Темная бирюза 6 – Многоцветье

9. Воинство народа Эрану

— Клан Сиама Китанэльского, — припомнил я рассказы Балтора о кошачьих книгах. — Древнего героя тари.

— В их жилах текла кровь одной из кошачьих богинь, кровь вознёсшегося кота судьбы Великого Василия… Раса с великой, древней и очень долгой истории. Подарившая миру двух мантикоров кошачьего народа…

— К чему ты всё это, — прервал я старика.

— Спешишь? Зря, король. Я просто хочу сказать, что знаю эти имена лучше, чем ты сам. И пойду с тобой. Но не потому что ты меня убедил. И не потому что угрожал — упаси Погибель тебя так думать! А потому, что знаки велели. Хоть я и не верил им, знакам тем.

— Добро пожаловать, древнее существо. Мию нарэ.

— Мию нари, глупая белка… так всё же, раз мы теперь друзья, скажешь, что-удумал-то с улитой и ещё сородичами делать? Эрану не все такие, да. Но хорошеньких много. А что панцирь торчит, так то…

…

…- оу, не того я себе короля выбрал и сторону явно не ту. Что ж ты делаешь, да зачем, поясни хоть?

Неожиданная внезапность. Не знаю как иначе это назвать. Поселение эрану, единственное и вымирающее, находилось в маленькой серии суб-локаций под лесом, глубоко в норах, образованных в смеси гниющих корней и торфа.

Когда-то давно здесь тоже росло дерево исполин с фиолетовым корнецветом. Говорят, особенно красивом. Но ещё до основания Небесного Города, он был убит, и оставил после себя всякое.

Эту давнюю, явно растянувшуюся на много тысяч лет историю Леший рассказывал с таким чувством, что у меня не возникло ни малейшего сомнения, что это дерево было или связано с лешим, или было его частью, или как-то так.

Дерево это убили змеи каким-то хитрым способом. Кажется, тем же ядом — каким-то грибковым заражением, резвившимся теперь во множество форм в Лесу.

Эрану очень молодой народ, лишь недавно, к концу пятой эпохи лиса, обретший осознанность. К тому же, эрану был пещерным народом, изначально заточенным на некий симбиоз с растениями такого типа.

Но не срослось. Не успевшие начать развитие и только начавшие осознавать некую культуру и свой путь, эрану начали путь к упадку. Остальные убежища начали разрушаться, а выживать вне корней титанического древа они не могли.

Последнее селение вымирающих улиток присягнуло на верность такому же вымирающему лесному духу уходящей эпохи, а теперь отдаётся в полном составе мне в личное услужение. Можно сказать, в рабство, хотя идти по пути ворон и змей я не буду в любом случае.

Даже если кажется, что они плохие воины, мощная экипировка сделает их полезными, особенно, когда мы дадим им азы воинского искусства.

— Сиинтри, с кровью тари и аму… — обратился Леший. — Скажи, а ты уверен, что держишь под контролем все цвета?

На это я мог только улыбнуться. Наконец-то спокойно улыбнуться, и с чистым сердцем показать кусочек инфо:

Подчинённые цвета 3/3

Тёмная бирюза

Васильковые небеса

Королевский синий (подчинены: возрождающая камея, вересковый отблеск, кобальтовый страж, серый уголь, сиреневый свет, терракотовый воин, чертополоховый вихрь, речное индиго, светлая бирюза)

— Это как эт так? — не понял Леший. — Дважды подчинены?

— Им приказывает цвет короля, а я — уже ему. Как видишь, я нашёл свой собственный путь. Полагаю, меня назовут собирателем воли или власти, как-то так. Звучит неплохо!

— Упрямства тебе не занимать. Есть в тебе что-то от тех героев древности. Будь по-твоему. Но всё ж… странно это, баб полуголых в железо наряжать, да оружие давать в руки.

— С силой и опытом, они сами смогут избирать судьбу своего народа, Леший, — хмыкнул я.

— Смотришь так далеко? На сколько лет, сиин? Тысячу? Три?

