Мочи без разбора!

Наши переводы выполнены в ознакомительных целях. Переводы считаются "общественным достоянием" и не являются ничьей собственностью. Любой, кто захочет, может свободно распространять их и размещать на своем сайте. Также можете корректировать, если переведено неправильно.

Просьба, сохраняйте имя переводчика, уважайте чужой труд...

Бесплатные переводы в наших библиотеках:

BAR "EXTREME HORROR" 2.0 (ex-Splatterpunk 18+)

https://vk.com/club10897246

BAR "EXTREME HORROR" 18+

https://vk.com/club149945915

ПРЕДУПРЕЖДЕНИЕ: ЭКСТРЕМАЛЬНОЕ СОДЕРЖАНИЕ. НЕ ДЛЯ ТЕХ, КТО ВПЕЧАТЛИТЕЛЬНЫЙ.

Это очень шокирующая, жестокая и садистская история, которую должен читать только опытный читатель экстремальных ужасов. Это не какой-то фальшивый отказ от ответственности, чтобы привлечь читателей. Если вас легко шокировать или оскорбить, пожалуйста, выберите другую книгу для чтения.

Посвящается Леди Динамит[1]

Брайан Смит "Мочи без разбора!"

Остин, Техас

Месяц назад...

С каждой минутой боль становилась все сильнее. Или, по крайней мере, именно так чувствовал себя Куинси Картер примерно через три часа после того, как ему пришлось пройти испытание от рук трех сумасшедших цыпочек, с которыми он имел несчастье столкнуться в грязном салуне "Грязный Нимб".

"Грязный Нимб" был одним из самых дешевых заведений в Остине, которое издавна посещали подонки и байкеры. Однако в последние годы он становился все более популярным среди хипстеров. Им нравилась атмосфера нуара и крутая ретро-музыка из старомодного музыкального автомата. В качестве саундтрека использовались старые песни и рокабилли, причем последние были представлены как винтажными мелодиями, так и новыми материалами групп, продолжающих традицию. В наши дни невозможно было войти в это заведение без ощущения, что ты наткнулся на открытый кастинг на пародию на эксплуатационный фильм 50-х годов. Двое из каждых трех парней в этом заведении щеголяли кошельками на цепочках и помпадурами[2]. Остальные выглядели потасканнее, с зачесанными назад волосами и в кожаных байкерских куртках. Девушки в основном выглядели в стиле пин-ап. Винтажные платья и каблуки, безупречные прически, ногти и макияж.

Будучи завсегдатаем "Грязного Нимбa" с конца 80-х, Куинси наблюдал за эволюцией некогда сомнительного заведения из пугающей забегаловки в модную тусовку со смесью изумления и безропотного отчаяния. Многие из старых завсегдатаев перестали приходить сюда. Некоторые, да, потому что они были просто мертвы, но многие парни не смогли смириться с новой атмосферой позерства. Но Куинси все равно заглядывал раз или два в неделю. Отчасти потому, что от старых привычек трудно избавиться, но в основном - из-за женщин. Многие из них были почти неземной красоты, словно ожившие образы старого голливудского гламура. Куинси был на десятки лет старше большинства из них и, честно говоря, понимал, что у него нет шансов на успех. Что ж, может, он и был старым, но в его сердце все еще было много похоти. Ему нравилось наблюдать за женщинами, когда они смеялись, танцевали и флиртовали с парнями помоложе. Он запечатлевал их великолепные образы в своей голове, а потом шел домой и мастурбировал. Что было не совсем приятно, но, по крайней мере, приносило хоть какое-то облегчение.

Единственное, чего он жаждал сейчас, - это прекратить свои страдания. Все его тело горело от неослабевающей агонии. Он был весь в синяках и ссадинах. По его телу текла кровь, казалось, из миллиона открытых ран.

Некоторые части его тела... отсутствовали.

Он захныкал и попытался проглотить грязный носок, который был засунут ему в рот. Клейкая лента тройной толщины, обмотанная вокруг нижней части его головы, не позволяла выплюнуть эту гадость.

Их звали Лана, Дезире (произносится как Де-зи-ре) и Эхо. Трио его мучительниц. Он завязал разговор с молодыми женщинами из беспомощного любопытства. Хотя девушки явно не принадлежали к старой школе, они также не произвели на него впечатления хипстерш. Все трое были потрясающе привлекательны. Дез, высокая и статная блондинка, обладала особенно эффектной внешностью. Она произвела на него ошеломляющее впечатление. Лана и Эхо были брюнетками и почти такими же сногсшибательными, как Дез.

У всех троих было несколько заметных татуировок. У Дез на обеих руках были рисунки во всю длину рукавов, а также в нескольких местах на ногах и шее. В основном это были изображения ужасов и цыган - черепа, зомби и чувственные образы женщин в вуалях. Другим повторяющимся изображением было число тринадцать, которое появлялось разными шрифтами и размерами в нескольких местах на ее теле. Рисунки Ланы были почти такими же объемными и разнообразными, но больше всего внимание Куинси привлек череп с крыльями на груди. В зубах черепа была зажата колючая роза. На джинсовых шортах Эхо над линией талии виднелись двойные рукоятки пистолетов. Создавалось впечатление, что на ремнях с низкой посадкой висят револьверы в стиле Старого Запада. От ее крошечного топа, открывающего живот, было почти невозможно отвести взгляд. У нее был такой аппетитный живот. Ему ужасно хотелось перегнуться через стол и подергать ее за пирсинг в пупке.

Девушки отказались от стильного ретро-образа, который предпочитали поклонники пин-апа в "Грязном Нимбе", в пользу более распутных нарядов. Очень откровенных нарядов. Шорты и крошечные облегающие топы, которые открывали большую часть кожи и практически не оставляли простора для воображения. Куинси не удивился, узнав, что все трое были стриптизершами.

Поначалу ему нравилось общаться с татуированными красотками. Они были забавными и смеялись над его шутками. В то время он очень гордился собой за то, что у него хватило смелости подойти к ним. Был ранний вечер, и он, как обычно, был уже немного навеселе. В "Грязном Нимбе" было еще не так многолюдно, как могло бы быть позже, и он не мог отвести глаз от опасно выглядящих, но безумно красивых девушек, которые сидели за столиком у окна. Поэтому он выпил еще одну порцию для храбрости и неторопливо подошел, чтобы представиться. Вместо того, чтобы посмеяться над ним, как он ожидал, они пригласили его посидеть и выпить с ними. И все шло замечательно, пока он не совершил ошибку, зациклившись на странном имени Эхо.

- Это твое настоящее имя? - спросил он ее.

На ее лице застыло выражение пьяного веселья.

- Что ты имеешь в виду?

Остальные девушки притихли.

Хотя он и осознавал головокружительно резкую перемену в их поведении, он был слишком пьян, чтобы понять необходимость сменить тему. Конечно, в этом не было ничего особенного. Он подумал, что, должно быть, ей постоянно задают подобные вопросы.

Поэтому он одарил Эхо в высшей степени глупой ухмылкой, приложив ладонь чашечкой к уху и приговаривая:

- Эхо-эхо-эхо... - oн рассмеялся слишком громко и отчаянно. - Просто не похоже, что это может быть чье-то настоящее имя. Понимаешь?

Эхо и ее подруги просто смотрели на него в полной тишине, по крайней мере, целую минуту после того, как его шутка не удалась. Оглядываясь назад, разумнее всего было бы извиниться и убраться восвояси. Но отчаянная часть его души не хотела отказываться от идеи подружиться с этим сексуальным трио. Так что он просто сидел, обливаясь потом и поникая в тишине.

Затем, наконец, Эхо рассмеялась.

- Это довольно забавно, Куинси. Я, блядь, никогда этого раньше не слышала.

- Прости, - пробормотал он, запоздало пытаясь извиниться. - Я просто...

- Ты просто должен нам еще выпивку. На самом деле... - oна наклонилась через стол так, чтобы подчеркнуть свою потрясающую грудь. - ...я думаю, тебе следует купить наши напитки на весь остаток вечера.

И вот все вернулось на прежний уровень пьяного товарищества. Веселье продолжалось еще несколько раз. А потом Дез пригласила его на вечеринку в отель, где они остановились.

Куинси был привязан к стулу в затхлой гостиной очень ветхого дома в бедном районе города. С того места, где он сидел, ему был виден продавленный синий диван, на котором не хватало подушки. Прямо напротив дивана стоял квадратный телевизор "Магнавокс" с треснутым экраном. Он увидел книжные полки, на которых когда-то стояли книги и безделушки. Книги и безделушки были сметены на пол, возможно, каким-то наркоманом в поисках тайника с деньгами. Прозрачные занавески на окнах закрывали вид на крошечный дворик, окруженный сетчатым забором. Он мельком увидел убогий внешний вид дома, прежде чем девушки уговорили его зайти внутрь. Каким же он был глупцом, что не понял в тот момент, что что-то происходит. Предполагалось, что они остановились в хорошем отеле в городе, но на самом деле они оказались в этой дыре, в районе, который, как он знал, был полон наркотиков и преступности. Но он слишком благоговел перед ними. Слишком пьян. И, да, слишком туп.

Веселье почти сразу сменилось ужасом. Жестокое избиение сдвинуло дело с мертвой точки. Он был крупным парнем, но их было трое. И они были моложе и гораздо более подтянуты. Они били его кулаками и швыряли, подбрасывая по комнате, как шарик для пинболла. Затем Дез ударила его по яйцам, от чего он, скуля, рухнул на пол. На ней были белые ботинки на платформе. У него было такое чувство, будто ему по яйцам угодили пушечным ядром. В комнату притащили старый крепкий стул из какой-то другой части дома. Они использовали целых два рулона клейкой ленты, чтобы привязать его к стулу. И тут началась настоящая пытка. Это закончилось примерно полчаса назад. Его ранили и избивали так безжалостно, что он надеялся только на скорый конец всего этого. Он знал, что они планировали убить его. Он не понимал этого, но смирился с этим. Он просто хотел, чтобы эта боль прекратилась.

Но они внезапно прекратили пытать его и ушли в другую комнату, чтобы о чем-то посовещаться. Затем, не сказав ему ни слова, они вышли из дома. Он услышал, как их машина завелась и уехала.

Они вернутся. В этом не было никаких сомнений. Он мог дать полиции очень яркие описания всех трех девушек. Они ни за что не допустили бы такого.

Длительное пребывание в одиночестве было пыткой другого рода. Все, что он мог делать, - это думать и прекрасно осознавать безнадежность своего положения. Он все еще не мог до конца понять, почему это происходит. Он неудачно пошутил по поводу имени одной девушки. Он не хотел обидеть ее. Это было несправедливо, что он страдал из-за чего-то столь незначительного. Они были психопатками. Другого объяснения не было. Они были плохими. Чистым злом. Он знавал таких людей, как они. Мошенники и закоренелые преступники из старых времен "Грязного Нимба". Злобные ублюдки, готовые перерезать горло парню за гроши. Но от женщин такого не ожидаешь. Особенно от хорошеньких женщин.

Тупой, - подумал он. - Я такой, блядь, тупой.

Сквозь прозрачные занавески он увидел тусклый свет фар подъехавшей к тротуару машины. Это была их машина. Это была черная "Импала" 70-х годов выпуска. Большая машина с мощным двигателем, которая производила много шума. Его хриплый рокот еще несколько мгновений разносился по улице, прежде чем затих. Вскоре после этого он услышал гул женских голосов и стук каблучков по тротуару. Сердце Куинси бешено заколотилось, когда голоса приблизились. Затем в замке загремел ключ, и дверь открылась.

Он обмочил штаны, когда они вошли внутрь.

Все три девушки вошли, неся бумажные пакеты. Дез переложила пакет, который несла, из одной руки в другую, и он услышал звон стекла. Покупки в винном магазине. Для них это была вечеринка. Они делали это не только из чувства мести за проявленное пренебрежение.

Они делали это, потому что им это нравилось.

Эхо указалa на его испачканную промежность и сказал что-то унизительное. Затем они все рассмеялись, как сбежавшие сумасшедшие. Что, если подумать, возможно, так оно и было.

Лана пинком захлопнула дверь и последовала за другими девушками в гостиную. Дез достала из пакета несколько прозрачных бутылок и поставила их на пол. Водка и зерновой спирт. Все это очень высокооктановые напитки. Куинси не мог не задаться вопросом, зачем так много?

Эхо опустошила еще один пакет с тем, что оказалось покупками из хозяйственного магазина. Молоток. Гвозди. Электропилу "Блэк & Декер". И ацетиленовую горелку.

У Куинси перехватило дыхание, и он с трудом сглотнул. Его охватила мрачная безнадежность. Он был в Aду. Этот дом был настоящим Aдом. А эти три обманчиво красивые девушки были посланцами Cатаны на земле.

Лана достала из другого пакета шесть упаковок холодного пива и кивнула на него:

- Смотри. Он снова плачет.

Все трое посмотрели на него.

И захихикали, как школьницы.

Эхо сняла с плеча сумочку, открыла ее и запустила руку внутрь. Она подошла, сжимая в руке ту же опасную бритву, которую уже так часто использовала против него. Бритва все еще была мокрой от его крови.

Она соблазнительно покачивала бедрами, пересекая гостиную. В ее глазах сверкало дикое веселье. Она открыла опасную бритву и усмехнулась.

- Будет больно. Очень. Но будь хорошим мальчиком и не двигайся, или я сделаю тебе еще больнее.

Она наклонилась над ним и засунула острый конец лезвия ему за правое ухо. Другой рукой она потянула его за ухо и начала отпиливать его от головы. И Куинси ничего не мог с этим поделать. Он закричал сквозь кляп и дернулся на стуле. Эхо закричала на него в ответ. Лезвие вышло у него из уха и рассекло ему лицо, оставив глубокую рану, которая рассекла щеку до кости. Кровь пропитала носок, засунутый ему в рот, и заставила его подавиться. Его сердце забилось сильнее, чем когда-либо. Неумолимое стремление его тела выжить толкнуло его за грань, разрушив то немногое, что еще оставалось от его рассудка.

Красивое лицо Эхо исказилось от ярости.

- Я же говорила тебе не двигаться! - oна наклонилась к нему так близко, что брызги слюны брызнули ему в лицо, а громкость ее голоса возросла. - И я, блядь, это имела в виду!

Теперь рядом с ней стоялa Дез. Ее руки лежали на стройных бедрах, а большие груди бесстыдно торчали вперед.

- Делай, как она говорит, свинья, или в следующий раз она лишит тебя глаза.

Куинси захныкал.

Кровь все еще хлестала из его рассеченной щеки. Он продолжал сглатывать ее, когда она попадала в горло. Новые раны причиняли боль. Они неустанно пульсировали. Как и все остальные открытые раны. Но этот последний порез был глубже, чем другие. Может, он истечет кровью настолько, что потеряет сознание. Это было все, на что он мог надеяться в данный момент.

Дез провелa рукой по его лицу, яростно мотая головой из стороны в сторону. Он снова закричал сквозь кляп.

- Посмотри на меня, сука!

Куинси хотел бросить ей вызов. Хотел закрыть глаза и никогда больше не видеть никого из них. Он хотел, чтобы они выкололи ему глаз. Черт возьми, оба глаза. Но что-то первобытное внутри него не позволяло ему даже этого жеста.

Тогда он посмотрел на Дез.

Но он не мог смотреть ей в глаза. Фактор устрашения был слишком высок. Это было все равно что смотреть в глаза Дьяволу. Вместо этого он сосредоточился на одной из ее бесчисленных татуировок, изображающей черную кошку, которая ползет по ее шее на Хэллоуин.

- На этот раз ты будешь слушаться Эхо. Кивни, если понимаешь.

Куинси кивнул.

Больше он ничего не мог сделать.

Эхо вернулся к работе над ухом. На этот раз он стиснул зубы и закрыл глаза, собрав всю свою волю в кулак, чтобы оставаться совершенно неподвижным. Его глаза снова открылись в тот момент, когда он почувствовал, как оторвалась последняя нить, соединяющая ухо с головой.

Эхо показала ему отрезанное ухо, зажатое между большим и указательным пальцами. Затем она улыбнулась и поднесла его ко рту.

- Эй, свинья, скажи мне, слышишь ли ты это. На самом деле меня зовут Эхо-Эхо-Эхо.

После этого девушки покатились со смеху. Кровожадные красавицы казались видением, вырванным из самых темных глубин страны кошмаров. В том, что он видел, было что-то безумное, извращенное, похожее на дом смеха. Это было похоже на галлюцинацию. Как что-то, чего не могло быть на самом деле.

Это впечатление снова изменилось, когда Эхо швырнула его ухо через плечо и снова набросилась на него с опасной бритвой. Лезвие рассекло кожу чуть ниже линии роста волос. Кровь потекла по его лбу и залила плотно закрытые веки. Куинси снова содрогнулся всем телом, когда почувствовал, как лезвие скользнуло по прямой линии к его виску.

Она снимает с меня скальп, - подумал он. - О, Боже, она снимает с меня скальп!

Эхо рассмеялась, когда Куинси всхлипнул и сглотнул кровь.

- Давай, свинья, посмотрим на твои мозги.

Куинси открыл глаза и взвизгнул, почувствовав, как она начала оттягивать от его головы отслоившуюся плоть. Сквозь багровое от льющейся крови видение он увидел, как Дез откупоривает одну из больших бутылок водки. Она сделала из нее большой глоток. Когда Эхо зашлa ему за спину, чтобы вонзить лезвие в кожу на затылке, Дез сорвалa с лица тройной слой клейкой ленты, вытащилa пропитанный кровью носок и сунулa ему в рот открытое горлышко бутылки с водкой. Он захлебывался, выплевывая все, что мог, даже когда алкоголь обжег рану на его щеке. Но это было бесполезно. Он не смог помешать ей засунуть длинное горлышко бутылки ему в глотку.

- Пей, сука! - закричала она на него. - Выпей все! Захлебнись, свинья!

Это была всего лишь первая бутылка. Не вся жидкость попала ему в легкие, но большая часть попала. К тому времени, как Эхо закончилa снимать с него скальп, Дез уже откупорилa вторую бутылку. Он пытался сопротивляться, но они заставили его открыть рот.

И он пил и пил.

И выпил еще немного.

Бутылку за бутылкой.

Пока не умер.

Но до того, как все это случилось...

Входная дверь была не заперта, когда Лана вернулась домой после редкой дневной смены в "Бутике Сисек", стриптиз-клубе Тампы, где она работала "экзотической танцовщицей". Она толкнула дверь и вошла в темную гостиную. Нахмурившись, она нащупала выключатель. Машина Блейна была припаркована у входа, как и всегда в понедельник днем. Он работал по ночам на складе, а воскресенье и понедельник были его обычными выходными. В такие дни он не спал весь день напролет. Обычно он занимался музыкой и пытался писать песни. Так что, возможно, он неважно себя чувствовал. В последнее время он жаловался на головные боли.

Лана находила тишину и темноту немного странными, но это ее не слишком беспокоило. Она устала после танцев и хотела вздремнуть пару часов, прежде чем вернуться в клуб позже вечером.

Ее обычная смена начиналась с десяти вечера до раннего утра. И это была лучшая смена, потому что все парни были пьяны и тратили деньги впустую. Но сегодня она подменяла подругу, у которой заболел ребенок. Лана была рада оказать услугу. Дополнительные часы работы означали значительную прибавку денег, даже в дневные смены. И никогда нельзя было предугадать, когда появится какой-нибудь хвастливый бизнесмен с коллегами, на которых он хотел произвести впечатление. Сегодня она сорвала джекпот. Вскоре после обеда в клуб вошел крупный мужчина с румяным лицом, в дорогом костюме и огромной ковбойской шляпе. В явное нарушение местных законов о борьбе с курением, в уголке его рта была зажата большая вонючая сигара. Его сопровождало несколько других придурков, которые курили сигары.

Лане потребовалась вся ее воля, чтобы не рассмеяться в лицо этому ублюдку, похожему на Свинью-Босса, когда он представился как "Большой" Тед Уилкинсон и сразу же попросил о приватном танце. Но такова была работа. Ты танцевала для всех и каждого. Не имело значения, как они выглядели. Толстые или худые, молодые или старые, уродливые или красивые, если у них были деньги, приходилось трясти попкой.

И вообще, у этого парня были деньги. Он сразу же запал на нее, швырнув в нее столько наличных, что она предложила проводить его в VIP-зал на приватное шоу. Он отказался и вместо этого засунул клочок бумаги ей в подвязку. На подвязке был его номер. Она могла позвонить ему в любое время, когда пожелает, и назначить "нормальное свидание". И снова ей пришлось собрать всю свою силу воли, чтобы не рассмеяться ему в лицо. Не потому, что перспектива встретиться с этим мужчиной вне клуба казалась ей смешной. Он был чертовски богат. Конечно, она бы подумала об этом. Что было забавно, так это идея о "нормальном свидании" с такими, как он. Флиртовать со стриптизершей с татуировками и многочисленными пирсингами в таком месте, как "Бутик Сисек", - это одно. Здесь такие парни, как "Большой" Тед, были скрыты от осуждающих взглядов своих более сдержанных коллег. На публике - это было совсем другое дело. Если отбросить выпивку и выпендреж... ну, ясно, что этого не произойдет. Но тайный секс в мотеле в обмен на крупную сумму наличных?

Может быть.

Время от времени она занималась этим с "крупными игроками", когда у них были деньги. Ей это не очень нравилось, но она терпела это как средство достижения цели. Между этими редкими частными встречами и деньгами, которые она зарабатывала, танцуя, у нее было более чем достаточно средств для себя. Она была все еще очень молода и привлекательна, но не глупа. Ее внешность не вечна. Поэтому она намеревалась накопить как можно больше денег, пока у нее была такая возможность. А тем временем Блейн мог продолжать работать над тем, чтобы добиться чего-то в своей музыке. Она верила в него. Он был не только очень красив, но и невероятно талантлив. Он был потрясающим певцом и мог играть практически на любом инструменте. Он был предназначен для славы, и она планировала быть рядом с ним на протяжении всего пути. И к тому времени все жертвы, на которые она когда-либо шла, стоили того.

Она включила свет и осторожно закрыла дверь, стараясь производить как можно меньше шума. Если Блейну было нехорошо, она не хотела его беспокоить. С этой мыслью она сняла туфли на каблуках, прежде чем пройти на кухню, где сняла с плеча сумочку и бросила ее на столешницу. Затем она прошлепала босиком по прохладному кафелю кухни к холодильнику. Она приоткрыла дверцу и заглянула внутрь, решив, что могла бы приготовить что-нибудь легкое, прежде чем немного вздремнуть. Она полезла в холодильник за банкой клубничного джема, когда услышала это.

Стон.

Какого хрена?

Долгое мгновение она думала, что ей это показалось. Если не считать жужжания холодильника и звука холодного воздуха, выходящего из расположенного неподалеку вентиляционного отверстия, в квартире было тихо. Затем она услышала это снова и поняла, что ей ничего не почудилось. Она осторожно закрыла холодильник и, ступая как можно тише, вышла из кухни в короткий коридор, который вел в спальню.

Она остановилась на полпути по коридору, затаила дыхание и уставилась на полоску света, видневшуюся сквозь закрытую дверь спальни. Ее сердце бешено колотилось. Зарождающийся гнев быстро набирал силу, заставляя ее грудь сжиматься. Она пыталась убедить себя не паниковать, не торопиться с выводами. Возможно, Блейну было очень плохо, и стоны, которые она слышала, были всего лишь отражением этого.

Затем звук раздался снова, на этот раз на более высокой ноте, почти как крик. Теперь она знала, что это не были звуки болезни или страдания.

Это были звуки удовольствия.

Экстаза.

Незнакомое чувство смертельного спокойствия охватило Лану, когда она отвернулась от двери и вернулась на кухню. Она чувствовала себя отстраненной. Как будто в ее теле поселился незнакомец. Она знала, что собирается делать, и ничего не чувствовала. Никакого чувства ужаса. Никаких внутренних споров о том, что правильно, а что нет.

Вернувшись на кухню, она открыла сумочку и достала пистолет. Тот самый, который сам Блейн подарил ей на день рождения, чтобы защитить от хищников, которые, как он всегда думал, подстерегали ее возле клуба в конце ночной смены. Он любил ее и не хотел, чтобы с ней что-нибудь случилось.

Только эта любовь была не чем иным, как грязной ложью.

Как еще объяснить то, что сейчас происходило?

Снова прошла по коридору, в последний раз задержавшись у двери. Затем она вздохнула и взялась за дверную ручку свободной рукой. Частота и громкость оргазмических звуков резко возросли, когда она повернула ручку и приоткрыла дверь. Она просунула голову внутрь и увидела, как Блейн трахает пышную блондинку с длинными стройными ногами и большой грудью.

Лана подавила вздох.

Блондинку звали Элис. Она была ее подругой. И коллегой. Той самой, у которой якобы заболел ребенок, и которую неожиданно отправили в отделение неотложной помощи. У Ланы слегка закружилась голова, когда она быстро все обдумала. Все это было подстроено этими двумя предательскими кусками дерьма, чтобы они могли собраться вместе и потрахаться. Единственное, на что они не рассчитывали, - это на ее ранний уход из "Бутикa Сисек" из-за затишья в бизнесе после ухода "Большого" Теда и его банды.

Руки Ланы дрожали, когда она проходила дальше по комнате. Дрожь была вызвана не нервозностью. Это была ярость, которая продолжала набирать силу. Она точно знала, что собирается делать. Что она будет делать. Она не собиралась просто размахивать пистолетом и угрожать им. И у нее не было никакого желания допрашивать их. В любом случае, какая разница, как долго это продолжалось? Случилось ли это один раз или сотни раз - не имело значения.

Это случилось.

Они предали ее.

И теперь они заплатят за свою неосмотрительность. Она подошла к краю кровати и еще несколько мгновений наблюдала за ними. Они были так увлечены происходящим, что не замечали ее присутствия. Блейн извивался и толкался в Элис с неконтролируемой страстью, раскачивая каркас кровати и заставляя изголовье ударяться о стену. Прелестные ножки Элис крепко обхватывали его, а ее длинные ярко-красные ноготки впивались в его мускулистую спину.

Лана подняла пистолет и прицелилась Блейну в спину.

Она ждала.

Элис открыла глаза и, наконец, повернула голову в сторону Ланы. Затем она ахнула, и ее голубые глаза стали очень-очень большими. Блейн громко хмыкнул, очевидно, приняв это за очередное проявление страсти.

Лана встретилась взглядом с Элис.

Улыбнулась.

И нажал на курок.

Пуля проделала в пояснице Блейна отверстие размером с пятицентовик. Он закричал. Они оба закричали. Блейн выгнул спину и закричал еще громче, пытаясь освободиться от Элис. Следующая пуля пробила ему затылок и вышла через лоб. Брызги крови и мозгов забрызгали Элис и спинку кровати. Мужчина Ланы был мертв. Мужчина, которого она любила больше всего на свете. Мертв. И она не чувствовала ничего, что напоминало бы горе или сожаление. Все, что она чувствовала, - это все еще кипящий гнев. Она даже ни разу не взглянула в лицо этому изменившему ублюдку. Что было к лучшему. Теперь у него почти не осталось лица. Выходное отверстие говорило само за себя.

Лана рассмеялась.

Даже в разгар кровавой расправы эта мысль показалась ей забавной. В те кровавые моменты она открыла для себя кое-что интересное. Такие вещи, как возможность того, что, возможно, в глубине души она была не таким уж хорошим человеком. Может быть, на самом деле, она была в некотором роде плохим человеком. Потому что кто еще, кроме плохого человека, стал бы сейчас смеяться?

Элис оттолкнула от себя тело Блейна и выкатилась из-под него. Она села и пододвинулась к краю кровати. Лана увидела, что первая пуля прошла насквозь через Блейна и вошла в тело Элис. Из кровавой дырочки чуть ниже пупка сочилась кровь.

Лана снова рассмеялась.

Двойное проникновение.

Элис смотрела на нее умоляющими глазами. Она прижала руки к животу и захныкала:

- Пожалуйста... - oна попыталась встать, но ее ноги подкашивались, и она плюхнулась обратно на край кровати. - Пожалуйста...

Лана усмехнулась.

- Перестань умолять. Это не поможет.

Она снова нажала на курок, и следующая пуля попала Элис между грудей. Следующая за ней изуродовала ее лицо и оборвала ее жизнь. Только тогда Лана опустила пистолет. Ярость, охватившая ее, начала утихать, когда она увидела, как тело ее мертвой подруги соскользнуло с кровати и неуклюже шлепнулось на пол.

Она долго стояла, не двигаясь. Она по-прежнему не испытывала никаких угрызений совести. Блейн ушел, и это было так, словно его уход приподнял завесу, о существовании которой она и не подозревала. Она сразу поняла, что никогда по-настоящему не любила его. Она обманула себя, заставив поверить в это, потому что великая любовь - это то, о чем девушки привыкли думать, что они нуждаются в ней и чего хотят. В такие моменты реальность Блейна становилась совершенно очевидной. Он был бездельником, зарабатывал чуть больше минимальной зарплаты на своем складе, ожидая, что она оплатит практически все, включая большую часть его музыкального оборудования.

Внезапный пронзительный вопль с другой стороны кровати заставил ее подпрыгнуть. В следующее мгновение она узнала в этом звуке плач ребенка.

О, черт!

Лана пнула труп Элис.

- Ты, ебанутая сучка! Твой ебаный ребенок был с тобой в комнате, пока ты трахалась с моим ебаным парнем!? В чем, черт возьми, твоя проблема, ты, гребаная шлюха?

Каждый из этих вопросов сопровождался очередными пинками.

Элис, конечно, не ответила ни на один из них.

А ребенок продолжала плакать.

Лана обошла вокруг кровати и уставилась на маленькое существо. Это был маленький сморщенный человечек в ползунках с Motley Crue. Она обматерила Элис за эти ползунки. Кроме толстяков средних лет, кто в здравом уме слушает долбаное Motley Crue в наше время? Особенно эту чертову песню "Girls, Girls, Girls", которую им всем приходилось слушать по нескольку раз на дню в "Бутике Сисек".

Она положила пистолет на кровать и опустилась на колени, чтобы извлечь орущего малыша из съемного автокресла. Она взяла ребенка на руки и, присев на край кровати, начала с ним ворковать. У нее было мало практического опыта общения с младенцами, и она подозревала, что ей не удастся заставить этого зверя замолчать. Если только она не пристрелит его. Но она не хотела стрелять в ребенка. Несмотря ни на что, она была не совсем готова переступить эту черту. Поэтому она продолжала ворковать с ним и нежно покачивать его на руках. Она была потрясена, когда он замолчал и уставился на нее круглыми, влажными глазами.

Она улыбнулась.

- Прости, что я застрелилa твою маму, детка. Но она была гребаной шлюхой и заслужила то, что получила. Однажды ты поймешь.

Она вернула ребенка в автокресло и серьезно задумалась. Время шло. То, что произошло в этой комнате, было очень шумным. Она ожидала услышать сирены почти сразу. Но прошло около двадцати минут, а ничего не происходило. Это было немного странно, но не необъяснимо. Многие из их соседей работали в неурочное время и часто отсутствовали. Возможно, никто за пределами квартиры ничего не слышал. После еще десяти минут ожидания она убедилась в этом.

Представители закона за ней не пришли.

По крайней мере, пока.

Что оставило ее с трупами и живым ребенком, от которых нужно было избавиться, а также с огромным беспорядком, который нужно было убрать. Вот только у нее не было ни малейшего представления о том, как она могла бы справиться со всем этим.

Или... могла?

Она спрыгнула с кровати и выбежала из комнаты. Клочок бумаги с нацарапанным на нем номером телефона "Большого" Теда все еще лежал в ее сумочке. Перед уходом из "Бутикa Сисек" он повторил, что хотел бы встретиться с ней наедине. Но это было еще не все. Он наклонился ближе, чтобы прошептать что-то еще, замечание, которое заставило ее рассмеяться и закатить глаза.

- Если тебе что-нибудь понадобится, сладкая, просто дай мне знать, - oна все еще чувствовала его горячее дыхание на своем ухе. - И я действительно имею в виду все, что угодно, неважно, большое это или маленькое. Позвони "Большому" Теду, и я позабочусь о тебе.

Лана выудила из сумочки клочок бумаги и долго смотрела на него в нерешительности. Это был безумный порыв. Может быть, в каком-то странном смысле, даже более безумный, чем те убийства, которые она только что совершила. Она совсем не знала этого "Большого" Теда. Cовсем не знала. Конечно, он вел чертовски большую игру, но многие парни, подобные ему, так и делали. И у нее не было причин подозревать, что есть хотя бы малейший шанс, что он действительно сможет ей помочь.

Но Лана не знала, что еще делать. Она на мгновение задумалась о том, чтобы пуститься в бега, но решила, что копы быстро настигнут ее, обнаружив тела. Она не была опытной преступницей. До сегодняшнего дня она совершала только самые мелкие правонарушения. Нужно было действительно знать, что делаешь, чтобы успешно прожить жизнь в бегах. У Ланы просто не было необходимых навыков.

Просто не было.

Несмотря на ее опасения, очень спокойный внутренний голос настаивал на том, чтобы она рискнула позвонить "Большому" Теду.

Поэтому она снова порылась в сумочке и достала свой "Айфон".

Она собралась с духом, сделав последний глубокий вдох.

Выдохнула.

И позвонила "Большому" Теду.

Нэшвилл, Теннесси

Наши дни...

Когда Кейси Миллер направлялась по Бродвею в сторону 2-й авеню, на улицах было много людей. В основном это были туристы, которые прогуливались по многочисленным сувенирным магазинам, барам и местам, где играла живая музыка. По крайней мере, была середина недели. То, что он задумал, было бы невозможно в выходные, когда толпы людей достигают такой плотности, что полиции приходится перекрывать улицу для движения транспорта. Но, тем не менее, район был достаточно оживленным, так что у него был хороший шанс, что его не заметят слишком рано. "Одолженная" машина, на которой он ехал, также должна была помочь делу. На нем были темные солнцезащитные очки, а его непослушные длинные светлые волосы были убраны под черную бейсболку. И хотя было раннее лето, на нем была простая черная толстовка с капюшоном, натянутым на голову и плотно закрывающим лицо. Это был вид, который мог бы вызвать у любого представителя закона хотя бы смутное беспокойство, но он был готов пойти на такой риск.

От этого зависела жизнь Кили Миллер.

Его сестра была старше его на год, но порядок их рождения с таким же успехом мог быть изменен на противоположный. Учитывая ее проблемы, трудно было не думать о ней как о младшей сестре. Она сбилась с пути в какой-то момент. Все началось с наркотиков. В результате у нее возникли финансовые трудности, и в конце концов она потеряла работу. Затем ее задержали полицейские за мелкую кражу. Это было первое правонарушение, и ей посчастливилось отделаться легким испытательным сроком. Но настоящей проблемой были не эти вещи. Юридические вопросы и проблемы по существу были вещами, с которыми можно было справиться с помощью довольно стандартных подходов.

То дерьмо, в которое она вляпалась сейчас, было совсем другим.

Кейси выехал на полосу встречного движения, где Бродвей пересекался со 2-й авеню, и включил левый поворотник, терпеливо ожидая, пока загорится красный свет. Чтобы все получилось, задуманное им должно было сработать идеально. И быстро. Если он вообще запнется или напортачит в каком-либо аспекте, миссия провалится, и Кили останется в лапах этих сумасшедших придурков. План был прост - схватить его сестру на улице, затолкать ее в машину и свалить, прежде чем кто-либо успеет что-либо предпринять.

Но был один осложняющий фактор.

Это была его вторая попытка завладеть ею. Первая произошла на старом ранчо за чертой города, где они все останавливались, когда не занимались вербовкой. Он отправился туда якобы просто навестить ее. В тот раз они не были настороже, вероятно, потому, что он был там раньше, чтобы повидаться с Кили. Так что он смог усадить ее в свою машину и умчаться прочь с фермы. Что все испортило, так это долгая обратная дорога по частной подъездной дороге к главной дороге. В то время он этого не знал, но у них были люди на случай непредвиденных обстоятельств, как раз для такого сценария. Машины преградили ему путь еще до того, как он добрался туда. Большой грузовик остановился позади него, загоняя его в угол. Кили, которая все это время кричалa на него и проклиналa, быстро выскочилa из машины. Люди, которые поймали его в ловушку, размахивали оружием и удерживали его там, пока Кили тащили обратно на ранчо. Эти люди ничего ему не сказали. Это было не их дело. Но они заставили его ждать прямо там, пока главный босс не спустился с ранчо, чтобы поговорить с ним.

Мужчине было около пятидесяти. Такие люди, как Кили, обожали его и относились к нему как к мессии. Джон Уэйн де Рэ заставил своих последователей поверить во множество опасных вещей. Много всякой чепухи о конце света. Они не могли видеть правду о нем, но для Кейси это было ясно как божий день.

- Ты больше никогда сюда не вернешься, - сказал ему в тот день де Рэ, улыбаясь без всякой теплоты в своих холодных расчетливых глазах. - И, мальчик, ты больше никогда не увидишь свою сестру. Теперь она принадлежит нам. Если ты еще раз покажешься здесь, мои люди убьют тебя и закопают глубоко в лесу.

Кейси не ответил. Он знал, что ему нужно на некоторое время отступить и составить план действий, прежде чем делать следующий шаг. После того, как лидер группы махнул своим людям на прощание, Кейси спокойно уехал и вернулся к себе домой, чтобы серьезно все обдумать.

Загорелся зеленый свет.

Кейси повернул руль влево и вырулил на 2-ю авеню. По широким тротуарам в обоих направлениях двигались плотные потоки людей. Никто не обращал на него внимания. Машина, которую он взял, была темной "Хондой" последней модели. Таких же, как он, было бесчисленное множество. Это давало ему дополнительную степень анонимности, что могло оказаться решающим.

Он заметил их в квартале от дома. Некоторые из них слонялись без дела у скамейки на краю тротуара. Как и Кили, все они были молоды. И в основном привлекательны, несмотря на их одежду, которая представляла собой смесь хипповых и лентяйских мотивов. Все это создавало общую богемную атмосферу, которая, на первый взгляд, была их целью, вторым пришествием эры мира и любви. Но это был обман. Большинство местных жителей знали об этом, но многие из тех, кто посещал это место, ничего не знали. И время от времени какой-нибудь молодой новобранец попадался на их удочку.

Это была его третья поездка по проспекту на этой неделе. Члены культа присутствовали каждый день, но Кили среди них не было. Они ежедневно меняли команду вербовщиков. Приближаясь к ним, Кейси не поднимал головы, но сквозь темные очки заметил группу улыбающихся молодых людей. Его сердце екнуло, когда он заметил среди них Кили. Она стояла спиной к улице, увлеченная оживленной беседой с туристом в ковбойской шляпе.

Кили сжимала стопку пропагандистских листовок в одной из своих тонких рук. Некоторые из ее друзей тоже раздавали листовки, в то время как другие размахивали плакатами и распевали отвратительные песнопения, в которых содержались смутные призывы к любви и просвещению, а также восхваляли своего славного лидера. Один из плакатов гласил: ПОСИГНАЛИТЕ, ЕСЛИ ВЫ ЛЮБИТЕ ДЖОНА УЭЙНА.

Время от времени какой-нибудь идиот сигналил - либо невежественный турист, либо какой-нибудь саркастичный местный шутник. Туристы не знали, что сигналят они не для того, чтобы выразить свою симпатию к покойному актеру-ковбою. "Джон Уэйн", о котором говорилось на вывеске, был Джоном Уэйном де Рэ, псевдонимом лидера "Ордена блуждающих душ". Название группы звучало так, будто они пропагандировали какую-то неохипповскую глупость. Но Кейси знал, что это не так. Правда была прямо там, на виду, и любой, у кого есть мозги, мог ее увидеть. И это была отвратительная шутка. Большинство последователей де Рэ были очень молодыми людьми. Жиль де Рэ[3] - это имя печально известного средневекового детоубийцы. Кейси не был любителем истории. Он знал это, потому что навел справки. И когда он установил связь, то сразу понял, что должен освободить Кили от секты любой ценой.

Даже если это будет стоить ему жизни.

Это так.

Момент истины. Действуй или умри. Все зависело от того, что произойдет в следующие несколько минут. Будущее его сестры висело на волоске. Он должен был позаботиться о том, чтобы у нее был шанс на нормальную жизнь в будущем. Сейчас она, конечно, разозлилась бы на него, но, надеюсь, поблагодарила бы позже.

Он остановил машину и включил аварийный тормоз. Это был еще один тщательно продуманный элемент плана. Внезапный скрип тормозов слишком рано предупредил бы скрытую охрану о возможной опасности. В подобной ситуации даже лишняя секунда или две могут означать разницу между успехом и неудачей.

Он выскочил из машины и в мгновение ока выскочил на тротуар, размахивая 9-миллиметровым пистолетом. Члены культа и пешеходы отреагировали предсказуемо - криками и визгом испуга. Это была естественная реакция на человека в капюшоне, размахивающего пистолетом в общественном месте. Но Кейси не обратила на это внимания, поскольку все внимание было сосредоточено на Кили. Она стояла к нему спиной, когда он выпрыгнул на тротуар, но повернулась к нему, услышав крики. Он крепко схватил ее за руку, прежде чем она успела сделать хотя бы шаг назад. Мужчина - член культа с длинными вьющимися волосами попытался вмешаться, но Кейси не дал ему этого сделать. Он ударил парня рукояткой пистолета в центр лица, сломав ему нос и отправив его с воплем на тротуар. Затем он снова взмахнул пистолетом, отбросив нескольких других членов культа, а также нескольких случайных потенциальных героев. Последнее беспокоило его почти так же сильно, как и членов культа, потому что они не видели парня, спасающего свою сестру. Они увидели головореза в черном, пытавшегося похитить молодую женщину.

Кили вырывалась и кричала на него, пока он тащил ее к машине. Кейси обошел ее с другой стороны, открыл заднюю дверь и начал запихивать ее внутрь. Несколько человек снова приблизились к нему со всех сторон, но некоторые из них отступили, когда дуло пистолета направилось в их сторону. Никто не хотел, чтобы в него стреляли. И он уже показал, что причинит боль любому, кто встанет у него на пути. Это были факторы, которые пока работали в его пользу. Еще пара мгновений, и он уже будет в пути, миссия выполнена.

К сожалению, один решающий фактор сработал не в его пользу. И это было полное пренебрежение к человеческой жизни, которое проявляли люди де Рэ. Взглянув поверх крыши "Хонды", он увидел, что плотный лысый парень, одетый во все черное, целился в него из большого пистолета. Кейси пригнулся за мгновение до того, как мужчина нажал на курок своего пистолета. Раздался громкий хлопок, и кто-то позади Кейси упал замертво на мостовую. Кейси вскочил и выстрелил в свою очередь поверх крыши. Пуля попала здоровяку в плечо и развернула его, но на его месте оказались еще двое мужчин в черном с пистолетами. Кейси снова упал на мостовую, когда они открыли огонь, и с ужасом наблюдал, как еще больше пешеходов на противоположном тротуаре получают ранения и падают на землю. Пока его прижимали к земле, Кили воспользовалась его секундной беспомощностью и выскользнулa из машины. Он скользнул рукой по подолу ее юбки, кончики его пальцев тщетно скользили по мягкой ткани, пока она убегала. И тут он закричал от охватившего его безмерного разочарования.

Так близко! Так чертовски близко!

Его ярость была такой, что все опасения за собственную безопасность улетучились. Он снова вскочил и выстрелил еще несколько раз в одетых в черное солдат де Рэ, прежде чем снова сесть в машину, где он отключил аварийный тормоз и нажал на газ. Колеса "Хонды" взвизгнули, и он помчался по проспекту. Пешеход, переходивший улицу, не успел вовремя убраться с его пути и был подрезан его передним бампером. Кейси поморщился, но выбросил это из головы. Важно было успеть скрыться до того, как копы смогут приблизиться к нему.

Он знал, что есть шанс, что все это может закончиться публичным насилием, и планировал и это. В случае неудачи, если его поймают, у него не будет другого шанса спасти Кили, а это было неприемлемо.

На Черч-стрит он повернул налево и продолжил движение на высокой скорости, миновав несколько перекрестков, в том числе два, на которых горел красный свет. Машины сталкивались и сигналили, но Кейси не сбавлял скорость. Он ехал на полной скорости, пока не свернул на боковую улицу, а затем в узкий переулок, где резко затормозил рядом с переполненным мусорным контейнером у заднего выхода из ресторана в центре города. Его собственный серебристый "Хюндай" был припаркован с другой стороны мусорного контейнера. Он снял толстовку с капюшоном и бросил ее в угнанной "Хонде", прежде чем отказаться от нее в пользу собственной поездки.

Не теряя времени, он быстро погнал "Хюндай" в противоположном направлении по переулку, пока не свернул на следующую боковую улицу. Прежде чем выехать на улицу, он снял солнцезащитные очки и бейсболку и встряхнул длинными волосами. Все это и пистолет отправились в отделение для перчаток. Ему пришлось подождать, пока он доберется до светофора на Бродвее, прежде чем он смог снять кожаные перчатки. Он бросил их в багажник.

Он заставил себя сохранять полное спокойствие, несмотря на нарастающий вой сирен. Загорелся зеленый свет, но он остался на месте, когда несколько полицейских машин пронеслись по Бродвею в направлении 2-й авеню. С колотящимся сердцем он крепко сжал руль и подождал, пока светофор снова переключится на зеленый.

Прошла целая вечность, прежде чем это наконец произошло.

Он выдохнул, задерживая дыхание на целую вечность, и повернул направо на Бродвей, превысив скорость, когда покидал место своей второй неудачной попытки похищения. Только отъехав на много-много кварталов, он позволил себе выразить свое разочарование, закричав и несколько раз ударив кулаком по рулю "Хюндая".

Какая-то ебанутая херня, случившаяся на дороге, часть первая

Зловещие черные тучи заволокли небо над Тупело в тот день, когда Дез вышла покурить. С балкона второго этажа гостиницы "Пора спать Инн" маленький городок, который она могла видеть, выглядел так, словно его вот-вот раздавит гигантский черный кулак. В воздухе чувствовался легкий холодок и мелкая морось, но настоящий ливень еще не начался. Дез почувствовала его приближение по тому, как покалывало ее кожу, и по слабому запаху серы. Громкий раскат грома усилил это впечатление. Звук был гигантский, такой же мощный и сотрясающий воздух, как взрыв военного снаряда.

Грозовое небо и раскаты грома придавали этому дню отчетливо апокалиптический оттенок. У Дез было такое чувство, будто она сидит у ринга до конца света. Ей это нравилось. Игры под дождем были одной из самых чистых радостей ее раннего детства. Ей нравилось ощущать, как вода стекает по обнаженному телу, покрывающемуся гусиной кожей.

Она закурила сигарету "Вирджиния Слим" и прислонилась к перилам балкона. В это же время дождь начал барабанить по асфальту парковки чуть сильнее. Она улыбнулась. Может быть, она спустится туда и будет танцевать под дождем после того, как докурит сигарету.

Позади нее со скрипом отворилась дверь, и через мгновение Лана присоединилась к ней у перил. Она подтолкнула Дез локтем.

- Найдется закурить?

- Я думала, ты пытаешься бросить.

- Передумала.

Дез улыбнулась.

- O, да? Почему?

- Зная, что, скорее всего, я все равно умру молодой.

Дез кивнулa и протянулa пачку.

Лана закурила и уставилась в угольно-черное небо.

- Будет гроза, мать ее.

Дез выдохнула дым.

- Ага.

- Может быть, нам стоит войти?

- Я думала об игре под дождем.

Лана бросила на нее странный взгляд.

- Ты что, с ума сошла? Посмотри на это небо.

- Ты и так знаешь, что я - сумасшедшая, сучка. Даже не спрашивай об этом.

Лана покачала головой.

- Сумасшествие - это одно. Я тоже не являюсь образцом душевной устойчивости. Но попасть под молнию - это не мое представление о хорошем времяпрепровождении.

Дез пожал плечами.

- К черту все это. С каждым днем мы все больше рискуем. Я умру, когда умру. Это дерьмо меня не пугает.

- Ты - крутая.

Дез кивнулa.

- Ты знаешь это. И, черт возьми, я могу придумать способы и похуже. Если Бог решит сегодня спуститься с небес и надрать мне задницу, так тому и быть. Это было бы даже круто.

Выражение лица Ланы стало задумчивым.

- Думаю, это лучше, чем смерть от смертельной инъекции.

- Да, черт возьми, так и есть. Хочешь присоединиться ко мне?

Лана улыбнулась.

- Нет. Делай, что хочешь. Я собираюсь вернуться и остаться сухой. Может быть, накуриться и послушать фейерверки.

Дез пожалa плечами.

- Я бы с удовольствием поласкалась с тобой, но как хочешь.

- О, Дез, ты всегда доводишь меня до мокрого состояния, ты же знаешь.

Дез наклонилась и легонько поцеловалa Лану в губы.

- И не забывай об этом. В любом случае... как поживает наша девочка?

Лана нахмурилась, услышав упоминание об Эхо.

- Все еще отсыпается. Некоторое время я думала, что она, блядь, умрет на наших глазах.

Дез снова выдохнула дым и стряхнула пепел через перила.

- Ей следует завязать с этой гребаной водкой.

Лана хмыкнула.

- Попробуй сказать ей это.

Дез вздохнулa.

- Bерно. Она назвала бы меня лицемеркой за все мои гребаные выходки, и она была бы права. Девушка знает, что делает. Ей решать, хочет ли она продолжать в том же духе. То же самое касается и тебя, и меня.

Лана рассмеялась.

- Черт возьми. Это прозвучало почти глубокомысленно. Никогда не думала, что в тебе это есть.

Дез ухмыльнулась.

- У меня уже слишком давно ничего не было.

Лана закатила глаза. У Дез был талант превращать даже самое невинное замечание в нечто рискованное.

- Всегда найдется "желейный человечек".

Дез улыбнулась при упоминании о своем восьмидюймовом[4] фаллоимитаторе. У нее также был страпон, который она иногда уговаривала использовать на себе Лану или, реже, Эхо.

- Может быть, позже.

Гром грянул снова, громче, чем когда-либо, и наконец начался настоящий ливень. С неба хлынули серебряные струи проливного дождя.

Лана швырнула недокуренную сигарету через перила и быстро отступила на шаг.

- Я ухожу. Увидимся, когда ты придешь в себя.

- Увидимся.

Дез услышала, как открылась и захлопнулась дверь в их комнату, когда Лана поспешно отступила от натиска природы. Она уронила сигарету и еще дальше перегнулась через перила, позволяя дождю заливать ее тело. Поток воды разметал ее волосы и прилип к ее телу, и она почувствовала, как чудесно стекает по ее телу вода.

Примерно через минуту она отошла от перил, откинула волосы назад и начала смахивать воду с глаз. Несмотря на то, что это было далеко на Юге, стояла ранняя весна, и в воздухе чувствовалась свежесть, которую усиливала вода. Она вздрогнула и подумала, не присоединиться ли к другим девочкам в комнате. Безрассудное пренебрежение к матери-природе - это одно, но перспектива подхватить воспаление легких ее не слишком радовала.

Дверь где-то справа от нее со щелчком открылась, и через мгновение она услышала топот ног в ботинках по бетону. Она смахнула с глаз еще немного воды и повернула голову на звук, улыбка расцвела на ее лице, когда она увидела незнакомца.

- O, привет.

Седовласый, но не совсем непривлекательный мужчина с любопытством посмотрел на нее.

- И тебе привет. Похоже, ты промокла.

Дез ухмыльнулась.

У тебя отличный дар констатировать очевидное, приятель.

- Должно быть, я думалa о тебе.

Любопытство сменилось замешательством, и он нахмурил брови.

- Что?

Дез улыбнулась.

- Ты прав, я мокрая. Значит, я, должно быть, думалa о тебе.

Смущение на лице мужчины усилилось.

- Хочешь намокнуть еще?

- Я бы хотелa.

Он покосился на нее.

- Дорогая, в твоих словах нет ни капли здравого смысла.

Дез вздохнулa.

- Ого, ты медленно соображаешь. Так ты хочешь трахнуть меня или нет?

Изумленное выражение его лица заставило Дез рассмеяться. Но затем он покачал головой и улыбнулся, поглаживая свою серебристую бороду, в то время как его бледно-голубые глаза блуждали по ее телу, запоздало отмечая пышные изгибы и длинные мускулистые ноги. Улыбка сделала его еще привлекательнее, дав ей представление о том, как он, должно быть, выглядел десятилетия назад. У него были глубокие морщины вокруг глаз и густая седая шевелюра, сочетающаяся с бородой. У парня было за плечами немало миль - на взгляд Дез, ему было под сорок или чуть за пятьдесят, - но выглядел он так, словно в баке у него еще оставалось немного бензина.

Его смех был глубоким и раскатистым.

- Не слишком ли я стар для такой, как ты?

Дез хихикнула, подойдя к нему и нежно потянув за ворот его рубашки.

- Это просто означает, что у тебя есть опыт, большой папочка, - oна провела пальцами вверх по его торсу и погладила щетинистую бороду. - Так как насчет этого?

Он задумчиво хмыкнул.

- Должен признать, это чертовски заманчивое предложение.

Дез прижалась к нему, наслаждаясь тем, как он вздрогнул от физического контакта.

- И это не то, что случается каждый день, я права?

- Ты можешь повторить это еще раз.

Дез издала низкий горловой звук, похожий на мурлыканье.

- Что ж, мой тебе совет - воспользуйся своей удачей.

- Я бы с удовольствием так и поступил. Только вот я собирался купить упаковку пива. У меня был тяжелый день, и я немного проголодался.

Дез отступил на шаг и хлопнулa себя ладонью по груди.

- Черт, я могу позаботиться об этом. Тебе не обязательно выходить под противный дождь. Подожди здесь, большой папочка. Я сейчас вернусь.

Лана сидела за маленьким столиком у окна, когда Дез вошла в комнату. Перед ней стояла открытая бутылка "Роллинг Рок", и она листала старый номер "Элль". Она бросила на Дез косой взгляд.

- Ты промокла.

- Сегодня все демонстрируют свою гребаную наблюдательность.

Дез подошла к мини-холодильнику в углу комнаты, достала шесть банок "Бада", прижала их к груди и, поднявшись, захлопнула дверцу холодильника. Она взглянула на Эхо, направляясь обратно к двери. Девушка все еще лежала лицом вниз на одной из двух односпальных кроватей в комнате.

- Есть какие-нибудь признаки жизни?

Лана пожала плечами и перевернула страницу в журнале.

- Когда я вернулась, она на минутку проснулась и сказала, что хочет пива, - eще однo скучающee перелистывание страниц, - и снова отключилась.

Дез рассмеялась.

- Тебе стоит потрахаться с ней, пока она в отключке. Напиши ей на лице губной помадой "пьяная сучка".

- Может быть, я так и сделаю, - Лана нахмурилась, оторвавшись от журнала. - Куда это ты собралась с таким количеством пива?

- У меня горячее свидание с парнем по соседству. Не хочешь присоединиться к нам и устроить секс втроем?

Лана нахмурилась.

- Но ты же ненавидишь мужчин.

Улыбка Дез стала озорной.

- За исключением тех редких случаев, когда я этого не делаю.

- А... значит, так, - Лана на мгновение поджала губы, а затем покачала головой. - Извини, я не в настроении. Желаю хорошо повеселиться.

- О, я думаю, ты можешь на это рассчитывать.

Пожилой реднек все еще ждал ее на балконной площадке. Дез не удивилась. Ни один нормальный парень с нормальным сердцем не отказался бы от того, что она предлагала.

- Привет, большой папочка. Ты готов повеселиться с Дез?

Он улыбнулся и взял у нее из рук банку пива.

- Допустим, готов. Тебя так зовут? Дез?

- Ага. А тебя как зовут?

- Дэйл.

Она последовала за Дэйлом. Он включил свет, когда они вошли в комнату, которая была зеркальным отражением той, которую Дез делила со своими подругами. Тот же маленький круглый столик у окна, те же две односпальные кровати, тот же маленький телевизор на маленьком туалетном столике и тот же мини-холодильник в углу. Старый потрепанный чемодан "Самсонит" лежал на двуспальной кровати в дальнем конце комнаты. Постельное белье было нетронуто. Дэйл спал на кровати ближе к двери. Дез понялa это по смятым простыням. Маленькая корзинка для мусора между кроватями была переполнена, а поверхность стола была завалена пустыми бутылками и банками из-под пива.

- Давно ты здесь, Дэйл?

Он отодвинул в сторону несколько пустых банок, чтобы освободить место на столе, и поставил охлажденные банки "Бада", которые держал в руках, жестом предложив Дез сделать то же самое. Он открыл одну из них и сделал большой глоток.

- Примерно неделю.

- Слишком долгий срок, чтобы оставаться в заведении, где платят не понедельно.

Дэйл почесал бороду.

- Да. Думаю, так оно и есть.

- Так в чем же дело?

- Просто не тороплюсь разобраться с кое-каким дерьмом.

- C каким дерьмом?

- Не твое дело.

Теперь Дэйл вел себя по-другому. Он не казался таким взволнованным, как во время бесстыдного флирта с ним на балконе. Его грудь была выпячена, а подбородок высокомерно вздернут. Такое поведение выбило бы из колеи большинство женщин настолько, что они выбежали бы из комнаты, но Дез не так-то просто было напугать. У нее было подозрение, что он привык запугивать женщин, возможно, они ему даже не очень нравились, если не считать его очевидной потребности в сексуальной разрядке. Поскольку за свою жизнь Дез имела большой опыт общения со многими мужчинами-свиньями, ее догадки на этот счет обычно оказывались точными.

Но у нее было и другое предчувствие, и оно заключалось в том, что Дэйл, вероятно, никогда не встречал другой женщины, похожей на нее.

Она открыла банку с пивом и отхлебнула из нее.

- Не будь со мной резким, детка. Мне просто было любопытно.

Его губы странно изогнулись, когда он произнес:

- Любопытство сгубило кошку.

Дез потянулa его за ворот рубашки и спросилa:

- Что ты знаешь об убийстве, Дэйл?

Он положил руку на одну из ее грудей и грубо сжал ее.

- Больше, чем большинство мужчин.

Губы Дез приоткрылись в тихом стоне, когда подушечка его большого пальца коснулась ее напряженного соска. Она выгнула спину и подалась навстречу его прикосновениям.

- О... Мне это нравится. Сделай это еще раз, - Дэйл подчинился, и она ответила еще одним, более громким стоном. - Это так, блядь, приятно. Продолжай в том же духе.

- Значит, ты такая девушка. Я знаю, как обращаться с такими, как ты, - проворчал он.

Прежде чем она успела что-либо ответить, он поставил свое пиво на стол, подхватил ее на руки и бросил на кровать, застеленную смятыми простынями. Пиво, которое она держала в руках, разлетелось по комнате. Вместо того чтобы возмутиться в ответ, Дез взвизгнула от восторга. Она выпрямилась и стянула с себя мокрый топ, не выказывая ни малейшего страха, когда подставила ему свои покачивающиеся груди.

- Возьми меня, Дэйл. Давай!

Он уставился на ее обнаженную грудь с открытым ртом, пуская слюни от глупого желания. Затем он издал лошадиное фырканье и начал срывать с себя одежду. Cбросив все, он быстро подошел к ней, засунул пальцы за пояс ее шорт и начал стягивать их. Дез помогла ему, откинувшись на спину и приподняв свою задницу с матраса. Он отбросил шорты в сторону, и его ноздри раздулись, когда он увидел ее бритую "киску".

Она широко раздвинула ноги и призывно улыбнулась, подзывая его к себе согнутым пальцем. Он забрался на нее и погрузил свой твердый член в ее влажную мягкость. Она вскрикнула и крепко обхватила его ногами, когда он начал толкаться в нее. Его лицо исказилось в каком-то диком экстазе. По мнению Дез, все мужчины становятся уродливыми, когда трахают тебя. Никогда еще они не были так похожи на зверей, как в этой позе.

И теперь он хрипел и рычал, как зверь, а его толчки становились все быстрее и сильнее. Она чувствовала, как он накаляется до предела, приближаясь к самому краю оргазма, а она не могла этого допустить. Было слишком рано. Тогда она вцепилась ему в спину, раздирая его плоть, глубоко вонзая ногти и оставляя длинные кровавые борозды до пояса. Он закричал от боли, и боль вернула его от грани освобождения. Его эрекция внутри нее не ослабла, но и не собиралась взрываться. Другими словами, миссия выполнена.

Но теперь он был совершенно взбешен.

- Ты, гребаная шлюха!

Дез громко расхохоталась:

- Да, я шлюха, гребаная шлюха! - oна ударила его ладонью по лицу, напугав его. - А теперь трахни меня как следует, придурок.

Он бросил на нее удивленный взгляд, который снова заставил ее рассмеяться.

Затем потрясение исчезло с его лица, и он сильной рукой обхватил ее за горло, крепко сжимая, когда снова начал трахать ее. Несмотря на то, что хватка была крепкой, она не полностью перекрыла ей доступ воздуха, и Дез снова принялась работать ногтями по его спине, раздирая плоть до крови. На этот раз боль только усилила эротическое неистовство, охватившее ее партнера. Слезы потекли из глаз Дэйла, а сухожилия на его шее напряглись, когда он выгнул спину и врезался в нее так сильно, как только мог, снова и снова. Струйки крови заструились между ее бедер, еще больше увлажняя их.

Руки Дез оторвались от его спины, перепачканные кровью. Она вытерла кровь o его лицo и грудь. Он ослабил хватку на ее горле, вероятно, потому, что был слишком сосредоточен на маниакальном ритме движений тазом. Она грубо оттолкнула его руку и начала царапать его грудь, вызывая новые кровавые потеки, которые стекали по ее груди и плоскому животу. Ему было ужасно больно, и из его глаз текло все больше слез, но он все равно не мог перестать трахать ее. Дез наслаждалась приливом энергии, который охватил ее, когда она увидела это. Не было ничего, что она любила бы больше, чем полностью сломить такого сильного мужчину, как Дэйл. Они просто никогда не предполагали, что это произойдет, никогда не представляли, что женщина может сравниться с ними в жестокости или превзойти их. Он снова закричал, выходя из нее и извергая свое семя ей на живот.

Дэйл уставился на нее сверху вниз, тяжело дыша, пытаясь отдышаться. После особенно глубокого вдоха ему удалось произнести:

- Ты чокнутая.

Дез рассмеялась.

- С тобой что-то не так.

- И это говорит парень, который знает об убийствах больше, чем большинство мужчин, - Дез хихикнулa. - Или это была просто пустая болтовня?

Еще один смешок.

Он слез с нее и отодвинулся назад, пока его зад не уперся в край маленького круглого столика. Его испуганное выражение лица рассмешило ее.

- Тебе нужно убраться отсюда.

Дез закатила глаза и села, лениво свесив ноги с кровати.

- В чем дело, большой папочка? Я думала, нам было весело.

Дэйл смотрел на нее так, как смотрят на рычащее, опасное животное, с глубоким трепетом. Запоздалая настороженность, конечно, ему бы не помогла.

- Просто одевайся и убирайся, черт возьми, пока я тебя не вышвырнул.

- Хотелa бы я посмотреть, как ты попытаешься.

Он бросил на нее страдальческий взгляд и подергал себя за бороду, испачканную кровью.

- Пожалуйста. Я умоляю тебя. Просто уйди.

Дез поднялась на ноги, но даже не попыталась найти свою одежду.

- Просить милости - это хорошо. Это всегда весело. Вот что я тебе скажу, чертова рожа. Я предлагаю тебе сделку. Ложись на спину на пол. Я сяду тебе на лицо и позволю лизать мой клитор, пока не кончу еще несколько раз. Потом я уйду. Как тебе это?

Дэйл покачал головой.

- Ни за что. С меня хватит. Просто уходи. Пожалуйста.

Дез придала своему лицу такое выражение, чтобы выразить безропотное принятие.

- Oтлично. Однако с тобой совсем не весело, - oна подошла к столу, улыбнувшись тому, как он вздрогнул и отступил в сторону. - Господи, какой же ты пугливый.

Ее правая рука скользнула по столу и нащупала бутылку. Ее пальцы обхватили длинное горлышко.

Дэйл нахмурился.

- В ней нет пива.

- Я знаю.

Дез ударилa бутылкой по лицу Дэйла, прежде чем тот успел даже вздрогнуть. Он вскрикнул и отшатнулся назад, тяжело рухнув на пол, споткнувшись о собственные ноги. Дез ударила его ногой в лицо, когда он попытался сесть, смеясь над тем, как хрустнул его нос и брызнула кровь. Она схватила еще две пустые бутылки и упала на него сверху. И снова все произошло слишком быстро, чтобы он смог адекватно отреагировать. Она ударила бутылками о его голову, одну за другой, наслаждаясь его криками и не менее прекрасными взрывами коричневого стекла.

Она осталась держать в руках два зазубренных бутылочных горлышка.

Они были острыми и блестящими.

И с поразительной легкостью разрезали плоть на его горле.

Дэйл начал истекать кровью. Он попытался оттолкнуть ее в отчаянной попытке сбросить с себя, но у Дез было преимущество в опыте. Это был не первый раз, когда она убивала человека подобным образом. И это был не последний раз, потому что это всегда было так весело.

Когда он начал угасать, она приблизила губы к его лицу и сказала:

- Ты должен знать, что на самом деле ты не в моем вкусе. Есть только один тип мужчин, которые мне по-настоящему нравится, Дэйл, - oна улыбнулась. - Те, кто умирают.

Затем он ушел.

Волки у дверей

После того, как Кейси несколько дней скрывался под вымышленным именем в захудалом мотеле в паре округов отсюда, он решил, что пришло время наведаться к себе домой и ознакомиться с обстановкой. Рано утром в пятницу он выписался из шикарного бунгало и отправился в путь. Менее чем через два часа он въехал в свой район в восточном Нэшвилле, свернул на Остин-авеню и медленно проехал мимо дома, который арендовал.

Несколько незанятых машин были припаркованы у обочины по обеим сторонам улицы, но ни одной возле его дома. Подъездная дорожка была пуста, а в доме было темно. Тем не менее Кейси проехал мимо дома и доехал до конца улицы, где повернул налево и проехал милю до ближайшего крупного перекрестка, где свернул и припарковался на стоянке у круглосуточного магазина. Частые взгляды в зеркало заднего вида, которые он бросал по дороге из своего района, не привели к обнаружению "хвоста".

Он вышел из машины и зашел в магазин, где купил пачку сигарет и бутылку солодового ликера. Вернувшись в машину, он отвинтил крышку от бутылки и сделал большой глоток крепчайшего напитка. Затем он зажал бутылку между ног, снял целлофан с пачки "Мальборо" и вставил прикуриватель в приборную панель. Он поднес зажженный конец к сигарете после того, как тот выскочил, затем сел и выкурил ее до фильтра.

