Личный зомби-апокалипсис

Глава 22. Кровь, кишки, распидорасило

Я скрылся от посторонних глаз в кузове блекло-белого фургона, заставив машину конкретно так просесть под своим весом. Окраина Архангельска. Сталинки, хрущевки или как там должны называться жмущиеся друг к другу девятиэтажки, между которых скрываются заросшие дворы, слегка разбавленные качелями и турниками. Плюс, частные дома.

Костяной Ужас наводит суету на другом конце города. И стоит отметить весьма неплохо, постепенно развиваясь из новорожденной стадии в молодую особь. Вояки в том направлении теперь передвигаются чуть ли не ползком, расплескивая тонны паранойи во все стороны.

Я прикрыл глаза, развалившись на холодном полу. Кресла вырвал с корнем и выбросил на улицу. Я чисто физически не помещусь на них, а так хоть полежу. Выбитые стекла зашторены, а за рулем сидит покойник с вырванным кадыком, на половину вывалившийся из окна, удерживаемый лишь ремнем безопасности. Крыло тачки испещрено потеками запекшейся крови. Идеальный командный штаб. Совсем не вызывает подозрений.

Итак, каков был мой план действий.

Все предельно просто — в данный момент в моем подчинении находятся несколько десятков вооруженных до зубов Безвольных, раскиданных по ближайшему району, плюс прячущиеся во мраке подвалов стаи упырей и Хищных, но последних буду задействовать в исключительных случаях в виде удара кавалерии во фланг или тыл. Координируя со своего нынешнего места дислокации телодвижения мертвецов я вырежу столько человек сколько смогу, плевать гражданских или армейцев, после чего единым хладным кулаком вомну их в какой-нибудь из анклавов безопасной зоны. Исход миссии абсолютно не важен. Захватим плацдарм — хорошо, продолжим развивать наступление или попробуем окопаться. Не захватим — тоже хорошо, раздергаем чувачков, возомнивших себя хозяевами улиц. Нечего расслабляться.

Я провалился в подобие глубокого сна. Но вместо тьмы забвения мир раскололся на множество разноцветных кусочков стекла. Каждый из которых — вид из глаз моего слуги. Стратегии в реальном времени теперь выходят на совершенно новый уровень.

Зомби #27 вскидывает "укорот". Давит на спусковой крючок. Одиночный выстрел ставит жирную точку в жизни грузного мужика с топором, выводящего гаражами свою семью из городской черты. Перехват беженцев так же неплохой способ сбора трупов — они постоянно обрывистыми ручейками просачиваются по всей области. Продырявленную голову мотнуло в сторону и мертвец завалился на спину. Жена и две дочки, по двенадцать и семь лет. Они жмутся к стене из старых шлакоблоков, с ужасом смотря на труп мужа и отца. Покойник опускает калаш, вынимая из ножен на поясе боевой нож. С этими можно разделаться без стрельбы.

Они умоляют пощадить их. Плачут.

Но мертвым плевать.

Удар в шею, висок и грудь, пройдя лезвием между ребер. Плюс еще три трупа. #27 нагибается и каждому закрывает уже пустые и незрячие глаза, впрыскивая в тела дарованную мною некроэнергию. Комбинирую плетения, выбираю опцию создания Голодных. Постепенная трансформация тел. Они не восстанут едва процесс завершиться. Они пойдут одновременно с основным отрядом волной пушечного мяса.

Зомби #4 с пожеванной щекой, болтающейся на лоскуте плоти и выставляющей на показ неполный набор зубов, выныривает из тьмы подъезда. Зажимает здоровяку с военным рюкзаком и охотничьим ружьем на плече, рот. И утопляет щербато скалящееся лезвие ножа в его горле, чуть выше кадыка. Кровь брызжет на грязно-серый бетон.

