Магия в душе. Отражение

Глава 1

Про справку Павел Анатольевич не шутил. Она требовалась для того, чтобы меня даже не на обучение — просто на полевую практику приняли! Поэтому мне до самого декабря пришлось отдыхать, восстанавливаться и осваиваться с новыми способностями. Но зато я теперь полностью владею всем, чем наградила меня демоническая мутация. Я могу почти моментально вызвать форму высшего демона. А могу использовать частичную трансформацию, преобразуя в нужные моменты разные части тела. Например, глаза, когда требуется усиленное магическое зрение. Конечно, лучше тренировать взгляд в человеческом облике. Но когда требуется быстро и лучше, чем ты умеешь, это отличный способ. А ещё мне не нужен бронежилет — стальную кожу я отключаю, только когда с девушкой развлекаюсь. В этом деле тоже, кстати, есть пара трюков с мутированным телом, но это уже оставлю вашей фантазии.

А ещё мы с Аланом придумали игру для совместных тренировок. Выровняли площадку десять на десять метров, расчертили на квадраты, тоже десять на десять, и назвали это ЖиС. Жизнь и смерть. Смысл игры в том, что поле делится пополам. Одна половина его, заросшая травой, а вторая половина безжизненная, моя. И в идеале нужно захватить всё поле. Для Алана, что логично — зарастить всё травой, а для меня — превратить всё в пустыню. Особых правил нет, главное — результат, и не выходить за границы захватываемого квадрата. Это тренирует концентрацию. Единственное, что пришлось добавить — это ограничения по времени и присуждение победы за больший процент захваченной территории. Потому что, как выяснилось уже в первую же игру, когда у кого-то из нас остаётся одна клетка, мы вкладываем в неё всю силу и волю, и получается патовая ситуация. Если захвативший всё поле снижает контроль над остальным полем, то у отступившего появляется шанс отыграться. А если этого не делать, то задавить последнюю клетку не хватает силы с концентрацией, и состязание превращается в осаду до первой усталости. А цель игры не в этом. Цель в том, чтобы развить внимание, скорость реакции и способность контролировать события на широкой площади.

— Белые начинают и никак не могут кончить. — прокомментировал вслух Алан наш очередной поединок, постепенно вновь заходящий в тупик.

На этот раз ничья заключалась в том, что мы захватили по половине поля, и ни у кого из нас не получалось вырвать преимущество. Атака лоб в лоб, которую я решил применить вначале, успешно была отражена. Я просто начал давить сразу по всей передней линии, ослабив контроль в тылу. Алан воспользовался этим и выбил несколько клеток из-под моего контроля, всколосив на них одуванчики. Я же не стал на них отвлекаться, а собрал все силы в таран. В результате чего удалось проделать широкую, в четыре клетки, мёртвую полосу до самого дальнего края поля. Алан же решил в этот раз использовать тактику рассеивания — я ощутил, как его животворящая сила ослабевает в некоторых клетках в разнобой, усиливаясь в других. Это, в принципе, подарок, но на нём нужно внимательно сосредоточиться. Одно дело, когда несколько клеток рядом друг с другом. И совсем другое — прореженный шахматный порядок. Тут концентрация нужна.

Но мне удалось. На всех клетках, откуда он отозвал свою жизнь, поселилась моя смерть. Трава мигом пожелтела, а через несколько секунд осыпалась прахом. Но я не стал задерживать в них свои силы. Потому что не люблю эту тактику, она даёт Алану шансы выиграть. Он собирает силы в нескольких своих ячейках, а потом выплескивает её вокруг. Тем самым приращивая к каждому своему квадратику восемь окружающих. Я, как ни пытался, аналогично поступить не могу. Мне нужна система. Мне нужен единый блок ячеек, из которых, как чума из очага, будет расползаться моя сила.

— Да вроде бы оба не негры. — ответил я своему оппоненту по поединку.

— Вот и я о чем говорю! — возмутился он. — Это наша самая главная проблема. Расизм.

— Ты на печке перегрелся? — я отпустил контроль с краев поля, сосредотачиваясь на средней полосе. — Какой расизм? Мы в одном доме, русский с кавказцем, живём.

— Вот такой хреновый у нас расизм. — вздохнул рыжик и высвободил накопленную в захваченных квадратах энергию, создавая на поле зелёные плюсики, постепенно переходящие в расширенные квадратики.

Однако, это ему не помогло — я сосредоточил своё внимание на захваченной средней полосе и принялся её расширять. И меньше, чем через минуту я выдавил Алана к боковым краям поля, а затем загнал его в углы, оставив ему по четыре угловых квадратика. А затем на телефоне сработал таймер, известив нас о том, что десятиминутная партия подошла к концу.

— Завтра с тебя реванш. — требовательно заявил рыжий, откачивая из игрового поля излишки энергии.

