Любимая наша

Глава 1

А-атон

− Ещё три дневных перехода, и мы выйдем к Синим камням, эльмор. Видите вон ту горную гряду? – показывает мне на горизонт Аяшши, наш проводник.

Невысокий, сухой, как узловатая ветка, ферук, представитель одной из двух разумных рас, обитающих на этой планете, несмотря на долгий совместный путь, всё ещё побаивается Са-оира, а со мной вот чувствует себя намного уверенней. Я сознательно потрудился расположить к себе пожилого крылатого. Это того стоило. Много интересного узнал. И об этом мире, и о вратах, к которым мы идём, и о других не менее занятных особенностях мироздания, которые стоит обдумать.

− Нужная вам долина находится за грядой, − Аяшши достаёт из-за пояса флягу с водой, чтобы сделать несколько глотков воды.

Кивнув, я всматриваюсь в очертания скал на горизонте. То, что ворота уже близко, чувствую и сам. Очень уж характерные энергетические потоки тут бурлят.

− Ночных привалов больше не будет. Нам нельзя медлить, − сообщаю, отворачиваясь и направляясь к своему гриску. Погладив чешуйчатую морду верного животного, вскакиваю в седло. – Если тебе это не по силам, друг, мы поймём. Твой долг выполнен.

− Нет, эльмор. Я дал обет, что доведу вас до Врат мира. И я доведу, − спокойно качает головой старик. Улыбается щербатым ртом. – Увижу, как они открываются, расскажу об этом всем своим внукам и правнукам, и можно помирать спокойно.

− Ну как знаешь, − роняю в ответ, понукая гриска двигаться вперёд.

Долгие месяцы скитаний по чужой планете чужого мира наконец подходят к концу. Ещё немного, и мы с братом будем на месте. Тогда останется только открыть врата. Одни из множества, оставленных когда-то в разных вселенных богарами, расой всесильных существ, к которым принадлежит и наш покровитель Абсолют.

Только открыть. Если наших знаний и сил хватит. Если это выдержит Лина.

А она может не выдержать.

Кулаки снова сжимаются на поводьях от бессильной ярости. И чего-то незнакомого мне, но очень похожего на отчаянье.

В последние пару недель у меня всё чаще мелькает мысль, что возможно, нам придётся тут остаться. Отказаться от своей цели, от родного мира, найти способ, как перекрыть брачную связь, чего бы это нам ни стоило. Иначе мы убьём нашу сэ-авин. Убьём наших сыновей в её утробе. И сами погибнем в конце концов.

Ещё вчера мы с братом рассматривали такой вариант действий, как самый приемлемый для нас. Бросили все ресурсы на его воплощение. И нам почти удалось. Объединив усилия, выжигая собственные энергетические каналы, мы смогли почти перекрыть связь, спасая нашу женщину. Блок держался почти сутки. И я до сих пор не понимаю, почему он сорвался.

Где-то там, в родном мире, Лина снова теряет силы с такой скоростью, что надолго её не хватит. Наша девочка и так уже отдала нам непозволительно много. И мы никак не можем ей помочь. Все наши попытки вернуть блок, сделали только хуже.

Теперь нам с братом нужно как можно скорее добраться до врат. Возможно, там мы сможем понять, как открыть их, не задействовав энергию Лины.

Аяшши тоже взбирается на своего гриска и догоняет меня, пристраиваясь сбоку.

− Эльмор Са-оир сегодня, как раненый зверь. Опасный, злой. Да и не только он. Ты тоже, эльмор, хоть и хорошо прячешь свою боль, − как бы между делом, произносит старый ферук, покачиваясь в седле.

У этих крылатых очень своеобразные понятия, что можно открыто и свободно обсуждать друг с другом.

− Ты очень наблюдателен, Аяшши, − отвечаю ровно.

− Да, прожитые годы научили меня многое видеть, − степенно кивает проводник. – Вы с братом даже не посмотрели на лучших красавиц нашего племени, принесённых вам в дар. Наверное, вас в родном мире ждут свои красавицы, любимые жёны.

− Жена, − криво усмехаюсь я на попытку старика выведать причину нашей с Са-оиром спешки. – У нас с братом одна на двоих жена.

Наверняка он слышал что-то из наших разговоров. Тратиться на щиты, когда каждая капля силы истощает Лину, для нас сейчас непозволительная роскошь.

− Одна на двоих? – удивлённо вскидывает Аяшши брови. – У нас бывает, что сильный муж берёт несколько жён. Наоборот не бывает. Она, наверное, дивная красавица, ваша жена. Нужно очень сильно любить, чтобы делить одну женщину на двоих.

Любить?

В памяти всплывает образ нашей хрупкой нежной сэ-авин. И сердце в груди привычно отзывается острой тоской. Желанием снова сжать её в своих руках, вдохнуть её запах. Услышать нежный голос.

Ашары не умеют любить. Нас не учат этому. Любовь, как и все неконтролируемые чувства, это слабость, лишающая разума и способности принимать взвешенные решения. А ашары не приемлют слабость.

Я видел любовь в серебристых глазах Лины. Хоть она и не призналась в своих чувствах вслух. Ощущал их. Грелся в обожании, с которым смотрела на меня маленькая землянка. Наслаждался её нежностью, каждую минуту. И прикипал к нашей девочке с каждым днём всё больше. Пока Лина не стала нужна мне как воздух. Дороже всего, что я когда-либо имел в жизни. Её жизнь в какой-то миг стала для меня предельно важной. Важнее моей собственной.

Если бы это её спасло сейчас, я бы со спокойной совестью и без сомнений пошёл на смерть.

Любовь ли это?

Не знаю. Возможно.

− Что такое любовь? – спрашиваю в умолкнувшего Аяшши.

− Это когда ты готов пройти через миры и вселенные, лишь бы ещё раз увидеть её глаза, − с многозначительной усмешкой смотрит на меня старик.

Хм.

Ответить ему что-либо я не успеваю. Позади слышится быстрый топот когтистых лап грисков, и вскоре нас догоняют Са-оир с Кевитом, внуком Аяшши и нашим вторым проводником. Молодой, горячий ферук с залихватским кличем вскидывает руку, в которой держит вязку из жирных птичьих тушек. Судя по всему, охота удалась. Теперь мы обеспечены едой до конца пути.

Бросив взгляд на хмурого Са-оира, я замечаю тушу тонконогой сарны, привязанную к его седлу. Брату нужно было хоть так спустить пар.

Глава 2

Лина

− Они прошли через сердце Маран-Дэш, как только дверь открылась. И Са-оир сразу бросился в атаку. А за ним и А-атон. Ты… вы тоже. Никто из вас троих не слышал ни меня, ни этот голос. Никто не видел, как меня тащат прочь, − завершаю я рассказ о своём страшном сне.

От воспоминаний, как лица касалась чья-то холодная рука, зажимая рот, меня аж передёргивает. И мужчина, у которого я сижу на руках, тут же прижимает меня к себе теснее, хотя казалось бы, теснее уже некуда. Но как ни странно, меня это действительно успокаивает. Мне нужно это ощущение надёжных объятий вокруг.

− Не надо снова переходить со мной на «вы». Мне понравилось на «ты», − не оставляет незамеченной мою заминку Сэтору. – Ты моя законная супруга, Лина. Нам не нужна дистанция.

После пробуждения я долго не могла прийти в себя. И прежде чем расспрашивать, мой новообретённый супруг всё-таки отнёс меня в купальни, где самолично помог искупаться.

А сейчас мы снова в его кровати. Снова обнажены, потому что мне даже не подумали дать какую-либо одежду.

Но это, как ни странно, мало меня волнует. Он уже всё видел. И даже трогал. Какой смысл этим заморачиваться в этот момент?

Гораздо больше меня тревожат мелькающие в памяти картинки. Са-оир с клинком из чистой тьмы. А-атон вооружённый острым, как бритва, светом. Сэтору, идущий им на встречу с огненными мечами. И жуткий невидимка, считающий, что сможет забрать меня, когда мои супруги передерутся из ревности и собственнических чувств. Забрать, чтобы я что-то увидела… в других вселенных.

И ведь сумеет. Потому что конфликт между Повелителями и Сэтору неизбежен, когда они вернутся.

− Они меня не простят. И… тебя тоже, − всхлипываю, закрывая глаза.

− Это их право, − спокойно замечает третий муж. − Если откажутся от тебя, будешь только моей. И поверь, я приложу все силы, чтобы ты забыла своих первых супругов и их предательство. Тебе будет хорошо со мной, Лина.

Небо, как же для него всё просто.

− Предательство? Это я их предала! – повернувшись в его руках, оторопело смотрю в багряные глаза.

− Нет. Ты спасла не только свою, но и жизнь их сыновей, и их самих, − терпеливо повторяет он. − Долго бы они прожили без своей сэ-авин, связь с которой была полностью сформированной? Я тебе скажу − от силы месяц-два. А если верить этому сну, то теперь мы с тобой вместе можем открыть для твоих сэ-аран проход в этот мир и вернуть их домой. Если они тебя осудят за твоё решение, ничем другим, кроме как предательством, их действия назвать будет нельзя. Ты действовала взвешенно и разумно. Тебя не в чем упрекнуть.

Мне нечего на это сказать. С одной стороны, он вроде бы прав, а с другой… всё так ужасно сложно. Он многого не знает о моих отношениях с Повелителями. О том, как я попала к ним. Как А-атон меня спас. О нашем разговоре с ним и полученных мною распоряжениях… хотя о чём-то подобном Сэтору, кажется, догадывается, судя по его перебранке с Чотжаром перед святилищем.

Но остальное. Не знаю, смогу ли когда-то ему рассказать. Для этого придётся не только довериться моему огненному супругу, но и нарушить клятвы, которые я давала А-атону.

− Я не дам тебя в обиду, Лина, − склонившись к моему лицу, уверенно обещает Сэтору. – С этим неизвестным «голосом» обязательно разберусь. И, когда вернутся Повелители, весь удар приму на себя.

− Этого-то я и боюсь, − признаюсь тихо. – Я не хочу, чтобы из-за меня кто-то из вас троих погиб или пострадал.

− Зато я теперь знаю, что обо мне ты тоже переживаешь, − довольно усмехается он, обхватывая ладонью затылок.

И целует опять. Пробует на вкус, словно самое изысканное лакомство, не спеша, смакуя. Ласкает губами, языком, нежно прихватывает мои губы зубами. Заставляя чувствовать, как снова что-то трепещет сладко внутри, разливаясь тёплой патокой.

И я не могу не вспоминать нашу близость в ритуальном круге, который снова перевернул всю мою жизнь с ног на голову. Несмотря на все мои душевные терзания, мне было хорошо. И предательскому изголодавшемуся телу хочется продолжения.

Но мой разум всё ещё не может осознать, что это происходит на самом деле. Что я действительно стала женой Сэтору, что позволила ему взять меня, что сижу сейчас голая в его руках и позволяю целовать.

Цепляясь за его предплечья, пытаюсь остановить, затормозить хоть немного. Одно дело быть с ним там в круге. А другое − здесь. Просто заниматься сексом, как будто так и должно быть. От одной мысли в груди снова давит от чувства вины.

− Подожди, Сэтору, − шепчу прерывисто, когда его поцелуи спускаются на шею, лишая связных мыслей. Мои пальцы зарываются в красные волосы. С губ срывается стон: – Пожалуйста… Я не могу вот так просто…

− Не просто, моя девочка, − вскидывает он голову, чтобы обжечь голодным взглядом. – Абсолют соединил нас браком. Ты моя супруга теперь. И я больше не позволю тебе возводить между нами преграды, − пальцы на моём затылке чуть сильнее сжимаются. − Ты моя, Лина. Моя сейчас и навсегда. Я хочу тебя до боли. Хочу быть в тебе. Хочу дать тебе столько моей силы, сколько ты сможешь взять. Хочу вкусить тебя всю.

− Даже если я не хочу? – усмехаюсь с горечью.

− А ты действительно не хочешь? Или снова терзаешься чувством вины? Посмотри мне в глаза и произнеси это искренне. Скажи: «Сэтору, я не хочу тебя». Если убедишь, я отпущу.

Наши взгляды скрещиваются в немом поединке.

Вот так просто? Сказать и отпустит?

Я открываю рот, порываясь промолвить это, поступить правильно… но с губ не срывается ни звука. Потому что даже саму себя мне не удаётся в этом убедить. Особенно теперь, когда черта пройдена и всё уже случилось. После его поцелуя, который не оставил равнодушным ни моё тело, ни душу. Дурацкая натура, не умеющая врать.

− Не можешь, ведь так? – торжествующе улыбается мой третий муж. − Это наша ночь, Лина. Завтра подумаешь о своих сэ-аран. Сегодня я намереваюсь заставить тебя забыть обо всём.

Глава 3

Сквозь сон я чувствую прикосновение к моему плечу, ещё одно… это поцелуи. Кто-то нежно целует мои плечи, на талии приятно сжимается мужская рука… и от большого тела позади так много тепла… Только мне безумно не хватает прикосновения к прохладной коже второго мужа.

− Просыпайся, Лина, − врывается в моё полусонное сознание голос… Сэтору.

Это не Са-оир. Не муж... Точнее, муж... но не тот.

Открыв глаза, задерживаю дыхание, чувствуя, как сердце болезненно ускоряется в груди. В мыслях меня накрывает полное осознание моей новой действительности. Моих сэ-аран всё ещё нет рядом со мной. И я им изменила.

Обхватив за плечо, Сэтору мягко, но настойчиво переворачивает меня не спину. И наши взгляды встречаются. В багряно-чёрных глазах застыло настороженное внимание, которое постепенно меняется на досаду и что-то ещё, что я не могу прочитать. Тёмное. Тяжёлое.

− Жалеешь, − произносит он преувеличенно ровно. И без малейших сомнений.

− Я… нет… это не так, − мотаю головой. – Я знаю, что ты прав. И другого выхода не было…

Но видя, как кривятся мужские губы, понимаю, что говорю совсем не то. Кому может быть приятно, что за него вышли замуж только потому, что другого выхода не было?

− Прости, − шепчу, зажмуриваясь. – Я не заслуживаю всего того, что ты для меня сделал. Прости, что не могу дать тебе те чувства, которых ты от меня хочешь... Я не знаю, как мне быть. Всё, что с нами происходит...

− Прекрати. Это не тебе судить, заслуживаешь, или нет, − строго перебивает меня третий муж. – А насчёт моих желаний и твоих чувств…

− Время всё расставит по своим местам? – хмыкаю нервно, бросив на него осторожный взгляд из-под ресниц.

