Лучшая доля

Глава 9

Бороться с ревностью Вилоргу всегда удавалось с трудом. Ничто не могло сравниться с ней по накалу и силе. Ярость, гнев и ненависть, обуревавшие манаукца в своё время, вполне поддавались жёсткому самоконтролю, а вот ревность была самым тяжёлым чувством. Она душила, выедала, пропитывала душу.

Ревность родилась с появлением у отца другой фаворитки, взамен матери, которая не так давно покинула этот мир. Затем появилась сестра, и для отца сын перестал быть отрадой. Тогда ревность нашёптывала гениальные идеи несчастных случаев с нелюбимой сестрой.

Чуть позже в школе Вилорг ревновал учительницу, которая хвалила не только его за успехи в учёбе. Но и этого ужасному чувству было мало, Вилорг стал тихо ненавидеть всех, кто учился хоть в чём-то лучше него. Он прикладывал массу усилий, чтобы стать лучшим, стать лидером, чтобы все его хвалили, восхищались им и любили!

Тогда десятилетнему мальчишке казалось, что весь мир должен принадлежать ему. Лишь реальная угроза жизни сестры вправила мозги на место. Арашка упала с обрыва, когда играла с друзьями возле реки. Родители отвлеклись, девочка запнулась, когда пинала мяч, а следом все услышали оглушающий визг. Вилорг в этот момент был дома, готовился к зачёту. Узнав о случившемся и увидев в больнице девочку в гипсе, к нему пришло осознание того, что мысли материальны, и он мог потерять сестру.

Вилоргу удалось обрести контроль над проклятием крови модифицированных. Быть сдержанным, как отец, контролировать свои порывы, свой гнев, держать злость в узде. Он понял, почему отец так всегда холоден, только когда прошёл обучение в военной академии, где каждый манаукец боролся с личными демонами, разрушающими в них человечность, превращающими их в машин-убийц. Там он вкусил всю прелесть поединков, отрываясь на своих обидчиках, да и просто соратниках, которым так же порой требовалось выпустить пар, чтобы воздвигнуть нерушимые бастионы самоконтроля.

И вот по прошествии стольких долгих лет утихшая, казалось бы, навсегда ревность вернулась. Лёгкой мягкой походкой блудницы, виляющей бёдрами в коротком розовом платье, практически не скрывающем стройных ног.

Маргарита. Она спускалась по лестнице в холл, приветливо улыбаясь гостям. Шла не одна, а с такой же белокурой нимфой. Сёстры были в одинаковых платьях, только смотрелись по — разному, словно день и ночь. Светлая Лилия в розовом была воплощением невинности, а соблазнительная Марго порочным искушением. Именно эти чувства читал на лицах всех мужчин Вилорг и злился. Лютым зверем он ходил за землянкой, осознав, что не может упустить её из вида ни на миг. Стройные ноги манили ласкать их взглядом и представлялись в его жарких фантазиях совсем не целомудренно раздвинутыми. Но Маргарите будто бы было мало выставить на всеобщее обозрение свои ножки, она усиленно виляла бёдрами, от чего у Феропа сводило зубы. Сальные похотливые взгляды соотечественников бесили, хотелось всем им глаза выколоть, морды начистить, только бы не смотрели на неё так, не смели приближаться и разговаривать. Ведь Вилорг знал, какая она лёгкая, нежная, хрупкая. Как сладко пахнет цветочным ароматом. Какие у неё мягкие волосы и до чего соблазнительные губки.

Когда Ярины сели, чтобы послушать торжественную речь наместника Новомана, специально прибывшего в резиденцию Понтера на празднование бракосочетания, Вилорг смотрел, как колышется от волнения грудь Маргариты под тонкой, просвечивающей розовой тканью. Она специально надела белый комплект белья? Чтобы его было чётко видно под платьем? Она решила соблазнить всех мужчин в этом доме?

Слушать молча своих ребят Вилорг уже не мог. Он всё чаще порыкивал на них, чтобы заткнулись и не восторгались «малышками» Котёнка. Он первый их видел и чуть не потрогал.

Ревность сжигала Феропа, толкала его вслед за Маргаритой, и он шёл, как на привязи, забыв, что должен охранять не столько её, сколько всех важных персон среди гостей. Но стоило ему увидеть затерявшиеся в её волосах лучи заката, как сердце тревожно забилось в груди. Никогда ничего подобного раньше мужчина не испытывал — щемящее чувство, приносящее боль, страх и панику, а еще гнев. Платье и без того просвечивающее, а еще лучи заходящего светила очертили соблазнительный контур стройного тела. Словно обнажённая, Маргарита стояла, облокотившись о перила. Но всё изменилось, когда она опустила голову — волосы осыпались, открыв плечи, шею, застёжку платья, змеёй тянущуюся вдоль позвоночника до самой талии. Платье было без рукавов, но глухое по вороту. Короткий подол и скрещенные ноги, обутые в туфли на высоком каблуке, могли оставить спокойным только импотента. Сексапильная приглашающая поза вывела из равновесия Вилорга окончательно. Да и парни, травящие пошленькие шутки в микрофон, подлили масла в огонь.

Да, Котёнок была греховно прекрасна. Затмила собой безупречную для многих красоту невесты. Роза в белом наряде была похожа на принцессу, но она не сумела затронуть сердце Феропа, чего не скажешь о Марго. Вилорг не мог просто уйти, смолчать, не мог не подойти, чтобы заглянуть в дерзкие серые глаза, полные усталости и раздражения. Да, именно такие чувства она испытывала к нему и мужчина это знал. И этих чувств Вилоргу, казалось, было достаточно, но… только казалось. Удушающая горячая волна желания окатила манаукца и стекла вниз, обожгла пах, а пальцы закололо от невозможности сию же секунду прикоснуться к соблазну в лице языкастой и дерзкой землянки, прижаться к стройному податливому телу, попробовать на вкус яркие красные губы.

