Мой район!

Глава 7 Решая вопросы

Человек совершает тысячу шагов в день.

Но иногда, судьба дает почувствовать, что следующий шаг изменит твою судьбу. Вот и сейчас, я ясно ощутил, что мне нужно идти на помощь. Прямо так, вслепую.

Сначала я ничего не понял, потом догадался, что кричали из-за небольшой рощицы, что росла сразу за ближайшим от меня домом. Расстояние — метров тридцать, не больше.

Я не знал, кто зовет на помощь и почему, не знал причины, характера и степени угрозы. Просто каким-то шестым чувством понял, что если я этого не сделаю, то сильно пожалею. И потому, не став тратить драгоценное время на лишние размышления, бегом рванул к той группе деревьев.

Слово ураган пролетел вперед по узкой тропинке и оказавшись на другой стороне, увидел двух парней возраста лет восемнадцати, которые пытались насильно посадить в стоящую у обочины белую «восьмерку» молодую девушку. Отбивалась она активно, но парни не замечали жалких попыток вырваться.

— Пусти!

— Да не кричи ты, дура! — прикрикнул один из них. — Саня, включи музон!

Из машины заиграла хорошо знакомая мне песня группы Комбинация:

Очень символично получилось, как раз под возникшую ситуацию. А вокруг, как назло ни души.

Точнее, люди-то были — метрах в сорока, дряхлый старик выгуливал пуделя, цвета детской неожиданности, справа у подъезда женщина развешивала белье и видимо была глуховатой. А в огромной песочнице, галдели и улюлюкали маленькие дети, старательно закапывая кота в вырытую траншею.

Ну и еще с балкона стоящей рядом девятиэтажки кто-то крикнул, но парням не было до этого никакого дела. Очевидно, что никто этой девчонке не поможет!

— Отпустите, не хочу я кататься! — вновь крикнула девушка и вдруг зарядила кулаком одному из них в глаз. Скорее всего, случайно получилось.

— Ах ты зараза! — вскричал тот и тут же отпустив жертву похищения, схватился за пострадавший орган. — Вот сучка!

Другой схватил ее за волосы.

— Пусти!

— Тихо! Тихо! Сказал!

— А-а… Черт! Комар, да не церемонься ты с ней! — пострадавший ранее парень, заливаясь слезами, медленно отошел в сторону.

— Эй, маньяки! — крикнул я и с ходу вмешался в процесс. — А ну, клешни убрали!

Тот, что держал девушку, на мгновение остолбенел, выискивая взглядом угрозу. Но увидев меня и оценив, что визуально никакой опасности я для них не представляю, насмешливо крикнул:

— Че? Отвалил отсюда, муфлон!

— Ага-а… Пока и тебя кататься не повезли! — довольно поддакнул водила, высунувшись из открытого окна. — В багажнике!

Оба противно заржали, а тот, что был со слезящимся глазом, только фыркнул.

Комар, явно решив самоутвердиться, применил грубую силу и все-таки запихал девчонку в салон, швырнув ее на заднее сиденье.

Тем временем, я максимально сблизился с ближайшим отморозком и едва увернулся от летящего навстречу кулака. Комар оказался не промах — у меня перед глазами только и мелькнул дешевый перстень на среднем пальце. Тут же последовал второй удар, прилетевший мне чуть выше левого уха. Больно, конечно, но я усилием воли не подал виду. Сделал обманный выпад, а после сразу контратаковал.

Прикрылся руками, вжал голову в плечи и, подгадав момент, нанес противнику удар четко в солнечное сплетение. Я прекрасно помнил, что говорил тренер по боксу — не кулак тянет за собой плечо, а плечо толкает кулак. Это чуть ли не ключевой момент.

Удар у меня получился хороший, но не потому, что я хорошо попал, а потому что момент выбрал подходящий. Точно на выдохе.

Легкие и мышцы противника тут же скрутил жесточайший спазм, отчего противник, испуганно вытаращив глаза и ловя воздух ртом, словно пьяный отшатнулся к машине. Повернулся к салону, и тут девчонка ногой лягнула его точно в пах.

И без того хрипя и кашляя, тот просто рухнул на тротуар, скуля от боли.

