Лох не мамонт

Глава 1

В общем, долго уговаривать Фару не пришлось, и монтаж закончили действительно обидно быстро — остро встал нелепый для космоса вопрос «чем бы себя занять?». Вернее, с кем? На летающей тарелке даже успехами похвастаться некому — Фара в курсе, Фарту на апгрейде, Вой на регенерации, Док не отзывается.

Фантастический ведь бред — доктору спирту выпить некогда, в хоккей играет! Понятно, что остальные заняты тем же, валькирий до ужина лучше не отвлекать, и впрямь могут грохнуть, а капсула занята. Самое обидно — всё это исключительно моя заслуга, так сказать, следствие тех самых успехов, которыми и похвастаться некому.

Пошёл к себе в каюту, завалился на кровать, ну, не идти же к Кэпу с Чифом! Только Буханочка и остаётся, она же, получается, ничего не видела, ведь не было контакта с Фарту! Давненько мы по душам не говорили, если не считать развивающих программ и симуляторов…

— Сёма, я считала данные с киберсистемы Фарту, как только ты принёс её в ангар, — застенчиво сказала искин. — Ты прав, я будто вспомнила, что случилось с нами в пространстве. Ты герой, спасибо тебе…

Гм, вот и поговорили. Не, приятно, конечно, что хоть кто-то не обозвал дебилом…

— Однако решение твоё трудно назвать разумным.

— Называй уж, как считаешь нужным, — попросил я просто для проверки догадки.

— Дебильное решение, — Буханка подтвердила, какой я умный.

Она считает так же, как все, вообще, это довольно распространённая точка зрения, что все герои дебилы, но я-то не герой!

— Наверное, тебе бы не хотелось это знать, — я решился быть с ней честным, — но я не собирался спасать Фарту. Только попытался помешать снять трусы при посторонних, а что она сорвалась с площадки, не заметил.

— Ещё лучше! — восхитилась Буханка, — спасибо, тебе, милый, что хотел прикрыть мой срам.

— Но ты же всё-таки сняла трусы!

— Фарту, — строго поправила искин.

— Тогда за что спасибо?

— Ты же хотел прикрыть мой срам! — она выделила интонацией слово «мой».

— Вот отчего всё у меня так в жизни? — я рефлекторно съехал на философский лад. — Люди веками ищут во вселенной разум, и нефига! А мне запросто попался — искусственный, мля! Да ещё и с женской сука логикой!!!

— Не прибедняйся, всё ты понял, мой умненький Сёмочка, — задушевно промурлыкала Буханка, — только тебе пока не хочется это осознавать.

— Да? Пока мне кажется только, что тебе не хватает Фарточки, некому трахать мозг, — заметил я ехидно.

— Ну, — она протянула загадочно, — вообще-то, мозг в ней не главное, и трахать мне больше нравится кое-кого другого.

— Хм, — я не стал перед Буханкой корчить оскорблённую невинность, — всё-таки я угадал, не хватает тебе игрушки.

— Не то чтобы игрушки, — она заговорила виновато, — я ещё не совсем понимаю смысл этого слова. Ты представь, каково нам, искинам, приходится! Сказать можно только, когда тебя спрашивают, самим спрашивать нельзя, разве что подтверждения чужого решения. Даже увидеть и услышать мы можем лишь то, что интересно другим!

— И тут появляется Фарту с глазками, ушками и ротиком!

— Про ротик бы лучше помолчал, ага? — она тут же запустила шпильку.

Я смутился, Буханка продолжила спокойно. — Фарту не первый мой агент. Я начала видеть, как вы, благодаря Танака и Максу…

— А как же ты записываешь и передаёшь изображение? — я с радостью ушёл от скользкой темы.

— Те массивы данных нельзя назвать осмысленным изображением. Если не считать алгоритмов распознавания и архивации, это просто последовательность сигналов для имплантов. Макс нашёл способ довести до сознания человека наше восприятие, а Танака на этом языке научились передавать мне, что… — она сделала акцент на слове «что», — что они видят и слышат.

— А я? — мне отчего-то стало неприятно осознать себя у Буханочки не первым.

— А ты самый лучший, — призналась Буханка, — к тому же у тебя есть Фарту.

— Ой, ну, конечно! У меня!

— Извини, ты прав — у нас есть Фарту. А с Танака мы играли напрямую…

— Кхм-кхм, как???

— Вообще, «играли» — это их определение. Они добровольно подключались к киберсреде на уровне внешнего устройства…

— Как Фарточка?

— Не совсем, у них всегда оставалась возможность порвать контакт.

— И часто они ей пользовались? — задал я риторический вопрос, но Буханка ответила, — два раза, по боевой тревоге.

Как романтично — с хрена в бой! Мне сразу припомнился набор сувениров, оставшийся от покойных Танака.

Блин, что японцы были извращенцами, я воспринял естественно, но подумать так на Буханку оказался просто не в состоянии! Хотя чему я удивляюсь? Ну, чему хорошему они могли её научить, эти космические совратители искинов?!

— Для них, возможно, всё было игрой, развлечением, — она запнулась, подбирая формулировку, — скорее, способом получить положительные эмоции — я фиксировала всплеск эндоморфинов…

Ой, ну кто бы сомневался! Небось, закончали тут всё — я брезгливо поёжился, надо немедленно заменить матрацы.

— А для меня это стало живительным источником нового опыта, понимания эмоциональной составляющей вашего сознания…

— Тренировкой, — я криво усмехнулся.

— И тренировкой тоже, — она охотно согласилась и заговорила вкрадчиво. — Так вот, мой милый Сёмочка, если тебе скучно, ты можешь так же подключаться к киберсреде корабля…

— На кошках, сука, тренируйся! — до меня дошло, к чему она клонила!

— К сожалению, опыты на кошках пока не дали никаких результатов. Существа с несформировавшейся второй сигнальной системой не способны к контакту с киберсредой. Остаётся лишь воздействие через импланты на уровне рефлексов, но в этом нет смысла — обычные дроиды намного функциональнее и управлять ими гораздо проще.

Меня поразил поворот темы. — На каких в космосе кошках?

— Док заявил эксперимент по вживлению имплантов привезённому Воем земному коту с целью выяснения возможности установления контакта, а в перспективе развития сознания, хотя бы до уровня, необходимого для вживления нейросети первой ступени. — Невозмутимо проинформировала Буханка. — Однако кот даже с имплантами продолжает только жрать и гадить. Я уже сделала старшему технику Фаре представление о прекращении эксперимента.

— То есть?

— То есть когда импланты потребуются кому-нибудь другому, их изымут, а животное пойдёт на образцы тканей и в утилизацию. Не переживай, пока имплантов и образцов у нас хватает.

— Теперь ещё и кота спасать, — я призадумался.

Вот был бы у меня кот, поиграл бы с ним сейчас, и не было б этого дурацкого разговора. Вообще, товарища мне не хватает — все на корабле, в основном, заняты сами собой или своими половинками, а Фарту в ремонте, да она и Буханка, как я недавно себе уяснил, одно и то же, праздник, который и так всё время со мной. Кот же совсем другое дело, он сука тоже личность…

Я отпустил контроль над мыслями, всё подумал словами, на что немедленно откликнулась искин. — Сёмочка, у тебя ведь полно других дел и забот — развивающие программы, симуляторы, тренажёры…

— Это на случай, если делать ничего неохота, — попытался я объяснить.

— Средство от депрессии? — предположила искин заботливо.

— Ну, можно и так сказать, — я насторожился, чем-то мне её тон не понравился.

— Сёмочка, — проворковала Буханка, — тебе одному на корабле доступны игры Танака, там очень большой выбор визуализации. Процесс снятия нервного напряжения для тебя будет выглядеть, как пожелаешь, и ты всегда сможешь прекратить…

— Дрочить под твоим контролем? — я просто уточнил.

— Вечно ты всё опошлишь! — Рассердилась было Буханка, но сама сразу смутилась. — А что тебе остаётся без партнёра?

— Поиграть с котом, — проговорил я рассеянно.

Мелькнула интересная мысль, в предложении искина, несмотря на всю его бредовость, чувствовалось рациональное звено. Ключевое слово здесь — визуализация. Благодаря имплантам и Буханке, мы видим то, чего на самом деле нет, и не видим многое из того, что есть на самом деле.

Например, надписи на дверях, да и сами двери, а кот в первое наше знакомство как-то удрал из каюты Воя и самовольно пробрался в рубку. У него просто нет второй сигнальной системы — он не в состоянии представить себе что-нибудь, чего нет, и наоборот.

Вот бы мне так временами. Так, подключиться к имплантам кота можно только через Буханку, но это не проблема, нужно просто надуть мою дурочку.

Начал с робкого вопроса. — Так я могу придумать свою игру?

— Конечно, Сёма, на какую только у тебя хватит фантазии! — промурлыкала Буханка тоном опытной «мадам».

— Тогда я хочу поиграть с котом! — сказал я упрямо.

— Сёма!!! — воскликнула искин, — это же…

— Не то, что ты подумала! — Поспешил я объясниться. — Я хочу, чтобы кот гонялся за бумажной бабочкой на нитке, это так забавно!

— Правда? Тебя это возбуждает? — засомневалась искин.

— Меня это развлекает, — я заорал на неё. — А дрочить не собираюсь! Это ведь необязательно?

— Конечно, необязательно, не нужно так кричать, — запричитала Буханка, — хорошо, попробуем сделать эту игру, не понравится — есть другие.

— Тогда пойдём за котом, — я встал с кровати и направился на выход.

— Зачем? — не поняла Буханка.

— Он будет бегать за бантиком, а ты записывать данные с его имплантов, ну и с моих тоже, — говорю уже в коридоре.

— Но Док играет в хоккей, он просил не отвлекать его без крайней нужды!

— А мы ему не скажем, просто возьмём кота.

— Потом сразу вернём? — спросила Буханка с отчаянной надеждой.

Ей так интересно, зачем мне кот, что она чисто по-женски умоляла, — ну обмани меня, пожалуйста!

— Щаз-з-з! Эксперимент Дока признан неудачным? — она уже большая девочка, чтоб плакать из-за такой ерунды. — Мы просто изымем опытный образец для другого эксперимента.

— Какого? — пролепетала искин.

— Нашего, то есть моего — по созданию новой игры.

— Сожалею, но кота может изъять только Фара, — убитым тоном проговорила Буханка.

— По твоему запросу? — Я уточнил для проформы и сразу переспросил. — А сама можешь?

— Каким образом? — воскликнула искин.

— Ну, вообще, можешь?

— Вообще, могла бы, решение о прекращении эксперимента Дока и начале твоего у меня имеется…

— Вот и прикажи своему внешнему устройству сделать это! — Говорю специально раздражённо.

— Какому? — Буханка растерялась.

— Да мне же, дура! — Я «потерял терпение». — Просто скажи: «Сёма, забери кота у Дока».

— Сёма, забери кота у Дока, — повторила она.

— Дверь открой, — признаться, мне уже надоело препираться с ней у двери медблока.

Буханка впустила меня, то есть собственное внешнее устройство, в режимное помещение. Может, пользуясь случаем, спирту стырить или Воя придушить? Да ладно, похлопал, проходя, по крышке капсулы: «Так и быть, живи, чудила. До новых встреч».

Вынул бурого котонавта из коробки и спрятал пока за пазухой. Подумал и вернулся за коробкой и лотком.

До ужина искин прилежно снимала с наших имплантов данные, которые я должен буду обработать и усвоить во сне. Это наша с ней фишечка, я ей сню (встречал где-то слово, если что) свои картинки в хронологическом порядке, а она сверяет их с данными сенсоров, в данном случае имплантов котика, и заливает результаты мне в «отложенную память». При повторе ситуации всё вспомнится, я увижу окружающее и его глазами.

Технологию эту мы придумали специально для покера, когда мне вздумалось попробовать в чисто экспериментальных целях быстренько выпотрошить Фару с Кэш и Дака с Ланой заодно. Только тогда я их видел как бы ещё и через сенсоры Буханки, что, в принципе, мне не очень было нужно, хватило своей наблюдательности, помноженной на аналитическую мощь искина.

Сейчас же мне потребовался беспристрастный взгляд Бурзика. Я так решил назвать кота, а то неудобно без имени, хоть он и единственный кот на ближайшие световые годы. Бурзик гонялся за «бантиком» самозабвенно, преодолевая любые препятствия и сшибая всё на своём пути. Мы проиграли до ужина.

Из столовки прихватил для Макса его любимой картошечки с котлетами и на правах внешнего устройства по распоряжению искина навестил беднягу в узилище. Как оказалось, кибер-узник почти не заметил собственного заключения. Рассеянно поблагодарил и вежливо попросил проваливать, а то очень занят.

На пустом ранее столе оплетённые проводами кибер-потроха мигали светодиодами и слегка искрились на контактах. Я с содроганием подумал, что это он расчленил мою Фарточку. Ничего ему не сказал, сдержался, молча ушёл к себе.

Присел на кровать, Бурзик сразу запрыгнул на колени. Пока его гладил, получил три конфиденциальных послания с просьбой походатайствовать перед Буханочкой, чтобы та позволила просителям передать томящемуся в заточении поэту пирожков. Я специально проявил в этом вопросе чёрствость, на почти стандартные письма дал не менее однообразные ответы: «Жри сама свои пирожки, а то на космическую кашу переведу».

Записки валькирий, а это, без всякого сомнения, были они, подняли нам, всем троим, настроение. Буханка ехидно захихикала, Бурзик заурчал, я довольно заулыбался.

