Любовь без имени (СИ)

Глава 16

Тревоги и волнения

Лорд Шейд Нокс вот уже пять лет жил в императорском дворце Рендории. Каждый год перед началом занятий в академии имен он обещал себе вернуться туда, но смотрел на Эдена, этот памятник собственному упрямству, и оставался. Император никого не просил о помощи, но лорд Нокс был одним из немногих, с кем он вообще общался. И дело не в ментальной связи, которую им с таким трудом удалось установить три года спустя несчастного случая, а в простом человеческом общении. Если в академии принца Сокола всегда окружала свита, то император Эден был одиночкой, гнал с глаз придворных и предпочитал общество бумаг человеческому.

А еще мачеха Эдена просила Нокса остаться. Мария беспокоилась о старшем сыне. Гораздо больше, чем о младшем, пусть и упоминала, что учеба в академии изменила ее Света, сделала куда строже и угрюмее. Но Рейм справлялся сам, а Эден, что бы ни говорил, нуждался в помощи, пусть и никогда ее не принимал. И как с ним быть, ни Нокс, ни Мария не знали.

Об этом думал Шейд, глядя в спину уходящему императору. Его юная невеста, видимо, раздумывала, остаться ей или последовать за женихом, однако Нокс заметил: мальчишка, которого накануне притащили во дворец не без содействия ее высочества, доверяет Женевьеве. Значит, в ее присутствии будет проще с ним разговаривать.

— Вернемся к вопросу о вашей магии, юноша, — развернулся Нокс к притихшему Коршуну. Прозвище, кстати, мальчишке подходило. Он был черноволос, кареглаз и имел нос с легкой горбинкой. — Не могли бы вы призвать какое-нибудь заклинание? Конечно, если ваш целитель разрешит.

— Это так не работает, — покачал головой Коршун. — Я не знаю заклинаний, лорд Нокс. Это просто… волна.

— Тогда примените волну на каком-нибудь неодушевленном предмете, а я магически взгляну, что вы сделали.

Коршун сомневался — это было заметно. Учитывая, какой страшной магией он владел, и неудивительно. Жени огляделась по сторонам и обнаружила цветок в вазе. Она подвинула вазу ближе к мальчишке.

— Но ведь он завянет, — тихо проговорил Коршун.

— Он завянет в любом случае, — безапелляционно заявила целительница. — Ты ничем не рискуешь.

А Нокс присмотрелся к девушке. Внешне Женевьева казалась очень женственной, тонкой, а внутренне, похоже, скрывала достаточно сильный характер. Может, им, наконец, повезет? И Эдену, и его окружению. Потому что пока другой более-менее подходящей императрицы для своего студента Нокс рядом не видел. Эдену не нужна девушка, которая станет преданно заглядывать в рот. Ему нужен вызов, противостояние умов и характеров. Единственное, что может его заинтересовать.

Тем временем Коршун сосредоточился. Шейд прошептал формулу, позволяющую видеть скрытое, и с огромным удивлением наблюдал, как от мальчишки расходится темная волна, как он и говорил. Цветок мигом почернел, ваза треснула и осыпалась осколками, а Коршун испуганно отшатнулся и воскликнул:

— Я не хотел!

— Конечно, не хотел, — кивнул Нокс. — Вас никто и не винит, Коршун. Зато я сумел оценить ваш потенциал и готов учить вас основам магии. Правда, я владею магией имен, и нам с вами придется постараться, чтобы выяснить, каким образом можно ее применить для вашего обучения. Сегодня выздоравливайте. На завтра я подготовлю для вас расписание занятий, согласовав его с расписанием принцессы.

— Принцессы? — шумно сглотнул Коршун.

— Конфетки, племянницы его величества Эдена. Не беспокойтесь, она очень милая девочка, и ей всего десять. Думаю, вы подружитесь. У меня, к сожалению, не так много свободного времени, однако я постараюсь назначить вам ежедневные практические занятия. На этом мне пора. Утром я передам вам расписание.

И Нокс в задумчивости покинул временное жилище Коршуна. Итак, мальчик, несомненно, одаренный маг. Один из самых одаренных для своего времени, учитывая, что ему четырнадцать. В этом возрасте у детей появляются первые признаки будущей силы, а Коршун управляет своей так, будто уже прошел инициацию, которую, на минуточку, проходят в двадцать один год в академии. Видимо, что-то повлияло на его силу. Уличная жизнь таит множество опасностей. Вполне могло случиться, что кто-то пытался мальчишку убить, и инициация прошла раньше. Но как тогда Коршун выжил? Или же магия смерти хранит своего обладателя? Вопрос…

Пока Нокс не смог бы сказать, насколько полезными наблюдения за силой Коршуна окажутся для его помощи императору. Эден, все-таки, маг имен, даже ментальная сила — лишь добавление к основной. Но без голоса… Нет, вряд ли Эден сможет создавать формулы, не прибегая к звукам. Однако стоит попробовать, а значит, в этом сентябре Нокс снова не вернется в академию имен. Его присутствие все еще необходимо во дворце.

