Глава 9

День у Натаниэля вышел неудачным. Началось всё с провальной сдачи проекта в институте – придравшийся к слишком резким линиям преподаватель наотрез отказался принимать работу. Продолжилось конфликтом с пришедшей в салон клиенткой – она почему-то посчитала, что лучше его знает, как наносить тату и постоянно вмешивалась в процесс работы. А под конец дня Мэт поругался с Анной и слетел с катушек. Натаниэль с ужасом наблюдал за тем, как его друг превратился в монстра и понимал, что совершенно ничего не может с этим сделать!

Казалось бы куда хуже? Но Куртцберг убедился, что судьба умеет добивать, когда Ледибаг, мечтаниями о которой он был занят последние дни, поцеловала Кота Нуара. Эти двое на время выпали из реальности, решив, что они одни на земле. Между ними так искрило, что рыжику самому стало жарко, и, дернув ворот рубашки, он вышел на улицу. Надо было утаскивать оттуда Мэта, пока эти двое не вспомнили, кто всадил Нуару нож в спину.

Натаниэль помог другу добраться до салона, усадил ничего не понимающего парня на диван, дал в руки стакан с водой и скомандовал дожидаться его. А сам отправился обратно, успокаивать совесть и извиняться перед героями Парижа за причиненные «неудобства».

– Кхм, – негромко прокашлялся он, привлекая к себе внимание. Парочка оторвалась друг от друга и посмотрела на него с явным неодобрением. – Я хотел извиниться за Мэта. Его сегодня бросила девушка, и он вспылил.

– Девушка? А разве он не гей? – удивленно вскинула брови Ледибаг, и Натаниэль так же недоуменно посмотрел на неё в ответ.

– Нет, с чего вы взяли? У него нормальная ориентация, и с Анной они встречаются уже два года…

– Нормальная, говоришь, – героиня нехорошо сощурилась и уставилась на него обвиняющим взглядом. Словно только что поймала на обмане. Но он ведь сказал чистую правду! Да и кто мог подумать, что Мэт – гей?

«Вообще-то, один человек мог», – щелкнуло в голове у Натаниэля, и это заставило его по-другому посмотреть на Ледибаг. Невысокая, с примесью азиатской крови, короткие темные волосы и голубые глаза. Гибкая фигура и движения, подходящие для человека, много лет занимающегося гимнастикой. Знакомо поджатые губы – он много раз видел, как она прикусывала нижнюю губу, если что-то выходило из-под контроля. И пальцы, постукивающие по бедру – тоже весьма красноречивый жест. Обычно после этого она, молча, уходила, чтобы не наговорить лишнего…

– Мы уходим, – героиня Парижа развернулась и, больше не глядя на него – как это делала Маринетт, когда злилась, – потянула напарника за собой.

– Но я так и не записался на тату! – проворчал Кот, но последовал за ней, не прекращая ворчать.

Натаниэль проводил героев Парижа задумчивым взглядом и вернулся в салон.

– Мне надо выпить что-то покрепче воды, – Мэт, немного пришедший в себя, прошел мимо Ната и вытащил из холодильника бутылку пива. Приложился к ней, ополовинив в два глотка. – Будешь?

Обычно Куртцберг отказывался, но тут выхватил бутылку из рук и допил залпом. А затем рассмеялся, до слез в глазах, прижавшись к стене и сотрясаясь от истерического хохота.

– Эй, ты в порядке? – потряс его за плечо Мэт, весьма обеспокоенный поведением друга. Натаниэль был замкнутым и резко высказывал настоящие эмоции: мог мечтательно улыбаться или тихо злиться, но никогда прежде он не хохотал как сумасшедший!

– Героиня Парижа, бесстрашная Ледибаг, – бессвязно бормотал Нат в перерывах между всхлипами смеха, даже не пробуя объясниться и трясясь от хохота. Мэт попробовал получить от него объяснения, но осознав, что бесполезно тратит время, плюнул и ушел, сказав что побудет на кухне, пока Нат не успокоится.

Какое-то время Натаниэль истерично смеялся, а затем взял себя в руки. Это было так глупо и иронично! Маринетт – Ледибаг! Девушка, которую он любил со школы и только недавно отпустил и героиня, чувства к которой только стали просыпаться в его сердце, оказались одним человеком. Черт, он чуть не влюбился в неё снова! Может быть, пора было заканчивать с чередой несчастной односторонней любви, и найти девушку, которая сначала влюбится в него?

– Успокоился? Расскажешь теперь что случилось? – раздражено спросил его Мэт, когда Натаниэль появился на кухне. Художник умылся холодной водой, остужая горячие щеки.

– Прости, как-нибудь потом объясню, – сказал он лучшему другу, прекрасно понимая, что не сдержит обещание. Это была не его тайна, и Натаниэль был готов сохранять её, чего бы это ни стоило.

***

– Что же я наделала! – Маринетт прислонилась лбом к холодному стеклу и закрыла глаза. Погода за окном была под стать её настроению: тучи нахмурились, закрыв небо, и грозились разразиться не то ливнем, не то грозой. В какой-то мере Маринетт ждала буйства стихии. Ей казалось, что тогда будет легче выплеснуть свои эмоции. Потому что за внешним спокойствием, которое она умудрилась продемонстрировать родителям, пока не спряталась в мансарде, бушевала непередаваемая гамма чувств. Маринетт казалось, она может сойти с ума от собственных мыслей.

