Между небом и землей

За сто пятнадцать дней до

Устройство, которое могло бы провести ДНК-тест, было бы хорошим началом.

У Тессы была бейсбольная кепка Скайлара, и она решила, что сможет взять образец его пота или, если повезет, извлечь волосок. Затем ей нужно будет получить доступ к базе данных ФБР. Адам Золот был постоянным хакером средней школы Атлантик-Сити. Ходили слухи, что он взломал сервер «Амазон» и запасся бесплатными товарами на всю оставшуюся жизнь. Тесса не сомневалась, что Адаму хватило бы навыков, чтобы получить доступ к базе данных ФБР в обмен на пару баксов и немного флирта. Если звезды сойдутся, она узнает фамилию Скайлара, его номер телефона и адрес. И тогда она придумает предлог, чтобы однажды днем побродить возле его дома и «случайно» столкнуться с ним, когда он будет возвращаться домой из школы. Но на этот раз она уже более очевидно проявит свой интерес к нему. Она будет очень сообразительной и начнет говорить суперостроумные вещи. И Скайлар будет так поражен, что предложит ей совершить какую-нибудь авантюру, например, поехать в Париж или…

Боже, Тесса, тебе нужно остановиться! Ты прокручиваешь эти безумные сценарии в своей голове в течение трех месяцев. Просто прими это: ты никогда больше его не увидишь.

Это было в среду днем, Тесса сидела в задней части класса фотографии мистера Даффи. Мистер Даффи, рыжеволосый хиппи с пристрастием к галстукам с узором пейсли[11], стоял перед классом, критикуя фотографию другого ученика. Но Тесса не слушала его.

Она провела недели после своей встречи со Скайларом в состоянии анабиоза. Ну, может быть, и не анабиоза, потому что она попыталась сделать все возможное, чтобы найти Скайлара, начиная с того места, где впервые увидела его. Каждые выходные она брала с собой фотоаппарат на пляж и бродила вокруг, делая снимки, ее глаза бесплодно обводили береговую линию в его поисках. Она также проводила бесчисленные дни и ночи в Маленьком Художественном Театре, иногда просматривая один и тот же фильм дважды, надеясь снова пересечься с ним. Но, несмотря на все ее усилия, мальчик с зелеными глазами оставался совершенно неуловимым.

– Хорошо. Тесса, – сказал мистер Даффи. – Ты следующая.

Черт. Пришло время показывать свою фотографию. Тесса ненавидела это делать. Она делилась своими работами только если у нее не было выбора, что чаще всего случалось на занятиях или когда Мел отказывался давать ей деньги, если не видел, чем она занимается. Дело было не в том, что Тесса считала себя бездарной. Она знала, что была лучшим фотографом в своем классе, и вероятно, лучшим в школе. Но она также знала, что в каждой другой школе мира есть «лучший», что означало, что где-то учатся тысячи детей с таким же или большим талантом. Каковы были шансы на то, что ее работа будет отличаться от их?

Тесса вышла и встала перед классом. Она вынула свою фотографию из майларового[12] футляра и поставила ее на мольберт. Откашлялась.

– Я сделала его еще в феврале, – нервно сказала Тесса. – На следующий день после снежной бури.

Она отошла от своего снимка, чтобы показать всем. Как всегда, он был черно-белым, потому что Тесса считала, что цвет высасывает поэзию из образов. На картинке было изображено высокое, идеально симметричное дерево, покрытое снегом. Глядя на него сейчас, перед классом, Тесса заметила все его недостатки. Не тот объектив, не тот ракурс, слишком сильный контраст, недостаточно переднего плана. Это было все равно, что смотреть в зеркало и испытывать странную гордость за то, что ты можешь определить свои физические недостатки.

Дэнни Карсевар, вечный комик класса, был первым комментатором.

– И так ты проводишь свои снежные дни? – спросил он. – Фотографируешь деревья?

Волна смеха прокатилась по комнате. Это заставило Тессу почувствовать себя неловко. Она ненавидела быть в центре внимания. Приступ гнева поднялся внутри нее, и она огрызнулась в ответ – Это не дерево, болван. А вышка сотовой связи, замаскированная под него.

Когда Тесса рассказала классу, на что они на самом деле смотрят, ей ответили удивленным молчанием. Некоторые студенты наклонились ближе, чтобы убедиться в том, что только что сказала им Тесса.

– Так это аллегория? – спросил мистер Даффи.

– Именно, – ответила Тесса. – Притворство современной жизни. Мне кажется тревожным тот факт, что технологии коварно манипулируют природой.

Джеральд Чэпмен высказал свое восторженное мнение.