— Ах ты, сука! — второй, что вынужденно стал снайпером, вытянув руки, ринулся ко мне. Видимо, хотел ухватить меня за горло, но внезапно поскользнулся на свежем собачьем дерьме. Потеряв равновесие, на несколько мгновений, он утратил контроль. И тут его нос оказался настолько заманчивой мишенью, что я не сдержался.

Хрясь!

Хлюпнуло, брызнула кровь.

Сам удар был не очень сильным — гопник устоял на ногах, поэтому, не теряя момента, я быстро перехватил дезориентированного гопника и броском швырнул в сторону машины. Получилось настолько удачно, что падая, тот снес «восьмерке» боковое зеркало.

Из салона вновь зазвучала музыка, теперь заиграла песня группы Кар Мэн:

Пара секунд и Санек, что был за рулем, дернулся, явно намереваясь выбраться из авто и поквитаться со мной за испорченную собственность. Однако, внезапно, передумал. Хотел дать по газам, но в спешке перепутал педальки и авто резко дернувшись, внезапно заглохло.

— Вылезай, ну! — крикнул я девушке и та шустро выбралась наружу, успев плюнуть точно в Комара, что уже чуть-чуть оклемался от удара в солнечное сплетение и по «помидорам».

Едва она вылезла, как движок взревел и «восьмерка», шлифанув покрышками потрескавшийся асфальт, с ревом унеслась прочь. Задняя дверь закрылась уже на ходу… В воздухе остался запах жженой резины и сажи. Выходит, водила своих пацанов просто кинул. Интересно, почему? Не из-за меня же?

Видать и вправду, Фортуна была на моей стороне.

Пока что мне реально везло — гопник, что получил первым, уж поднимался на ноги, пытаясь продышаться, второй глядя на меня диким взглядом, процедил:

— Ты охренел, чморик?

— Это вы охренели! — спокойно ответил я, затем с угрозой в голосе добавил. — Еще раз сестру тронете, в грызло дам и нос внутрь вобью! Вопросы?

Конечно, голос у Антона Барсукова так себе, таким сложно испугать. Ничего, поработаем над этим. Знаю способы.

Тем временем, взгляд отморозка сместился чуть левее, мимо моего плеча и тут же вернулся обратно. Что-то в его глазах изменилось, кажется, там даже промелькнул страх. Я машинально оглянулся и увидел приближающегося к нам тренера по самбо.

— Сестру? Э-э… Мы еще встретимся! — сверкнув глазами, растерянно прошипел он. Затем подскочил к своему напарнику, и они вместе двинулись прочь. До меня еще донеслось. — А Санька, сыкло, кинул нас… Во с-сука!

Когда они удалились, растрепанная девушка вдруг схватила валяющуюся на траве сумочку.

— Спасибо! — сипло пробормотала она, посмотрела на меня перепуганным взглядом и тут же рванула прочь.

— Да не за что, — вдогонку отозвался я. — Я просто мимо проходил!

Но она, словно не услышав, скрылась за углом соседнего дома. Мда, вот и поговорили.

Сзади ко мне подошел тренер. Положил руку на плечо, хмыкнул.

— Защищаться тебя научить, говоришь? — спросил он, посмотрев на меня открытым взглядом. — Ты вроде и так справляешься. В общем так, в отношении тебя, я передумал. Но не обольщайся, это еще ничего не значит. Завтра в шесть вечера жду тебя в зале. Адрес ты знаешь. И не опаздывай.

— Так вы меня берете? — уточнил я.

— Не гони лошадей. Свою смелость ты уже доказал. Проверим упорство.

И с этими словами он невозмутимо отправился по своим делам.

Самбовки на нем естественно не было, сейчас он был в обычном темно-синем спортивном трико и светлой футболке. С виду вот совсем не скажешь, что это бывший военный. Физические данные не те.

Проводив его взглядом, я отправился обратно на свой район. Точнее, как оказалось, я был на стыке двух территорий Складов и Юбилейного. К счастью, больше неприятных историй не случилось и весь обратный путь прошел спокойно.

Везде полным ходом шло строительство новых жилых домов, прокладывали асфальтированную дорогу. Машин было мало, попадались в основном отечественные автомобили, но иногда катались и зарубежные. Пару раз мелькнули «Audi 80» и Opel «Vectra». В какой-то момент неподалеку пролетела пятерка мотоциклистов на Явах.

