Мир Смерти

Девятая глава

Лоренцо не хотелось на это смотреть, но отвернуться он также не мог.

В любом случае, ему не хватит времени. Он и глазом не успеет моргнуть, как Макензи плюхнется в кислоту.

Но каким-то непостижимым образом тот прекратил падать.

Он вытянул руку и отчаянно вцепился в веревку у себя над головой.

Лоренцо даже сквозь шум реки услышал болезненный стон комиссара. Он держался одной рукой за веревку, которая все еще продолжала дергаться, пытаясь сбросить его вниз. Судя по его падению, тому, как он ухватился за веревку, и как теперь висел, молотя ногами воздух — Лоренцо был уверен, что Макензи вывихнул себе плечо. Требовалось огромное усилие воли, чтобы продолжать держаться, даже когда его пальцы онемели от боли. Но он висел и, более того, сумел подтянуться, ухватиться за веревку другой рукой, и, наконец, обхватить ее коленями.

Не желая того признавать, Лоренцо был поражен. Малдуин смотрел на комиссара так, будто не верил собственным глазам. Он помрачнел и вновь потянулся к веревке.

Недолго думая, Лоренцо схватил товарища за руку. Малдуин рассердился, но как Лоренцо мог винить его за это, если он и сам не до конца понимал мотив своего поступка? Он взглянул ему прямо в глаза и покачал головой: «Не надо!» Лоренцо знал, что не выдержит его взгляд и отведет глаза первым.

К его удивлению, Малдуин согласно кивнул, убрал руку и повернулся так, чтобы Лоренцо не увидел выражение его лица.

Веревка вновь задрожала. Даже не глядя в ту сторону, Лоренцо знал, что комиссар возобновил движение. Мгновение спустя веревку тряхнуло, когда комиссар спрыгнул с нее, и Майерс перекинул на противоположный берег последний страховочный канат.

Малдуин хранил молчание, пока обвязывал веревку вокруг пояса Лоренцо. Но когда он подсаживал товарища, они встретились взглядами, и Лоренцо увидел в них уважение.

Но затем Малдуин отвернулся, и он остался один, сконцентрировавшись на веревке, мускулах рук и ног, а также на кислотной реке под собой.

Пройдя половину расстояния, ему подумалось, что расстрой он Малдуина, то к этому времени уже наверняка бы купался в ней.

Когда Малдуин оказался на другом берегу реки, Макензи уже поджидал его. Бракстон зафиксировал плечо комиссара на самодельной перевязи, но тому, очевидно, было все еще больно. И все же он поприветствовал Малдуина с прибытием мощным ударом в челюсть, от которого катаканец распластался на земле.

Малдуин валялся среди травы, утирая с губы кровь.

Макензи отступил назад и поправил куртку, неотрывно следя за бойцом.

Катаканец злобно потер подбородок.

— Ладно, — признал он. — Я это заслужил.

Он поднялся на ноги и отряхнулся.

— И еще одно, — прошипел Макензи. — Если ты хотел присоединиться к Грейссу в камере смертников, то не смог бы придумать лучшего способа, Малдуин.

— Эй, — отозвался он с невинным лицом, — вы не можете винить меня за несчастный случай.

Ноздри Макензи гневно раздулись.

— Какой еще несчастный…!

В разговор встрял Грейсс.

— Будьте осторожней, комиссар, обвиняя хорошего бойца в попытке убийства, если у вас нет никаких доказательств, и особенно перед его отделением. Малдуин сказал, что это был несчастный случай, и я ему верю.

Не обращая на сержанта ни малейшего внимания, Макензи продолжал смотреть на Малдуина.

— Я хочу, чтобы его взяли под стражу, — холодно бросил он.

— Молчать! — крикнул он, когда бойцы взорвались хором возражений. — У этого человека нужно забрать оружие и связать ему руки. Бракстон!

Бракстон сделал шаг вперед, но когда Грейсс преградил ему путь, тот с облегчением вздохнул.