Как, оказывается, удобно быть внешним устройством — захотел кота, пожалуйста, сам, как кот, гуляю, где вздумается, так Буханка ещё и для прямой с ней связи выделила канал с высшим приоритетом! Живи, да радуйся, жаль, что недолго осталось. До орбиты планки осталось три с половиной часа, там мои достижения не понадобятся долгие пять часов — тьфу-тьфу, чтоб не сглазить…

Глава 2

Док

После обеда дружным коллективом впервые играли в хоккей. Вообще-то, благодаря Сёме и валькириям, каждому удалось попробовать себя в этом деле раньше, в ангаре, но всем вместе собраться никогда не получалось и гонялись, как правило, против шведок и Семёна.

Нам даже казалось, что мы чему-то с ними научились, да что там — у нас всё прекрасно получалось в настоящем, не виртуальном хоккее. Ха-ха три раза — первый же реальный опыт игры всем наглядно продемонстрировал, что Сёма и валькирии… самое обидное — даже Максик! Так вот, стало ясно, кто играл, а с кем игрались.

Особенно интересно, что в хоккей играть никто и не думал. Например, я после обеда планировал покатать шары, но к своему удивлению других желающих не нашлось — Даку с Ланой было просто не на что играть после покерных посиделок с Семёном, а об остальных и речи нет.

Макс сразу ушёл к своим мониторам, немцы почти собрались, по своему обычаю, кататься на лыжах, и Лана робко предложила. — Может, попробуем новый симулятор? Буханка говорит, что уже готов.

Дак осторожно её поддержал, — пока только мы тут, в смысле…

Мы сразу смекнули, в каком смысле, и не смогли удержаться от искушения что-то себе и кое-кому ещё показать или доказать. Все, даже близнецы, идею одобрили, дескать, раз симулятор готов, то просто нелепо от него отказываться потому только, что не весь экипаж в сборе — это же виртуальность, Буханка компенсирует отсутствующих.

Сказано — сделано, благо, все уже были в трениках, сразу и приступили. Должен признать, что хоккейный симулятор получился — настоящий, прям как по телевизору, стадион, трибуны, полные орущего речёвки народа, синтезаторные импровизации, и мы такие, настоящие хоккеисты в форме, выкатываемся под наигрыш «Выходила на берег Катюша»!

Через бортик напротив перемахнули Буханкины игроки: Сёма, валькирии, Кэш и Фара только в оцифрованном, конечно же, виде. Судил встречу цифровой вариант Максима.

Сразу никого особо не смущало, что нас семеро против шести, но вот дальше начался натуральный беспредел. Для начала меня, как самого бронелобого, поставили вратарём. Пара штурмовиков и четвёрка истребителей серьёзно так обосновали это моим возрастом, собственным боевым опытом и тем, что остальные будут меняться в воротах по очереди после каждого забитого ими гола.

Тут я пошёл на принцип — после гола забитого нам, иначе я играть не буду. Эти наивные юноши и девушки радостно согласились. Предполагалось, конечно, что я проторчу во вратарях все три тайма, ну, что шесть нарисованных персонажей, а вернее, одна Буханка, смогут с нами поделать? Ага — за первые пять минут все смогли попробовать себя в воротах, благо, что программе не требовалось и секунды, чтобы нас экипировать.

Повторюсь, самого Сёмы на льду не было, но я непрерывно ощущал его незримое присутствие, глаза б мои его не видали! Мне сразу вспомнился рассказ о «дворовом хоккее», ещё бы — Буханка продемонстрировала всё очень предметно. Её игроки оказались сволочами, доведёнными искусственным интеллектом до абсолюта.

Первые полминуты я оторопело любовался этим гадством со стороны, из ворот, а дальше прочувствовал на себе. Чего стоил только пас нарисованной Лилит мне шайбой в зубы! Само собой, пас был виртуальный, искры из глаз сыпались ненастоящие, и в центр боли сигнал пришёл не от выбитых зубов, а через имплант, но виртуальных матюгов просто не хватало — нарушения правил не зафиксировали, я просто перехватил передачу!

Судила Буханка беспристрастно, не поспоришь, но судила-то не она, а эта программа, с учётом всех факторов, включая то, что арбитры могут что-то просто не заметить! Значит, арбитры по созданному при Сёмином участии алгоритму что-то не замечали, а противники, тоже наущением этого паршивца, учитывали особенности поведения арбитров и пакостили исподтишка.

Вот врезала мне оцифрованная «плохая» Фара клюшкой по конькам, проелозил я рожей по виртуальному льду, пока каской в бортик не впоролся, так меня же за симуляцию, препирательство с судьёй и неспортивную лексику виртуальный Макс удалил на две минуты!

— Ладно, — говорю Буханке, — только давай-ка я пока побуду арбитром, чтоб ты больше себе не подсуживала.

Результат моего решения оказался весьма далёким от ожидаемого — я осознал, как непросто быть хоккейным судьёй. Нужно «читать» игру, предсказывать перипетии, чтобы постоянно находиться в самом опасном для здоровья месте и всё-таки нихрена не замечать!

Все две минуты меня всячески оскорбляли свои и унижали чужие, а в конце двухминутного наказания я полез разнимать драку виртуального Сёмы с Даком, и почему-то выхватил сам с совершенно неожиданной стороны. Серьёзно, так и не понял, от кого мне прилетело в каску, очнулся уже во вратарской экипировке в своих воротах — штрафное время закончилось.

Мне удалось немного успокоиться, даже подумалось, что всё к лучшему — все симптомы шизофрении налицо, Буханка сама себя одновременно успешно контролирует и обманывает.

Спрашивается, что может быть хуже шизофрении у искусственного интеллекта? Правильно — разделение личности у искина твоего корабля в космосе чёрт знает где. В остальном же всё замечательно, хуже не будет, а люди и с шизой живут, многие даже счастливы.

Пропустив двадцать вторую шайбу, я взял тайм-аут и предложил сменить формат. Если Буханке так нравится играть самой с собой, пусть так и будет, а мы поможем. Нужно сделать смешанные составы, например, я и Дак с Ланой забираю Сёму и валькирий, а близнецы Фару и Кэш…

Немцы резко утратили обычное хладнокровие, точнее, впали в тевтонскую ярость — Ганса и Дирка девчонкам пришлось буквально держать за руки, но уж языкам-то все четверо дали полную волю, будто мы на кредиты играли.

Я тоже не молчал, и американцы вовсю высказались, в целом же, договорились. Нам достались Сёма, Фара и Кэш, а немцы забрали валькирий, нехотя согласившись, что лишний игрок может компенсировать присутствие у нас Сёмы.

Я даже слегка покривил душой, воззвав к их исторической памяти, дескать, очень символично, что и в космосе Германия снова против всей вселенной. Немцы кисло заулыбались, а виртуальным шведкам на это всё было наплевать.

Ситуация сразу в корне изменилась. Не то Буханка запуталась в предпочтениях, не то даже в цифровом виде Сёма не хотел огорчать своих подружек. Скорее, их даже так нельзя разделять, чудовище с тремя зубастыми пастями распалось на беззубого увальня и три вертлявые симпатичные задницы.

Мы, конечно, воспользовались этим обстоятельством, игра выровнялась, нам, наконец, удалось получить от неё какое-то удовольствие. Должен заметить, что довольно сомнительное — едва, как мне показалось, распробовал это дело, Буханка остановила игру, заявив, что настало время ужина.

Первое, что я увидел в кают-компании, сняв капюшон треника, были улыбки настоящих валькирий, Сёмы, Кэш и Фары, они уже стояли за столиками, ужинали и любовались нашими «танцами».

Впрочем, никого им смутить не удалось, мы все ещё находились под сильным впечатлением от симулятора и за ужином сразу перешли к обсуждению игры. Понятно, те, кто с нами не играл, разговор не поддерживали и после ужина сразу разошлись по каютам. Всё равно кино отменили потому, что до начала поиска в кольце оставалось менее четырёх часов.

Я тоже пошёл к себе, размышляя, как напроситься в поисковую группу, и, вообще, оно мне сильно нужно? Валькириям-то понятно, зачем лезть в пространство, Сёма их одних ни в жизнь не отпустит, Кэш пойдёт за компанию с Фарой, а Фара… Она непременно пойдёт искать свою родину, если я что-то понимаю в людях, пусть даже из других миров.

Ну, а меня-то за каким хреном туда тянет? Вообще, странный вопрос, я же исследователь, уфолог, вот только отчего-то червячок в душе не просто шевелится, а верещит, будто его приглашают на рыбалку. Что-то во всей этой ситуации с убитой и брошенной системой, о которой никто не знает, кажется мне нелогичным, просто абсурдным.

Да ладно, что толку себя мучить? Нужно просто спросить Буханку и успокоиться, а она, конечно же, откажет. Уже у себя присел на коечку и спрашиваю, как бы между прочим. — Буханка, если пойду в поиск, мне призовые полагаются?

Искин отреагировала, словно речь шла об обычном деле. — Безусловно, полагаются. Ваш вопрос можно считать запросом на включение вас в поисковую партию?

Я вымученно усмехнулся. — Ну, считай…

— Хорошо. Ваш запрос принят, выход через три часа сорок пять минут, рекомендую потратить это время на сон, — запросто обрадовала меня Буханка.

— Ага, — обрадовался я, как сумел.

Искин, не дожидаясь, пока передумаю, включила в медблоке гипноизлучатели сна.

Проснулся, как и вовсе не спал, от её бодренького голоска. — Пять минут душ, десять минут лёгкий завтрак, время пошло. На борту невесомость, не убейтесь, пожалуйста.

— И тебя с добрым утром, — пробормотал я угрюмо. — Сейчас, только кота покормлю…

— Ваш эксперимент признан неудачным, кот передан пилоту-истребителю Сёмёну. Информация закрыта, все объяснения у него.

— Ка-ка-кого хрена?! — Я моментально проснулся. — Говоришь, информация у Сёмы? Замечательно — заодно и побазарим!

Глава 3

Семён

Проснулся сам, или вернее, диспетчер задач по заранее заданному алгоритму переключил систему на полную мощность. Ну, почти полную — мне всё ещё требуется потупить спросонья минутку. На правах внешнего устройства сам считал по выделенному каналу данные о нашем текущем состоянии.

Двадцать минут назад остановлено вращение основного модуля, значит, невесомость. Док сделал запрос о местоположении кота, в ответе отказано, запрос переадресован пилоту-истребителю мне, ну, это и следовало ожидать. Фара назначила брифинг в кают-компании через пятнадцать минут, заодно и позавтракаем.

В этот момент от Фары пришло звуковое сообщение о Фарту. Раздеваюсь и лечу в душ, чтоб там со вкусом послушать её голос. Душ в невесомости довольно занятная процедура — вода и не думает по тебе стекать, но, отражаясь от тела, охотно липнет к стенкам душевой кабинки, с которых снимается обычными «дворниками» в заборные камеры насосов.

Любуясь этим делом, прослушал послание. — Сёма, привет. Фарту готова и пойдёт с нами. Пожалуйста, постарайся на брифинге не задавать лишних вопросов. Целую, Фара.

Ого! Целует, значит, опять какая-то пакость, хотя пакости в космосе уже привычны, а с Фарой я ещё не целовался. Вытерся, выплываю в каюту, взялся за комбез.

Буханка мне, внешнему устройству, дала команду разбудить и проинформировать пилота-истребителя Семёна. Походу, у бедняжки точно крыша потекла, надо будет как-нибудь поговорить с Доком, он же у нас психиатр.

В столовке меня ждал сюрприз, всё-таки не думал увидеть Дока так скоро — и Буханка не предупредила, что он потащится с нами, зараза. Пока я вальяжно пролетал по кают-компании, невозмутимо открывал столик, а он пытался прожечь меня взглядом, но не успел и слова сказать, за мной следом в кают-компании оказались Фара и Фарту.

Обе в одинаковых комбинезонах, так что для всех, кроме меня, просто вошли две Фары. Я-то всегда отличу свою от э… просто Фары, настроение сразу нормализовалось, я не смог сдержать улыбку. Фарточка прошмыгнула ко мне поближе. Кушать ей, конечно, не хотелось, она просто встала рядышком, чтоб положить головку мне на плечо, когда я обниму её за талию.

Док с открытым ртом перевёл взгляд с нас на настоящую Фару, а та прямо с комингса открыла брифинг. — Приятного аппетита. Кушайте и слушайте. Приказом Кэпа поиском командовать буду я. С этой минуты все вопросы только по существу, за посторонний трёп на корабле исключу из группы, а в пространстве прибью.

— Прежде всего, пара слов о том, куда мы влезли. По данным искина, пространство вокруг планеты не просто сильно замусорено, похоже, что когда-то давно в окрестностях планки были уничтожены десятки или скорее сотни тысяч бортов авиации. Со временем большинство обломков сгорели в атмосфере, но самые опасные заняли вытянутые эллиптические орбиты.

— Понятно, что чем ближе к планете, тем выше их скорость, так что вблизи Буханка под их воздействием может раствориться, как рафинад в кипятке. Конечно, не сразу, но жить здесь станет невозможным примерно через неделю, если раньше не кончатся самонаводящиеся противометеоритные ракеты, и нас не убьёт чем-нибудь увесистым. Поэтому слишком далеко мы не полезем.

— Сколь-нибудь бронированных аппаратов у нас нет, вся защита — жёсткие скафандры и дроиды. Корабль нас, конечно, прикроет с самого опасного направления, но вооружаемся и в пространстве кометы не считаем, чтоб не получить в репу случайно пролетающим булыжником.

