Марья Каланчина – попаданка (СИ)

Глава 6

Разбудила меня бабуля!

— Марья, а где это мы?

— Бабулечка, на том свете!

— Надо же! Вот так и подумаешь, стоило ли так долго ждать. Сухо, чисто, тепло. Вставай, все расскажешь.

— Умоюсь только.

Все получилось, спасибо призракам!

— А завтрак тебе тут дают?

— Не знаю еще, но чувствую себя нормально, слушай!

Рассказывала негромко, почти шепотом, почему-то возникало ощущение чужого взгляда, подумала и повернулась к нему спиной.

Бабуля дотошно расспрашивала, может, что-то сопоставляла с тем, что знала от мамаши, все-таки ее дочь родная. Только отношения с ней не сложились. Совсем.

Деда я не видела, не успела. Он был отличным хирургом, бабуля — операционной медсестрой, работали они вместе. Дед гораздо старше, когда молоденькая сестричка появилась в районной больнице и попросилась в хирургию, все в отделении были против новенькой, кроме старшей медсестры. Она и поставила будущую мою бабулю к будущему деду в пару, как к наиболее выдержанному и опытному врачу.

Уж не знаю, насколько доктор был опытен в житейских вопросах, женат он не был, но выдержка ему изменила, и он зачастил в гости в комнатку среднего медперсонала.

Поженились они почти сразу и счастливо прожили вместе тридцать лет и три года, как в сказке.

Несчастной была только единственная дочь, потому что в районной больнице зарплата у родителей была смехотворной, а благодарность они ни продуктами, ни как-либо еще принципиально не принимали.

Бабуля рассказывала, что как-то раз один больной подарил ей коробку шоколадных конфет на день рождения, и она принесла конфеты домой. Дед молча взял жену за руку и повел назад в больницу. Больной уже уехал, конфеты в результате ели гардеробщицы. А дочь запомнила и не простила. С этой коробки отношения окончательно разладились. Дед ушел из жизни раньше жены, на зарплату медсестры жить было невесело, дочь все время бабулю попрекала, а потом родилась я, и моя мамаша съехала от нас при первой возможности. Бабуля даже не поняла, куда.

Поговорить мы толком не успели, в дверь стукнули и сразу вошли Джон и Ваня этот, принесли опять паек. Спасибо.

Удивительно невкусно, честно скажу, но даже думать о еде потом не хочется. Может, у них на это и расчет, я ж не знаю.

И все вместе пошли к командиру. Его я уже видела, а бабуля — нет, и она рассматривала местное начальство с большим интересом.

Смотреть там особо нечего, так мне показалось. Тощий, но мускулистый, серая форма на нем в обтяжку, плечи и руки видно отчетливо. Рост, правда, отличный, ну, раз выше меня, острижен коротко, блондин. Какие эмоции испытывает — непонятно. В балетной школе девочки приносили любимых кукол, у кого были, конечно. В основном — Барби и Кенов. Вот этот командир просто вылитый Кен, на вид холодный и бесчувственный, кукла и кукла. Ванька их проще, но живой.

А командир дяденька взрослый, лет сорок, наверное. И забот у него много, нас пригласил по обязанности, чувствуется. На меня взглянул мельком, а на бабулю чуть подольше, но совсем без интереса.

— Доброго дня, присаживайтесь, дамы.

Кабинет тоже безликий, вдоль стен стоят неглубокие диваны, темно-синие, материал незнакомый, похож на кожу в пупырышку, но на ощупь как клеенка, неприятный. У командира стол, с нашей стороны закрыт полностью, ног не видно. Стол очень длинный, на нем несколько экранов, развернутых к хозяину, и что на них — неизвестно. Но вряд ли мультики смотрит.

Стены кабинета уже привычно серые, на одной четыре одинаковых карт земли, материки наши любой школьник узнает. Под потолком плоские лампы. Больше в кабинете ничего нет. Холодно, чисто и пусто.

— Довожу до вашего сведения, что вы находитесь в гостях у наблюдателей. Мы отвечаем за безопасность миров, один из них ваша родина. Чтобы разобраться в сложившейся ситуации и определиться непосредственно с вашей занятостью, вам, Марья, закачали информацию. Первая лекция активируется через час, в десять ноль-ноль. Вторая лекция в двенадцать ноль-ноль. Далее по расписанию у вас обед, отдых от теории и вы приступаете к упражнениям, которые определят вашу спортивную подготовку и выносливость. Куратором назначен капитан Джон, спарринг-партнером — рядовой Ивэн. По мере усвоения материала активируются остальные лекции, каждая по часу. Предполагаем, что две в день вы в состоянии усвоить. Перед отбоем вас будет осматривать дежурный целитель. Отбой в двадцать два часа, в двадцать один тридцать вы обязаны находиться в своей комнате. Вопросы?