Конечно, в идеале стоило обсудить с кем-нибудь сложившуюся ситуацию. Поэтому сразу после патруля, закончившегося сумбурным прощанием и её побегом (Кот не хотел отпускать и поцеловал ещё несколько раз, проявив необычную для себя настойчивость), Маринетт отправилась к Алье. Добралась до её дома и замерла у самого подъезда. Если Алья узнает, что они с Адрианом целовались, то заставит его взять полную ответственность, назначит дату свадьбы и придумает имена их будущим детям. Причем Сезер не будет волновать, хочет ли этого сам Агрест. Да и согласие лучшей подруги она спрашивать не станет. Просто поставит обоих перед фактом: вот вам кольца, заявление – и вперед, в счастливую семейную жизнь. Разумеется, Маринетт не была против такого развития события, но естественным чередом.

Стоило вспомнить о том, что случилось, как щеки заливала краска.

Подумать только, она поцеловала Адриана Агреста! Своего друга и напарника, у которого, между прочим, была невеста. Но этот поцелуй… Маринетт прикоснулась пальцами к губам, пробуждая воспоминания. Нуар ответил ей немного неловко и неумело, словно целовался первый раз в жизни, но после успешно перехватил инициативу. Она не могла выкинуть из головы ощущение теплоты его губ, едва уловимый запах кофе и мятной жвачки, такой взрослый и детский одновременно. Это было совсем не похоже на её поцелуи с Натом. Стоило коснуться губ Адриана, как её будто молния пронзила. Она нуждалась в нём до отчаяния и хотела отдать всю себя без остатка.

Если бы их не прервал Натаниэль, неизвестно, чем обернулся её спонтанный поступок.

– Ох… – снова протяжно выдохнула Маринетт и, отвернувшись от окна, подошла к кровати, свалившись лицом на мягкую подушку. Ей было стыдно смотреть даже на собственное отражение в зеркале. Что уж говорить о вездесущей Тикки, наблюдающей за своей подопечной с всё понимающей улыбкой.

– Тикки, что мне теперь делать? – пробурчала Маринетт в подушку, но квами услышала и опустилась рядом, успокаивающе положив ладошку девушке на голову.

– Почему бы тебе не открыть ему, кто скрывается под маской? – осторожно спросила Тикки, и Маринетт удивленно на неё посмотрела, забыв на время о смущении.

– А разве ты не была против, что кто-то узнает мою тайну? Ты даже Алье не хотела говорить!

– Здесь другая ситуация, – Тикки сделала вираж и пристроилась на спинке кровати. – Я никогда не рассказывала тебе, но раньше Ледибаг не спасала мир в одиночку. У неё был напарник. И знаешь, что самое забавное? Его квами был Черным Котом.

– Где тогда мой… другой герой? – тщательно подбирая слова, спросила Маринетт. Называть кого-то еще «напарником» казалось ей не правильным. Адриан прочно занял это место, и никому иному оно принадлежать не могло.

– Прошлый носитель камня чудес умудрился потерять свое кольцо. Теоретически, чтобы очистить акуму, хватает способностей Ледибаг, поэтому тебя позвали, когда возникла опасность. Но справляться одной сложно. Прежние хранители знали личности друг друга – так было проще координировать действия.

– Ну, в век прогрессивных информационных технологий проблемы со связью нет, – справедливости ради заметила Маринетт, но Тикки покачала головой.

– Разница в доверии. Если Адриан будет знать, кого защищает, разве ваше сотрудничество не станет крепче?

Маринетт вздохнула, подтянув подушку к животу.

– Не думаю. Во-первых, у него есть невеста, и Хлоя не из тех, кто легко отпускает свою добычу. А во-вторых, даже если Адриану нравится Ледибаг, к Маринетт он относится только как к другу. Как я могу признаться ему, что я героиня Парижа? Это скорее поставит крест на наших отношениях, чем поднимет их на новый уровень.

– Ты всё равно не сможешь врать до бесконечности, – попыталась образумить её Тикки. Маленькая квами много раз видела, как ношение масок приводит к ссорам между близкими людьми. И если одни со временем могли принять тот факт, что любимые их обманывали, то другие разрывали отношения навсегда.

– Я не могу рассказать ему правду. Не сейчас, – Маринетт так сильно сжала подушку, что она разошлась по шву, и мелкие перья разлетелись по кровати. Но девушка, казалось, этого не заметила. Неожиданно ей пришла другая мысль, от которой вся романтика вылетела из головы.

– Тикки, что будет, если Бражник залезет ему в голову? Адриан уже попадался однажды! Если Бражник узнает о том, что он мне дорог… Больше чем просто друг или помощник, что он с ним сделает?! – Маринетт сжала кулаки, чувствуя, как от внезапного испуга задрожали руки. Её обязанностью было защищать горожан и камень чудес, но она понимала – если Бражник схватит Адриана и начнет угрожать, она принесет серьги ему на блюдечке.

– Сначала Бражнику надо узнать, кто прячется под маской. То есть под капюшоном, – поправила себя Тикки, неоднократно слышавшая эти вопросы от прошлых героинь. – Прекрати волноваться раньше времени. Лучше напиши ему.

– Написать?

– Разве ты не хочешь узнать, как Адриан добрался до дома? Вообще-то его ножом пырнули. Несмотря на чудесное исцеление, это большой стресс для организма.

– В смысле?

– У него может возникнуть головокружение или галлюцинации. Эй, ты куда? – Тикки удивленно посмотрела на резко вскочившую подругу. Девушка торопливо натягивала бриджи, одновременно выискивая, куда бросила носки.

– Мы идем к нему. Я должна убедиться, что всё в порядке, – решительно произнесла Маринетт. Но прежде, чем успела выскочить из комнаты, на телефон пришло новое сообщение.

Черный Кот – Везучему Жучку: Ты не занята? Выйдешь ненадолго? Я у твоего дома, и мне очень надо с тобой поговорить.

