Малые Врата

– Видел, конечно, бать, доброе оружие. – Ответил парень. Ещё чем мне топор глянулся, тем, что его метать удобно, пусть не так далеко, как копьё, но веже подальше ножа. Или если, допустим, порубить, что-то нужно, да хоть дров наколоть и то без него не как.

А так, оружие оно разное бывает и к каждому нужен навык и умение. К тому же в битве не красота, да дороговизна его исход решает, а надёжность. Потому и каждый ратник с первого дня обучения в крепости тренируется в строю стоять, да щитом и самым обычным копьём работать. Ведь без этих, первоначальных навыкав и воином не когда не стать. – Подвёл черту своим объяснениям Кузьма.

– Ладно, детвора, заболтал я с вами, – зевая поднялся кузнец с лавки. – Спать уже пора, вон звёзды уже как ярко светят. Вы на охоту-та завтрашнею всё собрали?

– Собрали, – в голос ответили парни.

– Ну, смотрите, дядька Василь вас с ночёвкой поведёт, ежили, что забудете, то винить будете только себя. Да посматривайте там друг за другом, ведь лес всё ж, дремучий, это вам не здесь за частоколом прогуливаться. – Напутствовал ребятам Кузьма, – А теперь по домам давайте. – Егор побежал до своего дома, а Мишка с отцом пошли к себе. И когда Егор с Мишкой уже безмятежно спали после тяжёлой работы, Кузьма не мог сомкнуть глаз, коря себя то, что весь вечер рассказывал парням о ратном оружии, бередя этим их сердца. Ведь Мишка после этого мог ещё пуще заболеть службой ратною, чего Кузьме совсем не хотелось.

ГЛАВА IV

Сны Мишке с Егором всю ночь снились только об оружии да об охоте, конечно. Бодрым и выспавшимся Мишка поднялся чуть свет, как и со вечера задумал. Потому как перед охотой ему нужно было снять со своих силков попавшихся туда зайцев и разрядить ловушки, чтоб пока он был в отлучке добыча, попавшая туда, не пропала. Наскоро перекусив, одевшись сразу по-походному, только не взяв сумы с припасами, парень оседлал Звёздочку и галопом поскакал проверять ловушки. В лесу ещё было сумрачно, лёгкий, утренний туман укрывал кусты и деревья, от того казалось, что те ещё спят. Но парень на туман никакого внимания не обращал, он торопился. Быстро пробежав от ловушки до ловушки, Мишка снял трёх зайцев, не настораживая силки, заново, а четвёртый, который был пустым, просто разредив. Но несмотря на спешку, молодой охотник всё же решил проверить, осталась ли та рыбина, что они оставили на берегу с Егором в последний раз на подкормку хищникам или те её сели. Подойдя к знакомому месту, где он уже дважды оставлял гостинцы волкам, Мишка увидел, что рыбы не было, как и в прошлый раз, а следы, всё такие же большие и глубоко вдавленные, в речной ил были, видны чётко. Теперь сомнений не было. Волки берут угощение от людей, не то, чтоб от людей, вернее от Мишки. Обрадованный этой новостью парень поскакал до дома. Там быстро выпотрошив и освежевав добычу, повесил её в тени кухни, после чего схватил с вечера приготовленную суму и побежал к дому дядьки Василя. Зайдя на кухню, Мишка увидел самого Дядьку Василя и Егора завтракающих. Василь с улыбкой сказал:

– Мы думали спишь ты ещё, будить тебя собирались, а ты готов уже.

– Да я пораньше проснулся, чтоб силки проверить, не то добыча пропадёт, жалко ведь будет. – Скромно проговорил Мишка. Василь похвалил паря.

– Молодец, не забываешь свои обязанности, каких бы дел у тебя не было. И зверю погибнуть за так в капкане не даёшь и о близких заботишься, думаешь, что им с утра поесть будет.

Теперь дядька Василь уже обратился к своему сыны.

– Бери пример со своего брата, Егор.– Миш, садись с нами завтракать, а то дорога дальняя ждёт нас и обед будет не скоро.

Плотно перекусив, охотники оседлали коней. И поскакали рысью, за малую речушку, за перелески, по направлению к большому холму. Мишка правел Звёздочкой, за спиной у него сидел Егор. Дядька Василь ехал на своём коне один.