− Именно. Видишь, ты это уже усвоила, − на губах Сэтору появляется саркастичная усмешка. – Как ты себя чувствуешь? Готова принять Ми-ичана?

− Что? Нет, не готова, − поспешно мотаю головой. − Сначала мне нужно хотя бы немного привести себя в порядок.

− Хорошо. Я вызову твоих служанок, − соглашается муж и тут же набирает что-то на своём торобраслете. Закончив, смотрит на меня: – Давай, отнесу тебя в купальни.

И поднявшись, он осторожно подхватывает меня на руки, не дав времени даже на возражения. Хотя их и нет.

А дальше я сама не замечаю, как за утренними хлопотами, такими обыденными и домашними, несмотря на все события и пребывание в чужом дворце, совершенно незаметно пролетает пара часов. Доставив в купальни, Сэтору буквально с рук на руки передаёт меня прибежавшим туда Жине и Нэоко. Девушки наверняка ждали где-то рядом, ожидая когда их позовут.

После купания и лечебного массажа я наконец получаю возможность одеться. Совершенно неожиданно для себя, в алое платье. Очень яркое и красивое − с вышитой и украшенной драгоценными камнями серебристой кокеткой, прилегающими длинными рукавами и свободным воздушным низом. Оказалось, так велел мой новообретённый супруг. И даже заблаговременно озаботился, чтобы в его дворце меня уже ждал новый гардероб.

Потом, конечно же, приходит очередь общаться с лекарем. Тот, само собой, появляется в компании Чотжара. Мой хранитель не может не увериться в моём спасении лично. И мне до слёз приятно видеть, какое облегчение он сейчас испытывает.

На этот раз одо Ми-ичан наконец озвучивает обнадёживающие и хорошие вести. Как он сообщает мне и сосредоточенно наблюдающему за обследованием Сэтору, опасность для моей жизни практически миновала. Малыши тоже в порядке. Мои силы восстановились ещё не полностью, но новая брачная связь практически перекрыла энергетические потери. Теперь мой третий муж питает своей энергией не только меня с малышами, но и Повелителей.

− Это опасно для тебя? – встревоженно вскидываю я взгляд на Сэтору.

Он в ответ удивлённо хмурится, словно не ожидал такого вопроса, но потом в его глазах зажигается глубокое удовлетворение.

− Нет, моя драгоценная супруга. Моих сил хватит на всё, − тянет многозначительно. – Но мне приятно, что ты волнуешься обо мне.

И вот вся утренняя суета осталась позади. Пришло время обстоятельного разговора, как я надеюсь. Нам с Сэтору очень многое нужно обсудить. Особенно последнее видение. Если мы действительно вдвоём сможем открыть дверь к сердцу Маран-Дэш, чтобы вернуть Повелителей… надо сделать это как можно скорее.

− Хочу пригласить тебя на небольшую прогулку, − слышу предложение, как только мы с мужем остаёмся снова одни. – Насколько я знаю, в твоём положении полезно дышать свежим воздухом. Если устанешь, я понесу.

Его слова вызывают во мне настоящее предвкушение и радость. Прогуляться действительно очень хочется. С тех пор как я стала полновластной императрицей, это мне удавалось крайне редко. Времени просто не хватало. Да и сил зачастую. Воздухом я дышала, ужиная на террасе. А потом, когда начала терять силы даже это стало затруднительным.

− Я с удовольствием, − соглашаюсь и вкладываю руку в протянутую ко мне ладонь.

Поднявшись с дайрата, позволяю супругу обнять меня за талию и привлечь к себе.

− Тебе очень идёт этот цвет, − шепчет он мне в губы. – Ты восхитительна, супруга моя.

− Спасибо, − невольно смущаюсь. И с тихим вздохом встречаю прикосновение мужских губ.

Его поцелуй снова будит пламя в моей крови. И оставляет на губах привкус сладкой горечи. Под моими ладонями гулко и взволнованно бьётся сердце Сэтору. И моё собственное отзывается на этот ритм, сжимается и ноет предчувствием беды, желанием защитить. Мне небезразличен этот мужчина… мой муж. И я больше не могу отрицать, что боюсь его потерять. Я боюсь за него.

Больше всего на свете я желаю вернуть своих любимых сэ-аран, увидеть их снова, почувствовать их объятия. Но одновременно с этим я теперь… боюсь их возвращения.

Боюсь, что пострадает тот, кто всё-таки сумел пробраться в мою душу за эти месяцы и стал очень дорог.

Боюсь, что они откажутся от меня. Что не смогут быть с той, что перестала принадлежать только им двоим.

Я так сильно боюсь. И это разрывает мне сердце.

Глава 4

Солнечные лучи согревают мои босые ступни. Лёгкий ветерок ласково шевелит волосы, подхватывает ткань юбки, касаясь обнажённых коленок. На коже блестят крохотные капельки солёной воды. Беседка окружена защитным пологом, но немного брызг от накатывающих волн всё же попадает внутрь, рассеиваясь в ароматном воздухе, наполняя лёгкие. Сомневаюсь, что это случайно. Скорее наоборот, до мельчайших подробностей просчитано и продумано, чтобы это райское местечко доставляло максимум настоящих приятных впечатлений и минимум неудобства.

После завтрака мне захотелось ещё немного посидеть здесь, наслаждаясь шумом волн, свежим воздухом и, чего греха таить, приятным обществом.

Сэтору не стал мне в этом желании препятствовать, наоборот, даже поддержал. Велел слугам убрать со стола, принести фруктов и напитков и с воодушевлением устроился напротив меня, наблюдая из-под полуопущенных ресниц.

Так мы и сидим уже минут десять. Наедине. Молча.

И я всё больше проникаюсь этим моментом. Этим покоем. Словно все мои страхи остались там, в десятке метров от нас, на берегу.

Подняв руку, задумчиво смотрю сквозь пальцы на пёрышки облаков в небе. Всем своим естеством чувствуя взгляд Сэтору, то неспешной лаской скользящий по моему телу, то останавливающийся на лице.

− Как ты попала к Повелителям? – в конце концов нарушает он царящее между нами молчание. – Где А-атон тебя нашёл?

Ну вот… а было так уютно молчать.

− Я не могу этого рассказать, − качаю головой. – Меня связывает клятва.

− Хм. Я предполагал, что ты так ответишь. Но мне хочется узнать о тебе больше. Хочу лучше понять, что делает тебя тобой. Ты скучаешь по родной планете? У тебя там остался кто-то? Мужчина, семья? Кем ты была в своём мире?

Нахмурившись, поворачиваю голову к мужу. Наши взгляды встречаются. На миг я просто тону в этих глазах. Тону в ощущении, что этот мужчина полностью сосредоточен на мне. Ему действительно интересно.

− Да, я скучаю, − признаюсь сглотнув. – Но… я смирилась с тем, что моя жизнь теперь здесь, в Аша-Ирон, и неразрывно связана с Повелителями. А теперь и с тобой. Я добровольно вручила свою судьбу А-атону. И ни разу об этом не пожалела.

− А ещё ты очень ловко избегаешь ответов, которые не хочешь давать, − усмехается Сэтору, поднимаясь и пересаживаясь ко мне на диванчик. И совершенно неожиданно укладывается головой мне не колени. Ещё и глаза закрывает, будто спать собрался.

Я даже дыхание задерживаю, ошеломлённо рассматривая его умиротворённое лицо. Красная коса змеёй вьётся по моим ногам. Руки так и чешутся потрогать, зарыться пальцами в эту огненную роскошь. Погладить высокий лоб, касаясь бронзовой кожи.

Впрочем… почему я себе в этом отказываю? После того, что было между нами ночью, ничего страшного не случится, если я поглажу его по голове.

Первое прикосновение выходит несмелым. Сэтору замирает удивлённо, явно прислушиваясь. Замираю и я. Но уже через секунду мои пальцы словно сами собой начинают скользить по красному шёлку мужских волос, перебирая, приглаживая, невинно лаская и массируя кожу.

Веки супруга начинают дрожать, словно он вот-вот их откроет. На губах появляется блаженная улыбка. И он словно большой кот, с довольным урчанием поворачивает голову так, чтобы мне было удобней.

− Неужели тебе запрещено говорить, кем ты была? – приоткрывает Сэтору один глаз, даже не думая забывать о нашем разговоре.

− Я училась. Собиралась стать маркетологом-аналитиком, − признаюсь тихо. Мне действительно никто не запрещал об этом говорить. Поясняю, так как термина «маркетинг» в Аша-Ирон не знают: – Это связано с изучением и анализом рынка, разработкой стратегий для компании и её сотрудников, просчётом рисков деятельности, ну и ещё много чего.

− Звучит… серьёзно. Аналитик, значит? Не удивительно, что А-атон за тебя сразу ухватился, − удивлённо тянет мой третий муж, теперь уже во все глаза рассматривая меня снизу.

− На самом деле, после похищения с Земли, я поняла, что аналитик из меня так себе, − хмуро качаю головой. – Я слишком подвержена эмоциям. И из-за этого делаю много ошибок, которых можно было бы избежать, действуй я более рассудительно.

− В том, что касается исполнения тобой императорских обязанностей, я ошибок ни разу не увидел, − неожиданно выдаёт в ответ Сэтору, заставляя моё сердце ускорить свой бег. Щёки вспыхивают жарким румянцем: − Все твои действия были взвешены, продуманны и очень разумны. Даже мудры. Признаться, я совершенно не ожидал от тебя такого ума, прозорливости и способностей к управлению. Ты и этим сумела меня поразить.

− Спасибо, − бормочу смущённо, чувствуя, как меня затапливает тёплая волна благодарности. Не ожидала я услышать такой высокой похвалы. Да ещё от кого.

− Все твои ошибки, насколько я могу судить, связаны с личным, − продолжение звучит уже не настолько приятно. − Ты становишься импульсивной и полностью теряешь чувство самосохранения, когда дело касается тех, кто тебе дорог. Ведь так?

Как он сумел настолько хорошо во мне разобраться? Хотя… у Сэтору было на это целых два месяца, когда мы общались довольно тесно. И множество совместных погружений в подпространство, когда я всеми силами рвалась к мужьям, а он меня сдерживал, чтобы не надорвалась. Странно было бы, если бы он не разобрался во мне за это время.

− Да, есть такое, − киваю. Всё равно нет смысла возражать. Это будет откровенное враньё.

− В твоих эмоциях твоя слабость, − задумчиво тянет мой красноволосый муж. И совершенно неожиданно прибавляет: − Но в них же и величайшая сила. Сила в слабости. Невероятно соблазнительная комбинация.

И снова он заставляет моё сердце трепетать от удовольствия. Пробираясь в него всё глубже. Не нужно этого.

− Когда я восстановлюсь достаточно, чтобы попытаться увидеть Повелителей? – меняю тему.

На лицо Сэтору вмиг набегает тень досады. Но практически сразу исчезает, прячась под маской невозмутимости.

− Сложно сказать. Ты была очень истощена. Прецедентов с подобным спасением чужих сэ-авин в моём роду не было, так что точно спрогнозировать я затрудняюсь. Но могу предположить, что дня два-три. Нужно ещё у Ми-ичана поинтересоваться, что он скажет по этому поводу.

Глава 5

– И вы прос-с-сите, чтобы я с-с-сохранил это в тайне? – саркастично вскидывает брови ни-одо Аракеш, когда Сэтору заканчивает излагать ему новости и причину, по которой пригласил главу разведки на сегодняшнюю встречу.

Чёрный не принял.

Пальцы судорожно сжимаются на гладком подлокотнике. Плохо. Раньше я могла лучше контролировать проявления своих эмоций. Но на меня никто и не смотрит в этот момент. Мужчины в своём словесном противостоянии попросту забыли об одной маленькой не совсем здоровой императрице.

– Я бы не назвал это просьбой, – холодно усмехается мой третий муж. – Полагаю, вы как никто другой, хорошо представляете, какими последствиями для империи может обернуться эта информация сейчас.

– Я более ч-ш-шем уверен, что с-с-серьёзность последствий с-с-с каждым днём замалчивания будет только рас-с-сти. К тому ж-ш-ше мне бы и с-с-самому хотелос-с-сь получить убедительные доказательства того, что вы, ри-одо С-с-сэтору, действуете с-с-сугубо в интересах императрицы, императоров и ради блага империи, а не с-с-с целью захватить влас-с-сть. Неуж-ш-шели брачный обряд был единс-с-ственным вариантом реш-ш-шения проблемы?

Слова и жёсткий требовательный тон на-агара лишь подтверждают прогнозы Сэтору. Совет точно не примет наш брачный союз.

Страх всё сильнее сковывает грудь. Как уцелеть во всём этом и сберечь всех, кто мне дорог? Возможно ли это вообще? Пока что проблемы лишь нарастают, как снежный ком. Угрожая сокрушить не только меня, но и моих супругов, и, возможно, даже империю в придачу.

– Не стоит делать вид, что вам не доложили в каком состоянии пребывала императрица последние недели, – не менее жёстко отрезает гостю мой супруг. – Я сделал все, чтобы спасти её от смерти, и мне было плевать, как это выглядит со стороны.

– С-с-сейчас, как я понимаю, больш-ш-ше не плевать. Иначе вы бы не пытались меня убедить, что этот брачный с-с-союз нужно держать в с-с-секрете, – цинично усмехается Аракеш.

Они так и застывают друг напротив друга, скрестив взгляды словно клинки. Кажется, ещё чуть-чуть и искры полетят.

От агрессивного напряжения, буквально звенящего в комнате, у меня волосы дыбом становятся. Тело вибрирует. Кровь шумит в ушах, и в глазах уже слегка темнеет. Мир начинает кружиться и сереть. Тени сгущаются, обретая другие формы, туманя сознание надвигающимися видениями.

− Сэтору, − зову я сипло, пытаясь справиться с дурнотой и хватаясь за подлокотники дайрата.

Нельзя проваливаться. Нельзя. Рано.

Голос мой звучит едва слышно, но супруг вмиг забывает о госте и мгновенно устремляется ко мне.

− Что с тобой?

− Не знаю. Плохо. Страшно, − шепчу немеющими губами. – Меня затягивает в подпространство. Помоги.

Вместо ответа Сэтору молча подхватывает меня на руки, укачивая, как младенца. Потоки его огненной силы обволакивают меня защитным коконом, удерживая в реальности.

− Успокойся, моя девочка. Всё хорошо. Я с тобой, − бормочет, прижимаясь губами к макушке. – Я тебя держу. Ничего не бойся.

