Лирелии - цветы заката (СИ)

Глава 5. Семья

Герда

Флер сна постепенно таял, возвращая меня в реальность, и я нехотя открыла глаза. В комнате царил полумрак, нарушаемый лишь узкими полосками света из-за плотно задернутых штор. Около моей кровати неподвижно стояли две маленькие темные фигуры, закутанные в черные мантии. Я вскрикнула, запоздало осознав, что это наши младшенькие сорванцы – Марнемир и Бригитта.

- Гер, ты чего это орешь? – спросил братец, выглядя при этом искренне удивленным.

- А вы чего у моей кровати столбачите как два изваяния? – задала я им встречный вопрос.

- Мы шли мимо твоей комнаты, и в приоткрытую дверь услышали, как ты разговариваешь на непонятном языке, - пояснила Бригитта. – Мы решили зайти и спросить, что это еще за тарабарщину ты несешь.

- Да, вдруг ты какую-нибудь бяку вызываешь из Нижнего мира, чтобы она покусала твоего бывшего, - добавил Марнемир.

- Или заговор читаешь для привлечения приличных кавалеров, - предположила Бригитта.

- Или наоборот отворот для придурошных, вроде Виэля с Дарэном, - вновь выступил Марнемир.

- Так, достаточно! – цыкнула я на них. – Разошлись с утреца, фантазеры! Вы чего эти балахоны черные напялили?

- Мы играли в черных магов-некромантов, - пояснила Бри.

- За такие игры можно и от мамы с папой люлей схлопотать, - пригрозила я.

- Риск – дело благородное, - пафосно провозгласил брат.

- Кто не рискует, тот не пьет шампанское! – поддержала его сестра.

- Ладно, демоны мои верные, - усмехнулась я. – Что я там говорила-то во сне?

- Так непонятно, мы же сказали, - промолвил братец. – Но нам стало слишком любопытно… Искушение было столь велико…

- Даже не сомневаюсь, - перебила я его.

- И мы все записали на листочке, - закончил он свою мысль.

- Транскрипцией на нашем языке, - добавила Бригитта, и протянула мне сложенный пополам пергамент для письма, на котором торопливо детской рукой были нацарапаны алфавитом эсфирани совершенно незнакомые мне слова. Еще не факт, что они были правильно услышаны и записаны.

- И что это? – спросили близнецы в один голос.

- Без понятия, - призналась я, оторвавшись от загадочных строчек.

- Но это ведь не древний язык, на котором вы с подругами в боевой трансформации общаетесь?

-Нет, не он.

- Как странно, - сказала сестра. – А что тебе снилось, хоть помнишь?

На минуту я задумалась. Память упрямо прятала цельную картину, но в этот раз я запомнила хотя бы обрывки сновидения – пир, разгоряченная танцующая толпа, и я играла для этой толпы на тальхарпе. А потом берег холодного моря, тихо падающий снег, легкий морозец, щипавший за щеки, и разговор с кем-то, чьего лица я опять не помнила. Как и самого разговора.

Близнецам рассказала только о пире.

- А это может быть связано с силой Триумвирата или воспоминаниями Иллинторна? – спросила Бригитта.

- Нет. Точно нет. И рядом не стояло. Видения, связанные с Триумвиратом, посещают нас троих одновременно. А когда я болтала во сне по пути домой, то Эмилия сидела, как ни в чем не бывало.

- Что-то давненько не объявлялся Иллинторн в вашем сознании. Почти больше года уже никаких видений не было у вас.

- Может быть, это пока и к лучшему, - ответила я сестре. – Мне порой кажется, что это затишье перед бурей. Но хочется думать, что все обойдется.

Воцарилось минутное молчание, пока мы задумались над сказанным.

- Значит, дело в тебе, - заключил Марнемир.

- Знать бы еще, что это за дело такое и чем это мне грозит, - подумала я вслух.

- Может быть, ничем таким не грозит, - промолвила Бригитта, сев со мной рядом на кровати, и брат последовал за ней. – Может, это вообще воспоминания из твоей прошлой жизни прорываются.

- Точно! – воскликнул Марнемир. – Зуб даю, это оно самое!

- Вы же знаете прекрасно, что мы не помним свои прошлые жизни. Таков закон мироздания. И я не исключение. Чтобы переродиться, душа должна сначала познать забвение.

- Сестрица, тебе ли не знать, что границы возможностей Триумвирата неизвестны никому? – возразил мне брат. – Так что, я лично даже не удивлюсь, если благодаря магии Триумвирата ты можешь видеть некоторые эпизоды своих прошлых жизней. Это же круто!