***

Когда пришло осознание, что Ледибаг поцеловала его, Адриан почувствовал себя на седьмом небе от счастья. Он не был ей безразличен! Конечно, она не сняла маску, но одного касания губ хватило, чтобы подарить ему океан надежды. Он собирался бороться за свою Леди и доказать ей, что будет достойным напарником во всех смыслах.

Но один минус в её спонтанном порыве был. Парень настолько увлекся, что забыл спросить номер телефона татуировщика. Признаваться в этом Хлое было равносильно самоубийству: Агрест прекрасно знал, что она закатит скандал. К счастью, татуировщик оказался знакомым, тем самым наглым рыжиком, который целовал Жучка.

При воспоминании о Натаниэле Адриан скривился, как от зубной боли. Он не понимал, что девчонки нашли в этом смазливом типе. Хлоя была от него без ума и прожужжала Адриану все уши о чудесном художнике. А теперь еще и Маринетт. О чем они думают? Художники – люди искусства, живущие в поисках музы. Сегодня его вдохновляет брюнетка с примесью азиатской крови, завтра – голубоглазая блондинка, кто потом? Ладно, Хлоя, она привыкла действовать импульсивно, и получить своего Куртцберга стало для неё навязчивым желанием. Но хакера раздражало, что под чары рыжика попала умная и рассудительная Маринетт.

Однако позвал он подругу именно из-за Натаниэля. Раз они встречались, наверняка у Маринетт был его номер телефона. Тогда можно будет связаться и спокойно записать Хлою на визит. А дальше пусть сама разбирается – Адриан не собирался признаваться, кто именно является татуировщиком. Пусть для Буржуа это станет сюрпризом.

– Привет, Кот! – Маринетт приоткрыла дверь и махнула ему рукой, приглашая зайти. Вовремя – на улице начал накрапывать дождь.

Зайдя в пекарню, Адриан с наслаждением вдохнул аромат свежей выпечки. Так вот чем пахло от Маринетт! Сладкий запах ванили витал в пекарне, и девушка, с небрежно расчесанными волосами и взволнованным лицом, вызвала у него невольную улыбку.

– Привет! Давненько не виделись, – он потянулся, чтобы обнять её, и, только сомкнув руки на тонкой талии, понял, что натворил. Она была такой милой и уютной в этой домашней обстановке, что он не смог сдержаться. Только совсем не ожидал, что его тело так отреагирует на обычное прикосновение!

Он не думал, что не захочет её отпускать. И что возникнет навязчивая мысль зарыться пальцами в короткие встрепанные волосы, уткнуться в плечо, поцеловать кусочек кожи между случайно сползшей черной лямкой и воротом футболки…

Так, а теперь спокойно отстраниться и сделать вид, что всё под контролем. Он сумеет совладать со своими желаниями. Адриан натянул на лицо маску безмятежности.

– Я тоже рада тебя видеть, – фыркнула девушка, не возмутившись его объятиям, и взяла его за руку. – Идем, только тихо. Родители спят, – Маринетт прижала палец к губам и провела его через гостиную к небольшой лесенке наверх. Агресту стало смешно – он крался как вор… или любовник.

– Я ненадолго, – счел лучшим уточнить Адриан, и Маринетт кивнула.

– Думаю, на горячий чай времени хватит? – деловито уточнила она и добавила, окинув его насмешливым взглядом: – С круассанами. Ты похудел.

– Если с круассанами, то я готов остаться на всю ночь! – пафосно заявил Адриан и тут же мысленно простонал, проклиная свой длинный язык, потому что брови девушки взлетели вверх от его слов.

– Прости, но родители не разрешают мне заводить домашних питомцев, – нашлась она с ответом и прошла мимо, оставляя его в комнате. Адриан с любопытством осмотрелся, пока хозяйки не было на месте. Комната Маринетт была похожа на ту, что он себе представлял (воспоминания «Ромео» были слишком смутными, хотя Адриана отчего-то бросило в жар при виде её рабочего стола). Мансарда была чистой и аккуратной, с несколькими большими мягкими игрушками, обустроенная в светлых тонах. Настоящая комната Принцессы.

– Только не говори, что любуешься в зеркало, – раздавшийся позади голос заставил его отпрыгнуть от зеркала и вернуться к столику.

– Разве что твоим отражением, – тонко польстил он, забирая с тарелки самый большой круассан. Маринетт, однако, его комплимент смутил, и она едва заметно покраснела.

– Можешь снять капюшон, я не буду подсматривать, – она села к нему спиной, чтобы не мешать пить чай. – Так что за дело привело тебя ко мне так поздно?

– Вообще-то, я хотел спросить номер Натаниэля, – с набитым ртом невнятно произнёс Адриан, с удовольствием поедая принесенную выпечку. Без капюшона и правда было удобнее. По крайней мере, крошки падали на стол, а не оставались на куртке, и тарелка с круассанами вскоре опустела. Он сам не заметил, как проголодался.

– Мне кажется, для этого достаточно просто позвонить, – фыркнула Маринетт, и настала очередь Адриана смущаться. Признаться, ему хотелось оказаться рядом с ней, потому что именно с Маринетт он чувствовал себя так… спокойно. Словно она была ключом ко всем вопросам, что беспокойно бились в его голове, и одна единственная могла привести порядок в хаос его мыслей.

– Ещё я хотел посоветоваться, – вздохнув, признался Адриан.

– Я тебя слушаю, – Маринетт так и не повернулась, и оставалось только гадать, что за эмоции были на её лице. Он и не думал, что это так сложно – не видеть реакции собеседника.

– Я надел капюшон, – сказал он, намекая, что девушка может развернуться. Маринетт фыркнула и вместо этого подошла к швейной машинке на столе.