Прихваченные у пролетающего робота-официанта бокалы с шампанским помогали справиться с соблазном. Но Маргаритка, колючая, злая на язык, мешала самоконтролю манаукца. Он видел её другую, в разорённой кровати, обнажённую, постанывающую, кусающую губы от страсти.

Слово за слово, злость и желание обладать взяли верх. Дешёвый развод стал лишь поводом, разрешением к действию. Когда же его губы закрыли рот девушки, в эфире наступила благодатная тишина, пока Аракл гневно не окликнул Вилорга:

— Она же женщина!

Да, с этим Фероп был согласен. Самая роковая и соблазнительная женщина, с которой только довелось ему встретиться в жизни.

— Нельзя использовать силу! Котёнок сама должна была разрешить. Мужик, принуждающий женщину, слабак! — многоголосый хор ребят вернул Феропа из сладкого тумана в реальность.

Он и сам понимал что сглупил, поступился принципами, нарушил закон. Женщина выбирает себе мужчину, и у Маргариты был покровитель, который, узнав, что сотворил Вилорг, непременно вызовет его на поединок. И ради успокоения совести Феропу придётся покрыть себя позором, даже если одержит победу. Насильники женщин теряют всё: и статус, и уважение.

Нужно было срочно исправлять ситуацию, да и Маргарита была достаточно зла и пьяна, чтобы поддаться на провокацию. Она никогда не могла смолчать, чтобы не огрызнуться, всегда принимала вызов и очередной раз поплатится за это.

Да, Вилорг знал, что поступал подло, но вопли ребят его уже не трогали. Он усадил её на перила так, чтобы скрыть девушку от камер своим телом. Пара резких слов, острых выпадов и вот уже она сама целовала его со всей страстью и умением. Но Марго не была бы сама собой, если бы спустила с рук Вилоргу оскорбление, и укус в беззащитную губу стал неожиданностью. Остро, возбуждающе. Боль резанула по нервам и принесла удовольствие. Фероп рефлекторно чуть не оттолкнул девушку от себя, однако вовремя спохватился, ведь она бы упала и наверняка сломала себе что-нибудь.

Второй укус был менее болезненным, зато искушающие будоражащим. Соблазнительница знала толк в поцелуях, и манаукцу не хотелось поддаваться ей. Он собирался взять инициативу в свои руки, ведь позволение своё она уже дала, и из динамика наушника слышался лишь обиженный и порой завистливый шёпот сотрудников. Да, он превышал свои полномочия и пренебрегал своими обязанностями, но не хотел останавливаться, грезя воплотить свои самые смелые фантазии. Но лёгкие шаги Лилии и её тихий возглас удивления всё испортили, вернув способность здраво мыслить, раздражая своей несвоевременностью.

— Даже после такого она не признает тебя покровителем, — удивительно мстительно заявил Аракл.

Вилорг пару секунд приходил в себя, наблюдая за покачивающимися бёдрами стремительно уходящей Маргариты.

— Я не задавался целью стать покровителем, — стирая с губ алую помаду, тихо шепнул он, но был услышан всеми.

— Что? Даже после такого поцелуя? — вопрошал самый младший, Бромс.

— Я думал, что… — подал голос Оргот.

— Я бы был рад, реши она объявить меня покровителем. Сделал бы её своей фавориткой, — мечтательно закончил Эмарат, приводя в бешенство Феропа.

— Не завидуем, а занимаемся работой. Не на пикнике, а на задании, — одёрнул он парней, останавливаясь у выхода на террасу, взглядом следя за Маргаритой, которая села рядом с Лилией и что-то зашептала ей на ухо. Взгляд, которым одарила его младшая Ярина, оказался непривычно строгим, словно суровая матушка, недовольная своим чадом. Фероп ей усмехнулся в ответ и не отводил глаз, пока Лилия не поняла, что с ним ей не тягаться, мало жизненного опыта, да и Вилорг не считал себя виноватым в чём-либо. Поцелуй ему понравился, а Маргарита теперь сама выискивала его взглядом среди сотни лиц гостей. Не это ли награда за дерзость?

Маргарита

Это был побег, и как бы я себя ни оправдывала, но да, я сбежала. Мне было стыдно перед Розой, что бросила её в такой ответственный момент. Брачная ночь прошла хуже некуда, по словам сестры, а по мне так…

Мне было стыдно, чертовски стыдно. Позорище, как я могла потерять уважение младшей сестры? Ёкарный бабай. Лилия смотрела на меня как на врага народа, потому что я не смогла ей объяснить, почему целовалась с Вилоргом, да я сама себе этого не могла объяснить, как чёрт за ногу дёрнул. А потом адреналин разгонял кровь, сердце, как бешеное, билось, и я долго не могла успокоиться. А этот гад всё крутился вокруг меня неотступно, как бы я ни избегала его, как бы ни пряталась. Портил настроение своей самодовольной ухмылочкой, а ведь это он проиграл, он первым отстранился. Видимо, это так его задело, что он захотел взять реванш, поэтому язвил весь вечер и язвил, не успокоился и на следующий день, а к вечеру я не выдержала. Да кто выдержит? Одна осуждает, другая интимные подробности бурного секса рассказывает, третий преследует и пытается вывести из себя! Как сговорились!

Всё необходимое влезло в один чемодан, я быстро попрощалась с сёстрами и упорхнула на наёмном скайте в столицу.