Уже подходя к своему району, увидел парикмахерскую. Над входом висела непримечательная вывеска «Везунчик».

Я даже улыбнулся — ну надо же, вот так фантазия у владельца. Такое поймет не каждый. Типа от везения зависит, нормально мастер сделает или нет. Или контекст заключался в другом — везунчик тот, кого подстригут в этой парикмахерской. Короче, вывод напрашивался не однозначный.

В общем, решил я рискнуть, так как моя настоящая внешность меня совершенно не устраивала. Шустро поднявшись вверх по ступенькам, я толкнул дверь и вошел внутрь.

Дзинькнул колокольчик.

С порога сразу же ощутил знакомый, но такой далекий запах лака и какого-то непонятного парфюма. Вышла молодая женщина, лет двадцати пяти. Одета довольно стильно, в руках сложенный фартук.

Она окинула меня приветливым взглядом.

— Добрый день, вы на стрижку?

— Вроде того! — улыбнувшись, отозвался я. — Девушка, а вы можете сделать стрижку со слов?

— Это как? — растерянно спросила она. Если бы меня так спросили, я бы тоже не понял.

— Ну, вы будете стричь, а я говорить, что и как делать. Ну и корректировать.

— Хм! — засомневалась она. — Это будет не просто. Но если вы готовы взять ответственность на себя… На ваш страх и риск!

— А и пусть. Сегодня везение на моей стороне! — улыбнулся я, направляясь к креслу.

Была у меня задумка, как изменить свою внешность, чтобы во мне не видели чморика и муфлона. Оно ж как, человека встречают по одежке, а провожают по…

Примерно минут сорок девушка вертелась вокруг меня с машинкой и ножницами, убирая все лишнее и создавая новый имидж. Сама того не ожидая, она только что из простого парикмахера плавно перетекла в категорию стилистов.

И, черт возьми, ей это явно понравилось.

В целом, наш тандем сработался нормально. Еще в процессе я понял, что получится именно то, что я и задумал. Когда же она закончила и я оценил себя в зеркало, то остался доволен.

Стиль, конечно, ни хрена не девяностых — тогда все было просто, голову под машинку и покороче, а впереди небольшая челка. А у меня получилось нечто очень дерзкое из двадцать первого века. Видел у молодых пацанов в нашем гараже.

— Оригинальная стрижка! — оценила женщина. — Это из какого журнала?

— Да я и сам не знаю… — пробормотал я. — Так, что-то из головы взял.

Хотел расплатиться, но мастер отказалась. Лишь попросила запечатлеть свою работу на фотографии. Я согласился и к своему удивлению увидел в ее руках «Полароид». Модель не самая новая, но все же. Фотоаппарат прямиком из девяностых — давно я такого не видел в действии.

Быстро сфотографировав меня с двух ракурсов, она поблагодарила, но денег упорно брать не стала. Предложила посетить салон еще раз, как только у меня лохматость повысится.

Я был доволен. Но это еще далеко не все.

Вернувшись домой, понял, что матери в квартире нет. Взяв накопленные реципиентом деньги, я поразмыслил и рванул в центр города, решив посетить городской универмаг. Побродив там около двух часов, присмотрелся к товарам, но не нашел того, что нужно. Зато увидели меня…

— Эй, парень! — окликнул меня какой-то мужик, лет тридцати пяти. — Ищешь что-то особенное?

— Ну, можно и так сказать, — отозвался я, уже понимая, что передо мной фарцовщик. Точнее, спекулянт, а теперь уже в некотором роде, бизнесмен. Эти ребята пользовались большим спросом в Совке, продавая то, что не попадало в одежные и обувные магазины. А сейчас они стали работать открыто, слегка сменив принцип работы.

— А деньги есть?

— Найдем!

— Ну и хорошо. Идем со мной! У меня с обратной стороны точка есть. Посмотришь, выберешь.

— Ну, давай…

Разумеется, я предполагал, что это какая-то мутная тема. Возможно, за углом меня просто обнесут, дадут в бубен и сбегут. Но нет, все было нормально. Центр города, все-таки.

