Междупланетные Колумбы

IV. Эфиромобиль «Уранолит» отходит на Марс в 8 ч. 15 м

Доктор Алоэс взглянул на часы. Осталось ровно полчаса до отлета. На корабль, опять собравший вокруг себя большую толпу зевак, спешно догружали разные предметы, отправляемые марсианам. Пока люки корабля были не заперты, публика свободно расхаживала взад и вперед, осматривая внутренность космического судна.

Не слишком просторные каюты были рассчитаны на непродолжительный полет, который от Земли до Марса около времени противостояния[!Противостоянием называется момент, когда внешняя планета (т.-е. находящаяся за орбитой Земли) находится на продолжении линии Солнце — Земля. В это время — максимум ее приближения к Земле.!] длится не более четырех суток, т. е. на трое суток дольше кругосветного полета на современных аэропланах спортивного типа. Если бы при межпланетном полете пришлось преодолевать сопротивление воздуха, то продолжительность полета на Марс на космическом судне возросла бы до десяти месяцев!

Пассажиры эфирокорабля могут не бояться, что воздух в каютах испортится. Необходимое количество воздуха вырабатывается специальным аппаратом на корабле, а на стене каюты даже висят скафандры[!Так называются колпаки, надеваемые на голову водолазами.!] с «дыхательным» аппаратом. Эти скафандры необходимы, например, при посещении Луны и могут пригодиться в случае исчезновения воздуха из каюты.

— Доктор, надолго едете на Марс?

С этим вопросом к Алоэсу обратился вошедший в каюту инженер Горн. Доктор заметно обрадовался такому спутнику.

— Селенит! — произнес доктор, пожимая руку Горну. — Ведь, вы, кажется, только вчера прилетели с Луны, а сегодня уже пускаетесь на Марс. Однако, и носит же вас!

— Я сам едва верю, что это так, — сказал инженер. — Ведь, мне чуть не пришлось улечься трупом на лунную почву.

— Что же там случилось?

— Попали под дождь уранолитов. Славный был дождичек! Камни весом в несколько килограммов с полчаса барабанили почву вокруг нас. В силу простой случайности ни в нас, ни в наше судно не попала ни одна пуля из небесного пулемета. Один камешек, с кулак величиной, стукнулся у моих ног, и, будь на Луне воздух, я получил бы смертельную контузию!

— И какого чорта вам нужно на этой мертвой планете, к тому же подверженной таким бомбардировкам?

— Вы же знаете, сколько на Луне драгоценного для нашей техники металла, дюр — селения. Ради этого металла мы уже имеем там солидное кладбище погибших судов и людей. Да, приходится жалеть, что Луна не защищена атмосферной кольчугой от метеорной пальбы. Сносного времени для посещения Луны наберется всего с пяток дней в году.

— Нет, я никогда не поеду на безвоздушную планету, — сказал доктор Алоэс. — Во-первых, уже ходить в этих дурацких кислородных колпаках — чего стоит! А еще эти глупые камни…

— Попасть под шальной аэролит вы рискуете и на Марсе, — сказал инженер. — Там атмосферная оболочка меньшей плотности и высоты, чем у нас, и небесные камни долетают до поверхности планеты гораздо чаще, чем на Земле. Среди переселенцев уже есть убитые.

— Вот как, — заметил доктор. — Гм, я уже начинаю раскаиваться, что еду на Марс, а не на Венеру. На Венере, кажется, воздуха еще больше, чем у нас.

— Однако, вы дорожите своей жизнью, — засмеялся инженер.

— Я предпочитаю умереть от любой заразной болезни, работая около больных. А быть убитым камнем, как собака, — извините, это мне не улыбается.

В восемь часов были заперты и завинчены все люки, и внутренность «Уранолита» была разобщена с внешним миром. А через пятнадцать минут до слуха пассажиров, разместившихся в каютах, донеслось низкое гудение…

Доктор Алоэс взглянул в иллюминатор — земля поплыла вниз. Находившиеся в эфиромобиле превратились в странников мирового пространства.