Месть Кленовницы

Глава 5

Сон Кленовницы был беспокоен, её лихорадило и сотрясало в приступах кашля. С трудом проснувшись, кошка принялась судорожно оглядываться по сторонам, она не понимала, где находится. Рядом с колючим гнездышком лежала свежая пухленькая мышка. Один взгляд на дичь – и у Кленовницы заурчал живот. «Когда я ела в последний раз?» – пыталась вспомнить она. Предвкушая сытный завтрак, измождённая кошка наклонилась, чтобы откусить кусочек. Но тут воспоминания о страшных событиях прошедшего дня разом нахлынули на нее, словно смертоносные черные воды, и Кленовница почувствовала, как к горлу ее подступила сильная тошнота. «Детки мои! Яблочник!» – судорожно сглотнула она.

– Привет! – послышался незнакомый взволнованный голос. – Ты в порядке?

Кленовница вскинула голову. Везде, куда доставал сена, у подножия самого большого Кленовница заметила щуплого черно-белого котика, который смотрел на нее огромными тревожными глазами. Солнечные лучи пробивались сквозь трещины в деревянных стенах, от этого в воздухе искрились пылинки.

– Ты кто? Где я? – проскрипела Кленовница.

Черно-белый котик взял в пасть кусочек влажного мха, лежащий у его лап, и положил его рядом с Кленовницей.

– Вот! Тебе попить нужно! – сказал он. – Меня Майлер зовут, и я живу в этом амбаре. Ты вчера так быстро уснула, что мы даже не познакомились. Как ты себя чувствуешь?

Котик, конечно, не хотел ничего плохого, но от его слишком любопытного взгляда Кленовнице стало не по себе.

– Выглядишь изможденной, – с видом знатока заключил котик. – Скушай мышку и отдыхай!

– Я здесь не останусь, – зашипела Кленовница, – и дичь твоя мне не нужна!

– Ты кушай, кушай! – невозмутимо продолжал котик. – Я себе поймаю, ты не волнуйся.

Но Кленовница подалась вперёд, едва не сбив с лап чёрно-белого котишку.

– Оставь меня в покое! – зарычала она, обнажив клыки. – Не нужна мне твоя помощь!

Кленовница поискала глазами дыру в стене, благодаря которой она очутилась здесь прошлой ночью. За ее спиной Майлер что-то бормотал о том, что места в амбаре всем хватит, и что она может оставаться здесь столько, сколько захочет. Но кошка его не слушала. Чем может ей помочь амбарный котишка? В её ушах звенел другой голосок, а перед глазами маячили три крошечные фигурки. «Моя жизнь погублена! Я не сделала ничего плохого, но у меня все равно отобрали всё самое дорогое!»

Образы трёх мёртвых котят были настолько реальны, что казалось, подойдешь к ним ближе – и всё будет как раньше. «Мама! Мамочка! Помоги нам!» – кричали они.

– Я не могу, – прошептала Кленовница. – о, мои драгоценные малыши, простите меня.

Лапы сводило от усталости, живот урчал от голода, но рыже-белая кошка решительно пробиралась сквозь редкий подлесок, обрамлявший территорию Речного племени. Кошка направлялась вверх к ущелью, держась на приличном расстоянии от границы. Она знала, что где-то недалеко должен быть деревянный мостик Двуногих, по которому она сможет перебраться обратно на территорию Грозового племени. Сердце саднило, она чувствовала неодолимую тоску по тому месту, где провела всю свою жизнь. Но над ней лишь качали своими ветвями тощие, похожие на скелеты, ивы, впереди стелилась огромная пустошь. «Эти земли не приносят утешения, только страх», – дрожа, подумала кошка. Как же ей хотелось быть вновь окруженной крепкими безмолвными стражами- мягкую траву под лапами, вдыхать знакомые с детства запахи, наслаждаться звуками леса!

