Мистер "Пушистик"

Глава 16

Когда в жизни девушки появляются те самые отношения, на которые она (пусть даже втайне от себя) возлагает большие надежды, ее мандраж распространяется на всех вокруг. Первая волна этих возбужденных вибраций, само собой, приходится на ближайшее окружение — лучших подруг, домашних питомцев, сестер или братьев, друзей-геев и тех людей, кому дана привилегия видеть истории в социальных сетях, помеченные зеленым кружочком. Лана не могла похвастать таким богатым списком друзей. Да она и в целом не хотела как-то распространяться о разговоре, который произошел между ней и Хантером, но… В ее жизни были Кэт и Джуно. А эти двое научились не ждать приглашения и приносить чужие личные границы в жертву собственному любопытству.

Поэтому, как только началась рабочая неделя, и Лана начала появляться в офисе, дома ее ждал допрос. Девушке оставалось только радоваться, что пес и подруга не спелись, иначе она бы совсем с ума сошла.

— Ты проявляешь чудеса выдержки. Скажи, чем вожак тебя тренировал? — хмыкнул Джуно на уличной прогулке.

— Ты о чем?

— Ты либо пытаешься выдать себя за скромницу, либо… Стесняешься?! — вдруг дошло до него и он хрипло заржал.

— Это точно не твое дело, — тряхнула головой Лана. — Вот ведь пристали. Вам с Кэт что, заняться нечем?

— Кэт уже три месяца без отношений на стенку лезет. Меня вообще к чужим собакам подпускают только в вашем офисе…

— И что тебе не нравится?

— У меня нет привычки строить отношения на работе, — гордо фыркнул Джуно и посеменил вперед, но натянувшийся поводок заставил его остановиться. Пес недовольно тявкнул и обернулся. — Что?

Лана смотрела на него испепеляющим, полным презрения взглядом.

— Как же ты меня достал, — покачала головой она. Джуно оскорбленно хрюкнул.

— Не хочешь получать дельный совет — не слушай. Поговорим, когда будешь в настроении. А теперь веди меня домой, а то на работу опоздаешь. Хотя… Тебе теперь должны многое прощать.

Вместо ответа Лана дернула поводок. Джуно тоже не растерялся и заорал, как потерпевший. На его вопли обернулись все гулявшие в парке собачники, и даже в утреннем полумраке Лана могла разглядеть их полные осуждения взгляды.

Девушка злобно рыкнула, схватила Джуно за шкирку, подняла на руки и гордо потопала к дому. Нужно было еще успеть переодеться. По пути она думала об этой жуткой несправедливости: вот, человечество придумало законы о защите прав животных, каким-то образом превратив хозяев в источник безусловного зла и домашних питомцев — в жертв их злодейства. Но почему-то не было ни одного прецедента, когда оправдали бы человека, замученного собственным питомцем. «Наверное, потому что люди, занимавшиеся зоозащитой, никогда не вели бесед со своими подопечными», — подумала Лана и скосила глаза на Джуно. Злобная собачка, виртуозно играющая на ее нервах, распушилась и округлила глаза, глуповато высунула язык и теперь собирала умиленные взгляды прохожих.

— А ты — рыжая ведьма, которая тащит меня непонятно куда, — злорадно хихикнул он. — Да ты расслабься. Я просто держу тебя в тонусе.

— Зачем?

— Чтобы не расслаблялась. Ты, раз уж решила стать парой вожака, должна понимать…

— Ты о чем?

— Что нужно быть очень осторожной. Теперь за тобой будет следить вся стая. Это психология.

— Зоопсихология.

— Называй как хочешь, но это касается как стаи, так и офиса. Не забывайся. А то повторишь свои прошлые отношения, а мне потом опять полгода смотреть сериал про твою депрессию.

Лана прикусила губу. Вот не хватало еще, чтоб четырехногий сожитель обвинил ее в том, что она сама запорола прошлые отношения. Это ведь не она сбежала в другую страну, бросив всех, это не она скрывалась вместо того, чтоб просто поговорить, это…

— Я знаю, о чем ты думаешь. Просто ты слишком привязываешься, а это может пугать. Вспомнить хоть, как ты пыталась нас всех нарядить одинаково, как будто мы семья, — хихикнул Джуно.

— Это было давно.

— Просто на всякий случай — не надо.

По дороге на работу Лана все пыталась выбросить этот разговор из головы, но он возвращался бумерангом. А вслед за ним подтягивались и воспоминания: завтраки в кафе, прогулки по набережной, совместные планы, а потом ноющая боль от расставания. Она и сама не хотела повторять этот опыт и была максимально осторожна. Вот только Хантер о ее осторожности и слушать не хотел, и рассказывать кому-то об этом Лана не считала необходимым.

Каждое утро на ее рабочем столе появлялся стаканчик еще горячего кофе и какая-нибудь свежая булочка. А в обед Хантер приглашал ее к себе в кабинет «обсудить стратегию». Правда, обсуждение длилось от силы пятнадцать минут, а затем они оказывались на диване или на столе и долго со вкусом целовались. В первый раз Лана попыталась снять с него рубашку, но Хантер остановил, хоть по нему и было видно, как ему нестерпимо жарко в строгом костюме. Он касался ее рук, зарывался носом в волосы, изучал языком ее рот и изгибы шеи. Вот и теперь он медленно, со знанием дела, доводил девушку до исступления медленным поцелуем. У Ланы темнело в глазах от этого сочетания нежности и требовательности, она царапала ногтями обятнутые рубашкой плечи и извивалась, пытаясь получить больше прикосновений. Первое время было неудобно, но очень быстро Лана привыкла к таким планеркам. И Хантер не без удовольствия замечал, что она держится все увереннее, заходя в ее кабинет.

