Мера один

Глава 13. Незримые оковы

Я крутил головой, стараясь следить сразу за всеми хищниками. Волки рычали, потихоньку подкрадываясь, но почему-то не решались напасть. Присев, я пытался вспомнить, что там можно сделать с собакой, атакующей тебя.

Вот только волк не собака.

— Смотрите! — я быстро снял талисман с шеи и поднял над собой, — Вот! Не смейте трогать!

Если уж тот огромный волчара в Лесу Правды признал мое родство со стаей Рычка, то и эта свора должна.

Один из белых волков, самый крупный из всей пятерки, повел носом, принюхиваясь, и чуть склонил голову, заинтересованно глядя на меня. Остальные волки тоже замолчали. Видимо, крепыш был вожаком.

— Во-о-от, — протянул я, — Так уже лучше.

Я сделал осторожный шаг вперед, в сторону гор, думая протиснуться между парой волков. Но вожак вдруг зарычал и, рявкнув, клацнул челюстями в метре от моей коленки.

Мне пришлось отпрыгнуть, я запнулся и перекатился, вскочив на корточки.

— Какого? — вырвалось у меня.

Сзади рычания я не услышал, и поэтому обернулся. Пара волков за спиной расступилась, открывая проход к Вольфграду, и они сели, насмешливо глядя на меня. Эти точно не собирались меня атаковать, видимо, на них талисман действовал лучше.

Я встал и, с опаской посматривая на хищников, вышел из круга. Волки сидели, спокойно глядя на меня. Недоумевая от абсурдности всей ситуации, я прошел с десяток метров, а потом снова повернул к горам.

Хищники, рыча и рявкая, быстро преодолели дистанцию и снова возникли передо мной. Щелкая зубами, они преградили мне путь.

— Не понял, — я присел на корточки, глядя исподлобья на волков.

А те снова уселись, заинтересованно склонив головы. Ну вполне себе милашки из передачи про жизнь животных.

И тогда я рванул вперед, пытаясь проскочить в стороне от них. Правую ногу пронзила боль — челюсти вожака сомкнулись на икре. Меня мотнули, как тряпку, и кинули на землю.

Волки зарычали, защелкали зубами — меня цепанули за плечо, схватили за целый рукав и стали трепать, таская из стороны в сторону. Я закричал, пинаясь и махая руками, но тут меня отбросили в сторону.

Я ударился об землю, кувыркнулся пару раз, и сразу вскочил. Адреналин в крови зашкаливал.

Хищники сидели в стороне и задумчиво смотрели на меня. У вожака пасть была измазана в крови, он довольно облизывался, и я скосил глаза на свою ногу. Прокусил, зараза.

— Чего вам надо? — закричал я, удачно нашарив под рукой небольшой камень.

Едва я поднял его, как животные вскочили, ощерились, их шерсть встала дыбом. Они стали наступать, я попятился.

Когда я оглянулся на Вольфград, волки успокоились, сели и стали смотреть на меня.

— Вы меня обратно гоните, что ли? — я даже возмутился от этой догадки.

Вожак не ответил. Тогда я шагнул еще назад, к городу, и волки остались сидеть. Я сделал пару шагов в сторону, и тут хищники вскочили и перебежали, снова преградив дорогу.

— Да вы охренели, — обреченно прошептал я, поняв, что оказался прав.

Эти волки не дадут мне уйти, и явно требуют, чтобы я возвращался к Серым.

Я повернулся и, прихрамывая, зашагал к городу, все время оглядываясь на пятерку. Они так и сидели, провожая меня взглядом.

Когда я спустился с холма, и хищники пропали за краем вершины, я повернулся и зашагал в сторону далеких гор, петляя между деревцами. Уйду по низинам.

Каково было мое удивление, когда через полсотни шагов передо мной возникла эта пятерка. Они недовольно зарычали, явно показывая, что их терпение подходит к концу.

— Все, понял, понял…

Я повернулся к серой скале, на вершине которой виднелась крепость. Попробую обойти ее с другой стороны, да и уйду вообще в степи.

Зашагав обратно к карьеру, я даже не стал оборачиваться. Чертово Небо просто издевается надо мной.

