Большой лес. Многомерность

Глава 2 Вспоминая Жюля Верна

По вечерам пятниц, за редким исключением, когда то у одного, то у другого возникали рабочие форс-мажоры, они играли на даче Дорохова в подмосковном Братенино в преферанс: сам Дорохов, писатель-историк Ярмошин, полковник Куницын, помощник Дорохова по вопросам снабжения седьмого Управления ФСБ (научные изыскания), а также старый приятель Дорохова, бывший советник министра просвещения Хаев Олег Титович. Хаев был старше Дорохова на двенадцать лет, но при своих шестидесяти шести выглядел если и не мальчишкой, то студентом: небольшого роста, подвижный, с волосами цвета соломы, круглым личиком и голубыми глазами невинного певца какого-либо церковного хора.

Компания эта сложилась давно, лет пятнадцать назад, когда Дорохов ещё служил в погранвойсках, имея звание майора, а Куницын был у него комвзвода. Хаев в те времена работал директором небольшого издательства МОСКЭ, а Ярмошин издавал у него свои книги-бестселлеры.

Познакомились же Дорохов и Хаев в Москве, куда Андрея Тарасовича перевели из Адыгеи по новому назначению, и в ресторане «Каширин» он утихомирил двух буянов, приставших к «певцу церковного хора», видимо, почуяв его беззащитность. С тех пор они дружили и оказались заядлыми картёжниками, не упускающими случая записать «пульку».

Однако в эту пятницу, двадцать первого января расслабиться в компании Дорохову не удалось. Не успел он затопить в коттедже печку (топил дровами, обожая запах березовых поленьев), как позвонил Куницын и виноватым голосом сообщил, что участвовать в игре не сможет: заболела ковидом двенадцатилетняя дочка, надо было возиться с врачами и лечением.

Дорохов, не успевший переодеться в домашнее, посмотрел на часы: стукнуло семь вечера.

– Может, успеешь? Если там ничего серьёзного.

– Жена не поймёт, – шмыгнул носом Куницын, загорелое лицо которого висело фантомом в объёмной глубине вижн-очков. Этот гаджет связи с дополненной реальностью всё больше входил в моду и становился непременным атрибутом молодёжных тусовок, приобретая всё более футуристический вид. Да и «серьёзным» людям он всё чаще заменял смартфоны.

– Услышал тебя, Степан Савельич, – расстроенно вздохнул Дорохов. – Против лома нет приёма. А что, у тебя дочка не сделала прививку?

– Сделала, но что-то не помогло.

– Хорошо, лечитесь, буду нужен – звони. Привет жене. Что у нас по главным делам? Шар не отобрали?

– Мы же никому не отчитывались, – бледно усмехнулся Куницын. – Кроме Папы (под Папой он имел в виду директора ФСБ Шария). Аэростат остался в нашем распоряжении.

Речь шла о воздушном шаре, который Дорохов и компания использовали для посещения Большого Леса через иномериану. Месяц назад Дорохов, физик Платов, полковник Савельев и генерал ГРУ Плащинин смогли рассчитать положение устья иномерианы над базой отдыха «Советская» и, не докладывая о своих экспериментах высокому начальству, проникли-таки в мир Большого Леса. Однако попаданцев, случайно оказавшихся в этом мире, вернуть не удалось. Майор Ребров отказался возвращаться домой под предлогом поисков лейтенанта Точилина, а вместе с ним остались и другие члены отряда попаданцев в количестве шести человек. К тому же изъявил желание помочь отряду и Савельев, недавно ушедший в отставку с поста командующего Силами специальных операций. И теперь где-то в неведомых далях Большой Вселенной или Мультиверса, как её называли физики-космологи, бродили земляне, предоставленные сами себе, да ещё и вынужденные сражаться с жуткой порослью чёрного леса. По тем данным, которые успел добыть Дорохов, этот чёрный лес породило само человечество в будущем. По сути, он стал своего рода искусственным интеллектом, отличным от тех, что изображали режиссёры в блокбастерах, и, нащупав дорогу в Большой Лес, начал активно заселять его территорию. Попаданцам пришлось биться с ним и его слугами насмерть, чтобы хоть как-то помочь Большому Лесу, представлявшему собой разумную растительную систему, защититься от агрессора.

