Маг крови

Глава 1

Вместо того чтобы встать по звуку будильника и собираться на автобус на работу, я проснулся от звона разбитого стекла, хрипения, шипения и бульканья. Одновременно с этим от Лизуна пришел сигнал опасности. Ранее ничего подобного я не ощущал.

Шум раздавался с кухни, где к хрипам присоединился звон посуды и стук поваленной мебели.

– У меня ружье, суки! – рявкнул я, торопливо натягивая штаны и шаря по полу в поисках тапок. – Стрелять буду!

Ружье не ружье, но «Осу» я держал с недавних пор при себе постоянно. Да и по лицензии охранника, которую пришлось получить после полуторамесячного обучения, чтобы попасть на хорошее место охранника (для меня зарплата в почти пятьдесят штук и удобный график были главным показателем качества), мне разрешалось носить и пользоваться оружием, в том числе и боевым гражданским.

Когда я оказался на кухне, то моим глаза предстала картина драки Лизуна с чем-то крылато-мохнато-непонятным. Какое-то существо размером с ягдтерьера, с рыбьей беззубой мордой и обладающее парой кожистых крыльев с когтистыми пальцами, сцепилось с големом, который старательно пырял тварь подаренным керамическим ножом, удерживая несколькими ложноножками за туловище и крыло. Еще одна гадина в луже черной крови валялась на полу.

Включив лазерный луч, я с двух метров выстрелил сначала в спину, а потом в голову созданию, и то тут же затихло. Впрочем, голему этого показалось мало, и он своим острейшим клинком перерезал ему горло.

– Молодец, Лизун, классный из тебя охотник, только бы понять, откуда они взялись здесь.

Тот ткнул в разбитое окно.

– Да это понятно, что не через дверь вошли. Откуда они вообще в нашей средней полосе, где кроме одичавших собак никто не водится, взялись.

С обеих тварей я сцедил кровь (хех, уже привычка стала вырабатываться) в трехлитровую банку и поставил ту в холодильник. После чего решил внимательно осмотреть гостей. Выглядели они смесью собаки и обезьяны, какой-то нелепой зверушкой с пастью, которая вначале показалась мне рыбьей, оказавшейся больше похожей на лягушачью, с четырьмя подвижными челюстями, которые раскладывались при раскрытии рта до такого размера, что легко могли заглотить футбольный мяч. Вместо зубов росли невысокие костяные пластинки, но острые – куда там керамическим ножам! Тушки сунул в несколько мусорных мешков (для прочности) и обмотал скотчем.

На работу стал собираться на автомате, но когда взялся складывать в сумку контейнеры с продуктами, спохватился.

– Да ну нах, когда тут такое творится, – пробурчал я и швырнул сумку на диван. Ни сотовой связи, ни электричества не было и в помине, непонятно, что в городе и вообще в мире творится, и потому – никаких поспешных действий.

Подхватив мешок с телами мутантов, я вышел во двор и только сейчас услышал шум, который доносился из города.

Крики, удары от столкновений или падений, звон стекла, серенады автомобильных клаксонов.

– Вот и поехала у всех крыша окончательно, – покачал я головой и вытащил из кармана травматический пистолет. В такой ситуации оружие стоит держать под рукой.

Когда проходил мимо второго голема, то после короткого раздумья приказал ему следовать за мной. Медлительного Лизуна оставил на охране дома.

Собирался добраться до мусорки, чтобы выбросить на радость бездомным собакам мертвый обескровленный груз, но мне не дали. Стоило отойти от калитки на десять метров, как впереди показались крупные создания, похожие на кабанов. Мелких кабанов, не крупнее хаски, но с огромными прямыми клыками сантиметров по пятнадцать, торчавшими вверх, и длинными костяными иглами вроде как у дикобразов, которые росли у них из горба на холке.

Двигались они очень быстро, не было никаких шансов успеть добраться до калитки и закрыться от них. Повезло, что рядом стояла старенькая «Нива» соседа, на которую я успел в последний момент запрыгнуть. С капота перебрался на багажник на крыше, в котором чуть нога не застряла между прутьев.

Первые двое попытались последовать моему примеру, но на скользком капоте их копыта разъехались в разные стороны, и твари скатились на землю. А потом в их стаю ворвался мой голем.

Каждый удар его каменного кулака сбивал с ног тварь, ломал ребра и ноги, скалывал клыки, расквашивал в кровавое месиво вытянутые морды. За минуту он прикончил пятерых и еще десяток искалечил, но оставалось еще столько же, если не больше.

Я с опасением смотрел, как монстры понемногу разбирали на части мое создание. Каждый удар клыками вырывал из тела голема несколько камней, которые потом хоть и втягивались в тело, но после каждого удара скорость восстановления голема снижалась.

