Мы, аристократы 3

Глава 16

Большой Зал был оформлен в чёрно-оранжевой хеллоуинской гамме. Сотни тыкв с прорезанными в них физиономиями и со свечками внутри, облака чёрных летучих мышей, трансфигурированных из мешка картошки, тысячи оранжевых лент, завязанных бантиками на всех выступающих архитектурных украшениях и плавающих просто так под потолком, создавали картину пёструю и в тоже время однообразную. На столе присутствовали всевозможные кулинарные изделия с тыквой, и чтобы заполучить хоть немного еды или напитка без этого приторного овоща, нужно было специально просить домовиков. В качестве праздничного развлечения были устроены массовые танцы призраков по залу, весьма впечатлившие первокурсников - впрочем, незадолго до конца ужина все призраки улетели, и я даже знал, куда именно.

Хотя у нас с Кровавым Бароном была предварительная договорённость, он не поленился найти меня днём и напомнил, что всё бестелесное общество Хогвартса будет ждать меня после ужина там же, где и год назад. Когда призраки покинули Большой Зал, я предупредил Теда, что снова приглашён на их празднование, вылез из-за стола и отправился вслед за ними.

Призраки отмечали свой праздник точно так же, как и в прошлом году, с той разницей, что сегодня их застолье не украшал огромный именинный торт в виде могильного камня. Когда я вошёл в зал, бестелесные развлекались вовсю, но едва призрачный дворецкий объявил о моём появлении, как все они побросали свои занятия и выстроились в две шеренги вдоль чёрной ковровой дорожки. Мужчины почтительно кланялись мне, а дамы приседали в реверансах, пока я шёл мимо них к ритуальному пьедесталу.

Я был уже не тот, что год назад. Если в прошлом году я пришёл сюда по просьбе Барона, не зная, что меня здесь ожидает, то теперь я принимал почтение хогвартских призраков как должное. Обратное с их стороны было бы не только невежливым, но и недальновидным, поскольку их существование зависело от магии замка, которая, в свою очередь, зависела от меня. Я понимал, что призраки проявляли уважение не ко мне лично, а к моему месту в здешней иерархии и к миссии, которую я взвалил на себя - да и сам я чувствовал себя отстранённо, слившись с ролью, которую мне предстояло сыграть.

Четверо факультетских призраков-кураторов ожидали меня у пьедестала. Когда я остановился перед ним, появилась чаша. Я вытянул руку над ней и сделал надрез на запястье с помощью Секо. Пока моя кровь наполняла чашу, я сам, без подсказки, произнёс слова ритуала, которые предусмотрительно выучил накануне - я тоже не стал бы уважать Лорда Магии, который проводит ритуалы с суфлёром.

Когда натекло достаточно крови, моя рана затянулась сама, а призраки, начиная с кураторов, стали окунать в неё бестелесные ладони и омывать свои лица.

- Ваша кровь стала сильнее, юный Лорд, - почтительно заметил Барон, когда ритуал завершился. - Этого должно хватить ещё на два года.

- Мне не тяжело проводить ритуал каждый год. - В этот раз я перенёс потерю крови гораздо легче - видно, сказалось хорошее питание и улучшение жизненных условий.

- Было бы лучше устранить утечку магии, юный Лорд. Тогда необходимость в ритуале отпала бы.

- С утечкой я разбираюсь, Барон, я не забыл. Когда она будет устранена, утраченное придётся восстанавливать.

Барон бросил на меня внимательный взгляд, услышав от меня «когда», а не «если».

- Восстановление магии Хогвартса нужно проводить после вашего совершеннолетия, когда вы войдёте в полную силу. Ритуал сложный, и он потребует от вас многого.

- И чего же? - полюбопытствовал я.

- Это преждевременный разговор, юный Лорд. Сначала ознакомьтесь с такими ритуалами и решите для себя, чем вы готовы пожертвовать для Хогвартса. В зависимости от этого он простоит или ещё сто лет, или ещё тысячу.

- Хорошо, Барон. Не буду больше отвлекать вас от празднования.

Барон понимающе наклонил голову:

- Всего хорошего, юный Лорд.

