Любовь без права пересдачи

Глава 2

Тишиной и покоем я наслаждалась недолго. Пабло сменил гневное осуждение на милость, вернулся на кухню и теперь вился у ног, переводя нетерпеливый взгляд с меня на входную дверь.

– Устал сидеть дома? – улыбнулась я.

Лис коротко тявкнул и, задрав хвост, устремился к выходу, царапнул по лакированной створке.

– Па-а-абло! – прошипела я, взирая на очередную борозду на блестящей поверхности. Похоже, мой залог за аренду квартиры плакал горькими слезами. – Вот поставлю стальную, все когти обломаешь.

Лис осклабился: мои угрозы на него не действовали. Делая вид, что совершенно не ведает, что творит, он еще раз царапнул дверь.

Я вздохнула и одним глотком допила остывший кофе, поморщилась и направилась в комнату. Для прогулки с лисом следовало переодеться.

Оформленная в лавандовых тонах комната всегда навевала умиротворение. Даже сейчас, когда Мэл раскидал подушки с вышивкой по углам, и они пестрели огненно-рыжей шерстью фамильяра.

– Мог бы и сам убрать, – проворчала я и прошептала заклинание, позволяющее очистить мебель от шерсти.

Невзирая на недовольство лиса, за несколько дней привыкшего к почти царскому ложу, я собрала подушки, уложила их на кровать, старательно избегая смотреть на огромный портрет, висящий над комодом: моя бабушка.

Золотоволосая южанка, сбежавшая с северянином в Грента-Грин, недовольно хмурилась, наблюдая за мной. На портрете она была в старомодном бальном платье, к корсажу приколота роза, а голову венчала бриллиантовая тиара. Не иначе как художник польстил. После побега родственники от бабушки отказались. А семья мужа так и не приняла свободолюбивую южанку. Поэтому бабушка и настояла на моем обучении в Нимрудской академии. Хорошо хоть до моего позора она не дожила…

Я моргнула, смахивая набежавшие на глаза слезы, и распахнула дверцы шкафа. Выбор наряда не занял много времени: оранжевый костюм из плотного шелка идеально скрывал огненные шерстинки, которые могли остаться на ткани. Шляпку я надевать не стала – в отличие от капризных южанок, я не боялась, что моя кожа покроется золотистым загаром.

– Ну что, пойдем? – Я прицепила тонкий поводок.

Можно было обойтись и без него, лис прекрасно слушался и обладал высоким интеллектом. В отличие от некоторых прохожих, начинавших при виде Пабло вести себя крайне неадекватно. Некоторые впадали в истерику с воплями, что лис загрызет их прямо на улице, другие кидались к нам с таким плотоядным выражением, будто готовы сожрать нас с лисом сами.

Вот и сейчас стоило мне выйти из дому, как какая-то нянька в серой униформе и безукоризненно накрахмаленном переднике расплылась в улыбке, заметив лиса, и цепко ухватила свою воспитанницу за руку.

– Магдаленочка, смотри, какая лисичка! – заверещала она на всю улицу. – Иди, погладь ее!

Пухлая девочка лет семи старательно запихнула в рот леденец, вытерла липкие руки об оборки пышного платья и устремилась к нам. Мы с Пабло переглянулись, я щелкнула пальцами. Девочка налетела на магическую стену. Раздался звук, словно стукнули поварешкой по пустой кастрюле, а потом завывания, похожие на сирену. Я не сразу поняла, что этот вой – рев Магдаленочки.

– Что вы себе позволяете? – возмутилась няня, подлетая к подопечной, которая яростно размазывала по лицу слезы и сопли.

Я нахмурилась, выражая недоумение.

– Простите?

– Вы… вы… Да как вы смеете так обижать ребенка! – Вопли женщины привлекли прохожих.

– И как же я ее обидела? – холодно поинтересовалась я.

– Вы применили против нее магию! – Толстый палец взметнулся вверх. – Да вы знаете, кто мой наниматель!

– Понятия не имею, – вежливо ответила я. – Но, думаю, он не будет рад слышать, что вы подвергли опасности его драгоценное дитя, позволив погладить опасное животное.

Я вежливо улыбнулась, Пабло широко зевнул, обнажая белоснежные зубы. Зеваки попятились.

– Если оно опасное, то почему вы водите его по улицам! – взвизгнула няня, побледнев при мысли, что скажет отец обожаемой Магдаленочки.

– Разумеется, чтобы проверять благонадежность таких, как вы! – Я усмехнулась, наслаждаясь страхом во взгляде собеседницы. – Рекомендую вам самой рассказать вашему работодателю правду о случившемся и не забыть упомянуть, что именно вы явились причиной инцидента!

Не дожидаясь ответа, я продолжила свой путь. Парковый сторож, огромный серый тролль, прислушивающийся к моему разговору с няней, украдкой подмигнул мне. Я кивнула и поспешила в прохладу аллей.

Пабло гордо трусил рядом со мной, распушив хвост. Вдоволь находившись по дорожкам, мы с лисом пришли к соглашению, что проголодались. Насколько я знала Мэла, еды он не оставил, и более того, подъел все, что было. Покупать продукты и готовить не хотелось, и я предпочла пойти в бар.

Заведение располагалось на центральной аллее. «У лепрекона» – гордо переливалась зеленым надпись над дверью. Известная по всей империи сеть пабов славилась отменным элем и прекрасной кухней, а конкретно этот паб еще и любовью к моему фамильяру.

Пройдя стандартную процедуру считывания ауры, я шагнула через порог. Белые искры закружили, а когда они развеялись, я оказалась в огромном зале. Никто до конца не знал, где лепреконы строят свои бары, попасть туда можно было только через стационарные порталы. Поговаривали, что это помогало рыжеволосым пройдохам уходить от налогов.