- Не знаю даже, - ответила я брату. – В некоторых случаях, чем меньше знаешь, тем крепче спишь. Мало ли, что там у меня в прошлом было. Блаженно неведение.

Маленькие часики на прикроватном столике, украшенные традиционными рунами, показывали половину двенадцатого дня. Помнится мне, что сегодня в час дня мы ждали на обед Свенельда с его семьей.

- Свен с девчонками еще не приехал?

- Нет, - ответили близнецы в один голос.

- Что планируешь делать с запиской? – задала мне вопрос сестра.

- Пока ничего. Пусть лежит у меня. Я предпочитаю решать все дела и проблемы по мере их поступления. Вся эта моя болтовня во сне, безусловно, занятная, но сейчас у меня есть дела и поважней. Потом поговорю об этом с папой или дедушкой, как с главными спецами по древним языкам в нашей семье. А сегодня у меня – девичник лучшей подруги!

- Повеселитесь там на славу, - пожелала мне Бригитта. – Забудь про этого болвана Дарэна.

- Я так понимаю, что все наше семейство уже в курсе моего расставания с ним?

- Естественно! А ты сомневалась? – снова в один голос подтвердили брат с сестрой.

- Мама даже успела уже порталом сходить на пару часиков в Аренхельд и обсудить это с бабушкой и дедушкой. А там у них, кажется, и тетя Лагерта в гостях была. Ну и Свен стопроцентно расскажет Элинн, - сообщила мне Бригитта.

- О, Боги-и-и!

- Да-да. Кости этому Дарэну в нашей семье перемыли знатно, - сказал Марнемир, зловеще улыбаясь. - Готов поспорить, что у лорда Эйвилла с утра уже горят уши. Папа, конечно, очень кипятился по поводу его поступка, и даже грозился, что направит их семье официальную ноту протеста – обвинение Дарэна в неподобающем поведении…

- О нет…

- Не волнуйся, - Фрея уговорила его этого не делать, - успокоила меня Бастет, зайдя в комнату и прыгнув ко мне на постель. – Сказала, что время – самый лучший судья. И я с ней в этой ситуации согласна. Тем более, что в последнее время между вами и так было слишком много недопонимания, и дело верно шло к расставанию. Случилось то, что должно было случиться.

- Какого только демона он анитари мне вручил, - задалась я вопросом в который раз.

- Ну, ты же сама не раз сетовала, что он до ужаса ревнив, даже в тех ситуациях, где это было совершенно неуместно. Хотя, как выяснилось, у самого лапки не чисты по этой части, - рассуждала моя питомица.

- А точнее, не лапки, а…

- Марнемир! – перебила я брата, посмотрев на него с укором.

- Ой, да ладно! Я десять лет уже как Марнемир. И я взрослый! И все знаю!

В ответ на это заявление я лишь засмеялась и покачала головой.

- Возможно, с помощью анитари он надеялся сильнее тебя привязать. Пока сам смотрел по сторонам. Идиот… - промолвила Бастет, сладко потягиваясь.

- Слушайте, давайте перевернем эту страницу моей жизни и будем идти дальше, - высказалась я, поднявшись с постели. - Анитари я ему рано утром еще отправила вместе с разъяснением своего поступка. А то вдруг он ничего не понял, с него станется.

- Не переживай сестренка, - сказала Бригитта. – И на твоей улице остановится экипаж с прекрасным знатным благородным лордом.

- Спасибо милая, но что-то лордов пока не хочется. Ни знатных, ни благородных, никаких. На данный момент мое разочарование перевешивает желание вообще смотреть в чью-то сторону.

Близнецы картинно вздохнули, переглянувшись, пока я шла в сторону ванной комнаты.

- Ах да! – я обернулась, глядя на брата с сестрой. – Зная вас, предупреждаю сразу – не вздумайте пакостить Дарэну! Поняли?

В ответ мне снова прозвучал картинный вздох.

- Смотрите у меня! – пригрозила я им и закрыла за собой дверь в ванную.

Близнецы ушли, напоследок крикнув, что будут ждать меня в столовой. Когда я вышла из ванной через пятнадцать минут, на письменном столе в зоне для портальных писем лежал небольшой конверт с сургучной печатью.

- Герб семьи этого козла Эйвилла, я уже посмотрела, - пояснила мне Бастет еще до того, как я, раздвинув шторы, подошла к столу.