И наконец, настал момент, когда он осыпался горкой щебня и песка. Квазикабаны, а их оставалось еще семь или восемь, с урчанием нацелились на нее своими рылами, собираясь раскидать по сторонам. То ли в животных мозгах зацепилась мысль, что их противник все еще жив (а это так и было, я все еще чувствовал свое творение), и нужно раскидать камни как можно дальше, то ли ярость схватки им отключила мозги, и они, словно бешеные собаки, станут рвать на клочки даже мертвое тело.

В этот момент я почувствовал опасность. Инстинкты взвыли и бросили тело на землю, прикрываясь от моего голема и тварей кузовом «Нивы». И миг спустя голем взорвался! Сотни мелких камней и песчинок разлетелись во все стороны, как пули из шрапнельного снаряда. Машину местами пробило насквозь! Загудели металлические заборы соседей, жалобно звякнули стекла в окнах, хрустнули доски в штакетниках, отозвались барабанной дробью стены домов. Оглушительно взорвалось одно из колес машины.

От взрыва голема досталось и мне: один камень больно ударил в грудь рядом с ключицей, к счастью, перед этим он пробил два слоя листового железа кузова «Нивы» и растерял свою силу; второй содрал кожу на икре левой ноги.

Я так и сидел в опупении у колеса, пока напротив меня не открылась калитка, и там с ружьем в руках не появился сосед, владелец «Нивы», которая уже никуда не поедет без капитального ремонта. В трусах и растянутой белой майке-алкоголичке, в сланцах.

– Э-э, Витя? – спросил он.

– Здорово, – я нашел в себе силы поднять руку.

– Это что сейчас было? И… что с машиной?!

– Я ***? – зло ответил я, после чего с трудом поднялся на ноги. Тут же заныла отшибленная грудь, стрельнуло в щиколотке (черт, подвернул при прыжке ногу, что ли). – Иди, посмотри на то, кто это сделал. Глянь, какие хрюшки, а? Видал таких, ты же охотник?

Тот, с опаской посматривая на меня, прощелкал резиновыми тапками по голым пяткам, вышел на улицу и обошел машину.

– Мать моя женщина, это за на ***?! – вырвалось у него. – А что взорвалось?

– Без понятия, – открестился я.

И в этот момент в центре раздались несколько длинных очередей, потом к ним присоединились пистолетные хлопки.

– Война?

– А я откуда знаю? – ответил ему я, потом пнул истекающую кровью ближайшую тушку ногой. – Но вряд ли, что-то эти хари не похожи на бравых морпехов из НАТО.

Стрельба закончилась резко.

– Биологическое оружие? – предположил он. – Распылили гадость, пошли мутации… – Он снизил громкость и стал что-то неразборчиво бормотать себе под нос.

Я, как и он, несколько минут стоял и вслушивался в шум вдали, который набирал обороты, потом в центре поднялись несколько столбов черного дыма.

– Так, у меня есть дела и поважнее, – сказал я и быстро, насколько позволяла поврежденная нога, зашагал обратно к себе домой. Возле калитки с недоумением посмотрел на правую руку, в которой был зажат пистолет с пустыми гильзами. То-то соседушка так странно на меня смотрел и обходил сторонкой. М-да, а я даже и не помню, когда успел расстрелять весь блок стволов и четыре запасных патрона, которые сунул в карман перед выходом из дома.

Дома, плеснув перекисью на рану, которая уже перестала кровоточить, наклеил кусок бинта с лейкопластырем. Закончив с лечением тела, занялся душой. Для этого у каждого человека в нашей стране есть какое-нибудь крепкое спиртное, от сорока градусов и выше. Сейчас я свернул пробку с коньяка, который набулькал в рюмку по самые края. Граммов семьдесят точно будет, должно хватить для успокоения.

Проглотил крепкий алкоголь в один присест и только поморщился, когда тот обжигающей волной прокатился по пищеводу и оказался в желудке.

– Ух! – скривился я и полез в холодильник, где прямо от большого кубика сыра отгрыз кусок.

Что ж, моя внутренняя чуйка просто верещит, что вот он – полный песец, кульминация, до которой отсчитывали время часы с момента, как я получил свой Дар, а в городе поселились безумие и злоба.

Кто не читал про апокалипсис, не смотрел кино и не смотрел на Миф-ТВ (как окрестили один из телеканалов люди) подобные предсказания? И вот, при виде незнакомых летающих собак и невиданных кабанов, я даже не стал ломать голову и задавать вопрос «Что это такое?».

Когда я вновь оказался на улице, сосед все так же стоял в майке, трусах и с ружьем, что-то бормоча себе под нос. Только покосился на меня с грохочущей тележкой, когда я проходил мимо. Но увидев, как я закидываю в нее мертвые тушки квазикабанов, мигом заинтересовался.

– На кой *** они тебе нужны? – удивился он.

