Миссия в Зазеркалье

2. Пленники Зазеркалья

Режим контртеррористической операции в юго-восточном районе города был снят уже к концу дня. Но даже этого времени Георгию Монахову хватило, чтобы обзавестись парой новых седых волос. Шутка ли — ведь в той же части города размещалась и база АВР.

Реакцию людей в погонах на обнаружение хотя бы схрона с оружием нетрудно было предугадать. И потому, пока шли поиски треклятых террористов, Монахов не отходил от телефона. То с базой связывался — дабы удостовериться, что все вроде бы в порядке… пока. То выходил на контакт со знакомыми, покровителями и бывшими коллегами из силовых структур.

А вот от первой, нечаянной, идеи — эвакуировать хотя бы схрон — начальник филиала вовремя отказался. Ибо все познается в сравнении. А сидеть-дрожать в подвале, карауля стволы и патроны всяко безопаснее, чем шататься с патронами и стволами по городу. Тем более по району, где проходит операция спецслужб.

Так что в итоге возобладала позиция здорового фатализма. Под девизом: «двум смертям не бывать — одной не миновать». Расположение базы Монахов предпочел не менять. А все проблемы решать по мере их поступления. Но не ожидания.

И позиция эта вполне себя оправдала. Потому что никто посторонний, ни с корочкой, ни с автоматом, на базу так и не заглянул. А уже вечером того же дня силовики рапортовали о более-менее успешном завершении спецоперации. И благополучно удалились восвояси. Не иначе как в собственное параллельное пространство, откуда их самих не слышно и не видно. Зато сами они видят все. И выходят оттуда лишь по мере надобности.

А напоследок ихнее начальство кинуло горожанам «кость» — официальную версию произошедшего. О причастности к взрыву дома и нападении на полицейских некой банды выходцев с Кавказа. Назывался и конкретный предводитель этой банды. Полевой командир, обладатель звучной, но трудно запоминающейся фамилии с окончанием на «оев». Которого, конечно же, ищут. И очень скоро тоже отправят на тот свет, следом за подельниками.

Население, взбаламученное и напуганное, версию с готовностью проглотило. За исключением одного топового блоггера, бывшего родом как раз из этих мест. «Не верьте властям, скрывающим от нас правду, — вскоре разразился он в Живом Журнале, — террористы с Кавказа здесь ни при чем! Никаких заложников не было! И бомбу под дом на Пермской никто не подкладывал! Его расстреляла местная гопота — из пистолетов с какими-то странными пулями. От выстрелов они взрываются, как маленькие гранаты!»

Как водится, к заявлению этому прилагались и приличествующие случаю вопросы. Риторические. На тему «зачем власти обманывают народ», и все в таком духе. Их сетевой поджигатель сердец глаголом оставлял без ответа. Переложив сие почетное бремя на плечи любителей оставлять комментарии. Уж те-то — мастаки отвечать. И на сей раз тоже сил не пожалели.

Снабжена была запись и неким подобием улик. Кое-как снятым роликом, где три подростка действительно подходили к дому и палили по нему из чего-то огнестрельного. А также несколькими фотоснимками. Что отчасти дублировали содержимое того же ролика.

Надо сказать, что блоггера этого здравомыслящие люди всерьез не воспринимали. Даже те, кто захаживал в его журнал. Очень уж помешался он на теме сокрытия властями всевозможной нелицеприятной правды. И выдачи за оную бредовой лжи и постановочных кадров. С точки зрения данного разоблачители даже недавней Олимпиады на самом деле не было. Вместо так и не возведенных в срок олимпийских объектов телезрителям показывали фанерные декорации. А репортажи о соревнованиях снимались в павильонах и обрабатывались при помощи компьютерной графики.

В павильонах же снимали-де и космонавтов на несуществующей по факту МКС. И пуски ракет на военных учениях, и митинги протеста на Болотной площади, и много чего еще. Неудивительно, что вокруг этого блоггера в изобилии роились сетевые конспирологи, выживальщики и авторы никем не признанных научных теорий. Всем остальным на его разоблачения было плевать. Властям — в первую очередь… но не на этот раз.

Вышеупомянутая запись продержалась в ЖЖ чуть больше часа. Немногим дольше протянул и ролик на «Ю-Тубе». Потому что это только рукописи не горят. А сущности виртуальные, вроде веб-страниц, могут исчезать легко, быстро и, главное, бесследно. Так, что на другой день никто и не вспомнит.

Однако прежде, чем удаление произошло, на блог сетевого разоблачителя успел набрести Олег Замшелов. Так, между прочим, в рабочем порядке. Занимаясь каждодневным мониторингом сети. И сразу сообразил, что злополучная запись может быть полезна тому делу, которому он служит.

Скачать видео с «Ю-Туба», Олег, правда, и не пытался. Банально не хватило терпения. Зато фотографии из блога успел перенести все — в количестве полутора десятков. Не забыл и о сопровождавшем их разоблачительном тексте. После чего сломя голову кинулся в офис Монахова.

«Парень, да ты прогрессируешь на глазах!» — прокомментировал его находку начальник филиала. А после высмотрел на снимках лицо одного из подростков-разбойников, получившееся лучше остальных. И как бы невзначай сравнил его с фотографией одного из жертв недавних терактов. Семнадцатилетним Алексеем Жиловым.

«Так я и думал, — прокомментировал свои просмотры Георгий Павлович, — одно лицо! То-то сразу показалось, что где-то я его уже видел. Теперь вот вспомнил, где именно».

И вновь Олегу Замшелову пришлось поработать вдали от родного компа. Причем снова в паре с Яромиром Зброем. Их обоих Монахов отправил в район торгового центра «Луч», где и случились так называемые теракты. Двум сотрудникам поручалось побродить по дворам, расспросить местных жителей. Прикинувшись на сей раз даже не журналистами — родственниками погибшего.

Такая вылазка-прогулка вскоре принесла плоды. Прежде всего, Олег и Яромир выяснили, что Алексей Жилов слыл на районе довольно известной личностью. В конце концов, прозвище «Леха с Олимпийской» абы кому не дадут. Учитывая, что на той же улице могут проживать десятки, если не сотни других Алексеев.

Рассказывали, что Жилов редко посещал школу, почти не контактировал с родителями и вроде бы где-то работал. Только где именно — никто из опрошенных однозначно ответить не сумел. Зато многие знали, что Леха днями и ночами шатался по району с целой шайкой таких же юных бездельников. Кому-то от оных даже перепадало. Особенно под пьяную руку. Хоть и, справедливости ради, не слишком часто.

«Мог ли такой человек стать заложником? — вслух размышлял Олег, — казалось бы, ворон ворону глаз не выклюет. Террористы-то все больше женщинами прикрываются, детьми. Теми, кто заведомо беззащитен. В отличие от такого лба здоровенного. И не чуждого драки. Хотя, с другой стороны, под дулами мы все становимся беззащитными».

Еще Леха Жилов снимал маленькую, но отдельную квартиру. Один черт знает, на какие деньги. Адрес квартиры Зброй и Замшелов смогли узнать у одного из собеседников. «Только учтите, — зачем-то добавил тот напоследок, — она не в собственности. Так что на наследство не рассчитывайте».

Дверь в квартиру, само собой, оказалась заперта. И была железной. То есть, слишком прочной, чтобы выбить ее ударом ноги. Но и здесь Яромир не растерялся. А, велев напарнику отойти, принялся колдовать над замком с тоненькой отмычкой.

— Э-э-э… а разве так можно? — не удержался Замшелов.

— Есть другие предложения? — не оборачиваясь, парировал Зброй, — ну, чтобы проникнуть внутрь? Если нет — тогда не мешай.

Возня с замком заняла чуть больше пяти минут. А затем оба сотрудника АВР переступили порог квартиры. И принялись осматриваться — пытаясь в здешних небогатых интерьерах обнаружить хоть что-то необычное.

Очень скоро усилия Олега и Яромира были вознаграждены. В единственной комнате они обнаружили большое зеркало, покрытое какой-то серебристой субстанцией. А рядом с зеркалом — приоткрытый ящик. С двумя пистолетами внутри.

То, что сходство с земным оружием у этих пистолетов было минимальное, Олег Замшелов заметил и сам. Хотя еще мог принять их за какую-нибудь новейшую разработку военных. Секретную, ясное дело.

Напарник был еще более категоричен.

— Да! Так и есть! — воскликнул он, беря в руки один из пистолетов, — оружие из нашего мира. Точно такой же был у Кондора, когда мы его накрыли. И ведь… в этом контейнере могло поместиться больше стволов.

— И поместилось, наверное, — сказал Олег, — только три из них прихватил этот Жилов со своими дружками. А лишние здесь оставили. Все сходится.

— Так выходит, прав был тот блоггер?

— Раз в год и палка стреляет. Известное дело.

Затем Яромир провел пальцем по серебристой пленке на зеркале.