Чтобы убить время.

Хотел убедиться.

Это показалось мне разумным решением.

Он раздавил окурок в низкой, переполненной пепельнице, сделал еще один глоток из бутылки, снова завинтил крышку и отъехал от магазина. При повторном осмотре его дома также не было обнаружено никаких признаков слежки.

Заехав на подъездную дорожку, он достал из бардачка пистолет калибра 9 мм, положил его себе на колени и еще несколько мгновений оставался в машине, переводя взгляд с дома на зеркало заднего вида и обратно несколько раз. Он сидел, не выключая двигателя, и ждал, когда на подъездную дорожку с визгом въедут машины, пытаясь загнать его в угол.

У него была серьезная причина для паранойи. Неудачное похищение и перестрелка средь бела дня на 2-й авеню стали сенсацией. В этом не было ничего удивительного. Это был довольно наглый шаг. Оглядываясь назад, он понимал, что ему следовало подождать еще немного и разработать менее рискованный и более надежный план, как вызволить Кили из лап культа. Чистые эмоции взяли над ним верх, заставив его снова действовать слишком поспешно после первой неудачной попытки на ранчо.

Его имя не упоминалось ни в каких сообщениях СМИ об этом инциденте, что означало, что маловероятно, что правоохранительные органы связывали его с этим фиаско, если только они не вели себя слишком осторожно. Но он не думал, что это тот случай. В таком громком инциденте, как этот, его имя и фотография были бы повсюду, если бы его опознали как подозреваемого. Это произошло, по крайней мере, отчасти благодаря мерам предосторожности, которые он предпринял перед попыткой схватить Кили, но полицейские не были тупицами. Даже без четких доказательств, связывающих его с неудачным похищением, они должны были отправиться на его поиски, хотя бы для того, чтобы поговорить. То, что он, казалось, полностью исчез с их поля зрения, само по себе вызывало беспокойство. Это означало, что культ не сотрудничал с расследованием. Копы могли даже не знать, что Кили был мишенью в тот день. Зная то, что он знал о том, как действовал культ, можно было не сомневаться.

Можно было не сомневаться, что культ каким-то образом отомстит. Нельзя было наезжать на них прилюдно и не столкнуться с последствиями. Единственное, что он знал о Джоне Уэйне де Рэ с абсолютной уверенностью, - это то, что у него не было чувства юмора по отношению к такого рода дерьму. Это означало, что возвращение сюда было сопряжено с большим риском. Ему нужно было найти новое жилье в другой части города. Он собирался срочно что-то предпринять, но сначала ему нужно было забрать кое-какие вещи из этого дома.

Прошло пять минут, пока он сидел с работающим двигателем. Пять долгих минут, держа палец на курке 9-миллиметрового пистолета.

Десять минут.

Наконец, убедившись, что пока он в безопасности, он заглушил двигатель "Хюндая", взял сигареты и бутылку, и вышел из машины. Он в последний раз оглядел тихий район, засунул 9-мм пистолет за пояс джинсов, свернул с улицы и подошел к боковой двери своего дома.

Он перебирал в кармане ключи, когда дверь распахнулась, и пара сильных рук схватила его за рубашку и втащила внутрь. Бутылка разбилась вдребезги о линолеум. Он попытался выхватить пистолет, но парень, который схватил его, добрался до него первым и отправил в полет через всю кухню. Затем кулак размером примерно с булыжник ударил его в живот, и он рухнул на пол.

Кейси тяжело приземлился на спину. От резкого удара из его легких вылетело то немногое, что еще не было выбито из-за сильного удара в живот. Хотя его зрение затуманилось, он почувствовал, что над ним нависло чье-то огромное присутствие.

Он несколько раз быстро моргнул и, наконец, смог разглядеть нависшего над ним парня, который был невероятно похож на Годзиллу, переодетого в кого-то из актеров "Бешеных псов". На нем был черный костюм, накрахмаленная белая рубашка и узкий черный галстук. Но главной причиной такого впечатления была его масса. Он был на несколько дюймов выше шести футов[5] и выглядел так, словно состоял в основном из бугрящихся мышц. Его шея была такой толстой, что ее едва можно было различить.

Кейси поднял дрожащий палец и указал куда-то за спину гиганта.

- Смотри. Вон там...

Без-Шеи нахмурился.

- Что?

- Там Мотра[6]. Сходи за ней, чувак.

Кто-то поблизости хихикнул, услышав это замечание, в то время как хмурый вид Без-Шеи сменился растерянным выражением лица. Он посмотрел направо, на другого громилу в черном костюме.

- Что-то смешное, Марцетти?

Марцетти был крупным, но не таким внушительно массивным, как Без-Шеи. Он носил черные солнцезащитные очки, а его волнистые темные волосы были покрыты гелем. Из-за пояса его брюк торчал блестящий никелированный пистолет калибра 9-мм.

- Хипарь только что назвал тебя Годзиллой.

Без-Шеи снова сосредоточил все свое внимание на Кейси. Его лицо приобрело насыщенный красный оттенок.

- Думаешь, ты комик, длинноволосый педик?

- Единственная шутка здесь - это ты, ублюдок, жующий стероиды.

Марцетти поджал губы.

- О-о-о...

Связываться с этим парнем было не самой лучшей идеей. Кейси и так был на тонком льду. Но он понимал, что его шансы выйти из этой ситуации живым в любом случае близки к нулю, так что какого черта.

- Ты знаешь, кто такой "неандерталец"?

Марцетти издал страдальческий звук и приложил руку ко лбу.

- Парень, тебе действительно стоит забрать фишки, пока ты в выигрыше. Не провоцируй...

Без-Шеи оборвал его, бросив на него сердитый взгляд.

- Заткнись, - oн посмотрел на Кейси. - Я знаю, кто такой неандерталец, ты, гребаный педик. Ты что, думаешь, я дурак?

- Ты действительно хочешь, чтобы я ответил на этот вопрос?

Без-Шеи издал яростный рев и наклонился, чтобы схватить Кейси за рубашку своими массивными руками. Он грубо рывком поставил его на ноги и продолжал удерживать одной рукой, в то время как другую отвел назад, готовясь нанести еще один сокрушительный удар.

Но прежде чем он успел это сделать, в комнате заговорил кто-то еще.

- Хватит.

Глубокий баритон был ему незнаком, но, очевидно, говоривший был здесь истинным представителем власти, потому что Без-Шеи немедленно опустил кулак и отпустил рубашку Кейси.

- Мы здесь не для того, чтобы тратить время на подобные выходки. Этот человек в нашей власти, мистер Бойд, и он это знает. Если вы позволите ему так легко вывести вас из себя, это будет проявлением слабости.

- Да, сэр.

На лице Без-Шеи появилось смущенное выражение. Он на самом деле смотрел в пол, как неловкий ребенок после нагоняя от родителей или учителя.

- Приведите его ко мне, мистер Бойд.

Бойд схватил Кейси за бицепс, потащил через кухню и усадил на стул за круглым столом. Это был красивый стол с деревянной поверхностью и рамой из кованого железа. Этот стол, как и расставленные вокруг него стулья, достался ему в наследство от покойной бабушки, неразговорчивой женщины, которая, тем не менее, оказывала на него успокаивающее влияние в годы его бурной юности. Как он слышал, однажды вечером она умерла от инсульта за этим самым столом во время ужина. И теперь, похоже, смерть за этим столом становилась настоящей семейной традицией Миллеров.

Другой мужчина в костюме сидел в кресле, прямо напротив Кейси. Этот парень не был похож на своих подчиненных. Во-первых, он был чернокожим. И его одежда была более яркой - под блейзером на нем была фиолетовая рубашка. Однако, как и другие головорезы, он был внушительного роста. У него была большая лысая голова. Его гладкая кожа блестела в свете лампы. Он сидел, скрестив ноги и почти чопорно скрестив пальцы на правом колене.

Он улыбнулся.

- Мистер Миллер, рад наконец-то с вами познакомиться.

- Пошел ты.

Бойд шлепнул Кейси по затылку.

- Прояви уважение к мистеру Джонсу, хиппи.

Кейси застонал и дотронулся до своего затылка.

- Ой, чувак! Господи. Перестань называть меня "хиппи". Я не какое-нибудь чертово дитя цветов.

Бойд фыркнул.

- А как мне еще называть тебя, Златовласка?

Кейси выдавила из себя смешок.

- Златовласка. Это хорошая идея. Очень креативно.

- Спасибо, - сказал Бойд без тени иронии.

Кейси ухмыльнулся Джонсу.

- Не за что.

Джонс улыбнулся.

- Прошу прощения за грубое обращение, мистер Миллер. Однако я оказался в ситуации, когда мне приходится справляться с кризисной ситуацией. И это нормально. Это входит в должностную инструкцию.

Кейси нахмурился.

- В чем заключается твоя работа?

Джонс снова улыбнулся.

- Я умею решать проблемы, Кейси.

Кейси вздохнул.

- Дай угадаю. Ты здесь для того, чтобы решить проблему по имени Кейси Миллер.

Джонс кивнул.

- Верно. Bы - человек со склонностью к драматизму, мистер Кейси. Ваши действия временно поставили моего работодателя в неловкое положение.

Кейси ухмыльнулся.

- Xорошо.

Выражение лица Джонса помрачнело, когда он покачал головой.

- Нет, мистер Кейси. Это нехорошо. Ни для меня, ни для моего босса, и уж точно не для вас. Моему боссу не нравится пристальное внимание сотрудников правоохранительных органов.

Кейси кивнул.

- Ага. Хорошо. Значит, ты здесь, чтобы снова предостеречь меня. Может быть, немного потрепать меня и напугать. Примерно так это и будет?

- Да, такова общая суть ситуации, - сказал Джонс. Он достал сотовый телефон из внутреннего кармана своего блейзера и положил его на стол. - Но то, что мы cделаем сегодня, немного сложнее, чем это. Такому человеку, как вы, импульсивному, склонному к совершению очень дерзких поступков, требуется более высокий уровень мотивации, - oн постучал указательным пальцем по экрану телефона, и на экране появилось застывшее изображение лица Кили Миллер. - Я хочу кое-что показать вам, мистер Кейси.

Кейси долго смотрел на изображение своей сестры, затем с трудом перевел дыхание.

- Если ты причинил ей боль...

- Вашей сестре не причинили вреда, - Джонс повернул телефон к Кейси и снова постучал по экрану. - Смотрите.

Началось воспроизведение видеообращения. На нем было видно, как Кили улыбается странно отсутствующим взглядом, глядя на человека, снимающего видео. Ее длинные волосы были заплетены в косы, а одета она была в симпатичный желтый сарафан. Она находилась в комнате, интерьер которой явно принадлежал середине двадцатого века. Кейси предположил, что это комната где-то в большом доме на ранчо, принадлежащем де Рэ.

Тишину нарушил женский голос за кадром.

- Хорошо, мы готовы. Ты ведь знаешь, что хочешь сказать, верно?

Кили посмотрела направо, улыбаясь, но выглядя немного неуверенной в себе.

- Да.

- Xорошо. Начинай прямо сейчас.

Кили посмотрела в объектив камеры.

- Привет, Кейси. Сегодня пятница. Прошло два дня с тех пор, как ты пытался похитить меня на улице и убил кучу невинных людей. Tы доставил нам много неприятностей, но мы решили не втягивать тебя в это. Полиция не знает, что я былa целью попытки похищения. Tы, наверное, удивляешься, как это возможно. Чего ты не понимаешь, так это того, что нет предела тому, чего может достичь группа преданных своему делу людей, работающих над достижением общей цели.

Она снова посмотрела направо, приподняв бровь.

Невидимая женщина заговорила снова.

- Пока у тебя все отлично получается. Продолжай.

Когда Кили продолжила говорить, выражение ее лица стало мрачным.

- Впервые в своей жизни я нахожусь где-то, где чувствую себя на своем месте. Я окружена заботливыми людьми, которые хотят для меня только самого лучшего. Они мои родственные души, мои настоящие сестры и братья, и вместе мы вступили на путь духовного пробуждения и просветления. Мои глаза наконец-то открылись, и я наконец-то вижу мир таким, каков он есть на самом деле. Я вижу реальность, стоящую за ложью, которую общество научило нас принимать за правду. И я не позволю тебе или кому-либо другому отнять это у меня.

Кейси охватил ужас, когда он услышал запись голоса своей сестры. В этом было что-то резкое, чего он не понимал, что-то неправильное, что опечалило его, хотя и вызвало мурашки по коже. Совсем не помогало то, что Бойд и Марцетти продолжали подкрадываться к нему с обеих сторон. Хотя он знал, что все усилия почти наверняка окажутся тщетными, очевидно, пришло время сделать перерыв. Может быть, ударить головорезов стулом наотмашь, а потом броситься к двери и надеяться на лучшее. Скорее всего, его подстрелят задолго до того, как он доберется туда, но разве у него был другой выбор? Он не собирался просто сидеть здесь и терпеть любое жестокое наказание, которое они задумали.

Он должен был действовать, и действовать немедленно.

Но что-то в голосе сестры беспомощно подавляло его, лишало возможности делать что-либо, кроме как сидеть и слушать, пока она продолжала говорить.

- Ты больше не будешь вмешиваться в мою жизнь, Кейси. У меня назначена встреча с судьбой... - что-то в этой фразе задело Кейси за живое и еще больше усилило его и без того острое чувство тревоги. - У всех нас назначена встреча. И ты предпринял последнюю попытку воспрепятствовать этому. Но я знаю, какой ты упрямый. Я знаю, что ты не поступишь разумно и не уйдешь. Поэтому мы придумали особый способ общения с тобой. После этого ты больше не захочешь иметь со мной ничего общего. Но это нормально. Я больше не считаю тебя своим братом. Любую боль, которую тебе предстоит испытать, ты причинил себе сам.

Бойд и Марцетти были слишком близки. Гамбит со стулом больше не был приемлемым вариантом. Каждая прошедшая секунда безвозвратно приближала его к чему-то ужасному. Извращенное ожидание того, что головорезы прижмут его к стенке, было ощутимым. И все же он по-прежнему не мог пошевелиться.

Изображение Кили снова улыбнулось.

- Твоя жизнь вот-вот изменится навсегда, Кейси. Все простые, повседневные вещи, которые ты воспринимаешь как должное, скоро станут для тебя очень трудными, - теперь ее губы искривились в злобной усмешке. При виде этого у него защемило сердце. - И это все твоя вина.

Видео закончилось.

Кейси уперся ногами в пол и попытался подняться со стула, но Бойд и Марцетти были рядом, схватили его и швырнули лицом вниз на стол. Бойд, будучи значительно более крупным мужчиной, удерживал его, в то время как Марцетти вытянул правую руку и прижал ее к поверхности стола.

Кейси подняла глаза и уставилась на Джонса, который теперь стоял. С этой точки обзора он выглядел почти невероятно огромным, больше похожим на гору, чем на человека. В правой руке он сжимал блестящий нож для разделки мяса из нержавеющей стали. Кейси готов был поспорить, что он был совершенно новым, купленным специально для этого случая. В какой-то момент, пока Кейси смотрела видео, он также надел длинный резиновый фартук.

Все остатки бравады покинули Кейси, когда его взгляд остановился на сверкающем лезвии. На его месте не было ничего, кроме скручивающего внутренности страха. Он был уверен, что никогда не видел ничего более острого, чем это лезвие.

- Ты не обязан этого делать. Клянусь, с этого момента я оставлю вас, ублюдки, в покое, - Кейси было неприятно слышать жалобные нотки в своем голосе, но он ничего не мог с собой поделать. В подобной ситуации стоицизм был невозможен. - Да ладно. Я, черт возьми, клянусь Богом, что больше никогда вас не побеспокою.

Джонс усмехнулся.

- О, мы уже знаем это, мистер Кейси. По словам вашей сестры, вы - правша. Ну, по крайней мере, так было несколько секунд назад.

Это замечание вызвало бурный смех у головорезов, удерживавших его.

Джонс был похож на ухмыляющегося вурдалака, когда занес клинок высоко над головой.

- Готовы пустить кровь, мистер Кейси?

Кейси не мог унять дрожь. Слезы застилали ему глаза.

- Hет! Пожалуйста!

Правый бицепс Джонса заметно напрягся, когда он приготовился нанести удар ножом, но прежде чем это произошло, на кухне что-то взорвалось. Комнату наполнили крики, и Джонс отшатнулся назад. Кейси поднял глаза и увидел, что у громилы не хватает части головы. Он запоздало понял, что взрыв, который он услышал, на самом деле был выстрелом с близкого расстояния. Тесак выскользнул из пальцев Джонса и со стуком упал на кафельный пол за мгновение до того, как здоровяк замертво рухнул. Головорезы отпустили Кейси и схватились за оружие, но для них было уже слишком поздно. Раздались еще два громких выстрела. Еще два крупных тела упали на пол. Кейси еще несколько мгновений оставался на месте, в ушах у него звенело, пока он ждал, полностью уверенный, что его постигнет та же участь, что и остальных мужчин. Затем звон начал стихать, и он понял, что с ним кто-то разговаривает. Голос был смутно знакомым.

Это был женский голос.

Он говорил ему...

- ...встань, черт возьми, из-за стола, Кейси.

Он решил, что повиноваться голосу, вероятно, разумно. И в любом случае, не похоже, что он мог сделать что-то еще.

Поэтому, все еще дрожа, он оттолкнулся от стола и повернулся лицом к человеку, который, возможно, спас ему жизнь. Уточнение "возможно" было определенно необходимо, потому что женщина, направившая на него 9-мм пистолет, когда-то поклялась убить его, если когда-нибудь увидит снова.

Он поднял руки, выражение глубокого замешательства исказило его черты.

- Эхо? Какого черта ты здесь делаешь?

Год назад...

Место действия - идиллический район для среднего класса в теплый весенний день. Это новая застройка, и все панельные дома очень похожи друг на друга. Отсутствие индивидуальности компенсируется чистотой улиц и безукоризненно ухоженными газонами. Все жители - трудолюбивые люди, которые по праву гордятся тем маленьким кусочком американской мечты, который они создали для себя. Люди здесь заботятся друг о друге и стремятся быть хорошими соседями. Здесь нет гангстеров, торгующих наркотиками на перекрестках, и нет перестрелок из проезжающих мимо машин. Все это происходит в чужом мире, удаленном от этого места. Преступления любого рода случаются редко.

Поэтому, когда двадцатидвухлетняя Эхо Вон, едва одетая и кричащая, вышла из одного из сборных домов рано утром в тот солнечный день, это было довольно необычное зрелище. Девяностолетняя Вера Брукс случайно выгуливала своего пожилого шпица, когда это произошло. Она остановилась как вкопанная и с открытым от удивления ртом наблюдала, как разъяренная молодая женщина взмахнула клюшкой для гольфа и разбила одну из фар "Лексуса" последней модели. Паддлз, померанский шпиц, залился лаем, а Вера уставилась на Эхо и почувствовала, как в ней просыпается запретное вожделение, которому она в последний раз предавалась десятилетия назад. В наши дни люди более непредвзято относятся к таким вещам, но в ее время сапфическая любовь[7] не считалась социально приемлемой.

Вера была всего лишь гостьей в этом районе, вынужденной гостьей одного из своих внуков, снисходительного молодого человека, которого она втайне терпеть не могла. Однако в данный момент она была очень рада, что приняла это последнее приглашение навестить его. Никогда в жизни она не видела такого великолепного зрелища, как то, что предстало перед ней сейчас. Ее сердце забилось почти болезненно быстро, когда она увидела, как юная красавица снова взмахнула клюшкой для гольфа и разбила еще одну фару. Нападение женщины на машину продолжилось, и она начала бить по лобовому стеклу. После третьего взмаха клюшки стекло начало разлетаться вдребезги. Она продолжала кричать все это время. Это была насыщенная ненормативной лексикой тирада, которую можно было разобрать лишь с трудом, но, похоже, большая часть ее гнева была направлена против кого-то по имени Кейси.

Но Веру не слишком волновал источник гнева этой женщины. Она не знала молодую леди и никогда не узнает ее. К сожалению, разница в возрасте между ними была слишком велика для этого. Поэтому причина этой драмы не имела значения. Все, что действительно имело значение, - это то, что это происходило, и за это она была благодарна. Волосы женщины были темно-полуночного оттенка, такого идеально темного, что их, должно быть, достали из бутылки. Вере нравилась ее острая, как бритва, челка и то, как блестящие локоны ниспадали на узкие, алебастрово-бледные обнаженные плечи. Из-за столь скудного гардероба, что его почти не было видно, было видно много обнаженной плоти. На ней был крошечный черный топ на бретельках, обтягивающие джинсовые шорты, которые были чуть больше, чем трусики-бикини, шлепанцы и больше ничего. Ее большие груди приятно покачивались каждый раз, когда она взмахивала клюшкой для гольфа. А еще, она изобиловала разноцветными татуировками. Это была еще одна вещь, которая шокировала бы ханжей в ее время. До сегодняшнего дня у Веры никогда не было особого мнения о иллюстрированной плоти, так или иначе, но теперь все изменилось. Татуировки подчеркивали красоту женщины и создавали поразительный контраст с ее призрачной бледностью.

Вскоре из дома вышел хорошо сложенный молодой человек, одетый только в боксерские трусы, и попытался успокоить татуированную красавицу. У него были длинные светлые волосы, которые Вера сочла слишком красивыми для мужчины. Она понимала, что это несправедливо, учитывая ее собственные предпочтения, но ничего не могла поделать со своими чувствами. Женщина закричала на него. Похоже, этот мужчина и был таинственным "Кейси". Было ясно, что он был любовником этой женщины, но он сделал что-то, что поставило их отношения на грань краха. Природа этого "чего-то" стала очевидна, когда другая молодая женщина - на этот раз стройная блондинка, одетая только в мужскую рубашку, - вышла из дома и начала кричать на них обоих. Блондинка, казалось, была больше всего расстроена повреждением "Лексуса".

Женщина с татуировкой снова закричала и бросилась на блондинку. Мужчина вмешался, встав между женщинами. Ему удалось вырвать клюшку для гольфа у женщины с татуировкой. К тому времени из соседнего дома вышел сосед-мужчина и угрожал вызвать полицию. Блондин тоже проявил некоторую злобу, сказав соседу, что у него все под контролем и что он не должен лезть не в свое дело. В этот момент татуированная женщина прекратила свою попытку напасть на блондинку и направилась к грузовику, припаркованному у обочины. Она села в грузовик и завела его, очевидно, оставив ключи в замке зажигания перед тем, как войти в дом. Она развернулась на три оборота посреди улицы, поставила грузовик так, чтобы водительская сторона была обращена к подъездной дорожке, и выкрикнула последнюю угрозу в адрес Кейси и его белокурой шлюшки.

- Держись от меня подальше, придурок! Если я еще раз увижу твое лицо, я убью тебя к чертовой матери, это я тебе обещаю.

Затем она нажала на газ и рванула с места. Черноволосая красавица была так охвачена яростью, что не обратила внимания ни на Веру, ни на ее собаку, когда уезжала. Только отчаянный рывок поводка в последнюю секунду спас жизнь шпицу Паддлзу.

Вера задержалась еще на пару мгновений, пока Кейси и блондинка обменивались несколькими горячими словами, прежде чем вернуться в дом. Когда эта последняя сцена закончилась, Вера повернулась и направилась в сторону дома своего внука. Внук заметил, какой подавленной она казалась, когда вернулась, но Вера не упомянула о сказочно волнующих событиях, свидетелем которых стала в тот день. Однако остаток дня она ни о чем другом не думала и снова стала общительной только вечером, когда приготовила внуку чай.

Она подсыпала в чашку снисходительного мудака крысиный яд.

Это был приятный конец одного из самых замечательных и приятных дней в ее долгой жизни.

Она была настолько поглощена яростью и зарождающейся ненавистью, что несколько раз чуть не врезалась в грузовик, когда выезжала из района, где жила шлюха. Грузовик сильно вилял каждый раз, когда она отпускала руль и ударяла по нему ладонями. За единственным исключением, она смогла вовремя выровнять машину, чтобы избежать столкновения с машинами, припаркованными у обочины. Но в тот раз она немного замедлила движение, корректируя курс, и в итоге задела крыло большого старого "Бьюика". Раздался глухой удар, за которым последовал громкий скрежет металла.

Эхо Вон и не думала останавливаться. Судя по тому, что она чувствовала сейчас, она, скорее всего, убила бы любого, кто разозлился бы на нее, что, несомненно, сделал бы владелец "Бьюика", если бы она остановилась, чтобы поговорить с ним или с ней. Поэтому она вдавила педаль газа в пол, и машина Кейси оторвалась от "Бьюика" с еще более громким звуком рвущегося металла. Бросив взгляд в зеркало заднего вида, она увидела, что другой автомобиль получил значительные повреждения. Его крыло было сильно изодрано в клочья. В любое другое время она, возможно, почувствовала бы себя виноватой из-за своей небрежности, но сейчас ей было наплевать.

Она не могла поверить, что Кейси изменил ей. Она была убеждена, что он был полной противоположностью всем остальным неудачникам, с которыми она встречалась, которые по большому счету были кучкой коварных придурков, которые пользовались ее щедрой натурой. И слишком многие из них были слишком рады тому, что она стала стриптизершей. Хуже всего было, когда они приводили в клуб компанию своих таких же безмозглых друзей, чтобы посмотреть, как она танцует. Это было жуткое дерьмо. Это случалось достаточно часто, чтобы она задалась вопросом, все ли парни прирожденные дегенераты.

Но Кейси никогда не был таким. Он часто пытался уговорить ее уйти из мира развлечений для взрослых. Она никак не могла этого сделать. Это было слишком прибыльно, а для чего-то другого у нее не было навыков. Кейси возразил, что она может вернуться к учебе. Он сказал, что ей вообще не придется работать, если она поступит в один из местных университетов, и пообещал заботиться о ней и обеспечивать ее, пока она не получит ученую степень. Теоретически это звучало заманчиво, но почему-то Эхо так и не смогла до конца поверить в это. Получение ученой степени заняло бы годы и потребовало бы такого уровня самоотдачи, с которым, по ее мнению, не смог бы справиться ни один парень - даже такой, казалось бы, искренний, как Кейси.

Оказалось, что она была права. У этого ублюдка были те же проблемы с обязательствами, что и у всех парней. Соседка-сплетница рассказала ей о романе Кейси с Эллой Бартон. Не было никаких веских доказательств их связи, просто несколько раз видели, как пышногрудая блондинка заходила к Эхо домой, когда та была на работе. Поэтому она заплатила парню из клуба пятьсот долларов, чтобы он следил за ее домом и, при необходимости, следил за Кейси, пока она работала. Ее платный преследователь сообщил плохие новости, позвонив в клуб сегодня утром.

В приступе ярости она сбежала из клуба и поехала на грузовичке Кейси, на котором часто ездила на работу, по адресу, указанному ее информатором. Эхо была неспособна сохранять хладнокровие. В ее жизни было так много парней, которые приходили и уходили, и то, что их пути в конечном итоге разошлись, ее никогда не беспокоило. Однако, опять же, Кейси был другим. Он по-настоящему расположил ее к себе, как никто другой. Когда она приехала в милый маленький сборный домик Эллы, в ее глазах стояли слезы. Видимые эмоции раздражали ее. Никто никогда не заботил ее настолько, чтобы она могла пролить слезы. А этот парень - этот гребаный змей - не заслуживал никаких гребаных слез.

Проскользнув в дом через незапертую заднюю дверь, она обнаружила полуодетую пару, целующуюся на диване в гостиной. На них обоих было только нижнее белье, и Кейси лежал на женщине, распростершись между ее развратно разведенных ног. Элла извивалась и стонала, когда он целовал ее, ее руки запутались в его длинных волосах. Эхо нравились длинные белокурые локоны Кейси. Он был симпатичным парнем с самого начала, но волосы окончательно все испортили.

Эхо совсем потеряла голову.

Она закричала.

Она швыряла вещи. Все, что попадалось под руку, особенно если это выглядело дорого.

Кейси пытался урезонить ее, проливая свои собственные слезы, и его голос звучал так искренне, когда он снова и снова повторял ей, как ему жаль, что он "облажался". Но Эхо былa не в настроении выслушивать его извинения, какими бы искренними они ни казались на первый взгляд.

Она не уходила до тех пор, пока Элла - женщина, с которой она была знакома по совместному времяпрепровождению с Кейси в местном баре, - не позвонила по телефону, чтобы вызвать полицию. По пути к выходу она схватила клюшку для гольфа из сумки, которая стояла в углу фойе.

Теперь, когда она выехала за пределы этого района и ехала обратно в город, казалось, что ее ярость на время улеглась. Она начала обдумывать свой следующий шаг. Очевидно, с сегодняшнего дня Кейси должен был выставить свою изменщицу из ee дома. У нее мелькнула мысль о том, чтобы добраться до дома раньше него, чтобы систематически уничтожать все, что ему принадлежало. Но она сразу же отвергла эту идею. Разгром его вещей только усилил бы впечатление, что она опустошена его действиями. Теперь, когда она стала мыслить более ясно, это было последнее, чего она хотела. То, что сейчас требовалось, было абсолютной холодной отстраненностью. Она не выкажет никаких эмоций, когда он снова зайдет навестить ее.

Образ стройных ног Эллы, обвивающих мускулистую спину Кейси, заставил ее крепче сжать руль и вдавить педаль газа в пол.

Или нахуй все это, - подумала она. - Может, я просто убью этого сукина сына.

Она могла бы это сделать. Пока она вела машину, в ее голове возникла яркая фантазия. Кейси стоит на коленях, а она направила на него пистолет, он плачет и умоляет сохранить ему жизнь. Затем она холодно улыбается, нажимает на курок и вышибает его никчемные мозги.

Это было бы ничем иным, как тем, чего он заслуживал.

Так почему же у нее снова навернулись слезы на глаза, когда она подумала об этом?

Вместо того, чтобы поехать домой или вернуться в клуб, она проехала еще несколько миль и заехала на стоянку у бара под названием "У Теда из Бaффало". Судя по всему, это была обычная забегаловка. Ничего особенного. Но для того, что она задумала, этого было вполне достаточно. А на самом деле она задумала напиться в стельку в таком месте, где ее вряд ли узнают.

Она схватила свою сумку и вышла из машины, громко шлепая шлепанцами по асфальту, пока спешила через парковку ко входу в бар. Чем скорее она сможет принять свой первый напиток, тем лучше будет себя чувствовать. А может, и нет, но, по крайней мере, было бы чем заняться.

Звякнул колокольчик, когда она, хлопнув входной дверью, быстро огляделась по сторонам. Несколько лиц повернулись в ее сторону. Большинство посетителей вернулись к своим напиткам, но несколько взглядов задержались, что было неудивительно. Эхо давно привыкла к тому, что на нее пялится определенный процент населения, куда бы она ни пошла. У нее были соблазнительно длинные, изящно сложенные ноги и грудь, которые неотразимо привлекали внимание гетеросексуальных мужчин, куда бы она ни пошла.

Но в данный момент ее не слишком интересовало мужское внимание или компания. Ее мнение о мужиках было на самом низком уровне, и это действительно о чем-то говорило, учитывая, что она считала почти всех мужчин отбросами или уродами. Поэтому вместо того, чтобы незаметно подойти к одному из парней, сидевших за стойкой бара, и ждать неизбежного предложения выпить, она села за один из маленьких столиков в маленькой обеденной зоне и стала ждать, когда подойдет официант и примет ее заказ.

Прежде чем это произошло, толстый мужчина лет сорока с небольшим, с лысой головой, обрамленной длинными волосами, свисающими до плеч, в футболке Molly Hatchet[8], соскользнул со своего табурета у стойки бара и вразвалочку подошел к ее столику.

- Не возражаешь, если я присоединюсь к тебе выпить? Я угощаю.

Эхо бросила на него свой самый уничтожающий, презрительный взгляд.

- Отвали, урод.

Неожиданная резкость ее ответа заставила его рефлекторно отступить на шаг. Эхо уловила нотку неподдельной обиды в его удивленном выражении лица. Это доставило ей огромное удовольствие.

Толстяк нахмурился.

- Гребаная лесбиянка.

Эхо рассмеялась.

- Что смешного, сука?

Эхо ухмыльнулась.

- Какую часть слова "отвали" ты не понял? Кстати, что случилось с футболкой Molly Hatchet? Ты что, заблудился во времени? Никто больше не слушает эту чушь про динозавров. Если подумать, то не отвечай ни на что из этого. Просто иди нахуй отсюда. От тебя пахнет рвотой. Ты знал об этом? Еще раз, не отвечай на этот вопрос. Отвали. Нет, есть идея получше. Иди домой и покончи с собой.

Толстяк выглядел ошеломленным. Очевидно, ему уже давно не приходилось выслушивать такого рода язвительные замечания. Жалкий неудачник выглядел так, словно вот-вот расплачется. В глубине души она понимала, что ведет себя чересчур жестоко. Это было просто невезение и неподходящий момент с его стороны. Но, он был парнем и, таким образом, был доверенным лицом Кейси в этой ситуации.

Она вздохнула.

- Послушай, чувак, тебе действительно не стоит сейчас находиться рядом со мной. Поверь мне. Пожалуйста, просто уходи.

Толстяк еще несколько долгих и раздражающих мгновений смотрел на нее отсутствующим взглядом, но затем сделал то, что ее удивило. Он бросил ей на стол двадцатидолларовую купюру.

- Я хочу купить тебе выпивку, несмотря на то, что ты обошлась со мной как с дерьмом. Я думаю, она нужна тебе больше, чем мне.

Он вышел из бара прежде, чем она успела что-либо сказать или вернуть деньги.

Эхо почувствовала себя неловко секунд на пять.

В конце концов, он назвал ее "гребаной лесбиянкой". Не то чтобы в том, чтобы быть лесбиянкой, было что-то плохое, но это было задумано как оскорбление, и это было просто грубо.

Официантка с опозданием подошла, чтобы принять у нее заказ. Это была стройная женщина лет под сорок с неприятным выражением на жестких чертах лица. Эхо не могла понять, злилась ли женщина на нее за то, как она обошлась с толстяком, или у нее всегда был такой вид, будто она злится на весь мир. В любом случае, меньше всего на свете ей сейчас хотелось, чтобы какая-нибудь старая шлюха-официантка плюнула в ее напиток.

Поэтому она изобразила самую милую улыбку на своем лице и сказала:

- Я выпью немного текилы и бокал пива.

Ожидая, пока принесут напитки, она открыла сумочку и достала телефон, который перед тем, как отправиться к Элле, переключила на беззвучный режим. Взглянув на экран, она увидела полдюжины пропущенных звонков, поступивших за последние двадцать минут. Все они были от Кейси. Также было несколько голосовых сообщений. Ей не нужно было их прослушивать, чтобы понять, что все они были от Кейси, который умолял ее перезвонить ему.

Этого не будет, придурок.

Пока она смотрела на экран, кто-то отодвинул стул и сел прямо напротив нее. Сначала она заподозрила, что толстяк вернулся, чтобы продолжить издевательства, поэтому не могла не удивиться, когда подняла глаза и увидела сногсшибательную блондинку по другую сторону стола.

- Хм...

Слово "статная" было придумано специально для описания таких женщин, как это великолепное создание. Она была всего на два дюйма ниже шести футов ростом и обладала самыми удивительными формами, которые Эхо когда-либо видела. Хотя она и сидела, стул стоял довольно далеко от стола, и она сидела боком, скрестив свои длинные и стройные, загорелые на солнце ноги и сложив тонкие руки на величественной груди. Она была похожа на героиню комикса, на идеализированную фантазию какого-нибудь подростка об идеальной женщине. Кроме того, хотя многие девушки, с которыми она работала в клубе, были обильно разрисованы, немногие из них были так щедро проиллюстрированы, как эта женщина. Все работы были выполнены на высшем уровне и изобиловали мельчайшими деталями. Эхо запоздало сообразила, что поза, которую приняла женщина, была преднамеренной. Она намеренно демонстрировала свое тело в максимально провокационной манере.

- Можно я подниму ее?

Эхо в замешательстве покачала головой.

- Что поднимешь?

Белокурая богиня рассмеялась.

- Твою челюсть. Мне показалось, что она отвисла до самого пола.

Эхо закрыла рот, внезапно смутившись. Ни один другой человек, будь то мужчина или женщина, никогда не делал ее временно глупой, просто используя свою внешность. Черт возьми, обычно именно она оказывалась по другую сторону этого уравнения. Она чувствовала себя одурманенной и тугодумной, ее разум блуждал в ментальном тумане. Ей совсем не нравилось это чувство, но она решила, что теперь лучше понимает, что, должно быть, чувствовали все косноязычные уроды, которые когда-либо приставали к ней, когда она их отшивала.

Официантка вернулась и поставила перед Эхо напитки. Затем она начала отходить от стола. Богиня остановила ее, схватив за тонкое запястье.

- А как насчет меня, красавица? Я тоже хочу выпить.

Официантка мельком взглянула на богиню, а затем нервно отвела взгляд. Эхо с некоторым удивлением заметила, что пожилая официантка с суровым лицом покраснела. Она все еще почти ничего не знала об этой великолепной незнакомке, но ее восхищение этой женщиной уже зашкаливало. Она обладала магнетическим свойством, которому Эхо не знала равных. Официантка поспешно удалилась после еще одного короткого обмена репликами. Слова не дошли до Эхо, потому что она снова была слишком очарована физическим совершенством блондинки.

Богиня посмотрела на нее и улыбнулась.

- Я сказала ей, чтобы она записала мои напитки на твой счет. Я уверена, ты не возражаешь.

Какой-нибудь ехидный ответ был бы ее обычным ответом на что-то подобное, но на этот раз это было невозможно. Поэтому вместо этого она просто сказала:

- Я не возражаю.

- Я знаю, милая, - богиня раздвинула ноги и придвинула свой стул поближе к столу, в откровенной демонстрации ee достоинств больше не было необходимости. - Я невольно подслушала твой разговор с этим лысым жирдяем.

Эхо нахмурилась.

- Я не заметила тебя, когда вошла.

И я никак не могла тебя HE заметить.

Богиня пожала плечами.

- Я была в туалете, - oна указала большим пальцем через плечо на закрытую дверь слева от себя. - Я слышалa тебя ясно, как божий день. Ты говорилa довольно громко.

- Извини.

- Не стоит, - выражение ее лица стало серьезным. - Ты былa расстроенa еще до того, как попалa сюда, не так ли?

Эхо проворчалa:

- Да. Можно и так сказать.

Богиня некоторое время молча смотрела на нее, прежде чем сказать:

- У тебя вид женщины, с которой жестоко обошелся ее парень.

- Ух ты. Это... необычайно проницательно.

- Я просто хорошо разбираюсь в настроении других людей, - oна подмигнула. - Особенно женщин.

Официантка вернулась и поставила перед богиней высокий бокал с пивом. Прежде чем уйти, богиня снова коснулась ее запястья. Это было легкое, очень короткое прикосновение, сопровождавшееся обманчиво безобидным положительным комментарием о ее обслуживании, но Эхо была уверена, что в тот момент официантка чуть не упала в обморок.

Богиня сделала большой глоток пива, прежде чем поставить бокал обратно на стол.

- Как тебя зовут, красотка?

Эхо хихикнула и почувствовала, как краснеют ее щеки.

Богиня ухмыльнулась.

- Что смешного?

Эхо хихикнула еще раз или два, прежде чем глубоко вздохнуть и, наконец, взять себя в руки.

- Извини. Ты приводишь меня в замешательство. Но, полагаю, ты привыкла к такой реакции.

Богиня рассмеялась.

- Можно и так сказать. А теперь назови имя, милая.

- Меня зовут Эхо Вон.

Богиня не рассмеялась и не ухмыльнулась, услышав это имя, и не было похоже, что она пытается скрыть недоверчивую реакцию.

- Какое милое имя.

Эхо улыбнулась.

- Спасибо. Это мое настоящее имя.

- Конечно. С чего бы мне думать иначе?

Эхо заерзала на стуле, внезапно занервничав.

- Ну... просто в моей профессии большинство девушек не используют свои настоящие имена. Я - танцовщица экзотических танцев.

- Aх. Ты имеешь в виду - стриптизершa.

- Ну...

Богиня перегнулась через стол и коснулась тыльной стороны правой ладони Эхо.

- Все в порядке, тебе нечего стесняться. Я сама в бизнесе по снятию одежды.

- Где ты танцуешь? Это не может быть где-то здесь, иначе я бы наверняка слышалa о тебе.

Богиня легонько погладила Эхо по тыльной стороне ладони.

- Ты права, куколка. Ты должна была слышать обо мне. Но это было не здесь.

Повисло долгое молчание.

Эхо нахмурилась.

- Ну... и где это было?

Хотя она все еще улыбалась, что-то в выражении лица богини стало более настороженным.

- Я совершила несколько неприличных поступков, Эхо Вон. Я не буду рассказывать подробности кому попало. Но, возможно, я расскажу тебе обо всем, когда мы узнаем друг друга немного лучше.

- Не моглa бы ты хотя бы сказаать мне свое имя?

Богиня отпустила руку Эхо и взяла свой бокал с пивом.

- Меня зовут Дез. Это сокращение от Дезире.

- А фамилия?

Дез покачала головой.

- Это опять переходит на территорию конфиденциальной информации, - oна облизнула губы, и на ее лице появилась озорная улыбка. - Но, может быть, я расскажу тебе позже, когда буду сидеть у тебя на лице.

От этого замечания у Эхо отвисла челюсть.

Дез рассмеялась и отпила немного своего пива.

Эхо сказала:

- Ты говоришь так, будто это само собой разумеющееся.

Дез отпилa еще глоток пива и пожалa плечами.

- Так и есть. За всю свою жизнь я не встречала никого, кто не был бы дезсексуалом.

- Дезсексуалом?

- Да. Мне все равно, кто ты и каковы твои обычные предпочтения, но когда ты встречаешься со мной, ты становишься безнадежно дезсексуальной.

Эхо запоздало осознала, что не притронулась ни к одному из своих напитков. Она взяла текилу, залпом осушила еe и стукнула пустой рюмкой по столу. - Мне неприятно это признавать, но, возможно, я немного дезсексуальна.

- Как я и сказала. Все такие.

Эхо покачала головой.

- Меня бесит, насколько ты чертовски самоуверенна.

- И под этим ты подразумеваешь, что тебе это чертовски нравится.

- Может быть.

- Расскажи мне о своих проблемах с мужчиной, Эхо.

Эхо колебалась всего мгновение, прежде чем пуститься в подробное описание всего, что произошло в тот день. Все ее давнее нежелание делиться столь интимной историей с незнакомкой испарилось в считанные секунды, когда она поняла, как отчаянно ей нужно выговориться. Дез былa внимательным слушателем. Она прерывала ee всего несколько раз, и то только для того, чтобы получить разъяснения по некоторым моментам. По большей части, она позволяла Эхо безостановочно рассказывать, пока не закончилась вся эта грязная история. К тому времени, как все закончилось, они выпили еще раз и заказали еще.

Дез покачала головой, выражение ее лица стало мрачнее и серьезнее. От прежней игривости не осталось и следа. Эхо, возможно, сочла бы это тревожным, если бы не успокоительный эффект от ее рассказа.

- Я скажу тебе кое-что, Эхо. Мужчины ничего не стоят.

Эхо фыркнула.

- Это не новость для первых полос газет.

- Я серьезно.

Прежде чем ответить, Эхо пристально посмотрела на нее, внезапно осознав, насколько искренне рассержена женщина. Это было немного странно.

- В этом нет ничего особенного. Я имею в виду, такое случается. Парни - засранцы. Я переживу это и буду жить дальше.

- Ты должнa убить его.

Эхо вздрогнула, не в силах поверить в то, что только что услышала.

- Эм... это... ну, я признаю, что на секунду задумалась, но это немного чересчур, - oна выдавила из себя смешок. - Да ладно, я не хочу попасть в тюрьму.

Дез наклонилась над столом и понизила голос до заговорщицкого шепота.

- Кто сказал, что тебя посадят в тюрьму? Тебе все сойдет с рук, если ты будешь осторожнa.

Эхо долго смотрела на нее, не веря своим ушам. Затем она покачала головой.

- Hет. Серьезно. Ты немного пугаешь меня сейчас. На самом деле я не хочу убивать Кейси. Больше нет.

Дез пристально посмотрела на нее.

- Возможно, ты изменишь свое мнение после того, как услышишь мою историю.

- Твою историю? - несмотря на беспокойство, вызванное резкой и очень мрачной сменой настроения другой женщины, Эхо не смогла сдержать улыбку. - Это будет касаться какой-либо так называемой "конфиденциальной информации"?

Дез кивнулa.

- Думаю, теперь я знаю тебя достаточно хорошо, Эхо Вон. Мы с тобой - одного поля ягоды, я это чувствую. Я расскажу тебе все, прямо сейчас.

Так она и сделала.

Рассказ Дез начался на такой веселой ноте, что Эхо пришлось схватиться за стол, чтобы не упасть со стула. Но веселье резко сменилось глубокой тьмой всего через несколько мгновений. Эхо слушала с нарастающим ужасом почти полчаса, выпив еще две кружки пива и две порции текилы, пока Дез заканчивала свой рассказ.

Когда Дез наконец замолчала, у нее закружилась голова от выпитого и ее слегка подташнивало.

- Срань господня, - сказала она сдавленным голосом, недоверчиво покачав головой. - Это самое хреновое дерьмо, которое я когда-либо слышала. Неужели все это произошло на самом деле?

- Да.

- Срань господня.

Дез отодвинула свой стул от стола.

- Я пойду пописаю. Заплати за наши напитки и встретимся на улице. Я хочу тебе кое-что показать.

Она ушла, прежде чем Эхо успела ответить, и через несколько секунд исчезла в женском туалете. Эхо некоторое время смотрела на закрытую дверь, все еще слишком ошеломленная услышанным, чтобы как следует все обдумать. Но затем мир снова обрел четкость - или относительно четкость, учитывая количество выпитого, и она подозвала официантку, чтобы оплатить счет.

Через пару минут Дез присоединилaсь к ней на тротуаре. Было уже далеко за полдень, и поток машин на улице рядом с баром стал намного плотнее. Взглянув на свой телефон, она обнаружила еще несколько пропущенных звонков. Как и ожидалось, некоторые были от Кейси, но некоторые - из клуба. Она вспомнила, как сбежала оттуда без объяснений, и почувствовала укол тревоги.

Хм... Возможно, у меня небольшие неприятности.

Она моргнула, когда Дез щелкнула пальцами перед ее лицом.

- Земля вызывает Эхо. Прием.

Она сошла с тротуара и направилась через парковку. Эхо пожала плечами и последовала за ней к черной "Импале". Большая машина выглядела так, словно была моделью начала 70-х.

Дез порылась в своей сумочке и вытащила связку ключей. Она злобно ухмыльнулась Эхо.

- Ты готова к этому дерьму, сучка?

Эхо не была уверена. Она не знала, что именно Дез хотела ей показать, но могла сделать несколько обоснованных предположений, основываясь на ее рассказе. Одно, в частности, казалось более вероятным, чем что-либо другое, и это сильно беспокоило ее.

- Эм...

Дез рассмеялась.

- Нахуй все это. Приготовься, детка.

Она отперла багажник и распахнула его.

Эхо прикрыла рот рукой, подавляя громкий вздох. Дез прислонилaсь к краю багажника и, широко улыбаясь, изучалa ее лицо.

В багажнике был мужчина. И он соответствовал яркому описанию одного из главных героев личной истории Дез о горе. Это был крупный, коренастый мужчина, одетый в грязную одежду. Он был лыс, и у него был багровый шрам, который тянулся от левого виска до рта. Все было так, как и ожидалось.

Эхо убрала руку ото рта и выдохнула, когда подошла поближе, чтобы рассмотреть.

- Это... Это он...

Дез улыбнулась и кивнула.

- Еще бы, можешь поспорить на свою красивую попку.

Эхо покачала головой.

- Ух ты.

- Ага. Ух ты.

Личность парня в багажнике была ожидаемой. Простой факт его существования подтверждал все те безумные истории из сериала ужасов, которые рассказывала ей Дез. Неожиданным моментом было то, что он все еще был жив. Он был туго связан толстой веревкой, а его рот был заклеен множеством слоев клейкой ленты.

Но он был жив.

Эхо покачала головой и уставилась на живого монстра с нездоровым восхищением. Она и без слов знала, что Дез собиралaсь убить этого парня. Она ни за что не могла оставить его в живых после всех тех мерзких поступков, которые он совершил. Осознание того, что она смотрит на живого мертвеца, должно было вызвать у нее отвращение, но этого не произошло. Как ни странно, произошло обратное. Ее желудок начал успокаиваться, и она ощутила странное спокойствие. Было ощущение, что она находится именно там, где должна была быть в этот самый момент.

Такова была судьба.

Дез придвинулась поближе к Эхо и сунула руку в задний карман своих шорт.

- Так что скажешь? Хочешь продолжить вечеринку, может, поможешь мне еще немного оттрахать этого парня?

Эхо несколько мгновений смотрела в широко раскрытые, умоляющие глаза мужчины и изо всех сил старалась почувствовать хоть какое-то сочувствие. Затем она вздрогнула, когда пальцы Дез сжали ее ягодицы, посылая по ее телу волнующую дрожь "дезсексуальности".

Она посмотрела на Дез.

- Я сделаю все, что ты захочешь.

Дез улыбнулась.

- Я знаю.

Она притянула Эхо к себе и поцеловала ее с жадной самозабвенностью.

Ранчо де Рэ

За две недели до перестрелки на 2-й авеню...

Кили проснулась на большом пустом поле, которое занимало самую южную часть ранчо, принадлежавшего Джону Уэйну де Рэ. Это поселение служило штаб-квартирой "Ордена блуждающих душ". Земля была твердой и каменистой и совсем не подходила для того, чтобы провести ночь под открытым небом. По крайней мере, без палатки или спального мешка. У Кили не было ни того, ни другого.

Она застонала, потянулась и заставила себя открыть затуманенные глаза. День был ясный, и, судя по положению солнца на небе, время близилось к вечеру, а это означало, что она проспала еще одно утро, посвященное работе по дому. Это была ее рабочая неделя в прачечной, и Сьюзен Вагнер, надзирательница за женщинами-посвященными, была известна своей строгостью, когда дело касалось наказания. Члены "Ордена", как правило, были вольны делать все, что хотели. Ответственные хозяйственные работы или задания распределялись еженедельно по очереди. Если у вас не было рабочей недели и вы не были назначены на вечеринку по подбору персонала, вы могли бы тратить все свое время на секс и получение кайфа, если бы захотели.

У Кили была долгая история чрезмерного потакания своим порокам. В обычном мире это было большой проблемой. Она никогда не могла долго удержаться на приличной работе. В результате ее несколько раз арестовывали по различным обвинениям, в основном за кражи в магазинах или мелкие правонарушения, связанные с наркотиками. Это был настоящий водоворот безнадежности. Даже ее младший брат, которого трудно было назвать ангелом, устал от ее выходок.

Кейси на словах пытался помочь ей, но он разозлился на нее, узнав, что она заложила кучу его барахла, чтобы заплатить за наркотики, назвав ее "шлюхой-наркоманкой". После этого он ее выгнал. Это был худший момент в ее жизни. Она всерьез подумывала о том, чтобы покончить с собой. У Кейси было несколько пистолетов, и ей удалось стащить один из них, прежде чем она пустила его в ход. Изначально она планировала использовать оружие, чтобы отбирать деньги у людей, у которых их было слишком много. Ее второй план, который она рассматривала лишь мельком, состоял в том, чтобы застрелить Кейси, а затем покончить с собой. Часть ее, которая все еще была слабо связана с реальностью, понимала, что это не совсем справедливо, но покончить с собой и покинуть этот несчастный мир было приемлемо.

Однако судьба вмешалась, когда ее пути пересеклись с группой вербовщиков из "Ордена блуждающих душ". Она изучила их листовку и с растущим скептицизмом выслушала безумную речь одного из членов "Ордена", бородатого молодого человека с растрепанными волосами, который в тот день тараторил без умолку. Он говорил с драматической серьезностью, которую она никогда не слышала за пределами церкви, которую не посещала с детства. Он говорил о грядущем времени "очищения" и о том, что она может оказаться в числе немногих просвещенных людей, которые однажды унаследуют изменившийся мир. Это не произвело на нее особого впечатления. На ее вкус, все это звучало слишком апокалиптично, по-библейски. Но потом одна из девушек пригласила ее в фургон группы покурить травки, что было гораздо более эффективным способом, чем вся эта чепуха в стиле "конца света".

Так начался один из самых безумных дней в ее жизни. Травка оказалась самой сильнодействующей из всех, что она когда-либо пробовала, и следующее, что она почувствовала, - это как ее трахает пальцами цыпочка-хиппи. Она быстро поняла, что для этих людей не существует сексуальных границ. Никто не принадлежал никому другому. Вы могли делать все, что хотели, с кем хотели. Их либеральное отношение к травке и другим запрещенным веществам было самым большим преимуществом. Остаток дня прошел в суматохе переплетенных обнаженных тел и безостановочных вечеринок. Прошло совсем немного времени, прежде чем все мысли о самоубийстве исчезли.

Следующий день был совсем другим, хотя и не менее захватывающим. Кили удостоилась личной аудиенции у Джона Уэйна де Рэ, лидера "Ордена". Ему нравилось встречаться один на один со всеми новобранцами, чтобы убедиться, что они действительно подходят для членства.

Джон Уэйн был старше остальных на десятки лет, но он излучал харизму, которую Кили могла сравнить только с кинозвездами первой величины. Он был обаятельным человеком с острым умом. Кили была очарована им все время, пока находилась в его компании. В конце концов она начала отчаянно умолять, и по ее лицу текли слезы. Она принадлежала "Ордену блуждающих душ". Это было бы ее спасением. Джон Уэйн доброжелательно улыбнулся и заверил ее, что у нее будет место среди его людей. Однако, когда Кили предложила скрепить сделку минетом, он не отказался.

С тех пор она провела несколько месяцев в страстной надежде на еще одну интимную встречу с Джоном Уэйном, думая, что, возможно, даже сможет понравиться ему настолько, что сможет войти в его элитный внутренний круг. Но этому никогда не суждено было случиться, если она не перестанет так себя вести.

Она села и потерла глаза, моргая от яркого солнечного света. Когда ее зрение прояснилось, она увидела группу из трех человек, двигавшихся через поле в ее направлении. Они были слишком далеко, чтобы разглядеть их как следует, даже подняв руку, чтобы заслониться от яркого солнца, но она не испытывала чувства тревоги. Члены "Ордена" присматривали друг за другом. Эта группа, вероятно, была отправлена на ее поиски, когда было установлено, что она пропала без вести.

Кили решила разыскать Сьюзен Вагнер, как только вернется в основную часть комплекса. Она извинилась бы за то, что не выполнила свою часть работы, когда от нее этого ожидали, и вызвалась бы поработать в прачечной еще неделю. Это было бы правильно.

Фигуры, марширующие по полю, стали более отчетливыми. Все трое были мужчинами с обнаженной грудью, одетыми только в грязные джинсы и ботинки. Но было что-то не так с их головами, которые с такого расстояния казались бугристыми и бесформенными. Она прищурилась, когда они подошли ближе, пытаясь определить причину необычного поведения. Когда они приблизились на расстояние двадцати ярдов, она поняла, что на них были брезентовые капюшоны. Эта деталь вызвала первый слабый укол тревоги. Она никогда не видела, чтобы на ком-нибудь на ранчо было что-то, скрывающее их личность, и не было никакого способа истолковать эти капюшоны иначе, как как "зловещие".

Мужчины в капюшонах быстро приближались к ней, и чем ближе они подходили, тем длиннее становились их шаги. В их поведении чувствовалась мрачная решимость. Сердце Кили бешено заколотилось, когда она поднялась на ноги и сделала несколько неуверенных шагов назад. Она быстро огляделась по сторонам и взвесила целесообразность пробежки в ближайший лес.

Но на это уже не было времени. Они были уже слишком близко. Убежать от них не было никакой возможности. Она вскрикнула, когда двое мужчин грубо схватили ее и поставили на колени перед третьим мужчиной, который ударил ее тыльной стороной ладони по лицу. Жестокость удара пронзила Кили волной боли, но ее больше встревожил сам факт удара, чем сила, стоявшая за ним. За все время, что она жила в лагере, она ни разу не видела акта насилия, совершенного членами "Ордена" против другого члена.

Возможное объяснение промелькнуло в ее голове, и она ухватилась за него с отчаянной надеждой. Мужчины "Ордена" уважали и лелеяли своих женщин и никогда не причинили бы им вреда. Эти мужчины были чужаками. Это объяснило бы появление капюшонов. Позже, если она переживет эту встречу, их будет труднее опознать. Вероятно, ее собирались изнасиловать, и эта перспектива ужасала ее до глубины души, но та же отчаянная часть ее души думала, что она сможет вынести это и выжить, пока эти чудовища в капюшонах действительно были незваными гостями, не связанными с "Орденом". Альтернатива была слишком отвратительной, чтобы о ней думать.

Эта последняя надежда рухнула, когда она посмотрела на мужчину, нависшего над ней, и поняла, что знает его. Это был высокий мужчина с крупным телосложением, мускулистый, но немного полноватый в талии. Кили узнала бы его довольно быстро, даже без татуировки в виде черепа на груди. Череп закрывал старую татуировку в виде свастики, которую он сделал в тюрьме. Сторонний наблюдатель никогда бы не смог разглядеть свастику. Она была довольно хорошо замаскирована. Но Кили могла различить ее форму. Крупный мужчина рассказал ей обо всем одной безумно страстной ночью месяц назад.

Ее лицо исказилось, а из глаз потекли слезы.

- Гарретт? Я... не понимаю. Почему...

Гарретт Палмер нанес еще один сильный удар слева, на этот раз такой сильный, что сбил ее с ног.

- Держи рот на замке. Пойдешь с нами.

Они потащили ее через поле, двигаясь со скоростью, значительно превышающей ее возможности. Она упала между двумя мужчинами, державшими ее, и ее босые ноги заскользили по каменистой земле. Последний удар Гарретта отнял у нее почти все оставшиеся силы, и это было все, что она могла сделать, чтобы оставаться в сознании, пока они направлялись к группе домиков, которые служили жилыми помещениями для большинства посвященных "Ордена".

Кили была подавлена при виде всех этих людей, стоявших снаружи, когда она и люди в капюшонах прибыли туда несколько минут спустя. Она оглядела множество мрачных лиц и увидела на них смесь гнева, страха и того, что могло быть настоящим беспокойством за нее. Никто не был занят домашними делами. Никто не трахался, не ловил кайф или как-то еще развлекался. Это был серьезный общий момент. Они были здесь, чтобы засвидетельствовать ее позор, возможно, по указанию самого Джона Уэйна.

Ее отвели в один из самых больших домиков. Кили бывала в нем всего несколько раз. В нем было несколько комнат, и он служил офисом для Сьюзен Вагнер и других высокопоставленных сотрудников "Ордена".

Они не убьют меня, - сказала себе Кили. - Этого ни за что не случится.

Но было ли это на самом деле правдой?

Она снова заплакала, когда поняла, что не может быть уверена. Это странное сборище на улице было чем-то новым. Это слишком сильно напомнило ей сцены из старых западных фильмов, в которых осужденный преступник проходит через центр города по пути к виселице. Возможно, что-то похожее должно было произойти и здесь. Теперь, когда она позволила себе высказать эту ужасную мысль, было легко представить, как им это сойдет с рук. Это была огромная собственность. Там было достаточно места, чтобы закопать тело и быть вполне уверенным, что его никто никогда не найдет.

Люди в капюшонах толкали ее по коридору, пока не добрались до закрытой двери в конце. Гарретт постучал в нее и сказал:

- Мэм? У нас девушка Миллер.

Кили услышала знакомый голос.

- Приведите ее.

Гарретт открыл дверь и шагнул в комнату. Остальные мужчины втащили Кили внутрь, и один из них пинком захлопнул дверь. Как и в большинстве домиков, здесь не было электричества, отсюда и наличие масляных ламп (в настоящее время не горящих) и других низкотехнологичных предметов, относящихся к другим эпохам, включая металлический картотечный шкаф и ручную пишущую машинку. Пишущая машинка стояла на большом письменном столе, занимавшем более четверти свободного пространства. За столом сидела Сьюзен Вагнер, суровое и неумолимое выражение лица которой снова вызвало у Кили слезы.

- Сьюзен, пожалуйста, я знаю, что сильно облажалась, и мне правда жаль, но я клянусь...

- Заставь ее замолчать.

Огромный кулак врезался Кили в поясницу, заставив ее опуститься на колени перед столом. На этот раз боль была сильнее, чем от любого из ударов Гарретта наотмашь. У нее было ощущение, что по ней ударили шаром для боулинга. Еще один такой удар мог бы сделать ее калекой, и это понимание фактически подавило необходимость извиняться или объясняться. Она больше ничего не говорила, пока не получила прямого разрешения Сьюзен Вагнер.

Сьюзен взглянула на мужчин, стоявших позади Кили.

- Оставьте нас.

- Да, мэм.

Когда мужчины ушли, Сьюзен улыбнулась.

- Встань.

Кили поморщилась, медленно поднимаясь на ноги, и, сделав это, заставила себя взглянуть в лицо факту, который ее разум до сих пор отказывался принимать всерьез. Ее пытали. То, что здесь происходило, выходило далеко за рамки обычной дисциплины "Ордена". К тому же это было совершенно не похоже на великолепное послание Джона Уэйна о просветлении.

Сьюзен улыбнулась.

- Снимай одежду.

Кили нахмурилась.

- Что?

Сьюзен хлопнула ладонью по столу, заставив ее подпрыгнуть.

- Раздевайся. Не заставляй меня повторять тебе это снова.

Это было последнее, что хотела сделать Кили. Разве ее и так уже недостаточно унизили? Но рядом не было никого, кто мог бы вмешаться. Никого, к кому она могла бы обратиться с мольбой о пощаде. У нее не было другого выбора, кроме полного повиновения.

Она сняла платье, затем нижнее белье.

Сьюзен улыбнулась.

- Теперь наклонись и возьмись за край стола.

Кили поморщилась при мысли о том, что это может сделать с ее ноющей спиной, но снова подчинилась. Единственное, что можно было сделать в этот момент, - это перенести все дополнительные унижения, которые Сьюзен задумала, со всем возможным стоицизмом, а когда все закончится, возможно, начать заново оценивать свою приверженность "Ордену".

Сьюзен долго смотрела на нее, не произнося ни слова. В чертах ее лица было что-то странно алчное, и Кили с опозданием поняла, что взгляд женщины прикован к ее отвисшей груди. Затем она посмотрела Кили в глаза и улыбнулась.

- Скажи мне, детка... тебя когда-нибудь били палками?

Кили вздохнула.

- Пожалуйста, не делайте этого. Это неправильно.

Сьюзен укоризненно покачала головой.

- Чепуха. Ты получаешь только то, что заслуживаешь своим поведением.

Она отодвинула стул и встала. Сьюзен была стройной женщиной лет сорока с небольшим. Ее волосы были темно-русыми. Они были завязаны сзади в свободный узел. На ней была белая блузка и коричневые шорты.

Руки Кили дрожали, и она боялась, что может потерять хватку на столе.

- Пожалуйста. Я знаю, что не выполнила свою часть работы, но я этого не заслуживаю.

Сьюзен хмыкнула.

- О, ты заслуживаешь, Кили. Что еще важнее, я этого заслуживаю.

Кили нахмурилась.

Что за странные вещи она говорит...

В углу комнаты стояла деревянная подставка с множеством тростей из ротанга разной длины и толщины. Сьюзен подошла к подставке, улыбнулась, оглянувшись через плечо на Кили, и выбрала одну из тростей, которая была длиннее и толще. Затем она вышла из поля зрения Кили и заняла позицию позади нее.

Сьюзен усмехнулась.

- Приготовься, девочка.

- Тебе это нравится.

Слова вырвались сами собой. В этом внезапно вырвавшемся обвинении не было никакой продуманности. Кили молча проклинала свою глупость. Это ни к чему не привело, кроме как усугубило ситуацию.

- Ты ведешь себя дерзко.

Кили всхлипнула.

- Mне жаль.

- Хотя ты правa. Мне это очень нравится.

Кили вздрогнула, почувствовав, как заостренный конец трости коснулся ее дрожащих ягодиц.

- Пожалуйста-пожалуйста...

- Продолжай повторять это слово. Оно так сладко звучит в твоих устах.

Конец трости оторвался от ее ягодиц, когда Сьюзен отвела ее назад, чтобы нанести первый удар. Кили вздрогнула, когда трость, просвистев в воздухе, устремилась к ней. Когда она ударила по обнаженной коже, у нее подкосились колени от боли.

- Не вздумай упасть!

Трость снова просвистела в воздухе.

ЩЕЛК!

- Ты заработала себе дополнительную неделю работы по стирке белья, Кили.

ЩЕЛК!

- После этого ты будешь ежедневно присоединяться к набору персонала, пока лично не приведешь десять новичков. И ты можешь забыть о попытке к бегству. С этого момента за тобой будут внимательно следить.

ЩЕЛК!

- Tы поняла?

Кили захныкала.

- Да, мэм.

- Хорошо, - Сьюзен издала тихий удивленный звук. - И я рада слышать подобающее подобострастие в вашем тоне.

Кили ахнула, почувствовав, как кончик трости скользнул у нее между ног и остался там. Сьюзен не стала проникать в нее тростью, но крепко прижала ее к "киске" Кили. Прошло несколько мгновений, но ничего не произошло. Кили не знала, что и думать о таком развитии событий. Но к настоящему времени абсурдная мысль о сексуальном насилии со стороны члена сестринского ордена уже не должна была ее удивлять, но все равно удивила. Это была всего лишь еще одна из растущей череды разрушенных иллюзий.

Сьюзен судорожно вздохнула и убрала трость.

- Ты очень красивая, Кили.

Кили постаралась, чтобы ее голос звучал ровно.

- Я знаю.

Сьюзен издала задумчивый звук.

- Возможно, меня можно было бы убедить прекратить эту неприятную фазу твоего наказания в обмен на другие соображения.

Последовало еще одно долгое молчание. Когда стало ясно, что Сьюзен не заговорит, пока Кили что-нибудь не скажет, она встала и, выдавив улыбку, повернулась к Сьюзен.

- Я сделаю все, что вы захотите.

Сьюзен протянула ей трость.

- Подержи ее.