— Тебе очень идет, — выдохнул он ей на ушко и провел языком по шее.

Они лежали на диване, прижавшись друг к другу так тесно, будто это был спасительный плот в ледяном океане. Метафора метафорой, а в объятиях Хантера действительно было жарко, так, что дыхание перехватывало.

— Что? — спросила Лана, поворачивая голову, чтоб посмотреть в его разноцветные потемневшие от желания глаза.

— Быть здесь. Со мной, — прошептал Хантер. Его ладонь крепче стиснула талию девушки. Лана улыбнулась еще шире. Да, ей определенно шло. Здоровый румянец и блеск в глазах, появившиеся за последние дни, разве что слепой не заметил. Благо, пока никто не срастил это с ее частыми визитами к генеральному директору — все оправдывалось подготовкой к скорой рекламной кампании.

Хантер, словно почувствовав, что ее мысли снова уходят в рабочее русло, ухватил ее за подбородок и жадно поцеловал. Лана послушно раскрыла губы, мягко касаясь его языка своим. Все тело беспощадно ныло, требуя большего, но Хантер не торопился. Когда Лана провела рукой по его животу, мужчина улыбнулся и, перехватив ее запястье, отвел в сторону. Девушка разочарованно вздохнула. Она ведь знала, чувствовала, что он не просто рад ее видеть.

— Не так быстро, — сказал Хантер, потянувшись к ней. — Я, конечно, понимаю, что с этим офисом у нас связано многое, но это не самое лучшее место, не находишь?

— Извини, — покраснела Лана, отчасти признавая, что даже для нее такой шаг — это чересчур. Но с другой стороны, стоило только подумать об этих панорамных огромных окнах и заваленном бумагами столе, и в низу живота все сразу сладко заныло в предвкушении. Как бы там ее ни журил Джуно, были вещи, которые она не могла в себе перебороть. Просто не могла. Например, любовь к сексу.

— Тебе не за что извиняться, — ласково провел пальцами по ее щеке Хантер. — Я просто хочу, чтобы мы привыкли друг к другу. Можешь сказать, что я старомоден, но для меня это важно. Я… Не хочу, чтобы ты боялась меня или думала что-то вроде: «Это всего лишь секс».

Он покраснел. Лана готова была протереть глаза стеклоочистителем, лишь бы убедиться, что ей не показалось. Этот мужчина, построивший бизнес-империю, возглавивший стаю и приведший ее в город, говорил такое, от чего по его бледному лицу разливался румянец. Хотелось прямо сейчас взъерошить его и без того растрепанные волосы, оседлать крепкие бедра и, забыв всякую нежность…

— Кажется, я все-таки тебя напугал, — улыбнулся Хантер и потерся носом о ее щеку.

— Все хорошо, я не боюсь, — расплылась в улыбке Лана. — Но ты прав, кабинет не самая лучшая идея.

— По крайней мере, пока, — согласился он и сдвинул ладонь с ее талии ниже, многообещающе стискивая обтянутую джинсами задницу. Лана чуть не пискнула, но все звуки застряли у нее в горле, когда дверь содрогнулась от стука.

— Мистер Хаунд, у меня важные новости.

Кто еще мог вломиться, чтоб перечеркнуть все удовольствие? Конечно же, Бланка.

Лана тут же вскочила, как ужаленная, и принялась поправлять одежду, пальцами на ощупь вытирать помаду и глазами искать пути отступления. На секунду она даже подумала о том, чтобы спрятаться под стол или в шкаф, но тяжелая рука Хантера, легшая на плечо, заставила ее остаться на месте.

— Веди себя естественно, — мягко проговорил он.

— Паниковать и суетиться?

— Нет, просто расслабься. Ты часть стаи, и имеешь право знать все, что скажет Бланка, — он перевел взгляд на дверь. — Входи.

Клацнул замок. Лане не нужно было оборачиваться, она и затылком почувствовала выражение лица Бланки — недовольное, как будто ей перед входом предложили продегустировать свежий навоз. Волчица бросила быстрый наполненный концентрированным осуждением взгляд на Лану. Затем перевела взор на Хантера. Одобрения в ее ледяных глазах не прибавилось.

— Надеюсь, не помешала, — улыбнулась она.

— Ни в коем случае, — махнул рукой Хантер, опираясь о стол задницей и небрежно приводя себя в порядок. — Какие новости?

— Те, чьи следы мы искали в доках, благополучно убрались оттуда.

— Вот как…

— Новых нападений на этой неделе не было, — она опустила взгляд на разрывавшийся от сообщений смартфон. — Поэтому Алистер спрашивает, остаются ли в силе планы на Суперлуние?

Хантер многообещающе улыбнулся и уверенно кивнул.

— Катастрофу, вроде, удалось предотвратить, так что от планов можно не отказываться.

Бланка едко улыбнулась и стрельнула глазами в сторону Ланы.

— Я так понимаю, лисичку вы возьмете с собой на правах ручного зверька?

— Как раз хотел попросить тебя позаботиться о ней, — согласно хмыкнул Хантер. — И научить ее всему, что необходимо.

— Боюсь, для этого времени недостаточно, но я постараюсь, — склонила голову Бланка и обернулась к Лане с самой кровожадной улыбкой, которую только могло выдать ее прекрасное лицо.

Это было выше сил Ланы, девушка вскочила с дивана и поправила рубашку.

— Мне нужно еще со своей работой разобраться.

— Конечно. Этим и объясним очередную катастрофу по твоей вине, — пожала плечами красотка.

— Бланка, — протянул Хантер, глядя сквозь нее. — Нежнее.