– Лови, – бросила она ему что-то через плечо, не поворачиваясь. Адриан поймал и с удивлением узнал в предмете черную маску.

***

– Это мне? – Адриан вертел в руках подарок, не решаясь примерить. Если бы Маринетт оглянулась, она увидела бы, как он прикусывает нижнюю губу, с трудом сдерживая любопытство.

– Ты ведь не любишь показывать свое лицо, – как можно небрежнее заметила она. – Наденешь?

– Да, конечно, – он какое-то время провозился в зеркала, а затем окликнул её. Маринетт повернулась, и довольная улыбка коснулась её губ.

Маска села идеально и чем-то напоминала маску Ледибаг. Впрочем, ничего удивительного – именно с неё Маринетт старательно срисовывала форму, тем самым невольно давая понять, что признает Адриана как напарника. Это был трудный шаг. Он оставался хрупким человеком и рисковал намного больше, чем она, каждодневно сражаясь с монстрами. Но Тикки была права – Нуар был ей нужен.

– Думаю, спасать Париж в маске будет удобнее, – с довольным видом сказала она, и Адриан вздрогнул, взглянув на подругу с легким испугом.

– Ты знаешь?

– Если бы ты не светил своей «кошачьей мордочкой» во время взлома, догадаться было бы сложнее, – на её ответ Адриан досадливо поморщился, но промолчал. Крыть было нечем. – Так о чем ты хотел поговорить?

Маринетт была готова выслушать его жалобы на отца, помочь с подготовкой к помолвке (хотя эта тема, несомненно, была для неё болезненной), и даже рассказать некоторые интимные детали об «этом». Алья любила порассуждать на тему секса, и Маринетт за время общения с ней научилась не краснеть, когда при ней произносили это слово. Но вместо этого Агрест решил удариться в психологию:

– Одной моей подруге нравится парень, – старательно подбирая слова, начал он. Маска мало скрывала его эмоции, и Маринетт могла любоваться тем, как он поджимает губы или почесывает кончик нос – Но этот парень встречается с другой девушкой. Что ей делать?

– Бороться за свою любовь. Парень – не муж, – Маринетт безмятежно пожала плечами, в то время как внутри всё заметалось от страха. – Или у этой парочки всё настолько серьезно? – последний вопрос она задала с трепещущим сердцем. Похоже, Адриан описывал их отношения с Ледибаг, и к этому Маринетт была не готова. А что если он каким-то образом узнал, кто она на самом деле, и решил проверить её чувства? Нет, не может быть! У Кота все эмоции были на лице, и вёл он себя как обычно…

– Не думаю. Они начали встречаться недавно, – быстро заметил Адриан, отведя взгляд, и Маринетт незаметно для него выдохнула.

– Тогда тем более. А этот парень… что он испытывает по отношению к той, другой девушке?

– Он её почти не знает, – на этих словах Маринетт сглотнула, а Адриан как ни в чем не бывало, продолжил. – Но, уверен, что она ему понравится. Она очень красива, настойчива и не привыкла отступать.

«Неужели он видит меня такой?» – подумала Маринетт, едва заметно нахмурившись. Она надеялась, что Ледибаг представляется ему в более романтичном свете.

– Но я волнуюсь о его девушке, – между тем продолжил Адриан, и Маринетт почувствовала теплую волну нежности к своему Коту. Все-таки, он не мог так просто бросить Хлою, он беспокоился о её чувствах, и это показывало Агреста с лучшей стороны. – Что если она будет сильно переживать из-за разрыва?

– Уверена, что она быстро утешится, – не покривив душой, сказала Маринетт. Она сомневалась, что Хлоя действительно влюблена в Адриана. Как сомневалась, что «Снежная королева» вообще может любить.

– А вот я не уверен, – неожиданно возразил Адриан. – Она очень милая девушка, и я боюсь, что разрыв окажется довольно болезненным ударом.

– Тогда стоит найти того, кто её утешит, – подумав, сказала Маринетт. – Не обязательно новый парень. Просто таинственный поклонник, присылающий цветы и шоколад. Девушки такое любят.

– И тебе такое понравилось бы?

– Конечно, – убежденно сказала она. Адриан солнечно улыбнулся.

– Ещё можно устроить свидание вслепую, – продолжила развивать мысль Маринетт, войдя во вкус воображаемого свидания. Она не заметила, как Адриан уже давно не задает вопросы, а, молча, слушает и загадочно улыбается. – На худой конец, подарить домашнего питомца. Он тоже поможет забыть одиночество.

– Боюсь, питомец не вариант, – Адриан качнул головой, и тут что-то пришло ему в голову. – Хотя…

– Маринетт, ты с кем-то разговариваешь? – раздавшийся снизу голос мадам Чэн заставил обоих полуночников подпрыгнуть. Девушка приложила палец к губам и крикнула:

– Нет, я смотрю фильм. Сделаю потише.

– Хорошо. И ложись спать, поздно уже.

Сабина ушла, а Маринетт с Адрианом переглянулись и тихо рассмеялись.

– Думаю, мне пора. Спасибо за угощение и совет, – Агрест зевнул и потянулся. После горячего чая и круассанов его стало клонить в сон. А ведь до дома надо было ещё доехать!..

– Ты хочешь попасться маме на глаза? – удивленно переспросила Маринетт, схватив Адриана за рубашку, когда он направился к люку. – Раз она проснулась, то пойдет на кухню и какое-то время провозится там, проверяя тесто и начинку на завтра.

– Хм, а если через балкон?

– Ты, конечно Кот, но жизнь у тебя одна, – она покачала головой и кивнула на кушетку. – Устраивайся и поспи. Я разбужу тебя через полчасика, когда мама уляжется обратно.