- Интересно, что он тут написал, - сказала я своей питомице и открыла конверт.

Что ж, лорд, мать его, Эйвилл, оказался до безобразия краток. «Извини, что так вышло. Наверное, стоило расставить все точки над «i» еще до этой свадьбы, но я не решался».

- Вот подлец, - промолвила Бастет, злобно фыркнув. – Расстаться он не решался, зато какую-то девицу зажать в темном углу смелости хватило. Кстати, интересно, что это за леди такая легкомысленная. Весьма рискованный поступок для собственной репутации.

- Да тролль ее знает, вообще плевать на нее!

Злость на Дарэна, едва успокоившись, снова поднялась во мне жгучей удушливой волной. Сделав медленный вдох и выдох, смяла письмо в руке и обратила его взглядом в пепел без всяких заклинаний.

- Чтоб у тебя помидоры из глаз повылазили, Дон Жуан чертов! – прошипела я сквозь зубы, вытирая салфеткой остатки пепла с рук. - Трэйш деррахт!

- Не матерись! – шикнула на меня Бастет. – Давай в любой ситуации будем оставаться благородными леди.

- Мне в данной ситуации простительно, - возразила я. – Тем более, что нас никто не слышит.

Едва мне стоило это произнести, как в комнату тихонько постучались.

- Входите! – крикнула я как можно более беззаботным тоном, заранее зная, кто сейчас ко мне зайдет.

И я не ошиблась. В комнату вошли родители. Меня тут же посетило дежавю. Когда мы расстались с Виэлем, они точно так же приходили ко мне поговорить о случившемся и о моих чувствах, делились моментами жизни, когда они были в том же возрасте, что и я сейчас, рассказывали истории своей первой любви и вспоминали, как тогда разрыв казался концом света. Именно тогда, видя их переживания, я поняла, что измена Виэля больней ударила даже не по мне, а по маме с папой. Было ясно, что они снова переживают за меня, как любые нормальные родители, но мне не хотелось их расстраивать.

- Солнышко, мы с мамой хотели бы тут с тобой поговорить о том, что случилось на этой свадьбе, - начал папа. – Нас очень огорчило поведение Дарэна, хоть мы не знаем всех деталей этой истории, я, будь моя воля как отца, оторвал бы ему…

- Йоанн! – перебила его мама.

- Да понял я уже! – воскликнул папа. - Герда, ты точно не желаешь послать его семье официальную ноту протеста? Ведь тогда Семье Ардэн мы писали…

- Нет, пап, не стоит. Пусть это останется на совести Дарэна. Все же с Виэлем мы чуть не стали женихом и невестой, да и он не подавал тогда признаков, что чем-то недоволен в нашем союзе. Так что, его поступок тогда реально стал ножом в спину. С Дарэном мы ссорились часто в последнее время из-за его беспочвенной ревности, и мысли о расставании меня посещали не раз. Возможно, этого эпизода на свадьбе и не случилось бы, если б я оказалась смелее, и вернула ему анитари, не дожидаясь таких вот выпадов от него. Так что, никаких протестов высылать не нужно.

- Однако, это не умаляет моего отцовского негодования, - недовольно промолвил папа.

- И моего материнского тоже, - добавила мама.

Я вкратце пересказала злоключения вчерашнего свадебного вечера. В случае с Виэлем первое время мне было трудно сдерживать свои эмоции. Поступок Дарэна хоть и задел мое самолюбие, но в груди уже не жгло. Я теперь уже так не влюблялась без оглядки, как это было с Виэлем, вот и весь секрет.

- Дорогие мои, не стоит беспокоиться за меня, - попыталась успокоить родителей. – Со мной правда все в порядке.

- Ты прекрасно знаешь, что мы с мамой всегда будем переживать за тебя! – воскликнул папа. - По-другому быть не может. Мы всегда будем переживать за Свенельда, тебя, Марнемира с Бригиттой. Настанет время, и ты поймешь нас. Когда у тебя появляется ребенок, твое сердце уже навсегда бьется в нем. И его неудачи ты воспринимаешь как свои. И сердцу твоему всегда больно и горько, когда ты видишь слезы чада своего. Мне, как твоему отцу хотелось бы, чтоб твой избранник относился к тебе так же бережно, как я.

- И чтобы он смотрел на тебя, как на меня смотрит твой папа даже спустя сотни лет, - продолжила мама.

- Ох, мои дорогие, боюсь, что в таком случае дорожка моей жизни идет прямо к воротам монастыря.

