Левиафан. Игры богов

Глава 2. Шепот омелы

Они стащили трупы англов и саксов в глубину рощи и сожгли их на большом костре. Белен не знал погребальных обычаев этих народов, но не мог оставить их без последних почестей. По сути, они не сделали ему ничего плохого, хотя и были клятвопреступниками. Быть может, для них такое погребение станет наказание, а может они не так уж сильно отличаются от притенов, кто знает.

Они забрали оружие воинов, запаковали его и Белен взвалил нелегкую ношу на спину кобылки, что выдали ему по приказу Гволкхмэя. Он не посмел бы притронуться к кошелям этих людей, никто из притенов так бы не поступил. Но оружию павшего врага справедливо оказаться в руках победителя. Тем более, что меч королька скоттов имел ножны, отделанные бронзовыми накладками, и довольно интересную гарду с не менее оригинальным навершием. Такой клинок станет отличным даром королю Арброта! Белен по праву мог забрать его себе, но его устраивали секиры, которые уже доказали себя в бою. Хотя одну из них придется починить, заменив древко и выправив стальную полосу.

Горячка боя быстро прошла, он будто бы просто выполнил свою работу. Теперь Белен был уверен, что до того, как потерять память, он действительно был воином, скорее всего – наемником, надо думать, начал с малых лет и оказался довольно удачлив, чтобы набраться немалого боевого опыта к... А кстати, сколько ему лет? Белен не знал даже этого.

Что касается Сироны, то на ее счету в этой схватке числилось пять убийств, ровно половина. Она все сделал верно, хотя Белен в глубине души побаивался, что девчонка может сорваться и… сбежать например. Но в этот раз она даже не плакала. Хотя, быть может, просто не хотела показывать ему свои слезы, а сама опять проревет пару ночей.

– Ты как? – насколько мог участливо спросил он, едва они отъехали от места схватки. Белен испытывал к девушке симпатию, но по большому счету судьба юной круитни не слишком его волновала. Он был уверен, что теперь их дороги разойдутся, скорее всего – навсегда.

– А ты как думаешь? – будь у этого вопроса другой тон, Белен посчитал бы, что она огрызнулась. Но Сирона была спокойна, а на ее лице даже проглядывалось некое подобие улыбки. – Еще не поняла, что произошло. Все так быстро и так… просто.

– Ну, я бы не сказал, что совсем уж просто, – невесело хмыкнул Белен. Он все еще немного прихрамывал, хотя Сирона помогла ему перевязать раны. Нога больше не кровоточила, но болела. Белен не сомневался, что пара дней отдыха, да кувшин кормы гарантированно приведут его в порядок.

– Как подсказывает мне опыт, – Сирона скривила гримаску. – Убивать всегда просто, когда умеешь.

– И когда при этом не убивают тебя, – попробовал пошутить Белен. Сирона посмотрела на него и улыбнулась. Не натянуто, а вполне дружелюбно. Может, и правда что-то переломилось в ней? А если и так, то Белен не был уверен, что это к лучшему.

– До Арброта не больше пары часов, – задумчиво протянула Сирона. Кажется, она действительно приходила в себя. Первый признак – начинала говорить без умолку. – Как думаешь, посвящение состоится сегодня же?

– Может и сегодня, – скривился Белен, поглаживая свою лошадь между ушами. – Не терпится стать притенкой?

– Можно подумать, тебе терпится! – фыркнула Сирона. Белен неожиданно подумал о том, что она красива. Стройная фигура, небольшая высокая грудь, пышные волосы цвета дубовой коры, затянутые в тугую косу. Глаза бледно-синие, а губки маленькие, но такие говорливые!

– Просто я отношусь к этому иначе, – вздохнул Белен. – Не то, чтобы я не уважал обычаи притенов. Совсем наоборот, но для меня это лишь необходимость. Ты ведь знаешь мою историю.

– Ну, слышала, – протянула Сирона. – Откуда взялся – непонятно. Зачем – непонятно. Может, ты и правда сын бога? Я видела как ты дерешься, и если твой отец – бог, то это точно Тевтат.

– Какая честь! – хохотнул Белен. – Но не думаю, что я сын бога. По крайней мере, мне об этом ничего не известно.

– Но ты и правда светишься, – Сирона посмотрела на него. Серьезно и даже чуть опасливо. – Когда ты дрался с англами и скоттами, вокруг тебя будто свет полупрозрачный засиял. Только темный какой-то.