Василь был рослым, статным мужиком, с тёмными волосами, не молодым, не старым, примерно, лет тридцати пяти от роду. Глаза его были глубоко посажены, нос напоминал клюв хищной птицы, так как был тоже немного изогнут и имел горбинку. Руки и шея Василя казалось целиком свиты из толстых, крепких вен и сухожилий, подчёркивая его удаль и выносливость.

Дядька Василь был бывалым ратником и когда находился на службе, предпочитал лёгкий доспех. Лёгкую плетёную из железных колец кольчугу, островерхий шлем, с козырьком и бармецей, прикрывающей плечи. По верх кольчуги Василь носил жилет из толстой, двухслойной кожи, такие же, по цвету кожаные штаны, и сапоги. В бою на дальней и средней дистанции он предпочитал лук, это было его основное оружие, лук у него был дорогим, мощным, перетянутый кожаными шнурами. Вблизи же Василь дрался, мечом и щитом. Меч у него был не простой, а хазарский изогнутый, лёгкий и быстрый. Шит небольшой круглый. И добрый нож средних размеров, выкованный в местной кузнице и подаренный ему его братом Кузьмой, то есть Мишкиным отцом. Ну, это Василь был так снаряжён, когда был на службе в крепости. А сейчас он был на отдыхе дома и одет он был, по проще да по удобней. На охоту из оружия Василь брал лук, но уже простой охотничий. Нож по меньше того, что Кузьма ему когда-то дарил. Не большой топорик на поясе и иногда брал рогатину. А одет он был в широкие штаны, да в лёгкую куртку, отороченную мехом дикой козы и шапкой из той же шкуры. Мишка и Егор в лес одевались примерно так же.

Конь у Василя был под стать ему. Высокий на ногах, поджарый, вороного окраса, с длинной, ухоженной гривой и таким же роскошным хвостом. Шерсть коня блестела и переливалась на солнце, а копыта у него были ровные и аккуратные словно выточенные из чёрного блестящего камня. Но характер у жеребца Василя был норовистым, чужого седока он к себе ни за что не подпускал. Звали этого жеребца Буяном. Звёздочка, на которой ехали Мишка с Егором, в отличии от Буяна была не такой красивой и высокой на ногах, но всё равно считалась довольно неплохой кобылой. Мишка и обе его сёстры любили Звёздочку. Они часто подкармливали её хлебом с солью. Лошадь отвечала детям тем же, она ласкала своими мягкими губами детские волосы или пыталась залезть им в карманы, прося угощения. С большими, зеленовато серыми, влажными всё понимающими глазами, с длинными загнутыми к верху лестницами, окаймляющими их, Звёздочка была какой-то по-человечески красивой, поразительно умной и гораздо добрее, чем Буян. Ни разу никто не слышал, чтоб она кого-нибудь укусила или лягнула. А мимо Буяна и пройти спокойно нельзя, по тому как или лягнёт, или укусит из-под тяжка. Он и Василя, и Егора не раз кусал. Такой уж характер был у этого жеребца, и был он таким с самого рождения, всё лягался да взбрыкивал. Зато в бою Василя он не когда не подводил. И тот нарадоваться не мог на своего боевого друга.

Ещё Василь в лес собой брал Дружка. Пса довольно сообразительного и очень уж азартного, особенно до охоты. Быстрый, ловкий со звонким голосом. Только прознав, что дядька Василь собирается в лес, Дружок начинал истерический лай от нетерпения, плюс к этому пёс носился по селению с невиданной скоростью, задирая других собак. Что характерно, Дружку никто не говорил, что хозяин собирается на охоту. Бывало даже так, Дядька Василь выходил по утру из дому ещё даже не думая об охоте, и Дружок вёл себя абсолютно спокойно. Но посмотрев на погоду, Василь решал съездить, к примеру, пострелять уток, и даже словом не успевал ни с кем об этом обмолвится, или зайти домой, чтобы начать собираться, как кабель неизвестно по каким признакам тут же догадывался обо всём, и в него моментально вселялся какой-то охотничий бес. Так что Егоркиному отцу никогда не удавалось уйти на охоту по-тихому, потому как об этом сразу сообщал всему селению его преданный пёс. Но только стоило Дружку со своим хозяином зайти в ближайший перелесок, так его беспокойное поведение сразу улетучивалось, и в место визжащей и лающей собаки появлялся совсем другой Дружок. Бесшумный, быстрый как молния, постоянно ищущий, вынюхивающий добычу. Чаше всего Дружка даже не было видно, он только подбегал едва тыкался хозяину в ноги и опять пропадал в лесной чаще, выискивая дичь.