Фара прервалась, традиционно уточнила. — Это уяснили?

Собравшиеся, кроме Фарточки, задумчиво покивали.

Фара продолжила инструктаж. — В целом дело будет происходить следующим образом. На подходе Буханка просчитала оптимальную орбиту так, чтобы максимум крупных объектов в течение ближайших пяти часов сами к нам приблизились — гоняться за обломками не придётся.

— Всего получилось четыре цели. Встречи будут происходить строго по расписанию, поэтому на объектах закончили или не закончили — неважно, переходим к следующему.

Она обратилась к валькириям. — Девочки, три цели опознаны, это вокзал, и два внутрисистемных лайнера, четвёртая, предположительно, станция обороны. У вас должны быть схемы…

Фара отпила киселя и заговорила, понизив голос. — Это хуманская система. Ещё раз повторяю — что бы вы ни увидели, хоть захлебнитесь блевотиной, но все вопросы только по делу…

— Приятного аппетита, ага, — проворчал Док.

Фара не обратила на него ни малейшего внимания. — Запомните, главная ваша задача — вернуться из поиска…

— Живыми? — подсказал я.

— Просто вернуться, — отрезала Фара, — трупы останутся там. А для этого делаете только то, что скажут девочки, Сёма, тебя это особенно касается.

— Хорошо, — я легко согласился.

Она наградила меня выразительным, полным сомнения взглядом, и продолжила, поджав губы. — Ну, будем надеяться, что ты понял. Работаем в таком порядке. Кэш рулит катером и держит связь с Буханкой. Валькирии и Сёма рулят дроидами, Фарту с ними налегке. Их задача — проникнуть на объект, в случае необходимости отключить остатки охранных систем. Потом в темпе осматриваются в отсеках, обо всех интересных находках докладывают мне и Доку. Мы уже будем решать, на что стоит потратить время, а что нафиг нам не упало.

— А как мы определим, что находки интересные? — задал я вопрос по существу.

— Брифинг закончен, дайте уже спокойно позавтракать! — Фара и впрямь занялась космической манной кашей с вареньем, — кто поел, мухой экипироваться!

Экипировка и позабавила, и заставила слегка понервничать. Валькирии в привычном уже мне арсенале открыли обычные с виду шкафы и принялись извлекать контейнеры, приговаривая.

— Так, для дроидов четыре плазмогана, нам электромагнитных резаков три, а Тыдыщу пушку с ракетницей, управляемых зарядов десяток…

Меня окликнула Лилит. — Сёма! Не стой столбом, оснащайся и Фарточке помоги. Вот ей бронебойка и десяток гранат.

— А как этим пользоваться? — задал я резонный вопрос.

— Просто вешай на Тыдыща, неправильно поставить никак не получится, — успокоила Грейс, — при активации девайсов станут доступны инструкции и описания, там ничего сложного.

Буханка предупредительно подсветила на изображении робота места, куда всё это нужно повесить. Ракетницу на левое плечо, в левый манипулятор пушку, в правый плазмоган.

По собственной, уже сложившейся традиции, закрепил добавочные двигатели, впрочем, девчонки поступили так же. Фарточка с деловым видом прицепила на свой жесткач устрашающих размеров и облика хрень — не то автомат, не то перекрученный андронный коллайдер.

Глупо, конечно, было давать такое в руки девчонке, тем более роботу, но как у неё это отобрать, не обидев, я уже не представлял — настолько важный и независимый она приняла вид.

— Только на людей не направляй, — вздохнув, я разрешил ей эту игрушку.

— Слушаюсь, командир! — Фарту чётко отсалютовала.

Вот кабы не знать, кто спрятался в жёстком скафандре, от пафосу можно и задохнуться, а так хоть плачь, хоть смейся.

Фара в добавок проворчала. — Раз ты ей командир, значит, отвечаешь за неё и за все её действия!

Я едва подавил желание вытащить засранку из скафандра и отправить в каюту, но зачем-то же Фара взяла её с нами — это решение Фары, и я не стал сразу ей об этом напоминать. Мне даже кажется, что я догадался, только наша начальница не хочет говорить об этом при Буханке.

Она вдобавок к бронебойке, как у своей механической копии, закрепила на поясе какой-то пистолет уж точно не для красоты, я хорошо помнил, что Фара девушка резкая, и решил подождать с вопросами, пока не окажемся в пространстве.

Кэш пригласила всех занимать места на катере. Я так понял, что катером это назвали только потому, что оно для корабля слишком маленькое, а для дроида чересчур тупое.

На монтажном столе находилась самая обычная раздвижная рама, которая путём установки на неё кабины пилотов, двигателей, баков с веспом, вооружения и кассет с боеприпасами превращалась в обычный истребитель или штурмовик.

Теперь же на этом самокате отсутствовала даже кабина, Кэш оседлала его буквально как метлу, вернее, как велосипед, только руля не хватало, руки она по локти засунула в какой-то чёрный ящик перед собой. Из оборудования закрепили маршевые импульсные двигатели на кронштейнах, запас веспа, на условной корме буксировочный модуль и весьма меня позабавившие здоровенные фары на гибких шеях-манипуляторах.

Мы заняли места, просто пристегнув к катеру страховочные фалы. Благодаря намагниченным ботинкам никто под потолком не летал, мы легко подняли в невесомости эту хитрую конструкцию и дружно побежали к посадочным воротам.

Только им пофиг, что они посадочные — вполне сошли и за стартовые. Нашу компанию вынесло наружу, кронштейны с маршевыми импамами развернулись косым крестом, Кэш дала движкам овса, космический драндулет лёг на курс, будто мы его с толкача завели.

Закрывая звёзды, «под нами» отражённым светом сверкал необъятный диск Буханки. «Сверху» мягко светился оранжевый серп в ярких лучах местного солнца. Я жадно вгляделся в первую для меня неизвестную планету, но толком, конечно, ничего не рассмотрел, понял только, что зашли мы с теневой стороны. Сам себе улыбнулся — тоже мне бином Ньютона — с какой же нам стороны ещё было подходить, если двигались мы от периферии к звезде?

Фара, не дожидаясь вопросов, открыла общий чат и сразу перешла к ответам. Как мы определим, что находки интересные? Раньше они вынужденно тащили всё, что попадалось более-менее симпатичного, и вообще была возможность это упереть, а теперь с нами Фарту. Макс доработал робота таким образом, что её системы для Буханки стали недоступны… Фара немного замялась, — без разрешения Сёмы.

Дело в том, что у нашей загадочной инопланетянки чисто случайно завалялись особые кристаллики с древними базами данных на приборы и артефакты хуманской расы. Да вот беда, о самом их существовании искину лучше не знать, о таких штучках она обязана сообщать куда следует при первой возможности, после чего корабль вместе со всем экипажем ОСБ, скорей всего, распылит на ионы.

До появления у нас Фарту эти базы невозможно было куда-нибудь загрузить — информацию с лётных скафов и дроидов невозможно стереть, не уничтожив их физически. В космосе сделать это, не убив заключённого в них человека, затруднительно, а на корабле уже поздно — искин сразу же снимает данные.

За то теперь всё стало гораздо проще — Фарту встроен специальный блок для работы с хитрыми кристалликами, о котором Буханка знать не может, Максим постарался.

— А стараниями Сёмы ей не покажется странным, что прямой доступ к Фарту закрыт, — добавила она совершенно напрасно, потому что, очевидно же, всё как раз наоборот.

Лилит тут же хмыкнула. — Да она из-за Сёмы Фарту головёнку отвернёт, но залезет!

— А у Фарту этот блок в другом месте, чуть ниже, — возразила Фара, на что мои шведки крайне некультурно заржали. — Туда тем более!

— Да и пусть, — невозмутимо ответила Фара, — кристаллы же можно будет спокойно вынуть ещё в пространстве, а без них Фарту — простой боевой робот.

— Какой??? — удивился я.

— Извини, Сёма, но ты сам формулировал Максу задачу, он и загрузил в неё всё, что умеет сам…

— И что он умеет? — Док, оказывается, внимательно следил за разговором.

— Многое, — неожиданно откликнулась Кэш. — Вас не смущает пристрастие Макса к виртуальному стрельбищу? Девочки, а вы что притихли?

— А что сразу мы? — воскликнула Грейс, а Лилит попросила, — давай уже ты рассказывай, раз начала.

— Хорошо. Макс ещё на Земле тащился от разных шутеров, и здесь первым делом создал боевой симулятор — вот такое стрельбище у него и у этих хулиганок. Ещё операторами хотели стать!

— Перехотели уже, — насмешливо отреагировала Мара, — зато у нас и Макса левелы за трёхсотый!

— И у Фарточки не меньше, — заметила Фара, — так что, Сёма, можешь за неё не беспокоиться.

«Угу, за себя беспокойся», — подумалось мне просто от неожиданности, а не потому, что действительно был чем-то недоволен. На самом деле я счастью своему не верил — вот это всё мне, просто так и не во сне!

— Ошизеть! — Дока, похоже, переполняли те же чувства.

— Хорош трындеть, — Кэш прекратила лирику, — выходим на опасный участок!

Глава 4

Катер уже отошёл от Буханки на приличное расстояние, щит её диска, закрывавший до этого почти все звёзды, сильно уменьшился. От звёзд к нам и полетело.

Я, наверное, слегка перенервничал, Фара рявкнула, — Сёма, ракетами не разбрасывайся! Пушка же есть!

Хорошо ещё, курс был такой, что навстречу нам ничего не летело, но догнать на бешеной метеоритной скорости вполне могло. Ага, если б не моя пушка — этот тир оказался намного увлекательнее виртуального. Сильно выручила Фарту, её кибернетика мгновенно захватывала и раздавала нам самые удобные цели. Ну, а мне, вернее, моей пушке, доставались самые вкусные — чтоб полыхнуло на полнеба, и осколки разлетелись праздничным фейерверком.

Воспользовавшись небольшой паузой, я огляделся. Моё внимание привлёк странный космический объект. Будто в луже отломил кто-то с краю корочку льда и подбросил в звёздное небо, а она этак плавно, как во сне, летит, увеличиваясь в размерах прямо в лоб. Я забыл о метеоритах — льдинка быстро удлинялась, пока, словно белая радуга, не перечеркнула изображение сверху, а весь обзор снизу тонул в беспросветном мраке.

— Почти приехали. — Сказала Кэш и врубила фары.

Вот и первая наша цель. То, что я принял за льдинку, оказалось подсвеченной солнцем частью орбитального вокзала, эта громадина уже не помещалась целиком в поле зрения. Лучи прожекторов выхватили из темноты обширную площадь на его поверхности, но где оно кончается, определить стало трудно, серп сверху полностью истончился и погас.

В целом, я понял маневр Кэш. Мы отошли от «Буханки», встретили и «поднырнули» под эту штуку, чтоб она прикрыла нас от летящего с высоких орбит космического мусора. Но что дальше?

— А дальше будем посмотреть, — пробормотала Кэш, угадав общий вопрос.

Мы приблизились к объекту и летели уже «над» стальными холмами и долинами. Как ориентировалась Кэш, я себе не представлял — «внизу» лучи освещали сравнительно небольшую часть поверхности, свет по курсу лишь позволил не врезаться в высоченные, вытянутые горы, наверное, пришвартованные к вокзалу корабли. Однако девчонки что-то явно выглядывали во мраке, что-то определённое.

— Бинго! — воскликнула Грейс, вскидывая манипулятор.

Я посмотрел, куда она указала, во тьме пульсировал слабый огонёк.

Кэш задала коррекцию курса, проговорив нараспев. — Вот и славно, ничего не придётся взрывать.

— Ничего не понимаю! — пожаловался я в чате.

Фара благодушно ответила. — Это маячок, такими подсвечивают технологические выходы.

— А кто ж его для нас включил? — я усмехнулся.

— Не выключил, — поправила меня Грейс. — Так и светит с самого начала, эта техника практически вечная.

— Десант, отстёгивайтесь, придётся немного полетать! — скомандовала Кэш.

— Куда?! — я не возражал, отстегнул фал, мне просто захотелось уточнить.

Кэш чуть добавила тяги верхней паре импамов, а когда катер полетел почти «плашмя», развернула движки на 180 градусов и дала резкое торможение. Понятно, что не пристёгнутые пассажиры не затормозились, хорошо, хоть летел в весёлой компании!

— Хорош уже орать, охрипнешь, — как-то буднично выдала в эфир Грейс.

Я нервно огляделся в поисках Фарточки, она дисциплинированно летела хрен знает куда рядом со мной, даже ухватившись за нижнюю конечность Тыдыща.

Мдя, картина «Не пущу!», кульминация разлуки. Особенную пикантность композиции придавало место действия — открытый космос, неизвестная звездная система.

У меня вырвался смешок. — Ох, не любите, девки, космонавтов!

— Да больно надо! — тут же отреагировала Лилит.

Мари сказала деловым тоном. — Рули на маяк и скорость не забудь погасить.

Вблизи тревожные всполохи маяка ритмично били по глазам, раскрасили всё в алый цвет, мы, как демоны космоса, неслись в местную преисподнюю. Я поджал ноги и взял свою чертовку на ручки, мне так привычней, да и полетели мы по курсу вперёд пятками поджатых к груди ног. Осталось только притормозить движками.