Почему все мысли крутились вокруг противного модифицированного? Даже когда Роза рассказывала о Понтере, я представляла Вилорга и себя вместо Розы и Шандара. Что за больная фантазия? Неужели в слюне манаукцев феромоны или что там может ещё сильно возбудить?

Я злилась на себя, сидела, смотрела в иллюминатор на мелькающие под крылом скайта кроны деревьев, укутанные в сумрак, и пыталась настроиться на рабочий лад. Впереди у меня новый виток жизни, я должна была думать о себе, о своём будущем, о предстоящей работе, а не о дурном поступке, который я совершила под действием шампанского.

Тяжело вздохнула, растрепала пятернёй волосы, страдальчески замычав. Неужели этот гад что-то в алкоголь подмешал? Не могла же я в здравом уме целоваться с тем, кого на дух не переносила?

— Марго, ну ты и дрянная девчонка, — тихо шепнула себе, удобнее устраивая голову на спинке сидения. Как мантру читала: не думать о Вилорге, о его широких плечах, горячих губах и алых глазах. Не думать, не вспоминать, но язвительный голос преследовал меня, гоня подальше от особняка Понтера.

Стыд, как всегда, приходит последним. Дождётся, когда я отчебучу что-нибудь, а потом пилит и пилит, а совесть и вовсе лишает последних капель самомнения.

На коммуникатор пришло сообщение от Розы. Опять! Не понимала я старшую сестру в плане секса. Точнее, даже не догадывалась, что она настолько зажата в постели. Понтер, по её словам, мегакрутой любовник, который только языком способен вершить невообразимое. И я не хотела читать подробности, разговора по душам хватило. Теперь я по-другому смотрела на то, как отшивала Роза своих прежних ухажёров. Пылкость, вот что её отталкивало. Секс для неё — работа, цель — создание детей. Я не понимала таких снобов, просто не могла понять. Три раза кончить в процессе — да я считаю, что это невообразимая удача, и ныть сестре по поводу того что всё болит — кощунство перед тем, у кого секса не было…

Я вздохнула, попыталась сосчитать, как давно я не кувыркалась с мужчинами в постели. Год или больше. Из-за проблем в семье пришлось отодвинуть на задний план личную жизнь, планы на будущее, поэтому и партнёр мой последний был залётным. Не помню точно, как он выглядел и как его имя, улыбчивый брюнет с длинной чёлкой. Познакомилась в клубе, а наутро чуть не опоздала на работу. И как-то из памяти стёрся случайный хиленький любовник. А хотелось бы кончить три раза за ночь!

— Ёкарный бабай, это у меня такие тараканы в голове? — тихо спросила саму себя, открыла-таки сообщение сестры и глухо застонала. Она решила меня добить.

«Маргарита, я не переживу второй раз!»

На глаза выступили слёзы от несправедливости по отношению к её мужу. Винить сестру не могла. Я ведь многого не знала из того, что творилось с ней в юности. Может, и есть что-то, чем она не поделилась. Но и Шандар старался и не понимал, что делал только хуже.

Я зареклась лезть в чужие жизни, но судьба вновь заставляла это делать. Сообщение, которое написала зятьку, было сухим и лаконичным. Никаких эмоций, только советы. Да, возможно, я делала только хуже. Может, нужно было дать шанс Шандару самому разобраться, но Роза просила о помощи и я не могла, просто не могла отказать. Надеюсь, Шандар правильно меня поймёт и не осудит. Я ведь желаю им счастья.

Добравшись до города, отыскала через сеть гостиницу, благо я могла себе позволить достаточно большие траты благодаря зятьку и его выданной мне карте. На Новомане всё было проще, стоило лишь назвать фамилию своего покровителя. Меньше недели мне хватило, чтобы узнать и оценить всю прелесть манаукских взаимоотношений между мужчинами и женщинами. У них не было многожёнства. Всё оказалось несколько сложнее, чем я думала вначале.

Самое главное, что я выяснила для себя — женщина неприкасаема. Как бы они ни выносили мозг своим мужчинам, те терпеливо сносили любые выходки. Просто рай для истеричек. Второе, тоже немаловажное, желание женщины в приоритете. Вот бы и у землян было так же. Но, увы, за всё надо платить. Третье правило, которое я для себя уяснила — покорность. Как бы абсурдно это не показалось с первого взгляда, но логика мне понравилась. Хочешь шубку? Тогда будь покорна и слушайся своего покровителя!

И я не раз становилась свидетелем занимательных сцен, когда достаточно было одного тихого приказа покровителя, и разгорячённая женщина тут же успокаивалась. Власть мужчин никто не оспаривал. Да, собственно, и смысла не было. Всю ответственность за семью и подопечных мужчины на себя взваливали с неуместным, по моему мнению, азартом. И чем больше подопечных, тем выше престиж манаукца среди сородичей. Интересно, а хоть кто-нибудь подсчитал те деньги, которые он тратил на этот абсурдный имидж?

Но это всё касалось только манаукских пар, что же до смешанных, тут дело обстояло привычно по-земному. Женатые манаукцы вынуждены были отречься от своих обязательств перед подопечными.

Ох, какой ор сегодня днём перед моим отлётом устроила одна манауканка, когда узнала, что Шандар женился, такой скандал закатила. Мы с сёстрами долго тайком слушали, как Понтер прямо в холле спокойным голосом объяснял незнакомке, что ей нужно выбрать кого-то другого, а та и слушать ничего не хотела, подавай ей Шандара и всё тут. Конечно, такой богатый покровитель сорвался, где она другого найдёт с таким же достатком. Я прекрасно понимала ярость брошенной женщины, которая, по её словам, с девятнадцати лет бед не знала, ведь он её первый и единственный покровитель, и она просто не готова что-то менять в своей жизни.