Я подозревала, что им помогает не только это, а еще и считанные оттиски магических аур, передававшиеся в базу данных Департамента магического контроля. Я знала это наверняка и пользовалось только порталом паба, находившегося в парке. Для своих друзей хозяева заведения делали исключение.

Сам паб располагался в огромной пещере, с потолка которой свисали закованные в заклинания стазиса прозрачные сталактиты, внутри которых горели магические огоньки.

Их золотисто-розовый свет плясал на потемневших от времени пнях эукариотов – деревьев-гигантов, росших только в Западных колониях. Не знаю, кому из лепреконов пришла идея использовать пни, каждый из которых стоил целое состояние, вместо столов, и, главное, как они смогли доставить столько.

При виде меня коренастый рыжеволосый парень, разливавший пиво, радостно перемахнул барную стойку и со всех ног кинулся ко мне:

– Фейт, дорогая, я думал, ты о нас позабыла. О, Пабло, привет! – Он ласково потрепал лиса по спине. – Все рыжеешь!

Лис распушил шерсть, по которой пробежали золотые искры.

– Привет, Джо! – улыбнулась я.

С лепреконами я сдружилась еще на втором курсе академии, когда помогла брату Джо, Патрику, написать курсовую – у того никак не получалось составить необходимое зелье от простуды. Как он ни пытался, получался прекрасный глинтвейн. Парня чуть не отчислили за спаивание экзаменационной комиссии, пришлось помочь. Патрик был настолько благодарен, что влюбился, правда, чувство быстро сошло на нет, и мы остались хорошими друзьями.

Закончив академию, Патрик предпочел уехать на Север. Говорили, что в его пабе особенным пунктом в винной карте значилась «Фейт» – травяная настойка от простуды, щедро приправленная крепким алкоголем.

– Куда ты пропала? – Хозяин паба подвел меня к свободному столику, лично пододвинул стул.

– Да так, семейные обстоятельства! – отмахнулась я, не желая упоминать о своих приключениях. – Какие новости?

– Какие могут быть новости? – пожал плечами Джо, делая знак, чтобы меня обслужили. Мне не надо было озвучивать заказ, все прекрасно знали мои предпочтения, особенно если я приходила с фамильяром. – Ты про рудокопов слышала?

– Нет, а что? – насторожилась я. Неужели делу все-таки дали ход?

Джо занял соседний стул и наклонился ко мне:

– Говорят, их обокрали. Сами гномы утверждают, что пропали деньги, но ходят слухи, что украли их зелье.

– Даже так? – Я пригубила эль.

– Угу. Патрик рассказывал, что глава клана рвет и мечет и объявил награду за поимку воровки. – Лепрекон многозначительно посмотрел на меня, я сделала вид, что не заметила его взгляд. Джо был моим другом и не выдал бы меня, но меньше знаешь – крепче спишь.

– Большая сумма? – поинтересовалась я как можно более небрежно.

– Не маленькая. Желаешь присоединиться к охотникам за головами?

– Спасибо, нет, – рассмеялась я. – Предложишь тоже! Интересно, как они собираются искать?

– Да кто их знает? Может, будут ждать, девица зелье не просто так умыкнула, верно?

– Откуда мне знать? – Я пожала плечами. Разговор настораживал все больше. – Может, хочет получить награду от Департамента магического контроля?

– Или опоить ректора Нимрудской академии. – Глаза лепрекона мечтательно блеснули.

От абсурдности предположения я рассмеялась:

– При чем тут магистр Теос?

– Ну… – Лепрекон смутился. – Мало ли с кем он поступил несправедливо, вдруг этот кто-то решил поквитаться с обидчиком? Опоить и вынудить подписать признание?

– Что? – изумилась я. На этот раз совершенно искренне. – Джо, это нелепо! Тогда уж проще опоить императора, чтобы сразу подписать мошеннику приговор!

– В принципе, у меня есть пара ребят, работающих во дворце.

Как раз в этот момент второй бармен принес и поставил на стол мое любимое блюдо – целую миску обжаренных в смеси специй куриных голяшек. Я сразу же выцепила одну и с наслаждением обглодала, отправив косточку лису. Пабло довольно заурчал.

– Но зачем-то зелье понадобилось, – возразил мой собеседник.

Я пожала плечами и отправила вторую косточку вслед за первой:

– Возможно, мы скоро узнаем об этом… или никогда не узнаем.

Джо вздохнул и хотел спросить еще что-то. Но его окликнули, и он с сожалением поднялся из-за стола.

– Будь осторожна! – бросил он мне напоследок.

Я улыбнулась. Впрочем, улыбка сразу исчезла с моего лица, стоило Джо отойти.

– Пабло, ты все слышал? – обратилась я к лису. Он широко зевнул и замер, сверля меня пронзительным взглядом золотистых глаз. Я протянула ему очередную голяшку. – Интересно, с чего рудокопы так всполошились?

При упоминании о гномах Пабло ответил утробным рычанием, остервенело вгрызаясь в нежное мясо.

– Их никто не любит, – сообщила я лису. – Но все равно остановить их не могут – контракт подписан по всем правилам, а что жертва была пьяна – так это надо знать свою меру!

Фамильяр заурчал.

– Да, ты прав, – продолжала я еще тише. – В любом случае отдавать сейчас добычу означает выдать себя с головой. Гномы – существа мстительные, а департамент приставит ко мне охрану. Значит, надо затаиться на время, а заодно и попробовать получить формулу!

Лис шумно фыркнул, выражая согласие.