Глава вторая
ФЕРНАН И ВСЕВЫШНИЙ

В коридоре старенькой гостиницы задребезжал телефон. Просили постояльца из третьего номера — господина Фернана Гизе.

Пожилой хозяин-араб не спеша поднялся на второй этаж и постучал в дверь.

Очень высокий, худой европеец в белой рубашке, заправленной в грубые парусиновые брюки, легкими шагами спустился по скрипучей лестнице.

Взяв трубку, он удивлённо поднял выгоревшие на солнце брови.

— Господин настоятель? Какая приятная неожиданность! Чем обязан? Уж не собираетесь ли вы возвратить мою грешную душу в лоно матери-церкви?

Фернан рассмеялся, не считая нужным хотя бы для приличия прикрыть ладонью трубку.

Однако отец Филипп не обиделся. Он сказал, что не имеет ровным счётом ничего против отсутствия в раю господина Гизе. И добавил, что, поскольку на том свете они будут находиться, по всей вероятности, в разных местах, он хотел бы повидаться с уважаемым профессором на этом свете. И по возможности быстрее. Дело в том, что ему принесли любопытную рукопись. Судя по всему, очень древнюю.

Фернан Гизе терпеть не мог настоятеля монастыря Святого Гильома. Правда, лично ему отец Филипп ещё не успел сделать ничего плохого. Но что за мерзость — именем бога обирать бедняков! Если среди священников и попадаются люди, искренне верящие в то, что они помогают окружающим, то отец Филипп никак не относился к их числу.

Но древняя рукопись! От такого приглашения нельзя отказаться: может быть, с этого звонка начнёт разматываться клубочек, который приведет Фернана к пещерам, ради которых он торчит здесь уже почти год.

… Каких только профессий не бывает на свете! Фернан Гизе был спелеологом — специалистом по пещерам. Как шахтер, он много раз проникал глубоко под землю, где ему угрожали тысячетонные скалы, нависшие над головой. Как альпинист, он взбирался на отвесные кручи, ежеминутно рискуя сорваться вниз, в бездонную пропасть.

Фернан изучал пещеры вовсе не из прихоти и не из спортивного интереса. Он неплохо разбирался в древнейшей истории и даже в тех временах, когда писаной истории ещё не существовало, знал несколько мёртвых языков Востока. Он помогал историкам проникнуть в то далёкое прошлое, когда ещё не существовало письменности. Ведь те, кто населял Землю пятнадцать — двадцать тысяч лет назад, не оставили о себе никаких известий, кроме рисунков на стенах пещер, в которых они жили.

Едва окончив университет, Фернан нашёл в глубокой пещере в горах Южной Франции изображение целого стада отличных бизонов. Им было не меньше тридцати тысяч лет, этим бизонам.

Какое удивительное чутьё было у первобытных охотников! Одним штрихом, одним силуэтом умели они показать не только силу, но и гордый характер могучего животного.

После войны Фернану Гизе пришлось работать в Сахаре, в Мексике, в Перу — везде, откуда приходили вести о новых рисунках на камне.

Год назад он приехал сюда, чтобы поискать легендарные пещеры Махеда, упоминаемые в десятках малоазиатских рукописей, но так никем и не найденные.

Собственно говоря, Фернану больше ничего и не оставалось теперь, как искать новые пещеры. Работать у себя в университете он больше не мог. Хорошо ещё, что его книгу издали во многих странах!…


Когда Фернан Гизе написал книгу о наскальных рисунках первобытных людей и представил рукопись своим учёным коллегам, разгорелся скандал. Четыре профессора в один голос потребовали выбросить из будущей книги главу, в которой автор осмелился утверждать, будто было время, когда люди не верили ни в каких богов.

Напрасно Фернан просил уважаемых коллег представить хоть одно доказательство того, что у синантропов или питекантропов существовала религия. Профессора были непреклонны. Какие ещё нужны доказательства, если всему миру ясно, что творение не может не знать своего творца!

Гизе отказался портить книгу и отдал рукопись издателю, рискнувшему напечатать труд, не получивший официального одобрения.

Через полгода книга вышла. А вскоре Фернан получил официальное уведомление о том, что должность, которую он занимал в университете пять лет, ликвидирована и что в настоящее время невозможно предоставить господину Гизе другую должность, достойную его обширных познаний.

«Нет худа без добра! — решил Фернан, прочитав это послание. — Наконец-то я смогу заняться пещерами Махеда!»

О пещерах Махеда он мечтал ещё в ранней юности. Правда, тогда он грезил спрятанными там сокровищами, а теперь его привлекали главным образом рисунки, которые могли оказаться на стенах этих издревле населённых людьми пещер.



Несмотря на то что до сих пор поиски были безрезультатными, Фернан не отчаивался, надеясь на счастливый случай.

Может быть, звонок отца Филиппа и был этим счастливым случаем?


По дороге в монастырь Фернану вспомнилось его первое столкновение с господом, богом.

Ему было лет десять, когда к ним в гости приехала бабушка.

Отец ещё был на работе, и мать встретила бабушку на вокзале, привезла домой, усадила за обед, а сама побежала куда-то по делам.

Когда Фернан поел, он, как воспитанный человек, сказал бабушке спасибо. Бабушка молча кивнула головой и принялась что-то шептать.