– Освежую и сделаю солонину. Ты что, не видишь, что пришел большой песец окружающему миру? – пробурчал я, закидывая третью почти целую тушу в тележку. – С продуктами будет перебой по-любому, а у меня уже будет что-то лежать в подполе.

– Вот ЭТО есть?! – поразился он. – ЭТО?! Да я даже не знаю, что за звери.

– И я не знаю, но кровь течет нормальная, красная, значит, мясо обычное. Авось, соль всю гадость выжжет там. Да и не сразу я начну глодать и грызть, на черный день отложу в банках в подпол, – с невозмутимым видом ответил я и загрузил четвертую тушку. Все, кажется, эта последняя, больше мне с моими травмами не утащить. Да и остальные слишком сильно избиты камнями, вся кровь вытекла давно из ран.

– Ты псих, Вить, – покачал головой собеседник.

– Скоро выживут только психи, Сергей. Задумайся, чтобы самому сойти с ума поскорее, – почти философски ответил ему я.

У себя на участке я свалил трупы животных за домом, подальше от взглядов соседей, сходил домой за ведрами и ножом и стал сцеживать кровь из тварей. Набрав полтора больших ведра, я вернулся домой, где занялся собственным кровопусканием.

Затянув резиновый жгут на плече, я поработал кулаком, пока на левом предплечье не вздулись вены, после этого, морщась и матерясь сквозь зубы, воткнул в одну из них иглу с тонкой резиновой трубочкой. Когда ослабил жгут, из нее кровь ударила по дну банки, словно выпущенная из велонасоса.

– Харэ, а то загнусь, – произнес я себе под нос, когда сцедил около литра крови. У доноров забирают примерно вполовину меньше, но у меня ситуация серьезнее – раз, и кровь в моем организме восполняется быстрее – два. Ничего – выживу.

Далее я стал собирать все металлические вещи в доме и рядом. Обрезки листового железа, лопаты и тяпки с граблями, гвозди, болты, саморезы, молотки и топоры, скобы, кронштейны, трубы и прочее, и прочее. В дело пошли даже детали от мотоцикла и трактора.

Пока набрал необходимое количество металлолома, то успел себе надавать моральных оплеух за недогадливость: что мне стоило сначала это сделать и только после этого заняться кровопусканием? Сейчас меня шатало и кренило к земле даже от пятикилограммовой кувалды.

Гору железа полил кровавым магическим раствором, не пропуская ни сантиметра на каждой детали. К слову, может мне так показалось из-за слабости и истощения, но получившаяся смесь ощущалась раза в два сильнее, чем та, которую я использовал для создания каменного голема. Возможно, это связано с природой неизвестных животных.

Ну, вот и все, осталось только пождать, когда проявится результат, и он должен… Все, зашевелились железяки.

На моих глазах из металла собирался очередной голем. На этот раз такой, который простыми клыками и когтями не разломаешь, и даже пуля его не возьмет.

Ростом магическое создание было с меня, а это сто семьдесят семь сантиметров. В центре туловища, скорее всего, основы, на которой держались все прочие части, торчал диск от переднего колеса трактора «Беларусь», голова – чугунок, в котором покойная бабушка варила поросятам жратву. Пальцы на широких ладонях собрались из болтов и обрезков арматуры, стопы – трехсантиметровой толщины стальные пластины от… от чего-то. Выглядел голем кошмарно, словно собран на свалке металлолома укуренным в хлам фанатом магоапокалипсиса из эпохи паропанка.

– Щас мы тебе оружие и защиту забабахаем, – пообещал я существу. – А хотя… сам и сделаешь.

Щит и молот, вот чем я решил вооружить своего защитника в этом новом изменившемся мире. Для щита уже был приготовлен загодя лист толстого двухмиллиметрового железа. Оставалось только пробить дырки для болтов и навернуть скобу для удобства удержания. Молот сделал из метрового куска двухдюймовой трубы и пятикилограммовой кувалды.

С помощью газового баллончика и высокотемпературной насадки разогрел до оранжевого свечения в нескольких точках щит, там Дровосек (так я решил назвать свое новое творение по аналогии с персонажем из «Волшебника Изумрудного города») пробил пробойником отверстия, после чего я вставил болты. Трубу также разогрел, немного сплющил, чтобы она прошла в проушину кувалды, и расплющил или развальцевал края «розочкой» с обратной стороны, чтобы било не соскочило.

Оружие Дровосек держал крепко и пользовался умело и легко, только его заносило немного при ударе. Ладно, надеюсь, какое-то самообучение у создания имеется, вон тот же Лизун учится, хоть и медленно.

– А теперь бы тебя замаскировать хоть немного, – озвучил я следующую свою мысль, – а то тебя, да и меня за компанию, нашпигуют пулями только за один внешний вид.