— Я смотрю на общую тенденцию. И на то, что если сейчас дать им равные права в зверянском альянсе, через какое-то время они станут намного сильнее и выживут. А если оставить прозябать здесь, рано или поздно они выродятся. Они ведь не развиваются после падения твоего дерева или что тут было. Они деградируют и вымирают.

— Это если они сперва доживут до твоей победы… — скривился старик.

— Кстати, ваш второй спутник… — начал было я, но здесь получил неожиданно мощный отпор:

— Не трожь Окти! Не знаю я, где сородичи его! Один он! Отбился от своих и это… другом стал мне, — Леший под конец стал успокаиваться и затихать. — Он мой, а не твой. Сородичей его сам ищи.

Значит, друга он ценит всё-таки выше гарема улиток. Это радует.

— Надеюсь, на первое время хватит и этого, — тихо выдохнул я, глядя на недоумевающих полуголых эрану. Но так было не только выгодно мне, но и правильно для них самих. Вымирать здесь, спрятавшись от всего мира на дне Леса Секретов, это конец для их народа. Да и в конце концов, это ведь по воле асу оберегавшее их предков дерево погибло.

— Ли-индагк!!! — закричала, завидев меня, Улита. — Вы пго меня не забыли коголь Лииндагк!!

— Это ещё что такое? — хищно спросила Рена у Даяши.

— Вижу её впервые… — растерянно развела руками хатоу.

— Ашер, Рена, узнайте их магический потенциал, — приказал я. — Балтор, Даяша — на вас боевой. Теперь это часть великого союза зверян Подземья. При любом раскладе через неделю мы выйдем к Доминиону. К этому времени улитки должны понимать основы, определить направление развития и хотя бы со стороны казаться чем-то похожим на войско.

— Что, тоже с ним тяжко? — участливо спросил у моих спутников старичок Леший.

— Грядёт великая война, сам знаешь, — напомнил я. — И в этой войне мне и моему союзу придётся сразиться со змеями, чихарами, и прочей нечистью. Как, ты думаешь, мне побеждать?

— Ладно, король. Глядя на тебя после Мёртвокотья, и видя твоих товарищей, я начинаю верить, что и впрямь присутствую на великих событиях. Эра сиинтри… сказать кому, так засмеют. С крыс смеху было меньше, они хотя бы на пещерных жителей походят.

— Зря ты так думаешь, старик, — покачал я головой. — Этот мир просто ещё не видел, на что способны сиинтри, да и сами сиин пока об этом не знают. Но новые обстоятельства делают нас новыми альфа-хищниками цикла.

— Слова больно мудрёные говоришь, беличий владыка. Ты по-людски скажи.

Хаос! Слишком много общения с Ашером, пьяным Книгозмеем и другими занудами.

— Слух и ловкость сиин были бесполезны наверху против ворон с механизмами, змеиной магией, кошачьими артефактами, волчьей силой и хитростью лисов. Мы прятались за спины сперва тари, потом аму. Теперь я лучше понимаю нашу историю.

Я повернулся к Лешему.

— Но в пещерах их почти не осталось. А сами пещеры нельзя подчинить чистой магией или одной только волей. Это подход поверхности. Здесь пока нет системы связи совершеннее лиир моего народа. И нет никого, кто мог бы слышать мир так, как мы. Я могу из хора выделить один голос, разобрать шёпот девочки в гомонящей толпе… найти и определить вид твари в другом тоннеле за километр отсюда.

— Слух и связь? — задумался Леший. — Этого всё равно мало, чтобы противостоять даже змеям. У них есть зеркала для связи и магическое сканирование, грубая сила из химер и рабы для всего остального. И крысиных племён в тоннелях так много, и они так хранят свои тайны, что только их лидерам известен весь замысел. Что встанет за вами? Кому вы будете докладывать о найденных врагах и монстрах? Горстке вооружённых артефактами улиток, или армии полуразумных камней?

— Мне присягнули на верность хатоу, и очень скоро присоединятся все малые зверянские кланы. Оури, ханатри, каерей, энирай, октокоты, кумари, гверфы… может быть даже микоты и фрезии!