Фернан очень удивился, но решил подождать, пока бабушка закончит это странное занятие. И только потом спросил её, с кем это она шепталась.

Бабушка сказала:

— Я благодарила всевышнего.

— А кто такой всевышний? — спросил внук.

Оказалось, что, по бабушкиным сведениям, всё в жизни не так просто, как кажется с первого взгляда. И кое над чем, оказывается, Фернан просто не задумывался — рос, как сорная трава.

— Ты ешь обед, носишь одежду, живёшь в доме, — объясняла бабушка. — Всё это сделали для тебя другие — крестьяне, ткачи, каменщики. Ты благодарен им за это. Мама готовит тебе обед, и ты говоришь спасибо.

Фернан согласился.

— Но ведь ты пользуешься не только тем, что сделали для тебя другие люди, — продолжала бабушка. — Ты пользуешься землёй, воздухом, солнечным светом и теплом. Почему же тебе не приходит в голову поблагодарить того, кто создал их для тебя?

— Да я бы с удовольствием, — сказал Фернан. — Только кого?

— Творца! — торжественно объявила бабушка. — Творца, который трудился для тебя шесть дней. В первый день творения сказал бог: «Да будет свет». И стал свет. Во второй день творения сказал бог: «Да будет твердь». И стала твердь. И назвал бог твердь небом. В третий день создал бог сушу. В четвёртый — два светила: для дня и для ночи, солнце и луну…

На этом месте Фернану очень захотелось спросить, какой же свет был в первый день, если ещё не было ни солнца, ни луны, но всё было так интересно, что он побоялся прерывать бабушку. Ещё рассердится и перестанет рассказывать.

— На пятый день сказал бог: «Да произвёдет вода пресмыкающихся, да полетят птицы над землёю по тверди небесной». И настал шестой день. И сказал бог: «Сотворим человека по образу и подобию нашему, и да владычествует он над всею землёю!…»

— Здорово придумано! — похвалил внук.

Бабушка рассердилась. Она сказала, что это никто не придумывал, что так было на самом деле.

— А в каком это было году? — спросил Фернан, надеясь застать бабушку врасплох.

Но бабушка прикинула что-то в уме и сказала:

— Ровно семь тысяч четыреста сорок три года тому назад!

Вечером, когда пришел из школы отец — учитель ботаники, Фернан выложил всё, что узнал от бабушки.

Отец строго сказал, что бабушка ошибается. Что бог — это неисследованные явления природы. В давние времена, пока люди вообще почти ничего не знали, богов было очень много. Бог воды, бог огня и разные другие. Постепенно люди узнавали, что на Земле рядом с ними всё идет само собой, без всякой божьей помощи. Тогда они поселили своих богов на высоких горах — поближе к небу, откуда светит солнце и льётся дождь. Греки — на Олимпе, тибетцы — на Джомолунгме, африканцы — на Килиманджаро.

Но, забравшись на самые высокие горы, люди убедились, что и там никого, кроме них самих, нет. Тогда они вознесли богов ещё выше — на облака.

Но теперь каждый пассажир самолета досконально знает, что на облаках никто не живёт…

— А скоро — это наверняка произойдет ещё при твоей жизни — люди доберутся до Луны, до Марса. Потом до звёзд. И тогда верующим бабушкам придётся поселить своих богов в другие галактики…

— Это всё понятно, — прервал отца Фернан. — А кто всё-таки сделал землю или, например, воду?

— Никто! — ответил отец. — Они получились сами собой из других вещей. Впрочем, кое-что человек может повторить. Ну, скажем, сотворить воду — дело довольно простое…


Через два дня Фернан прибежал домой из школы раньше обычного и, поцеловав бабушку, таинственно произнес:

— Бабушка, хочешь, я тебе покажу чудо?

Бабушка согласилась и ушла на кухню.

Фернан принялся за дело. На столе появились наполненный водой аквариум, электрическая батарея, стеклянные банки, пробирка с едким натром, свечка и большая эмалированная миска.

Когда бабушка вошла в комнату с грудой вымытой посуды, всё было готово.

Старушка с ужасом поглядела на захламлённый стол, с которого Фернан к тому же забыл снять белую скатерть.

— Смотри, бабушка! Вот в этой банке ничего нет — видишь? И в этой тоже ничего нет, да? И в миске только свеча. Смотри! Да будет вода!

Бабушка нахмурилась и уже открыла рот, чтобы выругать внука, но не успела: Фернан сдвинул банки над горящей свечой.

Трах-тарарах!

Оглушительный взрыв вышиб банки у него из рук. С грохотом полетела на пол посуда, которую держала бабушка.

Фернан подскочил к столу и, схватив миску, увидел на дне её маленькую лужицу.

— И стала вода! — торжественно объявил он, поднося миску к бабушкину лицу.

Бабушка недоверчиво поглядела на миску, даже понюхала её. Потом перевела взгляд на щеку Фернана, в которую вонзился кусочек стекла от разбитой банки, и укоризненно покачала головой:

— Видишь, бог тебя наказал!


Пожалуй, это был единственный случай, когда бог наказал его собственноручно. Во всех остальных случаях, когда Фернан вставал ему поперёк пути, бог предпочитал действовать через других. Иногда это ему удавалось. Например, в тот раз, когда Фернана выставили из университета.

Загрузка...