Первый вопрос задала бабуля:

— Мы правильно поняли, что вы оказали воздействие на мою внучку, не поставив предварительно в известность ни ее саму, ни меня, как единственную родственницу? Странно встречаете гостей.

— Во-первых, ваша внучка совершеннолетняя по вашим же законам. Во-вторых, согласившись на переход, она автоматически дала согласие на получение информации, без которой ей пришлось бы сложно. В-третьих, на базе присутствуют ее родственники: отец, дяди, дед, прадед и прапрадед. От них согласие получено при ее рождении. Вопросы?

— Марья, я не помню, чтобы у портала была памятка с разъяснениями. Ты не помнишь?

— Бабуля, да, они не правы, я не понимаю цели, но у меня другой вопрос. Что, мой отец здесь?

— Даже в этой комнате. И отец, и дядя.

— И кто это из вас?

Я с недоверием посмотрела на Джона, но ответил опять командир:

— Ваш дядя — это я, старший брат вашего отца. Отец перед вами, это Ивэн.

— Что?! Ивэн мой отец?!

— Да, разумеется. Отдыхайте, до свидания.

Мы с бабулей молча вышли, память у нас хорошая, дошли до комнаты, не оглядываясь, моя защитница остановилась и нависла над Джоном:

— Надеюсь, вы понимаете, что ваши подметки не заменяют нормальный обед! Всего доброго!

Я пропустила вперед бабулю и закрыла дверь перед носом Ивэна.

Меня трясло. Дикий мир. Тот свет все-таки.

— Марья, не говори пока, надо подумать. Здесь должна быть подслушка.

— Бабуль, и подглядка. Я чувствую.

— По идее — да. Ложись и жди эту лекцию, лучше закрой глаза, — не выдержав, добавила очень громко, — индюки надутые.

— Бабуля, Ванька этот — мой отец! Это как?!

— Ложись, — скомандовала бабуля, и добавила убежденно, — а моя дочь с таким не легла бы. Фигня все это!

Я растерянно смотрела в потолок.

Конечно, не мое дело, как у родителей сложились или не сложились отношения, но… Честно говоря, я никогда и не думала об отце по-настоящему.

У половины одноклассников отцов не было в наличии, хотя какие-то отношения с ними поддерживались. Соседка по парте бурчала по пятницам: «щас явится… воскресный папа…». Я никак к этим финтам судьбы не относилась, принимала как факт. Сложилось, не сложилось — какая разница, я давно поняла, что все живем отдельно. Как раз мне повезло, у меня есть бабуля.

И тут Ивэн. Ну, какой он отец?

Воскресный там папа или еще какой, всех отцов одноклассников отличал возраст — лет сорока пяти, и все-таки какая-то основательность, защита. Они строили свою жизнь, праведно или нет, но и детей не вычеркивали, хотя бы знакомы были.

А это что такое?! Что за случай свел мою мамашу с этим мальчишкой?

— Марья, успокойся, не пыхти. Разберемся потихоньку, тут не хирург нужен, а терапевт.

— Или психиатр.

— Может быть.

Штаб 2 круга

Дежурный, получив приказ, вызвал специалиста, владеющего языком той страны, откуда прибыли дамы.

Непонятные слова командир выписал и рассматривал:

«Подметка, подслушка, подглядка, надутый индюк, фигня».

Специалист сразу заявил:

— Все понятно, кроме одного слова.

Командир облегченно выдохнул.

— Вот смотрите, командир. Индюк, это птица… а вот зачем его надувать… поищу. Фигня — что-то неважное, легко преодолимое, очень близко к ругательному слову, но на молодежном сленге. Подслушка и подглядка — значит, дамы обнаружили камеры, фиксирующие их передвижения и разговоры. А вот с подметкой я в затруднении. И тоже приставка под… интересно… подметка, подслушка, подглядка… А в связи с чем они употребили это слово?

— Ваши подметки не заменят обед.

— Гм… а, вот и нашел. Половина подошвы. Так, а подошва — нижняя часть горы или обуви. Вот это сложно. Может быть, какой-то сакральный смысл… Но я наведу справки.

— Хорошо. Дежурный!

— Да, командир.

— Кто сегодня из магов на вахте?

— Джон, командир.

— Зови, или пусть свяжется.

Джон вышел на связь сразу:

— Слушаю, командир.

— Каким образом наши дамы могли обнаружить камеры слежения?

— Никаким, командир. Я сам их не вижу.

— Схемы мне на стол.