— Вы не можете так поступить, комиссар, — пророкотал он. — Оставив человека без оружия посреди джунглей, считайте, вы убили его без суда и следствия.

— И что ты прикажешь мне делать, Грейсс? Малдуин доказал, что несет опасность заданию и мне лично. Я могу казнить его прямо сейчас. Ты этого добиваешься?

— Это был несчастный случай.

Лоренцо удивился сам себе, но чувствовал, что был в долгу перед Малдуином. После этих слов все присутствующие уставились на него.

— Я был там, — продолжил он. — И все видел. На Малдуина набросилась птица. Одна из тех черных, вчерашних. Она слетела прямо с ветки у него над головой, и Малдуин от неожиданности зацепил рукой веревку.

— Точно, — произнес Вудс. — Я отсюда видел. Акулий Укус ранил ей крыло жнецом, и та улетела.

Пару солдат замахали головами и принялись одобряюще бормотать.

Макензи переводил взгляд с одного джунглевого бойца на другого, очевидно не веря ни одному их слову.

— Моя страховка…

— Должно быть, протерлась, — сказал Малдуин. — Простите. Я должен был внимательнее осмотреть ее. Я должен был увидеть повреждение до того, как отослать вас. Сэр.

Какое-то время Макензи глядел на Малдуина. Затем он обернулся к Бракстону.

— И все равно я хочу, чтобы вы его связали, — сказал он. — Просто, чтобы убедиться, что не произойдет других «несчастных случаев».

В этот раз вперед вышли Майерс и Сторм и, презрительно скрестив руки, встали между Бракстоном и Малдуином. Вудс достал коготь дьявола, и комиссар заметил его мерцание.

— Сомневаюсь, что ты поймешь нас, Макензи, — прорычал Грейс, став лицом к лицу с комиссаром. — Ты можешь быть Великим и Всемогущим комиссаром в своей уютной штаб-квартире в окружении тысячи гвардейцев, которые готовы всячески унижаться и отдать за тебя свои жизни — но ты сейчас на мире смерти. Это — наша территория, и потому мы здесь! Пока ты не наберешься уму-разуму и не начнешь поступать по-нашему, «несчастные случаи» будут происходить и дальше, улавливаешь?

— Ты мне угрожаешь, Грейсс? — спросил Макензи. — У меня есть свидетели.

— У тебя есть только Бракстон.

— Если со мной что-то случится, хоть что-то…

— Это будет в докладе. Да, это я уже понял. Если, конечно, он успеет его написать. Но, как я уже говорил тебе, Макензи, здесь несчастные случаи довольно частое явление.

Уши Макензи пылали, но остальное его лицо было белым, словно мел. Наконец, он понял намек.

— Знаешь, в душе он хороший.

Лоренцо следил за джунглями. Среди листвы шныряли ящерицы, и опять его одолевало чувство, будто за ними наблюдают, хотя подтверждений этому у него не было. Он не обращал внимания на Бракстона, пока тот не замедлил шаг и не поравнялся с ним. Лоренцо вдруг почувствовал раздражение из-за того, что валидианец постоянно околачивался рядом с ним. Сейчас ему меньше всего хотелось говорить, и особенно о том, что случилось у реки.

Но Бракстону, казалось, очень хотелось поболтать.

— Я о комиссаре, — продолжил он. — Сам увидишь, когда прослужишь с ним какое-то время.

Лоренцо скептически поднял бровь.

— Знаю, он относится к вам не лучшим образом. Но он еще вчера был кадетом. Возможно, Макензи просто слишком сильно хочет доказать, что достоин звания комиссара.

— Это его проблемы, — коротко ответил Лоренцо. — Мы не можем ему потакать. На Катакане он умер бы еще двадцать лет назад.

— В любом случае, спасибо, — сказал Бракстон.

— За что?

— За то, что остановил Малдуина. Я все видел.

