Ваша ирония, если не сказать несерьезное отношение, совершенно неуместна, Ретиф,— резко сказал Маньян.— Ду­маю, вы прекрасно понимаете и сами, что именно это н за­держало ваше продвижение по служебной лестнице Корпуса.

Ретиф бросил последний взгляд в зеркало.

Не уверен, что хочу продвинуться. Это будет означать появление новых лацканов.

Посол Кродфоллер, поджав губы, подождал, пока Ретиф с Маньяком последними заняли места в окружавшем его кольце земных дипломатов:

Только одно предостережение, господа. Прежде всего, никогда не забывайте о необходимости нашего отождествле­ния с кастой ненни. Даже намек на панибратство с низшими слоями может означать провал нашей миссии. Помните: здесь, на Петрике, иен ни представляют собой власть, и их традиции надо соблюдать, невзирая ни на какие наши личные пред­почтения. А теперь идемте, выход Властелина может начаться в любую минуту.

Когда они двинулись к салону, Маньян пошел рядом с Ретифом.

Замечания посла адресовались в основном вам, Ретиф,— сказал он.— Ваша небрежность в подобных вопросах обще­известна. Естественно, сам я твердо верю в демократические принципы.

Господин Маньян, у вас когда-нибудь возникало ощу­щение, что здесь происходит много такого, о чем мы даже и не подозреваем?

Маньян кивнул.

Именно так. Вот на это-то и указывал посол Кродфол- лер. Нас не должны волновать дела, не волнующие ненни.

А еще у меня возникло ощущение, что ненни эти не очень-то толковый народ. А теперь давайте предположим...

Я не падок на предположения, Ретиф. Мы здесь на­ходимся для неукоснительного проведения политики главы миссии. И мне было бы очень неприятно оказаться на месте сотрудника, чье неразумное поведение подвергает опасности соглашение, которое должно быть наконец-то заключено се­годня вечером.

Из-за витой колонны неожиданно вынырнул слуга, несущий поднос с напитками, шарахнулся в сторону, избегая столкно­вения с дипломатами, вцепился в поднос, не удержал его ровно, и один бокал со звоном отправился на пол. Маньян отпрыгнул назад, хлопнув пурпурной тканью штанин. Рука Ретифа метнулась вперед и ловко выровняла поднос. Слуга в ужасе выкатил глаза.

Я возьму один бокал, раз уж ты здесь,— небрежно произнес Ретиф, выбирая напиток с подноса.— Ничего страш­ного не случилось, господин Маньян просто разогревается перед большим танцем.

Подбежал мажордом-ненни, вежливо потирая руки.

Какие-то неприятности? Что здесь случилось, досто­почтенные, что, что...

Этот неуклюжий идиот,— брызгал слюной Маньян.— Да как он посмел...

Вы отличный актер, господин Маньян,— похвалил Ре­тиф.— Если бы я не знал о ваших демократических принципах, то подумал бы, что вы действительно разгневаны.

Слуга втянул голову в плечи и шмыгнул прочь.

Этот малый вызвал ваше недовольство? — пристально поглядел вслед удаляющемуся официанту мажордом.

Я уронил свой бокал,— сказал Ретиф.— И господин Маньян расстроился, так как терпеть не может вида зря пропавшей выпивки.

Ретиф повернулся и оказался лицом к лицу с послом Кродфоллером.

Я все видел! — прошипел посол.— По милости про­видения, Властелин и его свита еще не появились, но могу вас заверить, слуги вас хорошо разглядели. Мне трудно даже вообразить более нененниподобное поведение.

Ретиф изобразил на своем лице выражение глубокого интереса:

Более нененниподобное, сэр? Не уверен, что я...

Ба! — прожег взглядом Ретифа посол.— Ваша репута­ция вас опередила, мистер. Ваше имя связывают со множеством самых экстравагантных происшествий в истории Корпуса. Предупреждаю вас, здесь я не цотерплю ничего подобного.

Он повернулся и отошел прочь.

Дразнить посла — опасная забава, Ретиф,— заметил Маньян.

Ретиф сделал большой глоток из бокала.

И все же лучше, чем вообще никаких забав.

Вы бы полезнее провели время, наблюдая за манерами ненни; честно говоря, Ретиф, вы не совсем удачно вписываетесь в эту группу.

Буду с вами тоже откровенен, господин Маньян. Эта группа вызывает у меня просто-таки нервную дрожь.

О, допускаю, ненни немного легкомысленны. Но ве сти дела нам приходится именно с ними. И вы бы внесли свой посильный вклад в общие усилия миссии, если бы расстались со своими довольно надменными манерами,— Маньян окинул Ретифа критическим взглядом.— С ростом вам, конечно, ничего не поделать, но разве вы не могли бы чуть-чуть согнуть спину и, может быть, принять более располагающее выражение лица? Просто ведите себя чуть более... э...

Женственно?

Именно,— кивнул Маньян и остро поглядел на Ретифа.

Тот допил свой бокал и поставил его на проносимый мимо

поднос.

Мне лучше удается вести себя женственно, когда я хо­рошенько нагружаюсь,— сказал он.—· Но, боюсь, я не смогу вынести еще одно сорго с содовой. Полагаю, будет нененни- подобным сунуть кредит одному из слуг, попросив шотланд­ского виски.

Решительно невозможно,— Маньян оглянулся на звук, раздавшийся с противоположной стороны зала.— А вот, наконец, и Властелин...

Ретиф некоторое время наблюдал, как суетятся официанты, принося подносы, нагруженные выпивкой, и унося пустые. Теперь в попойке наступило временное затишье, так как дипломаты собрались вокруг украшенного торжественным па­риком главы государства и его придворных. Официанты мешка­ли около служебной двери, глазея на знатных особ. Ретиф неторопливо прогулялся до нее и протиснулся в узкий, отде­ланный белым кафелем коридор, наполненный запахами кухни. Безмолвные слуги удивленно глазели на него, когда он про­ходил мимо.

Он подошел к двери на кухню и шагнул внутрь.

Вокруг длинного стола в центре помещения собралась дюжина с чем-то петриков низшей касты. На столе была наватена целая куча разных ножей: хлебных, с длинными лез­виями, кривых разделочных и больших мясницких. Не меньшее количество находилось за поясами или в руках собравшихся. При появлении землянина аборигены пораженно замерли. Толстяк в желтом саронге повара, отвесив челюсть, застыл в немой сцене торжественного вручения двенадцатидюймового ножа для нарезки сыра высокому одноглазому уборщику.

Ретиф бросил один-единственный скучающий взгляд на собравшихся, а затем разрешил своим глазам посмотреть в противоположный угол помещения. Беззаботно насвистывая какой-то мотивчик, он вразвалочку подошел к открытым пол­кам с выпивкой, выбрал крикливо-зеленую бутылку, а затем, не спеша, направился обратно к двери. Компания, затаив дыхание, следила за ним.

Когда Ретиф уже добрался до двери, та резко распахну­лась ему навстречу. В дверях, глядя на него, стоял Маньян.

У меня возникло дурное предчувствие,— заявил он.

Держу пари, оно, как всегда, блестящее. Вы обязательно должны подробно рассказать мне о нем — в салоне.

Нет. Расставим все точки над «и» прямо здесь,— отрезал Маньян.— Я предупреждал вас...

Голос его оборвался, когда он воспринял, наконец, сцену вокру г стола.

После вас,— вежливо подтолкнул Маньяна к дверям Ретиф.

Что здесь происходит? — рявкнул Меньян. Он уставился на собравшихся и начал было обходить Ретифа, но тот по­придержал его.

Идемте,— повторил Ретиф, подталкивая Маньяна к ко­ридору.

Эти ножи! — заголосил Маньян.— Да отпустите же меня, Ретиф! Что это вы затеяли, любезные..!

Ретиф оглянулся. Толстый повар внезапно сделал неуло­вимый жест, и собравшиеся растаяли на заднем плане. Поиар встал, вскинув руку с зажатым в ней тесаком.

Закройте двери и ни звука,— тихо приказал он челяди.

Маньян прижался спиной к Ретифу.

Бе-бе-жим...— заикнулся он.

Ретиф медленно повернулся и поднял руки.

Я не очень хорошо бегаю с ножом в спине,— ответил он.— Стойте смирно, господин Маньян, и точно выполняйте все его приказы.

Выведите их черным ходом,— распорядился повар.

Что он имеет в виду? — забрызгал слюной Маньян.— Послушайте, вы...

Молчать! — почти небрежно обронил повар. Маньян ошалело уставился на него, разинув рот, а потом закрыл его.

Двое слуг с ножами подошли к Ретифу и сделали знак, широко усмехаясь:

Пошли, павлины.

Земляне молча пересекли кухню, вышли через заднюю дверь, остановились по команде конвоиров и стояли, ожидая дальнейшего развития событий. В ночном небе блистали ярчие звезды, легкий ветерок шевелил в саду верхушки деревьев. За их спиной о чем-то шептались слуги.

Ты тоже иди, Дурни,— приказывал повар.

Да брось ты, давай сделаем это прямо здесь,— отне­кивался официант.

И потащим их вниз?

А чего тащить-то, бросим их за ограду, во делов-то.

Я сказал — в реку. Вас троих и так много для пары пижонов-ненни.

Они иностранцы, а не ненни. Мы не знаем...

Значит, они иностранные ненни. Без разницы. Видал я их. У меня здесь на счету каждый человек, так что теперь идите и постарайтесь управиться побыстрее.

А как насчет рослого парня?

Этого-то? Он провальсировал на кухню и умудрился вообще ничего не заметить. Но за другим следи в оба.

Понуждаемый острием ножа, Ретиф тронулся по дорожке, двое конвоиров шли позади него с Маньяном, а еще один раз­ведывал путь впереди.

Маньян придвинулся поближе к Ретифу.

Послушайте,— прошептал он.— Этот парень впереди... Это, случайно, не тот тип, что уронил бокал? Вину которого вы взяли на себя?

Он самый, спору нет. Как я замечаю, он больше не выглядит испуганным.

Вы спасли его от серьезного наказания,— сказал Мань­ян.— Он будет благодарен; он отпустит нас...

Прежде чем действовать рассчитывая на это, лучше по­думайте о том, как на это посмотрят вон те парни с ножами.

Ну скажите же ему хоть что-нибудь! — взмолился Маньян.— Напомните ему...

Шедший впереди официант замедлил шаг и поравнялся с Ретифом и Маньяном.

Эти двое олухов вас побаиваются,— усмехнулся он, ткнув большим пальцем в сторону ребят с ножичками.— Каково, а? Впрочем, они не работали в окружении ненни, как я, и ничего не знают о вас.

Неужели вы не узнаете этого господина? — обратился к нему Маньян.— Он... .

Он оказал мне услугу,— подтвердил слуга.— Как же, как же, помню.

Что все это значит? — спросил Ретиф.

Революция. Теперь берем власть мы.

Кто это «мы»?

Народная Антифашистская Истинно Героическая Ассо­циация.

А для чего все эти ножи?

Для ненни, ну и для вас, иностранцев, тоже.

Что вы имеете в виду? — взвизгнул Маньян.

Мы решили перерезать все глотки разом, уберегая себя тем самым от долгой беготни.

Когда это произойдет?

Сразу на рассвете, а рассвет наступает рано в это время года. Когда займется день, у кормила власти будет стоять НАФИГА.

Вам никогда в этом не преуспеть,— заявил Маньян.— Несколько слуг с ножиками... Да вас всех схватят и казнят без разговоров.

Кто, ненни?! — рассмеялся официант.— Да ты, ненни,— просто чудила.

Но мы не ненни...

Ладно-ладно, мы наблюдали за вами; вы такие же. Принадлежите к одному классу кровопийц, сидящих на шее у трудового народа.

Есть же лучшие способы,— лихорадочно говорил Мапь- ян.— Это массовое убийство вам ничем не поможет. Я лично позабочусь о том, чтобы ваши жалобы были заслушаны в Суде Корпуса. Могу вас уверить, что тяжелое положение задавлен­ного пролетариата будет облегчено. Равные права для всех.

Угрозы тебе не помогут,— отозвался официант.— Меня ты не напугаешь.

Угрозы? Я же обещаю облегчение эксплуатируемым классам Петрика.

Ты, должно быть, спятил от страха. Пытаешься рас­шатать систему или еще чего хуже? Ну, ты оригинал!

Разве не в том заключается цель вашей освободитель­ной революции?

Слушай, ненни. Нам надоело смотреть, как вы, ненни, получаете все взятки. Мы тоже хотим свою долю. Теперь наша очередь. Какой нам толк управлять Петриком за здорово живешь, если не будет никакой добычи?!

Вы хотите сказать, что намерены угнетать народ? Но ведь эти люди принадлежат к вашей же группе.

Группе, шмуппе! Весь риск берем на себя мы; всю грязную работу, опять же, делаем мы. Так что именно мы, а не кто другой, заслуживаем вознаграждения. Думаешь, мы бросаем непыльную работу забавы ради?

И на таких циничных предпосылках вы основываете свое восстание?

Постарайся хоть немного напрячь мозги, ненни. Ни по какой иной причине никогда не бывало ни одной революции.

Кто стоит во главе этого дела? — поинтересовался Ретиф.

Шоук, шеф-повар.

Я имею в виду большого босса. Кто указывает Шоуку, что делать? '

А, тогда это Цорн. Осторожней, вот тут мы начнем спускаться по склону. Он скользкий.

Послушайте,— сказал Маньян.— Вы... Это...

Меня зовут Дурни.

Господин Дурни, этот человек проявил к вами мило­сердие, когда мог устроить вам экзекуцию.

Не останавливайся, ненни. Да, я уже сказал, что бла­годарен.

Да,— с трудом сглотнул Маньян.— Благородное чув­ства благодарность.

Всегда стараюсь отплатить за добрую услугу,— отвечал Дурни.— А теперь осторожненько ступайте по этому волно­лому, смотрите не упадите.

Вы никогда об этом не пожалеете.

Дальше не надо,— Дурни знаком подозвал одного из ребят с ножом.— Дай-ка мне свой нож, Вуг.

Парень передал свой нож Дурни. Воздух был насыщен запахами морского ила и водорослей. Небольшие волны тихо плескались о камни волнолома. Ветер здесь дул чуть сильнее.

Я знаю отличный удар,— сказал Дурни.— Практически безболезненный. Кто первый?

Что вы имеете в виду? — переспросил срывающимся голосом Маньян.

Я же сказал, что благодарен, и поэтому выполню все сам. Проделаю работу красиво и чисто. Вы же знаете этих дилетантов: напортачат за милую душу, так что парень носится, орет и забрызгивает всех кровью.

Я первый,— вызвался Ретиф. Он подошел, задев мимо­ходом Маньяна на узком волноломе, резко остановился и вогнал прямой удар Дурни в челюсть.

Длинное лезвие безобидно свистнуло над плечом Ретифа, когда Дурни упал. Ретиф ухватил одного из слуг, как раз оставшегося без ножа: одной рукой за горло, а другой — за ремень; поднял повыше и размашисто врезал им по третьему. Оба завопили, кувыркаясь с волнолома, и исчезли с громким всплеском в волнах. Ретиф снова повернулся к Дурни, снял с него ремень и связал им ему руки.