— Ох… мечты, король Лииндарк. Совы — быть может, ежели вырвешь их у змей. Им там совсем не сладко приходится, они и чёрту будут служить, лишь бы не им. Ханатри… нет их больше. Есть пара зверьков подопытных у змей, да только они и сами не знают, ни кто они, ни зачем живут. Жабы… а уверен ли ты, что они захотят? Что, если им и у змей неплохо? Не всякий выберет свободу, король. В тебе говорит волчья кровь.

— Продолжай, — сперва я увидел в словах Лешего укор, но затем понял, что могу получить от этого разговора больше чем кажется. Как минимум, половину этого списка я назвал просто так, не имея никакого понятия, существуют ли эти расы по сей день вообще.

— Про энирай мне ничего неизвестно, как и про октокотов. Когда я видел их в последний раз, коты хаоса уходили куда-то далеко на северо-восток. Но их уже тогда было очень мало. Да и не воины они, погляди вон на Окти, — старик кивнул на сидящего чуть поодаль друга.

Странная красношерстная кошачья голова на восьми пушистых щупальцах, слияние астрала и хаоса и просто непонятное существо. Оружие он держать не способен, маги из них тоже не очень, хоть и навыки к родственной магии высоки. Насколько пусть даже пара сотен этих ребят могла бы улучшить мою армию? Пожалуй, тут леший прав. Даже улиткам я найду применение, а от этих будет немного толку что в бою, что в тылу.

— Кумари вымерли, насколько я знаю, — продолжил Леший. — Разве что одиночку-ренегата или полукровку повстречать можешь, но их ещё меньше, ежели вообще кто остался. Гвервы… возможно. Я вижу одного среди твоих друзей в качестве правой руки, верно? Хорошо, что они могут пойти за тобой, я поверю. За твоим витязем они точно могут пойти. Про фрезий и микотов же просто забудь сразу.

— Вымерли?

— Снежные люди вернулись наверх — под солнцем ещё остались места, где они могут жить. А про грибной народ никто не слышал уже больше тысячи лет. Говорят, ушли они куда-то глубже, к сердцу мира. По ту сторону черноты, за которую даже змеи не смеют соваться.

— За глубинными уровнями с пирамидами змей есть ещё что-то? — удивился я. Не то, чтобы это имело для меня какое-то значение, просто за глубинными уровнями я представлял себе… да в общем-то ничего не представлял. Разве есть что-то ниже?

— Есть, конечно есть, — чуть усмехнулся старик. — Жизнь — она почти везде есть. Не такая как здесь или на Поверхности. Может там, в чернильном ужасе за землями змей, есть ещё что-то, в чём сгинули микоты, оставив тари. Но им Подземье близко, они здесь жили ещё во времена древних.

Я задумался. Леший об этом вряд-ли сможет сказать, но что, если за пирамидами, где-то ещё глубже внизу, есть ещё какие-то ушедшие или осознавшие себя кланы? Может, они тоже могли бы стать моими союзниками? А если там обитают чудовища, может быть есть способ заманить их на территорию змей?

Жизнь в поселении под Разорванным Доменом входила в некий свой ритм, хоть и была по сути здесь явлением временным.

За тот день, что моя группа миновала Лес Секретов и вышла к дальнему полю ущелья Кларифны, здесь успели соорудить подъёмники. Теперь наверх можно будет доставить в том числе и поклажу. А наверху уже ждали примитивные подобия вороньих самоходных телег. Наша версия, увы, нуждалась в ручном труде. Но даже это — вершина совместного обсуждения и здесь с местным советом, и другой копией на выходе из Леса.

В идеале было бы проще послать лиир Сайрису, но старый друг на удивление не отвечал. Он будто вообще не слышал моей мелодии. Причины могло быть четыре. Или он сам не желал общаться, или находился слишком далеко, например, в другом мире. Или был мёртв, или… потерял связь со мной.

Например, если ему стёрли память, он вряд-ли расслышит посланный ему лиир. Просто не поймёт, он ведь не урождённый сиинтри, а всего лишь использует приёмы, которым я его обучил.