До обеда оставался час, и верховный распорядитель счел, что дела немного подождут, а вместо этого направился в комнаты ее величества Марии. Хотел рассказать о своих новых наблюдениях — они точно будут ей интересны.

Мария, как всегда, нашлась у себя — она наблюдала за уроками Конфетки, в которой нашла отдушину после потери мужа и болезни пасынка. Однако стоило Шейду появиться в дверях, как ее величество приказала преподавателю продолжать, а сама вышла из класса. Слуга отворил перед ними двери гостиной. Сюда едва долетал звонкий голосок Конфетки, твердившей урок.

— Какие-то новости? — встревоженно спросила императрица, присаживаясь на диван и предлагая Ноксу сесть рядом.

— Да, — ответил он. — Вчера Рейм и Женевьева сбежали в город, Эден узнал и был в ярости, но их вылазка имела любопытные последствия.

— Какие же? — усмехнулась Мари.

— Они нашли мальчика, у которого в четырнадцать лет полностью раскрылась магия, — ответил верховный распорядитель. — Магия смерти.

— Какой ужас! — Императрица едва не всплеснула руками, но в последнюю минуту сдержала жест, ее недостойный. — И что же?

— Эден хочет, чтобы он учился вместе с Конфеткой, а я тем временем буду наблюдать за его силой. Возможно, найду новый способ для императора, как ему использовать остатки своей.

Мари задумалась. Вряд ли ей понравится идея сына, но и противиться она не станет, Шейд знал точно. Как и то, что ее величество готова на все ради блага Эдена и Рейма.

— Хорошо, я передам тебе расписание Конфетки, — пообещала она другу. — Сможешь решить, какие занятия назначить для этого мальчика. Как его прозвище?

— Коршун.

— Резкое, — покачала головой Мари.

— Сам он неплохой мальчишка, на первый взгляд, — заступился за нового ученика Шейд. — Не будем делать скоропалительных выводов. Возможно, нам действительно будет полезно понаблюдать за его магией.

— Признаться честно, я удивлена, что пять лет спустя Эден еще не сдался, — покачала головой императрица. — Он ведь понял: для того, чтобы управлять страной, магия не является первой необходимостью. И все же бьется за нее.

— Его величество упрям, к счастью или нет, — вздохнул Шейд. — Он не отступится.

— Наверное, все-таки к счастью, — признала Мария. — Иначе он давно бы опустил руки, а не сражался до последнего. И все же мне тревожно, Шейд.

Нокс протянул Марии открытую ладонь, и она вложила в нее свои пальцы. Между ними были странные отношения, на самом-то деле. Те, в которых можно было обходиться без слов, при этом понимая, что совместного будущего нет, да и нужно ли оно? Есть куда более весомые проблемы, чем их симпатия друг к другу. Оба потеряли тех, с кем хотели жить до последнего вдоха. И оба учились заново дышать. Наверное, поэтому и сблизились. И для Нокса Мари была глотком свежего воздуха. Больно было видеть, как она беспокоится о сыновьях — слишком ограниченными были средства, чтобы помочь. И все же Шейд старался это сделать.

— А Женевьева? Надеюсь, Эден не рассорился с ней из-за ее прогулки? — встрепенулась императрица.

— Принцесса Женевьева держит удар, — с усмешкой признал Нокс. — Сильная девочка. Может, и справится с участью императрицы. Думаю, Эдену повезло.

— Мне она нравится, — откликнулась Мария. — Но не мне ведь с ней жить. А Рейм и вовсе бродит с этой рыженькой девочкой… Викторией. Я уже дважды видела их вместе всего за два дня. Как думаешь, между ними что-то есть?

Нокс пожал плечами. С младшим сыном Марии он был слишком мало знаком. Когда Шейд переехал во дворец, младший принц вскоре отбыл учиться, и не в академию имен, ректор которой хотя бы мог рассказать больше о своем студенте, а в академию фамильяров.

— Эден ждет нас на обед, — сказал Шейд императрице. — Идем?

И подал ей руку, помогая подняться. На миг их пальцы задержались в ладонях друг друга дольше положенного, но это было лишь краткое мгновение. А его величество не любил ждать, поэтому им следовало поторопиться в столовую.

Сам Эден, в отличие от окружающих, час до обеда решил посвятить магическим трактатам. Он заперся в библиотеке и листал старинные фолианты, стараясь найти… что? Лекарство от всех бед? Так его не существует. Ответы на свои вопросы? Их тоже в книгах нет. И это злило! Собственная беспомощность и бесполезность знаний многих поколений его семьи. Бесполезные книги… Бесполезные заклинания…

Одна из книг полетела в угол, подняв в воздух облачко пыли. И хранителя библиотеки выгнать взашей!

