Магистр! Вы, кажется, влюбились

Глава 10

Библиотеку я старалась не покидать без острой необходимости. До столовой добиралась короткими перебежками и в одиночестве – Малика тоже предпочитала лишний раз не высовываться.

Потому что где-то там, шурша тканью дорогих юбок, по академии бродила вышедшая на охоту леди Гэдехар. Мои подозрения оправдались, она взялась за студенток.

И самое страшное заключалось в том, что студентки быстро узнали, с какой целью к ним приглядывается незнакомая мрачная леди, неуловимо похожая на их ректора.

Коридоры были переполнены. От напитавших воздух цветочных духов слезились глаза, а от подозрительных и угрожающих взглядов чесалось между лопаток.

Как в такой атмосфере непрекращающегося сражения выживает магистр, я не знала. И знать не хотела.

Несколько дней я провела в безопасном неведении, которое было нарушено бесцеремонно и очень обидно. Одним хмурым осенним утром, когда традиционный утренний чай был уже выпит, а до обеда оставалось еще несколько часов, в библиотеку ворвался магистр Гэдехар. А за ним вплыла внушительная стопка бумаг и какие-то папки. Последней ползла змея.

– Доброе… утро, – пробормотала я, проводив взглядом магистра.

Мы с Анушем как раз разбирали возвращенные нерадивыми студентами книги и стояли около стола, а магистр прошел мимо.

Покосился на меня, кивнул и отправился дальше, туда, где за двумя стеллажами скрывался своеобразный читальный зал.

Змея дружелюбно, но совершенно непонятно что-то мне прошипела и поспешила за хозяином.

Мы с привиденчиком переглянулись.

– Он же не собирается здесь работать? – шепотом ужаснулась я. Ведь только решила, что после того, как с книгами разберусь, еще чаю попью. У меня как раз сдобные булочки остались, которые я утром по пути на работу купила. Просто аромат в кондитерской стоял одуряющий, и я взяла сразу много. Не рассчитала. Малика ко мне в последнее время ни на чай не приходила, ни просто так не заглядывала, и виделись-то мы с ней лишь в столовой во время обеденного перерыва – леди Гэдехар там не появлялась, так как не считала приемлемым питаться той едой, которую нам подавали. А Ануш в принципе к еде был равнодушен… да и есть не мог.

А теперь, если ректор будет сидеть в библиотеке, это же я, получается, со своего поста и отлучиться не смогу. И никакого мне чаю, и никакой булочки…

– Не позволю! – прошипел Ануш и полетел разбираться.

Распределяя книги по стопкам, я не слышала, о чем они там спорят, но порой до меня доносился неясный гул голосов. Один раз – возмущенное шипение.

Последние книги я раскидывала в спешке. Ужасно хотелось посмотреть, что там у них творится, но нельзя было оставлять незаконченную работу, Ануш за такое из меня душу вытряхнет… и будем мы тогда вместе по академии летать.

Когда со всем разобралась и побежала смотреть, что интересного происходит в читальном зале, ругался уже один Ануш. Даже не ругался, ворчал. Нудно и монотонно.

И закончил свое выступление он решительным:

– И я не потерплю твоего присутствия в моей библиотеке!

Магистр кашлянул:

– Видимо, ты забыл, что вся эта академия принадлежит мне.

Привиденчик не был бы собой, если бы подобные мелочи могли его смутить. И он не смутился, только больше разозлился:

– Вся академия – возможно, но библиотека моя!

– Надеюсь, ты сообщил об этом госпоже библиотекарю? – поинтересовался Гэдехар, не утруждаясь скрыть иронию в голосе. И кивнул в мою сторону.

Ануш все свое внимание уделял ректору и мое появление заметил не сразу, а когда заметил, первым, что сказал, было требовательное:

– С книгами разобралась?

И я бы непременно отчиталась, но магистр помешал:

– Ануш, ты забываешься. Она библиотекарь, ты заключенная душа. Это ты у нее в подчинении.

Привиденчика всего перекосило, и он уставился на меня в непонятном ожидании, словно хотел, чтобы я слова магистра опровергла. А я их охотно подтвердила:

– Библиотекарь я, да.