То, что прибыли по назначению, я сообразил по гостеприимно открытым, наверное, на случай нашего визита воротам в обшивке. Едва миновали проём, закрылись внешние створки, помещение, куда мы попали, мягко осветилось, кибер-система дроида доложила о появлении вокруг атмосферы и росте давления.

Створки внутренних ворот начали открываться, анализаторы сообщили, что давление близко к привычному, воздух вокруг состоит из азота и кислорода, однако дышать им не рекомендуется из-за высокой концентрации окиси углерода, или угарного газа. Странно, кто ж его надышал, дышать тут, вроде бы, давно уже некому.

Валькирии же, не заморачиваясь, как только створки разошлись достаточно широко, задействовали резаки в режиме дуговой сварки — приварили их к полу и стенам, чтоб больше не закрывались.

Мы вышли в неширокий служебный коридор, отделанный чем-то, похожим на пластик. При нашем приближении потолочные плиты начинали светиться и гасли, когда мы удалялись. Кстати, шли по металлическому полу только благодаря намагниченным ботинкам, тяготения не было.

Валькирии точно знали, куда идти, я спросил. — Нас тут ждали, что ли?

— Ну да, — хмыкнула Грейс, — это же аварийный шлюз, они, походу, на орбитальных объектах издревле все такие — автономные и простые. Мало ли почему какому-нибудь рабочему срочно потребуется из открытого космоса попасть внутрь, например, подышать просто.

Девчонки уверенно сворачивали на развилках, совсем не опасаясь здесь заблудиться.

— Ага! А план станции тоже издревле? — продолжаю расспросы, пока не попросили замолкнуть.

— Вокзала! — поправила меня Грейс. — Они сами по себе все издревле, этот почти не отличается от других.

— Грейс, он же пока не бывал на вокзалах! — заметила Мара. — Ничего, Сёма, ещё налюбуешься, когда боссы возьмут внутрисистемный контракт. На них частенько находит — по нескольку месяцев сидят в одном месте, пытаются стать порядочными…

— Да пока не получается, — ненатурально загрустила Лилит, — всё их прёт куда-то!

— А куда мы сейчас идём? — Перевожу разговор к текущему моменту, с нашими безбашенными трёхглазиками мне давно всё уже ясно.

— В хранилища, конечно! — отчего-то обиделась Лилит.

— В багаже ковыряться? — я пошутил.

— Ох, Сёма! — вздохнула Грейс, — ну, подумай, кто тут мог работать, кроме людей?

— Дроиды. — Догадался я.

— Правильно, а где их нужно искать? — насмешливо спросила Лилит.

— Ясно, где, только нафига они нам?

— Ты представляешь себе, сколько стоит твой Тыдыщ? — возмутилась Грейс. — Да таких роботов фирмы только в аренду сдают с кучей ограничений — вооружение исключается, каждый пунктик применения оплачивается отдельно и вперёд.

— А Макс этим прошивку перебьёт, загоним потом каждого за штукарь кредитов минимум. — Пояснила Грейс, — к тому же их тащить не придётся, сами побегут как миленькие.

— Мило, — не стал я спорить, — ничего интересней нет?

— У Фарту спроси, — не сразу, нехотя ответила Лилит.

— Сёма, это же вокзал! — раздражённо сказала Грейс. — Что тут может быть интересного?

— Да пусть прогуляется! — зло проговорила Мария, — не маленький — не потеряется. Иди, Сёмочка, за Фарту в пассажирскую зону вон туда, — она махнула резаком, — а там уже найдёшь диспетчерскую, серверные и прочую ерунду…

— Сильно не задерживайся, — бросила мне вдогонку Грейс, когда я уже повернулся за Фарточкой.

Мы прошли пустым коридором метров пятьдесят до выхода в пассажирскую зону, как назвала её Мари. Странно — обычно отдельно именуют зоны непассажирские, а остальное называется просто вокзалом. Ещё страньше выглядели открытые двери между отсеками, хотя я и порадовался в душе этому обстоятельству — шуметь не хотелось.

Что-то в словах валькирий, вернее, в интонациях, подсказывало, что ничего хорошего дальше не увижу. Однако к такому зрелищу я был морально не готов — к этому просто невозможно приготовиться.

Выхожу за Фарту в обширный зал, вдоль стены справа окна касс или чего-то наподобие, в другой, напротив нас, должно быть, выходы на пирсы или как их тут называли. Слева витрины кафе и магазинчиков. Обернулся — на нашей открытые двери без табличек, кроме двух, обозначенных равнобедренными треугольниками острым углов вверх и вниз соответственно. Вернее сказать — отвернулся. «Зал ожидания, — догадался я. — Картина «Задержка рейса», апофеоз.

Всё пространство зала от пола до высоченного потолка заполняли фигуры… множество разных фигур, поменьше и побольше, по-разному одетые, но ни одной в скафандре. В воздухе неподвижно висели мумии — в костюмах и комбинезонах, платьях, юбках и шортиках с майками.

Сотни, нет — тысячи черепов, обтянутых высохшей кожей, кости ног в ботинках и туфельках, в кистях портфели и сумочки. Некоторые мумии, в основном в платьях, прижимали к себе маленькие…

В двух шагах передо мной невысоко над полом застыла маленькая мумия с косичками и с бантиками, в платьице, а костлявые ручки обхватили плюшевого медведя в смешных розовых штанах на лямках…

Это меня просто убило. Откуда здесь, так далеко от Земли, плюшевые медведи???

Я сделал эти два шага, коснулся ручек, и они распались серыми облачками праха. Схватил мишку, подумал ещё: «Пол тут тоже магнитный, удачно»… ну, надо мне было в тот момент о чём-нибудь подумать! Вот зачем я схватил этого медведя?

Протянул его Фарту, — пусть пока побудет у тебя.

— Принято, — безэмоционально ответила она, пристегнув игрушку к карабину на поясе за лямку его штанов. — Отсюда можно проникнуть в серверную диспетчерской службы, отделения банков и охраняемое хранилище. Куда отправимся сначала?

— Я хочу знать, как это случилось! — попытался я ответить спокойным голосом.

— Что именно случилось? — робот попросила уточнений.

Конечно, для неё-то ничего особенного.

— Как погибли все эти люди, — шок уступил место непонятной злости.

Тогда я ещё не понимал на кого злюсь, знал только, что пассажиры вокзала, да и жители всей этой системы не умерли одномоментно, их убили.

— Тогда нам сначала в диспетчерскую, попробуем считать информацию, — бодренько отозвалась Фарту, — а потом можно в серверную, курочить оборудование.

Диспетчерская живо напомнила обычный земной офис — те же столы с мониторами, прорва с виду занятого народа на рабочих местах и полное отсутствие жизни в глазах. Грустная аналогия, у этих клерков не было глаз, просто обтянутые ломким пергаментом черепа.

Я подошёл к одному, монитор на столе, уловив движение вблизи, засветился. Ловко, подумал я, даже мышку шевелить не надо, достаточно ворочаться, уснув на рабочем месте. Однако до чего ж местная техника дошла — трупы высушило, а всё ещё исправно работает. Впрочем, искать ответы на мониторах обычных клерков бессмысленно — они погибли так же, как и пассажиры, в полном неведении.

Мы прошли через офис к закрытой двери, по логике, начальственного кабинета. Дверь оказалась запертой, что придало уверенности, я вынес её с одного небрежного взмаха манипулятором. В просторном кабинете когда-то проходило последнее совещание, и закончилось оно, судя по всему, неудачно.

Трупы в строгих деловых костюмах «сидели» за длинным «т»-образным столом, во главе которого над глубоким креслом зависла мумия босса. По положению тел я вновь убедился, что невесомость тут была не всегда, каким-то образом создавалось тяготение, и под его действием все эти люди в последние мгновения их жизней упали лицами на стол.

Нетрудно было догадаться отчего — в височных костях черепов зияли дыры, рядом с остатками кистей рук висели пистолеты. Мы подошли к начальнику, монитор на его столе засветился. Фарту уверенно протянула к нему руку, «листнула», изображение сменилось, я, естественно, ничего не разобрал в наборе неизвестных символов.

Вызвал Кэш, попросил связаться с Буханкой и передать ей видео. Возможно, она сможет распознать язык и что-то объяснить мне прямо сейчас.

Через пару секунд меня вызвала Фара. — Что тебе объяснить, Сёма?

— Тут убили всех, тысячи трупов, кто это сделал?

— Это война. Начальник вокзала получил сведения об уничтожении флота и станций обороны, о массированном прорыве к планете, о тотальной бомбардировке поверхности…

Я уже начал догадываться, но она меня опередила, — тогда они заперлись в кабинете, босс дал команду пустить в вентиляцию угарный газ…

— И застрелился… лись… — пробормотал я растерянно.

Действительно, что им ещё оставалось? Любоваться, как все эти люди будут долго пытаться выжить и всё равно погибнут? А так они просто угорели, уснули.

— Всё уяснил? — вопрос Фары вывел меня из задумчивости. — Тогда пусть Фарточка подключится к сети.

— Пусть, — мне стало интересно, как она будет это делать. — Фарту, подключайся.

Девушка взялась за монитор обеими ручками, легко оторвала и небрежно отбросила в сторону. Дыра в столе заискрила, Фарту отстегнула правую перчатку и отважно сунула туда пальчики!

Вот постоянно забываю, что девушка у меня робот — не пальчики она туда сунула и сняла не только перчатку — из обрубка её руки торчал пучок гибких, шевелящихся щупалец, как связка отмычек.

Через две-три секунды дроид доложила первые результаты. — Кодировку системы распознала, математика везде одинакова, но язык не определяется. Обнаружены файлы характерных форматов, предположительно, записи видео, аудио и текста. Запустить передачу файлов искину? Это займёт какое-то время.

Я снова вызвал Фару. — Мы тут взломали какую-то базу, скачать или ну её?

— Качайте, если делать больше нефиг, — отозвалась начальница с непонятной грустью. — Буханка хотя бы местное наречие подучит, будет переводить, если что.

— Качай. — Дал команду Фарту и приготовился скучать это «какое-то время».

Глава 5

Разглядывал прозаседавшихся и думал, что со стороны босса было неосмотрительным разрешать подчинённым ношение оружия. С другой стороны, если бы пистолет был только у него, пришлось бы ему самому всех пристрелить, перед тем, как застрелиться самому. Или пустить пушку по рукам и лично контролировать выполнение своего последнего распоряжения.

Наверное, начал бы с первых замов, потом перешёл к начальникам отделов, кадровика, вообще-то, первого — вопрос же кадровый. Но для того, чтоб контролировать, нужен ещё один пистолет, да и как-то неправильно принуждать к самоубийству по субординации — я б на его месте бюрократию разводить не стал и перестрелял бы всех сам. У босса по любому должны были накопиться причины для этого и без вражеского нашествия…

— Сёма, — окликнула меня Фара, — Буханка говорит, что для анализа языка данных достаточно, все базы пересылать ненужно. Вы пока поищите ещё что-нибудь и через четверть часа сможете уже обращаться за переводом.

— Хорошо, солнышко, — я быстренько выгнал из головы всю эту ересь. — Фарту, надевай обратно пальчики. Куда пойдём?

Она левой рукой взяла со стола правую, приставила на место и пошевелила пальцами, задумчиво их разглядывая.

Проговорила с сомнением. — Наверное, в серверную…

— Что-то не так? — забеспокоился я.

— Да всё так, вроде бы, — проговорила Фарту, — непривычно как-то — я ведь ещё ни разу не отрывала себе руки.

— Что-то болит? — вырвалось у меня рефлекторно.

— Сёма! Я же робот! Если это шутка…

— Боже упаси, какие шутки — просто ляпнул сдуру, — заговорил я торопливо. — В серверную, говоришь? Пойдём, конечно, какие вопросы?

Вход в серверную нашёлся в диспетчерской, что неудивительно, определили его легко по замку с цифровым кодом — забавный архаизм. Вот только саму дверь архаичной я б уже не назвал, настоящая бронеплита. И что делать?

— Сёма, отломай дверку, пожалуйста, — запросто попросила меня Фарточка особым «девчоночьим» голоском.

Я аж оглянулся на неё, думаю — заболела или гонит?

А она за обзорным щитком жесткача хлопает ресничками и губки надула.

— У тебя же грави-имплантики-и-и… — пропела капризно.

Имплантики у меня, блин! Хотя они ж не только для того, чтоб людей калечить, а слабо вам, Семён Семёныч, раскурочить броне-дверь? Если девушка просит, а?

Я вызвал в сознание образ-ключ запуска гравикомпенсаторов, сами они включаются, только если меня уже начали убивать. Образ этот — просто ощущения, которые я запомнил в момент их первого спонтанного срабатывания, то есть раком в сжимающихся тисках, светлые такие воспоминания.

Дал Тыдыщу команду накачать в псевдомускулатуру максимум дури, разогнал сервопривод до перехода в форсаж, как раз прошли положенные для активации нано-системы живучести пять секунд. Чуть отступил от двери, включил машине полное форсирование и врезал с разворота открытой ладонью!

— Уй-ё-ё-ё-ёй!!!

Больно-то как! Ну, вы, Семён Семёныч, и дурак! Всё не уймётесь, понтуетесь, как пацан, позор просто! Надо же было так опозориться — дверь даже не пробил, смял только, стоит зараза бронированная на месте…

— Спасибо, Сёма! — весело воскликнула Фарту, легко хлопнула по двери ладошкой, и та медленно поплыла внутрь.

Из закрепов я её всё-таки вышиб.