— Ты стоял слишком далеко. Ты ошибся.

— Но согласись, комиссар не заслуживает смерти.

— Я согласен со своими товарищами, — ответил Лоренцо. — Старый Упрямец не заслужил того, что ему уготовил Макензи, Стальная Нога был отличным солдатом и не заслужил тех слов, которые наговорил о нем Макензи.

— Но должен быть способ….

— Или он, или Грейсс.

— Если до этого дойдет, — медленно произнес Бракстон. — Я… мне придется…

Лоренцо кивнул. Он понимал. Больше они не разговаривали. Слов больше не было.

Он остановились посреди участка, по мнению Малдуина и Доновица, поросшего водоносными лозами. На них цвели розовые ягоды, которые ранее собрал и попробовал Малдуин. Лоренцо достал катаканский клык и слегка надрезал лозу. Из нее слабо закапала влага, и Лоренцо тут же подставил практически опустевшую флягу.

Через двадцать минут джунглевые бойцы осушили все лозы, но их припасы пополнились всего на чуть-чуть. Когда Лоренцо вернул флягу в рюкзак, то услышал приглушенные голоса, и тут же понял, что Грейсс куда-то исчез.

Он узнал фигуру сержанта среди листвы. Он разговаривал с кем-то, кого Лоренцо совершенно не видел, настолько умело тот сливался с окружающей местностью. Он сразу понял, что это мог быть лишь Слай Мэрбо. Лоренцо не расслышал, о чем шла речь, но когда Грейсс с поникшими плечами вернулся к ним, на его лице царило мрачное и задумчивое выражение.

Он собрал вокруг себя джунглевых бойцов, и, к удивлению Лоренцо, Макензи не только не возражал, но и присоединился к ним. Грейсс пересказал отделению то, что Лоренцо и так уже знал: впереди находились орки. Макензи удивленно нахмурил лоб и уставился в карту, но опять же ничего не сказал.

— Мэрбо разведал дорогу, — произнес Грейсс. — Мы сможем обойти зеленокожих, но путь все равно будет пролегать слишком близко от них. Комиссар уже объяснил, почему мы не можем действовать открыто, но вот еще одна причина — по словам Мэрбо, исходя из размера их лагеря и количества хижин, орки превосходят нас тридцать к одному. Даже Спец не уделал бы сразу тридцать!

— Да ну? — ухмыльнулся Вудс. — Только покажите мне их.

— Итак, пробраться мимо них мы сможем лишь благодаря скрытности, — продолжил Грейсс.

— Как далеко их лагерь? — спросил Доновиц.

— Через пять километров мы столкнемся с передовыми патрулями, — ответил Грейсс. — Сделаем здесь привал и постараемся прорваться вечером. Соберем еды, отоспимся и выдвинемся до рассвета.

Все согласно загалдели, и джунглевые бойцы начали уже разбирать рюкзаки, когда Грейсс прервал их.

— Еще одно. Никому не кажется, что за нами следят? В смысле, после небольшой проделки Лоренцо.

Катаканцы разом замолчали. Пару джунглевых бойцов обменялись смущенными взглядами. Глаза Грейсса сузились.

— Почему-то никто этого не отрицает.

Неожиданно отозвался Макензи.

— Кажется, я что-то слышал. Шаги, около полутора часа назад. Когда я обернулся, там никого не оказалось. Я подумал, что это Мэрбо.

— Совсем недавно я что-то видел, — отозвался Доновиц. — Я ничего не сказал, потому что… сержант, оно просто промелькнуло на миг. Игра света. Скорее всего, просто привиделось.

— Мы с Дикарем немного отстали, ничего вам не сказав, — добавил Майерс, — хотели проверить кусты, где, по-моему, кто-то был. Приблизительно тогда же, когда что-то послышалось комиссару.

— Но там никого не было, — продолжил Сторм, — а если бы и был, то, поверьте мне, он бы не смог уйти незамеченным.

