Магические цветы Петербурга

Глава 3

Когда они заглянули в детскую — небольшой закуток, отделенный от гостиной лишь стеллажом, Роберт не сдержал разочарованного вздоха:

— Тесновато у вас.

— Что есть, — развела руками мама. — Сами, наверное, знаете, что на чемоданах который год сидим — ждем расселения.

— Наслышан о ваших мытарствах. Я справки наводил — говорят, будто в следующем году переселитесь.

— Да они десятилетиями обещают, — огорченно вздохнула мама. — Уже боимся что-то загадывать.

Наташа взглянула на Роберта более дружелюбно: в отличие от Натальи Владимировны, он не задавал глупых вопросов, знал об их доме. Мужчина, перехватив взгляд девочки, улыбнулся:

— Наташа, мне с тобой поговорить надо. Как поступим: мама пусть здесь остается или в гостиную ее отпустим?

— Пусть в гостиную идет. Троим здесь и развернуться негде, — по-взрослому ответила Наташа. — Все равно из-за стеллажа все слышно.

Действительно, из большой комнаты доносился равномерный бубнеж: второй полицейский негромко беседовал с Алиной, сидевшей на диване. При желании, отсюда можно было разобрать, о чем они говорят.

— Наташа, меня интересуют те двое мужчин, которых вы с сестрой видели на проспекте перед убийством инкассаторов, — сказал Роберт.

— Там кого-то убили? — подняла испуганные глаза Наташа.

— Да. Разве ты не знала?

— Нет. Мне ведь у бабушки никто ничего не говорил, не успели. Потом полиция пришла и нас сразу домой отправили.

— Неужели родители не рассказывали? Соседи? — искренне удивился Роберт.

— Мы решили ничего не говорить Наташе, — громко сообщила мама, показавшись из-за стеллажа.

Она посмотрела на Роберта с укоризной, будто он нарушил какой-то важный уговор.

— Наша дочь чересчур впечатлительная, ранимая. В прошлый раз наговорила следователю такого, что стыдно было слушать…

Наташа почувствовала, что краснеет. Получается, дедушка рассказал маме о ее разговоре с Натальей Владимировной.

— Мне кажется, вы перестраховываетесь, — мягко сказал Роберт. — Я видел протокол, ничего ужасного там не было.

— Так следователь и не писала всего! Кто ж будет такое записывать?

— Позвольте, мы с Наташей продолжим, — уже другим, строгим, тоном сказал Роберт.

Мама, недовольно хмыкнув, снова скрылась за стеллажом. Но далеко не ушла, остановилась где-то рядом — Наташа чувствовала ее присутствие.

— Расскажите мне, пожалуйста, что там случилось, — понизив голос попросила девочка. — А то все знают, а я нет.

— Те двое, которых вы с сестрой видели, ограбили банк, — так же тихо сказал Роберт.

— Но они ведь были с ребенком! — удивилась Наташа.

— Они были с коляской, — поправил ее Роберт. — Ребенка в ней не было.

— А зачем тогда коляска?

— Преступники спрятали в ней свое оружие. И внимание от себя отвлекли. Ты ведь тоже лучше всего коляску запомнила, правда?

— Правда! Она такой яркой была.

— Получается, ты на мужчин и не смотрела?

— Смотрела. Только они рассердились. Один даже сказал, чтобы я проходила быстрее.

— Можешь описать его голос?

В отличие от Натальи Владимировны, Роберт слушал Наташу с интересом, не перебивал и не хмурился. Девочка быстро осмелела, подробно отвечала на его вопросы. Даже присутствие мамы где-то рядом ее не смущало — та ничем себя больше не выдала, в детскую не входила.

Их разговор прервался очень неожиданно. Вначале у второго полицейского зазвонил мобильный, а потом, переговорив, он что-то тихо сказал присутствующим.

— Ура! — донесся радостный крик Алины из гостиной и что-то грохнуло, будто стул упал.

Раздались быстрые шаги, в детскую заглянула старшая сестра:

— Наташка, их арестовали. Мы свободны!

— Правда? — радостно улыбнулась Наташа и посмотрела на Роберта. — Значит, нам не надо больше сидеть дома?

Роберт, наоборот, нахмурился:

— Боюсь, все не так просто.

— Зачем же вы допрашиваете детей, если грабителей уже нашли? — сердито спросила мама где-то в комнате. — Только снова травмируете их.

— Не забывайте, что мы должны найти и сообщников. Следствие еще продолжается, — раздался голос второго полицейского.

— Но вы ведь знали об этом, когда сюда пришли? Знали же! — не унималась мама.

— Знали, но не имели права говорить. Утром вопрос о заявлении для прессы еще решался. Дело резонансное — только поэтому следственное управление все-таки сделало официальное заявление.

— Но детям можно наконец-то нормально гулять?!

Полицейский ничего не ответил, прошел к стеллажу, заглянул в детскую и вопросительно посмотрел на Роберта:

— Ты что скажешь?

— Думаю, можно, — осторожно, будто взвешивая каждое слово, сказал он. — Только я бы рекомендовал поменять им верхнюю одежду. Сами понимаете, зимой обычно куртку-шапку запоминают, на лицо меньше смотрят.

Ночью Наташа проснулась от того, что родители снова ссорились.

— Это все твоя Петропавловка, — сердито шипела мама где-то в темноте. — Это она влияет — тут одних привидений сколько! И засыпанный канал совсем рядом! Я давно говорила, что нужно бежать отсюда. А ты: «Исторический центр, мы всю жизнь эту квартиру вспоминать будем». Я теперь точно ее не забуду!

Наташа, затаив дыхание, слушала. Они никак не могла взять в толк, о чем мама говорит. Привидений в крепости никогда не было — все местные жители это знали. В интернете, конечно, писали что-то такое, но там вечно сказки для туристов рассказывают. О засыпанном канале девочка знала: разную плитку на плацу у Монетного только слепой не заметит. Но что в канале такого страшного, если вода там уже не течет?

— Ты же видел, какими глазами этот Роберт на Наташку смотрел! Когда она снова о красных лучах начала заливать, как кот на сметану пялился! Разве что не облизывался.

— Не видел я ничего, — сонно проворчал папа. — Это ты к ним постоянно бегала.

— И бегала! Тебе вот все равно, что с нашими детьми будет, кем они вырастут…

Мама ворчала еще долго, но Наташа быстро уснула, не дослушала ее. А утром проснулась с уже готовым решением: больше ни о каких лучах она никому не расскажет. Хватит с нее неприятностей! И так чуть ли не в дурочки ее записали, даже об убийстве инкассаторов побоялись сказать. Будто она маленькая!