Команды Василь своему псу давал как-то странно по-своему, скорей это были даже не команды, а язык общения. Стоило охотнику поднять руку в верх, как пёс тут же замирал и не двигался, вслушиваясь и внюхиваясь в пространство вокруг, пока хозяин снова не начнёт движение. Или бывает, что Дружка даже не видно по близости, но только Василь пробубнит что-то, еле слышное себе под нос и собака словно из-под земли вырастает на пути у хозяина. Так же Василь по поведению своего Дружка, по его едва слышному скулению или лаю, мог определить загнал ли он добычу на дерево, гонит ли он зверя на него, пустился ли Дружок в преследование, или уже ждёт хозяина рядом с умерщвлённым им трофеем. В общем, дядька Василь воспитал себе хорошего помощника. Ведь Василь считался не только надёжным ратником, добрым лучником, но и умелым охотникам и следопытом. И даже его жена в шутку обижалась на Василя, потому как ей казалась, что он больше любит своего коня и пса, чем её.

У Мишкиной семьи тоже были две собаки, Полакан и Найда. К охоте у этих собак таланта не было, они были больше сторожевыми. Хотя Полакан в то время, когда сам Кузьма служил ратникам, успел поучаствовать в нескольких схватках и дрался он тогда довольно эффективно, что подтверждали соратники Кузьмы. Об этом времени напоминал шрам от стрелы, оставшийся у Полакана на лопатке. Шерсть в том месте, куда ударила пса вражеская железка, стала со временем совсем седой, несмотря на то, что сам Полакан мастью был абсолютно чёрным. До сей пары Мишкин отец не позволял домашним вычёсывать пух с шеи и груди собаки из-за того, что Полакан любил подраться, а пух был его естественной защитой от клыков, не только от собачьих, ну, и волчих, если те подбирались близко к Малым Вратам. А с такой собакой как Полакан даже не каждый волк мог справится. Тем более, что пёс этот был довольно крупным и неплохо натаскан он на драку. В схватке он всегда хватал противника своей страшной хваткой либо за горло, либо за суставы, нанося глубокие раны острыми клыками. И ему было не важно с кем он дрался – с другой собакой, человеком, посмевшим угрожать семье хозяина, или с волками, страха у Полакана не было как такового. Даже когда пёс просто играл с детьми, он по привычке прикусывал их за локти и коленки, делал он это, конечно, очень бережно, не причиняя никакого вреда, кроме того, что мазался своей слюной.

На охоту Полакан совсем не просился, у него была другая задача – чутко охранять своих хозяев и их имущество. Если Полакан дома, то дома всё под присмотром, а дома Полакан был всегда. Другая собака, жившая на дворе у Мишки, это Найда, сука мелкой породы, она тоже числилась в сторожах, но кусаться не кусалась, а только оповещала всю округу о любой тревоге звонким, пронзительным лаем, который нельзя было не услышать, даже если захотеть это сделать.

Заехав в лес, Василь скомандовал парням натянуть тетивы на луки, чтоб быть готовыми, если вдруг какая-нибудь дичь внезапно появится на их пути. А сам прицепил Дружка на поводок, потому как не хотел, чтоб он выгнал на них добычу сразу, в самом начале охоты. А то ведь придётся стрелять, а после что, домой? Нет, сегодня Василь хотел показать окрестности дремучих лесов своим ученикам, чтоб парни хоть немного да научились ориентироваться в лесной чаще, поучить их выгонять добычу друг на друга, показать места удобные для засад, на зверей и, конечно, объяснить, как нужно ночевать в лесу прямо на земле ещё не прогретой летним солнцем. Ведь Дядька Василь сам был заядлым охотникам и хотел передать свои умения Егору с Мишкой. В селении издавна повелось, что молодые пацаны охотятся не далеко от дома. Учатся премудростям этой науки, набивают руку, так сказать. Ведь по близости и опасности меньше, и на помощь всегда можно позвать. А когда пацаны окрепнут да подрастут и ума наберутся, то тогда их уже и в лес отпускают в дремучий, но не одних, конечно, а с наставниками по старше. Ну, а после как они лес узнают тогда и сами идут мясо да пушнину добывать.