— Не мы одни такие сообразительные, — проговорил он с досадой, — видимо, Кондор здесь успел плацдарм подготовить. С Жиловым этим договорился. А взамен пообещал чудо-пистолеты от Синдиката. Ха-ха… как раз нес им… подарочки. А его и пришили.

— Что-то не понимаю, — нахмурился Замшелов, — наши же этого Кондора на пустырь выманили. Так почему он оказался там, а пистолеты здесь?

— Теория вероятностей, — небрежно молвил Яромир, — даже я, парень из расстанских трущоб, понимаю. А ты-то, вроде, ботаник.

— Информатик… информационщик, — возразил Олег, ненавидевший этот ярлык со школьной скамьи.

— Тем более, — в голосе Зброя послышалась легкая укоризна, — тут ведь все просто. Зеркало для выхода в ваш мир выбирается случайно. Эта вот хрень серебристая только повышает шансы на переход через конкретное зеркало. Делает его предпочтительным. Если же таких предпочтительных два, то шансы между ними распределяются пополам. Так здесь и получилось. Половина — на Кондора и нашу засаду. А половина на ящик и эту квартиру.

— Понятно, — вздохнул Замшелов, — хоть и не совсем. Почему не переместилось, например, по половинке Кондора и половинке ящика?

— Ты ботаник, — отмахнулся от вопроса Яромир Зброй, — вот поразмысли об этом на досуге. А по мне, так лучше бы делом заняться. Забрать ящик на базу. И шефу доложить.

Спорить было ни к чему. Так что дорожки двух сотрудников АВР вновь разошлись — до поры до времени. Яромир взял на себя труд по доставке на базу оружия из Зазеркалья. Не самолично, конечно. Вскоре за ним приехали.

А Олегу вновь выпало общаться с начальником филиала.

Монахов слушал его внимательно и со стремительно мрачнеющим лицом. «А все-таки хорошо, что я не успел отчитаться по вылазке из Зазеркалья», — признался он по окончании рассказа.

Здесь стоит заметить следующее. Чуть ли не каждый из филиалов Агентства существовал автономно. Самостоятельно зарабатывая деньги себе и сотрудникам. Потому их зависимость от центрального руководства из Берна была минимальной.

Соответствующим было и отношение к отчетности. То есть, сугубо формальным — для облегчения души. Но только в обычных обстоятельствах. Каковыми не были ни проникновение на Землю оружия из Зазеркалья, ни недавнее варварское его использование.

Потому очередное послание в Берн имело статус наивысшей важности. Не заставил себя ждать и ответ. Что прежде случалось крайне редко. Через три дня на факс Георгия Монахова пришло письмо от самого Якоба Валленхауса. Директора АВР.

Писал господин Валленхаус… вернее, кто-то из его подчиненных, на хорошем английском. Начавшись с «Hello, George!», письмо содержало соболезнования по поводу недавних происшествий на юго-востоке города. После чего плавно переходило к констатации малоприятного факта. Недостаточности принимаемых мер для защиты земного человечества от преступников из иных миров.

Еще к письму прилагался директорский приказ. Его Монахов зачитал уже в присутствии срочно вызванных Олега Замшелова и Яромира Зброя. С коими вместе Георгию Павловичу было предписано отправляться в Зазеркалье. Дабы уничтожить установку для перемещения между мирами.

— Видимо, как самым осведомленным, — от себя добавил шеф, — ну а в моем случае — еще и чтоб форму не терял. Не отращивал зад, в кресле сидя. Чем, так сказать, кресло шире, тем больше возможностей для такового вот роста. Но вы не волнуйтесь: тамошних головорезов мы будем бить их же оружием. Пистолеты привез?

С последним вопросом он обратился конкретно к Зброю.

— И проверил, — с готовностью ответил Яромир, выкладывая на стол оружие из родного мира, — обойма полная. И… вот еще что.

Последним он положил перед Монаховым устройство, похожее на пульт от телевизора. Примерно тот же размер, кнопки… правда, немногочисленные. И излучатель на передней части корпуса.

— Молодец, — шеф одобрительно кивнул, — а я ведь о пультике чуть не забыл. Хотя без него не переместимся, факт.

— Нам придется убивать? — робко поинтересовался Олег, беря один из пистолетов и примеряясь.

— Весьма вероятно, — отвечал Монахов, — только… тебе ли париться, Алгар, сын Ашсара? Напомнить, сколько народу ты положил в Подземном Мире?

— Не я. Меч Меззара Властолюбца, — Замшелов слегка покраснел, словно шеф напомнил ему о чем-то постыдном.

— Значит, придется привыкать, — перешел на повелительный тон Георгий Павлович, — такова уж наша работа. Печально, но правда. Надеюсь, что занятия на базе не прошли для тебя даром.

— Я тоже, — вздохнул Олег, — а как насчет ученых? Ну, тех, что установку обслуживают?

— Вот их, я думаю, придется уничтожить в первую очередь, — последовал ответ начальника филиала, — но опять скажу тебе: не парься. Среди них уж точно не будет ни Коперников, ни Эйнштейнов. А только продажные твари, готовые работать даже на гангстеров.

Яромир нахмурился. Наверняка насчет «продажных тварей» у него имелось собственное мнение. Причем вряд ли близкое к точке зрения шефа. Но приказ есть приказ. Противиться оному беглец из Зазеркалья не собирался.

Ближайшее большое зеркало находилось в том же бизнес-центре. В коридоре, этажом выше. Правильнее было бы называть его участком стены с зеркальной поверхностью. Только Олегу, Яромиру и Георгию Павловичу было не до терминологических прений.

К счастью, других людей поблизости не оказалось.

Подойдя к зеркальной стене, Монахов нажал на кнопку-другую «пультика». После чего все трое смогли полюбоваться метаморфозой, произошедшей с зеркальной стеной. Та мало того что перестала отражать. Так вдобавок из твердой и ровной превратилась во что-то мягкое и податливое. Как пластилин.

Первым коснулся стены Яромир Зброй. После чего, не мешкая, шагнул вперед. И скрылся — погрузившись в полужидкую массу. Олег Замшелов шагнул вторым. Шеф же, с «пультиком», покинул свой мир последним. И как только устройство для перемещения исчезло с Земли, стена вновь стала прежней.

Переход получился безболезненным. И даже почти без неудобств. Лицо словно бы погрузилось в прохладную воду. Отчего Олег, например, рефлекторно задержал дыхание и закрыл глаза.

Отпустило уже через секунду… однако увиденное не порадовало. Собственно, и видеть-то было нечего. Ибо мир по другую сторону зеркала встретил незваных гостей глухой темнотой.

— Ну ё-мое! — послышался недовольный голос Монахова.

А в следующий миг в глаза всем троим ударил свет. Не особо яркий по меркам Земли, но на контрасте с темнотой — весьма неприятный. Судорожно моргая и осматриваясь, сотрудники АВР поняли, что находятся в каком-то помещении. Не то в подвале, не то просто в комнате без окон. Причем весьма просторной, с высоким потолком.

Помещение было заставлено разнообразной аппаратурой: с кнопками, экранами, куделями из проводов. Под одеждой покалывало — видимо, воздух содержал слишком много электричества. Но не аппаратура привлекла внимание трех пришельцев. И уж тем более не это мелкое неудобство.

Помещение было заполнено людьми. Вооруженными. И в количестве не менее двух десятков. Облаченные, кто в комбинезоны, как у Влая Кондора, кто в камуфляж и даже в подобие классических костюмов — все они выстроились вдоль стен. И целили в трех чужаков местными аналогами ружей и винтовок.

— Сюрприз! — рыкнул один из них, рыжебородый детина с банданой на голове, — бросайте ваши пукалки, ребята.

Снаружи принадлежащий Синдикату лабораторный комплекс оказался огромным зданием. Причем, огромным, прежде всего, по площади — хотя и высота была немаленькая. С пятиэтажный дом.

На самом деле этажей было еще больше. Только часть из них располагалась под землей. И номер, соответственно, имела отрицательный.

Облицованное черным мрамором и с маленькими оконцами, здание напоминало замок Темного Властелина. Или некоего, неестественно бледного графа, днем предпочитающего спать. Причем, в гробу. Под стать был и фон: серое небо вперемежку с совсем уж темными, тяжелыми тучами. Впрочем, если верить Монахову и Зброю, такая погода в Зазеркалье почиталась в порядке вещей.

К зданию прилегал небольшой парк, по которому прохаживались сотрудники лабораторного комплекса. Кто-то курил, кто-то что-то обсуждал с коллегами.

И в этот парк вывели трех сотрудников АВР сразу после пленения. Вывели, правда не для расстрела, вопреки их ожиданиям. А только чтобы втолкнуть в серый фургон с эмблемой Синдиката на кузове. Символом, похожим не то на перевернутую букву «А», не то на латинскую «V», пересеченную горизонтальной чертой. Точно такая же фигура, только золоченная, красовалась над входом в здание лабораторного комплекса.