Маньян наконец обрел голос:

Вы... мы... они...

Знаю.

Мы должны вернуться,— сказал Маньян.— Надо же предупредить их.

Нам никогда не пробраться сквозь кордон мятежников вокруг дворца. А если и проберемся, то попытки поднять тревогу лишь запустят машину убийств раньше срока.

Но не можем же мы просто...

Нам придется отправиться к истоку: к этому самому Цорну — и заставить его дать отбой.

Но нас же могут убить! Здесь мы, по-крайней мере, хоть в безопасности!

Дурни застонал, открыл глаза и с трудом сел.

Вставай, соня,— предложил ему Ретиф.

Тот огляделся кругом, с трудом ворочая головой.

Мне дурно.

Просто влажный воздух для тебя вреден,— назида­тельно сказал Ретиф, поднимая официанта на ноги.— Пошли. Где останавливается этот Цорн, когда бывает в городе?

Что случилось? Где Вуг и...

С ними произошел несчастный случай. Упали в во.ау.

Дурни с отвращением глянул на неспокойные черные воды.

Полагаю, я недооценил вас, ненни.

У нас, ненни, есть скрытые качества. Давай-ка двигать отсюда, пока твои Вуг да Слуг не добрались до берега и не начали все сначала.

Нечего спешить,— буркнул Дурни.— Они не умеют плавать.

Он сплюнул в воду.

Пока, Вуг. Пока, Тоскин. Глотните из Адского Рога за меня,— он отвернулся и пошел по волнолому на звук при­боя.— Раз вы хотите повидать Цорна, я отведу вас повидать Цорна. Я тоже не умею плавать.

· * ·

Как я понимаю,— сказал Ретиф,— это казино служит прикрытием его политической деятельности.

Вдобавок, он получает с него приличный навар. Эта НАФИГА — новомодная штука. Я прослышал о ней лишь пару месяцев назад.

Ретиф показал на темный сарай с закрытой дверью.

Мы остановимся здесь,— сказал он.— На достаточно долгий срок, чтобы снять побрякушки с этих мундиров.

Дурни, со связанными за спиной руками, стоял рядом и следил, как Ретиф и Маньян удаляли с официальных дипло­матических нарядов медали, ленты, ордена и знаки различия.

Возможно, это чуть-чуть поможет,— прикинул Ретиф.— Если разнесется слух, что два дипломата на воле.

Ерунда,— возразил Дурни.— Мы тут то и дело встре­чаем павлинов в пурпурно-оранжевых фраках.

Надеюсь, ты прав,— согласился Ретиф.— Но если нас задержат, не сомневайся, что первым на тот свет отправишься ты, Дурни.

Странный ты какой-то ненни,— протянул Дурни, глядя на Ретифа.— Тоскин и Вуг, должно быть, на том свете до сих пор гадают, что с ними приключилось.

Если ты думаешь, что я мастер топить людей, то тебе следовало бы поглядеть, как я орудую ножом. Пошли.

Теперь уже совсем недалеко. Но вам лучше развязать меня. Кто-нибудь обязательно заметит мои связанные руки, начнет задавать вопросы и доведет меня до смерти.

Ничего, я готов этим рискнуть. Как нам попасть в казино?

Последуем по этой улице. Когда доберемся до Лестницы Пьяницы, то подымемся, и оно как раз будет перед нами. Розовый фасад с вывеской, похожей на большое колесо удачи.

Дайте-ка мне свой ремень, Маньян,— попросил Ретиф.

Маньян покорно подчинился.

Ложись, Дурни.

Слуга посмотрел на Ретифа и лег.

Вуг и Тоскин будут рады меня видеть. Но они мне ни за что не поверят.

Ретиф связал ему ноги и запихал в рот носовой платок.

Зачем вы это делаете? — спросил Маньян.— Он нам нужен.

Мы теперь знаем дорогу и не нуждаемся ни в ком, уведомляющем о нашем прибытии.

Маньян посмотрел на связанного.

Может быть, вам лучше... э... действительно перерезать ему горло?

Дурни закатил глаза.

Это очень нененниподобное предложение, господин Маньян,— попенял ему Ретиф.— Но если у нас возникнут какие-то трудности с отысканием казино по его указаниям, то я серьезно подумаю над ним.

Народу на узкой кривой улочке было немного. Витрины ланок закрывали ставни, а в окнах не горел свет.

Возможно, они прослышали о перевороте,— предполо­жил Маньян.— Вот и сидят тихо?

Вряд ли, скорей всего они сейчас во дворце — точат ножи.

Земляне завернули за угол, перешагнули через свернувше­гося клубочком и громко храпящего любителя спать в водо­стоке и оказались у подножья длинного марша замусоренной лестницы.

Лестница Пьяницы отмечена четко,— фыркнул Маньян.

Я слышу там наверху шум...

Может, нам лучше вернуться, пока не поздно?

И это, определенно, шум веселья. Веселье, Маньян, меня не пугает. Если поразмыслить, я и не знаю толком, что значит это слово,— Ретиф начал подниматься по лестнице:, и Маньян последовал за ним.

Самый верх длинной лестницы заканчивался в смахиваю­щей на переулок улочке, там кишела густая толпа, а над ней медленно вращалось ярко иллюминированное колесо рулетки. Громкоговорители на всю округу призывно трубили песнь крупье со столов казино. Маньян с Ретифом с трудом про­бились сквозь толпу к распахнутым настежь дверям.

Маньян нервно дернул Ретифа за рукав.

Вы уверены, что нам следует переть так вот, напролом? Может, лучше немного выждать, поосмотреться...

Когда находишься там, где тебе вовсе не положено находиться,— наставительно сказал Ретиф,— всегда целе­устремленно шагай вперед. Если замешкаешься, то публика наверняка начнет любопытствовать.

Широкий зал казино, с низким потолком, был битком набиг □етриками, теснящимися вокруг игорных автоматов в виде башен, столов и бассейнов.

Что теперь? — спросил · Маньян, нервно озираясь.

Сыграем, конечно. Сколько денег у вас в карманах?

Да так... несколько кредитов...— Маньян отдал деньги Ретифу.— Но как же насчет Цорна?

Пурпурная визитка, даже если мы и не будем игнори­ровать столы, сама по себе достаточно бросается в глаза. Придет время, доберемся и до Цорна.

Рад помочь, господа,— обратился к ним длинноголовый субъект, масляно глядя на колоритную вечернюю одежду дипломатов.— Надо полагать, вы захотите попробовать счастье в Башне Цупа? Игра для настоящих спортсменов, смею вас уверить.

Да мы... э...— замялся Маньян.

Что это за Башня Цупа? — поинтересовался Ретиф.

А, господа приезжие,— длинноголовый переместил неркопалочку в другой уголок рта.— Цуп отличная настольная игра. Две команды игроков сбрасываются в банк; каждый игрок берет по рычагу; цель — заставить шар упасть с вершины башни в вашу сетку. Идет?

Какова начальная ставка?

У меня сейчас действует стокредитный банк, господа.

Ретиф кивнул:

Попробуем.

Зазывала провел их к восьмифутовой башне на универ­сальных шарнирах. Двое потных мужчин в свитерах касты ремесленников сжимали два рычага, контролировавших крен башни. На толстой прозрачной платформе сверху лежал в выемке белый шар. От этой центральной выемки к краям расходился сложный узор концентрических и радиальных желобков. Ретиф и Маньян заняли стулья перед двумя сво­бод ными рычагами.

Когда загорится лампочка, господа, действуйте рычагом, накреняя башню. У вас есть три режима, для действий в высшем режиме требуется умелая рука. Кнопка вот здесь... Вот эта маленькая шарообразная рукоятка задает направление. И пусть победит достойнейший. А теперь, с вашего позво­ления, я приму сто кредитов.

Ретиф вручил деньги. Вспыхнула красная лампочка, и он попробовал рычаг. Тот мягко двигался с легким шелестящим звуком. Башня задрожала и медленно накренилась в сторону двух потеющих рабочих, неистово налегавших на свои рычаги. Маньян начал потихоньку, но заторопился, увидев, куда кло­нится башня.

Быстрее, Ретиф,— занервничал он.— Так они могут и выиграть.

Игра идет на время, господа,— сообщил длинноголо­вый.— Если никто не выигрывает, когда гаснет лампочка, то все получает заведение.

Поворачивай налево,— скомандовал Ретиф Маньяну.

Я устал!

Перейди на режим пониже.

Башня накренилась еще больше. Шар шевельнулся и ска­тился в один из концентрических каналов. Ретиф переклю­чился на средний режим и активно заработал рычагом. Башня с треском остановилась и вновь начала выпрямляться.

Ниже режима нет,— охнул Маньян.

Один из пары по другую сторону башни перешел на сред­ний режим, другой последовал его примеру. Теперь они тру­дились еще упорнее, налегая на неподатливые рычаги. Башня дрогнула, а затем медленно двинулась в их сторону.

Я истошил все силы,— Маньян выронил рычаг и от­кинулся на спинку стула, жадно хватая воздух широко откры­тым ртом. Ретиф сменил позицию, ухватившись левой рукой за рычаг Маньяна.

Переведи; его в средний режим,— приказал он.

Маньян сглотнул, нажал кнопку и снова бессильно отва­лился.

О, моя рука,— простонал он.— Я покалечился.

Двое мужчин в свитерах торопливо посовещались, дергая за рычаги, затем один нажал кнопку, а другой ухватился за его рычаг левой рукой, помогая.

Они перешли на высший,— сообразил Маньян.— Сда­вайтесь, это безнадежно.

Переведи меня на высший. Обе кнопки.

Плечи Ретифа взбугрились мышцами. Он резко отпустил оба рычага, а затем навалился на них, возвращая обратно — сперва медленно, потом все быстрее. Башня дернулась, на­кренилась в его сторону, еще больше... Шар закатился в ра­диальный канал, нашел было выходное отверстие и... Внезапно оба рычага Ретифа замерли. Башня заскрипела, завибрировала и двинулась обратно. Ретиф изо всех сил налег на рычаги. Один рычаг изогнулся в основании и с грохотом резко обло­мился. Ретиф уперся покрепче ногами, схватил другой рычаг обеими руками и потянул. Раздался металлический скрежет, громкий звон, и железка вылетела из панели, явив толпе зрителей изрядный кусок порванного троса. Башня упала, когда двое противников дипломата разлетелись по сторонам, как кегли.

Эй! — заорал, выскакивая из толпы, крупье.— Вы по­ломали мое оборудование!

Ретиф выпрямился и повернулся лицом к нему.

Цорн знает, что вы подправили свою башню для наду­вания простаков?

Вы пытаетесь назвать меня шулером?

Толпа подалась назад, образуя кольцо вокруг споривших. Крупье быстро огляделся и молниеносным движением откуда- то из складок одежды извлек нож.

Оборудование обойдется вам в пятьсот кредитов,— заявил он.— Киппи никто не назовет шулером.

Ретиф поднял сломанный рычаг.

Не заставляй меня потрогать тебя этой штукой по башке, Киппи.

Киппи неуверенно посмотрел на рычаг и сглотнул.

Приходят тут всякие,— возмущенно произнес он, обращаясь за поддержкой к толпе.— Ломают мою машину, обзывают меня, угрожают мне...

Я хочу получить свои сто кредитов,— отчеканил Ре­тиф.— И сейчас же.

Да это же грабеж средь бела дня! — заорал Киппи.

Лучше заплати,— посоветовал кто-то.

Вдарьте ему, мистер,— крикнул из толпы другой.

Растолкав народ, вперед протолкнулся благообразный широкоплечий мужчина с седеющими волосами и огляделся по сторонам, оценивая ситуацию.

Ты слышал его, Киппи,— сказал он.— Давай.

Зазывала поворчал, сунул нож обратно, неохотно вытащил

из толстой пачки купюру и отдал ее Ретифу.

Новоприбывший перевел взгляд с Ретифа на Маньяна и обратно.

Выберите другую игру, незнакомцы,— предложил он.— Киппи допустил небольшую ошибку.

Это все игры по мелочам,— небрежно отмахнулся Ретиф.— Меня интересует что-нибудь действительно крупное. По-настоящему.

Широкоплечий закурил душистую наркопалочку, а затем понюхал ее.

А что бы вы назвали крупным? — мягко осведомился он.

Что у вас самое серьезное?

Плечистый, улыбаясь, сощурил глаза.

Может быть, вам захочется попробовать Шмяк?

Расскажите, что это такое?

Сюда, пожалуйста.

Толпа расступилась, образовав проход. Ретиф и Маньян прошли через весь зал к ярко освещенному ящику со стеклян­ными стенками. На уровне талии находилось отверстие раз­мером как раз с руку, внутри ящика имелась рукоять. В центре «акзариума» висел прозрачный пластиковый шар, на четверть запэлненный фишками. Сверху на ящике крепилась какая-то аппаратура.

Шмяк дает хорошие шансы,— уведомил их плечистый.— Можно подымать ставки до любой высоты. Фишка обойдется вам в сто кредитов. Начинают игру, бросая фишку вот сюда.

Он показал на щель:

Беретесь за рукоять. Когда сожмете ее, снимается блокировка, и шар начинает поворачиваться. Чтобы заставить шар вращаться, нужен весьма хороший захват. Как видите, в нем полно фишек. Наверху есть отверстие. До тех пор, пока вы сжимаете рукоять, чаша вращается. Чем сильнее вы сжи­маете, тем быстрее она вращается. В конечном итоге она должна перевернуться. Так что отверстие окажется внизу, и фишки высыплются. Если вы выпустите рукоять — чаша остановится, и игра заканчивается. Просто для внесения в игру оживления вокруг чаши расставлены контактные пластины: когда одна из них присоединяется к контактным выводам, вы получаете небольшой разряд — гарантированно не смер­тельный. Но если вы выпустите рукоять, то, опягь-таки, игре — конец. Все, что надо сделать, чтобы получить награду, это продержаться достаточно долго.

И с какой частотой эта случайная система располагает отверстие внизу?

Где-то от трех до пятнадцати минут, при среднем захвате. Да, кстати, еще один момент. Вон тот свинцовый кубик вон там...— плечистый мотнул головой в сторону под­вешенного на толстом тросе куба с ребром в фут.— Он на­строен время от времени падать: в среднем каждые пять минут. Сперва вспыхивает предупредительный огонек. Вы можете сбросить таймер кубика до нуля, бросив еще одну фишку, или же просто отпустить рукоять. Или, на ваш вкус, можете рискнуть играть дальше: иногда сигнал — просто блеф.

Ретиф посмотрел на массивную глыбу металла.

Такой размажет руку игрока по столу, не так ли?

Последним двум шутникам, оказавшимся слишком боль­шими сквалыгами, чтобы подкармливать машину, пришлось отрезать их; я имею в виду — руки. Свинец — тяжелый металл.