Кили приняла трость с открытым от изумления ртом, но ничего не сказала. Она так и стояла с открытым ртом, наблюдая, как Сьюзен расстегивает свои шорты и, покачиваясь, снимает их.

Сьюзен приняла ту же позу, от которой отказалась Кили. Выпятив голую задницу, она оглянулась через плечо и сказала:

- Выпори меня.

Кили покачала головой. Не потому, что она не хотела выполнять инструкции - она была более чем готова вышибить дух из Сьюзен Вагнер, - но потому, что из всех странных, непредсказуемых поворотов, которые принял этот день, этот был, безусловно, самым странным.

Голос Сьюзен превратился в сдавленный стон, когда она заговорила в следующий раз.

- Выпори меня, Кили. Пожалуйста.

Кили крепко ухватилась за трость и отвела руку назад. Затем она взмахнула ею вперед со всей силы, на которую была способна.

ЩЕЛК!

А потом она сделала это снова.

И снова.

Так продолжалось некоторое время, пока события не приняли такое направление, которое Кили совсем не показалось удивительным.

Песня Ланы

Время, прошедшее между окончанием телефонного разговора с Тедом Уилкинсоном и его появлением у ее двери, было самым напряженным и неопределенным в жизни Ланы. Почти каждую секунду из этих двадцати с лишним минут она размышляла о целесообразности контакта с ним. Он все еще был для нее незнакомцем, просто каким-то хвастуном, который слишком старался произвести на нее впечатление. Признаться мужчине в двойном убийстве по телефону, возможно, было не самым умным поступком, который она когда-либо совершала.

Но, лишив жизни своего парня-изменника и его любовницу-шлюху, она лишила себя здравого смысла. Оскорбление, нанесенное ее гордости, не могло остаться безнаказанным. Но теперь она жалела, что поступила так опрометчиво. Это было слишком серьезное преступление, которое она совершила. Несмотря на заверения Теда в обратном, он никак не мог исправить ситуацию. В ее спальне лежали два изрешеченных пулями тела и пропитанный кровью матрас. А весь ковер был залит кровью Элис. Кроме того, на стене за изголовьем кровати были развешаны кусочки мозга Блейна. Вся комната была похожа на феерию с анализом ДНК, на гребаную эротическую мечту следователя на месте преступления.

А потом появился этот чертов ребенок.

Ага.

Ей пришлось смириться с этим. "Большой" Тед просто подшучивал над ней. Вероятно, он вызвал полицию в тот момент, когда их разговор закончился. Она не могла отрицать такую вероятность. Это было то, что сделал бы любой мало-мальски здравомыслящий человек. В любой момент она могла услышать первый нарастающий вой сирен. И в этот момент ей предстояло принять важное решение. Она могла либо тихо сдаться, либо покончить с собой, прежде чем ее возьмут под стражу. В пистолете еще оставалось несколько патронов. Она могла бы засунуть дуло в рот и нажать на спусковой крючок. Просто покончить со всем этим. Хотя она никогда раньше не склонялась к самоубийству, перспектива провести всю жизнь в тюрьме была для нее неприемлема.

Сидя на краешке дивана в гостиной, она посмотрела на пистолет, который все еще сжимала в правой руке. Он не выглядел таким уж большим. Это был небольшой пистолет. Но в данном случае внешность была обманчива. Она видела, к чему это может привести.

Нахуй!

Она широко открыла рот и сунула в него короткий ствол. Только страх перед смертью и перед тем, что может (а может и не быть) ожидать ее после смерти, заставил ее колебаться. Некоторые люди говорили, что самоубийство - это грех, и за него человек попадает прямиком в Aд. Лана никогда всерьез не задумывалась о возможном существовании Aда. Это казалось просто нелепым. Но то, что у нее во рту был пистолет, изменило картину происходящего. Что, если она ошибалась насчет Aда? Она ошибалась во многих вещах в своей жизни. Почему бы не ошибиться и насчет этого?

Она вынула пистолет изо рта и глубоко вздохнула.

В конце концов, ее остановил не страх перед вечным проклятием. Малыш снова проснулся и смотрел на нее своими большими голубыми глазами из автокресла у ее ног. Она просто не могла вышибить себе мозги у него на глазах. Или, что бы там ни было, возможно, какая-то часть ее искала любой предлог, чтобы не совершать самоубийство.

Малыш не выглядел испуганным или травмированным. Просто невинным и любопытным. Выражение его лица вызвало у нее первые слезы за этот день. Элис и Блейн заслужили то, что получили. Они были взрослыми людьми. Они знали, что поступают неправильно. Но маленькая неприятность, связанная с переноской, не заслуживала ничего из этого. Он не виноват, что его мать была никчемной шлюхой. И все же, его жизнь навсегда изменилась благодаря необдуманным действиям Ланы - и, вероятно, не в лучшую сторону.

Стук в дверь заставил ее подпрыгнуть и чуть не выронить пистолет.

- Лана, ты здесь, дорогая? Это "Большой" Тед.

Широкая улыбка надежды расплылась по лицу Ланы. Присутствие Теда у двери означало, что копов на подходе не было, по крайней мере, пока. Возможно, это была лишь временная передышка, но она была благодарна и за это.

Она осторожно положила пистолет на кофейный столик и встала, чтобы подойти к двери. Когда она открыла ее, "Большой" Тед широко улыбнулся ей, прикрыв рот незажженной сигарой.

- Заходи.

Тед сдвинул на затылок ковбойскую шляпу и вошел в квартиру, а она отступила в сторону, пропуская его.

Она закрыла дверь и последовала за ним в гостиную.

Тед стоял, уперев руки в бока, и смотрел на ребенка в переноске. Он издал кудахчущий звук и покачал головой.

- Черт. Бедный малыш.

Лана встала рядом с ним и тоже посмотрела на ребенка.

- Да. Я навсегда испортилa ему жизнь.

Тед фыркнул.

- То немногое, что от нее осталось. Иди, принеси мне подушку, милая.

- Зачем?

Тед недоверчиво посмотрел на нее.

- Затем, что я должен придушить этого мелкого хуесоса. Что, по-твоему, я должен с ним сделать? Позже мы можем отвезти его на моей лодке и сбросить в океан. Раз и навсегда, - oн щелкнул пальцами. - Вот так.

- Ты не можешь убить его. Я лучше сяду в тюрьму.

- Cерьезно?

Лана кивнула.

- Да.

- Ну... бля... - Тед вынул сигару изо рта и почесал затылок. - Это немного усложняет ситуацию, но найти альтернативное решение не обязательно невозможно.

- Xорошо. Потому что, убив его, мы нарушим сделку.

Тед снова сунул сигару в рот.

- Возможно, я мог бы кое-что сделать, но сначала мне нужно получить представление о том, с чем мы имеем дело. Покажи мне тела.

Лана провела его по коридору в спальню. Дверь спальни по неизвестной причине была закрыта. То, что она закрыла дверь, не отменяло реальности, скрытой в комнате, но, с другой стороны, она некоторое время не могла мыслить логически. Хотя Тед уже знал, что ждет его по ту сторону, она, тем не менее, на мгновение заколебалась, когда ее рука взялась за дверную ручку. Странное покалывающее чувство в животе напомнило ей о детстве. Это было то самое, которое она обычно получала, когда ее родители вот-вот обнаруживали, что она сделала что-то неприличное или просто неправильное.

Вокруг глаз Теда залегли глубокие морщинки.

- Ты собираешься открыть дверь, милая?

Лана нервно рассмеялась.

- Извини, просто не спешу посмотреть это снова. Это... довольно ужасно.

Не совсем, - подумала она. - Но по какой-то причине мне нужно, чтобы ты поверил, что я считаю это ужасным.

Тед улыбнулся и дотронулся до ее плеча, как бы ободряюще пожимая его. Но прикосновение было слишком интимным для этого. Она почти ожидала, что его рука соскользнет с ее плеча, чтобы нащупать какую-нибудь другую часть ее тела, но он пока воздержался.

- Я понимаю, девочка. Правда. Но чем скорее мы начнем разбираться с этой неприятностью, тем скорее сможем оставить ее позади.

Лана заставила себя улыбнуться.

- Я знаю. Спасибо за заботу. Это для меня... много значит.

Она попыталась изобразить слезы - или хотя бы всхлипнуть, - чтобы вызвать больше сочувствия, но ее глаза оставались сухими.

Тед снова сжал ее плечо.

- Рад помочь. Ты - особенная девушка, я понял это в ту же секунду, как только увидел тебя. Теперь давай разберемся, что к чему.

Лана вздохнула и открыла дверь. Тед был прямо за ней, когда она вошла в комнату. Он вынул сигару изо рта и тихо присвистнул. Тела остались лежать там, где упали. Она к ним не притронулась. Блейн лежал на кровати лицом вниз, но было хорошо видно дыру в пояснице и то, что вторая пуля сделала с его головой. Элис лежала навзничь на полу, ее немигающие мертвые глаза смотрели в никуда.

Тед хмыкнул.

- Черт возьми. У этой телки были неплохая задница.

- Я с ней работалa. Она тоже танцевала в "Бутике Сисек".

Тед нахмурился.

- Точно, эти сиськи показались мне знакомыми. Силикон, да?

Лана кивнула.

- Это видно по тому, как они не расползаются, когда она лежит на спине.

- Ага, - Тед взглянул на нее. - А у тебя грудь настоящая?

- У меня от природы пышная грудь.

Тед усмехнулся.

- Нет ничего лучше, чем пара настоящих классных сисек.

Лана согласилась, но ей не терпелось продолжить разговор.

- Ну... как видишь, я заварила чертову кашу. Ненавижу быть сомневающейся тварью, но я не понимаю, как ты можешь это исправить.

Обычная веселость Теда сменилась неожиданной серьезностью.

- Не хочу тебя расстраивать, дорогая, но это не первое мое родео.

Лана нахмурилась.

- Что это значит?

Глаза Теда блеснули так, что у нее по спине пробежал холодок. От посетителей "Бутике Сисек" исходила некая мрачная атмосфера, которую она обычно ощущала, как только они оказывались поблизости. Раньше она не замечала этого от Теда - возможно, потому, что он умел скрывать это лучше, чем кто-либо другой, - но сейчас это определенно ощущалось.

- Это значит, что это не первый раз, когда я заставляю тела исчезать.

Лана улыбнулась.

- Понимаю. Это приятно осознавать.

Это было странно. Теперь она знала, что имеет дело с настоящим злодеем, опасным человеком по определению. Но, вместо того чтобы встревожиться, это знание ее успокоило. Настоящий злодей, который знает толк в эффективном уничтожении трупов и сокрытии следов на месте преступления, был именно тем парнем, который ей сейчас был нужен.

- Итак... как это происходит? Что дальше?

- Происходит то, что я делаю несколько телефонных звонков и поручаю это своим людям.

Лана нахмурилась, снова изучая место происшествия. Она не представляла, как это можно скрыть, не разобрав все до основания и не заменив все заново. И это была всего лишь эстетическая сторона дела. Вынести из квартиры два трупа взрослых людей и кучу пропитанного кровью хлама, не привлекая к себе лишнего внимания, казалось трудоемким и логичным кошмаром.

На самом деле, это казалось чертовски невозможным.

Тед похлопал ее по плечу.

- Я знаю, о чем ты думаешь, девочка, но поверь мне, мои люди - профессионалы. Они будут работать быстро, и к тому времени, как они закончат, ты ни за что не догадаешься, что здесь что-то произошло. Даю тебе слово.

- А что с ребенком?

Тед пожал плечами.

- Это не совсем моя область знаний, но я могу связаться с некоторыми людьми, у которых не возникнет проблем с его размещением.

Лана задумалась, грызя ноготь большого пальца.

- Я не знаю, что я чувствую по этому поводу. Разве нельзя просто анонимно передать его ближайшим родственникам?

Тед взял ее за запястье и притянул к себе, обхватив своими большими руками. Этот шаг Лану не удивил, но и не сильно обеспокоил. Она с самого начала ожидала чего-то подобного. В конце концов, такую крупную услугу нельзя получить без солидной платы.

- Поверь мне, так и должно быть. Будет лучше, если эти мертвые люди и малыш просто исчезнут, и о них никогда больше не будет слышно. Люди решат, что они сбежали куда-то втроем. Это то, чего мы хотим. Но если ребенка оставят, это превратится в большую чертову загадку, и полиция задаст еще больше вопросов, - oн произнес это именно так, подчеркнув первый слог, растягивая слова, как корн-дог, что, как она теперь поняла, отчасти было притворством. - Просто позволь мне позаботиться обо всем, и тебе не о чем будет беспокоиться. Обещаю.

Лана позволила себе устроиться поудобнее в его объятиях, лукаво улыбаясь и прижимаясь своими большими грудями к его груди.

- Как я могу отблагодарить тебя, Тедди?

Он покачал головой.

- Ты и так через многое прошлa. Мы уйдем, как только мои люди прибудут сюда, и дадим им возможность сделать то, что нужно, - oн сунул незажженную сигару в передний карман своего блейзера. - Но есть еще кое-что, что ты моглa бы сделать для меня, прежде чем я сделаю свои звонки.

Она немного сместила вес и прижалась бедром к эрекции, выступающей из его брюк.

- Это имеет какое-то отношение к этому?

- Это имеет самое непосредственное отношение к этому.

Его руки легли на ее ягодицы и грубо сжали их, когда он сильнее прижал ее к себе. Она ответила голодным, похотливым рычанием. Тед был довольно крупным джентльменом и не отличался красотой кинозвезды, но он охотно пришел ей на помощь, и этот поступок, казалось, подстегнул ее либидо. Не успела она опомниться, как уже стояла на цыпочках и засовывала свой язык в рот здоровяка. Он издал приглушенный звук, который мог бы сойти за удивленный смешок, но после этого ее действия вызвали нечто более похожее на мучительный визг. Лана вцепилась в него и стала стаскивать с него одежду, пока они оба не упали навзничь на кровать. Ковбойская шляпа слетела с головы Теда, когда он попытался встать. На его лице отразилось отвращение. Лана чуть не разозлилась, прежде чем поняла, что он реагирует на близость трупа Блейна. Она запоздало осознала, что ее обнаженная рука касается ноги Блейна. Это открытие должно было мгновенно вызвать у нее отвращение, но этого не произошло. Вместо этого ее возбуждение возросло еще больше. Она схватила шляпу Теда и швырнула ее через всю комнату, прежде чем вцепиться в лацканы его блейзера.

- Снимай свою чертову одежду и трахни меня, "Большой" Тед.

Тед побледнел.

- Не пойми меня неправильно, я ничего так сильно не хочу. Но не лучше ли нам сделать это где-нибудь в другом месте? Например, в гостиной?

- Ты не поверишь, насколько я сейчас мокрая, Тедди, - Лана толкнула его в грудь, и он приподнял свой торс еще выше, когда она скользнула назад, прижимаясь к ногам Блейна. - Я хочу, чтобы ты трахнул меня прямо здесь, рядом с моим мертвым изменником-парнем, - oна стянула с себя майку и отбросила ее в сторону, затем начала снимать шорты. - На самом деле, я хочу, чтобы ты трахнул меня прямо на нем.

Лана знала, что то, что она делает, было отвратительным и неправильным. Оправданное убийство или нет, но внутри нее явно было что-то не так, что-то глубоко и фундаментально испорченное, что-то, что всегда было там, таилось в самых темных уголках ее явно ненормального разума. Другого объяснения этому порыву не было. Осознание этого могло бы обеспокоить ее в любое другое время, но сейчас она хотела только принять это, насладиться своей внутренней тьмой и этой глубокой порочностью. Мимолетное выражение отвращения исказило черты Теда, но затем оно исчезло, и он начал стаскивать с себя блейзер.

- Ты маленькая грязная девчонка. Я думаю, что влюблен в тебя.

Лана сняла трусики и шлепнула ими его по лицу.

- Повтори это еще раз.

Он возился с пуговицами своей рубашки, торопясь ее снять.

- Я люблю тебя, Лана. Я люблю тебя до чертиков.

Она рассмеялась и, раздвинув ноги, устроилась на теле Блейна, с лихорадочным нетерпением ожидая, когда Тед сбросит с себя оставшуюся одежду. А потом он оказался на ней. На них обоих. Затем он оказался внутри нее. Она все кричала и кричала, когда кровать затряслась и изголовье ударилось о стену. Крики слились в одно долгое, непрерывное выражение безумного экстаза, почти как музыка, а мучительный ритм пружин кровати создавал оглушительный фон для ее оперного пения.

Какая-то ебанутая херня, случившаяся на дороге, часть вторая

Они были на окраине Мобила, штат Алабама, когда Эхо объявила, что ей нужно отлить. Дез устроилa ей разнос за то, что она не вышла из машины на конечной остановке, и пригрозилa, что будет ехать до тех пор, пока ей самой не захочется остановиться. В ответ Эхо пригрозила снять шорты и обоссать все заднее сиденье, что фактически положило конец недолгой дискуссии. Дез нажала на рычаг указателя поворота и свернула на следующем съезде, где заехала на почти пустую парковку у магазина "Стоп-энд-Гоу".

Они втроем вышли из "Импалы" и зашли в магазин. Дез привелa Эхо в ярость, добравшись до женского туалета первой и с самодовольной ухмылкой захлопнув дверь у нее перед носом.

Эхо бросила недоверчивый взгляд на Лану, которая стояла у ряда холодильников, разглядывая ассортимент напитков, выставленных на витрине.

- Ты можешь себе представить, какая наглость у этой сучки? Я была близка к тому, чтобы обоссаться, а она такое вытворила. Невероятно, блядь!

Лана пожала плечами, не глядя на нее.

- Просто такая, какая она есть. Черт, тебе повезло, что она вообще остановилась.

Эхо издала громкий звук разочарования и топнула ногой по полу, прежде чем ударить кулаком по закрытой двери.

- Поторопись, Дез. Не задерживайся там на час, просто чтобы досадить мне, или ты, блядь, пожалеешь об этом. Это честное обещание, которое я даю тебе, сучка.

Из-за двери донесся приглушенный женский смех. Эхо взвизгнула и уже собиралась снова забарабанить в дверь, когда посмотрела направо и, нахмурившись, увидела закрытую дверь мужского туалета. Обычно она не любила пользоваться мужскими туалетами в круглосуточных магазинах, потому что они вызывали у нее отвращение, но это была чрезвычайная ситуация. Она чувствовала, что может взорваться в любую секунду.

Нахуй!

Она открыла дверь мужского туалета и испуганно ахнула, сразу же сделав шаг назад. Молодой человек лет двадцати с небольшим сидел на унитазе со спущенными до лодыжек штанами, но не собирался срать. На кафельном полу перед ним лежал раскрытый порножурнал - один из самых непристойных, судя по виду, - и он держал руку на пульсирующем стояке. Сначала он выглядел рассерженным таким вторжением, но выражение его лица изменилось, когда он в полной мере осознал женственность пышных форм Эхо.

Лицо молодого человека исказилось так, что стало похоже на какой-то приступ. Он застонал, как зомби из фильма, и внезапно кончил, выпустив серебристую струю спермы, которая, казалось, была выпущена реактивным двигателем, и ударила в противоположную стену. Его плечи поникли, и он откинулся на спинку сиденья, его грудь поднималась и опускалась, когда он тяжело дышал, как бегун в конце спринтерского забега.

Эхо издалa громкий звук отвращения.

- Ты гребаный извращенец! Что, блядь, с тобой не так? Что за больной ублюдок дрочит в общественном туалете?

Мужчина уже достаточно оправился от первых мгновений пост-оргазмической бесчувственности, чтобы бросить на нее обвиняющий взгляд.

- Ты когда-нибудь слышала о том, чтобы стучать? Возможно, ты захочешь попробовать это в следующий раз.

Эхо недоверчиво рассмеялась и покачала головой.

- Ты собираешься винить в этом меня, ты, извращенный ублюдок? Серьезно?

Лана все еще стояла у холодильников, но теперь ее голова повернулась в сторону Эхо.

- Что там происходит?

- Я только что виделa, как тощий извращенец кончил на стену в общественном туалете.

- Он симпатичный?

Эхо, нахмурившись, взглянула на нее.

- Заткнись, если не можешь предложить ничего полезного. И нет, не симпатичный.

Парень в туалете взял журнал, спокойно сложил его и сунул под мышку, после чего встал и натянул штаны. Он застегнул молнию и спустил воду в унитазе, затем подошел к раковине и открыл кран с горячей водой, чтобы вымыть руки. Намыливаясь, он взглянул на отражение Эхо в зеркале над раковиной.

- Ты говоришь так, потому что злишься на меня. Я знаю, что я красивый.

Эхо засмеялaсь.

Парень смыл мыло с рук, выключил воду и стряхнул лишнюю влагу, прежде чем вытащить стопку полотенец для рук из распределителя, установленного на стене. Вытирая руки, он бросил самодовольный взгляд на Эхо.

- Признай это. Ты просто злишься, что я не продержался достаточно долго, чтобы присунуть тебе.

Эхо долго смотрела на него, ее глаза сузились, когда в ней закипела новая волна гнева. Многое произошло с тех пор, как несколько месяцев назад она рассталась с Кейси и своей прежней жизнью. Она уже не была тем человеком, каким была тогда. Разгульная жизнь в разъездах с новыми опасными друзьями изменила ее навсегда. Было пролито много крови. И множество людей - в основном мужчин - погибло от ее рук. Этот подлый маленький сукин сын понятия не имел, на что он провоцирует. Это было равносильно тому, чтобы проткнуть змею острой палкой.

Пришло время испытать это на собственном горьком опыте, малыш.

Она вошла в туалет и закрыла за собой дверь, убедившись, что заперта на ключ. Первой реакцией парня было удивленно нахмуренное лицо, но затем он начал ухмыляться, отчего его ястребиные черты лица стали почти мертвенно-бледными. Он оглядел ее с головы до ног, облизывая губы, восхищаясь ее длинными ногами и соблазнительными изгибами.

- Я так и знал. Тебе надоел вибратор и хочется добротного "кожаного змея" от Би-мэна, типа меня. Я прав?

Эхо улыбнулась, но ничего не сказала.

Она сняла с плеча сумочку, открыла ее и принялась рыться в ней.

Парень выбросил комок полотенец в мусорное ведро и подошел на шаг ближе.

- Мне понадобится по крайней мере несколько минут, прежде чем "мистер змей" снова будет готов к действию, - oн улыбнулся в своей обычной вкрадчивой манере и подошел еще на шаг ближе. - И я мог бы заняться с тобой сексом. Тебе бы этого хотелось, детка?

Пальцы Эхо сомкнулись на чем-то в сумке.

- Ты называешь себя "Би-мэн". Почему?

Он усмехнулся.

- Потому что меня зовут Брэд, и я - мужик.

Эхо улыбнулась.

- Уже нет.

Складной нож со щелчком раскрылся, когда она вытащила его из сумки. Глаза Брэда широко раскрылись при виде лезвия, но он не сразу отступил от нее. Эхо убила достаточно людей, чтобы понять почему. Их мозгам потребовалось слишком много времени, чтобы осознать происходящее. Никто из них никогда не ожидал, что женщина - особенно красивая женщина - набросится на него с кулаками, если только сначала на нee не напали или не угрожали. В них была заложена вера в то, что они - единственные настоящие хищники, и это было лишь одной из многих особенностей их пола, которые делали их бесспорно неполноценными.

Эхо вонзилa лезвие ему в пах. Лезвие пронзило его мошонку и глубоко вошло в нее. Брэд вскрикнул и отшатнулся назад, пока не уперся спиной в стену. Кровь быстро пропитала его джинсы и вытекла из дыры, проделанной лезвием. Эхо бросилась на него, и он выставил предплечье, сумев в последнюю секунду отразить удар, нацеленный ему в горло. Лезвие проткнуло мясистую часть его руки чуть ниже запястья, и из новой раны в его плоти потекла кровь. Боль, казалось, заставила его сосредоточиться, когда он запоздало осознал, что борется за свою жизнь. Такое тоже часто случалось, и именно тогда все становилось еще интереснее - и захватывающе.

Она вырвала лезвие из его руки и замахнулась, чтобы полоснуть его по лицу. Он снова вовремя поднял руку и на этот раз ударил ее в ответ. Она отступила на шаг, и он бросился на нее, инстинкт подсказывал ему, что сейчас самое время воспользоваться преимуществом. Эхо усмехнулась, когда он, как и следовало ожидать, попытался схватить нож, но выхватила его прежде, чем его рука успела сомкнуться на нем. Затем она сделала ложный выпад вправо, заставив его споткнуться, а затем изменила направление и вонзила лезвие глубоко ему в живот. Его глаза снова расширились, и он с хрипом выдохнул, когда она выдернула лезвие и вонзила его ему в живот еще три раза подряд.

На этом все было почти закончено.

Эхо отступила, освобождая ему дорогу, и он упал на колени. Он схватился за кровоточащий живот и посмотрел на нее глазами, полными слез.

Его нижняя губа задрожала.

- За что?

- Потому что ты отвратителен.

Она схватила его за волосы, рывком подняла голову и яростно полоснула по горлу, вскрывая яремную вену. Кровь хлынула из раны, когда он перевернулся на бок и задергался на залитом кровью полу.

Эхо глубоко вздохнула и счастливо улыбнулась, как она часто делала сразу после убийства. В некотором смысле это не сильно отличалось от секса. У вас была прелюдия и главное событие, за которым следовало послевкусие. Ей все понравилось, но особенно приятным было послевкусие. Она почувствовала удовлетворение. Полное удовлетворение.

Еще один подлый человек исчез с лица земли. Я считаю, что это хорошая работа за сегодня.

Она вымыла руки над раковиной и смыла кровь с лезвия, прежде чем положить его обратно в сумку. Она смыла кровь с тела горячей водой и полотенцем для рук. Она ничего не могла поделать с темно-красными пятнами на своей майке и шортах. Окровавленные полотенца для рук она забрала с собой, чтобы выбросить в другом месте. Дез всегда настаивала на том, чтобы оставлять как можно меньше следов ДНК. Поэтому она собрала полотенца, бросила их в мусорную корзину у туалета и достала из корзины пластиковый пакет для мусора, который завязала и поставила у двери.

Позаботившись обо всем этом, она наконец-то смогла сделать то, в чем так отчаянно нуждалась. Она сбросила шорты и села на сиденье унитаза, испустив долгий вздох облегчения и опорожнив мочевой пузырь. Покончив с этим, она достала из сумки пару латексных перчаток и еще одним комком полотенец протерла все поверхности, к которым прикасалась в комнате. Вспомнив, что уже завязала пакет для мусора, она решила спустить бумажные полотенца в унитаз.

Когда она, наконец, вышла из туалета, Дез и Лана стояли у стойки с закусками, ожидая ее. Ее ждал еще кто-то, плотный парень лет тридцати, который явно спешил в уборную.

Эхо преградилa ему путь.

- Ты не можешь туда войти.

- Почему бы и нет?

- Потому что ты - мертв.

Он нахмурился.

- Ты с ума сошлa? О чем ты говоришь?

Правая рука Эхо в перчатке нырнула в сумочку и достала пистолет 22-го калибра. Это произошло слишком быстро, чтобы он успел среагировать. Она приставила дуло к его горлу и нажала на спусковой крючок. Он наткнулся на стойку с кондитерскими изделиями и опрокинул ее, прежде чем замертво упасть на пол.

Эхо посмотрела на своих подруг.

- Кто-нибудь, позаботьтесь о продавце.

Лана побежала к выходу из магазина. Буквально через секунду после того, как Эхо заговорила, у нее в руках был пистолет, который она достала из своей сумки. Дез заметила пожилую женщину - единственную покупательницу в магазине, - направлявшуюся к входной двери, и перехватила ее, сбив с ног и с хрустом свернув ей шею ударом ноги. За мгновение до того, как это произошло, раздался выстрел, и продавщица замертво упала за прилавок.

Все произошло с такой скоростью и убийственной точностью, что Эхо улыбнулась.

Она так сильно любила своих подруг.

После того, как Дез раздобыла записи с камер наблюдения - еще одна вещь, которую она научилась делать с почти сверхъестественной скоростью и мастерством, - они выбрались оттуда и снова отправились в путь.

Воссоединились, и это так неприятно

- Я здесь, чтобы убить тебя. Как я и обещала.

Это был ответ Эхо на вопрос Кейси о ее неожиданном появлении в его доме. Это был не тот ответ, который он надеялся услышать, и из-за этого у него временно закоротило мозги, и он не знал, что сказать дальше.

Эхо продолжала целиться в него из пистолета, перешагивая через мертвого бандита и приближаясь к нему.

- Hа колени, Кейси.

- Подожди, - oн поднял руку и обвел ею пространство, указывая на трех поверженных головорезов. - Неужели тебе совсем не интересно, что здесь происходило?

- Hет. Hа колени. Сейчас же.

Ее тон был леденящим душу в своей решительности. Он посмотрел ей в глаза и не увидел в них ни малейшего намека на жалость или милосердие. Это был не тот случай, когда Эхо пыталась напугать его, выразив свои чувства самым драматичным образом. Она была очень похожа на ту девушку, которую он помнил, но он видел, что она изменилась за время своего отсутствия. Она казалась жестче, чем раньше. Злее.

Теперь она была в шести футах от него. Дуло 9-мм пистолета было направлено в центр его лица. Она целилась уверенно, ее поза была расслабленной. Не было и намека на нервозность, ничто не указывало на то, что она была всего в нескольких секундах после того, как убила трех человек.

- Я сказалa тебе встать на колени. Выполняй, или я грохну тебя.

Кейси остался на ногах и покачал головой.

- Тогда это то, что тебе придется сделать.

Впервые выражение ее лица изменилось. Она нахмурилась, а уголок рта дернулся. Что-то подсказало ему, что это был не первый раз, когда она целилась в мужчину из пистолета. Вероятно, это был даже не первый раз, когда она кого-то убивала. К такому хладнокровному спокойствию в вопросах жизни и смерти невозможно прийти без какого-либо предварительного опыта. И у него возникло подозрение, что это, возможно, был единственный раз, когда кто-то, смотревший в дуло ее оружия, бросил ей вызов.

Но затем она улыбнулась.

- Сейчас же встань на колени, Кейси, или я, блядь, прострелю тебе колено.

Кейси нахмурился.

Ладно, дело принимает серьезный оборот.

Он попытался придумать что-нибудь - что угодно - что он мог бы сказать, чтобы отвлечь ее, как-то смягчить ее гнев, но так и остался в растерянности. Он не знал, возможно ли вообще урезонить того, кто после столь долгого отсутствия способен сохранять такую ярость.

Но потом он кое-что придумал. Простой вопрос. Это было не так уж много, но у него не было ничего другого, с чем можно было бы поработать, и он задал его.

- Почему сейчас?

Он не ждал ответа. Черт возьми, он не ожидал ничего, кроме пули в колено. Он был уверен, что его бывшая любовь не изменилась ни в чем существенном. Когда она что-то говорила, она говорила искренне. И когда она говорила тебе, что сделает что-то, это было абсолютно неизбежно. Поэтому Кейси был слегка удивлен, когда она сказала:

- Ты - незаконченное дело. Я должнa убить тебя, прежде чем смогу двигаться дальше.

Кейси поморщился.

- Мне жаль, что я изменил тебе, Эхо. Ты, наверное, думаешь, что я не всерьез, что я сказал бы что угодно под дулом пистолета, но, клянусь, это правда. Я знаю, что круто лажанул.

- Я действительно верю тебе, Кейси. Но я все равно убью тебя.

Она подошла еще на шаг ближе.

Кейси рефлекторно отступил на шаг.

Эхо рассмеялась.

Кейси нахмурился.

- Что-то смешное? Потому что я должен сказать тебе, Эхо, что ничто в этом не кажется мне чертовски смешным.

Она улыбнулась.

- Все делают то, что только что сделал ты. Это заставляет меня смеяться.

- О чем ты говоришь?

- Обычно, когда я направляюсь на кого-то с пистолетом, он начинает пятиться, как только я оказываюсь на расстоянии шести футов[9] от него. Это как неписаное правило. Правило волшебного уклонения от пуль, - eе улыбка стала чуть шире, становясь больше похожей на ухмылку. - Что-то в их мозгу заставляет их чувствовать, что с ними все будет в порядке, если они просто будут держаться на определенном расстоянии, как будто эти несколько лишних сантиметров каким-то образом защитят их. Это, конечно, неправда.

Она медленно приблизилась еще на шаг.

Кейси выдохнул и остался на месте. Его сердце бешено колотилось, а во рту пересохло, но он никуда не собирался уходить, только не после этой небольшой речи. Он не хотел, чтобы ему прострелили колено. Он совсем не хотел, чтобы его подстрелили. Но у него не было практически никаких шансов предотвратить это. В любом случае, стоя на коленях или на ногах, в пистолете была пуля с его именем. И ему уже достаточно угрожали для одного дня.

Так что к черту все.

- Ты сказалa, что убьешь меня, если когда-нибудь увидишь снова.

- Именно так, ублюдок, - oна произнесла это с такой восторженно-злобной улыбкой, что это едва не сломило его решимость. - И этот счет наконец-то будет оплачен.

- Но это было как предупреждение, верно? Вот как это работает. Это значит, что "держись от меня подальше и больше не появляйся". Что ж, именно так я и поступил. Я облажался и остался в стороне. Я выполнил свою часть сделки. Так зачем же ты меня искала?

Эхо закатила глаза.

- Я уже сказала тебе, в чем дело, Кейси. Ты просто пытаешься оттянуть неизбежное.

Кейси вздохнул.

- Послушай... что я должeн делать? Умолять сохранить мне жизнь?

- Это было бы хорошим началом, сука. Я хочу, чтобы ты стоял на коленях и умолял сохранить тебе жизнь. Я хочу, чтобы ты целовал мои ноги и ползал, как червяк. Я хочу увидеть, как ты будешь унижен до предела, прежде чем умрешь.

- Раньше ты любила меня.

- Все изменилось.

- Значит, то, что у нас было, для тебя больше ничего не значит? Потому что я думал, что это было что-то особенное.

Эхо разразилась недоверчивым смехом.

- Ты что, издеваешься надо мной, Кейси? Это очень мило с твоей стороны. Наша любовь была ложью. Я понялa это, как только поймалa тебя между ног той шлюхи.

- Подожди. Ты сказалa, что поверилa мне, когда я сказал, что знаю, что все испортил.

- О, я в это верю. Это совсем другое дело, если исходить из того простого факта, что ты никчемный, лживый кусок дерьма.

Она подошла еще на шаг ближе.

Кейси по-прежнему не двигался.

Теперь их разделяло всего около трех футов[10].

Эхо улыбнулась.

- Давай, Кейси. Схватись за пистолет. Посмотрим, что, блядь, произойдет.

Кейси обдумывал эту идею всего секунду, но отбросил ее, как только она пришла ему в голову. Эхо была слишком уверена в том, как она обращалась с оружием, слишком уверена в каждом аспекте того, что она делала. Схватившись за пистолет, он не добился бы ничего, кроме того, что его скорее пристрелили бы. Он должен был придумать какой-то другой способ вывести ее из равновесия, какой-то способ изменить ход игры.

И тут у него получилось.

- Кили в беде.

Эти слова, казалось, пробились сквозь маску безжалостности Эхо. Она поджала губы и долго, задумчиво смотрела на него.

- У нее неприятности? Какого рода неприятности?

Наконец-то.

Он завладел ее вниманием, даже сумел, по крайней мере, на время отвлечь ее от вопроса о мести. Шансы были велики, что он все равно погибнет в течение следующих нескольких минут, но сейчас у него была возможность, которую, черт возьми, лучше использовать по полной, пока это возможно.

- Помнишь ту странную секту, о которой писали в газетах за год до твоего ухода?

Губы Эхо искривились в презрительной усмешке.

- Эти чудаки-хиппи?

Кейси кивнула.

- Да. Сейчас она живет в их коммуне.

Эхо немного опустила пистолет. Он решил, что это было скорее отражением шока от откровения о Кили, чем признаком того, что она решила не стрелять в него, но он воспользуется тем, что сможет получить в данный момент.

- Когда это произошло?

Кейси уловил в тоне Эхо искреннюю озабоченность по поводу тяжелого положения Кили. Это было, возможно, очень хорошо и не удивило его. Удивительно было только то, что ему потребовалось так много времени, чтобы разыграть то, что, оглядываясь назад, было его козырем в рукаве.

Его сестра была единственной из членов обширного клана Миллеров, с кем Эхо была связана какими-либо значительными отношениями. Они искренне любили друг друга, хотя ближе к концу возникли некоторые трения, связанные с тем, что Кили отвергла предложение Эхо устроить ее на пробы в качестве танцовщицы в клубе. Эхо расстроилась, когда Кили назвала стриптиз "низкопробным занятием". Правда заключалась в том, что танцы в клубе были слишком похожи на настоящую работу, где у тебя есть начальник и от тебя требуется придерживаться регулярного графика, а этого она по возможности избегала.

Кейси вздохнул.

- Несколько месяцев назад. Она, как обычно, не работала, и в какой-то момент ее любимый наркотик сменился с кокаина на героин. Именно тогда она действительно начала сходить с ума. И с этим возникли юридические проблемы.

Эхо покачала головой.

- Опять?

- Да. Опять, - в голосе Кейси слышалась вся усталость, которую он испытывал всякий раз, когда размышлял о бесконечных невзгодах Кили. - Она вляпалась в какое-то сомнительное дерьмо еще до того, как связалась с культом. Кража. Проституция. И тому подобное дерьмо.

Выражение лица Эхо стало задумчивым.

- Я и сама в последнее время вляпалась в "сомнительное дерьмо", Кейси, и это намного хуже, чем воровать или продавать себя за наличные.

Кейси нечего было на это сказать.

Эхо хмыкнула.

- Дай-ка я угадаю. Все по-другому, потому что она - твоя сестра. Потому что вы одной крови. Я - просто сумасшедшая бывшая, о которой ты совсем забыл, как только она исчезла из поля зрения. С глаз долой, из сердца вон, верно?

- Эхо...

- Тише. Я не хочу этого слышать. Я знаю, как это дерьмово, - уголки ее губ изогнулись в горькой усмешке. - Вернемся к печальной истории твоей младшей сестры.

- Кили на год старше меня.

- Неважно. Как будто ее возраст имеет значение. Твоя сестра - чертов ребенок. Ты знаешь это так же хорошо, как и я.

Кейси не мог с этим поспорить.

- Ну, да.

- Черт, на данный момент, может быть, для нее лучше всего оказаться в дурацком культе хиппи.

- Как ты себе это представляешь?

Эхо пожала плечами.

- Ей ведь есть где остановиться, верно? Тебе не нужно беспокоиться о том, что она занимается сомнительным дерьмом, чтобы платить за аренду. И я уверена, что они снабжают ее всеми лекарствами, с которыми она может справиться. Наркотики - это, пожалуй, ее любимое занятие во всем мире, верно? С таким же успехом она могла бы найти место, где можно достать наркотики, не нарываясь на еще большие неприятности. Да, возможно, это не идеальная ситуация, но, вероятно, это лучшее, на что можно надеяться в данный момент.

Кейси фыркнул.

- Чушь собачья. Если бы дело было только в этом, я бы, возможно, согласился, но происходит гораздо больше, чем просто большая любовь. Этот так называемый "Орден блуждающих душ" - настоящая проблема. Я тщательно изучил их, в том числе поговорил с частным детективом по имени Карл Старк. Старк был убежден, что "Орден" вот-вот превратится в полномасштабную семью Мэнсона или в Джонстаун[11]. Публике скармливают всякую чушь о хиппи-диппи, но за кулисами всем заправляет парень, их гребаный гуру, который верит в кровь и революцию, во все это радикальное движение шестидесятых.

Эхо нахмурилась.

- Был убежден?

- Значит, ты обратила внимание на прошедшее время. Хорошо. Наконец-то ты обратилa на это внимание, - Кейси улыбнулся, но в душе едва сдерживался. Ситуация оставалась очень опасной. Непостоянство Эхо означало, что он был в секунде от того, чтобы получить пулю в лицо, пока у нее в руках был пистолет. Он должен был продолжать играть на ее сохраняющейся привязанности к Кили и чертовски надеяться, что этого будет достаточно, чтобы заслужить отсрочку. - Старк исчез около месяца назад. С тех пор его никто не видел и ничего о нем не слышал.

Выражение лица Эхо было задумчивым.

- И ты думаешь, что эти люди из "Ордена" имеют какое-то отношение к его исчезновению?

- Не могу этого доказать, но я, блядь, знаю, что они имеют к этому какое-то отношение. Старк подобрался слишком близко к правде, возможно, узнал что-то, чего ему знать не полагалось, и был убит за это. Эти мертвые ублюдки здесь... - Кейси кивнул на изрешеченные пулями тела на полу, - ...они головорезы "Ордена". Они пришли сюда, чтобы позаботиться обо мне так же, как они позаботились о Старке. Видишь телефон на столе? - oн подождал, пока Эхо заметит его. - Там есть безумное видеообращение от Кили, которое подтвердит то, что я говорю.

Эхо подошла к столу и повернула телефон к себе. Она пару раз провела пальцем по экрану, а затем Кейси услышал голос своей сестры, когда началось воспроизведение сообщения. Посмотрев его уже один раз, он обратил внимание на слегка изменившееся выражение лица Эхо, ожидая увидеть какие-либо признаки надежды.

Когда сообщение закончилось, она сказала:

- Может быть, во всей этой параноидальной ерунде все-таки что-то есть.

Кейси облегченно вздохнул.

- Слава Богу.

Хорошенькие черты лица Эхо слегка посуровели.

- Что, думаешь, теперь ты выкрутился, Кейси?

Она направила пистолет ему в живот.

Он с трудом сглотнул.

- Эхо... пожалуйста...

- Это только начало.

- Что?

Эхо рассмеялась.

- Я все еще хочу услышать, как ты умоляешь. Я все еще хочу видеть тебя на коленях. Может, я помогу тебе разобраться с твоей сестрой, а может, и нет - я пока не знаю. Но если тебе нужен хотя бы небольшой шанс, ты дашь мне то, что я хочу.

Кейси ничего не сказал. Он сделал все возможное, чтобы отговориться, но, похоже, для него это все равно могло стать концом света.

Эхо отошлa от стола и приставил дуло 9-мм пистолета к его лбу.

- Так что же это будет, малыш? Получу ли я то, что хочу? Ты собираешься встать на свои гребаные колени прямо сейчас?

Кейси знал, что пришло время проглотить последние остатки гордости. У него не было выбора. Чтобы спасти Кили, нужно было сделать все возможное, чтобы спасти свою собственную жизнь.

Он выдохнул.

И упал на колени.

Широкая улыбка Эхо была ослепительной.

- Вот, хороший мальчик.

Выражение ее лица снова стало жестким.

Затем она ударила его пистолетом по лицу.

Ранчо де Рэ

За день до перестрелки на 2-й авеню...

Человек, которого его последователи знали как Джона Уэйна де Рэ, за свою более чем пятидесятилетнюю жизнь носил множество других имен. Череда псевдонимов была просто естественной частью существования афериста. Чтобы оставаться на плаву, ему приходилось часто менять их и изобретать заново. Бывали времена, когда ему вообще было трудно вспомнить свое настоящее имя.

Ночь, когда он перерезал горло колумбийскому торговцу кокаином, стала концом пути для "Билли Эванса", его первой вымышленной личности. После этого он скитался по стране, редко где задерживаясь, так как вел жизнь мошенника. Дядя, к тому времени отбывавший длительный срок в федеральной тюрьме, научил его тонкому искусству обмана простаков. Дядя потерпел крах из-за того, что стал чересчур амбициозным, отчасти из-за карточных долгов, которые вышли из-под контроля. Проблемы его дяди были причиной того, что он много лет после этого занимался мелким мошенничеством. Жизнь за решеткой не слишком привлекала его.

Прежде чем он осознал это, прошли десятилетия, и он успел побывать десятками разных людей. Он побывал во многих местах и многое повидал. Это был интересный способ прожить жизнь, и денег, которые он зарабатывал, занимаясь своим делом, было более чем достаточно, чтобы сводить концы с концами, особенно по мере того, как шли годы и у него это получалось все лучше и лучше.

Но в конце концов он устал от мошенничества. Удовольствие от того, что он выманивал у людей их деньги, поубавилось. Именно тогда он начал подумывать о том, чтобы заняться бизнесом, связанным с фальшивой религией. Люди всегда стремились к чему-то, во что можно верить, к чему-то большему и более значимому, чем рутинная работа, которая характеризовала их короткую жизнь. Они жаждали просветления и духовного подъема, недоступных на их бесперспективной работе и в запущенных отношениях. Чем больше он думал об этом, тем больше понимал, что тоже хочет этого. Именно тогда зарождающаяся идея стала превращаться в нечто большее, чем просто очередная афера.

С самого начала он понимал, что так называемые "нормальные" люди, ведущие счастливую, хорошо устроенную жизнь, не будут его целевой аудиторией. Вместо этого он будет искать тех, кто сбился с пути. Растерянных и травмированных людей. Неприкаянных странников.

Следовательно... "Орден блуждающих душ".

Тем не менее, это оставалось только концепцией, пока заключенный в тюрьму дядя не скончался и не оставил ему это ранчо. Когда Джон впервые посетил это место и увидел его холмистую, обширную территорию, он почувствовал, что судьба вела его к этому моменту всю его жизнь, потому что сразу стало ясно, что он нашел идеальное место для основания своего нового движения.

Джон Уэйн отодвинул кожаное кресло от большого письменного стола в своем кабинете и повернулся, чтобы выглянуть в окно, выходившее на территорию за ранчо. Он выпустил клуб дыма и постучал сигаретой о край пепельницы, которую держал на подоконнике.

Курение было старым, излюбленным удовольствием, но, к сожалению, в последнее время ему стало труднее им наслаждаться. Он продолжал это делать. Зависимость была такой же сильной, как и прежде. Но, втягивая дым в легкие, он чувствовал головокружение, которого раньше никогда не испытывал. Это также усилило головные боли, которые он испытывал в последнее время. Иногда они были настолько сильными, что ему хотелось пробить стену кулаком. На этот раз, однако, боль была лишь легкой, и за это он был благодарен. Сильнодействующие таблетки, которые прописал ему врач, вероятно, на этот раз не понадобятся.

Джон выпустил струю дыма к высокому потолку своего кабинета, глядя на ряды домиков на расстоянии примерно ста ярдов. Большинство его молодых помощников жили в этих домиках, которые были расположены таким образом, что напоминали часть городка пионеров на Старом Западе. От них требовалось жить просто, без таких современных удобств, как электричество, телевидение или, самое главное, Интернет. Якобы это должно было помочь им лучше ощутить красоту природы. На самом деле Джон не хотел, чтобы они узнали о многих негативных вещах, которые недоброжелатели "Ордена" могли сказать об организации.

Затушив окурок, он взял со стола бинокль и еще раз выглянул в окно. Он настроил фокус и осмотрел коттеджи и прилегающую территорию. Это было всего лишь простое наблюдение. Он не искал ничего особенного. Но тут его внимание привлекла длинноногая молодая женщина в шортах и топике на бретельках. Она боролась с ветром, пытаясь прикрепить простыни к бельевой веревке.

Джон снова отрегулировал фокус и увеличил изображение, наблюдая, как она наклоняется, чтобы достать еще одну чистую белую простыню из корзины, стоящей у ее ног. Удивительно было видеть, как ее приятная округлая попка натягивала ткань шорт. Он почувствовал, как что-то шевельнулось у него в паху, когда она встала и перекинула край простыни через бельевую веревку. Стараясь, чтобы простыня аккуратно прилегала к веревке, она повернулась под таким углом, чтобы он мог лучше видеть ее лицо.

Под биноклем было видно, как губы Джона растянулись в улыбке.

Я помню эту девушку.

В рядах "Oрдена" было немало привлекательных молодых женщин. Хотя соблазн поступить иначе был огромен, он взял за правило не трахаться с новыми посвященными. На том этапе было важно не испортить свою иллюзорную чистоту. Они могли струсить и уйти, полностью не отдав себя "Ордену". Но у них были способы доказать, что они достойны этого, и занять место в иерархии, за которым не было пути назад, точку абсолютного доверия и преданности делу. Он регулярно трахал тех, кто заходил так далеко.

Но эта девушка... О, как сильно она его соблазнила. Она была такой миловидной, такой ослепительно сексуальной, и в ней было что-то хитрое, знающее, что сильно повлияло на его либидо. В тот день, когда она приехала в лагерь, он был так близок к тому, чтобы нарушить свое правило и трахнуть "свежее мясо". По-настоящему полового акта не было, но он поддался на ее неожиданное предложение сделать минет. В тот день его желание было сильнее, чем его обычно внушительная сила воли. Но в тот день на работе была еще одна причина, более веская, чем простое искушение. Большую часть того дня он боролся с одной из первых по-настоящему чудовищных головных болей, и она прошла незадолго до его встречи с ней. Принятие дара наслаждения от девушки было для него самым жизнеутверждающим поступком на тот момент, временным доказательством того, что мгновения совершенного блаженства все еще возможны.

Джон Уэйн издал голодный стон, наблюдая, как она гоняется за простыней, которую ветер вырывает у нее из рук, как ее груди подпрыгивают под тонкой тканью топа.

Боль снова пронзила его голову.

Блядь!

Он повернулся и нажал кнопку на телефоне на столе.

- Бойд!

- Сэр? - раздался ответ из динамика телефона.

- Зайди сюда. Мне нужно, чтобы ты привел мне кое-кого.

- Да, сэр.

Кили выругалась от досады, когда ветер вырвал простыню у нее из рук и закружил ее по траве. Она поспешила подхватить ее, пока она не упала на голую землю возле домиков. Если бы это произошло, простыня стала бы заметно грязнее, и у нее не было бы другого выбора, кроме как почистить ее снова. За последние две недели она потратила слишком много времени на уборку. Все - каждая простыня, каждый предмет одежды, каждое полотенце - должно было быть безупречно чистым, чтобы она снова не навлекла на себя гнев Сьюзен Вагнер.

Отчаянный рывок позволил ей ухватиться за край простыни как раз перед тем, как она успела упасть на траву. Слезы навернулись у нее на глаза, когда она села и смотала простыню. Она уже заметила маленькое зеленое пятно на белой хлопчатобумажной ткани. Ей придется либо стирать его снова, либо добровольно пойти к Сьюзен и подвергнуть себя дополнительному сексуальному унижению в обмен на отдых от тяжелого физического труда. Обычно она предпочитала выполнять дополнительную работу, но она так чертовски устала от стирки. А сегодня был особенно долгий день. Мысль о том, что придется стирать еще хотя бы одну простыню, вызвала у нее почти невыразимую усталость.

Она поднялась на ноги и поплелась обратно к бельевым веревкам, где на сильном ветру громко хлопало множество других приколотых простыней и одежды. Пустая корзина для белья лежала на боку, опрокинутая ветром. Разлетевшаяся простыня была последним предметом на дне корзины. Она была благодарна хотя бы за это. Множество грязных вещей для стирки поставили бы ее на грань самоубийства.

Мужчина в черном костюме вышел из-за одной из развевающихся простыней, заставив ее ахнуть от удивления.

- Tы Кили Миллер?

Кили настороженно посмотрела на мужчину.

- А кто спрашивает?

- Джон Уэйн де Рэ. Я должен отвести тебя в его кабинет в большом доме.

Кили изумленно уставилась на мужчину. Вызовы на встречу с Джоном Уэйном случались нечасто, особенно для новичков. Она тут же пожалела о своей неосмотрительной дерзости и понадеялась, что до него не дойдет ни слуху ни духу. Темный костюм мужчины должен был подсказать ей, что к нему нужно относиться с уважением. Все его охранники высшего уровня носили такие костюмы.

Конечно, она не могла не задаться вопросом, зачем ее вызвали. Она не была здесь кем-то особенным, по крайней мере, пока. Но она знала, что Сьюзен прислушивается к гуру. Они были старыми друзьями. Она предположила, что, возможно, де Рэ хотел лично сделать ей выговор или, возможно, даже выгнать из "Ордена". В этот момент она уже не была уверена, что это так уж плохо.

Она бросила испачканную простыню в корзину и опустилась на колени, чтобы поднять ее.

- Я была бы рада пойти с тобой, но она снова испачкалась. Мне нужна минута, чтобы привести все в порядок...

- Оставь ee.

Кили нахмурилась.

- Но...

- Оставь ee, - тон мужчины был резким. - Тебя ждут в большом доме как можно скорее. Кто-нибудь еще придет, чтобы закончить твою работу.

- Tы уверен? Это займет не больше минуты. Я бы не хотелa, чтобы у меня были неприятности.

- Господи Иисусе, девочка. Поставь эту чертову корзину и следуй за мной.

Судя по тону парня, дальнейшие споры были бы неразумны. Поэтому Кили поставила корзину на землю и выдавила улыбку.

- Показывай дорогу.

Охранник отвернулся от нее и направился к дому, идя впереди быстрым шагом, так что ей пришлось поспешить за ним. Она поборола желание броситься бежать в каком-нибудь случайном направлении, просто чтобы досадить ему. Но она тут же отбросила эту мысль. По словам Сьюзен, за ней все время пристально следили. Этот порыв был бы истолкован как попытка побега, а побег был невозможен, по крайней мере для нее.

Большинство посвященных могли свободно покинуть "Орден", если бы захотели - хотя очень немногие когда-либо это делали, - но Кили Миллер это больше не касалось. По сути, сейчас она была здесь пленницей, и стала ею в тот момент, когда столкнулась со Сьюзен Вагнер.

Кили поднялась вслед за охранником на несколько ступенек к большой веранде в задней части дома. Несколько высокопоставленных членов "Ордена" расположились в креслах на веранде. Мужчина средних лет с большим пивным животом играл с iPad, в то время как женщина примерно того же возраста набирала текстовые сообщения на своем телефоне. Это стало ярким напоминанием о глубокой пропасти между членами внутреннего круга и посвященными более низкого уровня, ни один из которых не имел доступа к современным технологиям. Предполагалось, что посвященные будут жить просто для того, чтобы стать более "чистыми". Поначалу Кили была полностью согласна с этой идеей, но теперь она поняла, что это просто способ оставить новичков в неведении и поставить их на место.

Стройная молодая женщина в крошечном красном бикини лежала на животе в шезлонге. У нее были длинные блестящие темные волосы, которые ниспадали на плечи волнами пышных локонов. Она повернула голову в сторону Кили, следующей за охранником по веранде. Легкая, загадочная улыбка тронула уголки ее губ. Ее глаза были скрыты за темными очками.

Кили не могла не задаться вопросом, что означала эта улыбка. Была ли она безобидной или намекала на какое-то тайное знание?

Эта сучка знает, что со мной вот-вот случится что-то плохое?

Сказать наверняка было невозможно, и Кили старательно сохраняла невозмутимое выражение лица, проходя мимо женщины. Что бы ни должно было здесь произойти, это не могло быть хуже того, через что Сьюзен уже заставляла ее проходить каждый день.

По крайней мере, Кили искренне на это надеялась.

Охранник открыл заднюю дверь и отступил в сторону, жестом приглашая ее войти внутрь. Войдя в дом, она снова попыталась успокоить свои нервы. Следует помнить, что она на самом деле не знала, что здесь происходит. Это не обязательно должно было быть что-то плохое. Пока не случилось самое худшее, было преждевременно терять надежду. В глубине души она все еще хотела верить в Джона Уэйна.

Охранник провел ее через несколько комнат, пока они не оказались в большом фойе в передней части дома, откуда поднялись по витиеватой лестнице на второй этаж. Когда они подошли к офису Джона Уэйна, Кили заметила небольшой динамик, встроенный в стену рядом с дверью. Охранник нажал кнопку под динамиком и наклонился к нему.

- Сэр? Это Бойд. Со мной Кили Миллер.

- Спасибо, Бойд. Пригласи ее войти.

Раздалось электронное жужжание, и дверь распахнулась. Бойд жестом пригласил Кили войти, и она переступила порог. Вместо того чтобы проводить ее в комнату, он закрыл за ней дверь и, по-видимому, остался снаружи, в коридоре.

Это была относительно просторная комната. Пол был деревянный, покрытый лаком до блеска. В нескольких книжных шкафах стояли старинные тома. В центре комнаты возвышался большой письменный стол. Напротив стола стояли два удобных на вид кресла. Под креслами лежал круглый коврик с изображением карты мира. Кили почувствовала себя так, словно прошла через волшебный портал в этот чертов овальный кабинет.

За столом сидел Джон Уэйн де Рэ.

Сердце Кили учащенно забилось при виде него. Помимо первоначальной оценки поступающих, гуру редко общался с посвященными более низкого уровня в индивидуальном порядке. Обычно они видели его только во время его еженедельных бесед с верующими. Находиться с ним лицом к лицу было нереально. Это было все равно, что находиться в одной комнате с Иисусом или Мухаммедом. Тот факт, что член этого мужчины был у нее во рту, нисколько не уменьшал этого впечатления. Она забыла, каким он был. Хотя она знала, что это неразумно, просто находясь здесь и ощущая его молчаливый пристальный взгляд, она почувствовала себя виноватой за сомнения, которые у нее начали возникать в отношении искренности его сообщения.

Она подумала, что может упасть в обморок, когда он тепло улыбнулся ей и сказал:

- Присаживайся, Кили.

Кили села на один из стульев напротив стола.

- Вы... хотели меня видеть, сэр?

- Зови меня Джон. Мы все равны перед Богом, Кили. Здесь не будет никаких "сэр".

Кили улыбнулась.

- Хорошо. Джон.

- Тебе, наверное, интересно узнать, зачем я тебя вызвал.

Она заколебалась, нахмурившись.

- Ну... Я знаю, что в последнее время у меня были проблемы, и я очень сожалею об этом, но я изо всех сил стараюсь исправиться.

Джон оперся локтями о край большого стола.

- Да, я знаю все о твоих недостатках на работе. Это часть того, о чем я хотел поговорить с тобой сегодня. Кили, ты бы сказала, что счастлива жить здесь, с нами?

Кили открыла рот, но не смогла вымолвить ни слова, потому что не знала, стоит ли ей быть честной в своих чувствах или просто сказать то, что кажется необходимым, чтобы сгладить ситуацию. Она была в ужасе от мысли, что может сказать что-то не то.

Почувствовав ее неловкость, Джон снова улыбнулся, придавая ей еще больше того головокружительного очарования.

- Все в порядке, Кили. Мы все здесь друзья, братья и сестры, объединенные общим делом. Чувствуй себя совершенно свободно и говори все, что у тебя на уме, не опасаясь последствий. Tебя что-нибудь беспокоит?

Кили снова заколебалась.

Просто дерзай. Выкладывай это дерьмо.

- Я думаю... - oна тяжело вздохнула. - Я думаю, Сьюзeн Вагнер злоупотребляет своим положением.

Джон приподнял бровь.

- Ox? И как же?

Внезапная уверенность в том, что она и так сказала слишком много, охватила Кили. Несомненно, Джон Уэйн догадывался о извращенных наклонностях Сьюзен. Если так, то это знание должно означать, что он не осуждал ее. С другой стороны... она уже зашла так далеко. Джинн, вошедший в поговорку, вырвался из чертовой бутылки, и его было не загнать обратно. У нее оставался единственный выход - рассказать всю правду и надеяться на лучшее.

- Она приказала нескольким мужчинам избить меня за то, что я не выполнялa порученную мне работу. Может быть, я это заслужилa, я не знаю. Или какой-то другой выговор. Лишение некоторых привилегий. Но... - eще одно легкое колебание, еще один мимолетный укол сомнения. Она с трудом сглотнула и продолжила: - Но она делает вещи, которые кажутся неправильными. На самом деле, они действительно немного порочны.

Затем Кили подробно рассказала ему о сексуальном насилии, которому она подверглась со стороны Сьюзен. Выражение лица Джона Уэйна выражало задумчивость, но в остальном он не выдавал своих истинных чувств, пока слушал ее рассказ. Когда она закончила говорить, он откинулся на спинку стула и скрестил пальцы на животе.

- Позволь мне кое-что объяснить, Кили. У нас со Сьюзeн долгая совместная жизнь. Возможно, ты это уже знаешь. Но мне нравится думать, что я - честный человек, тот, кто вершит правосудие беспристрастной рукой. Фаворитизм здесь ни при чем. Не сомневайся, я считаю эти обвинения серьезными, - oн развел руки в неопределенном жесте великодушия. - Итак, скажите мне...что бы ты хотелa, чтобы здесь произошло?

Слова Джона Уэйна зажгли в душе Кили искру настоящей надежды. Здоровая паранойя все еще была там, и прямо сейчас она подсказывала ей, что следует опасаться доверять всему, что говорит этот человек, в свете его долгой истории с ее мучительницей. Но теперь какая-то часть ее верила, что есть реальный шанс что-то предпринять.

- Я хочу, чтобы ее лишили должности. Ей не место в ближайшем окружении. Ее также следует как-то сурово наказать.

Джон несколько секунд молча смотрел на нее. Его улыбка исчезла.

- Боюсь, я не могу ничего из этого сделать.

Сердце Кили упало, а глаза наполнились слезами.

Дерьмо.

Ей хотелось закричать. Этот жестокий ублюдок играл с ней все это время.

- Пожалуйста, не плачь, Кили.

Она всхлипнула.

- Mне жаль.

- Не нужно извиняться.

Она вытерла щеки.

- Просто... вы сказали, что серьезно относитесь к моим обвинениям.

- Это так. Даже очень, - oн улыбнулся, но на этот раз улыбка была холоднее, чем раньше. - Но мы имеем дело с ситуацией, в которой: ты сказала одно/она сказала другое. Это твое слово против ее. Без свидетелей ты ничего не сможешь доказать. Насколько я понимаю, у тебя какая-то не связанная с этим вендетта против моей старой подруги, и это твой способ отомстить ей.

Кили начала протестовать, но он поднял руку, призывая ее к молчанию.

- Я не утверждаю, что в данном случае дело обстоит именно так. Возможно, ты говоришь правду. Так что позволь мне поделиться с тобой еще кое-чем, посмотрим, что ты думаешь. Как бы ты отнеслась к тому, чтобы занять свое место в моем ближайшем окружении?

Кили уставилась на него, не в силах вымолвить ни слова и поверить в то, что только что услышала.

Джон Уэйн рассмеялся.

- Ты выглядишь, как громом пораженная. Думаю, я не могу винить тебя, потому что знаю, о чем ты думаешь. Никто так быстро не продвигается по служебной лестнице. Я прав?

Кили смогла только кивнуть в ответ.

- Ты абсолютно права. У нас существует иерархия не просто так. Доверие нужно заслужить. Лояльность нужно доказать. И такие вещи случаются только после тщательной оценки с течением времени. Но я готов сделать исключение для тебя, Кили.

Кили, наконец, обрела дар речи.

- Но... почему?

Жизнерадостность улыбки Джона Уэйна удивила ее, учитывая предыдущее направление их беседы.

- Для "Ордена" наступают захватывающие времена. Назревает революция. На горизонте маячит великое время очищения. Мы собираемся потрясти мир, Кили. Ты мне веришь?

Слушая нарастающий раскат грома в его голосе, Кили воспарила духом. Она снова почувствовала, что находится в присутствии истинного величия.

- Я верю вам, Джон Уэйн.

Он просиял и хлопнул в ладоши.

- Хорошо! Тогда поверь в это. Когда придет время снова очистить этот прогнивший мир, я хочу, чтобы все мои лучшие люди - все, кого я люблю, - были со мной. И, Кили, я верю, что у тебя есть все, что нужно, чтобы стать одной из этих людей.

- Срань господня.

- Срань господня, в самом деле. Сейчас праведное время, и мы - праведные люди. И как часть внутреннего круга, ты больше не будешь подчиняться Сьюзен. Фактически, ты будешь ей ровней. Tы будешь работать усерднее, чем когда-либо прежде, но награда с лихвой окупит твой труд, уверяю тебя.

Кили по-прежнему не очень нравилась идея тяжелой работы, но ей нравилась мысль о том, что она больше не будет находиться под каблуком у Сьюзен. Она также находила идею быстрого продвижения по служебной лестнице настолько заманчивой, что это граничило с опьянением. Все остальные новички стали бы ей завидовать.

- Что я должна сделать?

- Раздевайся.

Это должно было разочаровать ее, но не разочаровало. Джон Уэйн медленно оглядел ее с ног до головы. Выражение его лица было очень похоже на то, каким Сьюзен смотрела на нее в тот день, когда ее затащили в кабинет. Разница была в том, что она не возражала против такого пристального внимания со стороны Джона.

Кили поднялась со стула и начала медленно снимать с себя одежду, дразняще растягивая процесс, чтобы доставить ему удовольствие.

Она снова поверила в Джона, но знала, что он по-прежнему мужчина со своими мужскими потребностями.

И она готова была сделать для него все, что угодно.

Дез: История происхождения в трех частях

В моей жизни все пошло наперекосяк задолго до того, как меня отправили за границу на несколько лет. Сказать, что я из неблагополучной семьи, - все равно что сказать, что у гребаных нацистов, возможно, были какие-то проблемы с евреями. Это типа "ни хрена себе", понимаете, о чем я? Послушайте, у меня есть идея для словаря нового типа. Словаря с картинками. Остановите меня, если вы слышали это раньше. Если подумать, не делайте этого.

В любом случае... в словаре с картинками есть только те слова, которые вы ищете. Но вместо того, чтобы использовать дополнительные слова для описания этих слов, здесь просто изображена единственная вещь в мире, которая, как понимают абсолютно все, определяет это слово. Например, вы просматриваете раздел "зло в мире", а там просто фотография Гитлера. И сразу же понимаете, что это такое. Вы говорите себе: Да, это зло. Теперь я понимаю, что означает это слово. А потом вы закрываете книгу и откладываете ее в сторону, потому что с вас хватит. Ваше интеллектуальное любопытство удовлетворено. То же самое касается и моей семьи. В словаре с картинками есть только их фотография рядом со словом "неблагополучные", потому что там, откуда я родом, абсолютно все (включая их гребаных матерей) знают, что клан Морганов - это самая грязная, извращенная, ебанутая и долбануто-безумная кучка кровососущих, трахающихся с братьями и сестрами, торгующих наркотиками, пинающих собак, копающихся в кукурузе, тупоголовых наемных убийц-некрофилов, которых вы надеетесь никогда-никогда не встретить.

Кстати, причина, по которой я так долго пробылa в туалете, заключалась в том, что я употребилa много кокаина. Ну, вы понимаете... честно предупреждаю.