Двое людей Синдиката поехали в кабине фургона. Остальные расселись по нескольким машинам, припаркованным здесь же: невдалеке от ворот. Выглядели машины аляповато — выкрашенные в серый или грязно-зеленый цвет. И непривычно угловатые, тяжеловесные. Этакие коробки на колесах.

Пыхтя и фыркая моторами, машины устремились в направлении ворот. Где уже им навстречу поднималась полосатая палка шлагбаума.

Само собой, внутренняя обстановка фургона удобством не отличалась. Пол был грязный до черноты. Из всей мебели — только грубо сколоченный топчан у одной из стенок. Единственной вольностью, доступной пленникам, была относительная свобода движений. Ни заковывать их в цепи, ни хотя бы надевать наручники люди Синдиката не стали. Полагая, видимо, что деваться трем сотрудникам АВР и без того некуда. По крайней мере, в этом городе.

Первым с начала пути нарушил молчание Георгий Монахов.

— А не дураки оказались-то, — молвил он с досадой, — приготовились… как будто заранее знали! И что самое обидное, почти сперли нашу идею. Ну, когда мы засаду на ихнего Кондора организовали.

— Так может, он им и подсказал, — предположил Яромир, — успел перед смертью.

— Меня больше удивляет, что нас тоже не убили, — посетовал Олег. Чем вызвал горькую усмешку Зброя.

— О, на этот счет можешь не волноваться, — хмыкнул он, — просто Синдикат любит устраивать публичные расправы над своими врагами. Или просто над неугодными. Для боссов это что-то вроде шоу. Где сами они выступают в роли ведущих. Так что казнят нас немного позднее, на главной площади города. Перед толпой расстанцев и им же в назидание. А возможно, и в присутствии телекамер.

— Блин! Да что ж за дикость-то? — не сдержавшись, возмутился Замшелов, — куда власти-то ваши смотрят? Ладно, в Расстане у Синдиката все куплено. Но за его пределами…

— Я же говорил, — небрежно отмахнулся Яромир, — Совет Четырех уже не тот. Он теперь вроде земных монархов: живет на деньги налогоплательщиков, устраивает приемы и прочие церемонии… и ничего реально не решает. Собственно, потому так и живем.

— Так надо бежать! — вскинулся Олег, — чего ждем-то?

— Возможности, — ответил и за себя, и за Зброя Монахов, — которой лично я пока не вижу.

Две машины Синдиката ехали впереди фургона. Еще две пристроились позади, и по одной — слева и справа. Других транспортных средств на пути почти не встречалось. Но даже те, что попадались, немало затрудняли движение. А виной тому была улица, слишком узкая, чтобы двигаться по ней в три ряда.

— Дорогу! Синдикат едет! — то и дело орал водитель одной из передних машин процессии. Заставляя рядового автомобилиста боязливо прижиматься к тротуару. Последний, кстати, тоже был не сильно широк. Во всяком случае, по меркам Земли.

Путь пролегал мимо верениц зданий — однообразных бетонных ящиков, различавшихся только количеством этажей. Почти вплотную прилегая одно к другому, они казались единым целым. Одним огромным сооружением, раскинувшимся вдоль улицы.

Время от времени бетонные ящики сменялись небоскребами, из-за тесноты едва не закрывавшими небо. В отношении их дозволялось некоторое разнообразие форм и цветов. Но и здесь яркие краски Зазеркалью претили. Серый цвет стен сменялся черным, черный — бурым или металлическим окрасом.

Снимай кто-то пейзажи этого города на черно-белую пленку — он не потерял бы в качестве почти ничего. Только едва ли мог найтись желающий запечатлевать этот серый бетонный лабиринт. И тем более любоваться результатом.

На многих зданиях мало-мальски яркими пятнами сверкали вывески. Во время очередной вынужденной остановки Олег Замшелов даже улучил момент и попытался прочесть надписи на них. Но сразу вынужден был признать поражение. Ибо ни кириллица, ни латиница в Зазеркалье не использовались. И хотя выглядели местные буквы вроде знакомо, но звуки обозначали совсем иные. Отчего в понятные Олегу слова не складывались. Чем напоминали электронный документ с неверно подобранной кодировкой.

Лишь картинки-эмблемы позволяли угадать, куда ведет та или иная вывеска. Знаки эти оказались общими для обоих миров. То дымящаяся чашка на блюдце, то ножницы, то кубок, обвитый змеей.

А у одного из перекрестков движение всей колонны, и без того медленное, прекратилось вовсе. С резким торможением и руганью кого-то из водителей. Со стороны улицы, пересекавшей путь, доносились многочисленные выкрики. Приправлял их шум, похожий на стук металла о камень.

— Что еще? — встрепенулся Монахов.

— Ясно что, — ухмыльнулся всезнайка Яромир, — мутанты. Несчастные выходцы из Шамаханских пустошей. Бедные, угнетенные… но не смирившиеся со своей участью. И готовые протестовать.

— Выходцы… откуда? — переспросил Олег Замшелов. Название показалось ему смутно знакомым… но не более того.

— Шамаханские пустоши, в прошлом — Шамаханские равнины, — отвечал Зброй.

— Это там случилась ядерная война, — добавил Георгий Павлович, — первая и последняя в истории Зазеркалья.

— Вопреки надеждам тогдашних властей, кое-кто из шамаханцев выжил, — продолжил объяснять Яромир, — хоть и не вполне сохранив человеческий облик. А взамен приобретя нечеловеческую же плодовитость. За раз одна самка… ну ладно, женщина-мутант приносит до полдесятка… детей. А поскольку прокормить эту ораву в пустошах нечем, мутанты поперли в наши города. Так и прут… уже который десяток лет.

— А чего пускают, если с ними проблемы? — не понял Олег.

— Так не одни же проблемы, — возразил Зброй, — плюсы тоже есть. Мутанты охотно берутся за любую работу. Даже за самую грязную и тяжелую. За гроши готовы работать… порой даже круглосуточно. Но при этом как-то успевают размножаться. А нам в городе и без того тесно. Вот и притесняем друг друга понемногу.

Разговорившись, он даже забыл о скорой смерти, грозившей всем троим. Не иначе, тема эта была Яромиру близка.

— Есть и вторая проблема, — продолжал он, — так сказать, эстетическая. Красотою мутанты не блещут. А теперь представьте: во всем миллионном городе есть только один общественный парк. Где горожане любят гулять, причем часто с детьми. И мутанты тоже не прочь погулять. И вот они встретились. Последствия представляете?

— Более чем, — за двоих отвечал Монахов.

Между тем движение все не возобновлялось. А до трех пленников донесся голос, усиленный микрофоном.

«Вы считаете меня безобразным, — вещал он гневно и с артистичной печалью, — вы считаете нас уродами только потому, что мы выглядим не так, как вы! Но в том нет нашей вины. Боги создали меня таким. И не вам презирать плоды их трудов!»

— Красиво говорит, — заметил Олег, — особенно для приезжего чернорабочего.

— Ну не все же они приезжие, — возразил Яромир, — многие успели родиться здесь. И по-славски говорить им привычно. К тому же, не каждый мутант чернорабочий. Некоторые даже умудряются поступить в колледж. Хотя корни свои при этом не забывают. Еще бы, такое забыть!

«…готовы работать на вас и день и ночь, — все не унимался невидимый оратор, — но мы не позволим вытирать об себя ноги! Мы хотим — чего?»

«Рав-но-пра-ви-я!» — проорало в ответ множество глоток.

«Равноправия, — повторил оратор, — уважения. Мы не крысы из канализации и не бессловесный скот. Мы такие же разумные существа как и вы! Не хуже. А где-то…»

Надрывно завопили клаксоны, перекрывая последние его слова.

— Не поможет, — проворчал затем водитель одной из машин Синдиката. Что, впрочем, не помешало ему посигналить вновь. Повторив отчаянную попытку отпугнуть мутантов шумом.

— Пристрелите эту суку, — рявкнул вышедший на проезжую часть рыжий детина с банданой. Сам он уже держал наизготовку нечто огнестрельное и с длинным стволом.

— Многовато их там что-то, — посетовал один из людей Синдиката, высовываясь из машины.

— Я сказал: пристрелить, — рыжебородый был неумолим, — самого говорливого. А остальные разбегутся.

Сказано — сделано. Хлопая дверцами, боевики Синдиката выходили из машин, сжимая в руках стволы. Один за другим звучали щелчки затворов, легкие хлопки выстрелов. Некоторые из выстрелов были бесшумны. Но столь же опасны для всего живого.

В ответ со стороны перекрестка донеслись крики боли и страха. Но и гнева тоже. А затем в направлении колонны Синдиката полетели палки и камни. Много камней. И не только мелких. Пару раз кузов фургона содрогнулся от попавших в него булыжников. Размером, наверное, с половину человеческой головы каждый.

Пальцы людей Синдиката вновь и вновь жали на курки и пусковые кнопки. Но и мутанты не сдавались. Причем, численный перевес явно был на их стороне. Он-то и решил исход схватки.

