MAYDAY

Глава 19.

Двадцатое декабря. Дальше откладывать рейд нельзя. Еще днем Вершинин предупредил команду, что завтра ночью предстоит выход в город. До того момента нужно многое сделать: предупредить Тимофея, чтобы подготовил огнеметы; проверить технику; соорудить сани для продуктов и придумать, как их прикрепить к танку. Вместе с Шальным они направились в Тайницкий сад – условный «гараж», где располагалась вся техника лагеря. Обе «Арматы» стояли здесь же.

К этому моменту Ренат успел проверить танки и убедиться в их исправности. О чем и доложил командиру, едва тот появился.

– Мы с механиками все перетрясли, техника не подведет. Но есть одна проблема. В бронекапсуле помещается три человека. С учетом огнеметов будет тесновато, не говоря уже о том, чтобы втиснуть туда еще двоих. Поэтому либо выезжаем вшестером, либо все же задействуем «Урал».

– Уверен, что грузовик пройдет по насту?

Ренат кивнул.

– После танка легко.

– Значит, так тому и быть!

Распрощавшись, солдаты поспешили к столярам. В этот момент Пух с Сашкой и Максом изобретали… нет, не велосипед, но почти. Разглядывая странную конструкцию, мало напоминающую сани, Данила перевел вопросительный взгляд на Серегу.

– Мы старались, – развел руками Пух.

– Решили ехать с «Уралом». Так что сани не понадобятся.

Все трое «конструкторов» обменялись возмущенным взглядом

– Три часа коту под хвост! – недовольно буркнул Санька. – Все руки в занозах!

– Зато с молотком подружился, гимназист, – по-доброму пожурил Серега и усмехнулся.

– Ладно, парни. Сегодня выспитесь как следует и наберитесь сил. Завтра ближе к вечеру собираемся на Спасской, обсудим рейд.

Ехать предстояло в «Европолис», поскольку с момента их последнего рейда в «Гагаринском» успели побывать три команды и вычистить склад подчистую.

***

Все это время Тимур прятался в тени. Он слышал весь разговор пятой команды и теперь потирал руки от предвкушения. Осталось недолго! Прокручивая в голове план действий, он зло и беззвучно смеялся, представляя себе лица Сокола и Дэна. Тупые ослы думали, могут обхитрить вожака стаи. Как бы не так! Чувствуя, как в груди поднимается волна возбуждения, мужчина сплюнул на снег и ожесточенно размазал плевок ногами. Уж он постарается, чтобы Вершинин навсегда остался в городе и больше не путался под ногами.

Скоро весь лагерь и каждый его житель станут его собственностью. А всех несогласных ждет увлекательная прогулка за стены Кремля. С него хватит унижений и обид. Теперь это в прошлом.

Посмеиваясь, мужчина перевел взгляд вправо и заметил, как вдоль Колокольни Ивана Великого крадется фигура. В свете Луны не разобрать, кто это. Вмиг ощетинившись, он неотрывно следил за гостем.

Тем временем фигура вихрем метнулась через Соборную площадь и затихла совсем рядом. Крадучись девушка подошла к Тимуру и робко застыла в шаге от него.

– Дурная баба, – процедил он, но почему-то присутствие любовницы ему польстило. Чуть смягчившись, мужчина притянул девушку к себе. – Ты избавилась от ребенка?

В ее глазах мелькнул страх.

– Сегодня ходила к Крамару. Он обещал подумать насчет аборта.

– Не тяни. Завтра же утром топай к Доку. А вечером запрись в комнате и не высовывайся.

Быстро смекнув, что назревает нечто плохое, женщина облизнула губы.

– Что будет с нами?

Ей было плевать на лагерь, на его жителей, как и всегда, Дарью заботила лишь собственная шкура.

– Посмотрим, – нараспев ответил Умар и хлопнул девушку по заду. – А сейчас проваливай.

Он всегда ее прогонял, а она всегда возвращалась. Так и сейчас, сделав вид, что ушла, девушка затаилась за колокольней, продолжая наблюдать за любовником. Все внутри горело от предвкушения. Что бы ни задумал Умар, она на его стороне. Воображение рисовало сладкие картины ближайшего будущего: как они станут жить вместе, больше не скрываясь, она будет ублажать и баловать сожителя деликатесами. Ветчинка, сладости, а может и икорка – у них будет все самое лучшее! Настанет сытая, беззаботная жизнь. Для нее так точно.