Потом не выдержала Роза, у которой собственническое чувство было всегда острое, словно шип у прекрасного бутона, и своего она не отдавала никому и никогда, тем более мужа. Она чуть не бросилась в драку с красноглазой. Вилоргу пришлось силком выставить манауканку за дверь, а мне успокаивать нашу нежную Лилию, которая, наверное, впервые видела Розу такой воинственной фурией, я-то и не такому была свидетелем. Сиротам тяжело в реальной жизни, приходилось даже участвовать в потасовках, чтобы отстоять своё право на жизнь.

Я оглядела улицу, прежде чем войти в гостиницу. От неприятного чувства чужого взгляда зудел затылок, но никого подозрительного не заметила. Хотя у меня рябило в глазах от огромного количества красноглазых мужчин, которые проживали в столице Яшам, и я поневоле подозревала всех прохожих. Мне в каждом виделся Вилорг и его ехидная улыбочка.

На ресепшене мне выдали магнитный ключ, портье взял чемодан и проводил до номера. Дома на планете были невысокими, гостиница имела двадцать этажей, меня заселили на десятый с прекрасным видом на засыпающий город. Поблагодарив портье, я прошлась по номеру. Открывая шкафы, проверяя целостность имущества, вполуха слушала наставления молодого манаукца, который просил чуть что сразу звонить на ресепшен, и все проблемы будут решены и улажены. Только когда за ним закрылась дверь, и замок привычно мигнул красным индикатором, я успокоилась.

Удивительно, что здесь, в маленькой комнате с крохотным коридором, уводившим в кухню и санузел, я чувствовала себя свободнее, чем в комфортабельном апартаменте у Понтера в особняке. И дело было не в роскоши мебели, а в той атмосфере, что царила там. Вот она свобода — делать, что вздумается и не оглядываться на сестёр. Как бы я их сильно ни любила, но, видимо, по натуре я одиночка и меня это вполне устраивало.

Особняк Понтера

В саду, хранимом сумраками, вдоль вымощенной дорожки шла Лилия, выглядывая Шандара. Она видела, как тот спустился с крыльца, и поспешила за ним. После отъезда Маргариты мир словно потерял опору. Это была не привычная вылазка сестры ради репортажа, а именно целенаправленный уход, о котором она предупредила за пару дней, и этого времени не хватило, чтобы принять её выбор. Она уехала и всё изменилось. Праздничное веселье сошло на нет. Роза перестала улыбаться и начала избегать мужа, а Шандар мрачнел, как грозовая туча. Сама Лилия не могла понять сестёр. Словно они и не были теми, с кем она провела всю свою жизнь.

Мужской ссутуленный силуэт девушка увидела возле фонтана, который с тихим журчанием навевал вечернюю прохладу. В этом уютном уголке сада были установлены скамейки и яркие фонари, бьющие словно из-под земли прямо в звёздный шатёр ночного неба. Лилия смело подошла к Шандару, села рядом на скамейку и поправила подол жёлтого платья, которое надела, так как считала, что праздник ещё продолжался.

Шандар давно услышал тихие шаги младшей Яриной, точнее, первым опознал её Вилорг и поспешил откланяться. Он улетал вслед за средней сестрой, обещая проследить за ней. И теперь мужчина сидел и пытался не впасть в уныние. Сообщение от Маргариты принесло больше ясности, но не решало сложной задачи. Понтер не психолог и боялся не справиться с той глобальной проблемой, что возникла у них с женой. Совсем к иному он готовился. По разговорам старших собратьев мужчина знал, что землянки уступали в выносливости манауканкам, и сдерживал себя. Но и этого оказалось много для Розы. И как теперь быть?

Шандар выпрямился и потрепал по волосам Лилию.

— Устала? — тихо спросил он.

Девушка молча мотнула головой.

— А ты? — тихо спросила, подбирая правильные слова. Вопросов у неё было много и хотелось поговорить хоть с кем-то. Раньше её всегда выслушивала Маргаритка.

— Нет, — с улыбкой ответил манаукец, разглядывая молодую землянку. Она совсем оправилась после операции и с каждым днём расцветала всё ярче. Тёмные круги под глазами стали таять, а кожа светлеть.

С приходом Лилии мужчина больше не мог думать о своих проблемах, ведь девушка не просто так его искала, видимо, что-то хотела от него. Но спрашивать её напрямую не собирался. Так хорошо просто сидеть, оттягивая момент, когда придётся вернуться в особняк к той, что стала его женой. К той, чья красота и дерзость покорили, а честность подкупила. К той, что оказалась холодной, как самая настоящая роза, такой же строгой и величественной. Не прикоснёшься — уколет. Вилорг же предупреждал друга, что не стоило торопиться, но Шандар считал иначе. Года уходили, нужно было ловить момент, строить будущее.

Вода с тихим щебетом прыгала с мраморных чаш в круглый бассейн, свет фонарей раскрашивал траву в тёмный насыщенный зелёный цвет, а звёзды на небе игриво перемигивались. Лес за рекой шумел от шаловливого ветра, который своими порывами мешал деревьям спать.

Шандар мечтал, что этот дом станет местом его счастья, семейным гнёздышком, но теперь все мечты казались романтичным бредом. Осадок тоски и отчаяния ложился, словно тяжёлый плед на плечи, мешая мыслить позитивно.

— Я хотела спросить, а не знаю у кого. Маргаритка уехала, а Роза опять заперлась в спальне.

Шандар кивнул, он это знал и теперь понимал почему — жена боялась близости с ним.

— О чём ты хотела спросить? — обернулся манаукец к девушке, замечая её смущение. Лилия рассматривала свои сцепленные пальцы, опустив низко голову. — Что-то женское? — догадался он.

Она тут же подняла на него взор и робко кивнула.