В окошко трое пленников видели, как упал один из боевиков. Его напарник дал деру, зачем-то бросив свое оружие. И напрасно! Потому что им почти сразу овладел один из мутантов, что перешли, похоже, в наступление. С лиловой пупырчатой кожей, четырьмя руками и одетый в нелепые штаны с подтяжками — смотрелся мутант немного забавно. Однако беглецу было не до смеха. Подняв захваченный ствол, мутант сделал пару выстрелов вслед. А затем воздел оружие над головой и торжествующе заголосил.

К этому возгласу победителя добавилось еще несколько глоток. А выстрелы стихли. Не то стрелять стало некому, не то людям Синдиката пришлось отступать в ожидании подкрепления.

А трое пленников, не сговариваясь поняли: такой расклад сулит им шанс. Последний, наверное, шанс на спасение.

— Эй! Выпусти нас! — окликнул четверорукого мутанта Олег Замшелов, выглядывая в решетчатое окошко, — мы тоже не любим Синдикат. Как и вы.

— Плевать, — бросил мутант в ответ, — вы не лучше. Наверное, вы тоже считаете уродами таких как я.

— Вовсе нет, — подключился к переговорам Георгий Монахов, — вот вы, уважаемый, очень даже недурны собой.

— Да-да, — продолжал Олег, — четыре руки — разве это плохо? Я вот, например, тебе завидую. Можешь работать за двоих…

— Все понятно, — с неприязнью проговорил мутант, — привыкли, что если мутант, значит только работать и может. Забавляетесь… раса господ? Да отымей вас Сатан во все щели!

— Короче, — возвысил голос, оттесняя Олега от окошка, Яромир Зброй, — нам нужно встретиться с Шабиром. Срочно. Знаешь такого… надеюсь?

— А как же, — сразу сменил гнев на милость мутант, — кто ж не знает Шабира. А еще я знаю, что Шабир кого попало не привечает. Особенно из ваших.

С этими словами он навел захваченную винтовку на задние дверцы фургона, целя в замок. Один выстрел — и на месте замка осталась дыра шириною в две руки. И створки с лязгом распахнулись.

Один за другим, трое сотрудников АВР спрыгнули на окровавленный асфальт. Исход стычки между мутантами и людьми Синдиката они оценили верно. Боевиков… живых поблизости не осталось. Возле машин валялось не меньше десятка человеческих трупов. Нашел здесь свою смерть и рыжебородый тип, отдавший роковой приказ.

Не обошлось без потерь и среди мутантов. Целые груды разноцветных трупов буквально перекрывали перекресток. Рядом валялись брошенные транспаранты.

— Благодарствую, — сказал Яромир, обращаясь к лиловому мутанту. И по очереди пожал обе его правые руки.

— Сочтемся, — хмыкнул тот.

— А кто такой Шабир? — поинтересовался Олег Замшелов.

— Мой хороший знакомый, — отвечал Зброй, одновременно подбирая с асфальта одну из винтовок, — к которому мы сейчас пойдем. Вернее, поедем. Чего идти-то, когда столько транспортных средств нам оставили?

Затем он замер и помолчал немного, словно прислушиваясь к уличному шуму. И добавил:

— Если кто и сможет теперь нам помочь, так только Шабир.

Распахнув приоткрытую дверцу одной из машин, Яромир влез внутрь. Спустя несколько секунд мотор отозвался радостным гудением.

— Чего ждем-то? — окликнул Зброй спутников, высовываясь из кабины.

— Как видишь, — отозвался Монахов, осматривая трупы, — тоже вооружаемся. По твоему примеру. Лишним не будет, сам понимаешь.

А Олег меж тем уже разглядывал поднятую с земли винтовку. Взвешивал ее в руке и даже пытался куда-нибудь прицелиться.

Угнанная машина — трофей небезопасный. Особенно если принадлежит она преступному сообществу, контролирующему целый город. И хотя автомобиль, на котором сбежали сотрудники АВР, эмблемой Синдиката украшен не был, вскоре пришлось его оставить.

Произошло это на полпути к таинственному Шабиру. А само предложение преодолеть оставшиеся километры с иным транспортным средством исходило от Яромира Зброя.

«Не хотелось бы подставлять столь полезного знакомца, — говорил он на сей счет, — а машина Синдиката у порога выдаст его с потрохами. Наверняка эти подонки на Шабире и отыграются. За нас».

Ни Олег, ни Георгий Павлович не возражали. Машину припарковали возле высотной гостиницы. Своей формой та еще напоминала не то здание МГУ, не то офис Министерства иностранных дел России. Хотя серый мрамор, покрывавший стены, сходство это несколько приглушал.

О том, что это гостиница, и Монахов, и Замшелов догадались по целой процессии людей с чемоданами и сумками на тележках. Похожие на муравьев, те двигались в направлении парадного входа с несколькими дверями и широким крыльцом.

Пока коллеги глазели по сторонам, Яромир приметил на площадке перед гостиницей такси. Автомобиль, окрашенный в непривычный для этого мира ярко-желтый цвет. И с интернациональной эмблемой частного извоза: шашечками на дверцах.

Очевидно, таксист пребывал в ожидании клиентов. И маялся от вынужденного безделья и скуки. Хотя на чувства его сотрудникам АВР было плевать. А вот сам факт наличия поблизости бездействующего такси пришелся им как нельзя кстати.

Разделившись и подойдя к желтой машине с двух сторон, все трое одновременно влезли в салон. Олег и Георгий Павлович устроились на заднем сидении. А Яромир Зброй подсел рядом с таксистом… вернее, таксисткой. Белобрысой женщиной лет сорока и с немного печальными глазами.

— В Сокловицы, живо! — скомандовал Яромир. И в подкрепление своих слов навел на таксистку ствол.

— В Сокловицы? — переспросила женщина, испуганно моргая, — но это ж… трущобы! И вообще… мне вообще заплатят?

Голос у нее был грубоватый, сварливый. С таким только торговаться на рынке. Или ратовать за свои права в какой-нибудь бюрократической конторе.

— Заплатят? О да! — отвечал Зброй, хищно ухмыляясь, — да так щедро, как никто тебе не платил. Я дам тебе такую штуку, которую не купишь ни за какие деньги. Твою гребанную жизнь. Надеюсь, этого хватит?

Таксистка судорожно кивнула.

— Так трогай, Сатан тебя дери!

Дважды повторять Яромиру не пришлось. Мотор взвизгнул, и желтый автомобиль спешно покинул парковку перед гостиницей.

Сколь бы ни было затруднено движение в городе, а такси ни разу не пришлось нигде стоять больше нескольких секунд. Его водительница как-то умудрялась находить окольные пути для маршрута. Где было поменьше других машин.

Да, сам маршрут выходил весьма извилистым. Но и это было на руку трем бывшим пленникам Синдиката. Петляя по городу, легче запутать возможную погоню. И даже оторваться от нее.

В машине имелся радиоприемник. Его белобрысая таксистка не выключала, надеясь на понимание захватчиков. Да те и не возражали. А Олег так и вовсе отметил про себя еще одно отличие Зазеркалья от его родного мира. В последнем работники частного извоза если и чего слушали, то только песенки задорно-блатные. Или не блатные, но выполненные в схожем залихватском стиле. А немногочисленные женщины в этой профессии предпочитали романсы. Причем часто — с эдаким цыганским колоритом.

Но не здесь. В Зазеркалье хотя бы одна таксистка в пути услаждала себе слух… банальной попсой, дистиллированной и неприкрытой. «Трали-вали», «любовь-морковь», «танцуй-целуй» и все тому подобное. Да, как водится, с проигрышем не в лад, невпопад.

Вообще, в репертуаре местной радиостанции имелась разве что одна светлая сторона. Ненавязчивость. Особенно, если работал приемник вполсилы. Единственный раз он заставил встрепенуться трех сотрудников АВР. Когда бесконечное блеяние под как бы музыку сменилось тревожным голосом диктора.

«Мы прерываем музыкальную программу для важного сообщения, — донеслось из маленьких колонок, и таксистка машинально добавила громкости, — разыскиваются три человека. Участники подпольной организации, связанной с движением за равноправие мутантов. Будьте осторожны: подпольщики могут быть вооружены. При встрече с группой людей подозрительного внешнего вида в количестве трех человек не вступайте с ними в контакт. А немедленно обращайтесь в ближайший полицейский участок. Повторяю…»

— Полицейский участок? — не понял Замшелов, — а разве тут есть полиция?

— В качестве внештатных сотрудников Синдиката, — отвечал ему Яромир, — его осведомителей, мальчиков на побегушках, и конечно же, получателей премий. Так же и мэр в Расстане имеется. Только даже имя его не каждый горожанин вспомнит.

— Так называемая есть, но как таковая отсутствует, — с иронией заключил Георгий Монахов, имея в виду полицию, — а все-таки хорошо, что наших снимков и портретов у них нет. Так и будут нас искать до скончания веков.

Что касается таксистки, то она при этом разговоре сохранила молчание. И лишь окинула своих пассажиров взглядом подозрительным и недружелюбным. Хотя, с другой стороны, откуда взяться дружелюбию?