Этот хриплый шёпот становится тем спасительным тросом, что удерживает меня над пропастью. А ещё ритмичный стук где-то рядом, отзывающийся в моём сердце, заставляющий его биться в унисон. И я всем сознанием тянусь к нему, к сердцу моего красноволосого мужа. Концентрируюсь на каждом слове, позволяя ему вытащить меня из видения.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем мысли более-менее проясняются и я осознаю себя свернувшейся в клубочек у Сэтору на руках. Он уже сидит. Под ухом по-прежнему мерно бьётся его сердце. И в этот миг мне кажется, что нет для меня места безопасней.

− Я не хотела этого. Оно само, − шепчу, зажмуриваясь сильнее.

− Я знаю. Ты перенервничала, − зарывается рукой в мои волосы муж. – Я сделал ошибку, позволив тебе присутствовать при этом разговоре.

− Нет. В неведении я бы нервничала ещё больше, − возражаю ему. – И тебя бы не было рядом, чтобы помочь.

− Могу я узнать, что проис-с-сходит с императрицей? – врывается в наше иллюзорное уединение шипящий голос Аракеша.

− Зачем? Чтобы доложить Совету? – устало огрызается Сэтору.

− Разве я говорил, что с-с-собираюсь о чём-либо докладывать С-с-совету? − спокойно парирует на-агар. Притом явно понизив тональность голоса. Видимо, чтобы меня больше не пугать. – Я предан императорскому дому и с-с-союзу с императорами. И хотел бы ус-с-слышать достаточно вес-с-ские аргументы, почему этот брак нужно держ-ш-шать в с-с-секрете. Согласитесь, с-с-ситуация выглядит вес-с-сьма неоднозначно. Ваш основной мотив, ри-одо С-с-сэтору, в свете того, что я сейчас вижу, каж-ш-шется более чем очевидным. Но этот мотив ещё больш-ш-ше ставит под с-с-сомнение вашу приверж-ш-шенность союзу с императорами. Вы вс-с-сё ещё нацелены на то, чтобы их вернуть? Не разруш-ш-шила ли ваша с императрицей брачная с-с-связь все ш-ш-шансы на это возвраш-щение? И какие теперь будут ваш-ш-ши дальнейш-ш-шие дейс-с-ствия?

− Как много вопросов, − кривую усмешку моего красноволосого супруга я не вижу, но чувствую в его интонациях. – Что ж, признаю их обоснованность. Присаживайтесь, ни-одо Аракеш. Разговор у нас будет долгим.

Аракеш с непроницаемым выражением лица скользит к дайрату напротив нас. Тот немного отличается формой от обычных, поскольку предназначен специально для змеехвостых гостей.

− Я вас-с-с внимательно слуш-ш-шаю, − кивает усевшись. Это выглядело бы высокомерно, если бы не живой интерес в глазах обычно холодного на-агара.

− Благодаря видениям императрицы нам теперь точно известно, что нужно сделать, чтобы вернуть императоров, − без обиняков заявляет Сэтору, рассеянно поглаживая меня по спине.

− И что ж-ш-ше? – сужает глаза Чёрный.

− Нужно открыть сердце Маран-Дэш. Судя по всему, это вполне возможно, если мы с императрицей подберём правильное время и окажемся в храме в нужное время.

Вот теперь на-агар буквально подбирается, подаваясь к нам ближе.

− И вы знаете, когда нас-с-ступит это правильное время? – теперь проницательный взгляд Аракеша направлен на меня.

Глава 6

И эту ночь я провела в объятиях Сэтору. Попыталась возразить, отказаться, объяснить, что для меня всё слишком сложно, что я не могу и дальше вот так просто спать с ним, отдаваться ему, словно ничего такого в этом нет… Но мой третий супруг даже не стал слушать. Скрипнул зубами. Заявил, что имеет на меня такие же права, как и Повелители, и что регулярная близость с ним является залогом быстрого энергетического восстановления, и буквально унёс в спальню. А там своими поцелуями, жаркими нежными ласками заставил забыть обо всём.

Я не смогла устоять.

Наверное, именно таких, как я, и называют пренебрежительно слабыми на передок?

Так гадко и тяжело на душе… потому что это неправильно. Но я не могу ему отказать достаточно уверенно, чтобы это сработало. А должна, наверное. Должна, потому что я согласилась на наш брак ради того, чтобы выжить и спасти своих малышей. Не ради удовольствия уж точно, но предательское тело отвечает на близость Сэтору не меньше, чем отвечало Повелителям, и с ним мне так же хорошо, как было с ними. Обязана потому, что... я всем сердцем люблю своих сэ-аран. Но больше не могу врать себе, что ничего не чувствую к их извечному заклятому сопернику.

Я изменила. Не только телом. Сердцем изменила. И это хуже всего.

Разве можно испытывать столько чувств сразу к троим мужчинам? Таким разным, таким опасным… таким непримиримым.

Мерный шум волн вдалеке сейчас не успокаивает. Как и прекрасные виды, открывающиеся с террасы, куда я вышла подышать воздухом, пока Сэтору занят государственными делами.

И хоть физически мне сегодня уже намного лучше, сердце разрывается на части от тревоги и сомнений. Но больше всего от непреходящего чувства вины.

Но из мысленного сеанса самокопания меня неожиданно вырывает многозначительный и исполненный раздражения вздох.

− Опять ты за с-с-своё, – язвительно цокает языком невесть откуда взявшийся рядом Чотжар.

− Что? – поднимаю я на него рассеянный взгляд. – О чём ты?

− О вс-с-сём том бреде, который ты с-с-сейчас гоняешь по кругу в своей голове. У меня уже клыки с-с-сводит, − морщится на-агар, устраиваясь напротив меня. – Тебя нельзя ни на минуту ос-с-ставлять одну да ещё без дела. Сразу находиш-ш-шь повод пострадать.

На большом широком графитово-сером дайрате под лучами утреннего Кюар он выглядит огромным змеем, греющимся на камне. Тогда как я сижу в тени декоративных деревьев, чьи переплетённые ветви образовали настоящую уютную беседку на дворцовой террасе. С видом на море и цветущий сад.

− Разве это бред? – моих губ касается горькая усмешка. – И это говоришь мне ты, верный слуга Повелителей?

− Я еш-ш-щё и твой хранитель, Лина. Обязанный беречь тебя от любых угроз. И твои мыс-с-сленные стенания о том, что твой новый супруг тебя не нас-с-силует, а доставляет удовольс-с-ствие в постели, для меня выглядят по меньш-ш-шей мере глупо. Тебе так хочется лиш-ш-шних страданий? Чего ради?

− Ты снова всё перекручиваешь, − мотаю головой от досады. − Я не думала о том, что Сэтору должен меня насиловать. Просто… Ну как ты не понимаешь? Уже то, что я согласилась стать его супругой, это измена. Моя измена. Но этому решению хотя бы есть оправдания. А вот тому, что мне хорошо с Сэтору, тому, что я к нему начинаю чувствовать… этому оправданий нет.

Но моя пламенная речь производит на Чотжара совсем не то впечатление, которого я добивалась.

− И ты бы чувствовала с-с-себя лучше, если бы испытывала отвраш-ш-щение, неприятие и насиловала с-с-сама себя, соглаш-ш-шаясь на близость со своим законным третьим с-с-супругом? − смотрит он на меня скептически.

− Нет, но… тогда бы я чувствовала себя менее виноватой, − вздыхаю.

− То ес-с-сть… это служ-ш-шило бы достаточным оправданием происходяш-ш-щему в твоих глазах? − с пониманием кивает он.

− Не совсем… не знаю, − закрываю глаза с чувством полного поражения.

− С-с-странное это ваше чувство – вина. Непрактичное, неконс-с-структивное, разруш-ш-шительное. Я бы даже сказал, лиш-ш-шённое логики. На-агары, как и аш-ш-шары, практически таким не терзаются. Нам более понятно, что такое сожаление о случивш-ш-шемся. Или раскаянье за сверш-ш-шённый поступок. Заведомо неправильный, или прес-с-ступный. Или ош-ш-шибочный в конце концов. Ошибиться может каждый. Вот ты рас-с-скаиваешься, Лина? Считаеш-ш-шь, что соверш-ш-шила ош-шибку? Поступила бы иначе, если бы знала, чем всё обернётся? Зная, что вмес-с-сте с ри-одо С-с-сэтору в качестве третьего мужа возмож-ш-шно открыть врата между мирами? – даже с закрытыми глазами я чувствую пристальный взгляд своего хранителя.

− Нет, конечно, − тоже поднимаю на него взгляд. − Но я же объяснила…

− Да-да, твоим чувс-с-ствам нет оправдания. Только скаж-ш-ши, ты с-с-способна это контролировать? С-с-способна не чувствовать?

Очень точный удар. Как мне контролировать свои чувства, если держать Сэтору на расстоянии теперь попросту невозможно? А когда он рядом... да ещё ведёт себя, как влюблённый, заботливый и очень романтичный муж... Ну не могу я оставаться равнодушной.

− Нет, не способна, − признаюсь со вздохом.

− Получается, твоё реш-ш-шение было правильным и ты бы ничего не меняла. О рас-с-скаянии за содеянное речи тоже не идёт, пос-с-скольку ты поступила так, как должна была. И то, что получилось в пос-с-следствии ты не можешь контролировать. Объяс-с-сни мне тогда, где тут твоя вина? И в ней ли вообш-ш-ще дело?

− А в чём же тогда? – даже не думаю скрывать, как меня раздражает, что он снова задавил меня своими аргументами, перевернув всё с ног на голову.

− Ты мне скаж-ш-ши. Чем больше я с тобой обш-ш-щаюсь, тем сильнее убеждаюсь, что за твоими поверхнос-с-стными, очевидными эмоциями и реакциями чаш-ш-ще всего прячутся совсем другие чувства, с-с-сокрытые гораздо глубже. Ниба мой вывод только подтвердил.

О небо. Эти двое не просто спелись, но и целый консилиум образовали по изучению одной подопытной землянки. Боюсь представить, какие ещё выводы насчёт меня и моей психики они успели сделать.

Глава 7

− Я не знаю, что он мог получить, ри-одо Сэтору, − качает головой застывший перед нами ранвиш. В неоново-синих глазах Ниба помимо страха и отчаяния плещется искреннее сожаление. – Мне только известно, что ваш отец действительно однажды был допущен в систему Оран нашими старейшинами. Возможно даже не однажды. Его видели на орбитальной станции Эуак, – на этой фразе Сэтору хищно сужает глаза, весь подобравшись. Да и Чотжар становится похож на ищейку, учуявшего след. − Но даже это мне удалось узнать совершенно случайно, один из моих братьев там служит. Визит Гласа Абсолюта империи Аша-Ирон совершенно точно не был официальным. Большего я, к сожалению, сказать не могу.

Для разговора с ранвишем муж пригласил меня в свой рабочий кабинет, просторное помещение с лаконичным дизайном и множеством высокотехнологичного, но на первый взгляд незаметного оборудования. Я словно на капитанский мостик ашарского межзвёздника попала.

Чотжару Сэтору тоже разрешил остаться. А вскоре туда доставили и перепуганного Ниба, которого мне очень захотелось обнять и утешить, таким несчастным он выглядел. Только строгий взгляд супруга заставил сдержаться и остаться на месте. То есть на удобном дайрате, куда меня усадили словно на трон.

− А что это за станция Эуак? – интересуюсь, когда бедняга умолкает.

К этому моменту мой красноволосый супруг уже успел довести моего помощника-эмпата чуть ли не до слёз своим напором, стальным голосом, буквально пропитанным силой Гласа, и огромным ворохом тяжёлых, бескомпромиссных вопросов.

− Одна из пяти станций, что кружат вокруг Призрака, − вместо него отвечает Сэтору. – Часть оборонного щита системы Оран. Верно, алмо Ниба?

− Да, − кивает тот. – Только её деятельность больше носит характер научно-исследовательский, чем стратегический и военный.

Значит, то что получил Менетнаш, как-то связано с этим таинственным астероидом, который так нужен всем? Но что же это было, если он пошёл на такие жертвы, и даже готовясь к самосожжению, не сожалел о своём поступке?

− Если я более настоятельно спрошу тебя, алмо Ниба, что твоему народу известно о природе Призрака, ты мне ответишь? – прищурившись, ледяным тоном интересуется у ранвиша мой супруг. Откровенно намекая, что применяемые им методы допроса могут быть куда более жёсткими и беспощадными.

Ни для кого в этой комнате не секрет, что только моё заступничество сдерживает Гласа Абсолюта от того, чтобы взяться за интересующего его головастика всерьёз.

Но тот и так сжимается ещё больше, будто хочет свернуться в клубочек, а на коже вспыхивает уже знакомое мне голубое сияние защитного энергетического поля. Признак крайнего испуга и нервного напряжения.

− Простите, я не могу. Мы… приносим обеты, поступая на службу. Хоть я и предан моей императрице всем сердцем, − жалобный светящийся взгляд устремляется на меня. – Но это сильнее меня. Не смогу преломить и переступить. Простите…

Багровые глаза Сэтору заинтересованно вспыхивают.

− Так даже? Эмпатические блоки?

А такие существуют? Видимо, да. Потому что Ниба печально кивает, Чотжар с понимающим видом хмыкает. А Сэтору продолжает:

− И всё же вам известно, что этот астероид собой представляет, − произносит, не спрашивая, утверждая.

И это именно тот случай, когда молчание действительно знак согласия. В силу невозможности другого ответа для связанного по рукам и ногам ранвиша.

− Что ж, когда императоры вернутся, думаю, им будет интересно пообщаться с вашим советом старейшин на эту тему, − подводит итог беседы мой супруг. – Можешь быть свободен, алмо Ниба. Ни-одо Чотжар, уведите его.

Но ранвиш вместо того, чтобы испытать облегчение, наоборот, буквально сереет, испуганно замирая.

− Вы меня… прогоняете? – лепечет потерянно. Взгляд мечется от Сэтору ко мне и обратно. – Моя императрица? Я… вам больше не нужен?

− Что? – хмурюсь с недоумением.

− Умоляю, − сделав нерешительный шаг, в следующую секунду он буквально падает на колени и, прежде чем я успеваю отреагировать, ползёт ко мне.

Сэтору стремительно вскакивает на ноги, явно намереваясь остановить ранвиша. Но тот неожиданно оказывается быстрее.

– Умоляю, не гоните меня, − оказавшись возле меня, прижимается лбом к полу рядом с моими ногами, содрогаясь всем телом. Шепчет дрожащим, срывающимся голосом: − Что угодно, только не гоните. Я позволю, чтобы меня считали ваши менталисты. Не буду сопротивляться, пусть это даже меня убьёт. Только не гоните, Алмари. Я не выдержу, если и вы от меня откажетесь.

