Морион. Часть 1

Глава 1. Объятая пламенем

1

– Мама, мне страшно. Я больше не могу терпеть этот ужас.

Женщина с поседевшими раньше времени волосами и густой сетью неглубоких морщин в уголках глаз тревожно посмотрела в глаза собственной дочери. Она и раньше замечала в них страх и отвращение из-за собственной судьбы, но сейчас все эти ненужные эмоции почти полностью овладели сознанием несчастной девушки. Она была похожа на кролика, загнанного в угол, которого готовились растерзать на множество кусочков, без единого шанса на спасение. И этот страх тут же распространился и в материнское сердце.

Уже не в первый раз она видела, как ее дочь оказывается вовлечена не в то, что нужно. Зная ее наивность и готовность помогать другим, мать часто говорила, чтобы она держалась подальше от сомнительных личностей. Но разве способен порой ребенок понять, какие именно личности являются сомнительными?

Обняв заметно исхудавшие плечи дочери, женщина ласково погладила тонкую спину.

– Дорогая моя Олеся, что произошло на этот раз?

Плечи дрогнули, и девушка в ужасе подняла глаза на мать. Еще недавно пережитые события захлестнули ее мозг и заставили вновь содрогнуться от невыносимого страха и омерзения.

– Тот мужчина, – слабым голосом прошептала она. – Он сказал, что не даст мне спокойной жизни, он сказал, что все сделает ради своего счастья.

– Какой мужчина? О чем ты? – недоуменно протянула женщина.

Девушка вновь вздрогнула, вспоминая его кошмарное лицо.

– Я никогда его не видела. Кажется, он появился в нашей деревне всего пару дней назад. Он показался мне таким напыщенным. Таким, какими обычно бывают избалованные богачи.

– Так это наверно наш новый хозяин, – воскликнула женщина, и от этого осознания у нее защемило сердце. Зная свой скромный социальный статус и практическое лишение свободы и слова, она боялась лишиться всего за риск вступить в спор с хозяином. Но это был лишь временный страх.

В следующее мгновение Олеся упала на колени и разразилась бесконечными рыданиями и обрывками ломаных фраз, заставив женщину удивиться еще больше.

– Я просто шла домой, когда он неожиданно появился передо мной. Сначала я испугалась этой внезапности, но его лицо показалось мне дружелюбным, и я даже немного успокоилась. Он сказал, что я самая красивая девушка на свете. Мне сначала было приятно, а потом он подошел слишком близко и пытался обнять. Я вырвалась, он засмеялся и сказал, что любит недоступных девушек. Мне пришлось бежать, и ему это не понравилось. Мама, я не хочу больше с ним видеться. Мне страшно от одной только мысли, что он может ко мне прикоснуться. Он такой старый, а взгляд излучает похоть. Мамочка, пожалуйста, не дай мне с ним встретиться вновь. Ты всегда говорила мне избегать встреч с подобными людьми, и на этот раз я сразу поняла, что этот человек может сделать мне больно.

Ее прекрасные глаза вновь наполнились горькими слезами, и остальные слова уже было не разобрать.

Женщина лишь тяжело вздохнула. Она не хотела терять свою дочь, отдав ее в руки старого извращенца, но и портить отношения с новым хозяином было опасно для репутации. Эта ситуация заставила ее задуматься над произошедшим и тем, во что это может вытечь.

Когда в деревне появилась шокирующая новость о смерти старого помещика, вокруг мгновенно распространилась зловещая непредсказуемая тишина, следом за которой последовала скорбь. В деревне каждый уважал этого великого человека за его доброту и справедливость, поэтому весть о кончине стала всеобщим трауром.

И люди тут же задумались о своем будущем. Ведь у помещика не было детей, которым можно было доверить жизни стольких людей. И именно тогда пошли жутковатые истории о младшем брате помещика, который был не хуже Ирода. Слава о его жестокости и нестерпимой любви к молодым особам была неимоверна, и внушаемые умы людей впитали все это, словно губка.

Женщина старалась не слушать это, искренне надеясь, что это окажется лишь жалкой выдумкой. Но все надежды развеялись прахом, стоило новому хозяину объявиться и тут же с жаром заявить о своих правах. А после рассказа дочери женщина окончательно поняла, что слухи оказались чистейшей правдой.

Олеся все еще плакала и мотала головой в исступлении, надеясь, что это поможет ей избавиться от внезапного ужаса. Но теперь это был не только ее ужас. Над всей деревней навис огромный темный колпак, от которого невозможно избавиться. Женщина думала о том, что теперь их жизнь изменится. Не в лучшую сторону.

Она очень любила свою дочь и всегда искренне радовалась ее чистой природной красоте. У нее даже никогда не возникало мысли, что эта красота может сгубить жизнь не только несчастной девушке.

– Что теперь делать? – голос Олеси от слез стал грубым и зловещим, что заставило женщину прижать к себе несчастное создание и прошептать.

– Мы что-нибудь обязательно придумаем.

Но сказав это, она поняла, что результат в любом случае не порадует. Идеального шанса не представится, и ей либо придется лишиться дочери, либо лишиться жизни. Но было сложно что–либо делать, не поняв, что именно должно произойти. Им оставалось только ждать.

2

Ждать пришлось недолго.