– Я думаю, что это просто восхитительно, – заявил он. – Тесса всегда замечает то, чего не замечает никто другой. Естественно, Джеральд проявлял милосердие – он был влюблен в Тессу с седьмого класса.

Заметив, что Джеральд лукавит, Дэнни набросился на него.

– Забудь об этом, братан. Лестью ничего не добьешься.

Тогда весь класс разразился смехом, но их прервал звонок. Школьники собрали свои сумки и хлынули в коридоры.

Когда Тесса положила фотографию обратно в пластиковую обертку, позади нее появился мистер Даффи.

– Это прекрасная фотография, Тесса. В этом году твои технические навыки совершили огромный скачок.

– Наверное, – ответила Тесса без капли энтузиазма.

– Я знаю, что это немного поспешно, так как ты еще не выпускаешься, – сказал он. – Но мой старый друг входит в приемную комиссию Школы Дизайна. Если хочешь, я мог бы замолвить за тебя словечко.

Школа Дизайна Род-Айленда? Лучшая художественная школа в стране? Да, точно. У нее было бы больше шансов попасть под удар молнии, когда она шла обналичивать выигрышный лотерейный билет.

– Спасибо, – сказала Тесса. – Но мои работы еще действительно не дотягивают до уровня Школы Дизайна.

– Разве? А чего тебе не хватает?

Тесса на мгновение задумалась над его вопросом. «Собственного взгляда, полагаю. Чего-то, о чем можно было бы сказать, что это исключительно мое».

Мистер Даффи кивнул, скрестив руки на груди.

– Что ж, есть кое-что, чего недостает на всех твоих фотографиях.

– Я знаю, – сказала Тесса. – Цвета.

– Нет. Людей.

Нет. Этого не может быть. Она снимала…

Секунду… он был прав. Тесса фотографировала места и окружающую среду, пустые пляжи и безлюдные городские улицы. Но она никогда не помещала людей – даже тех, кого знала, – в прямоугольник своего видоискателя.

– Знаешь, Салли Манн однажды сказала: «Прежде чем ты обретешь свой голос, ты должен найти объект любви…» Кого или что ты любишь, Тесса?

Тесса поняла, что не может ответить на его вопрос.

Городской автобус был переполнен студентами, и шум был почти невыносимым. Тесса сидела в кресле у окна, наблюдая за потоком машин на Вентнор-авеню.

– Ну? Что думаешь?

Тесса обернулась. Шеннон сидела рядом с ней, держа в руках свой айпад, на котором отображалась веб-страница «Составь свой собственный BMW».

– Красный? – спросила Тесса.

– Яркие цвета – абсолютный тренд.

– Я думаю, ты пользуешься щедростью своего отца.

– Черт возьми, да! Азиатские папаши – это пластилин в твоих руках, если ты отличница. И пока что в этом семестре все идет как по маслу.

– Отличница? Не слишком ли это амбициозно для того, кто никогда не получал больше тройки? Он мог бы купить тебе подержанную машину за полцены.

На лице Шеннон отразилось отвращение.

– Подержанную машину? Ладно, теперь ты меня триггеришь.

Тесса рассмеялась. Это было то, что она любила в Шеннон больше всего, – ее невозмутимое легкомыслие. Даже по прошествии всех этих лет Тесса не была уверена, когда Шеннон вела себя как настоящая дива – или когда иронически высмеивала собственную жизнь дочери успешного пластического хирурга. Именно эта игра в догадки неумолимо притягивала Тессу к Шеннон.

– Эй, Тесс.

Тесса подняла глаза и увидела Кортеса Коула, который повис над ней, обхватив рукой серебристый поручень. Кортес был спортивным и очаровательным, с небесно-голубыми глазами и мягкими светлыми волосами, которые выглядели, словно их регулярно полоскали в Вулите[13]. Он преподносил себя так, будто у его семьи было много денег, а так и было – шикарный дом на берегу залива был тому доказательством.

– У тебя есть планы на выходные? – спросил он небрежно.

Когда Кортес разговаривал с девочками (и некоторыми мальчиками), он что-то пробуждал в них. Это был биологический факт, который они не могли контролировать – как переваривание пищи или потоотделение, когда становится жарко. И Тессе было неприятно признавать, что она тоже считала Кортеса сексуальным. Но это не означало, что она готова лебезить перед ним, как все девочки в школе. Вместо этого Тесса предприняла сознательное усилие, чтобы отнестись к Кортесу так, как будто он ничего из себя не представлял. Его эго и так было чрезмерным.

– С какой целью интересуешься? – сказала Тесса, пытаясь выглядеть более раздраженной, чем была на самом деле.