Он что, плачет? Кажется, даже сияние его щита потускнело. Сердце разрывается от той тоски и обречённости, что исходит от парнишки.

А ещё это обращение… кажется так у них обращаются к главе рода, непререкаемому авторитету для каждого ранвиша. И я читала, что в семьях головастиков довольно часто главенствуют женщины.

− Ну что за глупости, Ниба? − подавшись к нему, я опускаю руку на гладкую макушку, нежно и утешающе глажу, как ребёнка. – Я тебя не гоню. Ри-одо Сэтору имел в виду, что разговор закончен и у него к тебе больше нет вопросов.

Ранвиш замирает, всхлипнув, и лишь спустя секунду медленно поднимает голову. Смотрит с отчаянной надеждой.

− Не гоните? – полные слёз неоново-синие глаза заставляют сердце сжаться от сочувствия к бедному эмпату. От него уже однажды отказались, послав на верную смерть. Неудивительно, что он так боится повторения.

− Нет, конечно. Ты очень нужен мне и империи Аша-Ирон, − улыбаюсь, желая ободрить.

− В свете только что данных тобой обещаний императрице, алмо Ниба, мы, пожалуй, продолжим наш разговор и ещё кое-что обсудим, − зловеще произносит Сэтору, став рядом со мной и прожигая ранвиша тяжёлым взглядом. – Твоя готовность сотрудничать достойна всяческих похвал. Ни-одо Чотжар, что скажете? Сумеете вытащить из разума алмо Ниба нужные нам сведения?

− Без боли и вреда его здоровью, − тут же вмешиваюсь я, видя как хищно и предвкушающе рассматривают моего дрожащего подопечного мои муж и хранитель.

Глава 8

Если раньше моё сознание ещё цеплялось за привычные формы, за шаблоны восприятия, то сейчас я больше не вижу себя девушкой, потерянной в сизой мгле. Не рисую себе тело, не трачу свои ресурсы на ненужные картинки. Полностью отпустив себя на волю, вверив себя дару и зову связи с сэ-аран, я ощущаю себя вибрирующей волной, лазерным лучом, что вонзается в грань, прорываясь сквозь неё, просачиваясь, почти прекращая существовать как целое, чтобы собрать себя воедино у желанной цели.

Пока меня не ослепляет светом чужого неба и чужого «солнца». Настолько яркого, что я почти ощущаю, как горят лёгкие от раскалённого воздуха. И забываю об этом раньше, чем успеваю сделать ещё один несуществующий вдох.

Я смогла. Я снова это сделала. Прошла через грань и нашла своих мужей. Чувствую это. Они рядом.

− Где же? Должны быть где-то здесь, – шепчу нетерпеливо, краем глаза замечая, как рядом обретает визуальную форму ментальная сущность Сэтору. Одетый в привычную мне чёрно-красную одежду, с развевающимися красными волосами, он смотрится в этом пейзаже поразительно органично.

Бросив на меня испытующий внимательный взгляд, с интересом оглядывает окрестности.

По щиколотки утопая в горячем коричневато-красном песке, я тоже озираюсь вокруг. Мы словно очутились в распахнутой пасти какой-то исполинской твари, как те песчаные черви из классического произведения космической фантастики, и стоим теперь между её гигантских каменных зубов, острыми синими пиками, устремлённых в небо.

Обжигающий ветер треплет моё белое платье, всё же созданное моим сознанием. Застыв на месте, я снова погружаюсь в свои ощущения, пытаясь уловить, куда меня зовёт мой дар. Сосредотачиваюсь на ощущении нашей с Повелителями связи.

− Они там, – не глядя, поднимаю руку. И решительно иду в нужном направлении.

Петляя между синими зубьями скал, замечаю, что те местами покрыты красными прожилками, словно запёкшейся кровью на клыках. Но чем дальше, тем прозрачней становятся. Словно я приближаюсь к эпицентру какого-то мощного стихийного явления, от которого минерал сильнее спёкся, превратившись в подобие стекла. Внутри опять нарастает вибрирующее напряжение. Я чувствую, что это место силы. Как Маран-Дэш. И оно готово к пробуждению. Порой мне даже кажется, что в глубине этих зубьев вспыхивают огни, притягивая мой взгляд, сбивая с пути. А ещё почему-то начинают попадаться разбитые и сломанные, словно кто-то повалял их гигантской дубинкой.

Сжав губы, я порой подобно призраку прохожу через возникающие на моём пути преграды. Не позволяю себе обращать внимание ни на леденящий холод камней, ни на обманчивые огни, пляшущие в их глубине, и блики на поверхности.

Только чувствовать и идти за натянутой нитью.

Пока внезапно не выбегаю из этого жутковатого лабиринта на большую каменную площадку, усыпанную обломками, посередине которой возвышаются две скалы, что подобно двум исполинским щербатым бивням сходятся в огромную арку. И рядом с ней наконец вижу своих сэ-аран в компании двух крылатых мужчин, старика и юноши, и четырёх ящероподобных скакунов.

Оба брата стоят рядом с аркой, задумчиво рассматривая что-то у себя под ногами. Стоит мне потянуться к ним, и теперь я без труда и малейшего промедления оказываюсь рядом. Между ними. Как раньше. Почти касаюсь их рук… но пальцы ловят лишь пустоту.

Необязательно ощущать своё тело, чтобы испытать боль. Как же мне хочется почувствовать их вживую. Коснуться.

С тоской и любовью смотрю в исхудалые усталые лица, мрачные, угрюмые. В тёмные провалы глаз.

− Ты думаешь о том же, о чём и я? – лишённым эмоций голосом спрашивает Са-оир, рассматривая потрескавшуюся, словно из частей сложенную, плиту. Она покрыта радиальным геометрическим узором, некоторые фрагменты которого напоминают тот, что я видела на вратах в Маран-Дэш.

И в центре этого узора, подобно оку вставлен тот самый кристалл, который моим сэ-аран вручили крылатые в моём прошлом видении.

− Да. У нас будет только один шанс, − кивает А-атон. − Кто бы в действительности ни попытался разрушить эти Врата в прошлом, у него почти получилось. Стоит попытаться открыть переход ещё хотя бы раз, и они начнут окончательно разрушаться.

− Кристаллу ключа, судя по всему, понадобится несколько часов, чтобы накопить нужный заряд и активироваться, − мой тёмный сэ-аран поднимает голову и с прищуром смотрит на небо, оценивая расположение местного светила над линией горизонта.

– Ты прав. Нам тоже стоит отдохнуть и восстановить силы, насколько это возможно. Права на ошибку у нас нет.

− Ошибки в этот раз не будет, − губы Са-оира растягиваются в угрожающей усмешке. – Завтра мы вернёмся домой. И вернём себе всё, что нам принадлежит.

Это последнее, что я слышу. Как и в прошлый раз, окружающий мир начинает таять и меня дёргает назад. Стремительно, болезненно, пугающе. В какой-то момент я улавливаю, как обволакивает меня своей силой Сэтору, обнимает своей сущностью, защищая, подобно непробиваемому кокону.

В этот раз он горит вместо меня, он принимает на себя весь удар, когда нас протаскивает сквозь время и пространство. Не удаётся ему меня уберечь только от столкновения со стеной, когда нас развеивает на квантовые частицы и собирает вновь, выбрасывая в уже такой родной сизый сумрак подпространства.

Мы застываем в его неподвижности, как бабочки в янтаре.

Снова боль. Но в этот раз разделённая на двоих.

− Береги силы, дальше я сам, − бархатом касается моего сознания голос третьего мужа.

И я полностью отдаю ему контроль, доверяясь, позволяя вытащить нас из подпространства.

Чтобы вскоре очнуться в каменной чаше ванны в надёжных мужских объятиях.

Распахнув глаза, судорожно хватаю ртом воздух. Цепляюсь за запястья Сэтору, выгибаясь в его руках от остатков фантомной боли. Которая, впрочем, быстро стихает, когда муж принимается быстрыми ловкими движениями разминать мои сведённые судорогой мышцы.

− Тш-ш-ш, всё позади, Лина. Расслабься. Дыши.

Глава 9

К Маран-Дэш мы прибываем уже глубокой ночью. Комфортабельный личный шаттл Сэтору садится максимально близко ко входу в храм. Боевые шаттлы джа-анов, как императорских, так и подчиняющихся лично Гласу Абсолюта, занимают все важные стратегические позиции, полностью взяв под контроль воздушное и наземное пространство вокруг древней святыни.

− Теперь, когда мы на месте, рекомендую тебе поспать. Спальня полностью в твоём распоряжении, − заявляет мне Сэтору, прежде чем я успеваю подняться с кресла. − Ждать возможно придётся всю ночь, а тебе необходимо восстановиться.

Он серьёзно? Как можно спать в такой ситуации?

− Я не могу, − качаю головой. – Если просплю и не почувствую нужное время… никогда себе этого не прощу.

− Лина, вспомни, что ты Око Абсолюта, а не простая провидица. Ты ведь прошла базовое обучение под моим руководством, пусть это и происходило в весьма необычной ситуации. Без промедления и подготовки погружаешься в транс, можешь чувствовать нужный момент, направлять свой дар. К тому же очень часто видишь видения именно во снах. Так используй это. В твоей власти контролировать не только видения, своё сознание, но и подсознание, − терпеливо смотрит мне в глаза муж.

− Что ты имеешь в виду?

− Если погрузишься в сон прямиком из трансового состояния, перед этим дав себе установку проснуться ровно в тот момент, когда твоя связь с сэ-аран даст сигнал к действию, то и проснёшься точно тогда, когда нужно. Возможно, в таком состоянии тебе даже будет проще уловить этот самый момент.

− А это безопасно? – хмурюсь я.

В памяти вмиг всплывает воспоминание о неизвестном «шептуне». Несмотря на все предосторожности, на то, что по его следу идут лучшие ищейки уже трёх Высших Домов, мне всё равно страшно. Ведь до сих пор никто не знает, кто это может быть. И защитить меня от этого незнакомца может только Сэтору. Ну и Повелители, предположительно. Но что если они все трое будут… заняты? Как в моём видении.

− Я тебе помогу, − склоняет голову набок муж. − Заодно кое-чему научу. Идём.

Он протягивает мне руку.

Прошло уже то время, когда я могла колебаться, стоит ли идти за этим красноволосым жрецом. Прошло безвозвратно.

Сейчас, когда мне так страшно потерять этого мужчину, уже не спрятаться за своими сомнениями, за иносказательными обозначениями того, что именно я к нему чувствую. Я знаю, как это назвать. Не хотела, чтобы так всё повернулось, но свершившегося не изменить.

Моя ладонь оказывается в мужской руке, я поднимаюсь, становясь рядом с супругом. И, поддавшись порыву, обнимаю его, тесно прижавшись всем телом и обхватив руками мускулистый торс.

− Скажи, что всё будет хорошо. Позволь мне в это поверить. Хотя бы на время.

− Всё будет хорошо, Лина, − обняв меня в ответ, Сэтору накрывает ладонью мою голову, будто пряча от всего мира.

Больше я ничего не спрашиваю и молча позволяю ему отвести меня в небольшую комфортную спальню, обустроенную на борту шаттла. Там, не раздеваясь, ложусь в кровать. Закрываю глаза, чувствуя, как мои волосы ласково перебирает муж, присевший рядом.

− Чему ты хотел меня обучить? – усталость берёт своё, и мой голос теперь звучит так тихо, что я сама едва его слышу.

− Тебе нужно погрузиться в базовый неглубокий транс. Я последую за тобой. Тогда и покажу.

Ну что ж, трансовое состояние для меня уже действительно стало привычным и почти естественным. Поэтому я без труда выполняю распоряжение моего супруга и наставника. Моя ментальная составляющая, подобно дымке, просачивается в верхние слои подпространства. При желании я даже могу видеть саму себя, вытянувшуюся на кровати, и Сэтору рядом со мной. Но меня отвлекает голос мужа, раздавшийся рядом:

− Обернись, Лина.

Послушавшись, вижу его точную копию. Такую же ментальную проекцию, как и моя.

− Я более чем уверен, что этот «шептун», если придёт, попытается воздействовать прежде всего на твой разум. Но на всякий случай я хочу обучить тебя, как защитить обе своих составляющих, и духовную, и материальную, − объясняет ровным тоном. – Сложи ладони ковшом.

Прежде чем я успеваю выполнить это его распоряжение, в своей ладони Сэтору неожиданно зажигает пламя. И так же неожиданно передаёт его мне.

Когда-то я настолько привыкла таким же образом принимать материальное воплощение силы от моих сэ-аран, что сейчас автоматически делаю то же самое. И только когда в моих ладонях вспыхивает столб огня высотой с локоть, запоздало пугаюсь, дёргаясь назад.

Чёрт, так же и сгореть недолго.

− Замри и успокойся, − жёстким тоном останавливает меня супруг. – Почувствуй мою силу. Как чувствовала её во время нашего брачного обряда. Мы с тобой едины. И наша энергия едина. Мой огонь тебе никогда не навредит. Я видел как ты прекрасно управляешься с энергиями Повелителей, значит сможешь и с моей.

Почувствовать, значит? Едины?

Я помню это ощущение. И могу сейчас его восстановить в памяти, чтобы уловить снова. Прочувствовать. Сродниться.

− Мы связаны. Моя энергия течёт в тебе. Ты можешь взывать к ней, так же, как к энергии своих сэ-аран.

Заставив себя выровнять дыхание, я как зачарованная смотрю на пляшущее в моих руках пламя. Оно действительно не обжигает. Ластится подобно игривому рыжему котёнку. Чистая энергия. Столь же пластичная, как тьма Са-оира, и столь же наполняющая, как свет А-атона.

− Думаю, я действительно смогу, − киваю спустя несколько секунд. – Что мне нужно делать?

− Смотри и повторяй за мной, − на губах Сэтору появляется удовлетворённая усмешка, а в левой ладони он зажигает новый пучок огня.

Подняв палец правой руки, окунает его в огонь… словно в краску. Именно это сравнение приходит мне на ум, когда этим же пальцем муж неожиданно принимается чертить в воздухе неизвестный мне символ. Ярко пылающий в сизом сумраке подпространства.

Закончив, требовательно и многозначительно смотрит на меня. Приходится поспешно напомнить себе, что я вроде как должна повторять.

Глава 10

На талии сжимается мужская рука, напоминая, что я не одна.

