть её в строй. Как ей показалось, основной причиной отказа восстановить её в звании послужил её статус рыцаря-джедая и участие в спасательной операции на Явине 4. Из золотой девочки эскадрильи она вдруг превратилась в обыкновенную обузу. Только сегодня полковник Дарклайтер — тот самый человек, который так страстно желал видеть её в своём отряде — предложил продлить её отпуск на бессрочное время.

Но сейчас её ничто не волновало. Под брюхом «крестокрыла» простирался Корускант, а вокруг вертелись мириады звёзд. Она была один на один со своим истребителем. Она оплачет свою вынужденную кончину как Проныры завтра. Но не сегодня.

Она переориентировала нос «крестокрыла» прочь от планеты и её бесчисленного нагромождения искусственных спутников, устремившись прямо к звёздам, и задумалась о своих близких. Энакин, вероятно, по-прежнему бороздит просторы галактики вместе с Бустером Терриком, присматривая за подружкой Тахири. Братишка Джейсен должен быть с родителями — помогает выстраивать так называемый "Великий поток" дяди Люка, череду гиперпространственных маршрутов и безопасных планет, призванных помочь джедаям избежать возможных засад от йуужань-вонгов и их подельников из Бригады Мира. Лишь она одна осталась не у дел, предположив, что Разбойная эскадрилья вновь призовёт её под свои знамена.

Очередная глупая ошибка. Возможно, стоило сейчас плюнуть на всё, сорваться и махнуть на поиски "Тысячелетнего сокола" и большей части семьи.

Но Джейне приходилось мириться с тем, что имелось на руках. Разбойная эскадрилья стоила того, чтобы за неё бороться, и, в конечном счёте, девушку должны были вернуть в команду. В противном случае это стало бы слишком уж большой расточительностью.

Конечно, йуужань-вонги со времён высадки на Явин 4 и Дуро относительно затихли, но это счастье не могло продолжаться вечно. Помимо всего прочего, мысль о том, что достаточно пожертвовать определённое количество планет и мирных жителей, и тогда враг утихомирится, можно было считать почти преступной.

Её восторг от полёта постепенно спадал, сменяясь некоторой самоуспокоенностью: возможно, такое приходило с возрастом. Она подумывала над тем, чтобы вернуться на планету, но в конце концов решила, что дуться на весь мир можно и посреди звёзд.

Из эмоциональной спирали её вырвала заливистая трель комлинка. В эфир ворвался голос тёти Мары, значительно более взволнованный, чем обычно.

— Джейна, где ты?

— Прямо над вами. А в чём дело?

— Мы сейчас вылетаем на «Тени». Встретишь нас на орбите? Это очень важно. — Она назвала координаты.

— Без проблем, — откликнулась Джейна. — Уже прокладываю курс.

— И, Джейна… держи глаза открытыми. Никому не доверяй.

— Мара, что…?

— Обсудим при встрече.

Отлично, подумала Джейна. Что ещё у них там произошло? Но произойти могло всё, что угодно, даже такое, о чём и думать-то не хотелось.

Люк и Мара предпочли не рисковать и не показываться никому на глаза в ходе посадки на "Тень Джейд". Они проследовали к кораблю окружной дорогой, то и дело прибегая к использованию Силы, чтобы затуманить мозги окружающим. Теперь кто-то мог не запомнить их вовсе, другие не узнали их лица, хотя оба были достаточно широко известны и за пределами планеты.

С отлётом вышло чуть сложнее, но Мара и здесь не дрогнула: поддельный идентификатор помог усыпить бдительность портовых властей, и вскоре "Тень Джейд" уже держала путь на орбиту. Наблюдая за тем, как Корускант уменьшается в размерах, Люк чувствовал странную эйфорию, словно он только что вырвался на свободу из застенков камеры. Он бросил осторожный взгляд на Мару.

— Как ты?

— В норме. Я связалась с Джейной, она встретит нас на орбите. — Мара уменьшила угол набора высоты на несколько градусов и вновь подняла взгляд на Люка. — Мы всё делаем верно, ты же знаешь.

— Я всё ещё не уверен.

— По крайней мере, назад уже дороги нет. Так куда мы держим путь?

— Сперва отыщем Бустера, — постановил Люк. — В своё время я принял нужные меры, и теперь у нас не возникнет трудностей с тем, чтобы отыскать его. У него мы найдём все необходимые средства для твоего лечения. Ну а дальше… Джедаям необходимо пристанище, база, откуда они могли бы действовать. Я уже провёл предварительный поиск… но это подождёт. Первым в списке приоритетов стоит твоё здоровье.

Супруга кивнула.

— Я больше не стану принимать лекарство.

— Ты сильно рискуешь. Твоя болезнь может вновь напомнить о себе.

Она поджала губы.

— Рискую, но в настоящий момент это меньшее из двух зол. — Она окинула взглядом приборы. — Кстати, — добавила она, — похоже, список приоритетов придётся подкорректировать. Нас пытается вызвать планетарная служба безопасности, и уже минимум четыре истребителя идут нам на перехват.

Люк открыл канал связи, и на бортовом дисплее возникла бледная мохнатая ботанская физиономия.

— "Тень Джейд", вас вызывает служба безопасности Корусканта. Немедленно садитесь на планету. Эскортная группа сопроводит вас.

Люк натянуто улыбнулся.

— На связи Люк Скайуокер с "Тени Джейд". Мы вошли во внешнюю пограничную зону и не намерены возвращаться.

Ботан казался крайне сконфуженным.

— У меня приказ, мастер Скайуокер. Помогите мне его выполнить с минимальными потерями.

— Извините за неудобства, капитан, но мы не вернёмся.

— Мне предписано применять силу, мастер Скайуокер.

— Этот корабль может постоять за себя, — с неохотой в голосе проговорил Люк. — Дайте нам уйти, капитан.

— Сожалею, но я не могу.

Люк пожал плечами.

— Тогда нам больше не о чем говорить. — Он оборвал связь.

— Мы сможем оторваться? — Люк перевёл взгляд на супругу.

— Вряд ли. — Она вновь оглядела приборы. — Скорее всего, нет. Они пасут нас с самого старта. Два истребителя на подходе с внешней орбиты.

— Точно. Они нас ждали. Я знал это с самого начала.

— Ах вот как Фей'лиа жаждет нашего побега…

— Ну, должен же он создать видимость преследования, — откликнулся Люк. — Это сулит нам не слишком большие трудности.

— Не слишком большие, но и тех хватит с лихвой, — парировала Мара. — Нам придётся вступить в сражение, и наша репутация пошатнётся ещё сильнее.

Через несколько секунд истребители возникли в зоне видимости.

— Боевое построение, — заметила Мара. — Держись, Скайуокер.

Ещё мгновение спустя она открыла огонь.

Если мы не были вне закона раньше, то сейчас мы определённо перешли эту черту, пришёл к выводу Люк. И как мы докатились до такого?

Джейна не верила своим глазам. "Тень Джейд" атаковали четыре республиканских перехватчика. Что там у них стряслось?

А, собственно, неважно. Она перебросила часть энергии на подпитку пушек и нырнула в гущу схватки, игнорируя сигналы, поступающие от кораблей службы безопасности. Сама она при этом беспрерывно вызывала «Тень». Наконец на вызов ответил дядя Люк.

— Эй, там, на «Тени». Позвольте протянуть вам руку помощи, — проронила Джейна. — Чем вы так достали воздушных копов?

— Не вмешивайся, Джейна, — посоветовал ей Люк.

— Ага, как же! Не дождётесь! — Наконец она сблизилась с перехватчиком на расстояние выстрела и стала поливать его огнём из бортовых лазеров. Плотная защита поглотила попадания, но нужного эффекта она добилась: её заметили. Перехватчик попытался зайти ей в хвост, но она не дала ему ни шанса. Совершив крутой разворот, она махнула прямиком к планете, и лишь несколько удачно выпущенных лучей расплылись по её дефлекторному щиту. Она круто вывернула машину, и её преследователь вновь показался в зоне видимости. Джейна бросилась прямо на него; устойчивый курс её истребителя недвусмысленно намекал на грядущий таран. Перехватчик ещё некоторое время палил по ней, но, так или иначе, вовремя сообразил, в чём дело, и стремительно ушёл с дороги. Джейна задумалась о протонных торпедах, но потом решила, что бросаться торпедами в своих — не лучшая из идей. Вполне вероятно, за штурвалами перехватчиков сидели её друзья: всё, что ей требовалось, — это вывести нападавших из строя, но никак не убивать их.

Оба истребителя вновь пролетели слишком близко друг от друга: каждый пытался сесть сопернику на хвост. Машина Джейны была более маневренной, и вскоре она добилась желаемого, мёртвой хваткой вцепившись в дюзы перехватчика. Поливая противника огнём, она с точностью повторяла все его манёвры, не позволяя стряхнуть себя с хвоста, пока наконец не прожгла его дефлекторные экраны. С аккуратностью садовника, подстригающего дерево, она лишила корускантский истребитель двигателей и пошла на новый заход, намереваясь обезвредить его орудия.

К этому моменту из тройки преследовавших "Тень Джейд" перехватчиков остались только два, и один из них был уже в весьма покалеченном состоянии. Джейна возжелала узнать, какие ещё козыри вытянула тётя Мара из рукава, чтобы добиться такого результата. Дефлекторы «Тени» также несколько ослабли, но Джейна не видела у перехватчиков ни шанса выиграть этот бой.

А через мгновение несколько вспышек в космосе ознаменовали пришествие новой эскадры: двенадцать истребителей, может быть, больше. И "Тень Джейд" летела прямо на них.

Глава 9

Ц-3ПО взвизгнул, потеряв опору для рук, и в то же мгновение нечто упругое обвилось вокруг его запястья.

— Арту! Слава создателю!

Корабль совершил ещё одну замысловатую петлю, и Ц-3ПО вздрогнул, ощутив, как его внутренности отчаянно просятся наружу. Астромеханик при этом немного накренился, что, однако, не помешало ему удерживаться на борту и при этом не выпускать из плотной хватки своего незадачливого друга. Ц-3ПО с облегчением отметил, что его напарник пристёгнут к конструкциям «Сокола» чем-то наподобие кабеля.

— Умный Арту! Вытаскивай меня скорее!

Джейсен вращался в подвижном кресле орудийной башни, вычерчивая на глади космоса смертоносные световые линии, устремлённые к шныряющим вокруг кораллам-прыгунам. Небольшие чёрные дыры поглощали большинство лучей, но недавняя вспышка, осветившая звёздное пространство, подсказала ему, что как минимум один прыгун сошёл в мир иной. Его место тут же заняли другие. Джейсен продолжал свой смертельный диалог с кораллами, и те отвечали ему сгустками плазмы, что вылетали из их вулканических жерл.

— Мощность щитов снижается, — затрещал в интеркоме голос Хана. — Джейсен, как там внизу?

— Жив пока, — отозвался юноша, отслеживая поворотом кресла манёвр очередного коралла-прыгуна. Тот пролетел так близко, что хватило бы броска камнем, чтобы достать его.

— Мы покинем гравитационную тень заградителя ровно через минуту, — возвестила Лея.

Внутри корабля что-то скрежетнуло, и системы инерционной компенсации внезапно дали сбой. Сила тяжести попыталась размазать Джейсена по потолку; тот выставил вверх руки, стараясь уберечь лицо от травм, но удар был столь силён, что его на мгновение парализовало. В следующую секунду компенсаторы вновь ожили, и искусственная гравитация отбросила Джейсена обратно на сидение.

— Всё, нету больше щитов, — просипел Хан.

Пошатываясь, Джейсен попытался за что-нибудь ухватиться, когда "Тысячелетний Сокол" резко встряхнуло.

— Давай! Сейчас! — прокричала Лея.

В первую секунду ничего не произошло. Затем звёзды в иллюминаторе размазались в тонкие линии, и Джейсен облегчённо растянулся в кресле.

— Это было ужасно, так ужасно! — жаловался Ц-3ПО. — Если бы не Арту, я болтался бы сейчас в космосе безжизненным хламом. Господин Джейсен, я же говорил вам, что я не предназначен для таких авантюр.

— Ты молодец, Трипио. Ты спас нас всех. Спасибо.

— О. Ну, я думаю… Не за что.

— А теперь отдыхай. Проведи диагностику, ну и что там тебе ещё нужно.

— Вы уверены, что эти негодяи нас не догонят?

Хан вошёл в кабину и ответил за сына:

— Мы ушли по весьма неопределённому вектору. Даже я не знаю, куда лежит наш курс. Рано или поздно нас выбросит обратно, и мы сможем произвести ориентировку на местности, но я готов биться об заклад, что преследования не будет. И ещё я абсолютно уверен в том, что нам потребуется ремонт.

— Наружной обшивки? — уточнил Джейсен.

— Именно. И, кстати, я подлатал муфту, но кто знает, когда она снова выйдет из строя. И эти заплаты — немного портят внешний вид, знаешь ли. С ними тоже надо что-то делать.

Вошла Лея и опустилась в одно из кресел. Джейсен заметил, что она хромает на правую ногу сильнее, чем днём раньше. Телохранители-ногри молча пристроились по бокам.

— Чем это они нас так? — со вздохом спросила она.

— Мы такого раньше не встречали, — проговорил Джейсен. — Возможно, побочный эффект от воздействия заградителя.

— Или мощный электромагнитный импульс. Он вырубил наши системы, но не причинил им особого вреда.

— Он и нас вырубил, — отметила Лея.

— Да уж! Ещё бы! — согласился Хан.

— И что теперь?

— Теперь? Теперь мы знаем, что на Кореллианской дуге жарче, чем в сверхновой.

— Это точно. Как думаешь, сколько у них таких заградителей расставлено по маршруту?

— Ну, не знаю, — Хан пожал плечами. — Ты же помнишь, они их выращивают. Вот взошло на полях с десяток заградителей, они их и выстроили по всей торговой дуге.

— Знаменитое очарование Соло. А я-то думала, куда оно подевалось?

Хан открыл было рот, чтобы возразить, но в диалог вмешался Джейсен:

— Заградитель уже некоторое время караулил это пространство. Помните другие корабли, которые мы видели?

Лея кивнула.

— И правда. Я забыла.

— Чушь всё это, скажу я вам! — высказал своё негодование Хан. — Весь этот Люков "Великий поток".

Лея насупилась.

— Послушай, у нас были неудачи, но…

— Неудачи? — Брови Хана взметнулись так высоко, что чуть было не выпрыгнули со лба. — Ты сказала «неудачи»? Уж не имеешь ли ты в виду тот случай, когда мы позорно бежали со встречи на Рилоте, так как твои «контакты» оказались людьми из Бригады Мира?

— О, как и твои так называемые "хорошие друзья" на Биммисаари? Те, которые хотели украсить свои спидеры нашими черепами.

— Ах вот как? — проревел Хан. — На Биммисаари всё шло хорошо, до тех пор пока ты…

Они продолжили препираться, и Джейсен смотрел на это со смешанными чувствами. С одной стороны, это напомнило ему о прежних временах, насколько он вообще мог их помнить. Они всегда были такими… пока не погиб Чубакка. А потом — потом они почти не разговаривали. Эта вечная тишина была самым ужасным, что Джейсен когда-либо испытывал. Теперь они верещали, как и прежде, но что-то сломалось в них. Что-то исчезло: какое-то добродушие, которое лежало в основе всех их споров. Хотя, когда говоришь неверные слова, очень часто что-то начинает ломаться.

Однако, это всё же лучше, чем тишина.

Как Хан и предполагал, они потеряли немало времени, прежде чем они сориентировались на местности и просчитали серию прыжков до конечной цели — кластера чёрных дыр, известного в миру как Мау. Кореллианин осторожно проложил курс сквозь скопление гигантских гравитационных колодцев; его прошлое безрассудство куда-то улетучилось, ответственность давила на его плечи, как никогда раньше.

Раньше он верил, что смерть бывает только с другими и никогда не затронет каким-либо образом его семью и друзей. Потеря Чубакки изменила Хана навсегда. Когда он представлял, что может потерять Лею или кого-то из детей, в его вены словно впрыскивался жидкий азот.

Осторожно проходя сквозь смертельный лабиринт гравитационных теней, Хан был, по крайней мере, уверен, что в галактике существуют всего несколько существ, способных последовать за ним. Если бы йуужань-вонги всё ещё сидели у него на хвосте, они бы давно уже напоролись на одну из смертоносных чёрных дыр.

Таким образом, через несколько дней блуждания по кластеру, "Тысячелетний сокол", находившийся уже на последнем издыхании, достиг наконец секретной базы, именуемой просто и незатейливо: «Приют». Это была пёстрая конструкция, слепленная из останков знаменитого комплекса Мау, который в своё время — время Империи — был крупнейшим лабораторным объектом, производившим имперское вооружение. Сам комплекс был разнесён на ионы своим прежним командиром, адмиралом Даалой, но, используя его обломки и передвижные модули, импортированные с Кесселя, а также помощь богатых друзей-спонсоров, Хан и Лея смогли восстановить космическую станцию.

Местоположение Мау было слишком заманчивым, чтобы проигнорировать, особенно в нынешние времена, когда безопасное убежище было необходимо, как воздух.

— Да и не на что тут особенно смотреть, — пробормотал Хан, изучая взглядом открывшуюся перед ним картину. Чем ближе они подбирались к комплексу, тем яснее проявлялась его кустарная природа. В основе сооружения лежал осколок астероида, а жилые модули, генераторы и оборонные системы вырастали прямо с его поверхности.

— Но это уже что-то, — промолвила Лея, выглядывая у него из-за плеча. — Это начало. Я никогда бы не подумала, что ты сможешь сколотить такую дружную команду, которая выстроила бы всё это, но результат уже налицо. Хорошая работа, капитан Соло. — Она рассмеялась, пряча свои пальцы в его широких ладонях.

— Я, ну… Спасибо. Но посмотри, что произошло, пока я тут околачивался: Энакина чуть не убили на Явине 4, а мы даже ничего не знали об этом.

— Энакин сейчас в безопасности на "Вольном торговце", насколько вообще может быть безопасной эта галактика. Джейна на Корусканте. Джейсен с нами. Думаю, мы всё делаем правильно, Хан.

— Возможно. Ну, давай пока взглянем, что тут наворотили в наше отсутствие.

Лэндо Калриссиан встретил их в слегка непривлекательном, но вполне функциональном ангаре. Кто-то за время отсутствия Хана покрасил плохо сочетающиеся друг с другом пластины палубного покрытия в жёлтый цвет.

— Мне нравится, что вы сделали с «Соколом», — проронил Лэндо, когда они ступили на трап корабля. — Крапчатые жёлтые заплатки на матово-чёрном. Очень изящно.

— Да, я стараюсь следить за модой, — в тон ему отозвался Хан.

— И за красотой, — добавил Лэндо, переводя взгляд на Лею. — Ты сегодня просто очаровательна.

— А ты, как обычно, большое трепло, — хохотнула Лея.

Лэндо расплылся в своей знаменитой улыбке и слегка согнулся в талии.

— "Сокол"… — начал было Хан, но Лэндо прервал его:

— Считай, всё уже сделано. У нас тут не особо богатый выбор запчастей, но их хватит, чтобы ещё раз подлатать эту старую развалюху.

Он присмотрелся к своим гостям повнимательнее: его взгляд скользнул их разорванной одежде и каплям крови на лице Джейсена.

— И, пожалуйста, нанесите визит в освежитель и к моему МД-дроиду — вы неважно выглядите. Когда закончите, я буду рад вас видеть в моей каюте за обедом… Перед тем как мы встретимся с другими гостями.

— Представитель хаттов добрался успешно? — поинтересовалась Лея.

— Иногда было трудновато протащить его сквозь узкие коридоры.

Хан прочистил горло.

— Поговорим об этом позже. Джейсен, Лэндо прав: ты скверно выглядишь. И, Лея…

— Моя нога в порядке, — заверила она.

— Почему бы тебе не дать осмотреть её меддроиду. По крайней мере, больно не будет.

— У нас полно времени, — сказал Лэндо. — Если вы пойдёте со мной…

К облегчению Хана, МД-дроид не нашёл ничего серьёзного у Леи и Джейсена, так что через час, свежие и в чистой одежде, все трое проследовали в каюту к Лэндо. Когда дверь открылась, Хан не смог сдержать ухмылки.

— Почему я не удивлён?

— Добро пожаловать в моё скромное обиталище, — пригласил Лэндо. — Не до конца удовлетворяет моим требованием, но, в общем и целом, жить можно.

Вся комната, по всей видимости, была целиком завезена с одного из казино Лэндо или одной из его роскошных яхт. Астероидный камень был выгравирован и отшлифован так, чтобы походить на изразцы с планеты Набу, а пол был выполнен из хорошо отполированной древесины с Кашиика. Мебель представляла собой образец старо-Корускантской культуры — доимперской эпохи, она была удобной, комфортабельной и полностью обитой волокнистой парчой.

— Усаживайтесь, чувствуйте себя, как дома. Дроид принесёт напитки.

Сверкающий СЕ-6 новейшей модели неспешно подбрёл к ним за заказами.

— Мне стимкаф, — объявила Лея. — Если я собираюсь обсуждать какие-то жизненно важные дела, я должна хоть немного бодрствовать.

Хан был в своём репертуаре:

— Я ж тебя знаю, Лэндо. У тебя в этой дыре наверняка завалялся кореллианский виски?

— Только между нами, — заговорщицки подмигнул Лэндо. — Есть немного. Самое лучшее, что мог достать, но не настолько хорошее, как могло быть.

Джейсен заказал минеральной воды.

— А, ещё один трезвый юнец, — заметил Лэндо. — А я, пожалуй, присоединюсь к Хану. — Он поднял взгляд на Джейсена. — А ты, молодой джедай, как твои дела?

— Спасибо, неплохо, — вежливо ответил юноша.

— Ты многое перенял у матери. К счастью, гены сделали удачный выбор. — Он помолчал. — Я так понимаю, находиться с тобой рядом сейчас опасно: слишком дорого ты стоишь. Думаю, в этом плане ты даже своего старика переплюнул.

— Это не смешно, Лэндо, — буркнул Хан.

Лэндо взметнул брови вверх.

— А я не и говорил, что смешно. Так, сделал наблюдение. Ты ж меня знаешь.

— Слишком хорошо.

Лэндо состроил обиженную гримасу, но в следующую секунду просветлел.

— А, вот и выпивка! — Он взял стакан и вознёс его. — За старые добрые времена! И за наступление лучших времён!

Они выпили. Хан слегка скривился.

— О, да ты не шутил, парень. Это не виренское выдержанное.

— Счастливое время прошло, Хан. — Лэндо посмурнел. — Прости, что не приехал на похороны. Мои люди попали в ловушку на Оброа-Скай, когда вонги свалились на планету. Я не мог их там оставить.

— Я знаю, — сухо ответил Хан, протягивая руку за вторым стаканом. — Слышал. Думаю, Чуи тебя бы понял.

— А ты, Лэндо, — сменила тему Лея. — Как у тебя дела с Тендрой?

— Как-то обходимся. Потеря Дубриллиона — не самое счастливое событие в нашей жизни, но за годы я распределил финансы по многим объектам. К примеру, у меня всё ещё есть база на Кесселе, хотя и эта планета уже привлекла чужое внимание.

— Опять йуужань-вонги?

— Нет, просто пираты и охотники за наживой. Но ко мне заглядывали и ребята из Бригады Мира.

Хан встрепенулся.

— Серьёзно?

— Да. Я их послал куда подальше. У них не было ни лоскута за душой, и они прекрасно осознавали это.

— И что же они хотели? — полюбопытствовала Лея.

Калриссиан хихикнул.

— Как обычно: помочь охотится на джедаев, — хотя они должны были знать, к кому обращаются за помощью. Но основное, что они просили — организовать военный эскорт для одного из их караванов.

— Что ещё за караваны?

— Похоже, Бригада идёт на повышение. Она теперь не только охотится на джедаев — она контролирует торговые маршруты на оккупированной территории.

— Бригадиры поставляют йуужань-вонгам припасы?!

— Угу. Им, а также покорённому населению. Я уверен в этом. Кто-то же должен этим заниматься?

— Какие они мерзостные… — Лея настолько была раздражена, что даже не смогла закончить фразу.

Потом разговор перекочевал в более мирное русло. Виски приятно согревал, и Хан наконец почувствовал некоторую расслабленность.

— Ну, — сказал Лэндо, когда стаканы опустели. — Наши друзья уже заждались. Не стоит лишний раз заставлять их ждать. Мы и так задержались дольше, чем могли себе позволить.

— Веди, — решительно произнёс Хан.

Три существа ожидали их в конференц-зале, разительно отличавшемся от апартаментов Лэндо: никакой роскоши, всё по-деловому аскетично. Наиболее поразительно в этой троице смотрелся молодой хатт, развалившийся на полу и от нетерпения подёргивавший плотным мускулистым хвостом. Рядом примостилась женщина-человек лет тридцати, имевшая тёмную кожу, почти как у Лэндо, и строгую короткую стрижку. Она носила аккуратный деловой костюм в тёмных тонах с поднятым белым воротником. Сидевшая напротив за круглым столом женщина-тви’лекка выглядела крайне мрачно.

— Как заботливо с вашей стороны наконец объявиться, — отметил хатт.

— Всегда рад услужить, — Хан постарался, чтобы его голос звучал как можно нейтральней. — А вы как поживаете?

— Скучно здесь, — буркнул хатт.

Хан нахмурился и взметнул палец вверх, но Лэндо осадил его.

— Хан Соло, познакомься с Баной, он здесь от лица сопротивления хаттов.

— Ага, а ещё инвестирую это… хм, предприятие, — добавил Бана. — И, несмотря на это, как со мной обращались! Продержали в закрытой каюте всю дорогу. Очень негостеприимно!

— Бана, ты должен понимать, что нам надо держать местонахождение «Приюта» в тайне, — объяснил ему Лэндо.

— Я понимаю, что мне нанесли оскорбление. Чтобы я продавал врагам информацию?! Мои сородичи сражаются с йуужань-вонгами за свои жизни. Они не заключают с ними сделок, будь то потребительские товары или информация. Вонги — сумасшедшие. Деловые отношения для них — пустой звук. — Его склизкое тело распрямилось.

— Мы не хотели оскорбить вас, — попыталась успокоить его Лея.

Хатт нахохлился.

— Ты — принцесса Лея. Ты присутствовала при гибели моего кузена Ранды.

— Так и было, — согласилась Лея. — Он погиб храбро.

— А это Нума Рар, — продолжил Лэндо, представляя тви’лекку.

— Это большая честь — познакомиться с вами, — пропела женщина, задёргав бледно-голубыми головными хвостами.

Джейсен заговорил впервые с того момента, как вошёл:

— Я вас знаю, — произнёс он, обращаясь к Нуме Рар.

— Да, я обучалась мастерству джедаев у Дэшары’кор.

— А ещё вы, вероятно, слышали о сопротивлении на Нью-Плимпто в Кореллианском секторе, — добавил Лэндо. — Нума его возглавляет.

Он повернулся к женщине-человеку.

— Опели Морс, — представил он. — Представитель торгового синдиката Джин’ри.

— Интересно, — задумчиво произнёс Хан. — Никогда не слышал о такой организации.

— Как и я, — поддержала его Лея.

Опели Морс одарила всех натянутой, деловой улыбкой.

— Мы — относительно новый концерн. Мы были созданы вскоре после падения Дуро, чтобы обеспечивать нужды беженцев. Мы используем любую возможность для экспансии.

— Наживаетесь на войне, — заключила Лея.

— Никакой бизнес не может развиваться без прибыли, — парировала Морс. — Правительства имеют роскошь грести кредиты с налогов. У нас такой роскоши нет.

— Я знаю ваш тип, — заговорила Лея, с каждым словом повышая голос на несколько децибелов. — Прибыль — это одно. Но ваши люди назначают грабительские цены, а когда клиентам больше нечем платить, делают уступки и изображают жесты доброй воли.

— Неправда. Мы на свой страх и риск заключаем контракты, чаще всего покупая вомпу в мешке. Но если бы мы могли заниматься только альтруизмом, мы бы так и делали.

— Не сомневаюсь. И кем были ваши боссы до вторжения? Рэкетирами? Пиратами?

На лбу женщины прорезалась морщинка.

— Я пришла сюда по доброй воле.

— Да остыньте вы наконец! — вмешался Джейсен, принимая на себя роль миротворца, которую он уже играл во время кризиса на Дуро. — Не пора ли закончить препирания и перейти наконец к тем делам, ради которых мы здесь собрались.

— Давно пора, а то сидим здесь, время теряем, — ляпнул Бана.

— Мама? — проговорил Джейсен.

Лея была достаточно проницательной, чтобы принять правоту своего сына. Кивнув, она откинулась в кресле и сплела пальцы рук.

— После падения Дуро Цавонг Ла, военачальник йуужань-вонгов, пообещал, что остановит вторжение, если ему доставят головы всех джедаев. Многие ему поверили.

— И как это касается меня и моих сородичей? — пожелал знать Бана.

— Джедаи защищают даже твою расу, хатт, — неожиданно зарычала на него Нума.

— Но, если я разобрался в ситуации, помощь сейчас требуется именно джедаям.

— Я не прошу участвовать в спасательных операциях, мне просто необходимо содействие в борьбе с врагом.

— Если вы не возражаете, я продолжу? — ровным голосом промолвила Лея.

— Продолжайте, пожалуйста, — проговорила Нума, хотя по её виду не было похоже, чтобы она успокоилась.

— Мы пытаемся обустроить своеобразную сеть, которая должна помочь джедаям в их поисках безопасных маршрутов и планет, откуда они могли бы вести подпольную деятельность. Но план Люка Скайуокера более сложен, чем я описала. При содействии этой сети мы также должны будем заслать агентов-джедаев в оккупированные системы, такие, как твоя, Бана.

— Для какой цели? — задала резонный вопрос Опели Морс.

— Чтобы оказывать помощь там, где это необходимо. Джедаи должны иметь доступ к подполью и к разведданым. В конечном итоге мы надеемся получить не спасательную структуру джедаев, а всего лишь сеть, которая позволила бы им относительно свободно перемещаться по галактике.

— И эти джедаи — они будут сражаться вместе с моим народом против йуужань-вонгов? — поинтересовался Бана.

Лея и Джейсен обменялись встревоженными взглядами. Джейсен прокашлялся.

— Джедаи не идут по пути агрессии как таковой. Но мы обязательно поможем.

— Да? И вы будете поставлять нам оружие? Продовольствие?

— Сеть может быть использована и для этого, — вмешался Хан. — Насколько я понимаю.

— Я очень на это надеюсь, — произнёс Бана. — Состояние моей семьи уже не так велико, как раньше. Если мы вкладываем во что-то деньги, мы требуем отдачи.

Вновь заговорила Нума, оборвав речь хатта лёгким хлопком своего лекку.

— Я слышала, Джейсен Соло, что вы самолично сражались против мастера войны и унизили его. Разве это не агрессия? А Кип Дюррон? Разве он не бросает вызов врагу и в одиночку рвётся в бой?

— Мой сын пошёл на это, чтобы спасти мою жизнь, — парировала Лея.

Джейсен расправил плечи.

— Я не согласен с тактикой Кипа, как и учитель Скайуокер.

— Тогда ты не согласишься и со мной, — рыкнула Нума Рар. — Возможно, я ошиблась, явившись сюда.

Несколько долгих мгновений Джейсен изучал её.

— Твоя наставница должна была предостеречь тебя от опасностей тёмной стороны.

— Боязнь тёмной стороны — не та роскошь, которую могут себе позволить народы Нью-Плимпто. Так вы поможете или нет?

Энакин поддержал бы её, угрюмо подумал Джейсен.

— Мы сделаем, всё, что в наших силах, — пообещал он. — Мы поможем в поставках медикаментов и еды, в эвакуации гражданского населения. Мы не станем партизанить. И избегание тёмной стороны — это не роскошь. Это необходимость.

Она промолчала, но в Силе Джейсен почувствовал, что она ничуть не раскаялась в собственных словах.

— Морс?

Некоторое время темнокожая женщина проедала взглядом стол. Затем она пристально посмотрела на Хана.

— Лично я хотела бы помочь. Но начальство… Мы можем поставлять солдат и корабли, поддерживая тем самым вашу деятельность, но…

— Мы должны заплатить, — закончила за неё Лея.

— Скажем так, да, немного.

— Эй, вы что, ещё не поняли? — воскликнул Хан. — Новая Республика не с нами. Она нас не спонсирует.

— Вы же выстроили эту станцию.

— Из наших собственных карманов, — разъяснил Лэндо. — Даже хатты внесли посильный вклад.

— Естественно, учитывая то, как вы заговариваете им уши. Дескать, ваша так называемая сеть — их единственное спасение.

— Эй, вы с нами в одной спасательной капсуле, — оборвала её Лея. — Или вы полагаете, что, покорив всю галактику, йуужань-вонги потерпят существование вашего маленького предприятия?

Морс пожала плечами.

— Может быть. А может, и нет. Вот почему начальство рекомендовало мне одолжить вам один корабль — бесплатно. Считайте это нашей инвестицией.

Хан кивнул.

— Это уже что-то. — Он обвёл взглядом стол. — Мы уже находим точки соприкосновения. Почему бы нам не продолжить в том же духе, а?

Хан рухнул в форм-кресло в апартаментах, которые Лэндо любезно предоставил семье Соло. Не настолько напыщенные, как у него самого, они, тем не менее, казались вполне уютными.

— Ничего у нас не выйдет, — буркнул Хан.

— Не будь таким пессимистом, — проронила Лея.

— Я просто пытаюсь быть реалистом. Кто-то же должен, потому что твой братик явно им не является.

— Не начинай опять ту же песню.

— Нет, я рад, что он наконец решил заняться хоть чем-то полезным, но он мог бы выбрать что-нибудь более выполнимое. "Обустрой мне этот великий поток, Хан, чтобы спасти раненых, обездоленных, измождённых". Очень поэтично. Но чем мы будем платить? Каждый, кто был в той комнате, хотел только брать и брать, но никто не желал давать!

Выражение лица Леи смягчилось, и она осторожно погладила Хана по щеке. Он поцеловал её пальцы и накрыл её ладонь своей.

Он попытался обнять жену, но она одёрнулась, не резко, но нежно.

— Мы найдём деньги, Хан. — В её глазах пылал огонь, гораздо более яркий, чем в тот день, когда они впервые повстречались в арестантском блоке Звезды Смерти. Это огонь пробил его насквозь, словно разряд бластера. Кивнув, Хан вновь попытался притянуть жену к себе, и она больше не сопротивлялась.

Глава 10

Нен Йим разглядывала скопление клеток через выносной маа’ит при увеличении в несколько сотен раз и впервые за много дней тяжкого труда ощутила каплю надежды. Она не могла быть уверенной до конца, но считала, что уже появились признаки восстановления: клетки разрастались и становились более крупными. Если так, то её новый протокол должен работать. К несчастью, пройдёт слишком много времени, прежде чем она сможет в этом удостовериться, и, хотя она сильно нуждалась в любых ресурсах, время было самым ценным из того, чем она располагала.

Она ввела полученные результаты в персональную касу памяти, после чего направилась к следующей партии проб. Однако от работы её оторвал приглушённый шум двери, возвестивший о появлении посетителя на пороге формовочной лаборатории. Нен Йим подошла к висевшему на стене виллипу и лёгким касанием оживила его.

Проявившееся в нём лицо принадлежало префекту Она Шаи, командиру "летающего мира". Её брови были рассечены серией вертикальных отметин, одно ухо принесено в жертву богам.

— Префект Шаи, — молвила Нен Йим. — Чем могу быть полезна?

— Я хочу переговорить с вами с глазу на глаз, адепт.

Нен Йим поёжилась. Не было времени прятать свои эксперименты, но, с другой стороны, никто на "Баану Миир" кроме неё самой не смог бы распознать в них ересь.

— Конечно, входите, префект.

Формовщица приложила запястье к химическому сенсору, и дверь, издав новый звук, отъехала в сторону.

С виду префект не казалась чересчур устрашающей. Будучи даже младше Нен Йим, она уродилась с лёгкой сгорбленностью в позвоночнике. Будь чуть острее угол горбинки, её отправили бы к богам сразу после рождения. Как было видно теперь, болезнь прогрессировала и развивалась.

— Адепт, — проговорила Она.

— Префект.

Несколько мгновений префект тупо стояла на месте, как будто забыла, зачем пришла. Её глаза блуждали по стенкам лаборатории, и казалось, она чем-то глубоко потрясена.

— Кое-что важное произошло на корабле, — наконец молвила она. — Это требует вашего внимания, адепт.

— Что случилось, префект?

— Четверть населения "Баану Миир" мертва.

Миновав защитную мембрану, Нен Йим почувствовала, как вакуумно-непроницаемый углит-плащанник сжимает её тело, сохраняя давление, которое удерживало бы её кровь от закипания. Помещение, в котором она очутилось, ни содержало ни грамма воздуха.

Замёрзшие тела, лежавшие тут и там на полу, не имели на себе плащанников. Нен Йим ощущала, как её горло сдавливается, но причиной тому была не стойкая к вакууму разновидность гнуллита, которая подкачивала кислород прямо к горлу из закреплённого у неё за спиной лёгочного червя.

У них было время, подумала она. Сперва воздух выходил очень медленно. У них было время добраться досюда, когда герметичность корабля окончательно нарушилась. Здесь они и умерли, пытаясь пробиться сквозь мембрану в смежное помещение, доступ к которому им был запрещён.

— Они не должны были умирать так, — услышала она за спиной тихий голос префекта. Она Шаи говорила в маленький компактный виллип, прилепившийся к её рту и ушам.

— Смерть в любой ситуации нужно принимать с честью, — напомнил ей Саканга, воин, завершавший процессию. Это был старый, похожий на мумию йуужань-вонг. Как и префект, он был воспитанником скомпрометированного домена Шаи.

— Да, ты прав, — согласилась Она. — Разумеется.

— Что здесь произошло, формовщица? — обратился воин к Нен Йим. — Столкновение с метеоритом? Нападение неверных? — Он сделал паузу. — Саботаж?

— Пока это не ясно, — молвила Нен Йим. — Рикйам труден для понимания. Вот почему я решила прийти сюда самой и собственноручно поискать улики. Пока я вижу лишь пролом, образовавшийся на дальней стороне рукава. Возможно, я смогу узнать больше, когда я подойду чуть ближе.

— Нам нужен мастер на корабле, — проворчала префект. — Ничего личного, адепт, но "летающий мир" должен иметь мастера на борту.

— И я всецело поддерживаю вас, — сказала Нен Йим. — Нужен мастер. Как моя бывшая наставница, Межань Кваад, а не одна из тех мычащих развалин, что пытаются сойти за мастеров, добавила она про себя.

Они бесшумно пересекли пространство, усеянное трупами. Большинство из них принадлежало классу рабов и отверженных; под воздействием вакуума они стали казаться ещё уродливее, чем при жизни. Возможно, боги примут их последнюю жертву. Но скорее всего, нет. Вероятно, богов это вообще не заботило.

Капиллярные платформы, которые должны были спустить трёх исследователей вниз по рукаву, были такими же мёртвыми и промёрзшими как и йуужань-вонги, пытавшиеся их использовать в момент своей смерти. Троице пришлось спускаться вниз по центральному костному хребту, по намеренно высеченным в нём ступенькам. Оказавшись внизу, они почувствовали, как резко потяжелели: сказывалось воздействие гравитации, создаваемой осевым вращением корабля. Подъём окажется куда тяжелее спуска, подумала Нен Йим. Сможет ли старик-воин выдержать его?

Помещение, куда они попали, было украшено ледяными кристаллами, образовавшимися в результате очередного пролома внутренней стены. Пол комнаты, бывший ранее эластичным, стал таким же жёстким, как йорик-коралл на поверхности корабля, и тоже был мёртвым.

Продолжив спуск, они угодили в комнату ещё меньших размеров. На глаза им попалась новая партия мертвецов, что подтверждало догадку Нен Йим: разрыв в оболочке сперва был крошечным, а затем резко расширился, наполнив вакуумом разом весь рукав.

Почему же рикйам не поднял тревогу? Почему он сразу не затянул пролом или хотя бы не загерметизировал комнаты?

Наконец все трое исследователей предстали перед звёздами.

Рукав "Баану Миир" изгибался и резко уходил вниз. Здесь сила притяжения была максимальной, и это помещение ранее использовалось для тренировок лучших воинов, но с тех пор, как все они были переведены с тихоходных "летающих миров" на передовую, здесь были организованы ясли: планировалось, что дети, выросшие в этом месте, будут иметь более толстые кости и крепкие мускулы.

Пустая надежда на их спасение. Те, кого не вынесло в открытый космос в первую же секунду катастрофы, бросали безжизненные холодные взгляды сквозь пролом пятидесятиметровой длины на звёзды, которые им уже было не суждено покорить.

Нен Йим вздрогнула. Звёзды, казалось, были так близко. Если она не удержится и упадёт в пролом, то вращением её отбросит за парсеки от корабля.

Но великолепие открывающегося в проломе вида поражало. Она с замиранием сердца смотрела, как галактический диск вращается перед глазами, слишком огромный, даже при таком маленьком угле обзора. Ядро — белая масса с тонким оттенком голубого — ослепительно сияла, и это сияние неуклонно расстилалось по всей галактике, угасая лишь по достижении самых далёких и холодных звёзд. Казалось, всё это так близко к "Баану Миир", но на самом деле даже самый близкий от корабля мир находился недостижимо далеко.

Это стало ещё более очевидным, когда она изучила пролом. Его края были загнуты наружу, выявляя тройственную природу оболочки. Внешний слой состоял из йорик-коралла, твёрдых металлосодержащих ячеек, обёрнутых вокруг выносливых энергетических организмов, которые их создавали и подпитывали. Под ними были срезы замороженных капилляров, которые производили для рукава кислород и питательные вещества и откачивали из него отходы на переработку в мау луур; этот процесс поддерживался непрерывным потоком атомов водорода, которые вытягивались из окружающего пространства довинами-тягунами. Здесь также были мускулы и сухожилия, которые, сокращаясь, могли сгибать рукав, и вот в них как раз и крылась загвоздка. Когда образовалась расщелина, эта средняя оболочка должна была сомкнуться и заморозиться. Внешняя оболочка, соответственно, должна была запечатать разрыв, а мёртвые клетки за это время могли быть заменены на новые. Мягкая и эластичная внутренняя оболочка в этой ситуации залечивала рану, и в итоге не должно было остаться ничего, кроме бледного шрама, напоминающего о катастрофе. Вместо этого о катастрофе напоминали тысячи трупов.

— Что всё-таки здесь произошло? — спросил воин. — Я не понимаю.

Нен Йим указала на разодранный мускул.

— Корабль разорвал сам себя, — констатировала она.

— Что вы имеете в виду, говоря "сам себя", — удивилась префект. — Как такое может быть?

— Это спазмы в мускулах, как в вашей ноге после сильного перенапряжения. Быстро сокращаясь, мышцы расщепили оболочку, после чего продолжили сокращаться, делали пролом всё шире и шире.

— Это невозможно! — проревел воин.

— Нет, только нежелательно, — ответила Нен Йим. — Предполагалось, что рикйам должен отслеживать такие спазмы и реагировать на них.

— Так почему же он этого не сделал?

— Почему? Потому что нервные окончания в этом рукаве корабля мертвы. Мозг не имеет ни малейшего понятия о том, что здесь происходит. Вполне вероятно, импульс, прорвавший оболочку, был одним из тех, что рикйам посылал сюда, надеясь восстановить своё влияние.

— Вы говорите, что рикйам сам проделал всё это? — ужаснулась Она Шаи.

— Косвенно, да. Всё, что мы видим, — результат того, что мозг состарился и потерял контроль над двигательными функциями.

— Тогда у нас нет надежды, — обречённо проговорила префект.

Воин бросил раздражённый взгляд на префекта.

— Что ещё за лепет о надежде? Йуужань-вонги были рождены, чтобы завоёвывать миры и умирать. Это помеха, не более.

— Вы можете вылечить его? — спросила Она Шаи у Нен Йим.

— Можно залатать пробоину. Но травма слишком серьёзна: вся внутренняя оболочка мертва. Средняя, вероятно, сможет восстановиться, если только мау луур всё ещё питает её. В принципе, можно вырастить новый нервный узел, чтобы контролировать функции этого рукава, но он останется по-прежнему отсоединённым от главного мозга. В дальнейшем рикйам может потерять контроль и над другими рукавами корабля, если он ещё не сделал этого.

— Вы считаете, мы должны оставить "Баану Миир". — Голос префекта выжидательно затих.

— Если рикйам не восстановится, то да. Но я уделяю этому всё своё время.

— Да, это не ускользнуло от моих глаз. Меж тем в настоящий момент растят новый "летающий мир". Я подам прошение, чтобы моих подчинённых переместили на него. Но наш шанс невелик: очень многие корабли сдают сейчас под натиском старости.

— Какова бы не была наша судьба, мы встретим её, как подобает детям Йун-Йуужаня. — Саканга указал на узкую полоску звёзд, вплывшую в их поле видимости. — Уже многие наши воины приблизились в завоеваниях к этому яркому ядру. И все эти миры будут нашими. Наша жертва, здесь, не будет забыта. И нам нечего жаловаться на судьбу.

— Конечно, — согласилась Нен Йим. — Но мы должны сделать всё возможное, чтобы "Баану Миир" предоставил мастеру войны новое поколение воинов для этой священной цели. И я сделаю для этого всё от меня зависящее.

Хотя это принесёт мне только бесчестие и смерть, добавила она про себя

Глава 11

Затаив дыхание, Люк наблюдал за тем, как блокада разрасталась.

— Какой ужас! — воскликнула Мара.

— Да нет же, — прошептал Люк, опуская руку ей на плечо. — Разве ты не видишь? Нам ничего не угрожает.

Сквозь треск помех в эфир прорвался восторженный голос Джейны:

— Это же Разбойная эскадрилья! Не могу поверить, что они…

Её восклицания были прерваны вызовом, незамедлительно пришедшим на "Тень Джейд" от вновь прибывшей эскадрильи.

На дисплее «Тени» появилось сосредоточенное лицо полковника Гэвина Дарклайтера.

— "Тень Джейд", похоже, вам требуется помощь?

— Это неразумно, Гэвин, — осторожно произнёс Люк. — Нас преследуют только службы безопасности Корусканта.

— Я объяснил им их ошибку, — отозвался пилот. — Больше они вас не потревожат.

— Они просто пошлют больше кораблей. Это лишь ухудшит положение.

— Возможно, именно в таком положении сейчас нуждается Новая Республика, — проговорил Гэвин. — Сначала Корран, теперь вы с Марой. Фей’лиа распродаёт вас йуужань-вонгам со скидкой.

— Нет, ты заблуждаешься. Я с ним не согласен по многим вопросам, но он желает Новой Республике лишь блага. Маленькая гражданская война только ослабит нас.

— Не ослабит, если мы провернём всё быстро и безболезненно. Не ослабит, если по её окончании мы получим настоящего лидера вместо той вечно скандалящей толпы, которая протирает штаны на заседаниях Сената.

— Ты сейчас подвергаешь сомнению самые основы демократии, — молвил Люк, — которой мы с таким трудом добивались в войнах с Империей. Мы не можем просто отбросить её, потому что она стала неудобной. И, Гэвин, у нас с тобой никогда не было этого разговора.

— Ясно. Я просто хотел дать вам знать, что мы на вашей стороне. Независимо от обстоятельств.

— И я очень признателен тебе за это. А теперь пора в путь — и нам, и вам тоже. Пока Республика столь щедра, что позволяет нам улететь.

— Вы уверены, что вам не нужен эскорт?

— Полностью.

Гэвин кивнул.

— Понимаю. Береги себя. И ты тоже, Мара.

Его лицо исчезло с экрана, и Люк внезапно почувствовал дрожь во всём теле.

— Люк? — донёсся участливый голос супруги.

— Это было так близко, — протянул он. — Слишком близко. Из-за меня только что едва не разгорелась гражданская война. Правильно ли я поступаю?

— Абсолютно. А если б тебя арестовали, что ты думаешь, эскадрилья не пришла бы тебе на помощь? Это стало бы ещё большим поводом для войны.

— Ты и раньше знала, что эскадрилья на нашей стороне?

— Догадывалась.

— И если мы сдадимся…

— Забудь, Скайуокер. Вспыхнут восстания. Ещё слишком многие поддерживают нас. Мы должны улететь отсюда прямо сейчас. Ради Новой Республики, ради джедаев… в конце концов, ради нас самих и нашего сына.

Джейна ответила на частный вызов от Гэвина Дарклайтера, пытаясь сосредоточиться:

— Да, полковник. Чем могу быть полезна?

— Приглядывай за мастером Скайуокером, Джейна. Ты нужна ему.

— Я сделаю всё, что в моих силах, сэр. Это всё?

— Нет. — Голос Гэвина затрещал. — Я сделал ошибку, не вернув тебя в команду, когда пришло время. Я прошу прощения за это. Ты можешь вновь считать себя полноправным членом эскадрильи.

— Спасибо, Проныра-лидер, — тихо проговорила она. — Вы понимаете, что сейчас я должна…

— Как я сказал, мастеру Скайуокеру нужна твоя помощь. К тому же, ты по-прежнему в отпуске. Лети за ним, и да пребудет с тобой Сила.

— Джейна, мне кое-что нужно от тебя, — сообщил ей Люк, когда Корускант был уже во многих световых годах позади. Для «крестокрыла» на борту «Тени» был оборудован специальный ангар, но это место уже было занято истребителем Люка. Таким образом, девушка летела своим ходом, и они общались посредством ком-связи. Люк и Мара рассказали ей в деталях о своём побеге с Корусканта, а она, в свою очередь, поведала им, почему её так долго не возвращали в Разбойную эскадрилью.

— Слушаю, дядя Люк.

— Разыщи для меня Кипа Дюррона. Мне нужно поговорить с ним.

— На последнем собрании вы так ни к чему и не пришли. Почему всё должно измениться?

— Потому что всё уже изменилось, — заметил Люк. — Сейчас у меня есть пара слов, которые ему неплохо бы услышать.

— Что-то не верится, что ты решил присоединиться к нему в его партизанской войне, — проронила Джейна.

— Пусть будет так, как должно быть. Джедаям сейчас срочно необходимо единение.

— Если ты просишь найти его, я найду. Я же нашла Бустера Террика, помнишь.

— Думаю, в этот раз всё будет намного проще, — сказал Люк. — Я могу точно сказать, где сейчас Кип.

— Но как?

— Он беспокоил меня в последнее время. Я взял на себя смелость прилепить к его истребителю маячок.

— Что? Но если йуужань-вонги перехватят сигнал…

— Я не подвергаю опасности жизнь Кипа. Это новое изобретение, его поставляет мне один из людей Каррда. Теперь мы можем найти друг друга, не раскрывая наше местоположение йуужань-вонгам или их союзникам. У Бустера тоже есть аналогичный маяк, так что нам больше не составит труда найти "Вольного торговца". Маяк излучает уникальный кодированный сигнал, который передается через ретрансляторы и ГолоСеть и воспринимается на расстоянии в десять-пятьдесят световых лет от источника. И тот, у кого нет специального шифр-ключа, не сможет отследить сигнал. На малом расстоянии он звучит, как шум двигателя, и если Кип отключит свой двигатель, чтобы спрятаться от сенсоров, маяк тоже затихнет.

— Ух ты! Вы и на меня такой поставили?

— Нет, зато мы оборудовали им "Тень Джейд". И я обязательно дам тебе шифр-ключ — и наш, и Бустера.

— Звучит неплохо! Так где сейчас Кип?

— Вот это больше всего и беспокоит. Он в районе Сернпидаля.

Джейну пробила дрожь.

Сернпидаль. Где погиб Чубакка. Сернпидаль был в самой глубине территории йуужань-вонгов.

Джейна не испытывала ни малейшего восторга от этого назначения. Нет, полёт будет точно не из приятных.

— Далековато, — наконец произнесла она. — Надеюсь, у вас найдутся для меня резервы топлива.

— Полно. Стыкуйся к нам, и мы снабдим тебя всем, что необходимо для полёта.

По лицу Люка можно было понять, что он и сам не очень-то рад, посылая племянницу на эту полную опасностей миссию.

— И спасибо, Джейна, — добавил он. — Да пребудет с тобой Сила.

Глава 12

— Ой! — наморщила нос Тахири. — Какая вонь!

— Добро пожаловать на Эриаду, — возвестил Корран.

Энакин согласно кивнул. Запах имел сложную природу. Если бы можно было обозвать тот воздух, которым дышали эриадцы, картиной, то холстом для неё, безусловно, послужило бы едкое маслянистое зловоние углеводорода. В воздухе витали продукты горения, обильно усеянные белым сиянием озона и зелёной хлористой пылью, а сверху пропитанные чем-то аммиачным. Ещё та смесь!

Накрапывал дождик. Энакин понадеялся, что он не разъест его кожу.

— А Корускант похож на это? — спросила Тахири. Она уже забыла о запахе и во все глаза разглядывала тяжеловесные небоскребы по обеим сторонам космопорта. Верхушки самых высоких зданий утопали в грядах свинцовых облаков, хотя там, где небо хоть немного прояснялось, можно было разглядеть уходящие в вышину крыши.

— Не совсем, — ответил Энакин. — По крайней мере, там здания не такие уродливые.

— Они не уродливые, — вступилась Тахири. — Они просто особенные. Я никогда ещё не была на планете, где столько… хлама.

— На Корусканте хлама ещё больше. Даже так скажу: по сравнению с его нижними уровнями всё, что ты здесь видишь — будто облачный город. Но там, по крайней мере, воздух чистый. Там его не загаживают, как здесь.

— Ты хочешь сказать, этот запах — он не естественный? — поразилась Тахири.

— Конечно, нет, — буркнул Корран. — Здесь всё дёшево и грязно. Замеченное тобой благоухание является результатом выброса в окружающую среду мегатонн отходов. Но если бы они время от времени не контролировали выбросы, Эриаду стал бы вторым Дуро. Вернее тем, чем Дуро был раньше. Я хотел сказать, до того, как туда заявились йуужань-вонги.

— Думаю, тебе не стоит расхаживать тут босиком, Тахири, — заметил Энакин.

Тахири взглянула на грязный дюракритовый настил посадочной площадки и поморщилась.

— Наверное, ты прав.

Справа, в соседнем доке, огромный тяжеловозный фрахтовик врубил репульсоры и совершил мягкую посадку.

— Ладно, — сказал Корран. — Я иду на встречу с посредником и вскоре вернусь с грузом. Вы двое…

— Сидим тут и сторожим корабль, — угрюмо докончил за него Энакин.

— Правильно.

Тахири вновь поморщилась.

— Хочешь сказать, я пролетела весь этот путь и даже не посмотрю город?

— Нет, — отозвался Корран. — Наверное, когда я вернусь, мы всё же пройдёмся немного, найдём, где перекусить, но я не хочу задерживаться здесь надолго. Если кому-то вдруг приспичит перепроверить наш код приёмо-ответчика, мы нарвёмся на неприятности.

— Ну, хорошо, — наконец согласилась Тахири. Она уселась на трапе, подобрав ноги под себя. Вдвоём с Энакином они проводили взглядом удаляющегося Хорна, который вскоре поймал флаер-такси и забрался внутрь. Мгновением спустя нескладное транспортное средство исчезло из виду.

— Как ты думаешь, — поинтересовалась Тахири, — как здешний народ относится к экологически чистым мирам? Считает ли он их запах странным?