— Не, нифига. — покачал я головой, проделывая то же самое со своей силой, что и мой сосед. — Меня завтра ни в долине, ни в городе не будет.

— Чё, прям ни в одном городе не будет? — удивился Алан.

— Именно так. — кивнул я в ответ. — Будем одного шамана-самоучку спасать от самотыка.

— А этим разве не проктологи занимаются? — удивился рыжий.

— Это когда буквально. — усмехнулся я. — А тут чудак один методом тыка сам себе проблем насоздавал. Начитался интернета, купил типа шаманский бубен на авито. И так получилось, что способностей у него хватило, чтоб в астрал попасть. И там какому-то другому шаману нагадил случайно. Тот на него наслал кого-то в отместку. Вот, теперь надо помогать, операция на завтра назначена.

— Ого. И что, кого он там наслал? Или секретная информация?

— Ну не секретная, вроде… — я потер шею своим привычным движением. — Но мне капитанша просто деталей не говорила. Ну а так, если подумать, кого там шаман может наслать на другого шамана? Духи наверняка. Не тупилак же.

— А вдруг?

— Да ну. Где Ханты-Мансийск, и где Эскимосск? Или как там у эскимосов город называется?

— Усть-Аляскинск?

— Ну вот. А наши шаманы обычно духов подсылают. Те либо через астрал силы забирают, либо в зверей вселяются и пытаются загрызть жертву. А этот городской. В кого в городе вселяться? В соседских хомячков с канарейками?

— В кролика! Это будет очень унизительная смерть! — выдал Алан и сам же рассмеялся. — Ну а так, собаки ж есть. Даже мопс, если одержимый, страшная штука. Так, стоп. А чего это ты говоришь, что в городе не будешь, если сам говоришь про город?

— Да там в стойбище какое-то ехать надо, к настоящему шаману. — я махнул рукой, после чего проверил, что всю свою смертоносную энергию удалил из земли, и направился к дому. — Там шаманка какая-то, вот она эту всю историю вообще заметила и сообщила, куда надо. Короче, вернусь — расскажу. Сам нифига не знаю, мне самому чисто по верхам сказали, чтоб оделся тепло.

— Ты?

— Ну.

— Тепло оделся?

— Ага.

— Она вообще твоё досье читала?

— Как видишь.

А, я ж ещё не сказал. Капитан Елена Валерьевна Уварова — это человек из Новосибирского подразделения отдела магического контроля ФСБ. Оперативница. Человек, на которого уронили тяжесть моей стажировки. Вообще, в магическом отделе многое не как у нормальных людей, и немало в этом логичного. Так, тут стажировку проводят перед поступлением в академию ФСБ. Чтобы стажёр мог понять, подходит ему эта работа, или нет. Делают это для того, чтобы не тратить ресурсы и человекоместа в образовательном учреждении. И знаете, это даже как-то правильно. Делали бы так в других специальностях, и не было бы в стране тех, кто разочаровался в профессии и ушёл в продавцы с грузчиками. Да, студентов стало бы меньше. Ну так и учили бы их лучше тогда.

Лене двадцать три года. Она окончила академию в этом году и была направлена на службу примерно по месту жительства. Она просто из Омска. А отвечает за этот город именно Новосибирский филиал. Как и за весь Сибирский федеральный округ. По той же самой причине, из-за которой очень-очень сильно оказались прорежены ряды магических спецслужб, в отделе почти не было народа. Несколько желторотых юнцов, однокурсников Елены Валерьевны, да три калеки старого состава. Полковник Марковцев, командующий этим практически детским садом, калекой оказался в прямом смысле. Ноги по колено нет, и даже отрастить нельзя — травма магическая, регенерация не работает. Ушёл бы на пенсию по инвалидности, да работать некому. Так что приходится просто на дорогом бионическом протезе хромать по долгу службы.

Сам отдел больше похож на обычное отделение полиции. Не знаю, как там в смежных отделах, не был, а вот у ментов приходилось, спасибо окружению. Так что есть с чем сравнить. Так вот, тут даже обезьянник есть, только просторнее и светлее обычного. Вообще, на площади министерство не поскупилось, и на оснащение. Есть свой небольшой морг, технический отдел, лаборатории, склады, даже тир. Нет сотрудников. Само же здание расположено на отшибе и со стороны похоже на какой-нибудь полузаброшенный завод. Всё потому, что тут могут содержаться особо опасные маги до отправки в места дальнейшего пребывания. А где содержится кто-то опасный, оттуда он и сбежать может. Логично? Мне кажется, что да. Так что точно не в центре города такой отдел ставить.