Это было полное и безоговорочное поражение. Анушу просто нечего было на это сказать, и он гордо уплыл прочь, мстительно пролетев меня насквозь. Я поежилась от пробравшего до костей озноба, на мгновение зажмурилась и задержала дыхание, чтобы не ощущать сырой запах смерти, что принесла с собой его близость.

А когда осмелилась открыть глаза и вздохнуть, наткнулась на неодобрительный взгляд ректора.

– Не позволяй ему так себя вести.

Я неопределенно пожала плечами. Хорошо ему говорить, а как мне не позволять, если меня с детства приучали подчиняться мужчине? И даже несмотря на все мое вопиющее неуважение к нашим традициям, я очень часто бессознательно им следовала.

Это же все равно, что я бы сейчас потребовала у магистра не позволять его матери так себя вести. Не игнорировать его желания и не навязывать свои… звучит хорошо и правильно, но трудновыполнимо.

Но свое мнение на всякий случай я оставила при себе. Так безопаснее.

– Не буду вам мешать, – сказала я и ушла.

И все время до обеда, а потом еще немного на самом обеде просидела за конторкой выдачи, с тоской вспоминая о булочках.

Ректор про обед, казалось, даже не вспомнил или просто решил его проигнорировать, а я сдалась и сбежала в столовую, где меня уже ждала Малика.

Она сидела за столом у окна, в дальней части помещения, где небольшим возвышением отделялась от остальной столовой секция преподавателей. Заметив меня, Малика в нетерпении замахала рукой и ерзала на своем месте все время, что я выбирала себе обед и шла к столу.

А когда я оказалась рядом с ней, но не успела еще даже сесть, самообладание покинуло травницу и она трагическим шепотом сообщила:

– Леди Гэдехар сегодня притащила в академию какую-то… леди!

– И? – не поняла я.

– И они ищут магистра. А он пропал.

Я хмыкнула, пряча улыбку в чашке крепкого чая. Если еду в академической столовой можно было назвать вкусной, то вот с чаем у них все было очень плохо, но я не сдавалась и день ото дня брала себе чашку чая, утешая себя тем, что кофе тут был вовсе кошмарный.

– Очередная претендентка на место жены ректора?

– Последняя, – убежденно рубанула Малика.

Я с сомнением посмотрела на травницу, поражаясь ее непоколебимой вере в сказанное.

– Ты еще эту леди не видела, – обиделась на мое недоверие она. – И не просто так же магистр сбежал. Значит, чувствует, что не сможет устоять.

На одно короткое мгновение мне даже захотелось увидеть ту леди, но потом я вспомнила, что с ней в комплекте идет еще и матушка ректора, и желание вмиг усохло. Пусть даже я была в полной безопасности, благодаря моему мифическому замужеству, да и вряд ли бы леди Гэдехар повторно решила мною заинтересоваться, особенно если учесть, что у нее теперь есть достойная претендентка на место невестки.

Но магистр ведь действительно сбежал, и не куда-нибудь, а в библиотеку… Сердце кольнуло нехорошее предчувствие.

– А откуда ты знаешь, что магистра ищут? – медленно спросила я.

– Ну так они ко мне с полчаса назад заглядывали. Обыскивали.

– Что, лично?!

Малика пожала плечами. Ее уже ничто не удивляло.

– Леди Гэдехар очень ответственно относится к вопросу женитьбы своего сына.

И я представила, как две великолепные леди врываются в библиотеку и под возмущенные стенания Ануша ее осматривают… и находят ректора.

– Мне надо бежать! – выпалила я, вскочила со своего места и бросилась на выход, но потом вспомнила кое-что крайне важное и вернулась к Малике: – Знаешь, какие корпуса они уже осмотрели?

– Ну так… все южное крыло, – растерянно ответила она.

– Спасибо!

И я убежала, спеша в библиотеку, чтобы рассказать магистру о последних новостях и местах, где уже совсем безопасно.

Едва успела.

Уже у дверей библиотеки я заметила, как из-за поворота выходят две леди.

Знакомая мне хищница в компании девушки невероятной красоты. Никогда еще мне не доводилось встречать кого-то настолько яркого. Да рядом с этой красотой блекло все!

Темно-рыжие, почти красные, волосы, собранные в высокую прическу, горели на солнце, и сама леди будто вся светилась.

На мгновение я залюбовалась…

Но быстро опомнилась и нырнула в библиотеку.