Я попрощался с кураторами и покинул праздник бестелесных. По лестницам я поднимался медленно и с передышками, памятуя, что здесь приключилось со мной год назад. На этот раз всё обошлось лёгким головокружением, и я благополучно добрался до общежития.

В гостиной Слизерина продолжалось празднование. Весь факультет собрался здесь, на столах было выставлено сливочное пиво и конфетницы со сладостями, закупленными вчера в Хогсмиде. Ко мне подошёл Тед, беспокоившийся за меня.

- Вроде цел, - подытожил он, окинув меня взглядом с головы до ног и особенно внимательно задержавшись на моих запястьях. Но крови на них не было, потому что я не забыл очистить кожу. - Бледноват только, а так ничего.

- Всё в порядке.

- Ты обернулся скоро, еще и часа не прошло.

- Только не говори мне, что ты считал минуты до моего возвращения.

- А если и считал, то что? Если бы ты не пришёл за полчаса до отбоя, я пошёл бы искать тебя. Ты, как я понял, не собирался там задерживаться, а то бы предупредил меня.

- Теперь я умный и догадался бы позвать домовика на помощь, - успокаивающе сказал я.

В это время в гостиную вошёл Снейп, угрюмый и озабоченный даже больше, чем обычно. Несколько мгновений он озирал пирушку, а шум в гостиной стихал по мере того, как ученики замечали появление декана.

- Старосты, вам пять минут на то, чтобы проверить, все ли слизеринцы здесь, - распорядился он, когда в гостиной воцарилось некоторое подобие тишины. - Если кого-то нет, доложите мне, остальным - прибраться на столах. Через пять минут все мы идём в Большой Зал.

- Зачем? - раздался чей-то удивлённый голос.

- Приказ директора. Вам всё объяснят там.

Когда мы вошли в Большой Зал, все грифы были уже там. С ними были МакГонаголл и Дамблдор. Хаффлпаффцы и равенкловцы прибыли почти одновременно с нами, возглавляемые своими деканами. Убедившись, что все ученики здесь, директор запечатал заклинаниями двери. Моё воображение разыгралось и нашёптывало, что теперь с нами можно делать что угодно - и никто отсюда не убежит.

- Внимание! - разнёсся по залу усиленный заклинанием голос Дамблдора. - Пока мы отмечали праздник, на общежитие Гриффиндора было совершено нападение! Злоумышленник пытался проникнуть туда и изрезал портрет Полной Дамы, привратницы общежития. Полная Дама не пропустила его внутрь, но сама ушла с портрета, и теперь доступ в гостиную закрыт.

- А мы тут причём? - спросил кто-то из слизеринцев.

Гермиона, Рональд и Невилл, столпившиеся вокруг Дамблдора с торжественно-похоронными лицами приобщившихся к зловещей тайне, посмотрели в сторону спрашивающего с неприкрытым презрением - какой идиот смеет задавать вопросы, когда вокруг творится такой ужас?

- Злоумышленник сейчас где-то в Хогвартсе, он может напасть снова, и неизвестно, кто может оказаться его следующей жертвой! - продолжил Дамблдор. - Поэтому ученики проведут эту ночь здесь, под защитой преподавателей, пока самые сильные наши волшебники обыскивают замок. Старосты будут по очереди дежурить у дверей, пусть они договорятся о сменах.

- А что, уже были жертвы? - вполголоса поинтересовался Тед.

- Если таковой считать изрезанный холст… - я пожал плечами. - Ни о ком и ни о чём другом не упоминали, и я бы сказал, что объект интереса этого злоумышленника находится внутри гриффиндорского общежития. Не вижу высшего смысла в том, чтобы собирать всех нас здесь - если, конечно, не было задачи облегчить налётчику работу.

Мы говорили не таясь, и нас услышал стоявший неподалёку Снейп.

- Вечно вы, Поттер, умнее всех! - огрызнулся он.

- Я не считаю себя слишком умным, - невозмутимо отозвался я. - Если я тут умнее всех, это не моя заслуга, а печальный диагноз для умов Хогвартса.

- Вы не понимаете, Поттер, - буркнул Снейп. - Директор отвечает за жизни учеников, поэтому никакие защитные меры нельзя считать излишними.