Полагаю, ваша машина не имеет привычки выходить из строя, как оборудование Киппи?

Широкоплечий нахмурился и с укоризной глянул на земля­нина.

Вы чужак,— извинил он Ретифа.— Откуда вам знать.

Это честная игра, мистер,— крикнул кто -то.

Где мне купить фишки?

Плечистый улыбнулся.

Я вам сам все устрою. Сколько?

Одну.

Тратимся по-крупному, да? — усмехнулся седовласый и передал большую пластиковую фишку.

Ретиф подошел к машине и опустил жетон.

Если у вас возникнет желание передумать,— сказал плечистый,— то лучше сделать это прямо сейчас. Это обой­дется вам всего лишь в опущенную фишку.

Ретиф, просунув руку в отверстие, взялся за кожаную рукоять, обхватывающуюся пальцами полностью. Когда он сжал ее, раздался щелчок и замигали яркие лампочки. Шар лениво завращался. Отчетливо стало видно четырехдюймовое отверстие у него наверху.

Если отверстие когда-нибудь окажется в нужном поло­жении, то опустеет шар очень быстро,— заметил Маньян.

Внезапно стеклянную коробку залил яркий белый свег. Зрители зашумели.

Быстро бросайте фишку,— крикнул кто-то.— У вас всего десять секунд...

Ну, отпускайте же! — взмолился Маньян.

Ретиф сидел молча, сжимая рукоять и хмуро косясь на груз вверху. Шар теперь кружился много быстрее. Затем ярко-белый свет мигнул и погас.

Блеф! — ахнул Маньян.

Рискованно играешь, приезжий,— заметил плечистый.

Теперь шар стремительно вращался, заваливаясь то в одну

сторону, то в другую. Край отверстия, казалось, описывает извилистую кривую, то перемещаясь ниже, то взмывая высоко вверх, а затем снова падая вниз.

Скоро оно должно двинуться вниз,— прикинул Мань­ян.— Притормозите теперь, чтобы выброс не прошел мимо.

Наоборот, нужно ускорить шар: чем медленнее он кру­тится, тем больше ему требуется времени, чтобы перевернуть­ся,— указал кто-то из зрителей.

Внезапно раздался треск, и Ретиф напрягся. Маньян услы­шал, как он резко в тянул в себя воздух. Шар замедлил враще­ние, а Ретиф, моргая, несколько раз тряхнул головой.

Широкоплечий взглянул на датчик.

На этот раз вы получили почти полный разряд — сказал он.

Отверстие теперь четко перемещалось вниз, миновало цент­ральную линию и пошло еще ниже.

Еще чуть-чуть,— произнес Маньян.

Это лучшая скорость, какую я когда-либо видел в Шмя- ке,— проговорил кто-то.— Интересно, сколько еще он сможет ее вы держать?

Маньян посмотрел на костяшки пальцев Ретифа, отчетливо белевших на коричневом фоне рукояти. Шар накренился еще больше, качнулся по кругу, а потом перевернулся. Выпали две фишки, застучали по трубке отвода и вывалились в призовой ящик,

Мы в выигрыше,— сказал Маньян.— Давай завяжем.

Ретиф покачал головой. Шар вращался все быстрее, снова

качнулся: на этот раз выпали три фишки.

Она готова,— крикнул кто-то.

Скоро должно ударить,— взволнованно добавил другой голос.— Жмите, мистер!

Помедленней,— указал Маньян.— Чтобы оно не прошло мимо слишком быстро.

Прибавьте скорости, пока вас не грохнул тот свинцовый кубик,— призвали из толпы зрителей.

Отверстие пошло вверх, миновало зенит, а затем опусти­лось с другой стороны. Фишки посыпались градом: шесть, восемь...

Следующий заход,— раздался в напряженной тишине чей-то голос.

Ящик второй раз залил белый предупреждающий свет. Шар завертелся; отверстие перевалило верхнюю точку, пошло вниз, вниз... выпала фишка, еще две...

Ретиф приподнялся, сжал челюсти и стиснул рукоять. Полетели искры, и шар замедлил вращение, изрыгая фишки; остановился и, как ванька-встанька, качнулся обратно. Отяго­щенный массой фишек у краев отверстия, он перевернулся вверх дном, остановился, и сквозь отверстие фишки обруши­лись в отводящую трубку настоящим водопадом, заполняя призовой ящик и кучей высыпаясь на пол. Толпа неистовс тво­вала.

Ретиф выпустил рукоять и отдернул руку в тот миг, когда свинцовый куб с грохотом рухнул вниз.

Господи Боже! — пролепетал Маньян.— Я почувствовал эту штуку через пол.

. Ретиф повернулся к широкоплечему.

Это отличная игра для начинающих,— заметил сн.— Но я бы хотел поговорить о действительно серьезной игре. Почему бы нам не пройти к вам в кабинет, господин Цорн?

* *

Ваше предложение представляет для меня определенный интерес,— сказал час спустя Цорн.— Но в этом деле есть еще не упомянутые пока мной аспекты.

Сударь, вы же игрок, а не самоубийца,— воззвал к его разуму Ретиф.— Примите то, что я предлагаю. Согласен, ваша мечта о революции была пошикарней, но, как вы мужественно должны признать, из нее ничего не выйдет.

Откуда мне знать, что вы не врете? — зарычал Цорн. Он встал и принялся расхаживать взад-вперед по комнате.— Вы приходите сюда и уверяете, что на меня обрушится эскадра Мироблюстителей Корпуса, что Корпус не признает мой режим и так далее. Может, вы и правы; но у меня есть иные сведения, и они означают другое.

Круто повернувшись, он пристально посмотрел на Ретифа:

Я получил весьма веские гарантии, что, коль скоро я проверну это дело, Корпусу придется признать меня де-факто законным правительством Петрика. Он не станет вмешиваться в сугубо внутренние дела.

Чепуха,— вступил в разговор Маньян.— Корпус никогда не станет иметь дело с шайкой уголовников, именующих себя...

Ну, ты, выбирай выражения! — рявкнул Цорн...

Признаю, довод господина Маньяна довольно слаб и неуклюж,— согласился Ретиф.— Но и вы кое-что упускаете из виду. Наряду с местными шишками вы планируете убить дюжину с лишним сотрудников Дипломатического Корпуса Земли. А вот на это Корпус не станет закрывать глаза. Он этого просто не сможет сделать.

Им не повезло, что оказались в самой гуще,— пробурчал Цорн.

Предложение наше крайне щедрое, господин Цорн,— указал Маньян.— Полученный вами в правительстве пост и впрямь отлично вознаградит вас. Ввиду верной неудачи вашего переворота выбор должен бы быть весьма простым.

Цорн глянул на Маньяна:

-- Я всегда почему-то думал, что вы, дипломаты, не из тех, что шныряют кругом, заключая закулисные сделки. Предлагать мне пост — это чертовски отдает липой.

Вам самое время понять,— укорил Ретиф,— что в га­лактике нет более липового занятия, чем дипломатия.

Вам действительно лучше принять его, господин Цорн,— посоветовал Маньян.

Не надо на меня давить! — огрызнулся Цорн.— Вы пришли ко мне в штаб с пустыми руками и языками без костей... Не понимаю, зачем я вообще с вами болтаю. Ответ будет — нет. Н-и-х-т, н-е-т!

Вы кого-то боитесь? — мягко поинтересовался Ретиф.

Цорн прожег его взглядом.

С чего вы взяли, будто я кого-то боюсь? Я здесь главный. Чего мне бояться?

Не валяйте дурака, Цорн. Кто-то держит вас в кулаке. Мне даже отсюда видно, как вы извиваетесь.

А что если я оставлю вас, дипломатов, в покое? — внезапно предложил Цорн.— Тогда Корпусу будет нечем крыть, а?

У Корпуса есть свои планы для Петрика. Вы в них не фигурируете. И революция, в данное время, в них не фигури­рует. И избиение Властелина и всей касты ненни в них не фигурирует. Я вполне ясно выразился?

Послушайте,— настаивал Цорн.— Я скажу вам кое-что. Вы слышали когда-нибудь о планете под названием Кругляш?

Разумеется,— подтвердил Маньян.— Это ваш ближай­ший сосед, еще одна отсталая... то есть, я хотел сказать, развивающаяся планета.

Отлично,— молвил Цорн.— Вы думаете, я какой-то прощелыга, да? Ну так вот, позвольте мне вас просветить. Мою игру поддерживает Федеральная Хунта Кругляша. Круг­ляш признает меня законным правителем, и его флот будет в полной боевой готовности на случай, если мне понадобится какая-то помощь. Я поставлю ДКЗ перед тем, что вы назы­ваете «fait accompli» [21][22]

А что выигрывает от этого Кругляш? Я думал, они ваши традиционные враги.

Не поймите меня неправильно. Я Кругляш на дул. не выношу; но в данную минуту, по воле случая, наши интересы — увы! — совпадают.

Да ну? — мрачно улыбнулся Ретиф.— И это говорит человек, который замечает простака, как только тот проходит через дверь. Но, тем не менее, вы клюнули на такую дурно- пахнущую сделку.

Что вы имеете в виду? — сердито посмотрел на Ретифа Цорн, однако несколько неуверенно.— Сделка вполне на­дежная. ■

Придя к власти, вы собираетесь завязать с Кругляшом крепкую дружбу, не так ли?

Кой черт дружбу. Дайте мне только время укрепить свою позицию, и я сведу кое-какие счеты с этими...

Именно. И они это прекрасно понимают. Что, по-вашему, они вам уготовили?

К чему вы клоните?

А вы не думали, почему Кругляш так заинтересован в вашем приходе к власти?

Цорн изучил лицо Ре тифа.

Я вам скажу — почему,— процедил он.— Из-за вас, парни. Из-за вас и вашего дерьмового торгового соглашения. Вы здесь хотите впутать Петрик в какой-то торговый концерн. А Кругляш, натурально, остается за бортом. И, можете пове­рить, им это не нравится. В любом случае, мы здесь и гак неплохо живем, нам вовсе ни к чему связывать себя какими-то обязательствами с кучей пижонов по другую сторону галак­тики, благо нам тут и своих хватает.

Именно это и вдалбливал вам Кругляш, да? — улыб­нулся Ретиф.

Ничего не вдалбливал...— Цорн раздавил наркопалочку и зажурил другую, сердито фыркнув.— Ладно, в чем ваша мысль?

Вам известно, что должен получить в качестве импорта Петрик по данному торговому соглашению?

Разумеется, кучу барахла. Стиральные машины, видео­проекторы и тому подобный хлам.

Если конкретней,— уточнил Ретиф,— планируются по­ставки пятидесяти тысяч вакуумных стиральных машин марки «Тейгон Б-3», ста тысяч антигравитационных ламп марки «Гло-флоут», ста тысяч садовых культиваторов марки «Малый Земляной Червь», двадцати пяти тысяч обогревателей марки «Веко» и семидесяти пяти тысяч комплектов запчастей для двигателей марки «Форд Мономег».

Как я и говорил, куча барахла,— подтвердил свое мнение Цорн.

Ретиф откинулся на спинку кресла, сардонически глядя на петрика.

Фокус тут вот в чем, Цорн,— пояснил он с иронией.— Корпусу изрядно поднадоело, что Петрик и Кругляш ведут здесь свою никчемную войну. У ваших корсаров есть отврати­тельная привычка шлепать невинных зевак. Основательно изучив обе стороны, специалисты Корпуса решили, что иметь дело с Петриком будет немного легче, и поэтому было раз­работано торговое соглашение. Корпус не может открыто финансировать отправку оружия воюющей стороне, но вот бытовые приборы — другое дело.

Ну и что же нам делать, подрывать под кругляками почву садовыми культиваторами? — озадаченно посмотрел на Ретифа Цорн.— В чем смысл-то?

Вынимаете из стиральной машины изолированное мо­дульное контрольное устройство, из лампы — генератор экра­нирующего поля, из культиватора — конвертерное управление и т. д. и т. п. Соединяете это все друг с другом в соответствии с немногими и очень простыми инструкциями, и — гоп-ля! — у вас на руках сто тысяч боевых ручных бластеров стандарт­ного образца класса «У» — как раз то, что надо, дабы пере­тянуть чашу весов на свою сторону в дурацкой патовой войне, ведущейся допотопным оружием.

Господи Боже! — выпалил Маньян.— Ретиф, вы...

Я обязан ему сказать, чтобы он ясно представлял, во что сует свою голову.

Оружие, да? — переспросил Цорн.— И кругляки знают

об ЭТОМ?

Наверняка знают; догадаться не слишком трудно. Да, и вот еще кое-что. Они не без причины настаивают, чтобы вы вырезали и делегацию ДКЗ. Это автоматически выставляет Петрик за дверь, торговое соглашение переходит к Кругляшу, а вы, со своим новым режимом, окажетесь глядящими в дула собственных бластеров.

Цорн с проклятьем швырнул на пол наркопалочку.

Мне следовало бы сразу что-то почувствовать, когда паршивый кругляк расхваливал свой товарец,— Цорн посмо­трел на настенные часы:

У меня во дворце двести вооруженных людей. У нас есть примерно сорок минут, чтобы добраться туда прежде, чем взлетит сигнальная ракета и польется кровь.

* *

В тени дворцовой террасы Цорн обратился к Ретифу:

Вам лучше оставаться здесь, в сторонке, пока я не распространю приказ. Просто на всякий случай.

Позвольте мне вас предостеречь, господин Цорн: не допустите никаких... э... промашек,— предупредил Маньян.— Ненни не должны пострадать.

Цорн посмотрел на Ретифа.

Ваш друг слишком много болтает. Я выполню спою часть сделки, а ему лучше выполнить свою.

Еще ничего не случилось, вы уверены? — обратился к нему Маньян.

Уверен,— пренебрежительно отозвался Цорн.— Оста­лось еще десять минут. Уйма времени.

Я только зайду в салон — удостовериться, что все в порядке,— заявил Маньян.

Как угодно. Главное, не суйтесь на кухню, а то нам перережут глотку от уха до уха,— Цорн понюхал наркопалочку и пробурчал: Я же отправил приказ Шоуку. Интересно, где он болтается?

Маньян шагнул к высокой стеклянной двери, приоткрыл ее и просунул голову в щель между тяжелыми портьерами. Когда он решил убрать ее обратно, из комнаты донесся едва слышный на террасе голос. Маньян так и замер, не закончив движения, оставаясь в идиотской позе.

Что, черт возьми, там происходит? — проскрежетал Цорн. Они с Ретифом подошли к Маньяну.

...подышать воздухом,— говорил Маньян.

Ну, так идемте же, Маньян! — оборвал его голос, явно принадлежавший послу Кродфоллеру.

Маньян переступил на месте, а затем протиснулся сквозь портьеры.

Где вы были, Маньян? — донесся резкий голос посла.

О... э... так, небольшое происшествие, господин посол.

Господи, в каком виде ваши ботинки? И где ваши знаки различия и награды?

Я... это... пролил на них вино. Может, мне лучше заско­чить к себе и надеть какие-то свежие медали?

