На готовенькое, или Бунт марионеток

Глава вторая Заброшенная станция

Космодромом назвать место посадки катера у Юрия бы, наверное, язык не повернулся. Это был участок относительно ровной местности, примерно квадратный километр, когда-то отвоеванный у джунглей планеты и залитый эко-бетоном. Бетон давно потерял свой первоначальный глянцевый вид, пестрел выбоинами, буграми, во всех направлениях его пересекали трещины. В трещинах успела скопиться черная жирная грязь и росла густая жесткая трава.

— Мы пробудем здесь еще час, — задумчиво сказал Вольдемар, лениво оглядывая зубцы черных гор у горизонта, бескрайнее море джунглей и здание станции, расположенное на краю бетонной площадки, на самой высокой точке плато. — Как только роботы заберут почту, мы тебя оставим.

— Я не обижусь, вы из-за меня и так вышли из графика.

— Пустяки! За две-три недели нагоним. Скажи спасибо капитану, если бы не он, тебе, друг Юра, пришлось бы еще месяцев семь, как минимум, куковать на Земле в ожидании рейсового звездолета, а так уже в ближайшие дни займешься своими исследованиями на Адрии. Кстати, как тебе нравятся здешние пейзажи?

— Впечатляет! Горы, джунгли, розовое сияние в небе, заброшенный космодром. Словом, экзотика! Только вот запустение вокруг очень уж непонятное и людей что-то не видно…

— Э… Мой милый, чего захотел. Это тебе не бабушка Земля с ее сервисом, и даже не спутники Юпитера. Три десятка световых дают себя знать весьма ощутимо. Впрочем… — покачал головой Вольдемар, — взлетное поле действительно в аховом состоянии, с этим я согласен, но местных парней понять можно. Корабль с Земли прилетает раз в год, а то, поди, и реже. Из других систем тоже звездолеты залетают от случая к случаю, а роботов на Адрии, наверное, не хватает. Мы, кстати, с вами, милорд, прибыли вне графика, так что здешние ребята не успели еще все подмести и нацепить парадные мундиры. Больше того, я почти уверен, что из обитателей планеты мало кто знает о нашем визите. Скорее всего, кроме парочки дежурных роботов, на станции никого из людей нет, иначе бы уже появились любопытные.

— Безобразие! И что же ты мне посоветуешь делать?

— Делать почти ничего и не требуется. Поживешь на станции. Денька через два за тобой пришлют либо вертолет, либо вездеход — и отвезут в институт, а там разберутся — куда тебя пристроить.

— Твои советы, Вольдемар, просто золото, но, знаешь, меня что-то не прельщает этот домик. Жить в нем одному даже несколько дней будет едва ли приятно.

Они остановились перед зданием станции. Типовой проект. Небольшой четырехэтажный дом. Круглые окна двух первых этажей задернуты стальными ставнями, окна двух других этажей выглядят мертвыми, стекла вымазаны какой-то белой гадостью. С крыши свисают грозди тонких зеленых нитей и гирлянды мелких голубых цветов. Парадная дверь завалена массивными пластмассовыми ящиками из-под оборудования, а у служебного входа, заросшего гигантскими синими грибами, уже орудовали два робота с «Ленивца», здесь же стояли чемоданы Юрия и несколько ящиков с почтой для обитателей планеты.

Разбрасывая и разметая по сторонам синие шляпки и упругие липкие ножки, роботы с тупым математическим упорством пробивались сквозь грибной заслон к входу в станцию. Грибные батальоны отступали под их натиском от двери медленно и весьма неохотно, чувствовалось, что грибы давно уже обжились на бетонных ступеньках крыльца, пустили могучие корни и считают себя полноправными владельцами данного места.

— Веселье в разгаре, — заметил Вольдемар, созерцая грибное побоище. — Кажется, Юрий, на этот раз ты прав. Прожить здесь два дня тебе будет нелегко. Однако станция и в самом деле необитаема. Даже двери заросли. Чудеса! А ведь по радио сообщили, что все у них в порядке и готовы к встрече.

— Хорош порядочек!