Встретил меня Ануш, удивленный моим поспешным возвращением и взволнованным видом.

– Рэйна, что-то случилось?

– Еще нет, но уже почти, – честно ответила я.

Пробежала до стеллажей и ворвалась в покой ректора со сдавленным воплем:

– Враги на подходе! Вам надо спасаться!

Магистр опешил.

– Что?

– Ваша матушка сейчас будет здесь. – Я подлетела к нему и, уверенная, что творю добро, схватила за руку. Сейчас для меня самым главным было спрятать магистра.

Чтобы его не поймали и не окольцевали против его воли и я не чувствовала бы потом себя виноватой.

Гэдехар уставился на мои пальцы, крепко вцепившиеся в его запястье, потом поднял взгляд на меня.

– Госпожа Шад…

– Хотите встретиться со своей матерью и будущей женой? – прямо спросила я.

– Не горю желанием.

– Тогда делайте, что я велю! – Меня приводила в отчаяние его невозмутимость.

Магистр приподнял брови, с интересом глядя на меня. Губы его едва заметно подрагивали от сдерживаемой улыбки, вызывая во мне неясное раздражение и желание бросить его здесь на произвол судьбы. Он совершенно точно не осознавал надвигающейся катастрофы.

А я ее видела. И рыжие до красноты волосы, и светлую, будто светящуюся кожу, и изумрудно-зеленое, удивительно ей идущее платье… С такой красотой без подготовки встречаться нельзя.

Можно с ума сойти от восторга.

– И что же вы велите мне делать? – поинтересовался магистр после секундной заминки, показавшейся мне вечностью.

– Идти за мной.

Он уже не имел возможности покинуть библиотеку, но мог спрятаться.

Либо среди стеллажей, что казалось мне не очень хорошей идеей, так как если леди в своих поисках разделятся, то вполне смогут поймать его в клещи. Либо в каморке, которую несведущий человек не заметит.

Разумеется, я выбрала каморку.

Гэдехар не сопротивлялся. Шел, куда я вела, и сдерживал улыбку, а когда оказался в безопасном месте, с интересом осмотрелся и отказался прятаться в одиночестве.

Просто преградил мне путь, когда я попыталась выйти, и закрыл дверь.

– Вы что?

– Составьте мне компанию, госпожа Шад. В этот волнительный момент оставить меня одного будет преступлением.

И по глазам магистра было видно, что он ничуть не обеспокоен, он веселится. А я уже начинала чувствовать себя глупо.

– Кто-то должен встретить вашу маму…

– Ануш встретит. Поверьте, мама не сможет долго терпеть его присутствие.

Звучало правдоподобно, только…

– А если он вас сдаст?

– За кого ты меня принимаешь? – раздалось негодующее, и из стены показалась голова привиденчика. – Я хочу, чтобы он страдал, но не настолько!

И уже магистру, с неким подобием сочувствия, Ануш сообщил:

– Твоя мать привела Вилору.

И по тому, как переменился в лице Гэдехар, я сразу поняла, что он знаком с той красотой. На всякий случай спросила:

– Хотите к ней выйти?

Ответил ректор с заминкой:

– Нет.

Ануш чуть повернул голову, к чему-то прислушиваясь.

– Они здесь. Сидите тихо, я все сделаю.

И привиденчик исчез.

Я растерянно огляделась. Вспомнила о том, что так и не пообедала, и не я одна, к слову.

И вздохнула:

– Давайте я хоть чаем вас напою.

– Не откажусь.

Но с места мы не сдвинулись. Сложно было заставить себя отойти и не прислушиваться, когда с той стороны, приглушенный дверью, раздался властный голос леди Гэдехар.

Разобрать слова не получалось, только примерно представлять, кто говорит.

Сначала долго – мать ректора, потом несколько слов бросил Ануш. Леди попыталась возмутиться, голос ее возвысился и окреп – и резко оборвался.

И зазвенел хрустальный колокольчик. Преграда искажала звук, но даже так голос таинственной Вилоры был столь же прекрасен, как и она сама.

Сзади меня магистр втянул воздух сквозь сжатые зубы, и я только сейчас осознала, что он тоже прислушивается к голосам за дверью.

– Слышите что-нибудь?