Грейсс мрачно кивнул.

— Мэрбо также что-то видел. Он считает, что оно крадется за нами. Но, стоит к нему приблизиться, и оно исчезает, не оставляя вообще никаких следов.

Затем он добавил с улыбкой.

— По словам Мэрбо, оно почти столь же хорошо, как и он.

— Призраки! — воскликнул Бракстон.

Все одновременно уставились на него.

— Об этом говорили валидианцы. Я писал об этом в «Орле и Болтере», нашей широкополоске. Четыре взвода докладывали об одном и том же. Всем им казалось, что их преследуют, но доказательств тому не было. Возможно, это синий свет — джунгли играют с нами.

— Галлюциногены в воздухе? — предположил Доновиц. — Их может выделять одно из местных растений. Или они есть в ягодах, которые мы ели.

— Я не ел ягод, — отозвался Майерс, — по крайней мере, до того, как увидел… это.

— Все очень серьезно, — пробормотал Грейсс. — Сначала свихнулся Акулий Укус, потом Стальная Нога и Лоренцо блуждали ночью, а теперь это. Если всему виной джунгли, то мы не можем доверять даже собственным чувствам.

— Ты сказал, что Мэрбо видел того «призрака», — произнес Доновиц. — По его словам, он следует за нами. Если джунгли заставляют всех нас страдать паранойей, то он мог подумать, что призрак преследует его. Не лишено смысла, да?

— Значит, оно настоящее, — сказал Лоренцо.

— Нужно узнать наверняка, — добавил Армстронг.

— А может, не стоит обращать на него внимания, — задумался Бракстон. — Как-никак, нигде не говорилось о том, что «призраки» на кого-то нападали.

— И все же, — не унимался Армстронг. — К этому времени ты мог бы уже понять, что здесь все очень быстро меняется. По-моему, нужно его выследить.

Грейсс согласно кивнул, и отделение разделилось — каждый боец принялся обыскивать свой участок джунглей, тем не менее, стараясь оставаться в поле зрения, по крайней мере, двух товарищей одновременно. Они осмотрели траву, кусты и деревья (а на некоторые даже взобрались на них, чтобы проверить верхние ветки). Джунглевые бойцы осмотрели все места, в которых бы спрятались сами. Наконец, прочесав территорию в радиусе трехсот метров, они вернулись обратно. Никого. Ни единого признака того, что здесь кто-то был, за исключением самих катаканцев.

После этого им не оставалось ничего, кроме как продолжать идти. Но спустя всего пару минут Лоренцо вновь почувствовал некое покалывание в затылке.

И не он один. Когда Лоренцо оглянулся, чтобы осмотреть деревья позади, Сторм и Бракстон поступили так же. На этот раз он был уверен. Там что-то скрывалось. Среди деревьев он различил фигуру. Точнее, лишь ее голову и плечи. Он поднял лазган и медленно ступил вперед, боясь даже моргнуть или отвести от нее взгляд. Чувства подсказывали ему, что Сторм и Бракстон шли рядом с ним, а остальное отделение чуть позади. Он сделал еще один шаг. Голова слегка наклонилась в жесте, очень напоминавшем человеческий.

Он находился всего в нескольких метрах от фигуры, когда она изменилась. Фигура превратилась или, если быть точнее, сфокусировалась прямо у него перед глазами. Тень оказалась артишоками. Артишоками, которые всегда росли здесь, но воображение Лоренцо сыграло с ним злую шутку. Он вздрогнул, когда Сторм пару раз выстрелил в них, а затем на всякий случай обстрелял еще и окружающую траву.

— Это если существо умеет изменять форму, — объяснил он. Но своей стрельбой он растревожил лишь парочку черных насекомых, которые, почуяв запах цветочного сока на джунглевых бойцах, улетели прочь.

