Меченый

Глава 14

=======

Глава 14

=======

Я сидел на диване и смотрел на Самиля. Он сел в кресло, и сложил руки на коленях, сцепив их в замок.

— Историю писали с наших слов. Большая часть того, что написано про светлых, это вранье. Но, начну с начала. Мы братья, но не рожденные, а созданные. Наш отец, создатель этого мира. Он создал нас, и нарек сыновьями. Учил нас магии, и как заботиться о его созданиях.

— Хреново вы учились, судя по всему.

— Да, ты прав. Мы живем уже очень долго. Отец устал и ушел на покой.

— Умер?

— Нет. Он бессмертен. Он погрузился в глубокий сон, оставив нас присматривать за миром.

— И когда он проснется?

— Мы правим около тысячи лет, столько же он и спит. Он хотел чтобы мы его разбудили, когда найдем своих истинных. Но, так как среди простых жителей их найти не так просто, то отец создал ритуал основанный на магии. Тот кто его проходит, становится отмеченным как кандидат. И лишь тот, кто стал светлым подходит для таких, как мы. Нас связывает сама магия, переплетая судьбы. — он коснулся узора на лице.

— И вы их решили убивать? — я поджал губы.

— Власть пьянит. — он смотрел спокойно, и говорил так, будто с сердца срывал эти строки. — И мы не стали исключением. Возомнили себя богами, играя жизнями людей. Это не казалось чем-то неправильным. Мы думали, что наша сила делает нас повелителями… их жизней.

— Они и сейчас так думают. А ты? Что изменилось?

— Это было сто восемьдесят лет назад. Я спустился в долину, и увидел парня, что присматривал за моим домом. Он сидел и плакал… Меня это не трогало, но я подошел и посмотрел, что же он прижимает к груди. Это было тело новорожденного младенца. Он так горько плакал над телом того, кого не знал. Сейчас я понимаю, что все началось именно с того момента. Я отправился по землям и смотрел на жизнь этих существ. С каждым годом все больше приближаясь к ним.

— А со светлыми что?

— Ритуал запретить нельзя было. Но, мы его усложнили, с этим проблем не возникло. Пройти его мог не каждый. Да и версия поменялась, теперь это был ритуал для быстрого обучения, а не для кандидатов. Первые светлые и правда начали помогать людям, но уничтожили их из-за страха, что кто-то свяжет с ними судьбу. Так и дальше пошло. Они появлялись, и их убивали. А все думали, что они служат в карателях.

— Столько жизней…

— Я не оправдываю себя. Знаю, что много крови на руках.

На его лице читалось сожаление, и надежда.

Меня тянуло к нему. Тянуло с невероятной силой. Но, я сопротивлялся этому влечению.

Во мне кипела злоба. Он убил во мне эти светлые чувства. Убил своим обманом. Даже его прошлые поступки, не ранили меня так сильно как обман.

— Почему ты ничего не сказал? Сбежал?

— Испугался. — он нервно дернул косу.

— Ты знаешь где мои друзья?

Он посмотрел на меня глазами полные сожаления.

— Их нет здесь.

— Я это уже понял. Они живы?

— Да. Они живы и спокойно живут.

— Где?

— В Гортане. Это городок недалеко от места где жили вы.

— Как они… — начал я, но замолчал, пытаясь понять как все это произошло.

— Когда тебя убили, они не смогли оставаться там. От карателей они пошли в другую таверну, а утром уехали. Вы разминулись.

Он молчал! Все это время знал и молчал. Смотрю на него, на его извиняющийся взгляд и понимаю, что он предал меня.

— Как ты мог? — тихо произношу я.

— Прости. Я не мог сказать, не раскрыв себя.

— Одна ложь тянет за собой вторую, и так до бесконечности.

— Я не хотел тебе врать.

— Верится с трудом. А чем вам попаданцы не угодили?

— Кто?

— Демоны из другого мира. Я видел как одного из них к вам собирались отправлять.

— Их знания давали новые возможности, если добавить магию.

— И что с ними случилось после того, как вы высосали все знания и удовлетворили свое любопытство?

Он опустил взгляд. Так я и думал.

— Кстати, почему вы меня убить не можете?

— Еще один запрет от отца, как страховка. Споры и разногласия, бывают у всех. А это для того, чтобы наши истинные не пострадали.

— Жаль, что он не видит в кого превратились его дети. С другой стороны это, наоборот, хорошо.

— Почему?

— Он не познает горечь разочарования. Получать нож в спину от тех, кто дорог, больнее всего.

— Прости…

— Слышал выражение: "Доверие как сломанные руки. Простить можно, а обнять не получится"

— Наши судьбы уже сплетены в единую нить.

— Недолго осталось. Скоро мою нить отрежут.

