Мастер Боя

Глава 47

Сквозь залы окаменевшего прошлого они медленно продвигались вперед, углубившись в обиталище Высочайших из Высших.

Это был родник, генетический источник, из которого брали свое начало все формы и все свершения империи богов Аксона-Нейрона. Именно здесь нежились эти боги во всем своем великолепии и всемогуществе, огражденные от тревог и забот внешнего мира.

Но теперь Мастеру Боя открылся конец всего на свете. Они шагали по священному полу Свода славы, но слава уже давно покинула это место. Кроме бередящих душу воспоминаний давно прошедших дней, здесь не было ничего, только прах и мусор. Громадная складка отрезала один конец зала, отчего пять этажей апостольских палат рухнули вниз. В глубоких впадинах и пиршественных бассейнах, где когда-то кипели целебнейшие горячие грязи и происходили изысканнейшие из трапез, теперь осел толстый слой пыли, и лишь в одной из ванн виднелся мумифицированный трупик Многорукого. Он застыл на месте там, где пал миллиард лет назад.

Свод будто парил в толще скального рифа, ему не были страшны даже тектонические процессы, так как великие рифы сооружались с таким расчетом, чтобы бесстрашно покачиваться на гребнях тектонических волн, которые то и дело прокатывались сквозь толщу планеты. Вот почему мертвое существо пережило время. Рэму и Хельдхайму мумия напомнила сургучную печать, которая сморщилась и растрескалась на солнце.

Мастер Боя трепетно прикоснулся к мертвому существу, перевернул его, чтобы тщательно рассмотреть его обратную сторону. Возвышенный Многорукий Слуга Высочайших из Высших! В душе Мастера Боя разыгралась целая буря эмоций.

– Так будьте же свидетелями! – обратился он к людям. – Это был слуга Высочайших!

Они миновали ванны славы, глубокие ямы, напоминавшие пустые бассейны, на дне которых скопилась пыль.

– Свидетельствуйте! – снова обратился Мастер Боя к людям. – Когда-то это было лежбищем Высших Форм, которые были недосягаемы для остальных!

До Рэма наконец кое-что дошло. Этому чудовищу, которое называло себя Мастером Боя, не были чужды религиозные чувства. Оно постоянно говорило об этих гигантских руинах с величайшим почтением. Для него эти древние окаменелости были тем же, что Бату для батумитов, а Священный Ковчег для секты хабитантов.

Предавшись глубокой скорби, Мастер Боя неустанно продвигался вперед. Они прошли через просторное помещение, напоминавшее ангар, и наконец достигли гигантской двери, образующей проход около тридцати метров в ширину. Он вел в еще более огромный зал, чем тот, который они только что оставили у себя за спиной. Здесь была лагуна Повелителей, а в ней сморщенные останки Высочайших Форм, напоминавшие спутанный клубок почерневших перекрученных змей, сомкнувших в объятиях саму Первичную Форму. Высохшие тела рассыпались в прах, когда Мастер Боя ступил в их гущу, пытаясь пробраться к центру клубка. Там, слившись в объятиях, застыли Первичные, их «руки» переплелись в мучительной пляске смерти. Здесь лежали они, последние властители империи генетического контроля и страха, которая подчиняла себе все другие звездные системы, обрекая на небытие остальные формы жизни во Вселенной.

Именно этому спутанному клубку сероватых веревок Мастер Боя отдавал сейчас последнюю жизнь. Вечность сохранила бренные останки богов, заживо погребенных в нежнейшей из мантий целебной грязи. Их поглотило неукротимое пламя, низвергнутое супероружием батрахийцев. Затем их окутала тишина и разряженная атмосфера замурованного в глубинах планеты зала.

Рэм не отрываясь смотрел на мертвых тварей: они напоминали ему червей или змей. Зрелище было не из приятных – словно их взглядам предстали внутренности какого-то исполинского животного. Но Мастера Боя все вокруг приводило в благоговение. И хотя Рэм никогда не находил прелести в религии и им двигал первобытный человеческий атеизм, он поневоле проникся тем же священным трепетом, что переполнял существо, чьим рабом Рэм стал вопреки собственной воле.

Все эти гигантские помещения, через которые они только что прошли, по-видимому, составляли нечто вроде города. А это было кафедральным собором или, по крайней мере, каким-то храмом. Но все вокруг было мертво, мертво уже целую вечность.

– А теперь узрите Высшие Формы! Узрите Владык славы там, где они пали! – Голос Мастера Боя дрожал. Он указал на останки, среди которых стоял.

– Владыки славы? Так это ваши правители? – удивился Рэм.

– Человеческие понятия не вмещают всей глубины смысла. Это был первоисточник империи. Это были Боги!