— Не совсем женское, я бы даже у Розы постеснялась об этом спросить.

Признание удивило манаукца.

— Почему? — вопрос вырвался сам собой вместе с любопытством. Что такого хотела она спросить, о чём не поделилась бы со старшей сестрой, только с Маргаритой?

Глядя на девушку, укутанную лёгким сумраком ночи, ласково освещённой светом уличных фонариков, Шандар вдруг забыл о своих заботах, словно их сгладила эта ночь.

— Роза, она… — Лилия украдкой бросила взгляд на дом, прежде чем продолжить: — Она мне как отец — такая же строгая и серьёзная, а Маргаритка, она словно мама, исподтишка позволяет то, что запрещает Роза.

Понтер беззвучно рассмеялся, вспоминая всех сестёр вместе. Да, две старшие опекали младшую, заменяя ей умерших родителей, и если Роза была порой даже жёсткой, то Маргарита всегда смягчала её. И вот щит от старшей сестры исчез, и теперь Лилия растерялась. Она искала защиту и хотела найти её в лице Шандара. Как истинный манаукец, мужчина обнял девушку за плечи, стремясь её успокоить, подарить уверенность и придать немного храбрости.

— Ты должна понять Маргариту, она хочет найти своё счастье, для этого и решила покинуть мой дом. Думаю, скоро она найдёт достойного мужчину и выйдет за него замуж.

— Я тоже это ей сказала, но она посмеялась. И вообще, я не понимаю, разве целуют тех, кто не нравится?

— Что? — не понял Шандар резкого перехода с темы на тему.

— Ну ведь если целуешь человека, значит что-то к нему чувствуешь? Симпатию или любовь? Разве можно целоваться без чувств?

Понтер стиснул зубы, пытаясь понять девушку. Она хотела узнать про их отношения с Розой или что-то другое? Что-то, о чём не хотела говорить Розе, так как это слишком личное?

— Ты кого-то хочешь поцеловать? — решил прощупать почву осторожными вопросами манаукец, внимательно следя за реакцией девушки. Вилорг не докладывал о Лилии ничего существенного. Он следил за ней так же, как и за старшими сёстрами, но ни о каких душевных привязанностях не сообщал. Неужели Лилия в кого-то влюбилась?

— Нет-нет, — слишком поспешно отозвалась девушка, густо покраснев. — Нет конечно. Я просто так думала.

Манаукец остановил её следующим вопросом:

— Кто-то хотел тебя поцеловать?

Ярость сталью звенела в его голосе. Вилорг точно получит, если это окажется правдой. Лилия слишком мала для подобного. Кто посмел посягнуть на подопечную Шандара у него за спиной?

— Да не-е-ет, — протянула Лилия явно разочарованно.

Это еще больше разозлило мужчину.

— Лилия, запомни, если кто-то посмеет без твоего согласия хотя бы прикоснуться к тебе, я ему пальцы сломаю, а если поцелует, то умрёт.

Лилия испуганно моргнула, закрыв от удивления раскрывшийся рот. Такого она не ожидала от всегда спокойного Понтера. Робкая радость заискрилась в районе сердца от того, что Шандар так беспокоился за неё.

— Я поняла, — кивнула она и, закусив губу, медленно опустила голову, чтобы глаза не выдали счастливого блеска.

— Так кто он? — холодно спросил Понтер, не собираясь оставлять всё как есть.

— Я не про себя спрашивала. Я просто мыслями делилась. Разве это не так? Между целующимися должны же быть чувства?

Девушка спросила с затаённой надеждой. Она же видела, как поглядывали Маргаритка и друг Шандара Вилорг друг на друга. Так безразличные люди не смотрят, выискивая взглядом в толпе, украдкой наблюдая. Нет, что-то между этими двумя было, а значит, Маргарита обманула её.

— Не буду тебе врать, — решил не лукавить Шандар, — но, увы, так бывает, когда двое не любят друг друга, но целуются.

«Даже женятся», — добавил он мысленно, не смея разбивать юношеский идеализированный взгляд на жизнь. Лилия пока молодая, ей рано знать все трудности взрослой жизни, но и скрывать не стоило. Ведь совсем скоро она упорхнёт, как и Маргарита, строить свою жизнь.

— Но у тебя будет всё по-другому, обещаю. Ты замуж выйдешь за того, кого полюбишь всем сердцем, — заверил он девушку и притянул к себе, прижимаясь щекой к её волосам. Хоть у этого ребенка должно быть счастье в жизни. Манаукец дал себе слово, что приложит к этому все усилия.

А Лилия грустно усмехнулась и прикрыла глаза, прислушиваясь к тихому шёпоту воды, искрящейся в лучах фонарей. Девушка готова была разреветься, ведь тот, кто забрал её сердце, не мог стать её мужем, слишком поздно для этого.

Просидев на скамейке около часа, Лилия наслаждалась тишиной и спокойствием, которое дарил ей Шандар. Он по-отечески хлопал иногда рукой по плечу, подбадривал её. Молчание не угнетало, наоборот, рождало что-то сокровенное и волшебное. Постепенно забывался гул станции «Астрея», стирались тяжёлые воспоминания, что оставила на ней Лилия. Теперь эта планета постепенно становилась для неё домом, настоящим родным домом. Девушка не хотела уходить, позволив себе хоть немного ещё насладиться прекрасной звёздной ночью в обществе Шандара, но холодный ветер очередной раз пробежался по спине. Она зябко передёрнула плечами, это и заставило манаукца очнуться от своих невесёлых дум и проводить Лилию в дом.