Кое-как с помощью плаща и чулок от ОЗК смог решить эту проблему. Хорошо, что голем получился вида гуманоидного и размера человеческого, того же Лизуна только в мешке под видом удобрения или земли для цветов и перевозить. Или мусора, если кто заглянет внутрь и увидит металлические детали. На чугунок натянул зимнюю шапку двойную, разложив ее и обрезав с одного края макушку, чтобы превратилась в чулок. Дровосеку плевать же на обычное зрение, так что плотная ткань без отверстий под глаза не должна стать помехой обзору.

– М-да, вот ты чучело, – покачал я головой, осмотрев со всех сторон своего защитника. – Вблизи хрен кого обманет такая маскировка, да и издалека подозрения вызовешь. Ну, да что делать.

Пока крался окраинами, все было ничего, хотя криков и тут хватало, но в основном мат от междусобойчиков в семье и угрозы мародерам. Да-да, уже появились мародеры, которые потрошили ларьки и магазины, ковырялись в машинах. Почти постоянно натыкался на удивленные и подозрительные взгляды горожан, к счастью, в основном из окон и с балконов. Не нравились им две фигуры, одна из которых замотана в армейскую резиновую одежку и вооружена огромной кувалдой и щитом. Да и звук шагов у Дровосека был тот еще, когда мы перемещались по асфальту.

Как-то неожиданно вышло, что мы налетели на толпу… зомби. При жизни они были моими земляками, а сейчас в этих существах с блеклым взглядом и землистого цвета кожей живого человека было не опознать. Кое-кто нес на теле следы ранений, и часть их была несовместима с жизнью. Вон у той тетки нет куска щеки, и сквозь дыру в шее проглядывают хрящи гортани, а она идет как ни в чем не бывало. А вон у того кренделя в шортах и беговых легких кроссовках живот распорот, внутренности вывалились и оборвались, отчего брюхо впало, и ему на все глубоко пофиг.

– Мочи их, Дровосек, не жалей, – приказал я. – По головам бей.

От удара кувалдой сверху вниз ближайший ходячий мертвец сложился пополам, следующему разнесло голову в брызги крови, костей и мозга. Третий… четвертый…

Голем с легкостью разбирался с зомби, которые оказались даже медлительнее его. На толпу в два десятка мертвецов он затратил меньше пяти минут.

Только упокоился последний, как из-за угла вышла еще одна толпа, на этот раз сотни в две рыл.

– Уходим, в *** такую разведку, – скомандовал я голему.

Обратно домой я шел другой дорогой и наткнулся на забрызганную свежей кровью и сильно помятую «скорую» на базе УАЗа. За рулем, откинувшись на сиденье, сидел пожилой мужчина в синем служебном комбинезоне.

– Эй! – я медленно подошел с его стороны и постучал пальцем в стекло. – Мужик!

Ноль внимания, и открыть дверь не получается, так как она заблокирована изнутри. Кстати, на стекле видны уже засохшие кровавые полосы от пальцев.

– Разбей, только аккуратно, в десятую часть силы ударь, – приказал я голему.

Тот рукояткой кувалды двинул в стекло, осыпая мелким блестящим крошевом водителя, который даже не пошевелился. Почему – узнал через десять секунд, когда снял со стопора и распахнул дверь. Попросту он был мертв. Под мужчиной натекла лужа крови, все сиденье также было пропитано ей, как губка при мытье посуды пеной от «Фейри», коврик так по самые края был наполнен ей, словно тазик. В правом боку зияла огромная рана, от чего водитель и истек кровью. Рядом лежала разорванная пачка бинтов, но воспользоваться ими он так и не успел. Впрочем, не думаю, что такую дырку можно просто перевязать. Кроме мужчины за рулем «буханки» более никого в машине не было.

По моему приказу голем вытащил из-за руля тело и положил на газон под деревьями. Вряд ли его похоронами кто-то займется, и скорее всего он окажется в желудках зомби, но не бросать же прямо на проезжей части, а самому хоронить… ну, нет у меня времени на это, нет и все.

Мысль приватизировать машину возникла у меня сразу, как только увидел «уазик». Внешний вид его был таков, что вряд ли в этот сквер водила приехал на вызов. Так что, припугнул бы мужичка, может, довез бы до дома и адью – машина моя. Скорее всего, он удирал из центра, где началась вакханалия живых мертвецов и кого-то еще, кто вырвал кусок мяса у него с ребер, потому как человеческим пальцам, даже мертвым, такое не под силу.

Не очень правильный поступок, но чуйка подсказывала, что время боязни наказания за нарушение законов прошло и теперь нужно валить из города любыми способами. Оставшиеся – погибнут.

Из-за машины пришлось сделать крюк, чтобы проскочить через жэдэ-переезд. Железная дорога делила мой город на новую и старую части, причем последняя, где я и жил, состояла на девяносто процентов из частного сектора и была в четверть от размера всего городка.