И вот, добравшись до деревянного мостика, кошка припустила изо всех сил, уши прижаты к голове, шерсть вздыблена. Слышать шум реки было для нее невыносимо, сверкающие волны напоминали ей лишь о смерти – о том, как Лоскуток выскользнул из ее пасти и исчез в чёрной воде. «Течение было слишком сильным! Я не виновата в их смерти!» – пыталась убедить она себя. Спрыгнув с мостика на берег, кошка была рада почувствовать сухую землю под лапами, перед ней был склон, ведущий прямиком к Четырем деревьям. Если повернуться и последовать вниз по течению реки, окажешься на территории Грозовых котов. Стараясь не обращать внимания на звуки бегущих волн, кошка сделала пару шагов по направлению к границе, знакомый запах пограничных меток защекотал ей ноздри.

И тут она словно приросла к месту. «Я не могу перейти границу! Меня выгнали мои же… соплеменники. Соплеменники… они встретят меня хуже, чем бродягу, если я посмею заявиться домой. В свой бывший дом». В памяти Кленовницы вновь вспыхнули подозрением прищуренные синие глаза маленького чёрного кота. Она слышала его больно бьющие, изобличающие слова, сопровождаемые гневными осуждающими воплями её бывших соплеменников. «Вранокрыл! Это все из-за тебя!» Это он сделал выводы из якобы какого-то пророчества, не стоящего и мышиной желчи. Это из-за него племя перестало верить в нее, это его слова превратили ее друзей в озлобленную толпу. Но самое главное – это из-за него река забрала Лоскутка, Хвойничка и Лепестяночку. Каждый глоток воздуха, сделанный им – украден у её драгоценных деток.

Гнев разгорался жарким пламенем в сердце Кленовницы, она ничего не слышала, не видела, куда идет. Она шла вдоль границы, не обращая внимания ни на острые камни под лапами, ни на ежевичные плети, цепляющиеся за ее шкуру. Удушливая жара валила ее с лап, ей жутко хотелось пить, но, даже проходя мимо прозрачного ручейка, кошка не остановилась. Наконец, поняв, что больше идти она не в силах, кошка обессилено плюхнулась прямо в маленькую канавку возле куста остролиста. Это место пахло домом.

Кошка закрыла глаза и прислушалась к бешеной пляске сердца. Оно билось все громче и громче, грудь ее вздымалась все сильнее, кошка почувствовала, что листья остролиста, под которыми она лежала, дрожат вместе с ней. Услышав мягкий топот лап по чернозему, кошка открыла глаза. Среди листьев остролиста на нее уставилась удивленная рыжая мордочка.

– Кленовница! – в смятении пискнул Крапивничек. – Ты не должна быть здесь!

– Тогда представь, что я мертва, – зарычала она. – Я и так уже почти падаль!

Рассеянный взгляд Крапивничка скользил по канаве.

– А где котятки? – прошептал он. – Ты оставила их в Речном племени, да?

Кленовница вновь почувствовала неестественную немоту в лапах, будто она вновь превращается в камень.

– Они утонули в реке, – выдавила она.

– Нет! Не может быть! – вытаращил глаза Крапивничек.

Кленовница уткнулась носом в холодную землю.

– Оставь меня! – пробурчала она.

Бормоча что-то себе под нос, оруженосец развернулся и убежал. Кленовница вновь закрыла глаза, с мыслью о том, что вряд ли она уже сможет подняться. И тут кошка услышала звук шагов и странное шуршание. Приоткрыв один глаз, она увидела, что это вернулся Крапивничек, с травами в пасти. Оруженосец робко подтолкнул пучок ближе с ней.

– Я их собирал для Вранокрыла, – мяукнул он. – Но тебе они сейчас нужнее.

Замявшись, котик честно добавил:

– От тебя плохо пахнет, Кленовница. Съешь эти травы. Мне… мне очень жаль твоих котят. Гречишница видела, что произошло в реке, но я надеялся, что вам удалось перебраться на другой берег.