Вчера закончили оформлять мои документы, и мне даже выдали корочки. Волшебное удостоверение, в котором простой обыватель увидит, что я — младший лейтенант и младший оперуполномоченный из отдела разведки. Свои же, обладающие магическим взглядом, увидят, что я рядовой, что и обозначает стажёра. Обязанностей у меня своих нет. Есть поручения офицера, к которому я прикреплён. Собственно, кроме Лены, мною больше никто командовать не может, кроме полковника. Да и то он может только отменить её указания. Чтобы отдать мне какое-то поручение, он должен на себя кураторство переоформить. Это всё — чтобы злоупотребление исключить. Как что будет на самом деле — узнаем позже. А пока — у меня сегодня первый день. Но Елена Валерьевна перенесла день на вечер. Так что щас у Иваныча пирожками затарюсь, пару термосов чая в пространственный рюкзак закину, и пойду узнавать подробности службы.

— Рядовой Большаков для прохождения стажировки прибыл. — постучавшись, я вошёл в кабинет, где должна была находиться моя начальница, но её там не оказалось.

Вообще, никакой официоз от меня не требовался. Пусть я и с документом, и даже с каким-никаким окладом, потому что всё официально. Но ни с уставом, ни с чем-то подобным меня не знакомили, и не требовали, как с осведомлённого. И даже сама Лена просила называть её просто Леной и на ты, если мы не в кабинете полковника. И если я даже при появлении генерала не встану, мне будет простительно, хотя галочку в уме поставят, где надо. Да и знаком я с генералом, как вы уже знаете.

Короче, я просто уселся на свободный стул и написал капитанше в ватсапе, что жду в кабинете. Она ответила, что ок, и чтобы я там же и ждал. Явилась она минут через десять, немного заполошенная. В ярком оранжевом пуховике с меховым капюшоном, синтепоновых объёмных штанах, обутая в дутыши.

— Ты точно понял, куда мы отправляемся? — не скрывая недовольства ни в голосе, ни в мимике, спросила она, оглядев мой прикид. — С географией как?

— Отлично всё с географией, за троих учил. — огрызнулся я в ответ. — Тебе ж должны были сказать, что я закалённый?

— Ну… Ладно, смотри, дело твоё. — стушевалась она. — Околеешь, с меня просто рапорт спросят.

Одет я и в самом деле был немного не по погоде. Легкая осенняя кожаная куртка, джинсы, кроссы и таксистская кепка. Просто чтоб не заморачиваться с постоянным контролем внешности. А так и мне не жарко, и вопросов в городе не особо буду вызывать. Ну подумаешь, очередной водила, который целыми днями в теплой машине, из тачки выскочил на минуту. Даже в лесу при особо удачном стечении обстоятельств можно таких увидеть. Да, в декабре в Сибири. А что? Жизнь весьма непредсказуемая штука. Вон, скоро в тундре кто-то меня увидит.

— Посмотрим, кому ещё этот рапорт писать придётся. — ухмыльнулся я в ответ и поднялся, подхватывая рюкзак. — Что, уже идём, или что? Я правильно понял, мы минимум на сутки, и отсюда сразу в заполярье?

— Да, всё так. Если всё пройдёт по плану, завтра к этому же часу мы вернёмся. — кивнула она в ответ. — Оформят, как командировку, по часам, как три дня стажировки. Так что потом два выходных, потом суббота с воскресеньем. Короче, мини-отпуск.

— Угу. Если на ЧП не дёрнут.

— Ну, ЧП на то и ЧП, чтоб на него даже с больничного людей доставали.

— Главное, чтоб не с могилы.

— Ха. Ну это уже не ЧП, а ЧПец, причём полный должен быть. Но не удивлюсь… Ладно, идём, ещё шамана этого инструктировать. — Лена Валерьевна вышла из кабинета и махнула рукой, маня меня за собой.

— А чё, он тут? Я думал… А хотя, кому я вру? Я вообще о нём не думал.

— А вот это зря, стажёр. Думать в нашем деле нужно постоянно и о десяти вещах одновременно.

— Да на тебе их столько нет. — я усмехнулся.

— Чего? — Лена резко остановилась и столь же резко развернулась на каблуках в мою сторону, подозрительно оскорблённо прищуриваясь.

— Ну, в смысле, если бы на тебя десять дел расследовать повесили, ты б так легко в командировку с мини-отпуском не отправилась бы. — я аж слегка растерялся от такого резкого напора. — Значит, одно дело на тебе, шамана этого. Так что там столько вещей то и нет…

— Ну смотри мне, рядовой Большаков. — всё также пристально щурясь, процедила она сквозь зубы и, развернувшись, продолжила свой путь. — Будут какие-то намёки на другие вещи, я тебе твою главную вещь-то быстро отрежу.

— Угу. Болгарку не забудь. Слушай, так чего там за цель такая, с которой разобраться надо? Одержимый волк? Песец? Лемминг? Что там еще в тундре… Олень?

— Да если бы. — отмахнулась она и, вздохнув, свернула на лестницу, ведущую куда-то на цокольный этаж. — С духами Нены сама бы справилась.