Роза видела, как они шли вместе по дорожке, сестра весело рассказывала Шандару о чём-то, а муж улыбался, подстраивая свой шаг под Лилин. Передышка закончилась, опять ненасытный манаукец будет сводить её с ума, подчинять её тело, утолять свою похоть.

Маргарита была права, секс с нелюбимым хуже пытки. Роза чувствовала себя самой настоящей проституткой, которая продала своё тело и теперь ничего с этим не могла поделать. Душа разрывалась на части. Роза думала, Шандару будет достаточно и раза, чтобы она забеременела, но ошиблась. Похотливые женщины на форумах не лгали, манаукцы настоящие секс-машины и остановить их невозможно, хоть моли их, хоть нет.

Шандар тихо вошёл в спальню и приблизился к замершей у окна жене. Сжал её плечи и поцеловал в макушку.

— Я буду спать в гостевой. Подождём результатов теста. Если не получилось, то…

— Я поняла, — резко остановила его Роза и развернулась лицом к мужу. У неё как камень свалился с души, она уткнулась лбом в грудь Шандара и тихо шепнула:

— Спасибо.

Женщина еле сдерживала слёзы. Он понял, он всё понял без слов. Да, она была готова ему родить, но, увы, не любить. Ничего, кроме уважения, она к нему не испытывала и готова была пойти за ним хоть на край вселенной, но лишь бы не делить с ним кровать. Только не это.

Шандар, стиснув зубы, сжал кулаки. Вот и подтвердились слова Маргариты. Роза не любительница постельных утех и секс-марафоны не для неё. Вполне возможно, что и обычная прелюдия кажется пыткой. Пуританская поза и сократить процесс до минимума. А как? Манаукец готов был взреветь. Он же мужчина с собственными потребностями и пуританская поза совсем не то, что он мечтал делать с женой!

Нужна была консультация психолога. Но как же объяснить врачу столь щепетильную ситуацию так, чтобы и Роза поняла его порывы уберечь её психику от стрессов. Слишком много работы предстояло, а соблазнительный вид жены в ночной бордовой сорочке мешал спокойствию и рассудительности. Поэтому манаукец поцеловал тихо всхлипывающую Розу в лоб и отправился спать в соседнюю спальню, которая, видимо, скоро станет его собственной.

Маргарита

Наивно было с моей стороны полагать, что, купив мне квартиру, Шандар не обеспокоился моей безопасностью. Поэтому я даже не удивилась, когда на следующий день после заселения в трёхкомнатную, шикарную по размерам квартиру с двумя лоджиями на пятнадцатом этаже высотки, стоящей в самом центре столицы, в соседнюю квартиру (дверь сразу напротив моей) заселился Вилорг. Просто замерла на мгновение у порога собственной квартиры, разглядывая знакомые красные насмешливые глаза, а затем бесцеремонно захлопнула перед его носом дверь.

Злиться на зятя я могла сколько угодно, а вот позвонить и высказаться морального права не имела, он и так весь на нервах из-за беременности Розы. Хвала господу, она быстро залетела, поэтому сообщения от неё сменили эмоциональную окраску. Теперь сестра была радостна, в приподнятом настроении и ожидании родов. Лилия тоже лучилась восторгом, что скоро станет тётей, и очередной раз мне намекнула, что готова нянчить и моих детей, пока я занята на работе. Она так и не поверила, что между мной и Вилоргом ничего нет. А теперь этот прохвост ещё и жил рядом со мной.

Зятёк у меня молодец, обещание своё сдержал и устроил на работу в манаукский галаканал «Манаук сегодня», центральный офис которого размещался на планете Манаук, а здесь находился лишь местный филиал. Галаканал был федеральным и освещал очень интересные и, главное, междурасовые политические темы. Директор филиала Аландо Пиорели (я думаю, это его псевдоним, так как имя несвойственное для манаукцев, а фамилия тем более) сразу определил меня в криминальный отдел, который вёл несколько рубрик. Наконец-то я стала спецкором, как и мечтала, ездила на вызовы вместе со специальным отрядом полиции, а также с подразделением «Альфа» СБ Манаука.

Было удивительно вновь встретиться с тем хамом, который предлагал меня изнасиловать. Он и его бойцы всё так же скрывали свои лица под масками, в отличие от бравых полицейских, с которыми у меня сложились наитеплейшие отношения. Я ждала извинений от командира подразделения «Альфа», который требовал называть его «Первый». Но при нашей нежданной встрече тот сделал вид, что ничего между нами не было, и, наверное, чтобы унизить еще больше, дал мне позорный позывной «Котёнок». Гад!

Этот месяц я полностью погрузилась в работу. Директор Пиорели позволил мне вести собственную рубрику, и своё первое независимое журналистское расследование я посвятила поиску и разоблачению поставщиков нонарского «дрима». И мне казалось, что я на верном пути и скоро докопаюсь до дилеров, которые снабжали притоны Земной Федерации этой отравой.

Шандар поставил одно единственное условие, которое я с лёгкостью исполняла. Каждое воскресенье я приезжала в его особняк, чтобы повидаться с сёстрами. Сам Понтер очень часто улетал по работе на Манаук. Мне, как и другим землянам, на эту планету и Шиянару путь был заказан, и как бы я ни просила, он в резкой форме отказывался меня брать с собой. А так хотелось сделать какой-нибудь репортаж об истоках манаукской расы. И только проведя небольшое расследование, удостоверилась, что слух о смертоносных планетах не миф. Я узнала, что была парочка отчаянных землян, которые всё же проникли на закрытые планеты, и их смерти датировались тем же днём, что и нарушение границ.

