Мама из другого мира, или Замок в стиле хай-тек

Глава 16. Между двух огней

Я внимательно осмотрела место, где лежал ночной визитёр, заглянула за тюки с сеном. Не обнаружив мужчину, посмотрела на кружившее надо мной привидение.

– Януарий Второй, вы, случайно, не видели, куда делся великий Устин?

Призрак завис на месте, глаза его потухли, но тут же полыхнули ярко-алым. Я прищурилась.

– Говорите. Вижу, что вам что-то известно.

– Ревнос-с-с-сть, – прошипело сероватое облачко и гордо вылетело через окно.

– Что он имел в виду? – озадачилась я.

– Януарий ревнует тебя к Устину, – услышала я ленивый ответ кота. – Уверен, что теперь ты на привидение и не взглянешь. Ведь рядом такой потрясающий мужчина!

Я обернулась к Вальдемару и выгнула бровь:

– Где ты мужчину увидел? Ночью к нам на сеновал ворвался человек, больше похожий на бандита! Видел бы ты его! Злые глаза, лицо чёрное, волосы всклочены… Да его в кино бы взяли на роль злодея, и гримировать не надо! И имечко соответствующее. Устин! Великий и ужасный? Вы серьёзно?

– Моё имя вам кажется шуткой?

Голос прозвучал грозно, но я не спешила оборачиваться. Сначала глубоко вдохнула и медленно выпустила из лёгких воздух, чтобы усмирить клубящийся в груди гнев. Где-то рядом малышка, нехорошо устраивать ссору на глазах у дочери. Надо сохранять спокойствие, говорить ровно и негромко, чтобы не испугать ребёнка.

В конце концов, теперь я её мама. Процедила:

– Оно под стать вашему неряшливому виду.

Для начала стоит сказать этой кукушке мужского пола, что о детях принято заботиться, разнообразно кормить и оберегать от опасностей, а не бросать на магического гнуса и картошку фри. Как малышка не заболела, питаясь так столько времени, ума не приложу. О монстрах вообще старалась не думать. Но в том, что они существуют, сомнений не было.

Оглянувшись, я собиралась выпалить всё это блудному папаше, но слова застряли у меня в горле при виде высокого мужчины в простых холщовых брюках. Рубашки на нём не было, а обнажённый торс поражал рельефностью мышц. Устин промокал полотенцем чистые влажные волосы и смотрел на меня с усмешкой.

– Если верить вашей теории, то вас зовут… Маффин?

Я машинально опустила голову и отряхнула с платья прилипшую на огороде землю. Поймав ироничный взгляд мужчины, попыталась пригладить растрепавшиеся волосы. Да, выгляжу я тем ещё пугалом…

Щёки опалило жаром, но я снова выпрямилась и решительно посмотрела на мужчину.

– Моё имя София. Я – мама Аниты.

– Её мать звали Джейн, – помрачнел Устин. Закинув полотенце на плечо, он развернулся и вышел на улицу.

Я встрепенулась и поспешила следом.

– Что значит «звали»? Постойте! Анита ничего не рассказывала мне о родителях…

– Оно и видно, – покосившись на меня, хмыкнул он. – Судя по радушному приёму.

И дотронулся до места, где была шишка.

– Извините, – смутилась я и тряхнула волосами. – Вы испугали меня! Я думала, у малышки никого, а тут вы, да ещё такой страшный!

– Вы тоже не королева красоты, – отрезал он.

– Сколько в вас такта! – возмутилась я.

– Сколько и в вас, – парировал он и позвал дочь: – Анита, где шляпа?

– Вон там, пап! – отозвалась девочка и указала на крыльцо.

Я увидела в другой её руке цветы и громко напомнила:

– Нитка, ты помнишь, что фри – это плохо?

– Да, мам, – помахала она букетом.

– Мою дочь зовут Анита, – сухо поправил Устин.

– Я сейчас приготовлю лапшу, – проигнорировав его, пообещала я девочке. А потом обернулась и сурово прищурилась. – Только попробуйте снова сунуть ей эту гадость!

Он выгнул бровь и, усмехнувшись, молча направился прочь. Я же посмотрела ему в спину и, стараясь держать себя в руках, прошептала:

– Придётся сделать три порции.

Спустившись в подвал, взяла приготовленное с утра тесто. Раскатав его на плоском камне, нарезала лапшу. Когда вода в котле вскипела, аккуратно закинула светлые полоски. Добавила пряных трав и осторожно помешала.

Ожидала, что мужчина вернётся. Возможно, спросит, чем помочь… Не по уши же он отмороженный! Но Устин не почтил меня своим вниманием. Аниты тоже не было видно. Возможно, папа и дочь разговаривают. Я не хотела мешать воссоединению, ведь, что бы я ни думала о горе-родителе, он всё же папа. Но и отступать не собиралась. Я позабочусь о девочке!