Посол презрительно фыркнул.

Профессиональный дипломат никогда не даст опреде­лить по своему виду, сколько он выпил, Маньян. Это одно из главных качеств его профессии. Впрочем, об этом я поговорю с вами позже. Я ожидал вашего присутствия на церемонии песнопения, но при данных обстоятельствах обойдусь и без него. Вам лучше немедленно уйти, и незаметно — через кукто.

Через кухню!? Но там полно народу... я имею в виду...

На данном этапе небольшая потеря кастового достоин­ства не причинит большого вреда, господин Маньян. А теперь, будьте добры, уходите побыстрее, пока вы не привлекли общего внимания. Соглашение еще не подписано.

Соглашение...— захлебнулся словами Маньян, стремясь выиграть время. — Очень умно с вашей стороны, господин посол. Очень ловкое решение.

В чезапно грянули фанфары. Цорн беспокойно затоптался, прижимая ухо к стеклу.

Что это там затеял ваш дружок? — в ярости выдавил он из себя.— Не нравится мне это.

Сохраняйте спокойствие, Цорн. Господин Маньян по­сильно занимается срочным спасением своей карьеры.

Музыка замерла, оставив в ушах легкий звон.

...Боже мой,— говорил слабым голосом посол Крод- фоллгр.— Маньян, вы получите за это рыцарское звание. Слава Богу, вы добрались до меня. Слава Богу, что еще не слишком поздно. Я найду какой-нибудь предлог и немедленно внесу изменения.

Но вы же...

Все в порядке, Маньян. Вы успели как раз во-время. Еще десять минут — и соглашение было бы подписано и отправлено в Штаб-квартиру Корпуса. Машина завертелась бы, и мол карьера была бы погублена...

Ргтиф почувствовал тычок в спину. Обернулся.

Обманул-таки,— тихо, но со злобой произнес Цорн.— Вот и вся святость нерушимого слова дипломата.

Ретиф смотрел на короткоствольный игломет в руке Цорна.

Я вижу, вы страхуете свои ставки, Цорн.

Мы выждем здесь некоторое время, пока в салоне не стихнет волнение. В данную минуту мне не хотелось бы привлекать никакого внимания.

Политика ваша по-прежнему аховая, Цорн. Картина не изменилась, и у вашего переворота шансов ничуть не прибавилось.

Бросьте это. Я буду разбираться с одной проблемой за раз.

У Маньяна дурная привычка распускать язык в непод­ходящее время.

Мне повезло, что я все услышал. Значит, не буцет никакого соглашения, никакого оружия и, следовательно, ни­какого прибыльного поста для Таммани Цорна, да? Ну, я все еще могу сыграть и по-другому. Чего мне терять?

Отработанным профессиональным движением, слишком быстрым, чтобы уловить его, Ретиф рубанул Цорна по запястью ребром ладони. Игломет с лязгом упал на террасу, в то время как пальцы Ретифа стиснули Цорну руку, разворачивая того кругом.

Отвечаю на ваш последний вопрос,— проговорил Ре­тиф.— Свою голову.

У тебя нет ни одного шанса, обманщик,— охнул Цорн.

Шоук через минуту будет здесь. Прикажи ему дать отбой.

Выкручивайте сильнее, мистер. Можете даже сломать сложным переломом у самого плеча. Я ничего ему не скажу.

Шутки закончены, Цорн. Отмени акцию или я убью тебя.

Я вам верю, но вы не долго будете гордиться своим подвигом.

Все эти убийства будут зря. Вы будете покойником, а образовавшийся вакуум власти заполнит Кругляш.

Ну и что? Когда я умру, наступит конец света.

А что если я сделаю вам еще одно предложение, Цорн?

А чем оно может быть лучше, чем последнее?

Ретиф отпустил руку Цорна, оттолкнул его, нагнулся и

поднял игломет.

Я могу убить вас, Цорн, вы это знаете.

Валяйте.

Ретиф взял пистолет за дуло и протянул его петрику.

Я тоже игрок, Цорн. Я сыграю, поставив на то, что вы выслушаете мое предложение. ■

Цорн выхватил пистолет, попятился назад и посмотрел на землянина.

Ставка эта была не самая умная из всех, когда-либо сделанных вами, но валяйте. У вас есть секунд десять.

Никто вас и не собирался обманывать, Цорн. В дело вмешался Маньян, очень жаль, конечно. Но разве это причина губигь себя и уйму людей, поставивших в этой игре свои жизни наравне с вашей?

Они рискнули и проиграли. Что ж, не повезло. Бывает и такое.

Возможно, еще и не проиграли — если вы не сдадитесь.

Переходите к сути.

Ретиф говорил с полной серьезностью полторы минуты. Цорн стоял, нацелив пистолет, слушая его. Затем оба поверну­лись, заслышав приближающиеся по террасе шаги. Толстяк в желтом саронге прошлепал к Цорну. Тот сунул пистолет за пояс.

Задержись со всем, Шоук,— сказал он.— Прикажи ребя­там отложить ножи; распространи приказ по-быстрому: все отменяется.

* *

51 хочу похвалить вас, Ретиф,— разоткровенничался посол Кродфоллер.— На вчерашнем вечернем приеме вы, наконец, отлично слились с массами; на самом-то деле я едва сознавал ваше присутствие.

Я изучал действия господина Маньяна,— скромно заме­тил Ретиф.

Да, Маньян молодец. В толпе он умеет быть практи­чески невидимым.

Спору нет, он знает, когда исчезнуть.

Операция эта, Ретиф, была во многих отношениях образ­цовой,— посол довольно похлопал себя по толстому животу.— Соблюдая местные светские обычаи и гармонично сливаясь с двором, мне удалось установить прекрасные, дружеские, рабочие отношения с Властелином.

Как я понимаю, заключение соглашения было отсрочено на несколько дней?

Посол тихо рассмеялся.

Властелин хитер. Благодаря... э... проведенным мной

особым исследованиям, я прошлым вечером узнал, что он надеялся, скажем так, «надуть» Корпус.

Господи помилуй!—испугался Ретиф.

Естественно, это ставило меня в трудное положение. В мою профессиональную задачу входило аннулировать этот гамбит, никак не выказав при этом, что я знаю о его существо­вании.

И впрямь сложное положение.

Я совершенно небрежно уведомил Властелина, что опре­деленные предметы, включенные в соглашение, были изъяты и заменены другими. В этот миг, не скрою, Ретиф, я восхи­щался им. Он принял этот удар совершенно спокойно — с видом полнейшего безразличия, ничем не проявляя свое более чем серьезное разочарование. Конечно, он едва ли мог посту­пит]) иначе, не признав, по существу, своего коварного замысла.

Я заметил, как он танцевал с тремя девушками, одетыми лишь в виноградные гроздья, он очень гибок для человека его комплекции.

Властелина никак нельзя сбрасывать со счета. Это могу­чий ум. Подумать только, под маской легкомыслия он снес тяжелейший удар.

Меня он полностью одурачил,— признался Ретиф.

Не отчаивайтесь, молодой человек. Что там вы — признаться, я сам сперва не сумел почувствовать его хит­рость,— посол кивнул, прощаясь, и двинулся дальше по ко­ридору.

)Ретиф повернулся и вошел в кабинет Маньяна. Тот отор­вался от письменного стола.

А, Ретиф,— поздоровался он.— Я все собирался вас спросить. Об этих... ну... бластерах. Вы...

Ретиф оперся на стол Маньяна и пристально посмотрел на него:

Я думал, это наш маленький секрет.

Ну, естественно, я...— Маньян закрыл рот и сглотнул, некоторое время посидел молча, а затем напряженно спро­сил: — Как же получилось, Ретиф, что вы осведомлены об этом деле с бластерами, когда сам посол не в курсе?

Элементарно, Маньян,— ответил хладнокровно Ретиф.— Я все выдумал.

Вы... Что?! — дико посмотрел на него Маньян.— Но соглашение... его же пересмотрели. Посол Кродфоллер только что публично заявил об этом.

Очень жаль. Рад, что это не я рассказал ему об этом.

Маньян откинулся на спинку кресла и закрыл глаза.

С вашей стороны было очень достойно взять на себя всю... вину,— поблагодарил Ретиф.— Когда посол говорил о присвоении людям рыцарского звания.

Маньян открыл глаза:

А как же тот игрок, Цорн? Разве он не расстроится, узнав об изменении соглашения? В конце концов, я... то есть мы... или вы... более или менее пообещали ему...

С этим все в порядке, я договорился по-другому. Изго­товление бластеров из обычных компонентов не было чистым вымыслом. Это действительно можно проделать, используя лишь части устаревшего утилизатора.

Какой ему с того прок? — прошептал, заметно нервни­чая, Маньян.— Мы же не поставляем никаких устаревших утилизаторов.

А нам и не нужно. Они, знаете ли, уже установлены на дворцовой кухне, и в нескольких тысячах других мест, как заверяет меня Цорн.

Если это когда-нибудь всплывет...— Маньян положил ладонь на лоб.

Я взял с него слово, что резня ненни отменяется, хотя это местечко созрело для перемен. Возможно, Цорн — именно то, что ему требуется.

Но откуда нам знать? — терзался Маньян.— Откуда нам взять уверенность?

Ниоткуда. Но Корпусу не пристало вмешиваться во внутренние дела Петрика,— он нагнулся, взял настольную за­жигалку Маньяна и закурил сигару, выпустив в потолок облачко дыма.— Верно?

Маньян посмотрел на него и слабо кивнул.

Верно.

Ну что ж, мне лучше отправиться к своему рабочему месту,— сказал Ретиф.— Раз господин посол считает, что я теперь угомонился.

Ретиф,— попросил Маньян.— Умоляю вас, не заходите сегодня вечером на кухню — несмотря ни на что.

Ретиф поднял бровь.

Знаю,— сказал Маньян,— если бы вы не вмешались, нам бы всем перерезали глотки. Но, по крайней мере,..

Он на секунду умолк:

...мы бы погибли, не нарушая никаких инструкций.

Kum Аомер

ФОЮСЫ-ПОЮСЫ ИЛИ НАСТОЯЩАЯ АИП/ОМАТИЯ

Пер. изд.: Keith Laumer. Trick or Treaty. Из сб. The If reader of Science Fiction. Ed by F. Pohl. 1%6.

Большое яйцо зеленым пятном растеклось по про­зрачной плексигласовой дверной панели, едва та захлопнулась за Ретифом. В другом конце узкого длинного холла стоящий под ослепительно сияю­щей вывеской «ГОСТИНИЦА РИЦ-КРУДЛУ» порты: оторвал взгляд от стойки, быстро обогнул ее и устре­мился к новоприбывшим. Длиннотелый, с короткими ножками абориген шел с таким выражением на плоском, цвета дубленой кожи лице, будто учуял неприятный запах. Он вытянул шесть из восьми похожих на ложки ручек, крепящихся к узеньким плечикам, а двумя другими всплеснул в жесте сожаления:

Гостиниц, он набитком! — просипел он.— Куда-нибудь другая дома, вы уводить ваших клиентов, да?

Минутку,— бросил Ретиф четырем землянам, вошед­шим перед ним через дверь.

Привет, Страп,— кивнул он разволновавшемуся пор­тье.— Брось! Это мои друзья. Посмотри-ка, не сможешь ли ты найти для них какую-нибудь комнату?

Как только что я объясняй, комнаты — он занят! — Страп указал на дверь.— Благоприятные возможности предо­ставлять дирекцией размещать себя обратно наружу поль­зуйтесь!

Неожиданно распахнулась узкая дверца за регистрационной стойкой, и через нее проскользнул второй гаспьер, который моментально оценил ситуацию и издал резкое шипение. Страп обернулся, и его руки замелькали, передавая какое-то непонятное землянам сообщение.

Не обращай на это внимания, Страп,— резко прервал его вошедший на правильном земном и совершенно без акцента. Он вытащил украшенную узорами полоску и потер ею под дыхательными отверстиями, расположенными по бокам шеи, а потом взглянул на группу землян и снова на Ретифа:

Ах, могу ли я что-нибудь сделать для вас, мистер Ретиф?

Добрый вечер, Хруз,— поздоровался Ретиф.— Разреши­те вам представить моих уважаемых сограждан: мистер Юлий Мульвихил, мисс Сюзетта Ла-Флам, Крошка Вилли и профессор Фэйт. Они только что прибыли из Внешней Системы, и я подумал, что, может быть, вы сможете их разместить.

Хруз с некоторой тревогой взглянул на дверь, через кото­рую только что вошли земляне, нервно подергивая мигатель­ными перепонками.

Вы же знаете, какая сейчас сложилась ситуация, доро­гой мистер Ретиф! — упрекнул он.— Лично я. конечно, ни в коей мере ничего не имею против землян, вы же знаете, но если я их здесь поселю...

Я вот подумал, что вы могли бы поселить их в свобод­ных комнатах — ну, просто жест доброй воли с вашей стороны.

Если мы этих землянцев в Риц-Крудау впускать, по­следствия политические из бизнеса нас лишать! — в отчаянии запротестовал Страп.

Ближайший корабль отправляется только через два дня,— объяснил Ретиф.— А до тех пор им же нужно где- нибудь остановиться, не правда ли, добрейший Хруз?

Тот посмотрел на Ретифа и снова потер свои дыхальца.

Я перед вами в неоплатном долгу, мистер Ретиф,— наконец сказал он.— Два дня, однако, это все, что я могу сделать лично для вас!

Но...— начал было Страп.

Заткнись! — пренебрежительно отмахнулся Хруз.— По­сели их в двенаддать-ноль-три и двенадцать-ноль-четыре.

Он отвел Ретифа в сторонку, когда маленький коридорный в желтой униформе, напоминающей больше упряжь, начал взваливать багаж землян себе на спину.

Как обстоят дела? осведомился Хруз.— Как вы ду­маете, есть ли какая-нибудь надежда, что удастся подключить Эскадру Мироблюстителей, чтобы та стояла наготове во Внешней Системе?

Боюсь, что нет. Штабной Сектор, похоже, считает, что это может быть расценено крулчами как демонстрация военной силы.

Безусловно! Это именно то, что они способны понять...

Как бы не так, посол Шипшорн питает великую перу в силу слов,— возразил Ретиф.— У него репутация великого эксперта по вербальному каратэ — это, так сказать, Чингиз-Хан круглого стола.

А что если вы проиграете? Кабинет министров про­голос ует завтра за договор с крулчами, и если он будет подпи­сан, то Гаспьер станет заправочной станцией военного флота крулчей. А вы, земляне, закончите свои дни рабами!

Да уж, печальный будет конец для великого бойца невидимого слова,— признался Ретиф.— Будем надеяться, что завтра он будет в хорошей форме.

В убогонькой комнатушке на двенадцатом этаже Ретиф бро­сил толстую пластиковую монету носильщику, который ловко подхватил ее на лету и, довольный, удалился, издавая на ходу тоненький скрежещущий писк, заменявший, видимо, этому народу посвистырание.