На следующий же день женщина ощутила, как быстро воздух заполнился напряжением. Обычно с улицы всегда доносился различный шум, смешанный с криками людей, смехом детей и лаем собак. Но сейчас оттуда доносилась тишина, которая таила в себе страх и непредсказуемость.

И тишина себя оправдала.

Дверь распахнулась внезапно, что заставило женщину вздрогнуть и вскочить на ноги. На пороге появился он. Женщина никогда его не видела, но узнала сразу, стоило ей заглянуть в его хитрые жесткие глаза. И хотя лицо нового помещика излучало любезность, женщина ощутила его нетерпение и желание поскорее все закончить.

Это был возрастной мужчина. По слухам ему было лет пятьдесят, хотя женщина отчетливо видела, что на самом деле он выглядит намного старше. Если бы она увидела его раньше в компании его старшего брата, то никогда бы в жизни не догадалась об их кровном родстве. Старый помещик всегда старался выглядеть аккуратным, старательно следил за своей внешностью и здоровьем, не гонялся за роскошью и даже в какой-то степени старался быть похожим на обычного деревенского человека, чего нельзя было сказать о его брате.

Его круглое некрасивое лицо было покрыто крупными каплями пота. Похоже ему было очень тяжело переносить любую жару и нагрузку. Упитанное брюхо было разодето в самые лучшие одеяния, какие только видела женщина. Было видно, что этот человек пришел сюда не просто так. Возможно, ему хотелось показать свою значимость в верхних сословиях, пытаясь охмурить голову своих богатством, но женщина почувствовала только одно – опасность.

Ее даже нисколько не удивил тот факт, что он пришел именно сюда. Люди в деревне словоохотливы, любят выложить все карты. Неудивительно, что он так скоро подобрался к ее дочери. При одной только мысли о судьбе родной Олеси сердце женщина сжалось в болезненный комок.

– Здравия желаю, милостивая хозяюшка, – приторно-любезным голосом проговорил мужчина, и женщина невольно напряглась. Она привыкла не доверять незнакомым людям с таким подходом к разговору. – Извини, что без стука.

– Чем могу помочь, хозяин? – она старалась говорить спокойно, как обычная покорная слуга, но голос все равно дрогнул. Наверно, помещик это заметил, но не обратил на это внимания.

– Слыхал я, что особым почетом наделена ты, – в его словах проскочила нотка презрения. – Мой брат не умел быть строгим и держать своих людей в жестких рамках. Наверно, поэтому я вижу здесь разруху и отчаянное неуважение к вышестоящим органам.

– Отчего же вы решили, что угроза исходит с моей стороны? – женщина почувствовала, как по ногам пробежалась дрожь. – Я всего лишь обычная мещанка, даже слова собственного не имею.

– Хорошо, что вы знаете свое место, – он был доволен ее словами, но тут же в глазах появилась суровость. – И тем не менее я был крайне удивлен тем, что не все здесь способны понять, что их чрезмерная свобода может быть наказана.

Женщина хотела сказать о том, что она не совсем понимает, о чем именно толкует этот человек, но в этот момент в кухню вбежала Олеся.

– Мама, я хотела тебе сказать, что.... О Боже!

Этот вскрик был переполнен страхом и внезапностью. Женщина обернулась и увидела, как дочь облокотилась на стену, встретившись глазами с самым ненавистным ей человеком. Несчастное дитя едва не упала в обморок от этой внезапной встречи, и в эту минуту все вокруг замерло в тревожном ожидании.

– А вот и трофей, – помещик расплылся в улыбке, словно мартовский кот. Казалось, что он уже мысленно представлял, что сделает с этим юным прекрасным телом, с этой белоснежной кожей.

Женщина быстро пришла в себя и суетливо подбежала к полубессознательному телу своей дочери.

– Это моя дочь. Она сейчас не совсем здорова, – быстрым голосом проговорила она. – Лихорадка уже несколько дней подряд, все никак не может ожить бедное создание. Вам лучше не находиться рядом. Не дай бог, ваше здоровье пострадает.

Она судорожно толкнула Олесю обратно в комнату, но внезапно помещик оказался совсем близко. Он грубовато отодвинул женщину в сторону и почти вплотную подошел к смертельно бледной Олесе, взгляд которой упал на пол. Она была не в силах смотреть на человека, от которого веяло опасностью.

– Здравствуй, краса моя ненаглядная, – томным голосом проговорил он, пытаясь изобразить на своем мерзком лице обаятельную улыбка, которая исказила его гримасу до неузнаваемости. – Я бы хотел извиниться за вчерашнее. Я повел себя не очень красиво, и мне бы очень хотелось загладить свою вину перед тобой. И я хочу, чтобы ты узнала меня с другой стороны.

Олеся молчала, уставившись перед собой. С каждым его словом лицо ее становилось все белее и белее, она едва не падала из-за дрожи в ногах. Ее мать с ужасом наблюдала за сложившейся ситуацией и не знала, что теперь делать. Одно неверное движение и случайное слово могли привести к необратимым последствиям.

– Нам стоит побольше быть вместе, красавица, чтобы ты поняла, какой я человек на самом деле, – помещик схватил девушку за руки и опустился на одно колено. – Такой человек, как я, должен быть достоин самого лучшего. А ты… У меня даже слов нет, чтобы описать этот трогательный момент. Поверь мне, я смогу вырвать тебя из черты бедности и превратить в самую настоящую королеву. И ты забудешь обо всем, что было раньше. Больше никакой нищеты, никакой сословной низости. Теперь та деревня, в которой с тобой не считались, станет твоей. И все люди здесь будут подчиняться тебе. Они станут тебя слушать и уважать. Тебе нужно лишь согласиться стать моей до конца дней.