Там, где скала сходила на нет, виднелась широкая дорога. Видимо, старый тракт к руднику, потому что местами он немного зарос. И на ней я увидел несколько бегущих ко мне фигур. Издалека было видно, что это воины, и в центре маленького отряда из четырех зверей скакал всадник на черной лошади.

Это мне не понравилось, но бежать было поздно, да и некуда, и я взял курс на эту дорогу. Тем более прокушенная нога давала о себе знать.

С этими зверями всегда так — иногда лучше покорно помолчать и склонить голову, а потом будет возможность бежать. Я оглянулся напоследок — пятерка хищников исчезла, будто и след простыл.

Я уже вышел на утоптанную дорогу, когда Серые Волки (а это были они), стали приближаться, я узнал во всаднике того самого мага в серой тунике. Мастер Грэй, кажется.

— На колени, стихушник! — рявкнул ближайший ко мне воин, все лицо которого было измазано в серой краске.

Никого из этих Серых Волков, кроме мага, я не знал, и мне пришлось опуститься на колени. Меня ударили по плечу, чтобы поторапливался, и я зашипел от боли — будто бревном хватили. Кажется, что-то даже хрустнуло.

— Кто такой?

— Абитур клана Лунный Свет, господин зверь, — ответил я, исподлобья глядя на воина, — Возвращаюсь к госпоже Хильде после испытания.

— Чушь нулячья! Испытание вчера закончилось! — рявкнул воин.

Я удивился, услышав это, но поднимать голову пока не спешил.

— А мне сдается, что ты хочешь сбежать, — послышался голос Грэя.

Я видел черные копыта его лошади. Вспомнив, что говорил мастер Рульф, когда Хильда привела меня получить посвящение в прималы, я решил промолчать. Когда этот пятый коготь скажет говорить, тогда и открою рот.

— Что-то этот первушник не хочет говорить со мной, — недовольно отозвался маг, — Круз, отсеки ему голову!

— С удовольствием, мастер.

Я уперся руками в землю, готовясь выскочить из-под удара…

— Грэ-э-эй!!! — раздался мощный рык.

Показались копыта еще одной лошади — мощные, с белыми мохнатыми носками. Она затормозила позади зверей, но я не стал поднимать головы, чтобы разглядеть гостя. Моя шея была еще цела, а значит, прибыла какая-то высокая шишка.

— Ты решил нарушить законы стаи?

— Никогда бы и не подумал, Хакон, — сказал Грэй, — Всего лишь решил казнить беглого первушника.

Лошадь приблизилась, ее мохнатые копыта загарцевали рядом с первой.

— Беглый? А почему же он шел в сторону Вольфграда?

— Да? А мне казалось, убегал…

— Отвечай, стихушник, кто таков! — новый голос обратился ко мне.

— Я Спика, абитур клана Лунный Свет, господин зверь, — холодно произнес я.

Раздались едва слышные смешки, один из Серых Волков толкнул другого локтем.

— Что?!? Моего клана?

— Видишь, Хакон, он еще и лгун. Круз…

— Грэй, если он лжет насчет моего клана, мне с ним и разбираться.

На землю тяжело спрыгнули два сапога, отороченные белым мехом, и незнакомый зверь подошел ко мне. Я чувствовал исходящие от него эманации силы и опасности, мне даже мастер Грэй не казался таким сильным.

— Встать, первота, — мое плечо рванули стальные тиски, — На меня смотри!

Я встал и поднял голову. Этот был явно не магом. Лысая бритая голова, на правой стороне лица татуировки — оскал волка на щеке, а вокруг глаза круг луны. Седые усы с бородой, заплетенной на конце в косу.

Нависающий надо мной Хакон был одет в черные кожаные доспехи, украшенные металлическими вставками, и он был даже крупнее Торбуна, десятника Скорпионов. За его спиной торчала мощная рукоять меча.

— Как смеешь ты… — тут он всмотрелся в меня, и обернулся на Грэя, — Так он же правда посвященный! Ты не увидел, что ли?