– Не думаю, что это хороший вариант.

– Быстро. Лег. Спать.

– Да, мадам, – Адриан юркнул под тонкий плед, и Маринетт кинула ему подушку.

– Спокойной ночи, Котик, – пригасив свет и оставив только настольную лампу рядом со швейной машинкой, с улыбкой произнесла она.

– Спасибо, Жучок, – Адриан не собирался спать, наблюдая за тем, как шьёт девушка. Но мерный перестук швейной машинки успокаивал, и он сам не заметил, как погрузился в сон.

***

Адриан сам не понял, что его разбудило. То ли стук откинутой крышки люка, то ли внимательный взор, брошенный в его сторону. Он повернул голову и встретился взглядом с синими глазами женщины, чем-то удивительно напоминающей Маринетт. Вернее, это Жучок была на неё похожа – Агрест догадался, что у люка стоит мадам Чэн.

Женщина обвела взглядом помещение, посмотрела на мирно сопящую у швейной машинки дочь, укрытого покрывалом Адриана на кушетке и, приложив палец к губам, закрыла за собой крышку люка, оставляя «детей» наедине.

Спать Адриану резко расхотелось.

Подавив неблагородный порыв разбудить Маринетт и отправить её объясняться с матерью, он встал, подхватил покрывало и накинул девушке на плечи. Та не шелохнулась, продолжая спать, используя сложенные руки вместо подушки. Агрест не выдержал и провел рукой в паре миллиметров от её щеки. Желание прикоснуться было настолько сильным, что на мгновение вытеснило все прочие мысли. Спящая Маринетт выглядела такой безмятежной и милой, что сердце Адриана ёкнуло, а на губах расплылась улыбка.

Его Жучок…

Помотав головой, он стряхнул наваждение и, крадучись, спустился по лесенке в гостиную. В пику его ожиданиям, мадам Чэн не ждала его внизу. Но на кухне горел свет, и Адриан, выдохнув и собрав всю храбрость в кулак, пошел туда. В конце концов, чего бояться? Ничего предосудительного они не делали! Так что обвинять его было не в чем.

– Мне казалось, что культурные люди не ходят в чужих домах в маске и капюшоне, – заметила мадам Чэн, не отрываясь от готовки. Она крутилась у плиты, что-то помешивая в большой кастрюле, и в воздухе стоял насыщенный яблочный аромат.

Адриан смутился и потянулся к маске. Возникла мысль, что он делает глупость, раскрывая себя, но парень понял – если не поступит так сейчас, то потеряет доверие мадам Чэн навсегда.

Какое-то время она, молча, рассматривала его, а затем указала на стол, где уже стояла кружка с горячим какао, а на тарелке лежали круассаны. Всё-таки хорошо, что Адриан не пошёл в модельный бизнес – тогда эта радость жизни была бы под запретом.

Правда, набрасываться на еду как оголодавший кот, Адриан тоже не стал. Во-первых, он был сыт, хотя круассаны семьи Дюпэн-Чэн так и таяли во рту. А во-вторых, он боялся подавиться под взглядом матери Жучка.

– Как тебя зовут? – оставив яблочный джем довариваться на медленном огне, спросила мадам Чэн, подсаживаясь к столу.

– Адриан Агрест, – негромко ответил Кот, оглядываясь, не спустилась ли за ним Маринетт.

– Она проспит до утра. В это время Маринетт из пушки не разбудишь, – словно поняв его опасения, сказала владелица пекарни и тут же с любопытством уточнила. – Ты и с ней носишь маску?

– Да. Понимаете, я…

– Стоп. Если Маринетт это устраивает, то можешь не разъяснять подробности, – оборвала его мадам Чэн. – Она не пустила бы ночевать в комнату того, кому не доверяет.

– Мы давно знакомы, – все-таки вставил Адриан. – Но у нас чисто дружеские отношения, не переживайте, – чуть покраснев, добавил он.

– По-моему, это как раз повод для волнений. Почему моя дочь не заинтересовалась таким красавчиком? – хитро прищурилась женщина, смутив Адриана еще сильнее. – Мне кажется, я тебя где-то видела. Ты, случайно, не знаменитость?

– Скорее, мой отец Габриэль Агрест. Он ведущий дизайнер в Париже и часто мелькает в газетах.

– Тогда понятно, – мадам Чэн кивнула, что-то припоминая. – В школьные годы Маринетт только и болтала, что о его коллекциях. Да и сейчас…

– Я знаю. Поэтому прошу, не рассказывайте ей обо мне и нашем разговоре. Маринетт не знает, кто я под маской.

– Боишься, что попросится на работу? – голос мадам Чэн заметно похолодел, и Адриан торопливо замотал головой.

– Вовсе нет! Наоборот! Маринетт такая гордая, что может прекратить со мной общаться, пока не устроится работать в компанию. А я не хочу столько ждать!

От его искренности женщина улыбнулась, отчего вокруг глаз собрались милые, совсем не портящие её морщинки, и пододвинула к нему кружку с остывшим какао. От этой непринуждённой заботы у Адриана больно кольнуло в груди. Если бы его мама была рядом, она тоже относилась к нему с такой заботой?

– Допивай и иди, пока не проснулся Том. Боюсь, он не будет столь благодушен как я. Сначала убьет, а потом дослушает, что вы только друзья, – добродушно посоветовала владелица пекарни, и Адриан в пару глотков допил какао.

– Спасибо, – он встал, задвинул за собой стул и даже положил кружку в раковину, скрывая все следы своего пребывания. – Так вы не расскажете Маринетт?

– Не волнуйся, я сохраню твой секрет.