− Лина? – тихо окликает меня Сэтору.

− Надо идти, − поворачиваюсь к нему. – Прямо сейчас. Скоро всё случится.

− Я тебя понял, − кивает муж. Садится одним плавным движением, отчего мне сразу становится холодно.

Теперь я вижу, что и он одет. Туго заплетённая коса даже не растрепалась. Не знаю, спал ли вообще. Хочется верить, что да. Ему тоже нужен отдых.

Краем глаза наблюдая за сосредоточенным и с виду невозмутимым мужем, тоже поднимаюсь с кровати. Кое-как приглаживаю волосы. Поспешно направляюсь в гигиенический отсек, так как беременному организму плевать, что куда-то нужно спешить. У него есть свои нужды, и всё тут.

Сосредоточившись на постепенном выполнении простых, но необходимых задач, заставляю себя не думать о том, что ждёт впереди. Просто чтобы не утонуть в эмоциях. Приём, в совершенстве усвоенный мною за последние два месяца, и сейчас помогает держать себя в руках. И это важно, как никогда.

Но перед тем, как выйти из спальни, всё-таки не выдерживаю и хватаюсь за руку Сэтору. Внутри горит понимание, что мы больше не будем только вдвоём, что всё изменится. Я не имею права и в этот раз промолчать. На одно жизненно-важное признание у меня ещё есть время.

Он застывает на миг, а потом медленно оборачивается. Холодная маска невозмутимости, которую мой красноволосый супруг всё это время держал на лице, даёт трещину, когда наши взгляды встречаются. В глазах появляется так много всего, что сердце начинает сбоить. Моя рука ложится ему на грудь, скользит выше на напряжённую шею. Сама я становлюсь на носочки, и тяну мужа к себе, упрашивая склониться.

− Я не могу сказать тебе то, в чём так и не решилась признаться Повелителям. Они не простят тебе этого, − утыкаюсь лбом в его грудь. К горлу подступает ком горечи, мешая дышать, заставляя буквально выталкивать на волю такие нужные слова: − Но… я не прощу себе, если… ты просто должен это знать. Услышать сейчас. Те чувства, которых тебе хотелось от меня… ты своего добился. Слышишь? Они… есть.

И прежде чем мой третий муж находится с ответом, я быстро целую его сжатые губы и отстраняюсь, ускользая из мужских рук. Чтобы уже через миг поспешно выбежать из спальни.

В салоне мне навстречу тут же поднимается Чотжар. Смотрит вопросительно.

− Мне нужно как можно быстрее оказаться у двери к сердцу Маран-Дэш, − сообщаю ему. – Помоги, пожалуйста.

Мой хранитель, в ответ лишь молча кивает и быстро скользит ко мне. Протянув к нему руки, я позволяю на-агару поднять меня и прижать к груди. Спиной чувствуя пронзительный взгляд последовавшего за мной Сэтору. Но сама не решаюсь больше смотреть на мужа. Иначе просто расплачусь из-за непреходящего чувства, что нас скоро разлучат.

Из шаттла мы спускаемся втроём. Но внизу, у трапа, уже ждут и все телохранители, и джа-аны. Но кое-кого мне так и не удаётся высмотреть, как я ни стараюсь.

− Ни-одо Аракеш не успел? – спрашиваю тихо, когда мы в сопровождении многочисленной охраны направляемся к плитам храмового входа. Кюар поднялась уже достаточно высоко над горизонтом, но утренний воздух пустыни ещё не успел достаточно прогреться и я невольно жмусь к Чотжару в поисках тепла. Нужно было лучше одеваться.

− Нет. От него пока никаких вес-с-стей, − отвечает мне на-агар.

− Совсем никаких? – вскидываю на него удивлённый взгляд. – Странно. Это не похоже на Чёрного.

Внутри что-то царапает нехорошим предчувствием. Не к добру это. Как бы чего не случилось.

− С-с-совсем, − нахмурившись, качает головой мой хранитель.

− А его сыновья? Что говорит ни-одо Са-ард?

По тому, как мрачнеет лицо Чотжара, я понимаю, что с наследником Дома Чёрных на-агаров моя служба безопасности пока не связывалась.

− Что заставляет тебя думать, что Са-арда нужно ставить в известность о том, какое задание для нас выполняет его отец? – ровным тоном интересуется Сэтору.

− Не знаю, − качаю головой. − Просто… предчувствие. Мне кажется, что Аракеш не просто так молчит.

Мы как раз входим под свод первого храмового зала, выполняющего роль вестибюля, нас вязким покровом накрывает гулкая тишина этого гигантского сооружения, а полумрак в красноватых оттенках лишь усугубляет мои обострившиеся страхи.

− Предчувствия Ока Абсолюта это не тот аргумент, который стоит игнорировать. Ни-одо Чотжар, думаю, именно вам лучше всего заняться этим вопросом, − принимает решение мой супруг. – Императрицу дальше понесу я. Тем более что нам с ней есть что обсудить по пути.

Последнее предложение он явно адресует лично мне. Слишком уж красноречиво оно звучит. Но в этом ничего удивительного нет, особенно после того, что я ему сказала в шаттле. Вот только меня пугает, что мужу захочется услышать... подробности. А я не смогу сказать ему больше того, что уже сказала. И так уже пошла против своей совести и против чувства вины перед моими сэ-аран. Им ведь так и не смогла признаться в своих чувствах. Они едва не погибли. Но до сих пор не знают, как сильно я их люблю.

Но спорить я всё равно не пытаюсь. Пусть даже момент моей детской трусости ещё не до конца прошёл. Поэтому без возражений позволяю мужчинам передать меня с рук на руки.

И дальше меня несёт Сэтору. Молча, как ни странно.

Почувствовав его рядом, я невольно тянусь к мужчине и вскоре зарываюсь лицом в шею. Вдыхаю полной грудью уже такой родной запах. Горячий, согревающий. Как кофе с корицей.

− Почему ты сбежала? – нарушает он молчание.

− Это сложно объяснить. Логических причин практически нет, − признаюсь тихо.

− Значит, тобой опять руководили твои страхи, − как само собой разумеющееся констатирует Сэтору.

− Да.

− И всё-таки… я был счастлив услышать это. Я не знаю, как назвать то, что я чувствую к тебе. Знаю лишь, что без тебя мне ничего не нужно.

Больше он ничего не говорит, и до главного зала мы добираемся молча.

И я всю дорогу пытаюсь не разлететься на куски от переполняющих меня чувств. Их так много, что, кажется, сердце может не выдержать.

Глава 11

Са-оир

− Оставьте нас все! – приказывает А-атон, полоснув ледяным взглядом по коленопреклонённым и вытянувшимся в струнку подданным.

Сам он выглядит каменной глыбой, полностью лишённой каких-либо чувств. Я видел его таким только после смерти отца. Это плохо. Этого не исцелить лекарям.

Но и мне ничуть не легче.

Знаю, что брат правильно поступил, отослав Лину прочь из Храма. Мы обсуждали это. Говорили о том, что жреца нельзя убивать. По крайней мере, пока что. Только убрать от неё подальше.

Но как же безумно хочется забыться в кровавом угаре. Если уж пока нельзя броситься за ней, отобрать, сжать в своих руках, выплеснуть всё, что накопилось, высказать...

Раньше моей извечной спутницей была ярость. Теперь у неё появилась сестра – боль. И эти внутренние твари, полосуя меня изнутри, всё сильнее рвутся на волю. Жаждут его крови. За то, что смел трогать её своими руками. Смел ласкать её тело. За то, что был рядом с ней, когда нас не было. Меня не было.

За то, что о нём были сейчас её мольбы.

За то, что… она полюбила. Его.

Любила ли когда-нибудь нас? Меня любила?

Стоит отдать жрецу должное. Удерживать его становится всё сложнее. Заматерел, ублюдок. Набрался сил. Но тем лучше. Тем слаще будет размазывать эту смазливую рожу по стенам храма.

Проследив больным взглядом, как Чотжар стремительно уносит прочь ту, что вырвала мне сердце, невольно теряю концентрацию. И этого хватает Сэтору, чтобы найти бреши в моём захвате.

Вижу, как мне на помощь бросается брат. Если не удастся сковать жреца сейчас, второго шанса заключить его под стражу может и не представиться. Этот точно хитрее своего отца и все свои козни плетёт на законных основаниях.

Зарычав, швыряю в противника новую волну тьмы, свивая в колючие цепи.

Слишком поздно.

Взрыв разбрасывает присутствующих в пещере джа-анов, как имперских, так и принадлежащих к Дому Просвещённых, и едва не сшибает с ног нас с братом.

Отдача, которая прилетает мне лично, опаляет кожу огнём, накаляя ярость добела, заставляя атаковать снова. Но Сэтору, стряхнув с плеч ошмётки моей тьмы, перехватывает у меня энергетические потоки, запуская по ним пламя. И дёргает на себя, выворачивая мне руки в суставах. Воздух раскаляется, обжигает лёгкие.

Ответный рывок, кувырок на лету, и снова удар. Ему почти удаётся уйти от атаки, но мне в лицо летят горячие брызги крови. Пытается ударить в ответ. Срываемся в бешеный смертоносный танец, пытаясь зацепить друг друга. Ранить. Искалечить. Заставить страдать… Но не убить… не убить… не причинить вреда Ей.

Мечи мы создаём практически одновременно. Кружим теперь, выискивая слабые места… как когда-то давно… много десятилетий назад... множество раз.

Он хромает… бережёт руку. Правый бок… ранен, сволочь. Как и я. Плевать!

Этими руками он трогал мою женщину. Отрубить.

Зарычав, бросаюсь вперёд. Враг шагает навстречу.

И мы практически налетаем на ледяную стену света, внезапно возникшую между нами.

Сэтору удаётся остановиться раньше. Скользнуть вспышкой огня, уйдя от прямого столкновения. Он не мог не следить за вторым своим потенциальным противником. Я же от брата такого вмешательства попросту не ожидал.

− Хватит, − чеканит А-атон, разводя руки в стороны и расталкивая нас с Сэтору на добрый десяток шагов своей силой.

Из груди рёвом вырывается дикая ярость, круша всё вокруг. Кроша и плавя стены. Ломая не успевших убраться джа-анов. Но только выплеснув эту ненависть хотя бы частично, я получаю возможность сделать вдох и взять под контроль ненасытившуюся кровью внутреннюю тварь.

Оскалившись, стряхиваю с рук тёмное пламя, развеяв клинки. И выпрямляюсь, сжав кулаки.

Сэтору делает то же самое.

Тяжело дыша, мы смотрим друг другу в глаза сквозь прозрачную стену света. В душе по-прежнему кипит гнев. Но брат прав.

− Я рад, что хоть один из вас способен мыслить рационально, − ядовито усмехается жрец. Смотрит на моего близнеца, потом на меня: – Прежде чем мы продолжим наш... разговор, хочу предупредить, что Лине угрожает неизвестная опасность. Кто-то, равный силами богарам, проникает в её сны. Она видела, что он попытается её похитить после вашего возвращения. Я, к сожалению, не смог выяснить, кто это. И хоть научил её ставить достаточно сильный щит, всё же не хочу оставлять одну надолго. Это может быть опасным для неё.

− Благодарим за предупреждение, ри-одо, − мертвенным тоном произносит А-атон. – Мы ценим всё, что вы сделали для сохранения жизни нашей супруги и наших наследников. Отныне мы позаботимся о ней сами.

− Она и моя супруга, − хмурится Сэтору. – Волей Абсолюта.

− Больше похоже, что обманом, − выплёвываю, буравя его ненавидящим взглядом.

− Я понимаю ваши эмоции, император Са-оир, но оскорблений не стерплю, − отрезает жрец. Теперь уже наши взгляды скрещиваются подобно клинкам. И мы оба пытаемся продавить друг друга. И ни у одного этого не выходит. Но так было не всегда. Мы оба это помним.

Само собой разумеется, что против нас с братом Сэтору не выстоит. Но я первый, кто запретит такой бесчестный поединок. Если биться, то один на один. Можно с обоими, но по очереди. Никак не двое против одного.

Что ж… придётся с ним разговаривать.

Но уж никак не договариваться, как Сэтору видимо надеется. Лины ему не видать.

Это не одна из юных претенденток на роль сэ-авин, которую родители сперва обещали наследнику Дома Просвещённых, а потом разорвали соглашение, надеясь на ещё более выгодную партию.

И не моя любимая наложница, которую он соблазнил и сделал своей шпионкой.

Не игрушка.

Супруга, что держит моё сердце в руках.

Вся моя ярость никогда её не коснётся. Я найду на кого выплеснуть гнев.

Лина смогла выжить, и уже только за это я смогу ей простить измену. Смогу переступить через эти месяцы разлуки, когда она принадлежала другому. Понял это, как только увидел её. Понял, что не смогу отказаться от неё никогда и ни за что.

Глава 12

Лина

− Куда ты меня везëшь? – спрашиваю безучастно у Чотжара, уставившись в одну точку над его плечом.

− В императорс-с-ский дворец. Куда ж-ш-ше ещё, − мрачно рассматривает он меня в ответ. – Ми-ичан летит с нами. Обс-с-следует тебя, как только прибудем.

− С малышами всё в порядке, − произношу сипло. Просто знаю это откуда-то.

− А с-с-с тобой?

− Какая разница, − пожимаю плечами. И заметив, как змей шумно вздыхает, готовясь к новой отповеди, вяло качаю головой. – Не надо мне промывать мозг, Чотжар. Это сейчас не поможет. Мне слишком больно. И я знаю, что сама во всём виновата.

− Ты бываеш-ш-шь пораз-с-сительно умна, но зачас-с-стую такая глупая, − фыркает он. – В чём ты виновата?

− Спроси у Повелителей. Они тебе в подробностях объяснят. То, что дура, я тоже знаю. Сэтору уже говорил, − закрываю глаза. Слишком сильно их жжёт невыплаканными слезами. – Оставь меня, пожалуйста, я устала.

Чотжар некоторое время напряжённо молчит. Буравит меня материально ощутимым взглядом. Мне даже начинает казаться, что мою просьбу он проигнорирует и снова начнёт песочить мне мозги на тему того, как я неправа в своих мыслях и восприятии. Но вот я слышу тихий шорох и вскоре понимаю, что змей удалился.

Тихо вздохнув, откидываюсь головой на подголовник кресла. Пальцы судорожно впиваются в подлокотники. Пытаюсь дышать ровно. У меня это даже частично получается. Вот только в душе всё равно пляшет безумный хоровод чувств и эмоций. Одни заставляют сердце счастливо грохотать в груди, а другие, словно лезвия, кружат, больно раня каждым касанием.