Вот только как быть с беременностью? Весь этот месяц она таскала тяжести, пила горькую настойку пижмы, окатывала себя ледяной водой, а плод все никак не выходил. Впился как клещ. Но ничего, завтра же насядет на Крамара с удвоенной силой.

***

Как и договаривались, с наступлением ночи Кристина и Никита встретились у Кремлёвского дворца. Прекрасно ориентируясь в здании, парень быстро пересек холл, добрался до гардероба и далее вниз, к техническим помещениям. Некоторое время они шли по довольно узкому коридору, вдоль стен которого тянулись покрытые изморозью трубы. Пахло плесенью и мелом. Нырнув в малоприметную дверь, Никита остановился и осветил фонариком металлическую решетку. За ней шла лестница, круто уходя вниз, и терялась в темноте. Разглядывая серые ступени, Кристина прошептала:

– Думаешь, это оно?

– Есть только один способ проверить.

Парень взялся за лом и просунул в петлицу замка. Толстое, покрытое ржавчиной железо не поддавалось. Только спустя полчаса отчаянных попыток удалось одолеть замок.

– Я пойду, а ты карауль здесь. Идет?

– Нет, конечно! Пойдем вместе.

Спутник удрученно выдохнул, понимая, что спорить бесполезно.

– Тогда я первый, – сказал он и выхватил из-за пояса пистолет.

Судя по всему, лестница уходила на несколько этажей вниз. Закаленный в рейдах, парень вел себя спокойно, но вместе с тем предельно настороженно. Дуло наготове, глаза напряженно всматриваются вглубь лестничных пролетов, стараясь заметить хоть малейшее движение. Кристина аккуратно спускалась за ним. От подземелья они ожидали всякого, и по большому счету готовились к худшему. Добравшись до ровной поверхности, на всякий случай включили минимальный режим фонарей и осмотрелись. Довольно низкий потолок неприятно давил сверху. Их окружали бетонные стены, сплошь покрытые пылью и паутиной. Вдохнув спертый воздух, Кристина задумалась, сколько же лет здесь не ступала нога человека?

Отсюда в обе стороны расходились туннели. Обшарив их светом фонарика, Никита прикинул, что один из них проходил точно под лагерем, второй же явно уводил в город.

– Думаю, нам сюда, – луч света метнулся в левый туннель и затерялся в его глубине.

– Согласна, пойдем! – откликнулась спутница.

Справа виднелась дверь, подав знак рукой остановиться, Никита осторожно подошел и дернул за ручку. Удивительно, но она поддалась. Некоторое время он молча смотрел внутрь.

– Ну что там? – не выдержала девушка.

Воображение рисовало кучу визгунов в ворохе одеял.

– Как обычно, – раздался приглушенный голос. – Золото партии, Янтарная комната, тело инопланетянина.

– Очень смешно!

Приблизившись, Кристина заглянула через его плечо. В комнате стояли ящики. Судя по надписям с запасом провизии и медикаментов. Молодые люди переглянулись. Учитывая обстоятельства, найденные сокровища были покруче янтаря и золота.

– Считай, у тебя появился личный склад, – слабо улыбнулась девушка.

Хоть какой-то бонус за старания!

Слаженно двинулись дальше. Звук шагов терялся в сводах низкого потолка и тут же затихал. Плотным кольцом их обступила тишина.

Продолжая обшаривать фонарем стены, они заметили еще несколько дверей, но все они оказались наглухо закрытыми. Ну, ничего – мысленно успокаивал себя парень, – я сюда еще вернусь.

Несколько раз коридор резко заворачивал, уводя путников все дальше от Кремля. Об этом говорил компас в руках парня и его интуиция. Чем дальше они углублялись в подземный лабиринт, тем неприятней становилось на душе. Кристина инстинктивно жалась к спутнику. Несколько раз она испуганно оборачивалась и светила фонарем назад. Напряжение рождало картины монстров, крадущихся по пятам. Но на поверку позади никого не было.