Где-то в глубине памяти Рэма прятались обрывки знаний, полученных им в школе. Помнится, учитель истории что-то говорил в «царях-богах» человеческой древности, демонстрируя при этом учебное видео о великих пирамидах Египта.

– У нас тоже были свои «цари-боги». Для них другие строили пирамиды, ради них убивали друг друга, – вставил Рэм.

Мастера Боя это замечание оставило равнодушным.

– Узрите это, и в путь! Мы возвращаемся на поверхность.

– Возвращаемся? Снова придется тащиться назад?

– Нам надо уходить. Теперь вы свидетели. Вам открылось средоточие всего разума, всей мощи, всего величия. Отсюда пошла великая империя Аксона-Нейрона.

Слова эти звучали пугающе.

– А ты и впрямь во все это верил? – изумился Рэм, не в состоянии взять в толк природу Мастера Боя. – Ты и впрямь верил что ты – высшая форма?

– Человеческие понятия не в состоянии вместить глубины истинного смысла, – повторил Мастер Боя.

– Выходит, это то самое, твоя родная планета?

– Да!

– И это были формы-владыки, и они наняли тебя и послали на разрушение других миров, чтобы те не стояли на вашем пути?

– Расширение – прерогатива Высшей Нервной Системы.

– Но случилось нечто непредвиденное, и ваш мир оказался разрушен. Все погибли, все, кроме тебя?

– Уже давно. На вашей планете еще не было жизни. Галактика могла бы стать нашей.

Рэма охватило чувство, близкое к восторгу. Наконец-то он приблизился к пониманию первопричин происшедшего.

– Выходит, ты совсем один? Последний из тебе подобных?

– Да, вероятнее всего, это так. Надо смотреть правде в лицо.

– И что же ты намерен делать теперь?

Ответ последовал без промедления:

– Покончить со всем. Люди, которые придут сюда вслед за нами, не должны осквернить этих священных пределов.

– Так ты хочешь убить самого себя?

Мастер Боя оставил этот вопрос без ответа.

– И как же ты собираешься это сделать? – настаивал Рэм, сгорая от любопытства. Собственно говоря, он был готов оказать Мастеру Боя содействие в осуществлении именно этого плана.

– Мы поставим часовой механизм ядра планеты на взрыв.

– Что???

– Пошевеливайся! – приказала «Рина». И они, спотыкаясь, побрели назад через священные палаты мертвых богов.

– Цари-боги? – переспросил Хельдхайм.

– Да, вот что связывало их. Сплошная религия. Их властители были богами.

– Не переговаривайтесь на радиочастоте, – цыкнула на них «Рина» и изо всех сил подтолкнула Хельдхайма вперед.

Они дошли до гигантской спирали и начали подъем. Огни скафандров выхватили из темноты углубления во внутренней поверхности стен. Углубления походили на пустые глазницы, рядами тянувшиеся вдоль спирали, подъем был тяжелым, и уже спустя полчаса Рэм почувствовал, что силы его на исходе. Когда все это кончится, конечно, если этому суждено когда-либо кончиться, и он вернется назад в цивилизованный мир, он обязательно снимет номер в отеле и проведет там не меньше месяца, отсыпаясь и стараясь избавиться от боли в усталых ногах.

Внезапно на расстоянии дюйма над их головами просвистели пули. Рэм увернулся, повинуясь давнему партизанскому инстинкту, и с размаху бросился на пол. Вокруг все замельтешило. Мастер Боя подпрыгнул вверх возле боковой стены и юркнул в одну из многочисленных дыр. Хельдхайму сначала повезло, чего нельзя сказать о «Рине», которую прошили пули, предназначавшиеся, очевидно, адмиралу. «Рина» упала лицом вниз на пандус. Хельдхайм побежал, но затем, споткнувшись, покатился вниз по спуску до того самого места, где затаился Рэм. Тот находился вне пределов досягаемости стрелявших.

– Кто это, черт возьми?! – завопил Рэм на всех частотах переговорного устройства.

Стрельба прекратилась.

– Кто это говорит? – раздался в ответ женский голос.

– Меня зовут Рэм Кервилиг, и я здесь вместе в адмиралом Хельдхаймом!

– Адмирал, вы живы? – В голосе сквозило недоверие.

– Да! – отозвался Хельдхайм, вновь обретя надежду выйти отсюда живым.

– В кого же мы тогда попали? И что вы здесь делаете?

– Вы убили существо, которое когда-то было человеком, – с горечью отозвался Рэм. – Я знал ее в те годы, близко знал… Но эти мерзкие твари завладели ее телом. Она была… Не знаю, как это объяснить… ее будто подменили, она стала совершенно другой. То есть ее вообще не стало, она умерла, а в ее тело вселился кто-то другой.