- В прошлые годы наш директор весьма спокойно относился к угрозе жизни учеников - с чего бы он сейчас спохватился? - созданная Дамблдором шумиха раздражала меня своей нелогичностью. - Никто не пострадал, и вполне возможно, что злоумышленник пришёл к грифам за какой-то вещью. Ведь не мог же он не знать, что именно в это время весь Хогвартс сидит за праздничным столом?

Снейп не нашёлся, что ответить. Он только поглядел на меня с некоторой задумчивостью, и это радовало. До декана, надеюсь, дошло, что приходить в это время для убийства было бы беспримерной тупостью, но для того, чтобы украсть, момент был самым подходящим.

Дамблдор картинно взмахнул палочкой - и пол в зале устлали сотни мягких пурпурных спальников. Колдунство выглядело бы впечатляющим, если не знать, что это было заклинание обращения к хогвартским домовикам. Эти славные маленькие существа были связаны с магией Хогвартса, а поскольку директор не был владельцем замка, он не был и их хозяином. Согласно установленному Основателями правилу, директор мог распоряжаться домовиками только в пределах Хогвартса и только для хозяйственных нужд школы, он не мог использовать их ни в личных целях, ни для слежки или причинения ущерба. Это правило было закреплено магически, поэтому злоупотреблений быть не могло.

Если не считать нескольких межфакультетских знакомств, в основном родственных, все факультеты держались в зале обособленно - заробевшие барсуки, любопытствующие вороны, истерящие грифы и раздражённые мы. Это я до школы спал на полу в чулане, а у остальных слизеринцев предстоящая ночь в спальнике была первым жизненным опытом подобного рода. До отбоя еще оставалось время, но преподавателям, не знавшим, чем занять учеников в зале, хотелось поскорее угомонить нас, поэтому Дамблдор дал команду всем ложиться по спальникам, пообещав, что кто не уляжется вовремя, будет искать себе место в темноте.

Оглядевшись, я увидел, что Тед уже укладывается рядом с Дианой. Я собирался лечь с другой стороны от него, но в последний момент передумал. Хоть Диана и притерпелась ко мне, ей наверняка будет ей неприятно видеть меня рядом с Тедом, поэтому я отвернулся от них и полез в первый попавшийся спальный мешок. Едва я затянул шнуровку спальника, как директор погасил свет в зале, оставив несколько слабых магических фонариков в качестве ночного освещения.

Мне не спалось - я не привык ложиться спать так рано. Я лежал на спине, глядел в потолок Большого Зала, показывающий сегодня пасмурное, обложенное низкими тяжёлыми тучами небо, и вслушивался в неразборчивые шепотки таких же полуночников. На улице наверняка опять шёл дождь, значит, вылазка с Октавией снова откладывалась. Мимо прошли Снейп, МакГонаголл, Флитвик и несколько отобранных Дамблдором старшекурсников, направлявшиеся к выходу из зала для обхода Хогвартса. Старый сластёна остался со своим любимым факультетом, он стоял и смотрел вслед уходящим, время от времени кидая что-то в рот - наверняка свои любимые лимонные дольки, которых у него всегда были полные карманы. Когда дозорная группа подошла к двери, директор снял заклинание, чтобы выпустить её, а затем запечатал дверь снова.

- Гарри? - негромкий девчоночий голос донёсся до меня с соседнего места. Повернувшись туда, я увидел в соседнем спальнике приподнявшуюся на локте Ромильду. Я видел мельком, что девчонка крутилась около грифов, но в какой момент она оказалась рядом со мной, я не заметил.

- Да? - откликнулся я.

- Тебе интересно, что я подслушала у грифов?

Судя по её интонации, это было нечто заслуживающее внимания.

- Разумеется.

Ромильда придвинулась ко мне вплотную, так, что я ощущал запах её волос, и тихо-тихо зашептала:

- Искромсанный портрет обнаружили Лаванда с Парвати, они ушли с ужина первыми. Они говорили своим, что предчувствовали недоброе, потому что когда они свернули к общежитию, то увидели в дальнем конце коридора Грима.

- Опять этот Грим, - проворчал я, - то Панси его видит, а теперь вот они… - до меня дошло, что Хогвартс - не Хогсмид и дворняги по нему разгуливать не могут. - Подожди, они действительно видели большую чёрную собаку?