В общем, прикупил я у него несколько темных, дерзких футболок с яркими надписями, пару модных джинсовых штанов, ремень, высокие кроссовки, кепку. Не удержался и приобрел еще и цепочку. Было похоже на серебро, но на самом деле простая безделушка. А бонусом, всего за три тысячи рублей, он втюхал мне еще и флакон мужской туалетной воды.

— Бери, бери! Выгодно же! — подбодрил барыга. — Такая вещь всегда пригодиться!

Взял и ее, тем более, что аромат мне понравился. В общем, обновился я знатно.

Посмотрев в зеркало, я видел уже не наивного, забитого школьного ботаника, а дерзкого и уверенного в себе парня, который точно знает, чего хочет.

Более того, отметил, что в моем лице тоже что-то изменилось… Взгляд, выражение. Как будто часть натуры меня прежнего, проступила и на физическом уровне, пусть и едва заметно. Не знаю, может и показалось, но я как будто бы увидел в зеркале частичку себя молодого.

Так же я уже выдвинул предположение, что незаметно растворяюсь между своим сознанием и подсознанием реципиента. Осталось немного от взрослого мужского хладнокровия и уверенности, но при этом значительно снизилось влияние возраста и зрелости. Это сказывалось на принятии решений, на анализ. Мне как будто бы было уже не пятьдесят с копейками, а что-то в районе тридцати. Изменился характер принятия решений, процесс восприятия. Если подвести черту, то грубо говоря, сейчас я был молодым парнем лет восемнадцати, с мышлением около тридцатки. Как-то так.

Сначала меня это напугало, признаюсь, не сразу я въехал. Но постепенно заморачивался все меньше и меньше.

Когда же вернулся домой и вошел в квартиру, стоящая у зеркала мать, остолбенела.

— Антон? — изумленно спросила она. — Это что такое? Это ты или не ты?!

— Имидж, ма! Имидж! — довольно пояснил я. — Нравится?

— Ну… — она выглядела растерянной, на что я сделал простой вывод — сына она таким никогда не видела. — Я не знаю, все странно. Это что, сейчас так модно?

— Ты знаешь, наверное, да…

— Чего ты там мямлишь? — отдирая лейкопластырь, угрюмо переспросил Череп.

Лицо лидера гопников перекосило от боли, да и сам то и дело шипел от боли — кровь на подбородке уже успела присохнуть, отчего процедура шла крайне болезненно. Надо же было случайно зацепить на тренировке мешок, чтобы тот вновь повредил рану, что осталась после стычки с никчемным муфлоном Басуковым…

— Да, понимаешь… — пожал плечами Клим. Неудобно ему было отчитываться перед Черепом за собственные ошибки. Пацаны ведь не только не извиняются, но и отчитываться не любят. — Он нас в многоэтажку строящуюся заманил, ну мы там и разбежались. Думали, изловим его по-быстрому, попинаем немного, кровь пустим. А потом разъясним чморику популярно, где он и что неправильно сделал. А этот Барсуков оказался не промах, подкрался и напал на меня как крыса, со спины. С виду жалкий ботан, а сам хитрый. И это, базарит толково.

— Клим, я не понял! Он что, вас развел? — изменился в лице Череп.

— Ну, говорю же… Проблему я с ним пока не решил. Хитрый он, предусмотрительный. Знал, что делает. И ушел красиво.

— Этот муфлон вас пятерых кинул, я правильно понял?

— Ну да. Только это… Не совсем муфлон он. Слушай, чего ты так на него вообще взъелся? Ну да, не пацан. Так на районе таких полно. Может, давай его к нас возьмем?

— Угу… Не муфлон, значит?! — Череп смерил Клима свирепым взглядом. — Ты че, попутал? На фиг он нам тут нужен, особенно после такой подставы!

Несколько секунд было тихо.

— Ладно, ладно, — уже куда спокойнее произнес Клим. — Не кипятись. Есть у меня одна идея как на него надавить, чтобы пацанам не мешал. И пасть больше не открывал, куда не нужно. Сначала понаблюдать хочу…

Череп вдруг зарычал от боли — лейкопластырь наконец-то поддался. Он швырнул его прямо на пол и растоптал ногой.