Я всерьёз забеспокоился за друга. Но сейчас идти в Доминион и выяснять его судьбу я себе позволить не мог. Чуть позже. Нужно хотя бы доставить всех в безопасное место и дать указания на время моего отсутствия. Работы по обустройству новой базы было очень много.

Так или иначе, с простейшим подъёмником на грубой рабочей силе мы справились, и даже начали готовить всё к началу похода.

В любом случае сперва крепость Каменного Облака должен был посетить я. Один. И только потом — все остальные.

Подземье тоже благоволило нам.

Эта ночь прошла спокойно. Впервые за долгое время абсолютно спокойно.

Усталые, мы повалились спать едва ли не всем отрядом в обнимку. Никто даже поесть перед сном не успел. Не помню кто взял на себя дозор и был ли он вообще — в любом случае, кристаллиды не спят и всегда на страже.

Проснулся я от тихого разговора Балтора с Тайной.

— … но как тогда власть правила ваша, если самой власти нет в том?

— Ты не понимаешь, что такое эмпатократия, брат гверф, — нежно ответила Тайна, будто рассказывала сказку. — Ты ведь идёшь за Лииндарком, потому что веришь в него, а не потому что у тебя долг, или тебя кто-то принуждает, верно?

— Премногим да. Но коим такое возможно в стране всецело? Коль миллионы в ней?

— Эмпатия. В мире древних тари были ценны узы. Как воля у аму или ум у змей. Самая большая ценность — это узы. Ценна лишь любовь — к близким, к своей семье, к детям, к родителям, к своей миирам’торрин. Если лидер империи в чём-то не прав — да, ему об этом скажет простой кузнец, как другу. И получит ответ. У нас никогда не было сильных и слабых, высших и низших. Только… чувства.

— Немногим, но понял суть. Только утопией видится… хотя и влечёт тем же.

— Совершенный, но очень хрупкий механизм, — с нотками грусти согласно ответила Антайна. — Все конфликты в истории тари были кровавыми, и все дорого нам обходились. И все — организовывались кем-то иным. Говорят, самые первые тари, которым по легенде дали около десяти тысяч лет, жили в натуральном раю.

— Механизм, что совершенен, но хрупок. Немногим… премногим мне не по себе, Антайна, с того что нечто древнее и мудрое, ак ты…

— Ни слова. Антайну огорчают такие слова. Они принижают поступок сделанный на эмоциях, а значит принижают значимость и самих эмоций. Ты думаешь, я недостаточно благодарна тебе, Балтор?

— Бо-оги! Да как же вы так, тари, думаете-то…

— Так поясни, друг гверф, — пошла на попятную тари. — Эта Антайна чувствует смущение внутри тебя. Но не понимает причин. Гверф считает, что вассальная клятва верности ничего не значит для тари? Или… что Тайночка слишком стара быть слугой тар Балтора?

— Ну… ээ… нет, премногим нет… — начал было оправдываться окончательно смутившийся Балтор.

А я вдруг понял, что она просто издевается над ним. В хорошем смысле, ей нравится его смущать похвалой. И похоже, статус «таинственного древнего т’риантари», её удивляет и забавляет. В её времена она была самой обычной тари, и никого этим было не удивить.

И ведь ей действительно симпатичен гверф, — подумал я. — Вот они какие, тари. Может, это ещё одна какая-то особенность их народа? Как-то же некромант Мельхиор влюбился в, мать его, богиню Смерти. Это ж какие вкусы в девушках нужно иметь, чтобы запасть на совершенно бесчувственную холодную сущность, созданную лишь чтобы править планом Смерти и решать загробные вопросы?

Нет, тари определённо безумны. Следует признать, что Антайна небесно красива. Все тари очень красивы, чего уж там. Более красивую девушку я в своей жизни видел лишь единожды. А Балтор… ну, если брать лишь душевные качества, то более достойного спутника ей не найти.