Кленовница резко села, ее глотки.

– Гречишница всевидела?!

Оруженосец испуганно попятился.

– Она последовала за тобой, чтобы удостовериться, что ты покинешь нашу территорию. Она видела, что ты поскользнулась на камнях… и котятки…

– И эта блохастая шкура ничего не сделала?! – рявкнула Кленовница. – Котята были абсолютно беспомощны. Как она могла просто стоять и смотреть, как они тонут?!

– Я не знаю. Она… она думала, что с ними все будет хорошо. Она видела, как к вам на помощь бегут три Речных воителя.

– Думала она! Мои котятки погибли! – зарычала Кленовница, воинственно выгнув спину и вонзая когти глубоко в чернозем.

– Крапивничек? Где ты? – послышался голос по другую сторону куста.

Оруженосец испуганно ойкнул и помчался прочь.

Кошка опустилась на землю и принялась монотонно жевать травы, не чувствуя вкуса. Мрачное удовлетворение растеклось по ее телу, когда она поняла, что невольно украла эти травы у Вранокрыла. «Как он может продолжать собирать травы, ухаживать за своими соплеменниками, будто ничего не случилось?!» В Кленовнице вспыхнуло страстное желание увидеться с ним, заставить его пожалеть о том, что он рассказал ее секрет. Тайну, касающуюся её и только её одну.

Луна показалась на верхушке безоблачного неба. Всего один восход – и наступит священная ночь половины луны, когда целители всех племен отправляются к Лунному Камню, чтобы открыть свои сны звездным предкам. Кленовнице было запрещено появляться на территории Грозового племени, но на пути к Материнскому Истоку никто не посмеет ее остановить. В своем путешествии Вранокрыл будет совсем один, без мышеголовых воителей, что поверили его дурацким обвинениям да красивым фразочкам. Да, он будет совершенно без охраны.

Травы вернули силы ее лапам, кошка с удовлетворением выскочила из канавы и побежала далеко от границы, навстречу густым ежевичным зарослям, что окружали священную поляну Четырех деревьев. На территории Грозового племени оставаться опасно, особенно сейчас, когда патрули, возможно, ищут ее. Она не была уверена в молчании Крапивничка, поэтому понимала, что ей не стоит рисковать.

Спустившись вниз по склону, она остановилась на поляне, наслаждаясь тенью исполинских дубов, знакомых ей еще со времен ученичества. Затем она потрусила на другую сторону поляны – туда, где редкие деревья открывали дорогу на вересковую пустошь. Сильный запах лисы заставил шерсть на её загривке встать дыбом; к счастью, запах был старым и мог помочь кошке скрыть свой собственный.

Она скорее почувствовала, чем услышала, как крошечные лапки забарабанили по земле. Высунув голову из-за кустов орляка, кошка увидела, как в ее сторону через пустошь несется испуганный кролик, улепетывая от охотничьего патруля племени Ветра. Кленовница и подумать не успела, как ослепшее от страха существо оказалось у ее лап, она прикончила его быстрым укусом в шею, пухлое тельце обмякло в ее пасти. Воины Ветра все еще надеялись поймать его, звуки приближающегося патруля становились все ближе. Кошка попыталась забраться на ближайшее дерево, когти скользили по гладкой коре, а свежеубитая дичь свисала из пасти и тянула к земле, но Кленовнице удалось все же взобраться на самую низкую ветку и переждать там. Из своего укрытия кошка могла слышать голоса воителей:

– Ну и куда этот кролик подевался? – спросил один из патрульных.

Другой наматывал круги у ствола, тщательно проверяя все запахи.

– След обрывается здесь. Но это невозможно. Даже котята знают, что кролики не лазают по деревьям. Они ж не Грозовые коты.