— Что ж, посмотрим, что творится внутри здания. — Вольдемар обошел роботов, топтавшихся у наполовину раскрытой двери, вытащил из кармана летной куртки фонарик и тихо скользнул в темноту дверного проема. Юрий нерешительно последовал за ним. Ему сразу вспомнились леденящие душу рассказы старых космических волков о заброшенных колониях в дебрях жутких планет, о развалинах станций, в которых живут гигантские пиявки, пауки величиной с небольшого слона и прочие персонажи космической мифологии.

Друзья прошли одну за другой еще две двери (по мысли строителей станции эти двери должны были обеспечить герметизацию помещений, но особой герметизации не было заметно). В первой шлюзовой камере стены были покрыты синей плесенью, с потолка свисали длинные студенистые сосульки, под ногами хлюпала какая-то грязь. Держался устойчивый запах пенициллина. Во второй камере плесени, сосулек и грязи не было заметно, но запах держался, хотя и значительно ослабленный.

В коридорах станции они обнаружили штабеля картонных ящиков. Вольдемар открыл один из них и протяжно свистнул:

— Голодная смерть тебе, кажется, не грозит!

Ящики были набиты консервами. Присмотревшись, они обнаружили целые россыпи компотов, сушеных фруктов, соков, различных тушенок, маринадов и солений, всяких ягод, грибов и прочих лакомств, посылаемых с Земли в экспедиции.

— Здесь полностью груз по крайней мере двух рейсовых звездолетов, — сказал Вольдемар, пробираясь по коридору. — Интересно, чем же сейчас питается коллектив института. Насколько мне известно, аппетиты у парней, работающих на таких планетах, как эта Адрия, отменные и обычно несварением желудка никто из них не страдает. Чудеса! Неужели излишки? Ничего не понимаю!

— Я тоже, — признался Юрий, просовывая голову в одну из дверей, выходивших в коридор. — Загляните-ка сюда, штурман!

Комната была до потолка завалена приборами и снаряжением для экспедиции. В углах, сваленные в кучи, лежали спальные мешки, скафандры легкой и повышенной защиты, надувные палатки и лодки, а также запчасти к вездеходам.

Вольдемар заглянул через плечо Юрия, тихо хмыкнул и потянул своего спутника за рукав:

— Пошли, я обнаружил кое-что поинтереснее. Как тебе это понравится? — сказал он, открывая следующую дверь.

Зал, в который они вошли, был полон роботов, лежавших в специальных ложах, выключенных и покрытых тонким слоем серой пыли.

Юрий провел пальцем по полированной поверхности ближайшего к двери робота и понюхал пыль.

— Нет, это не пыль, — сказал он, — это высохшая заводская смазка.

— Выходит — их здесь так ни разу и не включали. Самые последние модели, лучшее, что Земля поставляет космосу. Бред какой-то, — прошептал Вольдемар. — Сколько их всего? Десятка три?

Юрий пробежал еще раз лучом фонарика по рядам кибернетических великанов.

— Тридцать два робота для тяжелых строительных работ. Это почти все, что поставлялось с Земли на Адрию в последние пять лет.

— Занятная история, — пробормотал Вольдемар. — Они, что же, за эти годы не возводили на планете никаких новых построек? Забавно!

— Не вижу ничего забавного, — вздохнул Юрий. — Вам хорошо, почту заберете — и через пару часов на орбите, а мне здесь предстоит трудиться. У меня направление, сам знаешь.

— Не унывай! Разберешься со своими делами, закончится командировка и на Землю. На обратном пути, месяца через четыре, если все пойдет гладко, мы тебя прихватим. Пока все идет по графику. Я не усматриваю особых причин для волнения. Все объяснится в свое время: и скопление провианта и снаряжения на станции, и отсутствие людей на ней. Кстати, мы с тобой еще не все осмотрели. Где-то здесь, насколько я знаю планировку таких станций, должен быть электрогенератор. А… вот и пульт управления им.

Вольдемар подошел к стенду с выключателями, расположенному справа от двери, и защелкал тумблерами.

Мягкое дневное сияние залило коридоры, комнаты и зал. Где-то вверху тихо загудел кондиционер.

Вольдемар выключил свой фонарик и, повернувшись к Юрию, сказал:

— Продолжим осмотр. Как видишь, станция в рабочем состоянии.