Возле дома крутился у «Нивы» сосед. Когда я подкатил к своей калитке и вылез из-за руля, у него глаза расширились до размеров как у героинь аниме.

– Ви-ить? – протянул он. – Это что?..

– Махнул не глядя на велосипед, – ответил я. – Дровосек, на выход, в дом.

На улице народу прибавилось, особенно женщин и детей. Увидев, как ко мне заторопилась полная бабуля с палкой, переваливающаяся при шаге, как утка, я поскорее юркнул к себе и задвинул калитку на засов.

Уф, успел, не хочу терять время на пояснения, объяснения и прочую словесную чепуху.

– Витенька! – раздалось с другой стороны забора, слава богу, сделанного из профлиста и потому прикрывающего меня от чужих глаз.

Отвечать не стал, вместо этого отправился в дом, где стал собирать вещи и продукты. Все увязывал в узлы и приказывал Дровосеку оттаскивать к калитке. Барахла набралось порядком, но оставлять даже носки с дыркой на пятке было жалко. Их и заштопать можно, а новые кто пошьет? Неизвестно, как вообще пойдет наша жизнь дальше. Если мертвые будут восставать и пополнять свою армию, то судьбе живых уже не завидую. Простых живых, уточню. Где-нибудь должны быть такие же маги, как я, которым по силам справиться с нашествием столь страшных врагов.

Вещи, постельное белье, посуда, инструмент, занавески, обувь, всяческие шампуни и гели с мылом и мочалки – я брал всё!

Бабки за моей калиткой устали напрягать голос, и кто-то (даже знаю кто, вот же вешалка старая) застучал в калитку палкой.

– Витенька!

– Хватит мне железо мять! – гаркнул я с обратной стороны забора и в сердцах, чтобы спустить злость, пнул по калитке. У меня и так самочувствие такое, что только под капельницей лежать, а тут эта орава сплетниц замшелых собралась под дверями.

С обратной стороны примолкли.

Когда все узлы были сложены, я отомкнул запор и вышел на улицу.

– Витя, что это такое? – бабка Моня ткнула клюкой в «уазик».

– Машина, – буркнул я. – Посторонитесь, пожалуйста, мне пройти к ней нужно. В сторону!

Толпа собралась огромная, по-моему, половина женской части улицы, а это человек сорок. И вся эта масса перекрыла мне дорогу. На мой окрик кто-то испуганно дернулся, но большая часть даже не почесалась. Так значит, ну-ну.

– Дровосек, сними одежду и покажись.

Все ахнули, когда увидели моего магического защитника, а у меня сердце остатками крови облилось, когда тот зацепился плащом за какую-то выступающую деталь своего организма и с хрустом вырвал здоровенный клок. У меня всего один такой комплект ОЗК, и вот ему хана настала. Чулки голем еще ранее разорвал, стоптал своими железными ножищами.

– С дороги, или робот вас сомнет. Я не шучу, – пригрозил я.

После угрозы окружающие расступились, с десяток человек потихоньку удрали домой, немногие отошли метров на пятнадцать и наблюдали со стороны за мной.

– Витенька, – заискивающе спросила бабка Моня, – так что вокруг творится, откуда у тебя эта страхолюдина?

– И куда вещи собираешь? – подала голос Мария Петровна, тридцатипятилетняя женщина, владелица двух ларьков в старой части города.

– И машина откуда, почему такая битая и вся в крови? – поинтересовался соседушка, все так же ходящий на улице с ружьем, но хотя бы надевший застиранные камуфляжные штаны и кроссовки.

Я повернулся к народу, несколько секунд раздумывал, что им сказать. Если правду, то примут за психа, а врать… а хотя Дровосек у них перед глазами. Ну, а не поверят, то это их беда.

– Городу хана. Со стороны то ли очистных, то ли автосервисов прет какая-то гадость, которая превращает людей в зомби. Я был на разведке, хотел издалека посмотреть, что за выстрелы, но наткнулся на толпу в две сотни мертвецов. Машину нашел пустую, но всю в крови, может, врачей вызвали на происшествие, а там обратившиеся их покусали, после чего они отъехали, сами стали зомби и ушли искать живых. В Парковом районе более-менее тихо, но полно мародеров, народ сидит в квартирах и смотрит из окон на улицы. В Заводском вроде бы тоже, но я там не был, проехал по Рабочему переулку к переезду и сюда. Собираюсь из города валить в Узлорск[1] и вам советую то же самое, так как с каждым часом зомби становится все больше. Это робот, я его случайно себе подчинил, нашел странную светящуюся пластину, похожую на кусок микросхемы, и она сама впиталась мне в тело, вот, – я отвернул ворот футболки, показывая лиловый синяк, который остался после камня, – здесь эта штука сидит. Хотел убрать во внутренний карман куртки, но зацепил кожу, потому как руки тряслись от всего увиденного и… сами видите результат. Сразу после этого из какого-то хлама вылезло это создание, которое полностью мне подчинено.

