Любовница императора Авискоты

6. Герцог Давера

К особняку мы подъехали с черного хода.

Я никогда не была в таких местах. Высокие потолки, свет, огромные зеркала, мрамор, узорчатый паркет, ковры… Мне было страшно наступать на эти ковры – настолько роскошны. В таком месте мое разбитое изуродованное лицо и вульгарное платье – ощущались особенно остро, до желания провалиться сквозь землю.

– Присядь.

В небольшой гостиной мне указали на диван.

Я села.

Рикхард остался стоять у окна. Я видела его напряженную спину.

Золотые часы с ангелочками на каминной полке показали, что ждали мы всего минут пять, но мне показалось – вечность. Что мы здесь делаем? Зачем я…

Хозяин вышел к нам сам.

Я даже узнала его! Тот самый, второй, белобрысый, что платил мне впервые. Он только еще раздался в плечах, волосы чуть поредели, черты лица заострились, делая его похожим на огромного белого орла.

– Рикхард? – он кивнул, изображая поклон. – Что у тебя?

– Вот, – Рикхард кивнул на меня. – Я оставлю ее здесь сегодня. Пусть ей найдут что-нибудь переодеться, накормят. Завтра найди ей квартиру, что-нибудь приличное. Пусть пришлют врача, портного, парикмахера… что там еще надо…

Он сморщился, явно не желая вникать в эти дела.

– Парикмахера? Ей? – удивился белобрысый. Он смотрел на меня, словно на вылезшую из помойки крысу.

– Да, – сказал Рикхард.

– И кто она? Эта… хм, леди…

– Леди Мэрион, – сказал Рикхард. – Можешь считать, моя любовница.

– Твоя кто? Из какой подворотни ты вытащил это чудовище?

– Это не твое дело, Лан.

Голос Рикхарда резанул таким холодом, что это Лан… лорд Лангер, герцог Давера, подал губы, прищурился, глядя на него.

– Хорошо, – он пожал плечами. – Ты всегда умел удивлять. Я как раз собирался ужинать, составишь компанию? А то после Галендара все никак в спокойной обстановке тебя поймать не могу. И твою… хм, леди, я тоже приглашаю, раз она теперь моя гостья.

Его это забавляло, лорд Лангер театрально поклонился мне.

– Думаю, Мэрион устала, ей лучше пойти отдохнуть, – сказал Рикхард.

И вот кто меня за язык тянул?

– Я не устала, – сказала я. – Благодарю вас, милорд.

Главное, не пытаться делать никаких реверансов, а то как корова на балу. Я та, кто я есть, не нужно стоить из себя леди… Зачем влезла – сложно сказать. Но раз уж меня втянули, привезли сюда, лучше присмотреться. И мне хотелось увидеть Рикхарда чуть со стороны, понять, что он за человек и чего мне ждать дальше. Я понимала, что на ужине с герцогом и императором я буду выступать в роли дрессированной обезьянки… и было страшно.

Я видела, как Рикхард колебался.

Мне даже показалось, он пожалел, что притащил меня сюда. Но отступать поздно.

* * *

За столом окончательно пожалела, что вообще раскрыла рот. Отправилась бы сейчас в отдельную тихую комнату. Может быть, мне бы даже повезло и предложили бы ванну. И ужин попроще.

Потому что это…

Поняла, что не могу это есть. То есть, вообще ничего есть не могу, кусок в горло не лезет. Четыре золоченые вилки передо мной – разной формы, на конце каждой изящный финифтевый медальон… две ложки, три ножа. Я даже представить себе не могла, что делать со всем этим великолепием.

Незабудки на тончайшем фарфоре. Искрящийся хрусталь.

Зачем я здесь?

Даже слуги, подающие еду, поглядывают на меня с таким высокомерием…

Рикхард и лорд Лангер говорили о чем-то своем, непонятных мне людях, каких-то делах. Только лорд Лангер иногда поглядывал с интересом, и это…

Смущало, да.

Я не понимала, как себя вести.

Дома я была на своей территории, там всегда четко обозначены правила и роли. Если ты пришел в бордель, будь хоть простой рыбак, хоть император, но от меня требуется только одно. Здесь же…

Рикхард тоже, казалось, не понимал, что я здесь делаю, и сам предпочитал делать вид, что меня нет.

Какого черта…

Я отпила немного вина.

– Вы ничего не едите, леди Мэрион, – улыбнулся мне лорд Лангер.