Мадам Чэн проводила его до двери и, прежде чем Адриан ушел, придержала за локоть и доверительно сказала:

– Я, конечно, понимаю, что вы «дружите». Но бабушкой становиться мне рановато. А Маринетт бывает слишком рассеянной. Так что на всякий – презервативы в верхнем ящике стола.

Вспыхнув, Адриан кивнул, пробормотал «До свидания» и, под тихий смех мадам Чэн, побежал к мотоциклу.

***

– Уверен, что не стоило познакомиться с будущим зятем? – Сабина повернулась к неслышно подошедшему мужу и обняла его, вдыхая родной и приятный запах.

– Ты даже не сомневаешься, что они поженятся? – хмыкнул он, проводя рукой по её волосам. Жена казалась такой миниатюрной по сравнению с ним, но Том знал, сколько силы воли и духа скрывается в её маленьком теле.

– Видел бы ты, как у него сияли глаза, когда он говорил о Маринетт! – лукаво улыбнулась Сабина. – Он влюблен, хоть пока не понимает этого. Но материнское сердце не обманешь.

– По-моему, ты просто мечтаешь куда-нибудь пристроить нашу дочурку, – хохотнул Том, увлекая Сабину от двери.

– Зато тебе лишь бы придержать её в родительском гнёздышке, – шутливо стукнула его китаянка. – Адриан показался мне милым мальчиком.

– Этот «милый мальчик» совратил нашу дочь. Неужели тебя это не злит?

– Ну вот, в моем медведе проснулась ревность, – Сабина приподнялась на цыпочки и поцеловала мужа в нос. – Угомонись. Маринетт большая девочка, и если они решат сойтись, я буду только «за».

– Но сначала я с ним поговорю, – угрожающе проворчал Том, не желая сдаваться. Он был готов отпустить Маринетт только к идеальному парню, и этому парнишке придется постараться, чтобы доказать, что он достоин его дочери!

– Мам, пап, вы не спите? – чета Дюпэн-Чэн подпрыгнула, услышав голос Маринетт. Девушка спустилась с мансарды, сонно зевая и потирая глаза. – Который час?

– Половина третьего. Спи, тебе в институт с утра, а потом на работу, – наступив мужу на ногу, чтобы чего не ляпнул, ласково сказала Сабина, и Маринетт кивнула.

– Только воды попью, – она протопала на кухню, а родители переглянулись и шутливо стукнулись кулачками. Какая удача, что Маринетт ничего не услышала! Иногда их дочь проявляла излишнюю самостоятельность, забывая, что родители просто желают ей счастья.

***

Кофе с утра бодрит – это всем известная истина. Вот только если эта третья кружка по счету, а за всю ночь не сомкнула глаз, даже кофе не слишком помогает. Ночка у Хлои Буржуа выдалась та еще.

Не дождавшись Адриана в привычное время, она заволновалась, а когда друг не ответил на звонок, и вовсе изгрызла ногти в нетерпении. Девушка успела проклясть свое желание набить татуировку, из-за которого – а раз он не пришел вовремя, в этом можно было не сомневаться – Адриан попал в беду. Она всю ночь мониторила новости, боясь увидеть информацию о мотоциклетной аварии и что похуже, даже влезла в полицейскую сеть (не без помощи звонка школьной подруге Сабрине), но в итоге так ничего и не нашла. А когда уже собралась отправляться на поиски неизвестно куда потерявшегося друга, Адриан ввалился в комнату, сунул ей в руки бумажку с криво записанным телефоном и повалился спать. На все попытки разбудить его, реагируя как бревно.

– Отлично, и что мне с этим делать? – вздохнула Хлоя, глядя на телефонный номер. Сна у неё не было ни в одном глазу, но, сколько бы эгоистичной не была девушка, она понимала – никто не обрадуется звонку в три часа ночи. Подумав, Хлоя накинула толстовку Адриана, всё ещё хранившую тепло парня, и вышла из дома.

Ей необходимо было побыть на свежем воздухе, чтобы привести мысли в порядок и не убить Агреста, когда он проснется.

Дружить с Адрианом было сложно: он частенько зацикливался на собственных проблемах, забывая об окружающих. Подобные срывы случались и раньше: тогда Хлое хотелось влепить ему пощечину, развернуться и уйти, чтобы он понял, каково это, волноваться за кого-то. Возможно, именно так Хлоя и поступила бы, не испытывай толику вины из-за этой проклятой татуировки. Адриан выглядел измотанным, и пусть вернулся внешне целым и невредимым, но в сильном потрясении.

Черт, ей просто надо было выпить, чтобы унять колотящую её нервную дрожь!

Удачно подвернулся маленький ресторанчик азиатской кухни, работающий круглосуточно, и Хлоя зашла туда, выбрав столик в дальнем углу. Заказала соджу – она не сильно любила алкоголь, но сейчас хотелось выбросить все мысли из головы. Слишком много эмоций она испытывала в последнее время: на неё по-прежнему давила ссора с отцом, и тревога за Адриана только усилила испытываемый девушкой стресс.

Первый стакан Хлоя выпила залпом, несколько секунд пыталась отдышаться от крепкого алкоголя, но следующая порция пошла легче. Буржуа сама не заметила, как её развезло, и она стала горько жаловаться на свою судьбу стулу напротив. Не заметила, как на этот стол примостился рыжий парень с растрепанными волосами, напивающийся в этом же самом ресторане, и терпеливо выслушал её пьяные откровения. У него тоже не всё было в порядке, и он в ответ пожаловался на подругу-супергероиню, а Хлоя сочувственно кивала ему, объясняя, что она в похожем положении. И, что уж скрывать, она совсем не помнила, как расплатившись, они вдвоем отправились к нему на квартиру, так удачно расположенную неподалеку.