Правду щедро намешал с вымыслом, и плевать было, что Дровосека видели несколько человек, когда я выходил из дома на разведку. Сейчас все настолько в шоке, что голова отказывается нормально соображать и анализировать, совмещать факты.

В этот момент в конце улицы раздался рокот насилуемого на высоких оборотах дизельного двигателя и спустя несколько секунд показалась морда L-200, принадлежащего Пашке Артамонову. Он промчался мимо нас, не сбавляя скорости, едва не зацепив «буханку» и толпу.

– Во псих! Сука! – крикнули ему вслед. – Опять пьяный, урод!

– Вряд ли пьяный, наверное, он видел то же, что и я. Можете к нему теперь идти и сравнить наши разговоры. Кстати, – тут я повернулся с соседу, – ты куда тех тварей дел?

– А-а?

– Которые дохлые валялись у твоей машины.

У того забегали глаза.

– Я…

– Выбрось их на помойку, – перебил я его, – они несъедобны совсем. Но сначала покажи всем, что за мутанты у нас с утра в городе бегают.

– Что за мутанты? – тут же заинтересовалась бабка Моня, но я махнул рукой в сторону соседа, переводя все стрелки.

Когда все вещи были загружены, я позвал Лизуна, и под ошарашенные взгляды окружающих он был загружен в салон Дровосеком, который втиснулся следом. Сиденье, пропитанное кровью, я обмотал сначала старым пледом, а потом пищевой пленкой, которая нашлась во время потрошения кухни. Штаны и куртку, измазанные в крови, я сменил на чистую одежду, когда собирал чемоданы.

Город я покинул через десять минут, направившись на север в сторону Узлорска, где живут мои родители. Вся моя суета подпитывалась мыслями о них, беспокойством, что никто их не защитит. Живут они практически в самом центре, и если в городе апокалипсис случился по тому же варианту, как и у меня, то…

– К черту такие мысли, к черту, – прошептал я и с силой стиснул «баранку». – У них все хорошо, все отлично.

Через десять километров мне навстречу выскочил «ланчетти», который пронесся мимо на сумасшедшей скорости. Посмотрев в зеркало вслед безумцу, я увидел, как далеко позади зажглись стоп-сигналы и автомобиль сначала остановился, а потом стал разворачиваться.

– Ты что еще задумал? – прошипел я сквозь зубы.

Через минуту неизвестный пристроился вслед и стал давить на клаксон, потом вырвался вровень, опустил боковое стекло и что-то стал кричать, ему вторила молодая симпатичная девушка не старше двадцати пяти лет, что сидела на переднем пассажирском кресле.

Я не обращал внимания, только посматривал, чтобы он не пальнул по мне от злости.

Наконец, водителю «ланчетти» надоело надрывать горло, и он резко вырвался вперед, чтобы через сотню метром поставить свою машину поперек дороги.

– Вот урод же, – я ударил кулаком по рулю, смотря, как из машины вышли трое – два парня и девушка, причем не та, что сидела рядом с водилой. У мужчин в руках были зажаты саперная лопатка и бита, у девушки вроде как пистолет, и по нынешнему времени не удивлюсь, если там совсем не травмат. – Уроды конченые.

Когда я выбрался из машины, троица оживилась и зашагала ко мне, что-то крикнув. Пока они шли, я открыл задние двери и выпустил Дровосека с его железной киянкой и щитом.

Надо было видеть чужие лица, когда они оказались в десяти метрах от «буханки» и тут на них вышла сюрреалистическая фигура из железного хлама с огромной кувалдой и щитом в руках.

– Э-э… – протянул один из них, который держал лопатку. – А-а…

– Капец, – ойкнула девушка и стала пятиться, направив ПМ на моего голема.

– Что хотели? – крикнул я из-за спины охранника.

– Ты нормальный?

– Что?!

– Я в том смысле, что ты человек? – торопливо поправился собеседник, потом поднял руки вверх, покосился на биту и бросил ее себе под ноги. – Мы просто типа хотели поговорить… попросить помощи, вот. Увидели «скорую», ну и… Короче, извини, видим, что ты спешишь, мы можем уехать?

– Можете… нет, стоп!

Те разом вздрогнули.

– Что там впереди? Вы откуда едете?

– Из Шастингорска. Утром мы увидели… – парень замялся, потом посмотрел на моего голема. – Короче, хрень какую-то увидели…

Четверка оказалась близкими друзьями, которые еще вчера отдыхали на даче, расположенной рядом с моим городом, откуда я рву когти. На рассвете к ним залетели несколько странных и страшных птичек, больше похожих на летучих мышей с головами от «непоймикого». Заперев их в комнате, товарищи загрузились в машину, оставив почти все свои вещи, и рванули в город, но на пути увидели, как на месте автосервисов и гаражного кооператива, находящихся неподалеку от очистной станции Шастингорска, висит какая-то черная туча, внутри которой полыхают зеленые вспышки. Туча затянула собой все гаражи, и понять, на месте они или там уже что-то другое, было невозможно.