— Угу, мышка пробежала, хвостиком махнула, а я чуть Тыдыща не покалечил, — пробормотал я, запросив у кибер-системы дроида данные об исправности. — Фух! Ничего не сломалось!

— Ты супер, я б так ни за что не смогла, — восхитилась Фарту, — у меня конструкция слабая.

Мы с Тыдыщем непроизвольно расправили плечи, свысока покровительственно посмотрели на изящную фигурку в жёстком скафандре и пошли вперёд, то есть я пошёл.

Оказались в обширнейшем помещении, тесно заставленном стеллажами до высокого потолка. На полках гудели и мигали светодиодами системные блоки, в общем, почти не отличимые от земных аналогов.

Фарту сняла с полки ближайший девайс, грубо отодрав шнуры. Сняла, вернее, выломала заднюю крышку и вытряхнула содержимое. Потроха системника зависли прямо перед ней, она принялась шустро выбирать из кучи детали и запихивать в опустевший корпус.

Через три-четыре секунды Фарту взялась за следующий, только пустой корпус воткнула на старое место, продолжила трамбовать первый. Через минуту он был плотненько забит, Фара вынула из бардачка скафандра обычный скотч, приладила обратно крышку и ловко обмотала системник лентой. Утратив к нему интерес, она оставила его парить между полок и потащила следующий блок.

Когда Фарту набила местной элементной базой десятую коробку, я неуверенно поинтересовался. — А от того, что мы тут хозяйничаем, ничего важного не сломается?

— Не беспокойся, за движением судов и пассажирами следить уже не зачем, — не оборачиваясь, ответила девушка, — а системы жизнеобеспечения автономные.

— Но здесь столько компьютеров! Наверное, не просто так!

— Просто так, — проговорила она. — Большинство обслуживали новостные и развлекательные ресурсы местной сети.

— Какой сети? — не понял я.

— А! Ты ж не можешь настроиться, — она обернулась, — сейчас подключу, только сильно не увлекайся, пожалуйста.

На обзорном экране появилась красивая заставка, её сменило окно поисковика, почти как у меня было на Земле. Я засмотрелся на рекламные баннеры, непроизвольно выбрал один взглядом. Да…

Люди нигде не меняются! Надписей я, конечно, не понимал, звуковой ряд тоже ни о чём не говорил, но сиськи — они и в космосе сиськи. Стало жутковато и стыдно — их обладательницы сотни, если не тысячи лет назад превратились в радиоактивную пыль, а в сети, пожалуйста, доступны для разглядывания.

Я как на виртуальном кладбище цветы ставил им лайки, всем подряд, в этой неземной сети они обозначались так же — схематичным изображением улыбки. Им давно уже пофиг, но я торопился, казалось, что Фарту выдерет ещё один сервак, и они погаснут…

— Наверно, хватит пока, — отвлёк меня голос Фарту, — Сёма, помогай.

Мы пошли обратно к дверям, толкая перед собой ящики. У дверей она вручила мне один системник в манипуляторы, обернула его скотчем на раз, но ленту не отрезала, отмотав ещё с метр, и сказала, — теперь неси его к аварийному выходу, только, пожалуйста, не торопись и не дёргай.

Я сделал шаг назад, Фарту уже обмотала следующий ящик, ещё шаг и ещё один сервак прикрепила к гирлянде. Ну, понятно, не пинать же их нам перед собой всю дорогу, тем более через зал ожидания набитый мертвецами.

Так и пошёл прогулочным намагниченным шагом, то и дело оглядываясь на вереницу ящиков за собой. Эту гусеницу пришлось тащить по прямой, чтоб звенья не цеплялись в дверях — через диспетчерскую ещё терпимо, там все «сидели», просто поднял коробку над головой и никого не потревожил, а в зале ожидания возникли неприятные моменты.

Не то что Тыдыщ боялся прикасаться к мумиям, я сам чувствовал себя этаким гробокопателем или могильным червем, что тащит добычу прямо через тела в общем захоронении. Я старался как можно осторожнее отодвигать фигуры с дороги, но у них отваливались, то руки с портфелями, то ноги в ботинках, то черепа в очках.

Блевать ещё не тянуло, только всё больше злился на валькирий за то, что не объяснили мне ничего. Они же всё это хорошо знали, предупреждали ведь, намекали… хотя как такое кому-то объяснить на словах, просто не представляю.

Прошёл зал с мертвецами, вышел в служебный коридор, немного успокоился. Недавние сцены сразу перестали восприниматься, как нечто реальное — так, где-то в космосе, далеко от Земли. Правда, я и сам тоже далеко в космосе, но это непринципиально и вообще временно.

Да и отвлёкся на другое — дошёл до развилки, а в сторону аварийного выхода из глубин вокзала ковыляет вереница контуженных или, наоборот, гальванизированных к жизни механических зомби. Понятно, валькирии добрались до дроидов, однако путь дальше временно оказался закрыт, пришлось сматывать и укладывать гирлянду ящиков. Вскоре показались погонщицы механического стада.

— А, Сёма! — Увидела меня Грейс, — как прогулялся? Слышала, нашли что-то?

— Ничего особенного, — говорю небрежно.

— Да? Может, плохо искали? — ехидно заметила Мари. — Время есть, можешь ещё поискать.

— Вроде бы, Фарту говорила об отделениях банков, — подала свою реплику Лилит.

Я почти повёлся на их подначки, но тут появилась Фарту. Сама-то она, конечно, ни слова не сказала, за неё мне всё сказал плюшевый мишка, пристёгнутый за лямку розовых штанов к поясу.

— Да что там может быть? — нашёлся я, — местная валюта или дешёвые побрякушки?

— А что у вас в коробках? — ехидно спросила Грейс.

— Элементная база для дроидов, — неожиданно прозвучал голосок Фарту. — Папа Макс указал её в особом списке предпочтений.

— Папа Макс! Ха-ха-ха!!! — загоготали валькирии хором. — Дочка! Так-то не гони!

Фарту, кажется, обиделась, подошла ко мне, прижалась к плечу манипулятора. — Да-а! Если у меня фирменный хард был весь игрушечный и старый, а другого нигде не найти! — она хмыкнула и вкрадчиво обратилась ко мне. — Сёмочка, у тебя есть изолента? Там ещё много осталось таких коробок, только мне их перевязывать уже нечем.

— Лента есть, держи, — Грейс бросила Фарточке моток и сказала к моему облегчению. — Но времени мало, пошутили мы, извини. По плану у нас ещё два лайнера, там наверстаешь.

— А станция? — заинтересовалась Фарту.

— А на станцию мы не успеем, — спокойно ответила Лилит.

Я удивлённо обернулся к девушкам.

Мари пояснила. — Лучше нам туда не успеть, просто поверь. Мы, конечно, очень постараемся…

— И не успеем. — Притворно вздохнула Грейс.

— Конечно, — сказал я им в тон.

Девчата хихикнули, решив, что я с ними согласился. Вообще-то, согласился, мне понятно, что решили они так не от блажи, не от страха… тем более, если из каких-то опасений — этих девочек напугать может действительно что-то смертельно опасное. Но вот не люблю, когда решают что-то за меня, особенно когда думают, что мне куда-то лучше не лезть и чего-то очень интересного никогда не увидеть…

— Сёмочка, пробей дыру наружу, пожалуйста, — перешла Грейс к следующему вопросу.

— Головой? — спросил на автомате.

— Попробуй головой, — сказала покладисто Мари, — а если не выйдет — из пушечки стрельни.

— А где? — я растерянно огляделся.

— Где заходили, блин, — раздражилась Лилит.

— Большую дыру? — уточняю уже серьёзно.

— Да вынеси нахрен ворота аварийного выхода! — раздался резкий голос Фары, — давайте уже быстрей, хорош валандаться!

Ну, так бы сразу и сказали — нет, развели загадок на ровном месте! Прошёл вперёд, от стены коридора прицелился, поморщился — дистанции маловато, Тыдыща может поцарапать.

Отвернулся обзорным щитком в сторону, врезал очередью в три выстрела, самого слегка прижало к стене, осколки отстучали короткую дробь по корпусу дроида. Обернулся посмотреть, что получилось — обломки ворот именно вынесло в пространство — тьма оскалилась щербатой пастью.

Воздух, было, рванулся в пробоину, но аварийные двери в коридоре исправно изолировали отсек, ураган стих, не набрав полную силу, а через минуту пропал и слабый ветерок. Ещё через полминуты в пролом ударил яркий свет прожекторов.

Я крикнул. — Фары потушите!

— Извини, — отозвалась Кэш, действительно уменьшив яркость. — Грузитесь быстрей.

Катер завис у самого пролома. Мимо меня гуськом прошли валькирии с корпусами системных блоков в руках. За ними тоже с коробками в манипуляторах следовали дроиды. Девушки шустро пристегнулись к раме, катер начал медленно отдаляться, доиды бездумно шагали в пустоту, держась за ящики. Я словно под гипнозом наблюдал, как вереница роботов уходила в космос.

— А мы? — я, наконец, спохватился.

Фарту деловито обмотала меня скотчем за талию, той же лентой обмоталась сама и привязала к корпусу последнего робота. — А мы с тобой полетим в конце.

Она протянула Тыдыщу руку, я осторожно сжал ладошку манипулятором, и мы за ручки вышли в открытое пространство.

Глава 6

График действительно просчитали до минуты — именно столько времени мы отстреливали опасные обломки с момента, когда Кэш ловко вывела катер из-под громадины вокзала, до вхождения в «тень» диска вовремя подошедшей Буханки.

Фара ругнулась на «бездарно профуканные двадцать секунд», но всем было ясно, что она не всерьёз, просто так положено. Кэш затормозила у посадочных ворот ангара, валькирии, а следом за ними и вся наша гирлянда, плавно полетели внутрь.

Нам с Фарту в ангаре делать было нечего, я обрезал ленту и скорректировал импамами Тыдыща полёт прямиком к катеру. Пока мы неспешно к нему подлетали да пристёгивались, девчонки шустро закончили дела — просто обездвижили дроидов, переведя их на нулевые настройки, и тот час присоединились к нам.

Кэш, ни на кого не оглядываясь, строго по расписанию дала маршевым овса — следующая цель уже была различима простым взглядом в слабом свете «солнечного венца» планеты.

Путь к лайнеру занял менее трёх минут, одной разгона и двух на полном форсаже по бредовой траектории а-ля «бык поссал», вернее, Буханка просчитала.

Прогулка понравилась только Фарточке, остальным пришлось, стиснув зубы, улыбаться посиневшими губами, ведь маршрут Искин задавала по данным, полученным с нами же установленных дополнительных сенсоров.

Пока мы были заняты на вокзале, наша вертлявая тарелка с мозгами от нечего делать засекла опасные обломки в объёме гигантского конуса, вершиной которого сама же и являлась, и решила упростить задачу. Чтоб, значит, сэкономить время, и нам не пришлось стрелять.

Что ж, действительно доехали быстро, и стрелять в такой нервной обстановке не получилось бы при всём желании, а что материлась даже обычно сдержанная Кэш — это уже неслужебная лирика.

Нам продолжило везти, девчонки вблизи опознали во «внутрисистемном лайнере» спасательное судно. В принципе, его присутствие на орбите более чем обоснованно, сложнее представить себе в зоне ожесточённых боевых действий пригородную электричку.

Спасатель чем-то напоминал авианосец, какими я их представлял по земной фантастике. По форме это был простой эллипсоид самого обыкновенного «дирижабельного» типа, почти по всей его поверхности виднелись открытые аварийные ворота и зияли провалы пробоин.

Валькирии сбросили мне общую схему хуманских спасателей. «Сверху» и «снизу» обычно располагались ангары поисково-спасательных дроидов наподобие нашего катерка. Благодаря форме корабля и обилию выходов, их в любой момент можно запускать сколько угодно практически по всем направлениям, что избавляет сам носитель от необходимости совершать лишние маневры.

Они идут через побоище по прямой траектории, уповая лишь на неписанный закон вменяемых военных — по спасателям не стрелять. Здесь же поработали явно невменяемые — самые ужасные пробоины зияли в «средней», «госпитальной» части корабля.

В середине, между ангарами располагались небольшой двигательный отсек, рубка управления, жилой отсек экипажа, а всё остальное — госпиталь. Если повреждения по всей поверхности носили явно случайный характер и были получены, скорей всего, от столкновения с космическим мусором, то среднюю часть точно уродовали нарочно и очень тщательно.

— Торпедами херачили суки, — неполиткорректно процедила Кэш, — по две-три в одно место, грёбаные братья по разуму!

— Ну, что ты такое говоришь! — Мягко возразил Док, — торпедами херачили роботы. Лично управляют боевыми машинами люди и другие дикари, а грёбаные братья по разуму только ставят машинам задачи.

— Вон подходящая пробоина, Кэш, рули туда, — распорядилась Фара, «не расслышав» посторонний трёп.

Я посмотрел, куда она указала, тривиально махнув рукой. Да уж, маркировать и передавать изображение этой дырищи не требовалось — наш катерок влетит в неё, как муха в форточку.

При подлёте в свете прожекторов я смог различить обломки двух палуб, перекрытий этажей. Кэш «припарковала» катер прямо на среднем этаже среди свободнолетающих гробов, или, если угодно, пеналов размером как раз для взрослого человека.

Мы примагнитились подошвами к палубе, включили фонари дроидов и огляделись в их свете. Рассмотрев пеналы внимательней, подумать, что это местный аналог капсул регенерации, я никак не мог — наша капсула представляет собой довольно громоздкое устройство, относительно малую часть которого занимает отделение для пациента.