Магистр отрицательно качнул головой и подался ближе, почти впечатав меня в дверь.

Я затрепыхалась, опасаясь, что меня сейчас банально раздавят, но непоправимого не произошло – убедившись, что услышать разговор никак не представляется возможным, магистр отступил. И теперь просто нависал сверху, очень меня этим нервируя.

Рядом с Даяном я чувствовала себя умиротворенно, он многое обо мне знал, не осуждал и помогал, ничего не требуя в ответ. Сержант был замечательным.

О магистре того же сказать я не могла. Один только его вид пробуждал беспокойство. Я не чувствовала себя в безопасности и постоянно находилась в напряжении рядом с ним.

Радовало только то, что виделись мы совсем редко.

Раньше.

А теперь оказались в тесной комнатке, наедине.

Я отчетливо ощущала запах его одеколона, терпкий и не предвещающий ничего хорошего. Тяжелый, но достаточно приятный.

И чувствовала себя ни в чем не уверенной.

– Она очень красивая, – призналась я, когда в очередной раз в неразборчивом гуле звякнул хрустальным колокольчиком голос ослепительной леди.

Кого я имею в виду, Гэдехар понял сразу.

– И знает об этом. – Он отошел к столу, занял стул, на котором всего несколько дней назад вот так же сидел сержант, и выжидающе посмотрел на меня. – Если не ошибаюсь, госпожа Шад, вы обещали мне чай.

И я засуетилась. Пока вода закипала в чайнике, выставила на стол тарелку с булочками и едва сдержала улыбку, когда магистр заинтересованно потянул носом воздух, вдыхая одуряюще вкусный запах сдобы. Пододвинула тарелку ближе к ректору, мне не жалко, а он явно голодный.

Чай делала, периодически поглядывая на дверь. Я уже знала, что в просторном и полном запоздалого эха библиотечном зале никогда не слышно, что творится в маленькой каморке, но все равно боялась, что дверь вот-вот откроется и на пороге покажется леди Гэдехар во всем своем устрашающем величии.

Но время шло, а нас так никто и не спешил находить. Когда чай был готов, сквозь дверь просочился Ануш.

На лице его светилась запредельно счастливая улыбка. Я и не подозревала, что он умеет ТАК улыбаться… не представляла даже, что он в принципе улыбаться умеет. Не ухмыляться или скалиться, а улыбаться. Так светло и радостно.

– Будто ожил ненадолго, – поделился он с нами впечатлениями. – Твоя мать все так же воинственна.

Облетев каморку, привиденчик завис под самым потолком, помолчал немного, разрываясь между жаждой продолжить развлечение и нежеланием помогать магистру.

– Думаю, им стоит помочь с поисками. Без меня не справятся, – сдался он и, не дожидаясь нашей реакции, улетел дальше доводить сбежавших от него леди.

– А ведь он их так и из академии выгонит, – заметила я, проводив взглядом воодушевленного Ануша.

– Ненадолго, – подтвердил магистр, принимая из моих рук щедро наполненную до краев кружку с чаем.

– Тогда почему вы сразу его не попросили? – удивилась я, но тут же сообразила, что ответ знаю и так. – Он отказался бы, да?

Гэдехар кивнул.

И у меня тут же появился один очень интересный вопрос, который задать я не могла. Он был, можно сказать, личный…

Я заняла свое место за столом, напротив ректора, и осторожно попробовала горячий чай.

Любопытство грызло.

– Спрашивайте, госпожа библиотекарь, – разрешил магистр, заметивший, как я ерзаю на стуле.

Покрепче обхватив кружку руками, я посмотрела на него исподлобья.

– Ануш на вас злится.

– Это очевидно, – кивнул Гэдехар.

– А почему?

Магистр задумчиво посмотрел на меня, и я мгновенно пожалела, что поддалась любопытству. Даже попыталась подготовиться к напоминанию о том, что это не мое дело.

Но он решил не одергивать меня.

– Считает, что я его бросил.

– В смысле, на произвол судьбы?

– В смысле, одного в этой академии, – улыбнулся Гэдехар. – К библиотеке я привязал его задолго до того, как начал здесь преподавать.

Я успела изучить все грани нелюбви Ануша к студентам и могла представить, как же он бесился, когда его здесь заперли.