По лесной тропе охотники всё дальше и дальше продвигались по лесной чаще. Листва на деревах уже начала распускаться, а птицы гомонили на все лады радуясь уже совсем скорому приходу лета. Проехав немного, Василь достал стрелу с ярко красным оперением и выстрелил ей в одиноко стоящее дерево на склоне, с толстым стволом, примерно в полтора охвата. После чего он обратился парням.

– Видите мою стрелу?

– Конечно, видим. – Закивали молодые охотники. Яркое оперение чётко выделялось на коричневой коре дерева.

– Попадите в то же место, куда я попал или как можно ближе.

Мишка с Егором спешились, чтоб было удобнее стрелять, встали рядом и начали пускать стрелы одну за другой, стараясь попасть в цель. Но стрелы никак не хотели попадать даже в само дерево, по крайней мере у Мишки. Егор хотя бы в ствол пару раз стрелы свои воткнул.

– Стой. – Скомандовал Василь. – Мишка, дай мне свой лук.

Парень протянул ему своё оружие. Василь тщательно осмотрел лук парня, после снял с него тетиву, нарезал новую бороздку под неё, натянул тетиву заново, взял стрелу из колчана Мишки, прицелился и пустил её в то же дерево и попал точно в цель.

– Вот так-то лучше, – улыбнулся Василь, протягивая лук Мишки. – А, ну, попробуй ещё.

Мишка приметался, но снова промахнулся. Василь подошёл сзади к парню, и спокойным голосом сказал.

– Ну-ка, покажи, как ты целишься. – Мишка натянул тетиву и замер, не двигаясь, метясь в дерево.

– Подожди. – сказал Василь. – Лук не кистью держи, а всем плечом, тогда и локоть ровнее будет держатся. Кисть, которой тетиву держишь, расслабь. Только хват не отпускай. – Вот молодец, – подбодрил Василь Мишку. – Теперь целься, задерживай дыхание и стреляй.

Тетива коротко хлопнула, а стрела скользнула по краю дерева, немного срезав кору.

– Ну, вот другое дело, давай ещё, только не спеши. – Мишка стрельнул ещё пять раз и дважды попал в дерево. – Вот видишь уже по лучше, будешь тренироваться каждый день, и скоро стрельбу подтянешь. Охотнику без хорошей стрельбы никак нельзя.

Мишка с завистью посмотрел на своего дядьку.

– А ты как стреляешь? Ты ведь вроде и не метишься, и дыхание не задерживаешь, а стрелы точно кладёшь. – Василь опять усмехнулся.

– Я, Миша, столько стрел за свою жизнь выпустил, сколько, наверное, травинок растёт на этой поляне, если не больше. Поэтому даже не держа в своей руке лука, а просто смотря в даль, я уже по привычке целюсь. И когда стрелу из колчана вынимаю, я уже наперёд знаю, порожу я цель или нет. Даже когда зверь бежит либо птица летит, а моя стрела ещё с тетивой не распрощалась, у меня частенько холодок по спине, пробегает, и тогда я точно уверен, что стела моя цель поразит. Но у вас это ещё в будущем. Рано пока голову этим забивать. Как стрелы пойдёте собирать, посчитайте шагами расстояние, до дерева. После, дома точно на таком же мишень выставите и тренируйтесь.

Дядька Василь посерьёзнел.

– Да не, а бы как стрелять-то нужно, а точно, как я показывал, как будто каждая стрела, что ты в лук вкладываешь последняя у тебя осталась и не так, что два раза стрельнул и домой пошёл, а чтоб руки гудели. Вот тогда толк будет. Ну, ладно, собирайте стрелы и двигаем дальше, а то солнце уже высоко.

