Матрица Души

Глава 7. Служба генетического контроля

В который раз Василий Конин воспалёнными от бессонницы гла-зами пытливо взглянул на хронометр!

— Что они так долго делают на Компьютере? — в который раз капи-тан «Молнии» сотряс воздух риторическим вопросом!

В который раз он тяжело оперся о край пульта управления, опустив в ладони задумчиво голову.

Розу Блюм, на удивление, подобное однообразие не раздра-жало, ибо от этой сцены веяло не жалостливой беспомощностью, а мающейся в неведении силой. Майор вновь почувствовала к капи-тану прилив симпатии и восхищения. На её взгляд, Кониным нельзя было не восхищаться: обладая силой медведя, на вид — грузный, в действительности, в движениях — лёгкий до грациозности — он являлся одним из лучших представителей человеческого генофонда. Самые сложные задачи СГК Конин решал безукоризненно. Квадрат-ный подбородок немного портил его лицо, но в сочетании со стальными глазами подбородок подчёркивал твёрдость характера капи-тана.

Правда, на вкус Блюм, Конину не хватало здоровой доли жесто-кости — единственно в этом он проигрывал в ее глазах Крэйтону — незаменимому в непопулярных, но неизбежных акциях СГК человеку и её заместителю. Разумную жестокость Блюм воспринима-ла как естественную сторону человеческой жизни. Майор ненавидела всех слюнтявых интеллектуалов, беспрерывно спорящих на своих конференциях, в своих безопасных, уютных до слащавости кабинетах о благе человечества, тогда как необходимо было действовать, да-бы возлюбленное ими человечество не исчезло с арены Вселенной. Главное же действие — отделять зёрна от плевел — просто, невозможно без жестокости.

— Этих бы интеллектуалов определить в санитарную службу, — со злос-тью подумала Блюм. — Как, в большинстве своем, невинным людям, счи-тающим себя, довольно часто, героями, благодетелями человечества, объяснять без ожесточения, что они уже — не люди? Как будущей ма-тери без ожесточения объявлять, что она не имеет права на своего долгожданного ребёнка? Как без жестокости убивать закоренелых бунтовщиков — мутантов?.. Средневековый кинжал милосердия всё рав-но остаётся кинжалом, как его ни назови…

— Попробуем догадаться сами, Вася, что происходит с ошанами на Компьютере? — предложила Блюм.

Конин иронично взглянул на командира спецкоманды. Не смотря на её внешнюю привлекательность, он редко воспринимал Блюм, как женщину. И — не мудрено. Абсолютно спокойная, уравновешенная, рас-чётливая даже в мелочах — она больше напоминала ходячую статую в чёрном, зловещем мундире, андроида, чем живого человека.

— Попробуй, Роза, а я послушаю.

— Последнее сообщение от нашего агента мы получили шесть часов назад. Агент доложил о дозаправке «Ворона», погрузке на корабль контейнеров с неизвестным содержимым, и появлении чокну-того компьютерианца, который бластером выжег все внутренности звездолёта. Надо полагать, что этот компьютерианец — тер-рорист.

Захватив корабль с людьми, он выдвинул перед Координатором какие-то требования…

— Не сходится, Роза. Если компьютерианец — местный террорист, то для чего ему лететь на Компьютер? — Чтобы облегчить собственную поимку? Почему Координатор открыл по «Ворону» огонь? — Испугал-ся диверсии больше, чем дипломатического скандала?

— Хорошо… Тогда предположим, что это — инсценировка для нас с целью демонстрации непричастности Координатора к похищению земного звездолёта с людьми. Тогда — предполагаемая контрабанда в трюмах «Ворона» не сможет быть приписана официальным властям.

— Опять неувязочка. Предполагаемый террорист — контрабандист, по ло-гике должен бежать от Компьютера, а не лететь на планету. Кроме того, у Координатора нет приборов, способных обнаружить наше при-сутствие. Нас от него скрывают защитные экраны новейшей модифи-кации!

— А в момент реверсии из эфира?

— Схлопывание эфира от нашего корабля легко можно было принять за вторичную волну от «Ворона»!

— Но на «Вороне»' нас могли засечь?

Конин усмехнулся:

— Здесь я немного ошибся. На «Вороне» не только могли засечь нас — они почувствовали физически наше присутствие. Их должно было изрядно тряхнуть.

— Вот видишь, Вася, — торжествующе заключила Блюм. — Кто-то из людей проговорился компьютерианцам о нашем корабле, и они тут же решили застраховать себя от неприятностей: груз не государст-венный, а наш-де злоумышленники сбросили на планету.

Конин надолго задумался. Потом возразил:

— Но ракетная атака, по всей видимости, была настоящей… И на планете — не всё понятно. Вспышки бластеров свидетельствовали о серьёзном бое вокруг приземлившегося звездолёта ошан.