Они прошли не меньше километра, прежде чем возникла винтовая железная лестница, ведущая наверх, к массивному металлическому люку.

– Мы на месте, – сверившись с картой, сообщил Никита. – Прямо над нами Лубянка и здание ФСБ.

Центр города она знала как свои пять пальцев, мысленно представив монументальное здание, девушка припоминала, что есть поблизости. Как вдруг…

– Точно! Рядом Центральный Детский Магазин!

Парень удивленно моргнул и выдал:

– Так ты за этим сюда пришла? Ищешь подарок брату на Новый год?

Но она уже не слушала. Мысли летели дальше. В магазине наверняка есть одежда и съестные припасы! Идеальное убежище, лучше и не придумаешь.

– Посмотрим, что наверху?

Как и прежде, Никита полез первым. Кристина же подсвечивала фонариком. Вскоре послышался скрипучий звук железа. Чуть надавив плечом, удалось сдвинуть люк в сторону. Луч фонаря тут же скользнул в образовавшуюся щель. Некоторое время парень разглядывал окружающее пространство.

– Похоже на подземную парковку или… бункер, – шепотом сообщил он.

Закончив осмотр, Никита спустился вниз.

– На первый взгляд там чисто, но… думаю, без огнеметов соваться не стоит.

Оба склонились над картой.

– Странно никакой парковки здесь не указано.

– Конечно, это карта пятьдесят четвертого года, – резонно заметил Никита и указал на дату в нижнем правом углу бумаги. – Поземные парковки начали строить лет двадцать назад. А если это тайный бункер для правительства, то и вовсе не рассчитывай найти достоверную информацию.

– Ерунда, не потеряемся!

– Тогда поздравляю, ты нашла убежище!

Парень окинул ее лицо пристальным взглядом. Наверняка вновь гадал о причинах, вынуждающих девушку искать пути отступления. Но, как и прежде, сказать ей было нечего. Больше ни один человек в мире не узнает ее тайну!

Дорога обратно пошла куда быстрее. Когда знаешь, куда идти, не так страшно. Весь путь Кристина обдумывала план побега. Добраться до Лубянки не составит труда, далее дождаться ночи, выйти на поверхность и перебежать в ЦДМ. Звучит неплохо, а как будет на деле, посмотрим.

Выбравшись из подвала, ребята пересекли дворец и крадучись пошли к Сенату. Перед тем как расстаться, Никита серьезно предупредил:

– В лагере что-то назревает, поэтому не ходи по вечерам одна. А если услышишь шум или стрельбу, немедленно запри дверь и не выходи, пока все не стихнет.

Новая информация лезвием прошлась по и без того натянутым нервам.

– Не понимаю. О чем ты?

– Умар готовит переворот. Думаю, скоро случится заварушка.

– Господи, – в ужасе прошептала она.

– Отобьемся. Но, как я и сказал, будь осторожна.

***

До выезда оставался час, когда в комнату постучали. На пороге стоял Рыжий и, судя по выражению лица, с плохими новостями.

– Дэн, тут такое дело, – начал он, – Никита сильно ногу подвернул. Побежал по ступеням вниз и загремел.

– Где он?

– У себя.

Командир кивнул, молча накинул куртку и вышел. Никиту они обнаружили в комнате. С самым безмятежным видом тот сидел возле буржуйки, вытянув пострадавшую ногу вперед.

Данила окинул мелкого внимательным взглядом. Разумеется, на историю с вывихом он не купился.

– Если дело серьезное, что ж значит, придется найти тебе замену. В рейд с такой ногой нельзя.

Никита равнодушно пожал плечами и вновь отвернулся к буржуйке. Ромка неодобрительно поджал губы, всем своим видом показывая, что тоже не верит парню. Дэн и сам все понимал, и по-хорошему стоило оттаскать Никиту за уши за вранье. Но он сдержался.

О том, что Никита плотно сдружился с Антоном из первой команды, Дэн уже знал от Соколовского. И вроде сам просил пошпионить, но не догадывался, что парень переметнется на сторону врага. Возраст, обиды, глупость, корысть – теперь уже не важно, что стало тому причиной. Главного это не изменит – представление с ногой мог устроить только предатель.