Они прошли еще несколько комнат, засыпанных тюками, лабораторной посудой, одеждой, медикаментами, различными запасными деталями, и добрались до ангара.

— Этого следовало ожидать, — заметил Юрий, осматривая четыре вертолета, насколько он мог судить — самые новейшие модели для планет земного типа. Здесь же, аккуратно покрытые брезентом, стояли два мощных двадцатиместных вездехода с полным комплектом оборудования и запасных частей.

— Это тоже с последних рейсовых, — задумчиво произнес Вольдемар.

— Да, всего на Адрию было прислано восемь вертолетов, один планетолет для исследования соседних планет системы и что-то около десятка вездеходов. Я недавно просматривал данные по снабжению Адрии техникой. Машины здесь, конечно, не все.

— Все машины в ангаре просто не поместятся, сказал Вольдемар, — да и ребятам из института тоже на чем-то кататься надо. Пешком по этой планете далеко не уйдешь. Впрочем, со всем этим ты сам разберешься, полезли на второй этаж.

На втором этаже располагались: столовая, кухня, библиотека и кинозал. В одном из помещений, смежных с кинозалом, был обнаружен арсенал.

Ряды карабинов, револьверы, ящики с патронами, автоматы, несколько лазерных пушек и карманное лучевое оружие. Все было аккуратно разложено по полочкам, на всем или почти на всем были следы заводской смазки. Часть ящиков с оружием для экспедиции вообще не была распакована, а просто сложена у двери в две высоченные пирамиды.

Вольдемар многозначительно хмыкнул.

— Меня это уже начинает раздражать, — сказал он. — Такое впечатление, что все присылаемое с Земли здешним обормотам почему-то вдруг стало совершенно ненужным. Ты перед своей командировкой, кажется, изучал материалы по Адрии, может, подскажешь мне, друг Юрий, как они без всего этого обходятся?

— Точнее сказать, стали обходиться. Еще три года назад им все это оборудование и снаряжение было необходимо. На планете насчитывается три сотни исследователей, сотрудники так называемого ИИАС — института изучения Адрианской системы. Последние годы нужда в снабжении продуктами, оружием и снаряжением с Земли у института, очевидно, значительно сократилась. Только этим можно объяснить, что груз двух последних рейсовых звездолетов оказался почти нетронутым. По-моему, сотруднички института просто заелись.

— Или завхоз очень прижимистый — экономит, кормит старыми запасами, — рассуждал Вольдемар, — хотя, пожалуй, одними старыми запасами не обойтись. Причины затоваривания станции весьма, на мой взгляд, загадочны. Обычно на исследуемых планетах снаряжения и техники остро не хватает. А здесь… Впрочем, объяснение этому явлению ты так или иначе сам получишь через несколько часов. — Вольдемар посмотрел на свои наручные часы. — Мне остается пожелать тебе успехов в исследованиях загадок этой планеты и попрощаться… Да, как освоишься здесь, переговори с администрацией ИИАС относительно изъятия у них излишков снаряжения и продовольствия. Мы бы на обратном пути с удовольствием воспользовались кое-какими сокровищами этой станции. Думаю, капитан уцепится за такую возможность. Месяцев через пять жди в гости.

— Ладно, встречу организую, если меня раньше не сожрут местные чудища.

— Постарайся, чтоб не съели, — улыбнулся Вольдемар. — Голова у тебя, по-моему, неплохо функционирует, соображай, выкручивайся…

В это мгновение у Вольдемара загорелся на переговорном браслете сигнал вызова.

— В чем дело? — спросил Вольдемар, включив связь.

— Эр-четырнадцатый докладывает, — услышал Юрий. — Почта погружена. Катер готов к взлету. Принята радиограмма из института. За специалистом Шакаловым отправлен вездеход. Через три часа машина подъедет к станции. Жду указаний.

— Ясно! Грузитесь! Я возвращаюсь через пять минут! — Вольдемар выключил связь, похлопал Юрия по плечу и ласково добавил: — Держись, старина, кажется, все уладилось. Через несколько часов будешь трястись по джунглям в вездеходе в обществе себе подобных. Выше нос — мы победим! А теперь разреши откланяться.