Если слухи правдивы и эти двое были друзьями… магистр, можно сказать, жестоко наказал своего друга.

– Кхм… а можно еще один возмутительный вопрос?

Ректора моя нерешительность развеселила, и мне все разрешили.

– За что Ануша лишили тела на такой длительный срок? Отлучение души на семнадцать лет – очень жестокое наказание.

Магистр не хотел отвечать, ему не понравился этот вопрос, и, вероятно, мне бы стоило задать его напрямую Анушу… но у него об этом мне было совсем неловко спрашивать. Да и были сомнения, что привиденчик расскажет.

Ректор, кажется, подумал о том же самом. А еще он вспомнил, что мне с этой заключенной душой еще шесть лет работать, и сообщил:

– Ануш – черный целитель.

Я никогда раньше не слышала о подобном и не смогла прочувствовать весь ужас ситуации. Магистр просветил.

И через десять минут я уже знала, что Ануш промышлял преступными опытами над людьми, был пойман и наказан соответственно своему проступку. И заключенной душой он стал лишь потому, что догадался для своих опытов отлавливать преступников. Если бы ловил без разбора всех подряд, его бы вообще казнили.

А еще я поняла, что в Эсшане, славном государстве, название которого переводилось как Тихая земля, каждый третий целитель был черным.

Просто у нас правитель был очень бережливым и эшафот для смертников заменяли лаборатории.

Лаборатории вообще многим становились родным домом. Беспризорникам, сиротам… одиноким беззащитным женщинам.

Все на благо государства и царя.

Я поспешила прогнать мрачные мысли, думать об этом мне совсем не хотелось.

– Вы, наверное, очень интересно лекции читаете, – призналась я. Комплимент вышел так себе, конечно, зато искренне. Слушать его было очень приятно, даже несмотря на тему.

Магистр сдержанно улыбнулся.

– У вас есть еще какие-то вопросы?

Я задумалась. Вопросы у меня совершенно точно имелись, только я их сейчас не помнила. И вспомню, скорее всего, когда Гэдехар уже будет не в таком хорошем настроении и едва ли расположен к беседе.

Но сейчас я могла разве только полюбопытствовать:

– А вы у нас решили прятаться потому, что знали, что вас покорять придет эта прекрасная леди?

Ректор посмотрел на меня с таким непередаваемым выражением лица, что я поспешно дала задний ход.

– Нет-нет, я понимаю, это не мое дело. Вы совершенно не обязаны отвечать. – И жалобно попросила: – Ешьте булочки, пожалуйста, они очень вкусные.

– Я не прятался! Всего лишь желал поработать в тишине. О прибытии Вилоры я ничего не знал.

– В тишине, – повторила я, вспоминая готовых к счастливой замужней жизни девушек. Аромат духов до сих пор еще не до конца выветрился из коридоров академии. – Студентки замучили, да?

Ответа я не получила, но магистр очень красноречиво скривился.

– Восхищаюсь вашей стойкостью, – искренне призналась я и сделала глоток чаю, чтобы хоть чем-то себя занять.

Узнавать, хочу ли я спросить еще что-нибудь, Гэдехар поостерегся.

Ануш вернулся минут через двадцать, когда от булочек на тарелке остались только крошки. Бесконечно счастливый и гордый собой, он с энтузиазмом отчитался:

– Сбежали. И несколько дней здесь точно показываться не рискнут.

Хорошую новость магистр встретил с самым невозмутимым видом и благодарить привиденчика за помощь не стал, чтобы не акцентировать внимание на том, что Ануш его только что фактически спас от долгих и мучительных мгновений в компании очередной претендентки в жены. Опасался, видимо, что привиденчик все осознает и в следующий раз предпочтет бездействовать. И будет издалека наблюдать за мучениями своего друга.

Остаток дня прошел совершенно замечательно. Ануш повеселел и просто забыл, что у него поганый характер. Жаль, ненадолго.

На следующий день привиденчик вновь походил на угрюмую ворчливую тучку. Зато в стенах академии вновь воцарился покой. Никто не гонялся за магистром с фатой и букетом невесты, и никто не сбегал в храм, чтобы пожениться… и просто не сбегал. И никого не покалечили из-за неразделенной любви.

Завершение учебной недели можно было с уверенностью считать удачным.