– Оставь нас, – кинул Дэн другу.

Вскоре Рыжий ушел, а командир остановился напротив парня.

– Что происходит?

– Подвернул ногу. – буркнул Никита, устремив упрямый взгляд на пламя.

– Перешел под крыло Умара?

– Даже если и так, кто мне запретит? Я никому не присягал, могу делать, что захочу.

На это командир лишь гневно выдохнул и, больше не сказав ни слова, вышел, громко хлопнув дверью.

***

День прошел в напряжении. Слова Никиты никак не выходили из головы. В каждом шорохе, крике с улицы Кристине чудилось страшное. Сегодня она пропустила тренировку, а Кирилл занятия. Как два мышонка они засели в своей норке, выползая только до столовой и снова обратно. В глубине души девушка понимала, никакая дверь не остановит вооруженного солдата. Но и мельтешить перед глазами потенциальных мятежников не стоило.

С наступлением сумерек тревога возросла. Завернувшись в плед, Кристина подошла к окну. У ворот толпилась пятая команда. Вскоре один за другим солдаты скрылись под брезентом. В каком-то оцепенении Кристина прислушивалась к затихающим звукам. Конечно, она узнала команду Вершинина и догадалась – те отправились в рейд. Ее сковал страх за ребят, за лагерь, за свою жизнь и брата. Прислонившись лбом к ледяному стеклу, она прикрыла глаза. Как предчувствие необратимого и страшного в воздухе вновь пахло смертью. Для кого-то смерть имела запах лекарств, для кого-то горелых шин автомобиля, морской воды, крови, для нее же смерть навсегда запечатлелась снегом и гарью огнеметов. Даже сейчас находясь в своей комнате, она ощущала терпкий, немного резковатый с бензиновой примесью запах топлива. Смешиваясь с морозным воздухом, он словно леденел, обретая особый аромат обреченности, замерзшей земли и безвременья.

Стараясь согреться, она сложила холодные ладони вместе. Но пальцы оставались ледяными, сколько бы она не дышала. Плохие предчувствия кружили, все плотнее окутывая ее панцирем страха. Зажмурившись, девушка пыталась справиться с охватившей ее паникой, но она не отступала, грозясь накрыть с головой…

Надо успокоиться! Даже если лагерь погрязнет в войне и хаосе, они с братом всегда могут скрыться в подземельях. Вспомнив об этом, Кристина почувствовала себя чуточку лучше.

Чтобы отвлечься, она прибралась в комнате, сыграла с братом партию в шахматы. И дождавшись, когда время ужина подходило к концу, засобиралась в столовую за едой. Строго настрого наказав Кирику закрыться, девушка вышла за дверь. И только услышав щелчок замка, развернулась в сторону выхода. Но не успела сделать и шага, как затылок взорвался болью. В голове помутилось, в ушах раздался омерзительный гул, на ватных ногах она попыталась сделать пару шагов, но начала медленно оседать на пол. Последнее, что Кристина почувствовала, как чьи-то крепкие руки обхватывают ее со спины.

***

Жизнь на кухне никогда не замирала. Ближе к восьми вечера, Сан Саныч выгонял замешкавшихся посетителей и запирал двери церкви на засов. Вместе с помощницами, мужчина приводил в порядок кухню, готовил ее к следующему дню.

К этому моменту все работники уже разошлись. Остался только Сан Саныч. Выйдя через заднюю дверь во двор, он затушил костры и уже хотел было отправиться домой, как вдруг заметил приближающегося человека. Некоторое время мужчина напряженно вглядывался в темноту, но вскоре узнал в незнакомце Гогу. И тут же насторожился.

– Чего тебе?

На лице мужчины прорезалась кривая ухмылка. Именно прорезалась, как щель в асфальте. Ничего не отвечая, он сделал резкий выпад вперед. Мелькнувший в темноте нож мягко вошел в объемный живот и вспорол его снизу вверх. Второй рукой Гога зажал рот верещащему от ужаса и боли шеф-повару.

– Получай, гнида!