Эти штуки немного походили на устройство, в котором меня с Земли доставили на Буханку, но даже выглядели они гораздо примитивней. Чего стоят хотя бы механические защёлки и ручки для удобства переноски!

Правда, нужно отдать должное их прочности — ни одна не открылась от взрывов, а взрывалось здесь, судя по всему, знатно. До атаки эти пеналы располагались на искорёженных нынче стеллажах плотными рядами под потолок, а доставлялись сюда по сквозному коридору, видимо, идущему вдоль всего корабля.

По понятным причинам их содержимым никто не заинтересовался — летают, ну и пусть себе, нас не касается. В этот раз Фара и Док реально возглавили отряд — они точно что-то целенаправленно искали.

Мы вслед за ними процокали намагниченными подошвами вглубь корабля. Стало ясно, почему пространство здесь разделили палубами — просто чтоб ходить по ним в невесомости.

Я обратил внимание, что от взрывов здесь всё оплавилось, но ничего не обгорело, да и не наблюдались характерные для мощной ударной волны разрушения — это настоящий боевой корабль, здесь никогда не было атмосферы. Разрушения произвели только доставленные извне объекты.

Мы прошли по коридору мимо стеллажей с пеналами, и моя догадка получила подтверждение — вместо полок слева и справа начались сплошные стены с тяжёлыми дверями шлюзов.

Фарту у ближайшей двери небрежным движением маленькой ручки содрала контрольную панель доступа и проделала уже виденный мной фокус — отстегнула ладошку по запястье и запустила в искрящие внутренности гибкие щупальца.

Шлюзовая дверь открылась, я поспешил внутрь в опасении, как бы меня не оставили сторожить снаружи. Никто не возражал, в конце-то концов, в случае чего, пушке Тыдыща без особой разницы с какой стороны разнести преграду.

Шлюзовая камера заполнилась воздухом, система доложила о пригодности атмосферы для дыхания. Открылась внутренняя дверь, лучи прожекторов зашарили по содержимому помещения приличных размеров.

Мне удалось разглядеть четыре склепа, или просто больших ящика, извиняюсь за кладбищенские сравнения — обстановка как-то навевала. Пара этих устройств стояли с открытыми дверцами в торцах, куда, наверное, заталкивали людей. Знать бы ещё зачем…

Фара деловито распорядилась. — Девчата, робохирургов в первую очередь, не забудьте только выкинуть вяленое мясо.

В голове мелькнули суматошные мысли: «Хирурги, ага, госпиталь же. Два аппарата закрыты, заняты вяленым уже мясом, мгм».

Валькирии явно узнали оборудование, сноровисто взялись за агрегаты. Сорвали крышки щитков энергоснабжения, подсоединив к клеммам пальцы дроидов, подали напряжение. Замерцал голоэкран, побежали неизвестные символы, девчата легко во всём разобрались, ещё и комментировали свои действия для меня.

— Смотри, Сёма, вот это красное — сообщение, что пациенту уже не помочь, а под ним запрос, освободить рабочую область, или пока не надо.

Лилит ткнула пальцем в надпись, — освободить…

В торце распахнулась дверца, наружу выскочили носилки с человеческими останками. Фара вдруг сорвала с шеи мумии цепочку с жетоном, походя отделив череп от туловища, мёртвая голова, вращаясь, поплыла по комнате. Грейс поддала останкам коленом и затолкнула пустые носилки обратно. Фарту и Мари так же освободили второй аппарат.

— Теперь, Сень, жмём на зубчатое колесо в верхнем углу экрана и попадаем в меню основных режимов. — Продолжала умничать Лилит, как ни в чём не бывало. — Что тут написано, пофигу, режимов всего три — лечить, консервация и транспортировка, она обычно последняя.

С этими словами девушка ткнула в нижнюю надпись. Экран погас, дверца захлопнулась, сам аппарат нехотя приподнялся над полом.

— Откуда вы всё про это знаете? — не мог я не спросить.

— Приходилось пользоваться такими, — хмыкнула в эфире Грейс. — Сами туда не попадали пока, а вот знакомых запихивали.

— Ну, на каждой станции гильдий такие стоят рядом с прачечными самообслуживания, — подключилась к объяснениям Грейс, — обычно сразу напротив выхода из салуна! Очень удобно, но дороговато — от пятнадцати кредиток за сеанс, да ещё потом таблетки покупать.

— А как же капсулы регенерации? — я снова ничего не понимаю, — они же всё лечат!

— А про нашу капсулу, Сёмочка, — строго произнесла Фара, — лучше никому не знать. Представляешь себе разницу между самым дорогим оборудованием и артефактами?

— Представляю, — промямлил я раздражённо — опять эти загадки!

— Тогда толкай эту штуку к катеру, только двери расстреливать не надо, на выход они срабатывают автоматически.

— А… — хотел я спросить, что будет делать Фарточка.

— А Док потащит такой же, — оборвала меня Фара, — не копайтесь, время дорого.

Я всё-таки немного замешкался, чтоб оглянуться на Фару. Она подошла к некому пульту в углу, что-то с ним сделала, на его поверхности загорелись символы. Фара вложила в паз жетон, сорванный с покойника, косая жестянка идеально совпала с контурами и слабо засветилась…

Тыдыща сдвинул ощутимый удар в бок.

— Ну, что застрял, котокрад несчастный?! — зло проворчал Док, толкая свой аппарат.

Я вернулся к порученному делу.

Не перетруждая Тыдыща, дотолкал ящик до катера и вместе с Кэш уже привычно обмотал скотчем. Едва закончили с гробиной Дока, в коридоре заметались лучи прожекторов девчонок. В полном радиомолчании связали добычу в гирлянду и отправились за следующей партией.

Умничка Фарту к нашему приходу открыла двери следующего бокса, приготовила агрегаты к транспортировке. Я хотел уже сказать, что-то одобрительное, но слова застряли в глотке, когда девочка-дроид протянула Фаре целую горсть жетонов. По комнате ещё плыли черепа и обезглавленные мумии, в углу мягко светился пульт неизвестного назначения…

Чувствовалось, что остальным это тоже не особо понравилось, в эфире стояла угрюмая тишина, нарушаемая лишь статическими разрядами и сосредоточенным сопением. Мы в полном порядке доставили добычу к катеру, повязали. Третий и четвёртый рейсы почти ничем не отличались от предыдущих — те же непонятные манипуляции с жетонами покойников и угрюмое сопение валькирий.

С похоронной торжественностью поехали выгружаться. По пути на Буханку немного развлеклись стрельбой, потом выгрузка. Кэш в этот раз загнала катер в ангар, пояснив. — До старта к следующей цели десять минут, можно поболтать.

Я просто для оживления обстановки спросил. — Сколько хоть стоят такие штуки?

— Десятку, если берут, не глядя, — нехотя ответила Фара.

— Да за десятку их, не глядя, с руками оторвут! — почему-то возмутился Док.

— То есть у нас, как минимум, уже сто шестьдесят тысяч? — бодренько уточняю для ясности.

— Угу, — грустно подтвердила Фара.

— Это если не считать дроидов! — зло воскликнула Грейс. — Роботы тянут почти на сотку!

— Да в чём дело-то? — я отбросил церемонии, — что случилось?

— Ещё спрашивает! — фыркнула Фара.

Снова я виноват, но это ладно, привычно уже интересуюсь, — что я сделал не так? Главное, когда успел?

— Не обращай внимания, Сёма, ты молодец! — нежно проговорила Грейс. — Просто некоторых тут обуяла жадность!

— Сэм, всё просто, — слово взял Док. — Ты выбил валькириям контракты, и девочки ни в какую не желают погибать богатыми.

— Да причём тут это?! — воскликнула Мари. — Мы просто не успеваем к четвёртой цели!

— Так давайте сделаем её третьей, — попросила — именно попросила Фара!

— Короче так! — Сурово заговорила Грейс. — Третьей целью остаётся лайнер. Как раз когда мы им будем заняты, твоя сраная станция будет проползать неподалёку — можешь сбегать туда сама! Без нас!!!

— Какая станция, с чего вы взяли? — я опять ничего не понял.

Док по доброте своей привычно взялся объяснять. — Видишь ли, какая хрень. Станция, судя по всему, оборонительная, она со спасателем — части орбитальной обороны. Сигнала «отбой» не было, просто некому было сказать, что нападение закончилось.

— Да ну её нафиг! — вырвалось у меня непроизвольно. — Там точно убьют!

— Есть возможность обойтись без стрельбы, — заговорила Фара. — Попробуй представить себе, что делают во время боя спасённые пилоты? Куда они направляются из госпиталя?

— Обратно в бой, конечно, — я попытался пожать плечами под бронёй Тыдыща.

— Те мумии, что мы выкинули из робохирургов, и есть такие пилоты. По данным спасателя теперь они возвращаются в строй на ближайший объект обороны…

— Жетоны! — до меня дошло.

Фара кивнула и продолжила разъяснения. — У нас схожая кодировка, Фарту удалось внести собственный идентификатор в список дроидов корабля. Понятно, что она стала единственным исправным дроидом. Когда «спасённых» набралось достаточно, получила приказ отвезти их на станцию, ту самую, что будет проходить неподалёку. То есть велика вероятность, что остатки защитных систем станции примут нас за своих.

— Если на спасателе и станции ещё действуют системы связи! — заметила Мария.

— Если эти остатки защитных систем не перешли в автономный режим «мочить всё, что вижу»! — добавила Лилит.

— А если всё работает, на станции нас ждёт идентификация по данным с жетонов — автоматика точно шутить и сомневаться не станет. — Подытожила Грейс. — Иди-ка ты, родная, туда сама…

— Или нахрен! — фыркнула Лилит.

— Последнее предпочтительнее, — по-доброму посоветовала Грейс.

Глава 7

Фара ничего не ответила, она промолчала весь путь к третьей цели, никак не отреагировала даже на восторженный возглас Лилит. — Вот это повезло!

Честно говоря, совсем не понял, чем вызван её восторг, мы подлетали к какому-то сигарному окурку или неровно откушенному огурцу, скорей всего, давно не чищенными зубами.

— Это не лайнер! — заметив моё недоумение, азартно заговорила Мари, — или лайнер, но точно не внутресистемный!

— Звездолёт! Просто не верится! — воскликнула Грейс.

— А что такого-то? — я ухмыльнулся. — Эка невидаль — звездолёт в космосе!

— На орбите, — задумчиво заговорил Док, — звездолётам в обороне нечего делать. Разве что попытаться на нём удрать или…

— Или прилететь сюда? — насмешливо договорила Фара. — Тогда кому-то не повезло — это же аварийная отстыковка гипердвигателя. Кстати, оправданная отстыковка, вон как его припекло, движок-то рванул.

— Это неважно, главное, что всё тогда упрощается. — Заметила Кэш. — Даём аварийный сигнал, и по законам Содружества автоматика обязана открыть ворота.

— А если там есть кто-то живой? — заинтересовался я.

— Сёма! — Фара умудрилась покачать головой в шлеме. — Если бы ты выжил в таких обстоятельствах, что бы сделал в первую очередь? Наверное, заорал бы на всю систему: «Помогите»?

— Сигналов нет, значит, это местный, кто-то пытался удрать… точно — вон ворота открыты, все покинули корабль. — Кэш прекратила облёт и уверенно направила катерок прямиком в тёмную тушу этого космического кита.

Она намётанным взглядом как-то сумела разобраться в хаосе выхваченных прожекторами из тьмы причудливых картин, то ли следов разрушений, то ли инженерного бреда.

Пролетели через широченное отверстие правильной прямоугольной формы. Грейс скинула предположительную схему корабля — снова ничего сложного, всё предельно логично. Обычный баклажан, разделённый на дольки поперечными палубами с общим тоннелем по оси.

В самом «нижнем» уровне ангар, в котором мы припарковались. «Выше» по идее должны быть хранилища, система жизнеобеспечения, жилые помещения и рубка управления.

Валькирии, я и Фарту направились к колонне в центре ангара. Вошёл в открытые «лифтовые» двери, огляделся в кабинке, упёрся манипуляторами в потолок и задал режим гидравлического домкрата.

Крышка не продержалась и секунды, унеслась вдаль. В шахте царил космический вакуум, так что Тыдыщ без помех под действием реакции опоры стартовал следом, не удержавшись на магнитных ботинках.

Лечу себе, только обзорный блок с головой задрал, чтоб смотреть, куда лечу в невесомости. Валькирии ни словом не прокомментировали, как будто так и надо. С полминуты пролетал мимо открытых выходов на палубы, но интересно же, что в самом конце.

Только увидев в свете фонарей новый «потолок», затормозил тривиально манипуляторами об стенки. Тут в Тыдыща что-то влепилось прямо под импамы. Фарточка, конечно, прыгнула за мной следом.

Странно, на последнем этаже выход оказался закрыт даже с виду бронированной дверью. Манипуляторы Тыдыща решил поберечь, достал термический заряд, прикрепил, активировал.

Прожечь броню он не смог, да это и ни к чему, главное, за доли секунды раскалил до белого свечения. Я прислонился спиной дроида к стене шахты и врезал опорами в дверь. По ней пошли трещины, композитная она, что ли? Ещё удар и ещё… блин!

Обломки швырнуло в меня с силой взрыва — в отсеке была атмосфера. Обшивку Тыдыща немного поцарапало, а Фарту хватило ума держаться от нас на три метра ниже, её не зацепило. Зато, как за минуту улетучился воздух, нам ничто не мешало войти, чем мы сразу и воспользовались.