- Это ж еще почему? – удивилась мама.

- Потому, что такого мужчины не существует в природе. Никто не будет любить меня так же, как вы.

- А вот и не правда! – возразила мне мама. - Никогда не суди всех мужчин по двум встретившимся на твоем пути остолопам.

- Я полностью солидарен с тобой, моя дорогая, - сказал папа, поцеловав маме руку. – И вообще, не забывай, наша северная принцесса – ты у нас самая красивая, остроумная, обаятельная и привлекательная девочка на свете. И закидоны некоторых болванов, которые не умеют держать в узде свои… Свой…Ну в общем, ты поняла – еще не повод себя обесценивать и считать неполноценной.

- Мам, пап, я вас так люблю! – и я порывисто обняла родителей, стоявших рядом со мной.

- А мы тебя любим, цветочек ты наш, - ответила мама, и эти объятия вновь стали самым лучшим подорожником для моей души.

К обеду я спустилась уже в приподнятом настроении. Столовую заливал солнечный свет через большие панорамные окна. Ветер колыхал занавески, принося с собой звуки прибоя и крики чаек с моря. Вся наша семья, которая сегодня была в полном сборе, неспешно накрывала обед. Со стороны сада слышался детский смех и скрип качелей. В середине обеденного стола, накрытого белой накрахмаленной скатертью с кружевами, в высокой, прозрачной, как горная река вазе стоял букет из любимых мной нежно-пастельных лирелий с распустившимися сиренево-розовыми бутонами. Росли они на лугу среди гор в Восточной и Северной империи, и у нас считались редкостью. Мне с детства нравился их тонкий ненавязчивый свежий аромат, и даже мой парфюм содержал в себе нотки любимых цветов.

- Это дедушка для тебя принес букет, - сказал Свенельд, зайдя в столовую с большой хлебной корзинкой. – Они с бабушкой пришли порталом минут десять назад. И дядя Ингемар с Лагертой только что прибыли. Так что сегодня мы обедаем в более чем полном составе.

- А Регина они где забыли?

- Он сегодня дежурит в горах, - ответил Свен.

Обстановка за обедом царила легкая и непринужденная, как и всегда. Никто не упоминал о Дарэне и этой злосчастной свадьбе. Все дружненько делали вид, словно ничего не произошло, и спрашивали меня о чем угодно, только не о случившемся вчера, и за это я была благодарна своей семье. Однако, совсем уйти от обсуждения минувшего вечера не удалось, поскольку Лаира, младшая дочь Свенельда, наклонившись к Бригитте громким шепотом спросила: «Ты слышала, что Джеран вчера убегал от барана, а потом сражался с напавшим на него индюком на скотном дворе какого-то трактира на окраине?» Сказанное ей услышали все, и бабушка с дедом, изумленно переглянулись, подавляя смешки.

- У лорда Мирайла осеннее обострение? – промолвил дедушка, с улыбкой поглядывая в сторону Элинн.

- Вроде того, - ответила та. – Воспаление поисковика приключений.

- Я так понял, что именно этот самый поисковик и пострадал в неравной схватке с обитателями скотного двора, - заявил папа, сдерживая смех.

Многоголосый гром хохота сотряс столовую.

- Кстати, слышал новость? Эрик Нордвинд собирается поселиться в Альтарре, - сообщил Свен папе, когда все успокоились и перешли к чаю.

- Это тот, который делал украшения для Герды? – спросила мама.

- Он самый, - ответил Свен. – Прожил около трехсот лет в Петербурге, покидал его надолго лишь во время Гражданской войны, потому что не желал принимать ни одну из сторон. А тут вдруг – раз! И решил перебраться к нам.

- Свободные дамы высшего света уже взволнованы, - с улыбкой промолвила Элинн. – Правда ходят слухи, что он переезжает сюда ради прекрасной леди, личность которой остается неизвестной.

- А что же этот лорд Нордвинд – судя по фамилии, один из наших, выходец из викингов Эсфира? – поинтересовался дедушка у Свена.

- В прошлом Эрик действительно был викингом, старшим сыном ярла. Жил во времена христианства. А потом там случилась какая-то трагедия, не знаю ее деталей, и он стал вампиром. Но все это произошло на Земле. Эрик – землянин. У него остался младший брат Вальгард, тоже вампир. Живет со своей семьей в Северной империи.

- Да ты что! - удивился дедушка. Вальгард Нордвинд… Нет, это имя я не слышал. А ты Марта? – обратился он к бабушке.

