Муассанитовая вдова

Глава 7. Оенталь

Наше время

Дорога от базара до дома заняла удивительно мало времени. Вихрем промчавшись сквозь бурлящую массу горожан по широкому настилу из пентапластмассы, свернула в узкую улочку между зданиями, вымощенную самым обыкновенным песчаником с рваным краем. Я жила на планете в секторе Н-63 уже почти год, но фантастическое соседство технологичных материалов с практически деревенской жизнью, которая была лишь на самых отсталых планетах Федерации, поражало меня по сей день.

Долгое время я перемещалась с одной планеты ФОМ на другую, не позволяя себе задержаться на новом месте больше чем на пару месяцев. На Тур-Рине было неплохо, но меня напрягала высокая плотность населения и постоянно меняющиеся лица. Это была планета развлечений, на которую охотно стекались туристы со всех миров, и я переживала, что рано или поздно кто-то из прибывающих цваргов может опознать во мне вдову Гю-Эль. После Тур-Рина я решила посетить «родину», то есть Захран, чтобы узнать, как живут люди. Это было познавательно, но планета мне не понравилась ни практически полным отсутствием растительности, ни количеством морально устаревшего и грязного транспорта, ни общим уровнем жизни. Окончательно я приняла решение, что надо улетать с Захрана, когда у меня закончился маскирующий крем для кожи, а ничего подобного не нашлось на всей планете.

После Захрана выбор пал на Танорг – вторую родину людей. К моему величайшему изумлению, таноржцы радикально отличались от захухрей. И дело было не только во внешности, но и в самых простых бытовых вещах, подходе к образованию и экологии и отсутствии суеверий относительно других рас. Не то чтобы в новом облике меня это касалось, но я обратила внимание, что захухри откровенно косились и бросали недружелюбные взгляды на редких иномирян, решивших посетить их планету. Таноржцы же радушно относились ко всем гражданам Федерации.

Эта планета мне понравилась, чем-то она даже напомнила Цварг – такая же чистая, свежая, аккуратная, множество процессов роботизировано – куда больше, чем на моей настоящей родине. Несколько раз удалось снять деньги через специальные банкоматы с анонимайзером. Я уже всерьез подумывала остаться жить на Танорге, когда с небес на землю меня вернул корабль Космического Флота, прилетевший на планету вкупе с дюжиной мужчин в черных костюмах. Кто такие эмиссары Цварга, я знала не понаслышке…

С того дня радужное настроение исчезло, и я начала забег «галопом по Федерации». Миттария, Зоннен, Эльтон, Пикс… Куда бы я ни приезжала, рано или поздно я или слышала, или сама чуть не сталкивалась с «цваргами в черном». Последней каплей стал случай в кафетерии, когда я отошла в уборную, а вернувшись, обнаружила, что трое подозрительных типов бродят между столиками, внимательно и придирчиво заглядывая посетителям в лица. Цварг среди них был всего один, однако то ли моя фантазия разыгралась, то ли нервы сдали, но в ту же секунду, подхватив сумочку, я выскользнула через запасной выход, забрала чемодан из арендованной на три месяца вперед однокомнатный квартирки и направилась в космопорт, а там у удивленного оператора попросила билет на любой ближайший рейс за пределы Федерации Объединенных Миров.

Так и оказалась на Оентале. С самого первого дня планета показалась какой-то «полу-». Полуаграрной, полулегальной, полунаселенной, полуосвоенной, полуавтоматизированной. Просто «полу-», пожалуй, лучшее слово, которое подходило для этой планеты. Здесь сочеталось несочетаемое: ручной, почти рабский труд мог соседствовать со свежими импортированными роботами-уборщиками последнего поколения; добротные качественные дома с участками стояли вперемешку с хибарами из глины и дешевого пластика. Здесь проживали гуманоиды самых разных рас и достатка, но самое важное, Оенталь позиционировал себя как планету с открытым космопортом без въездных виз, дружественную к соседям в секторе Н-63 и, конечно же, к Федерации. Именно благодаря последнему факту мне однажды удалось попасть на чартерный рейс.

Еще в космопорту на стойке информации на глаза попалось изображение очаровательного домика, по меркам Цварга продаваемого хозяйкой за гроши. Я так устала менять места жительства, что неожиданно для себя выкупила понравившееся жилье. Несколько месяцев я подспудно ожидала, что эмиссары явятся и сюда, но шли недели, а ни одного чистокровного представителя своей расы на Оентале так и не встретила. Когтистая, сжимающая сердце лапа страха постепенно начала отпускать.

Внезапно начался сезон ветров. Шквалистые порывы оторвали кусок старой черепицы с крыши. До того утра, как меня разбудил звук бьющейся плитки, я и не знала, что бывает такое покрытие – кусочки керамики размером с ладонь. Пока я бегала по местным рынкам и искала подходящие куски рулонной мембраны, чтобы наскоро залатать крышу, ветра пригнали облако пустынной саранчи – в целом неопасной, но противной. За напастью с насекомыми последовали ледяные дожди, постепенно перешедшие в кислотные. Пока я занималась то срочным ремонтом протекающей крыши, то затоплениями подвала, вновь незаметно началось уютное теплое лето. Не сказать, что Оенталь оказался местом моей мечты, но как-то сложилось, что я здесь обжилась.