Мульвихил — огромного роста мужчина с усами, напоми­навшими и формой и размерами велосипедный руль, огляделся, швырнул на изрядно потертый ковер свой громадный, раз­бухший, как бочонок, чемодан и в ярости принялся оттирать пурпурного цвета пятно, отчетливо выделявшееся на его красной пластиковой куртке — явно результат прямого попа­дания какого-то местного эквивалента гнилого овоща — впро­чем, такого же вонючего, как и на Земле.

Ну, попадись мне только этот паршивый гаспьеришка,— прогремел он басом, напоминающим рев быка.

Это все презренная толпа снаружи,— заметила мисс Ла-Флам, стройная рыжеволосая девушка с татуировкой на крепком левом бицепсе.— Для нас, мистер Ретиф, тот факт, что посол передумал помочь нам выбраться с планеты, явился настоящим ударом. Судя по взгляду, которым наградил меня старый зануда, когда я слегка налетела на него, подозреваю, что у него в жилах вместо крови течет ледяная вода.

У меня есть смутное подозрение, мистер Ретиф, что вы действуете ка свой страх и риск,— прогремел гигант Мульнихил.— У посла, конечно, голова забита более важными делами, чем заботы о каком-то безработном варьете.

Это первый раз, когда «Чудо-Чародеям», определенно, не позезло с гастролями,— подытожил лилипут не более трех футов ростом, но с огромными роскошными бакенбардами, одетый в старомодный сюртук поверх клетчатой жилетки. Голос его напоминал перезвон колокольчиков.— И как нас только угораздило оказаться замешанными в политику?

Помолчи-ка, Вилли,— посоветовал здоровяк.— Уж кто- кто, а мистер Ретиф не виноват, что мы приехали сюда.

Пожалуй,— уступил лилипут.— Полагаю, вам, ребятам из ДКЗ, тоже пришлось туго с попытками вытащить гаспье- ров из заднего кармана крулчей... Эх, братцы, хотел бы я посмотреть на представление, которое развернется завтра,

когда Земной посол и Глава Миссии Крулчей будут лезть из кожи вон, чтобы перетянуть на свою сторону гаспьеров.

Я мельком видел в порту это ужасное военное судно, открыто стоявшее под боевым флагом крулчей! Это же вопию­щее нарушение межпланетных обычаев...

Эй, проф, приберегите-ка лучше свои речи для ДКЗ 22,— оборвала его девушка.

Если нельзя будет пользоваться портами на Гаспъере, все планы крулчей на экспансию через скопление Глуб обра­тятся в ничто. Их фирма не потерпит...

Хорошо бы вышвырнуть их к чертовой матери с планеты вообще,— проворчал Мульвихил.— Но крулчи играют навер­няка.

А цель гаспьеров — оказаться на стороне победителя,— заметил тоненьким голосом лилипут.— И вдобавок, все те отступные, что находятся в сейфах на борту этого военного крулчского корабля, служат веским аргументом для правиль­ного выбора.

Похоже на то, мистер Ретиф, что земляне здесь — законная добыча,— заметил Мульвихил.— Так что уж по­осторожней, когда будете возвращаться назад.

Ретиф кивнул:

А вы оставайтесь в своих комнатах. Если голосование обернется завтра не в нашу пользу, нам всем, возможно, придется искать способ поскорей убраться восвояси.

2

Выйдя на улицу, Ретиф пошел по узкой надземной эста­каде, которая связывала между собой серые, мрачные, похожие на надгробия городские постройки. Аборигены, которым были свойственны тонкие черты лица, бросали на него подозри­тельные взгляды. Одни с опаской обходили землянина далеко стороной, другие же, наоборот, старались побольнее пихнуть его локтем, притискиваясь почти вплотную.

Путь Ретифа лежал недалеко — к зданию, где разместилась земная делегация. Когда он уже почти добрался до него, из магазинчика вывалилась пара крулчей и повернула в его сторону. Это были кентавроиды, с малым крупом и впалой узенькой грудью. На наглых рылоподобных мордах выделялся квадратный подбородок. Они были одеты в ливреи Военного

Флота крулчей в белую и красную полоску, наряд завершался короткими офицерскими стеками, которые они вертели в руках.

Ретиф предусмотрительно посторонился, двинувшись впра­во, уступая им дорогу. Крулчи заметили его, переглянулись, хихикнув, и расположились таким образом, что целиком бло­кировали тротуар. Землянин, не замедляя шага, направился прямиком между ними — крулчи сошлись вплотную. Он отсту­пил назад, намереваясь обойти моряка слева. Кентавроид сдвинулся боком в ту же сторону, по-прежнему загораживая Ретифу дорогу.

Ох-ох-ох, что за времена наступили, земляшка болтается по улицам,— звук его голоса оказался не более мелодичным, чем визг песка, попавшего в коробку передач.— Ты что, земляшка, заблудился?

Второй крулч оттеснил Ретифа к краю эстакады, прижав его к перилам:

Ты куда это прешь, земляшка? Не видишь, что ли?..

Без всякого предупреждения Ретиф нанес мощный удар

ногой по голени стоявшего перед ним крулча, одновременно вырвав у него стек и ударив им по запястью второго моряка, когда тот полез за пистолетом. Оружие с грохотом стукнулось о тротуар и соскользнуло с эстакады.

Крулч, которого Ретиф пнул, прыгал от боли на трех конеч­ностях, издавая какие-то квохчущие звуки. Землянин, резко извернувшись, выдернул у него из кобуры пистолет и наставил на второго крулча.

Забирай-ка лучше своего дружка на корабль, да при­смотри за его ногой,— посоветовал Ретиф.— По-моему, я сломал ее.

Тем временем вокруг них, запрудив весь тротуар, образо­валась плотная толпа зевак-гаспьеров. Ретиф засунул пистолет в карман, повернулся к крулчам спиной и начал протискиваться сквозь толпу. Ему навстречу устремился здоровый гаспьерский полицейский, явно намереваясь загородить ему дорогу. Не останавливаясь, Ретиф двинул его локтем, а когда тот сло­жился пополам, рубанул ребром ладони по затылку и отпихнул в сторону. Позади раздался гневный ропот гаспьеров.

Посольство было уже видно, и Ретиф свернул, направ­ляясь ко входу. Там, впереди, стояли под навесом двое обла­ченных в желтую униформу гаспьерских полицейских и молча следили за его приближением.

Землянин, ты что, не слышал о комендантском часе? — вкрадчиво поинтересовался один из них на режущем слух, но тон не менее правильном земном.

■— Не могу сказать, что слышал,— согласился Ретиф.— По крайней мере, еще час назад ничего подобного не было и в помине.

А теперь вот есть! — рявкнул второй коп.— Вы, земляне, здесь очень непопулярны. Раз вы пытаетесь вызвать волнения среди населения, угрожая мирным гражданам разрушить все дома, то мы больше не можем гарантировать вашу безопас­ность.

Внезапно он замолк, углядев торчавший из кармана дипло­мата крулчский пистолет.

Где ты взял эту штуку? — насторожился гаспьер. Сказал он это по-гаспьерски, но тут же переключился на пиджин-терриш 23, еще раз повторив фразу.

Да тут парочка малышей баловалась с ним на улице,— как ни в чем не бывало ответил Ретиф на местном диалекте.— Я и забрал его у них, пока никто не успел пострадать.

Он собрался пройти мимо.

Стой на месте, умник,— распорядился полицейский.— Мы еще не закончили с тобой. Мы скажем, когда тебе можно будет идти, приятель. А сейчас...

Он сложил на груди верхнюю пару рук:

Ты немедленно отправишься в свои комнаты. Ввиду напряженной межпланетной ситуации вы, земляне, должны оставаться в своих апартаментах вплоть до особого распоря­жения. Я выставил своих людей на всех переходах, чтобы... мм-мм-мм... обеспечить вашу защиту.

Вы, что же, сажаете дипломатическую миссию год арест? — вкрадчиво осведомился Ретиф.

Я бы не стал высказываться так категорично. Давайте просто скажем, что было бы небезопасным для чужестранцев рискнуть показываться на улицах в столь напряженные вре­мена.

...И к тому же угрожаете?

Ну что вы, эта мера необходима всего лишь для того, чтобы предотвратить несчастные случаи!

А как насчет крулчей? Они ведь тоже чужестранцы. Вы и их запрете в спальни?

Крулчи — старые добрые друзья гаспьеров,— холодно ответил капитан.— Мы...

Знаю-знаю. С тех пор как они установили вооруженное патрулирование прямо над атмосферой Гаспьера, вы питаете

к ним невероятную привязанность. Конечно, их торговые

миссии тоже помогают.

Капитан самодовольно ухмыльнулся.

Что бы там о нас, гаспьерах, не говорили, но непрак­тичными нас не назовешь! — он протянул свою двупалую клешнеобразную руку.— А теперь ты мне отдашь оружие.

Ретиф подчеркнуто любезно вручил ему пистолет.

Пойдемте, я провожу вас в вашу комнату,— бросил полицейский.

Ретиф кивнул, соглашаясь, и проследовал за гаспьером через небольшой вестибюль в лифт.

-- Я рад, что вы решили быть благоразумным,— заметил капитан.— В конце концов, если вам, землянам, все же удастся убедить Кабинет, то во всех отношениях гораздо лучше, чтобы не произошло никаких неприятных инцидентов.

Не могу с вами не согласиться,— вежливо ответил Ретиф.

Он вышел из лифта на двадцатом этаже.

А теперь не забудьте,— напутствовал его капитан, наблюдая, как землянин отпирает дверь,— просто оставайтесь внутри, и все тогда будет в порядке.

Он сделал знак полицейскому, стоявшему в нескольких ярдах дальше по коридору.

Не спускай глаз с этой двери, Каоста.

Оказавшись внутри, Ретиф, не теряя ни секунды, схватил

телефон и набрал номер апартаментов посла. В трубке раз­далось бесстрастное гудение — никто не отвечал. Он окинул комнату взглядом. Прямо напротив двери находилось высокое узкое окно со створчатой фрамугой, открывающейся наружу. Ретиф распахнул ее, далеко высунулся из окна и посмотрел на головокружительной высоты фасад здания, сплошной от­весной стеной уходящий вниз — до верхнего уровня эстакады, в семидесяти ярдах под ним.

Стена над головой поднималась еще на двадцать футов, заканчиваясь выступом карниза. Ретиф подошел к шкафу и сдернул с полки одеяло. Разрезав его на четыре широкие полосы, он связал их вместе и прикрепил один конец этого импровизированного каната к ножке кресла, которое прочно установил под окном. Затем перебросил ноги через подоконник, крепко уцепился за свое изделие и заскользил вниз.

Окно этажом ниже было заперто на задвижку и задернуто шторами. Ретиф осторожно встал на наружную часть подо­конника и резким ударом ноги разбил стекло, разлетевшееся вдребезги с оглушительным треском. Он нагнулся, просунул руку, освобождая задвижку, широко распахнул окно и, откинув штору, спрыгнул в погруженную в полумрак комнату.

Кто там? — раздался резкий голос.

Высокий сутулый мужчина в измятой рубашке и болтаю­щемся на шее незавязанном узеньком галстуке, широко рази­нув от удивления рот, взирал на Ретифа, застыв в дверях, ведущих в следующую комнату.

Ретиф? Вы как сюда попали? Я думал, никому из персо­нала не дозволяется покидать свои комнаты. Я согласен, что содержание под стражей... э-э-э... похоже...

Весь персонал заперт здесь, в этом здании, мистер посол. И я бы предположил, что они собираются продержать нас здесь, по крайней мере, до окончания заседания Кабинета. Похоже, у крулчей там есть свои люди.

Ерунда! У меня имеются твердые гарантии со стороны Министра, что никакое окончательное решение не будет принято без консультации с нами...

И, тем не менее, мы под домашним арестом — видимо, просто для того, чтобы у нас не было возможности попытаться перетянуть кого-нибудь из членов Кабинета на свою сторону.

Вы, что же, полагаете, что я позволил применить к нам незаконные меры без всякого протеста? — посол Шипшсрн просверлил Ретифа пронизывающим взглядом, который, впро­чем, тут же потерял свою остроту.

Это место было наводнено вооруженными жандарма­ми,— признался посол.— Ну что я мог сделать?

Может быть, помогли бы несколько пронзительных воплей о грубом попрании закона? — предположил Ретиф.— Впрочем, еще не слишком поздно. Если как можно быстрее нанести визит в Министерство иностранных дел...

Вы что, с ума сошли? Вы же видите, как настроено местное население. Да нас же на кусочки разорвут!

Ретиф кивнул, соглашаясь.

Очень даже вероятно, но как вы думаете, каковы будут наши шансы завтра, после того как гаспьеры заключат договор с крулчами?

Шипшорн безуспешно пытался сглотнуть.

Но, Ретиф, ведь вы не...

Боюсь, что я да,— перебил его Ретиф.— Крулчам необ­ходимо яркое подтверждение их исключительности в глазах гаспьеров. И они, к тому же, не прочь вовлечь последних в свои грязные махинации — просто для того, чтобы гаранти­ровать их преданность. И высылка миссии земных дипломатов на алмазные копи убила бы сразу двух зайцев.

Боже, какой ужас! — вздохнул посол.— А ведь мне осталось всего лишь девять месяцев до пенсии.

К сожалению, должен вас покинуть,— сказал Ретиф.— В любой момент здесь может появиться целая толпа разъярен­ных полицейских, а мне бы очень не хотелось облегчать им задачу моей поимки.

Полиция? Вы хотите сказать, что они даже не соби­раются дожидаться официального решения Кабинета?

О, это касается всего лишь меня лично. Я тут причинил некоторый ущерб собственности Военного Флота крулчей и слегка надавал по шее представителю гаспьерских властей.

Я ведь предупреждал вас персонально! — укорил Шип- шорн.— Я считаю, что вам следует немедленно подняться наверх и просить о снисхождении. Если вам повезет, вы отправитесь на копи в числе последних из нас. И будьте уве­рены, я лично замолвлю за вас словечко!

Боюсь, это некоторым образом не совпадает с моими планами,— ответил Ретиф, подходя к двери.— Я постараюсь вернуться до того, как гаспьеры предпримут что-нибудь окон­чательное. В любом случае, держитесь здесь. Если они придут все-таки за вами, процитируйте им административное уложе­ние. Надеюсь, они найдут это впечатляющим.

Ретиф, что вы задумали? Я положительно запрещаю вам...

Ретиф шагнул за порог и прикрыл за собой дверь, оборвав излияния Посольской Премудрости. Вялый полицейский, стоя­щий на посту у самой двери, посторонился.

Все в порядке, можешь отправляться домой,— сказал Ретиф на чистейшем гаспьерском.— Шеф передумал. Он решил, что вторжение на территорию Земного Посольства может только усугубить беспорядки. В конце концов, крулчи еще не победили.

Пэлицейский пристально посмотрел на него, а затем кивнул.

То-то я удивлялся, не была ли вся эта операция в не­котором смысле демонстрацией готовности лизать задницу крулчам...— он заколебался.— Но что ВЫ знаете об этом?