Маг нахмурил брови, а потом кивком указал своим воинам двигаться назад, к городу. Отряд молча повиновался.

— Что-то глаза подводить стали, — холодно ответил Грэй и развернул лошадь, — Как хочешь, сам разбирайся с ним.

И маг удалился, гордо воздев голову, в окружении своей свиты, и оставил меня наедине с седобородой махиной. Я снова перевел взгляд на Хакона. Этот Серый Волк напоминал диких варваров из фильмов, а по комплекции он их явно превосходил.

Его белый конь с мохнатыми копытами, явно породы тяжеловоза, нервно прядал ушам и отфыркивался, глядя на меня.

— Что он так волнуется? — вдруг спросил воин, — Отвечай.

— Меня трепали хищники, господин зверь, — я пожал плечами, — Белые волки.

— Белые? — Хакон выпрямился, вглядываясь в даль, а его пальцы сжали мне плечо до дикой боли.

Я зашипел, и он ослабил хватку.

— Чей ты абитур?

— Клана Лунный…

Пальцы снова сжали плечо. Будто под пресс попал.

— Я — глава клана Лунный Свет, мастер пятый коготь Хакон. Я тебя спрашиваю, кто твой хозяин?

— Гос…по…жа Хиль…да, — сквозь боль выдавил я.

Воин отпустил меня и вздохнул.

— Я мог бы и догадаться по твоему имени… Спика, — он махнул головой в неясном направлении, — А что ты здесь делаешь? Ты же… Дикая уже доложила мне, что ее абитур погиб.

Я поджал губы. Вот, значит, как.

— Вышел из пещеры и направился в город, господин зверь.

— То есть, как вышел? Здесь? Когда?

— Через старые шахты…

Хакон покосился в сторону карьера, который был почти скрыт за краем холма, поросшим молодой рощей. А серая гладь отвесной скалы отсюда вообще смотрелась тонкой линией — мы стояли сбоку.

Хмыкнув, глава Лунного Света снова схватил меня, приблизил, чтобы разглядеть, и отпустил, толкнув на дорогу. Я упал на пятую точку и перекатился.

— Через шахты, значит, — он потер подбородок через густую бороду.

Затем он, крякнув, вскочил на коня. Тяжеловоз заметно напрягся под весом всадника.

— Ну, Дикая будет рада, — сказал Хакон, — За мной, первота.

Я уж боялся, что он рванет галопом, и поспешил вскочить, но воин повел пустил коня совсем неторопливо. Моя покусанная нога болела нещадно, и я хромал, чувствуя, что все тело заболело еще сильнее. Такое бывает, когда вдруг заканчиваются все испытания.

Склон холма, вдоль которого мы шли, круто поднимался вверх. На вышине виднелась городская стена. Видимо, за ней уже были улицы Вольфграда.

— Правду, значит, говорили, что через шахты тоже есть выход, — потирая колено, вслух рассуждал зверь, — А ты в броне родился, первота. У нас беглым рабам одно наказание — смерть!

Я упрямо молчал, стараясь прогнать из мыслей свою ненависть. Хорошо, что можно было отвлечься на дикую боль в ноге. А то мало ли что чует этот Хакон.

— А Дикая говорила, что ты непокорный, — усмехнулся тот, — Для первушника это прямая дорога на рудники или на плаху. Но для примала очень даже неплохая черта характера.

Он свесился вниз, рассматривая меня. Я с раздражением понял, что этот зверь тоже чует эмоции.

— Зверье пустое! — Хакон выругался, — Земля и вода! Дикая издевается надо мной, что ли?

Он снова выпрямился в седле, и с досады хлопнул себя по колену.

— А я-то думал, что она все недоговаривает, — потом Хакон все же покосился на меня, подарив оценивающий взгляд, — А хотя, Лес Правды ты как-то прошел… Белые волки, говоришь, тебя покусали?

Я поднял взгляд, не понимая, можно ли мне говорить.

— Отвечай.

— Да. Напали… кхм… возле рудника, господин зверь.

— Странно все это, — Хакон приложил два пальца ко лбу и поднял голову, — Какова же твоя воля, Небо?