Сказав это, он пристально посмотрел на бледное лицо девушки, ожидая скорейшего ответа. Но она молчала, все еще не веря собственному горю. Казалось, она впала в беспамятство при первом же звуке его голоса. Она пыталась тянуть время, надеясь, что невероятный случай сумеет спасти ее жизнь от этого кошмара.

Тишина, повисшая над ними, была невыносимой. Олеся посмотрела на мать с мольбой, она желала помощи. Но женщина боялась навлечь немилость нового хозяина. Даже на расстоянии она чувствовала в этом человеке неповторимую жесткость. И от одной только мысли, какой силы ненависть может навалиться на ее плечи, ее тело начинало трястись, как осиновый лист.

– Твое молчание мне понятно, – наконец, заговорил помещик, вставая обратно на ноги. – Ты просто обезумела от счастья, когда узнала, какой невероятной силы власть окажется в твоих руках. Возможно, тебе еще не довелось встречать таких мужчин, поэтому твоя покорность не может мне поддаться так сразу. Но ничего страшного. Это очень легко исправить. Я уже понял, что с тобой нужно действовать несколько жестче.

В следующее мгновение он примкнул к несчастной девушке, пытаясь запечатлеть поцелуй на ее губах. Именно это привело Олесю в чувства, и она отчаянно крикнула.

– Убери от меня руки, грязное животное! Я никогда не стану твоей! Уж лучше умереть!

Она сумела ловко вывернуться из его рук и бросилась к матери. Женщина также очнулась от беспамятства и закрыла собой несчастное дитя.

– Вам лучше уйти, – не дрогнувшим голосом сообщила она, стараясь держаться стойко и уверенно. – Вы находитесь на территории моего собственного дома, поэтому не имеете права вести себя подобным образом. Если вы не уйдете сами, мне придется применить силу, – с этими словами она схватила чугунный ухват, готовясь применить его не по назначению.

Сложно было сказать, какие именно эмоции проскочили на лице помещика, когда он услышал эти слова.

– Оборванки, да кем вы себя возомнили? – страшным шепотом проговорил он, сверля женщин горящим взглядом. – Если ваш муж и отец был почетным военным человеком, это вовсе не значит, что я пощажу вас. Мой брат был слишком мягкосердечным, поэтому вы смеете позволить себе эти гадости. Но ничего. Теперь-то я знаю, как добиться своего. Если что-то не становится моим, то это не станет чьим-то. Вам стоило выбрать верные приоритеты, но вместо этого вы только что сломали себе жизни. Поверьте, пройдет немного времени, прежде чем вы поймете, что со мной шутки плохи.

Сверкнув напоследок безумными глазами, помещик быстрым шагом покинул дом. Женщина не сразу решилась выпустить ухват из рук, все еще боясь не защитить себя и свою семью. Но вот на ее тело навалилась усталость, и она медленно опустилась на колени. Олеся, стоящая за ее спиной, обхватила материнские плечи, которые мигом стали влажными от ее слез.

– Спасибо, – слабо прошептала она. – Спасибо, что не позволила ему забрать меня.

– Ты моя дочь, и я решаю, с кем ты можешь быть. И если человек мне не нравится, ему нечего делать в моем доме.

– Но, мама, что же теперь будет? – в ее голосе слышался страх. – Ведь его угрозы вполне реальны. Что же теперь с нами будет?

Женщина уже давно задумалась над этим вопросом и, к сожалению, понимала, что ничем хорошим это не кончится. Теперь их жизнь уже не будет такой, как прежде.

– Не волнуйся, мы обязательно что-нибудь придумаем. Мы избавим себя от этого тирана.

– В твоем голосе нет уверенности.

Олеся вновь задрожала, а ее мать промолчала, не зная, что сегодняшний день был только лишь цветочками.

3

Последующие несколько дней было тихо.

Запуганные произошедшим женщины практически не выходили на улицу. Они напряженно ждали обещанной мести, но ее все не было. Им оставалось только пугаться резких звуков, доносящихся с улицы, которые и раньше будоражили несчастные умы. Помещик больше появлялся рядом с их домом, и вообще деревня вздохнула с облегчением: помещик покинул селение. Даже появились слухи о том, что его больше здесь не будет, что теперь люди будут предоставлены сами себе. Естественно, такого быть не могло, но все же никакая сила не могла остановить возбужденный поток искаженной информации.

Олеся с каждым днем становилась все веселей и веселей, словно оживший цветок после длительной засухи. Она все чаще смеялась над словами помещика и говорила о том, что даже такой жестокий человек не способен на еще большую мерзость.

Ее матери хотелось разделить эту радость вместе с дочерью, но внутреннее чутье все равно тревожно вздрагивало, словно говоря:

«Вам не стоит терять бдительность. Если беда ушла, то не факт, что это случилось навсегда. Возможно, она еще вернется, и удар ее будет намного сильней».

Женщина верила своей интуиции, ибо она не раз ей помогала, избавляла от беды и даже от смерти. Она хотела сказать о своих подозрениях дочери, но, видя ее сияющий взгляд, боялась довести дитя до потери разума.