— Что ж, привет другим мирам, — вздохнул Юрий.

— Я тебе настоятельно советую, — сказал Вольдемар, — подняться на четвертый этаж, найти комнатку поуютнее и выспаться. Вездеход, почти наверняка, будет через три-четыре часа, не раньше. Можешь мне поверить, я немного знаю дороги в джунглях таких планет.

— Спасибо, я так и сделаю.

Они пожали друг другу руки и через минуту Юрий остался один. Еще через десять минут, ворочаясь в кресле одной из жилых комнат четвертого этажа, он услышал низкий нарастающий звук и понял, что катер с «Ленивца» покинул Адрию.

За пять месяцев полета среди звезд Юрий успел привыкнуть к экипажу «Ленивца», к Вольдемару, к капитану Джиму и другим, и подумал, что, пожалуй, здесь, на этой дикой непонятной планете, ему будет трудновато без его друзей, без их опыта, веселости и оптимизма. Он немного поразмышлял о странностях станции, о планете, на которой ему предстояло работать, вспомнил о поручении Степкина и поморщился. История с Фокиным в сочетании с обнаруженными на станции странностями все больше внушала тревогу.

«Угораздило же меня, — размышлял Юрий, — заняться загадками Степкина. Тоже мне, меценат, искатель приключений нашелся. И почему это я всегда попадаю в какие-то совершенно дикие и ни с чем не сообразные истории? Надо было отказаться… Степкин и сам бы справился — в конце концов, это его работа. Вся эта чертовщина с Фокиным, с мифическими террористами какими-то, с исчезновением или оживлением трупа — все это, как ни верти, к космической биологии, скорее всего, отношение имеет весьма косвенное. И это, конечно, не по моей специальности. Нет, это мое путешествие на Адрию — чистой воды авантюризм… Права была Вероника, когда-нибудь из-за своей привычки совать нос в разные труднообъяснимые истории сверну я себе шею… Впрочем, что теперь об этом размышлять, надо трудиться…»

Незаметно Юрий задремал.

Разбудил его неясный шорох в коридоре за дверью и смутное ощущение опасности.

Юрий прислушался. Шорох затих. Сна не было. Часы на руке показывали четыре пятнадцать земного московского времени. Прошло около часа с момента взлета катера.

«Может быть, люди с вездехода уже на станции, — подумал Юрий и, отбросил эту мысль, поразившись своей рассеянности. — Во-первых, вездеход обещали прислать через три часа. Значит, ему еще ползти и ползти по джунглям. Во-вторых, Вольдемар включил энергощит, сигнальная система должна была сработать при любой попытке проникновения в здание станции. Следовательно… кто-то был здесь до нашего прихода. Кто? — Думать о том, что рядом, за дверью, стоит нечто непонятное, оказалось очень неприятным. Это нечто, возможно, даже, скорее всего, не человек и не робот. Все роботы станции выключены — в этом они с Вольдемаром лично убедились час назад. Что бы ни скрывала дверь, это что-то не укладывалось в рамки обычных земных представлений, а потому было таинственно и, возможно, опасно».

Юрий вспомнил арсенал, пирамиды оружия и впервые пожалел, что ушел оттуда с пустыми руками.

«Надо было взять что-нибудь для храбрости, пистолет или ружье с парализующими пулями, — подумал он. — Впрочем, ружье — не очень надежно. Известны случаи, когда пэ-пули не оказывали на инопланетное зверье должного действия, и тогда исследователям приходилось туго… Вольдемар тоже хорош. Ну, я новичок в таких делах, а он — поленился осмотреть верхние два этажа. Теперь попробуй угадать, кто здесь обитает. И оружия нет. До арсенала бы добраться, так ведь по дороге сожрать могут — и костей не останется, а здесь сидеть? Да, проблема… А вдруг мне все это только кажется? Шорох? Может, не было никакого шороха, а просто — нервы… Нервы? А история с Фокиным? А подозрения друга Степкина? Тоже нервы?..»