- И я не знаю такого лорда, - ответила бабушка.

- Их усадьба находится в княжестве Торндхольм, - пояснил папа.

- Далековато от нас, - заключил дедушка. – Поэтому я не слышал раньше об этой семье.

Дальше я уже не слушала, о чем они говорили, задумавшись о предстоящей учебной неделе в Академии. Мне было совершенно неинтересно, зачем и почему лорд Нордвинд приезжает в нашу столицу. Но, стоит отдать должное его ювелирному мастерству и филигранной работе – венец и серьги, сделанные его руками, вмиг стали одними из любимых комплектов в моей коллекции драгоценностей и даже заинтересовали супругу императора. Увидев меня на балу по случаю моего двадцатого дня рождения, она пришла в восторг и попросила координаты этого лорда у Свенельда.

Уже стоя в прихожей в традиционном белом платье для девичника с рунической вышивкой, и надевая плащ, я вдруг услышала тихий низкий вибрирующий гул. Оглянулась в поисках его источника, и поняла, что этот звук шел словно отовсюду. Было что-то в этом гуле тревожное и зловещее, что не давало отмахнуться от него, как от назойливой мухи и воспринимать его, как белый шум.

- Бастет, ты это слышишь? – спросила свою питомицу.

- Что слышу? Пение птиц?

- Нет. Гул.

- Гул? – Бастет пришла в замешательство. – Нет. Еще раз тебе говорю, никакого гула я не слышу. Только пение птиц и шум прибоя. На море сегодня бриз. Дети в гостиной орут. Фрея с Элинн играют в четыре руки на рояле. Если сосредоточиться, то могу услышать, как хлопают по столу игральные карты у мужчин. Это все, что я слышу. Никакого постороннего гула.

А я его слышала. Как и все те звуки, о которых говорила моя кошка. Может, прибой не так отчетливо, слух у меня все же не сверхчувствительный, а самый обычный. А гул все нарастал, но при этом оставался таким же низким, монотонным и не перекрывал другие звуки.

- Герда, по-моему, тебе надо было еще поспать, - промолвила Бастет, внимательно глядя на меня своими круглыми ярко-зелеными глазищами.

Меня посетила мысль позвать кого-то из гостиной, но тут я поняла, что гул прекратился. Причем непонятно, в какой момент это произошло.

- Ну что, еще гудит? – спросила у меня Бастет.

- Уже нет.

- То у тебя в башке гудит после вчерашнего вечера, - заявила она, усмехнувшись. – Уж больно он был насыщенный.

- Да. Видимо, мне нужен пассивный отдых в эти выходные. Кажется, я устала. То практика, то семинары, то репетиции в театре. А потом хочется в город сходить, когда свободное время выпадает.

- Значит завтра, ты сидишь дома и отсыпаешься по полной программе. Чтоб ничего у тебя в голове не гудело. И никаких маханий мечом со Свеном или Йоанном!

- Слушаю и повинуюсь! – пошутила я и взяв свою кошку, вышла на улицу под яркие лучи осеннего солнца.

Все эти сны и непонятный гул ясно давали понять одно – у меня накопилась усталость, и организм требует отдыха. Все же я маг, и у меня нет той выносливости, как у вампиров и оборотней или даже эльфов.

Вся наша девчоночья компания сначала собралась у дома Эмилии, где она встречала нас у порога. По старинной традиции, девичник начался с выхода невесты, одетой в красное платье, из дома к экипажу, и ей полагалось пройти под большим рушником с красными рунами, который держали подруги. Этот обряд издревле олицетворял прощание с девичеством. Затем, мы поехали в парк «Эриналлин» для фотопрогулки и там же раздавали прохожим маленькие сладкие подарочки – чтобы у будущих молодоженов жизнь была «сладкой». Вдоволь нагулявшись по парку, мы отправились в модный столичный салон красоты, где при виде белых банных накидок и разноцветных стеклянных баночек, скляночек и флакончиков с разнообразными скрабами, масочками, маслами и пилингами, я окончательно забыла все тревоги и волнения, наслаждаясь приятной компанией в не менее приятной обстановке.

- Так девчонки! Это еще не все! – торжественно провозгласила Эмилия. – Сейчас я по традиции, как объяснила мне мама, должна вас угостить сладким пирогом, чтобы разделить с вами свое счастье. Все верно я запомнила?

- Да!

- А после пирога у нас знаете что?

- И что же? – спросили мы чуть ли не в один голос.

