Любимый раб ведьмы

Глава 1

— Прошу вас! Остановитесь!.. Вы же убьете его!

Я взобралась на эшафот, с трудом протиснувшись сквозь толпу из безжалостных и равнодушных к страданию другого человека людей. Спиной чувствовала, что все взгляды — и даже внимание зевак — устремились в мою сторону.

— С ума сошла?! — гаркнул работорговец, угрожающе замахнувшись плетью, до сего момента рассекающей мужскую спину.

— Пшла отсюда!

Грубая мясистая рука едва не пихнула меня в плечо: я ловко избежала удара, пригнувшись, и стрелой метнулась к рабу, смотрящему на меня, как и все остальные на помосте, во все глаза.

Немудрено. До этой секунды ни один из толпы не посмел прервать наказание и уж тем более заступиться за несчастного. А он всего-то оступился на лестнице!..

Ну, после, конечно, случайно упал на даму, своим визгом поднявшую страшную суматоху на площади… Та угрожала лишить торговца лицензии, но в итоге они нашли общий язык, условившись, что оступившегося мужчину высекут на глазах у всех.

Его судьба была предопределена. Испорченный товар никому не нужен — после порки его сбросят в канаву, где держат преступников, чтобы он сгнил в компании прожорливых крыс.

— Пожалуйста, довольно, — попросила ровным голосом, несмотря на болезненную тяжесть в груди и дрожь сердца. — Он все усвоил. Десяти ударов более чем достаточно даже для мужчины.

Тем более если эти удары наносились плетью с металлическими шипами на хвостах…

— Да что ты себе позволяешь, дрянь тупоголовая?! — Мужик выпучил от шока глаза. — Уберите же ее отсюда! Чего встали?

Он обратился к двум стражникам, которые глядели на меня так, будто я выскочила на эшафот голая и с бубном в руках. Опомнившись, они быстро оттащили мою мелкую по сравнению с ними фигурку, невзирая на протесты и ругательства, срывающиеся с моих губ легко и бессовестно.

Не успели мы спуститься, как работорговец переключил все внимание на мужчину и вновь взмахнул своей жестокой рукой…

Плеть с пугающим свистом рассекла воздух и нещадно соприкоснулась с исполосованной спиной. Во все стороны брызнули ярко-алые капли; доски под ногами раба начали впитывать новую порцию крови. Толпа ахнула, но скорее от неожиданно прозвучавшего удара, нежели от вспыхнувшего в их каменных сердцах сочувствия.

Я не могла на это смотреть. Конечно, подвергшийся пыткам мужчина был мне никем, и я для него была всего лишь очередным наблюдателем. Но выносить его страдания было выше моих сил.

Изначально мне хотелось пройти мимо, направиться в лавку, как я и планировала. Не смогла. И пусть раб стойко и молча выносил наказание, я видела по его глазам, горящим янтарным огнем, по крепко стиснутым челюстям и вздувшимся на скулах желвакам, какую боль он испытывает и чего ему стоит молчать и терпеть.

Еще один взмах руки злобного работорговца…

И я со всей силы бью одного верзилу в грудь, второго пинаю в живот, сбрасывая с лестницы, и на всех парах несусь к мужчине. Это произошло неосознанно, как-то инстинктивно, не возникло даже и тени сомнений — я укрыла его собой, зажмурившись, заранее предчувствуя боль от удара.

В следующий миг она пронзила мою спину сотней острых игл. Я до зубного скрежета сжала челюсти, сдерживая крик. Вышло только болезненное мычание.

До ушей донеслось возмущение людей, на площади поднялся беспорядочный гул голосов. Неясно, почему они возмущались, да и мне не было до этого никакого дела…

Я не смела отстраниться от незнакомца. Смотря в его широко распахнутые глаза, на дне которых плескалось безбожное изумление, тихо выдохнула. Вдохнула. Глубоко, всей грудью. И шепнула, надеясь, что он поймет мой диалект:

— Все будет хорошо.

А после резко поднялась на ноги, обернулась, заслонив его собой. Хотя это едва ли имело смысл: я была худой и низкорослой

— не закрыла даже и половину большого мужского тела.

— Жить надоело?! — рявкнул торговец, наконец-то придя в себя.

— Я куплю его! Куплю, слышишь?!