Он встал, и посмотрев на меня долгим взглядом, исчез.

Закрыл лицо руками, словно пытался снять напряжение после разговора. Наружу начал рваться истерический смех. Запрокинул голову к потолку и закричал во все горло.

Моя жизнь напоминала сломанное колесо, которое каждый ухаб цепляет.

Нет той ямы, куда бы меня не закинуло. Сколько можно? Чем я так провинился? Чем?

Прилег на диван, снимая сапоги и вытягивая ноги.

Если мою судьбу и правда кто-то пишет, то руки у него явно из жопы растут.

***

Меня разбудило легкое копошение рядом. Открыл глаза и увидел Самиля.

Сел, и посмотрел на стол, на котором было множество тарелок. Самиль сидел в кресле и смотрел на меня.

— Время ужина.

— У вас есть слуги или это тоже магия? — я кивнул на стол.

— Магия.

— И ты любое блюдо может наколдовать?

— Только те, что пробовал.

Наложил себе в тарелку того что приглянулось, и начал пробовать.

Самиль тоже приступил к еде, иногда, посматривая на меня.

— Хочешь вина? — спросил он, разливая бордовую жидкость по бокалам. — Оно очень старое, и имеет потрясающий букет вкуса.

Взял из его рук бокал, и отпил.

Вино действительно было вкусное. А этот слегка терпкий вкус, заставил сделать еще глоток.

К сожалению, я не ценитель и большего, чем вкусно, сказать не могу.

Самиль тем временем, допивал третий бокал. Что-то разошелся он, пить же не умеет.

Захотелось выгнать его.

Его предательство глубоко сидело в груди. Но, несмотря на это, где-то далеко, на самом краю моего больного сердца, я надеялся что он останется и побудет рядом. Мне это было необходимо.

Но, признаваться в этом даже себе, я не хотел. Потому что это могло быть началом к его прощению.

Бутылка опустела, а мой бокал был наполовину пуст. Самиль явно переживал, и прикладывался к бокалу.

— Чей это остров? — спросил я, отставляя бокал.

— Мой. Ты мой истинный, значит и жить можешь только со мной.

— Да неужели?

— Я сделаю все, чтобы они тебя не тронули.

— Зачем? Я хочу чтобы они разорвали эту связь.

— Не говори так.

— Это правда.

— Марк. — он встал и, обойдя стол, сел рядом. — Я хочу наладить отношения между нами. Ты не представляешь как я виню себя за ложь. Мне было страшно, что ты отвернешься от меня.

— Оправдывать свою ложь, это все равно что в лицо плюнуть.

— У тебя тяжелый характер. — вздохнул он.

— Возможно. Можешь оставить меня в покое. Меня это устроит.

— У меня создается впечатление, что ты издеваешься надо мной!

— Серьёзно? Тогда может ты уйдешь? Или щелкни пальцами и исчезни.

— Я признал свою вину! — воскликнул он, вскакивая. — Но тебе этого мало! Чего ты еще хочешь? Что мне сделать, чтобы ты меня простил? — последнее предложение он прокричал.

— Доверие это не магия, одним пассом его не вернешь.

— Я понимаю это. Но у меня создается впечатление, что ты меня специально пытаешься задеть.

— В каких случаях мы говорим только правду?

— В каких?

— Когда злимся.

— Правды хочешь? Я жалею что так поступил. Жалею, что испугался и сбежал. Никогда не прощу себе то, что бросил тебя одного. Меня к тебе так тянет, что я не в силах противиться.

Он наклонился и поцеловал меня.

Меня разрывали двойственные ощущения. Хочется и прижать его, и оттолкнуть. И пока стены моего самоконтроля не рухнули, я оттолкнул его.

Оттолкнул и встал, чтобы не быть застигнутым врасплох.

— Уходи. — процедил я.

— Я знаю, что ты чувствуешь. То же самое и я испытываю.

— Боль от предательства?

Он вздохнул и пошел к двери. Радовало, что он решил ею, воспользовался. Эти внезапные появления напрягали.

Оставшись один, я пошел в ванную. Искупаться и лечь спать. Нервное напряжение сказывается.

***

Проснулся я утром отдохнувшим и даже посвежевшим. Сон благотворно сказался.

Сходил, умылся, и вернулся в комнату. Самиля не было видно.

Подошел к двери, что вела из комнаты. Она оказалась не заперта.

Вышел в коридор, моя комната была последней, поэтому пошел в единственную сторону.

На стенах не было картин или узоров, лишь ровный светлый цвет. На полу лежала плитка, чем-то похожа на земную. С одной стороны были двери, но я не заглядывал в комнаты, с другой, окна.

Остановился и посмотрев на улицу, увидел сад. Вдалеке виднелась река с водопадом, цветочная поляна. Здесь было красиво, этого не отнять.