- Ага, и, как они сказали, у неё были страшные глаза. Не собачьи.

У той собаки были необычные серые глаза. Они могли показаться девчонкам страшными, хотя такое у собак пусть редко, но бывает.

- Значит, Грим… - задумчиво пробормотал я.

- Да, Грим. Поэтому все ихние девчонки уверены, что это не к добру, и очень боятся.

- Ну, с девчонками понятно. А их парни что-нибудь об этом говорили?

- Близнецы Уизли пытались убедить остальных, что на портрет напал Сириус Блэк и что он искал у них в общежитии Поттера.

Я не сдержал пренебрежительный смешок.

- Третий год учусь в Слизерине, а беглый преступник будет искать меня в Гриффиндоре? Даже если он этого не знал, у него было время навести справки.

- Я тоже подумала, что они нарочно уводят догадки в сторону. И нарочно наводят их на тебя.

- И им поверили?

- Их слушали очень внимательно. Близнецы втолковывали парням, что раз твой отец учился в Гриффиндоре, то Сириус Блэк считает, что ты тоже учишься там. Отец говорил мне, что люди, когда боятся, бывают простодушны и могут поверить в любую чушь, а грифы боялись. Даже парни, хотя они старались не подавать вида.

- Понятно. Я предполагал что-то такое со стороны грифов, но всегда лучше точно знать, чем предполагать.

- И ещё, Гарри, - продолжила ободрённая Ромильда. - Лонгботтом, Грейнджер и младший Уизли отошли в угол и там шептались. Я… - она помешкала, но всё-таки призналась, тем самым проявив ко мне намалое доверие: - Беспалочковое подслушивание я с пяти лет освоила, мне всегда было жутко любопытно, о чём это шепчутся взрослые. И, конечно, я стала подслушивать эту троицу. Гарри, они уверены, что это Блэк, потому что это им по секрету сказал Дамблдор. Ещё Грейнджер с Уизли считали, что Лонгботтом должен разобраться с Блэком, и уговаривали его на это. А знаешь, почему? Они считали, что он - Избранный. Это правда, Гарри?

- Смотря кем и для чего избранный, - ответил я. - Если Дамблдором для его личных сомнительных целей, то правда. А всякие высокие слова, которыми сопровождалось избрание - не что иное, как пропаганда. У Грейнджер нет никакого иммунитета к пропаганде вышестоящих, она ловится на ржавый гвоздь, а Уизли туп ко всему, кроме своей выгоды.

- Который Уизли? - на всякий случай уточнила Ромильда.

Я подумал.

- А без разницы.

Девчонка ненадолго замолчала, осмысливая мои слова.

- Ты рассуждаешь совсем как мой отец, - одобрила наконец она.

Если так, я не отказался бы познакомиться с этим магом поближе.

- А кто у тебя отец?

- Он - старший медик в Святом Мунго. Заведует отделом неизлечимых больных, которые содержатся на пансионе клиники.

- Значит, Лонгботтомы в его отделе? - сообразил я.

- Да, и не только они. Туда помещают коматозников и приговорённых к поцелую дементора. После исполнения приговора, ну, ты понимаешь…

Я понял. Доктор Вейн был заведующим отделом живых мертвецов.

- Насколько мне известно, после поцелуя дементора долго не живут, - вспомнилось мне.

- Не живут, - согласилась Ромильда. - Но не потому, что им здоровье не позволяет. Их содержание влетает Министерству в круглую сумму, потому и не живут.

- Их умерщвляют? - без особого удивления поинтересовался я. Убить этих несчастных было актом милосердия, который, по всей видимости, входил в обязанности отца Ромильды. - Это поручено твоему отцу?

- Нет, их только помещают в отдел на срок, который известен среди… непосвящённых как срок жизни после поцелуя дементора. Затем их забирают в Отдел Тайн. Гарри, ты никому этого не говори, я это только тебе сказала.

Я и сам догадался, что девчонка поделилась со мной государственной тайной. Не выболтала, а именно поделилась, надеясь, что я обойдусь с этими сведениями правильно.

- Ты знаешь, что с этими телами делают в Отделе Тайн?