Обрывочные воспоминания о бурном продолжении «знакомства» были приятными, но сумбурными. Хлоя помнила его горячие поцелуи, и сильные неторопливые движения, от которых она плавилась, как мёд, и красивую татуировку лисы у него на шее, которую было так приятно целовать.

А вот пробуждение утром оказалось не очень. С похмелья жутко болела голова, а еще было тяжело дышать, и Хлоя не сразу поняла, что причиной этому была мужская рука, крепко прижимающая её к себе.

Повернувшись, Хлоя встретилась взглядом с голубыми глазами на знакомой, хоть и слегка помятой физиономии.

– Привет, – сонно пробормотал Натаниэль, всё ещё не до конца проснувшись, и теснее прижал её к себе. И только после разглядел, кого он обнимает. – Хлоя?!

***

Натаниэль зарекался пить, особенно после последнего дебоша в институте искусств, устроенного вместе с Мэтом. Тогда их едва не выперли с факультета, и только заступничество декана за талантливую (пусть и не слишком разумную) молодежь, спасло двух студентов от исключения. А разрисованную стену холла пришлось отмывать и перекрашивать самим.

Но сегодняшняя выходка превзошла все его предыдущие эксцессы. Он обнимал Хлою Буржуа, с которой, судя по смутным воспоминаниям и ярким засосам на теле девушки, провел бурную ночь.

Натаниэль тряхнул тяжелой головой, пытаясь собрать в кучу разбегающиеся мысли. Только он мог так влипнуть! Он переспал со своей бывшей одноклассницей. Со Снежной Королевой, как её называли за глаза. С той, кто издевался над ним все старшие классы!

Но что гораздо хуже, даже сейчас его тело реагировало на её близость. Реагировало так, как и должно реагировать тело молодого парня на обнаженную красотку в его кровати, и Хлоя это прекрасно чувствовала.

Куртцберг ожидал чего угодно, от истерики до пощечины, но никак не того, что Хлоя совладает с удивленным лицом и совершенно спокойным тоном предложит:

– Я плохо помню, что случилось. Может, повторим?

В первый момент ему показалось, что он ослышался. Нет, этого не могло быть. Хлоя Буржуа не могла сказать такого! Возможно, это просто её двойник? Бывает ведь так, что люди очень похожи, а они с Хлоей давно не виделись. Не сложно перепутать. К тому же, разве могла та Хлоя так стонать под его ласками, так рьяно отдаваться ему, а теперь столь бесстыже предлагать продолжить? О нет, она наверняка с ужасом выскочила бы из постели и завизжала, что он гнусный извращенец, который украл её честь.

Очередное яркое воспоминание как молнией поразило Натаниэля и он расцепил объятия и откинул покрывало, с опаской глядя на простынь. Пронесло. Кровавого пятна там не было, иначе Нат мог точно посыпать голову пеплом. Переспать это одно, но по пьяни лишить невинности – тут впору каяться и идти в монастырь.

– А ты решительный! – хмыкнула Хлоя, сладко подтягиваясь, и только сейчас Натаниэль понял, что, откинув покрывало, лишил девушку последней «одежды». Взгляд словно приковало к высокой соблазнительной груди, и художник подумал, что лучше будет смотреть на неё – потому что безумно захотелось опустить взгляд ещё ниже.

– Если не будем продолжать, то я оденусь. У тебя прохладно, – Хлоя зябко повела плечами и Натаниэль сглотнул. Он заметил, что ей холодно, по тому, как задорно поднялись розовые вершинки её груди. Ничуть не смущаясь его взгляда, Буржуа встала и огляделась в поисках одежды. Увы, она оказалась разбросана по всей комнате, так что девушке пришлось повозиться, чтобы найти все детали гардероба.

Натаниэлю показалось, что она делает это нарочито медленно, проверяя его на прочность. Потому что когда она наклонялась, из его головы вылетали все мысли вообще, и он с трудом вспоминал, как надо дышать.

Нижнее белье, узкие брючки, блузка с таким количеством пуговиц, что Натаниэль подумал – если Хлоя так сексуально одевается, как она могла раздеваться?! Но стриптиз наоборот не мог длиться вечно и девушка, наконец, посмотрела на него.

– Не собираешься вставать? Я сварю кофе, если ты не против. Или у тебя только растворимый? – спросила она непринужденно, завязывая волосы в привычный хвост, и Натаниэлю пришлось откашляться, прежде чем он смог говорить.

– В шкафу на второй полке, – с трудом ответил он, чувствуя, что лицо пылает.

– Чудесно, – кивнула Хлоя и ушла на кухню, где вскоре загремела посудой.

Натаниэль ущипнул себя за бедро, но боль была настоящей, как и то, что сейчас в его холостяцкой квартирке хозяйничала Хлоя Буржуа, негромко напевающая себе под нос последний хит Джаггеда Стоуна.

– Наверное, я проклят, – пробормотал Натаниэль, поднимаясь и бросая взгляд на смятую постель. Воспоминания о ночи отозвались в паху сладкой истомой, и он поспешил в душ, чтобы хоть немного привести мысли в порядок. Потому что единственное, о чем он мог сейчас думать, это пойти за Хлоей следом, прижать к высокой столешнице и по одной расстегивать дурацкие пуговицы, чтобы восстановить воспоминания о прошедшей ночи…

***

Когда из закрытой ванной послышался звук воды, Хлоя резко оборвала песенку и оперлась руками о столешницу. Под дрожащие пальцы попались рассыпанные кофейные зерна, и она смахнула их в раковину – так волновалась, что даже пакет нормально открыть не смогла.