Я только что имел приватную беседу с капитаном, этажом выше.

Ну что ж, раз он позволил вам спуститься сюда, то, полагаю, все в порядке.

Если вы поторопитесь, можете успеть вернуться в ка­зармы до того, как поднимется вечерняя заварушка,— Ретиф беззаботно махнул рукой на прощание и непринужденным шагом удалился по коридору.

Оказавшись на первом этаже, Ретиф воспользовался узень­ким служебным коридором, который вел в заднюю часть здания, а оттуда выходил в пустынный внутренний дворик. Ретиф прошел через него и открыл еще одну дверь. Миновав очередной коридор, он, наконец, оказался у двери, выходившей на улицу. В поле его зрения не было ни одного полицейского. Землянин выбрал самый безлюдный и поэтому практически самый безопасный нижний уровень и торопливо отправился в путь.

Спустя десять минут Ретиф уже изучал подступы к гости­нице «Риц-Крудлу» из своего убежища на межуровневой лестнице.

Пандус перед входом в здание был запружен бурлящей толпой гаспьеров, по краю которой патрулировали несколько одетых в желтое полицейских. Плакаты, то тут, то там торчав­шие над морем лысых, как колено, голов гаспьеров, гласили: «ЗЕМЛЯШКИ, УБИРАЙТЕСЬ ДОМОЙ» и «ПРЕКРАТИТЕ ДУРАЧИТЬ ГАСПЬЕРОВ». Держась немного в стороне, на эту картину одобрительно взирал крулчский офицер в мун­дире, расшитом галуном от самых копыт до кончиков ноздрей. Рядом с ним подобострастно суетилась парочка престарелых местных чиновников.

Ретиф вернулся на заваленный кучами мусора нижний уровень, находившийся футах в двадцати ниже, и разыстч восемнадцатидюймовую щель между зданиями, которая выходила на задний двор гостиницы.

Он медленно протиснулся сквозь нее и добрался до двери, но обнаружил, что та заперта. Ему пришлось приложить не­мало усилий, пока защелка, наконец-то, открылась. Он вошел внутрь, напряженно вглядываясь в смутные очертания пустого складского помещения. В противоположном его конце была еще одна дверь, но и она оказалась заперта. Ретиф отступил назад и сильно ударил по ней ногой на уровне замка. Дверь с грохотом распахнулась.

На секунду замерев в ожидании звуков тревоги, которых, к счастью, так и не последовало, Ретиф двинулся дальше и, миновав коридор, обнаружил заваленную строительным мусо­ром лестницу.

Он с трудом перебрался через груды хлама и заспешил; наверх.

На двенадцатом этаже он вышел в коридор — там не было ни души. Ретиф торопливо подошел к двери с номером

1203 и тихонько постучал. Изнутри донесся приглушенный звук, а затем чей-то голос прогромыхал басом:

Кто там?

Это Ретиф. Откройте, пока меня не засек гостиничный детектив.

Замок щелкнул, дверь широко распахнулась, и в ней появилось усатое лицо Юлия Мульвихила. Он схватил Ретифа за руку и рывком втащил в номер.

Вот те на, мистер Ретиф. А мы как раз беспокоились о вас. Сразу же после того, как вы ушли, старина Хруз по­звонил сюда и предупредил, что в городе начался бунт!

Ничего серьезного, всего лишь несколько энтузиастов перед входом решили продемонстрировать крулчам верно­подданнические настроения.

Что случилось? — спросил Крошка Вилли, появившийся из соседней комнаты, вытирая намыленный подбородок.— Они уже выпроваживают нас с планеты?

Нет еще, пока вы здесь, вам практически ничего не угрожает. Но мне нужна ваша помощь.

Гигант Мульвихил озадаченно склонил голову и развел руками.

С юзетта Ла-Флам сунула Ретифу стакан:

Присядьте и расскажите об этом поподробнее.

Рад, что вы обратились к нам, Ретиф,— прочирикал Крошка Вилли.

Ретиф занял предложенный ему стул, пригубил напиток, а потом в общих чертах обрисовал сложившуюся ситуацию.

То, что я задумал, возможно, будет опасно,— закон­чил он.

Почему бы и нет? — воскликнул Крошка Вилли.

Для этого потребуется ловкость рук и крепость ног,— добавил Ретиф.

Профессор прочистил горло.

Я не лишен определенных способностей...— начал было он.

Дайте же ему закончить! — оборвала рыжеволосая девушка.

Ия даже совсем не уверен, что это вообще осуществи­мо,— подвел черту Ретиф.

Великан обвел собравшихся взглядом.

Существует множество вещей, которые кажутся нам невозможными, но «Чудо-Чародеи», так или иначе, справляются с ними. Это именно то, что принесло такой шумный успех нашим представлениям на ста двенадцати планетах.

Девушка согласно тряхнула огненными волосами:

Похоже, все складывается так, мистер Ретиф, что если кто-нибудь что-нибудь не предпримет, то завтра к этому времени земляне на этой планете станут законной дичью.

Те, кто избегнут участи быть растерзанными толпой, остаток своих дней проведут в рабстве на военных кораблях крулчей,— пропищал Крошка Вилли.— Поскольку, как вы сказали, Миссия заперта в своих апартаментах, то вся ини­циатива, надо думать, ложится на наши плечи.

Ну что же, если вы все согласны, тогда... вот что я придумал...

Когда Ретиф в сопровождении четырех землян появился в коридоре, тот, по-прежнему, был пуст.

А как мы собираемся проскочить мимо толпы перед входом? — опасливо поинтересовался Мульвихил.— Меня не покидает чувство, что они готовы на нечто более радикаль­ное, чем простые лозунги.

Попытаемся смыться через черный ход.

Внезапно из дальнего конца коридора донесся гвалт. С полдюжины гаспьеров, запыхавшихся после быстрого подъема, ворвались в холл двенадцатого этажа. Они зашипели, замахали руками, указывая на землян, и бросились к ким, резво перебирая коротенькими ножками. В тот же самый момент даерь в противоположном конце коридора широко распахнулась, и через нее с воплями ввалилась еще одна команда аборигенов.

У меня такое впечатление, что они решили кого-то линчевать,— грозно рявкнул Крошка Вилли.— Ну-ка, зададим им перца, Юлий!

Он опустил голову, набычился и бросился в атаку. При­ближающиеся гаспьеры попытались притормозить и отпрянуть в сторону. Один, который оказался не столь расторопным и слегка замешкался, с глухим стуком, словно кегля, отлетел к стене, когда лилипут врезался в него как раз на уровне колен. Остальные развернулись и попытались схватить Кройку Вилли, когда тот приостановился, чтобы развернуться для второго захода. Мульвихил взревел, сделал три гигантам* шага, схватил пару ближайших гаспьеров за шиворот, поднял их в воздух и, стукнув друг о друга, отбросил в сторо :.;ы.

Тем временем второй отряд, сопя от возбуждения, отчаянно поспешил с явным намерением принять участие в драке. Пер­вого Ретиф встретил прямым правым, двух следующих сбил с ног боковыми и помчался к дверям, через которые те появи­лись. На бегу он оглянулся и увидел, как Мульвихил отшны- ривает от себя еще одного гаспьера, а затем выдергивает из образовавшейся кучи-малы Крошку Вилли.

Сюда, Юлий! — крикнула девушка.— Уходим, про­фессор!

Высокий сутулый землянин, прижатый к стене тремя сопя­щими гаспьерами, вытянул вперед свою неимоверно длинную, с ярд, руку и взмахнул кистью. Откуда ни возьмись появился большой белый голубь, забил крыльями, недовольно заклекотал и зафыркал. Профессор рванулся сквозь в изумлении замершее окружение, ловко на ходу подхватил птицу и сломя голову бросился к дверям, где его поджидали Ретиф и девушка.

Из лестничного колодца донесся топот множества ног — это на помощь авангарду подходили остальные силы гаспьеров. Ретиф прыгнул вперед и, схватив пятерней лицо предводителя, мощным толчком, словно ядро, послал его в толпу. За эти мгновения к их группе успел присоединиться Мульвихил с лягающимся Крошкой Вилли, переброшенным у него через плечо.

Их там целая куча,— крикнул Ретиф.— Придется под­ниматься вверх.

Девушка кивнула и побежала по лестнице, перепрыгивая через три ступеньки. Мульвихил поставил лилипута на ноги, и тот стремительно понесся за ней. Профессор Фэйт засунул свою птицу на место и гигантскими шагами скрылся наверху, оставив Мульвихила и Ретифа далеко позади.

Выбежав на крышу, Ретиф захлопнул за собой тяжелую дверь и задвинул массивный засов. Был уже поздний вечер; прохладный голубоватый воздух струился над плоской крышей. С расположенной двадцатью этажами ниже улицы доносился слабый на такой высоте гул толпы.

Вилли, пойди-ка закрой другую дверь! — скомандовал Мульвихил. Сам он подошел к краю крыши, посмотрел вниз, покачал головой и направился на другую ее сторону, когда Сюзетта позвала его:

Иди сюда, Юлий.

Ретиф присоединился к ним, встав рядом с девушкой. Дюжиной футов ниже и футах в двадцати впереди, на той стороне узенькой улочки находилась покатая крыша соседнего здания. Неподалеку от ее конька, рядом с торцом дома, спе­циальные кронштейны удерживали длинную лестницу.

Похоже, это как раз то, что нам нужно,— кивнул Муль- вихмл.

Сюзетта сняла с крючка на своем поясе сложенную коль­цами тоненькую веревочку, прикинула расстояние до высту- лающего вентиляционного патрубка, раскрутила веревку над головой и бросила конец. Широкая петля опустилась на про­тивоположной крыше, захлестнув мишень. Девушка рывком затянула ее, а свободный конец ловко и быстро привязала к четырнадцатидюймовой трубе. Она нагнулась, сняла туфли, заткнула их себе за пояс и попробовала ногой туго натянутый канат.

Не волнуйся, малышка, спокойней,— пробормотал Му; ь- вихил.

Она кивнула, встала на тугой наклонный канат, развела руки в сторону и одним плавным движением скользнула ю веревке, спрыгнула на другой стороне, повернулась и склони­лась в изящном реверансе.

Сейчас не время разыгрывать представление,— упрек­нул Мульвихил.

Просто привычка,— ответила девушка. Она взобралась на конек крыши, освободила лестницу и отпустила защелку, которая удерживала раздвижные секции, затем подошла к са­мому краю крыши и ловким движением привела лестницу в вертикальное положение.

Держите! — она отпустила ее, слегка наклонив в сто­рону Мульвихила и Ретифа. Мужчины подхватили лестницу на лету и опустили на скат крыши.

Эй, ребята,— заорал Крошка Вилли.— Никак не могу закрыть эту штуку.

Теперь уже неважно,— гаркнул в ответ Мульфихил, а затем повернулся к сутулому престидижитатору.— Давайте, проф. Вы — первый.

Адамово яблоко профессора судорожно дернулось, когда он попытался сглотнуть. Он взглянул на видневшуюся далеко внизу улочку и тут же отпрянул назад, вскарабкался на лестницу и, встав на четвереньки, двинулся вперед.

Не смотрите вниз, профессор,— крикнула Сюзи.— Смотрите лучше на меня.

Пошли, Вилли? — бросил Мульвихил через плечо. Он отвязал веревку, перебросил ее на соседню крышу Сюзетте, а потом встал, на лестницу и двинулся вперед, передвигаясь маленькими осторожными шажками.

Да, вот как раз в этом-то я и не силен,— пробормотал он сквозь стиснутые зубы.

Профессор уже добрался до противоположной стороны, а Мульвихил был где-то на середине пути, когда внезапно раздался вопль Вилли. Ретиф обернулся — лилипут изо всех сил налегал на дверь, которую пытались открыть изнутри.

Эй! — заорал Мульвихил. Сюзи пронзительно завиз­жала. Ретиф рванулся к сражающемуся лилипуту, подхватил его на лету, когда того отшвырнуло в сторону распахнувшейся дверью, изрыгнувшей на крышу трех гаспьеров, которые пыта­лись сохранить равновесие, цепляясь друг за друга, в чем им помешал землянин, опрокинув на крышу пинком. Выпустив Крошку Вилли, он швырнул ближайшего гаспьера внутрь люка, отправил вслед за ним и двух оставшихся, а затем захлопнул дверь и попытался задвинуть засов.

Готово,— бросил он.— Пошли, Вилли!

Он подхватил человечка на руки и побежал к лестнице, на которой все еще стоял, застыв на месте, Мульвихил.

Ну, давай, Юлий! — отчаянно крикнула девушка.— Она не выдержит вас всех!

Вопли на месте потасовки возобновились с новой силой, дверь с треском распахнулась, и толпа гаспьеров хлынула чергз нее. Мульвихил фыркнул, двумя огромными шагами закончил переход и встал на гребень крыши, с трудом сохраняя равновесие.

Ретиф вступил на прогибающуюся под сдвоенной тяжестью лесенку и, держа Крошку Вилли под мышкой, двинулся вперед.

Осторожно! — нервно бросила Сюзетта.

Ступеньки под ногами Ретифа подпрыгнули, когда он до­брался до крыши и опустил лилипута. Он обернулся и увидел, как кучка гаспьеров изо всех сил дергают лестницу. Одни из них, дошедший до безумия в своем рвении, собрался было перейти по ней. Ретиф приподнял конец лестницы и слегка встряхнул ее, абориген пронзительно завизжал и, позабыв обо всем от страха, начал судорожно карабкаться назад.

Поднимайтесь сюда,— позвала Сюзетта.

Ретиф взобрался по скату на конек крыши, заглянул через него вниз и заметил открытый люк. Вслед за остальными он пролез в него и, очутившись на затхлом и пахнущем плесенью чердаке, запер его за собой.

Чердачная дверь вывела их в пустой коридор. Пройдя по коридору, они обнаружили лифт и благополучно спустились на нижний уровень. Снаружи, в грязном и заваленном всяким хламом переулке, шум толпы был едва слышен.

Похоже, нам удалось перехитрить этих нехороших лю­дей,— заметил профессор Фэйт, приглаживая манжеты ру­кавов.

Гаспьеры не так уж далеко,— проворчал Крошка Вил­ли.— Давайте-ка, лучше, побыстрее двинем отсюда.

Нам нужно найти какое-нибудь место, спрятаться там до полного наступления темноты и определить программу действий на ближайшее будущее,— сказал Ретиф.— А уж тогда мы и осуществим нашу попытку.

4

Тусклый свет трех гаспьерских лун, размером каждая чуть больше обычной звезды, призрачно освещал узкий извилистый переулок, по которому Ретиф вел четырех землян.

Порт находится в полумиле от городской стены,— прошептал Ретиф Мульвихилу, шагающему рядом с ним.— Мы сможем взобраться на нее где-нибудь между сторожевыми башнями и выйти к порту с востока.

А они не выставили там охранников? — с тревогой поинтересовался гигант.

Ага... Вот и стена...

Впереди показался барьер двенадцатифутовой высоты. Сюзетта подошла к нему и внимательно оглядела конструкцию сверху донизу.