И вот, спустя несколько счастливых дней, они узнали, что помещик вернулся. И не просто вернулся. В деревне появились слухи о странных людях в балахонах, пришедших вместе с ним. Некоторые даже называли их посланниками самого дьявола.

– Я видел, как их глаза горели, – сказал один мужчина. – Самые настоящие черти. Кажется, наш новый хозяин что-то задумал, и это вряд ли нам всем понравится.

Именно в тот же вечер женщина решилась покинуть родную деревню, так как ей не хотелось узнать, что именно задумал помещик. Когда она сказала о своих планах дочери, та сначала испуганно отказалась, но потом здравый ум взял верх.

– Он не даст нам спокойной жизни, – прошептала она. – Уж лучше вообще не жить нормально, чем умереть или, что еще хуже, отдать себя в руки этого мерзавца.

Они решились на этот отчаянный шаг совершенно внезапно, но ни одна из них не испугалась, хотя в лесах было сложней выжить. Они решили, что такая судьба устроит их вполне. Это было лучше, чем покорное подчинение мерзкому человеку.

Они собрали скромненький скарб и решили, что под покровом ночи сумеют вырваться из деревни, которая больше не могла быть им домом. Разве дом способен причинить боль и страдания?

Им нужно было сделать всего несколько шагов прочь, и их бы вряд ли кто нашел.

Когда внезапно дверь слетела с петель и дом начали заполнять странные люди, женщины даже не успели понять, что произошло. Олесю схватили первой, и ее крик привел в чувства отчаявшуюся мать. Она с неожиданно силой сумела отбить этот удар и выхватить дочь из лап обезумевших личностей.

– Олеся, беги!

Женщина неожиданно ощутила в себе столько сил, что готова была бороться до самого конца. Лишь бы спасти дочь от внезапного кошмара. Но в следующее мгновение сильнейший удар обрушился на ее голову, и последняя мысль, проскочившая в ее голове:

«Олесенька, надеюсь, ты ушла и сможешь спасти свою жизнь от этого мученика».

Ее смерть была быстрой, она даже не успела ничего понять. Возможно, она бы даже решила, что это лишь потеря сознания, а не жизни. Тяжелое падение на пол было уже безболезненным, испустившая дух женщина больше не пошевелилась, не издала ни единого звука. Возможно, это был подарок судьбы, ибо предстоящие муки свели бы ее сознание с ума.

Олеся, увидев труп собственной матери на полу, отчаянно крикнула и бросилась бежать, но не успела сделать и пару шагов. Ее схватили и тут же оторвали от земли, девушка больше не могла ни шевелиться, ни отбиваться, чтобы хоть немного спасти собственную жизнь.

– Кто вы? Что вам надо от меня? – сквозь слезы проговорила она, но ее вопросы погрязли в бесконечных рыданиях, которые окончательно лишили ее сил, и девушка мгновенно впала в беспамятство.

Когда сознание вновь вернулось к ней, Олеся увидела вокруг себя серые и холодные стены. Бешеный страх заставил ее содрогнуться от одной только лишь мысли о своей дальнейшей судьбе, поэтому она вновь забылась в нестерпимых рыданиях. Она не знала, что происходит сейчас, но отчетливо понимала: чтобы спасти свою жизнь, ей придется пойти на самое страшное в своей жизни.

4

– Что же ты молчишь, окаянная? Тебе все еще нечего мне рассказать в свое оправдание?

Девушка прикусила губу и тут же болезненно поморщилась. Очередной удар ниже пояса заставил ее выплюнуть тонкую струйку крови прямо на пол. Мужчина-инквизитор, секунду назад задавший ей вопрос, схватил ее за волосы и поволок за собой, где ее ожидала все та же самая пытка. Как всегда ее уложили на деревянный стол, несколько помощников крепко обхватили ее руки и ноги. Инквизитор же, схватив уже знакомый Олесе кувшин с водой, наклонился прямо над ней и вновь схватил за волосы.

– Тебе все еще нечего мне рассказать?

В ответ – тишина.

Когда девушку в первый раз подвергли этой пытке, она всерьез решила, что тонет. Струя воды, заливая лицо и проникая в нос, рот, заставляла ее задыхаться и пытаться высвободиться, но всякий раз она делала себе только хуже. Бешеный страх и упорство помогли ей в том, чтобы остаться в полном рассудке и не потерять чувства собственного достоинства.

Вода вновь полилась на лицо. Девушка затаила дыхание, но вода все равно полилась именно в нос. Хотя это продолжалось уже несколько дней, терпеть такое было невыносимо. И только чудо помогало Олесе держать себя в руках.

Еще несколько раз ей облили лицо, после чего инквизитор в бешенстве бросил кувшин в сторону.

– Твое молчание похвально, но именно этим ты делаешь себе хуже. Ты слишком стойкая для обычной девчонки. Даже самые жестокие преступники ломаются после нескольких таких пыток. Это только доказывает твою истинную сущность.

Девушку вновь подняли и потащили обратно в камеру, где она уже находилась больше недели. Там ее как всегда приковали к холодной стене, несколько раз ударив по голове, чтобы вогнать в полубессознательное состояние.

Когда мучители ушли, девушка вздохнула с облегчением. Пусть они считали, что жертва страдает, прикованная к стене, на самом деле Олеся чувствовала себя здесь защищенной от физической боли. Но там, где физическая боль отступала, приходила боль моральная.

