Мы встретимся снова

Пальцы привычно сжимали пряди, ножницы срезали кончики волос: Нелли стригла клиента, когда по радио раздался бодрый голос диджея:

– А сейчас в нашем эфире программа по заявкам! И первый музыкальный привет прозвучит для мастера парикмахерской «Весна» – прекрасной Нелли! Слушатель с загадочным ником Маг просит передать для нее следующее: «Как я и обещал, мы встретимся снова». И пока Нелли ждет встречи с Магом, мы слушаем ретро-композицию группы «Маленький принц»!

Радиоэфир взорвался попсовой песней из восьмидесятых – приторной и тошнотворной. У Нелли подкосились ноги, ножницы в руках дрогнули.

– Нелька, ты слышала?! – воскликнула Вера, подстригавшая в соседнем кресле толстого мужика. – Тебе кто-то песню посвятил! Что это за Маг такой?

– Не иначе тайный поклонник, – ухмыльнулся в кресле клиент Нелли – и тут же ойкнул от боли, когда ножницы прихватили кончик его уха.

– Простите. – Нелли дрожащими руками положила на столик ножницы и потянулась за ватой и баночкой с перекисью водорода.

Мысли путались, и в голове эхом гремели зловещие строчки из песни: «Мы встретимся снова, я верю в судьбу…»

* * *

Виктор Стрежин, следователь Главного следственного управления по Санкт-Петербургу, рассматривал посетительницу, сидевшую напротив него в кабинете. Мозг автоматически фиксировал приметы: возраст – около тридцати пяти лет, бледное лицо с тонкими чертами, короткие темные волосы, одета в джинсы, ботинки и легкую куртку. Женщина сжимала в руках сумочку и растерянно таращилась на следователя большими, влажно блестевшими глазами.

– Вы по какому вопросу? – с недовольным видом спросил Стрежин. Его ждали допросы подозреваемых, и он хотел поскорее избавиться от посетительницы, уговорившей дежурного пропустить ее на беседу к следователю.

– Меня зовут Нелли Морозова, – торопливо произнесла женщина. – И мне нужно поговорить с Игорем Семеновичем Стрежиным. Он вел мое дело несколько лет назад.

– Его нет. Он на пенсии. – Стрежин нахмурился, услышав имя отца. – Рассказывайте, что случилось, да побыстрее, а то у меня и без вас дел невпроворот.

Морозова напряглась, осунулась. И начала свой рассказ:

– Двадцать лет назад я стала жертвой маньяка. Милиция и пресса прозвали его Магом: он вырезал на телах оккультные символы. Наверное, вы знаете об этих убийства, о них тогда весь Питер говорил.

Стрежин кивнул. В девяносто восьмом ему было тринадцать лет, но он помнил, как его отец, следователь Игорь Стрежин, дни и ночи пропадал на работе, выслеживая Мага.

– Он похитил меня, когда я возвращалась со школьной дискотеки, – отстраненно продолжала Морозова, будто события прошлых лет касались не ее, а кого-то другого. – Держал в подвале. Опаивал какими-то зельями. Вырезал на мне знаки. – Она закатала рукава куртки и продемонстрировала уродливые шрамы на коже – переплетенные геометрические фигуры и неразборчивые буквы, от вида которых Стрежин непроизвольно поморщился. – Маг целыми днями крутил одну мерзкую песню, «Мы встретимся снова». Меня до сих пор выворачивает, когда я ее слышу. Однажды он спустился в подвал и пообещал, что мы когда-нибудь вновь увидимся. А потом ушел.

Морозова замолчала. Губы ее дрожали, на глазах блестели слезы: слова давались ей с трудом. Стрежин в общих чертах знал, чем закончилось дело, и продолжил за нее:

– Оперативная группа нашла вас в подвале на даче Мага. И его тоже нашли: он повесился на чердаке.

Морозова судорожно вздохнула:

– Но он жив и вернулся за мной.