Под ногами скрипнул песчаник, я остановилась у покосившихся ворот своего дома и набрала код доступа. Крошечное электронное табло возмущенно пискнуло, мигнув красным глазом, а я хлопнула себя по лбу. Ну разумеется, как могла забыть? Последнее ненастье «сожрало» внешнюю проводку дома. Похлопала по карманам, ища, куда подевала временный железный ключ. Пока пыталась вспомнить, куда его спрятала, взгляд зацепился за фигуру соседки. Крупная коренастая оршанка с оливковым оттенком кожи агрессивно выкорчевывала гигантские кусты кистаса, будто они были ее личными врагами. Заправленный за пояс подол платья обнажил крупные икры и бедра – вопиюще вульгарно по меркам Цварга и вполне естественно для Оенталя.

– Хей, Леста! – звучно пробасила Гутрун, оторвавшись от работы. – А где ж мужик-то?

Я закатила глаза. Вроде бы другая планета, другие менталитет и образ жизни, а все равно кто-то пытается меня сосватать. Нет, о том, что я ходила к маэстро душ и желаний, соседка не в курсе, скорее, это была стандартная ритуальная фраза, которой Гутрун меня приветствовала.

– И тебе привет! Да как-то и без него справляюсь. – Выдохнула, наконец найдя ключ.

– Ты такая маленькая, такая худенькая и слабенькая человечка, – завела соседка свою любимую песню, покачивая кудрявой головой. – До сих пор поражаюсь, как ты пережила кислотник!

Я лишь пожала плечами и улыбнулась. Как, как… Наверное, будь я и вправду человеком, сидела бы в доме, а так – спокойно дошла до базара, купила зонт-сферу и дождевик из полимеров и продолжила жить как раньше. Разве что ожоги на теле появились, но и те сошли за три дня. Все-таки родная регенерация дает о себе знать. Но, разумеется, говорить этого вслух не стала.

– Нет, мужик в хозяйстве обязательно нужен, особенно для такой малышки, как ты, Леста! У тебя ж не дом, а целая махина, – сокрушалась соседка, плавно переходя к излюбленной теме. – Посмотри на моих мальчиков, что Оден, что Финнр! Раз уж тебе Хэварт не понравился… Такие замечательные помощники по хозяйству, а уж любить как тебя будут по ночам… – начала расписывать достоинства своих сыновей крепкая оршанка.

Оенталь населяли представители самых разных рас, но оршей было большинство. Даже я, привыкшая к внешности цваргов, вздрогнула, когда впервые увидела мужчину-орша: тяжелая челюсть, торчащие над губой нижние резцы-клыки, узковатый лоб по сравнению с общими пропорциями тела и головы и массивная шея. Хэварт, старший сын Гутрун, как раз и оказался тем самым «первым».

– Что ж Хэварта не предлагаете? – спросила я, пряча улыбку.

– Дык ты ж его скалкой как приложила-то! – Гутрун всплеснула руками, испачкав щеки землей. – Думала, все, череп надвое раскроен! Благо док сказал, что заживет.

– Не надо было врываться в мой дом.

– Так он же на запах пришел! – Женщина печально покачала головой и вздохнула. – В доме долго никто не жил, вот он…

– Пришел в гости без приглашения, – закончила я, вспомнив, как приняла ее старшего детину не то за вора, не то за полуразумного дикаря. Хэварт изумленно уставился на меня глазами-бусинами, а я, запаниковав, что на меня может обрушиться волна бета-колебаний, инстинктивно со всей силы ударила тем, что было в руках.

Ворота скрипнули и открылись, но огонек так и горел красным. Если найти подходящий аккумулятор для электроники, можно быстрее восстановить запорный механизм. Только как найти подходящий? Наверняка помимо внешнего расположения контактов важны еще какие-то характеристики, я могу все элементарно не учесть. А менять весь механизм, наверно, дорого…

– А хочешь, пришлю в помощь Одена или Финнра калитку отремонтировать? – словно прочла мои мысли крайне общительная и предприимчивая соседка.

Я чуть не выронила ключ, представив, что наворотят эти двое. Орши, конечно, сильные ребята, но техника не их конек.

– Спасибо, сама справлюсь, – ответила, стараясь не обидеть Гутрун. Увидев, как она ловко вытащила из земли куст с рыжими мясистыми корнями, перевела тему: – А можно я заберу кистас себе?

– Сорняк-то? – удивилась оршанка. – Да забирай на здоровье. Я сложу вон туда, в общую кучу. Опять будешь кулинарные эксперименты ставить? Ох, рисковая ты девка, Леста, и не боишься же травануться! А ведь такая худенькая…

Под громкие причитания Гутрун я пересекла участок и зашла в дом. Знала бы соседка, что корень кистаса – основной ингредиент пирога, который ей так нравится. Покупая на Танорге лингвопереводчик, я не могла пройти мимо универсального пищевого анализатора. Готовить мне всегда нравилось, а глядя на стальной цилиндр с носиком-иголкой, отдаленно напоминающий медицинский шприц, подумала, что анализатор мне пригодится. Как оказалось, не ошиблась.