Юрий внимательно осмотрел стены комнаты, мутное круглое оконце, покрытое снаружи зеленоватым налетом, дверь… Все было обычно и спокойно, но ощущение незримого присутствия еще кого-то не проходило. Это ощущение даже усилилось. Юрий чувствовал, что за ним наблюдают, наблюдают пристально, бесцеремонно. Ощущение было таким, словно он голый сидит в стеклянном ящике, а со всех сторон его рассматривают сотни незнакомых глаз. На мгновение закружилась голова, стало душно.

«Так и свихнуться недолго, — устало подумал он, — надо что-то делать».

Юрий зажмурился, встряхнул головой — все осталось по-прежнему. Тогда он медленно встал и сделал осторожный шаг к двери. Ощущение чужого пристального взгляда сразу исчезло. В коридрре опять Послышался легкий шорох.

«А ведь и оно меня тоже боится, значит, дела не так плохи. Посмотрим, кто кого сильнее испугается».

Он распахнул дверь и выскочил в коридор. В то же мгновение что-то темное мелькнуло перед ним и мохнатая сутулая тень с неимоверно длинными руками метнулась в полумрак одного из переходов.

«Ну и ну! Порядочки на станции, — подумал Юрий, нервно вытирая пот со лба, — людей нет, бегают какие-то существа с двухметровыми конечностями. А шерсть у него! Брр! Что бы это могло быть, какой-то представитель местной фауны? Кажется, похож на земных обезъян, вот только лапы у него… В справочнике по животному и растительному миру Адрии мне вроде бы ничего похожего не попадалось… Жаль, не успел рассмотреть подробнее. Интересно, как он сюда попал? Что же делать? Время у меня до появления вездехода еще есть. Придется заглянуть в арсенал. Впрочем, с этим длиннолапым лучше не связываться».

И Юрий бодро, но немного побаиваясь в душе, направился на второй этаж.

Из арсенала он вышел слегка успокоенным. Карманы куртки оттопыривались от тяжести коробок с патронами, у пояса болтался крупнокалиберный пистолет-пулемет образца 2088 года, а в руке подрагивал конус импульсного генератора.

Для чего ему генератор, Юрий и сам, пожалуй, не мог сообразить. Уже вернувшись к себе в комнату, он вспомнил, что одним выстрелом из этой штуки можно превратить в плазму все здание станции. Немного подумав, Юрий решил, что он чересчур увлекся, поддался различным страхам, генератор лучше вернуть на место и мирно ждать появления людей и вездехода.

Можно было, конечно, включить роботов и устроить грандиозную облаву на длиннолапого, но Юрий уже порядком устал от неожиданностей этого дня и начал склоняться к мысли, что существо в коридоре вполне могло ему померещиться.

«Если же оно и существует, то что из этого? — думал он. — Сколько еще загадок таит эта станция, эта планета? Впрочем, разве только в планете дело! У меня вполне определенные цели, им и надо следовать. Если длиннолапый имеет как-то отношение к истории с Фокиным, тогда надо будет заняться им. Однако сначала эту связь необходимо выявить, хотя бы смутно, в общих чертах; осознать, что к чему во всех этих странностях. Наконец, хорошо бы сообразить, что вообще творится на этой Адрии… Нет, пока лучше сидеть тихо и раньше времени не высовываться, надо ждать…»

Вездеход появился, как и было обещано, через три часа.

Водитель, добродушный, загорелый паренек лет тридцати, критически осмотрел фигуру Юрия:

— Так это вы и есть новый специалист по космической биологии? — спросил он. — По какой тематике вас к нам направили, если, конечно, не секрет? Надолго?

— Меня зовут Юрием Алексеевичем. Меня интересуют некоторые вопросы биологии крупных позвоночных Адрии. Думаю, полгода, а возможно, и год поработаю у вас.

— А я Василий, — вполне дружелюбно ответил паренек, крепко пожал Юрию руку. Затем он побросал почту и вещи Юрия в грузовой отсек вездехода и полез в кабину, сделав знак следовать за ним. В кабине Василий расчистил от каких-то тряпок место рядом с собой и молча указал на него Юрию.