Ко времени прибытия в Сокловицы на город начал понемногу опускаться вечер. По крайней мере, небо сделалось гуще и темнее обычного. В оценке этой части города белобрысая водительница оказалась права. Дома здесь имели вид еще более затрапезный, чем в других районах Расстана. Ветхие, с облупившейся краской и местами заколоченные.

Стены пестрели узорам граффити. Эдакими немногочисленными цветастыми пятнами в этом серо-черном царстве. А неподалеку доносились звуки бодрого речитатива, похожего на земной рэп. Правда, под восточную плавную музыку.

Улочки через Сокловицы пролегали совсем уж узенькие: на машине не проехать. Кое-где они, вдобавок, были перегорожены кучами мусора и ржавыми остовами автомобилей. Так, что оставались лишь узенькие проходы в расчете на одного человека. Не в лучшем состоянии пребывал здесь и асфальт.

Так что такси пришлось отпустить. И преодолеть остаток пути пешком.

Район, как оказалось, был населен мутантами. Во всяком случае, обычные люди сотрудникам Агентства по дороге к логову Шабира не встретились ни разу. То мутанты дрались с мутантами в ближайшей подворотне. То у сетчатого загона мутанты же наблюдали за поединком двух злющих собак.

Еще путники не смогли не обратить внимания на шлюху-мутантку. С тремя ногами и кожей, красной, как вареный рак, та стояла на обочине. Выставив вперед одну из ног, согнутую в колене. Трех человек, этих редких гостей в районе, шлюха проводила не лишенным любопытства взглядом.

Один раз путь трех сотрудников АВР заступила целая стая детишек, синекожих и пучеглазых. Да с абсолютно безволосыми головами вытянутой цилиндрической формы.

«Дяденьки, дайте пару манат, — произнесли они жалобным хором, — ну хотя бы пять манаток подкиньте. Кушать хочется…»

Но стоило Яромиру и Георгию Павловичу достать из-за спин винтовки, как весь синюшный выводок бросился врассыпную. Скрывшись, кто в ближайшем переулке, кто в одном из домов. Чтоб через несколько минут воссоединиться вновь. И снова попытать счастье где-нибудь поблизости.

Кое-где по обочинам горели мусорные баки.

С ведром на улицу вышла женщина-мутант в бесцветных лохмотьях. Выплеснув прямо на асфальт лужу мутной вонючей жижи, она опять скрылась во мраке подъезда.

Впрочем, спустя мгновение, запах помоев был перебит другим — куда более сильным. Смесью гари с чем-то химическим. Донес его ненадолго сменившийся ветер. И Олег Замшелов инстинктивно прикрыл нос рукавом.

— Селятся невдалеке от места работы, — хмыкнул Яромир Зброй, сам к таким ароматам, похоже, привычный, — а место работы и напоминает о себе время от времени.

— Как понимаю, твой знакомый… Шабир — мутант, — проговорил, обращаясь к нему, Олег.

— Восхищен твоей сообразительностью, — с сарказмом отвечал Яромир, — способностью к дедукции и скоростью мысли. Сразу видно, кто в Агентстве ценный кадр.

Такая язвительная отповедь слегка покоробила Замшелова. Однако пререкаться он не стал. Понимая, что зависит от грубоватого коллеги, знавшего жизнь в Зазеркалье с рождения и по собственному опыту. А не с чужих слов. Да что там: многоопытный Монахов, и тот тоже зависел пока от Зброя. Про отношения «начальник-подчиненный» благополучно забыв до лучших времен.

— Кстати, мы почти пришли, — сообщил Яромир и свернул в один из переулков. Пройдя вслед за ним метров пятьдесят, сотрудники АВР остановились перед широкой дверью с вывеской. Вывеска была без надписей, зато с двумя картинками. Одна изображала скрещенные бутылки, а вторая — осьминога.

Дверь была открыта. Зато путь преграждал циклоп: здоровенный детина с единственным глазом на лбу.

— Человеки? — пробурчал он, увидев трех пришельцев с нетипичной для Сокловиц внешностью, — человекам нельзя. Проваливайте.

— Меня зовут Яромир, — представился Зброй, — это мои друзья. Нам нужно встретиться с Шабиром.

— Пароль, — циклоп и бровью не повел. Тем более что таковой у него и не имелось.

Суетливой скороговоркой Яромир произнес выражение на незнакомом Олегу и Георгию Павловичу языке. Споткнулся он при этом всего раз. Однако в целом такой ответ циклопа удовлетворил.

— Этот пароль мы сменили в начале года, — медленно проговорил он, с трудом двигая массивными челюстями, — но и его… кто попало не знал. Проходите.

— Я просто в отъезде был долго, — словно оправдывался Зброй, — так что простите, не в курсе.

А может, он просто отдавал дань вежливости.

Так или иначе, но циклоп, пожав плечами, отошел, открывая путь. И три сотрудника АВР прошли внутрь. На пороге их встретил полумрак, чуть нарушаемый светом тусклой красной лампочки. А еще — грязная лестница, ведущая вниз.

— Бар Шабира в подвале, — пояснил Яромир, первым шагнув на ступеньки, — в наших городах это в порядке вещей. Когда места мало.

Лестница привела в большой зал, темный и душный. Источниками света здесь служили только диско-шар да стойка бара. Играла плавная ненавязчивая музыка. На небольшой сцене крутилось, вися на шесте, существо с четырьмя руками и без единой ноги. Зато и… хм, желез молочных у него имелось тоже целых четыре. И их существо охотно демонстрировало, не стыдясь и не прикрываясь. А в гибкости, наверное, могло бы состязаться со змеями.

За стойкой, плотно обступленной пьяными мутантами, хозяйничал… осьминог. Точнее, создание с вполне человеческой, но лысой, головой. И множеством рук, больше похожих на щупальца. Одна пара щупалец как раз протирала стакан, другая что-то разливала по рюмкам, а третья что есть силы терзала шейкер.

Имелась и четвертая пара конечностей — свободная. Одно из щупалец этой пары бармен-осьминог и протянул, приветствуя Зброя.

— Давно не виделись, друг! — воскликнул он, растягивая рот в улыбке.

— Дела, — развел Яромир руками, — дела… Шабир на месте?

— Ну а то! — все тем же жизнерадостным тоном отвечал осьминог.

От бара хозяйские апартаменты отделял только дверной проем с бамбуковой занавесью. Хотя нет: за нею обнаружилась массивная железная дверь с маленьким закрытым окошком.

Приблизившись и отодвинув занавесь, Яромир нажал на расположенную тут же кнопку звонка. Тот зажужжал, как пойманный в ладони шмель. А затем окошко на двери открылось, и из него выглянула мохнатая морда. Этакий йети, иначе и не скажешь.

— Это Зброй, — отчеканил Яромир, не дожидаясь вопросов от мохнатого собеседника, — и мои друзья. Нам нужно встретиться с Шабиром. Это срочно. Скажи: мы прищемили хвост Синдикату.

Йети в ответ не произнес ни слова… если вообще умел говорить. Он просто вновь закрыл окошко, оставив гостей в ожидании. Ждать, впрочем, пришлось пару минут. А затем с той стороны двери послышался шорох и лязг засовов. И дверь нехотя отворилась — толщиною оказавшись с дециметр.

Яромир, Олег и Георгий Павлович вступили в узкий коридор, еще более темный, чем бар. Дальнейший путь им указала могучая и мохнатая лапа привратника. Что было уже лишним: прямой коридор все равно мог привести только в одну сторону.

А привел он в просторную комнату, устланную ворсистым ковром. Яркость света оказалась чужда и ей. Только полумрак здесь оказался гораздо мягче, приятнее. Благодаря трем торшерам — в белом, розовом и желтом колпаках соответственно. И общей обжитой обстановке. Со стенами, отделанными мрамором, на этот раз белым. С диваном и креслами. И с парой картин в рамах.

Еще по обе стороны от входа в почетном карауле стояли две кадки с небольшими пальмами. Вокруг одной из них обвилась пестрая змея. При виде гостей она встрепенулась, недовольно зашипев. Да так, что Олег, находившийся ближе всех к ней, испуганно отшатнулся.

— Ни к чему бояться змей, — донесся до Яромира и его спутников мягкий голос, под стать обстановке, — змеи хладнокровны. Гнев, ненависть, просто придурь им не свойственны. Если змея и кусает кого… то только защищая себя, свои владения…

— …и хозяина, — с усмешкой добавил Зброй.

— Совершенно верно, — обрадованно подтвердил голос.

А затем перед гостями предстал и его обладатель. Огромная почти бесформенная туша изумрудного цвета. И аж с пятью глазами. Туша буквально заполняла собой гибрид ванны и инвалидного кресла. Или ванну на колесах, с какой стороны посмотреть.

— Рад приветствовать тебя, Яромир, — разверзся громадный рот туши, — ты так давно не заходил к старине Шабиру… что я едва о тебе не забыл.