– А как нам узнать, что никто не вселился в твое тело?

Рэм проглотил комок в горле. Об этом он как-то не подумал. А что, если его убьют, чтобы обезопасить себя?

– Черт, я не знаю. Я ничего не знаю об этом. Я всегда лишь партизанил, ходил в «либераторах»… И вдруг откуда ни возьмись появилось это чудовище и заставило меня следовать за ним. Оно убило всех остальных, кроме Ларшеля. Тем оно тоже завладело, как и Риной. И так как я все это видел своими глазами, Господи… да как мне лучше рассказать вам… То есть вы ни за что не поверите, чего я только ни навидался!

– Ладно, не надо сейчас. Только отвечай на вопросы.

– Понял. Начинайте.

Внезапно тело «Рины» подпрыгнуло и передернулось, а ее костюм будто взорвался изнутри. Что-то серовато-белесое со стремительностью кобры метнулось через пандус к Рэму и Хельдхайму. Они с истошными воплями бросились наутек, но Рэм был проворней и обогнал адмирала более чем на метр. Его подгонял инстинкт самосохранения – так кролик спасается бегством от преследующей его гремучей змеи. Тварь бросилась на скафандр Хельдхайма. В отчаянной попытке снова найти теплую плоть она прорвалась внутрь костюма, вспоров шов под правой подмышкой. Хельдхайм пытался левой рукой вытащить ее, однако несколько небольших щупалец сломали ему запястье, и тварь пробралась под костюм на его тело. Хельдхайм, стоя на коленях, звал на помощь. Он молил о пощаде, сострадании, милосердии и прочих вещах, о которых люди взывают в мучительной агонии, подобной этой. Крики раздавались на трех каналах радиосвязи, пока в его тело проникали безжалостные щупальца, жаждущие новой формы-носителя.

– Что за шум там у вас? – закричала Луиза Чанг.

– На нем тварь! Она вышла из тела Рины и теперь прыгнула на адмирала. Черт, она уже внутри его скафандра! Я видел, как она пробралась туда!

Хельдхайм крутился в жутком танце, а его вопли постепенно переходили в пронзительный агонизирующий свист.

– Огонь! – скомандовала Луиза.

Пули пробили шлем несчастного, и оттуда брызнули фонтаны крови. В считанные секунды она испарилась, превратившись в легкую розоватую дымку.

– Пошевеливайся, Рэм Кервилиг, если не хочешь, чтобы эта гадость догнала тебя! – произнес тот же женский голос.

Подгонять Рэма было не нужно: он что было мочи кинулся им навстречу. Тело Хельдхайма вдруг ожило и пустилось вприпрыжку вслед за ним. Новый шквал огня свалил его наземь, прикончив как самого Хельдхайма, так и умирающую вторичную форму внутри него. Мертвое тело покатилось вниз по пандусу. Рэм оглянулся и немного сбавил скорость. Тварь была мертва. Даже чудовище было бессильно перед мощью огнестрельного оружия. Из укрытия выходили вооруженные люди. Женщина призывала их соблюдать осторожность.

– Одного не хватает! Куда же, черт побери, он мог подеваться?

Рэм указал на дыры во внутренней стене галереи.

– Это тот, что когда-то был Ларшелем. Он спрятался в одной из этих нор!

– Влез в одно из этих отверстий?

– Да!

– Черт, он мог проскочить мимо нас. Проклятье, этой мерзости в изобретательности не откажешь!

Две фигуры, вооруженные автоматами, вскарабкались вверх и, склонившись, посветили вокруг лучом фонаря.

– Упустили! Он проскользнул мимо нас!

– Что он задумал? – опять раздался женский голос.

– Он сказал, что мы будем свидетелями. Нам надо было подняться на поверхность. Он собирается установить часовой механизм для взрыва планеты.

– Он это вам сказал? Так он умеет говорить?

– Еще как умеет! А это его родная планета. Он взял нас с собой взглянуть на богов.

– Каких еще богов?

– Ну, царей-богов, или как их там. В любом случае они мертвы, причем уже давно.

Чанг поняла. Это существо хочет попасть на «Императрицу Ву», чтобы включить главный лазер и вызвать взрыв.

– Проклятье! Живо всем назад, на поверхность! Мы не можем позволить ему ускользнуть от нас!

Но даже когда они помчались вверх по пандусу, Луиза понимала, что счет снова не в ее пользу. Твари опять удалось уйти, и она, конечно же, двигалась вперед, к поверхности, с куда большей скоростью, чем Луиза.