Убивать легко, а порой даже приятно. Бывалые знают, как плавно и непринужденно входит нож в человеческую плоть. Как в растаявшее масло, даже напрягаться не надо. И в этот момент ты испытываешь ни с чем не сравнимое чувство превосходства. Опьяняющее, жгучее, возвышающее тебя до уровня Бога. И сейчас, наблюдая, как затихает поваришка, Гога пребывал в полном восторге от себя и свершившегося возмездия. Прирезал как жирную свинью! Он беззвучно рассмеялся и пнул уже мертвое тело ногой.

С убитым у Гоги имелись старые счеты. Еще в самом начале повар отказывался делиться провизией. А после, когда помощник Умара уже поднялся за счет ворованных с рейдов продуктов, поваришка намеренно выдавал ему порции меньше, чем другим. Никакие угрозы и предупреждения не помогали. И вот наконец-то жирная свинья поплатилась. Сплюнув, мужчина обтер нож об одежку убитого и свистнул.

Это был сигнал для Прыща. В ту же секунду долговязый рванул к Угловой Арсенальной башне, где уже ждали и томились двести человек. Конченых, отмороженных головорезов, готовых за коньяк продать все, включая совесть.

После сигнала на Соборную площадь высыпали люди. Пришлось разделиться. Самых крепких Гога взял с собой к Соколу. Остальные рассредоточились по периметру, чтобы взять под контроль все входы-выходы Арсенала и тем самым отрезать другим командам путь на улицу.

Вскоре раздались первые автоматные очереди. В ту же секунду Умар покинул комнату и торжественно направился в Штаб. Началось!

***

Услышав выстрелы, Док обеспокоенно выглянул в окно. Через Сенатскую площадь бежала группа солдат, отстреливаясь от преследователей. Краем сознания он понимал, случилось что-то плохое. Но не придал этому значения. Самое важное сейчас происходило в его лаборатории! И пока он не закончит эксперимент, никто и ничто не заставит его отвлечься.

Привязанная к креслу, с кляпом во рту тут же сидела бывшая помощница. Да, пришлось действовать жестко – оглушить ее, а после тащить до кабинета. Но то вынужденная мера. Ее отказ поделиться кровью буквально взбесил его. Как она посмела? Упрямая девчонка не понимала, что не имеет права распоряжаться тем, что принадлежит науке! Антитела в ее крови спасут человечество! А она вдруг решила присвоить их себе. Так рассуждал Док, разглядывая три двухсот миллилитровых шприца с кровью. Ее кровью. Уникальной, неповторимой, спасительной. Рядом на кушетке лежала вторая девушка. Он предусмотрительно ввел обеим сильное успокоительное, чтобы не сопротивлялись и не мешали.

Надо сосредоточиться! Подойдя к беременной, мужчина проверил пульс, затем открутил колпачок катетера и взял с подноса первый шприц.

От предвкушения его рот наполнился слюной. Скоро.

Все это время Док не оставлял попыток извлечь плазму. А когда в его дверь постучала беременная дуреха с мольбами избавить от ребенка, Крамара вдруг осенило! Если не получается сделать правильно, надо идти напролом!

В тот раз он сказал Дарье, что подумает. И ни капельки не соврал. В следующие сутки его мозг напряженно размышлял, просчитывал риски и последствия. И в конечном итоге пришел к выводу: возможно, этот способ не самый верный, но единственно возможный в текущих условиях. Следовательно, когда девушка пришла вновь, Док ответил согласием и погрузил пациентку в медикаментозный сон. Ни тени сомнений и раздумий. Идиотка не понимала, какой грех против природы совершает. Сейчас на пороге вымирания, важна каждая жизнь. А она хотела убить ребенка!

Ребенка!!

Покусилась на святое. Ей нет оправдания и прощения, и все же он великодушно предоставил ей шанс на искупление. Своим участием в эксперименте Дарья послужит во благо человечества.

Уверенным движением мужчина вставил шприц в катетер и медленно ввел кровь.

Теперь только ждать и наблюдать.

Спустя пять минут никаких видимых изменений в ее состоянии не было. Значит, можно идти дальше. Содержимое второго шприца также поступило в вену пациентки. Пока все шло идеально!

Как вдруг позади послышалась возня. Резко обернувшись, Док увидел, что Кристина пришла в себя и сейчас всеми силами пытается освободиться от веревок.