После этого отделение держалось настороже. Лишь благодаря огромному усилию Лоренцо не подскакивал от каждой увиденной тени и долетавших до ушей отдаленных звуков. Он думал о словах Грейсса, о том, что им не стоило доверять собственным чувствам. Других, казалось, это не волновало, они наверняка думали, что с ними такого никогда не случится, но у него самого не шел из головы синий свет. Он помнил, насколько реальной казалась ему та ложь.

Ландон поравнялся с Грейссом, и Лоренцо, который находился неподалеку, расслышал их приглушенный разговор.

— У меня есть идея, сержант, — произнес салага. — Давайте я спрячусь на дереве, а вы пойдете дальше. И если за нами кто-то идет, то я наверняка узнаю.

— Даже не знаю, — задумался Грейсс. — Мы говорим о существе, которое ускользнуло от Слая Мэрбо — а это далеко непросто.

— Возможно, оно знало, что Мэрбо где-то неподалеку. Может быть, оно подслушало наши о нем разговоры. Сержант, я самый маленький из нас, тот, кого существо вероятнее всего упустит из виду, если наблюдает за нами. Пусть остальные соберутся вокруг меня на секунду, чтобы закрыть из виду, и я мигом исчезну. В следующий раз «призрак» заметит меня только когда пройдет подо мной, и я тут же подниму тревогу.

Грейсс недоверчиво поднял бровь.

— Это обещание? Клянешься на клинке? Ландон, сегодня ты проявил себя не раз — пойми меня правильно, это хорошо, мы сделаем из тебя отличного бойца, а со временем может даже и сержанта — но сейчас не время бахвалиться, желая урвать себе часть славы.

— Как только я увижу существо, я буду орать изо всех сил, — пообещал Ландон.

Грейсс какое-то время обдумывал предложение и, в конце концов, кивнул. Тем не менее, тихим шепотом передавая приказ отделению, по двум бойцам за раз, он внес несколько изменений. Последним он подошел к Макензи, но к тому времени комиссар уже услышал о плане.

— Если просишь моего разрешения, Грейсс, — ядовито бросил он, — то, считай, оно получено.

Через какое-то время они вышли к согбенному дереву с ветвями, опускавшимися до самой земли, и увитому водоносными лозами. Идеальное место для засады.

Катаканцы сгрудились вокруг него и с помощью ножей принялись собирать влагу. Лоренцо не дал Бракстону прильнуть губами прямо к лозе, указав на то, что ее кора могла быть ядовитой.

Через пару минут Ландон незаметно сместился в центр отделения, и Доновиц отдал ему лазган взамен того, который тот потерял на реке. Салага встал на сложенные ладони Малдуина и подтянулся к нижней ветке дерева, благодаря камуфляжной форме и разрисованному темной краской лицу он практически мгновенно затерялся среди листвы. Лоренцо услышал тихий шелест у себя над головой и подавил желание взглянуть вверх.

— Так, бойцы, — объявил Грейсс немного громче обычного, чтобы было слышно издалека. — Пора выдвигаться. Мы все еще отстаем.

Когда отделение тронулось в путь, джунглевые бойцы рассредоточились несколько шире обычного, но при этом ухитрялись часто пересекаться путями с остальными. Стороннему наблюдателю было бы тяжело даже сосчитать их, не говоря уже о том, чтобы понять, кого именно не хватало. Кроме того, он шли медленнее обычного — никто не говорил это вслух, но им не хотелось оставлять товарища слишком далеко позади.

Чем дальше они удалялись от позиции Ландона, тем тяжелее им давался каждый следующий шаг. Лоренцо заметил, что сзади возникла небольшая давка — каждый из них хотел встать на место замыкающего и первым расслышать сигнал тревоги. Естественно, победителем вышел Вудс.

Лоренцо мысленно отсчитывал минуту. Когда он досчитал до шестидесяти, Грейсс кивнул, и Малдуин скрылся среди кустов. Майерс совершил отвлекающий маневр: с криком — «джунглевая ящерица!» — он принялся стрелять в траву, а затем, с притворной глупостью, сказал, что ему всего лишь померещилось.