— Наверное… А что ты подумала о Явине 4 после стольких лет, проведённых на Татуине?

— В самом деле, я посчитала его запахи странными, — немного поразмыслив, заключила она. — Но в хорошем смысле этого слова. По большей части, в хорошем. Ну да, часть запахов действительно была, как из кухонной помойки или выгребной ямы. Но ведь листья, цветочки… — Она умолкла, и выражение её лица изменилось. — Как ты думаешь, что сделали йуужань-вонги с Явином 4 после нашего отлёта? Тоже изменили его облик, как на других покорённых планетах?

— Не знаю, — произнёс Энакин. — Стараюсь об этом не думать. — Было трудновато представить в уме разрушенный Великий храм массасси, в котором прошла большая часть его детства. Признаться самому себе, что покрытых непролазной зеленью джунглей и их обитателей больше нет, было выше его сил.

Лицо Тахири вытянулось.

— Что? — спросил Энакин, когда из её уст за продолжительное время не вылетело ни слова.

— Я солгала тебе.

— Правда? И о чём?

Она кивнула на городской пейзаж.

— Я сказала, что они не уродливы. Но внутренний голос кричит мне, что всё не так.

— Ну, и я считаю, что они не совсем привлекательны, — проговорил Энакин.

— Нет, — произнесла Тахири слегка охрипшим голосом. — Я не об этом. Просто я смотрю на всё это, и иногда у меня проскальзывают мысли, что всё это отвратительно и мерзко.

— Ох!

Йуужань-вонги сделали больше, чем просто порезали ей лицо. Они имплантировали ей мысли и воспоминания — об их языке, о детстве в яслях, о взрослении на "летающем мире".

— Если бы ты не спас меня, Энакин, я стала бы сейчас одной из них. И я бы не помнила другой жизни.

— Нет, ты бы обязательно всё помнила, — не согласился Энакин. — В тебе есть что-то, что никто не сможет изменить.

Тахири бросила на него насупленный взгляд.

— Ты продолжаешь в том же духе. Что ты имеешь в виду? Это хорошо или плохо? Я слишком упрямая или что?

— Я имею в виду, что ты слишком Тахири, — продекламировал он.

— Да? — она попыталась улыбнуться, и у неё почти получилось. — Буду считать это комплиментом, тем более что других я от тебя пока не получала.

Энакин почувствовал, что краснеет. Они с Тахири были друзьями с ранних лет. Теперь, когда ей стукнуло четырнадцать, а ему — шестнадцать, он вдруг начал смущаться. Словно её глаза каким-то образом поменяли цвет, хотя на самом деле этого не было и в помине. А, собственно, с чего это он заинтересовался её глазами?

Она сделала себе новую причёску перед тем, как отправиться на Эриаду, и это чуть не повергло его в шок. Теперь она имела короткую круглую стрижку с тонкими лохмами, свисавшими прямо на глаза.

Она заметила его интерес.

— Что? Не нравится моя причёска?

— Нет, что ты. Приятная стрижка. Примерно той же длины, что и у моей мамы сейчас.

— Энакин Соло, ты… — она уже собиралась вывести его мысли на чистую воду, когда её словно оборвало. — Ты тоже это почувствовал? — закончила она охрипшим голосом.

В этот момент ощутил и он. Что-то в Силе. Страх, панику, решительность, смирение — всё одновременно.

— Это джедай, — прошептал он.

— Джедай в беде. В большой беде. — Она распрямилась, как пружина. — Где же эти ботинки?

— Тахири, нет. Я пойду. Кто-то же должен присмотреть за кораблём.

— Тогда ты и присмотришь. А я пойду. — Она прошла вглубь транспортника, и Энакин проследовал за ней. Девушка нашла пару босоножек в шкафу и обулась.

— Просто подожди минутку. Дай мне подумать.

— Мне не нужны твои думы. Кто-то из наших в беде, и я собираюсь помочь. — Она была уже на полпути к трапу.

Повторив про себя несколько изобретённых отцом ругательств, Энакин поспешно замкнул корабль и побежал за ней.

Он догнал её у таможенного поста, к которому тонкой змейкой тянулась очередь. Тахири миновала всех, но была остановлена силовым полем на воротах и русоволосой служащей, неодобрительно разглядывающей непрошенную гостью исподлобья.

— Вы должны вернуться в конец очереди, — заявила ей таможенница.

— Нет, не должна, — ответила Тахири, еле уловимо махнув рукой.

— Нет, не должны, — тупо повторила женщина. — Но мне надо взглянуть на ваши документы.

— Не стоит, — настаивала Тахири.

— Конечно, не беспокойтесь, — ответила служащая. — Какова цель вашего визита на Эриаду?

— Она вас не должна интересовать. Мне надо пройти и немедленно.

Женщина пожала плечами.

— Хорошо, проходите. — Она убрала силовой барьер, и Тахири проскользнула внутрь.

— Следующий!

Протолкался Энакин.

— Я с ней, — возвестил он. — Вы должны меня пропустить.

— Да, я должна пропустить вас, — вновь согласилась служащая и открыла ворота для Энакина.

Вслед за ним подошёл мужчина, и Энакин услышал его недовольный голос:

— Почему вы и меня не пропустите?

— А почему, собственно, я должна это сделать? — едко отозвалась таможенница.

Естественно, юный джедай потерял Тахири из виду, но он знал, куда она держит путь. Они оба ощущали свою цель, которая всё больше ударялась в панику.

Он прокладывал свой путь сквозь спешащую по делам толпу, огибая лоточников и уличных актёров, пробегая мимо кантин, кафе и сувенирных магазинов, предлагающих покупателям кружевные поделки и карикатурные статуэтки Гранд-моффа Таркина.

Через три квартала толпа практически рассосалась, и грязные улочки опустели, если не считать случайного шестиногого грызуна, пробегавшего мимо. Здесь едкая вонь от горячего металла достигла своего предела, хотя было относительно холодно, а дождь только усиливался. Где-то впереди бегущий джедай терял скорость.

Ведомый Силой, Энакин повернул на длинную тупиковую улицу: слева над ней нависал хромированный небоскрёб, справа была непролазная металлическая стена с теплоотводом высотой в десять этажей, а в конце улица утыкалась в ещё одно здание из почерневшего дюрапласта. Именно там и собралась толпа зевак, предвкушающих готовящееся убийство.

И жертвой был джедай, родианец. Он стоял напротив теплоотвода в стене, высоко подняв световой меч в ожидании нападения. Ему противостояли пятеро существ — двое с бластерами, трое с парализующими дубинками. В эту секунду все они, не отводя глаз, следили за Тахири, которая с быстротой молнии неслась на них, размахивая световым мечом над головой.

А Энакин беспомощно наблюдал за этим с расстояния в добрую сотню метров. Он метнулся к ним, пытаясь набрать чуть ли не сверхсветовую.

Получив преимущество при появлении Тахири, родианец сделал шаг вперёд, и в это же мгновение прогремел выстрел. Луч, выпущенный из бластера одного из нападавших, пронзил джедая насквозь; гулкое эхо от залпа прокатилось по аллее.

Клинок Тахири прорезал парализующую дубинку, едва не отхватив при этом руку державшей её коренастой женщине. Энакин вздрогнул: Кам неплохо поработал с Тахири над техникой владения мечом, и она быстро училась, но всё ещё была новичком.

Новичок или нет, а головорезы с парализующими дубинками отступили, доставая бластеры. Тахири продолжала наносить разящие удары и вскоре загнала одного из головорезов в западню, перерубив ствол его оружия пополам. Другой бандит выстрелил, но промахнулся. Вооружённые существа начали окружать девушку.

Наконец прибыл Энакин. Он опознал родианского джедая как Келбиса Ну. Человек, стрелявший в него, повернулся к наступающему врагу, тщательно прицелился и выстрелил дуплетом. Оба разряда после контакта со световым мечом ушли в никуда. Энакин набежал на головореза и покрошил его оружие в хлам. В следующую секунду он вдруг интуитивно почувствовал, как на него нацеливают ещё один бластер, после чего резко упал и откатился в сторону; разряды чуть не опалили ему волосы.

Раздался крик — человека, который стрелял в Келбиса Ну: выстрелы, предназначавшиеся Энакину, поразили его в грудь, и он безжизненной тушей осел на землю.

Подскочив на ноги, Энакин увидел, что Тахири по-прежнему противостоит двоим парням с бластерами и двоим разоружённым. Противники в нерешительности переминались с ноги на ногу.

Только тогда Энакин по нашивкам и униформе выявил их принадлежность к Бригаде Мира.

Обороняясь бластерами, головорезы стали отступать к началу улицы. Стоя бок о бок с Тахири, Энакин отражал выстрелы световым клинком.

— Давай возьмём их, — её голос наполнился яростью. Такой голос Энакин слышал от неё дважды: когда она была под сильнейшим воздействием йуужань-вонгских формовщиков и в своём видении, когда она превратилась в тёмного джедая, с лицом, обезображенным шрамами и татуировками мастера войны.

— Нет, — решительно сказал Энакин. — Пусть идут.

Его великодушие не удержало бригадиров от нескольких выстрелов из-за угла.

— Джедайские выкормыши! — перед тем, как скрыться, проорал один из головорезов. — Ваши дни сочтены!

Убедившись, что они ушли, Энакин вернулся на поле брани. Человек из Бригады Мира перестал дёргаться. Келбис Ну был ещё жив — он слабо шевелился, распластавшись на голой земле. Его стекловидные глаза смотрели куда-то, словно мимо Энакина. Родианец потянулся к нему рукой.

— Я… — выдохнул он.

— Тахири, возьми комлинк и вызови скорую. — Энакин взял руку Ну и попытался послать ему импульс Силы. — Пожалуйста, держитесь, — взмолился он. — Помощь скоро прибудет.

— Я…я…я… — родианец задыхался.

— Не надо говорить, — попросил его Энакин. — Поберегите силы.

Внезапно Келбис Ну задрожал всем телом, его взгляд наконец нащупал лицо юноши.

— Яг’Дул, — прошептал он, и за этим шёпотом ощущалась буря страха.

На этом всё закончилось. С его последним вдохом жизнь покинула джедая.

Тахири орала на кого-то в комлинк.

— Оставь это, Тахири, — буркнул Энакин. — Он ушёл от нас, — Его слёзы попытались прорваться сквозь глазную оболочку, но он быстро поборол их.

— Он не может, — прокричала девушка. — Я же хотела его спасти!

— Мне очень жаль. Мы прибыли слишком поздно.

Её плечи судорожно задёргались, она пыталась подавить свой плач. Энакин смотрел на неё, думая, чем помочь ей, но ничего не мог с этим поделать. Люди умирали. Надо было смириться с этим.

И всё же это отдавалось гулкой болью во всём теле.

— Он сказал кое-что напоследок, — сообщил ей Энакин, надеясь отвлечь её.

— Что?

— Название планеты — Яг’Дул. Это недалеко отсюда, прямо на перекрестии Кореллианской торговой дуги и Римманского маршрута. И я почувствовал… страх. Как будто он хотел мне поведать о чём-то ужасном, что там может произойти. — Он взглянул на мёртвые тела. — Пойдём, нам пора.

— Мы должны что-то предпринять, — заявила Тахири. — Мы не можем позволить убийцам просто уйти, не заплатив.

— Мы не должны преследовать их, — оборвал её Энакин.

— Почему?

— Потому что мы — джедаи, не наёмники.

— Мы можем, по крайней мере, оповестить службу безопасности, ну или кто тут уполномочен расследовать такие дела.

— Предполагалось, что мы тут тайно, помнишь? Если мы привлечём внимание, то подвергнем опасности всю нашу миссию.

— Какая, к ситхам, миссия? Поставки продовольствия? Это будет поважнее. В любом случае, мы уже привлекли к себе внимание, — она кивнула на толпу зевак, бредущих в их направлении: любопытство перебороло их боязнь живых джедаев.

А в конце улицы возникла тройка наземных каров, и вооружённые люди в униформах выпрыгнули наружу.

— Всё же придётся пообщаться с полицией. — Энакин пристегнул меч к поясу. Он держал руки на виду, демонстрируя всем, что они пусты.

Полицейские передвигались с опаской. Отряд возглавлял долговязый мужчина с морщинистым лицом и подбитым глазом. Добравшись до места преступления, мужчина осмотрел два трупа, потом поднял глаза на джедаев, они сфокусировались на их световых мечах, причем свой Тахири по-прежнему сжимала в руке. Он тут же махнул бластером.

— Бросьте оружие на землю.

— Эй, это не мы сделали, — взорвалась Тахири. — Мы просто пытались помочь.

— Брось сейчас же, девчонка.

— Девчонка?

— Делай, как он говорит, Тахири, — попросил её Энакин, аккуратно отстёгивая свой от пояса и опуская его на землю.

— Зачем?

— Просто сделай.

— Хорошая мысль, малыш.

Излучая злость, Тахири положила меч на дюракрит.

— Отлично. Являясь судебным исполнителем, я имею полномочия заключить вас под стражу для допроса и возможного обвинения в убийстве.

— Что? Вы арестуете нас? — воскликнула Тахири.

— Пока не выясню, что здесь произошло.

— Спросите людей. Они же всё видели.

— Спросим, не волнуйся. Мы проведем доскональное расследование. С этим… вам придётся смириться.

Но слова лишь заглушали истинные мысли, а за словами офицера Энакин явственно почувствовал желание сделать всё возможное, чтобы задержать джедаев на планете как можно дольше.

Глава 13

К тому времени, как Джейна достигла окрестностей системы Сернпидаля, её «крестокрыл» превратился для неё во вторую одежду, носимую так долго, что, казалось, она слипалась с кожей.

На самом деле, её настоящая одежда тоже сидела у неё в печёнках.

Джедайская техника релаксации и специальные упражнения сделали её долгую гиперпространственную прогулку относительно терпимой, но основная проблема крылась не в этом, а в отсутствии самых обычных житейских удобств. На «крестокрыле» не было комнаты даже для душа, не говоря уже о помещениях, где можно было постоять, походить или побегать.

На ближайшие несколько дней об удобствах лучше забыть, буркнула она про себя. Так что не раскисай, пилот.

Конечная цель путешествия была близка: где-то внизу, как подсказывал сигнал маяка, находился Кип Дюррон. Или, по крайней мере, его "крестокрыл".

Или просто сам маяк, если Кип оказался умнее, чем предполагал дядя Люк. Джейна начала прощупывать пространство сенсорами дальнего действия.

Кип, как выяснилось, к этому моменту уже покинул Сернпидаль, обосновавшись в системе в нескольких гиперпрыжках поодаль. Звезда на дне гравитационного колодца была стареющим белым карликом, который сиял намного ярче, чем все окружавшие его собратья. Джейна выпрыгнула прямо посреди газового облака окутавшей звезду туманности.

Она вызвала на дисплей последний исследовательский отчёт и обнаружила, что этим записям от роду не меньше двух сотен лет. Имени у звезды не было, зато имелся порядковый номер. Всего в системе насчитывалось шесть планет. Ближайшая была просто безжизненным обломком скальной породы; следующие три состояли из льда и замороженного углекислого газа. Последние две имели более сложную ледяную структуру: смеси метана, аммиака и соединений хлора. Самая большая планета, газовый гигант, поддерживала собственную туманность, в которой содержались отброшенные от звезды дрейфующие газы.

И нигде никаких признаков жизни. Никаких ресурсов, редких полезных ископаемых. Никакой причины для колонизации.

И, тем не менее, где-то здесь прятался Кип.

Следуя за сигналом маяка, Джейна сошла с эллиптической орбиты, которая вывела её прямиком к четвёртой планете — ледяной скале размером с пол-Корусканта, рядом с которой Хот казался просто тёплым райским уголком. Джейна старалась не нервничать.

Она, в общем-то, и не собиралась прокрадываться к убежищу Кипа незамеченной, и потому не сильно удивилась, когда навстречу выплыл кортеж из двух «крестокрылов». Один из них был определён компьютером Джейны как объект, несущий сигнальный маяк.

Через несколько мгновений в эфире зазвучал восхищённый голос Кипа:

— Потрясающе! Просто потрясающе! Джейна Соло, твои сюрпризы неисчерпаемы.

— Привет, Кип.

— Я бы спросил тебя, что ты забыла в этом проклятом богами месте, но я и знать этого не желаю. Даже если тебя привела сюда Сила, я всё равно ни за что не поверю в такое совпадение.

— В какое?

— Я как раз собирался разыскать тебя и Разбойную эскадрилью, — объявил Кип с небольшим оттенком сарказма в голосе.

— Неужели?

— Ага. Я нашёл кое-что, Джейна. Кое-что такое, с чем я не могу справиться посредством одной лишь своей Дюжины. Нечто, способное нанести смертельный удар Новой Республике, если мы не устраним эту угрозу сейчас, пока не стало слишком поздно.

— Эй, о чём ты там толкуешь?

— Я лучше расскажу тебе с глазу на глаз. Давай за мной — у нас там внизу, конечно, ничего особенного, но всё лучше, чем на "крестокрыле".

Кип и его соратники прокопали во льду туннели и пещеры, после чего герметично запечатали их, запустив сверху кислородно-азотную смесь, которая составляла местную атмосферу.

— Мы тут слегка морозим воздух, — поведал Кип. — Так что наша скромная обитель не тает. — Он протянул Джейне тёплую куртку. — Держи, пригодится.

— По правде говоря, этот холод приятен — заметила Джейна. — Но не менее приятно снова ощущать под ногами твёрдую землю. — Она с трудом шагала по туннелям в условиях низкой гравитации.

— Что ж, как я сказал, у нас тут ничего особенного, — буркнул Кип. — Но нам нравится.

— Кип, но что вы здесь делаете? Весь сектор кишит йуужань-вонгами.

— О, конечно, они недалеко… знала бы ты, сколько их тут на самом деле… но прямо здесь их нет. Нет миров, чтобы колонизировать, нет рабов, чтобы забирать в плен, нет машин, чтобы уничтожать.

— Исключая тебя, твоих людей и корабли.

— Верно подмечено. Но подобных захолустных систем не счесть по всему периметру галактики. К тому же наша планетка, в отличие от многих, крайне небогата рудными ресурсами — во время гибели звезды не было даже вспышки сверхновой, которая обычно приводит к активному выбросу тяжёлых металлов на поверхность. Не знаю, что здесь может понадобиться вонгам, учитывая, что все их помыслы направлены в сторону галактического ядра.

— Думаешь, они продолжат продвижение к Центру? Они ж вроде обещали…

Кип закатил глаза.

— Какие обещания?! Ты ж умная девочка, Джейна. Пойми, что они лишь устроили передышку, надеясь, что коллаборационисты сделают всю работу за них. И они укрепляют свои позиции. Видела б ты, что я там нашёл…

— Да, ты упоминал о чём-то.

— Нет, сначала ты, Джейна. Расскажи, зачем ты здесь. А ещё, если хочешь, можешь намекнуть, каким образом ты меня нашла.

— Учитель Скайуокер послал меня переговорить с тобой.

— Да ну?! И у него есть что-то новое, что он хочет мне сказать?

— Они с Марой бежали с Корусканта после того, как Борск Фей’лиа выписал ордер на их арест.

Кип заморгал, его брови в изумлении полезли на лоб.

— Так, заходи и давай-ка присядь. — Он впустил её в свою военно-тактическую комнату, напичканную различной современной техникой, дисплеями и галактическими картами. Он поставил для неё откидной стул и сам сел на такой же.

— Это было невероятно глупо, — пробормотал он. — Даже для Фей’лиа. Думаешь, наш голова сотрудничает с Бригадой Мира?

— Учитель Скайуокер так не считает. Как, собственно, и я.

— Ну-ну, — произнёс Кип с сомнением. — Так чем же сейчас занят учитель Скайуокер?

— Тётя Мара беременна, ты же знаешь. Дядя Люк прячется вместе с ней у Бустера Террика. Он надеется отыскать планету, чтобы выстроить на ней секретную базу джедаев.

Кип прищурился.

— Базу для чего?

— Чтобы действовать. Место, где попавшие в переплёт джедаи смогут спрятаться и откуда они смогут наносить удары.

— Джейна, подбирай слова аккуратнее. Что ты имеешь в виду, говоря "наносить удары"? Не вкладывай в уста учителя те слова, которые, ты считаешь, мне будет приятно услышать.

Джейна разглядывала носки своих ботинок.

— Нет, — сказала она. — Он всё ещё не одобряет твоих действий. Он пытается создать сеть, через которую можно было бы пропускать людей и информацию, минуя йуужань-вонгов. Сеть убежищ, подобных этому, и корабли…

— Но никаких направленных действий, я так понимаю. Никаких сражений на территории йуужань-вонгов.

— Не совсем так… По крайней мере, не так, как это видишь ты. Но Кип, он уже что-то делает, и ему требуется твоя помощь.

Кип покачал головой.

— Мне кажется, он просто послал тебя, чтобы разнюхать, чем я тут занимаюсь.

— Отчасти да. Но он так же просил вернуть тебя к своим.

Кип задумчиво потёр челюсть.

— Я не возражаю против того, чем занимается учитель Скайуокер. У меня есть свои прибежища и контакты, но они ограничены и рассеяны. У меня нет ресурсов и свободного времени, чтобы организовывать и поддерживать какую-либо сеть. Если у Люка они есть — замечательно. Мне бы хотелось, чтобы он занялся более активной деятельностью, а он решился даже на большее, чем я мог от него ожидать. Он прав: я смогу помочь ему, в конкретных секторах. Так что я встречусь с ним. Но, Джейна, мне кое-что нужно и от тебя в свою очередь. — Он нахмурился. — Хотя это дело с арестами всё меняет. — Несколько мгновений он раздумывал, затем пожал плечами. — В любом случае, я изложу тебе своё дело. Мне нужен человек, который находится в хороших отношениях с военными чинами Республики. Тебя можно считать таким человеком?

Джейна вспомнила свою последнюю встречу с Разбойной эскадрильей. И Ведж Антиллес, насколько она знала, был всё ещё на стороне джедаев.

— Да, вероятно, они выслушают меня.

— Тебя или твою мать?

— Кип, да что тебе нужно от меня? — устало вопросила она.

Он замолк на мгновение и передумал.

— Вообще, это может и подождать пару часов, — сказал он. — Почему бы тебе не привести себя в порядок? Мы откопали один ветхий танкер и используем его как котельную. Горячая ванна уже зовёт тебя, слышишь?

— Звучит неплохо, — заметила Джейна. — Это не то предложение, от которого я сейчас готова отказаться.

Глаза джедая-отступника озорно блеснули.

— Когда ты закончишь, мы обсудим, какие ещё наши предложения ты сочтёшь приемлемыми.

У Джейны весьма мерзко засосало под ложечкой, но она делала всё возможное, чтобы не обращать на это внимания.

Приняв душ и облачившись в чистую одежду, Джейна провела полчаса, разминая затёкшие после долгого перелёта суставы. Затем она присоединилась к Кипу в командном зале. Кроме джедая там присутствовали ещё пилоты из его Дюжины и обслуживающий персонал базы. Когда она вошла в помещение, люди кивнули ей в знак приветствия.

— Теперь лучше? — спросил Кип.

— Намного лучше, — сообщила ему Джейна. — На целые парсеки лучше. Итак. Что дальше?

— Отлично. Я рад, что ты в норме. — Кип жестом пригласил её присесть.

— Как я уже говорил, — начал он, когда она уселась в армированное флимсипластовое кресло, — мы регулярно проводим различные рейды. Охотимся на караваны йуужань-вонгских судов, предоставляем помощь разным движениям сопротивления, — в общем, держим глаза открытыми. Проблема в том, что всего того, что мы делаем, недостаточно. Для вонгов мы всего лишь мошки, чьи укусы они игнорируют, и плохо им от этого не становится. Второе, что я уяснил, находясь здесь: мы знаем о них слишком мало. Какова их численность? Откуда они взялись? Они всё ещё прилетают или нет?

Итак, несколько месяцев назад я решил потратить время на разведку в самой глубине территорий йуужань-вонгов. Мы начали у границ, где они впервые появились, потом посетили Белкадан и Хельску. Это было непросто, но и не так трудно, как я ожидал. Я нашёл несколько ответов. Нашёл ещё больше вопросов. Но Сернпидаль — Гэвин Дарклайтер вместе с Разбойной эскадрильей был на Сернпидале. После того, как…

Джейна напряглась.

— Точно, — отметил Кип. — Ты ведь тоже была там, верно? То, что вы там увидали, было конфиденциально, информация не для сумасшедшего Кипа Дюррона. Но когда люди видят странные вещи, Джейна, они говорят о них. — Он упёрся локтями в стол. — Я прославился тем, что встал в оппозицию джедаям и Новой Республике. Иногда мои идеи бывают ошибочны, иногда имеют смысл, но в этот раз…

Он включил голографический дисплей, на котором засветилась звёздная система Сернпидаля. После небольшой подстройки на дисплее осталась её маленькая часть — скопление обломков.

— Руины Сернпидаля.

Джейна внезапно почувствовала, как к её горлу стал подступать комок, а слёзы уже были готовы выплеснуться из глаз. Она считала, что может держать себя в руках, но вид разрушенной планеты и осознание того, что где-то там витают молекулы, которые, будучи собранными вместе, составят вуки, который жил и любил, заботился о ней всё её детство, — это причиняло острую боль. Каким-то образом, Чуи имел в её жизни даже большее значение, чем собственная мать.

Кип ощутил её горечь и дал ей возможность несколько минут пережить её в молчании. Потом указал на голограмму.

— Они сделали это, чтобы строить свои корабли, — сказал он мягко. — Они их выращивают, как выращивают все свои инструменты. Они кормят молодых особей на разрушенных планетах. — Он многозначительно посмотрел на Джейну. — Ты ведь слышала об этом?

Она кивнула.

— Значит, слышала. Кораллы-прыгуны, большие корабли, — всё, что мы уже видели. Но здесь нечто иное. — Кип ещё увеличил изображение. Потом продолжил:

— Гэвин Дарклайтер видел, как йуужань-вонги выращивают корабль размером со Звезду Смерти. Почему никто не счел это серьёзным?

Предмет, появившийся на голограмме, ясное дело, был кораблём йуужань-вонгов. Он имел тот же органический вид, и по цвету и фактуре был действительно похож на корабли, с которыми Джейна уже встречалась ранее. Но вот его форма разительно отличалась.

Огромный монстр-многоножка, он оплёл своими конечностями всё небо, причем каждый из ветвистых отростков извивался в свою сторону, так что корабль смотрелся как творение сумасшедшего скульптора, пытавшегося запечатлеть галактику. Он выглядел величественно и ужасно, и у Джейны пересохло во рту, когда она разглядывала это чудовище.

— Он не был таким раньше, — произнесла она. — Он был простым овоидом.

— То, что вы с Гэвином видели, было больше, чем просто семя, — пустился в объяснения Кип. — Эта штука может глотать Звёзды Смерти на завтрак. И никто ещё ничего не предпринял, чтобы остановить её.

— У нас с тех пор и так были полны руки забот, — заметила Джейна слегка приглушённым голосом. — Но откуда у тебя это? Как ты вообще вышел на этот корабль, если йуужань-вонги после нашего отхода намертво перекрыли все входы в систему?

— О, всё так и было, — ответил Кип. — И теперь туда никто не проникнет за одним исключением: если этот кто-то не хороший пилот и джедай одновременно. Но я — тот парень, что провёл твоего отца сквозь скопление чёрных дыр Мау, даже не поцарапавшись, не используя ничего, кроме Силы в её первозданном виде, а я с тех пор ещё многому научился. Колебания гравитации всегда создают небольшие точки входа и выхода из гиперпространства, отколовшиеся от больших маршрутов, перекрытых йуужань-вонгами. Система Сернпидаля стала нестабильной с тех пор, как была уничтожена планета, что дало возможность Дарклайтеру подобраться к обломкам вплотную. Йуужань-вонги учли свои предыдущие ошибки, поставив кордоны в тех точках, где ещё можно было выйти из гиперпространства, но кое-какие огрехи они всё же допустили, особенно в районе звезды.

— Вероятно, посчитали, что не найдётся в галактике сумасшедшего, который решится прыгать так близко к солнцу.

— Сумасшедший я или нет, но это сработало. И это даже несмотря на то, что меня почти перехватили. Я лишился ведомого, и меня чуть не размазало о нейтронную звезду. — Он вновь ухмыльнулся. — Но дело того стоило. Я смог всё хорошенько разглядеть и запечатлеть на голокамеру.

— И ты теперь знаешь, что это такое? — Джейна указала на изображение.

— Да. Эта штука ещё не запущена в эксплуатацию, но пока я там был, они испытывали некоторые её возможности.

— Так что же это?

— Гравитационное оружие.

— Как довин-тягун?

Кип рассмеялся.

— Довины-тягуны, самые большие из них, могут сдёрнуть с орбиты луну. Они могут создавать аномалии, приводящие к возникновению чёрных дыр. Эта штука может разрушить целую звезду.

— Откуда ты всё это знаешь? И почему мы не видели ничего подобного раньше?

— Они потратили уйму времени, чтобы вырастить её. Они ведь не могли растить такой корабль в пустотах между галактиками, что они пересекали, не правда ли? Да и наверняка не каждая планета годится для этого — должно быть, в Сернпидале есть что-то особенное. Но ты ведь помнишь: первое, что они сделали до полномасштабного вторжения, — это разрушили Сернпидаль и запустили этот проект.

— Есть свидетельства, что они появлялись в нашей галактике как минимум полвека назад, — напомнила ему Джейна.

— Да, я в курсе этого. Но тогда они не были готовы к завоеваниям. И взрыв планеты мог привлечь чьё-нибудь внимание. — Он всплеснул руками. — В общем, я не знаю, почему они не сделали этого раньше. Я знаю лишь одно — эту штуку надо остановить до того, как она начнёт действовать.

— Я всё ещё не могу понять, почему ты решил, что это оружие, — завелась Джейна. — Ты нередко делаешь весьма поспешные выводы.

Кип снова повозился с консолью голопроектора, и изображение уменьшилось.

— Вот, временной интервал, — сказал он мягко. — Ты, наверное, помнишь, что Сернпидаль находился на расстоянии в сто пятнадцать тысяч километров от своего светила? А теперь примерно на этом месте располагается наша многоножка.

Джейна смотрела на голограмму, сначала не понимая смысла увиденного. С солнечной короны вырвался поток света, но такое явление она встречала на многих звёздах.

Но вспышка на солнце продолжала разрастаться, став размером с солнечный диаметр, потом с два. Поток света удлинился, насыщаясь энергией, обозначаясь контуром из перегретого водорода и гелия, и стал по мере продвижения гаснуть и охлаждаться, всё ещё оставаясь видимым. В убыстрённой временной проекции прошло всего несколько мгновений, прежде чем стример достиг гигантской конструкции йуужань-вонгов.

— Чёрные кости императора! — выдохнула Джейна.

— Ты видела? — воскликнул Кип. — А теперь пораскинь мозгами. Только восьмая часть её систем работает, а эта штука уже может создавать гравитационные колодцы, способные притянуть огромные количества солнечной энергии сквозь сотни тысяч километров. Довин-тягун на Сернпидале и рядом не стоял с этой махиной. Подумай, какую гравитационную воронку она сможет создать, чтобы проглотить космический корабль? Целую планету? И если мы дадим достроить эту махину, её уже ничто не сможет остановить.

В безмолвии Джейна только кивнула, соглашаясь с этими ужасающими доводами.

Глава 14

— О, создатель! — проскулил Ц-3ПО, когда "Тысячелетний Сокол" с плотным ударом вынесло из гиперпространства; пассажиры едва не подскочили со своих мест. — Опять один из этих ужасных йуужань-вонгских заградителей!

— Расслабься, Трипио, — сухо отозвался Хан, в его голосе даже послышался небольшой налёт скуки. — Инерционные компенсаторы барахлят, всего и делов. Чего ещё можно ждать от этих бездарей, которых Лэндо по недоразумению обозвал корабельными техниками?

— Должно быть, они хотели скрепить всё по-людски, да не сообразили, что твои системы могут нормально работать, только когда держатся на честном слове вперемешку с жевательным стимулянтом, — съязвила Лея. — Никто не мог справиться с этой развалюхой, кроме…

Она затихла, оборвав фразу на полуслове, и Хан понял, почему. Недосказанными словами остались "кроме тебя и Чубакки", и это было правдой. Хан и Чуи сделали «Сокол» знаменитым на всю галактику именно тем, что корабль мог творить невозможное, а Чуи сам вносил в него некоторые доработки, в которых только он один мог разобраться.

— Ты можешь закончить фразу, — бросил Хан.

— Послушай, Хан. Его никто не заменит…

— Не заменит, — перебил кореллианин, чуть резче, чем хотел. — Ни ты, ни Дрома. — Его голос смягчился. — Но и он не смог бы заменить в моей жизни тебя, Лея. Так что, давай оставим этот глупый разговор. Меня вполне устраивает мой новый второй пилот.

— Спасибо. Твои слова очень много значат для меня.

— Я имею в виду, что этот самый пилот, конечно, слегка напыщен и немного заносчив, но вот его глазки и особенно новая причёска мне очень нравятся и вполне меня устраивают.

Добродушная улыбка на лице Леи начала разглаживаться, превращаясь в нечто менее миловидное, но в этот момент пискнул детектор массы и раздался истошный крик Ц-3ПО:

— Я же говорил вам! Всё так и есть!

— Трипио, — прошипел Хан. — Ты никогда не вылетал со скоростью пули из какого-нибудь скорострельного оружия?

— Нет, господин Хан. Правда, я недавно чуть не выпал из отсека для выброса мусора, и это было ужасно, так ужасно! Я…

— Трипио, — резко перебил Хан. — Заткнись!

Ц-3ПО всё понял и человеческим жестом изобразил прикладывание пальца к вокодеру.

— Возможно, мне следует сходить посмотреть, чем занят Арту Диту.

— Валяй.

Лея меж тем разглядывала, что же это такое вышло из гиперпространства прямо позади них.

— Это фрахтовик, — доложила она.

— Фрахтовик? Здесь?

Их выбросило на оккупированную территорию, недалеко от Тинны.

Лея нажала несколько кнопок на консоли, и перед ними засветилось изображение: нескладная двигательная установка, к которой с обеих сторон крепились отделяемые грузовые капсулы, а нос венчал узкий жилой отсек.

— Тяжеловоз класса «Марл» с верфей "Куат Драйв", — заключила она.

— Здесь? — недоверчиво переспросил Хан. — Он же станет лёгкой добычей для первого попавшегося йуужань-вонга. И куда он направляется? К хаттам?

— Может, это корабль беженцев? — предположила Лея. — Или контрабандистов, везущих оружие по хаттскому заказу?

— Этот чурбан еле волочит ноги, — заметил Хан. — Любой ценящий свой спайс контрабандист должен был десять раз подумать, прежде чем соваться сюда.

— И, тем не менее, этот сунулся.

— Вижу, — он сомкнул губы. — Есть у меня одно нехорошее предчувствие…

Лея мрачно кивнуло.

— И меня оно тоже посетило.

— Ладно. Как думаешь, нас уже засекли?

— Сомневаюсь.

— Тогда давай потихоньку двинем за ними. Посмотрим, куда это они направляются.

— Почему бы просто не спросить их самих?

Хан поднял на неё взгляд, разинув рот.

— Эй, я сам разберусь с этим, ладно? Поверь мне, я знаю, что делаю.

— Да уж, конечно. Сколько раз я уже это слышала? И раз за разом жалела, что тебя послушалась.

— По крайней мере, тебе каждый раз доводилось прожить достаточно долго, чтобы об этом пожалеть, дорогуша.

Когда системы питания «Сокола» опять отключились, Джейсен находился в глубоком медитативном трансе. Он проводил много времени, сортируя свои мысли, нужды и желания по уголкам разума, окружив себя тихим и всепоглощающим потоком Силы.

Он отключился от внешнего мира, не ощущая больше ни матери, ни отца и двух ногри, ни бледных силуэтов дроидов и самого корабля. Он не искал в медитации чего-то конкретного, просто пытался стать частью живой Силы, оторваться от мелочности жизни. Просто чувствовать, как она приливает и течёт сквозь него, не искать понимания её, не пытаться со всей страстью постичь её.

Страсть, как страх и ненависть, должны быть исключены из тренировок.

На короткий миг он почти почувствовал, что достиг центра вселенной, но затем баланс нарушился, и галактика в его глазах вновь опрокинулась в бездну. Воспоминания и страсть предали его. Он вспомнил, как сам лицом к лицу противостоял мастеру войны Цавонгу Ла, в то время как его мать истекала кровью у его ног. Он увидел Энакина, самонадеянно несущегося навстречу судьбе после побега с Явина 4. В его глазах проплыли и недавние события: как он самолично уничтожил двух кораллов-прыгунов и их пилотов.

Со смертью каждого мы теряем частичку себя. Несомненно, это правило должно было работать и на йуужань-вонгах, если абстрагироваться от того, что они не существовали в Силе.

Что, по сути, невозможно, если Сила была той, какой её представляли в своих учениях древние мастера-джедаи.

Джейсен очень хотел, чтобы Энакин был здесь, хотел поговорить с ним о своих исканиях, вновь завести застарелый спор. Энакин с некоторых пор стал придерживаться мнения, что Сила — это всего лишь отдельное проявление чего-то огромного, невообразимого, не поддающегося описанию, чего-то, что джедаи могли уловить лишь краем глаза. Сердце подсказывало Джейсену, что подобное утверждение ошибочно, и всё же, с точкой зрения его младшего брата было поспорить крайне трудно — ведь все факты были налицо.

Энакин также считал Силу чем-то большим, чем обычный источник энергии, чем-то, что должно помочь джедаю выковать собственную волю. Такое мнение также казалось Джейсену ошибочным, и, тем не менее, с некоторых пор он начал сомневаться и в правильности своих собственных выводов, о том, что Сила имеет свою волю и что истинная роль джедая — постичь её, научиться следовать велениям Силы.

В своей душе Джейсен не мог найти ответа на вопрос, какая же из этих идей ближе к истине. На некоторое время он даже забросил использование Силы, не понимая, как надо правильно ею распоряжаться, но это не придало ему ни налёта уверенности, не подарило даже намёка на то, каким должен быть джедай и как он должен поступать. Уверенность Энакина в правильности собственного пути, напротив, одновременно и подкупала, и беспокоила. Не внимая светлому голосу Силы, младший Соло давно определился, как он должен бороться со злом, и что для него является злом.

Возможно, Энакин был прав. Джейсен прекрасно понимал, что не может просто стоять в сторонке и смотреть, как гибнет вокруг всё живое. У него был дар, и он учился развивать его, и был ответственен за то, как он им воспользуется. Но как ему судить о правильности собственных решений? И кто он вообще такой, чтобы судить о них?

Видимо, не следовало ему бросать обучение у мастера Скайуокера. Но, каким-то образом, он понимал, что у дяди Люка свой жизненный путь, ничем не схожий с его собственной стезёй, как и путь Энакина.

Так или иначе, но ему приходилось принимать любые обстоятельства такими, каковы они есть. Он ненавидел убивать йуужань-вонгов, но жизнь не предлагала ему других альтернатив, когда на кону стояли жизнь и благополучие его семьи. Возможно, он сделал тогда неверный выбор, но этот выбор был единственным, на который он был способен.

Он попытался вырвать себя из этого приступа рефлексии, но чем больше он старался, тем сильнее его затягивало. Спасла резкая смена внешней обстановки.

Когда он сфокусировал зрение на окружающем мире, вокруг уже мигали аварийные огни.

— Боже мой! — простонал над ухом Ц-3ПО. — Я знал это!

— Трипио?

— Господин Джейсен! Наконец вы пришли в себя!

— Что происходит, Трипио? Давно мы сидим без энергии?

— С тех пор, как нас выбросило из гиперпространства, — проныл Ц-3ПО. — Я хотел помочь, но капитан Соло был очень сердит и прогнал меня.

— Уверен, что он сердился не на тебя, Трипио, — успокоил его Джейсен. — Я сейчас спущусь и посмотрю, что там случилось.

— Взгляни, — говорил отец, когда Джейсен вошёл в кабину пилота.

— Вижу, — выдохнула Лея. — Йуужань-вонги.

Джейсен изучил показания сканеров дальнего действия.

— Они атакуют этот фрахтовик?

— Нет, — повернул к нему голову Хан. — Они никого не атакуют, малыш. Это конвой.

— Конвой? Где мы?

— В одном прыжке от системы Ча Рааба, — сверился с навикомпьютером Хан.

— Ча Рааба? Это там где Илезия?

— Молодец, малыш! С меня приз за смекалку.

— А на Илезии расквартирована Бригада Мира, — добавила Лея. — Так что этот корабль…

— Снабжает Бригаду и вонгов, — закончил Хан. — Похоже, Лэндо был прав в своих опасениях. Но если Бригада ввозит разный хлам на территорию йуужань-вонгов, то откуда, интересно, она его вывозит?

— Мы должны остановить их, — твёрдо сказала Лея.

— Что? — встрепенулся юный джедай. — Зачем? Они же нас не трогают. Они нас даже не видят.

— Вот и прекрасно, — подтвердил Хан. — Это даёт нам отличное преимущество.

— Но… я думал, наша миссия состоит в создании сети для беженцев и информации. Никто не говорил о сражениях.

— Эй, малыш, — произнёс Хан. — Мы же не собираемся только ради своего удовольствия нападать на чужие корабли. Это же коллаборационисты, предатели, везут что-то вонгам. Вот они, вот мы, отличная возможность…

— А мы не можем просто пропустить их?

— Джейсен, — Хан повернулся лицом к сыну, его брови взметнулись. — Малыш, если ты ещё не заметил, мы на войне. Ты мне можешь ещё долго доказывать правильность твоей личной религии, и я, конечно, попытаюсь вникнуть в неё, но если ты ожидаешь, что все мы станем последователями твоей философии, то подумай ещё раз. Ты связан со своей Силой, а потому с ней связан и я. Я не могу просто плюнуть на твою точку зрения, но ты же сам прекрасно понимаешь, что этот корабль полон потенциальных жертв или рабов. Ты серьёзно хочешь оставить их на произвол йуужань-вонгов?

— Я не чувствую ничего такого в Силе, — уверенно произнёс Джейсен.

— Джейсен, — вмешалась Лея. — Ты знаешь, что я уважаю все твои благие помыслы, но ты должен понять кое-что…

— Я понимаю, — оборвал её Джейсен. — Я понимаю, что вы мне лгали. Вы сказали, что я пригожусь вам в этой миссии, а теперь, на середине пути поменяли координаты. Я не пытаюсь учить вас, во что надо верить. Но когда вы брали меня в эту поездку…

— Когда я брал тебя с собой, — прорычал Хан, — я не говорил тебе, что ты будешь капитаном корабля, и не подразумевал, что на борту будет демократия. Джейсен, я очень тебя люблю. Но сейчас присядь, замолкни и делай, что тебе сказано.

Джедай был так поражён гневными словами отца, что не нашёл в себе силы привести новые контраргументы.

— Отлично, — наконец успокоился Хан. — А вот что мы сделаем теперь. Мы разобьём этот вонгский конвой, а потом сделаем фрахтовику предложение.

— Предложение? — удивилась Лея.

— Ага. Мы предложим не взрывать его, если он сдастся без лишнего шума. — Хан сверился с приборами. — Энергию врубаю через пять минут. Джейсен — к турболазеру!

Джейсен помедлил, внутри него копошилось какое-то болезненное предчувствие.

— Ладно.

— И используй его по назначению, если потребуется.

— Так точно, сэр. — Он пулей вылетел из кокпита.

Глава 15

Виллип неестественно изогнулся и вытянулся до предела в попытках изобразить скопление отростков, венчавших голову мастера Тжулана Кваада. Он не очень-то преуспел, но этого всё равно хватило, чтобы Нен Йим смогла с точностью определить, что мастер её домена чем-то взволнован.

— Почему ты меня беспокоишь по пустякам? — бушевал Тжулан Кваад. — У тебя же есть доступ к Канг касе, не так ли?

— Так и есть, мастер Кваад, — ответила Нен Йим. — Однако каса не даёт доступ скромному адепту к протоколам свыше пятого кортекса.

— И не должна. Адепты не подготовлены к этим секретам. Особенно такие, как ты. Ты и твоя погибшая наставница опозорили наш домен.

— Это правда, — произнесла Нен Йим, осторожно подбирая слова. — Однако мастер войны Цавонг Ла простил меня и позволил продолжать службу во славу доблестного Йун-Йуужаня. Я надеялась, что мой домен поступил также.

— Не говори за свой домен, — раздражённо буркнул Тжулан Кваад. — Даже в яслях Йим не одобрили бы ваши действия. Мастер Ла — воин, укрытый сенью славы и почёта. Он не формовщик. Он не знает, насколько опасна твоя ересь.

— То была ересь моей наставницы, а не моя, — солгала Нен Йим.

— Однако ты не жаловалась на неё.

Йун-Харла, помоги мне, взмолилась Нен Йим. Богиня-обманщица обожала ложь так же, как Йун-Йаммка любил войну.

— Как же поддерживать дисциплину, если каждый адепт будет критиковать мастера.

— Ты должна была сообщить мне о её делах, — прорычал Тжулан Кваад. — Ты имеешь право обращаться ко мне как к властителю своего домена. Межань Кваад была так же подчинена мне, как и ты. А ты пренебрегла такой возможностью.

— Это не меняет сути проблемы, мастер. Корабль умирает и мне требуется ваша помощь.

— Каждый из нас начинает умирать, едва родившись. Наши корабли не исключение. Такова жизнь, адепт, — последнее слово он произнёс так, будто ему было тошно только от одного упоминания её ранга.

Нен Йим не отпугнули гневные нотки в голосе мастера.

— Мастер, разве это не правда, что йуужань-вонгам нужен каждый из нас, чтобы завершить миссию по покорению неверных?

Мастер грубо расхохотался, но в его смехе не прослеживалось ни намёка на веселье.

— Оглянись вокруг, адепт. Кому может понадобиться твой загнивающий корабль и его жители? Будь они достойны дальнейшего существования, разве их оставили бы гнить в этой дыре? Они давно бы уже превратились в остриё наших когтей, направленных на врага.

— Чтобы когти били в цель, нужны суставы, — заметила Нен Йим. — Сердце должно перекачивать кровь для подпитки мускулов, чтобы двигать этими суставами.

— Фахг. Лживая метафора.

— Да, мастер.

Её эксперименты привели к полному провалу. Она могла бы — без обращения к древним протоколам — заставить воспроизводиться нервные клетки и вырастить новые узлы, которые участвовали бы во множественных процессах мозга. Возможно, она даже смогла бы создать новый мозг, но, как она объяснила своему инициату Суунгу, это проблемы не решило бы. Ей нужно было восстановить старый мозг, сохранив присущие только ему воспоминания и своеобразие. Всё остальное, что она делала, только отдаляло неизбежное. В дальнейшем какой-либо мастер прознал бы о том, как она практикуется в ереси, и вся её работа над "летающим миром" пошла бы насмарку. Она надеялась, что, получив доступ к обширным библиотекам Канг касы, она отыщет в одном из запрещённых на данный момент кортексов какой-нибудь полезный протокол, при помощи которого она спасёт рикйам, но если ей не поможет мастер из её собственного домена, то не поможет уже никто.

— Спасибо, что уделили мне время, мастер Тжулан Кваад.

— Не тревожь меня снова, Нен Йим. — Виллип свернулся в исходное состояние.

Она сидела некоторое время неподвижно, только её головные отростки вились и вспучивались, отражая её безысходность. В следующую секунду вошёл её ученик.

— Как я могу послужить сегодня, адепт, — спросил Суунг Ару.

Нен Йим ответила, не поднимая взгляда:

— Заморозка рукава ещё больше ослабила мау луур. Возьми остальных учеников и обработай рекам-фортепы струями из солемётов.

— Слушаюсь. — Суунг повернулся, чтобы уйти, но промедлил. — Адепт? — окликнул он.

— В чём дело?

— Я верю, что вы спасёте "Баану Миир". Я верю, что боги благоволят вам. И я хочу поблагодарить вас за то, что вы уделили столько внимания моему обучению. Я даже не догадывался, насколько невежественным я был.

Взгляд Нен Йим затуманился, защитная мембрана на её глазах среагировала на это довольно странно, словно адепт была раздражена сказанным. Она так и не смогла понять, почему настолько разные эмоции вызывают схожий эффект на глазах, но, возможно, это знание находилось также за доступным ей пятым кортексом касы.

— Благоволят нам боги или нет, — наконец произнесла она, — но тебе не стоит так слепо в меня верить.

— Да, адепт, — ответил Суунг подавленным голосом.

— Я вполне довольна тем, как ты прогрессируешь, Суунг Ару, — подбодрила его Нен Йим. — Попав в руки мастера, ты сможешь стать весьма достойным адептом.

— Благодарю вас, — ответил Суунг, пытаясь скрыть своё удивление. — Теперь я пойду и займусь своим заданием.

Когда он ушёл, она заметила, что виллип пульсирует, привлекая её внимание. Интересуясь про себя, что за новая саркома гложет её последнюю неотмершую ткань, Нен Йим поднялась и коснулась виллипа рукой.

Перед её глазами вновь нарисовался мастер Тжулан Кваад собственной персоной.

— Мастер, — сухо произнесла она.

— Я передумал, адепт. Хотя меня не убедили твои доводы, я посчитал, что было бы глупо оставлять тебя без присмотра, чтобы ты чего доброго ещё что-нибудь не натворила. Мастер прибудет к тебе. Через два дня. Слушайся его, адепт.

Виллип вернулся к прежней форме раньше, чем она придумала, что ответить. Ещё долго она стояла так без движения, уставившись на виллип, словно зверь, разглядывающий рану, от которой он может погибнуть.

Она и не предполагала, что Тжулан Кваад пришлёт ей мастера. Она надеялась, что он даст ей дополнительный доступ, лишние правила, которые помогут ей в её изысканиях. Но присутствие мастера на корабле всё осложнит: он прознает о её деяниях, и вот тогда ей несдобровать.

Возможно, новый мастер и спасёт "Баану Миир", но для Нен Йим ценой этому станет смерть.

Глава 16

Камера для допросов на третьем этаже здания полицейского участка оставляла совсем гнетущее впечатление, но особенно отвратительными были полинявшие жёлтые стены. Едкий приторный запах — адская смесь аммиака с ароматом палёной шерсти — сочился из отслаивающихся секций дюрапласта, а слабый свет закреплённых под потолком от древних аргоновых ламп обесцвечивал любые краски, проникавший в здание с улицы.

Закованных в шокер-наручники Энакина и Тахири протолкнули сквозь бурлящую толпу судебных исполнителей, заключённых и тюремных клерков, занимавшую весь первый этаж, и запустили на практически заброшенный третий, после чего разделили и развели по разным комнатам. Энакин утешался единственной мыслью, что по-прежнему где-то неподалёку чувствовалось присутствие подруги.

— У нас появились свидетели, подтверждающие факт убийства, — поведал ему служитель закона с подбитым глазом — лейтенант Темион.

— Правильно. Они же убили родианца, — согласился Энакин.

— Я говорю сейчас о человеке, которого убили вы.

— Постойте, мы никого не убивали, — запротестовал Энакин. — Мы увидели, что кто-то в беде…

— Джедай, как и вы сами?

— Да. Мы попытались помочь ему, когда люди из Бригады Мира подняли пальбу.

— Насколько я слышал, это вы напали на них.

— Моя подруга достала своё оружие, да, — признал Энакин. — Но они же в это время пытались убить родианца!

— И тогда вы напали на них и застрелили бригадира из бластера.

— Да нет же! — воскликнул Энакин. — Сколько же мне ещё раз повторять одно и то же? Один из нападавших выстрелил в меня, промахнулся и попал в своего. Я никого не убивал, как и моя подруга.

— А у нас есть свидетели, которые утверждают обратное.

— Вы имеете в виду других людей из Бригады Мира, не так ли?

— А также нескольких зевак из толпы.

Это привело Энакина в замешательство.

— Зачем… зачем кому-либо из них говорить такое?

— Вероятно, потому что это правда, — предположил Темион.

— Нет, они тоже лгут! Скорее всего, Бригада Мира заставила их так сказать.

Или это сделал ты, лейтенант Темион?

— Давай начнём сначала, — произнёс полицейский. — Вы увидели, как родианец сражается с бригадирами. Родианцы жестоки и опасны. Тебе не пришло в голову, что он мог что-то совершить, а офицеры из Бригады Мира просто выполняли общественный долг?

— Бригада Мира — это организация коллаборационистов, — горячо возразил джедай. — Она отдаёт нас на поруки йуужань-вонгам.

— Бригада Мира — это зарегистрированная организация, — парировал Темион. — Она имеет право производить аресты и применять силу против сопротивляющихся. — Он потёр подбородок. — Её сотрудникам также вполне позволительно защищать себя от некоторых зарвавшихся джедаев.

Вот-те на, подумал Энакин. Значит, его предположение оказалось правдой. Полиция и Бригада Мира работали на одну лапу.

— Мне положен адвокат, не так ли? — спросил он.

— Мы уже назначили тебе защитника.

— И когда я его увижу?

— Не раньше, чем состоится суд.

— Имеете в виду, не раньше, чем мне вынесут приговор?

Офицер улыбнулся.

— Всё будет много проще, если ты сам мне обо всём расскажешь. Кто послал тебя? Который твой корабль? Как тебя зовут?

— Я хочу видеть посла Корусканта.

— Да? Боюсь, я не знаю, как с ним связаться. Если хочешь, пошли запрос на свой корабль, и те, кто там остался, свяжутся с послом.

Точно. И тогда вы схватите и Коррана.

— Нет, спасибо, — буркнул Энакин.

Офицер стремительно шагнул вперёд и нанёс такой удар, от которого голова юного джедая затрещала от боли.

Тахири, где бы она ни была, почувствовала это. Её реакция в Силе была такой же чистой и ясной, как транспаристил.

Энакин! И боль, и страх, и ярость.

— Тахири! — закричал Энакин. — Нет!

— А! Твоя подружка уже во всём созналась! — воскликнул Темион. — Хотя была такой же упрямой, как и ты. — Он снова ударил Энакина. На этот раз тот слегка сгруппировался, чтобы смягчить удар, но болело от этого не меньше.

А где-то рядом назревала буря.

— Не делай так больше, — решительно произнёс джедай.

Темион явно ничего не понял.

— А… Тебе больно, маленький джедай? А как тебе понравится вот это? — он отстегнул от пояса парализующую дубинку.

— Я предупреждал, — заметил Энакин.

Темион замахнулся. В тот же миг дверь, вырванная с мясом, отлетела к другой стене камеры. За ней стояла Тахири с бластером наперевес.

— До-ро’ик вонг пратте! — разнёсся по комнате её негодующий вопль.

Темион с отвисшей челюстью повернулся на звук. В ответ она послала ему такой сокрушительный импульс Силы, что его отбросило на добрых три метра. Он летел бы и дальше, но крепкая стена остановила его завораживающий полёт, и он со стоном рухнул на пол.

— Да, я предупреждал, — повторил Энакин.

Тахири подскочила к нему.

— С тобой всё в порядке? Мне почудилось, он бьёт тебя.

— Я в норме, — успокоил её Энакин. Незаметно для офицера он с помощью Силы отстегнул шокер-наручники, и теперь с упоением принялся растирать запястья.