Моего отца не стало, когда мне было десять. Если вы хотите знать, почему я так сильно ненавижу мужчин, начните с него. Последние двенадцать лет своей жизни он провел в камере смертников за убийство федерального судьи. Чертовски жаль, что наша судебная система работает так медленно. По крайней мере, он сдох до того, как я стала достаточно взрослой, чтобы отрастить сиськи и привлечь ненужное внимание его больной задницы. Моим сестрам повезло меньше. Вам, наверное, интересно, где была моя мать, пока все это происходило. Что ж, я расскажу вам. Она была с ним заодно. Она фотографировала это дерьмо и продавала своим друзьям-извращенцам. Это было как раз перед тем, как все эти уроды и психопаты сообразили, что могут получать свою грязную контрабанду онлайн бесплатно.

Может быть, вы удивляетесь, почему ничего не было предпринято для борьбы с этим дерьмом. Чего вы не понимаете, так это того, как боялись моего папашу-придурка и всех его сомнительных братьев и кузин в этом городе. Они правили этим районом с помощью террора и запугивания. Они совершали поступки, которые заставили бы этих ублюдков из "Аль-Каиды" сказать: Возможно, вы заходите слишком далеко, наши друзья-белые дьяволы. Эти парни были настоящей мафией деревенщин. В тех краях было много шума, когда все рухнуло. Единственная причина, по которой мою маму пощадили, заключалась в том, что она заключила сделку и дала показания против дорогого старого папаши.

Моя сестра, Джанин, покончила с собой после того, как он попал в тюрьму. Просто вышибла себе мозги. Она наконец-то освободилась от него, наконец-то была в безопасности, и покончила с собой. Сумасшедшая, да? Мне потребовалось много времени, чтобы понять, что, возможно, это было из-за того, что она поняла, что никогда по-настоящему не будет свободна. Она собиралась жить с воспоминаниями о том, что он с ней сделал, всю оставшуюся жизнь, и это было больше, чем она могла вынести.

Кэнди, моя вторая сестра, сбежала некоторое время спустя, и о ней больше ничего не было слышно. Это меня по-настоящему задело. Она была единственным человеком во всей моей испорченной семейке, которому было не наплевать на меня. Она пыталась оградить меня от худшего дерьма, хотя это было практически невозможно. Но, черт возьми, по крайней мере, она пыталась. Господи. Я все еще скучаю по ней.

Мамаша стала предлагать себя любому, у кого была пара лишних баксов. Не похоже, что у нее были какие-то другие навыки, которые можно было бы использовать на рынке. Смотреть на нее было особенно не на что после стольких лет поглощения "мета", но никогда не было недостатка в отчаянных мужчинах, готовых заплатить за захудалую "киску", потому что даже захудалая "киска" лучше, чем вообще никакой, верно? Прошло совсем немного времени, прежде чем некоторые проходимцы начали замечать, как я расцветаю. К тому времени, когда мне исполнилось шестнадцать, я уже был на пути к тому, чтобы стать потрясающей "дезсексуальной" бомбой, которую вы видите перед собой сегодня. И вот настал день, когда моя замечательная мамаша спросила, не хочу ли я немного подзаработать на расходы, устроив секс втроем с ней и одним беззубым толстым ублюдком, по имени Лоуэлл.

Я вырубилa эту мерзкую сучку и свалилa оттуда нахуй. После этого я селa на автобус до Далласа, где встретилaсь с несколькими друзьями постарше, которые приютили меня, пока я не разберусь со своим дерьмом. Что не заняло много времени. Я раздобылa фальшивое удостоверение личности хорошего качества, и через две недели после приезда в город получилa свое первое стриптизерское выступление.

Hа тот момент, cледующие пару лет были лучшими в моей жизни. Я по-прежнему общалaсь со многими сомнительными людьми, но они были только из разряда "сомнительных", если вы понимаете, о чем я. Несмотря на то, что я работала в стриптиз-баре, я не была постоянно окружена бандитами, и в целом чувствовала себя в большей безопасности, чем там, где я была раньше. Некоторые другие девушки поняли, что я несовершеннолетняя, и стали меня защищать. В этом отношении мне повезло.

Однако было много вечеринок. Много секса. Много наркотиков. Даже немного рок-н-ролла. Однажды знаменитая хэви-метал группа совершила турне по Далласу и заехала в клуб за ночь до концерта. Владелец закрыл заведение для публики и велел нам устроить частное шоу для группы и их окружения. Некоторых из нас пригласили поехать в иx номера в отеле "Ритц-Карлтон". Короче говоря, в итоге я выбилa все дерьмо из известного рок-н-рольного певца. В общем, я отлично проводилa время. Оглядываясь назад, я должнa былa понять, что былa близкa к падению.

А потом настал вечер, когда я совсем охренелa и отправилaсь на ночную прогулку с подругами из клуба. Мы взяли мою машину. Я до сих пор часто думаю об этом, о том, как все могло бы сложиться по-другому, если бы за рулем был кто-то другой. В три часа ночи я проехала на красный свет и столкнулась лоб в лоб с другой машиной. Девушки, ехавшие в машине, получили серьезные травмы. Переломы конечностей, ключицы и черепа, в общем, вы поняли картину.

Но парень в машине, в которую я врезался, погиб при столкновении. Я былa единственным человеком, который ушел от столкновения, едва отделавшись царапиной. Если бы я мыслилa трезво, я бы, возможно, убралaсь восвояси и смылaсь из города до того, как туда добрались спасатели. Но я былa в шоке, поэтому не сталa этого делать. Следующие несколько часов были худшими в моей жизни. Бесконечные разговоры с копами были чертовски утомительными. Как и притворяться убитой горем из-за того, что оборвалась жизнь парня, которого я никогда раньше не встречалa. Как бы плохо все это ни было, это было только начало долгого, блядь, испытания.

Меня осудили за непредумышленное убийство, и посадили на несколько лет. Мой адвокат, назначенный судом, сказал мне, что мне повезло, что я отделалaсь так легко. Они могли обвинить меня в убийстве на дороге и посадить еще на дольше, но они приняли во внимание мой возраст и тот факт, что, хотите верьте, хотите нет, у меня не было судимостей.

Учитывая мое прошлое, я и так была в некотором роде закоренелой стервой, но к тому времени, как я вышла из тюрьмы, я достигла совершенно нового уровня закоренелости. Я стала такой стервой, с которой вам никогда не захочется связываться, если вы надеетесь сохранить дыхание.

Так что я решила наверстать упущенное. Я снова начала заниматься стриптизом, только теперь я была взрослой женщиной, а не ребенком, влюбленным по уши. У меня гораздо лучше получалось работать с шестом и со всеми этими пускающими слюни идиотами, которые приходили посмотреть, как я танцую. Прошло совсем немного времени, прежде чем я стала настоящей звездой. Правда, на этот раз на работе была другая обстановка. Многие другие девушки были недовольны тем вниманием, которое я получала, и мне было глубоко наплевать на их уязвленные чувства.

Но одна из девушек, сногсшибательная блондинка по имени Аня Овердрайв, так разозлилась, что наняла парня убить меня. Ирония в том, что эта девушка была одной из немногих, кто поддерживал со мной дружеские отношения все то время, пока восходила моя звезда. После долгих лет, проведенных за решеткой, я должнa былa с самого начала понять ее игру. В тюрьме учишься быть осторожнее с людьми, которые больше всего к тебе привязываются. Это может стать для вас огромным шоком - а может, и нет, - но в тюрьме полно двуличных ублюдков. На самом деле никому нельзя доверять. Позже, после того, как нанятый ею убийца провалил задание, я был злa на себя за то, что не разобралась в ее дерьме раньше. Но я заставилa ее задницу заплатить за это дерьмо, можете мне поверить.

Как бы то ни было, однажды утром, когда я вернулась со смены в клубе, этот парень подкараулил меня. План состоял в том, чтобы создать впечатление, что это преследователь, какой-то одержимый фанат, который больше не довольствовался поклонением мне издалека, выследил меня и трахнул мeня, прежде чем убить. Да, изнасилование было частью плана, который вынашивала Аня. Она сказала парню, что он может делать со мной все, что захочет, прежде чем "выключить свет". Я знаю все это, потому что он сам мне сказал.

Где бы я ни исполняла стриптиз, мне всегда удавалось создать барьер между собой и клиентами. Но вы работаете в одном бизнесе, так что знаете, в чем дело. Всегда называйтесь вымышленным именем, никогда не сообщайте никаких личных данных, если они не являются полностью вымышленными, следите за тем, чтобы за вами не следили от клуба, и так далее. Парень, который пришел за мной, ебаный киллер, был чертовым любителем. Ане следовало посоветоваться с моим отцом. Этот ублюдок свел бы ее с настоящим профессионалом.

Но, я так долго жила без каких-либо происшествий, что, наверное, расслабилась. Я опустила голову и доставала ключи из сумочки, когда на меня набросился этот здоровенный ублюдок. Он был неаккуратен, и я почти ускользнула от него, но он сбил меня с ног и затащил в мою квартиру.

Он снял с меня одежду и, не теряя времени, сделал то, что сказала ему Аня. Это должно было выглядеть как обычное сексуальное преступление, такое, что никогда не привело бы ни к кому из моих коллег. После того, как этот ублюдок закончил поливать меня своей мерзкой ДНК, он избил меня еще немного, но он не торопился, играя со мной, позволяя мне подняться только для того, чтобы снова сбить меня с ног. Это продолжалось какое-то время. Это было ужасно, но то, что он не пожалел времени, в итоге спасло меня. Тупой хуесос должен был прикончить меня сразу.

После того, как я позволила ему выбить все дерьмо из моей задницы, не знаю, сколько раз, я притворилaсь, что слишком слабa, чтобы подняться снова. Это был просчитанный риск. Я зналa, что этот уебок еще не закончил со мной забавляться. И когда он склонился надо мной, чтобы снова поднять на ноги, я вонзилa зубы в его шею, как гребаный вампир. Ублюдок закричал, как маленькая девочка. После всего, что я пережилa, этот крик был самым прекрасным звуком, который я когда-либо слышалa. Я оторвалa кусок его плоти и выплюнулa ему в лицо. Было много крови. Долбаный насильник упал в обморок. Его глаза закатились, и он повалился навзничь, три сотни фунтов[12] собственного веса сотрясли пол, как гребаное землетрясение.

Можете не сомневаться, я не сталa тратить время на то, чтобы связать этого сукина сына. Моим первоначальным намерением было вызвать полицию, чтобы они приехали и забрали ублюдка, как поступил бы любой законопослушный гражданин. Но я былa злa. Этот ублюдок изнасиловал меня. У меня перед глазами все поплыло. Я думалa об убийстве. Вызов копов отпал как вариант в ту секунду, когда я началa его критиковать. И это было только началом. Я натворилa немало глупостей. Но он это заслужил. Верно?

Конечно, он рассказал мне все о том, что Аня наняла его, чтобы изнасиловать и убить меня. Сначала я не хотелa ему верить. В тот момент я все еще думалa об этой сучке как о своей единственной настоящей подруге. Но как только вся история вышла наружу, в ней стало слишком много смысла, чтобы ее отрицать.

Я говорилa, что у меня перед глазами все покраснело? Что ж, теперь я былa, как чертов вулкан. У насильника был при себе пистолет. Думаю, он собирался пустить мне пулю в лоб, когда закончит играть со мной. Вместо этого я воспользовалaсь им, чтобы отвести урода к своей машине и засунуть его толстую задницу в багажник.

Затем я отправилaсь к Ане домой.

Постучалa в ее дверь.

И выстрелилa этой шлюхе в ее чертово лицо.

Злость и до хрена кокаина привели к этому моменту. Но как только все закончилось, гнев сменился паникой. Я чертовски перепугалaсь. К тому времени уже почти рассвело, а я только что застрелилa сучку. А в багажнике моей машины лежал еще один замученный до полусмерти ублюдок. Соседи высовывали головы, чтобы посмотреть, из-за чего весь этот переполох. Я стоялa как парализованная, в то время как с полдюжины человек внимательно и долго рассматривали меня. Наконец я пришлa в себя. Я селa в свою машину и уехалa. Я не зналa, куда, блядь, я направляюсь, но я зналa, что мне нужно убираться из города как можно быстрее.

Что я и сделала.

И вот мы здесь.

А теперь скажите мне… каков мой следующий шаг?

Вот что рассказала Дез.

То, что она рассказала Эхо перед тем, как они покинули бар и отправились разбираться с человеком, которого она называла "Стью". Большая часть этой истории была правдой. У Дез действительно была давно потерянная сестра по имени Кэнди. Ее покойный отец был профессиональным киллером. Она действительно отбывала срок и занималась сексом со знаменитым рок-н-ролльным певцом. Однако несколько важных элементов ее рассказа были полностью сфабрикованы.

На самом деле произошло вот что...

Было уже больше четырех утра, когда Дез вернулась домой после своей смены в "Бум-Бум Рум". Она предвкушала расслабляющую ванну с пеной и бокал-другой шампанского. Ее нынешняя любовница - бариста из "Старбакса" по имени Шанди - время от времени поддразнивалa Дез из-за ее пристрастия к игристому, предполагая, что вино было бы более взрослым напитком. Что ж, возможно, так оно и было, но ничто так не возбуждало ее либидо, как бутылка шампанского. Когда Дез решительно намекнула, что она, возможно, не была бы такой влюбчивой без помощи своего любимого жидкого афродизиака, Шанди перестала дразнить ее по этому поводу. И это тоже было хорошо, потому что девушка оказалась необычайно изобретательной и спортивной сексуальной партнершей.

Размышления об этом немного испортили настроение Дэз. Гораздо приятнее было бы принять ванну с пеной вместе со своей девушкой. Шанди, увы, крепко спала у себя дома, в другой части города. Вскоре ей предстояло встать, чтобы подготовиться к утренней смене в "Старбаксe". Дез ненавидела частые конфликты в расписании, вызванные их очень разными рабочими местами. Несмотря на ее сексуальные предпочтения, Шанди была в значительной степени жительницей нормального общества, рано вставала и рано ложилась спать, в то время как Дез была закоренелым ночным созданием.

Что больше всего беспокоило Дез, так это то, что Шанди не нужно было работать. Она зарабатывала более чем достаточно денег, чтобы безбедно содержать их обоих. И скоро их должно было стать еще больше. Будучи восходящей звездой в своей области, она вела переговоры с некоторыми промоутерами, которые собирались сделать ее звездой национальных гастролей. Она должна была сняться в нескольких классных видеороликах с участием некоторых известных порнозвезд. Громкие видеоролики придали бы ей импульс, необходимый для того, чтобы стать лучшей участницей национального розыгрыша. И как только это произойдет, ее доход взлетит до небес, возможно, даже сделает ее законно богатой. Она сможет переехать из этого места и купить хороший дом в одном из самых фешенебельных районов города. Кто бы этого не хотел?

Что ж, ее девушка, очевидно, этого не хотела.

Дез часто уговаривала Шанди бросить работу и переехать к ней. Но та каждый раз отвергала эту идею, говоря, что для этого она слишком ценит свою независимость.

В последнее время отношения между ними стали напряженнее из-за этого самого вопроса. Ночевки Шанди у нее были не такими частыми. Большую часть своей жизни Дез избегала отношений, которые заходили глубже, чем на первый взгляд. Все остальное только ранило бы тебя, а она в свое время натерпелась от этого. Бросить Шанди сейчас, до того, как, казалось бы, распад отношений был неизбежен, было бы разумным шагом. Но она просто не могла заставить себя сделать это. Еще нет.

Дез вздохнула, отпирая дверь в свою квартиру. Единственное, на что она была способна сегодня вечером - или, скорее, этим утром, - это на проявление любви к себе. Она толкнула дверь и нащупала внутри выключатель. Прежде чем она успела его найти, дверь в соседнюю квартиру распахнулась, и в коридор вышел плотный лысый мужчина.

- Привет, Аня.

Дез взглянул на него.

- Сколько раз тебе повторять, чтобы ты не произносил это имя за пределами клуба, Стью?

- Извини. Просто Аня - такое красивое имя.

У Дез не было желания разговаривать с парнем, но она не могла не нахмуриться, услышав комментарий.

- И что, блядь, не так с "Дез"? По-моему, это довольно крутое имя. Это сокращение от Дезире. И я точно знаю, что ты хочешь меня, жирный ублюдок.

- Я мог бы задать тебе тот же вопрос. И я прощаю тебя за то, что ты назвал меня "жирным".

Дез ничего не могла с собой поделать. Она рассмеялась.

- Ты забавный ублюдок, Стью. Тебе не за что извиняться, когда ты говоришь все как есть. И что ты имеешь в виду, говоря, что можешь задать мне тот же вопрос?

Он улыбнулся, как всегда, не обращая внимания на ее оскорбления.

- Я имею в виду, что с моим настоящим именем, Ларри, все в порядке. "Стью" - это даже не мое второе имя. На самом деле, оно вообще не является частью моего имени. Я даже не знаю никого по имени Стью. Но ты всегда так меня называешь.

- Черт, ты выглядишь как Стью.

- Что это вообще значит?

Дез закатила глаза.

- Это просто то, что ты чувствуешь нутром, понимаешь? Когда я впервые увиделa твою жирную задницу, я решил, что тебя зовут Стью. Так оно и есть.

- В этом нет никакого смысла.

Дез отошла от открытой двери в свою квартиру и повернулась к нему лицом.

- Ну и что, если в этом нет никакого смысла? Я чертовски сексуальна, а ты - просто чувак, который меня боготворит. Все знают, что это означает, что ты обязан соглашаться со всем, что я говорю. Это, блядь, всеобщий закон. А теперь скажи мне, как тебя зовут, толстяк.

Он вздохнул.

- Кажется, меня зовут Стью.

Дез надулaсь.

- Кажется?

- Ладно, ты победилa, меня зовут Стью.

Стью снова вздохнул, теперь его голос звучал еще более натянуто, но он тоже улыбался. Дез не могла в это поверить, но ей действительно нравилось общаться с этим парнем. Иногда она рассказывала Шанди о его жалких, неуклюжих попытках привлечь ее внимание, жестоко высмеивая его неудачное телосложение и нелепую мысль о том, что кто-то, похожий на него, может приударить за цыпочкой ее калибра. Но Шанди не было рядом, чтобы посмеяться над этой очередной историей о неловкости глупого парня. Ее настроение резко испортилось, когда она поняла, что прошло целых три дня с тех пор, как она в последний раз видела свою девушку.

На лице Стью появилось озабоченное выражение.

- Что-то не так, Аня? Ты выглядишь грустной.

- Ублюдок. Если ты еще раз назовешь меня так, я тебя ударю.

- Прости.

Дез вздохнулa.

- Все в порядке. Прости, что накричалa на тебя. Ты прав, мне грустно. Я думаю, моя девушка избегает меня.

Стью щелкнул пальцами.

- Oй! Это напомнило мне. Я видел ее здесь раньше.

Дез нахмурилaсь.

- Шанди былa у меня сегодня вечером?

Стью кивнул.

- Да, это было сразу после того, как ты ушла в клуб. Я встретил ее, спускаясь по лестнице, когда выносил мусор. Я поздоровался, но она даже не взглянула на меня. Она пробыла у тебя не больше минуты. К тому времени, как я начал подниматься по лестнице, она уже села в свою машину и уехала.

- Хм. Странно.

Стью пожал плечами.

- Может, она торопилась и ей что-то понадобилось у тебя дома.

- Да. Может быть.

У Шанди был ключ от ее квартиры, и несколько ее вещей, в основном одежда, были спрятаны здесь. Не обязательно было что-то зловещее в том, что она пришла в то время, когда Дез не было дома. И все же в ней зародилось смутное чувство беспокойства.

Выражение лица Стью было сочувственным.

- О-о-о. Проблемы в раю?

- Не твое собачье дело.

Стью вздрогнул от ее тона.

- Прости.

- Оx, долбаный ад, - Дез устало вздохнулa. - Знаешь что, Стью? Сегодня твоя счастливая ночь. Мне не хочется оставаться одной. Не хочешь немного потусоваться со мной? Нажраться в хлам, обдолбаться какую-нибудь чертовой наркотой. Что ты на это скажешь?

У Стью отвисла челюсть.

- Господи. Закрой свой рот. Ты выглядишь как гребаный дебил.

Стью закрыл рот и прочистил горло.

- Прости. Просто это последнее, что я когда-либо ожидал от тебя услышать.

- Что ж, тебе лучше ответить мне сейчас, потому что такая возможность выпадает раз в жизни, Стью, и я собираюсь отозвать приглашение примерно через пять секунд. Пять, четыре, три...

- Да!

Дез рассмеялaсь над неприкрытым отчаянием в его голосе. С такими парнями, как Стью, иногда бывает забавно играть. Его стремление угодить напомнило ей о собаках и маленьких детях.

Но затем выражение его лица несколько смягчилось.

- О. Но мне нужно не забыть взять больничный и сообщить на работу не позднее семи.

Дез рассмеялaсь.

- Черт, до этого еще почти три часа. Как долго, по-твоему, ты собираешься со мной тусоваться?

- Не знаю, но я ни за что не пойду на работу обдолбанным. Парней постоянно увольняют за такое дерьмо.

Дез была поражена тем, как мало она знала об этом человеке.

- Чем именно ты зарабатываешь на жизнь, Стью?

- Вожу грузовик в "UPS".

- Oй.

Стью кивнул.

- Я знаю. Не очень увлекательно.

- На самом деле это не так.

У Дез никогда не было работы, которую большинство людей сочли бы нормальной. Она часто забывала, что в мире, в котором она жила, правила были другими. Все девушки, с которыми она работала, напивались до беспамятства и, по крайней мере, немного баловались наркотиками. Черт возьми, это было практически частью их должностных обязанностей. Она не могла смириться с унылыми реалиями повседневной жизни, что, конечно же, было большой проблемой, которая всегда возникала между ней и Шанди.

Она кивком головы указала на открытую дверь своей квартиры.

- Давай, толстяк. Давай начнем эту вечеринку.

Как только они оказались внутри, Дез схватила его за рубашку и, напугав, потащила в гостиную и усадила на диван. Он заскулил, когда она опустилась перед ним на колени и потянулась к молнии на его грязных джинсах.

Она хихикнула, взявшись за язычок молнии большим и указательным пальцами.

- Держу пари, ты этого не ожидал, да, Стью?

- Господи, нет.

Она погладила его выпуклость через ткань трусов.

- Все так, как я тебе и говорилa, детка. Сегодня твой счастливый день.

Она стянула с него трусы и взяла в рот его твердую плоть. Пронзительный стон, который он при этом издал, привел ее в восторг. Она нечасто общалась с мужчинами, а когда это случалось, то всегда в подобных ситуациях. Представители мужского пола, как правило, вызывали у нее отвращение. Насколько она себя помнила, это было ее главным впечатлением, и это было неудивительно, учитывая ее травмирующее детство. Но как сексуальные партнеры они могли быть забавными, когда была высокая вероятность того, что их каким-то образом унизят.

Стью уже очень давно не был с женщиной. То, как дернулся его член через несколько секунд после того, как он вошел в ее рот, сказало ей об этом. Он уже был на грани оргазма.

Она откинула голову назад, и его член с влажным шлепком выскочил наружу. Она нахмурилась, глядя на него снизу вверх, и выражение ее лица было рассчитано на то, чтобы сбить с толку.

Затем она подняла с пола свою сумочку, поднялась на ноги и прошла на кухню. Она достала из сумочки пакетик с кокаином и начала выкладывать его на стол. Это было действие, которое она проделывала бесчисленное количество раз. Это было так же автоматически, как ее ежедневные процедуры по укладке волос и макияжу. Пока она это делала, на ее губах играла довольная улыбка, когда она представила, какие сумбурные мысли, должно быть, крутятся в голове Стью.

Он запоздало забрел на кухню, когда она поднесла соломинку к носу и втянула в себя "дорожку".

- Присаживайся, мешок сала. Занюхай со мной немного гребаного кокаина.

На его лице отразилась ожидаемая смесь обиды и замешательства. Увидев это, она почувствовала легкое волнение. Ощущение власти. А власть над другими всегда доставляла ей удовольствие. Ее тайное восхищение уязвленными чувствами Стью было, по крайней мере частично, побочным продуктом растущей неуверенности в ее личной жизни. Ей пришло в голову, что при нынешнем положении вещей именно Шанди обладает всей полнотой власти в их отношениях. Она получила практически все, что хотела, а что получилa Дез взамен?

Черт возьми, вот что.

Стью отодвинул стул от стола и сел рядом с ней. Его губы скривились в кислой усмешке, когда он посмотрел на россыпи белого порошка.

- Я не уверен, что действительно хочу этим заниматься. Кокаин - это плохая штука. Он убил моего друга.

Дез затянулась еще раз.

- Это чертовски грустная история, Стью, но позволь мне спросить тебя вот о чем - ты хочешь трахнуть меня или нет?

Он уставился на нее, разинув рот.

- Что?

- Ты меня слышал. Ответить на вопрос.

- Я думаю, ты хочешь сказать, что не трахнешь меня, если я не занюхаю "дорожку".

Дез рассмеялась.

- Ух ты, ты умница. Ты сам до этого додумался. Но тебе придется занюхать больше, чем одну "дорожку", сучка. Как говорится, играй по-крупному или отправляйся домой.

Выражение лица Стью было серьезным.

- Я бы чувствовал себя намного спокойнее, если бы ты не оскорблялa меня так сильно. Я имею в виду... Я знаю, мне повезло, что я вообще нахожусь с тобой в одной комнате, и я не должен жаловаться, но я всего лишь человек, и это дерьмо ранит мои чувства.

Дез скинула одну из своих туфель и просунула ногу между ног Стью, прижимая подошву к его промежности, которая внезапно снова начала набухать.

- Это поможет тебе справиться с обидами?

Единственным ответом Стью был стон.

Она сильнее надавила на него ногой, снова вызвав звук.

Затем она убрала ее.

- Прими этот чертов кокаин, Стью.

Стью взял соломинку из ее пальцев, вставил ее в ноздрю, наклонился к столу и одним долгим вдохом втянул в себя воздух.

Дез былa удивленa.

- Ух ты, ты сделал это как профессионал.

Стью пожал плечами.

- Я же сказал, что не хочу этого делать, не то чтобы я никогда не делал этого раньше.

- Молодец, толстяк. Сделай еще что-нибудь, пока я открою шампанское.

Стью нахмурился.

- У тебя нет пива?

- Мы пьем шампанское.

- Xорошо.

Дез сбросила вторую туфлю и встала, чтобы прошлепать босиком по линолеуму. Прежде чем она успела подойти к холодильнику, она заметила нечто, от чего ее сердце затрепетало. На краю стойки лежал запечатанный белый конверт. На нем знакомым почерком было написано ее имя.

Стью взглянул в ее сторону, готовясь занюхать очередную порцию кокса.

- Ты в порядке, Дез? Что-то не так?

Дез не ответилa.

Дрожащими пальцами она взяла конверт. Он был легкий, но подушечка большого пальца нащупала внутри что-то твердое. На глаза у нее навернулись слезы, когда она поняла, что это могло быть только одно. Она разорвала конверт и вытащила сложенный листок копировальной бумаги. Запасной ключ от ее квартиры - ключ Шанди - выскользнул из бумажки и с тихим стуком упал на стол. Слезы потекли по ее щекам, когда она развернула бумажку и прочитала короткую записку, написанную от руки:

Дез,

Извини, но мы закончили. Вот твой ключ.

Наше совместное времяпрепровождение было интересным, но для меня это был всего лишь этап. Я встретила парня, который делает меня счастливой. Он предложил мне выйти за него замуж, и я согласилась. Надеюсь, ты сможешь порадоваться за меня.

Прощай,

Шанди

Слезы продолжали литься, пока Дез несколько раз перечитывала записку. Она услышала, как отодвинулся стул от стола, и начала всхлипывать. Мгновение спустя рука Стью легла ей на плечо. Прикосновение было неуверенным. Она почувствовала его нервозность. Это была искренняя попытка утешить ее. Она тоже это почувствовала.

Но это не имело значения.

Потому что внезапно все, о чем она могла думать, - это о том, как мужчина отнял у нее женщину, которую она любила. Это стало мощным подтверждением урока, который она усвоила давным-давно. Вот что делают мужчины. Они причиняют боль. Они все разрушают. Мужчины были главной причиной всего плохого в мире. Конечно, в этих чувствах не было ничего нового, но сейчас ее горечь впервые за долгое время переросла в настоящую ярость. Самым поганым во всем этом было то, что потребовалось нечто подобное, чтобы преодолеть ее барьер отрицания и признаться самой себе, что она по-настоящему влюблена в Шанди.

Стью сжал ее плечо.

- Аня? Есть что-то, что я...

Дез закричала.

На стойке в пределах досягаемости стояла пустая бутылка из-под шампанского, оставшаяся со вчерашнего вечера. Она схватила бутылку за горлышко, развернулась и ударила его по лицу. Бутылка громко ударилась о его череп, но не разбилась вдребезги. Он опрокинулся назад и с глухим стуком приземлился на пол. Дез навалилась на него сверху, оседлав прежде, чем он успел поднять руки для защиты. Она схватила бутылку за горлышко обеими руками и подняла ее высоко над головой. Затем она со всей силы ударила по нему.

На этот раз бутылка разлетелaсь вдребезги от удара.

После этого Стью некоторое время был без сознания. У Дез были наручники полицейского образца. У нее также был пистолет калибра 9 мм. Она использовала оба этих предмета, чтобы облегчить работу со Стью, когда он, наконец, пришел в сознание.

Остаток того дня - жестокие пытки Стью и ее последующее бегство из Далласа - развивались примерно так, как Дез описала это Эхо.

Эхо не была уверена, что делать с этой ситуацией с Дез. У нее был такой легкий способ привлечь ваше внимание, что вы принимали каждое ее слово за правду, по крайней мере, на первый взгляд. История о том, как ее жестоко изнасиловал мужчина, спрятанный в ее багажнике, наполнила Эхо искренним гневом. Она испытывала сильное желание наказать этого человека в качестве символического возмездия всем мужчинам за то, как они веками обижали женщин.

Но теперь, когда она была вдали от Дез и избавлена от мощного влияния своей "дезсексуальности", в нее начали закрадываться небольшие сомнения. Главным было то, что она не могла понять, почему Дез так долго сохраняла ему жизнь, перевозя его из самого сердца Техаса в средний Теннесси. Риск того, что ее живой груз будет обнаружен правоохранительными органами в какой-то момент пути, был огромен. Только по чистой случайности этого могло не произойти.

Она взглянула в зеркало заднего вида и увидела фары большой черной "Импалы". Дез держалaсь очень близко, очевидно, опасаясь потерять ее в вечернем потоке машин. Она продолжала держаться рядом, когда они выехали на шоссе и проехали тридцать с лишним миль до соседнего округа Резерфорд, где на отдаленном сельском участке стоял пустой дом, ранее принадлежавший ее покойным родителям. Ближайший сосед был в миле от них. Теперь дом принадлежал Эхо. Она сдавала его в аренду, чтобы получать скромный дополнительный доход, но последний арендатор съехал больше месяца назад, а она так и не удосужилась объявить о вакансии.

Дез немного притормозила, когда они съехали с шоссе и начали движение по проселочным дорогам с более оживленным движением. Нервы Эхо были на пределе. В глубине души она уже ожидала, что все это закончится катастрофой. Каждый раз, когда она смотрела в зеркало заднего вида, она была уверена, что увидит синие огни, вспыхивающие позади "Импалы". Если бы это случилось, Эхо собиралась уехать и оставить Дез на произвол судьбы. Конечно, Дез, вероятно, могла сообщить копам ee номер и имя, но что с того? На самом деле она еще не совершила ничего противозаконного, и они не смогут доказать, что у нее было какое-либо намерение совершить преступление. Это было бы слово Дез против ее слова.

Впереди был поворот. Рука Эхо потянулась к поворотнику, но она не сразу включила его. У нее все еще был шанс выпутаться из потенциально очень неприятной ситуации. Она могла бы проехать поворот, прибавить скорость и попытаться оторваться от Дез на незнакомых для нее дорогах. Это было бы нетрудно, и она смогла бы просто вернуться к своей обычной жизни. Конечно, это означало бы, что придется продолжать разбираться с последствиями неверности Кейси.

Она затаила дыхание, когда перед ней замаячил поворот.

Этот изменяющий ублюдок.

Она нажала на поворотник и вывернула руль, направляясь по короткой грунтовой дороге к своему дому. Взглянув в зеркало заднего вида, она увидела, что Дез уже свернул за ней.

Ну вот и все, - подумала она. - Теперь я готова.

В тот критический момент ее ярость против Кейси вновь всплыла на поверхность. Она почти забыла о своем гневе после встречи с Дез, история которой затмила ее собственную историю горя. И потом, поездка сюда была полна страха и сомнений. Но теперь, когда риск осложнений, связанных с правоохранительными органами, больше не казался неизбежным, личная драма, которая ранее отнимала у нее так много времени, больше не казалась далекой.

Ее руки были крепко сжаты на руле, когда она направляла грузовик Кейси к парковке перед домом. Представив Кейси между ног Эллы, она стиснула зубы. Она подумала о том, какой безумной была в тот первый момент откровения.

Настолько безумной, что была готова убить.

Стук в окно рядом с ней заставил ее вскрикнуть. Она посмотрела в окно и увидела Дез. Она была так поглощена собственным гневом, что не услышала, как та вышла из "Импалы". Эхо с усилием разжала пальцы на руле и переключила передачу грузовика, чтобы заглушить его.

Дез ухмыльнулaсь, когда Эхо вылезлa из грузовика.

- Этот ублюдок может орать здесь, как резаный, несколько дней подряд, и никто его не услышит. Это прекрасно. Это правда твое место?

- Однo из них.

Дез рассмеялaсь.

- Я тебя услышала. "Однo из них". Как будто у тебя дома вырастают из твоей идеальной задницы. Что это за безумное лицо?

- Я только что снова подумалa о Кейси.

Дез кивнулa.

- Ты хочешь отомстить. Я знаю, каково это.

Эхо поняла, что была на грани того, чтобы сказать что-то, что могло бы направить ее на путь, о котором она впоследствии могла бы пожалеть. Она тяжело вздохнула.

Нахуй.

- Я думаю, что хочу убить его.

Дез потянулась к ней и пожала ей руки.

- Если ты действительно этого хочешь, я помогу тебе это сделать, - oна приблизила лицо к Эхо и понизила голос до хриплого шепота. - Из нас получится отличная команда.

Она легонько поцеловала Эхо в губы.

Эхо вздрогнула. Эффект "дезсексуальности" снова давал о себе знать. Но...

- Дез... я должна тебе кое-что сказать.

Дез тихо рассмеялась и облизнула губы.

- Oй? И что бы это могло быть?

После недолгого колебания Эхо выпалила то, что хотела сказать.

- Дез... ты, блядь, богиня, и я определенно займусь с тобой сексом, если ты этого хочешь. Но ты должнa знать, что я в основном предпочитаю трахаться с мужчинами.

- Да, я уже понялa это, - Дез улыбнулась. - Милая, мне все равно, трахаешься ты с парнями или нет. Я тоже. Иногда. Но тебе следует больше походить на меня, когда дело касается мужчин. Используй их и выбрасывай. Относитесь к ним как к отбросам, которыми они и являются.

Этот комментарий вызвал неохотную улыбку на лице Эхо.

- Они отбросы.

- Кстати, о мусоре... - Дез покрутила брелок с ключами на указательном пальце и направилась обратно к своей машине. - Пора кое-что вынести.

Эхо поспешила за ней. Яркий свет полной луны хорошо освещал сельский пейзаж, когда Дез открыл крышку багажника. Связанный мужчина уставился на них с отчаянием в глазах. Из багажника донесся отвратительный запах, заставивший Эхо сморщить нос и помахать рукой перед лицом.

- Отвратительно.

Дез издала кудахчущий звук.

- Ты опять обделался, Стью? Господи, ты отвратителен во многих отношениях, - oна потянулась за спину и вытащила маленький пистолет, спрятанный за поясом ее шорт. Она направила его на Стью. - Развяжи веревку на его лодыжках, пока я тебя прикрываю.

Эхо снова сморщила носик.

- Я не хочу к нему прикасаться.

Дез взглянула на нее, выражение ее лица стало жестче.

- Просто делай, что тебе говорят.

Эхо нахмурилась.

- Ты мне угрожаешь?

- Конечно, нет. Мы - команда, как я уже сказалa. Но я руководитель группы, и я ожидаю, что ты будешь делать то, что я тебе говорю. Перестань валять дурака и развяжи его.

В этот момент Эхо почувствовала новый приступ страха. Она была знакома с Дез всего несколько часов. Любая другая на ее месте никогда бы не позволила, чтобы все зашло так далеко. В игре было слишком много неизвестных. Эта женщина могла быть патологической лгуньей. Она могла быть массовым убийцей. Возможно, этот человек даже не насильник, а просто последний в череде несчастных жертв. Возможно, Дез намеревалaсь убить ее после того, как прикончит Стью.

Но было уже слишком поздно передумывать. Все, что она могла сделать, это поверить Дез на слово и надеяться, что она была с ней откровенна. Она не сомневалась, что история, рассказанная ей Дез, была немного приукрашена, но надеялась, что, по крайней мере, суть ее была правдой.

Она вздохнула и наклонилась к багажнику, нащупывая в темноте узел, которым крепилась толстая веревка вокруг лодыжек здоровяка. На таком расстоянии запах был еще сильнее, и у нее заслезились глаза, когда пальцы нащупали узел и начали его развязывать. Тот развязался на удивление легко. Она предположила, что в крепких узлах не было необходимости, поскольку руки мужчины были скованы наручниками за спиной. Сняв веревку с его лодыжек, она бросила ее в багажник и отступила назад.

Дез улыбнулась, обращаясь к Стью.

- А теперь повернись и вытаскивай оттуда свою жирную задницу, ублюдок.

Эхо взглянула на нее.

- Мне нужно ему помочь?

Дез покачала головой.

- Может, в это трудно поверить, но толстяк может выкрутиться, когда захочет. Это нелегко. Его жирное лицо становится красным, как у пожарной машины, но в конце концов он добивается своего. Не так ли, толстяк?

Единственным ответом Стью был приглушенный стон отчаяния, но он все же начал неуклюже поворачиваться всем телом. От этого усилия "Импалу" тряхнуло так сильно, что заскрипели пружины. Через несколько минут Стью устроился так, что его большой живот свесился с края багажника. Прежде чем сделать что-либо еще, он бросил на Дез печальный, полный отчаяния взгляд.

Она от души рассмеялась.

- Сделай это, или я снова изнасилую тебя монтировкой.

Эхо подумала: Что? Я действительно слышала то, что, как мне кажется, только что услышала?

Стью качнулся вперед, выскользнул из багажника и с глухим стуком приземлился на мягкую землю. Несколько мгновений он лежал лицом вниз там, где приземлился, его тело вздымалось, а легкие работали с перебоями, когда он пытался вдохнуть через нос.

Эхо нахмурилась.

- Может, мне стоит срезать клейкую ленту. Как ты и сказала, здесь никто не услышит его криков.

Дез впилaсь в нее взглядом.

- Ни за что на свете. Он только наговорит кучу дерьма, а у этого ублюдка уже был свой день в суде, насколько я понимаю. Ну и что, что он не может дышать? Это его проблема, а не наша. Помоги ему встать.

Эхо съежилась при мысли о том, что ей придется подойти достаточно близко, чтобы еще раз хорошенько понюхать вонючее дерьмо, застрявшее в его джинсах. Однако она понимала, что спорить с Дез бессмысленно.

Она опустилась на колени рядом со Стью и помогла ему принять сидячее положение, что потребовало от связанного мужчины еще нескольких кряхтящих и хрипящих усилий. Дез былa правa насчет того, что его борьба отразится на его лице, которое приобрело шокирующий ярко-алый оттенок. Эхо встретилась с ним взглядом и почувствовала рефлекторный укол жалости. Что бы ни натворил бедняга, чтобы оказаться там, где он оказался, сейчас он был более чем жалок и не представлял угрозы ни для кого.

Она коснулась его плеча.

- Я возьму тебя за руку и помогу встать. Ты готов попробовать?

Дез издал звук отвращения.

- Не разговаривай с ним в таком тоне.

- В каком смысле?

- Как с маленьким ребенком, с которым плохо обращаются. Он - чертов монстр. Прекрати валять дурака и поставь его на ноги.

В голосе Дез звучала едва сдерживаемая ярость. Независимо от ее истинного источника, нельзя было отрицать, что ее ярость была неподдельной. Это правда, что она не очень хорошо знала Дез, но об этом человеке она знала еще меньше. Какой бы ни была вся правда о нем, скорее всего, он не был святым. Так или иначе, он, вероятно, получал по заслугам. Или, может быть, это было именно то, что она должна была сказать себе, чтобы справиться с этой ситуацией.

И если последнее было правдой... что ж, пусть будет так.

Она присела на корточки рядом с ним и засунула руки ему под мышки.

- Хорошо. Давай сделаем это. На счет "три". Раз, два, три...

Стью застонал и сильно напрягся, поднимаясь на колени. Эхо с таким же трудом заставила его выпрямиться, ощущая сильнейшее напряжение в плечах, бедрах и икроножных мышцах. Но, в конце концов, ему удалось упереться ногами в землю. Мгновение спустя он выпрямился во весь рост, и его лицо стало еще краснее, чем когда-либо.

Затем он бросился бежать к ближайшему густому темному лесу.

Дез согнулaсь пополам, воя от смеха.

Эхо уставилась на нее, не веря своим ушам.

- Он уходит!

Она почувствовала сильный ужас при мысли о том, что Стью доберется до леса и впоследствии найдет дорогу в безопасное место. Он не знал ни ее имени, ни того, где именно он находится, но копам не составило бы особого труда выяснить это. И если бы это случилось, ее жизнь, какой она ее знала, была бы закончена. На этот раз не было никакого правдоподобного опровержения ее причастности к планам Дез в отношении предполагаемого насильника.

Дез все еще смеялась.

Эхо хлопнула ее по плечу.

- Господи Иисусе, мать твою! Мы должны что-то сделать.

Дез ухмыльнулась.

- Посмотри на это.

Она направила пистолет в воздух и нажала на курок. Выстрел с близкого расстояния заставил Эхо вздрогнуть, но ее физическая реакция была незначительной по сравнению со Стью, который споткнулся и с глухим стуком приземлился лицом вниз.

Дез приподнял бровь, глядя на Эхо.

- Давай. Ты не можешь сказать мне, что это дерьмо не смешно.

Эхо не смогла сдержать улыбку. Это было довольно забавно.

В неловком, замедленном падении Стью, которое он совершил, услышав выстрел, был какой-то аспект физической комедии, напоминающий "Трех марионеток". И теперь он снова пытался подняться на ноги, но это давалось ему с трудом, что неудивительно для человека в наручниках его комплекции. Пару раз он был близок к этому, но каждый раз у него подкашивались ноги, что вызывало у Дез новые взрывы смеха. Эхо почувствовала, что между ними вновь установился дружеский контакт. Вскоре она смеялась так же сильно, как и онa.

Дез одарила ее озорной улыбкой.

- Ладно, хватит. Давай отведем его в дом и начнем по-настоящему веселиться.

Тогда она стала сама деловитость, по крайней мере, на какое-то время. Смеха больше не было слышно до тех пор, пока они не вытащили Стью и не отнесли его в дом.

Положительным моментом было то, что электричество было включено. Эхо никогда не позволялa отключить его, даже после того, как арендатор освобождал помещение. Так что, по крайней мере, они не работали бы в темноте, что было бы огромным минусом для тех, несомненно, кровавых выходок, которые задумалa Дез. Недостатком было то, что в доме не было мебели. Но Дез порылaсь в гараже и нашлa два старых металлических складных стула. Свернутый старый брезент, похоже, тоже мог пригодиться. То же самое касается старого ржавого топора, висящего на колышке у задней стены.

Дез встряхнулa брезент.

- Нет смысла пачкать это место кровью. Мы могли бы использовать его как постоянное пристанище.

Эхо нахмурилась.

- Пристанище. Что ты имеешь в виду?

Дез пожалa плечами.

- Я подумалa, что мы могли бы немного попутешествовать вместе. Ну, если, конечно, у тебя хватит на это сил. Прокатится и посмотреть страну. Ввязываться в приключения и все такое. Но тогда у нас всегда будет это место, куда можно вернуться и обдумать наш следующий шаг.

Эхо все еще хмурилась, но на этот раз потому, что эта идея показалась ей странно привлекательной. После всего того безумного дерьма, которое произошло сегодня - и продолжает происходить - было бы неплохо ненадолго уехать. А из Дез, вероятно, получился бы забавный попутчик, по крайней мере, до тех пор, пока они не начнут убивать людей, куда бы ни отправились.

Дез направилa пистолет на Стью и приказалa ему сесть на один из стульев. Он тяжело опустился на стул и уставился в пол, очевидно, потеряв всякую надежду.

Дез посмотрелa на Эхо.

- Ударь его.

- Что?

- Ты меня слышала, - Дез улыбнулась. - Ударь его. Ударь так сильно, как только сможешь. Просто соберись с духом и дай себе волю. Покажи мне, что у тебя хватит мужества довести дело до конца.

Эхо ничего не сказала.

Она посмотрела на Стью, который по-прежнему смотрел в пол. Она снова подумала о том, что у нее самой нет личной заинтересованности в том, что бы Стью ни натворил. Но потом она подумала о Кейси и о том, что он сделал, как он предал ее, и это снова возымело действие. Ее кровь закипела, когда она приблизилась к Стью. Она сжала руку в кулак и встала перед ним.

Эхо усмехнулась.

- Посмотри на меня.

Стью глубоко вдохнул через нос, но продолжал смотреть в пол.

- Посмотри на меня!

Ярость, охватившая Эхо, удивила ее. Все ее сопротивление растаяло. Ее охватила потребность применить насилие. Она пожалела, что у нее не осталось клюшки для гольфа, которой она разбила машину Эллы. Но нет, это было бы слишком просто. Ей нужно было почувствовать, как ее собственный кулак врезается в лицо этого никчемного ублюдка.

- Посмотри на меня, черт возьми!

Стью поднял голову и посмотрел на нее с явной неохотой. По его чумазым щекам потекли крупные слезы.

- Я хочу, чтобы ты кое-что знал, засранец, - тон Эхо стал спокойнее, но непреклонная твердость, которая удивила и восхитила ее, осталась на поверхности. - Не важно, что ты сделал или не сделала, ты заслуживаешь этого.

И тогда она позволила ярости овладеть собой, собрав все силы, которые у нее были. Удар сломал ему нос, и из обеих ноздрей потекла кровь. Жестокая физическая реакция привела Эхо в восторг и вызвала всплеск адреналина. Его слезы тоже показались ей странно волнующими, и она тут же приготовилась нанести еще один удар.

А потом еще один.

И еще.

Это продолжалось до тех пор, пока она не выбилась из сил. Она стояла, тяжело дыша, и смотрела на опухшее, багровое лицо Стью. Ее рука пульсировала от нанесенного ей урона, но это была приятная боль, заслуженная.

Через мгновение Дез одобрительно присвистнулa.

- Хорошая работа, детка.

Эхо вздохнула.

- Спасибо.

Затем Дез подошлa ближе и выстрелилa Стью в лоб. Эхо почувствовала лишь легкое отвращение, наблюдая, как умирает человек, которого она избила. Это был первый раз, когда она видела, как кого-то убивают у нее на глазах. Единственным сюрпризом было то, что это не вызвало у нее еще большего отвращения.

Несколько мгновений они смотрели на труп в задумчивом молчании.

Затем Эхо посмотрела на Деза.

- Он действительно изнасиловал тебя?

- Нет.

Эхо кивнула.

- Ладно.

- Ты сходишь с ума?

Короткое колебание.

- Нет. Я имею в виду, я не психую. Это странно.

Дез взяла Эхо за руку и притянула ее к себе.

- Помнишь, что ты сказала на улице? Насчет секса со мной?

Эхо улыбнулась.

- Да.

Еще через несколько мгновений они сбросили одежду и катались по грязному брезенту, исследуя тела друг друга с голодным самозабвением, в то время как мертвец наблюдал за ними незрячими глазами.

Круг замыкается (трое становятся одним целым)

Все произошло именно так, как и предсказывал Тед. Она освободила свою квартиру на пару дней, пока его люди приезжали туда и занимались своими делами. В течение этого времени она бесплатно останавливалась в отеле, принадлежащем Теду. Чем больше она узнавала о нем, тем больше понимала, что он действительно был каким-то темным магнатом. Он был замешан в таком количестве дел, что, вероятно, ему было трудно за всем уследить.

Одним из самых больших сюрпризов в этом плане стало то, что она узнала, что он был настоящим владельцем "Бутикa Сисек". На самом деле, ему принадлежало множество стриптиз-клубов. Не только во Флориде, но и по всему юго-востоку. Он посещал их нечасто, потому что предпочитал не привлекать внимания к этой стороне своего бизнеса. Однако время от времени некоторым потенциальным деловым партнерам, склонным к такого рода развлечениям, нужно было показать, как хорошо провести время. День, когда он встретил Лану, был одним из тех редких случаев, когда некоторым озабоченным инвесторам требовался дополнительный уровень личного внимания. Это была настоящая причина, по которой он с такой развязностью ворвался в клуб в тот день. Ему нужно было произвести впечатление на людей.

Все, что знала Лана, это то, что она была благодарна ему за то, что он вошел в ее мир в тот день. Иначе она наверняка отправилась бы в тюрьму за двойное убийство. После двух дней, проведенных в отеле, она получила сообщение, в котором говорилось, что ей можно возвращаться в свою квартиру.

Она была как на иголках, когда добралась туда. Вместо того, чтобы сразу войти, она бросила много нервных взглядов через плечо, делая вид, что перебирает ключи. Параноидальная часть ее души была уверена, что полиция откуда-то наблюдает за ней. В конце концов, она собралась с духом и вошла внутрь.

В квартире царила гнетущая тишина. Полное отсутствие шума пугало ее, еще больше напоминая место, где произошло что-то плохое. Она поняла, что это впечатление было полностью оторвано от реальности. Это снова был голос паранойи. Но осознание этого на интеллектуальном уровне не помогло ей успокоиться.

Дверь в спальню в конце коридора была распахнута настежь, что она восприняла как очень обнадеживающий знак. Тогда остатки решимости покинули ее, и она поспешила к двери, чтобы выглянуть в нее.

У нее отвисла челюсть от изумления.

Срань господня!

Спальня была в идеальном порядке. Нигде не было ни пятнышка крови или мозгового вещества. Некоторые вещи сразу бросались в глаза. Не из-за видимых улик, а скорее из-за логического вывода, основанного на известных фактах. Стена была вычищена и перекрашена. Ковер был сорван и заменен. То же самое и с окровавленным матрасом. И все же не было ни малейших следов проделанной работы, даже запаха новой краски. Последнее не имело никакого смысла, но отрицать это было невозможно. Она даже прижалась носом к стене и понюхала ее. Ничего. На ней было так много крови и липкого мозгового вещества. Простая уборка такого рода беспорядка оставила бы видимые следы чистки. Нет, стена была покрашена, она была в этом уверена, и они что-то сделали, чтобы нейтрализовать запах. Что бы это могло быть, она не могла себе представить, но другого объяснения не было.

Новый ковер в точности соответствовал ковру, который был заменен. На нем была даже небольшая прореха возле открытой двери в ванную, которая в точности повторяла прореху на оригинальном ковре. Новый матрас и простыни также были идентичны своим испорченным предшественникам.

После нескольких минут, проведенных за тщательным осмотром всего в тщательно реконструированной комнате, Лана вышла на середину комнаты и медленно повернулась кругом, еще раз осматривая все это.

Затем она рассмеялась.

Она ничего не могла с собой поделать.

Сотрудники Тедa были хорошими. Нет, это было неправильно. "Хорошими" называли людей, которые выполняли ожидаемую работу приемлемого типа. Это было нечто гораздо более высокого уровня. То, что она видела здесь, не было работой простых рабочих. Это был настоящий артистизм.

Она позвонила Теду.

Он ответил после первого же гудка.

- Я так понимаю, все тебя удовлетворяет.

Лана улыбнулась.

- Более чем.

- Xорошо. Рад это слышать.

- Я даже не буду спрашивать, как это было сделано.

Тед усмехнулся.

- Наверное, это к лучшему.

Лана отложила сумочку и с томным вздохом растянулась на новом матрасе.

- Думаю, это само собой разумеется, но я у тебя в вечном долгу.

- Ерунда. Всегда рада помочь женщине, попавшей в беду.

Лана подняла ноги и вытянула их, разглядывая ногти на ногах. Ей нужно было как можно скорее их покрасить. Бирюзовый оттенок был бы кстати.

- Не скромничай, Тедди. Ты не возражаешь, если я буду называть тебя "Тедди"? Конечно, нет, - oна опустила ноги и повернулась на бок, хихикая. - Мы оба знаем, что ты заслужил кучу благодарностей. Я не хочу, чтобы ты когда-нибудь забывал, как я благодарнa тебе за все, что ты сделал.

Тед задумчиво хмыкнул.

- Когда ты говоришь "благодарность"...

Лана перешла на игривый тон, который, как она уже знала, заводил его.

- Это означает все, что ты захочешь, Тедди. Ты хочешь трахнуть меня? Ты можешь обладать мной в любое время, когда захочешь, и столько раз, сколько захочешь. Любым способом, каким бы извращенным он ни был. Ты хочешь, чтобы я делала для тебя определенные неприятные вещи, возможно, использовать меня, чтобы манипулировать другими мужчинами в своих интересах, я - твоя девушка, - oна сделала свой голос еще более низким и хриплым. - Я даже убью ради тебя, Тед.

Тед издал сдавленный звук.

- Ах... тебе, наверное, не стоит говорить такое дерьмо по мобильному телефону, куколка. Никогда не знаешь, кто может нас подслушивать.

Смех Ланы стал головокружительным и музыкальным.

- Ну, я, конечно, просто шучу. - Но ты же знаешь, что на самом деле это не так, - подумала она. - Суть в том, что я сделаю все, что ты захочешь. Что угодно.

- Приятно это слышать, дорогая. Возможно, я буду время от времени просить тебя о некоторыx из этих услуг, когда будет настроение или возникнет необходимость.

Лана слегка пошевелилась на матрасе и провела свободной рукой по своему обнаженному бедру. Слушая баритон Теда, который теперь действительно казался ей сексуальным, она вся возбуждалась.

- Хм, может, ты мог бы приехать сюда прямо сейчас и трахнуть меня до смерти, вроде как закрепить сделку... ну, ты понимаешь.

Тед вздохнул.

- Это очень заманчиво, но у меня есть кое-какие дела, которые займут меня до конца дня. Возможно, я смогу увидеться с тобой сегодня вечером, если ты не возражаешь, что я заеду попозже.

Лана улыбнулась.

- Дорогой, ты можешь приходить в любое время дня и ночи. Но меня слишком долго не было на работе. Мне нужно позвонить своему менеджеру и выйти на смену.

- Не будь смешной, - Тед издал звук, который, как предположила Лана, означал сильную затяжку сигарой. Удивительно, как хорошо она уже знала все его маленькие капризы. - Теперь ты - моя девушка. Тебе не нужно работать.

- Но мне нужны деньги.

Он фыркнул.

- У тебя будут деньги. Много денег. И с этого момента я буду платить за твою квартиру. И за все остальное тоже.

- Ух ты, как с настоящей принцессой обращаются.

- Ты это заслужила.

Лана рассмеялась.

- Не знаю, как насчет этого, но я не откажусь. Но вот в чем дело, Тедди. Мне нравится заниматься стриптизом, и я хочу продолжать это делать, даже если это будет всего пару вечеров в неделю. Это отличная отдушина. Мне нравится физическая сторона этого, и мне нравятся тупые коровьи взгляды, которые бросают на меня глупые мужики, когда пялятся на мои сиськи. Я чувствую себя сильной.

Тед хмыкнул.

- Ну, ты делаешь то, что делает тебя счастливой, куколка. Это все, что меня волнует. Может быть, я загляну в клуб попозже и увижу тебя там.

Лана улыбнулась.

- Я бы с удовольствием.

- Увидимся там, дорогая.

- Увидимся, Тедди.

Они повесили трубки.

Лана решила вздремнуть. Прежде чем погрузиться в сон, она подумала о том, как уговорила Теда трахнуть ее на трупе Блейна, что, несомненно, было отвратительным и порочным поступком. До того дня она и представить себе не могла, что сможет это сделать. Она не могла отделаться от ощущения, что весь этот инцидент - от самих убийств до надругательства над трупами - пробудил в ней что-то поистине чудовищное. Потому что она не испытывала отвращения, вспоминая все это, даже то ощущение волосатых ног Блейна у себя под спиной, когда Тед входил в нее.

Может быть, со мной действительно что-то не так.

Может быть, и так. Но, закрыв глаза и поправив подушки под головой, она точно знала, что ей все равно. Она была в ладу с собой и со своей жизнью, несмотря на то, что в ней поселилась тьма. В последние мгновения перед тем, как ее окончательно сморил сон, она поняла, что так и не спросила Теда, что стало с ребенком Элис. Она также поняла, что ей все равно, и заснула с улыбкой на лице.

Проснувшись менее чем через час, она позвонила своему менеджеру в "Бутик Сисек". Он нисколько не огорчил ее из-за пропущенной смены. На протяжении всего их короткого разговора в его тоне чувствовалась необычная почтительность, граничащая с подобострастием. Лана не сомневалась, что он получил строгие инструкции от Теда относительно того, как обращаться с ней впредь.

После душа она направилась в клуб, покачивая головой под громкую танцевальную музыку, пробираясь сквозь плотное движение в Тампе. Другие автомобилисты бросали на нее неодобрительные взгляды, особенно когда она останавливалась рядом с ними на светофоре. На их лицах было написано, что они недовольны громкостью ее музыки, но Лану это не волновало. То, что она чувствовала сейчас, не могло ее тронуть. Она с удовольствием насмехалась над разъяренными автомобилистами, иногда улыбаясь и махая рукой, иногда реагируя более грубыми способами, включая обычные жесты средним пальцем, а также имитацию фелляции. Один мужчина был так взбешен ее поведением, что начал выходить из машины, но она нажала на акселератор и проехала на красный свет, смеясь над визгом шин и последовавшими за этим гудками.

В нескольких кварталах от клуба она решила заехать в круглосуточный магазин. Стрелка манометра была на пределе, а она не хотела утруждать себя заправкой после смены. Она припарковалась у заправки, которая была дальше всего от входа в магазин, но не сразу заглушила двигатель. Вместо этого она сидела там и еще немного покачивала головой в такт музыке, роясь в своей сумочке. Она знала, что у нее где-то там были хорошие таблетки. Точно, "буп"[13]. Долбаные таблетки для поднятия настроения. Они делали ее счастливой и в целом всегда делали ее смены в клубе намного веселее. Она нашла красную таблетку и положила ее в рот. Поразмыслив, она не была уверена, что это такое на самом деле."Буп" обычно был белым или желтым.

Она хихикнула.

Похрен. Это будет сюрприз, приятное приключение с наркотой.

Наконец она заглушила двигатель и вышла из машины. Ключи выскользнули у нее из рук, когда она пинком захлопнула дверцу.

Дерьмо.

Она опустилась на колени, чтобы поднять их, но прежде чем она успела их схватить, на них наступила нога в ботинке. Ее первой реакцией был ослепляющий гнев. Кем бы ни был этот шутник, он или она играли с огнем и определенно не знали, с кем связались. Гнев сменился страхом, когда она подняла глаза и увидела хмурое лицо мужчины, который пытался догнать ее на светофоре.

О, черт.

Она попыталась убежать от него, но он схватил ее за конский хвост и резким рывком поставил на ноги. Это вызвало у нее пронзительный вопль боли, но он резко оборвался, когда он ударил ее в голову очень большим кулаком. Все поплыло перед глазами, и она рефлекторно обмякла в его объятиях. В следующее мгновение к ее лицу прижалась вонючая тряпка, и сознание начало полностью покидать ее. В последний миг осознания она прокляла свое невезение.

Из всех гребаных парней, которых можно было разозлить, я должнa былa выбрать такого гребаного серийного убийцу, как этот уродливый ублюдок.

Когда она пришла в себя через неопределенное время, она все еще была не в себе и понятия не имела, сколько времени прошло. Но одной из ее первых осознанных мыслей было, что, возможно, та красная таблетка была каким-то мощным галлюциногеном. Вот насколько ситуация отличалась от всего, что она могла ожидать.

Во-первых, она не была связана.

И в багажнике машины серийного убийцы ее тоже не было.

На самом деле, это он был связан.

Какого черта?

Не то чтобы она жаловалась, заметьте, но такой поворот событий не имел никакого смысла. Они находились в маленьком, тускло освещенном складском помещении с бетонным полом. Нападавший был привязан к металлическому складному стулу в центре комнаты. Во рту у него был кляп, и он был без сознания. Его глаза были закрыты, а голова склонена вперед, что придавало ему вид одурманенного наркотиками человека. Или мертвого. Трудно было сказать. Она надеялась на первое. Теперь, когда ей, по-видимому, больше не угрожала опасность быть изнасилованной и задушенной этим уродливым ублюдком, она жаждала отомстить за его грубое обращение с ней.

В голове у нее пульсировала боль, когда она оперлась руками о холодный бетон и заставила себя принять сидячее положение. Она мечтала о горсти обезболивающих и бутылке водки, но, к сожалению, ни одного из этих лекарств у нее в данный момент не было, и это отнимало много времени. Эта головная боль была сильнее, чем любая другая за последнее время, включая несколько ужасных приступов похмелья. Еще один взгляд на сидящего без сознания мужчину убедил ее в том, как ей повезло. Это был здоровенный сукин сын, с толстыми руками и кистями, достаточно большими, чтобы держать могучий молот Тора. Если бы он ударил ее больше одного раза одним из своих чудовищных кулаков, она, возможно, никогда бы больше не очнулась.

Но... действительно ли это была удача?

Она нахмурилась, подумав об этом. Без сомнения, в этом была доля везения. Она должна была быть мертва прямо сейчас или отдана на милость этого ублюдка. Что бы ни случилось, чтобы поменяться ролями, она не играла в этом никакой роли. Логический вывод мог быть только один - кто-то другой появился как раз вовремя, чтобы вмешаться от ее имени.

Она ахнула, услышав, как позади нее со скрипом открылась металлическая дверь. В голове у нее снова застучало, когда она повернулась и увидела, как две самые горячие женщины, которых она когда-либо видела, вошли в складское помещение через яркий вертикальный прямоугольник. Потрясающая брюнетка и белокурая богиня выглядели так, словно вышли из мерцающего небесного портала, хотя, очевидно, она знала, что это просто солнце светит сквозь открытую дверь.

Женщины, покрытые многочисленными татуировками, были одеты почти в одинаковые, едва заметные наряды. Они были высокими и обладали такими формами, от которых мужчины мгновенно трогались умом. Обе улыбались и носили темные солнцезащитные очки.

Лана не могла оторвать от них взгляда.

Я умерла и попала на Планету Суперженщин.

И тут ее поразило, насколько они похожи на нее саму. Эти малышки могли бы быть ее давно потерянными сестрами - вот только, черт возьми, у нее не было никаких сестер.

Тяжелая металлическая дверь с грохотом захлопнулась за ними. В руках у них были бутылки с виски, пакеты с едой и другими припасами. От запаха чего-то горячего и вкусного у нее заурчало в животе. До этого момента она и не подозревала, насколько проголодалась.

Темноволосая улыбнулась прямо ей. У нее была идеальная челка, как у Бетти Пейдж, и высокие скулы модели.

- О, смотри. Спящая красавица проснулась.

Блондинка ухмыльнулась.

- Как раз вовремя. Мы уже начали беспокоиться, что ты никогда не придешь в себя.

Лана съежилась, когда в животе у нее снова заурчало, на этот раз достаточно громко, чтобы услышали остальные.

- Cучки, кто вы такие, черт возьми? И где я?

Они переглянулись и рассмеялись.

Блондинка опустилась на пол и села перед Ланой, скрестив ноги. Она начала рыться в одном из пластиковых пакетов и через мгновение извлекла большую бутылочку "Тайленола". Открыв бутылочку и сняв защитную от вскрытия упаковку, она передала ее Лане вместе с одной из бутылок виски.

Она улыбнулась.

- Полагаю, тебе не помешало бы и то, и другое.

Что ж, в этом она не ошиблась.

Лана приняла подношения и проглотила горсть обезболивающих, запив их парой больших глотков дорогого виски. Она наслаждалась восхитительным вкусом спиртного и предвкушала облегчение, которое вскоре принесут таблетки.

- Вы все еще не сказали мне, кто вы. Что, черт возьми, происходит?

Блондинка сняла солнцезащитные очки и заправила их за воротник своей крошечной блузки с V-образным вырезом.

- Меня зовут Дез. Это сокращение от Дезире. Это - моя подруга, - oна указала на темноволосую девушку, которая села рядом с ней и достала из пластикового пакета пластиковый контейнер для еды. - Ее зовут Эхо.

Эхо пристально посмотрела на Лану.

- Не смейся над моим именем.

- Я и не собиралась.

Дез рассмеялась.

- Умная девочка. Последний парень, который не прислушался к этому совету... что ж, давай просто скажем, что дни, когда он мог подшучивать над кем угодно, прошли, - oна достала из пакета еще один пенопластовый контейнер и приподняла бровь. - Проголодалась?

У Ланы потекли слюнки.

- Что это?

- Здоровенный чизбургер и самая вкусная картошка фри на свете.

- Можно мне это дерьмо?

Дез рассмеялaсь и передалa.

Лана вскрыла упаковку и набросилась на еду с целеустремленностью, которая удивила ее саму. Она любила поесть не меньше других, но редко поступала так по-свински. Через пять минут с едой было покончено.

- Срань господня, - oна сделала еще один большой глоток виски и вздохнула. - У меня такое чувство, что я несколько дней ничего не ела.

Дез и Эхо обменялись еще одним загадочным взглядом.

Затем выражение лица Дез стало еще более мрачным.

- Ну, дело в том, что... ты вроде как права.

Лана нахмурилась.

- Что это должно означать?

- Ты была без сознания со вчерашнего дня, - сказала Эхо, проглотив кусочек своего чизбургера. Лана не могла не отметить, что та съела только половину. - Ты была в гребаной коме или что-то близкое к этому.

Лана наморщила лоб, на мгновение задумавшись о своих обстоятельствах. Яркое полуденное солнце, которое она увидела через дверь, должно было подсказать ей, как долго она отсутствовала. Когда она подъехала к тому магазину, было уже темнее.

- Эм... почему вы не отвезли меня в больницу?

Они обменялись еще одним загадочным взглядом.

Дез сказалa:

- Возникло бы слишком много вопросов. Мы предпочитаем, по возможности, избегать любых столкновений с законом.

- Но... почему?