Они продолжали идти, Ландон должен был бы вскоре появиться, а на его место встать следующий. Прошло двадцать секунд, и Лоренцо заметил, что Грейсс начал волноваться. Еще через пять он остановился и уже собирался крикнуть условный сигнал, отменявший операцию, когда раздался крик Ландона.

Но это было не предупреждение.

Он вопил от страха.

Лоренцо сорвался с места еще до того, как стихло эхо. Они ушли слишком далеко от места, где остался Ландон, поэтому он несся изо всех сил, но путь к товарищу все равно казался практически бесконечным. Лоренцо бежал так быстро, что даже не чувствовал под собою ног, казалось, от падения его удерживала лишь сила воли. Спереди доносились звуки — плохие звуки, которые могли сулить лишь беду — но он едва различал их из-за громкого биения сердца и топота товарищей.

Каждая секунда была на вес золота. Каждая доля секунды.

И их было в обрез.

Ландон заорал опять: ужасный булькающий хрип, который внезапно оборвался на середине. Лоренцо, наконец, увидел салагу — его безвольное тело было в хватке существа, которое, хотя и походило на человека, на самом деле было отвратительной пародией на него.

Монстр был покрыт сантиметровым слоем грязи, травы, опавших листьев, цветов и корней больших растений, словно часть джунглей обрела форму. Поначалу Лоренцо подумал, что это было растение, но после заметил кое-где загорелую кожу и человеческие пальцы, которые сомкнулись на шее Ландона. Вудс, паля на ходу из лазгана, бросился на существо.

Лоренцо выхватил оружие, но стрелять не стал, боясь попасть в салагу. Вудс видел то, чего не видел он, или, скорее, смирился с тем, с чем не мог смириться Лоренцо.

Наверное, оно поджидало Ландона, понял он. Существо стояло прямо под деревом, на котором спрятался гвардеец, но он не спустился бы с него, если не думал, что это безопасно. Монстр раскрыл засаду джунглевых бойцов и расставил свою ловушку в ответ.

Вудс врезался в чудовище, и Ландон с вывернутой под неестественным углом шеей полетел на землю. Лоренцо находился на полпути к нему, когда увидел, что в этом уже не было смысла. Он резко развернулся и бросился к монстру вместе с яростно орущими Майерсом и Стормом. Наверное, Вудс и сам бы управился с существом, а затем с радостью бы об этом судачил, но сейчас Лоренцо думал только о Ландоне.

Монстр оказался сильнее, чем они ожидали. Одним взмахом руки он отшвырнул от себя Вудса и Майерса. Тем не менее, на месте упавших бойцов тут же оказались Малдуин и Грейсс. Монстр повалился под весом четырех катаканцев, но пока они избивали его кулаками, тот, казалось, нисколько не слабел. Лоренцо выхватил клык и с ревом вонзил в сердце чудищу, но вырвав его, обнаружил, что лезвие было покрыто лишь грязью, а монстр продолжал бороться.

Существо извернулось у него под ногами, и Лоренцо понял, что оно тонет… словно в зыбучих песках, хотя земля вокруг была самой обычной. Лоренцо отчаянно потянулся к монстру, думая лишь о том, что тот убил Ландона и теперь хотел скрыться, но он вдруг исчез, оставив Лоренцо с двумя пригоршнями грязи в руках и пустотой в душе.

Он тяжело поднялся на ноги и отошел от густо поросшего травой места, где еще мгновение назад было чудище. Лоренцо взглянул на Грейсса и с удивлением обнаружил, что тот держит в руках последний подарок от существа, который сержант успел вырвать из его тела прежде, чем он исчез под землей. Грейсс просто смотрел на него, и впервые в жизни ему нечего было сказать своим бойцам.

Сержант поднял свою добычу так, чтобы остальные тоже увидели ее.

Это была бионическая нога.