Вездеход развернулся и стал набирать скорость. Через пять минут станция осталась где-то позади и они съехали с бетонной площадки на узкую, заросшую высокими травами дорогу, уходящую в глубину леса. И тогда Василий включил автоматику и, откинувшись на спинку кресла, очень непринужденно улыбнулся и полюбопытствовал:

— Как там у вас на Земле? Расскажите что-нибудь. Я уже семь лет на Адрии, одичал немного в этих лесах. Новые люди появляются редко, бывает, и поговорить не с кем. Новостей почти никаких. Наши местные все в заботах, в трудах, им и побеседовать спокойно, без спешки, без суеты с человеком некогда. Да и о чем говорить, все все про всех знают… Скучища… Я вам еще не слишком надоел своими разговорами? Нет, тогда я маленько поболтаю…

Юрий с готовностью поддерживал этот обычный дорожный треп, отвечал на вопросы любознательного Василия, сам задавал различные пустяковые вопросики не по существу и, выслушивая веселую болтовню общительного паренька, размышлял, как ему, не возбуждая лишнего любопытства и подозрений, перевести беседу в нужное русло, а именно, хоть как-то зацепить в разговоре фамилию Фокина, с которым, Юрий в этом уже не сомневался, общительный Вася, конечно же, имел беседы самые душевные, а возможно, и дружил. Однако повода для разговора о Фокине все не подворачивалось.

Дорога, по которой резво катил вездеход, петляла по лесу. Мимо проплывали гигантские деревья, густой пухлый кустарник, травы в два человеческих роста. Где-то вверху мелькали среди ветвей несколько ярких звезд. Начинало темнеть. Как-то незаметно были включены фары. В их свете дорогу то и дело перебегали маленькие пушистые зверьки. Иногда в луч прожектора попадала птица и, очертив дугу, с криком бросалась в темноту.

Юрий внимательно поглядывал по сторонам и, когда неожиданно стена джунглей впереди оборвалась и ночная темнота вспыхнула тысячами непривычных созвездий, даже охнул от восхищения красотой адрианского ночного звездного неба.

— Вот это да! — прошептал он. — На Земле таких сочных звезд не увидишь!

— На Земле много чего не увидишь, — философски заметил Василий. — Кстати, у вас, Юрий Алексеевич, есть среди наших знакомые или друзья? Кого-нибудь из Института вы знали по Земле?

Это был подходящий вопрос для перевода разговора на таинственную персону Фокина, и Юрий поспешил воспользоваться любознательностью Василия:

— Перед полетом я просматривал список сотрудников Института. У вас специалисты самых разных областей. Есть несколько известных мне имен, но, к сожалению, близким знакомством с ними не могу похвастаться. Правда, попалась одна знакомая фамилия, но тот ли это человек, которого я знал когда-то, пока сказать трудно. У вас должен работать некий Фокин Андрей Кузьмич, если я только чего-нибудь не путаю. Лет пятнадцать назад я неплохо знал одного Фокина и тоже Андрея, но тот ли это парень, что работает на Адрии? И помнит ли он еще меня? Не знаю…

Сообщив Василию о своей возможной дружбе с Фокиным, Юрий полагал, что почти ничем не рискует, ведь ему было точно известно, что Фокина на планете уже около года нет и тот не сможет опровергнуть своего самозваного друга. Однако реакция Василия на упоминание фамилии Фокина оказалась для Юрия совершенно неожиданной. Водитель вездехода вдруг резко и явственно помрачнел. В глазах его, как показалось Юрию, мелькнуло что-то очень похожее на самый тривиальный страх. Василий сразу весь обмяк и с каким-то немым почтением уставился сначала на Юрия, а затем на дорогу.

— М-да… — пробормотал он. — Друг самого Фокина! Пусть даже не друг, пусть знакомый, старый знакомый… Гм! Любопытно, что скажут наши в Институте. Андрей Кузьмич, конечно, вам обрадуется…

— Что? — От неожиданности Юрий едва не выдал себя. Фокин на Адрии! Подобное сообщение, впрочем, выведет из равновесия и самого невозмутимого человека. Вовремя прикусив язык, Юрий лихорадочно стал соображать, как мог оживший на Земле Фокин вновь оказаться на Адрии, с которой он улетел более года тому назад. Что в конце концов произошло?