— Другое дело… — выдохнул тот, направляясь к болтающейся на цепи груше. — Это теперь твоя проблема!

— А чего моя-то?

— Че, мля? — вновь набычился Череп. — Ты попутал, Клим?

Тот не ответил, просто стоял и молча смотрел на старшего.

— А, я понял… Думаете, эта сука позорная меня об асфальт уронила? Хрена с два! Я поскользнулся, а тот моментом воспользовался! — Череп вдруг взял, да и пробил мощную двоечку по висящей груше. — Короче, я решил, что эту гниду нужно проучить. Хорошо проучить, чтобы остальным неповадно было. Иначе, что о нас люди подумают? А что я брату своему скажу, а?

— Ну да. Все так.

— То-то же… Ладно, я сам решу насчет Барсукова. Все, дуй отсюда. Ты мне настроение портишь. И Клеща в магаз за пивасом отправь! Скоро Метис приведет чиксу, а я так и не расслабился!

Неожиданно двери в качалку распахнулись и внутрь зала вошли трое. Один высокий и широкоплечий молодой мужчина, лет двадцати с копейками, может чуть больше, а за ним двое братков постарше. Первый выглядел стильно — темные, почти черные джинсы, белая майка, а поверх нее черная рубашка на пуговицах. Сам в весьма неплохой физической форме, но на тупого качка не смахивал совершенно. На пальце золотой перстень, на шее такая же цепочка.

Авторитет, ежу понятно. Обычно такие люди как он ходят в длинных кожаных плащах, но время года не соответствовало.

При их появлении, Клим тут же ретировался к стене, а растерявшийся на мгновение Череп, изобразив улыбку, сам шагнул навстречу.

— О, брат! Рад тебя видеть, какими судьбами?

— И тебе привет, малой! — осклабился стильный, остановившись в центре и осматривая помещение. — Да вот, мимо проезжал, решил посмотреть как у тебя дела? Че, ремонт провести не судьба? Живете тут, как мыши в норе! Денег дать?

— Денег — не надо, сами заработаем! А так, нормально все. На районе порядок, левых не пускаем. Зону влияния пока не расширяли, все ж на репутации завязано, а я устал тобой прикрываться. Ты как, по делу?

— По делу, по делу, — повернувшись к телохранителям, он произнес. — Ребята, оставьте нас. Перетереть кое-что нужно. И ты тоже, свободен! — последнее было адресовано Климу.

Они послушно удалились. Клим поспешил следом, плотно закрыв дверь. Последнее, что он услышал, как тот передавал Черепу маленькую пластиковую коробочку.

— Пейджер! — подумал Клим.

Визит одного из старших людей с «Еврейки» явно был незапланированным — Череп тоже был удивлен такому гостю. Значит, появилось какое-то неотложное дело. И раз это происходило за закрытыми дверями — дело серьезное.

Клим отошел в сторону, в задумчивости сев на старое кресло. Здесь было относительно тихо, лишь в углу играл магнитофон, где пел Юрий Клинских.

Конечно, многие пацаны в тот день видели, как на пустыре Барсуков бросил Черепа на асфальт. По-честному, без обмана. Как это у него получилось, не столь важно. Получилось и все. Естественно, сам Череп поражение не принял, списав все на не вовремя появившихся ментов. А потому, сразу же отправил пацанов найти его и разобраться с этим недоразумением. Но те вернулись ни с чем, да еще и сами огребли. В итоге, уже Климу было поручено отыскать и прижать Барсукова к стенке, а заодно взять с того бабло. Но и тут вышла промашка.

Гопники с такими вопросами еще не сталкивались. Кому-то люлей дать на улице или деньги отобрать? Это запросто, особенно толпой. А с Барсуковым нужно было разбираться иначе!

В любом случае, случившееся немного подпортило Черепу репутацию. В первую очередь, среди своих. Понятно, что никто бы из пацанов не рискнул бы сказать об этом в лицо самому Черепу. А тот, по какой-то причине, марать руки не стал, просто скинул нависшую проблемку на своих пацанов. Подобного еще не случалось, поэтому Клим и все остальные не совсем понимали, как на это реагировать. Вроде и плохо, а вроде прицепиться особо не к чему.