Прямо на глазах испуганных зрителей из тучи вырвались несколько сгустков-облаков серо-зеленого цвета и разошлись в разные стороны. Два направились в город, одно в сторону дачного кооператива, прямо на молодых людей, еще одно уплыло куда-то в направлении леса, который все называют Круглым.

Догадываясь, что ничего хорошего эти облака им не несут, ребята рванули во все лопатки вокруг города по грунтовкам в объезд, навертев в итоге километров семьдесят и встретив меня на дороге. Увидев побитую «скорую» (кровь подсохла и покрылась пылью, став неотличимой от грязи), они вознамерились выяснить, что случилось, потом у них заиграла горячая молодая кровь на смеси адреналина и страха, когда я проигнорировал их.

– Там дорога заканчивается, нет ее, идут поля и на горизонте лес виднеется, – закончил свой рассказ парень.

– Как заканчивается? – опешил я.

– Да вот так просто, короче, – развел он руками. – Асфальт, знаки, ограничительные столбы – и вдруг резко заросшее травой высотой по крышу тачки поле. И никаких следов. Слушай, а что в городе творится? Ты же оттуда катишь, а мы туда.

– Зомби там и мутанты. Вся та сторона, куда те облака пришли, что вы видели, мертва. Может, не полностью, но я лично столкнулся с толпой живых мертвецов в две сотни рыл, а до этого схватился с летающими тварями, может быть, теми же, что и вы. Еще схлестнулся с мутантами, как мелкие кабаны, но с иглами на холке и длинными клыками с мою ладонь. Не советую туда ехать.

– Но как же так? – собеседники растерянно переглянулись. – Там наши родители и вообще…

– А весь город заражен? – почти выкрикнула девчонка. – Заводской район как?

– Когда я там проезжал по краю, по Рабочему, то не видел ни мутантов, ни зомби и сам вроде как жив, значит, никакой отравы зомбирующей в воздухе не было.

– У меня там мама, – с облегчением пояснила девушка, потом обратилась к своим спутникам: – Ребята, поехали поскорей.

– Сейчас поедем, секунду, – кивнул ей мой собеседник. – Дружище, а сам ты кто? Откуда у тебя такие бойцы?

И он указал на Дровосека и Лизуна, который вылез из машины и сейчас грозно покачивал пятью ножами, зажатыми в ложноножках.

– Я стал магом, големостроителем. Как и почему – не знаю, – с усталостью произнес я. – Просто почувствовал, что МОГУ сделать псевдоживые создания из земли, камней, железа.

– Но как? – удивился тот. – А мы можем?

– Чувствуешь что-то необычное?

– Э-э, – растерялся он, – нет вроде как.

– Значит, не можете. Это чувство точно не пропустишь, не забудешь, это как голос в голове или сон, который ты хочешь вспоминать. Не думаю, что я один такой, но и сильно сомневаюсь, что магов много. Ладно, ребят, мне пора, я тоже к своим родителям еду. А вам нужно торопиться, там в городе такое творится – мародеры, зомби, мутанты, – и я резко оборвал разговор. – Пока.

– Пока.

– А я видела утром на Луне кольца, как на Сатурне, – вдруг сказала девушка.

– То есть?

– Ну, кольца такие, из космической пыли и метеоритов, – торопливо сказала она. – Вдруг это что-то с ней связано, какое-то излучение, спутник рассыпался и под верхней корой какие-то споры мутагена находились.

– Пфф, – фыркнул один из парней. – Уже слышали, Лесь, не грузи человека.

– Или вообще в другом мире, – совсем тихо произнесла она.

– Дорога тут наша, – я притопнул ногой. – Воздух такой же, гравитация вроде бы такая же. Да и солнце встало на востоке, выглядит нормальным.

– Дорога-то заканчивается дальше, – с тоской произнес парень с лопаткой. – Может, и в другом мире мы. Нужно ждать ночи и смотреть на звезды, это самое точное будет определение.

– До звезд еще дожить надо, – со злостью сказал я. – Вам, мне, нашим родителям.

Прощание было быстрым: пока-пока, и наши отряды разошлись по машинам. Четверка вновь рванула в город, а я покатил вперед, пока не уперся в густой травяной ковер, когда асфальт, как и было обещано, резко, будто обрезанный острым ножом, исчез.