- У нас есть свои причины. Кроме того, если бы мы это сделали... - Дез наклонила голову в сторону сидящего без сознания мужчины. - У тебя не было бы такой возможности отомстить этому куску дерьма.

Лана издала задумчивый звук.

- Ха. Теперь, когда ты упомянулa об этом, я бы хотела немного его отмудохать.

Дез улыбнулась.

- О, ты собираешься сделать нечто большее.

Лана нахмурилась.

- Что ты имеешь в виду?

- Ты собираешься убить его.

Лана пожала плечами.

- Ox. Ладно.

Теперь настала их очередь хмуриться.

Дез сказалa:

- Должнa признать, я ожидалa немного большего сопротивления этой идее.

- Этот парень будет не первым ублюдком, которого я прикончила на этой неделе.

Слова вырвались сами собой. Она не собиралась признаваться в этом. На самом деле, она заверила Теда, что никогда не заговорит об этом ни с кем, кроме него, и дала торжественную клятву, которую твердо намеревалась сдержать. Но в этих цыпочках было что-то такое, что заставляло ее чувствовать непосредственное, инстинктивное родство с ними. Она чувствовала, что может рассказать им все. Довериться им во всем. Она понимала, что это безумная идея, ничем реальным не подкрепленная, но почему-то она казалась правильной.

Дез взглянулa на Эхо.

- Что я тебе говорилa? Так и должно было случиться. Она такая же, как мы.

Сначала выражение лица Эхо было настороженным, но она медленно кивнула, изучая лицо Ланы.

- Да. Возможно, ты права.

Лана отхлебнула еще виски.

- Вы, сучки, спасли меня, не так ли? Расскажите, как это произошло.

Как это произошло, было довольно просто. Дез и Эхо ехали прямо за Ланой, когда мужчина приблизился к ней на красном светe. Они увидели, как он помчался за ней, и решили пуститься в погоню. И это тоже хорошо, потому что в противном случае Ланы, скорее всего, уже не было бы в мире живых. Они проследили за парнем до круглосуточного магазина. Он был настолько поглощен поисками Ланы, что не заметил, что за ним тоже следят. Они добрались до него через несколько секунд после того, как он приложил тряпку с хлороформом к ее лицу. Слишком поздно, чтобы предотвратить первое нападение, но как раз вовремя, чтобы спасти ей жизнь. И теперь они были здесь, прятались на заброшенном мини-складе и ждали, что будет дальше.

- Итак... - Дез задумчиво посмотрела на Лану. - Как ты собираешься с этим справиться?

Лана поджала губы, на мгновение задумавшись.

- У тебя есть нож?

Дез и Эхо переглянулись и захихикали.

Дез поднялась на ноги и протянула руку Лане.

- Пойдем. Давай выйдем на минутку.

Лана позволила Дез поднять ее на ноги. Встав, она снова почувствовала легкое головокружение, но не в такой степени, как при пробуждении. Выпивка, обезболивающие и еда сделали свое дело. Она последовала за Дез на яркий солнечный свет, где ее машина была припаркована рядом с черной "Импалой" модели 70-х годов на пустой стоянке в промышленной зоне, которая, казалось, переживала тяжелые времена.

Дез открылa багажник "Импалы" и предложилa Лане взглянуть на его содержимое. То, что она увидела, было впечатляющим набором оружия. Пистолеты, дробовики и что-то похожее на пару мини-пулеметов, которые всегда носят с собой наркоторговцы в фильмах. Лана изумленно покачала головой. Эти цыпочки были вооружены до зубов. Дез сунула руку в багажник и достала толстый кожаный сверток. Она расстегнула застежку-липучку и развернула сверток, обнажив множество ножей в ножнах различных размеров и форм.

Дез улыбнулась.

- Выбирай, детка, - oна положила руку на задницу Ланы. - Все, что ты захочешь - твое.

Лана посмотрела на нее.

- Я ценю все, что ты для меня сделала, но ты должна знать, что мне нравятся парни.

Улыбка Дез не дрогнула.

- Bсе так говорят. Сначала, - но она рассмеялась и убрала руку. - Продолжай. Выбери что-нибудь.

Лана прикусила губу, еще мгновение изучая впечатляющий выбор холодного оружия. Все они выглядели одинаково смертоносными. В итоге она выбрала большой охотничий нож с изогнутым шестидюймовым лезвием.

Дез одобрительно кивнулa.

- Похоже, это подходящий инструмент для такой работы. Давай сделаем это.

Она захлопнула багажник, и они вернулись на мини-склад. Пока их не было, Эхо удалось привести в чувство связанного мужчину. Несколько мгновений он смотрел на них в каком-то оцепенении. Затем его взгляд остановился на большом лезвии в руке Ланы, и он начал кричать сквозь кляп.

Лана улыбнулась, опустилась перед ним на колени и раздвинула его ноги. Он попытался вырваться от нее, но другие женщины схватили его и удержали на месте.

Лана провела кончиком большого лезвия по внутренней стороне его бедра, остановившись у промежности. Она продолжала улыбаться, глядя на него снизу вверх.

- Держу пари, что в последний раз, когда ты видел женщину в такой позе, она собиралась отсосать тебе, - oна хихикнула. - Ну, я собираюсь сделать кое-что еще с твоим членом.

Снова крики.

Истерический смех Дез и Эхо.

Лана начала отпиливать ткань джинсов. Она легко поддалась невероятно острому лезвию. Она разрезала всю ширинку его джинсов, растягивая процесс и наслаждаясь каждым моментом. Связанный мужчина изо всех сил старался подняться со стула, но Дез и Эхо навалились на него всем своим весом и сумели удержать его от падения. Помогло то, что они использовали что-то похожее на несколько целых рулонов клейкой ленты, чтобы привязать его к стулу.

Смех Ланы был насмешкой над ним.

- Сопротивляйся, сколько хочешь. Мне это нравится. Ты никуда не денешься, и это делает процесс еще более захватывающим.

Нож еще быстрее расправился с его нижним бельем. Мужчина безостановочно рыдал, когда она взяла в руки два больших яйца и растянула их, приставив острый край лезвия к основанию его мошонки.

Дез издалa низкий, одобрительный свист.

- Это какое-то странное дерьмо. Я имею в виду, что мы с Эхо занимались всяким дерьмом, но таким - никогда.

Лана улыбнулась.

- Xорошо. Я бы не хотел быть скучной.

Дез рассмеялaсь.

- Детка, я сомневаюсь, что с тобой вообще бывает скучно.

Лана снова встретилась взглядом с мужчиной, который причинил ей боль. То, как его глаза, казалось, умоляли ее, сделало ее очень счастливой. Она выдохнула и начала водить лезвием по его мошонке. Приглушенный крик был громче, чем когда-либо, от боли он стал пронзительным и девчачьим. Хлынувшая кровь заставила ее сильнее сжать его член, чтобы сохранить хватку. И сначала плоть поддалась так же легко, как и его одежда, но она столкнулась с чуть большим сопротивлением, когда начала перепиливать его член. Но она просто удвоила усилия, и через несколько секунд работа была почти закончена. Крови стало намного больше, когда его член, наконец, полностью отделился от тела. Кровь забрызгала Лану, превратив в кровавое месиво ее майку, но ей было все равно.

Справедливость восторжествовала.

Она поднялась с корточек и посмотрела на Дез.

- Вытащи у него кляп.

Дез посмотрела на Эхо.

- Эта сучка крутая. Черт.

Но Дез сделалa, как его просили, сорвал клейкую ленту с лица мужчины и вытащил носок, который был засунут ему в рот. Теперь его крики были громче, чем когда-либо, оглушительные взрывы звука, которые отражались от бетонных стен и заставляли болеть головы у всех присутствующих. Лана заставила его замолчать, сунув окровавленный отрезанный член ему в рот, как только он открылся в следующий раз. Дез схватилa почти пустой моток клейкой ленты и снова заклеилa ему рот, наматывая еe на голову, пока он не опустел.

Затем три женщины отошли в сторону и смотрели, как он истекает кровью.

Дез тяжело вздохнулa.

- Что ж, это было весело. Но нам пора собираться и заметать следы.

Лана усмехнулась.

- В этом нет необходимости.

Дез приподнялa бровь.

- Хм? Что ты имеешь в виду?

- Я знаю кое-кого, кто может разобраться с этим дерьмом, сделать так, будто его никогда и не было. Эм... девчонки, вы случайно не знаете, где мой телефон?

Сексуальное исцеление

Ногти Эхо впились в спину Кейси до крови, в то время как он продолжал врезаться в нее со свирепостью, которая превосходила все, что он когда-либо испытывал за последнее время. Одна из ее рук оторвалась от его спины, чтобы схватить его за горло. Она толкнула его тазом и крепче обхватила ногами за спину. Сильная хватка на его горле заставила его с хрипом выдохнуть. Эхо усмехнулась так, что стала похожа на сумасшедшую. Кейси подумал о мертвых телах на его кухне, а также о ее страстном желании убить его, и вычеркнул из этого впечатления определение "пограничный".

Что-то внутри Эхо сломалось за год ее отсутствия. Она забирала человеческие жизни с удовольствием и без сожаления. Ему не нужны были все кровавые подробности ее приключений, чтобы понять это. То же самое "что-то необычное" изменило и ее занятия любовью, хотя "заниматься любовью" было слишком нежным словом. Они были грубыми и животными, наполненными новой неистовой силой, которая вызывала беспокойство.

Да, он боялся ее, даже без оружия в руках. Но его страх перед ней никак не уменьшал его возбуждения. Напротив, страх только усиливал его. От силы его толчков кровать раскачивалась так сильно, что изголовье несколько раз ударялось о стену, что обычно случалось только тогда, когда его темп увеличивался на грани оргазма. Но на этот раз буги-вуги в изголовье кровати начались сразу.

Находиться внутри нее было восхитительно. Словно каждое мгновение эйфории, которое он когда-либо испытывал, собралось в один пылающий центр экстатической эротической энергии. Вид ее под собой казался нереальным, и не только потому, что он был уверен, что никогда больше не увидит ее в такой позе. Она была так безумно сексуальна, что на нее было почти больно смотреть. Это ощущение было настолько сильным, что в конце концов он зажмурился в отчаянной попытке еще немного оттянуть оргазм.

Эхо убрала руку с его горла. Мгновение спустя ее кулак врезался ему в челюсть, заставив его открыть глаза и резко дернуть головой в сторону. Неожиданный толчок привел к внезапному освобождению, которое он пытался отсрочить.

Она уперлась руками в его мускулистую грудь и оттолкнула его.

- Отвали от меня.

Вот тебе и послевкусие...

Кейси оторвался от нее и перекатился на спину. Он тяжело дышал и смотрел в потолок. Он приложил руку ко лбу, и она покрылась испариной. В воздухе витал тяжелый запах секса, мускусная смесь их пота и запаха ее "киски". Определенно, чем лучше секс, тем сильнее это чувство, и, возможно, это был лучший секс в его жизни, хотя он и не был уверен, разумно ли говорить ей об этом. Хотя это и было сделано в качестве комплимента, трудно было сказать, как она это воспримет, учитывая ее нынешнее душевное состояние.

По правде говоря, он вообще не был уверен, как с ней теперь обращаться. Она так сильно отличалась от той девушки, которую он знал. В ней еще оставались какие-то черты той девушки, но они были скрыты под маской жесткости.

Он взглянул в ее сторону и увидел, что она повернулась на бок и пристально смотрит на него. Выражение ее лица было каменным, без малейшего намека на теплоту. Она выглядела так, словно хотела его задушить. Он вспомнил, какой железной хваткой она сжимала его горло в последние минуты их эскапады, и подумал, что, возможно, это было не так уж далеко от истины.

Она презрительно фыркнула.

- Ты не так хорош, как я помню.

Он хотел казаться отстраненным, невосприимчивым к любым оскорблениям, которые она могла бы бросить в его адрес, но его передернуло от ее осуждения.

- Эм... Извини.

Выражение ее лица оставалось непроницаемым, когда она сказала:

- Ты лучше.

Теперь он был просто сбит с толку.

- Хм...

- Это почти как если бы ты тренировался, - в ее тоне был намек на угрозу. - Держу пари, ты трахал сук направо и налево с тех пор, как я ушлa, не так ли?

- Я бы так не сказал.

С тех пор как Эхо ушла из его жизни, у него было с полдюжины женщин. Так что он не был таким уж целомудренным, но вряд ли это была та необузданная степень распущенности, которую предполагала Эхо. С другой стороны, их число могло бы быть как минимум вдвое больше, если бы он не был поглощен освобождением Кили из "Ордена блуждающих душ".

- Как бы ты это сформулировал, Кейси?

Он устало пожал плечами.

- Было несколько. Но только несколько.

- Ты думаешь, я в это поверю? - oна подняла голову и подперла ее ладонью, вглядываясь в него более пристально, с любопытством и обвинением одновременно. - Ты всегда был таким гребаным ебарем, - oна вздохнула. - Но как бы то ни было. Я ведь больше не твоя девушка. Просто скажи мне, что ты больше никогда не был с Эллой.

Кейси принял решение, которое, по его мнению, было в высшей степени мудрым.

Он солгал.

- Я больше никогда не был с Эллой. По крайней мере, с того дня.

Эхо несколько напряженных мгновений изучала его лицо в полной тишине, явно выискивая в нем признаки обмана.

Затем она улыбнулась и придвинулась к нему чуть ближе, обхватив его ноги своим мягким, как шелк, бедром. Она слегка провела ногтями по всей длине его груди к паху, где затем обхватила пальцами его вялый член.

- Я так радa это слышать, Кейси. Думаю, если бы ты сказала мне иначе, мне пришлось бы отрезать эту штуку.

Он поморщился, когда она сжала его излишне сильно.

Он выдохнул, когда она ослабила хватку.

- Господи. Раньше тебе никогда не нравилась грубость. Что случилось?

- Я изменилась.

Кейси не смог удержаться от смеха.

Ни хрена себе.

Выражение ее лица стало суровым.

- Что тут смешного?

- Ничего.

- Ты же не хочешь надо мной смеяться. Это плохая идея.

- Я тебе верю.

Кейси положил руку на ее обнаженное бедро и нежно провел ею по ее животу. В ответ она улыбнулась и прижалась к нему еще теснее.

- Хм. Такое чувство, что кто-то снова готов.

Они поцеловались, сначала нежно, затем несколько мгновений с большей настойчивостью, хотя это и не шло ни в какое сравнение с тем, что было раньше. Кейси улыбнулся, проведя рукой по ее роскошным волосам.

- Я скучал по этому. Быть с тобой.

Когда он это сказал, язык ее тела изменился, стал более жестким и явно враждебным.

- Тебе не нужно было терять самообладание. Я была счастлива с тобой, Кейси. Я хотела быть с тобой всегда. Как ты думаешь, почему я так растерялaсь, когда узналa, что ты мне изменяешь?

- Хотел бы я все вернуть обратно.

- Но ты не можешь.

Он вздохнул.

- Я знаю. Я думаю, ты все еще можешь убить меня, если тебе от этого станет легче.

Она застонала и отодвинулась от него. Настроение было испорчено. Выступления на бис пока не будет. Но он понял, что это не был полный отказ, когда она сжала его правую руку и переплела свои пальцы с его. Учитывая ее агрессивное поведение до этого момента, эмоции в ее голосе, когда она заговорила в следующий раз, стали шоком.

- Я не хочу убивать тебя, Кейси. Больше нет. Не после этого. Но я также не знаю, смогу ли я когда-нибудь снова по-настоящему полюбить тебя.

- И что теперь будет?

- Я не знаю.

По ее тону было ясно, что его измена по-прежнему остается незаживающей раной. Он знал, что причинил ей боль, но до этого момента не осознавал всей глубины этой боли. Прошел год, а она все еще чувствовала это так же остро. При этом осознании он почувствовал новую волну вины. Но он также испытывал значительное облегчение оттого, что его жизни, по-видимому, больше не угрожала опасность, по крайней мере, не от ее рук.

Полчаса назад казалось вероятным совсем другой исход. За этим первым ударом пистолета последовало несколько более ожесточенных вспышек насилия. Она пинала его ногами по забрызганному кровью кухонному полу, все время держа его под прицелом пистолета, чтобы он не сопротивлялся. Когда ей, наконец, надоело выбивать из него все дерьмо, она приказала ему подняться на ноги и снова ударила прикладом пистолета. От этих ударов на его лице образовались глубокие раны, из которых все еще сочилась кровь. Ярость, которую она проявила, избивая его, заставила его потерять всякую надежду на то, что она смягчится и поможет ему понять, как помочь Кили.

Но затем произошла забавная вещь.

Снова повалив его на пол, она упала на него сверху и начала целовать, глубоко проникая языком ему в рот, что всегда служило сигналом того, что она сильно возбуждена. В прошлом это привело бы к тому, что его возбуждение мгновенно сравнялось бы с ее, но на этот раз напряглось скорее его тело, чем член. Это была инстинктивная реакция измученной, недоверчивой души. Но еще несколько мгновений приятных оральных манипуляций позволили ему расслабиться и реагировать как обычно. Вскоре они сняли с себя одежду и приступили к первой стадии эпического совокупления прямо на полу, на расстоянии вытянутой руки от трупа ближайшего бандита. В конце концов они поднялись и перенесли сцену в спальню.

Он все еще не был уверен, что делать с таким развитием событий. Очевидно, это было лучше, чем то, что из него выбили все дерьмо, но он не мог избавиться от беспокойства из-за того, как это произошло. Казалось, что крайняя степень насилия возбудила ее. Любой другой вывод противоречил логике, противоречил тому, что подсказывала ему интуиция. Причинять боль людям - даже тому, кого она когда-то любила, - вот что поддерживало ее на плаву в эти дни.

Интуиция подсказывала ему, что, возможно, было бы неразумно расспрашивать ее об этом. Было слишком легко представить, что она начнет защищаться, возможно, даже снова прибегнет к насилию. С другой стороны, обстоятельства означали, что деликатничать в отношении любого аспекта происходящего было уже не лучшим вариантом.

Кейси повернулся на бок и вгляделся в лицо Эхо. Теперь выражение ее лица было отстраненным. В нем чувствовалась спокойная отстраненность, умиротворенность, которую ему было трудно совместить с недавним насилием.

- Итак... что с тобой происходит, Эхо? Где ты былa весь последний год?

Она повернула голову, чтобы посмотреть на него.

- Ты уверен, что хочешь знать? Я совершала плохие поступки, Кейси.

Кейси хмыкнул.

- Это я уже поняла. И я действительно хочу знать. Я думаю, это важно, если мы хотим, чтобы у нас был хоть какой-то шанс снова доверять друг другу.

Эхо тихо рассмеялась.

- Доверяем друг другу? Забавно слышать это от тебя.

Он кивнул.

- Я знаю, что это так. И я признаю, что для того, чтобы снова доказать, что я достоин твоего доверия, потребуется чертовски много работы.

- Возможно, это даже невозможно.

- Я тоже это знаю. Но я хочу попробовать. Так что... пожалуйста... расскажи мне, что с тобой происходит. Насколько все может быть плохо на самом деле?

Эхо ухмыльнулась.

- Не все было так плохо. За последний год в дороге мне было так весело, как никогда в моей гребаной жизни.

Она очень долго молчала.

Кейси решила ее подбодрить.

- Но...?

Она вздохнула.

- Возможно, ты возненавидел бы меня, если бы узнал, в чем дело. Как бы я ни злилaсь на тебя, я не уверенa, что ты смог бы это вынести.

- О чем мы здесь говорим? Ограбление банков? Поджог? Убийство?

Ее ответ прозвучал тихим шепотом.

- Последнее.

- Больше одного раза?

Она кивнула.

Черт.

- И это не считая тех трех парней, которых ты замочила на моей кухне, верно?

- Да.

Кейси поколебался, прежде чем продолжить расспросы. Он сомневался, что Эхо могла сказать ему что-то такое, что заставило бы его возненавидеть ее. Но отсутствие ненависти к ней не обязательно означало, что его не оттолкнут какие-либо из ее откровений.

Однако, опять же, это был тот случай, когда знание было лучше, чем оставаться в неведении.

- Были ли какие-либо из этих случаев самообороной? Убей или будь убитой?

- Несколько. Но в основном нет.

Господи.

- Итак... преднамеренное убийство. Сколько их было?

Она бросила на него разочарованный взгляд и отпустила его руку.

- Я не знаю, Кейси. Я сбилась со счета некоторое время назад. Ну вот, ты доволен? Теперь ты точно знаешь, какой я монстр. И теперь ты можешь судить меня. Потому что правда в том, что, какими бы ни были твои недостатки, они ничто по сравнению с правдой обо мне.

- Я не собираюсь осуждать тебя, Эхо.

Она закатила глаза.

- Да, верно.

- Я не лгу.

Это было правдой. Хотя Кейси никоим образом не одобрял убийства людей, когда для этого не было веских причин, его сердце не позволяло ему осуждать Эхо. Несмотря ни на что, его чувства к ней оставались слишком сильными для этого.

Она улыбнулась.

- Знаешь что? Я думаю, что верю тебе. А это значит, что ты почти такой же чокнутый, как и я. Я имел в виду то, что сказалa тебе ранее. Я пришлa сюда, чтобы убить тебя. И выйти сухой из воды было бы так легко, благодаря твоей беспечности. Не могу поверить, что ты оставляешь окна в своей спальне открытыми.

- Сейчас лето. Я часто открываю окна.

Она презрительно посмотрела на него.

- Глупо делать себя таким уязвимым. Мир полон хищников. Я знаю, ведь я одна из них. С другой стороны, это позволило мне попасть сюда и спасти твою задницу.

Кейси кивнул.

- Видишь ли... Я думал наперед, планировал все на случай непредвиденных обстоятельств.

Эхо села.

- Мне нужно позвонить своим друзьям и сообщить им, что происходит. Они ожидали моего возвращения некоторое время назад.

Кейси тоже сел.

- Кто эти друзья?

Эхо взглянула на него, соскальзывая с кровати и направляясь к двери.

- Дез и Лана. Мои подельники.

Затем она вышла за дверь и направилась по коридору. Несколько мгновений спустя он услышал ее голос и понял, что она разговаривает с кем-то по телефону. Ее телефон, как он догадался, вероятно, был на кухне среди ее выброшенной одежды. Сначала ее тон был мягким, но быстро стал более взволнованным. Он не мог точно знать, о чем говорили на другом конце провода, но суть разговора уловить было легко. Ее подруги были недовольны ее длительным отсутствием, но еще меньше они были рады ее решению все-таки не убивать его.

К тому времени, как она вернулась в спальню, она была уже одета. Что ж, секса больше не будет, по крайней мере, пока. Кейси снова была поражена глубиной его вновь вспыхнувшего желания к ней. Это на время заставило его забыть о многих важных вещах, например, о том, что делать с Кили.

Какое-то время она молча смотрела на него. Блеск в ее глазах свидетельствовал о том, что ее мысли были близки к тому, о чем думал он. Затем она с сожалением вздохнула и сказала:

- Тебе нужно одеться.

- А тебе нужно раздеться.

Это заставило ее голубые глаза закатиться, но в уголках губ заиграла легкая улыбка.

- Я бы с удовольствием, малыш. Но мы уходим отсюда. Так что вставай и одевайся, черт возьми.

Кейси перевернулся к краю кровати и свесил ноги.

- Куда мы едем?

На лице Эхо отразилось беспокойство.

- Встретиться с моими подругами.

Кейси нахмурился.

- Ну... я не знаю. Я слышал, как вы там разговаривали. Не похоже, что я им очень нравлюсь.

Эхо фыркнула.

- Они, блядь, даже не знают тебя. Ну, если не считать того дерьма, которое я им о тебе наговорила, что, по общему признанию, настроило их против тебя предвзято. Они очень поддержали идею о том, что я смогу хоть как-то покончить с этим, надрав тебе задницу.

- Обычно я бы сказал, что хорошо иметь друзей, которые поддерживают тебя, но в данном случае...

- Возможно, ты захочешь перестать изображать из себя умника, когда встретишься с ними. Ты вроде как предстанешь перед судом. Ты должен понравиться им, а это будет нелегко, особенно с Дез.

- Почему? Что с ней такое?

- Она ненавидит мужчин.

- Что ж, это обнадеживает.

- Снова сарказм, - Эхо покачала головой. - Ты обречен.

Кейси встал с кровати и направился на кухню, Эхо последовала за ним. Он натянул джинсы и рубашку и сел на стул, чтобы надеть носки и ботинки. Завязывая шнурки, он посмотрел на Эхо.

- Послушай, я понимаю, что у тебя есть причины желать, чтобы я встретился с этими людьми, но я не могу откладывать решение проблемы с Кили. Я не могу взять тайм-аут, чтобы встретиться с твоими подругами, пока мне нужно обдумывать свои дальнейшие действия. Плюс... - oн обвел рукой царившую на кухне бойню. - Я должен придумать, что со всем этим делать.

- Возможно, у меня есть идея.

Кейси приподнял бровь, глядя на нее.

- О, правда? Потому что я должeн кое в чем признаться. Я понятия не имею, что делать.

- У Ланы есть друг, который, возможно, смог бы помочь. Сомнительный парень с большими деньгами. Он вытаскивал нас из самых сложных ситуаций.

- А с чего бы ему помогать мне?

Эхо пожала плечами.

- Я не говорю, что он это сделает. Я говорю, что, возможно, он это сделает. Это будет зависеть от того, какое впечатление ты произведешь на Лану. Тебе нужно очень постараться, чтобы понравиться ей. И есть еще одна причина, по которой ты не можешь здесь оставаться.

- Какая?

Эхо фыркнула.

- Потому что, Кейси, - сказала она, тщательно выговаривая слова, как будто обращалась к тугодуму. - Очень скоро парень, который отправил этих мертвых ублюдков, начнет задаваться вопросом, почему они не отчитываются перед ним. Затем он может прислать еще головорезов, чтобы выяснить, в чем дело. Тебе, вероятно, не захочется быть здесь, когда это произойдет.

- Oй. Да. Это хорошая мысль.

Эхо покачала головой.

- Удивительно, что тебе удалось прожить целый год без меня.

Кейси встал.

- Oтлично. Пойдем, познакомимся с твоими подругами. Но если они убьют меня, это будет твоя вина.

Эхо улыбнулaсь.

- Но, возможно, это и было настоящим планом с самого начала.

Кейси внимательно посмотрел на нее, прежде чем отрицательно покачать головой.

- Ты злая.

Эхо только рассмеялaсь.

Собрав все доступное оружие, они вышли из дома Кейси.

Ни один из них больше не вернется.

Через два дня после перестрелки на 2-й авеню

Близилось время суровой расплаты. Джон Уэйн де Рэ верил в это с убежденностью, которая легко затмевала все, что было в его прошлом афериста. "Орден блуждающих душ" возник как очередная попытка разлучить дураков с их деньгами, но со временем это переросло в нечто гораздо большее.

Существовала определенная разновидность хрупкой, возможно, поврежденной души, которая стремилась поверить в неизбежный крах общественного порядка. Эти люди считали современный мир насквозь коррумпированным, как гноящаяся выгребная яма, зараженная чрезмерной жадностью и своекорыстием. Это была точка зрения, которую Джон мог использовать с инстинктивной легкостью и мастерством. Он рассказал своей новой аудитории то, что, как он знал, они хотели услышать, - подтверждение всех их самых мрачных страхов. Он рассказал им о том, что существовала горстка таинственных и очень могущественных людей, которые контролировали большую часть мировой экономики и за кулисами дергали за ниточки политических лидеров. По сути, это была переформулировка мифа об иллюминатах, хотя он никогда не использовал этот термин, опасаясь, что это вызовет скептицизм. Но его последователям было легко поверить в таинственный коллектив, который контролировал мировые дела и безжалостно попирал угнетенных. Через некоторое время Джон начал наполнять свои проповеди предупреждениями о грядущей революции, о времени, когда угнетенные восстанут и вырвут контроль над миром из рук кукловодов. Популярность "Ордена" начала стремительно расти, по крайней мере отчасти потому, что многие из тех искалеченных душ, за которыми он ухаживал, тоже хотели верить в революцию.

В какой-то неуловимый момент Джон тоже начал верить в это. Отчасти это было потому, что он провел большую часть своей жизни, ни во что не веря. И он достиг возраста, когда казалось важным заменить бездушную пустоту внутри себя чем-то, что имело реальный смысл. Он начал задумываться, не может ли он быть своего рода духовным сосудом, средством, с помощью которого Бог произведет великое очищение, которое позволит миру начать все заново. Возможно, это и было истинной целью его существования с самого начала, и он только сейчас начал осознавать это.

Перестрелка в центре города снова изменила ситуацию. Невозможно было не рассматривать этот инцидент как переломный момент в истории "Ордена". Сейчас за ними наблюдало больше, чем когда-либо, как средств массовой информации, так и правоохранительных органов. Национальная пресса даже впервые обратила на них внимание, включая репортажи по всем основным каналам кабельного телевидения. В любой другой момент своей жизни Джон уклонился бы от такого пристального внимания. В его шкафу было слишком много скелетов, которые ждали своего часа. При таком внимании к нему было неизбежно, что он будет связан с некоторыми из своих предыдущих афер. Даже сейчас его старые инстинкты подсказывали ему, что пора сбавить обороты, пока страсти не улеглись.

Но теперь было уже слишком поздно.

Это был его момент, его время оставить свой след в мире. Если события будут развиваться так, как он надеялся, он, скорее всего, очень скоро будет мертв или будет сидеть в тюрьме, но это не имело значения, потому что в любом случае его наследие будет сохранено. Мир будет помнить Джона Уэйна де Рэ и его деяния для будущих поколений.

И, может быть, только может быть, события, которые он собирался запустить, послужат искрой для настоящей революции.

Он был за кулисами в общинном зале комплекса. Именно здесь каждую неделю собирались верующие, чтобы послушать, как он говорит о грядущих великих переменах, которые ознаменуют конец умирающего мирового порядка. Он слышал их тихие голоса по ту сторону занавеса. В воздухе чувствовалось повышенное возбуждение. Хотя большинству из них не был разрешен доступ к средствам массовой информации, все знали о произошедшем инциденте. Многие из них были опрошены полицией в последующие дни. В результате мельница слухов работала сверхурочно. Ходили слухи, что налет на собственность неизбежен. Джон Уэйн понятия не имел, правда ли это, хотя подозревал, что это неизбежно.

Тем больше причин начать действовать как можно скорее.

Он в последний раз просмотрел свои записи, сделанные от руки, прежде чем сложить два листа линованной тетрадной бумаги и засунуть их в задний карман джинсов. Он взглянул на свои руки, которые слегка дрожали. Он ничего не мог с этим поделать, так же как и с пульсирующей болью в затылке. Он достал из внутреннего кармана пиджака пузырек с таблетками, и дрожь в его руках усилилась, когда он попытался отвинтить крышку. Когда он наконец открыл еe, то сразу же бросил в рот три таблетки и, поморщившись, проглотил их, не запивая.

Он устало вздохнул.

Таблетки могли немного помочь, но не настолько, чтобы продержаться достаточно долго.

Прежде чем выйти на сцену, он посмотрел сквозь щель между занавесями на свою аудиторию. В зале не было ни одного свободного места. Еще больше членов "Ордена" стояло у дальней стены.

Джон не смог сдержать улыбки.

В буквальном смысле, только стоячие места.

Было несколько заметных пропусков, с которыми ничего нельзя было поделать, но этим утром почти все члены "Ордена" собрались под этой крышей. Речь, которую он собирался произнести, должна была стать самой важной из его выступлений с момента основания "Ордена". Все зависело от его способности правильно подбадривать верующих. И Джон Уэйн был абсолютно уверен в своей способности сделать именно это.

Он прочистил горло, прошел через промежуток между занавесями и уверенно направился к подиуму в передней части сцены под бурные аплодисменты.

Кили не разрешили присутствовать на знаменательном выступлении Джона Уэйна перед верующими. Хотя это и разочаровало, но не стало неожиданностью. Вскоре после того, как она вернулась с того разгрома на 2-й авеню, ее не выпускали из виду. План по сокрытию ее личности как объекта попытки похищения был приведен в действие почти сразу же после того, как Кейси был вынужден скрыться с места происшествия. Она была похищена сотрудниками службы безопасности до того, как полиция смогла прибыть и пресечь происходящее. Другая молодая блондинка, которая в тот день участвовала в наборе персонала, в итоге стала ее дублершей. Схема сработала благодаря хаосу, царившему вокруг мероприятия.

Она предположила, что это был план на случай непредвиденных обстоятельств, который был разработан с тех пор, как она вошла в ближайшее окружение Джона Уэйна. Но дело было не только в этом. Они не хотели, чтобы полиция выследила Кейси по непонятным причинам. Он знал вещи, которые, предположительно, могли навредить "Ордену". К тому же, Джон был неравнодушен к ней. Все, что ей нужно было сделать, это правильно посмотреть на него, и у него встал бы. Так что желание прикрыть горячую молодую задницу, которую он взял в любовницы, возможно, тоже было частью этого. Еще одним фактором была первоначальная неудачная попытка ее брата вырвать ее из лап "Ордена".

Размышления об этом снова разожгли ее гнев. Лезть туда, где его не хотели видеть, было так похоже на Кейси. Он всегда изображал из себя заботливого старшего брата, хотя на самом деле она была старшей сестрой. Это давно устарело, и ему давно пора было оставить ее в покое, чтобы она могла сама принимать решения о своей жизни. Если и было что-то хорошее в событиях того дня, так это то, что он потерял последниe остатки своей прежней психологической власти над ней. Теперь у нее была новая семья и новая цель в жизни - служить Джону Уэйну и "Ордену".

Ее новое комфортное жилище стало еще одним доказательством того, что ее недавний выбор был правильным. Были трудные времена и много неуверенных моментов, но теперь она знала, что находится там, где ей самое место. Джон Уэйн поселил ее в комнате на втором этаже большого дома. Большое окно в углу комнаты выходило на хижины, где жили посвященные низшего уровня "Ордена" - где она жила всего несколько дней назад. Теперь она стояла у окна, глядя на теплый желтый свет, проникающий сквозь окна зала собраний.

Большая часть прихожан Джона Уэйна находилась в этом здании, восхищенно слушая, как великий человек произносит очередную из своих волнующих, вдохновляющих речей. Кили пожалела, что не может быть там с ними. Она представила, как громкий голос Джона мощно звучит в здании. Хотя он был намного старше ее, этот голос всегда будоражил в ней что-то первобытное и чувственное. Но это была не единственная причина, по которой ей хотелось оказаться там сегодня утром. Джон говорил ей о больших переменах, которые назревают на горизонте. "Орден" был в авангарде грядущей революции, которая потрясет мир до основания. Для стороннего наблюдателя это, несомненно, прозвучало бы как куча раздутого дерьма, просто слишком громкая риторика, чтобы подбодрить верующих. Но для истинно верующих это было сродни святому слову Божьему, мудрости, ниспосланной свыше.

Она отвернулась от окна, услышав, как открылась дверь в ее комнату, и поморщилась, увидев, как Сьюзен Вагнер вошла в комнату и закрыла за собой дверь.

- Вали отсюда на хрен.

Сьюзен улыбнулась.

- Я так не думаю.

На ее бывшей мучительнице были черные кружевные трусики и ничего больше. Для женщины лет сорока пяти она была удивительно ухоженной, с упругой грудью и подтянутой фигурой, которой позавидовали бы многие женщины вдвое моложе ее. Обычно она собирала свои длинные волосы в конский хвост, но сегодня распустила свои золотисто-медовые пряди. В правой руке она сжимала тонкую трость из ротанга. В другой руке у нее был изящный сотовый телефон.

Кили взглянула на оба предмета и покачала головой.

- Ты что, с ума сошла? Ты же знаешь, что тебе следует держаться от меня подальше, - oна ухмыльнулась. - Если ты уберешься отсюда до того, как я досчитаю до пяти, возможно, я не расскажу об этом Джону Уэйну.

Сьюзен рассмеялась и прошла вглубь комнаты, размахивая тростью взад-вперед.

- Глупая девчонка. Я здесь по приказу Джона.

Кили нахмурилась.

- Я тебе не верю.

Сьюзен пожала плечами.

- Бойд стоит на страже в коридоре. Позови его, если хочешь. Он подтвердит то, что я тебе сказала.

- Бойд!

Сьюзен рассмеялась, услышав, как Кили резко окликнула громилу-охранника, но в данный момент больше ничего не сказала.

Дверь в комнату снова открылась, и Бойд просунул свою белокурую голову.

- Да, мисс Миллер?

Кили улыбнулась как можно слаще.

- Не мог бы ты, пожалуйста, выпроводить эту психованную лесбиянку из моей комнаты? Она меня раздражает.

Бойд поморщился.

- Боюсь, я не могу этого сделать. Мисс Вагнер здесь по заданию.

- Что, блядь, это значит?

На суровом лице Бойда появилось еще одно страдальческое выражение.

- Не мне об этом говорить. Простите, мисс Миллер.

Затем он вышел из комнаты и снова закрыл дверь.

Сьюзен рассмеялась, подойдя еще на шаг ближе. На этот раз она стукнула тростью об пол, заставив Кили подпрыгнуть.

- Итак... на чем мы остановились?

Сердце Кили бешено заколотилось. У нее пересохло во рту, и она с трудом сглотнула, когда ее взгляд на мгновение остановился на трости. Воспоминания о том, как ее выпороли, были еще так свежи в ее памяти. Это было несправедливо. Она была так уверена, что это унижение осталось позади.

- Пожалуйста... - oна изо всех сил старалась, чтобы ее голос не дрожал. Кили стояла спиной к стене, а Сьюзен продолжала приближаться. Дальнейшее отступление было невозможным. Она могла бы отодвинуться в угол, но это только подчеркнуло бы ее слабость, а она этого не хотела. - Что здесь происходит? Я не понимаю. Я думалa...

- Ты думала, что ты его особенная девушка, - Сьюзен улыбнулась раздражающе понимающей улыбкой. Теперь она была всего в нескольких футах от него, почти на расстоянии вытянутой руки. - На самом деле, ты просто еще одна в длинной череде наивных шлюх, хотя и немного более полезная, чем обычная шлюха.

Кили инстинктивно хотела опровергнуть обвинение в шлюхстве, но в данном случае отрицание было бы смехотворным. Ей было больно от того, с какой легкостью Сьюзен разрушила ее иллюзии. По ее гордости, которую она пыталась восстановить, был нанесен тяжелый удар.

- Так что же делает меня полезной?

- У Джона Уэйна есть к тебе предложение. Если ты сделаешь то, что он хочет, то сможешь сохранить свое привилегированное положение здесь, в большом доме.

- А если нет?

Сьюзен ухмыльнулась.

- Ты снова будешь принадлежать мне. И на этот раз я смогу поступать с тобой так, как захочу. Мне не придется скрывать или оправдывать свое отношение к тебе. Ни у кого не будет с этим проблем, потому что все будут знать, что Джон одобряет это. И после его сегодняшней речи овцы воспримут все заявления Джона как священное писание.

- Это безумие.

Сьюзен рассмеялась.

- Правда? Ты правда так думаешь?

И снова Кили пришлось столкнуться с неприятной правдой. Последователи "Ордена" уже были склонны поступать так, как сказала Сьюзен. Джон был их мессией. Она тоже так о нем думала. Но сейчас она испытывала только чувство предательства. Она позволила себе поверить, что Джон искренне заинтересован в ней как в личности и как в ценном члене своего ближайшего окружения. Но правда заключалась в том, что он просто использовал ее. Это была горькая пилюля, которую пришлось проглотить, но теперь, когда она столкнулась с этой уродливой реальностью, все, что она могла сделать, - это принять ее. Потому что единственный другой сценарий - будущее в качестве рабыни Сьюзен - был вообще невозможен.

Она скорее умрет.

- Прекрасно. Чего Джон хочет от меня?

Сьюзен лучезарно улыбнулась и предостерегающе подняла указательный палец, которым несколько раз помахала взад-вперед.

- А-а, не так быстро. Мы вернемся к этому через минуту. Сначала мне кое-что нужно от тебя, - eе взгляд метнулся к груди Кили. Она открыла рот и облизала губы. - Сними свой топ.

Кили нахмурилась.

- Что? Ни за что.

Она вздрогнула, когда Сьюзен подняла трость и коснулась кончиком ее щеки.

- Сделай это. Если только ты не хочешь, чтобы я безжалостно тебя выпорола. Выбор за тобой.

- Ты - чертова сука.

Сьюзен рассмеялась.

- Aга. Я. У тебя есть время, чтобы снять топ, пока я не досчитаю до пяти. Пять...

Кили сняла свой топ и высоко подняла подбородок.

- Вот. Ты счастлива?

Сьюзен улыбнулась.

- Очень.

Она не сделала ни малейшего движения, чтобы прикоснуться к Кили. Вместо этого она просто стояла и смотрела на ее обнаженную грудь, по крайней мере, целую минуту. Взгляд у нее был остекленевший. Но вскоре она пришла в себя, резко тряхнула головой, прежде чем снова улыбнуться.

- Боже. Я действительно верю, что у тебя самая красивая грудь, которую я когда-либо виделa. Можешь снова надеть свой топ.

Кили, не теряя времени, сделала это.

- Ладно, ты повеселилась. И какого хрена теперь Джон Уэйн хочет от меня?

Сьюзен подняла сотовый телефон.

- Мы должны записать видеообращение к твоему брату по сценарию. Ты должна произносить каждое слово в точности так, как мы его для тебя записали. Твоя задача - заставить своего брата поверить, что ты действительно имеешь в виду то, что говоришь. Как ты думаешь, глупая девчонка, у тебя получится?

Кили нахмурилась.

- Но никто не знает, где Кейси. Джон говорит, что он где-то прячется.

Сьюзен кивнула.

- Так оно и есть. Но мальчик не может вечно залегать на дно. Рано или поздно он обязательно всплывет. И когда он это сделает, представители "Ордена" передадут ему сообщение лично.

Кили прикусила нижнюю губу и на мгновение задумалась.

- Что я должна сказать?

Сьюзен снова позвала Бойда. Он вошел в комнату и по просьбе Сьюзен достал сложенный лист бумаги. Та передала его Кили, которая нахмурилась, развернула его и начала читать короткий текст.

У нее перехватило дыхание, а глаза расширились, когда она услышала особенно тревожный отрывок.

- Bы причините боль Кейси.

- Он доставил нам много неприятностей.

У Кили были проблемы с Кейси, это правда. Временами ей казалось, что она ненавидит его. Но она никогда не желала ему по-настоящему зла. Она не могла с этим смириться.

Не так ли?

Сьюзен подошла ближе и положила руку на бедро Кили.

- Я знаю, ты считаешь меня бессердечной, но я не совсем чудовище. Ты не обязана этого делать. Ты можешь отказаться от предложения Джона и отдаться мне, - oна подняла руку, чтобы пригладить прядь светлых волос Кили. - Я думаю, мы обе знаем, что в глубине души ты этого действительно хочешь.

Лицо Кили окаменело.

- Отвали, сучка. Я прочту этот чертов сценарий.

Улыбка исчезла с лица Сьюзен. Она презрительно фыркнула.

- Да будет так. Давай приступим к работе.

Какая-то ебанутая херня, случившаяся на дороге, часть третья

Где-то в Луизиане...

Выражение лица швейцара, когда три татуированные крутые красотки подошли ко входу в стрип-клуб, было комичным. То, как он разинул рот и вытаращил глаза, заставило женщин ухмыльнуться. Хотя он не знал, кто они такие, и, по сути, никогда в жизни их не видел, он махнул им рукой, пропуская вперед нескольких парней, которые стояли в очереди, чтобы предъявить свои удостоверения личности.

Причина была проста - цыпочки с такой внешностью, как у этих троих, были очень хороши для бизнеса. Это была стандартная процедура в подобных случаях. Горячие клиентки получали удовольствие от того, что заводили мужчин-посетителей. Kлуб платил стриптизершам, чтобы те танцевали с ними приватные танцы, возможно, даже целовались с ними. Технически прикосновения были против правил, но правила никогда не применялись к подобным нокаутерам. Притворно-лесбийские выходки еще больше раззадоривали клиентов-мужчин, заставляя их еще больше раскрепоститься со своими деньгами. Клиентки привлекали к себе внимание, которого они хотели, а танцовщицы и клуб срывали серьезный куш, сделав беспроигрышное предложение для всех.

Возможно, эти девушки были намного сексуальнее, чем обычные красотки-эксгибиционистки, которые иногда появлялись, но в этом не было ничего плохого. В общем, это был просто еще один типичный бурный субботний вечер в стране болот.

Девушки выгнали нескольких парней из-за столика у передней части сцены и заняли его сами. Парни сначала предложили им принести дополнительные стулья и присоединиться к ним, но эта идея была отвергнута в пользу прямого выселения. Парни оказали некоторое сопротивление, но оно прекратилось, когда Дез открыла свою сумочку и показала им свой блестящий никелированный пистолет.

Как только они уселись за столик, Лана достала кокаин и начала насыпать его на неровную поверхность. Все три девушки по очереди принялись за дело. Казалось, они не замечали, что внимание всех в клубе, включая танцовщиц, было приковано к ним. Они вооружились большим запасом "высокооктанового пороха", т.к. провели без сна более трех полных суток. В результате они были опасно взбудоражены и активно стремились сеять хаос, куда бы ни направлялись.

К столику подошел вышибала и сказал, что им придется уйти. Ношение оружия в помещении было запрещено. Открытое злоупотребление наркотиками тоже не приветствовалось. Дез полезла в сумочку за пистолетом, но Эхо предотвратила катастрофу, схватив ее за запястье. Это было слишком людное место, чтобы начинать убивать всех подряд на виду. Даже размотанная в пух и прах, она сохранила достаточно здравого смысла, чтобы понять это.

Дез сложила руки на груди и надула губки.

- С вами, сучками, сегодня совсем не весело.

Вышибала сказал:

- Послушайте, дамы, мне бы очень не хотелось вызывать полицию, но...

Дез фыркнулa.

- Хочешь, чтоб тебе отсосали?

- Что?

- Ты меня слышал. У каждой проблемы есть решение, ублюдок, - Дез огляделa парня с головы до ног. Он был ростом шесть футов и более, и одевался так, что это могло заинтересовать даже девушку, которая любит девушек. - Отведи меня в уединенное место, и я сведу тебя с ума. Это, блядь, обещание. Тогда мы все сможем расслабиться и немного повеселиться, черт возьми.

Вышибала рассмеялся.

- Оглянитесь вокруг, леди, - oн махнул рукой, показывая на изобилие выставленной напоказ женской плоти. - Вы не предлагаете ничего особенного. Дешевых сук вроде вас в "Ведьмах" пруд пруди.

Эхо и Лана обменялись встревоженными взглядами.

Дез, вставая из-за стола, опрокинула свой стул.

- Ты - покойник.

Вышибала рассмеялся над тем, что, без сомнения, принял за пустое бахвальство. Но Лана и Эхо знали, что это не так. Симпатичный сукин сын решил свою судьбу в тот момент, когда грубое оскорбление сорвалось с его губ. Просто так, такие вещи Дез не говорили, и это не сойдет ему с рук. Но его наказание произойдет не здесь, потому что теперь он был особым случаем. Дез явно захочет насладиться его страданиями и возможной смертью, и для этого потребуется более тихое, изолированное место.

Она опрокинула столик и направилась к выходу из клуба. Эхо и Лана следовали за ней по пятам. Все три женщины сгорали от разочарования. Прошло слишком много времени с тех пор, как они в последний раз развлекались в стриптиз-клубе.

За пределами клуба три пары каблучков цокали по асфальту, пока девушки пробирались через парковку к "Импале". Дез слегка пошатывалась, пытаясь достать пачку сигарет и зажигалку из недр своей сумочки, продолжая возмущаться грубым поведением вышибалы.

- И все же я считаю, что мне следовало сразу же выстрелить этому ублюдку в лицо. Только не говорите мне, что он этого не заслуживал.

Лана рассмеялась.

- Без сомнения, но ты должен быть умнее, Дез. Возможно, это была бы наша последняя гребаная битва, если бы ты устроилa там это дерьмо. И я не знаю, как ты, но я не тороплюсь умирать.

Дез несколько раз чиркнула одноразовой неоново-зеленой зажигалкой, прежде чем, наконец, из нее вырвался тонкий столбик мерцающего пламени. Она поднесла его к свежей сигарете "Мальборо Лайт" и закурила.

- Нахуй это дерьмо. Никто нас не убьет, детка. Мы слишком устойчивы, чтобы умереть.

Эхо закатила глаза.

- Никто не может устоять перед смертью, Дез. Однажды твой череп окажется на пути пули, и это будет последнее, что она напишет в твоей книге жизни.

Дез усмехнулась.

- Я еще раз говорю, чушь собачья. Этого никогда не случится.

Эхо фыркнула.

- Послушай, я знаю, как это бывает. Ты занимаешься такими крутыми делами, как мы, и начинаешь чувствовать себя непобедимой. Но никто не непобедим, в том числе и мы. Однажды удача отвернется от нас. Вот так оно и есть.

Лана скорчила гримасу.

- Фу. Что за мрачные мысли? Я просто хочу немного повеселиться сегодня вечером. Эй... это те, о ком я думаю?

Она кивнула на ряд машин справа от них. Рядом с красным "Корветтом" слонялись трое молодых людей. Они курили и передавали по кругу бутылку виски.

Дез хихикнулa.

- Это они, точно. Пойдем поздороваемся.

Эхо почувствовала еще один приступ дурного предчувствия. Это была та же самая группа мужчин, которые невольно уступили им свой столик. Очевидно, именно они были ответственны за то, что их выгнали из клуба. Очевидно, они рассказали вышибале о пистолете в сумочке Дез. Надвигающаяся конфронтация могла быть только плохой новостью. При более или менее нормальных обстоятельствах не требовалось много усилий, чтобы разозлить Дез, но ее нынешнее состояние сильного возбуждения означало, что любое общение с незнакомцами чревато катастрофой. Разумнее всего было бы найти тихое место, где они могли бы расслабиться, пока, наконец, не вырубятся. Hо взять Дез под контроль, когда она в таком состоянии, было легче сказать, чем сделать.

- Привет, ублюдки.

Парни заметно напряглись, когда Дез окликнулa их. Каждый из них неосознанно сделал шаг назад. Один парень сжал горлышко бутылки с виски так, что стало ясно, что он собирается использовать ее в качестве оружия в случае необходимости. Он был стройным, но красивым, с дневной щетиной на квадратном подбородке. Он инстинктивно принял оборонительную позу, но блеск страха в глазах выдал его. Этот парень не привык ни с кем связываться. То же самое касалось и его столь же робких на вид друзей. Все они были хорошо одеты и тщательно ухожены. В сочетании с их близостью к "Корветту" их внешний вид указывал на немалую степень мобильности.

Парень с бутылкой виски поднял другую руку в предостерегающем жесте.

- Эй, подождите. Давайте не будем сходить с ума.

Дез рассмеялась и выхватила бутылку виски у него из рук. Эхо была удивлена, когда она сделала из нее большой глоток и вернула ему. Она ожидала, что та разобьет ее о его лицо. В конце концов, это было бы очень в духе Дез, особенно когда она была так возбуждена.

- Как тебя зовут, красавчик?

Парень бросил на своих друзей настороженный взгляд.

- Эм... Кэмерон?

- Звучит неуверенно. Так это твое имя или нет?

Еще один настороженный взгляд на его друзей.

- Эм... Да. Имя.

Дез выпустилa в него струю дыма, заставив его съежиться.

- Кэмерон... Хм. Что это за педерастическое имя такое?

- Я не гей.

Дез передразнилa его, повторив эти слова тоном, имитирующим голос умственно отсталого человека.

- Я не гей... - oна усмехнулась. - Чушь собачья.

Кэмерон нахмурился.

- Но это не чушь собачья. Иначе зачем бы я был в стриптиз-клубе и платил голым дамам, чтобы они трясли сиськами у меня перед носом?

Дез пожала плечами.

- Компенсация?

Кэмерон покачал головой.

- Hет. Дело не в этом.

Дез уронила недокуренную сигарету и раздавила ее каблуком. Затем она снова выхватила бутылку у Кэмерона и сделала еще один большой глоток. На этот раз она не стала возвращать ее. Она кивнула в сторону его друзей.

- Скажите мне правду, ребята. Вот ваш друг, Кэм, он реальный педрила, не так ли?

Друзья Кэмерона посмеялись над этим. Один из них - светловолосый парень, похожий на переселенца из Калифорнии, серфингиста, - ухмыльнулся и сказал:

- Ну, он никогда не проявлял никаких явных наклонностей, но, думаю, никогда не знаешь наверняка.

Дез рассмеялась.

- А как тебя зовут, секси?

- Огден, - oн кивнул в сторону темноволосого парня рядом с собой. - А это Мика.

Эхо не удержалась от смеха. Она все еще была встревожена, но этот первый разговор с парнями, казалось, немного успокоил Дез.

- Мика. Огден. Кэмерон. Это имена парней из студенческого братства "Лиги Плюща". Что насчет этого? Bы ведь не местныe, верно?

Кэмерон скрестил руки на груди и прислонился к "Корветту". Как и его друзья, он почувствовал, что настроение Дез улучшилось. Теперь он чувствовал себя в безопасности. Эхо знала, что он вовсе не был в безопасности, но было хорошо, что он в это верил.

- На самом деле, так оно и есть. Просто мы все из очень богатых семей.

Дез одобрительно кивнула.

- Так-так. Мистер Толстосум, - oна поджала губы и окинула Кэмерона подчеркнуто похотливым взглядом. - Знаете что, ребята? Сегодня у вас удачный вечер.

Настроение парней после этого заявления стало заметно более настороженным. Они нервно переглянулись, прежде чем Кэмерон спросил:

- Вы что... шлюхи?

Дез и ее подруги расхохотались.

Дез покачала головой.

- Мы не шлюхи.

Кэмерон нахмурился.

- Oй.

- Это не значит, что мы не трахнем вас, - пожала плечами Дез с игривым выражением на лице. - Может, так и будет, а может - и нет. Все зависит от того, как пойдут дела.

Кэмерон вытянул шею и почесал подбородок. Это был нервный жест. Девушки явно заметили интерес под маской расчетливой отчужденности.

- С чего ты взяла, что мы захотим вас трахнуть?

Огден кашлянул и повысил голос.

- Эм... могу я просто официально заявить, что я бы очень хотел вступить в сексуальные отношения с любой из вас, милые дамы, если бы вы согласились?

Женщины рассмеялись.

Кэмерон пристально посмотрел на него.

- Огден...

Огден пристально посмотрел на него в ответ.

- Что? Посмотри на них. Они великолепны. Мы что, действительно собираемся отшить их, - oн улыбнулся и посмотрел на Дэз. - Что у вас на уме, дамы? Почему это наша "счастливая ночь"?

Дез улыбнулась ему.

- Спасибо тебе большое, Огден, что помог мне разобраться в этом дерьме. Возможно, мне придется проявить к тебе особый интерес. А что касается того, почему это твой счастливый вечер... что ж, мальчики, вы только что вернулись из тех мест, где женщинам платят за то, чтобы они раздевались. Поскольку все вы, очевидно, поклонники такого рода занятий - возможно, за исключением Кэмеронa, - вы будете рады узнать, что я и мои подруги - профессиональные танцовщицы экзотических танцев.

Кэмерон нахмурила брови.

- Вы стриптизерши?

Дез с сомнением посмотрела на него.

- Да, Кэм. Мы стриптизерши.

- Ага. - улыбнулся Огден, оценивая их тела поближе. - У вас у всех такой вид, раз уж вы об этом заговорили. Кстати, красивые татуировки.

Дез улыбнулась.

- Тебе нравятся девушки с татуировками, Огден?

Выражение лица Огдена стало почти самодовольным. Парень явно считал себя немного игроком, уверенным в себе и способным без особых усилий очаровывать дам. Чего он не знал о Дез - помимо того, что она по умолчанию предпочитала вагину, - так это того, что, когда она потакала своей скрытой гетеросексуальной натуре, ей никогда не нравились опрятные парни. Он также явно не замечал хищнической стороны ее характера.

- Нравятся? - oн рассмеялся. - По-моему, нет ничего сексуальнее.

- Kруто. Ты мне нравишься, Огги. Не возражаешь, если я буду называть тебя "Огги"? Конечно, нет, - Дез сделалa большой глоток из бутылки с виски и передал ее ему. - Итак... вы, ребята, живете где-то поблизости?

Кэмерон выхватил бутылку у своего друга и прижал ее к себе, чтобы не дать возможности схватить.

- Почему ты спрашиваешь?

Дез пожалa плечами.

- Просто подумалa, что, может быть, мы могли бы продолжить вечеринку в другом месте. Наши первоначальные планы на вечер были загадочным образом прерваны.

Кэмерон хмыкнул.

- Почему мы должны связываться с тобой? Я имею в виду, я признаю, что есть соблазн воспользоваться тем, что ты предлагаешь, но давай не будем забывать, что ты наставилa на меня чертов пистолет.

Дез вздохнулa.

- Неважно. Технически, я просто показала тебе пистолет. Я никогда не доставала его из сумочки.

Кэмерон покачал головой, когда она заговорила.

- Я знаю, ты думаешь, что сейчас ведешь себя мило, но все равно это был довольно хреновый поступок. Послушай, без обид или чего-то в этом роде, но я думаю, нам лучше разойтись в разные стороны.

Огден толкнул Кэмерона в плечо, заставив его поморщиться.

- Говори за себя, чувак. Не будь таким занудой, - oн бросил взгляд на Мику. - Что скажешь, Микa? Мы остановились у твоих родителей, так что решать тебе, брат.

Кэмерон застонал от отвращения.

- Итак, наша судьба была решена.

Мика был на несколько дюймов ниже ростом из них троих. Было видно, что он стесняется этого. На мгновение его взгляд остановился на впечатляющей груди Дез. Ему потребовалось явное усилие воли, чтобы поднять взгляд и посмотреть ей в глаза.

- Вот в чем дело. Мои родители на несколько недель уехали в Европу. Поскольку занятия в школе закончились, я согласился пожить у них, пока их не будет. У них действительно хороший дом, в котором много дорогого барахла.

Эхо не смогла сдержать ухмылку, подумав: Очень приятно это слышать, Мика. Спасибо, что был так любезен.

Нежелание Мики приглашать их в родительский дом было очевидным.

- Я не знаю, может быть, мы все могли бы просто пойти куда-нибудь в бар вместо этого. Мне бы не хотелось разрушать дом моих родителей какой-нибудь сумасшедшей секс-вечеринкой.

За этим заявлением последовало неловкое молчание. Ни одна из девушек не собиралась устраивать вечеринку с этими клоунами в каком-нибудь убогом баре. Не обязательно было обсуждать это с Дез, чтобы понять. Теперь цель состояла в том, чтобы каким-то образом заключить сделку таким образом, чтобы устранить все опасения Мики по поводу собственности его родителей.

Дез упала на колени перед Микой, вызвав удивленные возгласы его друзей. Она расстегнула молнию на его джинсах, просунула руку в ширинку, отодвинула нижнее белье в сторону и вытащила его член. Это произошло с отработанной быстротой, настолько впечатляющей, что все на мгновение лишились дара речи. Даже ее подруги с трудом поверили, что Дез делает это в открытую.

Затем она взяла его в рот.

Мика застонал и выгнул спину, схватившись за голову Дез, чтобы не упасть. Она оттолкнула его руки и продолжила "работать" с потрясающим мастерством. По выражению лица Мики стало ясно, что экстаз, который он испытывал, был просто ошеломляющим.

Шок Эхо вскоре сменился беспокойством. Это происходило на улице, в очень людном месте. Неподалеку раздавались голоса. Машины продолжали въезжать на парковку и выезжать с нее. Кто-нибудь мог заметить.

И действительно, через несколько мгновений их окликнул громкий мужской голос.

- Эй! Эй! Что там происходит?

Эхо поняла, что в голосе незваного гостя было что-то знакомое, когда он снова окликнул их. Она повернула голову и улыбнулась, узнав вышибалу, который выгнал их из "Ведьм". Его вторжение не было хорошей новостью, но, увидев его, она все равно почувствовала дрожь неуместного возбуждения. Отчасти это было результатом опасного возбуждения, которое они все чувствовали. Но самое главное заключалось в том, что при виде него в ней пробудился вкус к жестокому насилию, который она приобрела с тех пор, как познакомилась с Дез.

Вышибала протиснулся мимо нее и схватил Дэз за плечи, оттаскивая ее от Мики и грубо поднимая на ноги.

- Ты облажалась, потаскуха. Надо было свалить, пока у тебя был шанс. Теперь я вызываю копов, чтобы они взялись за твою задницу.

Дез надулась.

- Mне жаль.

В смехе вышибалы послышались неприятные нотки.

- Слишком поздно извиняться. Ты отправишься в тюрьму, сучка.

Дез покачала головой.

- Нет, я имел в виду, что мне жаль, что я не смогу уделить тебе время. Было бы забавно содрать с тебя шкуру живьем.

Эхо заметила, что Дез уже запустила руку в сумочку. Она увидела, как напряглась ее рука, когда она нажала на спусковой крючок пистолета, выстрелив в вышибалу через сумочку. Громкий выстрел напугал опрятных парней, заставив их отшатнуться назад, когда они увидели большую рану в животе вышибалы. Дез, сохраняя невозмутимость, вытащила из сумочки пистолет и выстрелила ему еще раз; на этот раз - в лицо.

Кэмерон вскрикнул, когда тело здоровяка опрокинулось на пол.

Дез спокойно развернулась и выстрелилa Кэмерону в горло. Он упал навзничь и приземлился на капот "Корветта", на мгновение застыв, прежде чем соскользнуть с него на землю. К тому времени, когда друзья Кэмерона сообразили сбежать, было уже слишком поздно. Эхо и Лана тоже достали пистолеты и прицелились в них.

Мика заплакал.

Эхо ударила его пистолетом по лицу, выбив зубы, и изо рта у него потекла кровь. Затем она приставила дуло к его подбородку и нахмурилась.

- Ты и твой дружок, закиньте Кэмерона в "Корветт". Мы собираемся прокатиться.

Мика еще немного поплакал.

Эхо снова ударилa его пистолетом.

Мика и Огден, наконец, поняли, что единственным выходом для них было немедленное повиновение. Все остальное означало либо более жестокое наказание, либо пулю в лоб. И они уже достаточно насмотрелись на последнее, чтобы понять, что не хотят участвовать в этом. Как только они погрузили труп Кэмеронa на заднее сиденье, Дез и Лана присоединились к своим пленникам в "Корветте". Лана бросила Эхо ключи от "Импалы".

- Выезжаем на шоссе 100. Догонаяй.

Затем она сорвалась с места.

Эхо быстрым шагом направилась через парковку к "Импале". Прежде чем она успела туда добраться, краем глаза уловила какое-то движение, заставившее ее резко повернуть голову влево. Дрожащая молодая пара - парень и разодетая девушка в красном платье - сидели на корточках у машины, очевидно, став свидетелями кровопролития и теперь отчаянно пытались избежать столкновения.

Эхо быстро оглядел парковку.

Больше никого не было видно.

Она сделала три быстрых шага в сторону перепуганной пары, подняла пистолет и дважды выстрелила. Они погибли, а она развернулась и побежала к "Импале". Она не могла позволить себе потерять еще хоть одну минуту. У нее не было с собой мобильного телефона, и она не могла знать наверняка, когда ее друзья свернут с шоссе 100.

Едва избежав столкновения с "Гран Торино", въезжавшим на парковку, когда она выезжала с нее, Эхо нажала на педаль газа и на высокой скорости направила "Импалу" к перекрестку с шоссе. "Ведьмы" был захолустным заведением, и на этой узкой извилистой дороге, которая соединяла его с шоссе, не было уличных фонарей, что означало, что ехать на высокой скорости в столь поздний час было неразумно. Но Эхо не увидела впереди светящихся задних фар. Она включила фары "Импалы", когда та с визгом проехала поворот.

Вдали по-прежнему не было видно задних фар.

Эхо ударила ладонью по рулю. Дорога не показалась ей такой уж длинной, но тогда она не сидела за рулем и не чувствовала себя такой безумной, как сейчас. Уровень кокаина в ее организме тоже не улучшал ситуацию. Она была так расстроена, что чуть не проехала перекресток с шоссе, когда, наконец, добралась до него. Она закричала и нажала на педаль тормоза, отчего "Импала" развернулась прямо посреди дороги. Она знала, что ей нужно успокоиться. Полицейский может решить остановить ее за неосторожное вождение. Тогда она окажется в полном дерьме.

Ладно, - подумала она. - Глубокий вдох.

Ей потребовалось время, чтобы сделать это. Это не избавило ее от беспокойства, но сделало его более управляемым. Кроме того, за эти драгоценные несколько секунд она испытала редкий момент просветления. В основном она жила сегодняшним днем и не задумывалась о мрачной реальности своей жизни. Сейчас она была свободна, но это не могло длиться вечно, не после всего, что она сделала. Все было так, как она сказала Дез. День расплаты приближался, и, вероятно, он был не за горами.

Она посмотрела на свои глаза в зеркало заднего вида.

Посмотри на себя.

Она подумала о паре, которую убила на парковке.

Посмотри, во что ты превратилась.

Приступ меланхолии длился всего несколько секунд. Эхо заставила себя отвести взгляд от своего отражения. Ее путь был предначертан. С этим уже ничего нельзя было поделать. Все, что она могла сделать, - это продолжать, пока не умрет.

Почувствовав себя увереннее, она сдала назад и направила "Импалу" в нужном направлении. Затем она ехала на разумной скорости, пока не выехала на шоссе, после чего проверила зеркала заднего вида на наличие полиции и, не увидев ее, вдавила педаль газа в пол. На этот раз она сдержалась, когда стрелка спидометра перевалила за восемьдесят, а затем и за девяносто.

Первые задние фары, которые она увидела, принадлежали приземистому старому "Форду Эскорту". Она вырулила на проезжую часть и проехала мимо уродливого автомобиля бежевого цвета. Маленькая седовласая старушка, сгорбившись над рулем, вела машину медленно. Она показала средний палец Эхо, когда "Импала" с ревом пронеслась мимо.

Эхо рассмеялась.

Колеса "Импалы" проезжали милю за милей по шоссе. Она обогнала еще несколько машин, но все они ехали слишком медленно, чтобы Лана могла сесть за руль. Когда она уже была готова сдаться и заехать в круглосуточный магазин, чтобы купить одноразовый сотовый телефон, она, наконец, поравнялась с "Корветтом", который ехал значительно медленнее, чем она ожидала. Она подъехала к нему сзади и включила яркие фары "Импалы".

"Корветт" сбавил скорость и съехал на обочину.