От поляны охотники начали подниматься по пологому подъёму на холм. По пути им попалась ещё одна поляна, побольше прежней, и была она часто изрыта норами. Парней заинтересовало множество нор. Василь заметил внимательные взгляды Егора с Мишкой. И не теряя времени на остановку, начал объяснять парням.

– Барсучьи норы – это, жир у зверей этих лечебный для лёгких, и шкура не плохая. Но сейчас их бить нет смысла, худые они больно, весна ведь и мясо после спячки у них землёй пахнет.

– А чего они все в одном мести живут? – Спросил Егор. Василь помолчал немного, видно думая, что ответить.

– Да, давно они это место обжили, почитай мне, как и вам сейчас лет тогда было, а поляна эта норами не меньше изрыта была. Видно вместе им жить проще. Так-то их из хищников сильно никто не трогает, кроме человека, конечно. Крепкие у них когти, да и зубы острые. А вот нору, одиноко стоящую, отбить могут, такие звери как волки, и лисы особенно. А в такое барсучье поселение и волк не полезет, ведь всё одно они ему житья тут не дадут, выгонят всем скопом. Ну, а если барсук один, то уступить серому хищнику жильё придётся.

– А лиса, неужели она сможет барсука одолеть? – Спросил уже Мишка.

– Да нет, в драке она, конечно, его не одолеет, она хитростью берёт, на то она и есть лиса. Дело в том, что барсук зверь очень чистоплотный и вокруг норы своей чистоту постоянно поддерживает, даже для отхожего места ямку на улицы копает и зарывает её, когда та наполнится. А лиса наоборот, к порядку нисколько не приучена. – Василь даже хохотнул. – Так вот, чего придумывает эта плутовка. Начинает лиса к норе, в которой барсук живёт, мусор всякий таскать, падаль, которая пахнет посильней, да и так гадит, да землю роет везде, где не попадя. Барсук по началу, конечно, продолжает и дальше убираться вокруг своего дома. Но если лиса не перестаёт строить козни барсуку, то он оставляет своё жильё, а себе роет новое, лисице же только того и нужно. Занимает она нору барсучью и уже в ней живёт как хозяйка. Если же все барсуки живут рядом, то лисе и близко не подойти к такому селению. Барсуки, они, вроде, как мы, люди, пришли предки наши, собрались вместе, построили селение, частоколом обнесли и теперь нам вместе ни зверь не какой не страшен, ни человек лихой.

В прежние годы, ведь вообще на месте нашего селения Малые Врата крепость стояла, старики так рассказывают. Раньше прадеды землю нашу берегли, теперь моему поколению пора пришла, а после и ваш черёд наступит за родину стоять. Так уж издревле повелось. А ещё волхвы говорят, что земля наша сильна духом пращуров, живших на ней раньше. И чем дальше род наш живёт на земле этой, тем сильней становится. Потому как пращуры берегут отроков свих и сила их не только в земле родной накапливается, но и в каждом из нас тоже.

Молча слушают парни дядьку Василя, уж больно нравятся им рассказы о делах, давно минувших. Представляют Мишка с Егором предков своих далёких в блестящей на солнце броне, на конях богатырских. И сейчас эти богатыри былинные не спят, а наблюдают, что вокруг происходит, и если времена настанут тяжёлые, то придёт эта рать на помощь потомкам своим и биться будет с ворогом лютым, плечом к плечу с богатырями ныне живущими. Так волхвы говорят, а они зря воздух колебать не станут.

За думами да за рассказами дядьки Василя, охотники не заметили, как поднялись на самый хребет холма. На вершине дул свежий ветерок, сдувая утренний туман со склонов, давая яркому склону обогреть вековой лес растущий на них. А туман тонкой полупрозрачной пеленой стекал к низинам, укрывая от взглядов путников лесные распадки.

– Смотрите внимательней, это вам пригодится. – Как наставник, дядька Василь обратился к молодёжи. – Позади нас вон далёко поляны безлесные, там, где-то наш дом. Найдёте дорогу от сюда?

