Мой таинственный герой

Глава первая

Эльза Грайс

Вдох – и я, набравшись смелости, открываю глаза. И все еще до последнего надеюсь, что это страшный сон. Гул чужого незнакомого флаера, окружавший меня сумрак. И неизвестность.

Я на миг зажмурилась, нервно сглотнула и попыталась не думать о том, что произошло. Нужно искать выход из сложившейся ситуации. Но не думать не получалось. Воспоминания вспыхнули, вернулась запоздалая дрожь, меня накрыло волной паники. Чтобы усмирить ее, понадобилось время.

Вдох. Выдох. И так раз за разом, сосредотачиваясь только на дыхании. Жаль, мое относительное спокойствие не отменяет случившегося.

Четыре дня назад пропал мой старший брат. И вся наша жизнь – и моя, и родителей – замерла в тревожном ожидании. Мы не получили о нем никаких известий, а сегодня в наш дом ворвались шестеро неизвестных мужчин, одетых в черное. Отца, попытавшегося защитить нас с мамой, они ударили и скрутили первым. Поволокли к флаеру, стоящему неподалеку от нашего дома. После взялись за нас с мамой. Вред причинять не стали, связали и бросили вместе с отцом.

Все произошло за какие-то считаные минуты, мы даже не успели позвать на помощь. Да и стали бы помогать нам те же соседи? Сколько мы ни пытались наладить с ними приятельские отношения, нас все равно старательно избегали. Так часто происходит, если в семье есть одаренный. Кто-то, кто обладает уникальной силой третьего уровня. Кого все опасаются и в глубине души считают чудовищем. Хотя Рик, мой старший брат, никогда монстром не был.

Теперь возвращаться нам некуда. Когда мы взлетели, неизвестные взорвали дом, словно хотели не оставить от нас ни единого следа.

Я кричала, билась, и мне первой вкололи какой-то препарат в плечо.

Воспоминания были такими четкими и такими безнадежными, что захотелось взвыть, но я сдержалась. Снова сосредоточилась на вдохах и выдохах, старательно возвращая себе шаткое равновесие.

Что делать-то?

Шепотом позвала маму, потом отца. Знала, что они находятся рядом, но ответа не получила. Значит, родители до сих пор без сознания. И мы, судя по шуму двигателей, все еще куда-то летим.

Куда? И сколько прошло времени? И есть ли хоть какой-то шанс уйти от наших похитителей? Если мне удастся освободиться от веревок, опутавших руки и ноги, а после помочь родителям, не заметят ли этого наши враги?

Я осторожно поерзала. Из-за шума флаера моих движений не было слышно, и сейчас это оказалось очень кстати. С веревкой на запястьях пришлось повозиться долго, но хорошо, что именно связали, а не надели какие-нибудь наручники с кодом. Видимо, ни меня, ни мою семью не считали большой угрозой. Лишь Рика.

Что с ним? Где он? Жив ли… Один вопрос страшнее другого, и ответов на них у меня нет.

Я скинула веревки, остановилась отдышаться и почувствовала, как флаер стал снижаться. Вскоре раздались незнакомые голоса, но слов не разобрать. Наверняка сейчас к нам заглянут, чтобы проверить, все ли в порядке.

Закрыла глаза, старательно играя вынужденную роль девушки без сознания.

Дверь транспортника действительно распахнулась. Внутрь кто-то вошел, наклонился надо мной. Я затаила дыхание. Жаль, бешено колотящееся от страха сердце унять не получится. Над ним я не властна.

– Они все еще без сознания, – раздался знакомый мужской голос.

Я без труда узнала по нему Дайруса. Это был отец Маркуса, однокурсника моего брата. Так это он нас похитил? И, сдается, замешан в истории пропажи Рика!

Мне отчаянно, до крика, захотелось вскочить, ударить его и вытрясти из него правду о брате, а после – заставить отпустить мою семью. Я с трудом подавила этот порыв. Что шестнадцатилетняя девчонка может противопоставить первому советнику одного из лидеров Ариаты? Тому, кого считают лучшим ищейкой, когда дело касается одаренных ариатов с третьим уровнем способностей.