Эхо подъехала к нему сзади и вышла, прижимая пистолет к ноге, - мера предосторожности на случай, если опрятным парням каким-то образом удалось отыграться на Дез и Лане. Дверцы "Корветта" распахнулись.

Эхо напряглась и подняла пистолет.

Затем она вздохнула с облегчением, когда Дез и Лана вышли из машины, ведя Мику за собой. Лана держала Мику сзади за воротник рубашки. Ее пистолет был прижат к его пояснице. Он выглядел одурманенным, а его лицо было еще более окровавленным, чем раньше. Они захлопнули дверцы "Корветта" и поспешили к "Импале".

- Где второй? Огден?

Дез поморщилась.

- Пришлось вышибить мозги этому Огдену. Он схватился за пистолет. Там сейчас отвратительно. Наверное, было бы неплохо сменить машину.

Эхо кивнулa на Мику.

- Почему он все еще жив?

- Он говорит, что может прибрать к рукам кое-какие серьезные деньги.

- Ты ему веришь?

Дез пожалa плечами.

- Не знаю. Мне все равно. Если он не сможет, я смогу повеселиться с ним по-другому.

Эхо кивнула.

Пытки были тем видом развлечения, который она имела в виду.

Дез схватила тряпку из багажника "Импалы" и поспешила обратно к "Корветту", где принялась за работу, устраняя все возможные следы ДНК. Эхо решила, что это пустая трата времени. Даже если она избавится от всех отпечатков пальцев, останутся и другие следы. Волосы и волокна одежды. Все это криминалистическое дерьмо.

Эхо обернулась на звук приближающегося двигателя. Она подняла руку, чтобы заслониться от яркого света фар. Машина двигалась со смехотворно низкой скоростью для движения по шоссе. Эхо улыбнулась, поняв, кто это, еще до того, как смогла различить очертания машины.

Она подняла пистолет и трижды выстрелила, когда "Форд Эскорт" проехал мимо. Все три пули пробили заднее стекло "Эскорта". Брызги крови попали на переднее ветровое стекло. Машина съехала с дороги на разделительную полосу, покрытую травой, и с грохотом остановилась в углублении между обочинами шоссе.

Дез приподнял бровь, возвращаясь от "Корветта".

- Что, ебать, это было?

- Мелкая карга выбесила меня на дороге.

Дез кивнулa.

- Понятно.

Как будто в этом был какой-то смысл.

Они сели в "Импалу" и уехали.

Вестники любви/Предвестники рока

В конце длинной улицы в жилом районе припаркован неприметный коричневый фургон. У фургона тонированные стекла, и он был изготовлен в 1970-х годах. Внутри фургона находятся пять человек. В живых остались только трое. Погибшие - Тод Кларк и Пол Легерски, торговцы метамфетамином, которые имели несчастье обладать подходящим транспортным средством, необходимым их убийцам для определенных незаконных ночных действий.

В фургоне находятся молодая женщина и двое молодых людей. Все они хорошо одеты и опрятно подстрижены. Все трое - симпатичные люди, которые легко и непринужденно улыбаются, создавая иллюзорный образ здорового человека. Их зовут Салли, Томас и Джошуа.

Фургон, который троица мнимо-здоровых убийц называет "криповым фургоном", был припаркован на своем нынешнем месте более часа - достаточно долго, чтобы мескалин, который они ввели, начал действовать. К счастью для них, это не первая их поездка. Они знают, чего ожидать, и с нетерпением ожидают интересных способов, которыми препарат улучшит предстоящий опыт.

В престижном районе микроавтобус обычно привлекает внимание, поскольку его жители не привыкли к виду ветхих транспортных средств, выпущенных в прошлом веке, в нетронутых окрестностях. Такие вещи просто кричат о том, что "ведется потенциальная преступная деятельность". То, что молодые хищники не приняли это во внимание, объясняется целым рядом факторов, в первую очередь их постоянно меняющимся сознанием и молодостью (никому из них не было больше двадцати). Однако на улице уже стемнело, и они предусмотрительно припарковались перед неосвещенным и в настоящее время незанятым домом. Уныло выглядящий знак "ПРОДАЕТСЯ" во дворе говорит о том, что дом уже некоторое время выставлен на продажу. Все это в сочетании со здоровой долей везения гарантирует, что их присутствие, а также их гнусные намерения останутся полностью незамеченными.

Теперь, когда мескалин начал действовать, пришло время выполнить миссию, возложенную на них наставником. Они вылезают из фургона и закрывают двери за телами внутри. Салли смотрит на ясное небо над головой и улыбается. Ночь прекрасна. Так много звезд, так красиво мерцающих на фоне темного неба.

Она напевает веселую мелодию, идя впереди по улице.

Приятная музыка, доносившаяся из динамиков, прекрасно дополняла ощущения, которые испытывала кантри-певица Мелани Монтгомери. Джон, ее последний бойфренд, лежал на ней верхом на кожаном диване в ее со вкусом обставленной гостиной. Джон был начинающим музыкантом, который, вероятно, надеялся, что роман с ней укрепит его пошатнувшееся положение в индустрии. Этому никогда не суждено было случиться. Он просто был недостаточно хорош. Однако он был очень опытен в областях, которые имели для Мелани гораздо большее значение. Ей нравилось ощущать прикосновение его грубых рук к своей нежной плоти, это проявлялось в том, как его губы, казалось, таяли в ее губах, когда они целовались.

Ее руки были у него под рубашкой, пальцы ощупывали твердость его спины, когда он резко прервал поцелуй и сказал:

- Ты знал, что "Дорогая Пруденс" - это об актрисе Мии Фэрроу?[14]

Мелани вздохнула.

- Я знаю все, что нужно знать, о каждой из этих песен, - eе пальцы оторвались от его спины и скользнули по мягким волосам у него на затылке. - А теперь перестань говорить о пустяках и поцелуй меня еще раз.

Но он нахмурился, сопротивляясь, когда ее пальцы коснулись его затылка.

- В то время она была затворницей. Об этом и поется в песне. Она пряталась в своей комнате и не выходила оттуда неделями.

Мелани почувствовала раздражение.

- Bерно. Я говорилa тебе. Я знаю. К чему ты клонишь?

- Это просто удручает. Мне становится грустно каждый раз, когда я слышу эту песню. Tы не возражаешь, если я поставлю другую пластинку?

- Это моя любимая пластинка.

На его лице появилось страдальческое выражение.

- Я знаю. Мне жаль.

Недостаточно жаль.

Она заглянула в его глаза и, как всегда, была поражена тем, какими открытыми и проникновенными они были. Он был симпатичным мужчиной. Его посредственный талант был просто позором. Он был отличным развлечением, но скоро ей придется с ним расстаться. Она уже присматривалась к нескольким кандидатам с лучшей репутацией в отрасли. Ей не нравилось осознавать, что ей придется причинить боль Джону, который уже начал заявлять, что влюблен в нее, но это было неизбежным злом для улучшения ее карьеры.

И ничто не имело для нее большего значения, чем ее карьера.

Так что не помешает оказать ему эту маленькую любезность.

Она легонько коснулась его лица кончиками пальцев и улыбнулась.

- Хорошо. Смени пластинку. Только поторопись, - oна провела подушечкой большого пальца по его нижней губе. - Тебе нужно очень скоро снова поцеловать меня.

Он лучезарно улыбнулся и направился к проигрывателю, где начал рыться в ящиках с пластинками, стоявших под ним. Хотя у Мелани были почти все современные технические приспособления, она предпочитала слушать музыку по старинке. Теплое, насыщенное звучание винила было просто-напросто лучше, чем стерильная цифровая музыка.

Любовь Мелани к музыке была страстью всей ее жизни, привитой ей покойным отцом, который сам был известным певцом. Но на тот момент музыка была больше, чем просто страстью. Это была ее жизнь. Продажи ее альбомов позволили ей приобрести этот прекрасный дом в этом милом районе. Но, несмотря на все, чего она достигла, у нее оставалось так много неиспользованного потенциала. Она хотела создать так много разных звуков, исследовать так много разных жанров. Она мечтала расшириться и стать чем-то большим, чем просто еще одной кантри-поп-исполнительницей.

Джон встал и показал пластинку, которую он выбрал:

- "Dark Side of the Moon" Pink Floyd.

Мелани нахмурилась.

- Это и есть, по-твоему, противоядие от депрессии? Господи, Джон.

Он пожал плечами.

- Это одно из моих любимых блюд. Не думаю, что я когда-либо слышала это на виниле.

Мелани была немного раздражена из-за него, но она могла оценить выражение искренней любви к музыкальному произведению. Это было то, что всегда делало людей более интересными для нее, особенно мужчин.

- Oтлично. Ставь ее и возвращайся сюда.

В дверь позвонили, когда Джон поднял крышку проигрывателя, чтобы вынуть пластинку Beatles. Мелани нахмурилась и прикусила нижнюю губу. Было уже позже девяти вечера. Кто бы это звонил в такое время?

Инстинктивно она решила не обращать внимания, кто бы это ни был. Никто из тех, кого она знала, не появился бы так поздно без предупреждения. Кроме того, в этом районе было не так много людей, которые продавали вещи или разносили брошюры по домам, но когда это все-таки случалось, обычно это происходило гораздо раньше.

В дверь снова позвонили.

Она со вздохом села и с беспокойством потянула себя за прядь своих длинных, мягких, как шелк, волос. Джон отвернулся от проигрывателя, когда заиграла пластинка Pink Floyd. Блаженная улыбка сменилась озабоченным выражением, когда он увидел ее раздраженное лицо. Он посмотрел в сторону входной двери, когда в дверь снова позвонили.

Он посмотрел на Мелани.

- Xочешь, чтобы я открыл?

Мелани улыбнулась.

- Я справлюсь.

Она оценила его готовность взять на себя роль защитника, но внезапно поняла, что в этом нет необходимости. Ни один незнакомец не стал бы звонить в дверь с такой несносной настойчивостью. Она знала одного человека, который мог бы так поступить, человека, который действительно был виновен в подобном поведении в прошлом, хотя с тех пор, как это случалось в последний раз, прошло много времени.

Человеком, о котором она думала, была Тара Бенсон. Лучшие подруги со старшей школы, они вместе переехали в Нэшвилл после окончания школы, чтобы стать звездами кантри-музыки. В те дни в Нэшвилле они были известным дуэтом, тусовщицами, которые всегда были на виду и стремились завести знакомства. Вскоре у них обеих все наладилось, но у Тары возникли проблемы, связанные с выпивкой, которые вылились в череду арестов за вождение в нетрезвом виде. Она уже больше года была практически трезвой, но Мелани давно подозревала, что это неизбежно.

И если бы это случилось, было бы логично, если бы Тара заглянула к Мелани домой без предварительного звонка. Вероятно, она хотела затащить свою старую подругу в клуб, чтобы вспомнить старые добрые времена. Мелани взялась за дверную ручку и глубоко вздохнула. Затем она изобразила на лице фальшивую улыбку и открыла дверь.

Ее улыбка растаяла, сменившись недовольством.

На крыльце стояла не Тара.

Джон окликнул ее откуда-то сзади.

- Кто это, детка?

На улице было трое молодых людей. Ни один из них не выглядел старше, чем на год или два после окончания средней школы. Идеальные светлые волосы девушки и консервативный наряд делали ее похожей на героиню ситкома 50-х годов. Парни, стоявшие по бокам от нее, были одеты в брюки цвета хаки и накрахмаленные белые рубашки. На их шеях болтались узкие, аккуратно завязанные черные галстуки. У одного из мальчиков в руках был портфель. Они были чем-то похожи на мормонов, хотя, конечно, было необычно, чтобы дети-мормоны приходили сюда и болтали о своих миссиях или о чем-то еще так поздно ночью.

Она оглянулась через плечо на Джона.

- Просто какие-то дети-мормоны.

Она снова натянула свою фальшивую улыбку, обращаясь к юным религиозным фанатикам:

- Послушайте, не хочу показаться грубой, но уже действительно поздно...

Мелани замолчала, увидев, что один из мальчиков открывает свой портфель. Он открыл его и вытащил топор. Другой мальчик достал еще один топор.

Дерьмо!

Она попыталась захлопнуть дверь, но блондинка, хихикнув, ворвалась в комнату прежде, чем это произошло. В руке у нее был большой разделочный нож, появившийся, казалось, из ниоткуда. Мелани с запозданием осознала, что тa все это время держала его за спиной. Она рефлекторно подняла руки, когда большое лезвие по дуге устремилось к ней. Оно глубоко вонзилось в предплечье. Боль была мгновенной и ужасной, из большой раны на руке хлынула ярко-красная кровь. Кто-то закричал. Она не знала, кто это был - она или Джон. Впрочем, это не имело значения. Не то чтобы что-то имело значение, кроме цены, которую они оба платили за ее бездумную глупость. Поздний ночной стук в твою дверь никогда не предвещал ничего хорошего.

Мальчишки с топорами в руках ворвались в дом и направились прямо к Джону, который, вскрикнув, попятился от них и в панике споткнулся. Мальчишки, ухмыляясь как сумасшедшие, набросились на него и принялись орудовать своими топорами. Огромные потоки крови взметнулись в воздух, когда тяжелые лезвия вонзились в плоть. Джон сначала сопротивлялся, извиваясь под ними и отчаянно пытаясь освободиться от них. Но они были слишком сильны для него, и слишком большой урон был нанесен слишком быстро.

Блондинка захлопнула дверь.

Мелани, шатаясь, отступала назад по фойе, пока не уперлась спиной в стену. Слезы хлынули из ее глаз, когда нападавшая двинулся на нее.

- Пожалуйста... У меня есть деньги. Много денег.

Блондинка улыбнулась.

- Деньги ничего не значат.

Она снова резко замахнулась ножом на Мелани. На этот раз лезвие скользнуло по поднятой ладони, пролив еще одну реку крови. Мелани взвыла от боли и начала всхлипывать, невольно умоляя этого несообразно красивого представителя зла. Она не могла понять, как это с ней произошло и почему. Ее жизнь должна была закончиться совсем не так. Ей еще столько всего предстояло сделать. Еще столько всего предстояло достичь. Нужно было сочинять больше музыки. Завоевать награды. И когда-нибудь она заведет собственную семью. Это было неправильно. Это было жестокое, ужасающее оскорбление существующего порядка вещей. Как Бог мог допустить, чтобы случилось что-то настолько ужасное?

Пожалуйста, спасите меня... кто-нибудь... кто угодно... пожалуйста...

Но сегодня никто не пришел на помощь Мелани Монтгомери.

Блондинка схватила Мелани за длинные волосы и потащила ее, кричащую, на середину гостиной. Крики сменились рыданиями, когда она увидела изуродованное тело Джона. Он был больше похож на огромную окровавленную тряпичную куклу, чем на человека. Его голова была почти разрублена, а одна из рук отрублена. На теле было еще несколько таких же отвратительных ран. Мелани почувствовала сокрушительную волну вины, вспомнив свои бессердечные мысли о Джоне, которые она высказала всего несколько минут назад. Он был хорошим парнем. Он этого не заслужил. Никто этого не заслужил.

Блондинка ударила ее ножом в живот, и она упала на пол, приземлившись на четвереньки. Лезвие снова вошло в ее плоть, на этот раз в спину. Ее руки подогнулись, и она начала ползти по полу, оставляя кровавый след на лакированном паркете.

Парни засмеялись.

Блондинка сказала:

- Переверните ее.

Сильные руки схватили Мелани за руки и сделали именно это. Она вскрикнула, когда ее бросили на спину. Мальчики удерживали ее, предотвращая дальнейшие попытки к бегству.

Блондинка опустилась на колени рядом с Мелани и улыбнулась.

- Ты готова принять дар любви от Джона Уэйна?

Мелани всхлипнула.

- Что?

Блондинка дала ей пощечину.

- Перестань плакать и обрати внимание. Это важно. Настало время очищения. Мы собираемся снова сделать мир чистым, начав с того, что избавимся от всех грязных мелких стяжателей вроде тебя. Пришло время тебе преодолеть свою жадность и эгоизм. Готовa ли ты принять дар любви от Джона Уэйна?

Мелани несколько мгновений безудержно всхлипывала, прежде чем блондинка снова дала ей пощечину. Затем она сказала:

- Я не хочу умирать.

Блондинка улыбнулась.

- Какая жалость. Ты могла принять его любовь. Если бы только ты приняла ее добровольно.

Затем она зарычала от дикого ликования и вонзила разделочный нож глубоко в живот Мелани. Один из парней встал, чтобы увеличить громкость музыки, чтобы заглушить самые громкие крики. Лезвие еще много раз поднялось и опустилось. Каждый раз, когда онo входилo в ее плоть, раздавался тошнотворный влажный звук. Через некоторое время сознание начало угасать, и Мелани перестала осознавать, насколько это больно. Это было приятно. Приятно было отпустить себя. По крайней мере, это было лучше, чем непонятные страдания. И было приятно, что такая завораживающая неземная музыка сопровождала ее в бездне.

Салли тщательно подсчитала.

Она нанесла Мелани ровно шестьдесят девять ударов ножом. Она не была уверена, почему, но это число показалось ей правильным. Инстинкт подсказывал ей, что это идеальное количество для установления прекрасной космической синхронности. Прежде чем акт превращения плоти с помощью лезвия был завершен, Томас перевернул пластинку на другую сторону.

Салли никогда раньше не слышала эту пластинку, но она показалась ей приятной.

Позже они писали на стенах кровью своих жертв.

Встреча с бандой/Испытание огнем

День клонился к вечеру, когда Кейси проехал на старой "Импале" по узкой грунтовой дороге, ведущей к дому, который сдавала в аренду Эхо. За все время, что они были вместе, она никогда не проводила в этом месте много времени, и это был всего лишь второй раз, когда он был здесь. В тот раз он помог ей перевезти старую мебель, оставленную какими-то арендаторами, которые внезапно собрали вещи и уехали без надлежащего уведомления.

На посыпанной гравием подъездной дорожке перед домом были припаркованы еще две машины: выгоревший на солнце "Камаро" 80-х годов выпуска с флоридскими номерами и "Лексус" Эxо. На заднем стекле "Камаро" был изображен крупный кролик из "Плейбоя". Наклейка на бампере рекламировала что-то под названием "Бутик Сисек", на которой рядом с названием был изображен силуэт стройной длинноногой женщины. Это было не что иное, как стриптиз-заведение, хотя и с более красочным названием, чем обычно.

Припарковавшись позади "Импалы", он вышел из машины, снял солнцезащитные очки и закрепил их на воротнике рубашки. Он прищурился, глядя на дом, когда дверца "Импалы" со стороны водителя со скрипом открылась, и в лучах медленно угасающего солнечного света появилась Эхо.

- Ух ты. Я почти забыл, какое это милое местечко.

Эхо фыркнула, проверяя, закрыта ли дверцa.

- Это дыра, но какое-то время она была нашей операционной базой.

Губы Кейси скривились.

- Операционной базой? Вы что, из какого-то элитного отряда коммандос-стриптизерш?

Мимолетная улыбка тронула уголки губ Эхо.

- Я же говорила тебе, прекрати умничать. Тебе нужно отнестись к этому серьезно. Может, мои подруги и не выглядят так, но они закоренелые убийцы. Если у них возникнет ощущение, что ты проявляешь к ним хоть какое-то неуважение - тебе крышка.

- Звучит зловеще.

Эхо нахмурилась.

- Я серьезно, Кейси. Пожалуйста, следи за своим языком.

Кейси постарался стереть с лица последние остатки легкомыслия, с которым было труднее справиться, чем следовало бы. Не то чтобы он не воспринял ее предупреждения всерьез. К этому времени он уже достаточно хорошо все сообразил, чтобы прислушаться к словам Эхо, когда она была настроена серьезно. Но что-то в том, что он снова был с ней в хороших отношениях - пусть даже ненадолго - вызвало улыбки и шутки. И почему-то не имело значения, что всего несколько часов назад она избивала его и угрожала его жизни. Каждый раз, когда он смотрел ей в глаза, он мог думать только о том, как сильно он облажался с ней и как ему повезло, что у него был хотя бы малейший шанс вернуть ее.

- Я слышу тебя, Эхо, я обещаю. Я буду вести себя наилучшим образом.

- Сделай это еще лучше. От этого зависит твоя жизнь, - oна мотнула головой в сторону дома. - Давай... давай покончим с этим.

Кейси последовал за ней по ступенькам на крыльцо, где, быстро перебрав ключи, она открыла входную дверь. Внутри все углы были затянуты паутиной, а деревянный пол был пыльным. У стены, примыкающей к коридору, стояли в ряд несколько деревянных ящиков. Но что действительно привлекло его внимание, так это крупнокалиберный пулемет, закрепленный на треноге. Большой пулемет стоял на металлической тележке с роликами посреди гостиной. Рядом с ним были сложены ленты с боеприпасами. Его присутствие в этой обстановке было неуместным и сбивало с толку. Такому оружию место на поле боя в пустыне где-нибудь на другом конце света, а не в каком-нибудь скромном домике на юге Соединенных Штатов. Это было еще одним свидетельством того, что Эхо и ее подруги занимались какими-то опасными и теневыми делами.

Эхо заметила ошеломленное выражение его лица и пожала плечами.

Единственным предметом мебели на кухне был расшатанный деревянный стол. Потрепанный старый предмет походил на то, что Эхо и ее приятельницы раздобыли где-то на свалке, а может, так оно и было. Вокруг стола было расставлено несколько металлических складных стульев. Посреди стола лежала огромная горка кокаина. Когда они вошли на кухню, блондинка смахнула немного кокаина с горки краем кредитной карточки и начала формировать дорожки. Кейси не смог удержаться от изумления, когда увидел блондинку. Она была такой безумно горячей, что у него чуть не расплавился мозг.

Блондинка взглянула на него и ухмыльнулась.

- Так это и есть печально известный Кейси? Он выглядит так, будто хочет меня трахнуть.

Эхо хмыкнула.

- А почему он должен отличаться от всех остальных? - oна схватила со стола полупустую бутылку "Джим Бимa" и сунула ее в руки Кейси. - Вот. Выпей. И перестань таращиться.

Кейси без колебаний последовал ее совету. От того, как блондинка смотрела на него, у него закружилась голова. Ему придется следить за собой, когда дело касается ее. Он был волевым парнем во многих отношениях, но история снова и снова доказывала, что это не обязательно применимо к красивым женщинам. При таких обстоятельствах просто невозможно было снова не стать жертвой этой слабости.

Длинноногая женщина с копной пышных темных волос сидела на стуле напротив блондинки. Она тоже была великолепна, хотя, возможно, немного стеснялась быть такой сногсшибательной красавицей, какой была блондинка. И это не делало ее хуже. В любой другой комнате, полной красивых женщин, ваш взгляд сразу же упал бы на нее и остался бы там надолго. Как и у Эхо, у блондинки и красавицы с волосами цвета воронова крыла было множество татуировок, которые отвлекали внимание. Также, как и у Эхо, они, очевидно, предпочитали носить как можно меньше.

Мозг Кейси снова начал плавиться.

Он выпил несколько глотков виски, чтобы нейтрализовать эффект.

Эхо махнула рукой в сторону блондинки.

- Это Дез, - затем она указала на длинноногую брюнетку. - А это Лана.

Кейси наклонил к ним бутылку виски.

- Девочки. Рад с вами познакомиться. Итак... что это за гигантское орудие Судного дня там? - oн мотнул подбородком в сторону гостиной. - Ожидаете вторжения талибов?

Дез покачала головой.

- Это конфиденциальная информация, Кейси. Наши дела тебя не касаются, по крайней мере, пока. А теперь присядь и занюхай со мной немного гребаного кокаина.

Кейси бросил обеспокоенный взгляд на Эхо.

- Послушай, я ценю твое гостеприимство, но кокаин - это не мое. Черт возьми, это относится к наркотикам в целом. Моя сестра...

Эхо сильно толкнула его локтем.

- Просто заткнись и сделай это.

- Но...

Еще один толчок, посильнее. И ответный взгляд.

- Ты cделаешь это.

Кейси выдвинул стул и сел рядом с Дез. Он поставил бутылку виски на стол.

- Думаю, если Эхо говорит, что я должен это сделать, у меня нет выбора.

Дез протянула руку и коснулась одного из болезненных местечек на его лице.

- Да. Я вижу, она поставила тебя на место, - подушечкой большого пальца она слегка потерла все еще кровоточащую рану. - Судя по тому, что я слышала, это меньшее, чего ты, блядь, заслуживаешь.

Кейси затаил дыхание.

Он ничего не мог с собой поделать - от ее прикосновения его член дернулся.

Но затем она убрала руку с его лица и наклонила голову к столу, чтобы занюхать густую струйку кокса. Она вскинула голову и на мгновение уставилась куда-то вдаль с отсутствующим выражением лица. Затем она захихикала, как сумасшедшая, и искоса посмотрела на Кейси.

- Твоя очередь.

Она протянула ему обрезанную соломинку, через которую нюхала кокаин.

И тогда она положила руку ему на колено. Эхо издала раздраженный звук, но ничего не сказала. Член Кейси снова дернулся. Намеренно стараясь подавить физическую реакцию, он сосредоточил свое внимание на непристойном количестве кокаина в центре стола. Это было похоже на небольшой снежный сугроб. Он знал, что доза кокса у местных барыг стоит от двухсот до трехсот долларов, в зависимости от источника и качества. Доза - это всего лишь 3.5 грамма. Так что прямо сейчас он смотрел на кокаин на многие тысячи долларов, возможно, на десятки тысяч. Осознание этого факта вызвало ряд тревожных вопросов. С другой стороны, он уже знал, что Эхо и ее друзья были убийцами. Торговля наркотиками, оружием или чем-то еще, чем они занимались, меркла по сравнению с этим.

Дез сжалa его колено.

- Занюхай это дерьмо.

Кейси покачал головой.

- Что?

Дез поерзала на стуле и положила ноги ему на колени. Эхо раздраженно фыркнула громче, но снова промолчала.

- Что за идиотский вид у тебя? Не знала, что Эхо питает слабость к умственно отсталым.

Кейси опустил взгляд на ее ноги, скрещенные в лодыжках. Это были женские ступни идеальной формы. Ногти были выкрашены в красный цвет. У него возникло мгновенное желание взять в рот большой палец и пососать его.

Он посмотрел на ее лицо и с трудом сглотнул.

- Я, эм...

Эхо простонала:

- Ради всего святого, Кейси, она просто издевается над тобой. Дез лесбиянка.

- Я, наверное, на девяносто процентов лесбиянка, Кейси, - рассмеялась Дез. - Но остальные десять процентов меня были бы не прочь взять тебя на тест-драйв.

Эхо сердито посмотрела на нее.

- Это не круто, Дез. Ты же знаешь, что он - мой. Прекрати нести чушь.

Дез не сводила глаз с Кейси.

- Он - мой, если я захочу его.

- Hет. Hе твой, - Кейси слышала напряжение в голосе Эхо. Она изо всех сил старалась сдержать свой гнев и не взорваться. - Убери ноги с его колен. Сейчас же.

Дез посмотрелa на нее.

- Может, я подерусь с тобой за него. Как ты думаешь, кто победит?

Хотя ее тон был игривым, Кейси уловил в нем намек на что-то более злобное. И если он смог это разглядеть, то Эхо, черт возьми, этого не упустилa. Это было интересное и тревожное развитие событий. Связь, которая связывала этих женщин, возможно, начала немного ослабевать. Это беспокоило его по причинам, не связанным с текущим моментом конфронтации, главным образом потому, что это указывало на то, что вера Эхо в их способность помочь ему с сестрой не была основана на чем-то особенном.

Эхо вздохнула и перешла на чуть более подобострастный тон.

- Дез... пожалуйста, убери ноги с яиц моего парня.

- О? Так он снова твой парень, не так ли? - Дез взглянула на Лану. - Эй, a кто была та цыпочка, с которой мы разговаривали прошлой ночью? Черноволосая. Взрывная. Бледная кожа. Очень симпатичная. Говорила что-то о желании вышибить мозги своему бывшему подонку. Помнишь это? Кто была та цыпочка?

Лана пожала плечами и отпила из бутылки пива, на которой блестели капельки конденсата.

- Может быть, я припоминаю что-то подобное. Но отношения - сложная штука. Люди постоянно меняют свое мнение о людях, с которыми они трахаются.

Дез кивнула.

- Но это чертовски большой скачок - перейти от желания разнести этого ублюдка в пух и прах к внезапному примирению. Я ошибаюсь?

Лана снова пожала плечами.

- Все так, как я и сказала. Все это сложно.

Дез убрала ноги с колен Кейси и выпрямилась.

- Как скажешь, - oна бросила взгляд на Эхо. - Остынь, сучка. Как ты и сказала, я просто прикалываюсь над ним. Ты это знаешь. Почему ты такая психованная?

Кейси заметил, как напряжение спало с лица Эхо, когда она вздохнула:

- Я просто устала. Сегодня днем произошло много неприятного. Нам нужно поговорить о том, о чем я тебе рассказывала.

- Ты имеешь в виду его сестру?

- Да.

Дез кивнулa.

- Bерно. Мы еще вернемся к этому. Но сначала о главном, - oна толкнула Кейси в плечо. - Ты не соскочишь, - на краю стола лежал пистолет. Она подняла его и направила ему в грудь. - А теперь занюхай, или я сделаю то, на что Эхо была слишком мягкосердечна и сентиментальна, чтобы решиться. У тебя есть пять секунд.

Отвращение Кейси к наркотикам уступило место прагматизму. Он наклонился над столом и втянул половину дорожки, которую Дез сформировала для него с помощью кредитной карточки. Быстрый взгляд в ее сторону сказал ему, что этого недостаточно, поэтому он занюхал еще раз.

- Вот. Не моглa бы ты, пожалуйста, не направлять его на меня? Это заставляет меня нервничать.

- Еще одна дорожка.

- О, да ладно...

- Еще одна, - oна взвела курок пистолета для пущего эффекта. - Или я пущу пулю тебе в сердце.

Кейси вздохнул и даже не попытался скрыть своего разочарования.

Но он втянул вторую дорожку.

И как раз в тот момент, когда он заканчивал, он услышал тихий страдальческий стон, донесшийся откуда-то из другого конца дома.

- Что это было?

Улыбка Дез была явно напускной и невинной.

- Что это было?

Звук повторился.

Кейси знал, что Дез ничего не выдаст - она была стервой мирового класса, которой слишком нравилось играть в интеллектуальные игры, - поэтому он переключил свое внимание на других девушек. Лана спокойно посмотрела на него, когда он перевел взгляд в ее сторону. Она сделала еще глоток пива и ничего не сказала. Выражение лица Эхо было чуть более обеспокоенным, но она тоже предпочла пока промолчать.

Он отодвинул стул и встал из-за стола, когда услышал звук в третий раз. Кто-то в другой части дома хныкал, что свидетельствовало о сильном дискомфорте и/или боли. В этом звуке было что-то знакомое, что-то, что он слышал раньше в больницах и хосписах. Это было выражение страдания, присущее только умирающим.

Кейси вышел из кухни в пыльную гостиную, где на мгновение остановился и прислушался. Девушки следовали за ним по пятам. За следующим всхлипом последовал жалобный приглушенный плач.

На противоположной стороне гостиной был коридор. Кейси бросил быстрый взгляд на Эхо, прежде чем двинуться в том направлении. Ее губы были плотно сжаты от напряжения. Было ясно, что она не в восторге от перспективы, что он обнаружит источник криков. Это не было выражением стыда, не совсем, просто опасение.

Девушки последовали за ним по коридору, пока он не остановился у закрытой двери слева. Дверь была украшена разноцветными фломастерами. Большими печатными буквами было написано: ЗОНА РАЗВЛЕЧЕНИЙ!!! Вокруг слов были различные грубые изображения людей, казненных с помощью гильотины, петли палача и пули в голову.

Кейси посмотрела на Дез.

- Я полагаю, это твоя работа.

- Это была командная работа.

Лана сказала:

- В ту ночь мы были на взводе.

Кейси поморщился.

- Прекрасно.

Он открыл дверь и вошел внутрь.

Молодой человек, весь в синяках и крови, сидел привязанный к стулу. Девушки использовали клейкую ленту и электрические провода, чтобы надежно привязать его к стулу. Его одежда превратилась в грязные окровавленные лохмотья. Его рубашка была настолько изодрана, что едва держалась на теле. Сквозь многочисленные прорехи в ткани Кейси мог видеть бесчисленные свежие и кровоточащие раны. Некоторые из них выглядели инфицированными, что говорило о том, что его держали в заложниках значительное время, недели или дольше. Зловоние, исходившее от его грязной одежды, подтверждало эту теорию. В колени и кончики босых ступней были вбиты гвозди.

Когда они вошли в комнату, мужчина был в сознании. Его глаза умоляюще смотрели на Кейси, когда он подошел ближе и наклонился, чтобы рассмотреть его повнимательнее. Что-то было не так с его языком, из-за чего ему было трудно закрывать рот и говорить было невозможно. Он был сильно раздутый и серый. Кейси заподозрил неудачную попытку удаления. Раздутый кусок инфицированной плоти выглядел так, словно у него во рту обитало нечто мертвое. От этого зрелища еще больше скручивало желудок. Кто-то выбил его зубы молотком. По всему полу перед креслом были разбросаны их окровавленные осколки.

Он отвернулся от бедолаги на стуле.

- Кто-нибудь хочет сказать мне, что здесь происходит? Зачем вы мучили этого парня?

Дез улыбнулась.

- Потому что это весело, - oна посмотрела на Эхо, выражение ее лица было выжидательным и властным. Кейси внезапно осенило. Эта девушка была задирой. Вероятно, она помыкала Эхо с самого первого дня. Он бы никогда не поверил, что кто-то мог так поступить с ней, но правда была очевидна. - Разве не так, Эхо?

Эхо уставилась в пол.

- Да.

Дез посмотрела на Кейси.

- Ну, вот, пожалуйста. Ты хочешь еще что-нибудь узнать?

Кейси понятия не имел, что делать с парнем на стуле. У Дез все еще был пистолет, который она направила на него на кухне. Сейчас она не целилась в него, но это не имело особого значения. Даже если бы у нее не было пистолета, они все равно были бы втроем против него. Когда дойдет до дела, он знал, что Эхо будет на их стороне в любой схватке. Возможно, здесь были какие-то проблемы, но они были бандой, сплоченным подразделением. По выражению лица Эхо он понял, что ничто в состоянии их пленника не шокировало и не вызывало у нее отвращения. Они проделывали подобное много раз. Она в общих чертах рассказала ему об убийствах, но за вычетом наглядных доказательств того, что это означало, это было как бы оторвано от реальности.

Но все изменилось.

И снова прагматизм взял верх. Этот парень был обречен. Это было ужасно, но он ничего не мог с этим поделать. Если бы он предпринял какие-либо действия, кроме как просто принять это, он бы тоже был обречен.

Кейси посмотрел Дез в глаза и покачал головой.

- Hет. Больше мне ничего не нужно знать.

- Xорошо.

Дез вытащила из кармана своих обтягивающих джинсовых шорт тонкий предмет и бросила ему. Он со стуком упал на деревянный пол. Он опустил взгляд и увидел у своих ног маленький складной нож. Кнопка-пружинка сбоку указывала на то, что это выкидуха.

Он посмотрел на Дез.

Она улыбнулась.

- Подними его.

Он сделал, как ему было сказано. А что ему оставалось делать?

- Замечательно. Теперь нажми на маленькую кнопку сбоку и воткни это лезвие в шею Мики.

Кейси уставился на Дез. Он не нажимал на кнопку.

- Что?

Она подняла пистолет и направила на него.

- Сделай это, или ты не выйдешь из этой комнаты живым.

Кейси поверил ей. Он взглянул на Эхо в отчаянной надежде увидеть хоть какой-то знак утешения, но там ничего не было. Только жесткая, решительная маска. Возможно, она была не в восторге от того, что он оказался втянут в эту ситуацию, но она знала, что выхода из нее нет.

Его взгляд снова остановился на Дез.

- Я сделаю это. Я знаю, что у меня нет выбора.

- Верно. Hет, - выражение ее лица немного смягчилось, но Кейси решил, что это просто очередная манипуляция с ее стороны. - Но вот в чем дело. Я знаю, ты думаешь, что тебя заставляют делать что-то ужасное без всякой причины, но это неправда. Считай это посвящением. Если Эхо всерьез намерена принять тебя обратно, я буду относиться к этому с уважением, но не раньше, чем ты докажешь нам, на что способен. Сделай это, и ты станешь одним из нас, частью нашей семьи. И как семья, мы сделаем все, что в наших силах, чтобы помочь твоей сестре.

Кейси изучал ее лицо. Она не ухмылялась, и не было никаких явных признаков обмана. Для такого человека, как Дез, это не обязательно что-то значило. Он понятия не имел, было ли ее предложение помочь искренним.

В конце концов, все свелось к тому, что он решил поверить.

Невероятно хреновый прыжок веры, но это было все, что у него было.

Он отвернулся от женщин и подошел к Мике, который начал дрожать и хныкать громче, чем когда-либо. Его сияющие глаза смотрели на Кейси. Они были широко открыты и лишены надежды. Все, чего он хотел сейчас, - это избавления от этих страданий. Кейси не нужно было читать его мысли, чтобы понять это. Он боялся умереть, но кто не боится?

Кейси нажал на кнопку, и лезвие открылось.

Он одними губами произнес лишь одно слово:

- Прости.

А затем глубоко вонзил нож в шею Мики.

Ранчо де Рэ

Через шесть дней после перестрелки на 2-й авеню...

Рейд, которого все ожидали, наконец-то состоялся. Благодаря связям своей службы безопасности с полицией, Джон Уэйн де Рэ был предупрежден об этом за целый день. Этого времени было более чем достаточно, чтобы создать видимость безопасности. С телами, захороненными в лесу, ничего нельзя было поделать, но де Рэ был уверен, что могилы пока останутся нераскрытыми. Трупы были зарыты глубоко в земле за пределами его владений. К тому времени, когда их в конце концов эксгумируют, будет уже слишком поздно что-либо менять.

Рано утром вступил в силу закон о выдаче ордера на обыск. Ордер не вызвал никакого сопротивления, несмотря на бесцеремонное поведение ведущего следователя на месте происшествия. Они были готовы к этому и знали, чего от них ожидают. Противостояние, подобное тому, что произошло в Уэйко, на территории ранчо де Рэ больше не повторится. По мере проведения обыска раздражение главного полицейского росло. Он ожидал найти большие запасы незаконного оружия и наркотиков. Все, что он нашел, - это скромный ассортимент легально приобретенных пистолетов и охотничьих ружей. Были придуманы предлоги, чтобы конфисковать их вместе с несколькими компьютерами из большого дома. Несколько последователей "Ордена" были арестованы за хранение небольшого количества марихуаны и других веществ. Все серьезное оружие было временно перевезено в другое место, как и жесткие диски всех компьютеров, содержащие действительно секретную информацию.

Обыск продолжался несколько утомительных часов, но Джон Уэйн ни разу не проявил заметного раздражения. Он вежливо отвечал на все задаваемые ему вопросы и даже время от времени высказывал предположения о том, где головорезы в ботфортах могли бы искать спрятанную контрабанду, что только еще больше распаляло гнев ведущего следователя.

Мужчина находился под большим давлением. Город все еще требовал разгадки тайны стрелка на 2-й авеню. И вот, всего несколько дней спустя, восходящая звезда кантри и ее бойфренд были убиты самым ужасным образом в престижном районе Нэшвилла. Убийцы Мелани Монтгомери написали на стенах ее дома ее кровью что-то о революции и очищающем кровавом дожде. Большинство самых ужасных аспектов преступления были скрыты следователями, но информация о нацарапанных сообщениях просочилась в прессу. Это взбудоражило и без того напуганную общественность и привело к интенсивным спекуляциям о возможной связи с "Орденом".

Что было только к лучшему.

Джон хотел, чтобы люди были напуганы. Он также приветствовал подозрения. Он наслаждался мыслью о том, что все эти хлопанья губами будут напрасными. После многих лет, когда его считали безобидным чудаком, местные властные структуры теперь поверили, что он совсем не безобиден, и начали разрабатывать планы по ликвидации его организации. Конечно, они были вполне способны на это. Джон не питал иллюзий на этот счет. Но его врагам мешала необходимость следовать определенным процедурам, которые требовали времени. И в то время, как колеса правосудия только начинали свое медленное, методичное вращение, когда дело касалось его, он уже был готов к осуществлению своей конечной цели.

Последний визит к врачу подтвердил его подозрения относительно причины его мучительных головных болей и других симптомов. Он был неизлечим. В лучшем случае ему оставалось жить несколько месяцев. Диагноз его не удивил, и он воспринял его стоически. У него не было причин бояться смерти, потому что он знал, что происходящее с ним - знак Божий. Его болезнь должна была стать катализатором великих перемен, о которых он так долго проповедовал.

Воплощение в жизнь идеи, рожденной как обман, было странным и удивительным событием. Приятно было осознавать, что его истинное наследие будет чем-то гораздо более значимым, чем непревзойденная способность обманывать доверчивых овец, лишая их денег. Это был шанс на искупление, которое, как он подозревал, с самого начала было частью великого замысла Бога.

Он был Божьим агентом на земле.

Приближалось время великого очищения.

Накануне рейда Кили перевезли в другое место. Она знала о готовящемся рейде, но не очень много знала о его реальной причине. Ее помощники отказались пролить свет на этот вопрос, когда она спросила их об этом. Через некоторое время она перестала задавать им вопросы и провела большую часть дня, молча наблюдая за скучной ерундой по телевизору в удручающе безвкусном номере мотеля.

Теперь, когда полиция уехала, ее вернули в одиночную камеру в ее комнате в большом доме. Охранник, который следил за ней в первые несколько дней после того, как Джон пригласил ее во "внутренний круг", - светловолосый головорез по имени Бойд - пропал вскоре после того, как ее заставили записать это полное ненависти видеообращение к Кейси. Она сильно подозревала, что больше не увидит Бойда. Он был частью команды, отправленной доставить видеообращение и "разобраться" с Кейси. Она знала об этом, потому что самодовольная Сьюзен Вагнер рассказала ей об этом. Но парни так и не вернулись со своей миссии, а Сьюзен, которая больше не была самодовольной, отказалась отвечать на ее вопросы о том, что произошло.

Но Кили могла сделать очевидное предположение. Они не вернулись, потому что они были мертвы - потому что Кейси убил их.

Или, что бы там ни было, на них обрушилось какое-то другое бедствие. Но осознание того, что ее брату каким-то образом удалось избежать увечий и/или казни, одновременно принесло ей облегчение и наполнило ее невольным восхищением этим назойливым сукиным сыном. Он был находчивым ублюдком, и любой, кто недооценивал его, делал это на свой страх и риск.

Дверь открылась, и в комнату вошла Сьюзен Вагнер. Кили сидела за маленьким столиком у окна, держа в руках раскрытый старый роман в мягкой обложке. Она подняла глаза от книги и мельком увидела стройного темноволосого нового охранника, прежде чем он закрыл дверь.

Она бросила на Сьюзен настороженный взгляд.

- Чего ты хочешь?

Ta пересекла комнату и присела на край стола.

- Мне нужна кое-какая информация.

- Какого рода информация?

Сьюзен выхватила у Кили толстую старую книгу в мягкой обложке и ударила ее по лицу. Удар был не сильный. Удар книгой по щеке испугал ее больше, чем причинил боль.

Кили уставилась на Сьюзен, разинув рот.

- Какого хрена?

Сьюзен уронила книгу и, схватив Кили за руку, грубо выдернула ее из кресла. Она вскрикнула от неожиданности, когда Сьюзен швырнула ее через всю комнату. Кили вскрикнула снова, когда врезалась в сундук, стоявший в ногах кровати. Она упала на пол, и Сьюзен навалилась на нее сверху, оседлав и пригвоздив к месту.

Дверь открылась, и худощавый охранник просунул голову внутрь.

- Здесь все в порядке?

Сьюзен бросила на него свирепый взгляд.

- Убирайся.

Охранник отступил.

Сьюзен обхватила Кили за горло и наклонилась ближе.

- Нам нужно найти твоего брата. Где еще мы можем его искать?

Кили попыталась что-то сказать, но из-за давления на горле у нее вырвался лишь сдавленный хрип.

Сьюзен немного ослабила хватку.

- Отвечай мне, шлюха. Где он?

Кили сделала глубокий вдох, прежде чем ответить.

- Тебе нравится быть грубой со мной, не так ли? Ты, наверное, сейчас мокрая.

Сьюзен улыбнулась.

- Ты не ошибаешься. И, кстати, я могу делать с тобой все, что захочу. Джон Уэйн не будет вмешиваться. Боюсь, в последнее время он сам не свой.

Кили нахмурилась.

- Что это значит?

Сьюзен откинула с глаз длинные светлые пряди.

- Он болен. Только такие люди, как я, которые знают его всю жизнь, могли бы заметить это, но пройдет совсем немного времени, и он не сможет скрывать это от остальных овец. Скоро я буду здесь всем заправлять, и я хочу, чтобы твой брат умер до того, как это произойдет. Помоги мне найти его, и я введу тебя в свой "круг приближенных", когда приму руководство.

Кили постаралась придать своему лицу задумчивое выражение.

- А как насчет этой "чистки", о которой я все время слышу? Революции?

Сьюзен поморщилась.

- Болезнь Джона заставила его поверить в собственную чушь. Когда его не станет, мы снова сосредоточимся на том, что действительно важно - на том, как выманивать у людей их гребаные деньги.

Сейчас Кили изо всех сил старалась передать искренность:

- Мне нравится, как это звучит, особенно если ты расскажешь мне об этом.

- Значит, ты не только шлюха, но и жадная маленькая сучка, - Сьюзен рассмеялась и ослабила хватку на горле Кили. - Но я могу это уважать. И кто знает? Если ты правильно разыграешь свои карты, то сможешь помочь мне в этом деле. Ты можешь начать с того, что откажешься от своего брата. Скажи мне, где он.

- Я могу только строить догадки.

- Тогда начинай строить догадки.

Кили вздохнула.

- Пожалуйста, позволь мне сначала встать. Это действительно чертовски неудобно.

Сьюзен отпустила горло Кили и слезла с нее.

Ta поднялась на ноги и забралась на кровать, растянувшись на роскошном матрасе с преувеличенным стоном.

- Так-то лучше.

Сьюзен нахмурилась.

- Что ты делаешь?

Кили надулась.

- Ты делаешь мне больно. Ты играешь слишком грубо.

Сьюзен сделала именно то, на что надеялась Кили - она забралась на кровать и вытянулась рядом с ней. Она улыбнулась и положила руку на бедро Кили.

- Я также могу быть нежной, если тебе так больше нравится.

Кили улыбнулась и начала поворачиваться к ней.

- Знаешь что? Давай оставим все как есть.

Предмет, спрятанный под подушкой, она нашла во время тщательного обыска всех уголков и закоулков своей комнаты. Он лежал в выдвижном ящике под кучей обрезков ткани. Перед тем, как она вошла в комнату, ее тщательно обыскали, чтобы убрать все, что могло быть использовано в качестве оружия, но было легко понять, как это было упущено из виду.

Свет лампы под потолком блеснул на тонких швейных ножницах из нержавеющей стали, когда Кили вытащила руку из-под подушки. Сьюзен в шоке широко раскрыла глаза, наблюдая, как Кили подняла ножницы высоко над головой. Она зажала Сьюзен рот рукой, прежде чем та успела закричать, и изо всех сил опустила ножницы. Острый конец вонзился ей в горло, с удивительной легкостью пробив плоть. Из раны хлынула кровь, а Кили вытащила ножницы и снова опустила их, проделав вторую дыру в горле Сьюзен.

Сьюзен попыталась откатиться от нее, но было уже слишком поздно.

Зажав рот своей бывшей мучительницы одной рукой, она забралась на нее сверху и легко удержала на месте. Она наклонилась ближе и посмотрела в полные ужаса глаза Сьюзен. Эта сучка превратила ее жизнь в ад, и она получила по заслугам. Кили не сводила с нее глаз, пока не взяла ножницы в руки и несколько раз не вонзила их ей в бок. Она делала это медленно, осторожно, вводя и вынимая ножницы, наслаждаясь ужасом Сьюзен. К тому времени, как свет в глазах Сьюзен погас, ее руки стали скользкими от запекшейся крови.

Она села и уставилась на мертвую женщину под собой.

Через несколько мгновений ее охватила паника.

Убийство Сьюзен было тем, о чем она мечтала в течение нескольких недель, но теперь, когда это произошло на самом деле, реальность ситуации стала очевидной. Она только что убила одного из высокопоставленных членов организации Джона. Назад пути не было. И Джон ни за что на свете не простил бы ее за это.

Оx, блядь. Оx, блядь. Что мне теперь делать? Что, черт возьми, мне теперь делать?!

Она ахнула и резко повернула голову, когда дверь в комнату открылась. Она ожидала увидеть стройного охранника, целящегося в нее из пистолета.

Вместо этого она увидела Джона Уэйна.

Он уставился на нее остекленевшим, растерянным взглядом.

- Сьюзен? Что... ты сделала с этой девушкой?!

Кили начала что-то говорить, какое-то коленопреклоненное, нелепое отрицание, но закрыла рот.

Подожди. Подожди...

Она нахмурилась.

- Как ты меня только что назвал?

Джон Уэйн улыбнулся.

- Твоим именем, конечно.

Сердце Кили бешено колотилось в груди.

Боже мой... Он думает, что я - Сьюзен Вагнер.

Она вспомнила, что Сьюзен говорила об ухудшении состояния Джона. До этого момента она не верила в это. Тем не менее, не исключено, что отсрочка будет очень недолгой. Его замешательство может смениться моментом просветления. И если это случится, и он поймет, что она сделала с его старой подругой...

Убей его! Убей его сейчас же!

Она как раз отодвигалась к краю кровати, когда в комнату наконец вошел стройный охранник. Его глаза расширились, когда он увидел кровавое месиво, в которое она превратила Сьюзен Вагнер. Они стали еще больше, когда он обратил внимание на окровавленные ножницы, зажатые в ее руках.

Он потянулся за пистолетом.

Джон Уэйн выхватил оружие из кобуры мужчины прежде, чем тот успел схватить его. Возможно, мужчина был сбит с толку, но его рефлексы по-прежнему были на высоте. Охранник мог только разинуть рот от ошеломленного, ничего не понимающего ужаса, когда босс приставил дуло пистолета к его лбу и нажал на спусковой крючок.

Из затылка охранника брызнула кровь.

Он упал замертво, а Кили тяжело вздохнула.

Черт возьми, святое дерьмо...

Джон Уэйн посмотрел на нее.

- Мне жаль, что тебе пришлось это увидеть. Я только что узнал, что Клод был полицейским информатором. Кстати, я знаю, что на самом деле ты не Сьюзен, хотя, признаюсь, на мгновение растерялся, - Джон оглядел тела и покачал головой. - Тебя не должно удивлять, что в каждой комнате этого дома у меня есть подслушивающие устройства, а во многих - камеры. В этой комнате есть и то, и другое. Я видел, как ты убивала мою подругу.

Кили проглотила комок в горле.

- Ты все это время знал, что здесь происходит, и ничего не сделал, чтобы помочь ей?

Джон Уэйн кивнул.

- Я слышал, что она говорила о своих планах относительно "Ордена" после моей кончины. Ее жадность опечалила меня. Она была предательницей нашего дела, поэтому я не могу оплакивать ее. Мне нужно знать, Кили, у кого есть все необходимое, чтобы быть рядом со мной в последние дни. Кое-что из того, что она сказала - правда. Я - ходячий мертвец. Но смерть - это переход, а не конец.

Кили попыталась улыбнуться.

- Я всегда верилa в тебя, Джон Уэйн.

На лице Джона появилось холодное расчетливое выражение.

- Скажи мне кое-что, Кили. Смогу ли я рассчитывать на тебя теперь, когда началось очищение? Будешь ли ты одной из немногих моих избранных?

Кили кивнула.

- Да. Я буду всем, что тебе нужно, верной и преданной до конца.

Джон улыбнулся.

- Мы уже знаем, где твой брат.

Кили напряглась.

- Ты знаешь? Но Сьюзен...

- Знала только то, что я хотел, чтобы она знала.

- Но как вы его нашли?

- Это было несложно. Частный детектив достаточно легко выследил его, проверив знакомых. Очень скоро он перестанет быть проблемой. А это значит, что может начаться заключительный и самый важный этап в нашей судьбе.

- Это и есть то самое очищение, о котором ты все время говоришь?

- Очищение продолжается. Но нам с тобой еще предстоит сыграть свои роли. Впереди нас ждет время великих жертв, Кили. Ты готовa?

- Да.

На самом деле, нет. Потому что к черту это дерьмо!

Но Кили подошла к нему и страстно поцеловала в губы.

- Конечно, я готова. Нет ничего, чего бы я не сделала для тебя.

Джон тихо застонал, когда она потянулась к застежке его джинсов.

Пока еще...

Операционная база Эхо

Через шесть дней после перестрелки на 2-й авеню...

Территория за домом-убежищем Эхо в округе Резерфорд была слишком большой, чтобы Кейси мог считать ее "двором" в традиционном смысле этого слова. Это было скорее небольшое поле, которое случайно оказалось непосредственно примыкающим к задней части участка. Местность была окружена густыми зарослями высоких деревьев, которые скрывали остальную цивилизацию от посторонних глаз.

Пока они с Эхо бесцельно бродили по полю, Кейси испытывал глубокую благодарность за то, что теперь у них было уединение. Недоверчивая Дез не спускала с него глаз с момента его появления. Она сказала ему, что просто проявляла осторожность и что в этом не было ничего личного, но Кейси подозревал, что настоящей причиной ее постоянной враждебности была ее общая неприязнь к мужчинам. Он вторгался туда, где ему не рады, и разрушал особую связь, которая установилась между ними троими.

Сегодня ему впервые разрешили выйти из дома. Эта прогулка заслужила неохотное одобрение Дез только после очередного жаркого спора с Эхо. У Кейси было подозрение, что единственная причина, по которой Дез уступила требованиям Эхо, заключалась в том, что она чувствовала, что рискует вызвать постоянный раскол в группе, продолжая спорить.

Он взглянул на ясное небо над головой, щурясь от яркого солнечного света.

- Отличный денек.

- Ага.

- Я тоже рад выбраться из этого гребаного дома.

Эхо сжалa его руку.

- Тебе нужно приложить больше усилий, чтобы поладить с Дез.

- Почему?

- Потому что она моя подруга.

Кейси хмыкнул.

- Твоя подруга.

- Что это должно означать?

Он пожал плечами.

- Во-первых, она чертовски искусна в манипулировании людьми. И то, как она командует тобой с Ланой в отношении ошибок... ну, я этого совсем не понимаю. Ты боишься ее?

Эхо нахмурилась.

- Ты просто не знаешь ее так, как знаю я. Она моя подруга. Мой хороший друг. Но у нее проблемы с самоконтролем, которые связаны с тем дерьмом, что случилось с ней, когда она была моложе. Когда она за все отвечает, она чувствует себя в безопасности.

Кейси покачал головой.

- Ты просто находишь оправдания тому, что она тебя третирует.

Эхо сердито посмотрела на него.

- Чушь собачья, Кейси. Я выступлю против нее, когда сочту, что это действительно важно.

Кейси встал на ноги и остановил Эхо на полпути. Он потянул ее за руку, поворачивая к себе.

- Я хочу поговорить о том парне, которого она заставила меня убить.

Лицо Эхо окаменело при упоминании Мики. Это был предупреждающий взгляд, но в нем также была и нотка защиты.

- Нет.

- Это было настоящее дерьмо из сериала ужасов.

Выражение лица Эхо стало еще более сердитым.

- Какую часть слова "нет" ты не понимаешь?

- Прости, детка, но я совсем сойду с ума, если не смогу поговорить об этом. Мне нужно понять, - oн коснулся рукой ее щеки, улыбаясь тому, как эта небольшая близость заставила ее заметно растаять. - Я не осуждаю тебя. Я достаточно долго общался с тобой и твоими подругами, чтобы понять динамику ситуации. Я полагаю, Дез подтолкнула тебя к убийству, сыграв на твоем гневе на меня. Ты встретил ее в тот же день, когда застукал меня с Эллой, верно?

Кейси уже знал об этом, но было важно осторожно направить Эхо по пути, который позволил бы представить ее собственные действия в наилучшем свете и в то же время создать гораздо менее лестную картину о Дез.

Эхо на мгновение прикусила нижнюю губу, прежде чем кивнуть.

- Да.

Кейси кивнул.

- Значит, она увидела, что ты уязвимa, и воспользовалась этим. Возможно, она даже преувеличила то дерьмо, через которое ей пришлось пройти, чтобы вызвать у тебя сочувствие. Я ошибаюсь?

Озабоченное выражение омрачило черты Эхо.

- Hет. По крайней мере... не совсем.

Кейси вздохнул.

- Она появилась в нужное время и рассказала нужную историю. Она играла тобой и манипулировала тобой, заставляя убить того первого парня, который был с ней. Как только это было сделано, ты оказалась на крючке. Послушай, я понимаю, что ты не совсем невиновнa в этом. Я знаю, что ты совершала ужасные вещи. Это твои собственные слова. Опять же, я не осуждаю, просто говорю, как есть. Все то отвратительное дерьмо, что случилось с Микой, с этим бедным ублюдком... это не ты, Эхо. Я знаю, что это так.

Одинокая слезинка медленно скатилась по ее щеке, когда она отвела взгляд.

- Но это то, чего ты не понимаешь. Это я.

Кейси покачал головой.

- Я в это не верю. Ты не монстр. Cовсем не монстр. B глубине души, когда это важно. Эта гребаная сука продолжала манипулировать тобой и направлять тебя все более и более темными путями. Скажи мне, когда я начну что-то неправильно понимать, - oн немного подождал, но Эхо ничего не сказала. - И она усердно работала, чтобы вывести тебя из равновесия с помощью наркотиков и выпивки. С по-настоящему ужасными вещами, должно быть, легче справляться, когда ты все время вмазана, верно?

У Эхо защемило в груди. Еще больше слез потекло по ее щекам.

- Кейси...

Он смягчил тон, понимая, что задел за живое.

- Я знаю, ты думаешь, что уже слишком поздно сворачивать с этого пути, но это не так. Ты не смогла этого увидеть из-за всего этого безумия вокруг тебя, но ты свободна, Эхо. Ты можешь делать все, что захочешь. Будь таким человеком, каким захочешь. Тебе не обязательно жить такой жизнью. Мы с тобой могли бы ускользнуть этой ночью. Взять одну из машин и поехать куда-нибудь подальше. Тебе больше никогда не пришлось бы видеть Дез, и у нас могла бы быть нормальная жизнь... - oн поднял руку, чтобы снова коснуться ее щеки, - ...вместе.

Она всхлипнула.

- Если бы только это было возможно.

- Но это возможно. Неужели ты этого не понимаешь? - oн изо всех сил старался, чтобы в его голосе не звучало раздражение, но это было нелегко. - Все, что нужно, - это решиться на это и, черт возьми, сделать.

Эхо нахмурилась.

- А как же Кили? Ты потратил столько сил, пытаясь спасти ее. Ты действительно мог бы просто уйти от этого?

Кейси вздохнул.

- Ты не можешь спасти человека, который не хочет, чтобы его спасали. Мне потребовалось много времени, чтобы принять это, но, кажется, я наконец-то принял.

- А как насчет видеообращения? Tы сказал, что, по твоему мнению, оно было сделано под давлением.

Кейси пожал плечами.

- Может, так оно и было, а может, и нет. Я на самом деле ни хрена не знаю. Но я точно знаю, что она сопротивлялась всем моим попыткам вырвать ее из лап этого сумасшедшего ублюдка. Кили сделала свой выбор, и пришло время оставить ее наедине с ними.

Выражение лица Эхо стало задумчивым. Она посмотрела на дом, затем на грунтовую дорогу за ним, которую они едва могли разглядеть со своего наблюдательного пункта. У нее было странное выражение лица, когда она снова посмотрела на Кейси.

- Ты действительно думаешь, что мы могли бы это сделать? Ускользнуть так, чтобы Дез не смогла нас остановить?

Кейси был поражен. Он услышал в ее голосе искреннюю надежду. И он каким-то образом вдохновил ее своими страстными словами. Так вот оно что. Подвести ее было невозможно. Больше нет.

- Детка, я знаю, что мы сможем. Теперь, когда ты снова со мной, я чувствую, что все возможно.

Эхо вытерла последние слезы. Она снова улыбалась, но на этот раз в ее глазах был уверенный блеск.

- Как мы это сделаем? Я имею в виду, сбежим.

Хотя она и не говорила об этом прямо, Кейси знал, что она решила довериться ему. Они уедут вместе. После всего, что произошло между ними, это событие было поистине судьбоносным. Он не смог сдержать широкой улыбки, расплывшейся по его лицу.

- Ну...

Улыбка застыла на его лице при звуке приближающегося двигателя. Он отпустил руку Эхо и сделал несколько быстрых шагов вправо, чтобы лучше видеть передний двор. Черный грузовичок без опознавательных знаков с ревом въехал на подъездную дорожку и с громким визгом тормозов остановился перед домом. Одетые в черное мужчины выскочили из кабины грузовика и подбежали к задней части транспортного средства, где они открыли откидную дверь и отступили назад, когда из грузового отсека начали выбегать другие люди в черном. На этих мужчинах были бронежилеты и черные шлемы с забралами. Они были вооружены чем-то похожим на полуавтоматические винтовки.

Эхо подошла к Кейси и ахнула.

- Вот дерьмо.

Кейси кивнул.

Вот и все.

Некоторые из мужчин рассыпались веером и начали обходить дом с боков, в то время как другие исчезли из виду, приблизившись к крыльцу. Кейси потянул Эхо за руку и отступил на шаг.

- В лес, - сказал он, когда она бросила на него испуганный взгляд. - Это наш единственный шанс.

- Но мои подруги...

Он снова потянул ее за руку.

- Мы ничем не можем им помочь. Сейчас же, Эхо, или нам крышка.

Правда заключалась в том, что они уже были в полной заднице. Они были безоружны и беззащитны, как легкая добыча посреди этого проклятого поля. Линия деревьев, которая несколько мгновений назад не казалась такой далекой, теперь казалась за миллион миль отсюда. Несмотря на то, что они были в полной заднице, Кейси не собирался стоять и ждать, пока их пристрелят, как какое-то бессловесное животное.

Автоматная очередь сломила последние остатки и без того слабого сопротивления Эхо. Она повернулась вместе с Кейси и побежала к деревьям.

Лана втянула дорожку кокаина и запила ее глотком виски. Больше всего ей нравилось в кокаине то, что он позволял пить долгое время, не теряя сознания. Ее употребление наркотика значительно возросло с тех пор, как она познакомилась с Дез и Эхо, которые, несомненно, были самыми заядлыми любителями кокcа, которых она когда-либо встречала.

К счастью для них всех, "Большой" Тед был более чем счастлив снабдить их порошком в количестве, с каким они не могли справиться. Некоторое время назад он даже привлек их к торговле этим веществом, но это было лишь одним из аспектов его партнерства с девушками. Они также занимались торговлей оружием для него. А почему бы и нет? Они все равно много путешествовали. Имело смысл только стать частью его сети и неплохо подзаработать, выполняя на самом деле довольно простую работу.

Сами транзакции не занимали много времени, хотя в очень редких случаях они могли немного затянуться, что приводило к большому количеству простоев между поставками. Время от времени они появлялись в некоторых из многочисленных стриптиз-клубов, в которых "Большой" Тед имел долю, которые в основном были сосредоточены в южных штатах. Они называли себя "Суицидальные Бомбы" и исполняли тщательно продуманный номер собственного изобретения. В постановке было много извращений и лесбийских намеков. Часто использовалось оружие. "Неандертальцы" в толпе сходили с ума, когда одна из девушек опускалась на колени и делала имитацию фелляции стволом 9-мм пистолета.

Но даже на Юге были районы, где стриптиз-клубами управляли люди, не входящие в сферу влияния "Большого" Теда, например, "Ведьмы" в Луизиане. Этот разгром был лишь последним и самым ужасным признаком того, что ситуация начала выходить из-под контроля. Было весело бегать и заниматься всякой ерундой, но в последнее время они все стали более беспечными, чем обычно. Если они в ближайшее время не возьмут себя в руки, то это будет лишь вопросом времени, когда до них доберутся.

Лана занюхала еще одну дорожку кокаина и откинулась на спинку стула, чтобы посмотреть на Дез, которая смотрелa в окно на большой задний двор.

- Все еще наблюдаешь за ними?

Дез кивнула, но не повернула голову в сторону Ланы.

- Хотела бы я знать, о чем они говорят. Разговор выглядит напряженным. Эхо плачет. Черт. Эта девушка - наше слабое звено, - oна бросила на Лану самодовольный взгляд. - Давай, скажи мне, что я не права.

Лана ничего не сказала.

- Я так и думала, - Дез оперлась локтями о подоконник и перевела взгляд на задний двор. - Вот что я тебе еще скажу: я думаю, что этот самодовольный мудак прямо сейчас говорит о нас всякую чушь. Я готова поспорить на миллион долбаных долларов, что так оно и есть.

Лана проворчала:

- Я не приму это пари. A ты действительно ожидаешь чего-то другого?

Дез покачала головой.

- Hет. И именно поэтому я думаю, что нам нужно убить этого ублюдка, прежде чем он сможет наброситься на нас в стиле Йоко Оно и развалить группу.

Лана наморщила лоб и задумчиво отпила глоток виски.

- Я не возражаю, но тебе нужно быть очень осторожной и придумать веское оправдание, иначе Эхо возненавидит тебя и все равно развалит группу.

Дез вздохнулa.

- Я знаю. Это чертова головоломка.

Лана не испытывала к Кейси никакой ненависти. Он казался нормальным, даже в некотором роде крутым. Он также был привлекательным, с его точеной внешностью и длинными светлыми волосами, которые делали его похожим на викинга или модель из романов в мягкой обложке. Если бы у нее был шанс, она, вероятно, трахнулась бы с этим парнем. Но ее влечение к нему не перевесило ее желания сохранить банду вместе. Дез и Эхо были дикими и сумасбродными старшими сестрами, которых у нее никогда не было. Этот год путешествий с ними и множества кровавых приключений был, безусловно, лучшим временем в ее жизни, и она не хотела, чтобы оно заканчивалось в ближайшее время.

Она издала задумчивый звук.

- Я могла бы соблазнить его.

Дез взглянулa на нее, приподняв бровь.

-O? - eе тон был уклончивым, но любопытным. - И как ты собираешься это сделать? Он явно влюблен в Эхо.

Лана кивнула, улыбаясь.

- Да, но он еще и маленький похотливый песик. Это видно по его глазам каждый раз, когда он украдкой бросает взгляд на кого-то из нас.