К счастью, вездеход в эти мгновенья два раза сильно тряхнуло и машина выехала на идеально ровное матовое полотно какой-то фантастической дороги. Василий отвлекся и, видимо, не обратил внимания на удивление пассажира при упоминании о пребывающем на Адрии Фокине. Он, скорее всего, решил, что удивление вызвано видением дороги. И в самом деле, дорога, по которой теперь катил вездеход, была достойна удивления. Нет, это не была обычная бетонка. Перед Юрием тянулось шоссе. Шоссе вне Земли. Сотню метров шириной, до абсурда прямая, ровная лента вонзалась в горизонт, рассекая джунгли Адрии пополам. Увиденное казалось, пожалуй, столь же непостижимым, как присутствие почти убитого на Земле Фокина вновь на Адрии. Юрий готов был поклясться, что таких идеально прямых, идеально ровных — грандиозных дорог не существует даже на Земле, не говоря уже о каких-то заштатных планетах, вроде Адрии. Но факт оставался фактом — перед ними была дорога, которая не имела никаких прав на существование. Чтобы построить даже несколько километров такой дороги в адрианских условиях, необходимы были колоссальные энергетические затраты, сотни тысяч тонн различных строительных материалов, тысячи роботов-строителей и сотни мощных машин. Всего этого на Адрии просто быть не могло. Больше того, ни на одной карте планеты Юрий не встречал и намека на подобные сооружения, и тем не менее дорога существовала и они мчались по ней.

История с Фокиным сразу отошла на второй план.

«Кто мог выстроить эту дорогу? Когда? В какие сроки? Она тянется от горизонта до горизонта. На нее не действует местный климат. Перед ней, кажется, бессильно время. Куда ведет дорога? Почему Василий испугался, когда я упомянул фамилию Фокина и почему он так спокойно, как должное, воспринимает эту дорогу? Что все это значит? Какой-то клубок загадок. И эти загадки множатся, накручиваются одна на другую, спутываются между собой. Покрытый трещинами бетон космодрома и идеальная дорога. Заброшенная станция, набитая снаряжением и продуктами с Земли… Странное длиннолапое видение… Наконец, испуг Василия…»

Юрий озадаченно посмотрел на своего спутника.

Василий вроде бы уже успокоился, натянуто улыбнулся и назидательно пробормотал:

— Терпение, мой друг, терпение. Вы все поймете в свое время. У нас на Адрии много, очень много загадочного и удивительного. Еще десяток километров, и мы в Институте.

— Дорога, — прошептал ошеломленный Юрий. — Откуда она здесь?

— Глупый вопрос. Оттуда, откуда все дороги, ее проложили.

— Кто?

— Сотрудники Института, в свободное от научной работы время.

— Оставьте ваши шутки! Я серьезно спрашиваю.

— Подробности узнаете, Юрий Алексеевич, в Институте.

Вездеход вдруг круто повернул, и Юрий с удивлением отметил, что они уже едут не по главной магистрали, а свернули на дорогу поуже, но столь же ровную и прямую.

Впереди как-то незаметно на фоне сверкающего звездного неба и джунглей выросла горная гряда с остроконечными пиками черных вершин. Затем машина скользнула в какое-то ущелье или тоннель — Юрий так и не понял, что это было, и удивляться уже перестал. Просто звезды и джунгли исчезли, и несколько километров они ехали по коридору мрака. Фары освещали только узкую полоску бесконечной гладкой дороги. Весь остальной мир был погружен в абсолютную и непознаваемую темноту.

Затем мрак вокруг рассеялся. Они снова увидели сверкающее звездное небо.

Василий небрежно приоткрыл одно из окон вездехода, и в ноздри Юрию ударили мучительно знакомые и родные запахи хвойных лесов Земли. Здесь, на Адрии, это было настолько неожиданно, что у Юрия закружилась голова.

— Вот мы и приехали, — услышал он спокойный голос Василия. — Через десять минут будем у гостиницы.

Какая еще гостиница? Откуда она взялась? Уже совсем ничего не понимая и не пытаясь понять, Юрий поднял голову: то, что он увидел впереди, заставило его на минуту забыть обо всех своих проблемах…

Впереди, сверкая тысячами разноцветных огней, лежал город.