На Земле, в районах выхода иномерианы – канала пробоя между метавселенными земной реальности и Большого Леса, спецслужбы многих стран безуспешно пытались понять, в чём дело. В Баире сидели американцы, израильтяне и турки плюс учёные ЮНЕСКО. А под Тюменью, в районе базы отдыха «Советская», имеющей тёплые минеральные источники, работали специалисты ФСБ и Академии наук, с той же целью – найти проход в «соседний мир». Дорохов по большому счёту возился с иномерианой незаконно, оберегая мир Большого Леса от человеческого вторжения. Но иначе действовать он не мог, понимая, что будет с Большим Лесом, если туда ринутся алчные «чёрные археологи» и не менее алчные государственные чиновники, жаждущие наживы, коих во власти было большинство.

– Иномериану мы пока не нашли, – добавил Куницын, понимая молчание генерала по-своему. – Платов говорит, что она могла подняться выше, а то и вообще исчезнуть. Но у меня появилась мысль привлечь к нашим проблемам ещё одного спеца.

– Их и так достаточно.

– Он немножко из другой епархии, заведует группой физиков в Сарове, которая работает с запущенным недавно суперлазером для термояда. Его хобби – теория множественности вселенных и взаимопересечений этих вселенных в Мультиверсе.

– Чего?

Куницын смутился.

– Существует теория эвереттовского многомирия… впрочем, я тоже не силён в таких вещах, а Илья как раз работает над проблемами столкновений метавселенных. Его очень заинтересовала наша возня с иномерианами.

– Илья?

– Илья Амнуэль, молодой парень, лет тридцати пяти, родственник знаменитого астронома Павла Амнуэля.

– Не слишком-то он молодой. Откуда ты его знаешь?

– Его дочка учится в гимназии вместе с моей Алёной, вот и познакомились на родительском собрании.

– Ладно, подумаю.

– Извини, что расстроил. Ты один?

– А с кем мне ещё быть?

– У тебя же собака была, терьер, по-моему, Афоня. Четвероногий друг на всю жизнь.

– Сын Афоню забрал, внуки его страшно любят. А лучший четвероногий друг для нашего возраста – это кровать, полковник.

Куницын засмеялся:

– Ты ещё слишком молод для этого, генерал. Сорок девять лет – не деньги. Когда ты сможешь встретиться с Ильёй?

– В любое время.

– Тогда завтра в конторе, я выпишу ему пропуск.

– Завтра суббота.

– Тем лучше, никого постороннего не встретим.

– Позвони Олегу и писателю, объяви отбой.

– Хорошо, до связи.

Дорохов снял очки, походил по кухне, где стояла настоящая кирпичная печь, сложенная по русским традициям, прислушался к тишине и подумал, что и вправду стоило бы завести второго пса. Было бы не так тоскливо зимними вечерами.

С Ильёй Амнуэлем они встретились только в понедельник двадцать четвёртого января, после совещания у Папы, на котором директор ФСБ ни слова не сказал о висевшей над службой дамокловым мечом проблеме «контакта с параллельной Вселенной». Официально ею теперь занималось Управление «Т» под командованием генерала Веденеева, которому Дорохов после возвращения из Большого Леса передал все дела. Кроме чекистов, выход из положения искали и специалисты Минобороны, также имеющего интерес к аномальным явлениям природы и поискам НЛО. Дорохова же перевели в центральный офис помощником директора по научным вопросам. На самом же деле Шарий дал ему задание заниматься Большим Лесом «подпольно», не подключаясь к группе Веденеева и не афишируя «партизанщины». Для этой цели он прикрепил к помощнику подразделение технического снабжения, и теперь Андрею Тарасовичу не нужно было прятаться по углам, образно говоря, и ждать разноса, а то и увольнения за самодеятельность. Хотя Веденеев относился к его деятельности негативно, считая, что Шарий просто дал Дорохову карт-бланш следить за деятельностью генерала.