— Уже говорил, но повторюсь на всякий случай, — начал Зброй, не разделяя его благостного настроя, — у меня… у нас всех троих Синдикат на хвосте. Вот потому и пришли.

— Печально, — голос Шабира и впрямь выражал скорбь, — что ты вспоминаешь о старом друге только когда случилась беда. Или тебе что-то нужно. А нет бы просто заглянуть к старине Шабиру на чашечку кофе… или чего покрепче. Да поспрашивать старину Шабира, как дела у него, как здоровье…

После секундной паузы пятиглазый хозяин добавил:

— На всякий случай, если тебе интересно. На здоровье не жалуюсь… не хуже других соплеменников, по крайней мере. Третий раз женился, детей уже с полсотни… не считал точно. Такими темпами, скоро у меня будет самый многочисленный клан в Расстане.

— Рад за тебя, — дежурной фразой отмахнулся Яромир.

— …бизнес, как видишь, идет в гору. Хоть и обитает под землей… такой вот каламбур. В общем, все, как обычно. Синдикат верховодит. Старшее поколение трудится и терпеливо гнет спину. Молодежь бунтует и митингует. Ну а старина Шабир потихоньку стрижет купоны и с тех, и с других, и с третьих…

— Это замечательно, — молвил Зброй без тени радости в голосе, — жаль, не всем так повезло в жизни.

— Помню-помню, — проговорил хозяин, — Синдикат, то да се… Ясное дело, подзатыльником и строгим внушением здесь не обойдется. А прятаться от Синдиката в подвластном ему городе — занятие безнадежное.

— Вот потому мы и хотим покинуть Расстан. Желательно, побыстрее…

— То есть, как это — покинуть? — напустился на Яромира недослушавший до конца Монахов, — а как же наша миссия?

— Дайте договорить, шеф, — недовольно огрызнулся Зброй, — покинуть город — это первый пункт. Второй: найти союзников против Синдиката.

— Ну это еще куда ни шло, — вмиг успокоился Георгий Павлович, — не бегство, но стратегическое отступление.

— А в чем проблема — удрать из города? — непонимающе вопрошал Олег Замшелов, — смогли же улизнуть. И досюда без хлопот добрались. Ну, почти.

Зеленая туша в ванне-кресле даже заколыхалась от смеха.

— Яромир, друг, — затем молвил Шабир, — где ты берешь таких непутевых подельников? А ты, мальчик, с какого облака к нам свалился?

— Забыл сказать, — пояснил, обращаясь к Олегу, Зброй, — Расстан… да и многие другие наши города обнесены стенами. Железобетонными. Не отказались мы от укрепления населенных пунктов, в отличие от вашего мира. Вот почему в городе места не хватает. Улицы узкие, дома высокие.

— В этой стене всего несколько проходов, — добавил Шабир, — с контрольно-пропускными пунктами. Пошлины там собирают, въезжающих проверяют на вшивость. В смысле, на благонадежность. И держат тесную связь с Синдикатом. А теперь сам ответь, малыш: много у вас шансов удрать из города при таком раскладе?

На это Замшелову оставалось только помотать головой.

— Ваш единственный шанс, — продолжала туша, — мой секретный туннель. Через который мне доставляют товар в обход побирушек Синдиката. И не только мне. И не только товар… сами понимаете. Беру я гораздо скромнее. Вот и вам тоже: и место укажу, и паролем снабжу, и знаками специальными. Чтоб пропустили. Причем все — совершенно бесплатно. По старой дружбе. Вам знаки куда? На руку? Или…

Речь Шабира прервалась на полуслове. Когда все три торшера разом погасли, погружая комнату в темноту.

— Опять энергии не хватило, — проворчал мутант, — оно и понятно. Ладно, нефть заканчивается. Так еще и этот Синдикат электричество задницей лопает. Со своими фабриками, лабораториями… Эй, Дихам, вруби резервный генератор!

Последнюю фразу он уже выкрикнул. И не абы куда, а в портативное средство связи, встроенное прямо в один из поручней кресла-ванны.

Через несколько минут торшеры загорелись вновь.

— Так на чем мы остановились? — сам у себя спросил Шабир и сам же ответил, — ах, да. Из Расстана вы выберетесь через мой туннель. А после вам дорога одна: в Лагерь Изгоев.

— Лагерь Изгоев? — переспросил Яромир.

— Не заставляй меня сомневаться в твоих умственных способностях, — беззлобно молвил мутант, — Лагерь Изгоев. Поселение специально для неудачников со всего нашего прекрасного города. Там и несостоятельные должники, и шпана, сдуру Синдикату дорогу заступившая. И честные служаки из полиции… бывшие. Ну и жулики всякие… кто-то даже от нежелательной свадьбы туда сбежал. Не суть важно. Главное, что чуть ли не все в Лагере Изгоев имеют зуб на Синдикат. И не упустят возможности ему подгадить.

Определенно, словоохотливый Шабир не прочь был еще что-нибудь сказать. Но, как водится, беда не приходит одна. И проблемами с электричеством на сей раз не обошлось.

— Хозяин! — передатчик на кресле-ванне буквально взорвался взволнованным голосом бармена-осьминога, — это песец полный, хозяин! Здесь люди Синдиката… и еще легавые, кажется! С пушками! Кажись, они убили Глаза!

— Сволочи… — коротко прокомментировал Шабир.

— А-а-а, что нам делать, хозяин?! — не унимался осьминог.

— Похоже, накапал кто, — мрачно заключил Яромир, — таксистка, наверное. Ну, думаю, мы отобьемся.

И, вскинув свою винтовку, он двинулся по направлению к бару. Олег и Георгий Павлович последовали за ним.

— Прости, что так вышло, — напоследок сказал Шабиру Зброй.

— Пустяки, ничего еще не вышло, — происходящее, похоже, мутанта не слишком беспокоило, — разве что бар опять придется переносить.

Людей Синдиката сотрудники АВР распознали издали. Невзирая даже на недостаток света. Первого с одного выстрела спровадил к праотцам Монахов. Второй успел достать пистолет и выстрелить в ответ. Из пистолета, как у покойного Влая Кондора. И проделал пару дыр в стене, прежде чем получить пулю уже от Яромира.

Третий предпочел рукопашную схватку. Для чего пустил в ход тонкий меч, похожий на японскую катану. Размахивая легким клинком, он кинулся прямо на Олега Замшелова. Не иначе, распознав в нем слабое звено.

Попятившись и неуклюже заслоняясь винтовкой, Олег споткнулся об один из опрокинутых стульев. И растянулся на заплеванном и давно не мытом полу. Ощерившись, как голодный хищник, боевик Синдиката занес над ним меч для последнего удара. Но нанести не успел. Подоспевший Георгий Павлович вывел из игры противника с мечом грубо, но действенно. Прикладом по затылку.

— Что ж ты оплошал-то, новенький, — посетовал Монахов, протягивая Олегу руку и помогая подняться, — хорошо же тебя готовили. Вот вернусь — уволю твоего инструктора на хрен! Старый, блин, дармоед…

— Эй, вы! — окликнул сотрудников Агентства четвертый из людей Синдиката.

Пока его коллеги рисковали собой в более-менее честной схватке, он не терял время. А, пробравшись за стойку бара, схватил за голову несчастного осьминога. Стоя за его спиной, а другой рукой приставляя к его виску дуло.

— Бросайте оружие, — произнес боевик, — не то ваш приятель умрет.

— Прошу вас, — жалобно протянул бармен, — мне еще рано умирать. Я еще слишком молод. Слишком хорош собой. Да и смерть предпочел бы другую. Захлебнуться в море виски, например…

Глаза его выражали такую всамделишную скорбь, что Олег и Георгий поневоле опустили свои винтовки. Но не Яромир Зброй. Ему в жалостливом монологе приятеля послышалась… подсказка.

— Бросать? — переспросил он, хмыкнув, — да с удовольствием!

И метнул свою винтовку на манер бумеранга. Поверх голов бармена и боевика Синдиката. В направлении полок с бутылками. В полете оружие смахнуло с полки одну бутылку, вторую; расколотило третью. А напоследок обрушило полку — пав на нее всем своим весом.

Все произошло в течение секунд. Так что ни отследить траекторию полета винтовки, ни толком среагировать боевик не успел. Душ из спиртных напитков, приправленный битым стеклом, обрушился на него, слепя и опрокидывая на пол. И давая бармену-осьминогу возможность вырваться да отскочить подальше. А между делом еще и прихватить пистолет незадачливого противника.

— Спокойной ночи, — изрек бармен прежде чем нажать на заветную кнопку.

— Это все? — Олег, Яромир и Георгий Павлович осмотрелись в поисках оставшихся противников. Но находя вокруг только посетителей-мутантов: перепуганных, либо пьяных до полной индифферентности.

— Пятеро их было, — припомнил осьминог, — так что один удрать успел. Наверное, за подкреплением.