Я могла бы заподозрить манаукцев в том, что они просто-напросто убивали непрошеных гостей, если бы не видела, как трепетно они относились к чистоте своего имени и насколько яростно дрались в поединках чести. А убийство — это слишком мелко для бравых забияк. Да и при захвате преступников полицейские не раз могли просто пристрелить наркодельцов, но они деликатно их обездвиживали и дожидались приезда ФБР Земной Федерации, чтобы передать бандитов им в руки.

Нарядившись в неприметную куртку и натянув кепку на самые глаза, я закинула рюкзак с аппаратурой на спину и открыла дверь своей квартиры, намереваясь выйти на охоту за сенсацией, как вдруг соседская дверь отворилась, и оттуда на площадку вышел молодой улыбчивый брюнет.

— Привет, я Бромс, — он подал мне руку, надеясь, что я пожму её.

Я заглянула за его спину, выискивая Вилорга. Мне казалось, это его квартира, тогда что в ней делал этот Бромс? Он родственник или же…

— Хм, — я усмехнулась глумливой мысли. Ведь судя по тому, какой Вилорг женоненавистник, не удивлюсь, вот совсем не удивлюсь, если это его любовник. А что — парень молодой, привлекательный, наивный.

Я попыталась сильно не улыбаться, пожала руку Бромсу и поинтересовалась:

— А вы с Вилорогом здесь живёте? Я что-то вас не припомню.

Кисть парня я сжимала двумя руками, следя за его реакцией.

— А нет, — тут же пошёл на попятную Бромс и попытался отцепить меня, но я крепко держала его, заглядывая в глаза. Страха нет, испуга тоже, скорее, разочарование, и лёгкая тень досады. — Это рабочая квартира, мы тут живём по очереди, сменяем друг друга, приглядываем за вами.

Вот это новость! Я что же, не заметила других своих шпиков?

— Вы надолго? — нагло спросил у меня Бромс, кивая на мой рюкзак, а затем добавил жалостливо: — Я хотел душ принять. Ночная смена была.

Я даже не нашлась что ответить, лишь раздражённо выдохнула.

— Если не очень спешите, дайте мне пару минут, я быстро. Только прошу, не уходите без меня.

И не дождавшись ответа, Бромс заскочил обратно в квартиру, дверь медленно двинулась вбок, закрываясь, а я просто стояла и не могла понять, что меня удерживает на месте — шок или раздражение с желанием высказаться мальцу.

Когда же через десять минут появился этот молодой наглец, одетый в кожаную куртку и джинсы, он сходу обрадованно поблагодарил:

— Спасибо, что подождали, а то ши Фероп мне бы голову оторвал. Так, и куда вы собрались?

— Тц, — что за бесцеремонность? Я сложила руки и нахмурилась. — А ты кто такой, чтобы я перед тобой отчитывалась?

— Я ваш телохранитель, а вы охраняемый объект, — важно заявил Бромс и лучезарно улыбнулся.

Он был выше меня на полголовы и такой же, как и все манаукцы, плечистый, правда, уступал в размерах тому же Вилоргу, но его мужская харизма подкупала, и злиться на него не получалось.

— А с каких пор с объектами так открыто общаются?

Парень рассмеялся, зачем-то оглядел пустую площадку и тихо шепнул:

— С тех пор, как вчера вас потерял Эмарат. Вилорг пообещал открутить ему яйца и отстранил от охраны.

Я не удержалась и самодовольно усмехнулась. Да, я вчера почувствовала слежку и попыталась оторваться от неё. Не ожидала, что получилось. Да я крута, оказывается, мне есть чем гордиться — открученными яйцами! Тьфу, глупость какая.

— Ну смотри, береги голову, — самодовольно усмехнулась я парню, теперь понимая, почему он решил не скрываться. Да и в принципе сбежать я смогу и от него.

— Вот поэтому я и решил, что лучше с вами сотрудничать, вы же очень умная девушка, войдёте в моё положение и не будете от меня убегать.

Я фыркнула, оглядываясь на стоящего за спиной Бромса. Нет, он неподражаем. После такого точно не сбегу, да и разговорчивый малец — находка для репортёра. Лифт подъехал и распахнул свои объятия. Я вошла внутрь кабинки, парень за мной.

— А вы все где работаете? — решила начать маленький допрос. Ведь то, что Вилорг из охранной службы, мне известно, но хотелось узнать, будет врать Бромс или нет.

— Мы из детективно-охранной фирмы, правда, офис на Манауке, не здесь. Но так как ши Фероп не может отказать ши Понтеру, то нам пришлось задержаться.

— То есть Вилорг директор?

— Да, он у нас самый главный.

Да кто бы сомневался. Ёкарный бабай, если так дело дальше пойдёт, то зятёк узнает, чем я занимаюсь в обход его наставлениям быть всегда под охраной и никакой самодеятельности. Не хотелось ссориться с Шандаром, да и в принципе его расстраивать. Поэтому как бы открыто не улыбался Бромс, но, увы, придётся обломать его мечты на спокойный и покорный охраняемый объект.

Лифт привёз нас на крышу, где располагалась парковка для скайтов. Достав брелок из кармана брюк, выключила сигналку. Прозрачный купол разделился на две части, передняя осталась на месте защитным лобовым стеклом, а задняя часть отъехала к хвосту. Я закинула рюкзак на заднее пассажирское сидение, с лёгкостью поднялась по двум ступенькам и вошла в открытую дверцу.

Бромс, красуясь своей физической подготовкой, лихо перепрыгнул через борт, уселся на переднее пассажирское сидение, положил руку на спинку моего кресла и повторил вопрос, на который я не собиралась отвечать:

— Так куда летим?

— Далеко, — единственное что шепнула и подмигнула парню.

Где таких наглых и наивных делают?