– Мне нужно возвращаться. Пятеро из вас отправляются со мной, ты останешься и разберешься с ними. В паре часов полета – горная гряда, если выкинуть тела там, никто их не найдет.

Каждое слово Дайруса падало в меня, словно ледяной нож, резало на части и заполняло немыслимым страхом.

– То есть семью Рика убрать? – услышала я другого мужчину.

– С каких это пор мои решения подвергаются сомнениям? – жестко отрезал Дайрус.

Но не дождавшись ни ответа, ни извинений, резко ответил:

– Они теперь бесполезны. Если раньше был смысл оставлять их в живых, чтобы надавить на Рика и заставить его работать на нас, то сейчас, когда он категорически отказался и сбежал, разнеся здание, где его держали, на куски, его семья в заложниках нам не нужна. Избавься от них!

Резко хлопнула дверь, отрезая от меня голосов. Ответа тех, кто сопровождал нас, я не услышала. Да и важен ли он именно сейчас, когда почти все мысли заняты новостями о брате. Внутри, несмотря на все тревоги и страх, стало легче. Рик жив, и это главное!

За стенами послышался шум: улетел флаер Дайруса и пятерых его подчиненных.

Дверь помещения, где держали меня с родителями, неожиданно вновь распахнулась, и я не успела закрыть глаза и притвориться, что нахожусь без сознания. Неизвестный мужчина в черной форме с зеркальным шлемом заглянул внутрь. Он на миг откинул его часть, прикрывающую глаза. Внимательный, серьезный взгляд пронзил насквозь, заставил волну страха пройти от макушек до пяток.

Медленно опустила глаза, чувствуя, будто задыхаюсь. И замерла, ощутив себя загнанной мышью, цепляясь взором за кобуру с бластером, которая крепилась у незнакомца на поясе. Хватит одного выстрела, чтобы убить меня.

Но я не хочу умирать! Только разве мое желание имеет значение?

Незнакомец внезапно вытащил нож, наклонился и быстро перерезал веревки на моих ногах.

Я нервно сглотнула, не понимая, зачем он это сделал, и медленно села, не сводя с него глаз, готовая в любую минуту к нападению. Мужчина так и стоял, не предпринимая никаких действий. Я оглянулась на родителей, по-прежнему не пришедших в сознание.

Выдохнула. Они живы, и остальное пока не имеет значения.

О побеге, правда, теперь не шло и речи, потому что без отца и мамы я никуда не пойду, ни за что их не брошу. Да и выстрел догонит быстрее, чем шевельнутся мои ноги.

Я прикусила губу. Случайно бросила взгляд на свои ладони и увидела, как раны на коже, которые оставила веревка, моментально, прямо на глазах затягиваются. С невероятным трудом подавила вскрик. Слишком хорошо понимала, что это означает. Мой дар, едва дотягивавший до второго уровня, сделал скачок. Сказалось эмоциональное потрясение.

Одна беда притянула другую. Что теперь делать?

И что со мной сейчас сотворит стоящий напротив похититель?

Ударит? Снова вколет неизвестную гадость? Или сразу убьет?

Эти мысли панически пронеслись и исчезли, когда мужчина ни с того ни с сего протянул руку. Уверенно, спокойно. Я вновь оглянулась на обездвиженных родителей, перевела взгляд на незнакомца, поняла, что выбора у меня нет, и дала ему руку в ответ. Его ладонь оказалась немного шершавой и мозолистой. Так бывает у тех, кто много тренируется с оружием. Мужчина помог мне подняться и кивком показал на выход.

Я оказалась на пронизывающем холодном ветру, под ногами стелился снег, но практически сразу же незнакомец помог забраться в кабину рядом с местом пилота, пристегнул меня ремнями безопасности, и флаер взлетел.

Все это молча, не произнося ни слова. Почему он так странно себя ведет? Я терялась в догадках, одна была хуже другой, но не задавала вопросов.