- Да, - прошептала она едва слышно. - Только, Гарри, обещай, что больше никому этого не скажешь…

- Я не стану употреблять эти сведения во вред тебе и твоей семье. Слово Поттера, - добавил я малую родовую клятву.

Ромильду эта клятва удовлетворила, и девчонка зашептала мне в самое ухо:

- Там эти тела превращают в дементоров. Нужно пополнять естественную убыль дементоров, да и Министерству всегда их не хватает. Как говорит мой отец, были бы дементоры, а куда их приспособить, всегда найдётся.

- Естественную убыль… - повторил я за Ромильдой. - И какая убыль считается у дементоров естественной?

- Некоторые маги успевают расправиться с одним-двумя дементорами. При задержании или при попытке к бегству.

Да, Ромильда оказалась осведомленной. Она рассказала такое, чего я не мог узнать ни из книг, ни от других магов. Мне даже захотелось выйти из Хогвартса и устроить дементорам небольшую естественную убыль. Или ещё лучше - большую.

- Я рассказала тебе об этом, потому что ты расспрашиваешь про дементоров, - добавила она. - Может, тебе это пригодится.

- Наверняка пригодится, - заверил я её настолько дружелюбно, насколько был способен. - Ни о чём не беспокойся, я умею хранить тайны. Ты мне очень помогла.

Тусклый свет ночников позволял мне видеть засиявшее лицо девчонки. Ей было важно моё одобрение, и она была рада, что сумела заслужить его.

- Если что, можешь на меня рассчитывать, - шепнула она.

- Я учту. Ты тоже, если что, обращайся.

Ромильда отодвинулась, но, поворочавшись немного, снова окликнула меня.

- Гарри?

- Что?

- А можно, я к тебе прямо сейчас обращусь?

Я усмехнулся про себя - ничто в этом мире не делается просто так.

- Давай.

- Живоглот хочет, чтобы мы выкупили его у Грейнджер. Ты с ней хорошо знаком, может, ты уговоришь её?

- А чего же он пошёл к ней в магазине?

- Он сначала был разборчивый, но потом стал бояться, что всю жизнь проведёт в клетке. Он показал мне две зимы и три лета, когда я спросила, как долго он пробыл на продаже. Грейнджер была первой за год, кто захотел его купить.

Почти три года тюрьмы - тут, пожалуй, и к Грейнджер пойдёшь…

- Она его чем-то не устраивает?

- Грейнджер - грязнокровка, она не может разговаривать с книзлами. Живоглот для неё милый котик и детская игрушка, а это взрослый полукнизл, он разумнее многих людей. Он не любит, когда над ним сюсюкают и используют его как плюшевого мишку для сна. И живётся ему там плохо - при Грейнджер его не трогают, но когда её нет рядом, всячески стараются навредить ему. То пнуть его пытаются, то запереть в тумбочке, то толкнуть в камин, а недавно в еду битого стекла подсыпали. Это близнецы Уизли сделали, они изобретательные.

Мне стало жалко рыжего и внушительного полукнизла. Если близнецы взялись его извести, они своего добьются.

- С Грейнджер у меня сейчас не те отношения, чтобы договариваться. Но если подвернётся случай, я заберу у неё Живоглота. Скажи ему, пусть тоже постарается, чтобы Грейнджер не слишком за него цеплялась.

- Она магическая хозяйка Живоглота, он не может вредить ей.

- Кроме неё там целое общежитие грифов. Если они хором потребуют выгнать кота, ей придётся к ним прислушаться.

- Я подскажу Живоглоту, а дальше он сам придумает. - Ромильда хихикнула. - Он и до этого не оставался у обидчиков в долгу.

Мы еще долго разговаривали о том о сём, пока нас не прервал стук в дверь. Это вернулись обходчики. Дамблдор, дремавший в своём обеденном кресле за преподавательским столом, встрепенулся и махнул палочкой на дверь, снимая запирающее заклинание. Отперев дверь, он поспешил навстречу группе, чтобы узнать новости.

Они остановились неподалёку от нас в проходе между рядами спальников. Разговаривали тихо, но их было слышно даже мне, а в подслушивающих способностях Ромильды я теперь не сомневался.