— Нет, не в норме, — заупрямилась Тахири, дотрагиваясь до его виска. Он вздрогнул. — Ты видишь? — указала она, поворачиваясь к Темиону, который меж тем пытался подняться. — Ты, грязный маленький джава! Сейчас я…

— Сейчас ты закуёшь его в наручники и точка, — отрезал Энакин.

— Он заслуживает большего. Он лжец и трус, бьёт беззащитных людей. — Её глаза угрожающе сузились.

— Вон из моих мыслей, грязная джедайка, — прорычал Темион.

— Дай мне твой бластер, Тахири.

Она с досадой подчинилась, не глядя протянув его Энакину.

— А теперь, Темион, — проговорил Энакин, — живо напяливай наручники, иначе я спущу её с цепи.

Темион повиновался. Энакин выглянул в дверной проём и тут же отпрянул: ещё один тюремщик попытался достать их выстрелом из бластера.

Он не преуспел и в следующую секунду вознёсся в воздух, после чего стремительным рывком Силы был вколочен в дальнюю стену коридора. Удар выбил из него весь дух.

— Думаю, пора нам делать ноги, — предложила Тахири, выглядывая из-за спины Энакина. Он кивнул. Юный джедай поднял с пола бластер, выставив его на самую низкую мощность. Затем прихватил с собой и парализующую дубинку.

— Но сначала вернём световые мечи, — решительно произнесла Тахири.

— Если только найдём их. Мой они унесли куда-то вниз, мне так кажется.

Они достигли турболифта без потерь. Кабина потянула их к земле.

— Приготовься, — предупредил Энакин. — Внизу нас могут ждать. Кто-то из тех парней уже должен был поднять тревогу.

Девушка кивнула, её лицо на миг осветилось неуверенной улыбкой.

— Тахири?

— Что?

— Опасайся гнева. Ты очень зла сейчас.

— Я не злюсь. Я просто готовлюсь.

Больше времени на обсуждение животрепещущего вопроса не осталось.

— Придвинься к боковой стенке лифта. Они могут поднять пальбу, едва двери откроются.

Она так и поступила. Через мгновение двери со скрежетом разошлись.

Делегации по встрече не обнаружилось. Вместо этого до них донёсся смех и громкие ободряющие возгласы. Озадаченный Энакин высунулся из дверей лифта.

Двое тюремщиков стояли посреди живого кольца, образованного их товарищами, и фехтовали, неуклюже размахивая трофейными мечами. Один принадлежал Энакину, второй — его подруге.

— Используйте Силу! — донеслось из толпы из толпы чьё-то улюлюканье. Фиолетовый клинок Энакина описал широкую дугу и ненароком впился в пол.

Энакин и Тахири не встретили ни малейших преград, выйдя из лифта и завернув за угол, откуда могли без помех лицезреть всю картину «сражения». Либо никто из охранников наверху не поднял тревогу, либо, что более вероятно, никто просто не удосужился ответить на вызов. «Дуэль» захватила всех без остатка.

— Спокойно, Тахири, — произнёс Энакин, когда они подобрались чуть ближе. — У меня есть план.

Тюремный клерк с мечом Энакина в руках неуклюже атаковал своего оппонента, который ответил таким же неловким парированием. Энакин воспользовался моментом, чтобы вырвать Силой своё оружие из лап офицера — всё выглядело так, будто тот сам не совладал с мечом после удара. Меч взвился в воздух и как бы невзначай задел крепление аргоновой лампы, после чего понёсся по широкой дуге, снося со своего пути все прочие осветители. Комната погрузилась в кромешную тьму, если не считать ровного свечения световых клинков. Внезапно погасли и они.

На улице Тахири охватил безудержный смех.

— Не смейся, — проворчал Энакин. — Беги!

— Мне просто пришла в голову мысль, что мы только что спасли им жизни. То, как они обращались с нашим оружием, могло стоить им, как минимум, отрубленных рук. Если… — Тахири запнулась, когда Энакин неожиданно остановился.

— Что? — спросила она.

— Насчёт «бежать», это я погорячился. — Он указал на полицейский воздушный спидер, припаркованный у центрального входа в участок.

Оба беглеца запрыгнули в проржавевшее транспортное средство оранжевой раскраски. Внутри имелся старомодный компьютер, и у Энакина заняло не более нескольких секунд, чтобы взломать систему безопасности. Когда громко вопящая и бряцающая оружием толпа высыпала из полицейского участка наружу, он уже обошёл кодировку и приступил к разогреву двигателя. Спидер рванул вперёд и вверх; не обращая внимания на неистовые вопли бортового динамика, извещавшие двух беглецов о том, что транспортное средство только что вышло на запрещённую полосу движения, Энакин увёл машину за угол.

Вслед ему неслись бластерные выстрелы и ругань. Тюремная клетка осталась позади.

К тому времени, как Энакин и Тахири достигли космопорта, позади них уже успел образоваться приличных размеров «хвост», приступивший к планомерному обстрелу их спидера с предельной дистанции. По этой причине, когда Энакин обнаружил, что ворота в грузовой отсек «Барыша» распахнуты настежь, он без промедления протащил своё вёрткое транспортное средство внутрь, едва не организовав разинувшему рот Коррану бесплатную подстрижку.

— Ситхово семя*! — проорал старший джедай. — Ты что думаешь, я… * (Sith в данной книге переводится как «ситх» исключительно из тех соображений, что «сит» в экспрессивной лексике не обладает ни малейшей звучностью, а в своём прямом значении слово sith в этой книге не используется — прим. пер.) — Убирай трап, Корран! Скорее!

— Что? Что вы себе…

Его монолог был прерван шквалом бластерного огня, разбившегося о корпус. Рефлекторно Корран дёрнул за рычаг, приводящий в движение механизм поднятия трапа, после чего плотно прижался к переборке, стараясь не показываться наружу.

— Я так понимаю, мы улетаем, — проронил он, пока Энакин и Тахири спешивались. Ну что ты теперь-то натворил, Энакин?

— Да, это было бы неплохой идеей, — заметил юноша. Он хотел, чтобы это прозвучало не слишком самонадеянно, но потерпел в этом начинании полный крах.

— Не желаешь объяснить, почему? — прорычал Хорн.

— Сначала летим, — произнёс Энакин, забираясь в кокпит. — Объяснения потом.

— Объясняй сейчас, — велел Хорн, усаживаясь за пульт управления.

— Ну… — начал Энакин, перекрикивая рёв только что заработавших двигателей. — Всё началось с того, что нам показалось, будто один из джедаев попал в беду…

— Да, ты прав; это может и подождать, — решил Корран. Рассказ его только разозлил бы, а он хотел сохранять хладнокровие во время подъёма сквозь атмосферу. — Взлетаем. Энакин рассчитай серию гиперпрыжков: как минимум, три. Все как можно ближе друг к другу.

— В какую сторону?

— Неважно. Главное — чтоб не к "Вольному торговцу", мы отправимся туда позже. Давай к Центру.

— Ладно, — буркнул Энакин. — Уже делаю.

— И держись за что-нибудь. Тахири, ты пристегнулась?

— Так точно, сэр.

Корран вознёс корабль на репульсорах; двигатели заработали на полную, и «Барыш», прорезав густые облака, прорвался сквозь атмосферу. Планомерно увеличивая угол набора высоты и отслеживая показания сенсоров, старший джедай задумался над тем, как скоро Эриаду может выслать перехватчики, отчаянно пытаясь вспомнить всё, что он знал об оборонительных возможностях планеты ещё в бытность своей службы в КорБезе.

Ответ на вопрос пришёл довольно скоро: несколько тяжело вооружённых истребителей пошли наперерез, паля из всех орудий.

— Ты там скоро, Энакин?

— Держитесь, — ответил тот. — У меня есть три прыжка. Сейчас проверю последний, и…

— Нет времени. Прокладывай, и мы смываемся…

Жуткий удар всколыхнул щиты транспортника. Левый борт остался без защиты.

— Ооо! — завопил Энакин. — Что это было?

— Перехватчики так не могут, — мрачно констатировал Корран. — Должно быть, планетарная лазерная пушка. Курс проложен?

— Более или менее…

— Отлично! — Корран запустил гипердрайв, и звёзды расплылись перед глазами беглецов.

Первый прыжок перенёс их на расстояние не более светового года от планеты, и Корран отметил, что один из перехватчиков засёк их вектор и устремился в погоню. Но тут их снова поглотило гипепространство, и беглецы стали недосягаемы. Второй прыжок получился немного более затяжным, чем первый; следом незамедлительно последовал третий. С такой чехардой погоня практически исключалась.

— Долго нам ещё лететь, Энакин?

— Несколько часов.

— Хорошо. Теперь у тебя есть время объяснить мне в деталях, как вы вдруг оказались в полицейском флаере. И не забудь упомянуть, почему те люди стреляли в меня и почему вы оба ослушались моих распоряжений.

— Теперь я понимаю, почему вы так поступили, — произнёс Корран, когда парочка закончила своё повествование. — Но вам всё равно не следовало этого делать.

— Но почему? — возмутилась Тахири. — Разве ты не сделал бы то же самое?

Корран на секунду задумался.

— Нет. Я тоже чувствовал Келбиса Ну, но очень размыто, я не мог определить, где он. Но даже если бы я точно знал его местонахождение, я бы всё равно сперва десять раз подумал. Этим же неплохо было бы заняться и вам. Энакин, ты, как всегда, столь импульсивен…

— Это я виновата, — перебила Тахири.

— Да. Определённо да. Но Энакин подал тебе плохой пример. Разве вы двое ничему не научились на Явине 4?

— Научились, — буркнула Тахири. — Я уяснила, что джедаи не могут рассчитывать ни на кого, кроме себя самих.

— В самом деле? Хан Соло не джедай, Тэлон Каррд тоже, как и люди под его началом, отдавшие свои жизни на Явине.

— Ну, просто никто не собирался помочь Келбису, — пробормотал Энакин.

— Как и вам не следовало.

— Но мы должны были хотя бы попытаться!

Корран устало оглядел юных джедаев.

— Разговор не окончен. Когда мы вернёмся на "Вольного торговца", мы продолжим его, да ещё подключим Кама Солусара или Тионн: им есть, чем пресечь вашу юношескую самоуверенность. Но, кстати — Келбис сказал что-то по поводу Яг’Дула?

— Да, это были его последние слова, — вспомнил Энакин. — Он с трудом произнёс их и явно хотел донести до меня что-то важное. Мне кажется, Яг’Дул в опасности.

Корран прищурился и судорожно сглотнул, исполнившись внезапных подозрений.

— Энакин, куда мы летим?

— Ты сам сказал, к Центру, — невинно проронил юноша.

— Скажи мне, что мы не окажемся в системе Яг’Дул.

— Мы не окажемся в системе Яг’Дул, — заверил его Энакин.

— Хорошо, — успокоился Хорн.

— Но мы окажемся рядом с ней, неподалёку.

— Энакин, я тебя убью! — Корран вспомнил множество специфических кореллианских словечек, которые отлично выразили бы его чувства, но придержал их. Дети всё-таки: Тахири только четырнадцать. И как он собирается удерживать своих Вэлина и Джизеллу от тёмной стороны, если будет так выражаться? — И насколько близко? — Он попытался понизить тон голоса, стараясь не звучать столь разгневанно, сколь он чувствовал себя на самом деле.

— В одном прыжке. Я думал, ты захочешь сам за всем проследить.

— Энакин! Припасы! Мы всего лишь летели за припасами, а не готовили спасательную экспедицию. — Он закрыл лицо руками. — Теперь я понимаю, почему Солусар бросал на меня такие сердобольные взгляды, когда мы отчаливали.

Корран отчаянно хотел, чтобы рядом сейчас очутилась Миракс. Уж она-то умела разбираться с подобного рода вещами.

— Когда мы выпрыгнем? — вымученно спросил он.

— Через пять минут.

— Кошмар! А теперь слушайте меня внимательно. Я — капитан этого судна. С этой минуты вы не можете даже посетить освежитель без моего разрешения, ясно? Кстати, это также означает, что вы не станете воображать или выдумывать какие-то мои приказы, а дождётесь, пока я сам их озвучу.

— Я следовал твоему приказу, — возразил Энакин. — Ты же сам сказал прыгать к Центру.

— Энакин, прекрати. Хватит перечить!

— Да, капитан.

— Вот и замечательно. — Корран уселся в кресло пилота и застыл в ожидании реверсии.

На входе в реальное пространство их приветствовал крупный, испещрённый кратерами астероид, заполонивший собой весь экран обзора. Корран выругался и резко бросил корабль вниз, замедляя ход. Зазубренная кромка кратера приняла угрожающие размеры, и пилот вдруг осознал, что столкновения не избежать. В отчаянии он рванул на себя ручку, врубающую репульсоры.

"Барыш" протестующе заскрежетал, когда возникшее поле не совсем учтиво оттолкнуло его прочь от астероида. Корран с облегчением вздохнул и принялся гасить скорость. Когда они достаточно замедлились, он смог наконец оглядеться по сторонам.

И очень вовремя: окружающее пространство просто кишело астероидами, сотнями каменных глыб всевозможных форм и размеров, плотно прилегавших друг к другу. Понадобятся недюжинные умения, чтобы вывести корабль из этой круговерти живым и невредимым.

— Ты должен был предупредить меня об астероидном поле, — отчитал Хорн Энакина.

— Я бы так и поступил, будь оно указано на картах, — протянул тот довольно странным голосом.

— Что значит, не указано на картах?

— Да, собственно, его и сейчас нет. Взгляни на показания сенсоров.

Корран так и сделал, после чего снова ругнулся, получше приглядевшись к окружавшим его каменным глыбам. За исключением испещрённого кратерами камешка, с которым они едва не столкнулись по выходе из гиперпространства, во всех прочих объектах прослеживались слишком хорошо знакомые органические очертания кораблей, выращенных из йорик-коралла.

— Это флот йуужань-вонгов, — завороженно произнёс Энакин.

Глава 17

— Я засёк "Вольного торговца", — сообщил Люк. — Недалеко от Клак’дора. Мы доберёмся до него через день или два.

Мара кивнула.

— Отлично.

— Как ты?

Мара принялась буравить его лютым взглядом.

— Скайуокер, зачем ты задаёшь вопросы, ответы на которые знаешь и так? Я чувствую тяжесть. К моим лодыжкам словно прикованы парализующие браслеты, которые дают о себе знать в самый неподходящий момент. А ещё меня всё время тошнит. Никто не предупреждал, что меня снова начнёт тошнить. Мне казалось, что эта стадия давно миновала.

— Как и мне, — кивнул Люк, поджав губы. Он чувствовал больше, чем раздражение в словах Мары. У неё явно накопилась сильная усталость. — Может, ты ещё что-то хочешь мне рассказать? — мягко спросил он.

— Если бы я хотела, я бы давно уже так и сделала, не правда ли?

— Если бы только не думала, что это расстроит меня.

— Ну, хорошо. Терпеть не могу вот эту твою рубашку. Ты в ней выглядишь, как последний кретин.

— Кстати, ты сама мне её купила, — напомнил Люк. — Мара, ты снова больна? Твоя ремиссия подошла к концу?

Мара старательно изучала свои ногти.

— Ну… Силгал следит за моим состоянием, — протянула она немного пренебрежительным тоном.

— И?

Лицо Мары стянули морщины.

— Болезнь не коснулась нашего ребёнка.

— Но она коснулась тебя?

Несколько долгих мгновений она изучала взглядом звёздное поле за иллюминатором.

— Возможно, — наконец признала она. — Да, возможно.

Как и прогнозировалось, они нашли "Вольного торговца" примерно через один стандартный день. На разрушителе спешно подготовили посадочную площадку и лучом захвата втянули "Тень Джейд" на борт.

Небольшая процессия встречала Люка, Мару и Силгал на посадочной площадке. Бустер Террик, капитан и владелец "Вольного торговца", стоял впереди, выделяясь на фоне других своей гундаркоподобной внешностью, аккуратной чёрной бородой и завитыми пиратскими усами. За его спиной скрывались ещё трое; двое из них в джедайских одеждах. Люк узнал Кама Солусара по его уверенной осанке, строгим чертам лица и редеющей светлой шевелюре. Его жену Тионн было трудновато забыть: её серебряные локоны были похожи на каскадный речной поток, льющийся на плечи. Рядом стояла ещё одна женщина: на ней был серый комбинезон, а чёрные волосы аккуратно собраны в пучок, — Миракс Террик Хорн, дочь Бустера и временами его деловой партнер. Она была замужем за Корраном Хорном, отсутствие которого бросалось в глаза.

За ними стояла группа из порядка тридцати тинэйджеров как минимум семи рас: вот и всё, что осталось от академии на Явине 4, праксеума, в котором ранее обучалось около сотни студентов. Теперь планета была оккупирована йуужань-вонгами, храм, бывший их домом, разрушен. Когда пол-галактики охотится на тебя с целью преподнести презент мастеру войны, самый безопасный дом — это его отсутствие. Так что уже несколько месяцев Бустер совершал на своём разрушителе беспорядочные прыжки, чтобы скрыть местопребывание учеников джедаев.

Двоих студентов, как заметил Люк, также не хватало: Энакина Соло и Тахири Вейла. Прекрасно зная Энакина, он понял, что ничего хорошего это не предвещает. Он сделал себе мысленное указание справиться о его местонахождении, когда приветственная часть подойдёт к концу.

— Вы только посмотрите! — разнёсся по ангару раскатистый бас Бустера, когда Люк с Марой сошли вниз по трапу. — Вот он — тот человек, который превратил однажды великого и ужасного пирата Бустера Террика в знаменитую на всю галактику няньку. Да я первый, кто должен был откликнуться на призыв мастера войны, джедай!

— Ты и не представляешь, как я тебе признателен, — произнёс Люк. Он ни секунды не сомневался в Бустере — человеке самой добрейшей души, — но сейчас у главы джедаев не было особенного настроения отвечать колкостью на колкость.

— А как же! Избалованные джедайские детки. — Старый пират взъерошил шевелюру мальчика, стоявшего у него под боком, а затем часть его ласок досталась и девочке. — С некоторыми известными исключениями, разумеется, — поправился он.

— Ты такой смешной, дедушка! — воскликнул парнишка. Затем взгляд его карих глаз обратился к "Тени Джейд" и только что сошедшим с трапа Люку и Маре. — Приветствую вас, учителя.

— Привет, Вэлин, — отозвался Люк. — Я надеюсь, ты не впутывался в неприятности и сосредоточился на своих занятиях?

— Конечно, учитель Скайуокер.

— А все остальные? — Учитель джедаев оглядел прочих учеников.

В ответ послышался хор радостных голосов, отражавших сдержанный энтузиазм.

— Что ж, отлично! Кам, Тионн, Миракс, рад вас видеть.

Последовала серия приветствий и объятий, которую сменила неловкая тишина.

— Есть разговор, — наконец произнёс Люк. — Я должен поделиться с вами кое-какими новостями.

— Отлично, — сказала Миракс. — Но Мара выглядит уставшей.

— Я в порядке, — отрезала Мара.

Миракс покачала головой.

— У меня самой двое детей, так что я знаю, что ты сейчас чувствуешь. Давай, я провожу тебя куда-нибудь, где можно освежиться, а они пусть проводят свои совещания. Ты ведь не понадобишься на них Люку, не так ли?

— Наверное, нет. — Мара бросила на мужа встревоженный взгляд, и тот уловил тонкий намёк почти мгновенно. Моё здоровье — моё частное дело. Остальных оно не должно касаться.

Люк кивнул в знак понимания.

— Если ты устала, иди с Миракс. Если я что-то упущу, ты сможешь восполнить мои пробелы позже.

Мара печально улыбнулась.

— Стоит набрать немного лишнего веса, и каждый хочет лечить тебя, будто ты инвалид.

— Посмотрим, то ли ещё будет, когда великое событие свершится, и мы наконец сможем лицезреть малютку Скайуокера, — хохотнула Миракс. — Все только и будут, что восхищаться твоим мужеством.

— Ой. А я-то думала, что самое худшее уже будет позади.

— Угу, — проронила кореллианка. — Вот и я о том же. Пойдём. Там есть удобное мягкое кресло с твоим именем на спинке.

— Я тоже пойду с вами, если не возражаете, — навязалась Силгал.

— Конечно, — согласилась Миракс. — Втроём веселее.

Все расселись за круглым столом в конференц-зале Бустера и стали проглатывать новости.

— Ты, правда, считаешь, что тебя смогли бы арестовать? — недоверчиво спросил Кам, сплетя пальцы в один массивный кулак.

— Честно говоря, не знаю, — ответил Люк. — Хамнер считает, что это всё уловка, цель которой — выжать меня с Корусканта. Вероятно, он прав. Борск Фей’лиа никогда не был нашим большим сторонником, но я не вижу, в чём он может выгадать с моим арестом. Мы едва избежали открытого мятежа, а всё потому что наш глава принял столь опрометчивое решение арестовать меня.

— Последнее, что я слышал, — сообщил Бустер, — что по вопросу джедаев голоса в Сенате разделились. Должно быть, чаша весов покачнулась, а Фей’лиа просто был вынужден поддержать своё политическое реноме.

— Возможно, — согласился Люк. — Но теперь это уже не имеет значения. Важно лишь то, чем мы займёмся теперь.

— И чем же?

— Прямо сейчас Хан, Лея, Джейсен и ещё некоторые наши сторонники заняты созданием масштабной сети — предприятия, способного помочь джедаям и просто любому, кому грозит опасность быть захваченным или убитым, беспрепятственно перемещаться через оккупированное йуужань-вонгами или их союзниками пространство. У меня нет ни малейших сомнений, что скоро эта сеть будет введена в строй. Но когда этот день придёт, нам понадобится конечная станция — планета, о которой будем знать только мы и только мы сможем найти. Мы не можем без конца скитаться по галактике — нам нужна база, опорный пункт, откуда мы сможем планировать наши действия. Если Хан и Лея создают "Великий поток", то нам понадобится море, в которое он будет течь.

— По мне, так звучит неплохо, — проронил Террик. — Я вовсе не хочу провести остаток жизни, подтирая носы этим сгибателям ложек. И какое же место у тебя на уме?

— Откровенно говоря, я ещё не придумал. Я жду ваших предложений.

— Комплекс Мау, — предложил Кам Солусар.

— Мы уже используем его, — сказал Люк. — Но Мау — достаточно известное место. Практически невозможно туда попасть, но оно известно всем. Некоторые коллаборационисты могут указать на него йуужань-вонгам, а мы всё ещё не знаем пределов их технологиям. Я не готов идти на такой риск и связывать будущие надежды джедаев с этим местом.

— Если бы только существовал ещё один кластер чёрных дыр, подобный Мау… — молвила Тионн.

— Ну, один такой есть, — влез Бустер. — Вернее, нечто похожее. Хотя… даже покруче.

— Где?

— А ты подумай. Что делает Мау ночным кошмаром астронавигатора? Все эти нагромождения гравитационных теней, уткнувшихся одна на другую. Гравитация так искажает время и пространство, что практически нет ни одного маршрута в гиперпространстве, который можно было бы хоть с натяжкой назвать безопасным. Есть ещё одно такое место.

Кам кивнул.

— Глубокое Ядро, — произнёс он. — Террик, ты свихнулся.

— Ты сам предложил Мау, — парировал Бустер.

— Но мы же знаем, как туда попасть.

— Просто кто-то нашёл дорогу, — отрезал Бустер.

— Ага, какой-то псих.

— Но Кип тоже её нашёл, — заметил Люк. — Используя одну лишь Силу. Если Кип смог сделать это на Мау, то мы сможем так же поступить и в Ядре. Хотя это будет непросто.

— Собственный дом! — восхищённо прошелестела Тионн. — Мир джедаев, безопасный для их детей. Это стоящая цель.

— Ага, стоит того, чтобы сочинить о ней балладу, или даже две, — съязвил Бустер.

Тионн, известная своими эпическими песнями, кивнула и загадочно улыбнулась.

Для Кама, впрочем, в этой улыбке не было ничего загадочного. Его глаза в изумлении расширились.

— Ты предлагаешь нам этим заняться?

Его жена продолжала улыбаться.

— А что? С учениками временно побудет Люк: по крайней мере, до тех пор пока Мара не родит, а, может, и чуть дольше. Да и Корран скоро вернётся. Мы слишком засиделись, Кам. Временная смена обстановки будет для нас только во благо.

Террик вдруг расхохотался.

— Я знаю, кто справится с этим лучше других. Я нашёл для тебя психа, Солусар.

Кам расправил плечи, чувствуя себя неуютно.

— Да уж, конечно, — промямлил он.

— Кстати о Корране, — встрял Люк, когда всеобщие смешки за столом поутихли. — Где он? Я также не вижу здесь Энакина.

— Парнишку укачало, — пояснил Бустер. — Они рванули с Корраном за припасами.

— И взяли с собой Тахири?

— Я не в курсе, а что?

— Да, они взяли Тахири с собой, — подтвердил Кам.

Глаза Бустера сузились в гневе.

— Не спросив моего разрешения? Кто здесь капитан, в конце концов? Когда этот сопляк-КорБез, женатый на моей дочке, вернётся, я устрою ему хорошую взбучку.

— Я уверен, что Корран знает, что делает, — вступился за него Люк.

— Не стал бы говорить столь категорично, — заметил Кам. — Он взял и Энакина, и Тахири, вместе? Нет, я сомневаюсь в здравости его рассудка.

Глава 18

Челнок «Барыш» был похож на сумасшедшую кодру-джи, танцующую на лезвии ножа, — так неистово он кружился и вертелся в плазменных потоках среди кораллов-прыгунов, заполонивших собой всё небо.

— Ещё двадцать километров вниз и около тысячи вперёд, и этот флот, возможно, кончится, — холодно констатировал Корран.

Энакин промолчал, и «Барыш», резко ускорившись, нырнул в маленький просвет между двумя кораллами.

Смысла этот манёвр не имел никакого. Прыгуны окружили челнок со всех сторон и своим адским огнём уминали его щиты. Ещё несколько прямых попаданий, и можно будет петь прощальную молитву.

— Пора и честь знать, — бросил Корран. «Барыш» осветил небо заревом перегретого гелия и полыхающих металлических плоскостей.

— Ух ты, — выдохнула Тахири. Её голос, прозвучавший в наушнике шлема Энакина, был немного приглушён и отдавал металлом. — Недолго они возились.

— Да уж, — признал Энакин. В последний момент они успели ввести в бортовой компьютер финальный самоубийственный курс, после чего катапультировались, принявшись прокладывать свой собственный. Меж тем челнок на автопилоте прикрывал их отход шквалом лазерного и ракетного огня. За те пять минут, пока они добирались до поверхности астероида, недолгая карьера «Барыша» подошла к концу.

— Разговорчики в строю, — буркнул Корран. — Здесь расселина в астероиде. Пролезайте туда. Надеюсь, никто не додумается заняться нашими поисками.

Тахири сделала шаг в желанном направлении, и в следующую секунду ни с того ни с сего была отброшена от поверхности. Девушка завизжала, отчаянно замахав руками. Корран схватил её за ногу, и этого вполне хватило, чтобы и его самого потянуло вслед за подопечной. Применив на них крепкую хватку Силы, Энакин втянул обоих джедаев обратно на астероид.

— Не делайте шаги, — посоветовал Корран. — Гравитация здесь совсем незначительна: позволяет сориентироваться, где верх, а где низ, но не более. Не дайте ей себя одурачить — просто толкайте свои тела вперёд, — он показал пример и, двигаясь параллельно поверхности, нырнул в расселину. Младшие джедаи повторили вслед за ним его движения. К их счастью, йуужань-вонги были заняты своими насущными проблемами и не обращали на них ни малейшего внимания.

Глубина ущелья достигала порядка двадцати метров. Углубление шло под углом, и, оказавшись внизу, беглецы смогли видеть лишь маленькую кромку космоса. В этом был свой плюс, поскольку лишь маленькая кромка космоса могла видеть их.

— Что теперь? — поинтересовался Энакин.

— Теперь мы подождём. — Хорн аккуратно стянул с плеч металлический кейс, который он носил, словно ранец. — С имеющимися запасами мы продержимся от силы дня три. Надеюсь, флот уйдёт раньше этого срока — тогда мы активируем аварийный маяк. Немного удачи, и какой-нибудь корабль подберёт нас.

— Понадобится много удачи, — заметил Энакин.

— Ну… если ничего не выйдет, это хотя бы научит вас тому, что ваша удача не бездонный колодец, как вы о ней думаете.

— Мы могли хотя бы попытаться вырваться, — раздражённо хмыкнул Энакин.

— Ты сам видел, что случилось.

— Я летаю лучше автопилота.

— Не намного, — парировал Корран.

— Зато теперь мы тут застряли. Этот флот, наверное, и есть та угроза, о которой предупреждал Келбис Ну. Если мы примемся ждать, пока он уйдёт, то не успеем предупредить Яг’Дул.

— Ну, у тебя есть бластер и световой меч, — сухо сказал Корран. — Приправим получившуюся смесь щепоткой твоего самомнения — ты живо сладишь разом со всем флотом.

Сарказм в голосе старшего джедая явно ужалил юношу.

— Ладно, извини, — буркнул он. — Я думал, что поступаю правильно.

— Не сомневаюсь.

— Капитан Хорн, — вмешалась Тахири. — Если бы Энакин не считал, что поступает правильно, ваши дети давно бы уже были пленниками йуужань-вонгов. Короче говоря, все кандидаты в джедаи, в том числе и я, теперь сами превратились бы в йуужань-вонгов. Он спас нас тогда, он что-нибудь придумает и теперь.

Корран пару секунд молчал.

— Ты же знаешь, Энакин, я всегда буду благодарен тебе, за то, что ты сделал на Явине 4. В этом Тахири права. Но боюсь, и ты, и она извлекли неверный урок из произошедшего. Ты не можешь мчаться на всех парах к каждому реактору, достигшему критической отметки, и не из каждого ты выберешься живым. Ты не бессмертен и не всесилен. Пока что тебя бережёт Сила, но однажды удача отвернётся от тебя. Возможно, это уже случилось. Если ты не усвоишь этого урока, то однажды тебя ожидает неприятный сюрприз.

Энакин вспомнил Чуи, Дэшару’кор и Вуа Рапуунга, йуужань-вонга, спасшего ему жизнь. Всех троих было уже не вернуть.

— Каждого когда-нибудь ожидает неприятный сюрприз, — промолвил он. — Но я лучше встречу его стоя в полный рост, чем лёжа в канаве.

— Быть убитым не есть единственная опасность, Энакин. Ты во всём полагаешься на Силу. Она предвосхищает каждый твой шаг. Только что ты вернул нас с Тахири на поверхность астероида не собственными руками, а посредством Силы.

— О, конечно, я должен был схватить тебя за ногу, и мы бы шикарно поплавали в открытом космосе.

— Я имею в виду, что ты принял решение рефлекторно, не задумываясь. В чрезвычайных ситуациях, в битве, ты принимаешь множество таких решений. Одно неверное, и…

— Да, я знаю, — нетерпеливо прервал его Энакин. — Меня ждёт в гости тёмная сторона.

— Ты слишком легкомысленно относишься к этой проблеме.

— Капитан Хорн, я размышлял о тёмной стороне большую часть своей жизни. Меня назвали в честь человека, ставшего Дартом Вейдером. Император дотрагивался до меня своими чёрным мыслями, когда я был ещё в утробе. Каждую ночь мне снятся кошмары, в которых я оказываюсь в броне своего деда. При всём уважении, но я, вероятно, думал о тёмной стороны чаще, чем кто бы то ни было на моём месте.

— Вероятно. Но прививка не сделает тебя иммунным.

— В медицине она делает.

— Извини, плохая аналогия. Я просто неправильно выразился.

— Нас ждут весёленькие три денька, — подытожила Тахири.

Прошёл стандартный день, хотя это могло отразиться на одних лишь ручных хронометрах. Обломок скалы медленно вращался вокруг своей оси, делая приблизительно один оборот в несколько часов. Энакин коротал время, разглядывая в оставленную ему маленькую щёлочку вражеский флот, пытаясь оценить, какой же силой реально обладает противник. Пользуясь макробиноклем, он смог насчитать порядка четырёх крупных крейсеров и около тридцати боевых кораблей средних размеров. И это всё, не считая кораллов-прыгунов, треть которых прочёсывала окрестности, занимаясь патрулированием. Остальные две трети были пристыкованы к своим более крупным собратьям.

Энакин достал световой меч и прикрыл глаза, концентрируясь, пытаясь почувствовать корабли йуужань-вонгов через кристалл-светляк своего клинка. Наконец бледное присутствие врагов ощутилось, хоть и не с той ясностью, которую предоставляла Сила. С другой стороны, когда имеешь дело с йуужань-вонгами, от Силы всё равно никакого толку.

— Ты можешь их чувствовать! — прошипел в наушниках восхищённый голос Коррана.

Энакин обернулся: старший джедай пробирался к нему вдоль стены ущелья.

— Да. Немного.

— Неплохо бы добыть ещё несколько таких… Как ты их назвал?

— Светляки.

На Явине 4 кристалл в мече Энакина был уничтожен, попав в гравитационную воронку довина-тягуна. Энакин притворился рабом и некоторое время трудился в йуужань-вонгских угодьях, где выращивались различные организмы. Его назначили на поля светляков: эти небольшие живые кристаллы использовались захватчиками по большей части в качестве осветительных приборов. Яркость кристаллов регулировалась посредством телепатической связи, которая устанавливалась во время их сбора. Энакин добыл себе светляк и установил с ним связь, после чего воспользовался кристаллом в ходе реконструкции светового меча. И в качестве побочного эффекта он вдруг неожиданно для себя обрёл способность чувствовать йуужань-вонгов и их живых прислужников. Это помогло ему выжить и спасти Тахири.

— Точно, светляки, — вклинился в его воспоминания Хорн. — Если мы соорудим ещё несколько мечей, таких как твой, это сослужит хорошую службу.

— Я не уверен. Дядя Люк изучал мой меч. Когда он попытался включить его, светляк никак не отреагировал.

— Потому что светляк связан только с тобой, так?

— Не совсем, я думаю, — проговорил Энакин. — Йуужань-вонги используют светляков, настроенных на своих собратьев. Вероятно, можно как-то настроить их и на людей. По крайней мере, чтобы добыть кристаллы, мы должны будем совершить вылазку на оккупированную йуужань-вонгами сельскохозяйственную планету. Для джедаев это будет чересчур агрессивным поступком, не так ли? — Он попытался сдержать иронию, но ничего не вышло.

Корран уже почти дополз до него. Рефлекторная лицевая поверхность его шлема не показывала ничего, кроме отражения от звёзд, но Энакин всё равно ощущал, как старший джедай хмурится.

— Энакин, переключи на частный канал.

— Эй, в чём дело? — вклинился возмущённый голос Тахири.

— Мне нужно поговорить с Энакином без свидетелей, — сообщил Хорн. — Это не займёт много времени.

— Лучше не стоит. Здесь и так жутковато, а тут и вы замолкнете.

И всё же Энакин сменил частоту.

— Послушай, Энакин, — начал Корран, — Я был немного резок с тобой, но ты должен кое-что понять. Возможно, ты не в курсе, но все младшие джедаи и даже некоторые старшие смотрят на тебя с надеждой. Они видят в тебе не меньше, чем второго Люка Скайуокера.

— Я не люблю такие сравнения, — отозвался Энакин. — Если точнее выразиться, они меня бесят.

— Надеюсь, что так и есть. Но это не относится к делу. Я имею в виду, что они начали подражать тебе. Тахири на Явине 4 и Эриаду вела себя, как вылитый Энакин. На Явине Сэнна и мой сын Вэлин пытались походить на тебя во всех этих дурацких трюках. Другие кандидаты хотят быть такими, как ты, но не все могут. У них нет той Силы или того таланта, какой есть у тебя. И всё же, одна из обязанностей джедая — умение подавать правильный пример.

— Я знаю, — произнёс Энакин.

— Так что не думай, что ты уже стал настоящим джедаем. Тебе ещё есть чему поучиться у старших.

— И это я знаю, Корран. Прости, что я постоянно пререкаюсь с тобой. — Он помолчал. — И прости за то, что я вовлёк Вэлина в неприятности. Я не хотел. Я никогда бы не подумал, что он последует моему примеру.

— Но он последовал. И его счастье, что ты оказался рядом и выручил его. Так же как и Тахири на Эриаду.

— Кстати, Корран.

— Слушаю.

Энакин собрался с мыслями.

— По поводу Тахири.

— Ты беспокоишься за неё.

— Да.

— Не хочешь объяснить, почему?

Энакин почти был готов рассказать, но вовремя осёкся.

— Нет, всё же я сам должен поразмышлять над этим. И нужно поговорить с ней.

Корран тихонько хихикнул.

— Что ж, времени у нас хоть отбавляй. Думаю, тебе в скорости представится такая возможность. Когда решишься, просто дай мне знать, и я переключу канал.

— Спасибо. И Корран?

— Да?

— Я, в самом деле, очень сильно уважаю тебя. Но ты же летал с Разбойной эскадрильей. Неужели ты ни разу за свою жизнь не проявил хоть каплю беспечности?

— Да, — признал он. — И однажды, надеюсь, ты поймёшь, чего мне это стоило.

Их разговор продолжался недолго, и Тахири ещё не успела занервничать, но всё же ей было очень любопытно, о чём они там шушукались. Но она решила не встревать, а лишь просто спросила:

— Зачем они здесь так долго? — Она указала затянутой в перчатку рукой на видимую полоску звёздного неба и корабли над головой.

— Да полно причин! — откликнулся Энакин. — Может, они ждут подкрепления или просто знака от богов.

— Ясно. — Тахири попыталась неловко шагнуть вперёд, и её оттолкнуло от поверхности расселины. Чтобы не болтало, она уцепилась руками за пологий камень. — Выберемся мы когда-нибудь отсюда? — жалобно спросила она.

— Выберемся, — пообещал Энакин, не помешкав с ответом ни секунды.

— И я так думаю, — голос её, тем не менее, звучал немного напугано.

— Иди сюда, — позвал её Энакин.

Она подплыла к нему и ухватилась за протянутую ладонь.

— Отключи систему связи и прислони свой шлем к моему. — Не то, чтобы он не доверял Коррану, но всё же человек работал в сфере шпионажа большую часть своей жизни.

Тахири подчинилась, и их шлемы с мягким хлопком соприкоснулись. Он не мог видеть её лица, но он мог представить его в нескольких сантиметрах от своего собственного. Он практически мог различить её глаза.

— Ну, и в чём большой секрет? — пройдя сквозь два слоя прочного сплава, её голос казался металлическим и очень далёким.

— С тобой всё в порядке? — спросил он.

— Конечно.

— Мне кажется, нам следует обсудить то, что произошло на Эриаду.

Она не ответила. Энакин нерешительно продолжил:

— То был боевой клич йуужань-вонгов. Ты его издала, когда пыталась спасти меня.

— Я знаю. Это произошло как-то… само собой. Энакин, все слова, которые они вложили в меня, всё ещё во мне. Вся прочая дрянь, что они привили мне, постепенно отмирает, но язык — я постоянно его слышу. Иногда я даже думаю на нём.

— Это, хм… беспокоит меня.

— Не должно. Я в порядке.

Он набрался смелости и произнёс:

— Мне следовало рассказать тебе об этом намного раньше. Я медлил, потому что ты и так сильно беспокоила меня, с тех пор как мы покинули Явин 4.

— Что?

— У меня было видение: с тобой в качестве главного действующего лица. По крайней мере, мне так кажется, что это было видение.

— Продолжай.

— Ты выросла. Ты была вся в шрамах и татуировках, как Цавонг Ла. Ты была джедаем, но тёмным. Я мог чувствовать тёмную энергию, которую ты излучала.

— Вот-те на!

— Такие дела.

— И ты не сказал мне об этом? Посчитал, что мне не следует этого знать?

— Когда ты убила формовщицу, я видел твой взгляд. Такой взгляд имела она.

— Она — это, конечно, я. Ею я была до тех пор, пока ты не спас меня.

— Что-то вроде.

— И ты не думал… до сих пор не думал, что всё это может произойти со мной? Что я смогу кончить, как она из твоего видения? Ты же спас меня, остановил формовщиков, пока они не завершили начатое.

— Да, не думал. Но когда ты ворвалась в камеру, говоря по-йуужань-вонгски…

— Это ерунда, — настаивала она. — Просто слова. Я же не собиралась причинить тебе вреда.

Это прозвучало довольно странно.

— А кто тут говорит о вреде?

— Я так предположила, что в твоём видении я угрожала тебе.

— Да нет же, — ответил он, немного подозрительно, но, не надавливая на неё. Неужели у неё тоже было видение? Почему-то она не слишком удивилась, услышав о видении в первый раз, — Нет, это было, словно я смотрел на тебя чьими-то глазами, не своими собственными. Я не думаю, что был там с тобой. Но те, кто там был: ты заявила, что они последние из своего рода. Перед тем, как убила их всех.

— О, боже, Энакин, я никогда не присоединюсь к йуужань-вонгам. Поверь мне, пожалуйста. — Даже проходя сквозь два металлических слоя, её голос звучал вполне убедительно.

— Ладно, — сказал он. — Я просто хотел довести до твоего сведения, больше ничего. Думал, тебе надо знать.

— Спасибо. Спасибо, что оберегаешь меня от тьмы.

— Да, не за что.

Их шлемы по-прежнему соприкасались, но она больше не проронила ни слова. Он был рад, что не мог видеть её лица, потому что тогда ему пришлось бы отводить взгляд.

И он всё равно хотел его увидеть.

Её затянутая в перчатку рука медленно поднялась. Он взял её и почувствовал нечто вроде электрического разряда, пробежавшего между ними. Они стояли так довольно долго, пока Энакин не ощутил себя немного… неловко.

Он уже собирался отпустить её, когда астероид вдруг завибрировал: слабый, но хорошо осязаемый гул, исходящий будто бы отовсюду. В тот же миг Энакин ощутил, как резко возрастает вес его тела, причём гравитационные силы решительно тянут его не к поверхности астероида, а к стенке ущелья.

— Что? — Энакину наконец пришло в голову, что нужно восстановить связь. — … ускоряется! — кричал Корран.

Прошло ещё мгновение, прежде чем смысл происходящего начал доходить до юноши. Энакин зажёг клинок, и тот озарил расселину своим лиловым сиянием.

Юноша совершил несколько рубящих движений: крупная глыба откололась от каменного дна и плавно проплыла к стенке расселины — туда, где теперь располагался «низ». Энакин не прекращал рубить: камень продолжался ещё сантиметров двадцать, а за ним показался йорик-коралл.

— Это тоже корабль! — воскликнул Корран.

Подтверждая его слова, гравитационные силы продолжали возрастать.

Глава 19

Джейну разбудил пронзительный рёв трубы и аритмичный топот бегущих ног. Она приподнялась с кровати, пытаясь вспомнить, где она всё-таки находится.

Стены, потолок и пол — всё было иссиня-чёрным и состояло изо льда. Она сама — в полётном комбинезоне, укрытая термоодеялом. Точно, теперь она вспомнила: убежище Кипа.

Двое других существ, спавших в её комнате — женщина-человек по имени Яра и взъерошенный ботан, чьё имя она запамятовала, — уже вскочили на ноги. Джейна набросила на плечи тёплую куртку и последовала за ними по коридору вниз к командному центру.

Кип был уже там, спокойно раздавая приказания. Увидев Джейну, он улыбнулся ей, и от этой улыбки девушке почему-то вновь стало не по себе.

— Доброе утро, — поздоровался он. — Хорошо спала?

— Не так уж плохо, если учесть, что кровать была куском льда, — заметила она. — Что происходит?

— Разведчик йуужань-вонгов только что вошёл в систему. Пока ничего опасного, но я не хотел бы, чтобы нас засекли. Если поторопимся, успеем смыться отсюда раньше, чем они поумнеют и решат заглянуть на огонёк. — Он сфокусировал на ней свой взгляд. — А это значит, что мне нужно твоё решение. Если ты не поможешь мне связаться с военными, мне придётся сделать это самому. У меня ещё ни разу не получалось убедить их в чём-либо, но я хотя бы попытаюсь.

Его искренность и настойчивость отозвались мощным порывом в Силе. Джейна вспомнила столб солнечного пламени, вспоровшего космическое пространство на пути к супероружию йуужань-вонгов. И ведь действительно, Кип имел доказательства. Она должна хотя бы попытаться заставить высшие военные чины выслушать его.

— Я пойду с этим в Разбойную эскадрилью, — наконец согласилась она. — Это единственное место, где мне будут рады и где меня станут слушать. Полковник Дарклайтер решит, что делать. Но мне понадобится всё, что ты смог собрать.

— Запаковано и готово к отправке. И, кстати, я отправлюсь с тобой. Просто убедиться, что не возникнет осложнений.

— Это не лучшая из твоих идей. Если Корускант небезопасен даже для дяди Люку, то для тебя, должно быть, и подавно.

— Как, собственно, и для тебя, — добавил Кип. — Помимо всего прочего, тебя последний раз видели в эскорте учителя Скайуокера. Я надеялся, что ты организуешь встречу в другом месте.

Джейна замешкалась.

— Можно попробовать. Я могу послать сообщение полковнику Дарклайтеру. Но что, если йуужань-вонги или Бригада Мира отследят передачу?

— Ты же умная девочка! Придумай что-нибудь. В конце концов, вы должны были где-то встречаться с Дарклайтером по завершении твоей миссии?

— Разумеется.

Улыбка Кипа разрослась до ушей.

— Вот и отлично, — он кивнул в сторону ангара. — Я взял на себя смелость заправить твой «крестокрыл» и провёл небольшое предполётное тестирование. Боюсь, у тебя не осталось времени всё перепроверять. Мы взлетаем.

— Ладно, — согласилась Джейна. — Но если я запылаю ярким пламенем из-за трещины в кокпите, это будет на твоей совести.

— Не беспокойся. Я предпочитаю не поджаривать своих друзей, а есть их сырыми. Особенно, если они такие симпатичные.

— И долго ты практиковался в подхалимстве? — вспыхнула Джейна. — Я уже согласилась помочь. Не лей воду понапрасну.

— Я и не лил, — ответил Кип, вновь расплываясь в своей бесячей улыбке.

Они молчали всю дорогу до ангара, где их уже поджидали остальные пилоты. Их было больше, чем дюжина и один, и она узнала некоторых. Все до единого имели изнурённый вид, будто этой ночью и не спали вовсе. Но их глаза полыхали огнём, словно самоцветы коруска, и они смотрели на Кипа с такой преданностью, будто он был величайшим мастером-джедаем древности.

— Ладно, слушайте, — возвестил Кип. — Полетим тихо, без единого шума. Большинство из вас знает, что мы установили сигнальный маяк на луну шестой планеты: враг первым делом сунется именно туда и не найдёт ничего, кроме чудаковатого зонда. Меж тем мы укроемся от него планетой и двинемся к солнцу. К тому времени, как нам понадобится сменить вектор, солнечная радиация скроет нас от вражеских дальних сканеров. Тогда мы оставим солнце за спиной и совершим прыжок. Вопросы?

Никто не издал ни звука, от пилотов исходила лишь аура восхищения и всепоглощающей веры в своего командира. И Джейна ощутила её — это чувство становилось заразным.

— Прекрасно, — завершил Кип. — По машинам. Как только выйдем на орбиту, я подорву термальные заряды. Наше убежище будет погребено под толщей льда, и враг не найдёт здесь ни единого шурупа. А мы, если потребуется, в любой момент сможем окопаться здесь снова.

Они покинули планету без лишнего шума, сохраняя радиомолчание вплоть до того момента, как достигли звезды. Тогда Кип вылетел из общего строя и полетел бок о бок с Джейной. Он подал ей знак переключиться на частный канал.

— Готова? — спросил он, когда она активировала комм.

— Мне казалось, мы ещё не достигли стартовой отметки для прыжка.

— Дюжина отправится к точке рандеву — на другую базу. А мы с тобой полетим к Центру. Придётся разделиться.

Джейна кивнула.

— Ладно. Тогда дай мне координаты, чтобы я смогла проложить прыжок.

— Пересылаю, — откликнулся Кип.

Они совершили прыжок, затем ещё один. Вернувшись в реальное пространство во второй раз, они предприняли долгий и утомительный перелёт сквозь ещё одну необитаемую систему.

— Джейна?

— Тут пока, — отозвалась она. Кип летел метрах в десяти поодаль. Он зажёг свет в своём кокпите, так что она могла видеть его лицо сквозь оболочку из транспаристила.

— Люк действительно послал тебя? Каков смысл?

— Я не лгала тебе. Он хочет вновь объединить всех джедаев, сплотить их. — Она помолчала. — А ещё он хочет знать, чем ты занимаешься.

— О, это так по-отечески с его стороны! — заметил Кип. — Так же, как и установить маяк на моём истребителе, когда я в последний раз был на Корусканте.

— Ты нашёл его… — Она внезапно осознала, что Кип еле уловимо пытается докоснуться до неё при помощи Силы. — Эй, что ты делаешь? — воскликнула она. — Даже не пытайся!

— Я делаю то, что должен, — заявил Кип. — То была лишь моя догадка. Я знал, что должен быть маяк, я просто не мог его найти. Вероятно, какая-то новинка. Я должен был как-то вынудить тебя сознаться, но я прекрасно понимал, что ты слишком умна, чтобы так просто пойматься на подобную уловку. Вот почему я не мог обойтись без Силы. Я очень извиняюсь, но мне не нравится, когда за мной прилетают шпионить.

— Если ты так считаешь, то ты совсем ничего не понял, — в сердцах бросила она. Даже сквозь черноту космоса ощущалось, как она сверлит его своим взором.

— Да, возможно. Но ты же не собиралась добровольно рассказывать мне о маяке.

— Это не мой секрет, и не в моих правилах раскрывать чужие тайны.

— Как и не мой. Понимаешь?

Джейна взяла пару секунд на раздумья, затем кивнула.

— Да.

— Вот и хорошо.

— Нет, не хорошо. Я не чувствую себя уютно, находясь рядом с тобой, Кип. Мне не нравится то, кем ты стал.

— Я стал тем, кем должен был стать. Каким был твой дядя Люк в войне с Империей.

— О, боже! Ты, наверное, обожаешь своё зеркало!

— Нет. Я не говорю, что мне нравится то, кем я стал, Джейна. Но твой дядя Люк — он же переходил на тёмную сторону…

— Эй, — вспыхнула Джейна. — Он, по крайней мере, боролся с ней. А ты что: недели тренировок хватило, чтобы тёмная сторона полностью поглотила тебя?

Кип глупо ухмыльнулся.

— Да, похоже.

— И ты взорвал планету, помнишь? Если бы учитель Скайуокер не вступился за тебя, ты отбывал бы сейчас пожизненный срок за свои преступления. А может, тебя бы вообще повесили. И мой отец…

— Я знаю, чем обязан твоему отцу, — резко оборвал её Кип. — И никогда не забуду этого. И я даже не начал оплачивать ему свой долг.

— Как и дяде Люку. Но это не удержало тебя от разглагольствования о нём на всю галактику разных гадостей, не так ли? Это не удержало тебя от сомнений в его лидерстве?

— Когда Люк снова будет готов стать лидером, я последую за ним куда угодно.

— Конечно! Если только он будет указывать тебе делать те вещи, которые тебе по сердцу, и не делать те, которые неприятны.

— Ты только что описала истинные черты настоящего лидера.

— Да что ты? И ты такой, да? Настоящий лидер. Я видела лица твоих парней — то, как они смотрят на тебя. Ты ведь любишь это. Сомневаюсь, что ты последуешь любым курсом, которым поведёт учитель Скайуокер, и откажешься от своего главенствующего положения даже здесь, в этом отряде.

— Джейна, — промолвил Кип через мгновение. — Я не возражаю против некоторых твоих суждений. Наверное, я слишком привык к такой жизни. Но я не могу вот так взять и всё бросить. Ежедневно тысячи живых, дышащих существ приносятся в жертву богам йуужань-вонгов. Я видел огромную яму там, на Дантуине. Она шириной почти в два километра и полна костей. И рабов я тоже видел, и то, что с ними сделали…

Он замолк, набирая побольше воздуха, и Джейна почувствовала волны гнева, жалости и сострадания, исходящие от него.

— Вонги стирают с карты целые миры. Я признаю, я тоже однажды так поступил, но я не такой идиот, чтобы считать, что действовал правильно. А вонги считают это своим священным долгом. Возможно, учитель Скайуокер и прав, придерживаясь пассивной роли. Возможно, именно этого и требует от нас Сила. Но я в это не верю. Учитель Скайуокер рисковал всем в своей войне, войне против Империи. Всем, включая опасность перейти на тёмную сторону, как это сделал его отец. То была его война, Джейна. То была его война. Эта — наша. Люк хочет защитить нас от себя самих. Я говорю, что мы уже достаточно выросли для этого. Старый Орден джедаев умер вместе со Старой Республикой. Потом был Люк, и только он один и его надежды на воссоздание Ордена. Он сделал всё, что мог, но он делал и ошибки. Я стал одной из них. Он создал своё поколение джедаев, сплотил его, но кое-что новое всплыло на поверхность. И эти новые порядки не похожи на старые, и не должны быть такими.

Блеск его глаз был виден даже сквозь черноту и бездонность космоса.

— Мы, Джейна, — Новый Орден джедаев. И это наша война.

Глава 20

"Тысячелетний Сокол" и управлявший им Хан на пару урчали от удовольствия. Давненько пилот не чувствовал себя так хорошо. Да, кораллы-прыгуны старались, что есть силы. Они подлетали почти к обшивке, выпускали свои смертоносные вулканические снаряды и, как рыбы, ускользали от ответных выстрелов. Корабль побольше — размером с «Сокол» — вёл нацеленный огонь, выпустив при этом в космос целую свору прожорливых гратчинов. Но этот день не был счастливым для йуужань-вонгов.

Хан гикнул и устремился в крутой вираж, подлетев так близко к йуужань-вонгскому аналогу транспортника, что преследовавший его коралл-прыгун, уже подпалённый лазерным огнём, не выдержал гонки и вписался прямиком в его борт.

Периферическим зрением Хан заметил, как ещё один прыгун был испепелён метким залпом из турболазера.

— Малыш умеет стрелять, — поделился он радостью со вторым пилотом.

— Естественно. Он же твой сын, — откликнулась Лея. Её тон удивил его. На мгновение ему даже показалось, что в соседнем кресле сидит Чуи.

Не странно ли? Он больше не ощущал нестерпимой боли от таких мыслей. Была небольшая меланхолия, быть может, тоска. Ещё счастье, что его жена теперь всё время рядом. А он чуть было не разрушил это счастье!

Он моргнул, когда залп из летающей йуужань-вонгской крепости обнаружил щиты «Сокола» в том месте, где не должен был.

— Как я говорила, Хан… — пролопотала Лея.

Он отвёл «Сокола» на несколько километров прочь от самого крупного вражеского корабля, после чего развернулся и принялся наращивать скорость, мчась прямо на него.

— Выпускай ракеты по моему сигналу.

— Хан?

Корабль йуужань-вонгов всё приближался, и уголок рта Хана подёрнулся в ехидной ухмылке.

— Да, моя сладкая?

— Ты разве не обратил внимания, что мы летим прямо на эту махину?

Хан не менял курса.

Лея пронзительно взвизгнула, когда перемежающаяся гладко-ребристая поверхность из йорик-коралла заполонила собой весь экран обзора. В последний момент Хан приподнял нос «Сокола», и корабли разминулись буквально на считанные сантиметры.

— Давай, ракеты!

Снаряды сдетонировали позади них, расщепив эскортный корабль надвое.