— Но ведь для нас, Вася, нужно очень постараться, чтобы все выгля-дело натурально!.. А, может быть, Координатор по ходу действия задуманной им пьесы решил заодно и захватить «Ворона»? Зем-ной корабль для компьютерианцев сам по себе представляет трофей огромной важности: космические технологии, новейшая информация о населённых планетах и путях к ним… Да мало ли? Координатор рвётся в космос. Упустить такой шанс для него было бы глупостью, А мы свой шанс, кажется, упустили… Если бы мы взяли всю команду «Ворона» на Утином Носе! — сожалея, вздохнула Блюм. — Повозились бы с компьютером, вскрыли бы его… Довольно часто удаётся взломать защиту без автоматического стирания пати… В крайнем случае — принудительное мозгосканирование экипажа.

— А вдруг они ничего не знают?

— Не верю. Ян Косман, забирая половину команды, не мог не поделиться с друзьями своими бредовыми идеями. Он, наверняка, агитировал, аргументировал…

— Но это было до его полёта в запретный для частных звездолетов Мёртвый пояс. Таким образом, если мы выпотрошим мозги этих ошан, то, в лучшем случае, узнаем лишь начальные коорди-наты авантюрной экспедиции, Роза.

— Мы перехватили сообщение Яна Космана экипажу «Ворона». Для нас оно — бессмысленно, но для Драма… Скажи правду, Вася: ты хочешь спасти своего друга?

Широкое добродушное лицо капитана перекосила гримаса за-старелой душевной боли:

— Сколько тебе раз повторять — он мне не друг… Я знал его всего три месяца… А в конце знакомства понял, что не знал его совершенно! Просто я тебе хотел напомнить, что полёт Яна Космана и компании в Мёртвом поясе продолжался субъективный год. Учитывая технические характеристики «Лебедя» — корабля Космана — эта экспедиция могла посетить семь платарных систем. Чистого хода «Лебедя» хватило бы на триста-четыреста светолет. Где гарантия, что нам удастся вычислить его маршрут?

А у Келвина Драма — доскональное знание мышления друга плюс интуиция, которую не снимет, никакое мозгосканирование… Мозгосканирование, вообще, годится только для того, чтобы про-верить уже известную или предполагаемую информацию!.. И ещё, если ты помнишь, то в Мертвый пояс полетело тринадцать че-ловек на современном, пусть, и торговом звездолёте. Вернулось же трое. Из, этих троих, по твоим словам, один умер от странно-го скоротечного рака, другой, кстати, тоже инфицированный, со-шёл с ума на Гекате и выбросился из окна седьмого этажа. Остался третий — Ян Косман. Но и он исчез в бескрайних джунглях планеты мутантов.

Теперь скажи — много ли найдётся смельчаков из СГК, кото-рые согласились бы пойти по следам этой экспедиции, практи-чески, вслепую, не имея в качестве подопытного материала «Ворона»?

Глаза Блюм сузились до маленьких щёлочек:

— Я пойду… То, о чём рассказывал сумасшедший Поуп, который, кстати, не выбросился из окна, а был убит лично мной, представ-ляет угрозу для всего человечества…

Конин молча проглотил показной фанатизм Блюм и спросил о главном:

— Угрозу для человечества? Ты — об античеловеке?

Роза презрительно фыркнула:

— Античеловек — не более, чем миф. Я говорю о флогенезе — новом ви-де рака, распространяющимся также легко, как космическая лихо-радка. Я сама видела тело поражённого раком Саливана — сплошной распад и отторжение тканей… организм, ведущий тотальное унич-тожение самого себя: гниющие, отваливающиеся куски мяса, повсе-местный тромбоз и кровоизлияния. Болеанализатор зашкаливало. Никакие наркотики не помогали. Даже невозможно было без опас-ности для жизни ввести несчастного в состояние наркоза…

Блюм замолчала, вспоминая, потом улыбнулась:

— Наверное, оно и к лучшему. Я от Саливана узнала больше, чем от Поупа. Стоило только ему пообещать роузслип из Альсании, и он говорил, не останавливаясь, два часа… Бедняга, не знал, что мы ему вводили этот наркотик еще за неделю до его откровений. Причём — безрезультатно.

Конин с ужасом посмотрел на Блюм:

— Боже! И это чудовище хотело, чтобы я с ней переспал! — мелькнула, поразившая его не хуже молнии, мысль. Но вслух он ровным голосом задал следующий вопрос:

— Что же рассказал перед смертью Саливан?