— А что тогда? Мамонта разморозили?

— Про тупилака что-нибудь слышал?

— К нам сегодня заходил некропедозоофил. — начал я цитировать старый чернушный стишок. — Мёртвых маленьких зверушек он с собою приносил. А был бы он шаманом, то и тупилака бы сделал. Это ж как надо было накосячить, чтоб такую тварь на себя навлечь, да ещё и случайно⁈

— Ну вот и спроси у него. — пока разговаривали, мы очутились на этаже со множеством железных дверей с зарешеченными окнами, и остановились возле одного из них. Лена гулко постучала по двери ногой и спокойно её открыла. Дверь была не заперта.

— Гостиниц у нас нет. — видя мой удивлённый взгляд, пояснила молодая капитанша. — Пришлось поместить его в изолятор, чтоб тупилак его не почуял.

— Что за тупилак? — из камеры раздался слегка дрожащий мужской голос.

Принадлежал он щуплому мужику лет тридцати на вид. Столько я бы дал ему, если бы не полностью седая голова. Одет он был тоже тепло, хоть и не также, как Лена.

— Ну, что за тупилак? — капитан переадресовала вопрос мне.

— Если коротко и просто, то монстр Франкенштейна, собранный из запчастей разных зверей, которого оживили душой человеческого ребёнка и ритуальным сексом. — напрягая память, выдал я, что запомнил. Запоминать, в общем-то, было и нечего. — Известно о них мало, потому что делают их только эскимосы, да и то не все, а лишь особо упоротые шаманы. Рецепт всегда импровизационный и зависит от того, что есть в наличии и от силы колдуна. На поиски жертвы тупилака обычно отправляют, скинув в море, или в реку. Потому что плавать всегда быстрее, чем бегать. Но крылатая крокозябра может и по воздуху перемещаться. Но только зимой, потому что полярная ночь. Всё-таки тёмная нежить, солнце не любит.

— А сейчас как-раз зима. — закончила мою мысль Елена Валерьевна.

— Матерь Божья, иже еси на Отче наш… — мужик весь затрясся и начал креститься, слегка заикаясь и выдавая непонятно что вместо молитвы.

— А это вы уже поздно. — прервала его капитан. — Идём, Александр Викторович. Кость, ты хотел узнать, чем он на себя такой гнев накликал? Ну вот, спрашивай.

Я перевёл вопросительный взгляд на мужика. И тот принялся сбивчиво рассказывать. Мол, знать не знал, просто, как в интернете писали, искал себе сильного духа. Нашёл. Принялся ему жертвы приносить и всячески задабривать, дабы подружиться. Подружился, успешно. Оказалось, что дух этот другим шаманом был прикормлен. Вот, тот обиделся и послал по его душу сначала злых духов. После этого Александр Викторович поседел и перестал соваться в астрал. А потом и вот эта история с тупилаком приключилась. Тут уже шаманка Нены его вычислила и нашей конторе слила с потрохами. И видно было даже без магии, что он ни капли не врёт. Просто наивный мужичок, из любопытства решил приобщиться к великому и таинственному.

Тем временем, пока он это рассказывал, мы поднялись наверх и вышли во внутренний двор. Там нас поджидал большой снегоход, на котором мы сможем уместиться все втроём. Стоял он в гараже, а рядом крутился какой-то мужик лет сорока.

— Это Павел Сергеевич. — представила мне мужика Лена. — Павел Сергеевич, это Константин Владимирович, стажёр.

— Просто Костя. — протянул я руку.

— Тогда просто Сергеич. — вытерев руку ветошью, ответил он на рукопожатие.

— Элементарный двигатель? — осмотрев снегоход магическим зрением, я увидел духов огня в механизме, заменяющем транспорту мотор.

— Десять саламандр! — гордо ответил техник.

— Это ж пятьсот лошадей! — удивился я. — Ты движок с вертолёта, что ли, снял?

— Ну, вообще — да. — Сергеич довольно оскалился. — Там вертолёт был в хлам, а движок уцелел, а тут снегоход без мотора. Ну а чего добру пропадать?

— И сколько кэмэчэ из него так выжать можно? Пятьсот?

— Да и шестьсот выдаст, если поднажать. — это уже ответил Лена, с довольным лицом устраиваясь за рулём. — Но поедем не больше трёхсот. Если быстрее гнать, из лесного коридора может выкинуть. А что может быть лучше, чем морозным декабрьским вечерком на такой скорости вписаться в вековую ёлку?

— Только если эту ёлку на новый год нарядили. — согласился я с ней.

— Не передумал? Точно в таком виде решил ехать? — в последний раз уточнила Лена.

— Да, пожалуй, ты права. — кивнул я ей в ответ и снял кепку. — На такой скорости точно сдует, никакими ушами не удержишь.