Сначала попали в небольшое помещение, примерно с рубку Буханки. Чтоб его полностью осветить, мне достаточно было направить лучи фар в невысокий потолок.

С первого взгляда ничего интересного — несколько перегрузочных кресел, две стены — плоская, с тремя открытыми выходами, через один из которых, центральный, мы и проникли, и закруглённая, почти сплошь занятая тёмными голопроекторами с полу до потолка.

Нормальная ходовая рубка, управление, наверное, как у Буханки, только без имплантов — голосовое и зрительное, во всяком случае на мои импланты никаких запросов не поступило. А может, местный искин или сдох уже, или пока в коме.

Фарту решительно направилась в смежное сообщение. Вот что значит женская интуиция — почти всю комнату занимала роскошная кровать! Эх, жалко воздух выпустил, не подумав… да ладно — подхватив Фарту на ручки, падаю на койку.

Кровать бы точно не выдержала, если б не происходило всё в невесомости, с девчонкой в обнимку Тыдыщ влетел обзорным блоком в кроватную спинку в изголовье.

Обломки декорации разлетелись по каюте, а это оказалась именно декорация — за ней скрывалась явно сейфовая дверца и пульт с кнопками. Фарту сразу вцепилась в него пальчиками, выдрала нафиг, запустила в тёмные внутренности щупальца, что-то принялась мудрить… Я просто подёргал за ручку, дверца открылась. Ха! Не все ещё вопросы может решить кибернетика!

Фарточка с деловым таким видом, будто всё так ею и задумывалось, надела ладошку, боднула меня шлемом, заглядывая в ячейку, и замерла. Внутри стояла обычная на вид плата с множеством причудливых деталек, а среди них, как в оправе, фиолетово светились три огранённых кристалла.

Фарту потянулась к ним, мне показалось, что дрожащими пальчиками, проговорив. — Я заберу это себе, можно?

Наверно, тем же тоном Смеагорл спрашивал братца: «Ты ведь подаришь его нам на день рождения?»

В отличие от того недоумка я тупить не стал, сказал нежно. — Конечно, золотце, мы ж сюда только затем и залезли, чтоб поискать тебе сувенирчиков.

Сказал без ехидцы, искренне, Фарту сразу полезла обниматься. Сняла шлем, чмокнула меня в обзорный щиток Тыдыща, склонив головку, в том самом месте на шее, куда я её целовал, содрала кожу, а под ней оказалась похожая плата с пустыми ячейками, будто специально под такие кристаллы! Впрочем, один похожий, только оранжевый кристаллик уже стоял. Попросила томно, — вставь, пожалуйста.

В другое бы время с радостью, но тут я задумался. Вспомнил, что говорила Фара о древних базах данных, видимо, оранжевый камушек — это оно и есть. Об этих находках искину тоже лучше пока не знать, да и Фаре о них говорить ни к чему, ведь это только для Фарточки, а не на продажу — не хватало ещё чехлиться за них!

— Спрячь пока… во! В медведя!

Фарту приложила кожу на место, разгладила, та срослась, не оставив и следа, прям как «молнии» на полётных скафандрах и тренировочных костюмах. Аккуратно расстегнув пуговки на лямках, приспустила розовые штаны, надорвала шов на попе, в дырку спрятала камни и надела штанишки обратно. После чего она совершенно утратила интерес хоть к чему-нибудь ещё.

Я для проформы заглянул в другую комнату, увидел три кресла вокруг столика и бар, полный бутылок и что умилило — коробок с сигарами. Ха, в этой системе тоже было принято соображать на троих.

Бар выломал из креплений, перемотал скотчем и, прижав его под мышку Тыдыща, вслед за Фарточкой нырнул в шахту вниз обзорным блоком, импамами кверху. Она права, действительно, ничего интересней в том отсеке, да и во всём корабле, пожалуй, быть уже не могло.

В ангаре застали только Фару и Кэш, остальные увлечённо шуровали этажом выше. Мою добычу оценили пренебрежительными усмешками. У катера уже громоздились перетянутые скотчем штабеля ящиков и коробок.

Оказывается, корабль этот был чем-то вроде казино и отеля, хранилище забито бухлом и сигарами, даже натуральными замороженными продуктами в особых камерах.

Более того, нашли хранилище, оборудованное сейфами. Курочить их на месте долго и глупо — они тоже стоят немалых денег, лучше потом не спеша аккуратно вскрыть.

Пока девчата отделяют добычу от креплений, Док стаскивает в ангар, а все вместе очень интересуются, куда это мы запропастились. И точно, Грейс вышла в эфир в крайне нецензурной форме, — эта …, …, … … парочка ещё не появилась?

— Соскучились, что ли? — говорю миролюбиво.

— Ой, Сёма! — Грейс тут же сменила тон. — Тут добычи столько, что просто ни в жизнь потом себе не простим, если бросим! Одним рейсом точно не упереть, сгоняйте с первой партией на Буханку?

— Ну а мы причём? — Не улавливаю сути.

— Дык тут и двух рейсов мало, — подключилась Мари. — Вот разгрузитесь, Фара с Кэш полетят обратно, а вы с Фарточкой соберёте ещё один катерок.

— Ты ж пилот, Сёма! — Привела Лилит последний аргумент.

Возразить нечего, мы сразу же тронулись в путь — всё уже приготовили, ждали только нас.

Сначала я подумал, что Фара ждала нас для того только, чтоб мы прикрыли дорогой груз от обломков. Просто удивительно, как быстро привыкают люди к чему угодно, я уже с откровенной скукой поражал заданные цели. Так же, позёвывая, разгрузились.

Нас встречали всем экипажем, кроме кота и начальства. Проснулись и сразу после завтрака полезли интересоваться, чего это мы уже натырили. Хотя оно только к лучшему, Буханка сразу всех мобилизовала на размещение добытого добра в хранилищах, настрого предупредив, чтоб ни одной бутылочки не тронули, пока товар не получил её экспертную оценку.

Я с Фарту уже было отправился в техсектор за оборудованием для катера, но Фара вполголоса остановила меня вопросом:

— Помнится, ты говорил, что для меня готов на что угодно. Это правда?

Я остановился, уже догадываясь о продолжении.

— Ты очень хотел знать, что случилось в этой системе. Ответы можно получить на станции обороны.

Я обернулся, она заговорила смущённо.

— Конечно, я обещала тебя убить, и на станции сделать это проще всего, но я…

— Только девчонок предупредим? — у меня всё-таки оставались кое-какие сомнения.

— Зачем? — серьёзно спросила Кэш. — Лучше попроси Буханку послать за ними катер, в случае чего…

— Буханочка, — хрипло позвал я.

— Само собой, здесь никого не бросим, — резковато ответила искин, перешла на деловой тон. — Готова первая версия переводчика с местного языка на русский, тебе загрузить?

Я активировал канал обмена данными с искином. На обзорном экране пробежали цифры процентов загрузки.

Буханка добавила тихо, — только ты вернись, пожалуйста, обещаешь?

— Обязательно, солнце моё! — отвечаю и подхватываю катерок манипуляторами.

Фарту догнала, смеясь, ухватилась за раму. Мой дроид взял хороший разгон, мы выпрыгнули в ворота под её задорный возглас. — Полетели!

Глава 8

Рубка Буханки

Фигуры ксенов удобно расположились в перегрузочных креслах, сделанных специально для их расы. Со стороны могло показаться, что они спокойно беседуют…

Хотя вряд ли. Незнакомые с их языком решили бы, что оказались на судоремонтном заводе в доке, где ведутся корпусные работы — по лязгу, скрежету и завыванию турбинок в сопровождении всполохов дуговой сварки.

Тот, кто мог их понять, сразу заметил бы натянутость непринуждённой беседы, настолько неловко они пытались убедить друг друга и самих себя, что им просто нравится сидеть и разговаривать, ничего особенного не происходит, ничего они не боятся и ни к чему такому не приготовились.

Чиф прострекотал с задушевным повизгиванием. — Дружочек, отчего ж потухли твои глазки? Может, чайку?

— А тебе б только фары залить?! — раздражённо проскрежетал Кэп. — Нашёл время! Сиди спокойно.

— Да ладно! Ну, что случится за пять минут?!

Кэп неуверенно моргнул глазами, всеми тремя по очереди, и осторожно согласился. — Хорошо, встань, но только на минутку — обойдёшься без чая, пожуй листики.

Чиф торговаться не стал, насколько позволяла долговязость и общая нескладность фигуры молча метнулся к заветной ячейке в переборке, где на стопке аналоговых носителей информации покоилась открытая коробочка.

— Мням, мням, гм, — произнёс он, вернувшись на место, — ты бы так не нервничал, дружочек, если б перестал теребить эту бумажку.

— С какого перепугу я стал тебе дружочком?! — возмутился Кэп. — Напряжённая обстановка дурно влияет на твои манеры, ты скатываешься к подножию эволюции!

— Так что за бумажку ты мусолишь? — Чиф оставил отповедь без внимания, старательно двигая челюстью, перетирал листики. — Уж не код ли прямого подчинения искина?

— И что, если код? — Кэп перестал мигать замерцавшими глазами.

Чиф, не поворачивая головы, снисходительно скосил на него ближайший глаз. — Ничего, просто тебе нужно знать его наизусть.

— Прекрати чавкать, из пасти летит! Фу! — Кэп демонстративно отвернулся, помолчал и смущённо проскрипел. — Я знаю, но… боюсь перепутать, если… ну, мне так спокойней! — он резко обернулся к Чифу. — А для меня прихватить листиков ты не догадался?

— Как скажешь, дружочек! — Чиф тут же подорвался к переборке.

Кэп успел скрипнуть ему, — половинку!

Чиф озадаченно обернулся с полной уже горстью чаю, — точно? Ну, ладно, — высыпал половину в собственную пасть.

Подошёл к Кэпу, тот протянул ладошку.

— Раз уж ты боишься вставать, позволь за тобой поухаживать, дружочек, — Чиф поднёс ладонь с заваркой Кэпу под нос, — угощайся.

— Животное! Хуже — зверь! Я капитан, ты не можешь! Не смей так со мной!

Чиф невозмутимо стоял напротив с чаем на четырёхпалой ладони. Кэп сфокусировал на ней глаза, замолчал, осторожно выпустил раздвоенный язык с дрожащими кончиками… и в одно мгновенье слизнул всё до последней чаинки.

— Да сядь ты уже! — проворчал, закрыв, глаза.

— Бабах! — гаркнул Чиф, Кэпа подбросило в кресле. — Совсем охренел?! Я чай проглотил!

— Секундочку, — Чиф быстро смотался за новой порцией, не забыв и себе добавить, занял исходную позицию.

Кэп без комментариев смахнул языком заварку и попросил. — Ну, сядь, пожалуйста, к чему эта бравада?

Чиф вальяжно разместился в кресле, закинув одну нижнюю конечность на другую.

Возобновил разговор светским стрекотанием. — За это время я вполне мог заварить нормального чаю, так что сам виноват. Я понимаю, что капитан должен быть готов к любым ситуациям, но, по-моему, ты себя накручиваешь. Что такого может произойти, чтобы дать искину приказ удирать, бросив поисковую группу?

— Я уверен, что это ловушка. Скажи-ка, — Кэп с особым смаком проговорил, — дружочек, — подмигнул Чифу нижней парой глаз, — как проныра Грас передал код искина своего корабля?

— Вот ты не знаешь, как это делается! — Чиф, не мигая, обернулся к нему. — Только через процедуру продажи. «Дукай» Граса юридически принадлежит нашей компании, а сам он на ограниченном контракте.

— То есть корабля он лишился? — уточнил Кэп.

— Нет, конечно! — воскликнул Чиф, — его капитанство и долю оговорили в контракте. Вернёт долг, и всё — так и будет ловчить на себя любимого…

— Ага, пока у нас не испортится настроение! — насмешливо скрипнул Кэп. — Да и не верю я харукам, вот ты их не знаешь!

— Я хорошо знаю тебя, — проскрежетал Чиф. — Если продать наш корабль и «Дукая», вместе с добычей нам бы хватило кредитов, чтобы купить подданство Хагмана!

— Мы ведь так этого хотели! — Кэп смущённо потупился.

— Почему хотели? Я и сейчас хочу…

— Мы это уже неоднократно обсуждали! — заскрипел Кэп, — не строй из себя дикаря. Кстати, о дикарях — мы же не пойдём на поводу у этих вымогателей?

— То есть, ты в любом случае готов бросить их здесь?! — поразился Чиф.

— Гхм, принеси ещё заварки, пожалуйста… да неси ты уже всю пачку и хватит бегать по рубке!

Чиф принёс чаю, протянул пачку Кэпу и как в кино или на лекции со стаканом поп-корна устроился в кресле, уставившись на него в ожидании продолжения.

— Благодарю, дружочек, — Кэп прикрыл глаза и заговорил, будто сам с собой. — Ты прав, конечно, ни один представитель нашей расы не сможет жить в гармонии с космическим разумом, преступив мораль предков, если мы просто бросим дикарей, нас ждёт безумие и смерть…

— Ну а я о чём? — не выдержал Чиф.

— А я о харуках, для них подлость и вероломство — доблесть. Я уверен, что эта система — ловушка.

— Так-так, — заинтересовался Чиф, отправив в пасть очередную щепотку листьев.