- Мы прошли по первым пяти этажам и по верхнему ярусу подземелий под гриффиндорским общежитием, - вполголоса отчитался директору Снейп. - Никого из чужих не обнаружено. Полную Даму мы нашли на одном из портретов четвёртого этажа, она подтвердила, что это был Сириус Блэк. Она узнала его. Филч обходит подземелья - только что он против Блэка? Если найдёт и выживет, утром отчитается.

- Хорошо, ложитесь спать, - благоизволил директор, и все разошлись по своим факультетам. В зале снова воцарился лёгкий шум, создаваемый тремя сотнями беспокойно спящих подростков. Вскоре уснули и мы с Ромильдой.

Я вообще сплю чутко, поэтому всю ночь выныривал из забытья при смене дежурства и снова задрёмывал, когда стихали шаги по залу. Было около трёх ночи, когда прошла очередная смена, и я почти заснул, когда меня насторожили аккуратные шаги. Я приоткрыл глаз, посмотрел вдоль пола и узнал расписные остроносые туфли Дамблдора, нарядно поблёскивавшие даже в свете ночников. Директор прошёл мимо меня к ближайшей двери, у которой маялся на дежурстве староста Перси Уизли.

Что ж, Ромильда подала хорошую идею, а невербальное усиление слуха и я колдовать умею. Я наложил на себя заклинание и превратился в слух. Общий шумовой фон зала усилился, но слова говорящих были всё-таки различимы.

- Перси, всё тихо? - спросил директор приглушённым голосом.

- Да, профессор, всё спокойно, - так же негромко ответил Уизли.

- Вы заходили в гриффиндорское общежитие во время обхода?

- Нет, профессор, холст был изрезан и открыть дверь было некому.

- Перси, мальчик мой, нужно проверить, как там Питер. Возьми этот амулет, он откроет тебе дверь общежития - и сходи туда. Выспроси, что Питер видел, да узнай, как получилось, что Блэк о нём пронюхал. Я же предупреждал, чтобы он нигде не высовывался, - голос директора был полон отеческой укоризны. - Иди, я подожду у двери.

Мою дремоту как рукой сняло - мало мне было Тома, так появился и Питер. Я вызвал ментальную карту и стал отслеживать по ней перемещение Перси по Хогвартсу. Тот отправился кратчайшим путём к общежитию, чуть помешкал у двери, затем вошёл в гостиную и дальше, в спальню мальчиков, где обнаружилась ещё одна человеческая точка, обозначенная как Питер Петтигрю. Перси приблизился к ней, обе точки почти совместились.

На меня обрушился шквал догадок. Это что же, в гриффиндорской спальне прячется человек, за убийство которого Сириус Блэк сидел в Азкабане? Может, Блэк тогда и маглов не убивал? Сразу стало понятным, почему он направился к грифам - он знал, что Питер скрывается у них.

Неужели дементоры здесь для того, чтобы защитить Петтигрю от Блэка?

Пробыв в общежитии минут десять, Перси отправился назад. Директор впустил его, и они снова зашептались.

- Он ничего не видел и не слышал, профессор, - отчитался Уизли. - Говорит, спал.

- А про Блэка он что сказал?

- Блэк видел его в Хогсмиде, когда за ним погнался этот поганый Гермионин кот. Проклятая животина буквально не даёт Питеру житья. Рон заставил девчонку убрать кота из общежития, но тот побегал с неделю по Хогвартсу и вернулся.

- Питер нужен мне живым и целым, Перси. Не забывай, что я доверил его сохранность вашей семье.

- Надо было всё-таки сказать Рону, кто такая его Короста. Тогда он не потащил бы крысу в Хогсмид.

- Нет, мальчик мой, он еще молодой, несдержанный. Ему рано об этом знать.

- Да, Рон у нас придурок, но Джорджу с Фредом можно было бы и сказать. Они обещали, что… о коте позаботятся.

- Нет, мальчик мой, не сейчас. Ну ладно, давай сюда амулет, и я пойду вздремну, а ты тут дежурь дальше.

Расписные туфли Дамблдора снова мягко прошли мимо меня. До утра я пролежал не шевелясь, но заснуть уже не мог. Вот что, оказывается, значит - «неправильная крыса».