Мои Повелители вернулись. Это не сон. То о чём я так долго мечтала, к чему так сильно стремилась, не щадя себя, наконец-то случилось. Я справилась. Мы с Сэтору справились.

Но какой ценой?

В душе всё сильнее разрастается чёрная бездна отчаянья.

Я не позволяла себе даже на миг усомниться в том, что вернуть моих сэ-аран в этот мир, в эту Вселенную, возможно. Но теперь моя вера в счастливый исход исчерпалась. Я не вижу, как всё может закончиться благополучно. По крайней мере, для меня.

Даже до исчезновения Повелителей осознавала, что вернуть их себе, возможно, никогда больше не смогу. Приказ А-атона слишком о многом мне сказал. Для них с братом на первом месте есть лишь империя и их долг. Даже если они меня полюбят, всё равно я всегда буду на вторых ролях. Буду той, кем при необходимости можно пожертвовать ради высшего блага. И я не посмею противиться этому в силу собственных клятв.

Собственно, мною уже пожертвовали. Пусть это решение далось А-атону нелегко, но всё же он его принял.

Вот только меня они не смогут принять после того, как я была с другим. Не смогут простить этого ни мне, ни своему сопернику. Всегда будут помнить. Да и я буду... всё перевернулось с ног на голову.

Нет, я ничуть не умаляю собственную вину. Мне нельзя было привязываться к Сэтору. Нельзя было влюбляться в него. Нельзя было подпускать так близко и позволять ему пробраться в моё сердце… Допускать ту ошибку, из-за которой чуть не умерла и вынуждена была принять его предложение о браке. Я наделала много ошибок, которых, возможно, был шанс избежать. Теперь пришло время расплачиваться за всё. И если бы расплачиваться довелось только мне.

Нет, мои мужья тоже пострадают. Все трое. И я не знаю, как это вынести. Не знаю... каждый из них стал частью моей души. Скоро душу мою разорвут на куски.

О чём я там мечтала, когда только привыкала быть императорской сэ-авин? О том, что когда-нибудь смогу найти своё место в этом мире и буду счастлива?

Глупая, глупая «зверушка» Лина. Забыла, что справедливости в жизни не бывает. Видимо, как и счастья.

Рядом раздаётся приближающийся шорох. Порой мне кажется, что Чотжара специально двигается так, чтобы я могла услышать. Потому что, когда надо, он может быть совершенно бесшумным. Сейчас же я отчётливо различаю шелест чешуек по композитному полу.

− Мы прибываем, − слышу его голос.

− Хорошо, − открыв глаза, смотрю на хмурого хранителя.

Он мог бы ничего не говорить, я и сама чувствую, как шаттл заходит на посадку.

Интересно, что меня теперь ждёт? Как Повелители накажут свою неверную сэ-авин?

Вместе с императорским шаттлом во дворец прибывают и несколько боевых с джа-анами. Мой хранитель свои обязанности выполняет отлично, несмотря ни на что. Тэ-атсур же с частью своих подчинённых остался в храме, чтобы обеспечить охрану и достойное сопровождение вернувшихся императоров.

Каково же моё удивление, когда на посадочной площадке я неожиданно вижу главу Дома Бронзовых на-агаров. Как он здесь оказался?

− Моя императриц-с-са, − склоняется он, как только я ступаю на трап. – Приветс-с-ствую вас и прошу прош-ш-щения, если мой визит не ко времени. Но у меня появилис-с-сь очень с-с-срочные и важные новос-с-сти. А ри-одо С-с-сэтору, к сожалению, не отвечает на мой вызов.

Ри-одо Сэтору сейчас слишком занят, чтобы отвечать кому-либо. Только бы выжил.

− Здравствуйте, ни-одо, − киваю я, спускаясь с поддержкой Чотжара. Краем глаза замечаю, как подозрительно сужает глаза мой хранитель. – Что за новости?

− Боюс-с-сь, неприятные. У меня появилис-с-сь с-с-сведения, что ри-до Саэ-нор подбил часть Совета высказать вам недоверие, − сообщает Шаарид.

Опять этому оппозиционеру синеволосому спокойно не живётся.

− На каком основании? – вздыхаю я.

− Ему с-с-стало известно, что вы не менее двух дней гос-с-стили во дворце ри-одо С-с-сэтору. Ри-одо С-с-саэ-нор распространяет с-с-слухи, что Глас-с-с Абсолюта является ваш-ш-шим любовником, метит на трон, и по этой причине вы ничего не делаете для возвраш-ш-щения императоров, − с извиняющейся усмешкой сообщает мне Бронзовый.

− Ну надо же, − фыркаю саркастично.

Знал бы этот Саэ-нор, как дела обстоят на самом деде. Прав всё-таки был Сэтору, когда уговорил меня не говорить Совету о нашем браке. Вон только от предположения, что мы с ним любовники, мне уже недоверие хотят высказать.

Глава 13

Это звучит настолько неожиданно, что я на время попросту теряю дар речи, впав в оцепенение. И даже не сразу замечаю вихрем ворвавшегося в комнату Чотжара. Лишь когда он, ничего не обнаружив, хватает за плечи, слегка встряхнув, понимаю, что меня примчались спасать.

− Ч-ш-што случилос-с-сь, Лина? Почему ты кричала?

− Что? – бормочу я, подняв растерянный взгляд на своего хранителя.

− Ты кричала. Поч-ш-шему? – настойчиво требует он ответа.

− Если скажешь ему сейчас обо мне, никогда не узнаешь, какую именно сделку я хочу тебе предложить, − врывается в моё сознание другой голос. Тот самый. Принадлежащий невидимке.

А разве это возможно вообще, не выдать себя моему хранителю? У нас ведь ментальная связь с ним. Чотжар слышит всё, о чём я думаю.

И в тот же миг на-агар оглушает меня новым вопросом.

− Поч-ш-шему я тебя не слышу?

− Не слышишь? – удивлённо вскидываю на него глаза.

− Нет! – ещё никогда я не видела моего синеволосого хранителя настолько встревоженным и обескураженным. Красивое лицо искажает пугающая гримаса.

− Скажи ему, что это действие твоего щита. Что не хочешь, чтобы тебя сейчас слышали. И вели оставить тебя одну. Тогда мы поговорим, и ты всё узнаешь, − продолжает нахально раздавать указания невидимка.

Я что, похожа на идиотку? Отослать своего хранителя, чтобы говорить наедине с тем, кто хочет меня похитить?

Закрыв глаза и сжав губы, отрицательно веду головой. Нет уж.

− Боишься? Понимаю. Но не в моих интересах причинять тебе вред. Ты нужна мне. Твоя помощь нужна.

И сейчас в этом голосе мне слышится глубокая вселенская грусть, почти мольба, хоть я и понимаю, что наверняка обманываю саму себя. Понимаю, но тем не менее что-то глубоко внутри мешает мне прекратить это всё и рассказать Чотжару правду. Я сама не знаю, почему медлю. Возможно, потому что перспектива и дальше пребывать в неведении пугает меня значительно больше, чем вероятная угроза от этого неведомого кандидата в злодеи.

− Лина, что проис-с-сходит? Если ты с-с-сейчас же мне не ответишь, я вызову Повелителя А-атона, − давит в свою очередь на-агар.

− Я не знаю, почему ты меня не слышишь, − шепчу, обращаясь больше к своему невидимому собеседнику, чем к нему.

Как такое возможно?

− Когда проживёшь века, поймёшь, что почти всегда можно отыскать обходной путь. Я блокирую передачу ментальных мозговых волн между вами в этом клочке пространства, − с пониманием хмыкает тот. – Это временно. Поэтому будет лучше, если он уйдёт. Клянусь своим посмертием, тебе ничего не угрожает с моей стороны. Решение за тобой, Лина. Или теперь за тебя снова все решения будут принимать супруги?

Метко бьёт, гад неведомый. Знает, чем зацепить...

− Дело в щите, Чотжар, − выдаю я неожиданно даже для самой себя. Да, идиотка, как оказывается.

− В каком ш-ш-щите? – хищно подаётся ко мне на-агар.

Вздыхаю, признавая для самой себя, что действительно собираюсь поговорить с этим настырным голосом. И разобраться, что к чему. Только этим и могу оправдать свои действия.

− В том, который мне показал ри-одо Сэтору. Мне сейчас не хочется, чтобы мои мысли и эмоции кто-нибудь слышал. И поэтому щит закрыл меня от всех. И даже от тебя. Я сама этого не ожидала, если честно.

− Вот как? – подозрительно прищуривается мой хранитель. – А кричала ты поч-ш-шему?

− Ударилась. Мизинцем. Это больно и обидно, − пожимаю безучастно плечами. – Не сдержалась. Оставишь меня? Я хочу посидеть одна на террасе, пока не пришёл Повелитель А-атон.

На этот раз Чотжар опять долго взвешивает мою просьбу и свои ответные действия. Буравит меня испытующим подозрительным взглядом, удерживая за плечи, думает, без конца пробует воздух языком… но два месяца дипломатических игр и конская доза успокоительного делают своё дело – я ничем себя не выдаю. Без возможности слышать мои мысли он больше не читает меня, как открытую книгу. И это тоже в своём роде… миг свободы. Неожиданный подарок от незнакомца.

Я так привыкла к нашей с Чотжаром ментальной связи, что даже не представляла в полной мере, как устала от неё. Смирилась от неизбежности, но если бы могла выбирать...

− Пожалуйста, − прошу ещё раз. – Скоро придёт Повелитель. Оставь меня.

И Чотжар сдаётся. Заиграв желваками, кивает.

− Потом поговорим про твой ш-ш-щит, − роняет многообещающе, прежде чем снова оставить меня наедине с невидимкой.

Вздохнув, я уже без промедлений выхожу на террасу. Сажусь в один из дайратов в тени. Устремляю взгляд на такой знакомый, ставший родным, горный пейзаж. Сколько раз я тут сидела? Не счесть.

− Я действительно могу теперь закрываться ментально даже от него? – спрашиваю тихо, будучи абсолютно уверенной, что невидимка последовал за мной.

− Да. Если пожелаешь, − слышу уверенный ответ. Если не смотреть, то начинает казаться, что мой собеседник сидит сейчас в дайрате напротив. Это немного помогает успокоиться.

Даже отрицать не буду, что меня его ответ радует. Я устала быть нараспашку.

− Что ж, я сделала, как ты говорил. Отослала своего хранителя. Теперь слушаю. Чего ты от меня хочешь?

− Чтобы ты нашла кое-кого. В одной из населённых Вселенных, − оглушают меня ответом. – Кого именно, я скажу, когда согласишься.

− Если, а не когда? − возражаю, взяв себя в руки. – Тебе для этого было нужно, чтобы Врата Маран-Дэш открылись?

− Да. Теперь твоему взгляду ничего не будет препятствовать.

− Почему ты так уверен, что я сумею выполнить… твою просьбу? Увидеть кого-то незнакомого в другой Вселенной… Мне это кажется непосильной задачей. Своих сэ-аран я увидела благодаря нашей связи.

− Связь тебе помогла прорваться к ним через грань. А увидела ты их благодаря дару Ока. Сейчас же… прорываться тебе не понадобится. Только дотянуться, что не составит труда столь одарённому Оку. Особенно, если кто-то направит. Потому да, я уверен, что ты сумеешь выполнить мою просьбу.

А направлять меня, судя по всему, собирается он сам. Что-то слишком много наставников, учителей, и проводников на одну маленькую меня. Но слава небесам, что в мужья больше кандидатов вроде бы нет, а то я не выживу.

Глава 14

Он появляется на террасе раньше, чем я успеваю как-то осмыслить услышанное. По-прежнему в одежде из другого мира, придающей ему ещё более опасный, брутальный и даже слегка варварский вид. Взгляд чёрных глаз сразу находит меня. Но лицо остаётся бесстрастным.

Судорожно вздохнув, поднимаюсь ему навстречу. Делаю несколько неуверенных шагов. Как же хочется броситься в объятия того мужчины, что первым стал моей опорой в этом жестоком чужом мире. Как же хочется… И как же страшно.

− Мой Повелитель, − выдыхаю хрипло.

И всё же не выдерживаю. Со всхлипом стремительно преодолеваю те несколько метров, что нас разделяют, и прижимаюсь к нему всем телом. Обнимаю наконец, пряча лицо на мощной груди. Вдыхая полной грудью его запах, умирая от счастья, пусть даже с привкусом горечи. Небо, как же я соскучилась.

Грудь раздирает невыразимыми чувствами. Рыдания сотрясают тело. Вернулся. Здесь. Со мной. Разве имеет значение что-то ещё в этот миг? Он здесь и всё будет хорошо. Должно быть. Это же А-атон.

Не знаю, сколько проходит времени, прежде чем я вновь начинаю осознавать реальность. И понимаю, что всё это время Повелитель простоял, не шелохнувшись. Не оттолкнул. Но и не обнял в ответ.

Чувствуя, как снова сдавливает рёбра обручем страха, медленно отстраняюсь. Поднять голову ещё тяжелее. Но всё же, собрав всю смелость, которая есть во мне, я это делаю. Чтобы посмотреть в лицо моего светлого сэ-аран.

И руки опускаются.

Он выглядит подобно статуе. Прекрасный и холодный. Чужой. Пустой, равнодушный взгляд устремлён куда-то вдаль. Только теперь я в полной мере осознаю, что практически не чувствую никаких эмоций, исходящих от моего супруга. И не потому, что наша связь нарушена и я больше не могу это делать. Я могу… просто он ничего не чувствует.

Даже его злость не ранила бы меня так сильно, чем эта равнодушная пустота.

− Мой Повелитель… − произношу сглотнув. Ни о чём так не мечтая, как достучаться до него: − Вы разгневаны на меня из-за… ри-одо Сэтору? Из-за того, что я согласилась войти с ним в круг…

Пусть гневается, пусть…

− У тебя был другой способ выжить и сохранить детей? – ровным тоном интересуется А-атон, по-прежнему не глядя на меня.

− Нет, мне кажется, что нет… − качаю головой. – Я не видела другого способа. Иначе ни за что не согласилась бы.

− Тогда у меня нет причин гневаться, не так ли? – наконец обращает он свой взор на меня.

На миг мне чудится, что в чёрных глазах мелькает что-то живое, яростное, какое-то чувство, но эта тень мгновенно растворяется в холодной пустоте.

− Но там… в храме… вы сказали… − я умолкаю, отступая на шаг, понимая, что возможно приняла ожидаемое за действительное. Возможно поняла реакцию своего супруга неверно. Не было там никаких чувств… одна пропасть.