— А-а, — пренебрежительно махнула рукой Блюм. — Что может расска-зать дилетант, вышедший в первый раз в глубокий космос? К тому же — электронщик по профессии?.. — Всякую ерунду, не имеющую отно-шения к маршруту корабля. Единственное, действительно, ценное, что удалось извлечь из его сумбурного рассказа — некоторые подроб-ности высадок на планеты Мёртвого пояса, да зловещую повесть об эпидемии флогенеза, поразившей экипаж.

Вирус попал на корабль благодаря десанту из трёх человек, посланному Косманом к планете двойной звезды. Высадившиеся на разведочном боте ошане заинтересовались остатками высокоразвитой цивилизации. В руинах, механизмах, уцелевших спустя три миллиона лет после страшной болезни, уничтожившей целую расу — было нечто необычное, оригинальное, завораживающее. Талантливому лингвотехнику — Надежде Рэндом — быстро удалось найти ключ к бытовому языку вымершей расы альтонов.

Поразительным оказался, прежде всего, возраст этой цивилизации. Она в космической эре просуществовала двести тысяч лет — на сто пятьдесят тысяч лет меньше расы-долгожительницы — вериэгов. Но уровень культуру альтонов был несравним с уровнем культуры вериэгов. Вериэги, видимо, направили всю энергию на расширение своего жизненного пространства путём бесконечного захвата, скорее все-го, мирным путём различных планет. Альтоны же пошли путём интен-сификации своей культуры — своеобразный эквивалент развития ле-гендарных соуби. По утверждению Саливана — каждый квадратный метр планеты содержал в себе одухотворённую индивидуальность.

— Как это? — не понял Конин.

— Если б я знала! — поморщилась Блюм. — Во всём, кроме электроники, Саливан — настоящий болван… Впрочем, по отзывам учителя Саливана, и в электронике этот тип не блистал…

— Как же он попал в экспедицию? — удивился Конин.

— Я так предполагаю, что отбор людей в экспедицию вёлся тайно и в торопях… Отбирали не таланты, а тех, кого лично знали, и кто был под рукой. Саливан приходился двоюродным братом Надежде Рэндом.

Конин кончиками пальцев помассировал виски, припоминая:

— Лингвотехнику?

— Да, техничке… Так, вот, трое десантников пробыли на планете око-ло месяца. Заражение флогенезом произошло, скорее всего, во вре-мя посадки вследствие разгерметизации корпуса шаттла… Я так понимаю, отчасти, длинный срок пребывания десантников на Альте диктовался необходимостью условного карантина. Посчитав месяц достаточным сроком изоляции от остального экипажа, десантники вернулись с наиболее интересными находками на корабль.

Следующая планета жёлтого карлика оказалась сущим адом, хотя из космоса она выглядела очередным мирным кладбищем разумной жизни… Из тех же трёх десантников на корабль верну-лись двое, причём, один — в коме, с черепно-мозговой травмой. Уцелевший десантник в исступлении требовал немедленно покинуть Мёртвый пояс, называя планету под кораблём планетой призраков — живоглотов. Ничего от него не добившись, Ян Косман отправил де-сантника в лазарет к Поупу, а сам собрал оставшихся в живых членов экипажа. Их было девять — ещё двое лежали в лазарете, один пропал без вести на планете живоглотов, другой ещё ранее, в самом начале экспедиции погиб на рядовой планете Мёртвого пояса, кото-рую, как полагал Ян Косман, одна из безвестных цивилизаций исполь-зовала в опытах по селекции наиболее приспособленных форм жиз-ни, завезённых туда со всех концов Галактики.

На повестке собрания стоял единственный вопрос: цель экспедиции — нахождение цивилизации антилюдей — превратилась в не-реальную мечту. Анагизона хватало лишь на один поисковый пры-жок. Экипажу предстояло решить, что делать — вернуться в косми-ческую Ойкумену, отложив подготовку новой экспедиции на неопре-делённое время из-за финансовых трудностей (выбрасывать на рынок скопом найденные в Мёртвом поясе ценности было рискованно — это привлекло бы, к «Лебедю» внимание СГК), или, рискнув, вернуть-ся к планете альтонов.

Частично действующие механизмы неведомой цивилизации, уди-вительные технологии — всё подавало надежду на возможность выра-ботки анигизона прямо на экзотической планете. Рэндом тут же сослалась на расшифрованные ею тексты альтонов, в которых расска-зывалось о путешествиях между звёздами, показала схематические чертежи кораблей, запечатленные в одном из видеокристаллов, а по-том нашла на стереофото планеты альтонов предметы аналогичных форм.

Инженер по обслуживанию расплющивателя, кажется, Стром, рассмот-рев рисунки кораблей, выразил сомнение в том, что подобные конст-рукции вообще способны летать. В ответ Надежда Рэндом показала снимки, планеты живоглотов, вокруг которой продолжал кружить их звездолёт. На двух из них довольно явственно виднелись сооруже-ния, подобные кораблям альтонов, хотя и с более безумной, с точки зрения землян, для космических кораблей формой.