Он оказался прав лишь отчасти. Выскочив на улицу вслед за бежавшим боевиком, сотрудники АВР обнаружили невдалеке от входа в бар целый броневик. Или бронированный грузовик — такой же коробкообразный, как и все автомобили Зазеркалья. Невесть как продравшись через узкие улочки Сокловиц, он стоял, перегородив одну из этих улиц.

Людей броневик встретил очередью из двух пулеметов, расположенных у него на крыше. Пули были обычные, пороховые. Ибо позволить себе столь обильный расход антивещества не мог, наверное, даже Синдикат.

К счастью, точность стрельбы оставляла желать лучшего. Так что трое сотрудников Агентства успели отступить обратно к лестнице, ведущей в бар. И чуть не споткнулись о труп циклопа-охранника по кличке Глаз.

После почти полуминутной паузы пулеметы застрекотали вновь. Теперь уже точно «в молоко». Видно, для острастки. Но Олег между тем не стал терять время. Он успел посчитать секунды между очередями. Как и продолжительность стрельбы. Худо-бедно прикинул Замшелов и скорострельность своей винтовки.

«Вот увидите, — лихорадочно думал он, сжимая приклад, — вовсе я не сплоховал… и уже не новенький. И не ботаник. И готовили меня как надо…»

Потому, едва пулеметы затихли, Олег выскочил из укрытия, падая на щербленый асфальт и непрерывно стреляя. Он успел сделать пять выстрелов… а может, и все шесть. Антивещество сделало свое дело: объятый пламенем, броневик чуть ли не развалился надвое.

К несчастью, и с его стороны успела прозвучать пара выстрелов. Причем, как минимум, один оказался удачным.

В любом большом городе метро — штука небесполезная. Но особенно, если иной город застроен настолько плотно, что даже слабенький транспортный поток способен переварить с трудом. А личный автомобиль имеется далеко не у каждого. Вот в этом случае наличие метро становится для города просто-таки залогом выживания. Ни больше ни меньше.

Еще в некоторых обстоятельствах метрополитен становится гармоничной частью иной, изнаночной стороны города. Так сказать, подпольной. Той, что обычно скрыта от глаз властей, официальных и не только. Да и добропорядочных граждан тоже. Километры туннелей и благоустроенные склепы станций с успехом дополняли иные вариации этого темного царства. Подвалы, например, или катакомбы.

Тайный подземный ход, принадлежащий Шабиру, начинался как раз вблизи одной из станций метро. К ней и отправились три сотрудника АВР на следующее утро после визита в квартал мутантов. Правда, если двое из них шли своим ходом, то третий ковылял, поддерживаемый коллегами.

— Говорила мама сыну, — ворчал при этом Георгий Монахов, — не ложись на бочок. Сын маму не послушал, уснул на бочке… а во сне упал с бачка и разбил головой унитаз!

Поводом к такому спичу послужил, конечно же, недавний поступок Олега Замшелова. С безумно-храброй атакой броневика Синдиката.

— Да ладно вам, — неуклюже оправдывался сам Олег, — отбились же мы. Победили.

— Ну, что победили, допустим, тебе в плюс, — вынужден был признать шеф, — а большой минус в том, что до победы ты мог бы и не дожить. Попасть, так сказать, в боевые потери. Исключительно из-за своей дурацкой игры в супергероя. Нет, скорее, в Александра Матросова. Ну или… хе-хе, мог бы «банзай!» прокричать для полноты образа.

— Прости, что называл тебя ботаником, — вторил ему, обращаясь к раненому товарищу, и Яромир Зброй, — признаю свою ошибку: ботаники обычно умные. Тогда как ты — идиот.

— Да ладно вам, — невольно повторяясь, только и смог сказать Олег, — не погиб ведь? Не погиб. Жив остался. Пользу принес. А то неизвестно, сколько бы еще с этим броневиком перестреливались.

Справедливости ради, своим выживанием он был обязан двум причинам. Во-первых, стреляли со стороны броневика не ахти как прицельно. Не иначе, людей Синдиката огорошила столь внезапная и отчаянная контратака. Так что ранило Замшелова, по большому счету, шальною пулей. И далеко не смертельно.

Ну а во-вторых в распоряжении Шабира оказался хороший врач. Иначе и быть не могло. Ибо с внешностью и телосложением, как у этого трущобного дельца, медицинская помощь требуется чуть ли не каждодневно. И то, что врач сам принадлежал к расе мутантов, нисколько не умаляло его профессиональных качеств. Спасти подранка-землянина для такого оказалось сущей безделицей. Работой на полчаса.

На ночь трех сотрудников АВР приютил у себя один приятель-должник Шабира. Здесь же, в Сокловицах. Комфортом его жилище не отличалось. Электричество там бывало пару раз в неделю. Вода — и того реже. И нежданным гостям он смог постелить лишь на полу. Но и на том спасибо, что дал отдохнуть от беготни и стрельбы. Наутро поделившись, к тому же, съедобными консервами.

А новых визитов боевиков Синдиката в этот район за ночь так и не случилось. Люди, даже вооруженные, вообще-то старались во владения мутантов лишний раз не соваться.

Путь от Сокловиц до нужной станции Олег, Яромир и Георгий Павлович решили преодолеть опять-таки на метро. По ряду соображений. Прежде всего, идти пешком пришлось бы гораздо дольше. Особенно охромевшему Замшелову. А с поимкой такси второй раз могло бы и не подфартить.

Кроме того, в утренний час поезда и станции обычно битком набиваются людьми. В толпе же, да в тесноте, спрятаться легче, чем втроем на открытой местности. В том же, что прятаться придется, сомнений не было. Едва ли Синдикат отступится от попыток достать трех пришельцев — прибывших отнюдь не с добрыми намерениями. И даже понесенные потери не перевешивают того урона, что могли нанести сотрудники АВР местной криминальной империи.

Родной город Олега и Георгия Павловича метрополитеном не располагал. Не дорос, видимо. Однако с подземным общественным транспортом оба землянина были знакомы неплохо. По крайней мере, визуально: по кинокадрам и телерепортажам. Потому, втиснувшись в один из вагонов, сотрудники АВР смогли хоть ненадолго забыть, что находятся в чужом для себя мире. Ибо обстановка в вагоне почти один к одному соответствовала их собственным, земным представлениям.

Народ равномерно и плотно заполнял гигантскую металлическую банку — скудно освещенную и с огромными окнами. Что были, по большому счету, под землей бесполезны. Кто-то сидел с отсутствующим взглядом, прикрыв лицо газетой или книгой в мягком переплете. Но все больше людей стояло, держась за поручни, едва ли не повиснув на них. И вынужденно толкаясь в попытках перемещения по вагону.

Лишь один пассажир вносил диссонанс в эту обыденную картину. Мутант, высокий и сутулый, в долгополом пальто. И с ядовито-желтой лобастой и лысой головой, украшенной двумя заостренными оттопыренными ушами. Не хватало разве что рогов на макушке для сходства этого существа с чертом, сатиром или ожившей горгульей.

Взгляд у мутанта был соответствующий. Настороженный, недобрый и, что называется, «себе на уме». Потому… хотя, наверное, и не только поэтому, прочие пассажиры предпочитали держаться от желтолицего уродца подальше. Сохраняя вокруг него пятачок свободной площади радиусом примерно в шаг.

Говорить, что это сильно радовало мутанта, конечно, не приходилось. Но и неприязнью со стороны горожан-людей он вряд ли тяготился.

В такой вот типично утренней сутолоке с элементами ксенофобии сотрудники АВР проехали пару станций. Находясь, вроде, на виду… но никем при этом принципиально не замечаемые. Чего замечать-то, если у каждого свои дела? Работа, учеба или закупки в торговом центре, удаленном от дома.

И даже в наличии у троицы пассажиров оружия никто не увидел ничего экстраординарного. Видать, вооруженные люди не считались в этом городе редкостью.

На третьей станции мирная передышка закончилась. Когда в вагон заявились четыре человека в кожаных плащах. И принялись настороженно озираться, ощупывая под полами невидимые со стороны кобуры.

Не высмотрев поблизости ничего для себя интересного, эта четверка двинулась вглубь вагонов. Синхронно и неумолимо, как горячий нож сквозь кусок масла. И без стеснения расталкивая подвернувшихся пассажиров. Те недовольно восклицали; кто-то разрождался даже целой возмущенной тирадой. Но иного сопротивления людям в плащах не оказывал.

Сразу заметив эту четверку, сотрудники АВР подобрались, потянувшись за оружием. И не только потому, что ехали «зайцем». Все-таки на контролеров четыре грубияна с кобурами не походили. И вообще, едва ли им часто приходилось пользоваться общественным транспортом. Намерения этих людей были очевидны как двум землянам, так и их коллеге из этого мира. Потому все трое намеревались действовать на опережение. Лишь ожидали удобного момента — дабы избежать лишних жертв.

К сожалению или к счастью, но удобный момент на сей раз так и не наступил. На пути четверки ищеек оказался упомянутый выше желтолицый мутант. И причины их визита в данный вагон метро он истолковал по-своему.