− Что я сказал? – вскидывается светлая бровь.

− Что Сэтору забрал меня себе… − шепчу потеряно.

− А разве это не так? Ты отдала ему не только своё тело, Лина. Будешь возражать?

Не буду, потому что солгу тогда. Стоит ли теперь оправдываться и пытаться что-то объяснить? Стоит ли унижаться, если ему не нужны мои объяснения?

− Простите меня за эти чувства. Я не властна над ними, − произношу то, что чувствую необходимым. – Я по-прежнему душой принадлежу вам с Повелителем Са-оиром. Я люблю вас всем сердцем, и думаю, вы это давно знаете. Но ри-одо Сэтору тоже удалось заполучить кусочек моей души.

− Ах да, чувства. Болезнь, которой придают слишком большое значение, − цинично кривится А-атон. − Особенно, когда нужно найти оправдание не самым разумным решениям и поступкам. Недопустимая слабость для ашаров.

Ещё один вырванный кусок из моего больного сердца.

− До вашего исчезновения мне казалось, что вы тоже… чувствуете что-то ко мне, − шепчу, едва узнавая собственный голос.

− Я был заинтригован тобой, Лина. Мне не доводилось раньше так близко контактировать с самками столь подверженных эмоциям рас. Твои яркие и необычные переживания, твоё поклонение, твоя искренняя страсть дарили мне неизведанные ощущения. Делали зависимым, заставляя испытывать всё большую и большую потребность, поддаваться инстинктам там, где нужно мыслить здраво. Получив возможность всё обдумать, я пришёл к выводу, что это губительно. И решил пресечь, пока не поздно. Советую и тебе избавиться от столь пагубного восприятия мира. Станет легче, вот увидишь.

Может ли дыра в груди стать ещё больше? Когда я мечтала о его любви, он был всего лишь заинтригован экзотичной эмоциональной самкой. А сейчас даже это решил пресечь.

Если бы я только могла прислушаться к его совету и действительно избавиться от этой боли.

− Шаарид вкратце рассказал мне, что происходило в империи в наше отсутствие, − тем не менее продолжает А-атон. − Сказал, что правила империей ты, а не Сэтору. И что несмотря на незначительные ошибки, делала ты это весьма достойно. Я удивлён. И впечатлён. Сегодня вечером будет собран Высший Совет, на котором все главы Высших Домов воочию убедятся, что мы с братом вернулись, и твоя заслуга в этом неоспорима. Но перед этим я хочу услышать твой рассказ, Лина. Опиши мне подробно эти два с половиной месяца.

Всё это он произносит абсолютно ровным тоном, словно компьютер какой-то, или искусственный интеллект. И чем дальше, тем больше меня берёт озноб.

− Идём, − на моём локте смыкается стальная хватка ледяных пальцев.

И муж ведёт меня к дайратам.

− Садись, − подталкивает к тому, на котором я сидела до его прихода.

Чувствуя себя абсолютно потерянной, беззащитной и одинокой, я сама не замечаю, как забираюсь в кресло с ногами, невольно сворачиваясь в защитную позу. Наблюдаю затуманенным взором за тем, как А-атон садится напротив. Смотреть ему в глаза больше не пытаюсь, страшась пустоты, что там плещется.

− Рассказывай, − звучит следующая команда.

И я начинаю рассказывать. С самого начала, с того сна, в котором увидела Менетнаша, их и всё, что случилось на станции Хиллдорун. Ничего не утаивая. Ни деталей, ни своих чувств. Всё ещё надеясь, что хоть что-то из услышанного разбудит моего заледеневшего мужа.

Глава 15

В купальнях я лично слежу за тем, чтобы для Повелителя всё приготовили в лучшем виде. В основной бассейн добавляю восстанавливающие эликсиры, эфирные масла, соли. На всякий случай велю набрать регенерационную ванну.

Убеждаюсь, что хватает гигиенических средств, аксессуаров, полотенец, простыней и прочего, принимаю из рук одной из безмолвных лайс халат для моего супруга и уже собираюсь вернуться с ним в спальню, как А-атон сам появляется в арочном проёме.

− Всё готово, мой Повелитель, − склоняю голову, избегая смотреть ему в лицо. – Позволите вам помочь?

− Позволяю, − слышу ровный ответ.

Кивнув, откладываю халат на ближайшую каменную скамью и иду к мужу.

Сейчас разобраться с его одеждой мне намного проще, чем тогда, в первый день, когда он меня купил. Мне всего лишь приходится расстегнуть кучу ремешков и развязать кучу завязок, чтобы стащить с мужа удлинённую кожаную куртку пыльного серого цвета. Под ней обнаруживается сорочка со шнуровкой под горло. Прямо как в каком-то нашем земном фэнтези. Штаны подпоясаны широким ремнём, на котором даже ножны с парой кинжалов имеются.

Пока муж стягивает сорочку, мой взгляд скользит по совершенному, хоть и исхудалому белокожему телу. И сердце заходится болезненной дробью, когда я вижу ужасные шрамы, покрывающие его правый бок и частично плечо. С учётом просто нереальной регенерации ашаров, страшно представить какую чудовищную боль А-атону пришлось пережить тогда, во время взрыва, если раны так полностью и не зажили, какие запредельные нагрузки выдержать. И выжить.

Только теперь я замечаю, что шрамы тянутся и на его шею, огибая волевой подбородок справа. Боже. К горлу подкатывает ком, мешая дышать.

Кажется, я сейчас опять разревусь. На этот раз от невыразимого, рвущего душу, сочувствия к моему израненному любимому. От понимания, как близко он был к гибели. Как много таких шрамов уже зажило к этому дню, и я их просто не вижу.

Мои дрожащие пальцы тянутся к мужскому прессу, исполосованному так, будто там местами была выдрана кожа, но А-атон внезапно перехватывает мои запястья.

− Хватит. Раздевайся сама.

Раздеваться? Вскидываю на него взгляд. Он хочет, чтобы я купалась вместе с ним? Хотя нет, о чём это я? Скорее всего, просто желает, чтобы я поухаживала за ним, как жена.

− Хорошо, − киваю, снова пряча глаза, наверняка покрасневшие от невыплаканных слёз. Вряд ли А-атону сейчас понравится, если я начну рыдать из-за его шрамов.

Отступив к скамье, расстёгиваю горловину своей туники. Пальцы по-прежнему дрожат. Успокоительное уже не действует. Хочется отвернуться, чтобы спрятаться от мужского взгляда, но я себе этого не позволяю. Он мой муж. Пытаюсь убедить себя, что мне нечего стыдиться. Но у меня это не получается. Поэтому просто терплю свои неуместные чувства.

Стянув тунику и обнажившись по пояс, чувствую, что А-атон действительно смотрит на меня. Почти материальный, внимательный взгляд ощущается на моей пополневшей груди, на уже довольно заметном животе. Дальше штаны, обувь, бельё… И я замираю голая с опущенными руками, ожидая пока разденется супруг.

− Можно… опереться на вашу руку? – прошу, когда он кивает мне на бассейн.

После того случая, когда я чуть не убилась в купальнях, а А-атон меня спас, немного побаиваюсь заходить в бассейн без чьей-либо поддержки. Мне есть кого терять. Потому всегда прошу помощи либо у Жины, либо у Чотжара, если он по каким-то причинам присутствует при моём омовении.

А сегодня я своему телу и подавно не доверяю.

Мой светлый сэ-аран молча протягивает ко мне раскрытую ладонь.

− Благодарю, − вкладываю я в неё свою.

Сколько раз мы вот так купались вместе. Иногда вдвоём. Иногда втроём вместе с Са-оиром. Но только в первые дни своей жизни с Повелителями я чувствовала себя настолько неуверенно и неловко.

Как себя вести, что говорить... Как не скатиться в банальную истерику с никому не нужными стенаниями?

Когда А-атон садится на скамейку в воде, я просто замираю рядом, не зная что делать. Обычно кто-то из братьев всегда притягивал меня в свои объятия. Обычно я чувствовала себя желанной и лелеемой… сейчас же мне пусто и тоскливо. А-атон откидывает голову на бортик, закрыв глаза. Словно меня нет.

Это… обидно и горько. Но что ж… если императору не хочется больше ничего чувствовать, кто я такая, чтобы порицать его. Чувства либо есть, либо нет. Насильно их не зажечь. Лучше займусь тем, ради чего он меня сюда затащил.

Сжав губы, хватаю с бортика органическую губку и мыльный порошок. И приступаю к тщательному омовению своего супруга.

− Могу я расплести вашу косу, чтобы промыть волосы? – спрашиваю, полностью сосредоточившись на своей задаче.

И неожиданно чувствую мужскую ладонь на своём животе.

Боясь даже дышать, чтобы не спугнуть столь хрупкий миг, нерешительно поднимаю глаза на А-атона.

− Они так выросли. Я не думал б этом, − произносит он задумчиво. − Учитывал сроки, делая всё возможное, чтобы мы с братом смогли вернуться до их рождения. Но не представлял, как выглядит твой живот именно сейчас. Как могут выглядеть наши сыновья уже сейчас. Мне ни разу не доводилось иметь дело с беременными раньше. Как ты это переносишь? Тебе тяжело их носить?

− Нет. Мой организм постепенно адаптируется ко всем изменениям, подстраиваясь, − произношу тихо, снова опустив руки.

От его прикосновения по всему телу бегут мурашки, и мне так безумно хочется качнуться ближе, уткнуться лбом в мускулистое плечо. Забыться в его руках. Но если он опять никак не отреагирует, боюсь не выдержать и сорваться.

− Подстраиваясь… Да, умение подстраиваться ко всем поворотам судьбы это самая поразительная твоя черта, − кивает Повелитель. Продолжая гладить мой живот. – Твоя кожа по-прежнему нежна, как лепестки матисы. Мне снилось это ощущение на пальцах.

Он поднимает взгляд на моё лицо. И обхватывает свободной рукой за талию. Пальцы теперь скользят ниже, почти касаясь лобка.

Глава 16

Сквозь дымку утренней полудрёмы я слышу, как поют птицы за распахнутыми окнами. Закрытых век касаются рассветные лучи, а лёгкий ветерок приносит из тропического леса шелест крон и пьянящие цветочные ароматы.

Зажмурившись сильнее, я потягиваюсь как кошка. И рука сама тянется к соседней подушке в поисках мужчины, что согревал меня своими объятиями всю ночь. Но в кровати рядом со мной никого нет.

Мгновенное ощущение паники заставляет стремительно распахнуть глаза. Затуманенный взгляд лихорадочно мечется по комнате, к которой за два дня пока ещё не успела привыкнуть. И лишь когда я замечаю высокую тёмную фигуру на террасе, стальной обруч, сдавивший грудь, отпускает, позволяя свободно дышать. Са-Оир здесь. Мне не приснилось их возвращение. До сих пор сложно в это поверить. Особенно с учётом того, что со вторым своим мужем я за два дня, минувшие после событий в Маран-Дэш, больше ни разу не виделась.

Мой тёмный сэ-аран выполнил своё обещание. Всё это время он действительно никому не позволял приблизиться ко мне, за исключением, разве что, Чотжара и парочки служанок. В тот миг, когда муж выносил меня из купален, абсолютно истощённую морально и физически, не соображающую, что творится вокруг, я даже не думала, что он собирается увезти меня из императорского дворца, чтобы спрятать ото всех. И даже успела уснуть, свернувшись клубочком на кровати, пока Са-оир тихо перерыкивался о чём-то с Чотжаром в соседней комнате.

А дальше были поспешные сборы, которые я практически не запомнила, поскольку не участвовала в них, тесные объятия супруга, пока он снова куда-то меня нёс на руках, и довольно долгий полёт на его личном шаттле. Именно тогда я решилась спросить, всё ли с ним в порядке и жив ли Сэтору. Даже в моём заторможенном состоянии сложно было не заметить ссадины на лице Са-оира. Да и двигался он более скованно, чем обычно. В ответ на мой вопрос услышала мрачное «В порядке. Жив». И это позволило мне наконец сдаться на волю нечеловеческой усталости. Сон сморил меня окончательно и надолго.

А проснулась я уже здесь, на вилле посреди тропического леса. Довольно небольшой по меркам всяческих дворцов, в которых мне до этого приходилось жить в Аша-Ирон. Как я уже успела выяснить, это какое-то личное убежище Са-оира. Очень секретное и очень защищённое. И я до сих пор понятия не имею, где именно оно находится.

Правда, в первый день мне никакого дела до этого и не было. Я спала часами, полностью выпав из реальности. А когда не спала, мне только и хотелось, что лежать и не шевелится. Желательно в объятиях мужа, слушая его низкий рокочущий голос, потому что так я чувствовала себя спокойнее.

И Са-оир без всяких просьб выполнял это желание, когда находился рядом. Держал на руках, обнимал, целовал, рассказывал о том, как они провели эти два с половиной месяца… Но один раз его поцелуи переросли в довольно откровенные и настойчивые ласки, явно давая понять, как сильно муж по мне соскучился. Но воспоминание о близости с А-атоном больно резануло по сердцу, вмиг уничтожив первые ростки желания и превратив меня в оцепеневшую статую.

− Я не хочу. Пожалуйста, − сорвалось с моих губ, прежде чем я успела задуматься.

И мой тёмный Повелитель, как ни странно, отступил. Лишь выдохнул шумно, заиграв желваками… и убрал руки, прекратив всё.

А мне вдруг стало так страшно. От одной только мысли, что этим отказом я оттолкнула от себя и второго мужа, душу сковало настоящей ледяной паникой. Но Са-оир снова меня удивил, обняв и притянув в свои объятия. Накрыл голову ладонью, прижимая к своей груди.

− Почему опять дрожишь? Отрицать не буду. Мне неприятен твой страх. Но я способен подождать, если тебя почему-то стала пугать близость со мной.

− Не с вами, − поспешно замотала я головой. Придя в ужас от того, что он воспринял мою реакцию на свой счёт.

После того как отогрел меня, защитил, спрятал от всего мира… Я не могла допустить такого. Он не заслужил.

− Я вчера была близка с Повелителем А-атоном. В купальнях, − заставила себя выдавить объяснение. − И когда между нами всё завершилось… он кое-что сказал. Спросил. И это было слишком больно. А сейчас… просто вспомнилось.

Пару минут Са-оир хмуро молчал.

− Спросил о Сэтору, я так полагаю? – впервые с нашей встречи произнёс он имя моего третьего мужа.

− Да.