Никакого ответа сверху не последовало, и я едва сдержал усмешку.

— Я здесь не должен был быть, — проворчал Хакон, — Но эти странные сны… Неспокойно мне.

Я молча шел рядом, пытаясь выцедить хоть какую-то информацию из его слов, но глава Лунного Света замолчал. О том, чтобы сбежать, я пока старался не думать — таких сильных зверей я еще не встречал.

Мы прошли через ворота, к которым нам пришлось подниматься по довольно крутому склону. Кажется, в прошлый раз, когда меня в толпе привели в Вольфград, нас проводили через другой вход.

Я шел по незнакомой улице, крутя головой. Впереди покачивался белый хвост лошади, и всадник дружелюбно здоровался с проходящими мимо зверями.

— Хакон, у тебя к лошади репей прицепился, — весело бросил какой-то встречный Серый Волк, одетый в тунику.

Судя по тому, как он обратился, они были или друзьями, или не уступали друг другу по рангу.

— Да, это Дикая своих первашей растеряла.

— Да? Я думал, она их всех на лежаке до смерти заездила…

— Следил бы ты за языком, Руг, — холодно ответил Хакон, — Дикая скоро по рангу тебя нагонит.

— Так и хорошо, мастер Хакон, — усмехнулся тот, — Может, спокойнее станет.

Звери махнули друг другу, маг скользнул по мне оценивающим взглядом, и мы разминулись. В его глазах я, к своему удивлению, прочел не привычное презрение, а какую-то похотливую насмешку.

Мне даже самому стало интересно, какую репутацию тут имеет Хильда? А впрочем, чуть поразмыслив, я не увидел в этом ничего особенного. Даже в моем мире у нас были женщины в боевом отряде. И сальные шутки на пределе приличий были обычным делом. Быть может, и в Инфериоре к женщинам-воительницам такое отношение?

Как говорится, мужчины везде остаются мужчинами.

— Драная глотка, — чуть слышно сказал Хакон, когда маг удалился, — Да Дикая по чести благороднее, чем вся ваша воющая свора.

Я усмехнулся. Все-таки, при всем ворчании этого варвара, я чувствовал в нем какую-то теплоту по отношению к Хильде. Видимо, на самом деле разговоры конкурентов о Волчице не более чем зависть.

— Это зверье из клана Воющая Глотка, — неожиданно сказал мне всадник, — Запоминай, Спика.

Я кивнул, хотя не понимал, зачем со мной делятся такой информацией.

Хакон вел меня вверх по незнакомой улице, я видел далеко впереди стены той самой крепости. Надо бы раздобыть карту Вольфграда. У меня такое подозрение, что тут все улицы лучами идут к самой вершине.

— Что ты знаешь о клане Лунный Свет, первушник? — вдруг спросил Хакон, — Отвечай.

— Только то, что в нем есть госпожа Хильда, — ответил я, — Господин зверь.

Варвар снова хлопнул себя по коленке:

— Вот зверье пустое, времена пошли. Эту Дикую за косы оттаскать. Ну какая верность клану, если ты только название знаешь?

Я пожал плечами, хотя в душе оживился огонек надежды. В любых законах есть лазейки, и тут, возможно, тоже. Может, не придется лгать Небу, если знать хитрые ответы? Позволяет же оно как-то зверям творить всякую дикость в Инфериоре, вспомнить ту же историю с Белыми Волками и подставной ересью моего проповедника.

Неожиданно мы вышли на знакомую улицу, и ворота особняка Хильды я узнал сразу. Оказывается, мы просто подошли с другой стороны.

Хакон спрыгнул с лошади и, даже не обращая внимания на кольцо с билом, задубасил кулаком по воротам так, что толстые дубовые доски заходили ходуном.

— Хильда, мать твою! — заорал варвар, оглушив меня и напугав коня, — Открывай сейчас же!

Через миг скрипнул засов, и в щель между створками высунулась испуганная мордашка Устрицы. Белобрысая, округлив глаза, таращилась на зверя.

— Ой, великий господин, ой… — она запричитала, прижимая ладони ко рту, а потом ее взгляд упал на меня.