Эмилия торжествующе улыбнулась, шутливо поиграв бровями:

- А дальше после сауны нас ждут молочные ванны, массаж и обертывание! И даже это еще не все!

Радостно гомоня, вся наша дружная девичья компания, принялась поднимать бокалы, провожая девичью фамилию невесты и предвкушая предстоящий вечер в салоне красоты. Какая девушка не мечтает о таком отдыхе? Возвращались домой мы поздно, румяные и довольные. Кажется, сегодняшний вечер мы точно будем вспоминать всю неделю до свадьбы.

Но у жизни, как обычно, на все, про все свои планы.

Эрик

Глядя в глаза этому подонку, я испытывал лишь отвращение к нему и неукротимое желание свернуть ему шею. Он что-то бессвязно лепетал, умоляя его отпустить и уверяя, что раскаивается в содеянном.

- Вот же тварь! Мало того, что ты маньяк-убийца, так еще и сказочное брехло! - выплюнул я эту фразу ему в лицо. – Врешь, как дышишь! Ни о чем ты не сожалеешь, урод, и если б мы тебя не выследили, ты бы еще убил и не раз! Ты, скотина, достоин самой мучительной смерти, какая только может быть.

- Например, из него можно сделать «кровавого орла», как во времена викингов, - вкрадчиво промолвила Ольга, обманчиво игриво постучав пальцами по плечу мужчины. – Эрик, ты бы смог это исполнить?

- Легко, - ответил я, - зловеще улыбаясь и упиваясь страхом этого ублюдка, убившего двух молоденьких девчонок.

На самом деле, этот вид казни на моей исторической Родине не практиковался в те времена, когда я родился, потому, что тогда христианство уже прочно вошло в нашу жизнь, вытеснив большую часть языческих элементов. Но убийце это было неизвестно, и едва услышав о жуткой казни времен викингов, он побелел, как полотно.

- Тебе просто повезло, что у нас мало времени, и мы спешим. Так что…

Едва он открыл рот, чтобы снова что-то сказать, я схватил его за шею. Всего одно молниеносное движение. Раздался противный хруст, и тело безвольным мешком упало на землю.

- Стоило его дольше помучать, - сказал Стефан, равнодушно разглядывая бездыханного убийцу. – Чтобы он прочувствовал хоть долю того, что испытали его жертвы.

- Стоило, - согласился я с ним. – Но вы сами сказали, что у вас сегодня вечером запланирован поход в Мариинский театр и давно куплены билеты.

- Мой любимый балет «Ромео и Джульетта» на музыку Сергея Прокофьева, - проворковала Ольга, кокетливо обняв Стефана.

- Ну вот. Я не мог допустить, чтоб вы опоздали на прекрасное культурное мероприятие.

- А куда девать это убоище? – поинтересовался Стефан, носком туфли слегка пнув тело маньяка.

- Да это фигня-вопрос! Раз! – я шепнул заклинание огня, - Два! - сделал пасс, - Три! - щелкнул пальцами.

Тело тут же оказалось в плену магического огня, превратившего его в пепел за минуту, который тут же разнесло ветром по тротуару.

- Вот и все. Был маньяк. И нет маньяка. Ибо нечего в таком великолепном городе водиться всякой дряни, - сказал я и посмотрел на своих созданных. – Смотрите, чтобы следили за городом, когда я уеду! И помогали ему в случае чего избавляться от вот таких…

- Эрик, может быть, все-таки останешься, а? – с надеждой спросила у меня Оля, продолжая обнимать Стефана, который кивнул в знак согласия с супругой.

- Нет, дети мои. Мне пора двигаться вперед. Я слишком долго сидел на месте. Не переживайте за меня, я нигде не пропаду. А уж тем более на Эсфире.

Обернувшись в птиц, мы покинули парк. Дома меня ожидало послание с Эсфира от агента по недвижимости, в котором он предлагал посмотреть у одного незнакомого мне лорда усадьбу с трехэтажным особняком в северном стиле. «Ну, наконец-то подходящий вариант!» - подумал я, разглядывая несколько снимков особняка с прилегающей территорией. От меня требовалось дать согласие на просмотр и назначить время. Главное, чтобы настоящая усадьба оказалась столь же прекрасной, как и ее снимки. «Да хоть завтра утром. Если этот дом – то, что нужно, переезжаю немедля» - сказал я вслух самому себе.

Сердце мое уже стремилось и рвалось в столицу Южной империи. Прости меня, любимый Петербург. Прости меня, я не останусь.