Прошло какое-то время, напряжение стало отпускать меня. Я пыталась рассмотреть за окном дорогу, понять, где нахожусь и куда мы летим, но тщетно. Пейзаж был незнаком.

Во флаере оказалось теплее, чем в отделении за перегородкой, где остались родители, и вскоре я согрелась и даже размяла занемевшие руки. Незнакомец открыл один из отсеков и кивнул, давая понять, чтобы взяла еду.

Зачем вообще заботиться о том, кого собираешься убить? Я не понимала, но отказываться не стала. Кто знает, как еще может повернуться судьба, а силы всегда пригодятся.

Поймав себя на такой мысли, с трудом сдержала смешок.

Сумасшедшая. Но любому в минуты неизвестности, когда грозит гибель, свойственно до последнего цепляться за ниточку надежды. Так поступала и я.

Именно на обдумывании плана, как отсюда выбраться, я и сосредоточилась. Надо найти путь к спасению. Но… если бы я вдруг по какой-то счастливой случайности ранила этого мужчину, то транспортник без управления мог бы разбиться, и тогда бы мы все погибли. Да и… не справилась бы я с ним. Мужчина явно сильнее.

Я подавила вздох, вгляделась в серое небо.

Все, что мне оставалось, – просто лететь. И ждать.

Прошел еще час, стало темнеть. Из-за облаков неожиданно появились два черных флаера безо всяких опознавательных признаков. Точно не те, кто собирался спасать нашу семью.

Кому они принадлежат, я поинтересоваться не успела: они открыли по нам огонь. Мой похититель действовал быстро, четко и уверенно, легко лавируя в небе и избегая выстрелов, словно занимался этим всю свою жизнь. Может, так оно и было. Он больше уходил от погони, чем нападал сам, но от нас не отставали.

Незнакомец повернулся ко мне, приподнял зеркальный шлем и вгляделся в мое испуганное лицо. На мгновение о чем-то задумался, покосился на побелевшие пальцы, которыми я вцепилась в подлокотники, а после рывком поднял нашу машину выше нападавших, запуская оружие.

Он разнес эти флаеры в щепки за какие-то считаные минуты. Правда, немного не рассчитал волну, которую создал взрыв, и нас откинуло в сторону. Один из металлических осколков влетел в боковое стекло, я пискнула, пытаясь закрыться, но краем сознания понимала, что не успею.

А потом меня вдруг прижало крепким мужским телом прямо к креслу. Жар, исходящий от незнакомца, ударил в меня, напрочь вышибая все мысли до последней.

Он что, только что меня защитил? Как иначе назвать то, что этот мужчина закрыл меня собой?

Раздался грохот, незнакомец глухо простонал и тут же отодвинулся. Я, оглушенная, медленно выпрямилась, и сразу увидела рану на плече моего похитителя. Он же, словно не замечая крови и не чувствуя боли, перенастраивал приборы. Но это ощущение «все в порядке» ложное. Мужчина был человеком и явно пересиливал себя, пока восстанавливал окна, ставил на них защиту и выравнивал полет флаера, который грозился рухнуть.

– Вы… ранены, – прохрипела я.

Он дернулся, будто только что вспомнил о моем присутствии, и обернулся. Не знаю, каким было выражение его глаз (лицо вновь полностью закрывал шлем), а разговаривать он по какой-то причине не желал. Да и имело ли это сейчас значение?

– Где аптечка? Давайте я вам помогу.

Я точно сошла с ума. Но как иначе отнестись к мужчине, пусть твоему похитителю, когда он спас тебе жизнь? Мог ведь просто выкинуть из флаера. Или убить. Но он этого почему-то до сих пор не сделал.

Я гадала о его скрытых мотивах, понимала, что время, данное Дайрусом, давно вышло, но он не предпринимал никаких действий.

И я, и родители все еще живы.

Я обработала его рану и остановила кровь. Шрам останется, немного рваный, напоминающий стрелу. Но тут я ничего не могла поделать. Перевязала плечо, убрала аптечку.

Незнакомец благодарно кивнул, защелкал по пульту управления, и транспортник начал набирать высоту.