Почему я не стал лгать дорожным знакомцам, как сделал с соседями, хотя шансов, что ложь прошла бы на ура, имелось гораздо больше? Устал, вот и все. Да и какой смысл во вранье был? Честно признаюсь, у дома я боялся, что могу огрести от баб, если скажу, кто я на самом деле и откуда взялись мои големы. Человеческий разум и логика, особенно испуганных и злых женщин – это те еще потемки. Ну, а как в мире разбираются с теми, кто не похож на серую массу, я знаю, и даже не стоит вспоминать времена инквизиции. Зачем так далеко ходить? Вот еще лет пятьдесят назад за то, что перекрестился на купола храма, тут же следовал донос, потом партсобрание, исключение, увольнение. А лет восемьдесят назад крестное знамение в половине случаев вообще приводило к тюрьме.

Сейчас меня могли и линчевать, если бы в испуганных мозгах соседей мелькнула мысль, что это я виноват во всем случившемся. А это – кровь и боль, драка, в которой все шансы за моими големами. Людям лишь бы найти способ отыграться за собственные ошибки, испуг, несчастья на ком-то другом, кто не такой, как он.

Забравшись на крышу «уазика», я приставил ладонь козырьком к глазам и внимательно огляделся. Слева вдали виднеется накатанная грунтовка, которая подходит к шоссе, скорее всего, именно по ней на асфальт выскочили мои недавние собеседники, немаленький они крюк сделали, чтобы оказаться в городе, вот что делает страх с людьми. С другой стороны, кто знает, как все прошло бы, реши они опередить то облако, про которое мне рассказывали. Справа и впереди только огромная травяная равнина, за ней километрах в семи виднеется полоска леса, который затянул весь горизонт.

И как мне до родителей добраться, если нет дороги?

К слову, почему-то совсем не видно машин, будто жители Шастингорска так и сидят по своим квартирам и домам в надежде, что беда минует их. Когда до них дойдет, что пора спасаться, то будет уже поздно. Если заражение распространится по всей новой части города, то в частном секторе, где остался мой… эхма… мой бывший дом, шансов выжить ни у кого не будет, даже если до них доберутся только зомби, без отравленного облака. Та часть города не только в три раза крупнее, но и жителей в десять раз больше. Справятся ли обитатели частного сектора, где большая часть населения – это пожилые люди? Сомневаюсь что-то в этом, ой сомневаюсь.

Дальше я двигался по бездорожью, то нахваливая отечественный вездеход, то ругая медицину за ушатанную технику, лысую резину, почти не работающие трещотки в переднем мосту. Повезло, что на пути не встретилось ни одного оврага, куда легко провалился бы, не заметив из-за высокой травы.

Потом был лес, да еще какой! Я проехал пять километров, пока не наткнулся на большую поляну, появившуюся в результате давнего пожара. А потом вновь потекли километры чащи, где едва удавалось отыскать дорогу и не сбиться с направления.

Без Дровосека я бы завяз еще на первой тысяче метров.

Мой голем оправдывал свое имя на все сто процентов. Он оттаскивал с пути поваленные стволы, разносил в пух и прах кувалдой пни и небольшие деревья, засыпал ямки на пути или растаскивал завалы мелкого мусора, словно в лесу жили сухопутные бобры, решившие построить плотину из веток и сучьев.

Двадцать километров, которые я проехал по чаще, если верить счетчику на панели, забрали три часа моего времени. Это все равно, что двигался бы пешком!

И стоило выбраться из леса, как опять оказался среди огромного луга.

До темноты я колесил по окрестностям, дожигая остатки бензина в баках, но не нашел Узлорска. Зато наткнулся на поселок и деревню, жители которых были в шоке от всего случившегося. Зомби и мутантов не видели, но им хватило и того, что в двух километрах от их домов начиналась незнакомая местность. В поселке, к слову, я заправил десять литров бензина, заплатив за каждый литр по сто рублей! Продавец явно имел в своей родне тех еще куркулей. Впрочем, все равно он продешевил: если мои подозрения обоснованны и догадки той девушки правильны, то стоимость зеленой бумажки с памятником Ярослава Мудрого – ноль целых и хрен десятых.

Ночь я встретил посреди луга на небольшом холме.

Вымотался за день так сильно, что сейчас едва удерживался от того, чтобы не уснуть. Постоянно клевал носом, и щипки, растирание ушей и прочие трюки нисколько не помогали. Моральное и физическое опустошение, кровопотеря – все это сказывалось.

Те ли звезды или нет, что высыпали на небосвод – не могу сказать точно, так как очень далек от астрономии. По крайней мере, звездный ковшик найти не смог. Но главный ответ мне дала местная луна. Она была меньше размером, чем земная, или просто расположена дальше, имела красноватый, как у Марса, оттенок, и самое главное – спутник был опоясан широким серебристом кольцом. Как незнакомка из «ланчетти» и сказала.

– Значит, это не Земля, – прошептал я, проваливаясь в сон. – Может, оно и к лучшему, родители в безопасности остались.