«Это провал», – вертелось в голове, и Хлоя отчаянно пыталась придумать, о чем можно разговаривать после такого. Спросить как жизнь? Нет ли у него девушки? Да, это станет отличной темой, после того, как они переспали! Нет уж, лучше она отложит этот разговор на потом.

Хлоя бросила еще один вороватый взгляд в сторону ванной, торопливо надела туфли, толстовку и выскочила за дверь.

***

Адриан проснулся от подозрительной тишины в комнате. За последнюю неделю он отвык, что дома может быть так тихо: тишина и Хлоя были несовместимы. Парень открыл глаза, убедился, что подруги нет на месте, и сонно поинтересовался:

– Плагг, где Хлоя?

– Данные о местоположении отсутствуют, – просканировав карту города в поисках gps-сигнала с её телефона, ответил голос из динамика.

– Выключила сотовый, что ли? – Агрест проснулся окончательно и сел на диванчике. Потянулся. Яркие воспоминания вчерашнего вечера вызвали у него улыбку и желание поваляться в постели и немного помечтать – правда, Адриана немного напрягало, что он не мог определиться, о ком мечтать: о Жучке или о Ледибаг. Но тревога за Хлою не позволила нормально расслабиться.

– Во сколько она ушла? – размышляя вслух, спросил Адриан, заодно рыская по комнате в поисках чистой футболки, и получил неожиданный ответ:

– В три часа сорок восемь минут.

– Так рано? – Агрест остановился и удивленно оглянулся на компьютер. Может, Хлоя ушла почитать в библиотеку? Или просто посидеть в гостиной? – Покажи запись с камер наблюдения.

Увы, надежды не оправдались – Хлоя действительно вышла из дома ночью, никого не предупредив.

– И о чем она думала? – Адриан, позабыв об одежде, уселся за компьютер, подключаясь к камерам наружного наблюдения и отметив, что ровно в четыре подруга отправилась по дороге в сторону Монмартра. Перепрыгивая с камеры на камеру, Адриан сумел отследить передвижение Хлои вплоть до того места, где она зашла в ресторанчик с яркой вывеской. И застряла там надолго.

Как назло, этот угол камерой просматривался плохо, и Адриану приходилось вглядываться в тени выходящих оттуда людей, чтобы убедиться – это не Хлоя. В какой-то миг ему показалось, что он, наконец, увидел её, но тут вслед за девушкой вышла долговязая фигура, и парочка так тесно сплелась в страстном объятии, что Адриан отбросил этот вариант. Хлоя никогда не стала бы вести себя так с незнакомцем. В конце концов, у неё был Натаниэль, которого она любила до безумия. А шанс, что этот парень и есть надоедливый Куртцберг – один на миллион.

Адриан проторчал у монитора ещё полчаса, но ничего нового не заметил. Либо у заведения был еще один выход, либо Хлоя заночевала прямо в ресторанчике. Но прежде, чем на место сосредоточенному поиску пришла паника, и Адриан бросился искать подругу по всему городу, дверь в комнату открылась и пропажа появилась на пороге.

– Где ты была?! – Адриан вскочил из-за стола, собираясь высказать подруге всё, что думает о её ночных гулянках, но тут же отшатнулся назад. От Хлои несло алкоголем, а на щеках застыл лихорадочный румянец.

– Я истратила немного денег с твоей карточки, – вместо ответа она сунула ему в руки его же кредитку и отодвинула парня, проигнорировав заданный ей вопрос. Когда она прошла мимо, Адриан заметил темные следы на её шее.

– Что-то случилось? – осторожно поинтересовался он. – Тебя кто-то обидел?

Девушка помотала головой и в молчании прошла в ванную. Закрылась изнутри, почти сразу включив душ. Адриан был уверен, что за эти пару секунд она даже раздеться не успела бы. А значит, вода должна была что-то скрыть. Но что? Отчаянные рыдания? Не случайно ведь у неё на шее появились засосы!

Если какой-то больной ублюдок ей навредил!..

– Хло, давай поговорим? – подождав, пока, по его мнению, девушка успокоится, Агрест постучал в ванную.

Она не ответила, и Адриан стукнул сильнее.

– Хло, серьезно, не играй в молчанку! Ты в порядке?

И снова тишина. Это стало напрягать – не в правилах Хлои было прятать эмоции от лучшего друга. А Адриан тешил себя надеждой, что был для неё таковым. Когда и на третий призыв Хлоя промолчала, он на полном серьезе решил выбить дверь. А вдруг она там без сознания? Или решила что-нибудь с собой сделать?!

– Спятил? – Адриан так и застыл с поднятым над головой стулом, когда Хлоя открыла дверь ванной и в одном полотенце, нисколько не стесняясь засосов по всему телу, прошла в комнату. – Зато теперь ты понимаешь, что я чувствовала, пока ты не отвечал на звонки.

– Ты меня с ума сведешь! – он опустил стул и схватился за голову. – Это что такое? – он ткнул пальцем в продолговатые темные кружочки на её шее.

– Засосы, если ты не в курсе, – пожала плечами блондинка, вытащив из сумочки тональный крем и старательно замазывая их перед зеркалом. – Могу рассказать, откуда и при каких обстоятельствах они появляются, но думаю, ты можешь и сам погуглить.

– Я знаю, что такое засосы, – скрипнув зубами, ответил Адриан. – Я спрашиваю, почему ты вернулась утром и где провела ночь?

– Папочка, я могу не отвечать на такие вопросы? – Хлоя фыркнула, не прерывая занятия. – Не бойся, я большая девочка и…

Тут она ойкнула и как-то резко побледнела, отчего засосы стали выделяться на белой коже еще ярче.

– Мы не предохранялись. Вот дерьмо!

Хлоя обернулась к Адриану и в глазах у неё застыла настоящая паника.

Загрузка...