***

С первыми ударами Соколовский вскочил с дивана и выхватил из-под подушки пистолет. Дверь с треском отворилась, в Штаб хлынули вооруженные головорезы.

Раздались выстрелы. Несколько человек остались лежать на полу, но основная часть гостей кинулись на полковника. Мужчина сопротивлялся, как мог. Одной рукой продолжал палить по нападавшим, второй отбивался. Но их было двадцать, а он один. Одному из нападавших удалось выбить из его рук оружие. Под тяжестью тел, Сокол понял, ему не выкрутиться. Не в этот раз.

Кто-то достал веревку и с силой перетянул его запястья. Одним резким движением полковника подняли на ноги. Для подстраховки рядом стояло не менее десяти солдат, остальные отошли в сторону туда, где за происходящим наблюдал Умар.

– Прячешься за спинами, гнида? – процедил Соколовский, с отвращением глядя на главаря.

– Мараться не хотел об такое говно, – усмехнулся Тимур, со злорадством разглядывая залитое кровью лицо своего врага.

– Дурак ты, – сказал, как выплюнул Сокол. – Неужели думаешь, люди будут слушаться такую мразь, как ты?

На это Умар лишь усмехнулся. Его люди уже захватили склад, оружие, связали Тимофея и бросили, как надоевшую собачонку, в кладовку. И, судя по отдаленным выстрелам, Немец тоже обезврежен. Теперь весь лагерь под его контролем.

– Будут, – нараспев ответил он, – когда почувствуют холодное дуло, приставленное к виску. Что может быть убедительней?

Но Сокол лишь покачал головой. Даже дураку ясно: ни Немец, ни Кабанчик, ни Обрез и уж тем более Вершинин не присягнут такому командиру. Смерть Умара – лишь вопрос времени. Жаль только одного – сегодня умрет много хороших людей. Только это заставило Сокола предложить перемирие:

– Если сейчас сложишь оружие, я сохраню жизнь тебе и твоим людям.

– Как щедро, – усмехнулся мерзавец. – Только вот лагерь уже мой. Как и ты.

– Даже сейчас ты боишься меня, – насмешливо кинул Сокол. – Посмотрите, с кем вы связались. Да это ж трусливая гнида! Нет, никогда тебе не править лагерем. Еще день не закончится, а ты уже сдохнешь!

Не в силах сдержаться, Умар рванул вперед, нанеся полковнику сильнейший удар рукояткой пистолета. Из рассечённого виска хлынула кровь. Коленки подогнулись, но все же мужчина сумел удержаться на ногах.

***

В голове словно битое стекло. Оно царапало и впивалось в мозг, не позволяя сосредоточиться. Затылок до сих пор пульсировал болью. Кристине не сразу удалось сфокусировать зрение. Перед глазами все плыло и рябило. В теле ощущалась дикая слабость. Наконец, ей удалось рассмотреть свои затекшие руки. Они были крепко привязаны к ручкам кресла. Ноги тоже перехвачены веревкой. Теперь ясно, почему она не может пошевелиться. Пытаясь понять, какого черта происходит, она обвела глазами помещение. Стоило наткнуться на знакомую фигуру, как в голове вихрем взметнулись последние воспоминания. Она вышла из комнаты, резкая боль в затылке, а дальше темнота. Значит, ее похитил Крамар. Взгляд скользнул дальше, выхватив неподвижное тело на кушетке и два пустых шприца. Сопоставив в голове увиденное, девушка мгновенно обо всем догадалась. Очевидно, доктор ввел несчастной кровь с антителами, но почему-то решил не учитывать совместимость по группе и резусу. А это, как известно, сулит фатальными последствиями.

Господи! Она будто оказалась в дурном фильме!

Надо вырваться, привести подмогу.

Надо остановить его!

Она попыталась было закричать, но вместо крика донеслось лишь слабое мычание. В этот момент Док резко обернулся и вперил в нее безумный взгляд.

– Ну, тише, тише – ласково пробормотал мужчина, приблизившись. – Дружок, мы на пороге важного открытия. Сиди тихо и смотри!