– Мама, почему именно я должна все это терпеть? – горько прошептала она иссохшими губами. – Ты всегда учила меня держаться до самого конца, и я стараюсь. Но если бы я только знала, почему со мной это делают, возможно, это хоть что-то изменило.

В первый день, когда девушку бросили сюда, к ней пришли странные люди, те самые, что пришли в ее дом и убили ее мать. Девушка не знала, чего они хотят, поэтому лишь в ожидании уставилась на них. Вместо страха она ощутила бешеный интерес.

Сначала они долго шептались и косо смотрели на девушку, а потом один из них подошел и грубо бросил.

– Вставай. Ты должна пройти с нами.

Понимая, что любой отказ может повлечь за собой череду неприятных последствий, девушка покорно поднялась и пошла вместе с ними, пытаясь хоть немного понять, что ее ожидает.

Преодолев черту бесконечных коридоров, они наконец оказались в большом помещении, где сидели люди. Олеся сразу узнала среди них своих соседей и других деревенских жителей. Все они сурово посмотрели на девушку, и никто не спешил ей на помощь. Это настолько поразило несчастную, что она забыла обо всем.

Дальше последовали длительные разговоры, наполненные сложными терминами, которые не были понятны Олесе, что пугало еще больше. Странные люди, одетые балахоны и казавшиеся настоящим ужасом, пришедшим извне, очень долго говорили, и среди всего этого очень четко выделялось слово «ведьма». Если бы голова Олеси хоть немного соображала, она бы уже давно поняла, в какую историю ввязалась.

Это было время, когда в колдовстве могли обвинить каждого, что хоть немного ведет себя странно. Инквизиция могла заинтересоваться каждым человеком, на кого могли указать особо разговорчивые личности. Если бы Олеся была более просвещенной, она бы сразу поняла, что эти странные люди в балахонах – это Святая инквизиция, пришедшая по приказу помещика. Хотя об этом она вскоре догадалась, когда перед ней появился сам помещик. Их взгляды столкнулись, и девушка внезапно ощутила бешеную ненависть к этому человеку. Теперь она понимала, благодаря кому тут оказалась.

– Свидетель, можете говорить, – мрачным голосом сказал один из инквизиторов.

– Мне неприятно об этом говорить, – лицо мужчины исказила грусть и притворное сожаление. – Понимаете, я полюбил эту девушку с самого первого взгляда. И она отвечала мне взаимностью.

После этих слов Олеся только лишь раскрыла в шоке рот и пристально уставилась на ненавистного ей человека.

– Мои намерения были самыми благими, я честно предложил ей руку и сердце, и она ответила, что готова быть со мной до самого конца. Знаете, это случается настолько редко, когда люди просто в одну секунду понимают, что больше не смогут жить без своей второй половинки. И я был просто счастлив в этот момент. Возможно, именно это меня ослепило.

– Что же было дальше?

– Однажды мы гуляли по лесу, вдали от всех. Нам просто очень хотелось побыть вдвоем. Мне казался этот миг особенным, хотя в этот момент я попал под коварное очарование этой негодницы. В следующее мгновение она набросилась на меня, как тигрица. Сначала мне это показалось чем-то интригующим, пока она не вцепилась ногтями в мою кожу и практически не порвала меня на части. Я едва ноги унес оттуда, хотя она довольно долгое время преследовала меня, крича, что живым от нее не уйду, что ее «Богу», – он картинно развел руками, – нужна жертва для поддержания жизни. Честно, я тогда был очень сильно напуган, поэтому остальных слов не слышал. Мне лишь хотелось поскорей добраться до людного места. С тех пор мне пришлось спрятаться, уехать отсюда, чтобы больше не попасть под влияние этой ведьмы. Хотя перед этим я успел переговорить с несколькими людьми, которые открыли мне глаза на многое.

– Мы еще предоставим слово другим людям. У вас еще есть что сказать?

Помещик пристально посмотрел на Олесю, которая все еще пребывала в ужасе от услышанного. В его глазах на мгновение проскочил триумф, который мгновенно сменился жалостью и болью, которую он умело смог изобразить.

– Мне очень тяжело это говорить, поэтому я больше не могу. Все же я только что противоречил собственным чувствам.

– Хорошо, когда мы вызываем следующего свидетеля.

Им оказался хорошо знакомая Олесе семья. Они всю жизнь прожили по соседству. Девушка помнила, как в детстве играла с их сыном-одногодкой, который тут же был рядом со своей матерью и отцом. Они всегда были добры друг к другу, мама часто беседовала по вечерам с этой милой женщиной, и часто в их разговорах проскакивали взаимные любезности. Но сейчас Олеся не видела той семьи, которую знала всю свою жизнь. Перед ней стояли совершенно чужие люди с отрешенными и злобными лицами.

– Говорите, что произошло именно с вами?

– Скажу как есть, – женщина начала сразу, словно пытаясь не забыть того, что собиралась сказать. – Эта семья мне сразу не понравилась. Здесь не только дочка вела себя странно, но и ее бешенная мамаша. Я часто слышала, как из их дома доносятся странные звуки, похожие на гудение голосов. Я бы приняла их за молитву, только это не было похоже на молитву. Звуки были зловещими. Однажды я решила узнать, что у них происходит. Поэтому я пошла к ним. В дверь постучать не решилась и просто подошла к окну. То, что я увидела, это было ужасно, никак не поддается логике. Я видела, как две абсолютно голые женщины сидели на обставленном свечами полу, на котором был очерчен странный красный круг. А в кругу лежала туша свиньи, и еще свежая кровь стекала из глубоких ран. Я видела, как они берут эту кровь и медленно обмазывают себе лица. Это был настолько ужасно, что я убежала. Эта кошмарная картина до сих пор стоит у меня перед глазами.