Лететь я собиралась на станцию «Мидори». Именно оттуда тянулись все нити, которыми наркодилеры оплели практически все станции на окраине Земной Федерации. Тамошние правоохранительные органы сами погрязли во всевозможных грехах, и закон Федерации заменял лишь один постулат: выживает сильнейший.

— Я тогда вздремну, — легко отозвался манаукец и, откинув спинку кресла, сложил руки на груди, поёрзал, устраиваясь удобнее, и, кажется, уснул.

Нет, определённо, парень мне нравился. На вид ему, наверное, лет девятнадцать, молодой совсем, но зато дерзкий. В его обществе было не страшно лететь в эту захолустную чёрную дыру, которой я считала станцию «Мидори».

По одной из версий глава картеля, поставляющего наркотики, содержал небольшой, но очень популярный закрытый клуб. Для проверки этих сведений я хотела устроиться туда на работу уборщицей или посудомойкой, что было довольно сложно, так как у азиатов с работой постоянный дефицит и вечная безработица.

Когда Бромс открыл глаза, я как раз регистрировалась в бюро прилётов. Он удивлённо огляделся, потом быстро достал солнцезащитные очки, чтобы скрыть цвет глаз. Тяжело вздохнула, поражаясь пустоголовости некоторых. Интересно, он действительно думал, что люди вычисляли манаукцев только по глазам? Достала из рюкзака тональный крем и под изумлённым взором Бромса намазала ему лицо, акцентируя внимание на алых губах, а затем показала зеркало.

— Круто! — поражённо выдохнул парень и даже хотел потрогать крем на своих, теперь уже бледных губах, но я недовольно хлопнула его по руке.

— Сотрёшь, — строго объяснила ему, а затем убрала зеркало в рюкзак, пора было двигаться.

Быстро соображая как улизнуть от Бромса, я оглядывала торговые ряды небольшого базарчика. Нужно было сбежать, меня никто не примет на работу, пока за спиной у меня возвышается телохранитель. Парня было жаль, Вилорг ему этого не простит, но как ни крути, а молодой манаукец моя страховка, что меня вытащат, если всё для меня сложится плачевно. Не удивлюсь, если на мне есть «жучок».

Свернув в очередной проход, быстро вильнула вправо, влетев в маленькую лавку, затем через чёрный ход в другую лавку и так несколько раз, слыша за спиной окрики Бромса. Неужели думал, что я отзовусь?

Больше времени терять не могла, поэтому пустилась в бег, на ходу надевая кепку задом наперёд. Выбрав небольшую сауну, вошла внутрь, заплатила своей картой, побоялась картой Понтера. Мне нужна была фора для маскировки. Я блондинка и сильно выделялась на фоне смуглых азиатов. Поэтому первым делом, войдя в раздевалку, надела парик, затем наложила грим, изменяя разрез глаз. Крем неприятно сжимал кожу и жутко кололся при высыхании, но приходилось терпеть, иначе в закрытый клуб «Ямамори» не пробраться.

Надела очки, чтобы не так был заметен грим, и переоделась в традиционную одежду жителей станции, оставшейся у меня ещё с первого прилёта, тунику с косым воротом и широкие штаны. Оглядев себя со всех сторон в зеркале, кивнула своему отражению. Да, теперь я была смуглой брюнеткой. Рюкзак убрала в матерчатую сумку, туда же пихнула и свои вещи. Я должна была выглядеть нищенкой и отчаявшейся женщиной, готовой на любую работу.

Через час я добралась до нужного уровня и приблизилась к заветной двери чёрного входа в клуб «Ямамори». Всю дорогу осторожно озиралась по сторонам, выискивая моего телохранителя, но так и не столкнулась с ним. Ну и слава богу.

Моя легенда была сырой и неправдоподобной, я это прекрасно понимала, но ставила на то, что знаю всеобщий. Увы, многие азиаты не говорили на нём из-за нехватки денег на образование и прочих жизненных трудностей. Единого языка у них тоже не существовало, каждый квартал говорил на своём диалекте. Я знала только пару десятков предложений на японском диалекте, поэтому с них и начала, быстро перейдя на всеобщий язык, уговаривая сидящего передо мной азиата бандитской внешности. Слащаво красивый мужчина с волосами, зализанными назад, противно презрительно поглядывал на меня, удобно расположившись в мягком, видавшем виды кресле. Кабинет был очень маленьким и тесным, тёмным, с давящим низким потолком. Звуки музыки из общего зала еле слышно пробивались сквозь закрытую дверь.

Господин Хиджи — главный по подбору персонала — сначала даже рта не открывал. Брезгливо поморщившись, рукой приказал своим охранникам, двум амбалам в таких же чёрных костюмах, как и у самого хозяина, выставить меня из кабинета, но когда услышал всеобщий, остановил их. Я, глядя на мужчин, мимоходом удивилась, как деловые костюмы по-разному на них смотрятся. Господину Хиджи явно шили на заказ, а у охраны они сидели как с чужого плеча, мешковато.

Мне было противно унижаться перед хозяином кабинета, особенно стоять на коленях на грязном полу, вымаливая работу, но таковы реалии для обычных обывателей этой станции. Тут людская жизнь не ценилась, в грош её никто не ставил. Я рисковала своей шкурой и прекрасно это осознавала, лишь надежда на моих телохранителей теплилась в груди.

Меня взяли официанткой, хотя я просила должность пониже, а лучше вообще незаметную. Но легенда есть легенда, а по ней я жутко нуждалась в деньгах, поэтому сразу уточнила о них. Мне пообещали заплатить, правда, с такой улыбкой, что надеяться о зарплате не приходилось, да и трудового контракта со мной никто не собирался подписывать, лишь документы липовые забрали и, кажется, я могла с ними попрощаться навсегда. Одно слово — мафия. Здесь всё нелегально, и я была готова к подобному.