Прежде чем Кортес успел ответить, в разговор вмешалась Шеннон: – Так вышло, что я работаю помощником Тессы по составлению ее расписания на день. Так вот, могу с абсолютной уверенностью сказать, что у нее определенно нет планов на эти выходные.

Кортес продолжил, будто Шеннон ничего и не говорила.

– Последняя серия сезона – суббота. И я хотел узнать, не могла бы ты приехать в Купер-Ривер и сделать несколько снимков?

– Снимков чего? – спросила Тесса.

– Чего-чего? Твоего папочки! Это мой последний школьный заплыв, и я хочу сделать для потомков несколько кадров, на которых надираю всем задницу. Это будет твоим подарком мне на выпускной.

Боже мой, его высокомерие было таким отталкивающим.

– Извини, – сказала Тесса, – спортивная фотография – не мой конек. Может, ты сможешь приклеить селфи-палку ко лбу и сфотографироваться сам?

Но Шеннон ничего не могла с собой поделать.

– На самом деле, я вхожу в комитет по школьным альбомам, и у нас катастрофически мало спортивных снимков. Поэтому я говорю» да», мы будем там.

– Мы? – спросила Тесса.

– Да. Я тебя буду сопровождать как твой фотоассистент.

Невероятно. У Шеннон всегда был план действий. И это не имело никакого отношения к комитету по выпуску школьного альбома, а имело отношение к партнеру Кортеса по гребле, Джадду, которым Шеннон была одержима с тех пор… в общем, давно.

Теоретически, у Тессы был выбор. Она могла сказать «нет». Но потом Шеннон превратила бы жизнь Тессы в сущий ад, обвинив ее в том, что она эгоистична и паршивая подруга. Шеннон всегда заканчивала свои обличительные речи добрым старомодным чувством вины: «Если бы я была на твоем месте, я бы сделала это для тебя не задумываясь».

Так что нет. У Тессы действительно не было выбора. Ей пришлось изображать девушку-ангела ради своей лучшей подруги.

– Ладно, – сказала Тесса.

– Договорились, – сказал Кортес. – Первый заплыв начинается в шесть тридцать. Тогда и увидимся.

Когда Кортес скользнул обратно в толпу, Шеннон, казалось, пришла в ужас и быстро окликнула его.

– Утром?

Все еще в исступлении, Шеннон повернулась к Тессе.

– Он же не про утро, да?

Шеннон настояла, чтобы они вышли на две остановки раньше, чтобы сделать покупки на Вентнор-авеню. Но Тесса все еще была на взводе из-за ситуации в автобусе.

– Какого черта это было? – спросила она.

– Что? – спросила Шеннон, делая вид, что не понимает, о чем речь. – Нам действительно нужны фотографии для школьного альбома. К тому же, если ты планируешь стать следующей Энни Лейбовиц, ты не можешь отказываться от заданий.

– Я не хочу быть следующей Энни Лейбовиц, я хочу быть первой Тессой Джейкобс.

Шеннон пренебрежительно махнула рукой.

– Ты можешь зарабатывать гораздо больше денег, будучи модным фотографом.

– Не веди себя так, будто ты сделала это ради моего творческого роста. Мы обе знаем, что ты просто хочешь переспать с Джаддом.

– Ты имеешь что-то против?

– Ты серьезно? Этот чувак похож на спортсмена из ромкома восьмидесятых. Не хватает только немного мусса в волосах и мозгов между ушами.

– Ладно. Я допускаю, что Джадд может входить в список придурков. Но они единственные парни, в которых стоит влюбляться.

– Неправда. Скайлар не вел себя как придурок.

– Плод твоего воображения может оказаться не просто придурком, он может оказаться ничем.

– Я его не выдумала, – сказала Тесса с ноткой раздражения в голосе.

– Этот парень – призрак! Ты знаешь, сколько часов я провела в интернете, пытаясь найти доказательства его существования?

– Я не просила тебя этого делать.

– Как говорила Дайон Уорвик, для этого и существуют друзья.

– Хочешь быть еще более классным другом? Забудь о Скайларе. Я уже забыла.

Они остановились на углу, ожидая, когда загорится зеленый свет светофора на пешеходном переходе. Как мотылек, привлеченный пламенем, взгляд Тессы переместился через улицу на Маленький Художественный Кинотеатр. Шерман стоял высоко на лестнице перед кинотеатром и менял буквы на вывеске. Он заметил Тессу на углу и прочитал выражение ее лица, которое, казалось, спрашивало: «Вы его видели?» Шерман сочувственно покачал головой, молча отвечая ей: «Нет, извини».

Став свидетелем их переглядки, Шеннон толкнула Тессу локтем сзади: «О, да. Ты совсем о нем забыла».