— На что я должен был обратить внимание? — невинно полюбопытствовал Хан.

— Ты что думаешь, тебе снова двадцать?

— А разве есть разница?

Улыбнувшись, Лея наклонилась к нему и поцеловала.

— Ты, как и прежде, всё такой же негодяй.

— Кто, я? — невинность в его голосе превысила все допустимые нормы.

Остатки флота йуужань-вонгов были сметены, как хапанские бумажные лампы на холодном ветру. Без йаммоска, который, вероятно, базировался на только что уничтоженном корабле, они ничего не смогли противопоставить слаженным действиям Хана за штурвалом и Джейсена у турболазера.

— Кстати о негодяях, — буркнул Хан, открывая канал связи. — Приветствую фрахтовик "Тинмолок".

Ответ пришёл незамедлительно:

— Не стреляйте, мы не вооружены! Мы этти, не йуужань-вонги!

— Как скажете, — простецки ухмыльнулся Хан. — Я вижу, вы везёте груз на оккупированную территорию.

— У нас только гуманитарная помощь. Еда для аборигенов.

— Правда? Пожалуй, мне стоит взглянуть на неё. Не возражаете, если мы поднимемся на борт?

— Нет-нет, я…

— Конечно. Без проблем. Мы всегда рады помочь.

— Пожалуйста, капитан, скажите, кто вы такие?

Хан откинулся в кресле, опёршись головой на сомкнутые на затылке ладони.

— Конечно, сэр. Вы имеете честь говорить с капитаном… э-э… — он мельком скосил взгляд на супругу, — "Кровавой принцессы". Приготовьтесь к стыковке.

Лея закатила глаза.

— Это же настоящий бандитизм! — простонал капитан-этти по имени Суори Мдиму, когда Хан и Джейсен взошли на борт фрахтовика и поставили экипаж по стойке смирно.

— Нет, что вы, — откликнулся Хан. — Мы не бандиты, мы благородные пираты. Каперы, если точнее. Знаете, чем отличается пират от капера? Пират грабит любого, кто ему попадётся. Он очень жадный, и ему неважно, чей корабль он только что взял на абордаж. Капер в свою очередь, нападает только на конкретные суда, союзные его противнику. Мы вот выбрали своей целью исключительно тех отморозков, что имеют наглость делать поставки йуужань-вонгам, или Бригаде Мира, или ещё какому коллаборационистскому отребью.

— Я же сказал вам…

— Сказал, — согласился Хан. — В ближайшие пять минут я осмотрю ваш груз. Если там просто мешки с едой, которая требуется рабам для удовлетворения потребностей их татуированных хозяев, я отпущу вас, с извинениями. Но если я найду там оружие, или технику, или любое другое оборудование, вам определённо не поздоровится. А уж если там будут пленники… Что ж, у вас есть воображение. Используйте его.

— Нет, не надо! — завопил капитан. — Никаких пленных. Всё, как вы сказали. Оружие для Бригады Мира. Это не моя идея! У меня есть наниматель. Мне нужна эта работа. Пожалуйста, не убивайте моих людей!

— Прекратите выть! Я никого не убиваю, по крайней мере, без надобности. Я просто посажу вас на один из ваших же челноков и отправлю исследовать бескрайние просторы космоса.

— О, спасибо вам. Вы и не представляете, как я вам благодарен.

— Отблагодарите-ка нас лучше по-другому. Расскажите о нас всем. Любое судно, осуществляющее поставки на оккупированную территорию, будет немедленно перехвачено мной и моим кораблём. И в следующий раз я, возможно, не буду столь снисходительным. Усёк?

— Усёк, — повторил Суори Мдиму.

— Отлично. А теперь мой компаньон наденет на вас всех шокер-наручники, а я покамест осмотрю груз. И если там меня ждут сюрпризы, лучше предупредите о них заранее.

— Да, там, э-э… два йуужань-вонга. Стерегут карго.

— Не шутишь? — удивился Хан. — Ладно. Сейчас мы вас закуем, а потом позаботимся о йуужань-вонгах.

— Вдвоём? — недоверчиво переспросил этти. — Против йуужань-вонгов?

— Эй, расслабься. Вы же хотите, чтобы мы поскорее исчезли? Но всё ж, если мы выживем, я вернусь, и тогда мы поговорим о том, кто на самом деле твой наниматель.

Разобравшись с окольцовкой экипажа, Хан двинулся вниз по коридору.

— Капитан? — окликнул его Джейсен. — Грузовой трюм в другой стороне.

— Да, конечно. Но мне сначала сюда.

— Эй, ты же не…?

— Просто стой здесь. Если йуужань-вонги появятся, позови меня. Я буду на мостике.

Он вернулся с мостика минутами позже, и оба пирата взяли курс на грузовой отсек. Взломав несколько замков на первой двери, они обнаружили двоих йуужань-вонгов, скорчившихся у стены. Их лица имели пурпурный оттенок — не из-за собственных шрамов, а из-за капилляров, которые полопались у них под кожей.

— Ты убил их! — не поверил своим глазам Джейсен. — Разгерметизировал помещение и выпустил весь воздух!

Хан воззрился на сына.

— Ты прав во всём, кроме одного. Они не мертвы.

Джейсен нахмурился и присел на корточки, пытаясь нащупать у противников хоть какие-то признаки жизни, — Сила в этом плане была ему плохим помощником. Один из стражей от его прикосновения шевельнулся, и джедай мгновенно отпрянул.

— Видишь? — Хан, кажется, был удовлетворён своими проделками. — Просто сбросил давление. Здесь повсюду камеры обзора.

— Ого!

— Лучше закуй их в кандалы, если не хочешь, чтобы они пришли в себя. И наши дела тут же пойдут на лад.

— Пап, а если бы они держали здесь пленных?

— Тогда я бы увидел их в терминале камеры обзора. Джейсен, доверься своему старику.

— Давай поговорим начистоту, — завёлся Джейсен. — Мне не нравится всё это. Возможно, ты считаешь, что быть пиратом — это хорошо, но…

— Капером, — поправил Хан.

— А есть ли разница с моральной точки зрения?

— А есть ли разница между тем, воюешь ты на одной стороне или на другой? Разве твоя всезнающая Сила не говорила тебе об этом?

— Я не знаю точно, что хочет от меня Сила. В этом и есть главная загвоздка.

— Да что ты? — саркастически ухмыльнулся Хан. — Но ты же знал, что делать, когда нашёл свою мать в полумёртвом состоянии у ног мастера войны. К счастью, знал. Или ты считаешь, что поступал неверно, спасая ей жизнь?

Джейсен покраснел.

— Это нечестно.

— Нечестно? — Хан взметнул ладони. — Ну и детки пошли нынче. Нечестно им.

— Папа, я знаю, что йуужань-вонги — это та самая тьма, с которой нужно бороться. Но агрессия — это не мой жизненный путь. Обустройство "Великого потока" дяди Люка — это одно, но то, что мы делаем сейчас…

— А ты думал, что мы воплотим величайшую стратегию нашего драгоценного магистра, даже не запачкав руки? Ты же помнишь, к чему всё свелось там, на Мау: нам нужны корабли, провиант и оружие, а главнее всего — деньги. — Хан вывел корабельный манифест на дисплей капитанской деки и присвистнул. — Ого, а тут есть всё, что нужно. Три «Е-крыла», обсыхают в доке. Ломмит, около двух центнеров. Достаточно провизии, чтобы прокормить маленькую армию. — Он снова поднял взгляд на Джейсена. — И не забудь о том, что Бригада Мира теперь всего этого не получит. Так, я хочу взглянуть ещё кое на что.

Они прошествовали сквозь ряды ящиков с провиантом и остановились у тех, которые манифест определил как оружие. Хан немного помучился, распечатывая один из них, но результат стоил затраченных усилий.

— Ну, и как тебе это нравится?

— Императорские кости! — выдохнул Джейсен.

— А я тебе о чём говорил?

В ящике содержались не бластеры, не парализующие дубинки и не гранаты, а натуральные йуужань-вонгские амфижезлы.

— Похоже, парни из Бригады теперь тоже почитают наши технологии за величайшее зло, — промолвил Хан. — Интересно, они уже украшают свои тела шрамами? — Он многозначительно посмотрел на сына. — Ты всё ещё сомневаешься в правильности нашего поступка?

Джейсен уставился на монстров, дремлющих в ящике.

— Это уже в прошлом, — буркнул он.

Хан покачал головой.

— Я так не думаю. Я хочу знать, откуда пришёл груз. Их же где-то разводят? Так где же? На Оброа-Скай? Или на Дуро?

— Ты сказал капитану-этти, что продолжишь угонять корабли. Это правда? — вклинился в его размышления Джейсен.

— Конечно, правда. И я уже объяснил тебе, почему.

— Это плохая идея.

— Возможно. Но как я уже сказал тебе, капитан здесь я.

— Мне будет непросто смириться с этим.

— Нет? Тогда, вот что тебе будет просто. Когда мы вернёмся с этим барахлом на Мау, ты волен взять один из трофейных «Е-крылов» и рвануть на нём к Люку или ещё куда тебе там приспичит. Отсиживайся, медитируй, делай, что хочешь. Мне плевать. Если ты будешь продолжать в том же духе, то я не хочу больше видеть тебя на своём корабле, сын ты мне или нет.

Джейсен не ответил, лишь застыл, как изваяние, поражённый прямотой отца. Это был один из тех редких моментов, когда Хан действительно сожалел, что не имеет возможности воспользоваться Силой. Тогда бы он смог понять, какие чувства бушуют внутри юноши. Наконец тот сорвался с места и убежал.

Когда парень исчез за поворотом, Хан осознал что только что натворил. В его памяти неожиданно всплыли давнишние события: как они с Леей спасаются на «Соколе» с первой Звезды Смерти. Хан сказал ей тогда: "Меня не волнует всё это ваше восстание. Я хочу получить свои деньги и точка". Примерно то же самое он сказал некоторое время спустя Люку, пытаясь отвертеться от, казалось бы, безнадёжного рейда на имперскую звёздную станцию. Тот Хан Соло искренне считал, что поступает правильно.

Каким-то образом положение дел к настоящему времени поменялось. Не то, чтобы всё стало наоборот, но всё равно довольно странным образом. В основе всего этого, вероятно, было то, что он просто не понимал сына, а тот, в свою очередь, не мог подобрать ключик к характеру Хана.

Энакина он понимал. Тот использовал Силу именно так, как это делал бы сам Хан, имей он такую возможность. Джейсен был больше похож на Лею, и в последний год их сходство в этом плане только увеличилось.

А сегодня, ни с того ни с сего, в крайне нелестной манере в нём проявились гены самого Соло.

— Не уходи, сынок, — пробормотал Хан, но услышать его могли разве что ночующие в ящике твари.

Глава 21

Корран зажёг световой меч и присоединился к Энакину, помогая прорубаться сквозь хребет йуужань-вонгского корабля. Тахири словила идею на лету и тоже подключилась к их занятию. Вместе, они успели проделать достаточно большую дыру, прежде чем из-за резко возросшей массы у Энакина начали подкашиваться колени.

Наконец кусок обшивки высвободился и упал внутрь корабля под воздействием того же ускорения, которое уже было готово раздавить троих джедаев. Атмосфера со свистом улетучивалась наружу. Потянув за собой Тахири, Корран прыгнул в пролом, на краях которого уже начали образовываться ледяные кристаллики. Энакин махнул следом.

Нормальный вес вернулся джедаям сразу же, как только они очутились внутри: так распределял воздействие своих гравилучей довин-тягун — тот самый, что управлял движением корабля.

Энакин огляделся. В бледном сиянии световых мечей он различил тёмную пещеру, чьи стены были вразбивку увешаны еле светящимися наростами — но по мере того, как помещение заполняли холод и вакуум, свет медленно угасал. Назначение этой комнаты было трудно определить. Потолок был низким, не более полутора метров высотой, и тянулся далеко в глубь пещеры. Через каждую пару метров его подпирали кряжистые чёрные колонны: в районе своей середины они раздувались и, как показалось Энакину, слабо пульсировали.

Корран приказал молодым джедаям соприкоснуться с ним своими шлемами, после чего заговорил:

— Кто-то вскоре должен прийти к нам: проверить, что случилось с обшивкой. Будьте наготове.

— Я готова, — ответила Тахири. — Серьёзно. Это намного лучше, чем сидеть на глупой скале и ждать у космоса погоды.

Энакин почувствовал небольшое раздражение, проскользнувшее в эмоциях старшего джедая. Но голос его оставался ровным.

— Нам нужно найти шлюз, чтобы запечатать этот отсек. Иначе атмосфера выветрится со всего корабля.

— Слишком поздно, — заметил Энакин, когда светляк выдал ему короткое предупреждение. — Сейчас у нас будут гости. Они уже близко.

— Как ты определил это?

— Я чувствую.

Корран кивнул.

— Да пребудет с вами Сила! — пожелал он. Затем старший джедай отошёл от них, укрывшись за одной из колонн.

Свет зажёгся в дальнем конце помещения: ярко горели шесть светляков, таких же, как и в мече Энакина. В их сиянии он разглядел шестерых двуногих, выступивших из типичного переходного шлюза. Он сделал глубокий вдох, расслабляя мышцы перед схваткой.

Когда они подошли поближе, Энакин заметил, что все, как один, были облачены в облегающие костюмы цвета ржавчины, явно живые — видимо, какой-то вакуумно-непроницаемый вариант углита-плащанника. Их лица, тем не менее, были хорошо различимы — сквозь прозрачные маски. К удивлению Энакина, только двое из вошедших имели боевые шрамы. Ещё двое носили более утончённые татуировки, так что джедай отнёс их к касте формовщиков. И действительно: их плащанники заметно раздувались над головами, по всей видимости, скрывая под собой характерные головные отростки — создания, которых представители этой касты носили вместо головных уборов. Последняя пара напоминала рабочих или, вероятно, рабов.

Воины приняли боевую стойку, в то время как формовщики занялись изучением дыры в потолке.

Энакин даже не увидел, а скорее почувствовал, как Корран тихо крадётся, но не к группе йуужань-вонгов, а по направлению к двери через которую они вошли.

Как можно осторожней Энакин последовал за ним, Силой толкнув Тахири в плечо, чтобы привлечь её внимание.

Пойдём, предложил он, объясняясь при помощи Силы.

Тахири всё поняла верно. Вся троица прокралась в темноте за спинами ремонтной команды. В вакууме их шаги не издавали ни звука.

Они почти достигли шлюза, когда Энакин почувствовал шевеление за своей спиной. Он повернулся как раз вовремя: воин уже замахивался над ним своим амфижезлом.

В последний момент джедай отпрянул, и грозное оружие просвистело в сантиметрах от его лица. Энакин мгновенно активировал меч и заметил, как глаза воина округлились от удивления.

Он не догадывался, с кем имеет дело, сообразил Энакин.

Несмотря на удивление, воин медлил недолго. Он возобновил атаки, пытаясь проткнуть оппонента острым концом жезла. Дугообразным движением меча Энакин уверенно парировал удар и попытался войти в клинч, однако жезл внезапно обмяк и без помех разорвал контакт. В следующую секунду полужёсткое оружие вновь нацелило выпад в его лицо.

Энакин бросился прямо на оппонента, положив меч параллельно полу. Энергетический клинок вспорол маску воина, и тот отшатнулся; кровь и воздух застыли ледяными кристаллами вокруг пореза.

Другой воин уже сражался с Корраном, в то время как Тахири пыталась вскрыть шлюз.

Двухфазное оружие Коррана производило хорошо отточенные движения, попеременно нанося дугообразные удары то с одной, то с другой стороны. Энакин понял, что и этот бой также близок к своему завершению. Корран отсёк огромный лоскут от плащанника на руке противника, и, хотя рана в углите сама по себе быстро заживала, вакуум уже проник под костюм, и рука воина безвольно повисла. Парировав несколько полных злости и отчаяния ударов, Корран подбил жезл противника над головой и, не давая йуужань-вонгу ни секунды продыху, опустил световой клинок и вонзил его прямо в незащищённую подмышку. Лезвие ушло глубоко в плоть, руки воина ослабли, но он успел в последний момент обрушить жезл на голову джедая. Оба дуэлянта повалились на пол: Корран прижимал руки к шлему, а йуужань-вонг корчился в предсмертных муках.

Энакин поднял взгляд на остальных йуужань-вонгов: те безмолвно наблюдали за поединками, но не делали ни малейших поползновений в сторону дерущихся. Не воины, подумал Энакин. Но всё равно опасны, отметил он, вспоминая жуткие приспособления в руках формовщицы Межань Кваад.

Не теряя бдительности, Энакин склонился над Корраном. Амфижезл оставил на шлеме вмятину, но худшее крылось в другом: от удара пошла трещина между металлом шлема и транспаристилом визора, — Энакин смог выявить щель по намёрзшей на металле ледяной корке. Корран боролся с собой, пытаясь не потерять сознание.

Тахири всё ещё воевала с шлюзом. Энакин зажал ладонью трещину, жалея, что под рукой нет бинта или любой другой повязки, но всё это можно было раздобыть лишь в их походной аптечке, что находилась на другой стороне помещения. Если он пойдёт за ней, он будет вынужден как-то прошмыгнуть мимо йуужань-вонгов или, не дай бог, сражаться с ними, — Корран может просто не дожить до своего спасения.

Он увеличил подачу кислорода в костюм Коррана, надеясь не переборщить с давлением, чтобы его кровь не закипела.

Бледный свет упал на двух джедаев, и Энакин обнаружил, что Тахири наконец справилась с замком. Он втащил Коррана в шлюз, и буквально за несколько секунд камера загерметизировалась. Миновать внутренние ворота оказалось даже легче, и спустя мгновение все трое очутились в новом коридоре, который подсвечивался фосфоресцирующей плесенью.

Энакин проворно стащил с Коррана шлем. Лицо джедая имело ярко-красный оттенок, на лбу красовалась отвратительного вида шишка, но в целом он был в неплохом состоянии. Через минуту он уже был способен стоять на ногах, хотя по-прежнему пошатывался.

— Спасибо вам, Тахири, Энакин. Я ваш должник, — Его голова подёрнулась. — Нам надо продолжать движение. Корабль таких размеров может иметь на борту до сотни таких воинов.

— Никогда в жизни я не был так рад тому, что ошибся, — сообщил Корран позднее. В течение последнего часа они разобрались с оставшейся на корабле пятёркой воинов, после чего согнали в кучу всех остальных и поместили их в импровизированный карцер. Сейчас все трое джедаев собрались в рубке корабля — ну или просто в отсеке, который мог бы за неё сойти.

Корабль — если под этим словом понимать лишь доступную жилую площадь — на деле оказался относительно мал. Он был спрятан глубоко в массе астероидного камня и ещё какой-то зелёной оболочки, о функциях которой можно было только догадываться.

— Нам повезло, — сказал Корран. — Если бы мы находились на поверхности астероида, нам пришлось бы прорубаться сквозь пятидесятиметровую толщу камня. А мы оказались под охлаждающим ребром — по крайней мере, так я представляю себе назначение этого места.

— Мы, вероятно, на корабле-разведчике, — предположил Энакин.

— Или на дозорном, — произнёс Корран. — Но в данный момент это не самый животрепещущий вопрос. Нам необходимо сейчас узнать три вещи, — он стал загибать пальцы. — Первое: знает ли оставшаяся часть флота, что мы тут вытворяем? Второе: куда мы летим? И третье: можем ли мы управлять этой посудиной?

— Тахири? — позвал Энакин.

Тахири уже сидела в кресле и разглядывала предоставленный ей набор органических принадлежностей: врезные просветы, несколько виллипов, наросты всевозможных цветов и текстур, очевидно, предназначенные для ручного управления. Но основа управления кораблём покоилась сейчас у неё на коленях: шлем восприятия, который устанавливал телепатическую связь между кораблём и его пилотом.

— Да, я могу управлять им, — откликнулась она.

Корран сморщился.

— Может, пустишь меня за руль? Мы всё ещё не знаем, какие фокусы может вытворять это чудо природы.

— Нет, я летала на таком раньше. На Явине 4.

— Следует довериться ей, — сказал Энакин. — Она понимает их язык. С тех пор, как учёные отобрали у меня тизовирм, она — единственное, что связывает нас с их культурой. И… — Он умолк.

— Они копались у меня в мозгах, — без обиняков бросила Тахири. — Я могу летать на нём. Ты не можешь, капитан Хорн.

Корран вздохнул.

— Не по душе мне всё это, но попытаться стоит. Всё-таки у вас двоих гораздо больше практических знаний о технологиях йуужань-вонгов, чем у меня.

Кивнув, Тахири нахлобучила шлем восприятия поверх своих золотистых волос. Он мгновенно приобрёл форму её головы. Взгляд девушки затуманился, и на лице выступила испарина. Дыхание стало прерывистым и непостоянным.

— Всё, прекрати! — вскрикнул Корран.

— Нет, постой. У меня получается. Сейчас я настроюсь. — Теперь её взгляд был сосредоточенным. — Корабль зовётся "Охотничья луна". Гиперпрыжок уже проложен. Мы перескачем на скорость света через пять минут.

Два организма неожиданно ожили, и между ними возникла голограмма, изображающая нечто вроде карты с непонятными обозначениями. Одно из них, похожее на трёхлучевую звезду, горело ярко-красным и быстро перемещалось. Другие точки также двигались в пространстве.

— Это флот, — сообразила Тахири. — А вот эта быстрая посудина — мы. — Она повернула голову, хотя её глаза были по-прежнему скрыты шлемом. — Не думаю, что нас кто-нибудь догонит.

— Ты можешь сказать, куда мы летим?

Тахири покачала головой.

— Здесь только обозначение. Что-то вроде "следующая жертва, склонная ощутить остроту наших когтей и сияние нашей славы".

— Яг’Дул? — предположил Энакин.

— Скоро узнаем, — ответил Корран. — Если так, этот корабль, вероятно, был послан впереди флота, чтобы провести рекогносцировку или что-то вроде этого. Мы должны прибыть туда раньше йуужань-вонгов. Энакин, это наш шанс предупредить Яг’Дул.

— Точно, — согласился Энакин. — Если только… кто, кстати, обитает на Яг’Дуле?

— Гивины.

— Если только гивины не разнесут нас при встрече в хлам. Мы, как-никак, на разведчике йуужань-вонгов.

— Да, возможно, — сказал Корран. — Но это лучше, чем просто сидеть сложа руки. Только не факт, что наш курс — Яг’Дул. Нас ведь могут доставить прямиком на йуужань-вонгскую базу.

— Хочешь, чтобы я остановила прыжок? — осведомилась Тахири.

Корран некоторое время раздумывал. Затем отрицательно помотал головой.

— Нет, мы и так проникли слишком глубоко. Давайте посмотрим, что там на самом дне.

Глава 22

Обычно нелегко понять, что написано на лице у мон каламари. Из-за постоянно выпученных рыбьих глаз и широко раскрытого рта Силгал показалась бы незнающему человеку удивлённой или даже сбитой с толку. Меж тем лицевые мускулы у водного народа имели совсем другое предназначение, никак не отражающее их эмоции.

Тем не менее, Мара каким-то образом умудрилась разглядеть ужас на лице Силгал, когда та вошла в комнату, оборудованную Бустером под больничную палату.

— О, нет! — перепончатые лапки целительницы затряслись. — Пожалуйста, Мара, ложись. — Она указала пальцем на медицинскую койку.

— Без проблем, — решила не артачиться Мара. Её ноги стали ватными буквально через несколько минут прогулки по палате, а собственный ментальный образ трансформировался в нечто раздутое, балансирующее на лепных, тонких, как солома, конечностях.

От одного взгляда в зеркало становилось дурно. Зрачки теперь глубоко утопали в глазницах; их цвет, когда-то изумрудный, неожиданно принял желтоватый оттенок. Щеки опали, словно она голодала несколько дней. Кожа была такой же бледной, как и вода в дельте реки на Дагоба.

Какая красавица, подумала Мара. Можно снова пойти танцевать во дворец к Джаббе Хатту. Конечно, у меня найдутся свои поклонники, как без них…

Подождём, пока Люк это увидит. Он, наверное, расплавится от ужаса. Люк отсутствовал на "Вольном торговце" уже три дня: боясь рассекретить местопребывание корабля использованием ГолоСети, он забрался в «крестокрыл» и рванул на нём на поиски уважаемых врачей, которые могли бы оценить состояние здоровья его супруги.

— Мне надо знать, что происходит, Силгал.

— Как ты себя чувствуешь?

— Мне то жарко, то холодно. Тошнит. Как будто крошечные зонды пытаются вырезать мне глаза из глазниц своими микроскопическими вибролезвиями.

Целительница кивнула и так нежно прикоснулась своей перепончатой лапкой к животу Мары, словно боялась, что от прикосновения тот расколется на миллион маленьких частиц.

— А три дня назад, когда ты погрузилась в медитацию, как ты себя чувствовала?

— Не лучше. Болезнь вернулась — это я уже уяснила. Я подумала, что если я останусь в полном одиночестве и сконцентрируюсь, то смогу удерживать вирус на грани, как я это делала раньше.

— Теперь всё не так, как раньше, — заметила Силгал. — Совсем не так. Уровень молекулярной мутации в твоих клетках увеличился в пять раз. Теперь всё намного хуже, чем до того момента, когда ты стала принимать слёзы. Должно быть, большинство твоих жизненных ресурсов уходит на поддержание сохранности ребёнка. А ещё противоядие могло уменьшить твою жизнестойкость, способность собственными силами противостоять болезни. — Силгал прикрыла глаза, и Мара ощутила потоки Силы, струящиеся сквозь неё. — Я чувствую, будто чернила наполняют твои клетки, стремительно разливаясь по кровотокам.

— А ребёнок? — требовательно спросила Мара. — Что с моим сыном?

— Сила пылает внутри него. Тьма его не коснулась. Что-то удерживает её от проникновения в плод.

— Конечно, — прошептала Мара, сжимая кулаки.

Глаза Силгал, вращавшиеся некоторое время в разные стороны, остановили свой взгляд на Маре.

— Это же ты, верно? Ты тратишь все свои ресурсы, чтобы уберечь ребёнка от болезни?

— Я не могу позволить ей захватить его, — решительно произнесла Мара. — Не могу.

— Мара, — воскликнула целительница. — Твоё здоровье ухудшается с каждой минутой.

— Только до рождения сына. Потом я снова начну принимать слёзы.

— Я боюсь, ты не переживёшь роды, — в ужасе молвила Силгал. — Даже если мы их вызовем преждевременно. Ты стала невероятно слаба.

— Я выдержу, — твёрдо сказала Мара. — Когда время придёт, я буду сильной.

— Ты не слушаешь меня, — возмутилась Силгал. — Ты можешь умереть.

— Я слышу тебя, — ответила Мара. — Но твои слова ничего не изменят. Я хочу родить этого ребёнка, и он родится здоровым. И я не буду больше применять сыворотку. Я проходила и через более тяжкие испытания.

— Тогда давай, я помогу тебе. Поделюсь с тобой своей силой.

Мара замешкалась.

— Я каждый день отчитываюсь о своём здоровье и с готовностью принимаю любые препараты и целебные техники, известные медицине. Я должна делать что-то ещё?

— Одного раза в день мало, — заметила Силгал. — Я могу напитать твоё тело энергией, чтобы ты могла продолжать бороться. Могу уничтожить некоторые токсины. Я могу противостоять симптомам. Но самой болезни… нет. Я не в силах.

Целительницу охватывало отчаяние.

— Мне нужна твоя помощь, Силгал, — сказала Мара. — Не сдавайся сейчас.

— Я никогда не сдамся, Мара.

— Хорошо. Тогда послушай: мне нужно поесть, но я не голодна и меня всё время тошнит. С этим-то ты сможешь мне помочь?

— С этим — конечно.

— Вот и замечательно. Каждый парсек начинается с сантиметра.

Силгал кивнула и ушла в хранилище за припасами. Мара легла на койку, желая чувствовать себя хотя бы вполовину той показной уверенности, которую она продемонстрировала только что своему личному лекарю.

Глава 23

Мастер Каэ Кваад оказался донельзя тощим созданием. Он неторопливо семенил к адепту, демонстрируя при этом показную хромоту и некоторую перекошенность в плечах. Его головные отростки представляли собой абсолютно нечёсаный бардак. Мастер носил маску, скрывающую его истинное лицо, что было модно среди воинов Праэторит-вонг, но не формовщиков. Лицо, изображённое на маске, было молодым, горящие глаза — жёлтыми, с примесью кровавых оттенков. Определить возраст формовщика не представлялось возможным, хотя гладкость его кожи выдавала в нём юнца.

— А, мой адепт! — произнёс Каэ Кваад, когда Нен Йим изобразила некое подобие приветствия. — Мой усердный адепт.

Нен Йим старалась сохранить выражение лица нейтральным, но в его голосе прозвучало что-то, что наводило на мысль о скрывающемся под маской хитром, плотоядном взгляде. И то, как его глаза блуждали по ней — что же это за мастер? Формовщики, разве они не должны быть выше всех этих плотских желаний?

Нет, вспомнила она. Её так учили, но низвержение её прежнего мастера Межань Кваад произошло во многом и из-за её запретных отношений с одним из воинов. Предполагается, что мастера не похотливы. Но предполагается не значит — делается.

Каэ Кваад обнажил семь формовщицких пальцев левой руки и прикоснулся ими к её подбородку. К её облегчению, пальцы казались сведёнными судорогой или парализованными.

— Да, — пробормотал он. — И очень талантливый адепт, как мне сказали. — Он заметил, как она с удивлением разглядывает его руки. — А, мои руки — они немного мёртвые, как ты заметила. Они умерли несколько лет назад. Не знаю, почему, но другие мастера не хотят помочь мне с их воссозданием.

— Сожалею, мастер.

Он сжал её подбородок.

— Но ты станешь моими руками, моя дорогая… как, кстати, твоё имя?

— Нен Йим, мастер.

Он глубокомысленно кивнул.

— Йим. Йим, Йим, Йим. — Он сложил свои скрюченные конечности на груди. Его глаза были открытыми, но, казалось, смотрели в никуда. — Йим, — заключил он.

Йун-Йуужань, из какой же части твоего тела был слеплен этот самородок? с нескрываемым отвращением подумала она.

— Мне не нравится это имя, — неожиданно его голос стал сердитым. — Оно меня раздражает.

— Но это моё имя, мастер.

— Нет, — его гибкие мускулы напряглись, как будто он собирался ударить её. — Нет, — повторил он более спокойным тоном. — Твоё имя будет Тсуп. Нен Тсуп.

Нен Йим застыла в изумлении. Ни один из известных ей доменов не носил имени Тсуп, однако существовало такое древнее слово, означавшее раба, прислуживавшего своему хозяину довольно нестандартным способом. Само по себе, слово было настолько непристойным, что в разговорной речи практически не употреблялось.

— А теперь пойдём, — оборвал её размышления мастер. — Ознакомь меня с моими владениями.

— Хорошо, мастер Каэ Кваад.

Чувствуя себя подавленно, Нен Йим провела его по гибким коридорам "летающего мира" к апартаментам формовщиков. Они прошли мимо её собственной лаборатории, через галерею, стенки которой уже начали вздрагивать от периодических спазмов, к комнате мастера, пустовавшей со времён появления адепта Йим на "Баану Миир". Пятеро рабов тащились следом за ними, сгибаясь под тяжестью непомерного багажа мастера Кваада.

Когда входное отверстие расширилось, мастер сделал шаг вперёд и застыл, уставившись в пустое пространство.

— Где я? — вопросил он гневно.

— В ваших апартаментах, мастер.

— Апартаментах? О чём, о боги, ты говоришь? Где я?

— На "Баану Миир", мастер Каэ Кваад.

— А где он сам? — взвизгнул он. — Координаты? Точное местоположение? Или я опять должен повторять?

Нен Йим обнаружила, что теребит пальцы, словно школьница на уроке. Она тут же осеклась.

— Я не знаю, мастер. Но я могу выяснить.

— Ну так сделай это. — Он прищурился. — Ведь кто ты?

— Ваш адепт — Нен Йим.

Тень лукавства упала на его лицо.

— Мне не нравится это имя. Используй то, которое я тебе дал.

— Нен Тсуп, — покорно согласилась она.

Мастер моргнул, а затем громко фыркнул.

— Какая же ты вульгарная маленькая штучка! — глумился он. — Поторопись. Найди, где мы. А потом мы что-нибудь сотворим. Это развеселит меня, да.

— Мастер, когда у вас будет время, я хотела бы поговорить с вами о корабельном мозге, рикйаме.

— Время? Что для меня время? Оно — ничто. Мозг умрёт. И ты не собьёшь меня с толку своими глупыми разговорами, адепт. Нет, ты не собьёшь меня с толку и не позабавишь, и даже не возбудишь, хоть ты и мечтаешь об этом. Даже сама Йун-Харла не смогла обмануть меня. Так что не льсти себе. Ты меня не проведёшь. Давай, проваливай!

Оставшись в одиночестве, Нен Йим изнурённо осела на пол и обхватила голову руками, пытаясь не уйти в депрессию.

Он сумасшедший, подумала она. Хромой и сумасшедший. Тжулан Кваад специально послал его, чтобы поиздеваться надо мной.

Под ногами она почувствовала отвратительное гниение пласта внутренней обшивки.

Последующий день Нен Йим успешно избегала мастера, но однажды ей понадобилось зайти в лабораторию, и там обнаружился безумный Каэ Кваад. Он каким-то образом вскрыл замки на её личных сейфах, где хранились все её эксперименты, и в данный момент постукивал по её персональной касе щитком на задней поверхности своей правой руки. Нен Йим особенно и не пыталась что-то спрятать, понимая тщетность своих усилий. Произведённые с кораблём модификации и так ясно служили доказательством её ереси, и попытки скрыть от мастера эксперименты могли только отложить неизбежное.

— Мне это нравится! — восклицал Каэ Кваад, разглядывая образцы ткани, подобранные адептом. — Обожаю эти цвета! — Он расплылся в неясной улыбке и указал отмершими пальцами на собственные глаза. — Они льются прямо сюда, ведь так? И после этого они уже не могут выбраться наружу. Они болтают и щебечут, змеятся и рябят. — Он небрежно потёр одну мёртвую руку о другую.

— Скажи мне, адепт, чем ты тут занимаешься? — потребовал он.

— Мастер, я только делаю всё возможное, чтобы спасти корабль. Если я исказила какие-то протоколы, то только потому, что считала, так будет лучше для йуужань-вонгов.

— Исказила протоколы? Исказила? — Он расхохотался, издавая непонятные скрежещущие звуки. Потом он расселся на скамье, спрятав голову в ладонях.

— Я запросила мастера, потому что у меня нет доступа к протоколам свыше пятого кортекса, — продолжала Нен Йим. — Я не могла решить проблему с рикйамом, вот почему пыталась изобрести разные методики, чтобы обойтись своими силами.

— Но теперь у тебя есть мастер, — возликовал Каэ Кваад. — И мы будем творить.

— Вероятно, мастеру будет интересно осмотреть повреждения в спиральном рукаве "Баану Миир"?

— Вероятно, мастеру следует научить своего адепта слушать вместо того, чтобы болтать. Сегодня мы творим. Вызови протокол Хон Акуа.

Нен Йим уставилась на него.

— Создавать гратчинов? Но флот и так переполнен гратчинами.

— Низшими гратчинами. В вашей спешке сделать их сильнее и быстрее вы забыли самый главный аспект творения. Его сущность.

— И что же это, мастер?

— Форма. Ты когда-нибудь видела совершенного гратчина, адепт?

— Я… я не знаю, мастер.

— Ты не видела! Конечно, не видела! Совершенного гратчина не найдёшь нигде, кроме потаённых уголков сознания Йун-Йуужаня. Ни один йуужань-вонг не видел его. Он только в протоколах, не живой. Ты и я, адепт, мы с тобой воплотим мечту Йун-Йуужаня и сотворим гратчина. Он будет совершенным по форме и пропорциям, точным по оттенку. И когда мы достигнем совершенства, Йун-Йуужань признает в нас истинных формовщиков, творящих во славу его величия.

— Но рикйам…

— Рикйам? Как ты можешь только думать о такой ерунде, когда мы на пороге великих открытий? Да и потом, когда мы создадим этого гратчина, разве Йун-Йуужань или его прихвостни Йун-Харла и Йун-Не’Шель не вознаградят нас за наши труды? А теперь за работу!

В этот момент Нен Йим уже серьёзно подумывала об убийстве мастера Каэ Кваада.

Глава 24

Лея обнаружила Джейсена именно там, где он и находился последние несколько дней: в ангаре у одного из захваченных «Е-крылов». После нападения на фрахтовик он практически ни с кем не разговаривал, а по возвращении на Мау с головой погрузился в работу над истребителем, оборудуя его дополнительными дефлекторными экранами и готовя к продолжительному перелёту. Почти так же замкнуто вёл себя и Хан. Её муж был упрям, но утраты последних месяцев уже находились за гранью того, что мог выдержать Хан Соло.

Хоть Лея и не была готова признавать это вслух, ей нравилось, что былая заносчивость и самоуверенность частично вернулись её мужу. Но это возвращение оказалось эфемерным. После перепалки с Джейсеном и последовавшего за этим обоюдного безмолвия стало казаться, что последняя капля топлива вот-вот выльется из его двигателя наружу.

Заслышав шаги, Джейсен выглянул из гнезда астромеханика, но, заметив Лею, напряжённо дёрнулся и вновь ушёл в работу.

— Джейсен, — окликнула его Лея, — можно с тобой поговорить? Или ты дал себе зарок молчать до скончания времён?

— Нам больше не о чем разговаривать. Мне казалось, вы с отцом уже достаточно изложили свою точку зрения, и мне здесь делать нечего.

— Вероятно, хорошо быть уверенным во всём?

Джейсен издал нервный смешок.

— Да, — ответил он. — Просто замечательно.

Тон его голоса обеспокоил Лею. Как можно быть в столь юном возрасте таким циничным? Особенно Джейсену, который всегда славился своими высокими идеалами. Нет, конечно же, она знала лучше других, что большинство циников — прожжённые идеалисты. Неужели Джейсена это так задело?

Она не хотела говорить излишне резко, но в данных обстоятельствах у неё не было выбора.

— В любом случае, — решительно произнесла она, — ты не прав. Посмотри на это с другой стороны.

— С какой ещё? — буркнул Джейсен. Лея не могла понять, на кого он больше походил этой язвительностью — на неё или на Хана — и не знала, в каком случае она злилась бы сильнее.

— Джейсен, не мог бы ты хоть на минуту прекратить сопротивление и послушать, что я тебе скажу? А ещё лучше, обрати внимание на то, что галактика не вращается вокруг одного тебя и твоих моральных принципов.

Джейсен продолжал сверлить её каменным взглядом, но в следующий миг неуверенно пожал плечами, словно принимая ещё одну обременительную ношу.

— Хорошо, обращу. Что я упустил?

— Ты упустил то, что ты нужен твоему отцу. И ты нужен мне.

— Это нечестно. Я не хочу быть пиратом, а ты решила переманить меня, воззвав к сыновним чувствам?

— Джейсен, возможно, мы не были лучшими родителями. Возможно, мы не всегда были рядом с тобой, не всегда заботились о своём сыне, и таким образом ты нам отплачиваешь. Но если ты интерпретируешь мои слова "ты нужен своему отцу" так, словно я собираюсь манипулировать тобой, то я, вероятно, самая худшая мать на свете, которую только можно себе представить. Если это всё, что ты понял, тогда лети. Не буду тебя задерживать.

— Мама, я… — Лея неожиданно узрела слёзы в глазах сына.

— О, Джейсен… — начала она.

— Нет, мам, всё в порядке. — Он выкарабкался из истребителя и вытер глаза рукавом. — Я заслужил это.

— Нет, я не хотела причинять тебе боль. Я даже не собиралась убеждать тебя оставаться. Я просто пыталась объяснить, почему отец совершает те поступки, которые ты не одобряешь. Джейсен, твой отец всегда гордился тобой, даже если не понимал тебя, что чаще всего и происходило. Он всегда поддерживал твоё решение стать рыцарем-джедаем, хотя осознавал, что, чем глубже ты погружаешься в этот мир, тем сильнее отдаляешься от него самого. Ты теперь больше принадлежишь вселенной Люка, нежели его вселенной, и он всегда боялся, что ты станешь стыдиться его, потому что он не такой, как ты, и никогда таким не станет. В глубине души он осознаёт, что с каждым днём теряет тебя всё больше и что однажды вы станете друг для друга совсем чужими людьми. Последняя размолвка только укрепила его в этой мысли.

— Он сам сказал тебе это?

— Нет, что ты! Хан никогда не говорит о подобных вещах. Но я же его знаю.

— Тогда, ты права.

Лея нахмурилась, немного сбитая с толку новым поворотом событий.

— Права в чём?

— Ты права, что я никогда не смотрел на вещи с этой стороны. Спасибо. Спасибо, что пришла поговорить со мной.

Она решилась обнять его, и, к её облегчению, он не стал противиться.

— Как он мог думать, что я стыжусь его? — прошептал Джейсен.

Наконец он вырвался из материнских объятий и взглянул на неё сквозь слёзы.

— Это одно из самых трудных решений, которые я когда-либо принимал.

Сердце Леи учащённо забилось.

— Так что, ты всё-таки улетаешь?

Джейсен замотал головой.

— Я решил остаться с вами ещё два дня назад.

— Что?

— Папа прав. Или частично прав. Отправляясь с вами, я дал обещание и я сдержу его. Со мной вам будет легче угонять корабли, не причиняя урон экипажу: ведь я смогу с ходу определить, есть ли на борту пленные. В данных обстоятельствах я просто не имею права поворачиваться к вам спиной. Мне, безусловно, всё это до сих пор не нравится, но я сделаю это. Я не буду больше перечить отцу.

— Так зачем же ты ковыряешься с этим "Е-крылом"?

Джейсен пожал плечами.

— Ну, не сидеть же просто так, дожидаясь у космоса погоды? К тому же, кто-нибудь может решить использовать его по назначению. Ведь мы за этим его брали, не так ли?

— Так, — согласилась Лея.

— Ну так когда мы отправимся в новое приключение?

— Скоро. Капитан фрахтовика предоставил нам много интересных сведений. Его корабль шёл с Вейланда, где он забрал груз оружия, но, по большей части, этот груз происходил с Куата.

— С Куата?

— Да, — подтвердила Лея. — Мы пока не смогли определить, кто же выслал всё это барахло — имя компании, данное капитаном, оказалось обыкновенной ширмой. И мы пока не знаем, кто автор заказа. Но мы обязательно это выясним.

— Джейна сказала, что почувствовала что-то неладное в поведении сенатора Вики Шеш с Куата, когда мы пытались связаться с ней на Дуро. Не думаешь ли ты…?

— Я не доверяю Вики Шеш, — сказала Лея. — Но пока слишком рано выдвигать какие-либо обвинения. — Она запнулась. — Кстати, есть кое-что ещё, что тебе следовало бы знать — новости с Корусканта. Глава государства Фей’лиа выписал ордер на арест твоего дяди.

— Ты шутишь! Неужели он решил наконец перейти от угроз к действию?

— Возможно. А возможно, это всего лишь тщательно спланированный блеф. В любом случае, Люк с Марой предпочли не нарываться и в спешном порядке покинули планету. Сейчас они гостят у Бустера. — Её голос смягчился. — Как видишь, работы у тебя теперь невпроворот.

— Вновь хочешь заставить меня передумать?

— Нет, — твёрдо сказала Лея.

— Ну и отлично, — проронил Джейсен. — Так что же там ещё поведал ваш капитан?

— Он сказал, что через несколько дней будет новый фрахт, полный пленных.

Джейсен попытался улыбнуться.

— Ну, тогда я, пожалуй, закончу на сегодня с «Е-крылом», раз "Кровавая принцесса" снова готовится к вылету.

— Прекрати! То, что ты снова с нами, ещё не означает, что стоит поддерживать любую глупую выходку твоего отца.

— Нет, мам, что ты? Мы, Соло, обязательно должны держаться вместе. А ещё мне просто очень нравится название. Я тут подумывал нарисовать что-нибудь эдакое на борту…

— Разговор окончен, — как можно серьёзнее оборвала его Лея. Но она почувствовала, что впервые за последние несколько дней может вновь дышать свободно, как будто её лёгкие вдруг увеличились в два раза.

— Тогда я поговорю об этом с папой, — заявил Джейсен.

— Да пожалуйста. — Лёгкой походкой она вышла прочь из ангара.

Глава 25

Возвращение в реальное пространство отличалось от того, к которому привык Энакин. Медленнее, что ли. Юный джедай сделал мысленную заметку выяснить, виновато ли в этом его восприятие, или же всё так и происходит на самом деле. И если последнее, то, возможно, корабли чужаков более уязвимы в момент перехода? Полезное знание.

— Ну? — произнёс Корран, изучив сменившуюся звёздную карту. — И где мы? Опять окружены?

Тахири завертела укрытой шлемом головой, словно что-то выискивала.

— Вроде нет, — наконец доложила она. — В системе полно кораблей — большая их часть у планеты с тремя лунами — но ни один из них не имеет ни малейшего сходства с йуужань-вонгскими кораллами. И главное: нас пока никто не замечает.

— Интересно, — задумался Корран. — Три луны, да? А есть там рядом с планетой космическая станция?

— Похоже на то, — отозвалась Тахири.

— Судя по твоему описанию, мы действительно в системе Яг’Дул. И, кстати, у гивинов хорошие системы обнаружения. Неужели наш корабль каким-то образом подавляет в стадии перехода гиперволновые нагрузки? Или он полностью невидим?

— Сейчас спрошу, — встрепенулась Тахири.

— Давай.

После короткой паузы, во время которой она обменивалась телепатическими импульсами с кораблём, девушка замотала головой.

— Он не знает, или я некорректно строю вопрос. Но он не засёк ни единого сенсора, направленного в нашу сторону.

— Наверное, вот почему переход был таким медленным, — сделал предположение Энакин.

— Ты тоже это заметил? — Корран потёр ладони одна о другую. — Ну что ж, хорошо, мы хоть выпрыгнули нормально, а не приземлились прямиком в нейтронную звезду. И всё ж, некогда нам расслабляться. Тахири, а что говорит посудина о цели нашего путешествия?

В этот раз Тахири утвердительно кивнула.

— Сообщает, что нам положено разведать готовность врага.

— Таким образом, это корабль-разведчик, — подытожил Энакин.

— Ага, а флот ждёт нашего рапорта, — добавил Корран. — Вопрос в том, как долго они будут ждать, прежде чем решат, что что-то пошло не так? Тахири, ты можешь послать сообщение? Наврать им что-нибудь?

Тахири мотнула головой.

— Не-а. Мне придётся воспользоваться виллипом, а значит, они увидят моё лицо.

Заметив, как Корран пытается взвесить её слова, Энакин встрял в разговор:

— У нас на борту есть пленные…

— Да знаю я. Сомневаюсь только, что с нами станут сотрудничать. И всё же, попробовать стоит. В то же время, мы должны связаться с Яг’Дулом. Какие мысли по этому поводу?

— У мастера войны был виллип, модифицированный для вещания на наших частотах.

— Точно. Мы так сможем?

— Нет, — признался Энакин.

— Тахири?

— Корабль не знает, как это сделать, да и я тоже. Собственно, если мы подойдём достаточно близко, мы можем забросить дистанционный виллип на один из кораблей.

Корран усмехнулся.

— И нас тут же воспримут, как угрозу. Оставим это на самый крайний случай. Ещё идеи?

— Есть одна, — заговорил Энакин. — Я могу модифицировать аварийный маяк из нашей походной кладовой и заставить его вещать через ручной комлинк.

— Работай, — распорядился Корран. — А я меж тем поболтаю с заключёнными. Тахири, смотри в оба и дай знать, если флот пошлёт запрос. Энакин, ждём тебя через полчаса.

Корран обвёл узников изучающим взглядом. Тюрьма была чистым экспромтом: возможно, на корабле и существовало помещение, специально отведённое под подобные нужды, но у Коррана не было времени заниматься поисками. Используя медицинский бинт из походной аптечки, он скрутил пленных и бросил их в коридоре, ведущем в рубку. Таким образом, они всё время оставались в его поле видимости.

Сначала джедай внимательно изучил формовщиков. Оба имели уйму головных отростков и напоминали змеиные гнёзда. Рука одного из них, по всей видимости, ранее принадлежала какому-то морскому животному, пальцы на руках у обоих содержали всевозможные инструменты, от щипцов и скальпелей до чувствительных наростов. Тахири особо настояла, чтобы эту парочку тщательно обыскали, и Корран поддержал её: при обыске у них удалось отобрать несколько весьма сомнительных организмов и сложить в отдельную камеру на значительном удалении.

Оставшихся пленных Энакин и Тахири опознали как отверженных — рабочих, которые поддерживали жизнедеятельность и основные функции корабля. Корран не обнаружил в их взглядах и поведении ничего такого, с чем можно было бы иметь дело: никакого страха перед неизвестностью, одна лишь холодная ненависть. С другой стороны, всегда тяжело прочитать что-то на лице у представителей незнакомого народа.

— Кто-нибудь говорит на общегалактическом? — подал голос джедай.

Один из формовщиков поднял голову, его глаза свирепо сверкнули.

— Я говорю на вашем поганом наречии, неверный. Для меня это как дерьмо больного вхллора на языке, но я говорю на нём. Можешь просить меня о чём угодно: с радостью откажу во всём.

Не очень многообещающе.

— Мы, неверные, не дегустируем экскременты больных животных, — отозвался Корран, — так что я не совсем понял твоё замечание. Наверное, такие деликатесы у вас подают только избранным.

— Ты не сможешь выставить меня на посмешище, — зашипел формовщик.

— Конечно. Ты вероятно ещё не понял своими птичьими мозгами, но я уже выставил тебя на посмешище.

— Что ты хочешь от меня, неверный?

— Как твоё имя?

— Я — Котаа из доблестного домена Зун-кин, — ответил тот.

— Скажи мне, Котаа Зун-кин, кому предписывалось доложить командованию флота о прибытии в систему Яг’Дул? Что он должен был сказать?

— Он уже ничего не скажет. Ты убил его. Само собой, воины были в ответе за эту миссию. И не думай, джиидай, что я стану помогать тебе чинить козни моему народу. Наш флот готов к атаке, и твои действия лишь отсрочат неизбежное.

Корран прищурился, среагировав однако не на слова Котаа, а на сцену, которую он ухватил краешком глаза, когда формовщик произнёс слово джиидай.

— Значит, я тебя правильно понял: ты не расскажешь мне, когда будет нанесён удар, если мы сохраним молчание?

— Не жди от меня таких подарков. Единственное, в чём я буду рад тебе услужить: могу разрезать тебя на части и изучить твои внутренности, чтобы пополнить знания народа йуужань-вонгов о неверных.

— Буду иметь в виду, — отозвался Корран. — Не каждый день получаю такие щедрые предложения. Как-нибудь в другой раз, наверное… — Он отвернулся от формовщика и более внимательно оглядел остальных. — Кто-нибудь ещё хочет порезать меня на части?

— Я здесь единственный, кто способен разговаривать на вашем поганом языке, — вновь влез в беседу Котаа Зун-кин.

— Отлично, — сказал Корран. — А у меня есть переводчик. — Он приблизился к одной из отверженных. Это была маленькая женщина; единственными её отметками принадлежности к народу йуужань-вонгов были три крошечных ожога на щёках. Корран рассёк бинты, которыми та была привязана к переборке. Формовщик прорычал ей что-то на йуужань-вонгском, и она что-то коротко произнесла в ответ.

Корран поднял бластер и указал отверженной в направлении рубки.

— Ну что тут у тебя? — спросил он Тахири, когда они очутились внутри.

— Пока ничего. Мы всё ещё невидимы, йуужань-вонгов тоже нет.

— Отсутствие новостей тоже хорошая новость. Ты сможешь поговорить с этой вонг для меня?

— Йуужань-вонг, — поправила Тахири.

— Неважно. Ты сможешь переводить?

— Конечно, — оживилась она, аккуратно стаскивая с себя шлем.

Когда отверженная разглядела шрамы на лице Тахири, её глаза округлились, и она забормотала что-то на своём наречии.

— Что она сказала? — затребовал Корран. Он просто терпеть не мог общаться испорченным комлинком, но ещё хуже было просто лишиться информации.

— Она заметила мои шрамы, — пояснила Тахири. — Она спросила, тот ли я джедай, которого преобразили формовщики.

— Она слышала о тебе?

— Наверное.

Очень интересно, подумал Корран. Если только эта подруга не была на Явине прямым очевидцем — что крайне маловероятно — вести о тех событиях разлетелись чересчур далеко, достигнув даже ушей отверженных. Возможно, среди отверженных они пользовались особым спросом.

— Спроси её имя.

— Она говорит, что её зовут Таан, — ответила Тахири после короткого диалога с йуужань-вонг.

— Спроси Таан, что означала её гримаса, когда формовщик произнёс слово "джедай".

Тахири коротко переговорила с отверженной, после чего снова повернулась к Коррану.

— Она хочет знать, правда ли всё то, что говорят о джедаях.

— А что говорят?

— Что джедаи принесут свободу отверженным.

Корран обдумал ситуацию.

— Она считает тебя кем-то особенным, не так ли?

Щёки Тахири порозовели.

— Вообще-то история о том, что произошло на Явине 4, очень популярна среди отверженных. Вернее, её пересказ.

— А ты можешь попросить её изложить эту историю? И не поправляй её, если история будет расходиться с фактами.

Выглядя немного озадаченной, Тахири всё же задала вопрос и получила весьма пространный ответ. Она переводила Коррану по частям:

— У джедаев есть мощь, которой нет у йуужань-вонгов. Воинов, формовщиков и интендантов душит зависть по отношению к этой мощи. Многие боятся её. Мы (то есть, отверженные), сначала тоже боялись её, потому что джедаи были неверными и считались опасными врагами. Но на Явин 4 пришли двое джедаев. Они пришли, чтобы освободить Вуа Рапуунга, однажды великого воина, помеченного позором формовщицей Межань Кваад. Один из джедаев был захвачен той же формовщицей в плен, а другой стал другом Вуа Рапуунга. Вместе, спина к спине, отверженный и джедай победили злобную формовщицу. Вуа получил избавление; он погиб не как остальные воины, а салютуя неверному. А боги не только не воспротивились этому, но и содействовали. И теперь поговаривают, что высшие касты не знают, какова истинная воля богов, или скрывают её. И, возможно, отверженные обрели свой удел не потому, что так предопределено богами. И не потому, что боги ненавидят их. А потому что высшие касты сами наделили их таким статусом, чтобы нагрузить их тяжкой работой, а самим жить процветающей жизнью. И, возможно, джедаи — их единственное спасение. Вот о чём рассказывает легенда о Вуа Рапуунге и джедае.

— Любопытно! — присвистнул Корран, когда монолог окончился. — Ты уверена, что всё поняла правильно?

— Вполне. Естественно, я время от времени вставляла лишнее слово то тут, то там, но смысл от этого не поменялся.

— И что, она серьёзно в это верит? Спроси её.

И опять его запрос был выполнен и переведён.

— Раньше она не была уверена. Теперь, когда она убедилась в нашей мощи, она действительно в это верит.

— Спроси, будет ли она сотрудничать с нами, как это сделал Вуа Рапуунг.

После новой серии неразборчивых слов Тахири коротко усмехнулась.

— Она говорит, что готова помочь, но не знает, что она сможет сделать при её ничтожным статусе.