Я проверю, что там наверху,— сказала она.— Подсади меня, Юлий.

Великан поднял ее легким движением, вытянув руки на всю длину. Девушка поставила ногу ему на макушку и ухва­тилась за край стены.

Смотри, чтобы какой-нибудь полицейский не заметил тебя.

Все чисто,— она подтянулась и забралась на стену.— Давай, Вилли, я подам тебе руку.

Мульвихил поднял лилипута, тот ухватил девушку за руку и вскарабкался наверх. Гигант нагнулся, и Ретиф встал на его сложенные чашей ручищи, потом на могучие плечи, а затем перебрался на верхушку стены. Девушка спустила Мульвихилу веревку, тот поднялся по ней, тихо ругаясь, и с помощью Ретифа взгромоздился на стену. Минуту спустя компания уже спокойно пересекала открытую площадь, удаляясь в ка- правлении южной границы космопорта.

Распластавшись у края стены, ограждающей взлетную пло­щадку, Ретиф внимательно изучал рваный в бешеном свеге прожекторов силуэт корабля.

Это именно то,— сказал он.— Полмиллисна тонн, экипаж — три сотни.

Немаленький, а! — отметил Крошка Вилли.

Тссс! Там ведь крулч! — напомнил Мульвихил.

Ретиф поднялся на ноги.

Подождите, пока я спрячусь за тем заправочным мони­тором,— он указал рукой на темную массу, возвышающуюся в пятидесяти футах от них,— а потом организуйте какие- нибудь подозрительные звуки.

По-моему, будет лучше, если я пойду с вами, мистер Ретиф,— начал Мульвихил, но того уже и след простыл.

Осторожно продвигаясь вперед он добрался до аппарата и укрылся за его массивной опорой, наблюдая, как прибли­жается часовой-крулч, по-оленьи грациозно ступая на своих четырех копытах.

Чужак был уже в ста футах от него, когда позади Ретифа раздался резкий свист. Охранник насторожился и застыл на месте; Ретиф услышал щелчок предохранителя пистолета. Крулч свернул в его сторону, и Ретиф ясно мог теперь рас­слышать цоканье копыт о бетон — приближался кентавроид. На расстоянии десяти футов четвероногий замедлил продви­жение и остановился.

Землянин видел безжалостное дуло пистолета, осмотри­тельно наставленное во тьму. С места расположения остальной группы донесся еще один свист. Стражник выдернул что-то из портупеи, крест-накрест перетягивающей его грудь, и осторожно направился в сторону источника звука. Когда он проходил мимо Ретифа, то внезапно насторожился и схватился было за передатчик. Ретиф стремительно выпрыгнул из своего укрытия и изо всех сил стукнул кулаком по костлявой физиономии крулча, подхватив микрофон прежде, чем тот шлепнулся на бетон.

От удара кентавроид пошатнулся, но встал на дыбы и бро­сился на землянина, выставив свои острые, как ножи, копыта передних ног. Землянин ловко уклонился и нанес свирепый удар ребром ладони по ключице часового. Тот с глухим стуком упал на землю. Подбежавший Мульвихил подхватил слабо сопротивляющегося охранника, сорвал с него портупею, связал все четыре ноги вместе, потом, воспользовавшись оставши­мися ремнями, скрутил крулчу руки, а в довершение всего вставил ему кляп меж мощных челюстей.

Что теперь? — полюбопытствовал Крошка Вилли.— Ты собираешься перерезать ему глотку?

Оттащи его за монитор,— взревел Мульвихил, передавая пленника в распоряжение Вилли.

Ну, а сейчас давайте посмотрим, насколько близко мы сможем подобраться к кораблю, чтобы не быть при этом обнаруженными,— сказал Ретиф.

Могучее боевое судно крулчей — вздымающаяся в ночи черная колонна — подмигивало разноцветными ходовыми и навигационными огнями. Гигантские прожекторы, установлен­ные на гладких боках корабля, разбрасывали лужи голубовато­белого режущего света на бетон космодрома.

Из главной рубки в средней части корабля, сквозь широкие иллюминаторы, сиял более мягкий свет.

Все зажжено, словно свечи для бала,— проворчал Мульвихил.

На такой бал трудно будет попасть без приглашения,— сказал Крошка Вилли, запрокидывая голову и разглядывая длинный конусообразный корпус.

Думается, я вижу путь, мистер Ретиф,— сказала Сю- зетта.— Что это за маленькое квадратное отверстие — вон там, сразу за орудийным люком?

Похоже, это грузовой люк. Кстати, он не такой уж и маленький, мисс Ла-Флам. Только вот путь до него долгий...

Вы считаете, что я пройду через него?

Ретиф утвердительно кивнул, поглядев на гладку поверх­ность металла над ним.

Вы сможете добраться туда? — спросил он с сомнением.

Меня, бывало, рекламировали, как женщину-божьк ко­ровку. Пара пустяков!

Если проникнете туда,— сказал Ретиф,— постарайтесь найти дорогу в кормовой отсек. Если вы сможете открыть один из этих входных шлюзов, то мы войдем.

Сюзетта кивнула, достала свою верную веревку, набросила петлю на выступ в пятнадцати футах над ними и быстро взо­бралась по стабилизатору до места его соединения с корпусом корабля. Положив ладонь на изгибающуюся, слегка наклонную стенку гладкого корпуса и опершись одним башмаком со специальной подошвой о едва различимый сварной шов, она начала восхождение по крутой стене.

Прошло десять минут. Из густой тени у кормы корабля Ретиф следил, как стройная фигурка дюйм за дюймом упорно взбирается вверх, огибая ряд светящихся оранжевых пане­лей — кривобоких крулчских идеограмм, образу ющих название судна. Воспользовавшись вентиляционным отверстием для минутного отдыха, а затем поднимаясь все выше и выше — тридцать футов, сорок футов, сорок пять футов... она добра­лась до открытого люка, осторожно приподняла голову, заглянув внутрь, потом молниеносно подтянулась и исчезла в недрах корабля.

Юлий Мульвихил испустил вздох облегчения.

Это было самое трудное восхождение, какое Сюзи когда-либо совершала,— пророкотал он.

Тихо ты, не сглазь,— предостерег Крошка Вилли.— Само; трудное у нее еще впереди.

Уверен, у нее не возникнет никаких затруднений,— беззаботно высказался профессор.— Наверняка сейчас во всем корабле не г ни одной живой души на вахте.

П эошло несколько минут, и вдруг раздался скрежет металла и тихий стук. В нескольких футах над бетоном распахнулась панель, и в отверстии появилось лицо Сюзи, измазанное машинным маслом и пылью.

Да, ребята, им не мешало бы как следует здесь при­браться,— прошептала она.— Пошли. Судя по шуму, веселье у них в самом разгаре, и все они на пирушке.

Внутри гулкого, погруженного во тьму машинного отсека Ретио внимательно осмотрелся, изучая планировку оборудо­вания, размещение гигантских охлаждающих экранов и очер­тания переборок.

Это, безусловно, постройка крулчей,— сказал он,— Но, сдается мне, это всего лишь абсолютно точная копия старого линкора типа «Конкорд». А это значит, что рубка управления еще далеко впереди.

Ладно, тронулись! — Крошка Вилли направился к мости­ку с широкими, разработанными специально для крулчей ступе яьками и начал карабкаться вверх. Не успел он преодолеть первую ступеньку, как грубый крулчский голос рявкнул прямо у них за спиной:

Стоять на месте, земляшка!

Ретиф медленно обернулся. Перепачканный грязью с ног до головы крулч, в мешковатом рабочем комбинезоне, вышел из СЕоего укрытия за громадным ион-коллектором, держа в руке нацеленный на землян зловещего вида энергетический пистолет. К нему присоединились второй и третий моряки, тоже оба вооруженные.

Отличный улов, Иуда,— восхищенно сказал один из них по-крулчеки.— Капитан говорил, что нам не мешало бы обза­вестись рабами-землянами на обратном пути, но я уж никак не ожидал увидеть добровольцев.

Отведи их наверх, Иешуа,— приказал первый крулч. Его товарищ вышел вперед, сделав землянам знак пистолетом.

Ретиф, по-замшельски сечете? — прошептал Мульвихил.

Уг ,— ответил дипломат.

Вы нападаете на того, что слева, а я беру этого козла справа. Проф...

Не сейчас,— оборвал Ретиф.

Прекратить разговоры! — рявкнул крулч, переходя на земной.— Ну-ка, пошевеливайтесь!

Земляне спустились на палубу и встали неплотной кучкой.

Встать тесней! — приказал моряк и, чтобы команда выглядела более убедительной, подтолкнул девушку писто­летом.

Сюзетта ядовито улыбнулась ему:

Ах ты, ослоухое козлиное отродье, ну подожди, добе­русь я еще до твоей поганой бороденки!

Немедленно прекратить разговоры.

Между тем профессор Фэйт протиснулся вперед и заслонил девушку. Он вытянул обе руки вперед, повертел ими, показы­вая с двух сторон, а затем, крутанув кистями, развернул веером две колоды карт, взявшихся невесть откуда. Он взмах­нул ими перед самым носом застывшего в изумлении бли­жайшего кентавроида — они с хлопком исчезли.

Двое других, стоявших позади раскрыв рты, подтянулись поближе. Профессор щелкнул пальцами, и с кончиков вытя­нутых вперед указательных сорвались струйки пламени. Крулчи от неожиданности подпрыгнули на месте. Долговязый земля­нин взмахнул руками, выудил из ниоткуда газовый голубой платок, повертел им так-сяк — теперь тот стал красным. Он резко встряхнул его, и настоящий дождь из конфетти посы­пался на потерявших дар речи крулчей. Профессор сложил кулаки вместе, открыл ладони и дунул в лица инопланетян. И тотчас большая белая птица забила крыльями в воздухе.

Сейчас! — гаркнул Ретиф, подскочил к ближайшему крулчу и влепил ему мощный апперкот — тонкие ноги кента­вроида подломились, и он с грохотом, рухнул на палубу. Мульвихил перепрыгнул через поверженного врага и заехал крулчу номер два по голове сокрушительным прямым правым. Третий вояка издал звук, напоминающий скрежет раздирае­мого металла, и выхватил пистолет, наводя на Ретифа с оче­видным намерением подстрелить землянина. Но в тот .же миг Крошка Вилли метнулся ему под ноги. Выстрел проделал глубокую борозду в стене, когда Мульвихил могучим ударом отправил несчастное создание в глубокий нокаут.

Ловко сработано,— признал профессор Фэйт, рассо­вывая свои магические причиндалы за обшлага рукавоз.— Поверите ли, мне почти жаль терять такую чуткую аудиторию.

Стоя рядом с тремя крулчами, надежно связанными по рукам и ногам своими собственными портупеями, Ретиф пихнул одного из них носком ботинка.

Знаешь, у нас есть очень важное дело в рубке управ­ления,—· сказал он.— Поскольку мы не хотим никого беспо­коить, Иуда, то предпочли бы тихо и спокойно пройти через черный ход. Что бы ты мог нам предложить?

Крулч в двух словах высказал свое предложение.

.Ретиф заметил:

Профессор, вероятно, будет лучше, если вы препода­дите ему несколько уроков.

С удовольствием,— профессор Фэйт вышел вперед и взмахнул руками. В одной из них материализовался устра­шающего вида остроотточенный нож. Он испробовал его ост]юту на подушечке большого пальца, на которой тут же выступила капелька крови. Профессор провел над ранкой другим пальцем, и кровь моментально исчезла. Он удовлетво­ренно кивнул.

Ну-с, а теперь, мой козлобородый друг,— обратился он к моряку,— я слышал, что вы, негодяи, придаете огромное значение вашим бороденкам,— так как насчет побриться?

Он потянулся к бороде крулча.

Тот издал дребезжащий звук.

Мостки по левому борту! — завизжал он дурным го­лосом.— Но это вам не поможет, вам не уйти отсюда живыми!

Да ну, не может быть, не уйти, значит? — профессор сладко улыбнулся, сделал в воздухе пару пассов и извлек из пустоты небольшой цилиндрик.

Позволю себе усомниться, что кто-нибудь забредет сюда, даже случайно, еще долгое время,— сказал он.— И по­этому, если мы не вернемся через час живыми и невредимыми, этот маленький приборчик взорвется с силой, достаточной, чтобы рассеять все атомы ваших тел на территории примерно в двенадцать квадратных миль.

Профессор пристроил цилиндрик рядом с крулчем, который скосил на него полные ужаса глаза.

Ой-ой-ой. по зрелом размышлении я решил, что вам лучше попробовать служебный проход за главным туннелем,—· завопил он.

Вот так-то лучше! — наставительно заметил Ретиф.— А теперь вперед!

5

I! узеньком к п.эцдорчлке ясно был слышен шум крулчекого

застздм.

Похоже, они решили устроить маленькое торжество накануне завтрашней большой дипломатической победы,— сказал Мульвихил.

Вы полагаете, что большинство их собралось таи?

Ну, некоторое количество, несомненно, на вахте,— ответил Ретиф.— Но, судя по шуму, пара сотен крулчей на ближайшее будущее выведена из строя — по крайней мере, до тех пор, пока мы не сделаем какой-нибудь неверный шаг и не поднимем тревогу.

Вроде, дальше все в порядке,— вернулся из разведки профессор Фэйт, на ходу вытирая пыль с рук.— А потсм, боюсь, нам-таки придется пересечь открытое пространстно.

■— Мы теперь не так уж далеки от командной палубы,— успокоил их Ретиф.— Еще двадцать футов по вертикали — и мы на месте.

Компания полезла вверх, преодолела крутой поворот и вышла к входному шлюзу. Профессор Фэйт приложил к панели ухо.

Кажется, все тихо,— наконец сказал он.— Отправимся дальше?

Ретиф подошел к шлюзу, осторожно приоткрыл его, за­глянул внутрь, а затем вошел туда, подав остальным знак следовать за ним. Здесь было значительно тише и уютнее, под ногами мягко пружинил длинный ворс роскошного ковра, в воздухе стоял аромат чужестранной пищи и плавал душистый дымок.

Территория комсостава,— пробормотал Мульвихил.

Ретиф указал на дверь, помеченную крулчскими письме­нами.

Кто-нибудь может прочесть это?

Ответом было дружное покачивание голов и отрицательный шепот.

Придется рискнуть,— Ретиф приблизился к двери, крепко взялся за рукоятку и рывком распахнул ее настежь.

Тучный крулч, туго перепоясанный портупеей, но без фор­менной ливреи, удивленно взирал на него поверх яркого иллю­стрированного журнала, на обложке которого землянин успгл разглядеть глянцевые фото изящных крулчских кобылок, ко­кетливо позирующих перед объективом камеры, выставив напоказ все свои прелести.

Крулч широко разинул рот, запихнул журнал в ящик стола, вскочил на ноги, потом развернулся и бросился к панели управления, размещенной по другую сторону узкого прохода. Крулч уже почти дотянулся до массивного рычага, пытаясь

перекинуть его вниз, когда Ретиф достал моряка в броске. Человек и кентавроид вместе рухнули на пол. Рука Ретифа рассекла воздух, крулч пару раз дернулся и затих.