– Я не ужинаю так поздно, милорд, это вредно для фигуры.

– Вы бережете фигуру?

Я смотрела ему прямо в глаза. Он ведь отлично все понимает.

– Должны быть хоть какие-то козыри, это важно в моей работе, – я улыбнулась так непринужденно, как только могла. – Я уже не девочка, и даже седые волосы появились. Но с фигурой пока полный порядок, не изменилась с юности.

Лорд Лангер усмехнулся, глянул на Рикхарда.

– Она ведь не врет? Ничего так, да?

Рикхарт только хмуро скрипнул зубами.

К черту. Я не стану строить из себя леди, шутам и шлюхам позволено куда больше.

– Но вы не отказались от моего приглашения, – сказал лорд Лангер мне.

– Я никогда не ужинала в подобной компании, мне стало интересно, – сказала я. – Тем более, не очень вежливо отказываться от приглашения хозяина дома.

– Хм, – с интересом сказал он. – Вы предпочитаете не отказывать? Это тоже козырь в вашей работе?

Я отпила еще немного вина, стараясь хоть немного взять себя в руки и не теряться под его взглядом. Руки чуть дрожали.

Шлюхи не отказывают?

– Отказывать приходится в любом случае, – сказала я. – Бывают ситуации, в которых соглашаясь с одним, тем самым, отказываешь другому. Приходится выбирать. Хотя, в моей работе, чаще, соглашаясь с кем-то, отказываешь себе.

Лорд Лангер засмеялся.

– Да вы философ, леди! – он глянул на Рикхарда. – Она мне нравится! Я, кажется, начинаю понимать. После Фейрин-то! Леди Мэрион, у меня есть предложение. Когда Рикхарду наскучит ваше общество, приходите ко мне, я буду брать вас на все приемы, и вы будете развлекать непринужденной беседой моих друзей. Я буду хорошо платить вам.

Он отсалютовал мне бокалом.

Шуты и шлюхи.

– Я подумаю над вашим предложением, милорд.

Не знаю, как пережила этот вечер. Я краснела, у меня потели руки, но я старалась держаться изо всех сил, отвечая на все провокационные вопросы лорда Лангера. Честно, без заигрываний, я понимала, что заигрывания мне сейчас не к лицу. Иногда, говоря о своей жизни, чудом держась на грани откровенности и откровенной пошлости. Не знаю, удалось ли эту грань не перейти. С другой стороны, стесняться мне нечего.

Лорд Лангер тоже не стеснялся откровенных тем.

Как давно я этим занимаюсь? Почему пришлось? Много ли у меня бывает мужчин, хм, скажем, за неделю?

Лангер не знал, что я та самая девушка, которую он купил для Рикхарда перед его свадьбой. И я не стала говорить. В этом мне виделось что-то личное, что хотелось уберечь от чужих глаз. Рикхард молчал тоже.

Он вообще молчал, только смотрел на меня. А если лорд Лангер обращался к нему, то отвечал всегда односложно. Наблюдал. Внимательно.

Вмешался только раз. Остановил.

Лорд Лангер спросил, сколько мне лет, потом – есть ли у меня дети. Нет, детей нет. А вообще, как это бывает? У меня же ведь, наверняка случалась беременность, при моей-то работе? Да. Трижды. Еще в юности, но меня заставляли избавиться. Кому нужна беременная шлюха? На самом деле, говорить об этом было больно, но я уже решила стоять в своей откровенности до конца. Я смотрела ему в глаза. Наверно, я безумно хотела, чтобы он сам смутился… пусть это и невозможно. Три беременности. В первые две мне, едва заметив, давали отвар белодевичника. В третий раз я пыталась скрыть, я так хотела… Мне удалось доходить до четырех месяцев… не знаю, на что надеялась, но… А потом, когда стало ясно, меня избили так, что случился выкидыш. Это была девочка, мне показали. И больше…

Дрожали губы. Я сидела, комкая салфетку под столом.

– Хватит! – Рикхард резко поднялся на ноги. – Лан, заканчивай это. Мне пора идти.

Эта тема задевала его самого. Потерять ребенка.

Я думала, он уйдет сразу. Но он глянул на лорда Лангера, и подошел ко мне. Я тоже поднялась. Он взял меня за руку. Едва заметно, и как-то чуть неуверенно улыбнулся. Наклонился и быстро поцеловал меня, в уголок губ. Это было странно. Мне подумалось даже, он сделал это не потому-то хотел поцеловать, тогда было бы иначе. Не для меня. А для этого Лана – чтобы обозначить свое отношение, показать, что я – его женщина. Что я…

Смешно.