Мертвецы #2, #9 и #11, составляющие группу "А", ввязываются в перестрелку с военным конвоем. Два БТР-80 и с десяток пехоты, взявших "шишигу" или ГАЗ-66, в плотную коробочку. Стандартный рейд за продуктами. Вламываются в закрытые и опустевшие магазины, ларьки и супермаркеты, по быстрому набирают хабар и сваливают, пока своим шумом не привлекли внимание Бродячих. Начнут отстреливать мертвяков и их сбежится еще больше. Покойники орут что-то о Мертвом боге, перетягивая огонь и внимание противника на себя. Разделившаяся группа "Б" — #3 и #6 обходят смертных с фланга, проскользнув через дворы и взобравшись на гору расколотого бетона и арматуры — рухнувшего здания, после особо жарких разборок с применением главного орудия Т-90 "Владимир", танка которого пару раз видели Голодные вблизи главного анклава. Кстати, занимательный факт. Лагерем или изредка анклавом именовались именно такие огороженные и набитые людьми под завязку куски городской территории, а аванпостами — отдельные здания, в которых окопались его обитатели, ждущие своей очереди на безопасную эвакуацию или место среди военных.

Третий и шестой, до этого тщательно скрывавшиеся среди строительного мусора, открывают огонь. Метров семьдесят-сто, плевое расстояние для тех, чьи руки не дрожат, а глаз не замыливается на посторонних деталях. Но перед этим происходит "артподготовка".

В чем основная разница между наступательной и оборонительной гранатой? Наступательную, как можно судить из названия используют при наступлении, следовательно ты в момент этого самого наступления не сказать, что хорошо защищен. От этого радиус поражения относительно маленький, дабы тебя и твоих корешей осколками на заготовку для шаурмы не посекло. А оборонительная используется, когда ты обороняешься, что логично. То есть сидишь в хорошо укрепленной и защищенной со всех сторон огневой точке и можно подбавить поражающего фактора и дальности.

Ф-1, "лимонка", оборонительная осколочная граната описывает красивую дугу и приземляется у берцев одного армейца, укрывшегося за броней бэтээра, прижавшего шквальным пулеметным огнем "Печенега" группу "А", не давая им возможности высунуться для ответной стрельбы.

— Граната!

Обожженный парой горячих точек мужик успевает вовремя среагировать. Рывок в сторону.

Взрыв.

Гарантированная зона поражения "лимонки" плюс-минус пятнадцать метров, при отметке в пятьдесят существуют призрачные шансы на выживание, а осколки могут брызнуть еще метров на сто-сто пятьдесят.

Он цел, контужен, но не ранет, броня БТР-а помогла. А его более молодому товарищу разворотило лицо каменными брызгами и оторвало ступню. Горячая кровь и лохмотья плоти. Он не чувствует боли. Пока еще. Просто не успел осознать происходящее, а накаляющийся градус глушит болевые ощущения.

Но тут начинают работать трофейные АК-74М #3 и #6. Стреляют одиночными. 7,62 мм вгрызаются в окровавленное лицо подранка. Он затих. "Двухсотый". Голову одного из армейцев мотнуло в сторону. Шлем уберег от сквозной вентиляции черепной коробки, но мозги взболтало знатно, на неопределенный срок выведя его из боеспособного состояния.

Продвинутая мелкая моторика #1, числящегося в составе группы "Б", заставляет кремниевое колесико зажигалки блевануть снопом искр. Раз. Второй. Бензиновый огонек танцует между его пальцев и тут же перекидывается на тряпку, которой заткнули горло стеклянной бутылки из-под светлого пива.

Первый восстает из горы мусора и швыряет коктейль Молотова. Вояки успевают среагировать на движение. Две пули — обе в грудь. #1 делает вид, что отправился к праотцам, уткнувшись мордой в грязь. Но свое дело он сделал. Излюбленная партизанами смесь обхватывает бок "шишиги", тут же вспыхивая пламенем. Огонь жрет зеленый тент и доски кузова, протягивая обжигающие щупальца к колесам и кабине.

— База, седьмая группа. Юго-запад, встретили сопротивление. Отходим. Запрашиваем подкрепление.

Насколько я знаю, потоки поставляемого вооружения в области, по крайней мере относительно отдаленные от столицы и Питера, постепенно редеют. Особо шустрые силовики, безопастники и отставные генералы успели подмять под себя пару армейских складов. А знаете что это значит? Что у них оружия хватит на поколения вперед. Войска стягивают к атомным электростанциям и шахтам запуска трансконтинентальных ракет на основе урана и прочего смертельно опасного радиоактивного дерьма. Они же еще не знают, что риск сдохнуть от ядерного грибка исчез. Москву практически очистили от мертвецов, правда платой этому послужили оголенные участки границы и регионы, полностью перешедшие под контроль моих детей, ибо убивать их просто было некому. Люди ютятся по подвалам или стаями, перевалившими за несколько десятков голов, валят через леса и проселочные дороги.