Дез хмыкнулa.

- Да. Этот чувак живет ради "киски". От него так и пахнет.

- Черт, это будет просто. Я трахну его и как-нибудь смогу убедить Эхо, что он ко мне приставал. Может, она и простила его за то, что он трахал ту сучку у нее за спиной, но держу пари, что изнасилование одной из ее лучших подруг будет совсем другой историей.

Дез открыла рот, чтобы ответить.

И в этот момент они услышали звук приближающегося двигателя. Это было похоже на звук дизельного двигателя, который они слышали здесь время от времени, но "Большой" Тед предупредил бы их о приближающемся прибытии партии товара.

Лана последовала за Дез в гостиную, где они отошли к разным окнам и сквозь щели в жалюзи посмотрели на подъехавший черный грузовичок. Он был совсем не похож на грузовики, которые "Большой" Тед использовал для перевозки оружия и кокаина, на которых всегда была маркировка одной из его компаний. Они обe поняли, что происходит что-то серьезное, как только люди в черном выскочили из кабины и побежали к задней части грузовика.

Они начали действовать почти мгновенно. Лана открыла одно из окон, пока Дез устанавливалa тяжелый пулемет "М2"[15]. Некоторые наемники подошли к крыльцу, в то время как другие рассыпались веером по сторонам дома.

Бедолаги заметили "М2" слишком поздно.

Дез открылa по ним огонь, выведя большинство из них из игры в первые же несколько секунд конфликта.

Кейси рискнул оглянуться через плечо, продолжая бежать к лесу. Он увидел, как один из одетых в черное мужчин пошатнулся и упал, застреленный Дез или Ланой, стрелявшими через боковое окно. Еще один из его товарищей получил несколько пуль и, прежде чем упасть, исполнил короткую смертельную джигу. Хорошо, что подруги Эхо были вооружены до зубов. Возможно, они и не смогли бы сдержать превосходящие силы противника, но, по крайней мере, сначала они расправились с некоторыми ублюдками.

Несколько наемников - или кто они там, черт возьми, были - добрались до задней части дома. Один из них присел под окном и вытащил гранату из-за пояса со снаряжением. Это, вероятно, положит конец героической борьбе девушек. Хотя он не очень-то заботился о Дез, это было прискорбно, хотя бы потому, что ликвидация сопротивления также лишила бы его той бесконечно малой надежды, которая была у них с Эхо на то, чтобы выбраться отсюда.

Еще двое наемников отделились от группы, стоявшей позади дома, и, пыхтя, направились к ним через поле. Тот, что шел впереди, внезапно остановился и приложил приклад винтовки к плечу, направляя оружие на них.

Кейси повернул голову к линии деревьев.

До нее было меньше двадцати ярдов.

Взрыв, раздавшийся со стороны дома, заставил его вздрогнуть в самый неподходящий момент. При следующем падении его правая нога подвернулась, и он начал падать, не в силах каким-либо образом помешать своему падению. Он с глухим стуком ударился о землю, ударившись щекой о комок сухой земли. Кто-то кричал на него. Звук раздавался прямо у него над ухом. Эхо. Он почувствовал, как ее руки легли ему на плечи, потянули за собой, заставляя подняться на ноги. И хотя он знал, что теперь у него нет ни малейшего шанса на спасение из-за его несвоевременного падения, он уперся руками в землю и выпрямился, все еще полный решимости не сдаваться, пока у него еще оставалось дыхание.

Хотя он знал, что должен немедленно возобновить обреченную на провал попытку побега, он не смог удержаться и еще раз оглянулся на дом.

Он внимательно осмотрел его, заметив несколько любопытных вещей.

Мужчина, которому было приказано бросить гранату в заднее окно, лежал мертвый на земле, части его тела были разбросаны окровавленными кусками. А мужчины, которые преследовали их по полю, остановились как вкопанные и повернулись к дому, глядя на него в явном замешательстве.

Какого хрена?

Откуда-то из глубины дома поднималось небольшое облачко черного дыма, что было неудивительно. Это был старый дом, внутри которого было много старого сухого дерева, такое место только и ждало повода, чтобы сгореть дотла.

Кейси уставился в спину человека, который возглавлял атаку на поле. Теперь его винтовка была прижата к боку и направлена в землю. То, что произошло дальше, не было сознательным решением. Это был просто животный инстинкт, рефлекторное побуждение прикончить хищника, пока тот не настороже. Эхо закричалa на него, когда он снова бросился бежать, на этот раз прямо к ничего не подозревающему наемнику. Кейси стиснул зубы и приказал ей замолчать, чтобы она не спугнула его добычу слишком рано.

Но вскоре это беспокойство оказалось неуместным.

Кейси понял, что звуки непрерывной стрельбы прекратились за мгновение до того, как их сменил другой звук - рев дизельного двигателя. Он резко остановился и с открытым ртом, не веря своим глазам, уставился на черный грузовичок - теперь изрешеченный зияющими дырами от крупнокалиберных пуль, выпущенных крупнокалиберным пулеметом М2, - который появился из-за угла дома и помчался через поле.

Кейси ничего не мог с собой поделать - он рассмеялся.

С этими цыпочками просто нельзя связываться, и точка.

Лана высунулась из окна со стороны пассажирского сиденья и обстреляла оставшихся наемников из пистолета-пулемета "Mac-10"[16]. Двое из них были убиты сразу, а последний - парень, который целился в них несколькими мгновениями ранее, - поджал хвост и бросился бежать в лес. К несчастью для него, Кейси оказался прямо у него на пути. Он схватил парня и повалил его на землю, прежде чем тот успел среагировать.

Кейси вырвал винтовку из рук и приставил дуло к его подбородку. В ответ тот издал стоны и едва внятные мольбы сохранить ему жизнь. Грузовик остановился примерно в десяти футах от него. Дверцы распахнулись. Лана и Дез приблизились с дикими ухмылками на милых лицах.

Дез уперла руки в бока и впилась взглядом в Кейси.

- Какого хрена ты ждешь? Пристрели этот кусок дерьма.

- Сначала мне нужно кое-что узнать, - oн прижал дуло винтовки к подбородку головореза, вызвав еще одно жалобное хныканье. - Тебя послал де Рэ? Это все для того, чтобы добраться до меня?

Снова хныканье.

Дез закатила глаза.

- Это пустая трата времени. Если ты не собираешься убить его, это сделаю я.

Эхо присоединилась к группе, окружившей распростертого наемника.

- Кейси прав. Нам нужно знать, кто послал этих ублюдков.

Дез фыркнула.

- Как будто это, блядь, имеет значение.

Кейси проигнорировал этот обмен репликами, сосредоточившись на хнычущем наемнике.

- Послушай. Я делаю разовое предложение. Скажи мне то, что я хочу знать, и я оставлю тебя в живых. Честное слово. Скажи мне прямо. Это Джон Уэйн де Рэ прислал вас сюда?

Парень взял себя в руки и поднял забрало шлема. Он посмотрел Кейси в глаза и сказал:

- Нас прислал Джон Уэйн. Он пришлет подкрепление, если в течение часа от нас не будет вестей.

Кейси нажал на курок винтовки.

На мгновение воцарилась тишина.

Затем Дез рассмеялась.

- A ты - лживый сукин сын. "Честное слово"... Капец.

Кейси хмыкнул.

- В таких делах нет места чести.

Дез окинулa его оценивающим взглядом.

- В конце концов, у тебя может быть надежда.

Эхо прочистила горло.

- Вероятно, нам следует обдумать наш следующий шаг до того, как появится группа поддержки.

Дез посмотрела на Лану.

- Что думаешь? Пора привлечь к этому "Большого" Теда?

Лана на мгновение уставилась куда-то вдаль. Затем она вздохнула и пожала плечами.

- Да. Даже если ему насрать на этого ублюдка де Рэ, он вряд ли обрадуется, что его пункт сбыта скомпрометирован. Я позвоню ему, как только мы уберемся отсюда.

Дез кивнулa.

- Точно. Какого хрена мы ждем? Давайте отправимся в путь.

Никто не высказался против этой идеи.

Еще через несколько минут они уже мчались прочь от лесного пожара.

Беглецы

В лагере де Рэ все шло наперекосяк. Душевное смятение Джона Уэйна усиливалось с каждым часом, и большую часть времени вся организация оставалась практически без управления. Ситуация была на грани хаоса менее чем через день после импульсивного решения Кили убить Сьюзен Вагнер.

На следующий день, выглянув из-за двери, она увидела пустой коридор. Охранника, который заменил предполагаемого информатора полиции, нигде не было видно. Кили стояла в дверном проеме и слушала, как люди кричат друг на друга где-то в другом конце дома. Хотя она не могла разобрать, о чем шла речь, она безошибочно уловила панику. Несколько мгновений спустя она услышала звук бьющегося стекла, а затем топот ног на лестнице. Кили отступила на шаг и выглянула из-за дверного косяка.

По коридору, громко топая, прошла крупная женщина. На мгновение ее взгляд метнулся к частично скрытому лицу Кили. Через миллисекунду взгляд женщины скользнул в сторону, когда она вошла в комнату примерно в середине коридора и захлопнула за собой дверь. Кили не узнала эту женщину, но ее относительно стильный наряд, а также само ее присутствие в большом доме указывали на то, что она принадлежала к близкому кругу.

Через несколько секунд в конце коридора появился толстяк. На нем были шорты-карго и яркая гавайская рубашка. Этот тупоголовый ублюдок выглядел так, как и подобает на концерте Джимми Баффета[17]. Кили видела его раньше. Она была почти уверена, что это тот самый обрюзгший чувак, которого она видела играющим с айпадом на задней веранде в тот день, когда Бойд водил ее на встречу с Джоном Уэйном.

Он попытался открыть дверь в комнату, куда вошла толстая женщина. Ручка не поворачивалась, когда он попробовал, поэтому он заколотил в дверь кулаком.

- Лора! Черт возьми, впусти меня! Мы должны разобраться во всем этом дерьме, пока не стало слишком поздно.

Последовало короткое напряженное молчание.

Затем дверь в комнату тихо открылась, и здоровяк проскользнул внутрь, а когда скрылся из виду, снова прикрыл ее за собой.

Кили вздохнула и вышла в коридор. Она сделала это, не подумав заранее и даже не имея ни малейшего представления о том, что у нее на уме. Она прошла несколько шагов по коридору, прежде чем поняла, что собирается выйти из дома и каким-то образом выбраться из комплекса.

Это был знаменательный момент в короткой истории ее членства в "Ордене блуждающих душ". Еще совсем недавно, всего день назад, она ломала голову над тем, как объяснить свою неизменную преданность "Ордену". Потребность верить во что-то оставалась в ней по-прежнему сильной, и принять окончательное решение полностью порвать с тем, на что она возлагала столько надежд, было нелегко. Но на данном этапе дальнейшие попытки отрицать очевидное были невозможны.

Джон Уэйн рассказал ей несколько по-настоящему тревожащих вещей после того, как трахнул ее накануне. Этот человек был не кем иным, как сумасшедшим. То, что он задумал для своих последователей, было достаточно безумным, чтобы занять почетное место в списке самых печально известных маньяков мира. Насколько это было вызвано ухудшением его состояния, оставалось открытым вопросом. По его словам, это было частью его плана с самого начала, но ухудшающееся состояние здоровья вынудило его осуществить его раньше, чем планировалось изначально. Кили не былa в этом так уверенa. Этот "эндшпиль" мог быть чем-то новым, придуманным его раздробленным разумом. В тот момент даже сам Джон Уэйн зашел слишком далеко, чтобы знать всю правду.

Винтовая лестница, ведущая на первый этаж, была пуста, как и то, что она могла видеть в просторном вестибюле за ней. Она начала спускаться по лестнице, напряженно прислушиваясь к другим голосам или приближающимся шагам. Она знала, что Джон Уэйн по-прежнему хотел, чтобы она оставалась в своей комнате, поэтому за ее дверью всю ночь дежурил новый охранник. Его привязанность к ней оставалась сильной. Она была одной из его избранных, по крайней мере, так он говорил, но то, что она была одной из избранных, очевидно, не означало, что он доверял ей оставаться, предоставленной самой себе. И все же ее личная охрана - и, похоже, все остальные - исчезли. Она была рада отсутствию людей, но не могла не видеть в этом ничего зловещего.

Она спустилась по лестнице и оглядела большое фойе. Архитектура была дорогой, с множеством декоративных элементов и мраморной плиткой на полу. В углу на пьедестале возвышался скульптурный бюст Джона Уэйна. Скульптура была прекрасной, почти как живая. Можно было почти поверить, что настоящий Джон был обращен в камень и разрезан пополам. Это было чертовски жутковато.

Кили осторожно открыла входную дверь и вышла на длинное крыльцо. Ее сердце екнуло при виде двух вооруженных мужчин, прислонившихся к черному "Xаммеру". На мужчинах были черные солнцезащитные очки, а за плечами висели полуавтоматические винтовки. Они курили и тихо разговаривали, когда Кили вышла на улицу. Ее появление вызвало короткую паузу в их разговоре. Они посмотрели на нее с любопытством, и на один в высшей степени пугающий момент она была уверена, что ее сейчас отведут обратно в комнату.

Но они, казалось, не проявили к ней никакого интереса и вскоре возобновили свой разговор. Кили оставалась на месте еще несколько мгновений. Это произошло в основном потому, что ей было трудно поверить в эту кажущуюся свободу передвигаться по территории без сопровождения. Она все время ждала, что кто-нибудь выбежит из дома и затащит ее обратно. В эти моменты она рассматривала мужчин, прислонившихся к "Xаммеру", стараясь казаться незаинтересованной в них. Она подозревала, что это выглядит не совсем убедительно, но они все равно продолжали игнорировать ее.

Она подошла к краю крыльца, чтобы лучше слышать их разговор. По-прежнему было нелегко разобрать, о чем они говорят, но Кили чувствовала явное напряжение. И хотя из-за обрывочных фраз, которые она услышала, трудно было сказать наверняка, общий смысл она уловила. Они планировали избавиться от Джона Уэйна и его организации при первой же возможности. Для Кили это стало дополнительным подтверждением того, что бегство было абсолютно правильным шагом.

Она начала спускаться по ступенькам, стараясь идти не слишком быстро, чтобы не напугать и без того встревоженную охрану или не привлечь внимание кого-нибудь, кто, возможно, все еще предан Джону. На первый взгляд, это не казалось проблемой. Еще пара черных "Xаммеров" были припаркованы у подъездной дороги, ведущей прочь от комплекса. Возле этих машин никто не слонялся без дела, а их тонированные стекла не позволяли разглядеть пассажиров. Кили подозревала, что внутри них было больше сотрудников службы безопасности, но, по крайней мере, в данный момент, она сомневалась, что они вообще интересовались ею.

Спустившись на землю, она пошла неторопливым шагом, все еще изо всех сил стараясь не выглядеть так, будто кто-то пытается сбежать. Она повернула направо, за угол дома, и продолжила свой путь, а "Xаммеры" и охранники исчезли из виду через несколько секунд. Нервно оглянувшись через плечо, она убедилась, что за ней никто не следит, и ускорила шаг. Бежать сломя голову, вероятно, все еще было плохой идеей, но чрезмерная осторожность могла обречь ее попытку скрыться на провал. Ситуация в большом доме была в тяжелом состоянии, и люди бегали туда-сюда, как цыплята с отрубленными головами, совершенно не зная, что делать дальше, но рано или поздно кто-то важный заметит ее отсутствие и поднимет тревогу. Ее единственная надежда заключалась в том, чтобы убраться из этого места до того, как это произойдет.

Она заметила пункт назначения примерно в сотне ярдов впереди. В большом красном амбаре больше не было ни лошадей, ни тюков с сеном. Вместо этого его использовали для другого склада. Кили смутно вспоминала тот день, когда она поклялась Джону Уэйну и "Ордену". В то время она была под кайфом. Неудивительно, ведь она была под кайфом почти все время на протяжении последних нескольких лет. Одним из требований членства в "Ордене" была сдача всего материального имущества. И она вспомнила, как один из работников ранчо загнал ее темно-бордовую "Tойоту" в сарай, когда Сьюзен Вагнер уводила ее из большого дома в отведенный ей домик.

Расстаться с машиной было легко. Это стало символом конца ее прежней жизни.

Жизни, которую она теперь надеялась вернуть.

Она вздохнула.

Боже, я была такой дурой.

Конечно, не было никакой гарантии, что ее машина все еще там. За месяцы, проведенные в лагере, она время от времени видела, как машины, ранее принадлежавшие другим новообращенным, загонялись в сарай, который казался недостаточно большим, чтобы вместить все сданные машины. Она подозревала, что в конечном итоге их забрали и продали в другом месте. Это был еще один способ наполнения казны "Ордена" и особенно циничный способ эксплуатации доверчивых заблудших душ, которых организация приняла в свои ряды.

Но даже в этом случае, какой бы процесс они ни использовали для обмена автомобилей на наличные, он не мог происходить так быстро. Возможно, ее "Тойота" давно уехала, но велика вероятность, что она могла бы реквизировать какую-нибудь другую машину, чтобы уехать из этого нелепого места.

Эта мысль заставила ее улыбнуться и затрепетать от надежды. Во многих отношениях прийти сюда и отдать себя в руки этих сумасшедших было самой глупой вещью, которую она когда-либо совершала. Однако, если не считать ее короткого тюремного заключения, эти последние несколько дней вынужденной трезвости, проведенные взаперти в своей комнате, были самыми долгими за всю ее жизнь. И трезвость подарила ей редкую ясность и неокрепшее чувство цели. Если бы ей удалось выбраться отсюда, она бы изменила свою жизнь, на этот раз по-настоящему. Это включало бы в себя налаживание отношений с Кейси. Она была благодарна, что ему до сих пор удавалось избегать поимки, и могла только надеяться, что удача все еще сопутствует ему.

Дойдя до двери амбара, она снова оглянулась, чтобы убедиться, что за ней не наблюдают. Насколько она могла судить, за ней по-прежнему никто не наблюдал. В промежутке между рядами кабинок толпилось несколько новичков, но никто из них, казалось, не обращал на нее внимания.

Она осторожно приоткрыла дверь и проскользнула внутрь сарая, щурясь от яркого солнечного света, проникавшего через окно сеновала. Внутри сарая стояло с полдюжины машин. Как она и подозревала, ее "Тойоты" нигде не было видно, но это было нормально, потому что здесь было ее единственное средство спасения. В первые несколько минут после того, как она покинула свою комнату, она едва осмеливалась поверить, что такое возможно, но теперь это начинало казаться реальным.

Сарай, казалось, был пуст, что было еще одним проявлением почти невероятной удачи. Но она предположила, что любой человек, занимающий какую-либо ответственную должность, был слишком занят, пытаясь удержать тонущий корабль "Ордена" на плаву, чтобы следить за происходящим здесь. Она поспешила к ближайшему автомобилю - "Фиату" последней модели, на удивление шикарному для человека, вступающего в "новую жизнь", - и заглянула внутрь, надеясь увидеть ключ в замке зажигания. Однако ключа там не было, и гнезда зажигания в других автомобилях тоже были пусты.

Но заднее сиденье последней машины, которую она проверила, не было пустым. Молодая пара хиппи спряталась за спинками сидений, явно надеясь остаться незамеченной. Кили едва не пропустила их, когда проверяла зажигание, но краем глаза уловила какое-то движение, заставившее ее выглянуть в заднее стекло. Пара - кроткий на вид парень и стройная, сильно загорелая девушка с темными волосами и глазами поразительного голубого оттенка - долгое время потрясенно смотрели на нее, разинув рты. Они явно прятались, а не использовали заднее сиденье машины как место для перепихона, что, возможно, означало, что они тоже пытались сбежать.

Кили едва успела осознать это, как услышала скрип за спиной, и дверь сарая полностью распахнулась. В сарай вошла привлекательная, знакомая на вид женщина в темных очках, держа в руках пистолет. На ней были черные джинсы и черная рубашка с V-образным вырезом. На тонкой золотой цепочке у нее на шее болтался кулон в виде анxа[18]. На мгновение Кили задумалась, где она могла видеть эту женщину раньше, но потом до нее дошло - это была та самая красавица с пышными формами, которую она видела в крошечном красном бикини на задней веранде в тот день, когда Бойд привел ее в "большой дом". Лица из того дня внезапно появлялись повсюду, что, вероятно, было связано с недомоганием Джона Уэйна.

Женщина направила на нее пистолет.

- Вот и ты. Я волновалась, что ты уже сбежала.

Кили нахмурилась и отступила на шаг от машины.

- Сбежала?

Женщина ухмыльнулась.

- Не нужно притворяться скромницей. Ты пыталась сбежать.

Кили выразительно покачала головой.

- Hет. Я просто... подожди... A ты кто такая?

- Mожешь называть меня Джейд.

- Красивое имя.

Джейд улыбнулась.

- Спасибо.

- Послушай, не нужно тыкать в меня этой штукой. Я просто... вышлa прогуляться.

- О?

Кили кивнула.

- В большом доме царит напряженная обстановка. Я подумала, что мне стоит ненадолго выйти и подышать свежим воздухом. Это все.

Джейд, держа пистолет направленным в живот Кили, подошла на несколько шагов ближе, ее походка была неторопливой, она покачивала бедрами. Она все еще улыбалась, но в ее глазах появился намек на что-то порочное.

- Вот в чем дело, Кили. Твоя история звучит почти правдоподобно, но она не объясняет, почему ты здесь, разглядывая эти машины. Хочешь знать, что я думаю?

Кили все еще видела подростков-хиппи боковым зрением. Зная, что они там, было трудно не смотреть прямо на них. Если бы она сделала это, то почти наверняка предупредила бы Джейд об их присутствии.

Она проглотила комок в горле и заставила себя смотреть прямо перед собой.

- Я знаю, на что это похоже, но...

- Заткнись!

Кили вздрогнула от резкой команды. Ее сердце учащенно билось, и она поняла, что вот-вот поддастся панике. Слезы навернулись ей на глаза, пока она боролась с полным упадком сил.

- Я скажу тебе, что я думаю, сучка, - горячность в ее голосе удивила Кили. До этого момента она никогда не разговаривала с Джейд. Враждебность не имела смысла. - Я думаю, ты планировалa угнать одну из этих машин и уехать, что делает тебя подлым предателем, - oна презрительно усмехнулась. - Знаешь, что меня по-настоящему бесит? То, как ты обманулa доверие Джона. Он считает тебя особенной. Что должно быть забавно, потому что ты не более, чем обычная наркоманка. Но Джон в последнее время сам не свой. Так что вместо веселья это просто грустно.

Кили было трудно сосредоточиться на чем-либо, кроме этого нависающего дула пистолета, но она заставила себя встретиться взглядом с Джейд.

- Ты все неправильно поняла. Kлянусь. Я...

Джейд взвела курок пистолета и улыбнулась, увидев потрясенное выражение лица Кили.

- Мне нравится выражение твоего лица, как будто ты вот-вот описаешься, ты так напуганa. Как будто ты знаешь, что вот-вот умрешь.

Кили издала жалобный звук, полный неподдельного ужаса.

- Что? Ты не можешь застрелить меня. Ты просто... пожалуйста... ты не можешь...

- Ты бы себя послушала. Ты жалкая, - теперь в выражении лица Джейд было нечто большее, чем гнев, - почти сексуальное возбуждение. - Жалкая, никчемная маленькая шлюшка.

Кили всхлипнула.

- Почему ты так злишься на меня? Что я тебе сделала?

Джейд подняла пистолет и направила дуло в лоб Кили.

- Ты убила Сьюзен Вагнер. Мою лучшую подругу, - eе глаза увлажнились. - Я любила ее, а ты отнялa ее у меня.

Горячие слезы потекли по лицу Кили.

- Пожалуйста. Я не хочу умирать.

Джейд рассмеялась.

- Ты не всегда можешь получить то, что хочешь. Ты слышала это раньше, не так ли? Это определенно относится и к тебе.

- Но как же Джон? Он не рассердится на тебя за то, что ты убила меня?

Джейд пожала плечами.

- Я уже придумалa свою легенду. Ты напалa на меня, когда я пыталaсь помешать тебе сбежать, и в итоге я убилa тебя в целях самообороны.

- Он тебе не поверит.

- Конечно, поверит. Он поверит всему, что я ему скажу, - улыбка Джейд стала хитрой. - Или ты вообразила, что ты его единственная особенная девушка?

В отчаянии Кили попыталась воззвать к своему здравому смыслу и человечности.

- Tы правa. Ты вполне можешь заставить его поверить в эту историю. Но какой в этом смысл? Ты же знаешь, что все летит к чертям собачьим. И ты знаешь, что он задумал. Почему бы тебе не уехать со мной прямо сейчас? Мы могли бы пойти к копам и все им рассказать. Они могли бы положить этому конец и спасти множество жизней. И вместо того, чтобы выглядеть злодеем, ты станешь героем. Ты же на самом деле не хочешь умереть вместе с остальными, не так ли?

Выражение лица Джейд посуровело.

- Конечно, я верю. Я искренне верю в послание Джона, - oна направила дуло пистолета в лоб Кили и подошла еще на несколько шагов ближе, чтобы убедиться в точности своего выстрела. - Скажи "прощай", сучка.

- Подожди! Разве ты не хочешь узнать настоящую причину, по которой я пришла сюда?

Вопрос удивил Джейд настолько, что она отложила казнь еще на несколько секунд.

- Это не телевидение, Кили. Ты не спасешь свою жалкую жизнь, если будешь отвлекать меня какой-нибудь выдуманной ерундой.

Кили покачала головой.

- Но это не выдумка! Смотри! - oна почувствовала жгучий стыд, как только поняла, что собирается сделать, но ее абсолютный ужас пересилил любое сострадание, которое она могла бы испытывать. Она указала на машину рядом с собой и услышала приглушенный крик отчаяния, доносившийся изнутри. - Я последовала за этими подростками сюда. Я пыталась помешать им скрыться.

Задняя дверца с другой стороны машины распахнулась, и подростки выбрались наружу. Они сорвались с места и направились прямиком к задней части сарая, очевидно, в поисках заднего выхода.

Джейд не промахнулась, проскочив мимо Кили со скоростью чемпионки по бегу на лыжах. Кили наблюдала, как женщина расставила ноги и направила пистолет в удаляющиеся спины предполагаемых беглецов. Она съежилась, когда раздались выстрелы. Парень получил пулю между лопаток и пробежал еще несколько шагов, прежде чем споткнуться и упасть на землю. Пуля, пробившая затылок девочки, вышибла мозги из черепа. Когда она падала замертво, Кили подумала о потрясающих голубых глазах девушки и снова почувствовала, как ее затошнило.

Их убийца выдохнула и расслабилась, сменив позу для стрельбы. Она подошла к лежащим телам и пнула каждое из них. Парень издал жалобный звук, свидетельствующий о том, что в нем еще теплилась жизнь.

Джейд выстрелила ему в голову.

После этого она приставила дуло пистолета к подбородку Кили и улыбнулась.

- Должна отдать тебе должное, Кили. Ты довольно безжалостная маленькая шлюха. Ни на секунду не думай, что я поверю в твою ложь о них.

Кили вздохнула.

- Просто давай, убей меня! Покончим с этим!

Джейд покачала головой.

- Я так не думаю. Еще нет. Видишь ли, теперь я думаю, что хочу, чтобы ты отправилaсь в это путешествие со всеми нами завтра вечером. Не потому, что я изменилa свое мнение о тебе или что-то в этом роде. Нет, мэм. Но я хочу, чтобы ты провелa последние мгновения своей земной жизни, зная, что все то хладнокровное дерьмо, которое ты совершилa, чтобы спасти себя, было напрасно. А пока...

Она отвела пистолет от подбородка Кили и направила ей в живот.

- Hа колени, Кили.

Кили вздохнула. Она была так расстроена тем, что практически каждый член ближнего круга, с которым она сталкивалась, так или иначе оскорблял ее. Какими же извращенными слизняками были эти люди. Но разве у нее был выбор? Она все еще не хотела умирать и была готова сделать все, что в ее силах, чтобы отсрочить это еще ненадолго.

Кили опустилась на колени.

Джейд провела стволом пистолета по ее губам.

- Открой рот.

Кили всхлипнула и перевела дыхание. А затем она сделала так, как велела Джейд.

Ta засунула дуло пистолета глубоко ей в рот.

- Посмотри на меня.

Кили закатила глаза. Она ждала.

У Джейд было странное выражение лица. На ее лице отразилось порочное, сильное возбуждение.

- Некоторое время назад в стриптиз-клубе я видела одно представление. Там великолепные девушки исполняли действительно чертовски сексуальную программу. Было задействовано оружие. Одна из них - шлюха с волосами цвета воронова крыла, за которую я продалa бы душу, - присосалась к пистолету блондинки, как к члену.

Кили всхлипнула. Прицел пистолета царапнул ее по небу.

Джейд рассмеялась.

- Вот что я хочу, чтобы ты сделала, Кили. Это твой способ выбраться из этого сарая живой, - oна засунула дуло пистолета поглубже ей в рот, прижав нижнюю губу к курку. - Пососи его, сучка. Пососи хорошенько.

Кили несколько мгновений боролась с рыданиями, пытаясь взять их под контроль.

Когда ей наконец это удалось, она исполнила приказ Джейд с безудержным притворным энтузиазмом, который одновременно шокировал и порадовал ее новую мучительницу.

Какая-то ебанутая херня, которую Дез чуть не учинила на дороге

Прошло два дня после того, как резня в "Ведьмах" отразилась в зеркале заднего вида, и девушки решили остановиться в блошином мотеле вскоре после пересечения границы с Теннесси. Это было свидетельством того, насколько они были измучены после бесконечных дней бессонницы и пьянства под высококачественным кокаином. До долгожданного возвращения в дом Эхо в округе Резерфорд оставалось чуть больше двух часов, но они были просто не в состоянии преодолеть и мили по дороге. Накануне кокаин у них закончился, и они просто сильно напились.

Оказалось, что единственным ночлегом прямо у шоссе была отвратительная забегаловка под названием "Крик и Улюлюканье Инн". При более благоприятных обстоятельствах это название позабавило бы троицу. Они могли бы по очереди позировать для фотографий под сгоревшей неоновой вывеской на парковке. Но к тому времени, когда Дез остановилa "Импалу" у входа в мотель, все, о чем они заботились, - это снять номер и проспать сорок восемь часов.

Мужчина за стойкой регистрации был иракцем, или афганцем, или кем-то в этом роде. Это удивило Дез настолько, что она едва не отпустила язвительный комментарий. Судя по названию заведения, она ожидала, что ее поприветствует какой-нибудь здоровенный деревенщина. Но она была слишком уставшей, чтобы подшучивать над парнем или рисковать обидеть его расистскими шутками, которые ей иногда нравилось делать просто так, для пущей убедительности.

Выходец с Ближнего Востока почти не разговаривал, когда они общались, сводя свои высказывания к абсолютному минимуму, необходимому для осуществления сделки. Это устраивало Дез, которой никогда не нравилось общаться с иностранцами или мириться с их нелепым акцентом. Он сказал ей, что ему нужна кредитная карта, чтобы сохранить ее до тех пор, пока они не выпишутся. Единственные кредитные карты, которые у нее были, принадлежали умершим людям и подлежали утилизации. Она нарушила это требование, открыв сумочку и бросив ему большую пачку наличных. Его глаза за очками с толстыми линзами округлились, когда она сказала ему, что он может оставить себе все, что останется, когда они будут выезжать утром (не то чтобы у них было какое-то намерение на самом деле оформлять заказ).

Дез выхватила ключ от номера из рук портье, прежде чем он успел возразить, и, пошатываясь, вышла из вестибюля. Несколько мгновений спустя она припарковала машину перед номером 119 и разбудила своих подруг, чтобы попасть в номер. Лана пришла в себя первой. С Эхо были проблемы. Она так и не пришла в сознание, но пошевелилась ровно настолько, чтобы подруги смогли вытащить ее из "Импалы" и отнести в комнату.

Они оставили Мику в наручниках и с кляпом во рту в багажнике, даже не вспомнив о нем.

Стены в номере были в пятнах, а ковер изорван и грязен. Там стояли две неаккуратно застеленные односпальные кровати и старый телевизор "Зенит", который не работал. Никого это особо не волновало. Лана взяла Эхо за руку и свернулась калачиком рядом с ней на кровати, ближайшей к двери. Влюбленная парочка заснула через несколько секунд. Дез почувствовала укол негодования, наблюдая, как они время от времени ворочаются, инстинктивно устраиваясь поудобнее, и погружаются в еще более глубокий сон. Обычно она выбирала того или иного партнера для объятий, но на этот раз ее оставили. Она подумывала о том, чтобы оттащить Лану от Эхо и лечь с ней в другую постель. Может быть, ей и не понравилось бы, что ее грубо разбудили, но, в конце концов, она позволила бы Дез поступить по-своему. Как она делала всегда.

И как Эхо почти всегда поступала.

У Дез было еще одно милое выражение, которое нравилось ей почти так же сильно, как "дезсексуальность". Это было "дезократия". Так она называла правила, по которым жила их маленькая банда, которые сводились к тому, что она была уверена, что все будет делать все, что скажет Дез. Ее подруги в основном хотели того же, что и она, так что особых разногласий это не вызывало. Однако в последнее время Эхо все чаще проявляла тревожные признаки самостоятельности мышления. В какой-то момент ей нужно будет преподать урок. Возможно, даже постоянный.

Дез зевнула и почувствовала, что глаза у нее слипаются. Она слишком устала для всего этого дерьма. Пришло время выплеснуть свою обиду и хорошенько выспаться. Поэтому она скинула туфли и растянулась на другой кровати, снова зевнув, подложила подушку под голову и повернулась на бок.

Когда она снова открыла глаза, за окном было темно, а комната погружена в полумрак. На комоде рядом с неработающим телевизором стояли электронные часы. Светящиеся цифры показывали, что прошло чуть больше трех часов. Она уже чувствовала себя лучше, чем когда-либо за последние дни. Ощущение, что она сгорела дотла, исчезло. У нее возникло желание встать и принести бутылку виски из "Импалы", но она знала, что будет лучше, если она закроет глаза и позволит сну снова овладеть ею. Ее истощенный энергетический уровень восстановился лишь частично. Разумнее всего было подзарядиться, пока у нее была такая возможность.

Она подавила искушение выпить виски и снова повернулась на бок, ее веки затрепетали, когда она уставилась на неясные очертания другой кровати. Ее глаза немного привыкли к темноте, и она поняла, что в том, что она видит, что-то не так. Сначала она списала это на игру слабого лунного света, просачивающегося сквозь закрытые жалюзи, но, присмотревшись внимательнее, поняла, что что-то определенно не так.

Она села и включила одну из настенных ламп между кроватями.

Она нахмурилась.

Глаза ее не обманули. Это была не игра света.

Эхо была одна на другой кровати и все еще крепко спала.

Дез встала и оглядела маленькую комнату. Лана не находилась ни в убогой ванной, ни где-либо еще, что могло означать только одно: она ускользнула, пока ее друзья спали. Это не вызвало особой тревоги. Кто-то из них часто уходил, пока остальные спали. Дез подозревала, что Лана проснулась, чувствуя беспокойство после пары часов сна, почти так же, как и она сама, за исключением того, что на самом деле Лана действовала импульсивно, вставая с постели. Вероятно, она была на улице, курила или прогуливалась по парковке. Эта возможность пробудила в ней желание встать, и на этот раз она не стала его подавлять. Она вышла из комнаты на свежий ночной воздух.

Она остановилась на тротуаре и нахмурилась.

Хм.

"Импала" исчезла.

Она по-прежнему нисколько не волновалась. Это было еще одно событие, которое случалось время от времени. Иногда это было неизбежным следствием того, что они путешествовали только на одной машине. И все же это разочаровывало. Она до конца не осознавала этого, пока не оказалась на улице, уставившись на пустое парковочное место перед их комнатой, но какая-то часть ее наслаждалась перспективой провести немного времени наедине с Эхо.

Посмотрев еще несколько мгновений на почти пустую и заваленную мусором парковку, она вернулась в комнату и встала над кроватью, где Эхо все еще спала так крепко, что казалась коматозной. Она была настолько не в себе, что, вероятно, не заметила, как Лана отстранилась от нее и ускользнула прочь.

Дез присела рядом с Эхо на край кровати. Она положила руку ей на плечо и надавила, отчего та тихо застонала и перевернулась на спину. Ее дыхание оставалось ровным, и она даже не пошевелилась. Некоторое время Дез просто сиделa, любуясь тонкими чертами красивого лица Эхо. Несмотря на то, какой раздражающей она иногда становилась в последнее время, нельзя было отрицать, насколько она была прекрасна.

Она просунула руку под шорты Эхо и провела пальцами по ее бритой "киске". Озорная улыбка заиграла в уголках ее рта, когда она подумала о том, чтобы стянуть шорты и орально разбудить ее. Она просунула палец внутрь Эхо и слегка пошевелила им. Улыбка сменилась хмурым выражением, когда Эхо даже не пошевелилась.

Она убрала руку из шорт Эхо и почувствовала новый прилив негодования, пока ее не охватил совершенно другой импульс.

Осмотрев парковку через жалюзи, она убедилась, что Ланы по-прежнему нет поблизости. Дез поспешила обратно через комнату, схватила подушку со своей кровати и прижала ее к лицу Эхо. Из-под подушки раздался едва слышный стон, но Эхо оставалась в отключке. Соски Дез напряглись от возбуждения, когда она сильнее прижала подушку к груди.

Ее план был прост. Прижимать подушку, пока Эхо не перестанет дышать. Она была в таком состоянии, что не было ни малейшего шанса, что она проснется до того, как это произойдет. Затем, когда все будет сделано, она выключит свет и заползет обратно в другую кровать, притворяясь спящей, пока Лана не возвратится и не обнаружит, что Эхо мертва. Выйти сухой из воды будет так просто. Лана никогда бы не заподозрила ее в убийстве их сестры по крови. Она сама видела, в каком плачевном состоянии была Эхо. Смерть от несчастного случая было бы легко продать. Единственным препятствием было изобразить правдоподобное горе.

И, ладно, может быть, это было бы немного грустно, по крайней мере, поначалу. Она не испытывала ненависти к Эхо. Им было очень весело вместе. Но эта рутина с "Тремя мушкетерами" начинала надоедать. Эхо становилась слишком напористой в группе, в то время как Лана оставалась уступчивой и даже как бы благоговела перед ней. В свете этого, возможно, лучшим вариантом было бы некоторое время побыть дуэтом.

Дез вздрогнула, когда сквозь жалюзи показались фары и осветили комнату. Она убрала подушку с лица Эхо и бросила ее обратно на другую кровать. На мгновение лицо Эхо застыло, и Дез затаила дыхание, наблюдая за ней, но затем она фыркнула и сделала еще один глубокий вдох.

Ебать!

Она встала и отошла от кровати, услышав, как снаружи звякнули ключи. Дверь открылась, и в комнату ввалилась Лана с кривой улыбкой на лице. Ее глаза были затуманены, а помада размазана. Она где-то выпила.

- Привет, Дез. Почему ты не спишь?

Дез ухмыльнулась.

- Я могла бы спросить тебя о том же.

Лана захлопнула дверь и бросила сумочку на стол.

- Проснулась и не могла уснуть, вот и все. Решила прогуляться.

- Я вижу.

- Ты психуешь? - Лана нахмурила брови. - У тебя такой голос, будто ты психуешь.

Дез поманилa ее пальцем.

- Иди сюда.

Лана, пошатываясь, пересекла комнату, и на ее лице появилась улыбка, когда она приблизилась к Дез.

- Меня собираются наказать? Прости, что я была плохой девочкой, - eе голос стал нарочито девичьим, певучим. - Я обещаю, что больше так не буду.

Дез указалa на пустую кровать.

- Раздевайся и ложись.

Лана улыбнулась и выполнила команду. В этом не было ничего нового. Они много раз разыгрывали подобные сценарии "наказания". Дез взглянула на Эхо, пока Лана раздевалась, наблюдая, как та несколько раз вдохнула и выдохнула.

И она подумала: Tебе повезло.

В этот раз.

Она выключила свет и забралась в постель к Лане.

Человек с планом

Человек, который, как предполагалось, был решением всех их проблем, опоздал более чем на час, прибыв в назначенное место, в номер 2035 в роскошном отеле "Ренессанс" в центре Нэшвилла. Нервы Кейси были на пределе задолго до задержки по нескольким причинам. Одной из них была близость отеля к тому месту, где он предпринял неудачную попытку схватить свою сестру на улице. В тот день в результате его действий погибли невинные люди, в том числе пара туристов, которым не повезло оказаться в неподходящем месте в неподходящее время. Он чувствовал себя неловко из-за этого и жалел, что не может вернуться в прошлое и исправить все к чертовой матери.

Девочки были хорошо осведомлены о том, что произошло через пару улиц от них, поэтому они в какой-то степени понимали, почему он так нервничал. Но был еще один фактор, усугублявший его беспокойство, которым он не поделился ни с кем из них, включая Эхо.

Однажды он уже провел ночь в "Ренессансе", встретившись в баре на 2-й авеню с элегантно одетой деловой женщиной. Ее звали Кэролин. Она была в городе на конференции и хотела прогуляться по окрестностям, прежде чем отправиться домой в Торонто. Кейси был именно таким красивым плохим парнем, какого она хотела. Это был довольно веселый вечер, но, в конце концов, ничем большим это не закончилось. Они были, как вошедшие в поговорку корабли, проплывающие мимо в ночи, очень разные люди из совершенно разных миров. Кейси, возможно, никогда бы больше не вспомнил о той ночи, если бы не одно обстоятельство - номер 2035 был именно тем номером, в котором Кэролин провела ту ночь.

Кейси знал, что совпадения такого масштаба иногда случаются. Однажды он случайно наткнулся в Интернете на список самых невероятных событий. Это были потрясающие вещи, включая некоторые инциденты, связанные с важными моментами в истории, и другие, в которых участвовали обычные люди, такие как он сам. Он потратил много времени, напоминая себе об этом, пока они сидели в номере 2035 и ждали появления "Большого" Теда Уилкинсона.

Поведение Эхо ничуть не улучшило его нервозность. Она почти непрерывно расхаживала по комнате, оставляя на ковре дорожку, когда ходила из одного конца комнаты в другой и обратно, снова и снова. Время от времени она останавливалась и опускалась на стул, но эти паузы были очень короткими, никогда не длились больше минуты, прежде чем она снова вскакивала и принималась расхаживать по комнате.

Кейси не мог понять, было ли это простым беспокойством или признаком того, что она испытывала такое же беспокойство, как и он. Он подозревал, что это было что-то общее. По крайней мере, другие девочки воспринимали происходящее спокойно. Лана принимала ванну. Дез сидела, скрестив ноги, на одной из кроватей с пультом дистанционного управления в руке. Она только что воспользовалась пультом дистанционного управления, чтобы заказать порнографический фильм с разовой платой за просмотр для девочек, о чем она предупреждала в течение нескольких часов. Прошло совсем немного времени, прежде чем из динамиков телевизора высокой четкости донеслись звуки слащавой музыки и оргазмические стоны.

Дез прислонилась к спинке кровати и запустила руку в трусики.

Она посмотрела на Кейси.

- Ты не возражаешь, если я подрочу?

Это прозвучало скорее как утверждение, чем как вопрос.

- Ух...

Эхо застонала.

- Она снова тебя стебет. Она считает это забавным.

Дез рассмеялась.

- Это забавно.

Эхо, наконец, снова перестала расхаживать по комнате. Кейси присоединился к ней у большого окна, из которого открывался впечатляющий вид на центр города из комнаты на двадцатом этаже. Эхо скрестила руки на груди и прижалась лбом к стеклу.

- Знаешь, я уже бывала здесь раньше.

Это заявление было настолько неожиданным, что Кейси едва не задохнулась.

- Что? В этом номере?

Если она скажет "да", то на хрен все это, и я убираюсь к чертовой матери из этого жуткого дерьма.

Она рассмеялась, поворачивая голову, чтобы посмотреть на него.

- Hет. Черт, насколько это было бы странно?

Он выдавил из себя смешок.

- Реально... странно...

Она покачала головой.

- Я просто имела в виду, что я уже бывала в "Ренессансе". Это было до того, как мы с тобой познакомились. Какой-то парень из другого города пришел в клуб и просадил кучу денег. Он также был сексуален, в отличие от большинства других парней. Так что я позволила ему притащить меня сюда и поступить со мной по-своему.

- Надеюсь, это того стоило.

Эхо ухмыльнулась.

- Тебе лучше в это поверить.

Кейси отвернулся от панорамы города и посмотрел Эхо прямо в лицо.

- Итак... что мы знаем об этом Уилкинсоне? Можем ли мы действительно доверять ему?

Дверь в ванную открылась, и из душной комнаты вышла Лана, завернутая в белое полотенце. Ее волосы были влажными, а кожа выглядела свежей и чистой.

- "Большому" Теду можно доверять. Гарантированно.

Она выглядела просто восхитительно. Было что-то особенно привлекательное в женщине, только что вышедшей из ванны. Кейси был благодарен ей за то, что она вступила с ним в разговор. Это означало, что он мог смотреть на нее и притворяться, что испытывает что-то еще, кроме абсолютного вожделения.

- Извините, но все, что у меня есть, это ваши слова. Я не знаю этого парня, Тедa, как облупленного. Насколько я знаю, он каким-то образом нас подставляет.

Все три женщины посмотрели на него с искренним недоумением.

Лана прищурилась, глядя на него.

- Подставляет нас для чего?

- Ну... - Кейси поднял руки в беспомощном жесте. На самом деле у него не было ответа на этот вопрос. - Я не знаю. Это может быть что угодно.

Лана с сомнением взглянула на Эхо, затем покачала головой и снова посмотрела Кейси в глаза.

- Ты хоть понимаешь, насколько параноидально это звучит?

Кейси с трудом подавил желание поерзать на месте. Они все еще смотрели на него так, словно он сошел с ума.

- Может, это и паранойя, но разве можно меня винить? Лидер секты психопатов настолько взбешен, что послал отряд наемников убить нас. Наш предполагаемый спаситель опаздывает на чертово место встречи. Кстати, зачем такому важному человеку, как он, встречаться с нами лично? Почему бы не прислать представителя? Можно подумать, что он не хотел бы держаться подальше от этого, на случай, если все полетит к чертям.

Лана подошла к прикроватной тумбочке и достала из сумочки сотовый телефон. Она поднесла его к Кейси и повернула, чтобы показать ему экран.

На дисплее высветилось:

Рейс задерживается. Держись. До скорого, дорогая.

Лана приподняла бровь.

- Ну вот. Тебе от этого стало легче?

Кейси вздохнул.

- Неважно. Но это все равно не объясняет, почему наша ситуация заслуживает личной встречи с этим магнатом, или криминальным авторитетом, или кем бы он там ни был, черт возьми.

Лана потянула за край полотенца у себя на груди и откинула его в сторону. На мгновение воцарилась почти полная тишина, в течение которой единственными звуками в комнате были стоны из порнушки для девочек.

Затем Эхо рассмеялась.

- Я думаю, это ответ на твой вопрос.

Кейси прочистил горло слишком громко.

- Э-э... да... Наверное, так и есть.

Лана ухмыльнулась, снова заворачиваясь в полотенце.

- Тедди был ко мне неравнодушен с тех пор, как я убила своего парня.

Кейси кивнул.

- Понимаю.

Мимолетный взгляд на восхитительно обнаженную фигуру Ланы лишил его дара речи, оставив его в замешательстве. Хотя Эхо была его девушкой и он знал, что ему следует отбросить все похотливые мысли, чтобы они не укоренились и не стали опасными, он не мог не сравнивать их тела. У Эхо было более классически красивое лицо и убийственные изгибы. У Ланы тоже были потрясающие формы, но были и небольшие отличия - размер и форма груди, плоский живот и более выраженная округлость бедер, - которые делали ее еще более привлекательной, когда она полностью раскрывалась. Этот образ не выйдет у него из головы в ближайшее время.

Дез рассмеялась.

- Он точно хочет трахнуть тебя сейчас. Посмотри на его лицо. Он похож на пещерного человека.

Она издала звуки, которые Кейси принял за звуки пещерного человека.

Он понял, что у него отвисла челюсть. Он закрыл ее.

Лана улыбнулась.

- Это правда, Кейси? Ты хочешь трахнуть меня?

Эхо издала звук отвращения.

- Конечно, хочет. Я, должно быть, сумасшедшая, давая ему второй шанс.

Кейси одарил ее самым серьезным взглядом, на который был способен.

- Единственная девушка, которую я хочу трахнуть - это ты.

Эхо закатила глаза.

- Чушь собачья, - oна улыбнулась. - Но все в порядке. Я знаю, ты стараешься.

Дез фыркнула.

- Ах, разве они не милые? - oна указала указательным пальцем на свой открытый рот. - Аж тошнит.

Резкий стук в дверь заставил всех вздрогнуть. За этим последовал громкий мужской голос из коридора.

- Откройте дверь, пока я ее не вышиб!

Кейси напрягся и двинулся к комоду справа от него, разглядывая лежащий на нем "Глок".

Но тут Лана взвизгнула от восторга и направилась прямиком к двери.

- Mишка Тедди!

Она открыла дверь и бросилась в объятия высокого мужчины в костюме, чуть не сбив с его головы ковбойскую шляпу. "Большой" Тед Уилкинсон ухмыльнулся, прикрыв рот сигарой, и, обхватив ее руками, внес в комнату и закружил, как ребенка, вызвав еще больше восторженных визгов.

Привлекательная женщина и мужчина в темном костюме последовали за ними в комнату. Мужчина в темном костюме закрыл дверь и встал перед ней совершенно прямо, его глаза были скрыты за солнцезащитными очками, а руки сложены на талии. Характерная выпуклость наплечной кобуры указывала на то, что мужчина был личным телохранителем Теда.

Кейси он был безразличен.

Женщина, однако, была другим делом.

У нее была грациозная и элегантная осанка, ее наряд, украшения и безупречная прическа свидетельствовали о том, что она принадлежит к высшему классу общества. Именно таких женщин можно было увидеть под руку с сенатором на приеме в Белом доме. Ее присутствие в компании такого парня, как Тед Уилкинсон, - в котором Кейси уже видела надутого деревенщину с манией величия, которую он презирал, - казалось неуместным.

Кейси с трудом подавила желание с криком выбежать из комнаты.

Здесь он официально находился на территории Сумеречной зоны.

Это была Кэролин. Деловая женщина из Торонто, с которой он занимался сексом несколько месяцев назад в этой самой комнате. У нее была другая прическа. Немного менее современная, чем он помнил, она больше походила на прическу жены сенатора-южанина, покрытую глазурью и придающую ей жутковатую форму.

Кейси понял, что все в комнате замолчали. Он оглядел их лица. Они все уставились на него. Это дерьмо становилось модой, люди смотрели на него, как на гребаного человека-обезьяну, которого выпустили на волю в мире людей.

Он нахмурился.

- Что? Почему все так на меня смотрят?

Тед вынул сигару изо рта.

- Сынок, это могло бы помочь, если бы ты перестал коситься на мою младшую сестру.

- Что?

Сестра!? Господи Иисусе!

Тед ухмыльнулся и обнял Кэролин за плечи.

- Я знаю, что Кора очень милая, но я уверен, что ты не в ее вкусе. Без обид.

Кейси сказал:

- Эм... я не обижаюсь.

Кора?

Кора бросила на него взгляд, в котором не было ни малейшего намека на узнавание.

- Тебе придется извинить Теда. Он может быть грубым.

От ее акцента Кейси чуть не впал в ступор. В нем слышался южный мед и говор. Когда они виделись в последний раз, в нем не было ни малейшего намека на это. Теперь стало ясно, что ее прежний образ "бизнесвумен из Торонто" был не более чем игрой.

Все это было чертовски странно.

Единственным очевидным решением - по крайней мере, на данный момент - было притвориться, что ничего не происходит. Она была здесь не единственной, кто умел притворяться.

Тед достал сигару из внутреннего кармана своего блейзера и, приподняв бровь, протянул ее Кейси.

- Не обижайся, сынок. Сигару?

- По-моему, в этом заведении запрещено курить.

Тед усмехнулся и хлопнул Кейси по плечу.

- Это дерьмо относится только к простым людям. Это мой номер, сынок. Я делаю в нем то, что мне, черт возьми, нравится.

- Твой номер?

Тед прикурил свою сигару от зажигалки "Зиппо", затем передал зажигалку Кейси.

- У меня большой бизнес в этом городе. Этот номер у меня в постоянном резерве.

Кейси уклончиво кивнул, закуривая. Это, по крайней мере, отчасти объясняло странность ситуации.

- Значит, больше никто не может здесь остановиться? То есть, никогда?

- Ну, Кора приходит сюда время от времени. Она большая поклонница "Грэнд Оул Оперы"[19], поэтому никогда не упускает возможности присоединиться ко мне, когда я приезжаю в этот прекрасный город.

Тед взглянул на телевизор, впервые обратив внимание на порнофильм, который шел на экране. Дез нажала на кнопку отключения звука в тот момент, когда Лана побежала к двери.

- Я вижу, тебе нравится качественное кино.

Кейси кивнул на Дез.

- Это ее рук дело.

Тед ухмыльнулся.

- Ничего удивительного, - oн подмигнул Дез, и она послала ему воздушный поцелуй в ответ. - Ну а теперь. Перейдем к делу. Я немного изучил этого персонажа Джона Уэйна де Рэ после того, как Лана рассказала мне о том, что произошло вчера. Сынок, тебе будет трудно поверить в это дерьмо, потому что оно дурацкое, но, оказывается, у меня были давние отношения с этим сукиным сыном. Не знаю, как вы, а я никогда не верил в совпадения, особенно такого масштаба.

Кейси изо всех сил старался не смотреть на Кору.

- Да. Это... довольно большое совпадение.

Тед расхохотался.

- У тебя чертовски хорошая способность к преуменьшению. Это именно то дерьмо, которое должно было случиться. Другого объяснения этому нет. Этот жалкий мешок с дерьмом обобрал меня на приличную сумму, когда я только начинал, и быстро исчез, чтобы его больше никогда не видели. С тех пор у меня все наладилось, но я никогда не забуду, что сделал со мной тот старик. И именно поэтому, друг мой, я здесь во плоти, чтобы лично разобраться с этим вопросом. Я уверен, ты это понимаешь.

Кейси кивнул.

- Да, думаю, понимаю.

- Конечно, понимаешь. В конце концов, это личное для нас обоих, хотя и по совершенно разным причинам, - Тед выдохнул дым и бросил на Кейси суровый взгляд, в котором в равной степени были решимость и добрая старомодная южная язвительность. - Итак, ты готов услышать, что я задумал для мистера так называемого "де Рэ"?

Кейси начал проникаться симпатией к "Большому" Теду.

- Да, черт возьми, я готов.

- Насколько я понимаю, у де Рэ на территории его резиденции установлена значительная система безопасности, и все это размещено таким образом, что попасть туда или выбраться оттуда по суше практически невозможно, - oн ухмыльнулся. - Именно поэтому мы полетим туда на вертолете.

Кейси как раз собирался снова поднести сигару ко рту. Его рука замерла на полпути ко рту.

- Вертолете? Мы можем это сделать?

Тед рассмеялся.

- Конечно, можем! Мы не только прилетим на вертолете, но и вооружимся достаточным количеством боеприпасов, чтобы стереть этого уебка с лица земли. Вот как я себе это представляю. Мы ударим по этим сукиным детям сильно и быстро, выбьем им зубы еще до того, как они поймут, что происходит. Мы прикончим де Рэ и всех остальных, у кого хватит глупости встать у нас на пути, схватим твою сестру и унесем наши счастливые задницы обратно, чтобы вернуться как раз к тому времени, когда все переоденутся и поужинают большим стейком за мой счет в "Cтейк-хаусе Джимми Келли"[20] позже вечером.

Кейси нахмурился.

- Мы сделаем это сегодня вечером?

Тед одарил его еще одной своей мальчишеской улыбкой.

- У тебя есть другие планы на вечер?

Кейси покачал головой.

- Hет. Просто это не то, чего я ожидал. Я полностью "за". Чем скорее, тем лучше.

Улыбка Теда стала еще шире.

- Хороший парень, - oн переключил свое внимание на девушек. - У кого-нибудь есть возражения против начала операции "Выбей дерьмо из чудаков" сегодня вечером?

Возражений не было.

Тед достал из заднего кармана пластиковый пакетик с порошком.

- Как насчет этого? Есть какие-нибудь возражения против...

Девушки принялись за дело, едва не сбив Теда с ног в своей спешке добраться до кокаина. Дез принялась за дело первой, вызвав гневное ворчание своих подруг. Но гнев был мгновенно забыт, когда она высыпала кокc на столик у окна и начала угощать их всех.

Комнату наполнили громкие фыркающие звуки.

"Большой" Тед подмигнул Кейси.

- Эх, славные были времена.

Очищение

Парень, стоявший перед ним в очереди к банкомату, начал выводить Джереми Стюарта из себя. У него уходила целая вечность на то, чтобы завершить транзакцию, проверить баланс или что там еще делал этот жирный мудак. Навигация по экранному меню обычного банкомата была настолько интуитивной, что с ней справилась бы и обезьяна. Черт возьми, обезьяне, наверное, было бы легче, чем этому парню. Все банкоматы, которыми он когда-либо пользовался, предлагали один и тот же ограниченный набор функций. Среднестатистический человек никогда не тратил на свои дела больше пары минут, но этот парень тыкал в кнопки автомата не менее пяти минут.

Джереми подозревал, что этот парень был каким-то психически больным бездомным, у которого на самом деле не было счета в этом банке. Или в любом другом банке, если уж на то пошло. Либо он был под кайфом, либо постоянно употреблял наркотики в течение своей долгой карьеры наркомана. Казалось, что он был сбит с толку или у него были галлюцинации. Его немытые, спутанные волосы и потрепанная одежда сильно усиливали это впечатление.

Этикет банкомата требовал, чтобы следующий в очереди человек держался на расстоянии нескольких футов от человека, который в данный момент пользуется банкоматом. Это было сделано для того, чтобы человек, получающий доступ к своему счету, мог чувствовать себя в безопасности, делая это на публике. Любой, кто подходил слишком близко, сразу же вызывал подозрения, что побуждает пользователя банкомата более добросовестно закрывать обзор клавиатуры, чтобы предотвратить кражу PIN-кода.

В обычных обстоятельствах Джереми скрупулезно соблюдал это неписаное, но универсальное правило. В целом он был вежливым парнем и всегда старался не наступать другим на пятки без необходимости. У него также не было желания создавать какие-либо проблемы. Но даже у его терпения был предел. Хотя он был тактичен и обходителен, когда его просили, он не был слабаком.

- Эй, - позвал он, прочистив горло. - Эй, вы там... Не могли бы вы поторопиться? - oн постучал по стеклянному циферблату дорогих часов, висевших у него на левом запястье. - Знаете, в очереди есть и другие люди.

Парень у банкомата пробормотал что-то неразборчивое, не отрывая взгляда от экрана. Он продолжал беспорядочно тыкать в кнопки.

Джереми раздраженно вздохнул и оглянулся через плечо, надеясь на какой-нибудь жест поддержки со стороны других людей в очереди, но единственным человеком, стоявшим позади него, был высокий мужчина, одежда и внешность которого были тревожно похожи на маньяка из банкомата. У него были густые волосы и непослушная борода. Его толстую шею украшало грубо скроенное самодельное ожерелье. Его одежда была типичной для одежды хиппи ручной работы, которую он часто видел в одежде этих надоедливых приверженцев культа, когда они занимались вербовкой в городе.

Мужчина встретился взглядом с Джереми и улыбнулся, но улыбка его не выглядела дружелюбной.

Джереми посмотрел в сторону входа в банк, думая, что, может быть, ему стоит зайти внутрь и сообщить об этих парнях охране. Единственное, что удерживало его от этого, - это фактор времени. Он спешил. Он должен был встретиться с обычной компанией после работы на "счастливый час" на Саут-стрит, в модном ресторане с веселой площадкой под открытым небом. Сегодня вечером ему особенно не терпелось попасть туда, потому что симпатичная новенькая девушка из офиса присоединилась к ним впервые, и он уже был по уши влюблен в нее. Именно из-за нее он в первую очередь остановился у банкомата. Он надеялся произвести на нее впечатление, разбрасываясь наличностью, но теперь решил, что пришло время отказаться от этой идеи. В любом случае, попытка блеснуть своими деньгами была дешевым ходом. Он придумает какой-нибудь другой способ расположить ее к себе.

Он отвернулся от банкомата, чтобы вернуться к своей машине, но высокий бездомный встал у него на пути.

- Хочу задать тебе вопрос.

Джереми вздохнул.

- Извини, приятель, у меня нет для тебя денег, - oн указал большим пальцем через плечо. - Твой приятель-взломщик банкоматов, вон там, позаботился об этом.

Высокий парень снова недружелюбно улыбнулся.

- Деньги мне не нужны. Деньги что-то значат, только если ты им позволяешь.

Джереми рассмеялся.

- Bерно. Вибрации, энергии и все такое. Я могу это понять. А теперь, с твоего позволения...

Высокий парень снова преградил Джереми путь, когда тот попытался обойти его.

- Ты готов принять дар любви от Джона Уэйна?

- Что?

- Ты готов принять дар любви от Джона Уэйна?

Лицо Джереми исказилось в замешательстве.

- Что, черт возьми, это значит? На самом деле, неважно. Просто уйди с дороги.

Высокий мужчина начал смеяться.

Все это испугало Джереми. Он слышал множество невероятных слухов об "Ордена блуждающих душ". Некоторые даже говорили, что они имеют какое-то отношение к тому, что случилось с Мелани Монтгомери. Джереми не знал, верит ли он в это. Вероятно, это было обычное нагнетание страха. Тем не менее, чем скорее он сможет уйти от этих парней, тем счастливее будет. И если этот придурок перед ним снова попытается преградить ему путь, его собьют с ног.

Он как раз собирался это сделать, когда почувствовал чье-то присутствие прямо у себя за спиной. Взгляд высокого парня метнулся в ту сторону за мгновение до того, как Джереми уловил неприятный запах изо рта. Прежде чем он успел развернуться или попытаться убежать, что-то острое вонзилось ему в спину, глубоко проникнув внутрь. Человек, державший нож, выдернул его и снова воткнул обратно. Ослепительная волна боли пронзила Джереми, мгновенно парализовав его и заставив упасть в объятия высокого мужчины, который поддерживал его в вертикальном положении, в то время как лезвие снова и снова вонзалось в него сзади.

Высокий мужчина прижал его к себе и ободряюще похлопал по затылку.

- Все в порядке, брат. Прими дар. Присоединяйся к нам в свете.

Джереми понятия не имел, о чем он говорит. Все, что он мог делать, это рыдать на плече высокого мужчины, пока его напарник вырывал из него жизнь своим ножом.

Группа из примерно полудюжины молодых мужчин и женщин вошла в вестибюль юридической фирмы в центре города всего за несколько минут до окончания обычного рабочего дня. Взгляд секретарши в приемной, которой хватило одного взгляда на разношерстную компанию, чтобы сразу понять, что от них ждут неприятностей, побудил одинокого дежурного офицера службы безопасности перехватить их.

Фирма была небольшой, но существовала уже давно и имела солидную репутацию. Среди ее клиентов было несколько влиятельных городских старожилов. Более крупные фирмы имели офисы в небоскребах и вели бизнес с большим количеством молодых людей, которые были активны в постоянно развивающейся и быстро меняющейся современной экономике. Некоторые из младших юристов "Лоуэлл и Хайд", несомненно, завидовали своим коллегам из более крупных фирм и стремились со временем перейти на другие должности. Несмотря на это, большинство из них были рады поработать в легендарной старой фирме. Это был хороший опыт, а репутация фирмы означала, что это станет хорошей отправной точкой в их резюме.

Молодой юрист по имени Бернард Тейт не был в числе тех, кто испытывал должную благодарность за сотрудничество с фирмой. Он подавал заявления во все крупные фирмы, но безуспешно, несмотря на множество впечатляющих академических достижений и блестящую сдачу экзамена на адвоката с первой попытки. Проще говоря, он чувствовал, что он лучше, чем "Лоуэлл и Хайд". Ему следовало бы общаться с другими молодыми предприимчивыми людьми в одном из роскошных офисов в высотном здании. Не один опытный юрист пытался помочь ему в этом вопросе, советуя набраться терпения, а также остерегаться неуместной горечи. Но их мудрые слова остались без внимания. Бернард хотел обрести свое будущее сейчас.

Двери лифта со звоном открылись, и Бернард вышел в вестибюль как раз в тот момент, когда пожилой охранник двинулся, чтобы перехватить кого-то, похожего на участников рок-группы и их поклонниц. Он съежился при виде них и приготовился проскочить мимо них к выходу. Как обычно, он хотел покинуть здание как можно быстрее, но на этот раз дело было не только в том, что ему не хотелось там находиться. Вскоре он должен был встретиться с особенно привлекательным клиентом по имени Брэд в баре на 2-й авеню. И если повезет...

Раздался крик.

Источником была секретарша в приемной, Люпита, которая вскочила на ноги за стойкой и попятилась назад, когда один из длинноволосых перемахнул через стол и бросился на нее, размахивая мачете. Она споткнулась, а мужчина с мачете исчез за стойкой. Бернард дрожал в своих мокасинах, наблюдая, как мачете появилось над столом и несколько раз поднялось и опустилось. В первый раз лезвие показалось чистым. В следующий раз с него капала кровь Люпиты. Охранник подвергся такой же жестокой участи несколькими секундами ранее, когда один из злоумышленников ударил его отверткой в висок.

Бернард обнаружил, что не может пошевелиться, когда трое сумасшедших промчались мимо него и ворвались в лифт, прежде чем он успел закрыться. Все они хихикали, как безумные, плохо себя ведущие школьники. И все они были вооружены различными видами холодного оружия. Бернард мог только предполагать, что они намеревались устроить такой же погром в кабинетах наверху. Образ старого мистера Лоуэлла, съежившегося под опускающимся лезвием топора, почти заставил его улыбнуться.

К нему подошла симпатичная девушка в сандалиях и простом платье. За одно ухо у нее был заткнут одуванчик, а в правой руке она держала мачете.

- Ты готов принять дар любви от Джона Уэйна?

- Что?

Лезвие мачете по дуге полетело в его сторону.

Голова Бернарда отлетела в другой конец вестибюля.

Натану Харгроуву удавалось держать себя в руках до тех пор, пока его жена не начала умолять людей, вторгшихся в их дом, пощадить жизни их маленьких сына и дочери. До этого момента он верил, что сможет урезонить этих людей, возможно, прийти к соглашению, которое позволит всем участникам получить то, что они хотят.