Тихо мелькнув мимо них, я вышел под каменное небо над Кларифной и набрал полные лёгкие свежеговоздуха. Не застоявшегося в тоннелях, а свободно летающий на одной из самых больших локаций известного мне Подземья.

Берег Тёплой реки виднелся вдалеке, как и сама река — она угадывалась по поднимавшемуся от неё горячему пару. Где-то там в её водах обитает самая вкусная рыба, лишённая глаз серебрянка…

А самое главное, я не видел на её берегу крыс. Вдалеке что-то чернело, но никаких незуми.

Джерри, если он здесь, мог скрыть свой лагерь, как и тогда, так что расслабляться рано. Но всё равно я подсознательно опасался увидеть, что здесь крысиный лагерь. И всё же нужно будет всё разведать, прежде чем лезть дальше. Сейчас не лучшее время и условия для битвы с крысами, так что если незу всё ещё здесь, лучше будет обойти Кларифну через эйндальские тропы, и уже оттуда к пещерам сталамиты и к Доминиону.

— Лиин, прости, мы разбудили тебя… — послышался голос Тайны.

— Всё в порядке. Вы и так вышли из лагеря, чтобы не мешать. Да и я уже привык. Просто пора просыпаться.

— Поняла. Ну, раз уж я тут, хотела сказать тебе спасибо, что вытащил и позволил вступить в группу. Я знаю, у тебя отношение ко мне не очень хорошее…

— С чего ты взяла? — перебил я.

— Я же тари. Я чувствую.

— Оно скорее нейтральное. Ты приносишь пользу. Кое в чём бывает и косячишь по незнанию. Это нормально. Мне достаточно того, что тебе доверяет Балтор. Хотя если ты с нами надолго, хорошо бы ты подружилась и с остальными.

— Всему своё время, слышащий. — ответила тари. — Ты собрал интересную группу, к каждому нужен свой подход и свой ключик от сердца. Не волнуйся, очень скоро меня будет любить даже моя бывшая коллега.

— Звучит как-то тоже не очень, — хмыкнул я. — Просто будь собой и делай общее дело, большего от тебя никто не требует. Во всяком случае, на сторону змей или крыс ты не перейдёшь в любом случае.

— Поняла. Эта Антайна поняла тебя. Но если что, можешь положиться на своего эмпата, — кошка шутливо высунула язык.

Предлагает использовать её в качестве внутреннего шпиона в группе и докладывать о настроениях? В этом нет необходимости, я и так доверяю здесь каждому. Но в будущем, когда рядом со мной появится много незнакомых предводителей других видов, пожалуй да, эмпат под рукой мне бы не помешал.

— Кстати, если не секрет, почему ты говоришь о себе в третьем лице? — вдруг спросил я, когда Тайна уже собиралась уходить. — Вроде другие тари разговаривали нормально.

Бывшее дерево, а теперь на редкость красивая девушка-тари, помрачнела.

— Потому что эта Антайна не я… командир. Тайна стала деревом, разделила с ним сознание, была заражена пустотой и много сотен лет не говорила с разумными, разрастаясь в теплице. Сколько в этой Антайне настоящей Антайны тар Райги? Я… будто смотрю на всё это со стороны, но управляю этим телом. Этой Тайной, но она — не я.

— Сложно, — признал я. — Извини, что поднял тему.

— Да ничего. Знаешь, командир, у тари был обычай. Когда мы меняемся внутри так сильно, что перестаём походить на себя, мы меняем имя. Некоторые по девять имён успевают сменить в жизни. Может, ты даже встречал запись имени тари из пяти-шести слов? В общем, однажды перестану быть этой Антайной, и стану кем-то другим. Но пока что я не знаю, кто я…

Тяжело вздохнув, я кивнул и сам направился обратно в сторону лагеря.

— Ты тари, присягнувшая правой руке наследника твоего небесного короля, Тайна. — ответил я. — Забудь о прошлом, и давай вместе строить настоящее. Если шестая эра станет эрой сиинтри, в ней не будет рабства и высших зверянских родов, это будет альянс равных, так что это и твоя лично победа, тари. Пошли, перекусим и обсудим разведку долины…