Решение на этот случай существовало — повторить драку Барсукова с Черепом. Один на один. Кто кого уделает, тот и прав. Ведь закон улиц простой — сильный притесняет слабого. Сильному — все, а слабому то, что останется. Так и у животных. Но тут вот какой момент — гордый Череп не пойдет на стрелку с каким-то муфлоном, уровень не тот. Избиение чмориков, это одно, а драка на стрелке, совсем другое.

Клим был одним из старших по рангу, но значительно ниже самого Черепа. Он имел некоторый вес среди пацанов, а также отвечал за «скорлупу» с южной окраины Юбилейного. Мог бы сказать свое слово, но не стал бы этого делать.

Череп, которого на самом деле звали Денисом, был не самым старшим в группировке. Ему недавно исполнилось девятнадцать. Он не был безрассудным. Особым умом и расчётливостью тоже не отличался, был грубым, агрессивным. Никогда ни к кому не проявлял заботы и внимания. Вполне мог избить и девчонку, если та по какой-то причине выводила его из себя. Ему очень не хватало дисциплины, сдержанности. Самоконтроля. Эмоции часто подводили его, причем в самый неподходящий момент. Как лидер группировки он был, мягко говоря, не очень. Но из-за влияния его куда более серьезного брата, никто из пацанов не осмелился бы указывать Черепу на допущенные им ошибки. И тем более оспаривать власть.

Но это не могло продолжаться вечно, коррективы рано или поздно все равно бы произошли. Хоть Череп и считался старшим в банде уже почти полтора года, самой группировки, как таковой, еще не было.

В обширном подвале дома восемнадцать, имелся спортзал, были свои помещения для отдыха, где собирались свои пацаны. Были и некоторые отдельные правила, которые постоянно дополнялись или изменялись. Всего, в банде числилось тридцать два человека, возрастом от пятнадцати, до двадцати лет.

Кого попало туда, само собой, не брали. Нужно было сделать что-то основательное, чтобы на тебя обратили внимание старшие, рассмотрели и позволили «пришиться» к группировке. Каждый прием рассматривался в индивидуальном порядке. Ну и само собой, случалось это не часто.

Иногда, ими по району проводились демонстративные чистки, чтобы показать, кто тут главный. Конечно же, негласно. Милиция про такие дела догадывалась, но обычно ничего не предпринимала, не имея для этого действенных мер.

Если Череп хотел провести демонстрацию лично, то сам выбирал муфлона, чтобы проучить его и наглядно показать другим разницу между пацаном в его группировке и всеми остальными. Типа неправильными.

Так было и в тот день, когда ничего не подозревающий тихоня Барсуков, шел с шахматами под мышкой и никого не трогал. А когда его остановили, и потребовали денег, тот ляпнул что-то оскорбительное, за что Череп ему и вломил. Попал неудачно, прямо в висок. Барсуков тогда рухнул как мешок с цементом, чем напугал всех остальных. А когда он все же поднялся на ноги, его как будто подменили — никто не ожидал, что тот победит Черепа в честной схватке.

И все же, это произошло.

— Клещ! — громко окликнул Клим одного из своих. — Дуй сюда. Вот тебе деньги, сгоняй Черепу за пивом!

— Да блин, а чего опять я? — возмутился молодой, лет восемнадцати.

— Ноги в руки и бегом! — хмуро надавил Клим. — Ты что, своего старшего не уважаешь?

Клещ тихо выругался, взял деньги и что-то бурча себе под нос, двинулся на выход. Хлопнула тяжелая дверь.

Людей в подвале было немного. Вот вечером, другое дело — яблоку негде будет упасть.

Клим повернул голову ко входу в спортзал и вдруг увидел правую руку Черепа — смуглого парня двадцати лет, по прозвищу Метис. Ходили слухи, что он уже успел отсидеть срок за изнасилование, но почему-то вышел на свободу.

Сейчас Метис вел парочку девах, в ярких лосинах и пестрых футболках. Судя по тому, что обе были навеселе, хихикали и пошатывались, их уже успели напоить. Видимо подцепили где-то на районе и привезли сюда. Обе шли, словно послушные овечки, еще не понимая, куда попали…