— Ну, по крайней мере, можно попытаться, — пробормотал Корран. — Может не сработать, но это лучше, чем ничего.

Энакин вернулся в рубку, неся под мышкой устройство связи, которое он соорудил на скорую руку из аварийного маяка и ручного комлинка. Он обнаружил Коррана и Тахири в компании женщины-йуужань-вонг касты отверженных. Отверженная обращалась к виллипу; тот моделировал изуродованную шрамами физиономию йуужань-вонгского воина.

— Что… — начал он, но Корран пресёк его вопросы строгим взглядом и пальцем, приложенным к губам. Энакин понял намёк: виллип мог передавать на расстояние все посторонние звуки, производимые в помещении. Он беспокойно прикусил губу. Физиономия в виллипе хмурилась, гаркала, шипела и в конце концов более спокойным тоном начала раздавать какие-то инструкции. В следующее мгновение виллип свернулся к своему привычному состоянию.

Корран глянул на Тахири.

— Ну?

— Думаю, всё прошло гладко.

— Что прошло гладко? — встрял Энакин.

— Таан, — Корран кивнул на йуужань-вонга, — сообразила сейчас весьма любопытную историю для начальства. Она сказала командиру, что, когда корабль вышел из гиперпространства, всё пошло наперекосяк. Она не знает, в чём дело, так как она всего лишь отверженная. Она обслуживала личинку гратчина, росшую неподалёку от главного довина-тягуна, когда почувствовала странный толчок. Не получив никаких указаний в течение длительного времени, она пошла проверить, что стряслось, и обнаружила весь экипаж мёртвым: в действительности, она едва узнала своих сородичей, которые были размазаны по переборкам.

Энакин задумчиво сжал губы, после чего отрывисто кивнул.

— Неплохо. У командира точно появится повод для раздумий. Либо он предположит, что она лжёт, и на корабле случился бунт, либо решит, что она говорит правду. Во втором случае, исходя из её описания, он может прийти к выводу, что основная способность довина-тягуна гасить инерцию была нарушена — во всех точках, кроме основания самого тягуна. Тогда он решит, что "Охотничья луна" влетела в какую-то природную аномалию — к примеру, в квантовую чёрную дыру — или что гивины испытали на ней некоторое супервооружение, которым они привыкли встречать незваных гостей.

— Ты никогда не подумывал о карьере секретного агента? — усмехнулся Корран. — Да, в принципе, ты прав. Даже если они решат, что более логичен первый вариант…

— Бунт? — усомнилась Тахири. — Я так не думаю. Даже если они посчитают, что отверженные действительно перебили воинов и формовщиков, разве они допустят, чтобы такая информация проскользнула к мастеру войны? Знаете, что ждёт командира, который допускает на своих кораблях подобные вольности?

— Как я уже пытался сказать, — продолжил Корран немного раздражённо, — даже если они решат, что более логичен первый вариант, им всё равно придётся принять во внимание все прочие перспективы, прежде чем выдвигать флотилию или хотя бы посылать второго разведчика. Их следующее логичное действие: попытаться объяснить Таан, как пересылать телеметрию с чувствительных наростов, — и она сделает вид, что готова сотрудничать. В общем, давайте надеяться, что мы не ошиблись в подсчётах и у нас есть ещё крупица времени до прибытия врага. Энакин, как успехи?

— Небольшие, но есть. Сигнал будет слабоват, и придётся повозиться, прежде чем я настроюсь на нужную частоту…

— Займись этим.

Энакин кивнул и принялся за работу.

— Почему Яг’Дул, как ты думаешь? — спросил он между делом у Коррана, вращая ручку усиления в попытках настроиться на далёкое жужжание гиперволновых помех, исходящих из центра звёздной системы. — Я хочу сказать: если они хотят заполучить Корускант, у них ведь уже есть отличный плацдарм в виде Дуро.

— Они просто прикрывают тылы. Яг’Дул лежит на пересечении Римманского торгового маршрута и Кореллианской дуги. Захват Яг’Дула так же создаст им отличную базу для атаки на Тайферру.

— О, нет! — всполошилась Тахири. — Бакта!

— Точно. Если они возьмут производство бакты под контроль, они смогут контролировать здоровье любого жителя этой галактике. Или это вообще ловушка: Республика отводит основные корабли для защиты Тайферры, оставляя неприкрытым Корускант, а, может быть, они снова ударят по Фондору. Так или иначе, взятие Яг’Дула даёт им множество перспектив дальнейшего наступления.

Энакин наконец добился устойчивого прохождения сигнала.

— Ладно, я готов.

— Ну так давай, вызови планетарные силы обороны, — бросил Корран. Он закрыл глаза, пытаясь сосредоточиться. — Хотя… вероятно, это не лучший способ привлечь их внимание.

— Вызываю, капитан, — доложил Энакин.

Прошло пять минут, но ответа не последовало. Энакин скорректировал конфигурацию волны, подкрутил настройку усиления и повторил попытку.

— Должно работать, — пробормотал он. — Они что там, глухие?

— Может, их внимание приковано к чему-то более важному, — предположил Корран.

— О чём ты? Почему это они не следят за своими приграничными территориями?

— Мы не видим кораблей или даже зондов в этом районе, не так ли? Йуужань-вонги уже устраивали различные диверсии на наших планетах, втягивали их во внутренние конфликты. Кто сказал, что у них нет шпионов и на Яг’Дуле?

— Или они уже отравили Яг’Дул, как это произошло с Белкаданом, помните?

— Процесс слишком затяжной: они не смогли бы так долго держать это в секрете.

— Если только в этот раз они не воспользовались чем-то новым, — предположила Тахири. — Формовщики сейчас всё время изобретают разные штучки.

Корран кивнул.

— У них оружие будто из небулярного газа конденсируется, — бросил он. — И всё же…

Их спекуляция была прервана треском и шипением, донесшимся из переделанного Энакином комлинка. Помехи на дисплее сменились нечётким изображением фигуры гивина в полном боевом обличии, сверлившего их безжалостным взглядом пустых глазниц. Его — или её? — голова более чем отчётливо напоминала огромный человеческий череп, который был проплавлен, осел, после чего застыл в новой форме.

— Главный бастион Яг’Дула вызывает неопознанный корабль, — проговорил гивин. — Вы использовали старый код доступа. Однако ваш корабль подходит под описание разведывательного судна йуужань-вонгов. — Вслед за этим узкий разрез его рта выдал нечто нечленораздельное.

По крайней мере, Энакин смысла не уловил. В отличие от Тахири: девушка негромко вскрикнула.

— Что он сказал? — всполошился Корран.

Тахири бросила полный ужаса взгляд на двух джедаев.

— Это по-йуужань-вонгски. Он говорит "Добро пожаловать. Мы ожидали вас".

Глава 26

Ведж Антиллес состроил гневную гримасу. Время многое смягчило в нём, но его острый, как осколок, взгляд с годами лишь приобрёл новую грань выразительности. Джейна ощутила его на себе и вздрогнула, хотя прекрасно осознавала, что не она — причина столь внезапной вспышки ярости. Причиной был Кип Дюррон, расположившийся за грубо отделанным деревянным столом между ней и Гэвином.

— Генерал Антиллес… — начала она и только теперь получила реальную возможность ощутить весь груз его гнева на своей шкуре.

— Если бы я знал, что ты приведёшь его с собой… — оборвал её Ведж, его голос звучал так же туго и натянуто, как струна на лютне Тионн. — Такой подлости я от тебя не ожидал, лейтенант Соло.

По ту сторону деревенских каменных стен полуденное солнце ласкало своим светом тихую гладь Серебрянного моря и прибрежные поля остроцвета и бальзам-травы. Стадо приземистых тонкошеих фекленов воем и мычанием выражало своё крайнее неудовольствие стайкой скачущих визгунов. Небосклон блистал синевой, не давая ни намёка на осадки. После тесной пилотской кабины «крестокрыла» ранчо на Чандриле показалось Джейне самым уютным местом в галактике. С более практичной точки зрения это место также выглядело вполне уединённым, и можно было не опасаться, что чьи-либо посторонние уши подслушают разговор. Поместье принадлежало одной из родственниц жены Гэвина Дарклайтера Серы — женщине, которая в полной мере заслуживала доверия.

Но вся красота этого мира померкла, когда Джейна встретилась взглядом с Веджем Антиллесом, заглянула в его бездонные глаза, в эти яркие, сверкающие сферы, что немало повидали на своём веку битв и трагедий, что с такой заботой и душевной теплотой смотрели на неё, когда она была ещё ребёнком. С тем самым Веджем, который ещё до рождения Джейны сражался бок о бок с её отцом, матерью, и дядей Люком. Нужно было очень сильно постараться, чтобы дождаться от него столь пристального и разъярённого взгляда.

Она почувствовала в Силе чьё-то мягкое прикосновение, и в первые секунды даже не воспротивилась ему, встретила его вполне радушно. Ей не помешала бы сейчас любая поддержка, какую она могла бы получить. В следующее мгновение она опознала в прикасавшемся к ней человеке Кипа. Утешение с его стороны — то было последнее, что ей сейчас хотелось, неважно, сколь успокаивающим оно было.

Прекрати, Кип.

Она сглотнула и вновь обратилась к Веджу:

— Простите, генерал Антиллес, но я посчитала, что вы откажетесь встретиться со мной, если узнаете об участии Кипа. К тому же выводу пришёл и полковник Дарклайтер.

Антиллес обратил свой гнев на Гэвина.

— И ты тоже в этом замешан, да, Гэвин?

— Ведж, она могла бы утаить участие Дюррона от нас обоих, просто не взяв его с собой на встречу. Она этого не сделала. Джейна была честна со мной. И это именно я посоветовал ей не упоминать о Кипе — по двум причинам: во-первых, я слишком хорошо тебя знаю, и во-вторых, что более важно, мой вызов могли прослушивать. Слишком многие в галактике сейчас были бы не прочь поживиться, выдав местонахождение Дюррона йуужань-вонгам. В общем, если ты хочешь спустить на кого-то всех ворнскров, я к твоим услугам.

Антиллес проглотил эту тираду с каменным лицом. Наконец дело дошло и до Кипа:

— Ты мне не нравишься, Дюррон. Самое лучшее, кем ты являешься, — это убийцей. Самое худшее…

— Секундочку, генерал, — перебил Кип. — Вы знаете, через что я прошёл, но Хан Соло и учитель Скайуокер простили меня и вернули в свой круг. Я надеялся, что и вы поступите также.

— Ты не заслужил их прощения, — парировал Ведж. — Посмотри, чем ты отплатил им. Люка ты осуждаешь и высмеиваешь, а что касается Хана, то ты втянул его дочь в очень рискованную политическую игру, если не хуже.

— Генерал, я всё понял, — произнёс Кип как можно ровнее. — Простите меня за Кви Ксукс. Я уже пытался сказать вам об этом. В тот момент я думал, что поступаю правильно: ведь в её голове были знания, способные поставить Новую Республику на колени.

— Оставь в покое Кви Ксукс, — предупредил Антиллес. — Даже не называй её имени, или я пристрелю тебя на месте, ручаюсь.

— Генерал, пожалуйста, — взмолилась Джейна. — Что бы вы ни думали о Кипе, он нашёл кое-что важное. Что угрожает сейчас нам всем.

— Отлично, — буркнул Ведж, распрямляя спину и разводя руками, — У вас есть доказательства? Я слушаю. Чем скорее мы закончим, тем раньше у меня появится возможность вздохнуть с облегчением.

Следующие несколько минут вся четвёрка заворожено наблюдала за голозаписью Кипа: той самой, которую Джейна уже видела, находясь под замороженной поверхностью безымянного мира. Запись окончилось, но тишина, повисшая в комнате, не нарушалась ещё долго: так все были поражены увиденным. Молчание прервал Ведж:

— О, чёрные кости императора, — пробормотал он.

— Во-во, и моя первая реакция была примерно такой же, — вставил слово Гэвин. — Теперь ты понимаешь, почему тебе было так важно это увидеть?

— Да. Полагаю, да, — ответил Ведж, стискивая кулаки. Потом он повернулся к Джейне: — И ты видела всё это собственными глазами?

— Нет, я смотрела ту же голозапись. Но тут и так всё ясно.

Ведж потёр лоб.

— Нет, не ясно. Это может быть их заправочная станция или что-то в этом роде.

Кип кашлянул.

— Генерал Антиллес, могу я сказать?

— Валяй, — ответил Ведж, наморщив нос.

— Конечно, это может быть заправкой. Но это не отменяет её военного предназначения. Если эта громадина может проделывать такие вещи с гравитацией, то только дурак не поймёт, что это машина смерти. И что бы мы ни думали о йуужань-вонгах, а они далеко не дураки.

— Конечно, — произнёс Ведж. — Не дураки. Но пока мы не удостоверимся, что её применяют в военных целях…

— Будет уже слишком поздно, генерал, — взорвался Кип, вскакивая на ноги.

— Заткнись и сядь, — осадил его Ведж. — Дай мне закончить мысль.

Губы Кипа оставались плотно сжатыми, и на секунду Джейна уловила среди эмоций нечто, что не смогла достоверно разобрать. В следующую секунду это прошло.

Кип сел.

— Успокоился, Дюррон? Отлично. Я просто хотел сказать, что пока у нас не будет реальных свидетельств её смертоносности, мы не сможем заявиться с этим в Сенат. А даже если и будут, то, вероятно, всё равно не сможем.

— Но почему? — удивилась Джейна.

— Потому что они ничего не предпримут. Или предпримут, но не то, что надо. И потом, из Сената информация вытекает, как из бочки с кореллианским виски, попавшим под бластерную канонаду. Йуужань-вонги будут знать о нашей деятельности буквально через несколько часов после того, как мы о ней объявим. Ещё через время они убедят Борска Фей’лиа, что их новое оружие либо безвредно, либо вообще предназначено для обороны. Они в который раз подчеркнут, что не имеют видов на наши прочие звёздные системы, пока мы выполняем их требования.

— То есть, передаём в их руки любого, у кого есть хоть намёк на таланта джедая? — уточнила Джейна.

— Именно. А отсюда вытекает и самый значимый момент в этом деле. — Он пристально взглянул прямо в глаза Кипа. — Узнав источник полученной информации, многие высокопоставленные сенаторы скорее поверят йуужань-вонгу, чем неразумному и назойливому Кипу Дюррону.

Кип перенёс это молча. В отличие от Джейны.

— Прошу прощения, генерал, но это какое-то безумие. Кип сражается с захватчиками, в то время как сенаторы зарылись в своих берлогах и дрожат от каждого дуновения ветерка. Если кому и нельзя доверять, так это Борску Фей’лиа и всей его галдящей своре.

Она ожидала от Веджа очередной вспышки эмоций, но вместо этого тот лишь мягко улыбнулся.

— Именно это я сейчас и сказал, не так ли, Соло?

— Правда?

— Абсолютно. Мне тоже совершенно безразличен Борск Фей’лиа. Но он не предатель и не глупец. И он не будет отсиживаться в уголке, надеясь, что йуужань-вонги сдержат своё слово и не тронут его. Но он прежде всего политик и он считает, что умеет играть в эту игру лучше других. Всё, что он делает, оттягивает время, и он прав. Больше всего нам сейчас нужно именно время: чтобы понять их технологии, распознать их тактику, укрепить наши позиции. И Фей’лиа никогда не прикажет атаковать йуужань-вонгов, пока они в затишье. Он будет поддерживать иллюзию перемирия столь долго, насколько он сможет.

— Так что же, никакой военной операции, чтобы остановить эту махину? — поражённо спросил Гэвин.

— Никакой официальной операции.

— Но что нам тогда делать? — осведомилась Джейна.

— Что бы мы не предприняли, обратной дороги не будет, — заметил Ведж. — Я хочу, чтобы все это уяснили, потому что каждый из сидящих за этим столом в скором времени может оказаться в одной с Люком Скайуокером спасательной капсуле.

— О, это не так страшно, — обнадёжил Гэвин. — Разбойная эскадрилья уже не раз уходила в отставку или бывала распущена. Переживём и теперь.

— Разбойная эскадрилья не потянет это в одиночку, — произнёс Ведж, разглядывая застывшую голограмму. — Не так ли, Дюррон?

Кип неохотно кивнул.

— Йуужань-вонги накрепко запечатали систему Сернпидаля после того, как мы оттуда ушли. Понадобятся немалые силы, чтобы прорвать их оборону. Но если мы провернём эту операцию, мы ведь сможем уничтожить их ключевую верфь, не правда ли? Вы хотели выиграть время, генерал? Разгромив вонгов у Сернпидаля, мы получим уйму времени.

— Я понимаю, Дюррон. Но я всего лишь командир Разбойной эскадрильи в отставке. У меня нет полномочий на флот.

— Генерал, со всем уважением, — встряла Джейна, — у вас нет официальной власти, но у вас есть влияние.

Сложив руки на груди, Антиллес долго и пристально изучал девушку.

— Соло, ты веришь в это? Во всё, чем нас потчевал Дюррон?

Джейна почувствовала, как тяжесть ответственности тянет её к планетарному ядру. Вот почему Кип хотел моего присутствия, подумала она. Они послушают меня.

— Да, — наконец подтвердила она. — Я ему верю.

Генерал помешкал ещё мгновение, затем взметнул ладони кверху, сдаваясь.

— Гэвин, я не должен впутывать тебя в это…

— Всё в порядке, генерал. Я видел эту штуку, когда она была ещё в зародыше и когда была прекрасная возможность уничтожить её. Но я просто сидел и ждал, а мою информацию игнорировали. И теперь, когда у нас появился шанс вновь показать зубы, я не сойду на полдороги. Разбойная эскадрилья сделает всё, что в её силах.

— Только добровольцы, — предупредил Ведж.

— Конечно. Как будто есть разница?

Ведж криво усмехнулся.

— Ладно, разбойник. Я просто хотел дать понять всем присутствующим, что их ждёт смертельная опасность, а если победим, то и политическая ссылка.

— Ясно.

— Хорошо. Я свяжусь с адмиралом Кре’феем. Думаю, он заинтересуется сложившейся ситуацией. Если всё пройдёт гладко, у нас будет флот. — Антиллес обернулся к джедаю. — Я хочу, чтобы ты кое-что уяснил, Дюррон. Ты не будешь руководить этой операцией, у тебя не будет возможности командовать даже своим подразделением без ведома начальства. Нам понадобится каждый истребитель, который мы сможем достать, и мне не нужны сюрпризы от некоторых недисциплинированных пилотов.

— Если бы мои пилоты не были дисциплинированными, то сейчас их пристанищем был бы загробный мир, генерал, — ответил Кип. — Но если вы хотите, чтобы моё участие в операции делало меня зависимым от чьих-либо указаний… что ж, я не против. Пока я в числе тех, кто принимает решения. Это мои пилоты, и я представляю их мнение на собрании.

— У тебя будет возможность высказаться, — ответил Ведж. — Но помни: во время атаки — никакой отсебятины.

— Как скажете, генерал.

Антиллес поднялся с места и кивнул Гэвину и Джейне.

— Полковник, лейтенант. Я поговорю с вами позже.

Как же трудно спрятаться от джедая, подумала Джейна. Сквозь густую листву усыпавших холм бледнооливковых деревьев она могла различить силуэт облачённого в джедайские одежды Кипа, уверенно взбиравшегося по ступенькам к небольшому павильону, где она искала уединение. Полуденное солнце пробивалось сквозь облачную дымку, бросавшую глубокие тени на зелёные равнины. Дальний одинокий горный пик был увенчан шапкой чёрных туч, из которых били молнии — яркое напоминание тому, что не все водяные испарения бывают столь безвредными, какими кажутся на первый взгляд. Позади неё на вершине холма расположился многовековой особняк — с лабиринтом палисадников, фруктовых садов и холодных каменных галерей. Мама когда-то описывала ей свой дом на Алдераане, и Джейна представила, что именно так и должен выглядеть этот мирный зелёный пейзаж.

— Привет, Кип, — выдохнула она, когда он выглянул из-за тщательно ухоженного ствола раскидистого дерева, чьи листья напоминали перья, а кора походила на скопление бриллиантов.

— Ты меня избегаешь, — с места в карьер начал Кип.

— И как только ты заметил…

— Не хочешь объяснить, почему?

— Потому что ты собираешься позвать меня лететь в твоей команде, а я не могу.

И ещё, потому что ты скрываешь что-то от меня. Но она не собиралась говорить ему об этом. По крайней мере, не сейчас.

Кип прислонился к стволу дерева.

— Почему нет? — поинтересовался он. — Вообще-то я не за этим пришёл. — Его голос звучал мягко и жизнерадостно, и он внезапно ухмыльнулся, заметив что-то в выражении её лица.

— Что? Что развеселило тебя?

— Ты удивлена. Это весьма очаровательно. Мне нравится.

— Я не собиралась никого очаровывать, — зарычала она. — Всё дело в тебе. Ты постоянно мечешься из крайности в крайность. То ты раздражительный и угрюмый, как дикий банта, то обходительный мастер-джедай, добрый друг, верный напарник. Так кто ты, Кип?

— А кто ты, Джейна?

— О, нет! Не начинай снова.

— Каков вопрос, таков ответ, — пожал плечами Кип.

— Ну ладно, ладно. То есть, ты пришёл не для того, чтобы звать меня лететь с тобой…

— Ну, вообще-то, я подумывал спросить тебя об этом… — Кип почесал за левым ухом.

— Будем считать, что спросил. Я не могу. По множеству причин. Главная: я всё ещё связана с Разбойной эскадрильей и не брошу её на произвол судьбы.

— Ничего, я не обижусь. У меня есть более важная просьба.

— Я вся внимание.

Кип распрямился и сжал ладони вместе, собирая волю в кулак. Казалось, сосредоточиться мешало всё, вплоть до стайки птиц, вспорхнувшей за его спиной и взмывшей высоко в небеса. В следующую секунду напугавшее эту стайку бормотание грома достигло его ушей, но он по-прежнему медлил.

— Я хочу, чтобы ты стала моей ученицей.

— Вот это новость! Ты шутишь?!

— Даже не собирался. Ты прервала своё обучение с началом нашествия. Я думаю, тебе следует возобновить его. Ты внесёшь некоторую изюминку в Новый Орден.

— Да? И почему бы мне тогда не вернуться к тёте Маре?

— Потому что она далеко. Потом, ты не во всём с ней согласна. И ещё у нас с тобой так много общего…

— Да уж, если попадём в желудок к сарлакку, будем очень похожи.

— Но это правда! Ты же знаешь. — Он сделал паузу. — Возможно, я поторопился с просьбой. Но ты мне нравишься, Джейна. Я ценю то, чем ты стала и чем можешь стать. Не забывай этого. А теперь я удаляюсь. — Он повернулся и зашагал прочь.

Когда она почти потеряла его из виду, она одумалась и окликнула его:

— Подожди.

Он медленно обернулся.

— Я… м-м… подумаю об этом, ладно? Быть может, не сейчас, но я рассмотрю твоё предложение.

— Большего я и не мог просить, — ответил он. — Я очень рад.

Она больше не смотрела ему вслед. Вместо этого она тупо пялилась в выложенную камнем аллею.

Вот дура! проклинала она себя. Это ж надо, выглядела так нелепо!

Вот только нелепо она себя не чувствовала. Она чувствовала себя…

Нет. Забудь!

Она постаралась больше не думать о нём. Лучше о братьях, о родителях, как они там. И о предстоящей битве.

Глава 27

— Впиши в счёт ещё одну жертву "Кровавой принцессы", — провозгласил Хан, поднимая кружку с чем-то горячительным, что бармен назвал кореллианским элем — на самом деле это было что угодно, только не эль. — Какой уже перехват? Пятый?

— Потерял счёт, а, пап? — ухмыльнулся Джейсен, потягивая своё также довольно сомнительное зелье.

Кантина, в которой они находились, жила своей жизнью, была полна цвета и звука, движения и эмоций. Даже не пользуясь Силой, Джейсен ощущал, как вокруг веяло пьянством, алчностью, тайными желаниями и многонациональными аппетитами.

Невыносимый свет двух солнц Татуина пробивался внутрь кантины сквозь два широких окна. Всякие неприглядные личности восседали на многоярусных балконах, которые очерчивали пределы центральной круговой комнаты. Посреди зала, чей пол был выложен желтоватой плиткой, за овальной стойкой устроился бармен-дресселианец, гонявший клиентам по прилавку коктейли собственного приготовления.

Неподалёку от Хана и Джейсена десяток тяжеловесных гранов, одетых в одинаковые мешковатые комбинезоны, толпились у стола, слишком короткого, чтобы вместить всех десятерых. Они перешептывались на своём звонком диалекте, бросая осторожные трёхглазые взгляды на двух грызуноподобных чадра-фанов за соседним столиком, споривших на повышенных тонах с одним очень склизким дагом за игрой в сабакк.

— И ты больше не собираешься переубеждать меня, называя наше занятие вселенским злом? — поддатый Хан взялся за старое.

— Нет, ну что ты, — важно ответил Джейсен. — Я ж теперь пират. Я граблю и мародёрствую.

— Эк загнул. — Хан взметнул брови вверх. — И что, никаких больше лекций для старика о тёмной стороне?

— Ну, мы же не используем награбленное в корыстных целях. Всё идёт на благие нужды.

Хан вздохнул. Джейсену показалось, что простонал.

— Да, ты прав, сынок. Слушай, я вот тут подумал: когда война закончится, нам придётся чем-то оплатить наши долги. Сенат арестовал почти все мои счета, и кто знает, увижу ли я их снова. — Хан упёрся локтями в стол и сплёл пальцы. — Так что…

— Папа! Нет! — вспыхнул Джейсен. — Если мы помогаем сопротивлению, это одно. Но если мы станем брать чужое имущество, только чтобы окупить наши расходы, то мы действительно пираты!

— Конечно. И всё же… конфликт затяжной, проблем у нас по горло. Не возникнет большого криминала, если мы прикарманим немного.

Джейсен в упор смотрел на отца, испуганный его словами и искренним взглядом, пока наконец старший Соло не подмигнул ему. Тогда он всё понял.

— Ты разыгрываешь меня!

— Просто проверяю тебя, малыш. Хочу убедиться, что ты — всё ещё мой сын Джейсен.

— Да, это я, кем бы я ни был.

Хан упёрся взглядом в стол.

— Да, конечно. И… э-э… кем бы ты ни был, я очень сильно горжусь тобой.

— Спасибо, пап, — молвил Джейсен. Он внезапно ощутил порыв обнять отца, но затхлая кантина в космопорте Мос Айсли вряд ли наилучшим образом подходила для этого.

— Да не за что, — смутился Хан, но тут же гримаса на его лице изменилась. Он приосанился, устремив свой взгляд в некую точку позади Джейсена. — Хмм. А вот и третье блюдо нашего ужина.

Джейсен даже не обернулся. Первое, чему его научил когда-то отец: если их только двое, и они находятся в месте, подобном этому, то им обоим никогда не следует смотреть в одном и том же направлении.

— Так-так, — прогрохотал раскатистый бас за его спиной. — Это же Хан Соло! И… дай я угадаю… кто-то из его многочисленного выводка?

— Привет, Шало. Как жизнь?

— Я просто не верю своим ушам: великий Хан Соло знает моё имя! Я же сказал, что пришлю Терью.

— У меня хорошая память, — отозвался Хан. — К тому же Терья — родианец. — Он окинул взглядом кантину. — Неплохо выглядишь. Как бизнес, процветает?

Шало наконец полностью вплыл в поле видимости Джейсена. Он оказался человеком и, к его удивлению, довольно невысоким, чтобы иметь такой глубокий голос. Лысый, остроносый, по возрасту ничуть не старше отца.

— Да, дела идут. Йуужань-вонги пренебрегают Татуином, считают его недостойным, так что мы теперь — центр галактической торговли.

— Угу. Полагаю, тебе это так удобно. Я слышал, ты даже готов посоперничать с Чалмуном?

— Да, времена меняются. Меняются дела. Зато мои напитки дешевле.

Обращаясь к сыну, Хан ткнул пальцем в бизнес-воротилу.

— В последний раз, когда я видел Шало, он был мелким головорезом в огромном преступном картеле хатта Дурги.

— О, это было так давно… — снисходительно произнёс Шало.

— Разумеется. А после этого ты работал на Хирта, где-то на задворках… в Абрегадо-рэй, кажется. Дела пошли весьма кисло, не так ли? И тогда ты снова связался с хаттами, и те послали тебя на Татуин контролировать свои делишки. Я так понимаю, оккупация Нал Хатты — самое счастливое событие, которое когда-либо происходило в твоей жизни. Я прав, Шало? Теперь все их дела — твои.

— Попал в точку, Соло. Я теперь человек занятой. Я слышал, ты тоже вернулся к прежним делишкам? И что ты от меня хочешь — посодействовать в твоих грабежах?

— Не совсем, Шало. Мне просто требуется информация.

— Как только ты заплатишь…

— Естественно, — ухмыльнулся Хан. — Как ты сказал, я снова в деле. — Он вытянул из кармана пачку банкнот и швырнул их через стол. — Вот, держи. Как жест доброй воли.

— Прекрасно. Так о чём ты хотел спросить?

— Об одном торговом концерне. Ну, ты знаешь, какой я имею в виду: тот, что работает на оккупантов.

— Не уверен, что правильно тебя понял. Я знаю много торговых фирм…

Хан чуть подался вперёд.

— Но этот… ах, да брось, Шало! Кому ты продаёшь своих рабов?

— Рабов? Я ещё не пал так низко, Соло.

— Ты разочаровываешь меня, Шало.

Бизнес-воротила улыбнулся и покачал головой.

— Нет, это ты разочаровываешь меня, Соло. Ты стареешь. Теперь твой сын платит по счетам.

Хан в показном удивлении окинул взглядом Джейсена.

— У тебя что там, заначка, сынок?

— Если бы… — откликнулся Джейсен. — Но мой босс не так щедр.

Хан вновь обратил свой взор на бизнесмена.

— Я ничего не понял: что ты имел в виду, Шало?

— Я имел в виду, что сейчас в галактике нет сокровища ценнее, чем твой парень, и я тоже не прочь поживиться. — Он занёс руку над головой и махнул ею.

Ничего не произошло. Озадаченный, он яростно повторил сигнал.

Неожиданно яркий зелёный луч света пророс откуда-то из-под стола и оборвался лишь в сантиметре от горла Шало. Тот судорожно сглотнул.

— Пожалуйста, не шевелись, — вежливо попросил Джейсен.

— Ты взял их, Каррд? — Хан зычным криком нарушил тишину, повисшую в кантине. Взгляд его по-прежнему отслеживал поползновения Шало.

— У Шейды всё под контролем, — донёсся в ответ мягкий вежливый голос. — Мы сейчас будем. Только проверю, на месте ли мои люди.

Джейсен не смотрел по сторонам, но всё равно почувствовал, как кантина наполняется новыми лицами.

— Валяй! — крикнул Соло. — У меня тут пока есть о чём поболтать с моим старым собутыльником Шало.

— Ты сошёл с ума, Соло! — выпалил Шало.

— Как невежливо? Слушай, Шало. Я тут могу прикрыть всю твою замечательную лавочку или… или ты будешь сотрудничать. И если не со мной, то… — Хан улыбнулся и погрозил пальцем. — Видишь: я прекрасно знал о твоих наёмниках с бластерными карабинами. Как и мои коллеги. Одна из них… ну, ты же знаешь Шейду Д’укал? Иногда она просто обезоруживает.

— Д’укал здесь?

— Обожаю, когда ты произносишь моё имя, — раздался женский голос прямо за спиной у Джейсена. Через секунду его обладательница выплыла на свет.

Шейда Д’укал оказалась поразительно привлекательной женщиной лет сорока, выделявшейся длинными чёрными волосами с прослойками белых локонов. Стоящий рядом с ней мужчина очень подходил к ней по стилю своей чуть поседевшей шевелюрой и строгой безупречной бородкой.

— Капитан Каррд, — поздоровался Хан, вставая из-за стола. — Рад тебя снова видеть. И тебя, Шейда. Познакомьтесь с моим сыном Джейсеном.

Каррд потёр бородку, с небольшой долей подозрительности изучая предложенный ему стул.

— Что ж… — наконец произнёс он, — если я не могу довериться старому негодяю и пирату, то кому же мне ещё доверять?

— Эй, я же доверился вам, — воскликнул Соло.

— И правильно сделал, — сообщила ему Шейда. — Двое наёмников оказались дроидами-убийцами.

— Шало, я впечатлен.

Новоприбывшие уселись.

— Привет, Джейсен, — подала голос Шейда. — Немного удивлена обнаружить тебя здесь.

— И не только вы одна, — откликнулся тот.

— Да, таков темперамент Соло, — выразил своё мнение Хан. — Появляется вместе с внешностью. Ну, а как дела у вас двоих, ребята?

— Неплохо, живём пока, — сказал Каррд. — Кстати, мы пришли не с пустыми руками. У нас есть сюрприз для тебя, Хан…

— Эй, — прервал его речь Шало. — Нельзя ли попросить джедая убрать от моего лица эту лазерную мотыгу?

Хан взметнул брови.

— А, ты имеешь в виду этого джедая? Моего старшего сына? Которого ты хотел обменять на величайшую во всей галактике награду?

— Нет, что ты. Как ты только мог подумать? Мне всего лишь была нужна протекция, ничего более.

— О, да. Ты слизняк, Шало. Похож на хатта. А теперь будь добр, поделись кое-чем.

— Чем? — Шало сглотнул.

— Чем я тебя просил. Помнишь, пустоголовый?

— А-а… Торговая компания?

— Да-да, ты — умница. Ну, так что?

— Они орудуют в доках с пятнадцатого по восемнадцатый. Больше мне ничего неизвестно.

Хан взметнул вверх палец.

— Шало…

— Эй, я не в курсе ни названия, ни логотипа, ни чего там ещё. Они просто приходят и забирают груз.

— Рабов? — встрял Джейсен. — И куда их везут потом?

— Да не знаю я. Не задавал вопросов.

— Нет, ты знаешь, куда их везут, — обличительно проронил Джейсен.

— Я отказываюсь говорить.

Джейсен уловил что-то в Силе.

— Эй, пап…

— Минутку, сынок. Пускай молчит, — буркнул Хан. — Это уже не важно. Мы проверим твою информацию, Шало. И если окажется, что ты нам солгал…

— Да, да. Вы вернётесь за мной, я знаю.

— О, нет. От нас ты никуда не денешься. Полетишь с нами. Но прямо сейчас мне нужно обсудить кое-что с моими компаньонами, — заметил Хан. — Так что будь добр, побудь пока в компании одной милой леди. Надеюсь, вы поладите.

Шало оглянулся, чтобы разглядеть "милую леди", на попечение которой его собирались оставить, и побледнел, когда обнаружил за спиной белошкурого клыкастого гуманоида размером с башню. Чудовище зашипело и зафыркало что-то на своём языке.

— Нет, Х’сиши, — мягко остудил её пыл Каррд. — Ты не можешь съесть его. Пока.

Лицо бандита стало таким же белым, как и шкура той зверюги-тогорианки, которая поволокла его к выходу.

— Замечательно, — произнёс Хан, провожая их взглядом. — Тут вроде речь заходила о сюрпризе…

Каррд ухмыльнулся.

— Я дал задание своему «ледорубу» покопаться в базе по тем кораблям, что ты брал, — по тем, которые шли с Куата. Нелёгкая задачка, скажу я тебе: даже ему пришлось неслабо потрудиться, прежде чем он расколол её. Все связанные с теми кораблями капиталы отмывались так часто, что давно уже должны были превратиться в миллион крошечных молекул. И всё же путь денег удалось проследить: следы ведут в офис "Куат Фотоникс".

— "Куат Фотоникс"? — переспросил Джейсен.

— Да, частная корпорация. — Каррд протянул Хану инфочип. — Вот список владельцев.

— А что, Вики Шеш тоже там есть? — задал резонный вопрос Джейсен.

Каррд внимательным образом изучил подростка.

— Ты ожидаешь её там увидеть?

— У нас с ней были некоторые неприятности во время конфликта на Дуро, — сообщил джедай. — А вообще, у меня просто предчувствие.

— Прости, что разочаровываю тебя, — произнёс Каррд. — Такого имени там нет.

— Может, перепроверите имена, — всё ещё надеялся Джейсен. — Вдруг они поддельные?

Тэлон сардонически ухмыльнулся, поворачиваясь к Хану.

— Это что, знаменитое чувство юмора Соло, или он серьёзно?

— Я никогда не шучу с такого рода вещами, — сухо заметил Джейсен.

— Да, парень знает, что говорит, — произнёс Хан. — Но попытки подобраться к Шеш окольными путями займут много времени и, очень вероятно, ни к чем не приведут. Нам не достать Шеш на Корусканте, но если за всем этим стоит именно она, то здесь, на окраинах, грабя её корабли, мы сумеем причинить ей ощутимые неудобства.

— Ладно, сдаюсь, — вскинул руки Каррд. — В действительности, я тоже думаю, что те данные, что раскопал мой «ледоруб», были фальшивкой.

— Но мы докопаемся до истины, — убедительно промолвил Джейсен. — Мы найдём её.

— Возможно, в доках с пятнадцатого по восемнадцатый, — поддержал его Хан.

— Что, нападём на них там? — заговорщицки мяукнула Шейда Д’укал. Её глаза озорно заблестели.

— Там? Нет. Намного легче будет перехватить их в космосе.

— Но нам, по крайней мере, надо проверить, на месте они или нет, — сказал Джейсен.

— Хорошо, — отозвалась Шейда. — Пойду взгляну.

Джейсен распрямился.

— Никто не против, если я тоже отправлюсь?

— Я пойду, — вмешался Хан. — Или ты забыл, сколько нынче стоишь?

— Ревнуешь, Соло, — поддел его Каррд.

— Как это?

— Ну, твоему сыну только семнадцать, а он уже стоит в три раза больше, чем награда, которую когда-либо назначали за тебя.

— Инфляция. В имперских кредитках цена была бы такой же. И не отвлекай меня: Джейсен отправится на «Сокол» и точка.

— О, нет! — воскликнул джедай. — Ты капитан в воздухе, но не на земле, пап.

— Кто тебе сказал такую чушь? — прорычал Хан.

— Ты просил моей помощи в этом деле — я помогаю. И если Шейда не против, я пойду с ней.

— Леди никогда не против прогулки в обществе такого симпатичного мужчинки, — отозвалась стражница-мистрил. — Особенно, наделённого Силой джедая.

Хан взметнул вверх обе руки.

— Хорошо. Считайте, что я сдался. Но тебе, Шейда, придётся пройтись в обществе двух симпатичных мужчин, потому что я не отпущу своего сына дальше расстояния вытянутой руки. У здешних подворотен чересчур гадкий привкус, уж поверьте мне.

Между тем Каррд прищурился и нежданно-негаданно выхватил из складок своего длинного одеяния бластер.

— Дамы и господа, наше совещание окончилось.

— Почему? — недоуменно вопросил Джейсен.

Ответом ему послужил шквал бластерного огня.

Глава 28

Ном Анор, один в своих скромных апартаментах, нашёл чувствительную точку на носу габлита-маскуна, который придавал ему обличие гивина, и маскирующий организм со скрипом съехал вниз. С ещё большей неохотой исполнитель выдернул изо рта гибрида гнуллита с виллипом. Апартаменты были герметично запечатаны, так что он мог не бояться обнаружения. Даже гивины не могли подолгу переносить контакт с вакуумом.

Изображать гивина оказалось для Ном Анора немного труднее, чем большинство его предыдущих ролей. Особенно непостижимым казался язык: разговаривая между собой, жители Яг’Дула подбирали фразы, пользуясь правилами не грамматики, а математического исчисления, хотя в целом принципы построения речи были сходны с галактическими стандартами. Даже пользуясь переводчиком-тизовирмом, Ном Анор нередко попадал из-за сложностей с языком в неприятные ситуации, так что время от времени отдельные гивины имели шанс выявить его истинную личину. От разоблачения исполнителя спасали лишь его местные агенты.

И это ему нравилось меньше всего. Долгий опыт подсказывал Ном Анору, что полагаться в таких делах можно исключительно на Ном Анора. И если он однажды натолкнётся на неверных лиц…

Он всё же вернул гнуллит-виллипа на место. Не стоит рассчитывать на случайности.

Сверив время по сложному хронометру гивинов, он достал коробочку с виллипом и приготовился щелчком привести его к жизни. Однако тот уже пульсировал, привлекая внимание срочным вызовом, и через мгновение принялся передавать образ изуродованной шрамами физиономии командующего Куранга Ла.

— "Охотничья луна" уже в системе? — осведомился у воина Ном Анор.

Куранг Ла прожёг исполнителя свирепым взглядом.

— Ваш «блестящий» замысел оставляет за собой реки крови, — прорычал он.

— Это вы о том джедае-родианце? — спросил Ном Анор. — Мои агенты разобрались с ним на Эриаду. Тихо и без лишнего шума.

— Без лишнего шума? А что вы скажете о корабле неверных, который выскочил из гиперпространства посреди наступательного флота?

Ном Анор даже не моргнул. Просто не имел права. Работая с Курангом Ла, он быстро уяснил, что воин явно недолюбливает его. В общем-то, это не очень обескураживало: воины всегда относились к нему с пренебрежением. Но поддаваться панике перед лицом командующего было смерти подобно: стоит только клану Ла решить, что Ном Анор стал слаб и никчёмен, и раса йуужань-вонгов тут же потеряет такого способного и деятельного исполнителя.

Это было единственным изъяном в его плане, что бы там не предрекал Куранг Ла.

— Ваш флот располагается на крупнейшем в галактике торговом маршруте, — без тени беспокойства пояснил Ном Анор. — Вполне логично, что корабль неверных пересёк вам дорогу. Но вы, конечно же, взорвали эту мелкую сошку?

— Почти мгновенно. Но теперь мы потеряли контакт с "Охотничьей луной".

А вот это уже неожиданно.

— Ну, всё могло случиться… Маскирующее устройство, установленное на разведчике, подвержено сбоям.

— Или ваши «союзники» ожидали «Луну» и уничтожили её во время реверсии.

— Но это невозможно! — воскликнул Ном Анор. Или возможно? Гивины — странный народец, понять их иногда даже труднее, чем людей. Вдруг он где-то просчитался?

Нет. Если даже так, это всё равно всего лишь нелепый казус. План работает как надо.

— У нас есть ещё несколько часов, — заверил военного лидера исполнитель. — Я всё разведаю и, если "Охотничья луна" объявится, немедленно вам сообщу.

— Очень на это надеюсь, — грубо оборвал его Куранг Ла.

Когда связь разорвалась, гримаса на лице Ном Анора стала кислой. Если что-то произошло с передовым кораблём, сможет ли он теперь убедить своих союзников-гивинов проводить акты саботажа?

Конечно, сможет. Всё-таки он — величайший в мире исполнитель.

Но вокруг мерзко попахивало джедаями. Тот наглый родианец сумел идентифицировать Ном Анора как йуужань-вонга, и кто знает, какие ещё опасности ждут исполнителя. Союзники, разумеется, заверили его, что с джедаем на Эриаду покончено, что он не смог никому даже сообщение послать. Но Ном Анор уже успел привыкнуть, что вовсе не стоит слепо доверять словам Бригады Мира. Помимо всего прочего, джедаи славны своим умением передавать мысли на расстояния.

В общем, как ни крути — положение скверное. И если сюда явятся джедаи, что ему предпринять тогда?

Он должен подготовиться к их визиту. Просто обязан. Если он добудет для богов ещё жертв в лице гивинов, а для воинов — прямую дорожку на хранилище бакты Тайферру, в его руках окажется ещё несколько драгоценностей, которые он сможет с гордостью вручить мастеру войны Цавонгу Ла и, возможно, ожидать от него новой награды.

Глава 29

Люк сжал руку Мары и попытался сдержать слёзы, но все попытки были тщетны. Боль, страх и горечь заполонили его разум, освободить который от всего этого было невероятно сложно даже мастеру джедаю.

— Прекрати эти страдания, Люк. Ты меня пугаешь, — голос Мары был неестественно хриплым и по звуку почти таким же слабым и неслышным, как походка личиночного тликиста.

Люк задержал дыхание и попытался улыбнуться.

— Прости. Сегодня не лучший из моих дней.

— Всё же лучше, чем мой.

Её ладонь была слабой и горячей. Он сжал её сильнее, остро ощущая, как кровь пульсирует в её венах. Количество поражённых клеток увеличивалось со скоростью, которую медицина считала невозможной. Единственным безопасным участком её организма оставалось ложе, где покоился их ребёнок. Даже сейчас, когда её кожа побледнела, лицо осунулось, а в глазах отражались муки и страдания, она сумела сохранить ребёнка здоровым.

— Наверное… пора попросить Силгал устроить преждевременные роды? — предложил Люк.

— Нет… — голос Мары оборвался на полуслове, но это был самый звонкий и живой голос, который Люк слышал за последнее время. Мгновение спустя веки скрыли её бледные глазницы. — Я же сказала… — прошептала она, — что-то не так, я это чувствую. Если мы сделаем это, то мы оба умрём: и я, и мой сын.

— Как ты можешь знать об этом?

— Как ты можешь спрашивать? Я точно знаю. На то и Сила.

— Но иначе умрёшь ты, Мара, — слова звучали так ирреально, словно произносил их не Люк, а кто-то другой, да ещё на незнакомом ему языке.

— Правда? Никогда бы… не смогла… догадаться.

Он почувствовал, что она снова выпадает из реальности.

— Мара?

— Пока ещё… жива.

Люк отвлёкся на ворочанье Силгал на соседней койке. Целительница работала день и ночь, используя Силу, чтобы замедлить прогрессирование болезни. Но результаты различались с трудом. Только Мара была в состоянии сдерживать напор болезни, но сейчас её неколебимая воля была сосредоточена совсем на другом.

— Мара, впусти меня. Освободи свой разум.

— Я сама справлюсь, Люк.

— Мара, любовь моя… не нужно больше игр. Ты отлично борешься за здоровье ребёнка, но это и мой ребёнок тоже. Он и ты — самое ценное, что у меня есть. Ты должна дать мне шанс помочь.

— Вот он, эгоизм, — прошептала Мара.

— Да, возможно, — покорно согласился Люк.

— Нет, я имею в виду себя. Помоги нашему ребёнку.

Люк потянулся Силой к супруге, погрузившись в водоворот её мыслей. Только сейчас он понял, насколько слабой она была: её боль устроила ему настоящую пытку, разъедая все грани его разума. На него накатило самое подавляющее чувство безнадёжности из тех, что он когда-либо испытывал.

Нет. Я здесь не для того, чтобы поглощать её боль. Я здесь для того, чтобы добавить ей силы. Он знал это, но с трудом мог воплотить. Врагов было слишком много, они двигались слишком стремительно. Он усилил давление, стараясь окунуть Мару в поток своей энергии, но Мары не была там, чтобы принять её и использовать по известному лишь ей одной назначению. Не обращая внимание на посторонние преграды, болезнь заглатывала их обоих.

Он услышал отчаянный крик и лишь через мгновение осознал, что кричит он сам.

Спокойно. Я спокоен. Я привношу с собой спокойствие и невозмутимость. Я и есть сама невозмутимость.

Но болезнь смеялась над ним. В его мозгу она то и дело приобретала одушевлённые черты: то бледного лица императора, то его собственного, молодого, полного ненависти и горечи. Он был словно ребёнок на улице, промёрзший и одинокий.

Все негативные чувства испытывал он сейчас, все его страхи оживали и были готовы выплеснуться наружу. Он боролся с отчаянием, но оно положило его на обе лопатки и теперь питало его, наполняя до краёв.

В этот момент он понимал, что ничто уже не спасёт Мару. Она была потеряна для него навсегда.

Глава 30

— О, ситхово отродье! — выругался Корран.

— Гивины в союзе с йуужань-вонгами? — с долей скепсиса в голосе произнёс Энакин. — Гивины строят корабли. А йуужань-вонги ненавидят технологии.

— Да, но их реальное положение не слишком обнадёживает, — заметил Хорн. — Должно быть, гивины сообразили, что, если скооперироваться с йуужань-вонгами, те не будут с ними чересчур жестоки.

— Не пойму, о чём речь? — вопросила Тахири.

— У Яг’Дула три луны, — разъяснил Корран. — Приливная волна здесь столь сильна, что она в состоянии перемещать атмосферу, открывая космосу поверхность планеты. Гивины понемногу научились выживать в вакууме без специальных костюмов, но надолго их не хватает. А какой толк от подобной планеты йуужань-вонгам? Да, у неё есть стратегически важное положение. Но и всё. Сомневаюсь, что они примутся создавать здесь свои поселения. Так что: либо союз с захватчиками, либо все три луны успешно пашут планетарную поверхность.

— Мне кажется, кое-кто ждёт нашего ответа, — напомнил Энакин, указывая на крошечное изображение гивина.

— Тахири, скажи им на языке йуужань-вонгов, что у нас небольшие неполадки и что мы поговорим с ними позднее.

— Без проблем. — Она произнесла что-то в комлинк, после чего повернулась к остальным. — Они спрашивают, почему мы не пользуемся виллипом. Свои виллипы они принесли с собой.

— Проклятье! Мне казалось, ситуация "хуже некуда" нас уже миновала. Значит, ошибался. — Корран взглянул на выводок виллипов, лежащих перед ним на панели. Один слегка пульсировал. Нужный ли?

— Скажи им, что это не их ума дело, — буркнул он. — И пусть всё звучит так, будто мы тут все немного спятили. Нет… подожди. Скажи им, что их произношение на йуужань-вонгском отвратительно и что пусть говорят на общегалактическом. Сообщи, что капитан этого судна сейчас свяжется с ними.

Тахири повторила всё в точности в комлинк, после чего передала его старшему джедаю; в передаче участвовал исключительно звуковой сигнал, видеосигнал был отключён. Корран попытался вспомнить манеру речи единственного известного ему йуужань-вонгского воина Шедао Шаи, того самого, с которым ему пришлось драться на дуэли.

Нет, так ничего не выйдет. Он уже открыл было рот, но затем передумал.

— Тахири, Энакин, придумайте мне имя. Только правдоподобное.

— Хал, — ответил Энакин. — Это имя воина.

Корран кивнул и вновь включил комм.

— Говорит командующий Хал Ла, — прорычал он. — Всё готово?

— Полностью, командующий, — заверил его гивин. — Система обороны падёт через 15.08357462 стандартных часов. Тогда вы можете призвать из гиперпространства свой флот.

Корран моргнул. Что-то в этом…

— И что, ни у кого никаких подозрений? — вопросил он.

— Ни малейших. Орган Исчисления не осведомлён о нашей деятельности. Когда падут защитные системы и дадут сбой коммуникации, это будет расценено как случайность. Обман вскроется лишь после того, как ваш флот полностью захватит контроль над планетой. Мы тщательно скрываем наши множители.

— Похвально. Я, безусловно, проверю вашу информацию, но если вы сказали правду, можете быть уверены: командование йуужань-вонгов выполнит свою часть соглашения с вашим народом.

— Благодарю, командующий.

— Хал Ла, конец связи.

Корран задумчиво сомкнул губы.

— Эти ребята не из правительства. Просто какая-то соперничающая фракция.

— Тогда давайте свяжемся с настоящими властями, — предложил Энакин. — Предупредим их о грозящей опасности.

— В том-то и проблема, — произнёс Корран. — Мы не знаем, с кем в точности мы сейчас общались. Это может быть местный филиал Бригады Мира или фракция в Органе Исчисления. Поэтому, связавшись с неправильными лицами, мы поставим себя в куда более неловкое положение.

— Может, нам просто стоит убраться отсюда подобру-поздорову, а там уже связаться с военными в Новой Республике? — произнёс Энакин.

— Эта идея хороша, но тогда мы потеряем Яг’Дул. За пятнадцать часов мы не успеем доставить сюда флот. Если бы гивины подняли свои корабли по тревоге, планета, вероятно, сумела бы продержаться до прибытия основного флота Республики. И это при условии, что Контрольный комитет при Сенате одобрит его высылку, в чём я сильно сомневаюсь. Нет, нам надо прямо сейчас привлечь к себе внимание нужных лиц, и тогда, быть может, у нас появится шанс спасти планету.

— Гхм… — задумчиво пробормотал Энакин.

— Что? Если есть мысли, не молчи.

— У меня есть идея, но она вряд ли придётся тебе по душе.

— Я принимаю к сведению любые идеи. Что у тебя?

— Предлагаю атаковать Яг’Дул до падения защитного экрана. Кто выйдет нам противостоять, с теми нам и нужно разговаривать.

— Мне это не нравится.

— Я и не сомневался.

— Мне это не нравится, но это сработает. Энакин, рассчитай прыжок, который выведет нас как можно ближе к Яг’Дулу или… или ещё лучше к космической станции. Тахири, сможешь выяснить, как нам проложить такой прыжок?

— Разумеется. Всё, что мне нужно, — это покопаться в собственном сознании.

— Тогда приступим. Я хочу, чтобы мы сделали это прежде, чем к кому-либо из нас вернётся здравый смысл.

Они выпрыгнули в реальное пространство в двухстах километрах от орбиты самой дальней из лун Яг’Дула недалеко от боевой станции, которой когда-то командовал Бустер Террик. Коррану всё это навевало приятные воспоминания о своих первых днях с Миракс. Казалось странным атаковать такое «святое» место.

Станция, бывшая когда-то базой Разбойной эскадрильи во время Войны за бакту, превратилась ныне в элемент одного гигантского оборонительного комплекса, выстроенного гивинами на орбите своей планеты. Яг'Дулу не повезло стать ареной чужих сражений, вот почему гивины потребовали у Республики покрытия расходов. Через несколько лет после заключения мирного договора между Республикой и остатками Империи они наконец получили эту станцию в своё безраздельное пользование, и теперь она обороняла их верфи.

— Пора бы уже нас заметить, — пробормотал Энакин, наблюдая за окружающим пространством сквозь прозрачную оболочку корабля. — Астероиды такого размера не появляются просто так из ниоткуда, и неважно, есть у них гиперволновые демпферы или нет.

— А вдруг экран уже отключили? — предположил Корран.

— Нет, я так не думаю, — сказала Тахири. — Если только это не совпадение. Двадцать объектов уже движутся в нашем направлении.

— Двадцать чего? Истребителей, корветов, больших кораблей?

— Вы меня спрашиваете? Я в кораблях не разбираюсь.

— Хорошо. По размерам судить сможешь?

Тахири немного помолчала.

— Я не могу разобрать. Они похожи на пучки длинных и тонких стержней, у каждого по три турбины. Очень быстрые.

— Значит, истребители. И как близко?

— На расстоянии пятнадцати фонов и приближаются.

— Что ещё за фоны? — буркнул Энакин.

— Понятия не имею, — откликнулась Тахири. — В меня имплантировали язык, а не энциклопедический словарь.

— Ладно, поверни корабль. На тридцать градусов, — распорядился Корран.

— Куда?

— Вправо же! Неужели трудно догадаться?!

— Не обижайтесь, капитан Хорн, — спокойно произнесла Тахири. — Я делаю всё, что в моих силах, но я не пилот. И я не могу определить, повернули мы на пятнадцать градусов или нет.

Глухой звук отдался эхом по всему кораблю. Тахири тяжело задышала, с трудом ловя ртом воздух.

— Что это было?

— Больно! — отозвалась она. — У нас что-то взорвалось.

— Они не пытались выйти на связь?

— Я… — её голос вновь оборвался, когда серия взрывов прокатилась по посудине. Последний был особенно громким.