Дома меня ждала уборка. Загрузить в моечный бокс посуду, поставить стираться вещи, настроить список продуктов на морозильном шкафу, чтобы при ночной синхронизации с запасами главной фермы мне отложили свежее молоко и головку ароматного сыра. Поменять постельное белье на хрустящее, пахнущее луговыми травами.

Если бы Мартин был жив и узнал, чем занимается его супруга, наверняка умер бы от разрыва сердца. Покойный муж всегда говорил, что быт убивает аристократов, и брезгливо мыл руки, если ему приходилось поставить тарелку в посудомойку. Натягивая чистую простыню на обыкновенный неортопедический матрас, я мысленно усмехнулась словам Гутрун: «У тебя ж не дом, а целая махина». Купленное жилье было меньше не то что столичного пентхауса, но даже особняка на берегу Ясного моря. Заказав у «железных» торговцев, раз в месяц делающих остановку на Оентале, необходимый минимум техники, я легко справлялась с домашним бытом.

Хозяйственные заботы отвлекли от неудачного посещения дома маэстро душ и желаний, настроение незаметно улучшилось. Мурлыча себе под нос веселую песенку, я поняла, что все переделала и пора спать, лишь когда за окном сгустились сумерки.

Но заснуть удалось с трудом. Вечером зайдя в личный кабинет Межгалактического Банка, куда время от времени заглядывала, чтобы посмотреть, как Мишель справляется с делами, вновь уставилась на сообщение, погнавшее меня утром на базар.

«Я найду тебя, Селеста, чего бы это ни стоило. И чем дольше ты от меня прячешься, тем злее я становлюсь».

Озноб прошелся по коже, мерзкое щупальце сосущей тревоги скользнуло вдоль позвоночника. Перед вылетом с Цварга я купила новый коммуникатор и карту инфосвязи, на Тур-Рине вновь их поменяла. Пожалуй, сделала все что могла, чтобы на меня нельзя было выйти, но Юдес каким-то образом понял, что беглая невеста все-таки пользовалась счетами. Скольких программистов он нанял, чтобы это сообщение появилось в моем личном кабинете? А может, и вовсе подкупил сотрудников банка. Означает ли это, что и снятие наличных через анонимайзер чревато последствиями? Или это пустые угрозы, чтобы заставить меня занервничать и оступиться?

Так много вопросов и ни одного ответа…

Несмотря на усталость и ломоту в мышцах, угроза всплывала в голове вновь и вновь, а вместе с ней – моя идея приобрести телохранителя, который, если и не сможет уберечь от Лацосте, по крайней мере задержит цварга, чтобы я успела исчезнуть. Вместе с тревожными мыслями постоянно всплывали обрывки сегодняшнего диалога с маэстро. Чей-то навязчивый голос внутри черепной коробки противно брюзжал и ругался с другим, более тонким и визгливым.

– Гуманоиду плохо, он в рабстве, а ты бессердечная тварь…

– Если я его приобрету, его жизнь от этого не станет лучше.

– А вдруг станет? Вдруг с ним плохо обращаются? Думаешь, гуманоиды по доброй воле хотят свести счеты с жизнью?!

– Может, у него какие-то проблемы с головой…

– А если нет?..

– А если он умрет? Тогда совершенно точно придется вызывать представителей местных органов правопорядка, мое имя всплывет в новостных лентах, как жестокой рабовладелицы, заморившей своего «полуконтрактника». У Лацосте внушительные ресурсы, обширная сеть работающих на него цваргов. Такое событие, пусть и вне пределов Федерации, не пройдет мимо его ушей. А дальше дело мощностей аналитической техники – сопоставить лица, всплывающие в новостях, с лицами, покинувшими Цварг. Цвет кожи, волос и форма лица – это хорошо, но далеко не полноценная операция по изменению внешности. Конечно, правильнее было бы найти хирурга на Миттарии, только у меня не было знакомых за пределами Цварга.

– Зато ты была по-настоящему счастлива эти два года: посетила так много Миров, как не удавалось ни одной цваргине, выучила несколько языков, познакомилась с различными расами и культурами, собственными глазами видела северное сияние и километровые водопады, загадочные подводные города Миттарии и технологически совершенный Танорг с ландшафтными вертикальными и подвесными садами…

– И что?! Разве я должна рисковать жизнью ради какого-то гуманоида?

– Селеста, имей совесть! Ты освободилась от гнета законов Цварга и имеешь возможность спасти раба. Ты ненавидишь любое ограничение свободы, а тут лицемерно делаешь вид, что судьба полуконтрактника тебя не касается!

Полночи я беспокойно крутилась на простынях. Не спросила ведь ни расы, ни имени несчастного, а уснуть не могла. Лишь когда удобная подушка превратилась в жаровню, а я дала себе слово, что с утра отправлюсь за полуконтрактником, меня наконец сморил желанный сон без сновидений.