Машина времени

Идеал

— Я удалил все свои аккаунты.

Илья гордо посмотрел на друзей, те ответили завистливым вздохом — сами не способны, слишком много сил вложено в инстаграммы эти, фейсбуки. Да и куда сейчас без них?

— И как живется? — осторожно спросил Ларик. — Не скучно?

— Нет. Я же от интернета не отказался, а только от гаджетов, айфона да айпада. Все проклятые штуки уничтожил, которые следят за нами. И Алису, и Сири, и мобильные банки, и мессенджеры. Стукачи и ворье. А хуже всех эти социальные сети. Ты туда самое личное, а они на сервера спецслужб все копируют, и удалить ничего нельзя, всегда знают, где тебя найти и как тебе кислород пережать. Мой знакомый из органов, когда ко мне приезжает на рыбалку, телефон выключает и несет его в баню, а сам сюда. Только тогда и можем поговорить, какой трындец вокруг творится.

— Какой? — напряглась Люда, непроизвольно оглядываясь по сторонам.

Дача Ильи была старой, но вполне приличной, мирной, в окна туи ветками лезли, занавески солнцем просвечивало.

— Всеобщий контроль и дебилизация населения, — веско ответил хозяин дачи с туями. — Причем с детства. Приучают мозг к примитиву, так то, что сложнее, он уже не замечает, просто игнорирует. В идеале им надо, чтобы у нас осталась две извилины. А лучше одна. Дети книжки не читают, им кино подавай, чтобы уже с готовым видеорядом, а то у них в голове пусто. Мультики эти идиотские смотрят круглосуточно, Маша и медведь например, видели?

— Конечно, — прыснул Ларик. — У нас Степка без них спать не ляжет.

— А ты обратил внимание, что Маша эта — просто классический делинквент? Малолетняя бандитка с истеричным голосом, терроризирующая весь лес? И чего удивляться потом, что ребенок орет и громит все подряд? Или требует его носить на закорках? Какой пример, такой и результат.

— Ну… — вяло промямлила Люда, и замолчала.

— А Фиксики или Барбоскины? — продолжал Илья. — Там же не разговаривают, а визжат. И они постоянно, постоянно идут, конца-краю им нет. Короче, мы тут обрубили эту отраву, хотят — пусть друг с другом разговаривают или с нами. Жюль Верна читают или Майн Рида, книг тут у деда — целый шкаф. Математике и физике я их сам научу, слава богу, образование позволяет, школу деревенскую закончат здоровыми людьми. А этой заразы сетевой в моем доме не будет.

Ларик посмотрел в окно — дети Ильи, четырехлетние близнецы Васька и Полина, с упоением поливали друг друга из шланга, некстати вспомнил, что его Маруська недавно добралась до инстаграмма Ким Кардашьян и почти час задумчиво рассматривала в зеркало собственную попу в трико.

— Это все ведь не какие-то пришельцы или враги, это мы сами породили монстра, я тоже руку приложил к этому самообучающемуся искусственному интеллекту, — продолжал Илья, опрокинув рюмку водки и закусив огурцом с торжественным хрустом. — Вот он и обучился, добирается до каждого, хочет контролировать всех и все, но я сказал — баста, карапузики. У нас тут интернет час в сутки, компьютер старый, без всех этих приблуд и приложений, регистрироваться я запретил, чисто погоду посмотреть, глухая деревня, попробуй нас найди. Нас нет. Зеро. Но пасаран!

— А Инга? — с любопытством спросил Ларик, оглядываясь в тот угол, где стоял гробина с лучевым кинескопом. — Она согласна?

— Абсолютно, — Илья посмотрел на жену, чья стройная спина в розовом халате склонилась над клавиатурой. — Не то, что бывшая моя, которая без инсты жить не могла. Идеальная жена. Готовит сама, стирает, убирает, с детьми играет, никакой усталости. Сериалы не смотрит, блог не ведет, никогда голова не болит.

Услышав свое имя, Инга обернулась и тряхнула укладкой, которая не рассыпалась, а осталась на месте соблазнительными белокурыми кольцами.

— Милый, помоги мне, — хрустальным голоском попросила она. — Не могу справиться с капчой.

Илья поднялся и весело подмигнул друзьям.

— И компьютерная грамотность у нее на нуле, — шепотом сказал он. — Просто мечта поэта, а не женщина.

Пока Илья вводил капчу, Инга смотрела на всех собравшихся ясными глазами цвета кобальта и улыбалась идеальной улыбкой.