Устрица будто привидение увидела, и она, оставив открытой дверь, метнулась назад с криками:

— Госпожа-а-а…

Только ее крик сразу же оборвался, послышался недовольный голос Хильды:

— С дороги, однуха!

В воротах показалась Волчица, и она, окинув взглядом нашу компанию, застыла в недоумении.

— Мастер Хакон, — только и смогла выдавить Хильда.

Варвар бесцеремонно толкнул ее с прохода.

— Жрать хочу, Дикая, давай там своим приказывай.

Он прошел мимо нее, а мы с лошадью остались стоять на улице. Хильда снова повернулась ко мне, и долго разглядывала, прищурив глаза. Потом она усмехнулась.

— Ты мне скажи, первуха драная! — она шагнула вперед и хлопнула меня по больному плечу, неожиданно улыбнувшись, — Тебя где носило?

У меня потемнело в глазах, кажется, в плече все-таки была какая-то трещина или гематома. Но Хильда будто и не заметила этого:

— Два дня, земля и вода! Два дня тебя не было!

У меня сразу сняло весь приступ недомогания. Какие, дерьмо нулячье, два дня?!? Я по пещере от силы часа три лазил, даже проголодаться не успел.

— Коня заводи, Спика, — наконец ровным голосом сказала Волчица, улыбки будто и не было, — Привяжешь, где Устрица покажет, напоишь.

Я на миг представил, что с этой животиной у меня сейчас будут проблемы, но лошадь позволила взять себя под уздцы и покорно прошла в ворота.

Хильда осмотрелась на полупустой улице, ловя взгляды случайных и не очень прохожих, а потом зашла следом, закрыв ворота.

— Спика, у нас полчаса, не больше, и надо вести тебя в крепость, — она махнула выскочившей Устрице, — Первушка, помоги ему привязать коня, и за лекарем, быстро! — и Хильда зашла в дом.

Устрица сразу пристроилась рядом, будто бы случайно прислонившись ко мне всем телом. В любое другое время я бы порадовался этому ощущению, но сейчас каждая частица моего тела отзывалась болью, а покусанная нога вдруг стала задевать другую опухшими частями…

— Я так рада, что ты жив, Спика, — сладко проворковала белобрысая, мотая уздечку коня вокруг жерди, — Я плакала, правда. И хозяйка была очень расстроена.

Я усмехнулся. Устрица ткнула пальцем в сторону бочки, рядом с которой стояло деревянное ведро, а потом ускакала к воротам. Прихрамывая, я кое-как доплелся до бочки, зачерпнул воды и потянул.

Еле вытащив ведро, я поставил его на край бочки, отдыхая, когда мой взгляд упал на манекены. Рядом стояло два новеньких копья. Я смотрел на них и думал, что мои раны не так уж и опасны.

По сути, сейчас и шли те минуты: чуть приоткрытые ворота, звери в доме, копье в шаговой доступности… И я теоретически знаю два выхода из города. Лучше умереть вот так, когда за тобой погоня, а в руках какая-никакая сила.

— И вправду, непокорная душа, — послышался сзади насмешливый голос Хакона.

Вздрогнув, я обернулся. За моей спиной стояла Волчица с гостем, и как они так бесшумно подошли ко мне, я вообще не представлял. У меня даже чутье не сработало.

Хакон, хмыкнув, стал отстегивать меч со спины и снимать верхний доспех. Черный нагрудник с блестящими вставками полетел на землю.

— Мастер хочет видеть тебя в деле, — сказала Хильда и сама указала мне на копья, — Сейчас.

Я чуть не сверзил ведро с бочки. На эту незатейливую просьбу мое тело ответило только болью. И в этот же момент Хакон произнес фразу, от которой у меня сразу же вся боль и прошла:

— Если коснешься меня, копьем ли там, рукой — сможешь уйти. Слово зверя.

— Мастер Хакон, но… — обеспокоенно начала Хильда.

— Я сказал, — оборвал ее Хакон и впечатал кулак в ладонь, — Такова моя воля.

Его кулак вдруг осветился красной магической пентаграммой, и я понял, что только что была произнесена какая-то суровая клятва.