Дошел до лестницы и начал спускаться.

Везде царила тишина. Как он с ума не сходит в одиночестве?

Увидел приоткрытую дверь и заглянул туда. Это было похоже на мастерскую, или студию.

Повсюду были картины. Одни висели на стенах, другие стояли друг на друге.

Тихо вошёл и увидел на кушетке Самиля. Он поджал ноги, и спал. Пальцы были испачканы краской, да и лицо то же.

Тихо ступая, прошел к мольбертам, что стояли кривой линией.

На них был изображен я. На первой картине я был на площадке. На второй, я лежал на земле, это было после побега. Остальные образы то же были взяты из жизни.

Все детали были четко прорисованы. Каждая черта, родинка, изгиб. Картины были настолько живыми, что заставляли восхищаться талантом художника.

Подошел к последней картине, незаконченной. Контуры размыты, но глаза… В глазах была видна боль. Как можно передать такие чувства на полотно?

Выходит, он видит и понимает мои чувства. От этого стало легче. Но, если я и прощу его, то не сейчас. Как было бы хорошо иметь тумблер, раз и готово. Жаль, это невозможно.

Посмотрел на Самиля, и поспешил выйти из комнаты. Уж слишком он невинен и безмятежен когда спит.

Вышел из дома и пошел к водопаду.

Сел на берег, смотря на водопад.

Я быстро отхожу, наделила судьба меня этим чувством. Только не знаю, радоваться или нет.

Тяга к нему становилась все сильнее. Хотелось коснуться, обнять, просто побыть рядом. Чтобы чувствовать его дыхание и сердцебиение.

Я ведь готов был ему всего себя отдать.

Именно его ложь задела сильнее всего. Почему? Потому что он тот, кого я впустил в свое сердце. От этого и было хуже всего.

Лег на траву, наблюдая за облаками.

— Марк. — окликнул меня Самиль.

Приподнялся и посмотрел на идущего мага.

— Я тебя не нашел, переживать начал.

Самиль сел рядом и вывел пару пассов. Мы оказались на покрывале, еще и завтрак появился.

Этакий пикник не запланированный.

— Как спалось?

— Не плохо.

Странное чувство. Злобы нет, а обида есть.

Мы ели в молчании. А когда завтрак был окончен, все пропало.

Все никак не привыкну я к магии.

— Марк, можно я тебя обниму?

Вопросительно поднял бровь. Что за просьбы странные?

— Мне плохо.

— Я на таблетку похож?

Он странно посмотрел на меня. Секунда странного взгляда и он опять смотрит открыто.

— Ты то же должен чувствовать это. Нехватка того, кого любишь.

Сжал челюсть. Самое обидное, что он прав. Меня это то же терзало.

Встал и молча пошёл в сторону дома.

Не сейчас. Пусть даст мне время.

***

Весь день страдал фигней, изучая дом. Самиль не надоедал, дав мне право заходить куда захочу.

После ужина, сходил, искупался. Надел штаны и вышел из ванны.

— Как поживаешь? — спросил Варон, сидя на кровати.

— Как же раздражает ваша привычка появляться из воздуха.

— Ты слишком наглый. Думаешь запрет на убийство, спасет и от других действий?

— Ты что-то хотел? Или просто так в гости заскочил?

— Никак не могу найти способ разорвать узы, что вас связали. Вот думаю, подговорить людей, пусть они с тобой покончат.

— И ты решил мне об этом лично сообщить?

— О нет. Тут загвоздка в Самиле. Он рвет и мечет, опасаясь за твою сохранность. Младший брат всё-таки, не хочется ему боль причинять… лично.

— От меня что тебе нужно?

— Чтобы эту боль причинил ему ты. Накричи, унизь, скажи что тошнит от него, сам придумай. А потом я перенесу нас и покончим с этим.

— Я добровольно должен согласиться на это? Думаешь я дебил?

— У тебя выбора нет. Вы люди все любите усложнять.

— Хорошо, что я не человек.

Он посмотрел на меня прищурив глаза.

— Ампир. — кивнул он. — Разница не велика.

— Я не пойду добровольно на плаху.

— Тогда будет по-плохому. Но, так или иначе, я добьюсь своего. Времени чуть больше потрачу, но ничего страшного.

— Удачи.

Он хотел что-то сказать, но улыбнувшись, пропал. Дверь распахнулась и на пороге появился Самиль.

— Кто здесь был?

— Варон.

Самиль сжал кулаки и пропал.

Создается ощущение, что я в центре мексиканского сериала. Только с ролью не повезло. Этакая жертва, не знающая что ей делать.

Подошел к кровати, и лег. Эта нервотрепка выматывает посильнее чем физические нагрузки.