— Они пробили оболочку, — пояснила Тахири. — Мы теряем воздух. Сейчас я буду отстреливаться.

— Отставить! — крикнул Корран. — Ты слышишь меня, Тахири? Не стреляй.

— Но корабль хочет, — настаивала она. — Ему больно.

— Нет, не делай этого.

— Нас вызывают, — прервал их диалог Энакин. — На стандартной частоте.

— Отвечай, только быстрее. Тахири, разворачивай корабль и улепётывай со всех ног.

— Они всё равно быстрее нас.

— Ну, используй довинов-тягунов, чтобы поглощать их выстрелы, если сможешь разобраться, как это сделать.

— Корабль уже этим занят, — ответила она. — Он просто не слишком хорош в такого рода занятиях.

— Не военный корабль? Ужас! — проворчал Корран. — Энакин?

— Что-то не так с передатчиком.

— Ну, так почини его.

— Я пытаюсь.

— Тахири, ты можешь провести уклоняющий манёвр.

— Я уклоняюсь, как могу. Но наш корабль слишком велик, а они слишком проворны.

Ещё одна очередь разрядов пропорола обшивку "Охотничьей луны", и с этого момента Корран смог разглядеть своих противников: их истребители были реально скоростными. Он не узнал дизайна, но гивины были известны на всю галактику качеством и количеством производимых кораблей. Большая в мире часть гоночных яхт строилась именно на верфях в системе Яг’Дул.

Корран взглянул на Энакина. Парнишка… нет, юноша… трудился над коммуникационным устройством, не обращая внимания ни на какие внешние раздражители, будь то выстрелы за окном или пряди волос, упавшие ему на глаза. Он не был похож на человека, который боится своей судьбы, и это радовало. Таан, представительница касты отверженных, смирно сидела в своём уголке и не издавала ни звука. Она молчала с тех самых пор, как участвовала в переговорах с далёким военачальником.

Корабль дёрнулся и содрогнулся, и где-то рядом Корран услышал, как со свистом улетучивается в открытый космос их атмосфера. В рубку проник отвратительный запах, словно от разлагающегося ранкора.

— Мы умираем, — заявила Тахири. — Дайте же мне выстрелить. Пожалуйста.

— Нет.

— Готово! — воскликнул Энакин.

— Дай мне его! — воспрял духом Корран. — И на этот раз пусть меня видят.

Гивин, появившийся на крошечном дисплее не терял времени на вежливые приветствия.

— Корабль йуужань-вонгов, говорит додециан Иллиет. Прекратите движение и сдавайтесь, или вы будете уничтожены.

— Додециан Иллиет, — ответил Корран. — Говорит капитан разведчика йуужань-вонгов "Охотничья луна". Мы сдаёмся.

Собеседник не моргнул, его лицо не выражало никаких эмоций, которые Корран смог бы опознать. Но он всё равно создавал впечатление глубоко удивлённого гивина.

— Вы не йуужань-вонги, — промолвил он.

— Это долгая история, — отозвался Корран. — Мы не собирались атаковать вас, просто хотели привлечь ваше внимание.

Гивин промолчал, изучая что-то на незаметном глазу Коррана экране, после чего взгляд его пустых глазниц вновь нашёл лицо кореллианина.

— Наше внимание вы привлекли, Корран Хорн. Готовьтесь к абордажу.

Глава 31

— Шало оказался умнее, чем я думал, — проворчал Хан, судорожно вырывая бластер из капкана своей кобуры. — Организовал резерв на случай, если его исходный резерв истощится.

Джейсен попытался прикинуть, что произошло. Каррд расположил своих людей в стратегически важных точках на балконах и внизу, разоружив таким образом всё прикрытие Шало; после этого он выставил ещё один кордон снаружи. Вот это внешнее кольцо обороны и было атаковано вновь прибывшими головорезами — довольно многочисленной, надо сказать, группой. Люди Каррда ретировались под прикрытие прочных каменных стен кантины и уже оттуда вели ответный огонь.

— Помоги мне с этим столом, — прокричал Хан.

Джейсен ухватился за край столика и помог отцу подтянуть его ближе к окну. Пока они сооружали баррикаду, над их головами сверкнуло несколько лазерных вспышек; сквозь разбитое окно в помещение стала проникать едкая татуинская пыль.

— Эта планета всегда сулила мне несчастье, — пожаловался Хан. Он поднял бластер и произвёл пару выстрелов не глядя поверх баррикады.

— Приятно знать, что ты держишь ситуацию под контролем, — едко заметил Джейсен.

— Эй, ни один план не совершенен. Не обратил внимания, с кем воюем?

— Бригада Мира. Наверняка.

— Я начинаю уставать от этих ребят. Шало нас шикарно подставил.

— Это ничего. Хуже, когда тебя подставляет кто-то из настоящих друзей.

— Да, это хуже, — согласился Хан. — Ладно, ты готов?

— К чему?

— Даю им ещё шесть секунд на то, чтобы сообразить, что пора нас закидывать гранатами. Не желаю здесь оставаться, когда они до этого додумаются. Бежим на счёт три?

— Уже три.

— Каррд? — Хан огласил кантину зычным криком.

— Отстань, я занят, — не поворачивая головы, отозвался тот.

— Прикрой нас.

— Считай, что прикрыл.

— Хорошо. Раз, два… эй!

На счёт два Джейсен запалил световой меч и вскочил на ноги. Несколько бандитов посчитали это хорошим знаком и не медля попытались покончить с джедаем, но тот не дал им ни шанса: предназначенные ему разряды встретили непреодолимую преграду в лице полыхающего лезвия. Хан тотчас же поднялся и метким выстрелом уложил одного из стрелков на землю, после чего скомандовал:

— Бежим в здание напротив. Давай!

Под шквальным огнём снайперов они проломились сквозь разбитое окно и рванули через улицу, обжигая подошвы о раскалённую лазером землю. Джейсен отражал наиболее точные выстрелы, в то время как Хан пытался выстрелить в ответ. На обратной стороне улицы джедай раскроил мечом дверь небольшого сувенирного магазина, и оба беглеца ворвались внутрь. Огненный шквал покромсал обломки двери у них за спиной.

— Они смогут бросать гранаты и сюда, разве нет? — резонно заметил Джейсен.

— Смогут. Но отсюда мы словим их под перекрёстный огонь.

— Моя дверь! — истерически завизжал тойдарианский торговец, подлетев к ним на маленьких крылышках.

— Простите, — буркнул Джейсен.

— Простите?! Да вы понимаете, что вы только что… Ой!

Оглушающая граната влетела в комнату сквозь разрушенный дверной проём, и незадачливый тойдарианец метнулся в поисках укрытия.

— Видел? — бросил Джейсен. Он послал гранате телекинетический импульс, и та вывалилась обратно на улицу.

Его отец, похоже, не ошибся в расчётах. В окне кантины, из которой они только что в спехе бежали, прогремел взрыв, и во все стороны забила шрапнель.

— Каррд! — проорал Хан, яростно расстреливая всё, что подходило на дистанцию огня.

Он был вынужден временно прервать канонаду, когда в магазин ввалился палящий куда попало гаморреанец. Его меткость оставляла желать лучшего, но, заметив свою первоочередную цель в непосредственной близости, он одним мощным хуком опрокинул коррелианина наземь. Джейсен не успел ни помочь отцу, ни вспомнить, что ему самому тоже необходимо обороняться, и гаморреанец, хрюкая и визжа от восторга, обвил юного джедая своими мощными лапищами и пришпилил его к стене. Меч с громким стуком свалился на пол.

Оказавшись в тисках захвата, Джейсен тщетно пытался вырваться или отмахнуться: гаморреанец оказался не из слабаков. Не получалось у джедая и сконцентрироваться, чтобы Силой поднять свой меч, так что оставалось лишь смирно болтаться, прижимаясь к груди бандита, и ощущать его зловонное дыхание и бешеный стук сердца.

Хотя, если постараться, можно легко достигнуть глубин Силы и…

Нет! Без толку, он всё равно умрёт раньше.

И произойдёт это очень скоро, если в ближайшие несколько секунд он вновь не обретёт способность дышать. Джейсен беспомощно забарабанил кулаками по черепу головореза.

В следующее мгновение джедая швырнули прямо на стену, внутри него что-то хрустнуло, а с близлежащих полок на пол посыпались керамические статуэтки джав и песчаных людей. Гаморреанец, потерявший всяческий интерес к джедаю, обернулся к своему второму оппоненту. Хан, как оказалось, времени даром не терял: он успел занести над головой здоровенную статуэтку и вмолотил ею по черепу головореза. И очень удивился, когда гаморреанец никак не отреагировал на произошедшее, разве что стал немного злее.

— Ты, твердолобый паразит… — он запнулся, вынужденно уворачиваясь от мощного хука с правой.

— Эй! — крикнул Хан гаморреанцу, танцуя вокруг него. — Ты не знаешь, с кем имеешь дело. Но если ты сейчас сдашься, я, так и быть, буду милостивым. — Неожиданно он бросил взгляд на Джейсена, которого было не так уж и просто разглядеть за массивным плечом головореза.

— Отлично, Джейсен. Коли его мечом.

Юный джедай всё ещё пытался подняться на ноги, даже и не помышляя о том, чтобы куда-то бежать и кого-то кромсать. О чём он говорит? Какой меч?

Гаморреанец, однако, купился на блеф, повернулся лицом к предполагаемой угрозе и тотчас же получил новый удар статуэткой по черепу. На этот раз Хан вложил в удар всю силу, что у него имелась, и снаряд, не выдержав столкновения, разломился пополам. Не выдержал и гаморреанец: с невнятным хрипом он осел на пол.

— Ты в порядке, сынок? — забеспокоился Хан.

— Немного голова кружится, а так всё в норме.

Кореллианин взвесил на ладони оставшуюся половину статуэтки и протянул её Джейсену.

— Держи, маленький сувенир.

Джейсен повертел её в руках и слегка улыбнулся. Но только слегка, поскольку большее не позволяли отголоски боли, вспыхивавшей то тут, то там по всему телу. Особенно беспокоили ребра.

Хан уже держал наготове бластер, отслеживая ситуацию за дверью.

— Я должен был догадаться, — проворчал он, — что старый ворюга тоже не станет сидеть и ждать, пока его разнесут на ионы.

Проследив за взглядом отца, Джейсен сквозь пыль и гарь разглядел на крыше здания напротив два одиноких силуэта, которые, несомненно, принадлежали Тэлону Каррду и Шейде Д’укал. Устранив засевших там снайперов, те с удобством разместились на скате и метким огнём зачищали улицы. Битва была на исходе.

Пятнадцать минут спустя, Джейсен и Хан встретились с Каррдом и его людьми на центральной площади Мос Айсли. Каким-то чудом никто из них не погиб, хотя многим предстояло пролежать не один день в контейнере с бактой.

— Я так понимаю, Татуин не войдёт в твой "Великий поток", Соло: здесь не очень-то безопасно для джедаев, — заметил Каррд. — Нам, кстати, тоже неплохо бы убраться с этого пыльного шарика, пока Бригада Мира не убедила портовые власти конфисковать наши корабли. Если она уже этого не сделала.

— Нет, ну так сильно волноваться не надо, — уверил его Хан. — У семьи Дарклайтеров всё ещё есть некоторое влияние в этом затхлом мирке, а наши корабли стоят как раз в их посадочном ангаре. Но мысль ты подал верную. — Он раздражённо встряхнул головой. — Сколько ж мы времени потеряли, а! Теперь Бригада знает, что мы здесь, и нам ни за что не выяснить, где и как она проводит свои операции.

— О, ты преувеличиваешь наши трудности, — заметил Джейсен.

— О чём ты?

— У нас ведь всё ещё есть Шало, помнишь?

— Если только Х’сиши не попала во время последней сумятицы в западню.

— Надеюсь, что нет. Я почувствовал что-то… Какие-то странные эмоции, будто он что-то скрывает.

— Что ещё?

— Я не уверен. Но он что-то ожидает. Нечто грандиозное.

После второй провалившейся попытки захватить семейный подряд Соло Шало выглядел жутко подавленным и во время нового допроса оказался куда более сговорчивым.

— Конвой зайдёт сюда, — сообщил он. — Послезавтра. А потом двинется на Илезию.

— И что за груз?

— Ну, ты же знаешь.

— О, не знаю, — оскалился Соло. — Просвети меня.

— Ну, там… спайс, оружие, немного… э-э… ну, рабов.

— Имеешь в виду жертв йуужань-вонгам? Ну и сволочь же ты, Шало.

— Соло, я всего лишь бизнесмен.

— Ну разумеется. Знаешь, что? Когда мы покончим с этим конвоем, мы высадим тебя где-нибудь в милом оазисе галактики, где ты будешь счастлив со своими новыми деловыми партнерами. Думаю, Нал Хатта подойдёт.

Цавонг Ла задумчиво изучал странное существо, стоявшее перед ним по стойке «смирно». Своими короткими взъерошенными перьями, тонкими конечностями и изогнутыми усиками оно было похоже на глупую шутку сумасшедшего формовщика. Не мигая, оно разглядывало мастера светящимися раскосыми глазами и через несколько минут пустого созерцания наконец соизволило заговорить, вытянув свой нелепо большой рот:

— Приветствую вас, мастер войны.

Мастер изучал посетительницу ещё мгновение, после чего, не удосужившись ответить на приветствие, перешёл сразу к делу:

— Жрицы секты обмана и хаар виник поведали мне, что у тебя полно всяческой полезной информации о неверных. Ты была невероятно наблюдательной во время пребывания в плену.

— Я старалась, — холодно согласилась гостья.

— Итак, у тебя есть данные о корабле, который пиратствует на наших территориях, грабя наших подхалимов из Бригады Мира, — при этих словах пара виллипов спроецировала изображение космического фрахтовика матово-чёрной окраски со странными выступами на носу.

— Да, я знаю этот корабль, — ответила Вержер.

— И почему ты пожелала рассказать о нём исключительно мне? — пророкотал мастер войны.

— Потому что, — молвила Вержер, — я полагаю, тайна этого корабля будет иметь для вас персональный интерес и, к тому же, вы должны отнестись к этой информации со всем пониманием и осторожностью.

— Ты слишком много рассуждаешь обо мне, любимица-умершей-жрицы.

— Если я ошиблась, вы вправе покарать меня.

Цавонг Ла подтвердил её правоту коротким кивком.

— Не трать больше моего времени. Что ты хотела рассказать?

— Мне известен этот корабль, потому что именно с него я совершила свой побег, — поведала Вержер. — Это "Тысячелетний Сокол", и капитана зовут Хан Соло.

— Соло?! — Цавонг Ла почувствовал прилив ярости, услышав ненавистно знакомое имя, и его искусственные когти вуа’са нервно забарабанили по палубе.

— Соло, — подтвердило существо. — Отец того самого Энакина Соло, который поднял недавнюю шумиху на Явине 4. Также отец Джейсена Соло.

Цавонг Ла встал в полный рост, возвысившись над своей посетительницей.

— Ты была права, любимица. Это представляет для меня громадный интерес.

— Найдите "Тысячелетний Сокол", мастер войны, и вы найдёте Джейсена Соло. Я уверена, что он на борту. Если же нет, то у вас в руках будет его отец, и тогда он сам явится к вам. Именно так поступают в подобных случаях неверные.

— В самом деле, — мастер войны впервые за долгое время преисполнился чувства глубокого удовлетворения. — И особенно джиидаи. Они такие слабовольные.

Глава 32

Адмирал Траэст Кре’фей уселся в кресло в конференц-зале на своём флагмане «Ралруст» и приосанился. Его пурпурные глаза смотрели на всех угрюмо, но Джейна всё же заметила, как они блеснули, и в подтверждение этому шёрстка пошла волной по его спине. Будучи белее снежных равнин Хота, она ярко контрастировала с чёрной полётной униформой, и потому ботан прямо-таки сверкал.

Это ощущение испарилось моментально, едва адмирал заговорил:

— Я изучил всю информацию, которую вы мне предоставили, — произнёс он голосом уверенного в себе ботана. — Генерал Антиллес, я что-нибудь упустил? Какие-нибудь сюрпризы, неожиданности?

— Нет, адмирал, — ответил Ведж, бросая суровые взгляды на Кипа. — Я рассказал вам всё, что знаю.

— Хорошо. — Адмирал задумался. — Кто бы мог подумать, что йуужань-вонги — ещё одни поклонники супервооружений. Я думал, мы покончили с такими пристрастиями, когда разобрались с Империей.

— Очевидно, нет, — сухо заметил Гэвин Дарклайтер. — Я, конечно, разделяю недоверие генерала Антиллеса к словам Кипа Дюррона, но…

— Эй, я устал от этого, — взбрыкнул Кип, вскакивая на ноги. — Если вы не поддержите меня, я… я пойду и в одиночку уничтожу эту махину — одним лишь световым мечом, если придётся.

— О, Кип, сядь и дай полковнику Дарклайтеру закончить, — зашипела на него Джейна.

— Да, Дюррон, успокойтесь, — обратился к нему Кре’фей. — Ваше вставание в позу делу не поможет, так что позвольте уж мне самому решать, что достойно доверия. Знаете, мастер Дюррон, я ведь симпатизирую вам и вашим акциям. Как и вы, я понял, что более продуктивно противостоять захватчикам безо всяких бюрократических проволочек. И это сделало меня таким же непопулярным, как и вас.

Кип едва заметно поклонинлся.

— Простите, адмирал. Я ведь тоже ваш поклонник и никогда не делал из этого секрета. Если бы я мог вас найти, я давно бы уже объединился с вами. Но в одном вы ошибаетесь: несмотря на свои действия, вы вполне популярны, что и демонстрирует наше сегодняшнее собрание.

— Вероятно, тут дело в том, что вы зарылись в слишком глубокую нору, и не каждому по плечу вас оттуда выкопать.

Кип коротко кивнул и уселся на место.

— Адмирал, — проговорил Гэвин, — могу я продолжить?

— Будьте так любезны.

— Как я уже говорил, Дюррон и его Дюжина откопали такую ценную информацию, которую мы уже было отчаялись добыть. Как вы помните, адмирал, мы были в системе Сернпидаля ещё до того, как йуужань-вонги забили последний гвоздь и оградили её от любого внешнего проникновения. Дюррон получил реальные доказательства серьёзности намерений йуужань-вонгов. Моё мнение таково: нам надо срочно что-то предпринимать прямо сейчас, иначе мы рискуем навсегда потерять эту галактику.

— Генерал Антиллес?

Ведж прикусил язык.

— Я согласен, — пробормотал он.

— Как и я, — поддержал общий настрой адмирал. — Вы видите, мастер Дюррон, стоило вам немного помолчать, и все проблемы разрешились сами собой.

— Я понимаю, адмирал. Примите мои извинения.

— Очень хорошо. Я давно присматривал стоящую мишень для своих набегов, и эту я считаю вполне подходящей. Так что мы знаем о супероружиях? Что они все без исключения огромны в размерах и что всегда находится какая-нибудь лазейка, через которую можно проникнуть к самому сердцу. Думаю, мы справимся с ним.

— Поражение цели — не главная из проблем, — произнёс Гэвин Дарклайтер. — По словам Дюррона, йуужань-вонги внимательно изучили систему Сернпидаля и заблокировали все мало-мальски безопасные гиперпространственные точки проникновения. Так как Сернпидаль — одна из важнейших йуужань-вонгских кораблестроительных верфей и так как они до сих пор не предприняли нового решительного наступления, я полагаю, нас ждёт тёплый приём.

— Уверен, что всё так и есть, полковник Дарклайтер. Однако я владею информацией, которой не владеете вы. Сернпидаль — один из нескольких оккупированных участков, которые сильно занимали меня в последнее время. Я наблюдал за ним — разумеется, с куда большей дистанции, чем мастер Дюррон. Я заметил обширное движение внутри системы: большое количество кораблей покидало Сернпидаль. Я не смог определить их направление.

— Новый марш-бросок?

— Возможно, они просто восполняют потери на приграничных территориях новыми кораблями, — предположил Кре’фей. — Или прокладывают путь для нового детища. Собственно, передвижения особенно большого корабля зафиксировано не было, так что, полагаю, супероружие ещё на верфях.

— И, скорее всего, пробудет там недолго, если йуужань-вонги решат возобновить свой священный поход. Их последняя акция "мир в обмен на джедаев", ясное дело, была не меньшей аферой, чем все их предыдущие политические ходы, вроде Роммамула. Они просто получили достаточно времени, чтобы вырастить эту махину.

— Я так понял, мы достигли консенсуса в том, что, чем раньше мы нападём, тем будет лучше для всех нас, — произнёс Кре’фей.

— Разумеется, — согласился Гэвин. — Но проникнуть туда…

— Я знаю, как это осуществить, — сказал ботан. — Если позволите…

— Конечно, адмирал.

— Когда мы с полковником Дарклайтером в последний раз побывали на Сернпидале, мы смогли избежать гравитационных ловушек йуужань-вонгов, так как после разрушения планеты произошло перераспределение планетарной массы, что открыло нам новые точки проникновения в получившемся астероидном поле. Йуужань-вонги к тому моменту ещё не высчитали местоположение этих точек, а потому мы беспрепятственно шныряли по системе. Теперь же они, несомненно, всё скрупулёзно просчитали. Мастер Дюррон, каким образом вы оказались в системе Сернпидаля?

— Сила, адмирал, — это могущественный союзник. У меня есть некоторый опыт в использовании Силы для прохождения гравитационных полей. Мы дождались удачной возможности и мы использовали её, когда враг испытывал своё оружие. Размер гравитационной аномалии изменил профиль астероидного пояса и дал нам шанс, за который мы зацепились.

— И как вы думаете, теперь противник учёл эту возможность?

— Полагаю, да.

— Я предлагаю вот что, — произнёс адмирал. — Я могу достать для нас старый крейсер-заградитель класса «Обездвиживающий». Корабль подержанный, побывал во многих битвах и некоторое время безжизненно дрейфовал в космосе, где его неплохо потрепали падальщики. Однако, два его гравитационных генератора по-прежнему в норме. Я уже начал восстанавливать его, но, как вы знаете, это довольно дорогостоящее занятие. На крейсере нет системы жизнеобеспечения, разрушена половина брони, отсутствуют несколько двигателей. Но я всё же могу оборудовать его гипердрайвом и силовым щитом. Далее мы отбуксируем его в нужное нам место.

— О, мне это нравится! — воскликнул Ведж, потирая ладони. — Конечно, это сумасшествие — простите, адмирал — но…

— Адмирал, генерал, я что-то не догоняю, — вмешалась Джейна.

— Мы забросим заградитель в одну из заблокированных точек выхода из гиперпространства, — объяснил Кре’фей. — Никакого экипажа на борту, всё будет исключительно на автоматике. Как только он окажется на месте, его силовые щиты включатся, а гравипроектор заработает.

— И это продлится не дольше тридцати секунд, — сделала заключение Джейна.

— Чего будет вполне достаточно, — триумфально завершил Ведж. — Гравитационные колебания вынудят переместиться безопасные точки проникновения в систему на новые места. На какие, полагаю, мы сейчас высчитаем. Через две секунды после запуска «Обездвиживающего» мы пошлём вслед за ним наши истребители. Надеюсь, эти изменения помогут нам проникнуть в систему, избежав любых неприятных сюрпризов, которые нам приготовили йуужань-вонги. Я прав, адмирал?

— В точности, генерал, — подтвердил Кре’фей.

— Да, это сработает, — согласился Гэвин. — По крайней мере, в моём представлении.

— Это поможет нам нанести удар там, где нас ждут меньше всего, — изрёк Ведж. — О большем мы и мечтать не можем.

— Да, этот вариант подойдёт, — принял общее мнение Дюррон. — Я готов предоставить моих людей под ваше командование, адмирал, на время этой миссии. Я надеюсь, они вам пригодятся.

— Я уверен в этом, мастер Дюррон. Расчёт прыжка мы должны начать уже сейчас. Через пару дней йуужань-вонги с удивлением обнаружат, что кое-кто в галактике ещё имеет зубы. Мощные и острые. Предлагаю собраться через три часа, чтобы обсудить тактические детали. Сейчас всем разойтись.

Глава 33

— Я в самом деле не был создан для этого, — в который раз проскулил Ц-3ПО, ни к кому конкретно, в общем-то, не обращаясь. — Ожидание — самая ужасная в мире вещь.

Проверив консоли и не обнаружив ничего нового, Хан откинулся в кресле, скрестив пальцы на затылке, и решил уделить немного внимания дроиду.

— Ты прав, Золотник. Ну а что ты думаешь о ситуации, когда наш корпус проламывает протонная торпеда и атмосфера начинает улетучиваться в окошко?

— Ну… в общем… да, — согласился Ц-3ПО. — Это, должно быть…

— Или мы теряем энергию и контроль за системой жизнеобеспечения и навечно остаёмся барахтаться посреди вакуума?

— О, как ужасно! Но я думал…

— Или ещё хуже: вонги берут нас в плен и приносят в жертву своим богам. Но ты только представь, Трипио, что они делают с тобой. Твоя смерть — медленна и мучительна. Помнишь, как вонги ненавидят дроидов? Сперва они отрывают тебе одну руку, затем…

— Капитан Соло? — нервно перебил его дроид.

— Да, Трипио?

— Я передумал. После всего, ожидание не самое худшее. В конце концов, мы можем и подождать.

— Не слушай его, Трипио, — донёсся голос Леи со стороны кресла второго пилота. — Всё наладится.

— О, спасибо, принцесса, — возрадовался дроид. — Вы меня утешили.

— Не за что, Трипио. Это меньшее, что я могу для тебя сделать, поскольку в ближайшем будущем нас распылят на мелкие частицы. Наслаждайся жизнью.

— Распылят? — Ц-3ПО открыл бы рот от удивления, если бы смог. — Я… кажется, мне нужно сходить и разузнать, не нуждается ли господин Джейсен в моей помощи… Уж не знаю, чем он там занят.

— Успехов, Золотник, — бросил Хан.

В полнейшем расстройстве дроид удалился.

— Это было подло, принцесса, — заметил Хан. — Но мне понравилось.

— Я пыталась заснуть.

— Ну… тогда я буду вести себя тихо.

— Нет, всё в порядке. Я уже проснулась. Как там, на горизонте?

— Ничего особенного. Но показался Каррд, а с ним четыре корабля: должно хватить, учитывая размеры конвоя, который описал нам Шало.

— И когда нам их ждать?

— В любой момент. Может быть, через час, может, и через десять.

Лея зевнула и попыталась поудобнее примоститься в кресле.

— Ты втянул моего сына в переделку там, на Татуине, — обвиняющим тоном произнесла она.

— Ну, он не первый и не последний, кто получил ссадину-другую на этом отверженном мирке, — самонадеянность в его голосе пошла на убыль. — Но вообще… я не думаю, что действительно подверг его настоящей опасности.

— Нет, я понимаю, — мягко сказала Лея. — Просто, ты же знаешь, с годами материнские чувства становятся во мне сильнее. Мне стыдно, что они не были развиты столь сильно, когда дети были маленькими.

Хан взял её за руку.

— Мы не имели в жизни роскоши быть совершенными родителями, — молвил он. — Но как бы то ни было: ведь всё в порядке?

— Наверное. Но вопрос-то не в этом. Хан, они не станут снова маленькими. Всё кончено. Даже Энакин почти вырос, а я так много упустила в его воспитании. И Джейна…

— Да брось! Что такого с Джейной?

Лея покачала головой.

— Я не знаю. Временами она ведёт себя со мной весьма резко, но я не могу винить её. Несмотря на всю её кажущуюся твёрдость, она ведь такая хрупкая… — Она коснулась его плеча. — Как кое-кто ещё, кого я знаю.

— Ой, да ладно тебе, — отмахнулся Хан. — Никакой я не хрупкий. Могла бы уже привыкнуть к этому.

— Мы все уязвимы, Хан.

— Ха.

— Но я отвлеклась. Не думаю, что брать Джейсена с собой на Татуин было такой уж неудачной идеей. У вас двоих… неплохо выходит работать в команде.

Кореллианин пожал плечами.

— Всё, как ты сказала: время, потерянное в их детстве. Возможно… меня тоже посещало подобное прозрение. Может статься, мне просто нравится иметь его у себя под рукой, вместе работать. Ещё бы он не читал мне свои лекции о морали… — Он коснулся её плеча. — Как кое-кто ещё, кого я знаю.

Лея одарила его тёплой улыбкой, замаскированной под саркастический смешок. Почти тотчас же её лицевые мышцы расслабились.

— Ты ему говорил об этом, Хан?

— Не. Пускай сам соображает. Думаю, он и так уже обо всём догадывается — на то и Сила.

— Ты, вероятно, лучше других должен понимать, что те, кто наиболее восприимчив к Силе, совершенно не умеют разбираться в людях.

— Что ж, в этом есть резон, — согласился Хан. — Иногда мне кажется…

Их разговор был бесцеремонно прерван: на фоне звёздного неба зажглись огни, сообщающие о переходе на досветовую скорость нескольких объектов.

— Вот он, наш конвой, — оживился Хан, распрямляясь в кресле. — Тяжёлые фрахтовики. Ну что, "Кровавая принцесса", готова к бою?

— Ты всегда знал, как льстить девочкам, Хан.

— Этот эскорт, — проворчал Хан после недолгого изучения противника, — мне он не нравится. Там два больших корабля.

— Хочешь сказать, столь крупный эскорт не имеет резона? — спросила Лея. — Они знают, что мы пиратствуем на их территории, но они не знают о Каррде. Два крупных корабля и все истребители, что базируются у них на борту, — чересчур много для одного лишь "Сокола".

Хан бросил на неё болезненно усталый взгляд.

— Эй, я просто пытаюсь быть реалистом, — сказала Лея.

— Как и я. Ты права. Два больших корабля — это перебор.

— Давай убираться отсюда, Хан. Будут ещё конвои…

— Фрахтовики. Просканируй их.

— О-о, — буркнула Лея. — Очередное нехорошее предчувствие?

— Ну да, и не одно.

— Что ж… похоже, там всё чисто. Не думаю, что в них спрятан флот. Впрочем, последний фрахтовик оставляет весьма странный радиационный след, но я не вижу, что в этом плохого.

— Эй, что там происходит, — воззвал Джейсен со своей позиции у счетверённой лазерной пушки.

— Пока ничего. Папа раздумывает, — ответила ему Лея.

— Стараюсь быть осторожным, — проронил Хан.

Лея нахмурилась.

— Серьёзно, Хан. Если у тебя есть опасения, давай сваливать отсюда.

Хан вздохнул.

— Мне просто всё это крайне не нравится. Может, старею? — Он подался чуть вперёд и включил комлинк. Они с Каррдом имели узконаправленную систему связи, которая не могла привлечь внимание чьих-либо посторонних ушей.

Каррд появился на экране секундой позже.

— Это всё дурно попахивает, не так ли? — произнёс он.

— Ты читаешь мои мысли. Похоже, они очень стараются выглядеть готовыми к бою. Если это имеет смысл…

— Не имеет, но я понял, о чём ты. Может, оставим их в покое, а?

— Хан! — вклинилась Лея.

— Минутку, — отмахнулся он. — Ладно, Каррд, возможно…

— Хан!

— Ну что? — Хан уставился на точку, в которую тыкала пальцем Лея. Из гиперпространства выпрыгнул фрегат йуужань-вонгов в сопровождении крейсера-заградителя, вроде того, на который они натолкнулись несколькими неделями ранее. Из фрегата вовсю высыпали кораллы-прыгуны.

— Что ж… — задумчиво произнёс Хан. — Становится всё интереснее, не так ли?

Глава 34

— У меня такое впечатление, будто эта станция предназначена для детей, — распространялась Тахири во время пешей эскортированной прогулки по коридорам станции Яг’Дула.

— Альянс соорудил её во время войны с Империей, — сообщил Корран. — Поговаривают, что её сделали такой миниатюрной для того, чтобы вооружённым до зубов, габаритным штурмовикам было трудно проникать внутрь во время облавы.

— А что это намалёвано на стенах?

Каждый квадратный сантиметр стены был покрыт структурными узорами и надписями, выполненными непонятным шрифтом. Многое из нарисованного казалось до боли знакомым.

— Какие-то гивинские письмена, наверное. По крайней мере, Разбойная эскадрилья этого не рисовала.

— Похоже на математические знаки, — высказал свои наблюдения Энакин.

Четыре конвоира-гивина могли бы прояснить ситуацию, но либо не говорили на общегалактическом, либо не имели желания болтать. Вскоре они ввели троих джедаев в помещение, которое, как посчитал Энакин, было самым просторным во всей станции. Оно, по правде, тоже не было особенно большим, но зато более комфортным и цивилизованным, чем корабль йуужань-вонгов. Управляющие консоли и голопроекторы, высвечивавшие виды окружающего космического пространства, были хорошо знакомы Энакину, и он сразу почувствовал себя в своей тарелке.

А вот гивин, ожидавший их там, заметно нервничал. Его экзоскелет был изрисован символами, сходными с теми, что они видели на стенах. Энакин решил, что именно это существо обращалось к ним во время боя с требованиями о капитуляции.

— Додециан Иллиет, я полагаю. — Корран, по всей видимости, придерживался того же мнения, что и Энакин.

Гивин поднялся. Он говорил на общегалактическом со странным лязгающим акцентом: это звучало даже как-то более механически, чем когда они переговаривались через комлинк.

— Я есть он, — ответил гивин.

— Имел ли я удовольствие быть с вами знакомым? Вы, кажется, знаете моё имя.

— В этом наша работа: знать обо всех, кто появляется в нашей системе. Вы были в числе тех, кто базировался на этой станции во время войны с Исанн Айсард.

— Мы действовали с одобрения вашего правительства.

— Очередная приливная волна накатит весной — очередное правительство сменится, — изрёк гивин. — Я не смог опознать вас самолично: мягкотелые существа трудноотличимы для нас. Но компьютер сравнил ваш голос и параметры лица с банком данных и идентифицировал вашу личность на 98,2 процента. Мне было неуютно иметь столь высокую вероятность ошибки, но ваша реакция подтвердила мою правоту. Так вы действительно он?

— Да, я Корран Хорн, — ответил джедай. — И если у вас есть претензии к Разбойной эскадрилье и её действиям во время Войны за бакту, выражайте их мне напрямую. Этих двоих, — он указал на Энакина и Тахири, — этот вопрос не касается.

— Единственная моя претензия относится к вашему недавнему вторжению в систему Яг’Дула и нападению на станцию. Тут, надо сказать, вам могут быть предъявлены куда более серьёзные обвинения.

— Я ещё раз прошу прощения, — произнёс Корран. — Надеюсь, вы обратили внимание, что мы ни разу не выстрелили в ответ, даже когда по нам вёлся огонь прямой наводкой.

— Это было замечено и просчитано. Я рад, что вы свели всё к равенству раньше нас.

Энакин не смог заметить и следа лжи в словах додециана, хотя усиленно вслушивался в его эмоции. Это показалось ему добрым знаком.

— Я думаю, мы попали к нужным парням, Корран, — напрямую сказал юноша.

Корран бросил на него осторожный взгляд, но следующую тираду адресовал гивину:

— Мы пришли предупредить вас, додециан Иллиет: флот йуужань-вонгов готов вторгнуться в вашу систему. Корабль, который мы пилотировали, был йуужань-вонгским разведчиком, — мы захватили его в одной из приграничных систем. Он предназначался для незаметного проникновения на вашу территорию и налаживания контакта с коллаборационистами-гивинами. Те, в свою очередь, пообещали обесточить защитный экран, чтобы обеспечить беспрепятственную высадку йуужань-вонгского десанта.

Гивин проглотил новую информацию в молчании, хотя у Энакина сложилось впечатление, что он слушал не Коррана, а чей-то далёкий потусторонний голос.

— Объясните детально, — в конце концов произнёс гивин.

— У нас нет времени…

— Вы оставляете много неопределённостей. Пожалуйста, более детально.

Корран изложил ему все данные, начиная с того момента, как они наткнулись на флот йуужань-вонгов, и заканчивая их капитуляцией. Гивин, казалось, был удовлетворён услышанными словами, он задал лишь несколько наводящих вопросов по делу. Когда речь закончилась, додециан нервно постучал пальцами по столу. Они издали такой звук, словно были сделаны из керамики.

— Вы — джедаи, — наконец произнёс он. — Йуужань-вонги ищут вас.

— Совершенно верно.

— Вероятно, вы говорите это мне, чтобы спасти свои жизни.

— Ладно, не верьте нам. Но хотя бы укрепите защитный экран.

— Это будет сделано, — принял гивин.

— У вас будет достаточно доказательств, когда йуужань-вонги обрушатся на вашу голову, — выпалила Тахири.

— Да, и это есть истина, — додециан, казалось, не обращал внимания, с кем он ведёт беседу. — Но даже в этом случае какой им прок от нашей системы?

— Мы полагаем, им нужен плацдарм для удара по Тайферре, а оттуда — по Ядру галактики.

— А… Так у них тот же прок от нашей системы, что был и у вас, Корран Хорн.

— Хм. Видимо, так.

— А значит, наш образ жизни это затронуть не должно.

— Вы так думаете? А что вы скажете про ратующего за коллаборационизм гивина, с которым я недавно беседовал?

— Это тревожит меня, — признал додециан. — Но это не должно тревожить вас. Наша политика… довольно сложна для вашего понимания. И хотя подобный сговор с врагом грозит дестабилизировать обстановку внутри Коалиции множителей, у нас нет достойной причины считать, что наш народ представляет для йуужань-вонгов какую-либо угрозу.

— Но, — встрял Энакин, — йуужань-вонги ненавидят всяческие технологии. А у вас тут звёздная станция, корабельные верфи.

— Тогда, возможно, мы спрячем корабли до тех пор, пока враг не уйдёт.

— Подумайте, — давил Корран. — С тех пор, как Разбойная эскадрилья покинула эту станцию, вы предприняли немало усилий, чтобы влиться в экономику Новой Республики. Вы вооружили станцию, развили кораблестроительный бизнес. Разве стоит рисковать и приносить всё это в жертву?

— Мы в любом случае рискуем, если соберёмся выйти на открытое противостояние с йуужань-вонгами. Насколько нам известно, их мощь просто ужасающа.

Тахири резко прервала его:

— Если вы не выйдете на бой, вы превратитесь в рабов, — её голос зазвучал как-то низко, потусторонне, как тогда, на Явине 4, когда из неё чуть не сотворили йуужань-вонга.

— У нас нет причины так полагать.

Тахири рассмеялась.

— Я была пленным у йуужань-вонгов. Я видела, на что они способны. Вы всё ещё не понимаете? Да, они обустроятся здесь и начнут наносить удары по Тайферре. У них может быть ещё десяток причин для нападения на Яг’Дул. Но хотите, я назову вам главную?

— Назовите, — сказал гивин.

— Вы. Ваш народ. Йуужань-вонги создают каждый свой инструмент из живых существ. Они верят, что жизнь подарена им богами, чтобы творить. И вы думаете, их не заинтересуют готовые разумные существа, которые способны выживать в вакууме? Они взорвут к ситхам эту станцию и разнесут ваши корабли на ионы. А затем соберут всё ваше население и отдадут формовщикам. Таков будет конец вашей сложной политики, додециан.

— Во имя костей императора, она права, — поддержал её Энакин.

Секунд тридцать гивин находился в молчании.

— И вы, в самом деле, верите, что это истина? — спросил он наконец.

— Если вы не выйдете на бой, у вас будет реальная возможность самим убедиться в правдивости моих слов, — заверила его Тахири.

Гивин вновь сделал паузу, и вновь у Энакина сложилось впечатление, что он слушает чей-то далёкий голос.

— Принято, — сказал додециан. — Оборонительный экран был саботирован. К счастью, он может быть восстановлен.

— Значит ли это, что вы будете сражаться? — спросил Корран.

— Я не знаю. Решение принимать не мне. Но мы примем к сведению всё, что вы нам сказали.

— Дайте мне связаться с Корускантом, — попросил Корран. — Я попробую выпросить у них подмогу, хотя и не обещаю, что всё получится.

— Ваш запрос будет удовлетворён, — принял гивин.

— Ещё одно. Что вы сделали с йуужань-вонгами, которых мы держали на корабле в плену?

— Их допрашивают. Чтобы подтвердить или опровергнуть вашу легенду.

— Но Таан… — начала Тахири.

— С ней всё будет в порядке, — успокоил её Корран.

— Пленникам не причинят вреда, — подтвердил додециан. — А теперь, если не возражаете, мой помощник проводит вас в ваши комнаты и подаст вам еду, которая принята у вашей расы.

— Нас берут под стражу?

— Я бы предпочел, чтобы вы считали себя просто нашими гостями. Вам даже вернут оружие. Но вам следует оставаться в комнатах и не применять его. Станция очень хрупкая. Любой вид насилия на борту приведёт к разрушительной декомпрессии.

— Я понимаю, — сухо согласился Корран.

Энакин тоже всё понял. Вежливая угроза. Попробуете убежать — наглотаетесь вакуума. Это было одно из тех самых равенств, в которых лучше всего разбирались гивины.

— Вот и отлично, — произнёс додециан.

А в мыслях гивина Энакин уловил что-то четко осязаемое, что почти можно было сложить в слова. Если бы так и произошло, это звучало бы, как У нас есть джедаи, чтобы заключить хорошую сделку. Это тоже благоприятный фактор.

Глава 35

Хотя настроение мастера Каэ Кваада менялось едва ли ни каждые пять минут, идея о совершенных гратчинах прочно засела у него в мозгу. Нен Йим и инициаты были оторваны от обычной рутины и по самую макушку погрузились в процесс выведения новых экземпляров гратчинов, внимательно следя за тем, чтобы подопытные не давали отклонений по форме и цвету от тех параметров, которые задал им мастер. К тому времени Каэ Кваад стал ещё более агрессивным и требовал от подчинённых беспрекословного выполнения своих до дикости странных желаний: однажды он заставил Нен Йим работать обнажённой, а её подопечного Суунга встать на четвереньки, чтобы мастер смог усесться на него, как на стул. Таких унижений были достойны только самые последние рабы.

Нен Йим перебрала в голове список особо опасных ядов, которые можно случайно проглотить, и варианты различных происшествий, которые могут случиться в деле формирования. Её планы к тому моменту уже были вполне очевидны.

Она Шаи сдавила ладони за спиной и бросила на Нен Йим полный отчаяния взгляд.

— Капилляры мау луура извергают полусгнившие отходы в районе сектора Тухи, — пожаловалась она. — Многие отверженные заболели из-за едких испарений и больше не способны выполнять свою задачу с полной эффективностью. Некоторые уже умерли.

— Это прискорбно, — согласилась Нен Йим. — Однако я не могу понять, почему вы обсуждаете этот вопрос со мной.

— Потому что мастер не желает принять меня и отказывается общаться со мной через виллип, — брюзжала префект.

— Я его адепт. Я не могу ничего сделать без его позволения.

— Когда вы были главным формовщиком на корабле, тут хоть что-то делалось для спасения жизней, — промолвила Она Шаи. — Когда прибыл мастер, всё только ухудшилось.

— У меня нет права поддерживать подобные речи, — заявила Нен Йим.

— Я не прошу вас стоять и сплетничать со мной, как будто мы — пара простых рабов, — вспыхнула префект. — Я хочу, чтобы вы донесли мои слова до ушей мастера, чтобы он хоть что-то сделал для "Баану Миир". Чтобы он разрешил вам — ну или хотя бы Суунгу Ару — заняться наконец мау лууром.

— Я постараюсь обратить его внимание на ваше беспокойство.

Она Шаи сдержано кивнула и повернулась к адепту спиной. Собираясь с мыслями, Нен некоторое время разглядывала её спину, полную рифлёных мускулов, таких же тугих, как снасти-сухожилия на десантном судне. Она обратила внимание, что префект недавно принесла в жертву богам три пальца руки.

— Этот корабль должен протянуть ещё по меньшей мере год, адепт. Если к тому моменту кто-то из его обитателей выживет, возможно, у них появится шанс быть переброшенными на другой "летающий мир"…

— Я поговорю с мастером, — повторила Нен Йим. — Но большего не обещаю.

Она Шаи уронила голову.

— Быть может, мы и покрыты пятном позора, Нен Йим, — пробормотала она. — Но мы не заслужили такого проклятья от богов: умирать посреди открытого космоса, в то время как наш народ близок к полному покорению неверных. Мы видим эти яркие звёзды новой галактики, но не можем дотянуться до них. Смерть — ничто, но вот связанное с ней бесчестие…

— Я поговорю с ним, — понурив голову, повторила Нен Йим.

Её обратный путь к апартаментам формовщиков пролегал через толпы возбуждённо галдящего народа. Сектор Тухи был не единственной частью корабля, откуда шла дружная эмиграция в связи с хулиганствами головного мозга-рикйама: со временем обезлюдел и рукав Фуур, и ещё несколько небольших отсеков "Баану Миир". Отверженные и рабы-беженцы, которым было некуда податься, толпились в коридорах. Их трескотня замерла на мгновение, когда формовщица проходила мимо, но за её спиной она продолжилась, и в ней были слышны недовольные нотки. Раз или два ей даже послышалось слово джиидай, и она почувствовала, как мурашки побежали у неё по коже.

Цавонг Ла расправился почти со всеми отверженными и рабами, которые присутствовали тогда на Явине 4, однако легенда о джиидаях каким-то образом просочилась даже на этот корабль.

Неужели ей теперь придётся винить себя ещё и за это?

Она нашла Каэ Кваада там, где обычно: в её лаборатории, склонившегося над личинками гратчинов; его бесполезные руки бесхозно лежали у него на коленях. Когда она вошла внутрь, мастер даже не удостоил её своим взглядом.

— Я говорила с префектом, — произнесла Нен Йим. — Она Шаи просит нас уделить хоть какое-то внимание главным функциям корабля. В секторе Тухи стали возникать едкие испарения.

— Интересно, — задумчиво произнёс Каэ Кваад. Он указал на одну из личинок, неотличимую от других. — Эту следует уничтожить. Её цвет не идеален.

— В самом деле, — покорно согласилась Нен Йим.

— Присмотри за ней, — приказал Кваад. — А мне нужно отдохнуть.

— Вам надо поговорить с префектом, — настаивала Нен Йим.

— И что может мастер-формовщик сказать таким отбросам, как она? — взорвался Кваад. — Ты говорила с ней. Этого достаточно.

Нен Йим проследила за его отбытием из лаборатории и невольно обратила своё внимание на личинку. Она понесла её к отдушине, чтобы скормить в мау луур, но неожиданно остановилась, поняв, что она не только размышляет о расправе над мастером, но уже и приводит её в действие. И она выбрала способ убийства.

Гратчины использовались йуужань-вонгами в качестве абордажного орудия: они присасывались к кораблям неверных и с помощью едкой кислоты дырявили их оболочки, прогрызаясь сквозь самые твёрдые сплавы. Одного укуса такого существа было бы достаточно, чтобы покончить с презренным мастером.

Так что, вместо того, чтобы уничтожить куколку, она решила потрудиться над ней. Она удалила нейроны из её крошечного мозга и, воспользовавшись протоколом Ка, запечатлела в нём простую серию рефлексов, ключом для которых должен был стать запах Каэ Кваада — образец она добыла в личных апартаментах мастера из клеток его кожи. Для надёжности, она сделала выполнение рефлексов зависимым от кодового слова.

Когда гратчин будет подготовлен, она произнесёт слово «Межань», и Каэ Кваад умрёт во славу ей прежней наставницы.

Завершив работу, Нен Йим заснула, и впервые за время пребывания Каэ Кваада на борту её сон был спокойным и безмятежным.

А некоторое время спустя куколки начали линять.

Увидев на своём столе маленьких, но взрослых чудовищ, мастер бессвязно заржал и впал в глубокую депрессию. Спокойно, без лишнего напряжения Нен Йим сносила его гневные отповеди и капризы, дожидаясь конца дня, когда будут отпущены по кельям все ученики.

— Я хочу убить инициатов, — тихо сказал Каэ Кваад. — Они что-то замышляют против меня.

— Уверена, что нет, — попыталась разубедить его Нен Йим. — Они работают старательно. Они просто плохо обучены, а потому не могут в точности выполнять ваши приказания. Это я виновата во всём.

Зачем она сейчас-то ему пытается что-то доказать? Вот они, гратчины, все под рукой. Они с мастером одни. Достаточно произнести лишь слово, и…

Она перевела дух, когда он заговорил снова:

— Нет, Нен Тсуп, моя соблазнительная Нен Тсуп, должно быть, это я виноват во всём. Вот мои руки, ты видишь их. Они не так крепки, как были когда-то. — Она обратила внимание, что он говорил с какой-то леденящей неторопливостью, а в его глазах был странный эксцентричный блеск. — Мои мысли, как капли крови, — прошептал он. — Стекаются к моим ногам. Каждая моя дума — это жертва.

Нен Йим замешкалась. Как будто где-то вдалеке она видела широко распахнутую дверь и странный свет внутри. Она промолчала, но придвинулась к нему поближе, настолько близко, что их тела соприкоснулись. Их взгляды встретились, и ей некоторое время пришлось терпеть ласки его безжизненных рук.

Как же это произошло, что тебя не принесли в жертву богам, Каэ Кваад? подумала она. Как ты можешь жить, позоря свой домен и свою расу.

На мгновение его глаза сверкнули, как будто он понял, о чём она думает, как будто это была всего лишь глупая шутка, а они лишь притворялись, играя свои роли.

Но это быстро прошло.

— Мастер, — спросила она, — почему вы не восстановите ваши руки?

Он посмотрел на них.

— Мои руки. Да, их следует восстановить. Но мне отказано в этом. Только другой мастер может получить доступ к протоколам, которые способны мне помочь, но никто не желает помогать мне. Они все против меня, ты же знаешь.

— Я знаю, — прошептала она. — Но вы же мастер, — её голос звучал всё тише, а губы всё ближе приближались к его уху. — Вы можете сами это сделать.

— Но у меня нет рук, чтобы сделать себе руки.

— Я могу помочь вам, мастер Каэ Кваад. Я могу.

— Но тогда тебе придётся изучить новые протоколы, — изрёк мастер. — А это запрещено тебе.

Её губы уже касались его уха.

— Я могу делать многое из того, что запрещено мне, мастер, — прошептала она.

Она заглянула в его глаза, но не увидела в них ничего, только всепоглощающую пустоту. Тут она поняла, что он не сумасшедший, а ещё хуже: вероятно он использовал один из древних токсинов, чтобы вызвать этот ступор. Такое вот потакание собственным капризам… очень похоже на него, закончила про себя Нен Йим.

А затем он ударил её по лицу, ударил так сильно, что она отлетела к дальней стене лаборатории и осела там со вкусом крови на губах. Она ожидала, что он продолжит избиение, и тогда она скажет заветное слово: это был её последний шанс что-то изменить. Если она ещё промедлит, он уничтожит гратчинов, посчитав их несовершенными.

Но он продолжал смотреть на неё всё с такой же неопределённой гримасой на лице, как будто не он только что размахивал руками направо и налево.

— Возьми виллип Канг касы, — сказал он. — Я дам тебе доступ. И ты сотворишь мне новые руки. Совершенные гратчины никуда не убегут.

Дрожащее крошечное чувство эйфории заколыхалось в груди Нен Йим. Она попыталась осторожно погасить его. Многое ещё может пойти не так, но сейчас у неё появляется шанс спасти корабль. И хотя ей больше всего в жизни хотелось сейчас искупаться в ванной с кислотой, чтобы смыть следы его прикосновений, в душе она ликовала: ведь она добилась именно той цели, которую ставила перед собой первоначально.

И, отправляясь на поиски виллипа, она пообещала себе, что, что бы с ней ни случилось, спасёт она "летающий мир" или нет, обнаружат ли в её действиях ересь или пропустят её мимо ушей, но это трогательное существо, которое только что касалось её своими грязными лапами, умрёт намного раньше неё.

Глава 36

Реальное пространство приветствовало Джейну яркими вспышками света и мощной волной, сотрясшей её «крестокрыл». Она инстинктивно вздрогнула, пряча глаза от невыносимого сияния, образы жутких разрушений оставили глубокий и отчётливый след в её нервной системе.

Имей чувства, девочка, подумала про себя она, силясь открыть глаза. Ты же на вражеской территории.

И едва не зацепила плоскостями астероид, о который только что размазался подстреленный Гэвином Дарклайтером коралл-прыгун. Джейна резко вильнула влево, избежав аналогичной участи.

— Выше голову, Рукоятка, — прозвенел в ушах голос полковника. — Проныры, перестроиться. У нас компания.

— Как скажете, лидер, — отрапортовала Джейна, прокладывая свой курс сквозь астероидное поле, возникшее в результате расщепления планеты.

Впереди по горизонту виднелась жёлтая звезда, находящаяся в полузатмении из-за множества гибких отростков расположившегося невдалеке гравитационного оружия йуужань-вонгов. Поблизости, прямо по курсу, лежала их первостепенная цель — кордон, выставленный врагом поперёк гиперпространственного маршрута. Именно там принес себя в жертву автоматический корабль-заградитель адмирала Кре’фея. К моменту появления эскадрильи его щиты уже были расколоты, а генератор гравитационного поля разлетелся на ионы, но всё увеличивающееся облако перегретого газа по-прежнему напоминало о его присутствии. Ведж Антиллес оценил задумку ботана: заставить реактор перейти в сверхкритическую стадию, когда от щитов останется 12 процентов.

Было непросто определить, сколько йуужань-вонгских кораблей забрал с собой на тот свет заградитель. Однако, сколько бы их ни было, с осколков Сернпидаля поднимались всё новые кораллы-прыгуны, и их мишенью была Разбойная эскадрилья. Расчёты показали, что смещение гравитационного профиля системы даст наступающим слишком маленькое окошко, сквозь которое можно будет подойти к Сернпидалю. Поэтому адмирал Кре’фей не рискнул пустить в ход большие корабли, зато для Разбойной эскадрильи и Дюжины Кипа пространство для манёвра было предостаточным. В задачу Дюжины входило разведать, какие ловушки подстерегают республиканские корабли на подходе к супероружию, в то время как Пронырам было вверено разбираться с запечатавшим систему блокпостом йуужань-вонгов. По снятии кордона следовало ожидать пришествия основной эскадры Кре’фея с «Ралрустом» во главе, призванной облегчить задачу наступавшим. Так или иначе, предстояла нешуточная головомойка.

— Вижу на экранах радара крупный объект, — проинформировал пилотов Дарклайтер. — Возможно, корабль или боевая станция. Обозначено Вампа. Первое звено, летим туда. Второе и третье, отгоняйте от нас попрыгунчиков.

Джейна двойным щелчком комлинка подтвердила получение приказа, после чего вырвалась из общего строя в компании всего третьего звена и повисла над левой плоскостью у Двенадцатого, своего ведомого. С горечью на душе она вспоминала те дни, когда летала в паре с Энни Капстан, ещё в пору её первых полётов с эскадрильей. Энни погибла в битве за Итор. Теперь позывной Двенадцать имел инородец-дурос по имени Ленси. Джейна познакомилась со своим ведомым только на финальном брифинге.

— Поворачиваем с двести тридцать один на двадцать три, — прозвучал в ушах голос Элинн Варт, командира звена. — Разберёмся с прыгунами.

Джейна поступила, как было велено, и обнаружила у себя в иллюминаторе восемь быстро приближающихся объектов, сформировавших пирамидальный клин. Окружающее пространство было практически лишено спасительных астероидов, предоставлявших хоть ненадёжное, но всё же укрытие. Джейна почувствовала себя беззащитной.