В конце концов, люди, которые занимались подобными вещами, охотились за деньгами, а у него был легкий доступ к значительной сумме наличных, начиная с фонда в сто тысяч долларов на черный день, который он держал запертым в сейфе своего офиса. Он надеялся, что этой суммы будет достаточно, чтобы отправить животных восвояси, не причинив им вреда. Он с радостью и без колебаний отдал бы все до последнего пенни, чтобы спасти жизни своей жены и детей. Хотя он посвятил большую часть своей жизни приобретению богатства, это не имело для него никакого значения по сравнению с тем, что действительно имело значение. Но если и этого было недостаточно, то сто тысяч были лишь малой толикой того, что ему было доступно. Он мог без особого труда получить в свои руки сумму, во много раз превышающую эту, хотя с получением дополнительных средств пришлось бы подождать до следующего дня. До начала следующего рабочего дня оставалось еще много часов, но, учитывая, насколько высоки ставки, эти люди наверняка наберутся необходимого терпения.

Это было до того, как он понял, насколько они были неадекватны. Уверенность Натана в своей способности успешно найти выход из этого кошмара начала рушиться, когда захватчики начали свои безумные, граничащие с бессвязностью рассуждения о Джоне Уэйне де Рэ и его "даре любви".

Как и практически все, кого он знал, он время от времени следил за новостями о так называемом "Ордене блуждающих душ". Он отвергал это как обычную разновидность фальшивой религии, жертвой которой часто становился определенный сегмент общества, на этот раз представленную как идеалистическое возрождение идеалов мира и любви хиппи 1960-х годов. Большинство из тех, с кем он сталкивался, были похожи на богемцев старой школы, вплоть до длинных волос и вечно обкуренного выражения лица.

Эти трое не соответствовали этому стандарту. Их аккуратная внешность и консервативная одежда делали их похожими на мормонских миссионеров. Именно поэтому он открыл им дверь. Их религия интересовала его не больше, чем "Лето любви", но мормонские дети были безобидны.

За исключением того, что они не были мормонами.

Та, которую звали Салли, ударила Маргарет прикладом пистолета по макушке, на мгновение заставив ее замолчать, когда удар заставил ее упасть на колени. Затем она искоса посмотрела в сторону Натана, направила пистолет в затылок его жены и нажала на спусковой крючок. Сердце Натана чуть не остановилось при виде ужасного выходного отверстия, которое превратило лоб его жены в жуткое месиво. За мгновение до того, как тело его жены опрокинулось, кофейный столик в гостиной был усеян брызгами крови и осколками костей.

Его дети снова начали кричать. Они все это время всхлипывали, напуганные вторжением в их дом и разрушением их очаровательного и совершенного маленького мирка. Их крики ужаса разрывали Натану сердце. Отчасти потому, что он так усердно работал и добился такого успеха, он хотел создать для них этот мир. Всю свою короткую жизнь они прожили в полной изоляции от суровой реальности.

До сих пор.

Тот, кого Салли назвала Джошуа, схватил Бенджамина, когда тот попытался убежать к входной двери. Он ухмылялся в извращенном восторге, подняв нож высоко над головой. Безудержная радость на его лице свидетельствовала о жестокой, безрадостной правде ситуации. Никто из них не выбрался бы из этой ситуации живым. Вся его семья была обречена. Родительский инстинкт заставил его сделать неуверенный шаг к Бенджамину, но другая его часть теперь считала, что, возможно, было бы лучше, если бы все закончилось быстро для них всех. Это был единственный вид милосердия, на который они могли рассчитывать.

- Остановитесь!

Все посмотрели на Салли. Рука Джошуа застыла высоко над распростертым телом Бенджамина, его казнь, по крайней мере, временно приостановилась.

Эта сумасшедшая белокурая сучка держала перед собой на коленях его дочь. Кортни безудержно тряслась и не могла перестать рыдать. Слезы безостановочно текли по ее опухшему лицу. Под левым глазом у нее был уродливый рубец - в том месте, куда Томас ударил ее через несколько секунд после того, как банда ворвалась в дом. Вид ее в таком состоянии вызвал в нем гнев, который он по глупости пытался сдержать в тот краткий период, когда воображал, что сможет урезонить этих монстров.

Его руки сжались в кулаки.

- Не причиняй ей вреда.

Салли не смотрела на него.

- Не убивайте сына, - сказала она, обращаясь к Джошуа. - Тащите его сюда. Если он будет сопротивляться, вырубите его.

Джошуа поднял Бенджамина на ноги и потащил его через комнату. Затем его сына поставили на колени рядом с Кортни.

Нижняя губа Бенджамина задрожала, когда он встретился взглядом со своим отцом.

- Папа...

Слезы брызнули из глаз Натана, когда его лицо исказила отвратительная улыбка. Эта улыбка была проявлением родительского инстинкта. Искренняя, беспомощная. Она должна была успокоить, сказать, что все будет хорошо, но это была ложь, и именно ложь делала ее отвратительной. Даже Бенджамин смог распознать ложь. Натан понял это, потому что мальчик заплакал пуще прежнего.

- Посмотри на меня, Натан Харгроув.

Натан сделал, как сказала Салли. Ему все равно было невыносимо смотреть на лицо сына.

- Чего ты хочешь? Зачем ты это делаешь?

Она лучезарно улыбнулась. Было ужасно, насколько здоровой она выглядела даже спустя несколько мгновений после совершения хладнокровного убийства.

- То, что здесь происходит, является частью великого очищения. Мир должен быть очищен от грязи и жадных свиней, подобных вам. Ты готов принять дар любви от Джона Уэйна?

- Что это вообще значит?

Она рассмеялась и приставила пистолет к затылку Кортни.

- Ты готова принять дар любви от Джона Уэйна?

- Да.

- Хорошо, - eе взгляд устремился куда-то за его спину. - Томас, пришло время записать признание мистера Харгроува в любви.

Томас появился в поле зрения. В одной руке у него был смартфон, а в другой - топор. На его накрахмаленной белой рубашке виднелись пятна крови. Он стоял рядом с Салли и целился телефоном в Натана.

Тот нахмурился.

- Вы записываете видео?

Салли улыбнулась.

- Да. Все, что тебе нужно сделать, это ответить на вопросы, которые я задаю, и принять дар любви от Джона Уэйна. Видео будет размещено в Интернете как свидетельство великой силы и красоты этого времени очищения. Если ты будешь хорошим мальчиком и будешь выполнять все, что от тебя требуется, твои прекрасные дети сегодня будут спасены. Ты готов?

Натан не верил, что они пощадят его детей. Милосердие на любом уровне не вязалось с жестокостью, которую эти ненормальные люди, которые сами были едва ли старше детей, явно любили проявлять. Ему лгали и его использовали. В нем не было ничего, что могло бы поверить во что-то еще, кроме этого.

И все же...

- Да. Я готов.

Хотя он и верил, что гибель для них всех неизбежна, у него не было иного выбора, кроме как подыграть. Пока оставался хоть малейший, бесконечно малый шанс, что Салли говорит правду, он будет выполнять все ее приказы.

- Ты грязная, жадная свинья, которая превыше всего ценит материальные блага и накопление неприличного количества богатства?

Натан с трудом сглотнул и перевел дыхание.

- Да.

Салли улыбнулась.

- Расскажи мне, кто ты такой.

- Я грязная, жадная свинья.

- Хрюкни для меня.

Инстинктивно он хотел возмутиться таким оскорблением, но подавил его и издал требуемый звук. Мужчины из окружения Салли захихикали.

Салли положила руку на голову Кортни. Его маленькая дочь вздрогнула, когда девушка, убившая ее мать, начала гладить ее по волосам, непристойно изображая материнскую нежность.

- Разве твой отец не забавный, Кортни?

Единственным ответом Кортни было очередное рыдание.

Салли улыбнулась.

- Следующий вопрос. Tы веришь, что Джон Уэйн де Рэ был послан в этот грязный мир, чтобы спасти всех нас?

Натан вздохнул.

- Да.

- Принимаешь ли ты дар любви от Джона Уэйна?

- Да.

- Должны ли все остальные сделать то же самое?

- Да.

- Принимаешь ли ты свою смерть как справедливый суд Божий?

- Да.

Салли взглянула на Томаса.

- Останови запись.

Томас нажал кнопку на экране телефона и убрал его в задний карман.

Салли снова подняла пистолет.

- Ты любитель музыки, Натан?

Он нахмурился.

- Какое это имеет отношение к делу?

- Просто ответь на вопрос.

Он раздраженно пожал плечами.

- Kонечно. Думаю, да. Разве не все такие?

Салли улыбнулась.

- Конечно. Я большая поклонница The Doors. Ты когда-нибудь их слушал? Думаю, такой пожилой человек, как ты, должен их знать. В любом случае, о них есть книга под названием "Никто не выйдет отсюда живым". Это одна из моих самых любимых книг на свете. Я перечитывала ее снова и снова, - и теперь ее улыбка стала откровенно угрожающей. - Уместно, не правда ли?

Глаза Натана широко раскрылись, когда смысл сказанного дошел до него.

Он открыл рот, чтобы закричать.

Салли стреляла из своего пистолета, пока он не разрядился.

В те ранние вечерние часы по всему городу произошло еще много подобных инцидентов. Все они произошли в местах, где жили, обедали и занимались бизнесом богатые и привилегированные люди. Вскоре население охватила паника. Множество мест преступлений создавали огромную неразбериху и хаос для тех, кому было поручено расследовать инциденты и пытаться восстановить хоть какое-то спокойствие. К тому времени, когда городские лидеры смогли собраться с мыслями и прийти к выводу, что пришло время выступить против Джона Уэйна де Рэ и его культа значительно более решительно, чем раньше, было уже слишком поздно что-либо менять...

Быстроe снижение

Когда начинался последний день его жизни, для Джона Уэйна де Рэ больше всего значило то, что все годы интриг и манипулирования другими людьми в конечном итоге должны были означать нечто большее, чем просто погоню за деньгами. Вот почему он посвятил так много времени тому, чтобы сформулировать свое главное послание как неприятие одержимости современного мира деньгами и материальными благами. В своих проповедях верующим он с огромным рвением выступал против жадности и тирании крупного бизнеса. Когда-то давно ему приходилось изображать глубину чувств, но не более того.

Потому что теперь он, наконец, стал тем человеком, которым всегда должен был быть. Все внешне "плохие" поступки, которые он когда-либо совершал, служили высшей цели, приведя его к этому трансцендентному моменту во времени. Весь его прежний цинизм испарился, когда, наконец, открылась главная цель, стоявшая за всеми годами безумия и обмана.

Пришло время донести его послание до всего мира самым драматичным из возможных способов. События, которые он привел в движение сегодня, пошатнут основы коррумпированной западной цивилизации. Даже сейчас, когда он готовился к последним шагам своего собственного путешествия, его эмиссары распространяли послание и сеяли семена страха и хаоса. Видеозаписи многих актов мучительной любви вскоре появятся во многих местах Интернета. Его собственное заранее записанное прощание и заявление о намерениях будут загружены Джейд сразу после его смерти.

Мир услышит нас, - подумал он, глядя на опущенный занавес за кулисами зала собраний комплекса. - Настало время для революции. Бедные в мире находятся в более отчаянном положении, чем когда-либо. Мы - искра, которая разжигает пожар, который снова очистит мир.

До сегодняшнего дня у него были моменты, когда он задавался вопросом, не означают ли его все более частые пасмурные дни, что он обманывает себя относительно правильности направления "Ордена" по этому революционному пути. Возможно, его поиски какого-то большего смысла были ничем иным, как манией величия и эгоизмом.

Сегодняшний день навсегда положил этому конец.

Впервые за несколько недель он проснулся без сильной головной боли и без малейшего намека на замешательство. Он не верил в очевидное облегчение симптомов, думая, что они скоро появятся снова, но этого так и не произошло, и он провел день, чувствуя себя с ясной головой и в лучшей физической форме, чем когда-либо за последние годы. Джон не был дураком. Он хорошо знал, с какими медицинскими реалиями ему приходится сталкиваться. Это было не более чем благословенной передышкой от страданий. Но временное просветление убедило его, что он поступает праведно. Эта передышка была знаком от Бога, даром, который сплотил верующих для совершения этой великой жертвы.

Джон улыбнулся.

Пришло время творить историю.

Он раздвинул занавес и вышел на сцену под бурные аплодисменты. Верующие вскочили на ноги, толпа была настолько плотной, что почти не было видно рядов стульев. Некоторые катались по полу, словно одержимые безумными духами, в то время как многие танцевали и пели. Их руки были подняты вверх, ноги топали, а голоса звучали так громко, что могли поднять стропила.

Джон подошел к подиуму на краю сцены и встал там, лучезарно улыбаясь восторженной толпе. Он не наклонил голову к микрофону, чтобы попросить тишины, решив продлить этот момент совершенной радости. Веселье его последователей еще больше укрепило его в мысли о правильности того, что он делал. Однако довольно скоро шум толпы выровнялся, сменившись громким шипением многих зрителей.

Когда шум стих до приемлемого уровня, Джон улыбнулся и приблизил губы к микрофону.

- Bы готовы отправиться на небеса сегодня вечером?

Толпа снова взорвалась.

Сотни ног затопали по деревянному полу.

Здание затряслось.

Когда суматоха снова начала стихать, Джон увидел в задней части здания человека в черном и подал условленный сигнал. Мужчина открыл дверь в зал заседаний и отступил назад, когда в здание вошли еще несколько человек в черном.

Атмосфера в личных покоях Джона была напряженной, поскольку оставшиеся члены его ближайшего окружения ожидали его возвращения с заключительной речи к верующим. Кили знала, что когда-то группа насчитывала более дюжины человек. Дезертирство и смерть сократили число членов внутреннего круга вдвое. Если план Джона сработает так, как он был ей обрисован, все оставшиеся члены внутреннего круга будут мертвы в течение следующего часа.

Кили не хотела участвовать в этом безумии и говорила об этом - громко - много раз. Ей показалось гротескно забавным, что ее официальное положение в "Ордене" оставалось "внутренним кругом", несмотря на попытку побега и тот факт, что за время своего недолгого пребывания в большом доме она никогда не чувствовала себя никем иным, как заключенной. Но именно этого хотел Джон, и она восприняла это как еще одно доказательство его безумия.

Никто в комнате не разговаривал. Пара, которую она мельком заметила в коридоре перед своей спальней перед неудавшейся попыткой побега, - плотный мужчина и его подруга - сидели на краю большой кровати, переплетя руки и уставившись в пол. Охранник в обычной черной форме стоял спиной к двери, сжимая в руках полуавтоматическую винтовку. Он упорно отказывался встречаться с кем-либо взглядом. На полу напротив, скрестив ноги, сидела пара женщин, они держались за руки и смотрели друг другу в глаза. Однa из них тихо плакалa, но обе улыбались. Для Кили это было безумием. Они все были на волосок от смерти, но внешне никто не паниковал. Они все должны были быть напуганы до смерти.

Джейд стояла у окна, выходившего на территорию позади большого дома, наблюдая и ожидая неизбежного ухода Джона из молитвенного дома.

Кили подошла к ней.

- Он все еще там?

Джейд не смотрела на нее.

- Да.

Краткий ответ из одного слова дал понять, что она не заинтересована в дальнейшем разговоре. Скрытое предупреждение о физической расправе, если она осмелится продолжить, было невозможно пропустить. В обычных обстоятельствах этой угрозы было бы достаточно, чтобы заставить ее замолчать. Но ей все равно грозила неминуемая смерть, так какое это имело значение?

- Это нелепо. Ты не можешь хотеть умирать.

Джейд ничего не сказала и продолжала смотреть в окно.

- Я не понимаю. Ты молода. Ты привлекательна. Тебе есть ради чего жить. Отказываться от всего этого из-за такой ерунды - безумие.

Джейд посмотрела на нее. Она сжала челюсти и раздула ноздри, но по-прежнему ничего не сказала. Она сжала пальцами рукоятку пистолета в правой руке, крепче сжимая ее. Ее быстро угасающее терпение было таким же ощутимым, как и ее гнев. Не исключено, что она придумает какой-нибудь предлог, чтобы застрелить ее сейчас, вместо того чтобы дожидаться прибытия Джона. Уже сегодня вечером женщина застрелила двух других членов "ближнего круга", которые пытались скрыться.

Но Кили снова отбросила свой страх и пошла вперед.

- Это глупо. Ты не попадешь в какой-нибудь рай на небесах, когда все закончится, потому что такого не существует. Ты просто будешь чертовски мертва. Без всякой на то причины. Просто так.

Лицо Джейд исказилось от злости, и она ударила Кили по лицу тыльной стороной ладони. Громкий треск заставил всех остальных в комнате вздрогнуть. Боль заставила ее вскрикнуть и отшатнуться от Джейд, которая последовала за ней на середину комнаты. Она ничего не сказала и нанесла еще один, еще более сокрушительный удар, на этот раз кулаком в лицо, от которого у Кили подогнулись колени. Следующий удар повалил ее на пол.

Кили перевернулась на спину и подняла голову как раз вовремя, чтобы увидеть нависшую над ней Джейд. Прежде чем она успела попытаться отодвинуться, Джейд ударила ее по голове тяжелой подошвой одного из своих дизайнерских ботинок и надавила так, что ее лицо прижалось к покрытому ковром полу.

- Хватит.

Кили захныкала, пытаясь что-то сказать.

Джейд надавила ботинком сильнее, заставляя ее замолчать.

- Хватит, - oна убрала ботинок с лица Кили и опустилась на колени рядом с ней, направив пистолет ей в лицо. - Знаешь что? Мне понравилось играть с тобой в сарае. Давай поиграем еще, - oна улыбнулась и приставила дуло пистолета к подбородку Кили. - Умоляй сохранить тебе жизнь.

Сердце Кили бешено заколотилось, когда она посмотрела в безжалостные глаза Джейд.

- Какой в этом смысл? Ты все равно меня убьешь.

- Возможно. Но пока твое сердце бьется, у тебя есть шанс, верно? Может быть, тебя даже спасут. Пройдет совсем немного времени, и полиция обыщет все это место. Но ты никогда не узнаешь, потому что по какой-то причине решила, что сейчас самое время сохранить хоть немного гордости, - oна ткнула Кили в подбородок. - Умоляй.

Ее приводила в бешенство эта мысль, но сучка была права. Шансы на спасение были близки к нулю, но...

Пока мое сердце еще бьется...

Она умоляла сохранить ей жизнь.

Перед тем, как они покинули "Ренессанс", Тед Уилкинсон договорился со своей сестрой о личной беседе с Кейси Миллером. Это произошло в баре отеля под названием "Бридж". Редко в своей жизни Кейси чувствовал себя настолько не в своей тарелке, как тогда, когда он вошел в зал. Все выглядели так, словно только что сошли со съемочной площадки "Безумцев". Атмосфера была элегантной и высококлассной. Было много приглушенных, цивилизованно звучащих разговоров, в которых не было ничего, кроме самых безобидных ненормативных выражений, что сбивает с толку парня, не привыкшего составлять больше пары предложений, не говоря "блядь".

Все мужчины излучали непринужденную уверенность, которая сопутствует высокому уровню финансового успеха. Они пили мартини и скотч. В поле зрения не было ни одной бутылки пива. Женщины были самыми элегантными и нарядно одетыми, каких Кейси когда-либо видела. Он понятия не имел, как вести себя с кем-либо из этих людей.

К черту это, давайте покончим с этим.

Он направился к бару и огляделся в поисках Теда Уилкинсона. Тед пригласил Кейси в бар, потому что, предположительно, у него было к нему деловое предложение. А еще ему понравился стиль Кейси (что бы это, черт возьми, ни значило), и он захотел познакомиться с ним поближе. У них была пара часов, которые нужно было убить, прежде чем отправиться в путь, и Кейси решил, почему бы и нет?

Он понял, что все это чушь собачья, как только заметил Кору, улыбающуюся ему с табурета в дальнем конце бара. Изобразив фальшивую улыбку, он подошел к ней и опустился на свободный табурет рядом с ней.

- Что все это значит?

Она улыбнулась и покрутила палочку для коктейля в своем бокале для мартини.

- О, я думаю, ты знаешь, - oна подняла палец, и к ним подошел бармен в галстуке-бабочке. - Виски для джентльмена. Со льдом.

Кейси нахмурилась, когда бармен отошел, чтобы налить виски.

- Я не пью виски.

- Теперь пьешь.

- Я бы предпочел гребаное пиво.

Кора улыбнулась поверх своего бокала с мартини и сделала маленький, как подобает леди, глоток.

- Твои предпочтения не имеют большого значения. Считай, что это начало твоего преображения.

- Моего чего?

- Прямо сейчас ты - гусеница, невысокого роста и бесхитростная. К тому времени, как я закончу с тобой, ты станешь бабочкой.

Кейси нахмурился.

- Я не собираюсь быть никакой гребаной бабочкой, леди.

- Следи за своим языком.

Кейси начал сползать с табурета.

- Было приятно снова увидеть тебя, Кора. Или Кэролин. Или как там, черт возьми, тебя зовут на самом деле. Я признаю, что это совпадение на века, но нет причин преувеличивать то, что есть на самом деле. О, и передай Теду, что он может трахнуть сам себя за то, что подставил меня.

- Сядь, Кейси.

Тот ухмыльнулся.

- Или что?

- Или я попрошу Теда отменить эту дурацкую спасательную экспедицию, - oна сделала еще один изящный глоток из своего бокала. - И не переоценивай его привязанность к своей татуированной шлюхе. Он любит свою сестру больше и сделает все, что я скажу. Так что садись и выпей.

Кейси смотрел ей в глаза достаточно долго, чтобы понять, что она говорит серьезно. Он сел и потянулся за только что принесенным стаканом скотча.

- Хорошо. Я подыграю. На данный момент. В чем, черт возьми, тут дело?

Кора вздохнула.

- В другой раз я постараюсь что-нибудь сделать с твоим сквернословием. Сделка, Кейси, проста. С тех пор, как мы провели ночь вместе, я часто думала о тебе. Я фантазировала о тебе. Никто из тех, с кем я была, никогда не трахал меня так, как ты. Как гребаное животное.

- Ну, и кто же теперь сквернословит?

Кора повернулась к нему лицом и положила руку ему на колено.

- Ты вернешься со мной во Флориду, как только эта глупость закончится.

- Что?

- Ты меня слышал.

Кейси рассмеялся. Он ничего не мог с собой поделать. Он не слышал ничего более безумного... ну, никогда.

- Я не собираюсь во Флориду. У меня есть девушка.

В ее смехе прозвучали снисходительные нотки.

- Что, та татуированная красотка, которая прижималась к тебе в комнате?

- Да. И ее зовут Эхо.

- Ты завязал с этой дешевой сучкой, Кейси, - eе взгляд, холодный и лишенный сочувствия, впился в него. - Я уверенa, что ты захочешь продолжить спор, поэтому я объясню все просто. Подчинись и делай, как я говорю, или я прикажу пытать ее и убью. А ты будешь смотреть. И потом, ты все равно поедешь со мной во Флориду.

Кейси уставился на нее, разинув рот, не в силах вымолвить ни слова.

Она соскользнула со стула и продолжила говорить, одновременно доставая бумажник из крошечной сумочки и отсчитывая несколько купюр.

- Я всегда получаю то, что хочу, Кейси, и я согласна со своим братом в вопросе совпадений. Очевидно, что это воссоединение - дело рук судьбы, и я была бы дурой, если бы пошла против судьбы. Однажды я уже позволила тебе ускользнуть, но не снова, - бросив купюры на стойку, она поцеловала его в щеку и прижалась губами к его уху. - Теперь ты принадлежишь мне.

И с этими словами она ушла от Кейси, оставив его одного в баре, ошеломленного. Он уставился на нетронутый стакан скотча, в его голове бешено крутились шестеренки, пока он отчаянно пытался найти какой-нибудь способ осмыслить то, что только что произошло. Но это было бесполезно. Он даже не мог осознать этого.

Шли минуты.

Он взглянул на часы, висевшие на стене за стойкой бара.

Время поджимало. Скоро они отправятся в путь. Не было никакого способа решить что-то настолько важное за считанные минуты. Он мог только смириться с этим и надеяться, что приемлемое решение появится само собой, пока не станет слишком поздно.

Он залпом выпил и поспешно вышел из бара.

Сначала Дез не хотела участвовать в налете на культовый комплекс. Идея облачиться в несексуальный бронежилет и проникнуть в это место на вертолете в рамках какого-то недоделанного рейда коммандос показалась ей абсурдной. У нее не было ни малейшего желания погибать, пытаясь спасти кого-то, кого она не знала и на кого ей было наплевать. Уилкинсон собрал команду профессиональных наемников - все они были закаленными бывшими военными головорезами, - которые были вполне способны провести рейд без помощи банды великолепных стриптизерш.

То, что этот вопрос вообще обсуждался, одновременно раздражало и приводило ее в бешенство. Эхо хотела облачиться в костюм и отправиться вместе с наемниками, потому что именно этим занимался ее парень. От одной мысли о Кейси у Дез закипала кровь. Она понимала, что он был более или менее идеальным воплощением того типа, от которого многие женщины падали в обморок, - суровый, но в то же время довольно плохой парень, с постоянной щетиной, подчеркивающей идеальный изгиб его точеного подбородка. Но она совершенно не понимала привлекательности этого типа. Она едва ли понимала привлекательность мужчин в целом. И ее расстроило, что Эхо была готова рискнуть своей жизнью, чтобы помочь мужчине, который не так давно жестоко ее отымел. Неужели эта сучка ничему не научилась за год, проведенный вместе в дороге?

Это правда, что к концу года отношения несколько испортились, но у них троих было нечто особенное. Они были красивыми, сильными, надирающими задницы, крутыми женщинами, которые делали то, что хотели, и не терпели ничего ни от кого, особенно от мужчин. Но теперь Эхо возвращалась к истокам, когда речь заходила о представителях мужского пола. Она принимала решения, основываясь на своих чувствах к мужчине. Жаль, что они больше не были только втроем. В прошлом она могла бы поколотить Эхо, пока та не придет в себя, но сейчас такой возможности не было.

Возможно, самым обидным было то, что именно Кейси предложил альтернативное решение, которое она сочла приемлемым. Она и другие девочки должны подъехать к главному входу в комплекс незадолго до налета вертолета, чтобы отвлечь внимание. Учитывая, что большую часть охраны комплекса составляли мужчины, что могло быть более эффективным способом отвлечения внимания, чем три длинноногие и скудно одетые великолепные женщины? Они должны выйти из "Импалы" у входа и делать все возможное, чтобы поднять шум, либо притворяться заблудившимися, либо требуя встречи с другом или членом семьи, который недавно присоединился к "Ордену блуждающих душ".

Это казалось отличным способом внести свой вклад в успех рейда, оставаясь при этом в стороне от основных событий. Самое замечательное было в том, что это на самом деле имело большой стратегический смысл. После того, как эта идея была предложена, Эхо не стала спорить, и вскоре она убедилась в мудрости идеи Кейси.

Так вот что происходило.

Они уже направлялись к комплексу и будут там через несколько минут. Эхо сидела за рулем "Импалы", а Лана, ссутулившись, сидела на переднем сиденье, положив ноги на приборную панель. Эхо включила радио, настроенное на старую радиостанцию, на которой крутили "Wild Thing" группы The Troggs[21]. Она барабанила большими пальцами по рулю и покачивала головой, произнося слова песни одними губами. Несмотря на то, что они направлялись в потенциально опасную ситуацию, настроение в машине было скорее возбужденным, чем нервным или испуганным. А почему бы и нет? Все они совершили немало жестокостей и побоищ. Такие вещи их не пугали.

Дез повысила голос, подпевая песне, изо всех сил делая вид, что ее образ мыслей совпадает с образом мыслей ее подруг. Тем не менее, все это время она была занята тем, что придумывала способы, которыми она могла бы убить Кейси Миллерa и остаться безнаказанной.

Она посмотрела на затылок Эхо и улыбнулась.

Да, - подумала она. - Будь счастлива, пока можешь. Потому что скоро я заставлю тебя плакать.

За несколько часов до того, как татуированные стриптизерши отправились на территорию ранчо де Рэ, Кора Уилкинсон вошла в лифт отеля "Ренессанс" и нажала кнопку двадцатого этажа. Она поднесла мобильный телефон к уху и подождала, пока соединят с набранным номером.

Тед Уилкинсон ответил после второго гудка.

- Все идет так, как ты хотелa?

Кора улыбнулась.

- Он недоволен, но я заставила его понять, к чему может привести несогласие.

Тед задумчиво хмыкнул.

- Хм. И ты уверенa, что это то, чего ты хочешь?

- Совершенно уверенa.

Тед ненадолго замолчал. Кора различила приглушенные голоса на заднем плане. Женские голоса. Девушки о чем-то спорили. Их разговор не вызвал у Коры ничего, кроме презрения. Они были отбросами общества, не более того. Вскоре Кейси задастся вопросом, что его вообще привлекло в таких женщинах.

Когда Тед заговорил снова, голоса на заднем плане были тише, и он говорил тише, явно стараясь, чтобы его не подслушали.

- А что насчет остального? Это действительно необходимо?

- Безусловно.

Тед вздохнул.

- Даже Лана?

Кора хмыкнула.

- Даже она. Я хочу, чтобы все эти сучки сдохли. Ты всегда можешь найти другую дешевую шлюху, с которой можно потрахаться. В твоих клубах для джентльменов недостатка в них нет.

Она нажала на кнопку, чтобы отключить звонок, и бросила телефон в сумочку.

Молодая супружеская пара с ужасом уставилась на нее с другой стороны лифта. Кора чуть не рассмеялась. Она была раздражена и забылась. В этом и заключалась проблема с другими людьми. Они часто оказывались у нее на пути. Придав своему тону фирменную дикарскую утонченность, она обратилась к молодым людям.

- Сделайте вид, что вы этого не слышали. Я могу заставить вас исчезнуть. И еще, перестаньте на меня пялиться. Я не существую.

Женщина вцепилась в своего мужа, и они оба тут же отвели взгляды. Они выбрались из лифта, когда добрались до места назначения - четырнадцатого этажа. Кора запомнила этот обрывок информации и сделала мысленную пометку, чтобы частный детектив разыскал эту пару, как только закончит с текущими делами.

Она представила их с перерезанным горлом.

Эта картина ей понравилась.

Уже совсем стемнело, когда Джон вышел из зала заседаний с одним из последних оставшихся в живых сотрудников своей личной охраны. Последний взгляд, брошенный внутрь здания перед тем, как его человек закрыл дверь, вызвал у него чувство грусти, но в то же время наполнил его гордостью. Но это не было самодовольной гордостью. Он гордился огромным мужеством, проявленным его верующими. Мир не скоро забудет о том, что они сделали сегодня вечером. Что касается его самого, то он просто выполнил еще один этап из серии более масштабных задач, возложенных на него Богом.

Его собственное последнее испытание на храбрость было еще впереди.

И до него оставалось всего несколько минут.

Однако, так странно, что эта почти полная тишина воцарилась после бурного, сотрясающего крышу ликования, которое было менее получаса назад. В зале собраний было тихо, как в могиле, и Джон счел это впечатление уместным, хотя оно еще больше усилило его меланхолию.

Охранник зашагал рядом с ним, когда они направились к большому дому. Хотя он ничего не сказал, Джон почувствовал его беспокойство. Это накатывало на него волнами, такое же осязаемое, как вонь от навозной кучи.

Джон взглянул на ясное небо. Когда он был ребенком в Техасе, он смотрел на звезды и думал о других мирах, которые, должно быть, находятся за много миллиардов миль отсюда. Он изо всех сил пытался представить, на что может быть похожа жизнь в этих мирах.

- Прекрасный вечер.

Взгляд охранника устремился вверх.

- Э-э-э. Да. Я думаю, это...

Джон сунул руку под рубашку, вытащил из-за пояса пистолет и приставил его к подбородку охранника, прежде чем тот успел среагировать.

Джон сказал:

- Счастливого пути, сынок.

Он нажал на курок, и охранник упал замертво.

Джон несколько мгновений смотрел на мертвеца и пытался вспомнить его имя. Он подумал, что, возможно, это был Гордон. Хотя это не имело значения. Джон достаточно долго жил на свете - и сделал достаточно, - чтобы знать, как звучит голос человека, когда у него вот-вот сдадут нервы. Джон оказал этому человеку услугу, сделав для него то, что, в конце концов, он не смог бы сделать сам.

Он засунул пистолет за пояс и продолжил свой путь через двор к большому дому, где его ждала судьба.

Bсе почти закончилось, - подумал он. - Почти пора возвращаться домой.

Ярость, которую проявила Джейд, когда этот грузный мужчина осмелился усомниться в ее отношении к Кили, наводила ужас. Она стащила его с края кровати за ухо и ударила прикладом пистолета по носу, сломав его и вызвав фонтан крови. Пухленькая женщина, которая была его женой или подругой, вскрикнула и бросилась к нему, когда он упал на колени и обхватил лицо трясущимися руками.

Она посмотрела на Джейд, ее лицо исказилось от боли.

- Что с тобой не так? Как ты смеешь! Ты здесь не главная!

Джейд фыркнула.

- Ни хрена себе, я не главная.

Лежа ничком на полу, Кили смотрела на убийственное выражение лица Джейд и не могла не задаться вопросом, почему кто-то из присутствующих здесь потрудился противостоять ей в этот момент. Они все равно были готовы умереть. Не было причин навлекать на себя гнев этой явно расстроенной женщины. Единственное, что Кили могла заключить, это то, что эта конфронтация была побочным продуктом накопившихся чувств, не связанных с текущим кризисом. Здесь была своя история, и она была неприятной.

Не то чтобы она была неблагодарной за то, что ее прервали. Еще несколько минут назад Джейд жестоко обращалась с ней, топтала ее своими тяжелыми ботинками и пинала по всей комнате. Ее лицо было в синяках и крови, и у нее было сломано по крайней мере одно ребро, которое причиняло невыносимую боль.

Толстушка усмехнулась Джейд.

- Подожди, пока Джон Уэйн...

Джейд направила пистолет в лицо женщины и нажала на курок.

Пока они добирались до усадьбы, последние серые отблески заката растаяли. К тому времени, когда Эхо направила "Импалу" по подъездной дороге к дому на ранчо, уже совсем стемнело. Из-за отсутствия уличных фонарей Эхо пришлось включить дальний свет в машине, чтобы ориентироваться на извилистом участке дороги. Радио было выключено, и никто не разговаривал, волнение перед поездкой уступило место знакомой напряженной готовности. Они хорошо знали это чувство по своим многочисленным преступным деяниям. Пульс участился, дыхание застряло в горле, а в животе возникло легкое покалывание, которое граничило с чем-то средним между приятным и вызывающим тошноту.

Дальний свет фар "Импалы" осветил открытые ворота и неясные очертания большого дома вдалеке. Хотя ворота были открыты, два черных "Xаммера" были припаркованы на дороге вплотную друг к другу, преграждая путь. Двое охранников с автоматами стояли на дороге рядом с "Xаммерами". Когда Эхо медленно остановил "Импалу", один из мужчин поднял руку, чтобы прикрыть глаза от яркого света фар дальнего света.

Они подошли к машине, когда Эхо выключила дальний свет.

Она смотрела прямо перед собой и говорила:

- Помните, мы заблудились.

Лана кивнула.

- Значит, мы не гости?

Эхо покачала головой.

- Я думаю, они просто велят нам убираться, когда услышат эту историю.

Она припарковала "Импалу", открыла дверцу и вышла прежде, чем вооруженные люди успели подойти к машине.

Наемники остановились как вкопанные и направили на нее винтовки.

- Стой! - крикнул тот, что был справа от нее.

Другие девушки вышли из машины и встали по бокам от Эхо, каждая из них позировала, выставив бедро вперед, чтобы отвлечь внимание, но при этом не показывать своих намерений. Это была тактика, которая хорошо срабатывала в других случаях, и Эхо была рада видеть, что она уже приносит аналогичные плоды и здесь.

Мужчины переглянулись, прежде чем опустить винтовки. Тот, кто уже обращался к ним, заговорил снова.

- Что вы, дамы, здесь делаете? Это частная дорога.

Эхо изобразила на лице улыбку, призванную передать простодушие.

- О, это уже интересно. Мы вообще-то искали... частную... вечеринку...

Она замолчала, когда где-то далеко в ночи раздался шум, который она никак не ожидала услышать. Охранники перестали обращать на нее внимание и повернулись к отдаленному дому на ранчо. Звук становился все громче, и в конце концов стало ясно, что это шумит вертолет. И вскоре после этого в ночном небе где-то позади дома на ранчо появилось множество огней.

Прежде чем Эхо успела сообразить, что делать дальше, Дез бросилась к "Импале" и, наклонившись, просунула голову в открытое окно. Через несколько секунд она появилась снова, сжимая в руках два пистолета. Она оставила один для себя, а другой сунула в руки Эхо за мгновение до того, как та бросилась к ничего не подозревающим охранникам.

Один из наемников начал поворачиваться к ним.

Он опоздал на миллисекунду.

Дез приставила дуло пистолета к его уху и выстрелила. Он рухнул на землю, как марионетка, у которой перерезали ниточки. Другой охранник развернулся и отшатнулся назад, его пистолет был безрезультатно поднят к небу. Эхо прицелилась ему в лицо и тоже выстрелила. Пуля изуродовала его лицо, когда он, пошатываясь, отступил еще на шаг и рухнул в кусты на обочине дороги.

Дез одобрительно кивнула.

- Хороший выстрел.

Эхо посмотрела на нее.

- Ты хорошо меня обучила.

Дез улыбнулась.

- Ах. Ты все еще любишь меня. Я уже началa сомневаться.

- Больше не сомневайся, - Эхо подошла к "Xаммеру" и осмотрелась. Она увидела еще несколько темных машин дальше по узкой дороге, но людей не было. В темноте трудно было быть в этом уверенным, но она почувствовала какую-то мертвенность в том направлении, что явно указывало на отсутствие людей. - Я думалa, там будет больше охраны.

Дез бочком подошлa к ней и, наклонившись, прошепталa ей на ухо.

- Я так возбуждаюсь, когда вижу тебя в действии. Я бы хотелa, чтобы снова были только мы с тобой.

Эхо посмотрела ей в глаза и впервые за долгое время почувствовала, как в ней просыпается сексуальность. Она поняла, о чем говорит Дез. Только такие люди, как они, могли понять это. Ничто не сравнится с тем кайфом, который испытываешь, убивая людей. Она почти забыла об этом, когда Кейси снова была рядом.

- Мне... нужно все обдумать.

Дез улыбнулась.

- Конечно. Только не думай слишком долго. Возможности всегда ускользают.

Лана прочистила горло.

Эхо и Дез повернулись, чтобы посмотреть на нее.

Лана забрала штурмовую винтовку у одного из мертвых охранников. То, как она держала оружие - с непринужденностью, которая удивила бы любого, кроме ее подруг, - делало ее больше похожей на подготовленного убийцу, чем на профессиональную стриптизершу.

Дез и Эхо, конечно, знали, что она была и тем, и другим.

- Если вы, сучки, закончили делиться своими интимными моментами, что скажете, если мы поднимемся в тот дом и спасем этот гребаный день, пока туда не добрались парни?

Дез и Эхо улыбнулись, переглянувшись.

Наебать парней в их игре, на их поле?

Это прозвучало как отличная идея.

Два военных вертолета, битком набитых вооруженными до зубов наемниками, показались Кейси перебором, хотя он и предположил, что лучше попасть в подобную ситуацию с большим количеством людей, чем нужно, чем быть застигнутым врасплох, когда начнется фейерверк. Шум, производимый большими "птицами", делал скрытность невозможной. В этом все равно был какой-то элемент неожиданности, но Кейси вскоре понял, что воздушный подход в любом случае имеет к этому мало отношения. Общая философия Теда была чисто ковбойской, и его истинную мотивацию действовать таким образом было легко понять - все дело было в том, чтобы превзойти другого парня.

О, так ты собираешься послать нескольких солдатиков разгромить мой пункт сбыта контрабанды? Ладно, знаешь что? Я собираюсь нанести по вашим задницам чертов воздушный удар.

Смерть сверху, ублюдок!

Еще более абсурдным было то, что помешанный на сигарах маньяк настаивал на воспроизведении музыки через стереодинамики переоборудованного вертолета. Громкость динамиков была такой, что их было невозможно расслышать за шумом винтов. Всю дорогу от частной вертолетной площадки до резиденции де Рэ Кейси чувствовал себя так, словно оказался запертым в колонке на концерте дэт-метала. Плейлист был составлен самим Тедом, а песня, которая звучала, когда вертолет низко пролетал над верхушками деревьев непосредственно перед прибытием на базу, была "Undercover of the Night" группы Rolling Stones.

Парень, вероятно, видел себя в роли наркобарона, похожего на персонажа из "Апокалипсиса сегодня", с Rolling Stones вместо "Полета валькирий" Вагнера. Как пилот мог слышать, чтобы общаться с пилотом другой вертушки, было загадкой для Кейси. Он вздохнул с огромным облегчением, когда они наконец благополучно приземлились в поле за домом на ранчо и рядом других зданий.

Наемники Уилкинсона, не теряя времени, высыпали из вертолетов и начали обход коттеджей от двери к двери. Местность была освещена множеством мигающих фонариков. Кейси и Уилкинсон прикрывали тыл, позволяя профессионалам заниматься бизнесом с машинной эффективностью. Вскоре наметилась тенденция - все коттеджи пустовали. Затем акцент был перенесен на более просторное здание, расположенное ближе к большому ранчо. Не считая дома на ранчо, это было единственное освещенное строение на территории комплекса. Свет проникал через несколько маленьких окон. Наемник пинком распахнул дверь и вошел внутрь, за ним по пятам следовали несколько его товарищей.

Кейси сделал вид, что собирается войти вслед за ними, но Тед остановил его, прижав руку к груди.

- Подожди еще немного, сынок. Пусть эти люди сначала сделают свою работу.

Кейси и так чувствовала себя нелепо в полном военном снаряжении и бронежилете, тем более что пока они не встретили никакого сопротивления. Это должно было принести облегчение, но вместо этого почему-то казалось угнетающе зловещим. Что-то здесь пошло не так. Он не мог понять, что бы это могло быть, но чувствовал нехорошие предчувствия. В последние несколько дней его внимание было поглощено другими вещами, но сейчас его беспокойство о безопасности Кили вернулось с новой силой.

Она либо уже мертва, либо скоро будет мертва. Дерьмо.

В дополнение к этому возник вопрос о том, что делать с Тедом и его властной сестрой. У него было подозрение, что настоящая причина, по которой Тед не вмешивал его в это дело - учитывая, как развивались события, - была скорее связана с ее желаниями, чем с тем, чтобы позволить профессионалам выполнять свою работу. Вероятно, она приказала ему сохранить в целости и сохранности ее новую игрушку. Его указательный палец дернулся на курке винтовки М16, которую он сжимал в руках. Возникло искушение всадить пулю Теду в висок и покончить с этим. Единственное, что его остановило, - это подозрение, что один из нанятых Тедом людей убьет его сразу же после этого.

Входная дверь здания со скрипом отворилась, и на маленькое крыльцо вышел наемник. Когда он обратился к Теду, выражение его лица было мрачным.

- Сэр, здание взято под контроль, но вам, наверное, захочется заглянуть внутрь. Все... довольно плохо.

Услышав эти слова, Кейси испытал чувство глубокого ужаса.

- Черт.

Тед взглянул на него.

- Ты уверен, что хочешь пойти туда?

Нет.

Он поморщился.

- У меня нет выбора. Я должен знать.

Тед похлопал его по плечу.

- Тогда давай посмотрим.

Кейси затаил дыхание, когда последовал за Тедом и наемником в здание. Он выдохнул и почувствовал, как у него заурчало в животе, когда он переступил порог и впервые увидел ужас внутри.

- Оx... блядь.

Тед снял шлем и вытер ладонью пот со лба.

- Я разделяю это мнение. Я повидал на своем веку немало дерьма, сынок, но такое...

Они все были мертвы.

Кейси в оцепенении шел по проходу между рядами стульев, вглядываясь в лица десятков распростертых тел в поисках Кили. Большинство из них упали со своих стульев на пол. Их застывшие лица были искажены, а конечности скрючены таким образом, что это указывало на то, что они умерли в страшных муках. Куда бы он ни посмотрел, везде он видел выброшенные пластиковые стаканчики и красные пятна на полу. Но пятна были скорее от пролитого пунша, чем от крови. Эти люди были отравлены. Кейси почувствовал, как в нем закипает ошеломленная ярость, которая вытеснила оцепенение. Эти люди добровольно пошли на смерть. Только в этом здании должно было быть не менее сотни трупов. Что за безумное стремление следовать за лидером могло заставить стольких людей расстаться с жизнью?

Он подошел к краю сцены и повернулся лицом к Теду.

- Ее здесь нет.

- Ты уверен в этом?

- Абсолютно.

Тед почесал в затылке.

- Ну... это хорошо, правда?

- Да, но... - cлабый хлопающий звук заставил Кейси повернуть голову и посмотреть в одно из темных окон. - Что это за звук?

Тед нахмурился, когда хлопок раздался снова.

- Похоже на выстрелы.

Кейси бросился по проходу, протискиваясь мимо Теда и наступая на тела, спеша выбраться наружу. Кили не было среди этой массы мертвых. Это означало, что она все еще где-то там, возможно, даже еще жива. И пока оставался хоть какой-то шанс на это, он намеревался быть в гуще событий, пока не узнает наверняка.

Затылок толстушки взорвался фонтаном крови и мозгов. Грузный мужчина закричал и с трудом поднялся на ноги, очевидно, намереваясь броситься на Джейд. Кили понимала его ярость, но его попытка добраться до Джейд была опрометчивой. Он был безоружен, а она - что ж...

Джейд выстрелила еще два раза. Обе пули попали мужчине в грудь, каждое попадание заставилo его тело дергаться, прежде чем он упал и приземлился на пол с оглушительным стуком, от которого задрожала мебель в комнате. Пара женщин разделилась и с криками бросилась прочь от Джейд. У охранника у двери были худые, со впалыми щеками черты лица молодого человека, едва вышедшего из подросткового возраста. Его нервный, бегающий взгляд также выдавал его молодость и неопытность. Он сделал неуверенный шаг в сторону от двери и выглядел так, словно знал, что должен предпринять какие-то действия, но ему не хватало решимости сделать что-либо без приказа.

Джейд выстрелила ему в лицо.

Одна из женщин вскочила на ноги и бросилась к двери.

Джейд выстрелила ей в спину.

Что-то в лучшей из оставшихся в живых женщин-лейтенантов Джона сломалось, и она, наконец, уступила огромному давлению, которое, должно быть, испытывала все это время, размышляя о своей неминуемой кончине. Либо это было так, либо она была просто помешанной на убийстве. Поразмыслив, Кили решила, что, скорее всего, это сочетание двух факторов.

И это только вопрос времени, когда эта сучка снова начнет ко мне приставать. Я должнa сделать свой ход.

Другая половина женской культовой пары стояла спиной к стене и пыталась встать, выставив руки ладонями вперед в умоляющем жесте. Она плакала и качала головой.

Кили ничего не понимала.

Все эти идиоты были так уверены, что хотят умереть... до того момента, пока кто-то не направил на них пистолет.

Джейд усмехнулась, глядя на плачущую женщину.

- Время умирать, Кейт.

Она выстрелила в Кейт.

Она взглянула на Кили.

- А теперь твоя очередь.

Джейд направила пистолет на Кили.

Но звуки выстрелов, раздавшиеся где-то в другом конце дома, заставили ее заколебаться. Кили передвинула бедра и обхватила ногами лодыжки Джейд. Движение было своевременным, и Кили также воспользовалась тем, что ее противник на время отвлекся. Джейд выпустила пистолет из рук, и он взлетел в воздух, когда ее ноги подкосились.

Зная, что у нее не будет больше ни единого шанса, Кили действовала быстро, перекатившись и встав на четвереньки, осматривая пол в поисках пистолета. Она заметила его на мгновение раньше Джейд. Он лежал рядом с телом полной женщины в луже ее крови и мозгов.

Обе женщины бросились к пистолету.

Кили добралась до него первой.

Ее правая рука сомкнулась на ручке в тот самый момент, когда кто-то ударом ноги распахнул дверь.

Первый этаж дома был совершенно пуст, когда Джон вошел внутрь через заднюю дверь. Пустота не показалась ему навязчивой, несмотря на то, насколько она отличалась от суеты, которая раньше отличала это место. Этот дом никогда не был чем-то большим, чем своего рода промежуточной станцией, временным духовным оазисом, в котором обитало его ближайшее окружение на пути к чему-то еще лучшему.

В большинстве комнат на нижнем этаже свет был выключен, за исключением ламп, горевших кое-где. Джон решил оставить все как есть, направляясь в фойе. Темнота усиливала впечатление о доме как о промежуточном месте, которое отслужило свое и теперь оставалось позади.

Он уже спустился по винтовой лестнице, когда услышал голоса снаружи, на крыльце. Он остановился, поставив ногу на первую ступеньку, и прислушался. Голоса были женскими. Определить это было легко, потому что они не пытались говорить тихо. Джон взглянул на лестницу и задумался, стоит ли ему все равно подняться наверх или подойти к двери, чтобы узнать больше о незваных гостях. Кем бы они ни были, они прошли мимо оставшихся охранников у ворот, что могло означать только одно - их намерения были враждебными. Были ли это полицейские - что маловероятно - или мстители, пришедшие отомстить за часть ночных событий, не имело значения.

Остатки его ближайшего окружения ждали его.

Пришло время присоединиться к своим братьям и сестрам в загробной жизни.

Он сделал еще один шаг вверх по лестнице.

И в этот момент несколько выстрелов из крупнокалиберного оружия сорвали замок с входной двери. Джон вытащил пистолет из-за пояса, когда кто-то - он заметил силуэт женщины с ногами богини - ударом ноги распахнул разрушенную дверь, и увидел ее в тусклом лунном свете.

Джон сделал несколько выстрелов из своего пистолета.

Женщина отшатнулась назад и упала с крыльца. Раздался крик ярости, смешанный с болью, и через мгновение кто-то еще открыл ответный огонь. Джон тоже испытал приступ ярости. Его не застрелят раньше, чем он успеет добраться до последнего из своих верных и покинуть этот гнилой мир в их компании.

Он выстрелил еще раз в дверь и взлетел по лестнице так быстро, как только мог.

Джон Уэйн де Рэ вошел в свою комнату с выражением паники на багровом лице. Когда он увидел кровавую бойню, на его лице появилось выражение изумления и боли.

Он покачал головой, глядя на двух все еще живых женщин на полу.

- Что здесь...?

Кили чуть было не ляпнула что-то о том, как Джейд сошла с ума и начала расстреливать всех в комнате, но ее отвлек звук шагов в коридоре. Джейд в тот же миг попыталась выхватить пистолет из руки Кили, но сделала это из неудобной позиции, и ее рука скользнула по стволу, не схватив его.

Кили откатилась от нее, села прямо и направила на нее пистолет.

Глаза Джейд расширились.

- Нет.

Кили усмехнулась.

- Каково это - бояться?

Джон направил пистолет на Кили.

- Разве ты не...

Из коридора донесся грохот, и тело Джона дернулось, когда в центре его груди появилось красное выходное отверстие. Еще две пули разнесли вдребезги голову старого мошенника. Его теперь уже безжизненное тело совершило аварийную посадку прямо на труп охранника.

Кили посмотрела поверх тел на Джейд. Даже на этой поздней и, казалось бы, безнадежной стадии игры в глазах женщины читался холодный расчет. Она по-прежнему была такой же смертоносной, как и всегда, и теперь могла схватить пистолет Джонa.

Она нырнула за ним.

Кили выстрелила ей в макушку и сделала такой глубокий вдох, что ей показалось, будто она задерживала дыхание годами. Она резко подняла голову, когда кто-то еще вошел в дверь. Она нахмурилась.

- Эхо? Что ты здесь делаешь?

Лицо Эхо было мокрым от слез, когда она пинала тело Джона.

- Сукин сын! - oна направила пистолет в спину мертвеца и нажимала на курок, пока тот не разрядился. - Сукин сын!

Она выпустила пистолет и упала на колени, всхлипывая, закрыв лицо руками.

Кили решила не выпускать пистолет из рук, когда услышала в коридоре новые голоса. Она все еще не понимала, что здесь происходит, кроме радостных фактов о смерти большого злого волка и чертовой злой ведьмы. Появление Эхо на сцене было событием, которого она никак не могла предвидеть, настолько нелепым, что это граничило с сюрреализмом. Она даже не могла предположить, как это произошло. Затем в комнату хлынуло еще больше людей, устрашающего вида парней, похожих на солдат. У них было много оружия, и они выделяли столько тестостерона, что заставили бы плакать создателей "Виагры".

А потом появился Кейси.

Выглядевший как какой-то гребаный коммандос.

Кили рассмеялась.

- Кейси, - сказала она, вытирая слезы. - Ты выглядишь нелепо.

Он вздохнул.

- Да. Я знаю. Ты в порядке?

- Я хочу уйти отсюда.

В комнату вошел лысый пожилой мужчина, тоже одетый как спецназовец, и подмигнул ей, закуривая сигару.

- Ни о чем не беспокойся, дорогая. Мы все выйдем отсюда меньше чем через пять минут. Не хотелось бы оставаться здесь, когда появятся представители закона.

Кейси отложил винтовку в сторону и опустился на колени рядом с Эхо.

- Детка, что случилось? Что случилось?

Эхо всхлипнула и посмотрела на него затуманенными, покрасневшими глазами.

- Дез мертвa. Этот сукин сын де Рэ убил Дез.

Она прижалась лицом к плечу Кейси и снова зарыдала.

Кили стало по-настоящему жаль ее. Ей всегда нравилась Эхо, и ей было жаль, что она исчезла из жизни Кейси. Но ее сочувствие к потере старой подруги не могло омрачить ее собственного счастья. В конце концов, она собиралась получить свой второй шанс.

И я, черт возьми, собираюсь извлечь из этого максимум пользы.

Она улыбнулась и наконец отпустила пистолет.

Синхронность

Воспоминание об этом продолжало возвращаться в случайные моменты. Они втроем на крыльце. Лана сбила замок с двери выстрелом из своей конфискованной винтовки, а через несколько секунд Дез вышибла дверь пинком. Затем голова Дез откинулась назад, когда пуля пробила ей щеку. Конец всего, что они трое пережили вместе в тот момент, закончился слишком быстро, чтобы полностью осознать это позже.

Прошел всего день после нападения на резиденцию де Рэ, а ей все еще было трудно осознать реальность смерти подруги. Она скучала по сумасшедшей сучке больше, чем могла себе представить. Единственное, что отвлекало ее от горя, - это странности, происходящие с Кейси. Что-то беспокоило его, но он не хотел говорить об этом. Все, что смогла предположить Эхо, это то, что это было как-то связано с Корой Уилкинсон. Сестра Теда продолжала уводить ее парня на частные беседы. После каждой из них Кейси возвращался еще более обеспокоенным, чем раньше. По словам Коры, у нее было деловое предприятие, в которое она надеялась вовлечь Кейси, но Эхо знала, что это чушь собачья.

Во-первых, что за деловое предприятие, требующее такого подробного обсуждения наедине, могло возникнуть за то короткое время, что они были знакомы друг с другом? Особенно учитывая все, что происходило вокруг? Судя по легендам, это была одна из самых циничных историй, которые когда-либо слышала Эхо. У Кейси не было ни опыта ведения бизнеса, ни какой-либо хватки. Он был механиком. Да, хорошим, но на самом деле он умел только гнуть гаечный ключ.

Эхо размышляла обо всем этом, расхаживая по номеру 2035 в отеле "Ренессанс" поздно вечером того же дня. Кора появилась снова всего несколько минут назад, чтобы увести Кейси на очередную "встречу", на этот раз в номере 2040, одном из других люксов, которые "Большой" Тед постоянно резервировал в отеле. На этот раз это мучило ее больше, чем когда-либо.

Если Дез и научилa ее чему-то по-настоящему ценному, так это тому, что никогда и никому не позволяй считать себя болваном.

К черту все это!

Она схватила со стола свою сумочку и направилась к двери. Лана, лежавшая на ближайшей к окну кровати, оторвала взгляд от айпада, который дал ей Тед.

- Ты куда?

- Займусь делами.

Эхо вышла из комнаты и направилась по коридору к номеру 2040.

Как только они оказались в номере 2040, Кора приказала Кейси раздеться. К этому времени он уже знал, что сопротивляться не стоит. Единственное, что поддерживало Эко в живых, - это то, что он подчинялся желаниям Коры. У этой сучки были вооруженные головорезы, ожидавшие ее распоряжений в номере 2036. Одно ее слово - и они нанесут визит Эхо и Лане.

Кейси все еще надеялся найти выход из этого безумного положения. Должно же было быть что-то, что он мог бы сделать, чтобы нейтрализовать пристальный интерес этой женщины к нему.

Но время поджимало. По расписанию, они должны были вылететь в Тампу ранним утром. Если до этого времени не представится никакой возможности уйти, у него, возможно, не останется другого выбора, кроме как сопровождать ее во Флориду и надеяться, что он сможет что-нибудь придумать, когда доберется туда. Недостатком этого была вероятность потерять след Эхо на долгое время. Он сомневался, что она надолго задержится в этом районе после его ухода. Это было бы прискорбно, но это было бы лучше, чем взбунтоваться сейчас и приговорить ее к смерти.

Он расстегнул рубашку и сбросил ее с плеч. Кора облизнула губы и с вожделением посмотрела на его мускулистое тело. Он расстегнул ремень и начал вытаскивать его из петель. Он подумал о том, чтобы обернуть ремень вокруг шеи Коры. Хотя ее убийство решило бы насущную дилемму, немедленно возникло бы множество других сложностей, начиная с того, что делать с "Большим" Тедом и наемными убийцами в номере 2036. Нужно было преодолеть слишком много препятствий, чтобы сделать этот путь жизнеспособным, по крайней мере на данном этапе.

С другой стороны, вполне возможно, что набраться смелости действовать сейчас и рискнуть - это единственный способ снова остаться с Эхо надолго, чего он очень хотел. Теперь, когда ему больше не нужно было беспокоиться о Кили, многое стало для него яснее, чем когда-либо. Если он сильно хотел чего-то трудного, для этого требовались решительные действия.

Кора сняла свою футболку и приблизилась к нему. Она улыбнулась озорной и самодовольной улыбкой превосходства и обхватила его джинсы мягкой рукой. Его член мгновенно отреагировал на ее прикосновение. Это было то, с чем он ничего не мог поделать. У этой штуки был свой собственный разум. И, несмотря на его ненависть к ней, Кора была очень привлекательной.

Она прижалась грудью к его обнаженной груди и издала низкий горловой стон.

- Твоя сучка будет мертва к тому времени, как я закончу доводить тебя до оргазма.

Кейси нахмурился.

- Что? - eго рука сжалась на пряжке ремня. Ее слова повторились в его голове, на этот раз смысл стал более отчетливым. Для Эхо не будет отсрочки. Убийство - это не просто план на случай непредвиденных обстоятельств. - Ты - сука.

Кора рассмеялась и потянула его за молнию.

- Ты это переживешь.

Кейси начал вынимать ремень.

В коридоре прогремели выстрелы. Пули выбили дверь. Кора вскрикнула и отшатнулась от него, когда Эхо ворвалась в комнату с поднятым "Глоком" и таким разъяренным выражением лица, что казалась воплощением ярости. Кейси сразу понял, что не было возможности успокоить эту ярость достаточно быстро, чтобы предотвратить катастрофу.

Но это не помешало ему попытаться.

Он поднял руки и изобразил на лице самое умоляющее выражение.

- Это не то, чем кажется...

Обманешь меня один раз - позор тебе.

Обманешь меня дважды - иди на хуй.

Эту вариацию на тему старой поговорки часто повторял ее отец, когда она была маленькой. Она запомнилась ей на все эти годы, а сегодня показалась более уместной, чем когда-либо.

Она дважды выстрелила в Кейси.

Первая пуля попала ему в шею сбоку, заставив тело дернуться назад. Следующая пуля попала ему между глаз и оборвала его жизнь. Кора стояла спиной к большому окну комнаты, ее стройная фигура выделялась на фоне городского горизонта. Эхо выстрелилa ей между грудей. На окне остались яркие брызги крови, когда она безжизненно сползла на пол.

В коридоре раздались голоса.

Раскатистый баритон "Большого" Теда.

Других мужских голосов Эхо не узнала.

Она вышла из комнаты и увидела справа от себя Теда - его ковбойская шляпа съехала набекрень - и вооруженных людей слева. Сначала она расправилась с вооруженными мужчинами, уложив каждого одной пулей. Она понятия не имела, кто они такие и откуда взялись, но инстинкт подсказывал ей, что они каким-то образом связаны с Корой и "Большим" Тедом.

Дверь в номер 2035 открылась, и Лана выскочила в коридор. Она ахнула, увидев, как Эхо направила "Глок" на "Большого" Теда.

- Не надо!

Эхо поморщилась.

- Прости, детка.

Она вышибла мозги Теду, когда он пятился к открытой двери позади себя. Он прислонился к дверному косяку и медленно сполз на пол.

Эхо посмотрела на Лану.

- Кора трахалась с Кейси. Я убила их.

Лана заглянула в номер 2040.

- Черт.

- Мне жаль Теда.

Лана посмотрела на нее.

- Все в порядке. Ты должна была это сделать. Он бы убил тебя.

Эхо улыбнулась.

- Спасибо за понимание.

По всему коридору то открывались, то снова захлопывались двери. На мгновение это показалось почти забавным. Гости такого шикарного заведения, как это, не привыкли к стрельбе в коридорах.

Девушки переглянулись.

Эхо сказала:

- Нам, наверное, пора идти.

Лана кивнула.

- Дай-ка я возьму свои шмотки.

Она на мгновение скрылась в номере 2035, но тут же вернулась с сумкой, перекинутой через плечо, и айпадом, зажатым в правой руке. Она увидела, как Эхо нахмурила брови, и рассмеялась, когда они поспешили по коридору.

- Что? Я должнa былa хоть с чем-то выйти из этих отношений.

Салли Ричардсон шла по обочине шоссе на восток, когда солнце начало медленно клониться к горизонту. Она шла уже несколько часов. Проснувшись чуть раньше, она обнаружила, что внезапно протрезвела, а дом полон мертвых людей. Повсюду была кровь. Часть из них была от людей, живших в том доме. А часть - от Томаса и Джошуа, которые перерезали себе горло.

Очень жаль Томаса и Джошуа. Они были веселыми парнями. Единственная проблема заключалась в том, что они купились на бредни Джона Уэйна де Рэ, в то время как для Салли вся эта культовая затея всегда была не более чем поводом для того, чтобы сорваться с катушек и жить вне правил общества. Она по-прежнему была заинтересована в том, чтобы продолжать в том же духе развлекаться, но, возможно, на этот раз без ожидания ритуального самоубийства, потому что это дерьмо было отстойным.

Она услышала, как позади нее затормозила машина, но продолжала смотреть прямо перед собой и идти дальше. Многие люди уже предлагали подвезти ее сегодня. Нетрудно было понять почему. Это была симпатичная белая девушка со светлыми волосами. Ее одежда была измята, а белая рубашка испачкана кровью. Но даже это не смогло отпугнуть многих людей. Единственным сюрпризом было то, что какой-нибудь подающий надежды серийный убийца не попытался запихнуть ее в свой багажник, что было своего рода разочарованием. Боже, неужели она так и не преподнесет сюрприз какому-нибудь ублюдку?

Она улыбнулась, подумав об этом. Привет, мистер сексуальный маньяк, поздоровайся с мисс Удар Ножом.

Салли полагала, что со временем ходьба надоест, но сейчас это было именно то, чего она хотела, хотя она уже и не была уверена, почему вообще отправилась в путь пешком. Последний угнанный микроавтобус все еще был припаркован у обочины возле дома, но по какой-то причине она прошла мимо него, направившись к главной дороге и дальше. Хотя она уже не была под кайфом, она все еще чувствовала себя немного не в своей тарелке, но она полагала, что так чувствовал бы себя любой, кто так долго развлекался.

К ней подкатила черная "Импала". Это была одна из самых больших моделей, выпущенных давным-давно. Большая и длинная. Эта мысль заставила ее рассмеяться. Стекло со стороны водителя было опущено. Женский голос окликнул ее.

- Привет. Эй ты, блондиночка. Хочешь прокатиться?

Салли остановилась как вкопанная.

"Импала" остановилась рядом с ней.

Она повернулась к машине и подошла поближе, чтобы заглянуть внутрь. Это был первый раз, когда она остановилась, чтобы пообщаться с кем-либо с начала своего путешествия. Даже когда она это делала, она не могла сказать, почему она это делает. Это был чистый инстинкт.

Это казалось правильным.

В машине находились две женщины. Обе были великолепны, с множеством татуировок, длинными ногами и черными волосами. У той, что сидела за рулем, была челка как у Бетти Пейдж, и она была в темных очках. По радио на малой громкости играла какая-то тяжелая рок-музыка.

- Что это ты слушаешь?

Улыбка двойника Бетти Пейдж.

- Это "Death Valley ’69" группы Sonic Youth[22].

Салли открыла дверцу и скользнула на заднее сиденье.

"Импала" снова тронулась с места.

Женщина на переднем сиденье повернулась к ней, улыбаясь.

- Я - Лана, а это - Эхо. A как тебя зовут?

- Салли.

- Сал-ли, - Лана протянула эти два слога, словно смакуя их. - Мило. Мне нравятся старые добрые имена. Куда ты направляешься, Салли?

Салли пожала плечами.

- Куда бы вы ни направлялись.

Эхо взглянула в зеркало заднего вида. Салли заметила, как она улыбнулась, обнажив идеальные белые зубы.

- У тебя такой вид, будто ты долго гуляла. Держу пари, тебе предлагали и другие поездки. Есть какие-то причины, по которым ты согласилась поехать с нами?

Салли кивнула.

- У вас у обеих черные волосы. Вам нужна была блондинка, чтобы уравновесить ситуацию. Кроме того, я внезапно устала ходить пешком. Это дерьмо переоценивают.

Эхо и Лана переглянулись.

Затем они расхохотались.

Эхо вдавилa педаль газа в пол, и "Импала" с ревом понеслась навстречу закату.

Перевод: Zanahorras

Бесплатные переводы в наших библиотеках:

BAR "EXTREME HORROR" 2.0 (ex-Splatterpunk 18+)

https://vk.com/club10897246

BAR "EXTREME HORROR" 18+

https://vk.com/club149945915