Этот рычаг — вы понимаете?..— начал было Крошка Вилли. '

Скорее всего, сирена тревоги,— поднимаясь на ноги, ответил Ретиф.— Дальше!

Он побежал по коридору — тот круто уходил вправо. Тяжелая дверь выходного шлюза начала закрываться перед ним. Он подбежал к ней, втиснулся в неумолимо суживаю­щийся просвет, изо всех сил сопротивляясь напору стальной панели. Под скрежет механизмов она замедлила свое движение, тут на помощь подоспел Мульвихил и, схватившись за кромку двери, изо всех сил дернул ее на себя. Где-то под ними натужно заскрипел металл и раздалось громкое «клац!» ■— затрещали ломЕ.ющиеся шестерни. Дверь беспрепятственно скользнула назад.

Готово,— проворчал Мульвихил.— Еще бы мину­ту — и...

Он замолк, обернувшись на раздавшийся за его спиной звук. В десяти футах сзади по проходу бесшумно задвинулась вторая панель, блокировав коридор. Великан прыгнул к ней, врезавшись плечом в ее поверхность, но без всякого результата.

Впереди Ретиф увидел третью панель — она по-прежнему была широко открыта. Не долго думая, он проскользнул в нее и... замер, как вкопанный. Прямо перед ним находился офицер-крулч, весь увешанный медалями, сжимая в каждой руке по лучевому пистолету. Из уголка его рта свисала пурпур­ная сигара в добрый фут длиной. Он стукнул по рычажку, находившемуся рядом с ногой, и дверь за спиной Ретифа со свистом закрылась.

А, землянин, добро пожаловать к нам на борт,— ра­достно приветствовал капитан.— Вы будете первым из своего рода -племени, кто в полной мере насладится радушием крулчей.

Я наблюдал за вашим продвижением по личному экрану внутреннего обзора,— капитан кивнул на маленький экранчик, который показывал четырех землян, тщетно боровшихся с дверьми, которые закрылись со всех сторон, поймав их в ловушку.

Интересно,— прокомментировал Ретиф.

Вы удивлены утонченностью оборудования, которым мы, крулчи, управляем? — капитан выпустил струйку ароматного дыма, обнажив свои роговые десны в гримасе, отдаленно напоминающей улыбку.

Да бросьте вы, любой, кто так или иначе наворовал требуемую сумму денег, может купить Гроакскую систему «Недремлющее Око»,— высокомерно ответил Ретиф.— Но я, не скрою, нахожу интересным тот факт, что вам пришлось потратить такую уйму денег только для того, чтобы следить за своей командой.— Не слишком достойны доверия, а? — спросил он соболезнующим тоном.

Что?! Да любой из моего экипажа рад жизнь отдать по первому моему слову!

Да, я думаю, такая возможность будет им предостав­лена,— кивнул, соглашаясь, Ретиф.— Кстати, как насчет того, чтобы опустить один из пистолетов, кэп, если, конечно, вы не опасаетесь осечки.

Крулчское оружие никогда не дает осечки,— капитан отбросил один из пистолетов в сторону.— Но, согласен, я уж чересчур перестраховался против пустяшной угрозы со стороны одного-единственного жалкого земляшки.

Вы упустили одну мелочь — у меня есть друзья.

Крулч издал звуки, похожие на скрип когтей по пено­пласту.

Они полностью обезврежены,— отмахнулся он.— А те­перь лучше скажите-ка мне, чего вы рассчитывали добиться, проникнув сюда?

Да я и сейчас собираюсь сделать то же самое — арестовать вас,— пояснил Ретиф.— Не возражаете, если я присяду?

Капитан разразился хохотом, если можно было так назвать резкие скрипучие звуки, и взмахнул двупалой клешнеобразной лапой.

Ну что вы! Устраивайтесь поудобнее,— сказал он.— Пока еще можете. А теперь расскажите мне, как вам удалось протащить на корабль оборудование так, что это осталось незамеченным? Я, конечно же, посажу на кол ответственных за это бездельников.

О! У нас нет никакого оборудования! — весело сооб­щил Ретиф.

Он принюхался.

Капитан, это, часом, не лавенбройская сигара, а?

Никогда не курю ничего другого,— гордо заявил крулч.— Не желаете ли?

Не откажусь,— признался с благодарностью землянин, взяв предложенную восемнадцатидюймовую сигару, и закурил.

А теперь вернемся к вопросу об оборудовании,— на­стойчиво продолжил капитан.— Я полагаю, что вы использо­вали пятидесятифутовые пожарные лестницы. Однако, должен признаться, я не понимаю, как вам удалось протащить их в порт...

Лестница? — Ретиф довольно улыбнулся.— Нам, земля­нам, лестницы ни к чему, знаете ли. Мы просто отращиваем крылья,— скромно признался Ретиф.

Крылья?!

О, мы необычайно разносторонне одарены. Мы, земляне...

На лице капитана застыло выражение крайнего неодоб­рения.

Раз у вас не было лестниц, то я, следовательно, должен сделать вывод, что вы умудрились проделать дыру в корпусе на нижнем уровне,— раздраженно бросил крулч.— Чем вы воспользовались для этого? По моим подсчетам, по­требовалось бы по крайней мере пятьдесят киловатт в секунду подводимой мощности, чтобы проделать отверстие в двух дюй­мах огнеупорного керамического сплава...

Ретиф укоризненно покачал головой, выпустив струйку дыма.

Прекрасный вкус,— заметил он.— Нет, мы всего- навсего протерли в нем дыру голыми руками. Для нас, землян...

Черт бы вас побрал, землян! Этого никто не может, не морочьте мне голову,— капитан плотно сжал губы, разъярен­но выпустив дым кверху.— Только что, снаружи, в камере предварительного контроля, вы сорвали механизм закрывания дверей. Где ваш гидравлический домкрат, который вы исполь­зовали для этого?

Как я уже говорил, мы, земляне...

Вы проникли в коридор особо секретного доступа — почти сразу, как только оказались на борту моего судна! — визгливо пролаял капитан.— Моим людям сделаны прививки против всех мыслимых и немыслимых наркотиков правды. Что еы сделали с моими людьми, чтобы заставить заговорить Иуду, который дал вам нужную информацию?!

Ретиф успокаивающе поднял руку:

Капитан, не надо так строго, мы, земляне, можем быть чертовски убедительны. Вот, например, прямо сейчас, в этот самый момент, вы сами уже близки к тому, чтобы быть убежденным в обреченности всех попыток перехитрить нас, землян...

Привыкший отдавать команды рот крулча беззвучно от­крылся и закрылся.

Я?! — переведя дух, выпалил он.— Вы, что же, дей- ствителыю считаете, что крулчского боевого офицера можно заставить отступить от выполнения своего долга?

Уверен! — пропищал чей-то тонкий голосок сверху и сзади капитана.— Пара пустяков.

Копыта крулча лязгнули, когда тот резко обернулся. Он застыл как вкопанный, завороженно глядя на маленькое круглое личико Крошки Вилли, улыбающееся ему из вентиля­ционной отдушины над пультом управления.

Ловким движением Ретиф наподдал инопланетянину по запястью и выхватил пистолет из безвольно повисшей руки.

Ну вот, убедились? — сказал он, в то время как капитан ошеломленно переводил взгляд то на него, то на лилипута.— Никогда не недооценивайте нас, землян...

При этих словах капитан осел в своем кресле, вытирая лицо белым в черный горошек носовым платочком, любезно предоставленным ему Крошкой Вилли.

Этот допрос — вопиющее нарушение закона! — просто­нал он.— Я был уверен, что все, что вы говорили о ваыем виде...

Мы немало искушены в хитростях,— признал Ретиф.— Но уверен, вы сможете без труда простить маленькую невин­ную ложь, стоит вам только постараться понять нашу природ;/. Мы любим борьбу, и нам казалось, что это самый легкий путь — подстрекнуть вас к какому-никакому сражению.

Подстрекнуть к какому-никакому сражению? — про­хрипел пораженный крулч.

Да-да, вы знаете, есть что-то в беззащитном с в:*ду простофиле, что пробуждает в людям авантюристов,— объяс­нил землянин.— Таким образом, это для нас самый простой способ опознать смутьянов, чтобы можно было с ними быстренько разделаться. По-моему, вы, крулчи, сейчас прекрас­но подходите для этой цели. Дело в том, что у нас как раз закончены несколько новых приборов-планетоуничтожителей, которые мы уже давно хотели подвергнуть нолевым испы­таниям.

Вы блефуете! — отчаянно проблеял крулч.

Ретиф энергично кивнул.

Я обязан предупредить вас, но вы вовсе не обязаны верить мне. Поэтому, если вы по-прежнему настаиваете по­мериться силами...

С пульта управления раздалось резкое жужжание; чагто замерцал пронзительный желтый огонек. Рука капитана инстинктивно дернулась, когда он вперился взглядом в комму­никатор.

Давайте-давайте, отвечайте,— подбодрил его Ретиф.— Но уж будьте любезны не говорить ничего такого, что могло бы раздосадовать меня. У нас, землян, крутой нрав.

Крулч щелкнул переключателем.

Ваше благородие,— затараторил, захлебываясь от вол­нения крулчский голос.— Мы убиты пленными! Я хочу сказать, пленены убийцами! Их было двенадцать, а может, и все двад­цать! Одни высоченные, как столетнее дерево Фуфу, а другие маленькие — меньше, чем копытные гниды! Еще у одного из них глаза, как горящие уголья, а из рук вырывалось пламя в десять футов длиной, которое расплавляло все, к чему ни прикоснется, а другой...

Заткнись! — взорвался капитан.— Кто ты? Где ты? Что, во имя двенадцати Дьяволов, здесь происходит?

Он резко повернулся к Ретифу.

Куда подевались остальные ваши коммандос? Как вам удалось ускользнуть от моей системы наблюдения? Что?..

Ну-ну,— усмехнулся Ретиф.— Сейчас моя очередь за­давать вопросы. Во-первых, мне нужны имена всех чиновников- гаспьеров, которые принимали от вас взятки.

Вы, что же, думаете, я так вот и выдам моих соратников, чтобы обречь их на мучительную смерть от ваших рук?

Ничего подобного, все что нам нужно — узнать, кто с вами сотрудничает, и то только для того, чтобы я мог сделать им более выгодное предложение.

Раздалось тихое «бряк!» — на сей раз замерцал голубой огонек. Офицер-крулч настороженно посмотрел на него.

Это моя внешняя «горячая» линия связи с Министер­ством Иностранных Дел,— сказал он.— Когда до Правитель­ства Гас пьера дойдет известие о пиратском акте, который вы, якобы миролюбивые земляне, осуществили за фасадом дип­ломатии...

Так скажите им, в чем дело? — предложил Ретиф.— Пришло им время открыть для себя, что они не единственные, кто знает толк в изящном искусстве трирушничества.

Крулч поднял трубку.

А-а? — отрывисто спросил он. Его лицо вытянулось, и он вытаращил глаза на землянина, а потом и на второго.

Что-что? — заорал он в коммуникатор.— Летают по воздуху? Забрались куда? Что вы имеете в виду — гигантские белые птицы?!

Малыш! — подбодрил его Крошка Вилли.— Эти гас- пьеры наверняка преувеличивают.

Капитан в ужасе уставился на крошечного человечка, сравнивая его рост с шестью футами тремя дюймами Ретифа. Он вздрогнул.

Знаю,— сказал он в трубку.— Они уже здесь...

Он бросил трубку на рычаг, взглянул на телефонную панель и медленно потянулся к ней рукой.

Это напомнило мне кое о чем,— сказал Ретиф. Он направил пистолет прямехонько в центр груди крулчскэго офицера.— Не будете ли вы так любезны приказать всему экипажу собраться в главном кубрике?

Они... они и так там,— ломающимся голосом проговорил капитан, не сводя глаз с пистолета.

Просто для уверенности.

Капитан надавил кнопку общего оповещения, прочистил горло и скомандовал:

Всему личному составу в центральный столовый от­сек — бегом!

Какое-то мгновение стояла тишина, затем с другого конца линии донесся голос крулча:

Осмелюсь предположить, что вы имеете в виду всех, кроме аварийных команд в машинном отделении и в оружейном отсеке, Ваше благородие?

Я сказал — ВЕСЬ личный состав, черт бы тебя по­брал! — прорычал капитан. Он выключил коммуникатор.

Понятия не имею, что вы этим хотите добиться,— резко бросил он.— В моем распоряжении на борту этого судна три сотни бесстрашных воинов, вам не уйти с этого корабля живыми!

Прошло две минуты — включился коммуникатор:

Все в сборе, сир.

Эй, Вилли, видишь тот большой белый рычаг? — обра­тился Ретиф к лилипуту.— Окажи любезность, просто опусти его вниз, и следующий тоже.

Капитан попытался вскочить. Пистолет Ретифа взметнулся прямо к его лбу. Вилли прошел мимо крулча и опустил рычаги. Где-то вдали надсадно заурчали механизмы, отчетливый тэл- чок потряс массивный корабль, затем последовал и второй толчок.

Что это было? — поинтересовался Вилли.

Это закрылись аварийные перегородки,— объяснил Ре­тиф.— И три сотни бесстрашных воинов просто оказалась между ними.

Капитан с пораженным видом осел в кресле.

Откуда бы так прекрасно осведомлены об устройстве моего судна? — потребовал он ответа.— Эти засекреченные...

...чертежи — результат кражи кое-чьих разработок, а те, нехорошие люди, надо думать, изучали их. А теперь, Вилли, впусти Юлиуса и остальных. Тогда, я думаю, мы вполне будем готовы приступить к обсуждению условий почетной сдачи.

Этот день навсегда останется в анналах веролом­ства,— подавленно проскрипел капитан.

Нет-нет, я полагаю, что нет нужды вносить его в эти анналы,— успокоил крулча Ретиф.— Конечно, в том случае, если нам удастся прийти к взаимопониманию,— попросту, как водится между джентльменами.

6

Уже прошел час с момента восхода солнца, когда закончи­лось историческое чрезвычайное заседание гаспьерского Кабинета Министров. Посол Шипшорн, который появился из конференц-зала, был погружен в оживленную беседу с весьма мрачным офицером-крулчем, наряженным в тщательно при­гнанное полное парадное обмундирование, но остановился, заметив Ретифа:

ТЕЛЕГРАМ

Канал с обзорами, анонсами новинок и книжными подборками

Книжный Вестник

Бот для удобного поиска и скачивания книг

Книжный Бот

Свежие любовные романы в удобных форматах

Любовные романы

О психологии, саморазвитии и личностном росте

Саморазвитие

Детективы и триллеры, все новинки

Детективы

Фантастика и фэнтези, все новинки

Фантастика
ВКОНТАКТЕ

Цитаты, афоризмы, стихи, книжные подборки, обсуждения и многое другое

Книжный Вестник