— Всего лишь двое на одного, — присвистнул Ленси. — Неплохо.

— Не зарывайся, Двенадцатый, — проворчала Варт. — Это только начало.

— Как скажете, — отозвался Проныра-12. Он описал широкую дугу, расстреливая противника с предельной дистанции. Джейна расположилась сбоку от напарника, но попридержала гашетку до тех пор, пока не посчитала, что достаточно сблизилась. Прыгуны как один начали поливать Проныр сгустками плазмы, действуя на удивление уверенно и слаженно. Уйдя в глубокий штопор, Джейна совершила разворот и очутилась непосредственно на хвосте одного из противников. Она зафиксировала прицел и стала планомерно выпускать заряды пониженной мощности по врагу, надеясь на своё упорство и терпение. Прыгун в ответ стал генерировать гравитационные воронки — пустоты в пространстве, которые поглощали прямые попадания корабельного лазера. Это, однако, пожирало большую часть энергии коралла и практически лишало его маневренности, чем Джейна и не преминула воспользоваться. Как только первые из выстрелов начали пробивать заслон, она переключилась в режим ведения счетверённого огня и выстрелила разрядом полной мощности.

К её удивлению, гравитационная аномалия проглотила и это попадание.

Вот ситхов сын.

— Внимательно, Двенадцатый. Нашу стратегию раскусили. Осколочные выстрелы проникают слишком рано.

— Принято, Одиннадцатый. Дай-ка я смахну у тебя с хвоста этот камешек.

Оглянувшись назад, Джейна обнаружила, что у неё появился поклонник. Она рванула рычаг управления на себя и ушла в крутой вираж, но коралл-прыгун упорно не желал отставать. Щиты сдержали прямое попадание.

Пока Джейна пыталась провести свою «пташку» через серию изощрённых манёвров, позади прыгуна нарисовался Двенадцатый. И пилот-йуужань-вонг явно упустил его из виду.

— Что-то ты засиделся, — пробормотала Джейна.

Прыгун вспыхнул и начал терять скорость, оставляя в космосе плазменный след.

— Спасибо, Двенадцатый, — поблагодарила она.

— Ну ладно, не стоит, право слово.

Джейна вновь ворвалась в гущу событий и зафиксировала новую цель. Как и предыдущий коралл, этот чересчур быстро начал пропускать осколочные попадания.

— Учиться на ошибках мы тоже умеем, — сквозь зубы прошипела Джейна. За её осколочным огнём последовал счетверённый выстрел, затем ещё один, на максимальной мощности. Прыгун был пробит: он продолжал лететь заданным вектором, но не стрелять перестал. Джейна решила больше не тратить на него своё время, вместо этого отследила глазами Двенадцатого и двинулась на сближение.

— Давайте же добьём его, — загорелся Ленси.

— Отказано, Проныра-12, — вмешалась Элинн Варт, командир звена. — Машинам перегруппироваться. Со всеми мы всё равно не сладим, но разделяться нам нельзя ни в коем разе.

— Будет сделано, — дал знать Двенадцатый.

Ещё четыре коралла-прыгуна были на подходе. Если мы вскоре не прорвем этот кордон, мы не прорвем его никогда, подумала Джейна.

Неожиданно в наушниках раздался жуткий треск, да такой, что заныли её барабанные перепонки: в общую картину вклинился голос Гэвина:

— Я потерял Третьего, — надрывался он. — Двойка, прикрой меня. Я захожу на цель.

Джейна стиснула зубы, желая во что бы то ни стало видеть, что происходит в районе Вампы, но у неё и своих проблем было по горло: три прыгуна приближались к ней со стороны левого борта, поливая её плазмой из вулканических пушек. Она ненавидела так поступать, но после непродолжительного ответного огня лазерами она переключилась на протонные торпеды. Как и прежде прыгун сгенерировал чёрную дыру, чтобы поглотить смертоносный снаряд, но Джейна запрограммировала торпеду так, чтобы боеголовка сдетонировала прежде, чем будет всосана в пустоту. Плюс такого взрыва состоял в том, что все три йуужань-вонгских истребителя, располагавшиеся слишком близко друг от друга, не смогли разминуться со взрывной волной.

Отлично, мальчики. Продолжайте в том же духе.

До неё, в конце концов, дошло, что не стоит разбазаривать торпеды. Если они решили положить конец этому монстру в корабельной матке, не лучше ли оставить для него в арсенале что-то помощнее лазерных пушек?

С другой стороны, если они все здесь умрут, будет уже не важно, сколько у неё осталось торпед. В общем, всему своё время.

Увиливая от столбов магмы, извергаемых кораллами-прыгунами, "Тысячелетний Сокол" дёргался, как ошпаренный на раскалённой сковороде. Хан Соло яростно вертел рычагами управления в попытках избежать попадания, и оставалось только удивляться, когда он ещё находит время на сотрясание воздуха проклятьями. Огромный заградитель йуужань-вонгов встал прямо по курсу: так близко к подобной махине «Сокол» ещё не подходил. На хвосте висело порядка пятнадцати прыгунов, без устали расходовавших на вёрткий корабль свои боеприпасы.

Вновь смачно выругавшись, Хан увёл «Сокола» в глубокий штопор и очутился прямо у борта заградителя. Тут-то ему и пришло в голову, что он не учёл одной очень важной детали, с которой ему не доводилось сталкиваться в битвах со звёздными разрушителями.

Корабль йуужань-вонгов генерировал чёрную дыру. Хан понял, что поглотить она может не только выстрелы, но и любой встречный корабль, а потому резко вдарил по тормозам и врубил репульсоры. Корабль вновь подпрыгнул, затем беспорядочно завертелся, чем сбил с толку пилотов вражеских истребителей. Тем не менее, они продолжили преследование, и, к восторгу Хана, половина из них оказалась в эпицентре подстроенного им взрыва: рванула оставленная за кормой ударная ракета.

— Вот так-то лучше, — заурчал он.

— Мы обречены, — заметил Ц-3ПО.

— Прикрой динамик. У нас были деньки и похуже.

— Могу я высказаться…?

— Нет.

Счетверённые лазеры издавали монотонный гул, сотрясая корабль: это Джейсен и Лея выполняли свою часть семейной работы. К их чести, выполняли они её прилежно, выкашивая прыгунов толпами, но мелкие истребители не были главной проблемой. Оную создавал заградитель.

А заградителю мог создать проблемы разве что «Сокол». Корабли Тэлона Каррда отчаянно сопротивлялись согласованному натиску двух судов Бригады Мира и йуужань-вонгского аналога фрегата.

— И это великий Хан Соло! — проворчал капитан «Сокола». — Попался в наиглупейшую пиратскую ловушку. Никогда себе этого не прощу.

— Я добавлю это в реестр тех вещей, которые ты никогда себе не простишь, — донёсся в наушниках голос Леи.

— Ну, тебе лучше надеяться, что на сей раз я в самом деле не прощу себе этого, конфетка.

— Пап? — вклинился Джейсен. — Я никогда не упоминал, что вся эта затея с пиратством никуда не годится?

— Почему нет, сынок. Ты, возможно… ого!

Последнее восклицание было комментарием к выстрелу плазмой, которым разразился йуужань-вонгский заградитель. Напоминавший солнечную вспышку плазменный сгусток в диаметре намного превосходил «Сокола», и лишь резкий манёвр Хана спас незадачливых пиратов от прямого попадания. Вираж был столь крут, что даже выставленные на 98 процентов инерционные компенсаторы оказались бессильны перед гравитационными силами, а кровь принялась с бешеной скоростью приливать к голове.

Позади пилотского кресла механическая туша Ц-3ПО не выдержала перегрузок и плотно въехала в переборку. В который раз.

— Ладно, — буркнул Хан. — Пора менять стратегию. Трипио, прекрати слоняться и покажись на глаза. Ты мне нужен.

Золотистая голова выглянула из-за угла.

— Я вам нужен? Нет, я, конечно, всегда рад помочь, капитан Соло, но я не вижу, каким образом протокольный дроид может послужить вам в подобной ситуации. Если вы только не решили сдаться и желаете, чтобы я перевёл им ваше признание о капитуляции, хотя эта идея кажется мне весьма неудачной даже за неимением альтернатив.

— Да нет же, Золотошкурый, — откликнулся Хан, успевая увиливать от свежей порции кораллов, высыпавших им навстречу. — Ранее мы заметили у одного из грузовиков какой-то странный радиоационный след. Выясни, что всё это значит.

— Господин Хан, я в самом деле не вижу…

— Давай, дружок. Или начинай готовиться толкать речь о капитуляции.

Ц-3ПО с неохотой пошёл считывать показания приборов.

— Я не вполне уверен, что понимаю, чем я сейчас занимаюсь. Но раз от меня будет какая-нибудь польза, что ж… я сделаю всё, что смогу. Ох, и почему я не остался вместе с мастером Люком?!

Глава 37

— Это сведёт меня с ума, — жаловалась Тахири. — Ненавижу неведение. Йуужань-вонги могли уже захватить всю систему.

— Мне казалось, существует около сотни поговорок джедаев о терпении, — занялся нравоучительством Корран. — Правда, ни одна из них что-то не приходит мне на ум. Ладно, просто пытайся следовать примеру Энакина. — Он замолк на мгновение. — Не верю, что я только что это сказал.

Энакин, погружённый в себя, мало уделял внимания компаньонам. Он блуждал где-то вне той маленькой квадратной комнаты, куда их поместили, и пытался в Силе прочувствовать, что происходит вокруг. Он ощущал замысловатую, будто математическую красоту приливов на планете Яг’Дул, её трёх спутников и атмосферы, высасываемой в бездонный космос. В его голове шептались миллионы и миллионы голосов гивинов, тех, что слонялись по своим герметично запечатанным городам или сидели за пультами на верфях. Он, казалось, смог бы коснуться миллиардов крошечных осколков камня и льда, которые никогда не станут планетой, они лишь ждут своего часа, когда всепоглощающий свет солнца достанет и до них и превратит их в очередные светящиеся точки.

И он почувствовал их, йуужань-вонгов. Но не в Силе, а посредством телепатии светляка, огранённого и вставленного в его световой меч. Чувство было сродни слабому шумоподобному комм-сигналу, но ошибки быть не могло.

— Они здесь, — констатировал он.

— Кто? — всполошился Корран.

— Йуужань-вонги. Они в системе. Я не могу точно определить, как их много, или насколько… — Сила вдруг послала ему новый, сокрушительный импульс. Он чуть не задохнулся и стал усиленно ловить ртом воздух, а слёзы нескончаемым потоком полились на его щеки.

— Что? — перепугалась Тахири. — Что не так?

— Мара, — с трудом выговорил Энакин. — Вы что, не чувствуете? Тётя Мара умирает. И дядя Люк… — Он вдруг подскочил с места и выхватил из-за пояса световой меч. — Мы должны выбираться отсюда. Немедленно.

— Энакин, мы не можем, — попытался убедить его Корран. — Додециан не шутил, когда предупреждал о декомпрессии на станции. А ведь гивины выживут в вакууме, помнишь?

— Но должны же мы хоть что-то предпринять? — горячо настаивал Энакин.

— Энакин, наша смерть на Яг’Дуле Маре не поможет. Надо беречь головы.

— Я не хочу вот так просто сидеть здесь и ждать, пока за нами придут. Не гивинам решать нашу судьбу.

— Я — за побег, — вставила веское слово Тахири. — Нам просто нужно найти другой корабль, вот и всё.

— Раз вы так решили, то для начала неплохо бы найти скафандры, — предостерёг Корран. — Без них у нас нет ни шанса добраться до того гипотетического корабля, который вы собрались украсть.

— Ты ж уже хозяйничал тут однажды, — напомнил ему Энакин. — Ты должен помнить, где они хранятся.

— Не думаю, что за двадцать лет здесь ничего не изменилось. Они должны были сто раз всё поменять местами.

— Ну, мы можем использовать Силу и заставить стражника отвести нас к скафандрам, — предложила Тахири.

— Ни за что, — оборвал её Корран, хмурясь. — Ты не отправишься на тёмную сторону, будучи у меня под надзором. Занимайся этим в любое другое время. Например, когда за тобой будет приглядывать Люк.

— И что тогда? — поинтересовался Энакин.

— Не забывай ещё и о том, что за нами сейчас могут наблюдать: шансы на это весьма велики, — заметил Корран.

— Не помню, чтобы кореллиане когда-либо рассуждали о шансах, — проворчал Энакин.

— Лады. Никаких шансов. Но они прослушивают нас. Это точно.

Энакин в недовольстве сплёл пальцы рук.

— Тогда, надеюсь, они слышали мои слова об их нелепом поведении. Мы прилетели, чтобы предупредить их, и как они нам отплатили?

— Энакин, а ты попробуй влезть в их шкуру. Мы врываемся в систему на транспортнике йуужань-вонгов, ведём себя так, будто собираемся атаковать их станцию. Далее мы приносим вести о том, что огромный вражеский флот готовит вторжение, затем обвиняем в том, что как минимум одна фракция в их правительстве находится в сговоре с захватчиками. Я бы с трудом такое проглотил.

— Ну, теперь же у них есть доказательства.

— Да, ты прав, — согласился Корран. — Можешь определить, как далеко от нас йуужань-вонги?

Энакин мотнул головой.

— Нет, такое мне пока не под силу.

Словно противореча его словам, станция вздрогнула от мощного толчка.

— Но я могу догадаться, — продолжил Энакин. — Думаю, они очень, очень близко.

— Прекрасно, — сказал Корран. — Не пора ли нам отчаливать?

— Разве мы тебе не об этом талдычим уже полчаса? — пожаловалась Тахири.

— Разница в том, что теперь и у меня появилось подобное желание, — ответил Корран. Выхватив световой меч, он направился к входной двери.

К его удивлению, она оказалась не заперта, да и охраны в округе не наблюдалось.

— Любопытно, — произнёс Корран, когда станция вновь задрожала.

Осенённый неожиданным подозрением, Энакин вновь влился в Силу, фокусируясь не на происходящем снаружи, а на самой станции. К его большому облегчению, подозрения не оправдались: гивины не оставили станцию на растерзание врагу, и их силуэты по-прежнему ощущались поблизости.

На самом деле, двое гивинов в этот момент обнаружились и в зоне видимости: держа в руках бластерные карабины, они выползли из люка в конце коридора и обратились к пленникам на ломаном общегалактическом:

— Джедаи, вы пойдёте с нами.

— Мы справимся с ними, — очень тихо произнёс Энакин.

— Возможно, — согласился Корран. — Но мы не станем так поступать. Не сейчас, по крайней мере. — Он улыбнулся гивину. — Ведите, — велел он.

Коридоры, по которым их вели, были полны мечущихся, суетящихся гивинов, но ни один из них даже мельком не взглянул на трёх джедаев. Достигнув командного центра, они обнаружили, что тот наполнен суматошным волнением и одновременно суеверным страхом. На обзорном экране высвечивались зловещие силуэты йуужань-вонгских кораблей, изрыгающих потоки плазмы.

Когда они вошли, лишь додециан Иллиет удостоил их поднятием головы.

— Похоже, вы оказались правы, — сдержанно произнёс он. — Мои поздравления.

— Было бы неплохо услышать это от вас несколько часов назад, — заметил Корран.

— Без сомнения. Вам троим теперь понадобятся скафандры. Когда йуужань-вонги вступят на борт станции, мы откачаем с неё весь воздух.

— Вы что, не собираетесь сражаться?

— Собираемся, но эта станция содержит ограниченную огневую мощь. Наша защита не продержится и получаса, а флот будет всеми силами защищать лишь Яг’Дул, но не станцию. Силы йуужань-вонгов весьма внушительны. У нас слишком мало шансов на победу.

— Не будьте таким безнадёжным оптимистом, — саркастически заметил Корран.

— Вероятно, я неточно выразился, — не понял чёрного юмора гивин. — Я и не думал выражать каким-либо образом оптимизм.

— Я пошутил. Забудьте. Так где наши скафандры?

Додециан указал на другого гивина.

— Они в старом хранилище, которое, как вы должны помнить, обозначено кольцом 1С в посадочном отсеке. Если ваша память подводит вас, мой подчинённый укажет вам путь. Я сожалею, что впутал вас в эту историю. И приношу извинения за то, что предпринял попытку торговать вашими жизнями.

— Они что, не приняли сделку?

— Напротив, — произнёс Иллиет. — Я достиг соглашения. Противник обещал оставить в покое станцию, если мы сдадим ему джедаев.

— Тогда почему…?

— Я не верю в его обещания. Идите. В тринадцатом ангаре двенадцатого посадочного дока вас ждёт небольшой корабль. Надеюсь, он ещё не уничтожен. Я даю вам добро на его использование. Все другие корабли уже задействованы в битве, либо в эвакуации технического персонала, но этот — ваш.

— Спасибо вам, — от всей души поблагодарил его Корран.

— Нет, это вам спасибо. За то, что вы беспокоились о нашей планете и нашем народе, что не бросили нас в беде. — Он вновь посмотрел на последние сводки из зоны боевых действий. — А теперь вам нужно поторопиться, — взгляда на них он больше не поднимал.

Глава 38

Нен Йим с наслаждением купалась в море знаний. Древние правила искрились и сияли в её мозгу, погружая её в самые сокровенные основы существования, открывая ей тайны, которые были когда-то мечтой всей её жизни. Её лицо, укрытое шлемом восприятия выражало абсолютное удивление и трепет перед неизведанным, словно она на момент вновь стала той девочкой, которую когда-то вовлекли в паутину нового мира, которая любила искусство формирования и была им любима.

Прошло много времени, прежде чем она смогла проникнуть за пятый кортекс, в реалии великих мастеров. Там были живые модели довинов-тягунов, там описывалась техника засева семян йорик-коралла, ну и, конечно, руководство по восстановлению рук мастера. Всё это она пропускала, пробиваясь через мелководья и глубины знаний; решимость служила ей проводником.

Наконец она обнаружила эмбрион "летающего мира" и остановилась. Частично она уже была знакома с его устройством: со схемами рекам-фортепов, моделями осмотических мембран и эндокринных аркад, — но то были лишь компоненты. Ей никогда не доводилось лицезреть столь целостной картины внутреннего устройства судов, — всё, чем она занималась прежде, происходило как бы по наитию, а здесь она нашла чёткие доказательства того, где её поиски были верны, а где ошибочны.

И на вершине всего этого, на внешних пределах седьмого и последнего кортекса находился он. Мозг. Рикйам. Его модель развернулась перед ней как на ладони. В свою очередь она тоже открылась перед ним, она жадно поглощала новую информацию, которая размещалась в её голове, вставала по местам, что освободились с удалением ваа-тюмора. Цепочки аминокислот проплывали сквозь неё, словно бурлящие потоки, оставляя в памяти чёткие отпечатки. Нейроны делились, расщеплялись и перетекали в узлы, из которых потом складывались корковые кольца. Автономные подсистемы продолжали процесс развития мозга, приводя его к стабильности, сохранности, стасису.

И, в конце концов, когда процесс завершился, когда её собственный мозг раздулся от переполнявшей его информации, она окончательно всё поняла.

Корабль был обречён. Рикйам умрёт, и нет протокола, чтобы спасти его. Надежда на чудо угасла в ней с последним образом, и живая библиотека, которой ещё недавно она так восторгалась, показалась ей не хранилищем знаний, а тюрьмой. Или мавзолеем. Всё, что создавало в Канг касе впечатление блистающей жизни, на деле оказалось высушенным, стерильным, неизменным. Для неё здесь больше не осталось ничего нового. Если протоколы исходили от самих богов, то боги явно не желали развивать знания народа йуужань-вонгов до каких-либо новых высот.

Но это же не так! Со времён вторжения в галактику неверных верховный владыка Шимрра и другие формовщики получали откуда-то новые протоколы. Боги были щедры, особенно на сведения об оружии. Так куда же всё подевалось?

Эта мысль отозвалась небольшим всплеском в Канг касе, как будто библиотека ожидала, что кто-то задумается над этим. Но седьмой кортекс медленно гас в сознании формовщицы, оставляя её дрейфовать в беспамятстве по волнам мира и спокойствия, и абсолютной темноты.

Ничего нет, вплоть до седьмого кортекса, подумала она. Я достигла той пустоты, которую боги ещё не удосужились заполнить.

Если только они существовали. Межань Кваад не признавала богов. Возможно…

Но даже, когда прежние сомнения вновь вернулись к ней, что-то вдруг переменилось в окружающей пустоте. Как будто в конце туннеля возник свет.

А потом она узрела то, чего не могло там быть.

Восьмой кортекс.

С возрождающимся чувством надежды она двинулась по направлению к нему.

Защитная мембрана сопротивлялась ей, пронзая болью каждое её нервное окончание.

Это место запретно, даже для мастера, сказала ей каса. Она впервые говорила с ней на чём-то, похожем на реальный язык, и впервые Нен Йим почувствовала настоящее веяние древности. Она отпрянула. Кто же, как не мастер, сможет войти сюда?

Уходи, твердил голос.

Я не могу, отвечала она. Тяжело дыша, Нен Йим проигнорировала предупреждения касы и пропустила свой разум внутрь, принимая боль, делая её частью себя самой. Агония росла, ярким огнём она пылала в её мозгу, но формовщица упорно шла к своей цели, не взирая на препятствия.

Её сердце колотилось неровно, дыхание сбилось. На губах проступал привкус крови. Она боялась, что пока её лицо скрыто шлемом восприятия, её тело бьют страшные спазмы.

Откройся! выкрикнула она. Откройся мне. Я — Нен Йим. Откройся или убей меня!

И вдруг, словно вода, расступающаяся перед ладонями пловца, восьмой кортекс открылся.

Она посмотрела внутрь, и вся надежда испарилась. Дав волю безудержной печали, она потеряла сознание.

Яркий свет, пробивавшийся сквозь глазницы, разбудил её. Кислый запах вдарил по ноздрям, и только через мгновение она поняла, что это была её собственная запёкшаяся кровь. Она попыталась пошевелиться, но её тело, скованное болью, не слушалось её.

А над ней в полный рост возвышался Каэ Кваад, скалящийся во весь рот.

— Ну, что ты там видела, маленькая Нен Тсуп? — нежно спросил он. — Ты всё хорошо разглядела? Ты теперь удовлетворена, да?

— Ты знал, — утвердительно произнесла она.

— Конечно, я всё знал.

Она с трудом подняла голову и огляделась. Они находились в формовщицкой лаборатории.

— Межань! — выкрикнула она.

К её удивлению, ничего не произошло, только оскал Каэ Кваада разросся ещё шире.

— Я так понимаю, это слово должно было вызвать какую-то реакцию. Наверное, у гратчина, которого ты видоизменила. Я принял меры предосторожности и уничтожил его.

Что-то в речи мастера Кваада звучало крайне непохоже на него. Необычно.

— Приведи себя в порядок, адепт, — мягко приказал ей мастер. — Нас ждёт великое путешествие: только тебя и меня.

— Куда? — она едва выговорила этот вопрос: губы практически отказывались повиноваться.

— Увидеть его, конечно. Верховного владыку Шимрру. Он ждёт тебя.

Глава 39

— Одиннадцатый, у тебя двое на хвосте!

— Спасибо, Десятка, — отозвалась Джейна, — но в следующий раз сообщи мне что-нибудь поновее. — Чувствуя напряжение во всём теле, она силилась увильнуть от новых порций перегретого газа. По правому борту по-прежнему продолжалась битва у Вампы, звёздное небо искрилось от лазерных вспышек и столбов магмы, однако определить, в чью сторону сейчас перевес, было нереально.

У Джейны и своих проблем хватало: один из кораллов-преследователей метким выстрелом пропорол её защиту. Звёзды завертелись перед глазами быстро-быстро, а в кабине стало жарче, чем во время дневного пекла на пустынном Татуине. Вспышки на консолях возвещали о выходе из строя функциональных систем, само тело Джейны дрожало от перенапряжения.

Всё, двигатели полетели, подумала она. Я — труп.

Что интересно, она почти не испугалась этих мыслей. Она только очень сильно пожалела, что не доживёт до того яркого шоу, которое ожидает её эскадрилью в конце этой занимательной миссии.

— Капитан Соло, нас вызывает корабль йуужань-вонгов, — возбуждённо заголосил Ц-3ПО. — У них на борту, должно быть, модифицированный виллип.

— Скажи им, я слишком занят отстрелом их кораблей, чтобы отвечать, — отмахнулся Хан, раскручивая "Тысячелетний Сокол" на девяносто градусов, чтобы проскользнуть сквозь клин кораллов-прыгунов.

— Капитан Соло, они настаивают, — упорствовал Ц-3ПО.

— Тогда скажи им, что я перезвоню. — Бесчисленные орды кораллов вынудили Хана отойти подальше от большого крейсера-заградителя, но теперь корабль-монстр решил пуститься в погоню, пытаясь поймать прыткий фрахтовик лучом захвата, который генерировал его довин-тягун. Отчаявшись, Хан поменял стратегию и приблизился к фрахтовикам Бригады Мира, используя их как прикрытие.

У него не было времени проверять, как там Каррд, но яростный рык, прозвучавший секунду назад в комлинке на открытой частоте, свидетельствовал о том, что информационный брокер ещё жив.

Хан подвёл «Сокола» к самому крупному из фрахтовиков, легко увернулся от его маломощных лазерных выстрелов и соорудил петлю, готовясь встретить преследователей лоб в лоб. Его лицо было перекошено злобным оскалом.

Он моргнул. Вокруг никого не было: ни единый коралл-прыгун не устремился за ним в погоню.

— Господин, — в проходе возник Ц-3ПО, — командир боевого крейсера йуужань-вонгов «Сунулок» отозвал свои корабли. Если мы не ответим в течение шестидесяти секунд, он возобновит враждебные действия.

Хан сверился с сенсорами. Кораллы-прыгуны ретировались под защиту «мамочки» и не высовывались. «Сунулок» также оставался на месте, причём на приличном расстоянии от «Сокола»: насколько Хан мог судить, его корабль находился вне зоны досягаемости лучей захвата заградителя.

Хан помедлил ещё немного, оценивая ситуацию. Насколько он понял, передышку получил только «Сокол»: корабли Каррда по-прежнему сражались с превосходящими силами противника несколько поодаль, причем Тэлон явно проигрывал битву.

— Ладно, дай мне поболтать, — наконец обратился он к изрядно перенервничавшему Ц-3ПО. — Не думаю, что их слишком осчастливит, если в переговоры вступит дроид.

— Несомненно, господин Соло.

Одновременно следя за сенсорами и звёздным небом в иллюминаторах, Хан включил комм.

— "Сунулок", говорит "Кровавая принцесса". Вы, никак, уже готовы сдаться?

Хорошая попытка.

— Говорит мастер войны Цавонг Ла. Вы зря расходуете моё время на всякую чушь, — поздоровался йуужань-вонг.

— Эй, ты сам позвонил. Чего тебе надо?

— Ты не хочешь показать мне своё лицо, подлый трус, — рыкнул мастер войны. — Но я и так знаю, кто ты. Ты — Хан Соло, и твой корабль — "Тысячелетний Сокол".

Интересно, у кого он купил эту информацию? подумал Хан. Вот и закончилась добрая сказка.

— Кто трус, я? — взорвался Хан. — И это говорит мне тот подонок, чьи прихвостни порезали мою беззащитную жену!

— Она была недостойна сражаться со мной. Как и твой сын джиидай.

— Послушай, ты, мистер «шрамы-вместо-мозгов». Мне наплевать, кто там достоин твоего великолепия. У нас тут была классная вечеринка. Давай продолжим её, или летите отсюда на все четыре стороны. Оба варианта меня вполне устраивают.

— С тобой Джейсен Соло. Он мне нужен. Живым. Тогда ты сможешь уйти.

— О, конечно. Сейчас я погружу его в спасательную капсулу, перевяжу ленточкой и вышлю вам.

— Пап? — донёсся голос джедая по внутренней связи. — А это неплохая идея. Если я смогу вызвать его на дуэль…

Хан проигнорировал просьбы сына и повернулся к Ц-3ПО.

— Ты уже разобрался, что это за радиоактивность в дальнем грузовозе?

— Разобрался, господин Соло, правда, я не знаю, чем это нам поможет. Радиация очень слабая: на борту фрахтовика жидкий водород, обогащённый тритием.

— Дешёвое реакторное топливо! — проворчал Хан. — Индустриальные отходы! А я-то надеялся на ионные мины или что-нибудь подобное.

— Простите, господин, — пролопотал Ц-3ПО.

— Неверный! — эфир вновь заполнил яростный рык Цавонга Ла. — Я не замечаю, чтобы ты готовил спасательную капсулу.

У Хана отвисла челюсть.

— У этого парня, что, нет чувства юмора? Он, в самом деле, думает…

Ну, пускай думает. Хан вновь открыл канал связи.

— Эй, дайте мне секунду. Он всё же мой сын.

— У вас есть две минуты.

Хан прикусил губу, отчаянно выдумывая, на какую ещё уловку можно пойти.

Лея вызвала его снизу по внутренней связи.

— Хан, а нельзя засунуть ракету в спасательную капсулу?

— Ничего не выйдет. Просто зря израсходуем ракету.

— Пап, я отправлюсь, — воззвал Джейсен. — Я должен хотя бы попробовать спасти вам жизни.

— Молчать! — Хан метнул взгляд на Ц-3ПО. — Сбрось обе капсулы! Сейчас же! Нацель их на корабль йуужань-вонгов.

— Господин Соло, я не совсем уверен…

— Давай. — Хан врубил двигатели, и «Сокол» неспешно засеменил в сторону грузовоза. Обе вылетевшие спасательные капсулы пересекли пространство перед его взором и отправились своей дорогой.

— Даю им несколько секунд, чтобы определить, что в них никого нет. — Хан протянул руку и сделал пробный выстрел передними лазерами. — Ну, Золотник, сделай глубокий вдох. Если это не сработает, то…

— Но, господин, я же не дышу. Конечно, я… О, нет!

Энакин, Тахири и Корран следовали за странного вида гивином, который вёл их по тесным коридорам космической станции Яг’Дула, содрогающейся от прямых попаданий плазменного оружия.

— Есть идеи, куда мы направляемся? — спросил старшего джедая Энакин.

— Планировка не должна была сильно поменяться со времён моего предыдущего визита. — Корран задумался. — Насколько я помню, этот коридор ведёт к ангарам.

— Да-да. Идём к ангарам, — услужливо подтвердил гивин.

Мгновения спустя они достигли перекрёстка и всей толпой погрузились в турболифт, который, скрипя конструкциями, повёз их к передней посадочной площадке. Иллюминация замерцала, лифт внезапно остановился, но пауза продолжалась всего несколько секунд: вскоре электроосвещение восстановилось, пусть и оставалось немного приглушённым.

— Жаль будет, если станция взлетит на воздух, — пробормотал Корран. — Слишком много воспоминаний…

Слова Коррана были настолько пронизаны тоской, как будто джедай мечтал сейчас вновь стать молодым. То же самое обычно отчётливо звучало и в речах Хана Соло.

Энакин не понимал этого. Это же нелепо: так тосковать из-за прожитых лет. Чем старше ты становишься, тем серьёзней к тебе относятся люди. Энакин всегда болезненно воспринимал, когда к нему относились как к ребёнку, особенно некоторые взрослые невежи, мнившие себя знатоками.

Мара… Мара больше других считала его повзрослевшим. А сейчас Мара умирала, и Энакин ничего не мог поделать. Он почти желал, чтобы вот сейчас турболифт открылся, а снаружи их ждал бы целый гурт йуужань-вонгов, которых он мог бы…

Это не желание, вдруг понял он. Со мной говорит светляк.

— Мальчики и девочки, — прошептал он. — Предлагаю зажечь световые мечи. Нас ждёт горячий приём.

По крайней мере, в этот раз Корран решил для разнообразия не задавать лишних вопросов. Он просто сделал, как просили.

Двери разъехались, открыв всеобщему взору шестерых йуужань-вонгов с амфижезлами.

— Я иду первым, — сверкая мечом, выкрикнул Корран, рванув навстречу врагу. Младшие джедаи расположились по бокам, а Энакин ещё раз внимательно пересчитал противников. Оказалось — пять. Но светляк настаивал, что их шесть.

Он крутнулся на месте — чуть-чуть опоздал. Гивин со всего размаху въехал Энакину кулаком по переносице, вытолкнув из турболифта в полный врагов вестибюль. Юноша налетел на Коррана, от столкновения ноги старшего джедая подкосились. Такой поворот событий застал экс-КорБезовца врасплох; тот сумел сохранить относительное равновесие, перекатившись через плечо, однако через секунду Энакин уловил исходящую от Коррана вспышку боли от раны, нанесённой амфижезлом. Голова юноши по-прежнему звенела, однако рефлексы не подвели его, когда он занёс пылающий клинок над головой и резким движением парировал направленный на него выпад жезла. Всё ещё осознавая реальность угрозы, исходящей со спины, он метнулся в бок. Совершив кувырок, он краем глаза уловил стремительное движение Тахири, которая, выполнив высокий, подкреплённый Силой прыжок, приземлилась бок о бок с Корраном и заняла оборонительную стойку.

Энакин поднялся и послал нападавшим сверхмощный телекинетический импульс. Будь они представителями любой иной расы, их бы тут же размазало по переборке. Вместо этого у двоих только подкосились колени, а оставшиеся трое лишь покачнулись, будто на сильном ветру. Понимая, что так ничего не выйдет, Тахири нашла другое решение проблемы: она сбила с места несколько бочек, стоявших в углу помещения. На этот раз воины не выдержали напора: бочки опрокинули их наземь, и лишь гивин остался крепко стоять на ногах, скалясь в своей противной, очень не-гивинской улыбке.

Из боковых проходов высыпали ещё восемь воинов йуужань-вонгов и застыли на месте в ожидании приказов.

Подняв руку, гивин нащупал какую-то чувствительную точку на своём носу, и облегающее маскировочное одеяние стекло с него, открывая йуужань-вонгскую личину.

— Неплохо для неверных, — буркнул он, принимая амфижезл из рук одного из новоприбывших. Он уставился прямо на Энакину. — Ты не тот Соло, которого больше других жаждет заполучить мастер войны, хотя после Явина 4 спрос повысился и на тебя.

— Я тебя не знаю, — дерзко выкрикнул Энакин.

— Конечно, нет. Но я знаком с твоей матерью. Я — Ном Анор, и вы можете считать себя моими пленниками.

— Смотри, не распухни от самодовольства, — огрызнулся Корран.

— Сейчас всё не в вашу пользу.

— Ты, видимо, слишком плохо знаешь кореллиан, — произнёс старший джедай.

— Не утомляй меня. Вы трое и так заслужили уважение. Не будь вы неверными, я бы мог причислить вас к воинам.

— Чего я не могу сказать о тебе, — воспрял духом Корран. — А что, Ном Анор? Как насчёт сразиться, только ты и я?

— Дуэль, как с Шедао Шаи? И если победа останется за мной, твои друзья добровольно сдадутся?

— Нет. Но ты сможешь доказать, что не боишься встретиться со мной лицом к лицу.

— К несчастью, мои обязанности перед народом не позволяют мне принять твой предложение. Прости. — Ном Анор скорчил невинную гримасу.

Тахири неожиданно для всех завопила на йуужань-вонгском. Воины посмотрели на неё, сначала полные удивления, а потом злости. Один из них повернулся к Ном Анору и рявкнул на него.

— Что ты им сказала? — поражённый сценой, спросил Энакин.

— Воины нашего языка не знают и тизовирмов у них тоже нет. Они не поняли, что Ном Анор отказался от поединка. А я намекнула ребятам, что Корран убил Шедао Шаи.

— Неплохо, Тахири, — встрепенулся Хорн. — И что теперь?

— Лидер этой ватаги — воин по имени Шок Чока — готов выйти на поединок.

— Скажи ему, что я согласен, — распорядился Корран.

— Нет, — поправил Энакин. — Скажи, что я согласен. Скажи им, что я покрошил уйму воинов на Явине 4, что я дрался с Вуа Рапуунгом. Скажи, что я требую своего законного права на смертельный поединок, иначе я доставлю их имена богам, и единственной характеристикой им будет слово "трус".

Ном Анор тем временем кричал что-то на своём языке, но воины, казалось, просто забыли о его присутствии. Это выглядело бы даже смешно, если бы не было так печально.

Когда Тахири завершила перевод, Энакин зажёг свой меч и выступил вперёд. Другие воины попятились, образовав полукруг. В него вошёл Шок Чока.

Глава 40

Двигатели истребителя Джейны запустились так же внезапно, как и заглохли, и она осознала, что рано записала себя в покойники. А когда мгновение спустя Второй и Десятый смахнули двух прыгунов с её хвоста, девушку обуял абсолютный восторг. Как бы подтверждая перемену в настроении, она двумя меткими выстрелами смела преследовавших Проныру-9 кораллов и вновь ворвалась в общий строй.

Но самый прекрасный вид открывался по правому борту: согласованный огонь нескольких «крестокрылов» вспорол Вампу, разломив её на восемь симметричных фрагментов. Волна заряженных частиц окатила истребители, сгенерировав в эфире столько статического шума, что едва не заглушила восторженный вопль Гэвина Дарклайтера.

Вслед за этим Прыныры методично вычистили небо от последних кораллов-прыгунов: без военного координатора, который, очевидно, базировался на Вампе, те не представляли особой угрозы. Остатки Разбойной эскадрильи перегруппировались, готовые к новым свершениям.

Они потеряли Третьего и Четвёртого, Восьмой также вышел из строя, повредив один из двигателей.

— Дюжина, как там у вас? — послал запрос Гэвин.

Голос Кипа пробился сквозь вызванные гравитационными искажениями помехи: — …потерял пять истребителей. Не могли бы… поторопиться, а то пропустите всю вечеринку?

— Держитесь, мы уже на подходе.

И тут же последовало новое прекрасное зрелище. «Ралруст» во всей красе развернул свои плоскости в реальном пространстве и степенно поплыл на рандеву с «крестокрылами». Ни на шаг от него не отставали два корвета и ещё один тяжёлый крейсер.

— Кре’фей на связи, — пророкотал далёкий голос адмирала. — Мои поздравления, Проныры. Блестящая работа. Если не возражаете, мы присоединимся к вам — курс на объект-прим.

— Адмирал, — довольно возвестил Гэвин, — мы не возражаем.

Джейна повернула нос истребителя по солнцу и спикировала к "Ралрусту".

— Ай, мы сейчас столкнёмся! — завопил Ц-3ПО.

— В том-то и весь смысл, Профессор, — отмахнулся Хан. «Сокол» стукнулся о борт транспортного модуля; два скорых выстрела передними лазерами привели корабль в движение. Хан завёл двигатели на полную, и грузовик с водородом, подгоняемый его напором, чинно пополз в направлении заградителя. «Сокол» при этом скрипел, как давно не смазанные пружины, но Хан держал нос корабля прямо, не позволяя себе дать слабину.

— Эй, какого… что там наверху происходит? — раздался рассерженный вопль Леи в интеркоме.

— Не отвлекайся, следи за кораллами. По моим подсчётам они появятся через две секунды.

"Сунулок" не заставил себя долго ждать. В мгновение ока мастер войны уразумел, что его надули, и натравил на Хана весь свой ударный флот. Кораллы-прыгуны вышли на позиции и низвергли на "Тысячелетний Сокол" и примкнувший к нему грузовоз свои плазменные потоки. С жадностью голодного ранкора они пожирали щиты кореллианского фрахтовика, но Хан упорно выжидал нужного момента, и тот случился: прыгуны пробили оболочку транспортного модуля, и водород стал сочиться сквозь бреши. Тогда Хан развернул корабль носом кверху и сорвался с насиженного места.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — прозвучал встревоженный голос Леи.

— Расслабься, моя сладкая, — сам Хан, однако, чувствовал себя каким угодно, только не расслабленным. Он впился ладонями в ручки управления, пытаясь выжать из своей птички такую скорость, на которую она явно не была способна.

Но в следующую секунду корабль резко застопорился: это заградитель зафиксировал на нём свой луч захвата. Ни в коей мере не желая сдаваться без боя, Хан врубил на полную катушку репульсоры и порадовался, что не сообщил о своих намерениях Ц-3ПО: железный зануда тут же принялся бы рассуждать о шансах.

Но корабль завяз, будто в сладком сиропе, и слушаться пилота не желал. Теперь Хан мог только сидеть и наблюдать.

Танкер Бригады Мира по-прежнему летел в направлении «Сунулока» — слишком быстро для того, чтобы корабль размером с заградитель мог успеть уйти из-под удара, не прибегнув к гиперпрыжку. Медленно, но верно танкер распадался на части под слаженным огнём кораллов-прыгунов, но путь к заградителю продолжало его жидкое содержимое, распространявшееся по космическому пространству с ужасающей скоростью.

— Я не понимаю, господин, — подавленным голосом промямлил Ц-3ПО, — что может жидкий водород сделать против…

— Смотри и учись, Трипио, — оборвал его Хан. Сам он затаил дыхание. — По крайней мере, я очень надеюсь, что… — Он выпустил три из шести оставшихся ракет по вражескому кораблю. — Лея, Джейсен. Цель — заградитель. Огонь без отмашки.

— Но ведь водород не загорится без кислорода, — не мог угомониться Ц-3ПО.

— Безусловно, — согласился Хан.

Вдогонку ракетам последовал лазерный шквал, но прыгуны тоже времени даром не теряли. В этот самый момент они сожгли последнее очко на дефлекторах «Сокола» и приготовились разбирать его на части.

А затем звёздное небо расцвело ярким пламенем пожара.

Шок Чока был огромен, даже для йуужань-вонга. На каждом ухе воина красовалось по три гигантских насечки, а отвратительного вида шрам пересекал его лицо прямо по центру, начинаясь на подбородке и закачиваясь только у самой макушки. Йуужань-вонг держал амфижезл у себя за спиной, свесив его чуть ниже талии, и своим ледяным взором сверлил Энакина. Его колени были подогнуты, а движения совершенно бесшумны.

Энакин полностью расслабился, он не паниковал перед видом грозного воина. Абсолютное спокойствие поглотило его. Тихой поступью он начал перемещаться вокруг противника, погасив меч и свесив его на ладони. Взглядом хищника Шок Чока отслеживал движения джедая.

Энакин остановился, загадочно ухмыльнулся и вступил в зону поражения.

Воин двигался даже быстрее, чем могли отследить человеческие рефлексы: он совершил резкий замах и наискось рубанул джедая амфижезлом. Энакин был готов: меч и жезл встретились у него над головой, выдав яркую искру. Предвидя такой поворот, Шок Чока мгновенно изменил угол атаки и нацелился проткнуть противнику горло. Энакин отступил и широким, размашистым движением отвёл удар в сторону: он действовал так, будто оборонялся сразу от двух противников одновременно. Третьего выпада не последовало: оружие Чоки находилось так далеко от линии удара, что он потерял бы драгоценные секунды, делая новый замах. Воину пришлось отпрыгнуть назад, он чуть было не напоролся на стоящую у стены Тахири, а его бешено вертящийся в руке живой клинок, едва не зацепив Коррана, ненароком задел переборку и оставил на ней метровую прореху.

Неистовствуя и громко топоча ногами, Шок Чока возобновил атаку. Энакин парировал сокрушительной силы удар; жезл увёл его световой клинок в сторону и оставил ещё один глубокий разрез на переборке. Загнанный в угол, джедай исхитрился поднырнуть под противника и вырваться на относительно свободное пространство, перекатившись кувырком ближе к центру помещения. Едва успев подняться на ноги, он тут же был вынужден вновь обороняться.

Джедай сузил угол защиты и парировал теперь только те удары, которые направлялись непосредственно в него, — очень часто амфижезл оказывался в сантиметре от его лица. Энакин вошёл в ритм, он совершал только те движения, которые нужно было, двигался с грацией хищника и непрерывно улыбался. Амфижезл со свистом вертелся вокруг него.

Воин неожиданно припал к полу и подсёк Энакину ноги: такого манёвра юный джедай не предвидел. Он неуклюже повалился на пол, выбрасывая клинок перед собой, чтобы парировать удар, призванный добить лежащего противника. Однако жезл неожиданно стал гибким: миновав выставленную преграду, смертоносная змеиная голова впилась в пол, разминувшись с телом Энакина всего на несколько сантиметров. Энакин схватился левой рукой за амфижезл и потянул его на себя; меж тем меч в его правой руке со всего размаха вонзился в коленную чашечку воина, где сходились пластины его доспехов. Зарычав, воин нацелился размозжить голову Энакина кулаком, но юноша вовремя ушёл из-под удара. Выпустив из руки амфижезл и игнорируя боль от пореза, образовавшегося на ладони, он вскочил на ноги и неожиданно для всех оказался в выигрышном положении. От резкого рывка Шок Чока потерял равновесие, и в ту долю секунды, когда он решал, восстанавливать ли баланс или продолжать атаку, Энакин снёс его голову с плеч.

Ещё до того, как обезглавленное тело Шок Чоки свалилось на дюракритовый пол, Энакин метнулся к своим. Корран, как показалось, был больше других подготовлен к случившемуся: одним резким взмахом клинка он завершил то, что началось ещё во время боя: прорезал переборку насквозь, создав в ней лаз, достаточный для того, чтобы человек мог пролезть внутрь. Другие йуужань-вонги обескуражено смотрели на мёртвого вожака, и грех было не воспользоваться их медлительностью. Прорвавшись сквозь перекрытие в соседнюю комнату, трое джедаев рванули что есть мочи по коридору, преследуемые гулкими воплями йуужань-вонгов и ударными жуками, несущимися им вслед. Добравшись до пневматических ворот, они при помощи контроллера привели их в движение. Краем глаза Энакин уловил силуэт йуужань-вонга, выворачивающего из-за угла, а мгновение спустя расслышал звук удара; закрывшиеся за его спиной ворота уверенно сносили все попытки чужаков прорваться внутрь. Время от времени оборачиваясь через плечо, он продолжал бежать, но его опасения были напрасны: ворота по-прежнему не открывались.

— Ты всё нарочно устроил! — крикнул Корран, продолжая бежать. — Я думал, ты на самом деле так небрежно дерёшься.

— Нам надо срочно найти тринадцатый ангар, — тяжело дыша, выпалил Энакин.

— Конечно, — заверил его Корран. — Сюда.

— А далеко нам ещё бежать? — попыталась спросить Тахири. — Потому что…

— Просто беги, — посоветовал ей Энакин. — …потому что у меня уши закладывает, — закончила она.

Энакин вдруг осознал, что и с ним происходит то же самое.

— Вот, ситхово отродье! — выругался Корран. — Гивины, должно быть, выпускают со станции воздух. Так мы не доберёмся до тринадцатого ангара. — Он остановился и огляделся. — Минуточку. Давайте сюда.

Он потянул их в боковой коридор.

— Они сменили обозначения, но, думаю, мы бежим в верном направлении. — Корран открыл одну из дверей.

— Нам надо скорее на корабль, — прокричал Энакин, проследовав за старшим джедаем в небольшую комнату. На поверку она оказалось кладовой и была битком набита всевозможными ящиками и шкафчиками.

Корран решительно замотал головой.

— Не выйдет. Мы ещё даже не в посадочном кольце. — Он принялся рубить замки направо и налево, обследуя содержимое шкафов.

— Вы двое, проверьте вон те, незапертые ящики, — распорядился он. — Мы ищем скафандры. Иллиет послал нас именно сюда.

Энакин принялся выполнять поручение, ощущая, как воздух становится всё холоднее, и его становится всё меньше. Почти все ящики были пусты.

— А что, если Иллиет гребёт на одну лапу с Ном Анором?

— Сомневаюсь. А если и так, зачем устраивать столь глупую ловушку? Ном Анор должен был связаться с с подчинёнными, чтобы они встретили и забрали его со станции. Ага! — возглас относился к гигантскому скафандру, который он выудил из шкафа. — Посмотрите на это чудо природы, — пропел он. — Ему, должно быть, лет двадцать.

В следующем шкафу обнаружился воздушный баллон, но без скафандра. Ничего больше не найдя в ещё нескольких ящиках, Тахири почувствовала приступ гипоксии. То же было и у Энакина.

— Ладно, вот что мы сделаем, — наконец распорядился Корран. — Вы двое, забирайтесь сюда, — он указал на один из больших шкафов.

— Чего? — не понял Энакин.

— Просто делайте, как я скажу. И на этот раз без лишних препирательств.

Казалось забавным, что Корран снова кричит на него. Но в глубине души Энакин понимал, что это дурной знак.

Он схватил Тахири за руку и помог ей забраться в шкаф, после чего просочился сам. Корран просунул им баллон.

— Воздух выпускайте по минимуму. Помните, что шкаф наверняка негерметичен. — Он поднялся на ноги, и покачнувшись, едва не упав. — Я скоро вернусь. Дальше по коридору есть ещё одна кладовая.

Не желая больше выслушивать недовольных возгласов упрямой парочки, он закрыл дверь шкафа, и они остались в абсолютной темноте. Энакин нащупал клапан подпитки, и вскоре из баллона донеслось негромкое шипение. Юноша постарался выпустить достаточно кислорода, чтобы прошло его головокружение.

— А что, если ему не хватит сил надеть этот скафандр? — запричитала Тахири. — Что, если в нашем шкафу утечка?

— Старайся об этом не думать, — попробовал успокоить её Энакин. — Нам теперь остаётся только ждать.

— Стены становятся холодными, — прошептала она.

Они станут совсем холодными к тому моменту, как всё закончится, подумал Энакин. Если только йуужань-вонги не разнесут станцию в хлам, прежде чем у нас кончится воздух. В любом случае, не так уж важно, от чего умирать. Возможно, Корран был прав. Возможно, на этот раз фортуна покинула Энакина.

— Не бойся, Тахири, — точка зрения Энакина, правда, разительно отличалась от его слов. — Корран побывал в стольких передрягах, сколько нам с тобой ещё и не снилось. Он вернётся.

Глава 41

В пространстве вокруг крейсера «Сунулок» рождались звёзды. По крайней мере, выглядело всё именно так, да и с чисто астрофизической точки зрения эта мысль была не лишена здравого смысла. Облако кипящего жидкого водорода облепило заградитель со всех сторон, и куда бы теперь ни попадал лазерный выстрел или ударная ракета, это место тут же вспыхивало огненным цветком, распускалось и столь же стремительно угасало.

— Вы двое, продолжайте стрелять, — велел Хан жене и сыну, добавив в общую сумятицу канонаду передними лазерами.

— Я вижу, но не могу поверить, — донёсся голос Джейсена. Из-за яркого фейерверка крейсер «Сунулок» практически исчез из поля видимости. Наплевав на несмолкающую пальбу со всех сторон, Хан громко расхохотался. Хватка довина-тягуна неожиданно ослабла, а лазерные лучи начали просачиваться сквозь водородное облако, вспарывая обшивку самого заградителя. Взяв на прицел кластер довинов-тягунов, Хан выпустил по нему последнюю партию ударных ракет; в следующую секунду «Сокол» стремительно сорвался с места.

Хан установил прямой канал связи с Каррдом.

— Эй, — порадовал он, — заградитель в отключке, но не знаю, надолго ли. Будь я на твоём месте, давно бы уже ушёл на сверхсветовую.

— Это самая лучшая новость из тех, что я слышал от тебя за последнее время, — отозвался Тэлон. — Прощай.

— Отгоняйте прыгунов, пока мы сами не совершим прыжок, — обратился Хан к Лее и Джейсену.

— Будет сделано.

Глядя в задние иллюминаторы, Хан наслаждался видом кипящего «Сунулока». Тем более что лицезреть это удовольствие ему осталось всего несколько минут. А через указанный промежуток времени они оставили гигантский заградитель — и прочих своих врагов — в световых годах позади.

Джейна заметила, как Десятого размазало об астероид, и до боли сжала губы от гнева и горечи утраты. Они не были друзьями с пилотом-тви’лекком, но всё же он был из её звена и он как минимум дважды спас ей жизнь за последние полчаса.

Что хуже всего, Элинн Варт, командир звена, шла на помощь тви’лекку, чтобы сбросить с его хвоста прыгунов, и в итоге влетела прямо в груду горящих обломков. Джейна с ужасом наблюдала, как «крестокрыл» лидера исчезает в облаке огня и дыма.

К счастью, Варт вынырнула с другой стороны. Картину портили лишь три коралла, висевшие у неё на хвосте. Джейна, словно хищная нетопырка, пошла на перехват, с ходу распылив прыгуна-лидера, затем пуская в ход одну из трёх оставшихся протонных торпед. Сотворённый ею взрыв разнёс на куски два оставшихся коралла и дал командиру звена возможность дышать посвободнее.

— Спасибо, Проныра-11, — с трудом выговорила Варт. Было видно, что последние минуты полёта дались ей нелегко.

— Всё в порядке, Девятый?

— Не совсем. Я потеряла орудия и ближние сенсоры.

Гэвин всё слышал.

— Выходи из боя, Девятый, — приказал он.

— Полковник…

— Выходи. Это приказ.

— Да, сэр, — понуро согласилась Варт. — Как прикажете.

— Остались только мы вдвоём, — прозвучал в наушниках голос Ленси, причем впервые он не имел ноток нахальства и самодовольства.

— Останусь только я одна, если ты не прекратишь трепаться и не посмотришь в задний иллюминатор: у тебя двое на хвосте, — ответила Джейна.

— Ясно. Спасибо, Рукоятка.

Так, помаленьку они приближались к своей конечной цели. Йуужань-вонгское оружие было воистину огромным, оно опутало своими щупальцами половину звёздного неба и грозилось опутать вторую. Может, его ещё не ввели в строй, понадеялась Джейна.

Кре’фей был хорош не только на словах, но и на деле: «Ралруст» и его эскорт виброклинком прошили оборонительный периметр йуужань-вонгов, так долго сдерживавший натиск эскадрильи Кипа, оставив после себя лишь пылающие остовы двух вражеских крейсеров, отныне служивших маяками. Теперь корабли Кре’фея перестраивались, готовясь к атаке на гравитационное оружие — хищник и жертва поменялись ролями. В йуужань-вонгском корабле-монстре не было ничего от пресловутой Звезды Смерти: если эта штуковина и имела слабые места, они были явно неизвестны тому пёстрому сборищу кораблей, что выступило ей навстречу. Судя по голограмме Кипа, гигантская радужная оболочка в центре конструкции и была тем самым приспособлением, которое генерировало гравитационное поле невероятных размеров. Так что, предположительно, именно туда и следовало направить всю мощь своего удара, а когда точно не знаешь особенностей вражеского вооружения, лучше, чтобы эта мощь была как можно внушительней. С этим у «Ралруста» как раз проблем не имелось; дочерним истребителям осталось лишь проследить, чтобы пушки крейсера получили возможность быть использованными по назначению.

В системе было ещё два больших корабля: оба принадлежали йуужань-вонгам. Первый вышел на позицию между флотилией Кре’фея и супероружием, второй сторонился битвы: предположительно, чтобы лучше координировать действия кораллов-прыгунов, по-прежнему преобладавших в космическом пространстве Сернпидаля.

— Седьмой, — в эфире раздался голос Гэвина, — прекрати наступление и возьми шефство над Одиннадцатым и Двенадцатым: они остались без лидера.

— Не возражаешь, если и я вольюсь в это звено? — вклинился чей-то новый голос.

— Ведж? — удивлённо вопросил Гэвин. — Ты уверен, что выдержишь всё это со всеми твоими артритами и прочим? И как тебя только сиделка отпустила?