– Полностью подтверждаю ее слова, – коротко ответил ее муж и тут же опустил глаза. Больше ни единого слова он не произнес.

– Хорошо, ваши показания мы примем, – все таким же мрачным голосом проговорил инквизитор.

И в этот момент Олеся сорвалась.

– Да что же вы такое говорите? – срывающимся голосом проговорила она, чувствуя, что начинает терять связь с реальностью. – Ведь это неправда. Мы же столько лет прожили рядом друг с другом, мы же знаем друг друга. Я выросла у вас на глазах.

– Вот поэтому я в шоке от того, что увидела, – только лишь проговорила женщина. – И я уже пожалела, что вообще связалась с вашей семьей. Удивительно, что вы от нас до сих не избавились.

По залу прошел одобрительный гул, и Олеся внезапно поняла, что все люди, которых она знала, теперь отвернулись от нее. Теперь они считали ее ведьмой, которая до этого момента умело скрывала свою тайную сущность.

– А ведь мы считали их порядочными, – донеслось до ее ушей.

Теперь девушка ясно видела вокруг себя врагов, злобные взгляды которых едва не довели ее до безумства. Ее разум вновь впал в беспамятство, поэтому остатки суда проплыли мимо ее ушей. Только лишь к тому моменту, когда инквизиция обратилась к ней с вопросом о признании своей вины.

– Но ведь это все неправда, – одними лишь губами проговорила она и закрыла лицо губами.

– Обвиняемая не признает своей вины. Инквизиция возьмет это в свои руки. Суд окончен.

Потом ее бросили обратно в камеру, и с тех пор прошла неделя с каждодневными пытками и попытками вытянуть из нее признание, что она занималась колдовством. Олеся выбрала для себя определенную тактику и решила молчать до самого конца. Она не могла признать себя виновной в том, чего не совершала.

В те моменты, когда она оказывалась одной, все ее мысли крутились возле одного человека – помещика. Она понимала, что это и есть его способ отомстить. Он хотел показать свое превосходство и именно это сделал. Только вот Олеся больше не чувствовала страха перед ним, ей было уже все равно. Она лишь хотела собственными руками придушить этого отвратительного человека, который окончательно сломал ей жизнь.

«Если я выйду отсюда, то заставлю его страдать. Всех заставлю страдать».

Но были только лишь мысли, так как она понимала, что никогда не сумеет вырваться из лап инквизиции. Теперь ей суждено погибнуть в этих четырех стенах, а ненавистные ей люди окажутся безнаказанными. И эти мысли порой сводили ее с ума, и девушка в эти моменты окончательно терялась в глубине своего сознание. И только очень сильный стресс мог вернуть ее обратно.

– Эй, очнись.

Олеся мотнула головой и открыла глаза. Сквозь туман она не сразу увидела человека, стоящего перед ней. Но этот голос ворвался в ее разум, словно стрела. Девушка злобно оскалилась, взглянув на помещика, которого вовсе не заботило ее состояние.

– Все еще пытаешься отрицать судьбу? – насмешливо поинтересовался он. – Я впечатлен. Тюрьма порой меняет людей, хотя я все еще вижу в тебе предмет своего обожания. Не знаю, наверно, это было слишком жестоко с моей стороны, но у меня не было другого выхода. Ты практически заставила меня сделать это, так как я не люблю непокорных людей. Теперь, я надеюсь, ты выучила этот урок.

Олеся продолжала сверлить его взглядом.

– Молчишь? Понимаю, ты немного на меня обижена. Мне и самому не очень приятно поступать так с тобой. Наверно, я слишком импульсивен. Но оставим эти сантименты. Я хочу услышать от тебя, готова ли ты теперь стать моей? Если ты скажешь мне да, то эти истязатели оставят тебя в покое. Я смогу с ними договориться, а потом мы с тобой уедем далеко отсюда и сможем жить новой жизнью. Ты даже можешь на меня обижаться, но прошу лишь согласиться. А если ты откажешь, то испытаешь на себе весь ужас высшей меры наказания.

Олеся пристально посмотрела в его наглые глаза. Не будь цепей она бы уже давно набросилась на этого урода и вырвала ему глаза. Она бы сделала это с жадным удовольствием. Но она была бессильна, поэтому смерть этого человека так и осталась в ее мечтах.

– Ты лишил меня жизни, – прошептала она. – Ты убил мою мать. Ты настроил всех дорогих мне людей против меня. Неужели ты в самом деле решил, что после всего этого я соглашусь на твое предложение? Уж лучше смерть, чем я пойду с тобой.

С этими словами она плюнула прямо в лицо помещику, который тут же взорвался от возмущения и ненависти.

– Грязная оборванка, мало тебя били. Ну ничего, теперь-то я буду уверен, что ты получила по заслугам. Готовься к самому худшему, потому что никто не смеет относиться ко мне подобным образом.

Его гнев внезапно позабавил девушку, поэтому она разразилась диким смехом. Даже после того, как помещик ударил ее несколько раз по лицу, она не переставала смеяться. И этот смех был самым жутким, что только слышали люди в своей жизни.