Эден поднялся, чувствуя себя раздраженным и усталым. Даже подумал не явиться на обед, но потом решил, что близкие начнут его разыскивать, потом допытываться, почему не пришел… Придется посидеть с ними и сделать вид, что страшно голоден. Однако покинуть библиотеку император не успел: раздался стук в двери, и на пороге появилась его невеста.

— И снова вы, — мысленно проговорил Эден, радуясь, что у девчонки обнаружились зачатки ментальной магии. Можно хотя бы не использовать блокнот, чувствуя себя идиотом.

— Да, ваше величество, — ответила неугомонная принцесса. — Я принесла вам почтовую шкатулку, переданную родителями. Простите, что не отдала раньше. Нападение, бал… Столько всего!

И протянула Эдену красивый ящичек из темного дерева.

— Здесь потайной замок, — добавила Жени, показывая на завитушку. — Капните на него своей кровью, если захотите, и никто, кроме вас, не сможет открыть шкатулку.

— Спасибо. Щедрый подарок, — послал ей мысль Эден, разглядывая чудо лидарийской магии. В Рендории действительно подобного не было. Занятно…

— Ваше величество… — Жени мялась, и Эден ментально уловил ее легкий страх и тревогу. Что уже случилось?

Видимо, и невеста уловила незаданный вопрос, потому что продолжила:

— Пожалуйста, позвольте мне все же осмотреть вас магически. Это займет пять минут, а мне хотелось бы хоть чем-то быть вам полезной.

Эден едва не зарычал. Не понимает по-хорошему! Затем понял: Жени не остановится. Подкрадется, сунет нос в состояние его здоровья, по этому носу получит, обидится. Проще дать ей то, чего она хочет. Пусть сама убедится, что целитель тут бесполезен.

— Хорошо, только быстро, — ответил Эден.

— Присядьте в кресло, пожалуйста, и закройте глаза. Не пытайтесь мне противиться! Иначе ничего не выйдет.

Император поджал губы, но выполнил просьбу и занял свое место в кресле у стола. Женевьева подошла к нему, опустила руки на плечи и прошептала:

— Аи-те-риэ-да-мис.

Вся ее фигура засветилась, по телу Эдена разлилось приятное тепло. Он не мешал ей — пусть убедится, что его величество на самом деле здоров, а отсутствие магии — то, чем не помогут целители. Но Жени что-то внимательно разглядывала, хмурилась. Эден хотел было поторопить ее, только не стал. Пусть смотрит.

Наконец, девушка открыла глаза.

— Физически вы здоровы, — вынесла она вердикт, который он слышал от многочисленных врачей. — А вот магически… Могу я попросить вас применить ментальную магию? А я буду смотреть дальше.

И снова сосредоточилась.

— Мы опоздаем на обед, — послал ей мысль Эден. — Матушка и Нокс будут недовольны.

— Еще! — потребовала она.

— Послушайте, Женевьева, лучшие целители Рендории мне не помогли. Я не сомневаюсь в вашем таланте, только…

— Мне не нравится то, что я вижу.

Его невеста опустила ладошку ему на горло. Эден почувствовал, как закружилась голова. Уже решил было, что принцесса Лидарии решила его убить, только дурнота прошла так же быстро, как и пришла.

— Была травма шеи? — уточнила Женевьева серьезно.

Эден кивнул. Что уж скрывать? Чуть убрал высокий ворот рубашки — с некоторых пор он предпочитал именно такие — и показал белесый, почти незаметный шрам от чужого заклинания. Жени протянула руку, коснулась шрама, еще больше нахмурилась.

— Кто вас лечил? — спросила она. — Сразу после травмы.

— Студенты, — ответил император, вспоминая Пушинку и Клена. — Потом подоспел целитель, который сопровождал отряд, пришедший нам на помощь.

— Заклинания были наложены неправильно, — выдала принцесса. — Но если я попробую… Давайте начнем с кое-чего попроще. Я сварю для вас зелье. Обещаете пить?

— А не отравите? Моего отца вот отравили, — ядовито ответил Эден.

— Могу дать магическую клятву, что никогда не причиню вреда вашему здоровью, — пообещала Жени. — И нет, я не специализируюсь по ядам, хотя, конечно, в них разбираюсь. Так как, ваше величество?

— Я выпью ваше зелье, — решительно ответил Эден, не понимая, почему не гонит настырную девицу прочь, только что-то останавливало его. Может, глупая надежда?

— Договорились, — улыбнулась Жени. — Мне как раз вчера попалось то, что для него нужно. А теперь идемте обедать, ваше величество. Ваши близкие заждались.

И, дождавшись, пока император предложит ей руку, решительно направилась в столовую. А Эден поймал себя на мысли, что перестал понимать происходящее, однако свадьба с этой упрямой принцессой уже не казалась ему чем-то неправильным. Возможно, они подружатся. Это наибольшее, чего он сам ожидал от этого брака. И большее, что он мог дать самой Женевьеве. Конечно, если получится, потому что дружба иногда столь же избирательна, как любовь.