* * *

В парикмахерской было тихо. Вера ушла час назад, торопясь домой к мужу и детям. А Нелли осталась, спешить ей было некуда: ее никто не ждал. Отпустив последнего клиента, она подметала срезанные волосы на полу. И думала о том, какой же дурой и паникершой выставила себя перед следователем.

Молодого полицейского звали Виктор Игоревич Стрежин, и Нелли догадалась, что он был сыном Игоря Семеновича – следователя, который выслеживал Мага. Именно он вместе с оперативной группой вызволил ее из подвала, пока труп маньяка болтался на веревке под чердачным потолком.

Виктор Стрежин походил на отца: то же открытое лицо, волевой взгляд, тонкие губы – и слегка оттопыренные уши, придававшие ему хулиганский вид. Но, в отличие от Стрежина-старшего, молодой следователь показался Нелли черствым и безразличным.

Он с кислой миной выслушал рассказ о том, как недавно она стала ощущать чье-то присутствие за спиной – на улице, в магазине или в транспорте. Словно кто-то за ней следил. Подобные чувства преследовали ее и раньше (после плена она так и не смогла до конца восстановиться), но в последние дни тревога усилилась. Окончательно ее вывел из равновесия музыкальный привет по радио. Она надеялась поговорить с Игорем Семеновичем, чтобы попросить у него помощи – он был единственным человеком, который бы ей поверил. Но, по словам его сына, старый следователь давно отошел от дел.

Рассказ Нелли не впечатлил Стрежина-младшего. Он списал ощущения Нелли на повышенную нервную возбудимость, а сообщение на радио посчитал обыкновенным совпадением. Посоветовав в случае чего вызвать полицию, он выпроводил ее из кабинета.

Нелли горько усмехнулась: на что она рассчитывала? Неужели она правда думала, что следователь ей поверит и тут же кинется на поиски маньяка, о котором все давно забыли?

Она собрала волосы в совок и, развернувшись к мусорному ведру, застыла на месте: в кресле спиной к Нелли сидел посетитель. Увлеченная уборкой и размышлениями, она не заметила, как он зашел в парикмахерскую. В зеркале отражалось его лицо, но Нелли не успела его рассмотреть: ее взгляд приковали глаза мужчины. Черные, острые, злые – это были глаза Мага, которые она запомнила на всю жизнь.

* * *

– Не ожидал, – вместо приветствия проворчал отец, когда Виктор Стрежин приехал в его конуру на окраине Питера.

Они мало общались, виделись два-три раза в год – обычно в те дни, когда отцу становилось плохо, и его нужно было вновь уговорить лечь в больницу. Он бросил семью семнадцать лет назад – ушел к другой женщине, и Стрежин так и не смог его простить.

Старик выкуривал по две пачки в день, и его здоровье ухудшалось с каждым годом: никотин выжигал сосуды, концерогены разъедали легкие. Он с трудом передвигался, задыхаясь от приступов кашля и тяжелой одышки. С того момента, как они виделись в последний раз (Стрежин не смог вспомнить, когда это было: в прошлом году?), отец сильно похудел и напоминал скорее высохшую мумию, чем живого человека.

Опираясь на трость, старик прохромал в комнату, заваленную хламом. Воздух, пропитанный дымом и кислой вонью старых вещей, щекотал ноздри. На кухне гремели кастрюли и что-то скворчало: там хозяйничала Ирина, вторая жена отца, но Стрежин не стал с ней здороваться – для него она не существовала. Он хорошо помнил слезы матери, когда отец собирал вещи в чемодан, чтобы уйти к любовнице.

– Чего такой хмурый? – спросил старик, медленно усаживаясь на потертый диван. Недовольно мяукнув, с него соскочил драный кот. Стрежин даже не знал, какая кличка была у зверюги. Он устроился в кресле и внимательно посмотрел на отца.

– Позавчера ко мне обратилась молодая женщина по имени Нелли Морозова, – начал он. – Ты должен ее помнить.

Взгляд старика на мгновение затуманился: воспоминания прошлого захватили его мысли.

– Последняя жертва Мага, – медленно проговорил он. – Нам удалось ее спасти.