Почему директор поступил таким образом, можно было только догадываться. Возможно, такова была воля президента, племянница которого, Вероника Соловьёва, осталась в мире Большого Леса. Возможно, снова полез в драку генерал Точилин, сын которого тоже оказался «за пределами родной Вселенной». Этот человек имел большие связи, был близок министру обороны и мог поднять шум, абсолютно не нужный в сложившихся обстоятельствах.

Дорохов сталкивался с ним неоднократно и каждый раз задавался вопросом: как такие люди с пещерной моралью достигают генеральских званий. Ответом могло быть разве что сакраментальное народное выражение: говно не тонет. А в России этого продукта во власти скопилось немерено.

После совещания Дорохов собрался было обсудить с Куницыным дальнейшие шаги по намеченному плану, после чего к нему в кабинет провели нового специалиста, о котором говорил Куницын, физика из Сарова Илью Амнуэля, и в это время его вызвал Шарий.

– Андрей Тарасович, будь добр, зайди ко мне, – звонил директор по защищённой линии интеркома. – Приходи с Ильёй Павловичем.

– Ильёй Павловичем? – в замешательстве проговорил Дорохов, взглядом спрашивая у сидевшего за столом Куницына: ты слышал?

Полковник развёл руками.

– Подходите ко мне с Амнуэлем, – терпеливо повторил генерал тоном отца, проверившего школьный дневник сына. – И с полковником Куницыным.

Связь прервалась.

– Ты ему доложил о… – Дорохов взглядом указал на гостя.

– Нет, – удивлённо ответил Куницын.

– Откуда ему известно о наших переговорах?

– Ни малейшего понятия. Разве что если ему докладывают обо всех посетителях конторы.

Амнуэль, коричневолицый, словно только что с юга, с шапкой чёрных волос, кареглазый, усмехнулся.

– Похоже, господа чекисты, и вас контролируют китайцы?

– Почему китайцы? – не понял Куницын.

– Ну как же, они ведь не только у себя эксплуатируют «Око Бога» – созданную ими нейросеть, но тихой сапой прибирают к рукам весь мир. Не удивлюсь, если они подглядывают и за вами.

– Шутка, – одобрительно посмотрел на физика Куницын.

Дорохов кинул оценивающий взгляд на гостя, подумав: а парень, однако, следит за политикой и ведёт себя раскованно. Может, действительно выдаст стоящую идею?

– Идёмте, шутники.

Шарий был не один. В кабинете уже находились генерал Ставиский, начальник НТ-центра ФСБ, высокий, сухопарый, с седыми висками, и физик Дионисий Порфирьевич Платов. Все трое увлечённо рассматривали на дисплее кабинета изображение гигантского шмеля с челюстями рептилии. Отвлеклись они только тогда, когда Дорохов сделал шаг вперёд.

Увидев Платова, Амнуэль оживился, но постеснялся как-то выразить свои чувства, просто кивнул коллеге.

– Знакомьтесь, – сказал Дорохов, – Илья Павлович Амнуэль, физик… э-э, Саровского центра.

– Мы знакомы, – проворчал Платов. – Работали вместе в Дубне. Значит, и тебя достали, Палыч?

Амнуэль улыбнулся:

– Ещё неизвестно, кто кого достанет.

– Присаживайтесь, товарищи, – махнул рукой круглоголовый, бритый наголо директор ФСБ. – Прошу сохранить в тайне наши переговоры.

Дорохов посмотрел на Амнуэля.

Физик кивнул.

– Разумеется, товарищ генерал, я привык работать под грифом «совсекретно».

Шарий бросил взгляд на изображение чудовищного шмеля.

– Вам знакомо это насекомое?

– Да, я в курсе происходящего. Это шмель из Большого Леса.

– Нет, это шмель земного происхождения, – возразил Платов. – Его сконструировал чёрный лес по геному земных бомбус латрилле. Произошло проникновение, причём не разовое, к тому же многомерное, а это как раз по твоей части. Ты ведь не бросил работу над многомировой версией Мультивселенной? Как вы там называете явление столкновений метавселенных?