− Я не буду ничего спрашивать, пока не буду уверен, что способен услышать правду и не сорваться, − услышала я вдруг совершенно неожиданный ответ. Который полностью вернул меня в реальность, с головой окунув в осознание собственного неблагодарного эгоизма.

Меня оглушило пониманием, что больше суток аморфно провалявшись в кровати, я так и не спросила, что с моим третьим мужем. Успокоилась, услышав, что жив, и принялась во всю жалеть саму себя.

Сама себе противна стала от этой мысли.

− Можно я спрошу? – выдавила шёпотом.

− Спрашивай? – после минутного молчания разрешил Са-оир.

− Что с Сэтору?

Тело обнимающего меня мужчины буквально окаменело. Пугая меня столь откровенным неприятием.

Но отступать было уже поздно.

− Его жизни ничто не угрожает, – мужские руки сжались вокруг меня сильнее. – Большего тебе знать не нужно.

Не заметить предупреждение в его голосе было просто невозможно. Мне ясно дали понять, что продолжать этот разговор не следует. На мои вопросы отвечать не станут, что бы я ни делала.

Отступить всё-таки пришлось.

А вчера до меня неожиданно дошёл ещё один факт, на который я раньше не обратила внимания из-за своего состояния. Са-оир не просто спрятал меня на этой вилле, он полностью лишил меня связи с внешним миром. С моей руки исчез торобраслет. В покоях не нашлось ни одного галопланшета и других средств связи. Чотжару велели не отвечать на мои вопросы, касающиеся происходящего за пределами особняка. Ми-ичану, которого тоже доставили сюда, отдали точно такой же приказ.

Я до сих пор понятия не имею, как прошло собрание Высшего Совета, на котором Повелители должны были присутствовать вдвоём. Не знаю, что сейчас творится в империи в связи с возвращением императоров, чем занимался Са-оир, когда улетал с виллы, и как воспринял моё отсутствие во дворце А-атон. Ничего не знаю. Впервые с тех пор, как я перестала быть рабыней, у меня нет совершенно никакого доступа к информации.

Глава 17

− Действительно любишь? – вопрос Са-оира застаёт меня врасплох.

К этому моменту мы уже давно перебрались в кровать, где муж уложил меня на спину и сам устроился рядом, рассеянно поглаживая и по-новому изучая моё изменившееся тело. Словно не обнимал и не трогал меня множество раз за эти два дня.

Подняв на него глаза, я вновь попадаюсь в плен внимательного тёмного взгляда.

− Да, люблю, − произношу почти с вызовом. После реакции А-атона уже не знаю чего ждать от его тёмного близнеца.

− Хорошо, − кивает удовлетворённо Са-оир, заставив меня удивлённо выдохнуть.

То есть как это «хорошо»? Просто «хорошо»?

Но Повелитель тут же огорошивает меня новым вопросом:

– Только меня?

− Нет, не только, − вызова в моих интонациях не убавляется, зато смелость идёт на спад. Если он продолжит, спросит кого ещё… Не знаю, где тогда брать решимость на то, чтобы сказать правду. Как объяснить, что люблю не только их с братом, но и третьего мужчину? Я сама не понимаю, как это возможно.

− Брату ты, полагаю, не говорила об этом? – муж задумчиво обводит пальцами окружность моей груди. Сосок тут же собирается в тугую горошинку.

Вспоминать наш с А-атоном разговор мне по-прежнему больно и совершенно не хочется. Но ещё меньше у меня желания говорить о моих чувствах к Сэтору. Не уверена, что готова к этому. Поэтому пусть лучше будет про А-атона.

− Говорила, − роняю тихо. − Он… он сказал, что чувства это непозволительная слабость для ашаров. И посоветовал мне жить разумом.

А ещё намекнул, что чувствами удобно оправдывать неправильные решения и поступки. Если мои поступки он признал правильными, чьи же тогда имел в виду?

− Хм, на А-атона вполне похоже. Если бы это касалось кого-то другого, я бы с ним согласился. Но поскольку речь идёт о тебе и твоих чувствах к нам… брат не прав. Ты не должна следовать его совету.

Вот как? То есть… моему тёмному супругу по нраву то, что я люблю его?

Не знаю даже что об этом думать теперь. Если ему от моей любви всего лишь «хорошо».

− А если чувства причиняют боль? – смотрю на него, сжав дрожащие губы.

− Боль происходит от неоправданных ожиданий. От себя… от окружающих… от Вселенной… − задумчиво щурится Са-оир. – Ты думаешь, почему А-атон замкнулся?

− И почему же?

− Приказав тебе искать защиты у Сэтору, если нас не будет рядом, он сам не ожидал, что не сможет совладать с тем, что испытает в результате. Он не справился с этим. Пока что.

− Вы хотите сказать… − начинаю я, осторожно подбирая слова.

− Да, он испытывает боль из-за своих несбывшихся ожиданий. Из-за того, что не может не ревновать тебя к Сэтору, несмотря на все доводы рассудка. Не может не думать о том, как красноволосый тебя трогал, целовал, брал…

Голос Са-оира становится всё ниже и ниже, постепенно превращаясь в гулкое рычание. Тьма в глазах, устремлённых куда-то вдаль, закручивается в огненные вихри. Воздух сгущается, становясь колючим и тяжёлым. А я замираю испуганной пичугой, боясь даже дышать, чтобы лишний раз не привлекать к себе внимания.

− Думаю, мой брат до последнего надеялся, что ты не сделаешь этого, что у тебя не возникнет такой необходимости. Я же знал, что Сэтору своего добьётся. И был готов к тому, какую ярость испытаю, когда почувствую, что ты теперь принадлежишь другому.

Судорожный вздох, рвущийся из моей груди, удержать мне не удаётся. И взгляд мужа тут же сосредотачивается на мне.

Зажмурившись, я отворачиваюсь и пытаюсь отодвинуться, чтобы хоть как-то защититься. Хоть и понимаю, что дистанция меня не спасёт. Ярость и боль одного из братьев два дня назад полностью морально раздавила меня. Как пережить откровения и гнев Са-оира, я не знаю.

− Посмотри на меня, Лина, − ухватив меня за подбородок, он поворачивает мою голову к себе. Вытирает слёзы с моих щёк. – Открой глаза. Я же сказал, что не стану говорить с тобой о Сэтору, если не буду уверен, что полностью контролирую себя. Ты не доверяешь мне?

− Доверяю, − шепчу тихо.

− Тогда почему плачешь?

− Меньше всего мне хочется быть причиной вашей ярости. Пусть даже контролируемая, но она всё равно существует. Всё изменилось и больше никогда не будет как прежде.

− Моя ярость направлена не на тебя, Лина. Ты никогда не почувствуешь её на себе. Поэтому между нами ничего не изменилось.

Как он может быть так уверен в этом?

− Почему? – поднимаю глаза на него. – Я же знаю, насколько сильны ваши собственнические инстинкты. Почему вы готовы забыть то, что я была с другим?

Даже выразить в полной мере не могу, как нужен мне сейчас его ответ.

− Потому что для меня оказалось гораздо более важно то, что ты жива и снова моя, чем то, чья ты была, пока меня не было, − оглушает он меня очередным признанием. – Кроме того, я уже знаю, сколько усилий ты приложила, чтобы помочь нам вернуться. И помню, что энергетическое истощение, из-за которого ты приняла предложение жреца, у тебя наступило из-за нас с братом. Наименьшее, что я могу сделать, возвращая тебе этот долг, забыть, на какие жертвы ты ради нас пошла и с кем вынуждена была иметь дело.

Его слова были бы безумно приятны, если бы не столь явная ненависть к Сэтору. Не могу я так просто принять это.

− Но… он тоже помогал. Без него я бы не справилась, − произношу почти шёпотом. – И не выжила бы.

− Только поэтому он ещё жив, − темнеет лицом Са-оир. – Я понимаю, что будучи созданием эмоциональным, ты не могла остаться равнодушной к тому, кто всё это время столь умело играл на твоих чувствах и втирался в доверие. Но теперь этому не бывать. Что бы ты к нему ни испытывала, тебе придётся от этих чувств избавиться.

Как это всё просто у него звучит. Возьми, да избавься.

− Я не биосинтезоид. И не могу просто перестать чувствовать то, что вам не нравится, мой Повелитель, − качаю головой.

Вижу, что мои слова ему не нравятся. Са-оир шумно выдыхает, сжимая челюсти. На щеках рельефно вздымаются желваки. Но в наш напряжённый разговор неожиданно вмешивается сигнал его торобраслета.

Глава 18

Я не верю что всё-таки делаю это. Что решилась попытаться подслушать своих супругов.

После ухода невидимки я ещё некоторое время металась по комнате, прислушиваясь к пространству и своим ощущениям, чтобы точно убедиться в его отсутствии. А потом… потом я как можно удобней уселась в один из дайратов и нырнула в подпространство. Не материально, как учили меня сэ-аран, а ментально, как я множество раз делала вместе с Сэтору.

Остальное было делом техники. После того как мне удалось дотянуться до супругов в другой Вселенной, найти их в том же здании, где я сама нахожусь, ничего не стоило. Наглухо закрыв свой собственный разум, чтобы меня не обнаружили, я устремилась сквозь стены и пространство.

И теперь в своём ментальном неосязаемом обличье стою перед последней призрачной преградой, отделяющей меня от мужей. Не веря, что действительно способна переступить эту черту.

Но, оказывается, способна.

Не запрещено, значит, можно? Да, Лина? Правда, в это веришь?

Нет, но… с муками совести я разберусь потом. Сейчас мне нужно узнать, что происходит.

Сделав глубокий несуществующий вдох, чтобы обмануть подсознание и придать себе смелости, решаюсь на этот последний шаг. Невидимкой проплываю через стену, и оказываюсь в просторном кабинете. За высокой фигурной колонной, как я и рассчитывала. Если меня всё-таки как-то обнаружат, то пусть это случится как можно позже. Но всё же я надеюсь, что супруги меня не заметят. Я же не во плоти явилась, нематериальна совсем. А моё ментальное тело по-прежнему прикрывает щит.

− Ты не сможешь её долго здесь прятать, − слышу голос А-атона и сразу же нахожу его взглядом. Мой светлый сэ-аран снова напоминает мраморное изваяние. Холодное и равнодушное ко всему. Чуждое. – Совет требует встречи с императрицей. И после того, как она два месяца правила единолично, пусть даже с помощью Сэтору, игнорировать это требование мы не имеем права. Тебе придётся привезти её в столицу.

То есть ему самому всё равно. Дело лишь в требовании Совета? Даже ментальному телу, оказывается, бывает больно.

− К тому же появились слухи, что между Линой и Сэтору существовал какой-то тайный сговор, за что она теперь заключена под стражу по нашему приказу, − продолжает он. − Хочешь ты того, или нет, брат, мы обязаны опровергнуть эти домыслы, по крайней мере, в отношении нашей супруги. Дабы не ставить под удар будущее наших наследников и императорского Дома.

− Что ты предлагаешь? – мрачно интересуется Са-оир, вальяжно раскинувшийся на одном из дайратов.

− Пусть завтра присутствует вместе с нами на заседании. И даст показания против Сэтору. Это закроет всем пасти.

Что? Как он может такое говорить?

Сизая реальность подпространства идёт рябью, и образы Повелителей подёргиваются серой дымкой. Я едва не теряю контроль, выбитая из равновесия услышанным.

− Она этого не сделает, − качает головой Са-оир.

− Сделает, если мы ей прикажем. Лина сознательно скрыла от меня сведения о покушении на Менетнаша. И должна понимать, что такой проступок заслуживает наказания.

Если бы я стояла тут во плоти, то у меня сейчас точно подкосились бы ноги. Зрение туманится ещё больше. И мне приходится приложить все силы, чтобы удержать эмоции в узде. Нужно удержаться в трансовом состоянии. Нужно дослушать… чего бы мне это ни стоило.

С каждой секундой душа всё больше леденеет, превращаясь в камень. Может, А-атон и добьётся своего, выморозив все мои чувства.

− Ты забываешь, что она изменилась за это время, − снова возражает тёмный Повелитель. − Наша супруга больше не та покорная малышка, которую мы вводили в ритуальный круг. К тому же речь идёт о Сэтору. Они связаны. Лина глубоко неравнодушна к нему. И не пойдёт против жреца добровольно. Это причинит ей боль и снова ударит по психике. Ты своей хвалёной «рассудительностью» уже довёл нашу сэ-авин до нервного срыва. Она два дня была не в себе и плакала по малейшему поводу, отказывая мне в близости, потому что ты что-то очень болезненное ей сказал, после того, как взял. Мы не можем рисковать здоровьем Лины и наших сыновей. Она ещё не готова предстать перед Советом.

Слова Са-оира становятся для меня хоть каким-то утешением. Я так хочу надеяться, что хотя бы он понимает меня, что не растопчет душу. Но осознаю, как легко мои надежды могут быть разрушены. Оба мои сэ-аран действительно сообща планируют, как уничтожить Сэтору. И спорят они сейчас лишь о том, использовать ли меня в этом деле

− Думаешь, твои действия более правильные по отношению к ней, брат? – склоняет голову набок А-атон. – Увёз, спрятал, отрезал от мира и наверняка от информации. Скажи, Са-оир, как долго ты намереваешься скрывать от нашей сэ-авин, какую участь уготовил для того, кого она считает своим и, вследствие, нашим спасителем? На что ты рассчитываешь? Что она привыкнет к его отсутствию и забудет? Так вот я тебя разочарую. Столь преданное и эмоциональное создание, как наша сэ-авин, наверняка будет помнить жреца веками. И винить во всём нас.

− А ты предлагаешь заставить её сделать так, чтобы она потом и себя винила?

− Не заставить. Убедить, что так нужно. Тебе она сейчас наверняка доверяет больше, чем мне. Расскажи, что собой представляет Сэтору. Без утаек. У тебя найдётся, что поведать из прошлого. И объясни, что всё это время он её использовал. Тогда и виноватой она себя чувствовать не будет. И снова будет только наша.

Это предложение Са-оиру точно нравится гораздо больше. Он даже подаётся к брату ближе, внимательно слушая.

− Хм. Я подумаю, как её убедить, − произносит задумчиво. – И сообщу тебе, получилось ли у меня.

Как же это цинично и расчётливо. Но я ведь знала, что все ашары такие. Почему думала, что мои иные?

− Постарайся сделать это до завтра. Более удачного случая опровергнуть все слухи и домыслы сложно представить. И да, я бы хотел увидеть Лину перед отлётом.

− Нет. Это исключено, − возражает Са-оир.

− Она и моя сэ-авин, брат.