Лингвотехник напомнила содержание эфирных разговоров с де-сантниками до того, как вечером с ними оборвалась связь — по ос-таткам архитектуры вымершая цивилизация явно испытывала влияние альтонов. Война, разразившаяся в конце истории разумных аборигенов, не смогла стереть с поверхности планеты живоглотов непонятные системы «зеркал», неизвестные нигде более, как в цивилизации альтонов.

Тогда Стром сдержанно согласился на поиск кораблей живоглотов, но высказался в категоричной форме, что поскольку собран-ных в Мёртвом поясе сокровищ ему вполне достаточно для без-бедной жизни, то он собой рисковать не собирается.

В повторный десант вызвались Надежда Рэндом, ее брат Саливан и второй пилот Шен Лян. Возглавить десант собирался Ян Косман.

Планету предварительно исследовали всеми мыслимыми средства-ми. В ней не нашли, ничего необычного, кроме… Впрочем, это — «кроме» так шокировало Строма, что он переменил своё решение. Ян Косман остался на корабле.

— Ты знаешь, что это было? — быстро спросил Конин.

— Странный электромагнитный спектр… Саливан вспомнил, что Стром беспрерывно бубнил что-то о? — мезонах — элементарных частицах, лишенных смысла существования во Вселенной…

— Спектр разложения? — мезонов? Откуда они на планете?

— Невероятно?

— Да. Может быть, на планете живоглотов находится ключ к неизвест-ной нам ядерной энергетике?

— Не знаю… Но об этом, наверное, подумал и Стром.

— Хотя, вполне вероятно, что мезонное излучение — следы ядерной войны?

— Даже о ядерной войне трудно судить спустя три миллиона лет…

— Ах, да! Я забыл…

— Конечно, датировка очень приблизительна… По крайней мере, ес-ли и велись на планете ядерные войны, то у армий были ракеты с весьма специфической начинкой… Кроме того, странный электро-магнитный фон до сих пор продвигается по планете вслед за закатом солнца. Пик интенсивности аномального излучения всегда соответствовал полосе вечерних сумерек.

— Наверное, излучение послужило причиной прервавшейся связи ко-рабля с первыми десантниками…

— Василий, — укоризненно покачала головой Блюм. — Ты невыносим. Тебя всегда интересуют какие-то мелочи…

— Я хочу представить наиболее полно обстановку, в которой очу-тились ошане.

— Рассказывать дальше?

— Конечно!

— Не буду, — злорадно ухмыльнулась Блюм, чем-то напоминая акулу. Конин опешил:

— Это что — профессиональный садизм?

— Нет. Информация засекречена. Тебе разве не сообщили об этом в штабе ВКС?

— В штабе военно-космических сил адмирал Хосе Бланки сказал, что подробности нашей миссии я узнаю на «Молнии» от тебя, — Конин вспомнил свою короткую встречу с адмиралом, когда тот нерв-но осведомился, работал ли капитан раньше с майором Блюм и как он, вообще, относится к СГК? Теперь Конин начал понимать тон адмирала.

— Время для сообщения тебе подробностей еще не наступило.

— Подожди. Как же я буду вести корабль, не зная, какие опасности подстерегают нас в Мёртвом поясе?

— Во-первых, мы до Мёртвого пояса ещё не долетели. Во-вторых, об опасностях в космосе Саливан не упоминал, а опасности на планетах — забота спецгруппы. Тебе достаточно знать: латентный период флогенеза — два-три месяца. Совет санитарной службы постановил, что после нахождения планет альтонов и живоглотов «Ворона» с экипажем необходимо уничтожить. Мы же должны про-вести свой звездолёт при выходе из Мёртвого пояса по краю фотосферы звезды и второй раз — при входе в Ойкумену. Потом нам предстоит болтаться среди звёзд в течение полугода и лишь после этого при благополучных анализах на отсутствие вируса флогенеза в организмах людей, мы получим право на проведение обычного карантина в обычной космической станции над Гекатой…

— Почему — Геката?

— Потому что именно там наиболее надёжная и наиболее оснащённая санитарная служба.

— Но Геката — самое ужасное место для нормального человека!

— Самое ужасное место я тебе укажу сама, если флогенез пробе-рётся внутрь корабля…

— И каково оно?

Лицо Блюм окаменело:

— Жур — столица Империи корнукраков.

— А если вирус не подействует на ракообразных?

— Я забыла тебе сказать… На планете альтонов не осталось ни единой твари, чья нервная ткань была бы сложнее нервной ткани рыб.

В рубке раздался мелодичный сигнал внешней связи…

— Ага! Наш агент! — обрадовалась Блюм.