Как я уже упоминал, расстояние от сюда до Москвоии, не самое большое. Вряд ли в ближайшее время конвои продовольствия и боеприпасов резко оборвутся, регулярная армия вперемешку со срочниками уже Подмосквовье освобождают. Но приказ о максимальном сбережении личного состава, стволов и техники разлетелся по всем регионам вместе со скрытым от рядового состава указаниям каждому трупу делать контрольный в голову. Похоже, кто-то знатно охуел, когда выяснилось, что порой мертвые военнослужащие восстают не только Безвольными или Голодными, но вполне себе крепкими зомарями с частично сохранившимися навыками стрельбы, перезарядки и базовыми алгоритмами вождения на механической коробке передач.

Плюсом к этому у тех же архангельских типочков после встреч с некромантами были выделены две директивы — либо валить на поражение в первые же секунды, либо сваливать, забив на хабар. Нашелся один из предприимчивых чуваков, то ли из гвардии Глиста, то ли я его обратил в одном из рейдов, но он Иглами из укрытия положил разведывательный взвод, реанимировал их трупы и на внедорожнике, патрулировавшем условно-безопасную зону влетел в один из окраинных лагерей. Было весело и красочно, пусть и не долго. Но еще больше смертных напрягло, что к ним после этого случая заявился другой некромант. Достаточно вежливо пообщался с каким-то майором, извинившись за поведение товарища и сделал предложение от которого невозможно отказаться, по его мнению, конечно же. Последователи Мертвого бога успели сколотить себе пугающую репутацию в пылевом аде городских боев, а основы школы Смерти и некромантии лишь еще сильнее подрывали моральный дух бойцов. Чувачок заявил, что если анклав перейдет под длань Мертвого, то будет безопасен от налетов мертвецов, а его жители, послужив благому делу Детей Могил, имеют неплохие шансы на возвышение в виде новых некромантов.

Разговор плавно перетек в бодрую перестрелку. Майор, то ли по собственной инициативе, то ли по инструкциям вышестоящих, попробовал захватить некроса живьем. Чужими руками, естественно. Но мертвобожник имел не настолько стальные яйца, чтобы заваливаться к своим, если так можно выразиться, естественным врагам в гордом одиночестве. Группка порабощенных Голодных Зомби, что не так давно наводили суету на Волгодском кладбище своей нежизнью выцыганили достаточно времени, чтобы человек с отпечатком моей ладони на лице и пулей, застрявшей в плече, успел затеряться среди развалин брошенных домов.

К чему это велось?

К тому, что армейцы при всем желании, если таковое наскребалось в их черепных коробках, не могли затягивать конфликт с парой обрыганов. Да, они вполне себе могут разнести их на атомы подавляющей огневой мощью — шутка ли два БТР-а. Но увы…

Пехота, бросив мертвецов и таща на руах контуженных вместе с раненными, под прикрытием пулеметов грузиться в чрева бронемашин.

Отчаливают вместе с "шишигой", пламя на которой уже затихает. Кстати, кабину они конкретно так укрепили, водилу с "укоротом" так ничего и не достало. #3 переключает ствол в режим автоматической стрельбы и затяжной очередью на весь оставшийся рожок полосует замыкающий БТР. Смысла в этом особого не было, просто мне так захотелось.

Они вернуться.

Очень скоро.

Перегруппируются, отдадут на руки медиков пострадавших, скооперируются с подкреплением и вернуться сюда, чтобы выжечь все каленым железом с минимумом потерь для себя. Но к этому времени группа "А" и "Б" исчезнут с этого направления призрачного фронта, перекинутые моей волей в совершенно иную сторону, нанеся серию болезненных уколов в подбрюшье места, которое с чего-то вдруг стали именовать безопасной зоной.

Самого понятия "безопасность" больше не существует. Я достану их везде.