– Но она снова пропала. – Стрежин откинулся в кресле и сжал подлокотники. – Утром по сводкам я узнал, что ее коллега – мастер из парикмахерской «Весна» – заявила в полицию о том, что Нелли второй день не выходит на работу. На звонки не отвечает, дверь в квартиру не открывает.

– Она живет одна? – удивился отец.

– Получается, что да. Ты не интересовался ее судьбой?

Старик отрицательно покачал головой:

– После того, как мы ее нашли, родители сразу же увезли ее в Волхов – подальше от кошмара, что ей пришлось пережить. Они оборвали все контакты, и я не знаю, как сложилась ее судьба.

– Похоже, в какой-то момент она снова вернулась в Питер, – сказал Стрежин. – Работает парикмахером.

Покопавшись в карманах заношенных спортивных штанов, отец достал пачку «Петра» и закурил. Стрежин скривился, но ничего не сказал: ему надоело читать лекции о вреде курения. Он просто ждал, когда рано или поздно (почему-то он был уверен, что это случится ночью) раздастся звонок от Ирины и она сообщит, что его старик откинул копыта.

– Зачем она к тебе приходила? – спросил отец, выпуская сизый дым изо рта.

– Она утверждала, что Маг жив и преследует ее. Якобы перед своим самоубийством он сказал ей, что они встретятся снова. И все эти годы Морозова подсознательно ждала этого события. Последние дни ей мерещилось, что за ней кто-то наблюдает. А пару дней назад, когда она работала в парикмахерской, некий слушатель, представившийся Магом, посвятил ей на радио песню.

– «Мы встретимся снова»? – Отец помрачнел.

Стрежин кивнул.

– Я уже проверил: заявка на радио поступила с украденного телефона.

– И ты думаешь, что кто-то снова похитил Нелли?

– Пока я ничего не думаю. – Стрежин нахмурился. – У нас нет фактов, подтверждающих похищение Морозовой. Мы знаем только, что она второй день не выходит на работу и не отвечает на звонки.

– Но ты все равно считаешь, что облажался. – Старик пристально посмотрела на Стрежина, и под взглядом этих серых глаз ему стало неуютно: так отец смотрел на подозреваемых, когда работал следаком. – Ты не воспринял всерьез ее слова, и теперь ее жизни может угрожать опасность. Чему я тебя учил, Витя? Всегда быть внимательным.

Стрежин промолчал. Его злила правота отца. Он совершил ошибку, отмахнувшись от слов напуганной женщины, и теперь отчаянно хотел ее исправить.

– Мне нужны детали, – попросил Стрежин после затянувшийся паузы, наполненной сиплым дыханием отца и сигаретным дымом.

– Ты можешь прочитать их в материалах дела, – отмахнулся старик.

– Я хочу услышать их от тебя, – сказал Стрежин и, не удержавшись, съязвил: – В конце концов, кроме убийств других тем для общения у нас все равно не осталось.

Отец затянулся, звучно прокашлялся и углубился в воспоминания:

– Первый труп мы нашли в сентябре девяносто седьмого. Девочка-беспризорница со следами ритуального убийства, выброшенная как мусор в лесополосе. Ее кожа была испещрена оккультными знаками – Маг вырезал их ножом по живой плоти. Затем, спустя несколько недель, на окраинных пустырях мы обнаружили еще два трупа – опять беспризорница и проститутка с трассы. Их тела также были изрезаны символами. А потом Маг перешел на старшеклассниц. Первую он похитил за два дня до нового года.

– Он насиловал их?

Отец скривился, словно вопрос Стрежина пробудил воспоминания, которые он предпочел бы забыть навсегда.

– В некотором смысле, – просипел он. – Тела девчонок были чудовищно изуродованы: на них живого места не осталось от порезов с символами. В том числе на половых органах. Судмедэксперты обнаружили во влагалищах землю вперемешку со спермой. Экспертиза установила, чтобы это была земля с Шуваловского кладбища. Но выяснить, имело ли место само проникновение, патологоанатомам не удалось.