5

О ней забыли.

Уже несколько дней в камере не появлялись люди, никто не тревожил ее относительный покой своим присутствием. Олеся была с одной стороны рада, но угнетающая тишина сводила с ума ее и без того обессиленный разум. Она настолько привыкла видеть вокруг себя одни и те же лица, которые хоть и пытали, но все же вносили разнообразие в ее жизнь. Теперь же вокруг стояла гулкая тишина, которую даже нарушить было страшно.

«Они решили, что лучше сгноить меня здесь, – постоянно думала девушка, обессилено повиснув на стене. Оковы на руках уже не казались такими тяжелыми, они уже стали частью собственного тела. Организм изнывал от нехватки пищи и воды. Девушка даже в ужасе осознавала, что ей не хватает этих диких побоев. Ведь после них она все еще чувствовала себя живой. Теперь же она просто коротала свои дни, не шевелясь и не понимая, сколько времени ее мука уже продолжается.

Порой на нее находили приступа безумства, и ей начинало казаться, что стены, окружающие ее, начинали двигаться. В такие моменты Олеся начинала слабо взвизгивать, видя, как холодный камень норовит задавить ее своей тяжестью. Эти приступы были кратковременными, но слишком частыми, что ее больше обессиливало несчастную.

Вскоре ее ум окончательно затерялся в глубинах собственного подсознания, и девушка перестала различать вокруг себя реальность. Она все чаще и чаще уносилась вдаль, в собственные иллюзии, где она еще могла жить и радоваться жизни.

Там, в своих иллюзиях, она нашла свою судьбу. Она жила в собственном идеальном мире, где люди были добры и счастливы, где ее мать все еще была жива и коротала свой век, наслаждаясь приятным обществом уже ушедших друзей. Это был мир, где Олеся имела все шансы создать свою семью с тем человеком, которого выбрала именно она.

Но иногда картинка менялась с прекрасной на ужасную. Девушка отчетливо видела, как соглашалась на предложение помещика. Она видела, как мгновенно оказывалась на свободе, но после единственного вдоха она оказывалась в новой тюрьме, которая была ненавистней того кошмара, в котором она сейчас находилась. Здесь, среди шика, красивой одежды и вкусной еды, она чувствовала себя ущемленной.

Но самое страшное возникало, когда перед ней вновь оказывался ненавистный помещик. Она видела, как похотливая улыбка озаряла его лицо, как его руки медленно тянулись к ее невинному телу. Девушка хотела бежать прочь, но внезапно оказывалась прижатой к стене. Это было ловушкой, из которой невозможно выбраться. И тот момент, когда его лицо оказывалось в опасной близости, Олеся в ужасе вскрикивала и на мгновение приходила в себя, возвращаясь в холодную темницу. И девушка была несказанно счастлива, что это оказывалось лишь сном.

Когда сквозь ее фантазии вновь начала пробиваться реальность, Олеся внезапно осознала, что ее жизнь сломана навсегда. С одной стороны, она была рада, что смерть скоро нагрянет, но с другой, ей было обидно, что те люди, которых она считала друзьями, нагло ее предали. Разве могли они после всего этого безнаказанно ходить по земле? Но эти мысли также быстро исчезли из ее головы, как и появились.

Инквизиторы появились вновь. Только Олеся их больше не узнавала, она вообще уже перестала понимать, что творится вокруг. Ее разум окончательно затерялся в пучинах подсознания.

– Суд вынес приговор, чертово создание, – мрачный голос главного инквизитора ворвался в ее мозг. – Думаю, смертная казнь здесь подходит идеальнее всего. Огонь избавит нас от очередного дьявольского отродья. Но тем менее даже тебе позволяется предсмертная поблажка. Снимите цепи.

Кандалы спали с тонких запястий девушки, на которых практически не осталось живого места. Девушка даже не почувствовала внезапной легкости, ее взгляд все также был устремлен в пустоту. Только иссушенные губы изредка вздрагивали, не издавая ни единого звука.

Инквизиторы на мгновение зависли возле безжизненного тела, ожидая хоть малейшей реакции на их милосердие, но ее не последовало.

– А ты все молчишь. Твое же молчание тебя и погубило. Если бы ты шла нам навстречу, возможно, такого сурового приговора бы не последовало. Может, хотя бы сейчас ты произнесешь хоть одно слово в свое оправдание?

Но в ответ все также было молчание. Олеся даже не взглянула за своих мучителей, что заставило их поморщиться от отвращения.

– На закате приговор будет приведен в исполнение, – и суровые люди в балахонах покинули камеру девушки.

Спустя несколько часов они вернулись вновь и остались в глубочайшем шоке. Девушка сидела на полу, равномерно покачиваясь то вперед, то назад. Все ее руки были багровыми от собственной запекшейся крови. На одной из стен появилась кровавая надпись.

«Она уже здесь».

Из-за столь ужасающей картины инквизиторы не сразу решились войти в камеру и вывести девушку оттуда. Слово «ведьма» теперь прочно прикрепилось к несчастному созданию. Ее выволокли грубыми движениями прямо на деревенскую площадь, полную народа, где уже был готов огромный костер. Пока девушку привязывали к столбу, главный инквизитор зачитывал окончательный приговор.