– А я вообще ничего не чувствую, – фыркнул бурый кот с косматой шерстью. Кленовница вспомнила, что его зовут Москит. – Эта лисья вонь все запахи заглушает.

Кленовница затаила дыхание, с каждым ударом сердца ожидая, что ее укрытие будет обнаружено, когда кто-то из воителей посмотрит наверх. Забраться повыше она, увы, не могла – шуршащие листья выдали ее сразу бы. Но воители пустошей, тщательно обнюхав землю, направились обратно, ворча по пути об упущенном лакомом кусочке. «Мышеголовые!» – подумала Кленовница, впиваясь зубами в аппетитную тушку.

Эту ночь она провела спокойно, заснув в зарослях папоротника. Проснувшись, кошка невольно поежилась от холода, на листьях травы сверкал тонкий слой инея. Тоска по котятам сжала сердце кошки, тоска по ночам, когда она согревала их крошечные тельца. «Где бы вы ни были, родные мои, надеюсь, что вам там тепло», – подумала она, клацая зубами. Все еще сытая после вчерашнего улова, Кленовница потянулась и сразу оправилась в путь через пустошь, надеясь, что еще слишком рано для рассветного патруля. Она путешествовала к Материнскому Истоку всего один раз, когда еще была Грозовой ученицей. Она вспомнила, как ее лапки покалывало от возбуждения, что можно носиться по территории племени без опаски быть изгнанной. Она с улыбкой подумала о том, что, наверное, каждый оруженосец, совершая такое путешествие, мечтал встретить соседский патруль и похвастаться! Но сейчас Кленовница проклинала каждый мышиный хвостик этой открытой местности, мечтая поскорее оказаться у скал. Зловоние Чудищ, заставлявшее ее глаза слезиться, подсказало кошке, что она приближается к Гремящей Тропе. В такую рань Чудищ было мало; подождав пару мгновений и удостоверившись, что гул затих вдали, кошка перебежала через гладкую черную поверхность. Рыже-белая кошка вздохнула с облегчением, когда, наконец, оказалась на другой стороне тропы, с мягкой зеленой травой под лапами. Где-то тут неподалеку есть жилище Двуногих, припомнилось ей, где жили коровы и был амбар, полный сена и сочных мышек. Она останавливалась поохотиться там с другими оруженосцами, на обратном пути от Лунного Камня. Сейчас она решила держаться подальше от тропы к священному месту, на случай, если кто-то из целителей решит прийти в святилище пораньше.

Кошка направилась к темным коричневым строениям Двуногих, с виду напоминавших амбар. Затем она свернула к редкой полоске травы, пробежала через небольшую рощицу к подножию крутого склона. Остановившись на мгновение, она посмотрела, запрокинув голову вверх, на острые скалистые хребты, что пролегали впереди. В закатном небе эти вершины сияли золотом, но Кленовнице они показались похожими на желтые острые зубы на фоне бледного неба.

Живот кошки печально заурчал, возвещая о том, что неплохо бы поохотиться, пока есть возможность. Кленовница нырнула обратно в рощицу; и вскоре она заметила крота, скользящего носом по земле в ж, не самая лакомая добыча, но ничего не поделаешь! Лапой она сильно полоснула по неуклюжему существу и прикончила его. Наполнив желудок, кошка почувствовала, как силы возвращаются к ней, мысли проясняются. Наевшись, как следует, Кленовница направилась в сторону горного хребта, раскидывая маленькие камешки под лапами.

Взобравшись на большой камень, бывшая воительница взглянула вниз на долину и завизжала от переполнявших ее чувств. За её спиной закат раскинулся крестом поверх горных вершин, превращая небеса в огненное зарево.

«Я иду к тебе, Вранокрыл! Ты заплатишь мне за всё, что сделал!»

Жизнь, которую она прежде знала, закончилась. Кленовница больше не была воительницей, зато была готова посвятить каждое мгновение своей жизни мести. Мести за своих котят!