— Я сказал ей, что пойду искупаюсь в горячей ванне, — съязвил генерал. — Так что, берёте меня к себе?

— Ещё спрашиваешь. Бери Седьмого, Одиннадцатого и Двенадцатого. Ребята, теперь вы — наше второе звено.

— Ясно, Проныра-Лидер, — отозвалась Джейна. Она не могла поверить: лететь с самим легендарным Веджем Антиллесом.

— Отлично, — произнёс Ведж. — Держитесь плотнее, второе звено. Работка предстоит не из лёгких.

По ним ударила новая волна прыгунов, и удар оказался неслабым; в их действиях сквозило некое подобие отчаяния, что стало некоторого рода открытием для Джейны. Кораллы нападали плотными группами по четыре истребителя: пока один стрелял, трое создавали для него щит. Джейна решила до поры до времени не расходовать протонные торпеды, а потому расстреливала противников лазерами с дальней дистанции.

— Не нравится мне это, — пробубнил в эфире Ведж. — Они не маневрируют. Просто атакуют в лоб.

— Тем легче их взять, — воодушевился Ленси. Уголком глаза Джейна заметила, как один из оппонентов напарника расцвёл яркой вспышкой на фоне черноты звёздного неба.

— Слишком легко, Двенадцатый, — пробормотал Ведж.

Одна из мишеней Джейны тем временем тоже выпала из общей группы и расцвела ярким цветком пожара.

— Второе звено, прекратить атаку! — неожиданно заорал Ведж. Ещё несколько кораллов-прыгунов взорвалось у них перед носом, зато их неповреждённые товарищи набирали запредельную скорость и мчались на всех парах в направлении «крестокрылов». Они не стреляли и не создавали гравитационных воронок.

Джейна рванула рычаг на себя, прыгуны сменили траекторию, отслеживая её перемещения.

— Я сейчас столкнусь! — завопил Седьмой, и его голос внезапно оборвался.

Воронки обычно затормаживали движение прыгунов. Но если их не использовать, скорость и маневренность прыгуна возрастали просто неимоверно. Вираж Джейны был настолько крут, насколько и быстр, но несмотря ни на что прыгун-смертник умудрился повторить все до единого манёвры, не снижая скорости, и уже приготовился пойти на таран. Меж тем, двое оставшихся прыгунов, что ещё недавно служили ему щитом, активно примерялись к хвосту Джейны. Деваться ей было некуда. Можно попытаться открыть огонь из всех орудий, как, предположительно, поступил Седьмой, но от лобового столкновения ей всё равно не уйти.

В следующее мгновение счетверённый лазерный разряд пронзил пустоту и расколол прыгуна надвое. У Джейны даже не было времени посмотреть, кто был её спасителем. Она резко вильнула вниз и направо, огибая образовавшееся облако шрапнели и уходя от преследования двух оставшихся прыгунов.

Только их уже не было и в помине.

— Всё чисто, Джейна. Лети спокойно, — в динамике раздался восторженный вопль Кипа. — Генерал Антиллес, прошу разрешения мне и остаткам моей Дюжины лететь под вашим началом.

— Разрешаю, Дюррон. Летайте, сколько влезет.

"Ралруст" и его эскорт получили множественные пробоины во время первой волны лётчиков-камикадзе, но, разобрав тактику противника, просто перестали подпускать его на близкое расстояние, расстреливая прыгунов дальнобойными турболазерами. Теперь прыгуны кишели со всех сторон, но близко не подходили. Джейну немного нервировало то, что приходится оставлять столько живых врагов за спиной, но их главная цель уже манила, притягивала к себе.

Наконец «Ралруст» вышел на убойную позицию: гигантская копия галактики лежала прямо по курсу. С её искривлённых отростков сорвались потоки плазмы и метнулись к республиканским кораблям, но разбились о крепкие дефлекторы флагмана Кре’фея, не причинив ему ни малейшего вреда.

— Я не понимаю, — заявила на открытой частоте Джейна, — зачем они стреляют плазмой? Почему бы не использовать гравитационное оружие?

— Это наш счастливый день, — отозвался Кип. — Оно, должно быть, ещё не введено в строй.

Множество протонных торпед разорвались около супергиганта йуужань-вонгов, заметно пошатнув его оборону.

— Джейна, сзади!

Предупреждение Кипа пришло слишком поздно. Несколько плазменных разрядов пробили её задний дефлектор и задели ионные двигатели. Астромеханик что-то жалобно заверещал, предупреждая, что если она не заглушит турбины, через пятнадцать секунд истребитель рванёт. Помимо всего прочего, из-за разрушенного стабилизатора «крестокрыл» Джейны бешено вращался, не давая ей возможности хоть как-то сориентироваться в пространстве.

И у неё по-прежнему на хвосте висели прыгуны. Одного Кип уже снял, но остальные продолжали преследование.

Вот оно.

Теперь она поняла, куда её сносит: прямо в пасть йуужань-вонгского супероружия. Она пыталась как-то вырулить в сторону, но ничего не выходило. Ладно, можно будет попробовать оттолкнуться от него репульсорами. Или, на худой конец, выпустить по нему последнюю ракету. Перед тем, как погибнуть.

Но потом в этой громадине что-то рвануло, и перед кораблём Джейны разверзлась преисподняя.

— Что-то давно нету Коррана, — прошептала Тахири.

— Не так уж и давно, — заметил Энакин. — Прошло всего пять минут.

— А кажется, что больше. — Он чувствовал, как она дрожит. Его тоже мороз пробивал до костей, но он не подавал виду. На самом деле единственной не замерзавшей частью тела Энакина была небольшая полоска на боку, к которой прижималась его подруга.

— Мы должны что-то сделать, — простонала она. — Если мы Силой могли вырывать деревья массасси из земли, то и здесь мы можем…

— Что? Достать щепотку молекул кислорода с поверхности планеты и притащить их сюда? Запечатать станцию? Восстановить нормальное давление?

— Эй, я просто пытаюсь что-нибудь придумать.

— Как и я, — произнёс Энакин, повысив голос. — Если у тебя есть идеи, я готов их выслушать.

— Ты прекрасно знаешь, что у меня нет никаких идей, — раздражённо бросила Тахири. — Ты бы почувствовал, если бы они были.

— Тахири…

— Ой, заткнись, ладно.

Энакин всё понял. Тахири не злилась, она была просто напугана. Так, как не была никогда раньше.

— Мне тоже страшно, Тахири.

— Нет. Тебе никогда не бывает страшно. А даже если и бывает, то не так, как у других.

— Я очень испугался, когда подумал, что потерял тебя на Явине 4.

Она замолкла, но Энакин обнаружил, что на самом деле она не молчит, а плачет. Она прижалась к нему, уткнувшись лицом в его плечо. Абсолютно инстинктивно Энакин обнял девушку за плечи.

— Прости, — рыдала она. — Прости, что втянула тебя в это. Корран прав: я во всём стараюсь подражать тебе, но на самом деле я — пустышка. Ты — прирождённый победитель, а у меня никогда ничего не получается. Если бы не я, мы бы сидели сейчас в тепле "Вольного торговца" и пили горячий каф.

— Но я всё равно рад, что ты здесь, со мной.

Он не видел в темноте, как она повернула к нему голову и взглянула на него изумрудными глазами, но он всё равно мог это чувствовать.

— Не надо так говорить, — пробормотала она. — Я знаю, ты считаешь меня всего лишь ребёнком. Я…

Она неожиданно замолкла, так как почувствовала на лице прикосновение его пальцев. Щека, которой они касались, была мягкой и холодной. Нащупав один из длинных свисающих локонов, они пробежались по нему вверх и дотронулись до лба и жутких вертикальных порезов на нём.

Энакин редко совершал поступки, противоречащие его собственным убеждениям. И ему никогда не пришло бы в голову поцеловать Тахири, однако каким-то образом их губы уже сливались в единое целое. Губы девушки были холодными и дрожащими и тут же одёрнулись.

— Ой, — только и сказала Тахири.

— Ой?

— Вот это сюрприз.

— Прости.

— Да нет… кхм… — она обхватила ладонями его лицо, их губы вновь соприкоснулись. Поцелуй приятно согревал, он воздействовал на Энакина сильнее десятикратной силы притяжения.

— Умеешь выбирать моменты, — вздохнула Тахири. — Ты дождался, пока нам обоим не стала грозить смертельная опасность, и только тогда я впервые в своей жизни дождалась поцелуя.

— В моей это тоже впервые, — смутился Энакин, его лицо пылало, несмотря на холод, царящий вокруг. — Ммм…

— Как это было? — произнесла Тахири, отвечая на его ещё не сформулированный вопрос. — Немного странно. — Она поцеловала его вновь. — Но приятно.

Она взяла его за руку и прижалась ещё сильнее.

— Если мы выживем, у нас будет возможность это обдумать, — сказала она.

— Да уж.

— Я имею в виду, что я не принадлежу тому типу девочек, которые целуются с первым попавшимся, запертым-вместе-со-мной-в-шкафу-в-космической-станции-без-воздуха.

— Да, было бы проще, если бы мы так не поступали, — заметил Энакин.

— Угу. Ты сожалеешь?

— Ни чуточки.

— Хорошо.

— Тогда давай выживем, — с пафосом произнёс Энакин, — чтобы у нас был шанс всё это обдумать, ладно? Как думаешь, ты сможешь войти в гибернационный транс? Тогда ты будешь расходовать намного меньше воздуха.

— Я не знаю. Никогда не пробовала.

— Тогда я помогу. Просто освободи свой разум и…

— Эй, возможно ты плохо знаешь девочек! Ты только поцеловал меня, и уже хочешь освобождать мой разум? У меня там словно племя эвоков взбесилось и теперь танцует на праздничной вечеринке.

Он сжал её руку.

— Давай. Хотя бы попытайся.

Что-то лязгнуло снаружи.

— Ты это слышал? — прошептала Тахири.

— Ага. Но каким образом? Снаружи нет воздуха, чтобы пропускать звук. — Он потянулся за световым мечом.

Теперь что-то звякнуло в районе дверного запора, и дверца с негромким скрипом отворилась. За ней обнаружился Корран, стоящий на четвереньках. На нём по-прежнему был вакуумно-непроницаемый костюм, но без шлема. Гримаса на его лице была полностью сосредоточенной.

— Вы в порядке? — спросил он.

— Мы в порядке, — подтвердил Энакин. — Но откуда здесь воздух? — Он попытался выбраться из своего неуютного убежища.

— Я вспомнил о существовании резервной системы подачи воздуха. Я боялся, что гивины демонтировали её, но они не сделали этого. Так что я запечатал комнату и накачал в неё воздух. Это, скорее всего, продлится недолго, так что выбирайтесь оттуда и займитесь делом. — Он указал на два небольших скафандра, что принёс с собой.

Пока они напяливали снаряжение, Корран внимательно разглядывал Энакина.

— Что? — поинтересовался тот.

— Почему-то мне кажется, что не следовало оставлять вас двоих без присмотра.

Будь прокляты все моффы галактики! Неужели так заметно? подумал Энакин.

На единственное мгновение он пожалел, что родился и вырос среди джедаев.

— Вы идиоты! — шипел Ном Анор на трёх воинов, стоявших перед ним. — Сначала дали им ускользнуть, а теперь не можете их найти? Вы — позор йуужань-вонгов.

Он стоял неподалёку от того места, где корабль воинов пристыковался оква-мембраной к станции неверных, и разговаривал с ними посредством гибрида гнуллит-виллипа, засевшего глубоко в его горле. Он терпеть не мог отдавать приказы, пользуясь этой штуковиной, так как его голос из-за этого становился слабым и менее внушительным.

Новый командир воинов Кау Ла бросил на исполнителя испепеляющий взгляд.

— Неверные выпустили со станции весь воздух. Нам пришлось разыскивать углиты-плащанники, чтобы иметь возможность продолжать поиски. Мы найдём их, ручаюсь. — Воин гордо задрал подбородок, обнажив два ряда острых зубов. — Кроме того, йуужань-вонг, побоявшийся принять вызов на поединок с достойным противником, скорее подходит под определение позора нации.

Ном Анор прищурился, вглядываясь в лица воинов, затем махнул им рукой и коротко бросил:

— Идите. Разыщите их.

Как только они повернулись к нему спиной, он вытащил из-за пояса бластер — оружие неверных. Он ненавидел пользоваться этими отвратительными технологиями, но жизнь заставила его унять брезгливость.

С дистанции в один метр он застрелил Кау Ла в затылок, затем то же самое проделал с другим воином. Третий успел выхватить амфижезл и принять защитную стойку, но бластерный разряд скосил и его, пробив в голове огромную дыру.

На этом всё не закончилось. Ругаясь про себя, Ном Анор отправился на поиски оставшихся воинов, которые принимали активное участие в охоте на джедаев, чтобы удостовериться, что никто из них не донесёт до командующего Куранга Ла обличающий его, Ном Анора, рапорт.

Глава 42

— Так что же там произошло на самом деле? — спросила Лея.

Хан, казалось, не обратил внимания на запрос.

— Передай мне вон то, — он указал рукой на ящик с инструментами.

"Сокол" совершил пять коротких прыжков в гиперпространстве, и, вроде бы, преследования не намечалось. Теперь они направлялись к Мау, но Хан не хотел ждать, пока они туда доберутся, и уж тогда начинать ремонт. С того момента, когда он почувствовал себя в безопасности, он принялся латать свою "крошку".

Лея передала демагнетизатор.

— Не эту, — всплеснул руками Хан. — Ту, — он вновь махнул рукой, указывая на инструменты. — Хреновину.

— Которую хреновину?

— Гидроключ.

Лея протянула требуемый инструмент, закатив глаза.

— Послушай, я не собираюсь стоять здесь и ждать, пока у меня мех вырастет, — сказала она. — По крайней мере, настолько далеко я ещё зайти не готова.

— Ну, не знаю, — с сомнением в голосе ответил супруг. — Я был знаком с одной женщиной, вполне симпатичной. Ей стукнул полтинник, и она отрастила усы.

— Хан! "Сунулок"?

— Спроси своего сына. Он у нас единственный образованный.

Услышав, что обращаются к нему, Джейсен оторвался от ковыряния в энергогенераторе.

— Да, в общем-то, ничего сложного.

Мать уставилась на него.

— Давай, рассказывай.

— Танкер был полон жидкого водорода, так?

— До этого я уже и сама как-то дошла. Дальше?

— Папа облил им «Сунулок», и мы обстреляли его. Этим мы ничего не добились, за исключением того, что заградитель стал создавать гравитационные воронки, чтобы поглощать наши выстрелы. Они стали также поглощать и водород.

— И подавились, что ли?

— Воронка похожа на квантовую чёрную дыру. Если достигнуть её "горизонта событий" — в нашем случае он несколько микроскопичен, — можно обнаружить, что силы гравитации в нём стремятся к бесконечности. Как, собственно, и ускорение. Если, к примеру, попасть в воронку ударной ракетой, взрывчатое вещество в ней начнёт сжиматься до нейтронов и в конечном счёте растворится в сингулярности. Всё, как в чёрной дыре. И, как в чёрной дыре, если воронку перегрузить веществом, оно начнёт выстраиваться в очередь, сжимаясь вне "горизонта событий". На пути в дыру возникнет ядерный синтез.

— И чёрные дыры поглощают большую часть энергии, — проговорила Лея.

— Точно. И свет, который мы видели, — это лишь небольшая частица произведённой энергии, та, что избежала попадания в воронку. Меж тем большая её часть достигла сингулярности. Из опыта мы знаем, что поглощаемая энергия сильно истощает довинов-тягунов, верно? А «Сунулок» в течение нескольких секунд поглотил дюжину термоядерных взрывов. Тягуны просто вырубились.

— Похоже, не всё твоё обучение было пустой тратой времени, — заметил Хан.

— Да уж, — согласилась Лея. — Возможно, мы нашли противоядие гравитационным воронкам.

— Вряд ли, — отверг эту идею Хан. — Задумка сработает, если плотность водорода будет такой же высокой, как в нашем случае. А иначе он просто рассеется по поверхности корабля, и никакого эффекта. А ещё нам повезло, что «Сунулок» не был в движении, а то он просто «увернулся» бы от водородной массы. Нет, у нас были хорошие предпосылки и благоприятная ситуация, раз нам удалось выйти из воды сухими. В другой раз вонги не будут столь наивными и не позволят нам устраивать фейерверки. Тем более что «Сунулок», вероятно, выжил в том адском огне.

Джейсен планировал что-то добавить, когда ослепительная вспышка в Силе швырнула его на пол, утопив в агонии. Он, вероятно, вскрикнул, поскольку оба родителя одновременно обратили на него свои встревоженные взоры.

— Что случилось, Джейсен? — нервно спросила Лея.

— Это тётя Мара, — дрожащим голосом пробормотал он. — С ней происходит что-то ужасное.

Тётя Мара! Джейна почувствовала, как боль и отчаяние ударили по ней, словно молот по наковальне. Она тряхнула головой, пытаясь разобраться, где она вообще находится. Не теряла ли она сознание?

Звёзды кувыркались перед глазами, а астромеханик пронзительно бибикал в ушах, привлекая к себе внимание.

О, точно. Она же летела прямиком навстречу йуужань-вонгскому супермонстру, когда тот взорвался.

Тётя Мара! Вспышка в Силе медленно угасала, но образ Мары, рассыпающейся, словно гниющее филоволокно, по-прежнему не уходил из её сознания.

Не в состоянии что-либо сделать, Джейна лишь сжала кулаки. Мара была в сотнях парсеков отсюда, а здесь был лишь мёртвый истребитель и его до ужаса уставший пилот.

Я не могу помочь ей сейчас, решила Джейна. Для начала стоит хоть чем-нибудь помочь себе.

Работая на пару, девушка и астромеханик сумели остановить вращение, но двигатели по-прежнему молчали. Далеко в стороне Джейна смогла разглядеть мерцание лазерного огня и облако обломков, которое ещё недавно было гигантским кораблём.

Мы сделали это!

Она дрейфовала к солнцу и считала себя в относительной безопасности, так как уже вылезла из пояса астероидов Сернпидаля. По крайней мере, считала так до того момента, как заметила надвигающуюся на неё сердцевидную глыбу из йорик-коралла. Огромную, ситх побери!

Задержав дыхание, Джейна с ужасом в глазах наблюдала за плавающим в космосе уродцем, пока до неё наконец не дошло, что это всего лишь безвредный довин-тягун. Одинокий, не пристроенный ни к одному кораблю. Не причинит ей вреда.

— Как думаешь, это чей-то обломок? — спросила она астродроида.

Последовал уклончивый ответ. Джейна решила, что сейчас слишком занята, чтобы обращать внимание на космический мусор.

И всё же любопытство взяло верх, и она перестроила свои сенсоры, чтобы получить ещё более странные показания. Довин-тягун имел брата-близнеца, который вращался по той же орбите, только в нескольких сотнях миль поодаль. Ближе к звезде обнаружилась ещё одна пара довинов, затем ещё одна и так далее. Довины-тягуны образовывали что-то вроде живого коридора, тянущегося от йуужань-вонгского супероружия к самому сердцу звезды в центре системы Сернпидаль.

— О, нет! — ахнула она. — Нет, Кип, ты не мог… только не ты…

В душе она понимала, что он мог и он сделал. Он втянул её в эту затею, а она привела за собой всю Разбойную эскадрилью.

Джейне хотелось рвать и метать. Если бы не узкий кокпит и желание остаться в живых, она давно бы уже разнесла тут всё в клочья от досады.

Астромеханик проинформировал её, что сумел соорудить новую подпространственную антенну. Джейна открыла канал связи.

— Проныра-Лидер, вы здесь?

Сквозь статические помехи пробился голос Гэвина Дарклайтера:

— Джейна? Джейна, слава провидению, ты жива!

— Так точно, Проныра-Лидер. Пришлёте кого-нибудь подобрать меня?

— Конечно. Мы уже здесь закончили.

— Полковник Дарклайтер, вам стоит явиться самому. Здесь есть такое, на что вам обязательно следует посмотреть.

Глава 43

Люк.

Услышав своё имя, Люк встрепенулся. Оказалось, он спал всё это время, а Мара судорожно сжимала его руку, будто боялась, что это их последнее соприкосновение. Он взглянул на её лицо: глаза были ясны, а губы шевелились, словно пытались что-то сказать.

— Мара, — пробормотал он. — Мара! — У него было ещё полно слов, предназначавшихся жене, но он не смог выдавить из себя ни одного. Я люблю тебя. Не умирай.

Её голова поникла, совсем немного. Сжимая её ладонь, Люк ощущал пульс, сильный, не как в предыдущие дни, но непостоянный.

Сейчас. Мы должны сделать это сейчас.

— Что сделать? Мара, я не понимаю.

Сейчас. Её глаза вновь закрылись, и пульс оборвался.

— Нет! Мара!

Когда Дарт Вейдер неожиданно узнал, что кроме сына у него есть ещё и дочь, и намерился увести её с пути света, Люк ощущал полное отчаяние, но и оно было несравнимо с тем чувством, которое захлестнуло его теперь. Тогда он рванулся навстречу закованной в доспехи фигуре, обрушивая на неё сокрушительные удары, пока наконец не лишил руки человека, который был его отцом. Это был, наверное, первый решительный шаг Люка по направлению к тёмной стороне.

Теперь, несмотря на то, что тело его оставалось недвижимым, он рванулся навстречу болезни Мары, ослеплённый яростью, гневом, отчаянием, готовый сокрушить всех и вся на своём пути, лишь бы расправиться с невидимым врагом. Его собственная боль подстёгивала его в этом стремлении, и тот факт, что он пытался совершить невозможное, не имел для него ровным счётом ни малейшего значения. Атакуя невидимого противника, он сдавил кулаки так, что его собственные вены воззвали к нему острой болью, напоминая о необходимости циркуляции крови.

Нет, Люк, нет. Так нельзя.

Он отшатнулся, дрожа всем телом.

— Как же тогда? — закричал он, может быть, Маре, а, может быть, самой вселенной.

— Люк! — в дверях стояла Силгал. — Я почувствовала…

— Она что-то хочет от меня, Силгал, — выпалил Люк. — Она обратила часть своей энергии, чтобы разбудить меня, и ещё немного, чтобы удержать меня от… Силгал, что она хотела мне сказать?

— Я не знаю, Люк, — развела руками мон каламари. — Но ты всегда говорил своим ученикам, что агрессия не есть решение проблемы. Так прислушайся к своим словам. Поверь в них. Окутай себя спокойствием.

Возражение застряло в его горле, так и не вырвавшись наружу. Да что она понимает?

Но она, конечно, права. Легко оставаться спокойным, когда ничто не гнетёт тебя.

— Ты права, — согласился он. — Но я знаю, что я должен что-то предпринять. И именно сейчас, иначе она умрёт.

— Давай, я попробую, — предложила Силгал. — Может, я смогу понять, чего она хочет.

— Нет. Я сам должен во всём разобраться.

Он продолжил настраивать себя на нужное русло, успокаиваться, пытался отбросить всё тёмные эмоции, очиститься от них медленными глубокими вдохами. Только почувствовав себя полностью сосредоточенным, он придвинулся к Маре и нежно коснулся её с помощью Силы, не пытаясь больше атаковать её болезнь.

Агрессия не есть решение проблемы.

Но она была так далеко. Практически нечего было защищать, кроме…

Тут он наконец понял. Единственная часть Мары была здоровой — не просто здоровой, а даже незатронутой болезнью. И именно там он должен сейчас быть — не вести войну с заразой, а защищать, усиливать крепость, которую выстроила Мара.

Он снова потянулся Силой, осторожно и ласково, к тому месту, где почивал их ребёнок, и там он обнаружил Мару, её дух, обвитый вокруг малыша, крепкий, как дюрастиловая стена.

— Дай мне войти, Мара! — прокричал он. — Ты должна дать мне войти. — Он взял ладонь Мары в свои руки и нежно сжал её. — Впусти меня, Мара.

Скайуокер?

— Да, это я. Я понял, что ты от меня хотела. И сделаю всё, что в моих силах. Но ты должна впустить меня.

Стена дрогнула, но держалась. Он что, опять ошибся? Или она сама всё забыла, боль стёрла всю её память?

— Я люблю тебя, Мара. Пожалуйста.

Он дрожал, всё ещё сжимая её руку. Он не мог принуждать её. И не стал бы так делать, даже если бы мог.

Заходи, Люк.

Ребёнок зашевелился, словно обрадовался прикосновению отца. Люк чувствовал, как в малыше пробуждаются радость и удивление, как он что-то бормочет. Это был голос настолько знакомый, но при этом какой-то неестественный. И голос становился реальностью.

— Я люблю тебя. Я люблю вас обоих. — Люк тяжело вдохнул. — Разделите со мной мою силу.

Он и Мара объединили свою мощь, словно сплели свои пальцы воедино, и как будто третья рука, их нерождённый сын вклинился между ними. Человеческий ребёнок. Его сын. Сын Мары.

Их взаимная хватка усилилась, но это была не сила отчаявшегося бойца или неистовая мощь урагана. Их объятия были полны спокойствия, душевного равновесия, крепкой любви.

Они слились в единое целое, Люк почувствовал, как его собственное «я» расплывается в море Силы, и погрузился в сон.

Он увидел мальчика с огненно-рыжими волосами, вычерчивающего какие-то полосы на песке. Он увидел, как тот повзрослел, как он стоит, преклонив колени перед великим речным потоком, трёт в руках гладкий округлый камень и улыбается. Тот же мальчик, но ещё постарше, борется на траве с молодым вуки.

А потом он увидел себя, держащего мальчика на руках, наблюдающего за светящимися линиями, что вычерчивали аэрокары в небесах большого города — как Корускант, но не Корусканта.

Он везде разыскивал Мару, но не мог найти её, и это вносило некий диссонанс в его чувства.

Будущее всегда в движении, напомнил ему далёкий голос Йоды. Люк по-прежнему пытался найти Мару, погружаясь в самые глубины своего сна. А мальчик совсем вырос; он стоял на мостике космического корабля странной планировки и смотрел вдаль…

Все варианты будущего существуют в Силе, возник неожиданно знакомый, ирреальный голос. Не ищи в нём ответов: не ты выбираешь будущее, а оно тебя.

— Бен? — хрипло прошептал Люк. Это не мог быть Бен, несомненно. То время давно ушло, великий мастер слился с Силой, стал далёким, недосягаемым…

И всё же не важно, был ли это Бен, или сама Сила, или даже частица Люка сама только что всё это произнесла. Он получил возможность мельком взглянуть на то, что могло бы быть, и лишь это имело значение. Только мельчайшая часть — но это было всего лишь то, что могло бы случиться. Он не должен был беспокоиться об этом: в настоящий момент подобные поиски и спекуляции не могли иметь место, поскольку и то, и другое было отчётливым проявлением нерешительности, которую в данных обстоятельствах он не мог себе позволить. Нерешительность была куда опаснее йуужань-вонгской болезни. В ней крылось единственное ограничение, которому должен был следовать джедай.

Он дал возможность видениям испариться и вновь ощутил размеренное биение трёх сердец, слияние трёх разумов в единое целое.

Привет, Люк. Рада, что ты вернулся, эти слова произнесла Мара, как ему показалось. И их энергия волнами разошлась во всех направлениях, увеличиваясь, расширяясь, как рождающаяся галактика. Как что-либо рождающееся. Как сама жизнь.

Глава 44

— Ого! — воскликнул Энакин при виде корабля, ожидавшего их в тринадцатом ангаре. К этому моменту все трое сумели успешно разминуться с двумя группами укутанных в углиты-плащанники йуужань-вонгов, рыскающих по помещениям станции в поисках джедаев, и Энакин ожидал встретить делегацию у корабля. Однако корабль был на месте, а вот йуужань-вонгов не наблюдалось.

— Может, Ном Анор и его шайка наглотались вакуума, когда гивины проветривали станцию? — предположил Корран.

— Ого! — повторил возглас Энакин.

— Хватит глазеть! — рявкнул Корран. — У нас нет на это времени. Нам ведь ещё нужно выяснить, как эта штука летает. Там снаружи флот йуужань-вонгов, забыл?

— Точно, — спохватился Энакин. — Извини.

Но не восхититься было невозможно. Корабль гивинов был донельзя простым, элегантным и утончённым, почти весь состоял из двигателей и был размером с лёгкий транспортник. Серия тонких цилиндров, выступавших из-под относительно большой тороидальной турбины, составляла сердечник ионного двигателя, ещё три аналогичных звена свешивались на лонжеронах по бокам основной конструкции — они не были закреплены и имели возможность менять угол и направление. На носу корабля удобно размещался аппарат гипердрайва, а рядом с ним, словно последняя, едва не упущенная добавка, — отсек для экипажа и рубка, почти полностью свитые из транспаристила.

На борту выяснилось, что загерметизировать можно лишь каюты; система жизнеобеспечения обладала пониженной мощностью, так что трое джедаев предпочли остаться в своих скафандрах. Пульт управления казался совершенной загадкой до тех пор, пока Корран не сообразил, что он спланирован математически в соответствии с теоремой Джу Симма. С этого момента управление кораблём стало казаться немного странноватым, но не особенно трудным.

Корран уселся за пульт и несколькими командами отсоединил стыковочные крепления.

— Ну вот, мы улетаем, — возвестил он. — Жаль, эта штука не имеет достаточно мощных бортовых лазеров, и мы будем бесполезны в бою. Так что, самое лучшее на данный момент — сматываться подобру-поздорову. Если только я не услышу иных предложений…

— Но станция… — начала Тахири.

— Обречена. И гивинам лучше надеяться, что военные силы с Корусканта прибудут как можно скорее.

— Я думала о Таан.

— Прости, — Корран понурил голову. — Йуужань-вонги, скорее всего, найдут её. Если ей повезёт… В общем, нам стоит поторопиться, если мы хотим хоть чем-нибудь помочь Яг’Дулу. Интересно, где у них тут инерционный компенсатор?

Энакин указал на логарифмически проградуированное устройство ввода.

— Думаю, это он.

— Посмотрим. Пристегнитесь и держитесь за что-нибудь. Надеюсь, реклама не врёт, и скорость у этой штуки действительно на высоте.

Реклама, как оказалось, совсем даже не врала. Энакин с трудом сдержал восторженный вопль, когда их корабль вынесло из посадочного дока. А будь он сам за штурвалом, наверняка и не сдержал бы.

— "А-крылу" до этой штуки далеко, — восхитился он.

— Не всегда в корабле главное скорость, — философски пробубнил Корран.

— Когда надо бежать, всё остальное роли не играет, — резонно заметил Энакин, когда они пронеслись мимо звена дозорных кораллов-прыгунов. Те разворачивались слишком медленно, словно стадо обрюзгших бант, и предприняли вялую попытку преследования. Через минуту кораллы уже должны были набрать максимальную скорость, но гивинский транспортник ушёл от них, словно от стоячих.

Изучив показания сенсоров на панели второго пилота, Энакин приступил к расчётам серии прыжков в гиперпространстве, но вот веселья в его глазах заметно поубавилось.

— У нас гости, — сообщил он. — Аналоги тяжёлых крейсеров, две штуки.

— Посмотрим, как гивины строят щиты, — произнёс Корран.

Минутой позже корабль уже сновал и рыскал меж столбов адского пламени. Щиты держали сносно, но, как и предполагалось, корабельные лазеры никуда не годились. Корран взял курс перпендикулярно плоскости эклиптики Яг’Дула, надеясь взять максимальную дистанцию от планеты и её трёх лун, чтобы совершить безопасный прыжок. Однако путь преградило новое скопление кораблей йуужань-вонгов.

— Ужас, не продохнуть! Тут их, как жуков на Явине 4, — пожаловался Корран.

— Я могу проложить короткий прыжок, — предложил Энакин.

— На незнакомом корабле? Слишком рискованно.

— А есть у нас выбор? — поинтересовался Энакин.

Вместо ответа, Корран развернул нос к планете, нырнув в самую гущу схватки, где изысканные гивинские истребители из последних сил противостояли превосходящему их по численности вдвое противнику. По мнению Энакина, его напарник избрал не лучший курс.

— Нам нужно прыгать, — настаивал юноша.

— Энакин, я летал в космосе, когда Хан с Леей ещё спорили между собой, быть тебе на свете или не быть. Доверься мне хоть разок.

— Так точно, сэр.

— Программируй прыжок, так, на всякий случай. Но мы не прыгнем, пока не иссякнут альтернативы.

Они юркнули в йуужань-вонгский периметр, подбираясь настолько близко к крупным кораблям противника, насколько у Коррана хватало смелости, и увиливая от назойливых прыгунов. Энакин стрелял из лазерной пушки на авось, и пусть ему ни разу не удалось пробить заслон гравитационных воронок, это всё же казалось ему лучше, чем просто сидеть без дела, наблюдая за тем, как тебя разрывают на части.

— Кажется, у нас есть шанс прорваться — оживился Корран. — Корабли перед нами слишком заняты, чтобы… — высказывание так и застряло в его горле, когда внезапно вся йуужань-вонгская армада развернулась кругом и двинулась в их направлении.

— Ситховы дети! — взвизгнул он, дёрнув ручку управления в сторону и с большим трудом избежав лобового столкновения с кораллом-прыгуном. — Что они делают?

Кораллы проскакивали мимо них, даже не думая стрелять. Разинув рот, Энакин наблюдал за тем, как остатки флота противника уносятся прочь от планеты к межзвёздному пространству.

— Я не верю своим глазам, — завороженно пробормотал он. — Они бегут! Но почему? Чем таким подсуропили им гивины, что они несутся сломя голову?

— Это не гивины, — промолвил Корран. В его голосе отчётливо звучало облегчение. — Это кто-то другой.

— Отозваны? — протрещал Ном Анор, недоверчиво таращась на виллип, изображавший командующего Куранга Ла. — Но мы близки к победе! Вражеская оборона смята.

— В то время как неверные осквернили и уничтожили нашу корабельную матку.

— Но это невозможно! — вскричал Ном Анор. — Их ничтожный сенат никогда не дал бы согласия на подобную акцию без моего ведома. А даже если бы военные запустили эту кампанию и без одобрения сената, мои источники всё равно должны были проинформировать меня обо всём.

Командующий зарычал, изобразив на лице грязную улыбку.

— Похоже, исполнитель, Йун-Харла отвернулась от тебя. Видимо, ты не настолько умный, каким хочешь себя выставить. Неверные перехитрили тебя. Они построили ловушку, а ты завёл нас в неё.

— Абсурд. Если даже они атаковали корабельную матку, это никак не относится к моей миссии.

— Не совсем, поскольку именно ты настоял перебросить все наши резервы на эту кампанию. Если бы мы оставили значительные силы у Сернпидаля, мы бы смогли отразить любую атаку неверных. А теперь у нас мизерные шансы успеть на Сернпидаль к битве, чтобы хоть что-то спасти.

— Тогда давайте оставим флот здесь. Мы уже показали неверным, что намерены продолжить нашу завоевательную кампанию. Если мы отступим, эта демонстрация будет лишь пустым звуком. Мы покажем лишь то, как умеем терпеть неудачи.

Куранг Ла обнажил свои острые зубы.

— Эта неудача на твоём счету, исполнитель, — рыкнул он. — Будь уверен, мастер войны узнает самую правдивую версию твоих деяний. — Он прищурился. — А теперь позови-ка Шок Чоку.

Ном Анор сохранил абсолютно бесстрастное лицо.

— Он был убит джиидаями. Все твои воины были убиты.

Командующий недоверчиво нахмурил брови.

— Все? А ты спокойно добрался до корабля?

— Я был далеко от воинов и джиидаев, когда гивины разгерметизировали станцию.

Ещё несколько секунд Куранг Ла пристально разглядывал собеседника.

— Да, — наконец произнёс он. — Мастер войны узнает от меня обо всём.

Ещё до того, как Ном Анор нашёл слова оправдания, виллип прояснился, оставив исполнителя разочарованно бродить по палубе своего корабля.

И дрожать всем телом.

Глава 45

Усталая Джейна выбралась из «крестокрыла», ощущая себя много старше своих восемнадцати лет. Очень хотелось выключить свет, залезть в кровать и проваляться там с недельку.

А ещё она жаждала видеть Джейсена, и Энакина, и мать с отцом. Хотела вновь услышать занудные нравоучительства Ц-3ПО, найти тётю Мару и узнать, что с ней стряслось.

Вместо этого в поле зрения наблюдался Кип Дюррон. Он выкарабкался из истребителя и с довольным оскалом на лице направился прямо к ней. Своей привычной развязной походкой.

Некоторое время она наблюдала за его приближением, пока он не подошёл совсем близко, и тогда она треснула со всего размаху по его глупо улыбающейся физиономии.

Улыбка сошла с его лица; впрочем, иной реакции не последовало.

— Ты знал! — вскричала она. — Ты всё знал и ты солгал мне, втянул меня в свою грязную авантюру.

Перебранка двух джедаев полностью приковала к себе внимание всех пилотов, находившихся в тот момент в ангаре.

— О чём ты говоришь? — спросил Ленси. Джейна заметила, как дурос приблизился к ней сбоку и встал рядом.

— Скажи ему, Кип. Скажи ему, ради чего сложили головы его друзья. Ведь та штука, которую мы только что взорвали, не была супероружием. Она вообще не представляла угрозы.

Кип выпрямился и сложил руки на груди.

— Всё, чем обладают йуужань-вонги, является оружием.

— Н-но материалы, что мы смотрели на брифинге? — заикнулся Ленси. — Мы же видели, что может эта махина. Она поглощала энергию Сернпидальского солнца.

— Нет, — парировала Джейна. — Всё выглядело именно так, но на самом деле всё было по-другому. Йуужань-вонги соорудили релейную систему из сотен довинов-тягунов, длинный коридор на пути от корабля к звезде. Простой, но громоздкий линейный ускоритель, доставлявший водород и гелий прямо от солнца к кораблю. Но гигантское гравитационное оружие? Нет. Это всё россказни Кипа.

Разговаривая с Ленси, она даже не взглянула в глаза Кипа. Не сделала она этого и теперь.

— Что это было, Кип? Что мы только что взорвали? Ты ведь знаешь об этом?

— Знаю, — отозвался джедай. — Это был "летающий мир", новая модель. Он был ещё не завершен, и на его борту вряд ли было много вонгов.

— Тогда почему ты хотел его взорвать? Зачем ты лгал? — недоверчиво спросил Ленси.

Мускулы на лице Кипа напряглись.

— Йуужань-вонги уничтожают, порабощают, завоёвывают наши планеты. Они обращают мирных жителей в рабство и тысячами приносят их в жертву богам. Но до сего момента мы бились и убивали только воинов. А я хотел ударить туда, где они живут, хотел дать им понять, что их мирное население не так уж неприкосновенно, как они мнят.

— Но почему пустой "летающий мир"? — спросила Джейна, поражённая сказанным. — Почему бы не отыскать переполненный и не разнести его в клочья? Только не говори мне, что ты стал щепетильным в этом вопросе.

— Нет, Джейна, ты не права. Если бы мы взорвали один из старых кораблей, это не стало бы для них столь болезненным ударом. Их корабли смертны, как и сами вонги, многие уже сейчас не в лучшем состоянии. Но тот, что мы уничтожили, он действительно стоил того. На него могли переместить население множества мелких, уже не годных "летающих миров". Теперь вонги встанут перед дилеммой: бросить своих детей умирать в открытом космосе или тратить резервы на колонизацию новых миров. В любом случае это только поможет нам в дальнейших сражениях — это как послание противнику о том, что мы не собираемся сдаваться.

— Да уж, конечно, — проворчала Джейна. — Это говорит лишь о том, что мы ничем не лучше их.

— Эй, мы были здесь первыми. Это наша галактика. Если бы они пришли с миром, мы бы нашли место и для них. — Он поднял подбородок и повысил голос, так что теперь его хорошо слышали все, кто находился в тот момент в ангаре. — Вы все должны гордиться тем, что сделали сегодня. Вы дрались с превосходящими силами противника и победили. Вы нанесли вонгам сокрушительный удар, о котором они ещё не скоро забудут. За Сернпидаль, за Итор, за Дуро, за Дубриллион, за Гарки, — за все наши планеты, над которыми они надругались.

К полному изумлению Джейны, он получил порцию одобрительных криков и возгласов. Не от всех — она увидела Гэвина и Веджа на другом конце ангара: их лица были злыми и угрюмыми. Но большинство пилотов поддержали его.

— Спроси их, Джейна. У тебя же нет настоящего дома, родной планеты. Тебя взрастила эта галактика. А большинство присутствующих здесь знает, что такое иметь свой дом и что такое потерять его, спасибо йуужань-вонгам. Ты думаешь, они никогда не помышляли о небольшом возмездии?

— Я думаю, ты должен был сказать нам правду. Будь ты честен с нами с самого начала, мы бы помогли тебе.

— Скорее всего, нет. Пока вы считали нашу цель супероружием, вы были готовы сражаться. Теперь они не скоро оклемаются. К тому времени, как они построят новый "летающий мир"… — … их дети начнут умирать. Всё правильно. Я поняла это. Браво, Кип. Хорошая работа. За исключением того, что ты использовал меня. Заставил меня поверить в твою ложь и саму заставил лгать. И теперь кровь каждого ребёнка йуужань-вонга, задохнувшегося в вакууме, и на моих руках тоже.

— Прости, что использовал твои чувства, Джейна, — очень тихо произнёс Кип, — но по-другому я не мог. Хотел бы я иметь возможность не лгать тебе. Мне пришлось. Иначе ты бы не стала мне помогать.

— И никогда больше не стану, — заявила Джейна. — Больше не рассчитывай на меня. Если ты будешь умирать от жажды где-нибудь в песках Татуина, я даже не плюну тебе в лицо, чтобы ты освежился, — с этими словами она покинула ангар, нашла свою каюту, выключила в ней свет и громко зарыдала.

А на следующий день, с разрешения Гэвина Дарклайтера, она взяла отгул и отправилась на поиски "Вольного торговца".

Глава 46

— Странное дело, — пробормотал Корран, наблюдая в ромбовидный транспаристиловый иллюминатор корабля гивинов за тем, как "Вольный торговец" увеличивается в размерах.

— О чём ты? — спросил Энакин.

— Никогда раньше не был так счастлив видеть корабль своего тестя.

— А! — Энакин попытался улыбнуться, но у него не очень-то получилось. Он искал тётю Мару в Силе и получал двоякие результаты: с одной стороны он иногда чувствовал, что нашёл её, но с другой Сила время от времени подсказывала, что её нет вообще. В глубине души он боялся, что она уже умерла, и случайные ощущения контакта были ни чем иным, как отпечатками её прежде внушительного в Силе силуэта.

Он хотел отправиться в каюту и разбудить Тахири, но обнаружил её стоящей в метре от себя. Она коротко улыбнулась.

— Э-э… привет, — поздоровался он.

— Привет, — отозвалась Тахири. Её глаза отказывались фокусироваться на лице Энакина, и он почувствовал в её поведении нерешительность, схожую с его собственной. — Похоже, мы почти на месте, — небрежно бросила она.

— Ну да, — кивнул он. Почему же он ощущал себя так, будто поверхность уходит из-под ног, а пальцы немеют при любом движении? Неужели это всё из-за Тахири?

— И мы наконец сможем избавиться от этих штуковин, — продолжала она. — Никогда в жизни больше не надену скафандра.

— Да. Я тоже.

Термокостюмы сделали невозможным повторение того, что произошло в шкафу на станции Яг’Дула, но что будет, когда они с Тахири вновь примут цивильный вид? Пугающая мысль.

— Как думаешь, с Марой всё в порядке?

Энакин мотнул головой.

— Нет.

— С ней всё будет хорошо. Так должно быть.

— Ну да.

В рубке воцарилась неловкая затянувшаяся тишина, пока их медленно сносило к "Вольному торговцу". Корран ушёл с головой в разгадывание головоломки, как подтвердить их статус, чтобы получить доступ в ангар — ведь они вернулись сюда отнюдь не на том корабле, на каком улетали.

— Эй, Энакин? — прервала паузу Тахири.

— А?

— Что происходит? Из тебя и слова не вытянешь с тех пор, как мы покинули Яг’Дул.

— Ну, мы были немного заняты, и я… я беспокоился за тётю Мару.

— Да? Похоже, ты пересмотрел своё мнение?

— О чём ты?

— О… ну ты знаешь. Ты теперь сожалеешь, да? Я имею в виду, мы были близки к гибели и всё такое. Я всё прекрасно понимаю, мы долго были лучшими друзьями, но, быть может, сейчас ты считаешь, что я ещё слишком мала, и вспоминаешь, сколько несчастья я тебе причинила, и, возможно, нам просто надо забыть… — её взгляд наконец остановился на его лице, и Энакин содрогнулся, словно от электрического разряда.

— Тахири…

— Ты прав. Я понимаю. Ничего.

— Тахири, я ничего не передумал. И не сожалею ни капельки. Я точно не знаю, что всё это значит, но мы оба молоды, ты и я. Я не испытываю никаких негативных эмоций оттого, что поцеловал тебя. И, мм… произошло это вовсе не потому, что мы умирали.

— Правда?

— Честное слово.

— Ну, тогда всё в порядке.

Он решал, что бы ещё сказать, когда острая болевая игла пронзила его тело насквозь.

— Тётя Мара! — задыхаясь, пробормотал он. — Тётя Мара! — вторая ослепляющая волна агонии подкосила его колени, и он рухнул на палубу.

В следующую секунду после приземления Энакин молнией метнулся прочь от корабля. Пролетев мимо разинувших от удивления рот студентов джедаев, явившихся в ангар на встречу гостей, он махнул напрямик к медицинскому отсеку. В турболифте очередная болезненная вспышка настигла его, и он был вынужден Силой блокировать её, чтобы не потерять сознание.

У входа в палату он обнаружил Миракс, Бустера, Вэлина, Джизеллу и ещё с полдюжины других нервничающих людей. При появлении Энакина все взоры были мгновенно обращены на него.

— Тётя Мара! — прошептал он. — Что с ней?

Миракс обняла его.

— С Марой всё в порядке, — произнесла она. — Но где же вы так долго пропадали? Корран с тобой?

Энакин проигнорировал реплику.

— Но боль… — начал он.

— Это нормально, — ответила Миракс. — Ну, так где Корран?

— Корран в порядке. Он сейчас подойдёт. Миракс, я чувствовал, как она умирает.

— Умирала. Теперь уже нет. Как-то в Силе, она и Люк… В общем, мы не знаем, как, но йуужань-вонгская зараза исчезла. Навсегда.

— Но тогда боль…

— Естественная. Жуткая, подавляющая, но естественная. Поверь мне, я испытывала её дважды.

— Ты имеешь в виду…?

Он замолк, поскольку дверь в палату со скрипом отворилась. Стоявшая позади неё Силгал выглядела весьма и весьма уставшей.

— Вы можете войти, — разрешила она. — Но только не все сразу.

Первыми вошли Энакин и Миракс.

Мара всё ещё выглядела нездоровой. Лицо её было бледным, осунувшимся, на лбу блестели капельки пота. Но она улыбалась, её нефритовые глаза лучились непривычным восторгом и счастьем. Люк склонился над женой, держа её за руку.

— Люк, Мара, — весело проворковала Миракс. — Посмотрите, кого я к вам привела.

— Энакин! — воскликнул Люк. — Это ты! А Корран и Тахири с тобой?

— Ага, — рассеянно кивнул подросток, всё его внимание было приковано к небольшому живому комочку, лежащему на изгибе Мариной руки. Он подошёл ближе. Маленькие чёрные глазки смотрели в его сторону, но как будто не замечали его присутствия.

— Ух ты! — выдохнул он.

— Привет, Энакин, — слабым голосом произнесла Мара. — Я знала, что ты придёшь.

— Я думал, что ты… Могу я подойти ближе?

— Конечно.

Энакин уставился на новорождённого.

— Они все такие… отвратительные? — скривился он.

— Тебе придётся перефразировать, — назидательно сказала Мара. — После всего, что мы пережили… Перебери возможные антонимы.

— Я хотел сказать, что он…

— Его зовут Бен, — подсказал Люк.

— Он просто великолепен. И в Силе, и… Но он весь такой сжатый и сморщенный.

— Такой же, каким был ты, — напомнила ему Мара.

— И с тобой, в самом деле, всё в порядке?

— Никогда мне не было так хорошо, как сейчас, — произнесла Мара. — Всё просто замечательно. — Она опустила взгляд на своего ребёнка. — Да, замечательно, — несмотря на всю усталость, её улыбка сияла так, что могла бы зажечь все огни на огромном Корусканте.

Глава 47

Нен Йим шла, понурив голову, по извилистым запутанным коридорам большого корабля. Высокие мощные потолки подкреплялись лепными пилонами, созданными из живой кости, и между ними тут и там мелькали радужные создания куаана, гимнами превозносившие истинных богов. От резкого запаха паалокового фимиама — запретного для всех, кроме высшей касты — в самых отдалённых уголках её мозга стали проявляться воспоминания о давно покинутом родном доме.

Каэ Кваад брёл позади неё, находясь в неожиданно подавленном настроении.

Они вошли в обширную залу, в центре которой возвышался помост из пульсирующих волокнистых полипов хо. На нём, скрытая темнотой и слоем полупрозрачных мембран, восседала гигантская фигура. Только её глаза — приживлённые импланты-маа’иты — были отчётливо видны: они блестели, переливаясь всеми цветами спектра. В остальном перед глазами Нен Йим предстала бесформенная тень, заставлявшая её тело содрогаться от сокровенного ужаса. На мгновение ей показалось, что она предстала перед самим Йун-Йуужанем: столь велик был её суеверный страх.

Каэ Кваад упал ниц перед постаментом.

— Я привёл её, ужасный Шимрра.

Сияющие глаза прожгли её насквозь, но прошло ещё немало долгих секунд, прежде чем фигура заговорила:

— Почему ты не посмотришь мне в глаза, адепт? — голос Шимрры был столь же величественен и ужасен, сколь и его богоподобный лик. — Посмотри мне в глаза и умри.

Нен Йим хотела ответить уверенно, но вместо этого из её рта вырвались лишь молящие нотки:

— Я готова умереть, если вы желаете того, Владыка.

— Ты еретичка, Нен Йим. Ты — порождение еретиков.

— Я усердствовала лишь во благо йуужань-вонгов. Вы вправе покарать меня за моё неповиновение.

Шимрра издал громкий булькающий звук, который она с трудом опознала, как заливистый хохот.

— Ты видела восьмой кортекс.

— Да, мой Лорд, я соприкасалась с ним.

— И что ты там видела? Говори!

— Я видела… конец всему. Конец протоколам. Конец секретам. Если не считать тех нескольких чудес, которыми боги одарили нас после вторжения в галактику неверных, багаж наших знаний практически исчерпан.

— Это так, — подтвердил Шимрра. — И ты — единственная из всех формовщиков, кто знает это. — Нечто, похожее на руку, но не рука, выбралось из тени и указало на Каэ Кваада. — Оними. Открой своё истинное лицо.

— Да, могучий Лорд.

Каэ Кваад — нет, Оними — вдруг заметался, словно бешеный. С жутким скрипом мёртвые руки формовщика сползли с его запястий, открывая всеобщему взору обычные йуужань-вонгские пальцы. Он сбросил с лица маску, и желчь подступила к горлу Нен Йим, когда она увидела, что под ней скрывалось.

Лицо существа, которое она до поры до времени считала мастером-формовщиком, было обезображено настолько, что трудно было даже передать те чувства, которые испытала на себе Нен Йим. Оно не было разукрашено шрамами и татуировками, что считалось восхвалением богов, оно было просто уродливым, словно те самые боги прокляли его при рождении. Один глаз располагался намного ниже другого, часть черепа была сильно раздута, будто какой-то организм был специально имплантирован под него. Рот существа представлял собой искривлённый разрез. Его длинные худые конечности подёргивались от какого-то сумасшедшего удовольствия.

— Оними — мой шут, — заговорил Шимрра. — Он развлекает меня. Иногда даже бывает полезен. Я послал его приглядывать за тобой, а после пригласить тебя сюда.

— Ты видишь, моя сладкая Нен Тсуп? — прокаркал Оними. — Ты видишь?

Но Нен Йим не видела. Она вообще ни на что не могла смотреть.

— Тише, Оними. Преклонись и веди себя тихо.

Шут распростёрся на коралловом полу и захныкал, словно напуганная зверюшка.

— Йун-Йуужань создал эту вселенную из своего собственного тела, — произнёс Шимрра, его голос звучал нараспев, словно священная молитва. — В дни, последовавшие за великим сотворением, он сильно ослаб, и Йун-Харла воспользовалась этим, обманом заполучив у него некоторые секреты. Позже они перешли к её прислужнице — Йун-Не’Шель, а потом и ко мне. Теперь я владею ключом к знаниям. Но Йун-Йуужань не расстался со всеми секретами. Множество таинств он по-прежнему держит при себе, скрывает от обманщицы Йун-Харлы. И эти тайны ждут, пока мы придём за ними. Я видел это в своих снах.

— Я всё ещё не понимаю, Владыка. Восьмой кортекс…

— Молчать! — оборвал её грохочущий голос Шимрры, и Нен Йим обнаружила, что, как и Оними, пала ниц перед могучим Лордом. Она приготовилась к смерти.

Но, к её удивлению, когда Шимрра продолжил говорить, и его голос вновь стал ровным.

— В моих видениях, Нен Йим, тебя повысили до ранга мастера. В моих видениях ты отправилась за великими знаниями к Йун-Йуужаню. Он согласился отдать их тебе, но взамен затребовал жертвы, тяжкого труда во славу его величия. Он хотел, чтобы ты продолжила путь ереси.

Боясь вымолвить хоть слово, Нен Йим затаилась на коралловом полу, но смысл слов Владыки начал медленно доходить до неё: она понимала, что смерть ей сегодня не грозит.

— Прочие формовщики — поборники Йун-Харлы, — продолжал тем временем Шимрра. — Они никогда не познают этих таинств. Ты, Нен Йим, ты будешь работать здесь, со мной. Ты получишь в своё распоряжение всё необходимое для творения. Вместе, ты и я, мы извлечём все глубочайшие секреты из пробуждающегося разума Йун-Йуужаня, и народы неверных падут перед нашим безграничным могуществом. — Он сделал паузу. — Теперь ты можешь говорить.

Нен Йим собралась с мыслями.

— Могучий Владыка, но жители "Баану Миир"…

— Они — ничто. Трупы. В их смерти ты можешь винить только неверных, осквернивших корабельную матку, уничтоживших наш новый "летающий мир". "Баану Миир" стар и он умрёт. Большинство формовщиков — тоже древние старцы. Ты же молода, ты встала на новую тропу, самую священную из всех, мастер Нен Йим. Забудь обо всём, что уже ушло.

Они — ничто. Неверные убили их, всех, кто был на "Баану Миир", на любом другом "летающем мире", слишком древнем и обветшалом, чтобы иметь возможность преодолеть рубеж скорости света. От этой мысли Нен Йим на мгновение почувствовала острый приступ ярости и мысленно дала себе торжественную клятву. Прежде неверные были для неё просто интересным объектом изучения, чем-то абстрактным, ирреальным. Теперь все они стали её личными врагами, олицетворением её ненависти. Она будет работать не покладая рук в ожидании часа расплаты.

И через мгновение, подавляя эту безмолвную ярость, подавляя даже богоподобный лик Шимрры, Нен Йим охватило странное безудержное ликование.

С этой секунды я начинаю по-настоящему творить, пронеслось у неё в голове. И вся вселенная содрогнётся от того, что я создам.