Малютка Эдгар

2. Анна

Анна и предположить не могла, когда училась на историческом факультете, что несколько лет спустя будет заниматься любовью на старом кожаном диване в запаснике музея, среди полотен и предметов старины, внушавших ей благоговейный трепет. Но если твой законный муж – ночной сторож в том же музее, и дома вы встречаетесь только изредка, по выходным, которые у тебя и у него совпадают далеко не всегда, то, пожалуй, остается немного вариантов.

Она знала, что нарушает правила, и он знал, что нарушает правила, но любовь не замечает правил. Однажды, задержавшись допоздна из-за проливного дождя, она оказалась вначале в его объятиях, а затем и на диване. Они списали это на внезапный прилив страсти, но та первая ночь в музее запомнилась надолго. Спустя неделю все повторилось (теперь уже по другой причине), а через месяц вошло в привычку.

Вскоре она с некоторой настороженностью поняла, что полутемный запасник кажется им куда более уютным местом, чем спальня с белой мебелью и редко востребованной супружеской постелью. Она задумалась, можно ли считать это своеобразным извращением. Вряд ли. Разве только что-то витало в здешнем воздухе и они успели превратиться в двуногих музейных крыс. Рановато, если учесть, что ей недавно исполнилось двадцать семь, а ему не было и тридцати.

И не то чтобы ее потянуло на экстремальный секс – по правде говоря, в любви на музейных задворках не было ничего экстремального. Вероятность, что их застанут за этим делом, практически равнялась нулю. После закрытия наступала тишина, в подвальных помещениях – почти абсолютная. Изредка они слышали какие-то шорохи, доносившиеся то ли снизу, то ли из-за стен (может, этим выдавали свое присутствие настоящие крысы?). Музей располагался в очень старом доме, бывшей усадьбе некоего мецената, и просто обязан был для приличия иметь хотя бы одно штатное привидение, не говоря уже о парочке скелетов в замурованных пустотах или о комнате без окон и дверей, хранящей многовековую тайну.

Если серьезно, до Анны доходили слухи о чем-то в этом роде, но вызывали у нее только сдержанную улыбку. Кое-кто из персонала намекал, что в музее до сих пор не все чисто. От нечего делать она покопалась в газетных подшивках. Как водится, не было дыма без огня. Около полусотни лет назад бесследно исчез один из смотрителей. За последние три десятилетия несколько раз обнаруживалась пропажа полотен и ювелирных изделий, но дела о хищениях так и остались нераскрытыми.

Впрочем, за все то время, пока Анна работала в музее, ничего подобного не случалось. Глядя на своих сотрудников, средний возраст которых перевалил за шестьдесят, она забавы ради гадала, кто из этих милейших, интеллигентнейших и безобидных старичков мог хотя бы теоретически оказаться преступником. Иногда она обсуждала их шансы с ночным охранником. По мнению обоих, шансы были мизерными. Сами они – вдвоем и каждый по отдельности – куда больше подходили на эту роль.