– Стык, – сказал Амнуэль. – Или по международной классификации – квантор.

– Минуточку, – поднял громадную ладонь Шарий, посмотрев по очереди на одного и другого. – Давайте с самого начала, и прошу поменьше своих зубодробительных терминов. Что такое стык? Или кван… э-э?

– Квантор. – Амнуэль поёрзал на стуле. – Придётся начинать издалека.

– В самых общих чертах. Детали обмозгуем позже.

– Надеюсь, вам известен термин «квантовая запутанность»?

Шарий нахмурился:

– Что-то из физики микромира… возникающие в вакууме частицы ведут себя одинаково, даже если их удалить друг от друга на большие расстояния.

Ставиский кивнул:

– Мы подкованы, Илья Павлович.

– Так вот, квантово запутанными могут быть не только элементарные частицы, но и атомы, и макрообъекты, и даже Вселенные. По теории Мультиверс постоянно порождает метавселенные, подобные нашей, где есть галактика Млечный Путь, Солнечная система и планета Земля. Версий многомерного рождения таких пузырей много, и по одной из них – эвереттовской, каждый последующий квант времени Вселенная разветвляется на столько копий, сколько вероятностных возможностей заложено в каждом событии. И все они квантово запутанны, отличаясь незначительными деталями. Физик Бирсон, сделавший доклад по так называемым лоскутным вселенным, утверждает, что квантово запутанные метавселенные могут взаимодействовать на ментальном уровне, порождая психостыки. Он назвал такие стыки «склейками». Кстати, мой дядя Пётр Амнуэль тоже пользуется этим термином – склейки. Однако, судя по тому, что произошло в Баире, а потом в Тюмени, возможна и склейка-стык на физическом уровне. Иномериана, которую обнаружил наш коллега Егор Левонович Карапетян, – Амнуэль с прищуром посмотрел на Платова, – и есть пробой между идентичными мирами, неважно, какую версию Мультиверса мы рассматриваем.

– Вы говорите – между идентичными мирами, но Большой Лес и Земля отличаются довольно ощутимо.

– Если вдуматься – не так уж и ощутимо. Воздух, сила тяжести, растительность, вода, насекомые – абсолютные родственники земных. А что касается геометрии рельефа, то она порождена крохотным отклонением мерности континуума Большого Леса.

– Три и четырнадцать сотых, – не удержался от реплики Платов. – Число «пи».

– Совершенно верно. Кстати, реальные квантовые запутанности должны возникать и между мирами любых типов многомирий.

– Всё это звучит красиво, – хмыкнул Шарий, – но что полезного нам даст ваше предположение?

Амнуэль с сомнением глянул на Дорохова:

– Боюсь, придётся объяснять теорию…

– Боюсь, теория нам не поможет. – Шарий перевёл взгляд на Дорохова. – Андрей Тарасович, мне кажется, вы напрасно отвлекли Илью Павловича от работы.

– Я ищу все варианты решения проблемы, – сухо проговорил генерал. – Надеюсь, Илья Павлович даст нам необходимые рекомендации.

– Тут есть нюансы, – сказал Амнуэль. – Квантовые запутанности могут возникать спонтанно как результат топологического многообразия пространственно-временных континуумов. Но ведь возможен и направленный стык? Понимаете? Искусственно созданный?

– Вы хотите сказать…

– Ну, конечно! – воскликнул Платов. – Как же я сразу не догадался!

Взгляды присутствующих заставили его стушеваться.

– Извините за горячность. Павел Васильевич, но что, если Большой Лес сам может создавать пробои между нашими мирами – иномерианы?

– Допустим, и что?

– Даже если он не создаёт пробои, почему бы нам самим не сделать иномериану? – закончил Амнуэль обыденным тоном.

– Каким же это образом? – недоумённо поинтересовался Ставиский.

Амнуэль пожал плечами:

– Давайте думать.