– Найдём. – ответил Егор, Мишка в знак согласия с ним кивнул головой. Василь продолжал. Вот за этим самым холмом начинаются уже настоящие таёжные просторы. Тут заблудится уже проще простого, так что ориентиры запоминайте сразу. По грибы да по ягоду сюда уже не ходят, так что дороги спрашивать не у кого. А ходят сюда в трёх случаях, на охоту, это чаще всего потому, что зверя тут много, что пушного, что копытного, да и хищного не мало. Ещё идут в леса эти от людей хранится. Либо ловить тех, кто от людей хоронится. А больше тут делать нечего. Вперёд если смотреть, то леса бескрайние, никто не знает, где границы леса этого. Знаю только, что на пять дней пути отсюда племя людей живёт обособлено, охотятся они, да медведю хозяину леса покланяются. Не враждебные они, вроде, мы с ними иногда обмен на шкуры ведём. Но хоть и не злые они, но чужаков на своей земле не привечают. Если ранен будешь либо заболеешь в лесу, то могут и не помочь, и дорогу коль спросишь к селению ихнему, то неверную укажут. Так, что если встретите их, то сильно не доверяйте. А к силкам да ловушкам их вовсе не подходите и подранков тоже не трогайте. Не то врагов себе наживёте. У них тут законы свои, таёжные…

Справа, вон в верх по ручью, там, где солнце как раз вершины скал осветило. Там гряда горная идёт вперемешку с лесом, она тоже не весть где заканчивается. Мы туда зимой ходим за зверем пушным, во вторую половину зимы он почему-то туда уходит. Вдоль гор этих так-то хорошо, зимовья добрые построены, озёра есть и рыба там водится и вообще дичи много. Я тропу прокажу, что к зимовьям ведёт. Но быть там тоже начеку нужно, люди лихие, в местах тех часто попадаются. По грядам тем скальным руду железную часто добывают, поэтому пещер да шахт много, какие уже заброшены давно вот в них видно разбойники награбленное, то и хоронят, а после стерегут его до поры. Так, что места там богатые, но небезопасные. В лесу ведь вообще какой закон, кто кого первый увидел, а сам незамеченным остался, тот и победил. Понятно это?

Василь вопросительно посмотрел на своих учеников.

– Понятно. – пробурчали Егор с Мишкой. Не нравился парням такой закон леса, прячься, таись, увидь первым. Им хотелось, как в былинных песнях, встречать опасности лицом к лицу и побеждать, некого, не боясь и не скрываясь. Но ослушается наставления старших в ту пору, это был серьёзный проступок. Тогда говорили так – вырастишь, уйдёшь из семейного гнезда, тогда и поступай как знаешь, а пока будь добр делать, то что говорят те, кто тебя по опытнее.

Василь нахмурил брови и произнёс ещё отчётливей.

– Что сейчас, что скажу запомните накрепко. Видите, вниз по ручью, за излучиной туман густой стоит местами аж тёмный? И, вроде, как долина начинается. Так вот, не долина это не какая, а болото. И туда дорогу лучше вообще забудьте. Только в ясный день там можно пройти и то по краю самому, а в камыши даже не суйтесь. Ночью вообще и думать забудет там появляется. Туман этот не в ясный день, даже не в ветер сильный не развеивается, а по ночам, по лесу растекается и кричит кто-то в этом тумане будто помощи просит или наоборот рычит грозно. Не один охотник на болоте этом сгинул бесследно, на голос этот идя. Если, к примеру, зверя, ранил, а он как на зло к болоту подался и вечер уже близится. То уходи из лесу лучше сразу домой, а иначе беды не миновать.

Знал Мишка от Егорки, что отец его однажды с охоты под утро прискакал. На взмыленным Буяне, с иссечёнными в кровь лицом да руками, кустами и ветками, без единой стрелы в колчане, хоть и брал Василь их всегда с запасом, без топорика и без шапки. С измождённым и испуганным взглядом. А Василя испугать не так уж просто. Это тебе любой в ту пору в Малых Вратах сказал бы.

Ту ночь Мишка и сам помнил, как сейчас. Собаки выли и лаяли тогда до самого рассвета не переставая. Жителей селения подняли всех, как по тревоге. И до утра они стояли с луками да копями, опасаясь нападения из ночного мрака, освещая подножия частокола факелами.