Люди в толпе уже начали выкрикивать мерзкие слова в адрес девушки. Это были те самые люди, которых она знала всю свою жизнь, те люди, на чьих глазах она выросла. Они всегда были любезны друг с другом, готовы были идти на помощь, но сейчас они превратились в дикую свирепую стаю волков, готовую растерзать несчастное избитое тело девушки.

– Гори, ведьма!

– Так тебе и надо!

– Слишком долго ты скрывала свою сущность!

– Теперь ты за все поплатишься!

–… да будет смертная казнь через сожжение приведена в исполнение, – окончил свою речь инквизитор и уже замахнулся рукой, чтобы дать сигнал палачу, как вдруг сквозь шум толпы до его ушей донесся смех Олеси. Этот смех настолько громким, что постепенно затмил собой гул толпы, и вскоре среди людей стояла гробовая тишина.

Девушка смеялась и смеялась, пока внезапно ее лицо не посерьезнело.

– Вы говорите о справедливости, о чести, говорите, что всех повинных необходимо наказывать должным образом, – тихим, но напряженным голосом проговорила она. – Вы считаете, что выполняете божью волю. Но разве Бог говорил вам, что необходимо наказывать невинных?

В ответ – только лишь тишина. Олеся пристальным взглядом посмотрела на инквизиторов, лица которых медленно вытянулись от удивления.

– Вы говорите, что ваш суд неоспорим, что ничего не способно ему противоречить. Получается, невиновный человек, которого лишь оклеветали, попавший в ваши руки, все равно будет казнен? Вы строите догадки на словах свидетелей, но где уверенность, что они правдивы?

Она отвернулась, сморщив губы от отвращения, и обратилась к толпе.

– Все вы считаетесь тварями божьими, вы чтите его законы, и любое отклонение будет воспринято вами, как ересь. Но разве клевету восславляет ваш Бог?

– Молчи, ведьма!

Камень, прилетевший из толпы, попал прямо по лицу девушки и рассек нижнюю губу. Было больно, но Олесю это лишь позабавило.

– Вы настолько внушаемы, что вы поверите любому слову. И не важно, хорошее ли это слово или же плохое. В единое мгновение близкий вам человек становится изгоем общества. И никто из вас не стремится ему на помощь, потому что репутация превыше чести и справедливости.

– Довольно говорить! – голос главного инквизитора почти сорвался в этот момент. – Тебе уже давали шанс выговориться. Ты его потеряла, теперь нет смысла как-либо оправдываться.

– Глупо оправдываться, стоя на костре. На самом деле я лишь пытаюсь открыть вам глаза на истину.

Внезапно в толпе она увидела самого помещика, лицо которого сейчас было искажено непонятным страхом. И именно в этот момент дикая ненависть загорелась в сердце девушки, и она сдавленно зашипела.

– Боль и страдания ждут тех, кто наказал невиновного. Скоро вы все поймете, что были не правы, когда совершили эту ошибку. Моя смерть навсегда отпечатается в ваших жизнях, и вы уже ничего не сможете изменить. Потому что теперь вы прокляты. Я проклинаю вас. Я проклинаю вас! Ваши жизни больше никогда не будут прежними! Вы будете страдать от своей жестокости, вы будете искать выход, но его не будет! Потому что ваши сущности стали черными после казни невинного! Вы подписали себе приговор, когда посмели пойти против своего Бога!

Последние слова она выкрикивала в дичайшем гневе. Люди, молча наблюдавшие за ней, в ужасе закрывали лица и уши, не в силах выслушивать этот кошмар.

– Вы прокляты! Вы навсегда прокляты!

Единственный человек, на мгновение вышедший из оцепенения и решивший всю проблему, это был помещик. С удивительной легкостью он подбежал к палачу и, вырвав из его рук факел, бросил его прямо в основание костра.

Пламя быстро впилось своими языками в сухую траву и мигом охватило все пространство вокруг девушки. Нестерпимый жар охватил ее ноги, но она больше не чувствовала боли. Олеся продолжала с рвением выкрикивать слова проклятья и заходиться диким смехом, из-за чего некоторые люди вскрикивали и убегали подальше от этой страшной картины. И только инквизиторы стояли в оцепенении, не в силах сделать что-либо.

– В ваших жизнях больше не будет спокойствия! – это были последние слова, произнесенные Олесей, после чего она вдохнула последний раз, и тело ее безжизненно повисло на бревне, сгорая на костре правосудия.

Солнце село именно в тот момент, когда сердце ее перестало биться.

Крики уже погибшей девушки еще долго эхом разносились по округе, навевая еще большую жуть на запуганные сердца людей. Больше никто не смел кричать, ни радоваться смерти ведьмы. Все просто молчали, уставившись, как постепенно догорает костер.

– Ведьма погибла! – инквизитор с трудом произнес эти слова, чувствуя, как затряслось его тело. – Здесь больше нечего делать! Уходите по домам! С остальным мы разберемся!

В тот вечер в каждом доме шел осторожный разговор о случившемся. Никто не смел повышать голоса, боясь, что дух ведьмы до сих пор обитает на территории деревни. Каждый был напуган теми словами, что обронила Олеся перед лицом смерти. Но вскоре ажиотаж прошел, и люди решили забыть эту историю, словно страшный сон. В любом случае, они уже не были способны изменить то, что произошло.

Но этой ночью так никому из деревенских жителей и не довелось забыться в блаженной сонной неге….