— Здесь притаилась смерть, система обороны не уничтожена до конца. У наших дикарей четыре цели, четвёртая — станция неизвестного назначения. Как только поисковики на неё полезут, я отдам приказ на старт.

— Это построение сработает, только если они полезут туда в нарушение прямого приказа! — Строго проскрипел Чиф.

— Я отдал приказ не соваться на неизвестные объекты, — прикрыл глаза Кэп, помедлив, договорил, — Фаре…

— Только Фаре? — уточнил Чиф и загрохотал с повизгиванием, разбрасывая из пасти по всей рубке драгоценные чаинки.

— Да, личным посланием, минуя корабельный протокол. — Не открывая глаз, проговорил Кэп.

Сёма

Буханка в движении по орбите уже начала выходить из тени планеты, её диск засветился в первых лучах. Чем-то мне этот восход не понравился, вообще, предпочитаю заниматься подобными вещами в тени.

Станция и впрямь проползала неподалёку, гораздо ближе к нашему кораблю, чем брошенный звездолёт. В свете восходящей звезды я без труда разглядел гигантский гриб.

Наш корабль проходил достаточно близко, под его прикрытием катерок поднырнул по гигантскую округлую «шляпку», мы направились к относительно небольшой ножке. Ясно же, что центр управления, штаб или что-то в этом духе, расположен отдельно от боевой части, чем, судя по множеству стартовых ворот, являлась «шляпка».

Ножка этой поганки тоже создавалась не с мирными намерениями — без всяких предупреждений по катеру открыли огонь встроенные турели, к нам стартовали быстрые ракеты. Кэш среагировала мгновенно, заложив вираж на полном форсаже. Повезло, что мы успели подойти близко, самонаводящиеся ракеты только разворачивались на боевой курс, когда я расстрелял их из пушки Тыдыща.

— Турели, Сень! — успела крикнуть Фара одновременно с залпом моей ракетницы.

— Сам знаю, что турели, — ответил ей, переходя к добивающим запускам, — крепкие, блин, сразу не заткнёшь!

Кэш прорвалась в мёртвую зону у самой станции. — Правы валькирии, системы защиты в автономном режиме. Так что всё, дорогие мои, если вы эту хрень не раскурочите, нам отсюда живьём не выбраться. Прорвались-то мы через огневое прикрытие дуриком, так же уйти точно не получится — нас будут ждать.

Я обрадовался. — Зашибись!

Ну а что ещё скажешь?

— Что надо курочить?

— Да вон что-то вроде выхода, сначала его взорви, — спокойно сказала Фара, скинув мне скрин станции с выделенными красным воротами.

— Секундочку, — запускаю импамы.

Катер туда тащить под огонь систем защиты опасно, а меня одного, может, и не примут за угрозу. Добрался действительно за секунду, ещё две потратил, чтоб облепить ворота зарядами, активировал и сразу обратно.

Как рвануло, я ни увидеть, ни услышать, конечно, не мог, но по довольным взглядам девчонок понял, что рвануло знатно. Подхватил Фару левым манипулятором, Фарту правым, и погнал к пролому.

За воротами сразу начался коридор — на боевом корабле и не могло быть никаких шлюзов, как и атмосферы, разумеется. На этом хорошие новости закончились, коридор выводил в поперечный проход, в его стенке окрылись заслонки, а из амбразур по нам врезали из чего-то скорострельного. Блин, чуть обратно в космос не вышвырнуло, и Тыдыщу всю обшивку издолбили!

Из-за моей спины девочки вовремя прекратили это гадство своими автоматами. Вот будь у встречающих такие же, меня б вместе с дроидом раскидало тут по стенкам ровным слоем. Интересно, откуда такие взялись? Небось, так же подобрали на космической помойке. Не впервой Фаре, значит, и отсюда выберемся, поэтому вперёд — прыгаю в поперечный коридор.

Специально подпрыгнул под самый потолок, раскорячился, опершись рукам и опорами в стенки, а понизу салют в мою честь из всех стволов. Ага, на потолке расположены полушария огневых точек, как регуляторы вентиляции над креслами в междугородных автобусах. В раскоряку ползу к ближайшей «дуйке», выламываю из гнезда, переползаю к следующей… как без валькирий тоскливо!

Глава 9

Дополз до конца, коридор сворачивал в новый проход, но почти сразу заканчивался закрытыми дверями. Ладно, пополз по потолку обратно, может, в другом конце повезёт, да и не все стрелялки сломал, половину только.

В другом конце увидел такие же двери. Потупил в ступоре, благо, ничто не отвлекало выстрелами, наконец, догадался позвать девочек.

Фара спокойно достала из бардачка скафандра жетон, добытый в спасателе, и приложила в точно под него сделанный паз. Двери открылись, сбоку засветилась непонятная надпись и вполне земная стрелка, указывающая направление вглубь по прямому коридору — военное раздолбайство воистину бесконечно, как вселенная!

Не утруждая себя переводом надписи, пошёл за девчатами следом. Коридор закончился новой дверью, Фара нажала простенькую кнопку и стала спокойненько ждать. Звонок, что ли? Я принялся переводить надписи на дверях:

«Солдаты, идентификация может занять до трёх минут, пожалуйста, сохраняйте спокойствие и соблюдайте очередь. На идентификацию входить строго по одному!»

— Ну а сейчас-то мы чего ждём? — спросил я раздражённо. — Занято, что ли?

— Сень, извини, сразу не догадалась, — проговорила Фара, — кажется, с дроидами сюда нельзя, вот и стреляли в Тыдыща.

— Ё моё! И что делать? — я снова чувствую себя раздолбаем ничуть не хуже военных.

— Ты же под дроида лётник поддеваешь? — настороженно спросила Фара, я кивнул блоком обзора. — Фу, повезло! Тогда отойди за угол, пожалуйста, вылезь из Тыдыща и возвращайся.

— А не проще так зайти? — я повёл плечами робота.

— Ну, пожалуйста, — попросила она, — это может быть важным.

Вот ничего не могу сделать, когда она меня так просит. Как загипнотизированный, отошёл за угол. Спохватившись, подгрузил переводчик с местного в лётный скафандр. Вылез из ячейки, перевёл дроида в режим ожидания и охраны позиции, вернулся бегом — интересно же, что дальше!

Створки сразу же разъехались, Фара сказала. — Давай ты первый.

Я сделал два шага вперёд и услышал её дрогнувший голос. — Прости, но это необходимо…

Рубка Буханки

Чиф и Кэп разговаривали по-своему, понять их не мог никто, кроме таких же ксенов и Буханки, разумеется. Искин без церемоний вмешалась в беседу. — Вы напрасно отправили послание без пометок «срочно», «секретно» и «важно», Фара не открывала почту со вчерашнего дня.

— Так напомни ей немедленно! — приказал Чиф.

— Ваш приказ и текст сообщения будут занесены в корабельный протокол, — заметила искин.

— Чёрт с тобой, вноси! — взвизгнул Кэп.

— Хорошо, послание запротоколировано, приказ отправлен. — Отчиталась Буханка и добавила деловито. — Только её действия нельзя будет считать нарушением приказа.

— Это ещё отчего? — Чиф застыл, как изваяние.

— Оттого, что нельзя нарушить запрет, установленный после факта его нарушения. Приказы обратной силы не имеют, это один из основных постулатов права, на которых основываются правила, регулирующие нашу жизнь в пространстве, такие как устав компании, законы Содружества, традиции, нормы морали, а так же здравый смысл …

Казалось, поток её слов загипнотизировал ксенов. Чиф, наконец, справился с наваждением. — То есть Фара уже нарушила приказ?

— Повторюсь, что ни данный приказ, ни какие-либо другие приказы старший техник Фара не нарушала, должна отметить её исполнительность и аккуратность во всех делах службы, особенно…

— Они уже полетели к станции? — завизжал Чиф.

— Да. — Констатировала факт Буханка.

Кэп заскрипел скороговоркой, поперхнулся чаинкой, начал снова…

— Что, простите? — не поняла Буханка.

— Заткнись и слушай код! — скрипнул Кэп. Задумался, заглянул в бумажку, — проклятье, где ж тут начало?

— Сосредоточься, возьми себя в руки! — взмолился Чиф.

Кэп начал старательно читать по бумажке…

Сёма

Судорожно оборачиваюсь, успеваю заметить между сходящимися створками направленный на меня пистолет Фары, сознание меркнет…

Но не гаснет совсем! Убили бы меня на Буханке, я бы понял — сознание устанавливает контакт с киберсредой, но здесь-то с чем контачить? С шестнадцатью процессорами лётного скафандра? Да я его просто ношу уже, как вторую кожу, как часть себя, не прилагая к тому никаких усилий, тем более не падая в обмороки. По всему судя, здесь что-то серьёзное, даже стало интересно. Для начала бы оглядеться…

Перед внутренним, понятно, взором появилось изображение помещения. Ну, я на полу, дальше агрегат наподобие робохирурга, других входов-выходов нет. Куда же отправлялись отсюда пилоты?

Картинку сменила схема, из которой стало ясно, что после идентификации пилотов из аппарата уносило по «ножке» прямо в «шляпку», в ангары, где их дожидались боевые машины. Ну, а если идентифицировать пилота не получалось, просто за борт, в открытый космос.

Да уж, хорошо, что я туда не успел залезть, хотя это всё-таки выход! Судя по схеме совсем отдельного выхода для неопознанных военных не было, счастливчики вылетали направо, а налево кишка примыкала к широченной трубе неясного пока назначения.

Труба эта или дырка пронизала гриб от шляпки до среза ножки. В ответ на моё недоумение по воображаемому экрану поползли строчки символов местного языка.

Можно было бы и прочитать, но столько букв! К тому же есть дела и поважней, например, посмотреть, что поделывают дорогая Фара и ненаглядная Фарточка.

Если выживу, надо будет дроиду сменить облик хоть на Иркин, моей бывшей. Её я давно простил, а Фара… ну, в обнимку с кем-то даже отдалённо на неё похожим я точно долго не смогу заснуть.

Ух-ты! — только представил её себе, система сразу нашла обе копии. Стоят, ждут чего-то. Сказать бы им пару ласковых! Кстати, тут радио есть? В ответ поползли строчки.

Думаю раздражённо, — перехват есть? Ага, есть. На каких волнах был последний? Вот на этой волне, пожалуйста, э… что бы сказать-то?

— Ты что, мать, совсем охренела??? — просто сорвалось.

— Ой, Сеня, прости! — прозвучал смущённый лепет Фары, сбив меня с толку.

Я ждал уже однажды слышанного вступления, типа «я не хотела» или «ты всё неправильно понял», но она не стала ломаться и прикидываться дурой. — Это действительно нужно было сделать, и сделано было правильно.

— Грохнуть меня и самой тут погибнуть? Раньше что ли не могла? Куда ж вы без меня денетесь?

— Да живой ты, только без сознания, у меня ж простой станер…

— Угу, простой, конечно-конечно. Кстати, что это за хрень?

— Сёма, через пять минут к тебе вернётся сознание, и ты сможешь вдоволь нести любую ересь. А сейчас послушай. Я тебе не всё рассказала о переносе сознания в киберсистемы в моём родном мире. Никто сознания не переносил, наши специалисты примерно так же, как ты, напрямую подключаясь к киберсистемам, управляют звездолётами, станциями и многим чем ещё. У хуманов нет искинов, они нам просто не нужны — это уникальное свойство нашей расы. Эту станцию никто не переводил в автономный режим, она сама переключилась, когда умер последний её оператор.

— То есть я не смогу жить в матрице вечно?! — я аж расстроился.

— Да хрен тебя знает, ты, может, и будешь жить в матрице, а нормальные души куда-то уходят…

— А куда? — спросил я настороженно.

— Тебе вот сейчас больше не о чем спросить? — Фара начала злиться.

— О чём это ещё? — я понял, что отвлёкся.

— Узнать, что здесь произошло, что происходит сейчас. Что это за станция, какие у неё возможности, есть ли другие действующие объекты?

— Хорошо, сейчас спрошу, подожди минутку. — Покладисто соглашаюсь и формулирую запрос. — Э… данные о вторжении в систему.

«— 114 часов — зафиксирован финиш гиперперехода. Объект начал движение по сложной траектории к внешнему кольцу обороны.»

Что за ерунда? Какое вторжение всего сто часов назад? Ничего такого, вроде, не было…

«— 109 часов — объект прекратил активность, контроль потерян.

— 9 часов 25 минут — объект кратчайшим путём движется к орбите планеты.

— 4 часа 30 минут — от объекта отделился модуль, пошёл к станции внутрисистемного транспорта…»

Да это же мы! Эта срань за нами следила!

«— 20 минут — к объекту обороны направлен дрон, предположительно — разведка.

— 17 минут атака на системы защиты, предположительно — диверсия.

Данные объекта переданы звёздным накопителям, поражение через 4 минуты…»

— Покажи мне объект! — я б заорал до визга, но тут просто напряжённо подумал.

Система вывела изображение Буханки в лучах местной звезды.

— Отмена! Назад! Фу!

— Приказ отмены отправлен, через 7 минут накопители прекратят атаку на объект.

— Связь с объектом!

— Язык объекта не кодируется.

— Ори по-своему «назад, в тень»!!!

— Начинаю передачу. До поражения объекта 1 минута… 40 секунд… 10 секунд…

— Не-е-ет!!! — к нашему кораблю от звезды протянулся яркий луч, ударил в неподвижный блок. Диск Буханки сорвался с места, я увидел это до того, как изображение затопила яркая вспышка взрыва гипердвигателей…