Кто я такая?

И только потом вышел. И в дверях еще: «Отведи Мэр в ее комнату. Пусть отдыхает. Хватит этой болтовни».

Лорд Лангер подчинился, подчеркнуто неторопливо. Дожевал последний кусок, положил нож с вилкой, отпил из бокала немного вина, церемонно промокнул губы салфеткой. И только потом встал.

– Идемте, леди, – он ухмыльнулся мне.

Стоило Рикхарду скрыться за дверью – и что-то неуловимо изменилось. Взгляд лорда Лангера на меня. Без императора рядом со мной я больше не леди, я та, кто я есть – дешевая шлюха.

– Пошли, – сказал лорд Лангер. – Я покажу. Заодно скажу тебе пару слов. Ты же ведь понимаешь, что за человек тебя привел?

– Да, – тихо сказала я.

– Я обязан подчиниться ему, но, скажу сразу, мне эта история не нравится. Подобное увлечение, даже самое мимолетное, бросает тень. Я был бы рад, если бы ты просто тихо исчезла.

Честно говоря, стало не по себе. Меня ведь не убьют? Нет? Чего проще – придушить, и сказать Рикхарду, что я сбежала. Вряд ли он будет искать меня. Никто не будет.

– Не бойся, – сказал лорд Лангер. – Пока я не собираюсь ничего предпринимать. Если только отвлечь его, он легко увлекается и так же легко теряет интерес. У Рикхарда сложный характер, и мне бы не хотелось попасть под горячую руку. Это ведь не он тебя так?

Кивнул на мое лицо.

– Нет, – сказала я.

– Но он ударил того, кто это сделал? – лорд Лангер усмехнулся снисходительно. – Его всегда тянуло на приключения. Очень надеюсь, на этом его чувство справедливости угомонится. Я сделаю все, как хочет Рикхард. Найду тебе квартиру, пришлю… да, прислать врача, чтобы осмотрел тебя – точно не мешает. Мало ли что, ему не нужны проблемы. Но ты сделаешь так, чтобы следующая ваша встреча не доставила Рикхарду удовольствие. Тогда на этом все закончится. Надеюсь, ты поняла меня. Ты, вроде, умная женщина. Так будет лучше для всех. Если после вашей следующей встречи Рикхард не захочет новой, я заплачу тебе. Сколько ты рассчитывала получить в этой истории? Тысяч пять? Нет? Больше? Двадцать? Я дам двадцать. Не советую пытаться получить больше. Если твои аппетиты начнут превышать пределы моей щедрости, я просто намекну одной ревнивой женщине, и она сама быстро устранит проблему, мне даже не придется пачкать руки. Ты меня поняла?

– Да, – сказала я.

– Устрой ему истерику, – сказал лорд Лангер. – Он терпеть этого не может. Начни требовать подарков, расскажи ему какую-нибудь дурь, что влюблена в него, что хочешь от него детей. Веди себя, как все эти курочки, что бегают за ним по пятам. Скажи, что всегда мечтала попасть во дворец. Заставь его слушать, как ты поешь, в конце концов.

– Я не умею петь.

– Тем лучше. Тем более заставь. Тебе ведь не нужны неприятности? Хоть просто будь бревном в постели, каждая женщина может это. Но пусть второй раз он не захочет прийти. Поймет, что это было ошибкой. Ты ведь и сама понимаешь, что ничем хорошим эта интрижка кончиться не может? Тебе и так сказочно повезло, не стоит искушать судьбу.

Я понимала.

Общество простит императору случайную ночь в борделе, перемоет косточки, но простит. У каждого свои слабости. Но общество не простит, если он притащит шлюху к себе домой. Это как пощечина.

Я ведь и не хотела. Все вышло само.

Самое правильное – взять деньги и сделать так, как хочет лорд Лангер. Выгоднее, разумнее. Тихо закончить, дать Рикхарду возможность отказаться самому. Мне не нужны неприятности.

И все же…

Когда он взял меня за руку… Нет, тот поцелуй ничего не значит, почти в щеку, почти формально. Но его пальцы, сжимающие мою ладонь… Нежно, но словно поддержка нужна ему самому. Его глаза. И одиночество в глазах.

Боже мой, о чем я думаю?