— Эй вы, все… внимание! — проорал мутант басовито. Отчего и люди в плащах, и прочие пассажиры обернулись в его сторону. Кто с брезгливым недовольством, а кто и с толикой страха.

Страх в данном случае оказался оправдан более всего. Потому что от призывного возгласа мутант перешел к делу. Вероятно даже к цели своего пребывания в расстанской подземке. Распахнув пальто, он явил окружающим некий механизм, уютно расположившийся на груди. Нечто с разноцветными проводами, трубками и единственной кнопкой.

Не требовалось быть специалистом-взрывотехником, чтобы определить назначение этого устройства. Явно самодельного. В едином порыве пассажиры вокруг мутанта попятились, толкаясь и едва ли не наседая друг на дружку.

Последовали общему примеру и сотрудники АВР… но не их очередные противники. Из четверых двое в течение доли секунды выхватили пистолеты и навели их на желтолицего мутанта. Того, впрочем, данный расклад не напугал. И даже нисколечко не смутил.

— За равнопра… — возопил мутант, прежде чем его сразила пуля одного из людей Синдиката. Очевидно, тот не только считал себя метким стрелком, но и впрямь таковым являлся. Но вот в быстроте ядовито-желтому противнику он все-таки проиграл. Даром что составлял проигрыш меньше секунды.

Как бы то ни было, но нажать на кнопку мутант успел. Чем смог отправить к праотцам не только себя, но и трех из четырех боевиков Синдиката. А в придачу еще и пару пассажиров, оказавшихся слишком близко.

Остальным повезло: бомба действительно оказалась самодельной. Причем сработанной наспех и неумело. То, что, наверное, замышлялось как страшный взрыв, обернулось для большинства пассажиров разве что оглушительным хлопком. Таким, что уши заложило. Да еще едким дымом — возможно, ядовитым. Хотя и не факт.

Кое-какой ущерб понес и сам вагон. В трех ближайших к желтому мутанту окнах выбило стекла. И вдобавок, почему-то погас свет. Для паники всего это в совокупности хватило с лихвой.

Под разноголосый вопль, визг и вой пассажиры кинулись врассыпную. Слабых и не вышедших ростом уже без смущенья топтали. Множество рук и ног заколотило по дверям, но чаще по стенам. Кто-то умудрился и еще пару стекол расколотить. Пока, наконец, хотя бы одному человеку не пришло в голову нажать на стоп-кран.

Судорожно скрежеща колесами о рельсы, высекая из них невидимые пассажирам искры, поезд остановился. Автоматические двери со вздохом разошлись. И взбаламученная людская масса хлынула наружу. На узкие бордюры туннеля, обрамлявшие рельсы.

К счастью для Олега, Яромира и Георгия Павловича, еще до остановки толпа оттеснила их поближе к дверям. Поэтому толкаться, пробивая себе путь и рискуя самим быть затоптанным, сотрудникам АВР не пришлось. Зброй выскочил первым. За ним последовал Монахов, облегченно вздыхая. И уже оба они помогли выбраться Олегу Замшелову.

— Ну ё-мое, — сокрушался тот из-за вынужденной остановки, да вдобавок неловко ступив на поврежденную ногу, — ну и куда нам теперь?

— По направлению следования поезда, — спокойно молвил Георгий Павлович, зачем-то тыча пальцем в темнеющую глубину туннеля, — большинству, как понимаю, легче вернуться на последнюю станцию…

— Вы… дайте пройти, — словно подтверждая его слова, мимо грузно прошествовал немолодой усатый толстяк в джинсовом костюме.

— …где пересесть на следующий поезд, — продолжил Монахов, посторонившись и пропустив толстяка, — но как по мне, до пункта назначения можно дойти пешком. Расстояние-то небольшое. Мне кажется, больше времени потеряем, дожидаясь поезда. Из-за одной станции.

— А по мне ехать всяко лучше, чем идти, — без тени энтузиазма от слов шефа возразил ему Олег, — да и куда спешить?

— Если не понял, — начал Георгий Павлович, — то идти придется в любом слу…

Его перебил тонкий девичий визг. Секунду спустя к визгу присоединился другой возглас — мужской. И содержавший хотя бы одно слово осмысленной речи:

— Кр-ы-ы-сы-ы-ы!

После чего целая толпа в десять человек синхронно попятилась. Устремившись обратно к только что покинутому поезду.

— Ну что за люди, — проворчал Монахов, вновь вынужденный посторониться, — взрослые мужики… да и бабы тоже. А всякой мелочи помойной пугаются. Как будто…

— Мелочи, — с иронией перебил его Яромир, — вот я бы не сказал!

Из-за силуэтов отступавших людей, в жиденьком свете ламп под сводом туннеля, показались три твари. Каждая — размерами с небольшую собаку: спаниеля или бульдога. И с пастями настолько зубастыми, что лучшие друзья человека на этом фоне могли показаться безобидными плюшевыми игрушками.

С земными крысами тварей роднили разве что острые морды и маленькие круглые уши. Да длинные голые хвосты. Горящие желтые глаза глядели с недобрым прищуром.

— Это все мутанты, — причитал давешний толстяк в джинсовом костюме, — все они… заразу тут разносят… даже звери от них мутируют.

Зрелище обитательницы здешних подземелий являли, мягко говоря, жутковатое. Даже Георгий Монахов при виде их опешил от неожиданности. Но не Яромир Зброй.

— Их трое — нас трое, — предложил он, вскидывая винтовку, — не дать ли по ним залп?

— Боеприпасы переводить? — с неохотой вопрошал Олег, которому также было не по себе при виде представительниц местной городской фауны.

— На то и боеприпасы, чтоб переводить, — весело заявил Яромир, — или предпочитаешь умереть, но сохранить все патроны? Хотя… с другой стороны, можешь прикончить одну из этих тварей прикладом по башке. А я, с вашего позволения, начну. Во-о-он с той.

И, не ожидаясь ни одобрения товарищей, ни их возражений, Зброй уложил прямым попаданием ближайшую из крыс. Его примеру последовал Георгий Монахов. Его противница оказалась проворнее. И позволила себя упокоить лишь со второй попытки.

Олег Замшелов стрелял последним. Но именно стрелял. Потому что лезть в рукопашную с тварью из чужого мира он не решился. Вдобавок, оставшаяся крыса буквально озверела. Не то от страха, не то от запаха крови зубастых товарок. И сама ринулась в атаку. Не оставив человеку выбора.

Выстрел Олега оказался единственным… и в некотором смысле эффектным, а не только эффективным. Пуля разорвала крысе голову заодно с шеей.

— Путь свободен, — напоследок сообщил Монахов, закидывая ствол на плечо.

Радостно гомоня, незадачливые пассажиры кинулись мимо него в направлении ближайшей станции. А трое сотрудников АВР, не сговариваясь, зашагали в противоположную сторону. Потому как запомниться, быть узнанными толпой, им требовалось меньше всего.

Не ровен час, кто-нибудь из попутчиков проговориться о трех стрелках ищейкам Синдиката. И тем не составит труда напасть на их след. Если же молча уйти — вполне вероятно, про очередных импровизированных героев быстро забудут. Не успев даже толком их разглядеть.

Дальнейший путь прошел без приключений. Дойдя до нужной станции, трое беглецов встретились там с проводником. Меняющимся каждую неделю мутантом, что с небольшого лотка продавал всякую мелочевку вроде сигарет, значков или сувениров. Продавал, разумеется, для проформы. Ибо потенциальные покупатели его лоток игнорировали почти поголовно. Проходили мимо. А многие даже взглядом не удостаивали.

Когда три человека предъявили пропускные знаки, мутант-проводник сперва удивился. Оттого, наверное, что обратились к нему на сей раз все-таки люди, а не сородичи. А затем, нимало не волнуясь за сохранность товара, оставил лоток. Троим просителям велев следовать за ним.

Тайный ход начинался в паре сотен метров от станции — в одной из стен туннеля. Заметить его со стороны было трудно из-за недостатка света. К тому же дверь, ведущая в тайный ход, была такой же серой, как и стены. Выкрашенной примерно той же краской.

«Ползите прямо, не ошибетесь», — напутствовал трех людей мутант-проводник. Прежде чем двинуться в обратный путь, к станции и покинутому лотку. И надо сказать, предупреждения его оправдались на сто процентов. Во-первых, потайной лаз действительно шел прямо. Без всяких развилок и поворотов. Ну а во-вторых, увы и ах: высота подземного пути оказалась такой, что пробираться через нее временами действительно приходилось ползком. А несколько метров даже по-пластунски.

Лаз вывел трех беглецов на опушку леса: хвойного и вполне земного. Здесь, в окружении трав и кустов тайный путь в Расстан можно было принять за нору крупного зверя. Но уж точно не за рукотворное сооружение.

Затем сотрудникам АВР потребовалось отдалиться от опушки на десяток-другой метров. Чтобы выйти к промежуточному пункту назначения. Темно-серой и широкой, не в пример городским улицам, полосе шоссе.