Он вновь метнулся к несчастной. А Кристина задергалась изо всех сил. Заметив это, мужчина разозлился и рванул прямо на нее. Не думая, действуя скорее инстинктивно, она резко подняла связанные ноги вверх и со всей силы толкнула Крамара в живот. Отлетели оба. Послышался звон бьющихся пробирок, лязг инструментов и проклятия.

Она лежала на боку и судорожно дышала. Вскочив на ноги, безумец прыгнул на нее и со всей дури влепил пощечину. От силы удара в глазах вновь потемнело. Но лишь на секунду. Вернувшееся зрение выхватило чудовищную картину. Над ней склонялось искаженное гневом лицо. Сквозь очки смотрели темные, наполненные звериным безумием глаза. Он выглядел, как убийца, одержимый маньяк, зависший в шаге от преступления. Ее жизнь сейчас полностью находилась в его руках. Сходя с ума от ужаса, Кристина попыталась было отползти, но стул уперся в стену.

Как вдруг со стороны кушетки донесся шум. Док выпрямился и поспешил к пациентке. С Дашей творилось что-то страшное. Она металась из стороны в сторону. Из вздымающейся груди вырывалось хриплое натужное дыхание. Ее колотило, ее подбрасывало и, казалось, все мышцы напряжены до предела. Мужчина дотронулся до горячего лба и помрачнел. Температура поднималась. Быстро схватив пакет с физраствором, он ввел ей капельницу.

Тем временем Кристине удалось слегка ослабить веревку на правой руке. Еще чуть-чуть, еще немного. Кожу саднило, под ней расплывались кровоподтеки, но то мелочи. Сейчас главное – вырваться!

Каким-то чудом она освободила руку, сдернула кляп и во всю мощь легких закричала: помогите!!!

Кто-нибудь! Хоть кто-нибудь должен услышать и прийти на помощь!

– Заткнись! – орал в ответ Док, пытаясь вернуть кляп на место. – Думаешь, твой Вершинин прискачет тебя спасать?! Как бы не так! Он заходил ко мне и сказал: Док, делайте, что хотите, нам нужен результат.

Кристина застыла. Не в силах поверить услышанному, она вглядывалась в лицо мужчины. Но тот выглядел вполне убедительно, ни тени лжи или притворства. Либо он уверовал в собственные фантазии, либо все правда. Но разве мог Дэн так сказать? Ведь наверняка понимал, подобной фразой он дает Крамару полную свободу действий. И полную безнаказанность. А это означает лишь одно – ей конец. Сумасшедший ученый будет литр за литром выкачивать из нее кровь и не остановится, пока подопечная зверушка не сдохнет. Осознание происходящего придало нужный импульс. Девушка принялась отбиваться, как в последний раз. Царапала ногтями лицо, сбила очки и зарядила безумцу в нос. Однако силы были неравны. Перехватив ее руку, Крамар вновь принялся связывать ее.

В тот же момент из коридора послышался шум. Ни на секунду не переставая вопить, Кристина задёргалась с новой силой. Раздался страшный грохот. Кто-то резко откинул Дока в сторону. Послышались звуки борьбы, ругань. В клубке дерущихся тел Кристина разглядела трое парней, которые пытались скрутить Дока. Наконец, им это удалось. Оставив двоих присматривать за поверженным, к ней приблизился Никита и принялся освобождать от веревок.

– С тобой все в порядке?

Девушка кивнула.

– Какого хрена здесь происходит?

– Этот урод связал меня.

– Вы не понимаете, что творите! Мне нужно завершить эксперимент! – орал Док.

Никита помог ей подняться. Опираясь на его руку, Кристина подошла к Дарье. Девушка не шевелилась, пульс прощупывался, но слабый.

– Что с ней? – спросил один из парней.

Окинув взглядом капельницу, Кристина покачала головой.

– Едва ли мы ей поможем. Либо ее иммунитет справится, либо нет.

– Надо уходить! – торопил Никита. – В лагере переворот.

Только сейчас она заметила, как напряжены парни. Слух уловил звуки выстрелов, доносившихся с улицы.

Боже!

Неужели это происходит наяву?

Она только что вырвалась из лап безумца. А теперь предстоит оказаться в аду.

Но сейчас ее волновало только одно.

– Где Кирилл?

– С ним все в порядке, он прячется в комнате.

– Бежим!