– Только темный, – задумчиво повторил Белен. – После обряда уйду из Арброта. Форфар, Перт, потом, может, Обан и Авимор… если будет нужно до самых Оркадских островов! Там, я слышал от Олана, есть храмы народов, что были предками притенов. Они обладали невероятными знаниями и умели многое. Может, там найдется тот, кто сумеет вернуть мне память.

Сирона многозначительно покивала и даже позволила себе немного помолчать. Толи осмысляла услышанное, толи думала о собственной судьбе. Белена это мало волновало. А потом девушка опять заговорила, как обычно – обо всем и сразу. Белен кивал, порой невпопад, а сам думал о том, что за минувший месяц он второй раз видит солнце.

В землях притенов осень редко дарила тепло, но еще реже – солнечный свет. Не через призму безрадостных облаков, а с высоты бездонной синевы. В первый раз он увидел синее небо и яркое солнце в день своего пробуждения, выйдя из броха. Во второй раз – сегодня после боя. Будь тут Олан, он бы интерпретировал это как хороший знак.

Именно Олан первым встретил их на подходе к городу. Старый друид прогуливался вдоль ручья, что брал начало у древних камней на холме. Камни те еще хранили великую мудрость минувших народов, на них были начертаны непонятные огамы, уже едва различимые под немилосердными ударами времени и непогоды.

Белен не сомневался, что Олан уже все знал. Как никак верховный друид Арброта. С другой стороны – нужна ли тут большая проницательность? Два человека уходят на битву и через некоторое время возвращаются, залатанные, но в целом невредимые. О чем это говорит? Выводы напрашиваются сами собой.

Олан пригласил их в брох, где друиды младших ступеней сменили Белену повязки. Они обработали его раны отвратительно пахнущими составами и замотали тряпицами, что были пропитаны еще более вонючими отварами. Белен различил запах вереска, можжевельника, дуба, но не более. По отдельности каждый запах был вполне себе, но вместе они создавали жуткую обонятельную какофонию.

Он все подробно изложил Олану, тот слушал молча, с отсутствующим видом глядя в неугасимое пламя. Белен знал, такие костры горят в каждом брохе, что разбросаны по землям притенов. Их поддерживают постоянно, потому что через них друиды из разных городов могут общаться друг с другом, свершая особые обряды и сжигая подготовленные ветви священной омелы. Для Белена механизм общения через огонь, а точнее – через дым от сжигания омелы и можжевельника, оставался загадкой. Как и для любого притена, не обремененного мудростью друида высшей ступени посвящения.

– Его амулет, – Олан оторвался от созерцания мерно потрескивающего огня, как только Белен закончил рассказ. – Покажи мне его.

Парень достал из кожаного мешочка на поясе символ, который человек с юга носил на шее. Он протянул его друиду, тот принял вещицу с легким, но нескрываемым недоверием в глазах. Взял осторожно, кончиками пальцев, всмотрелся, повертел над огнем.

Белен вздохнул и посмотрел вверх. Брох представлял собой круглое строение диаметром порядка двенадцати бренданов. В нем было три этажа, соединенных узкой винтовой лестницей, идущей вдоль стены. Этажи не имели внутренних перегородок, на первом располагался алтарь с неугасимым пламенем, на втором жили друиды младших ступеней, там же хранились травы с настойками, священные серпы, бубны и еще боги ведает что. На верхнем этаже располагались покои Олана. Был еще подвальный этаж (а может и не один), но Белена туда не пускали.

Брох заинтересовал парня потому, что строение выложили по технологии сухой кладки (на данный момент он мог лишь удивляться, откуда ему известно такое определение). Каменные блоки и плиты были идеально подогнаны друг к другу без скрепляющей обмазки. Он еще в первую неделю пребывания в Арброте заметил, что притены строили свои круглые дома в основном из дерева, а там, где была каменная кладка, блоки надежно соединялись между собой раствором на основе песка и глины. Он задал Олану соответствующий вопрос и тот нехотя пояснил, что брохи строили предки притенов, о которых теперь мало что известно.

Костер вспыхнул ярче и Белен оторвался от созерцания кусочка небесного свода, что проглядывал через одно из узких окон, расположенных под самым потолком броха. Через эти окна мягкий серый дым покидал стены друидской твердыни.

– Его делали не с добрыми намерения, – продекламировал Олан, протягивая Белену амулет убитого жреца. – Хотя мне видится, что тот, кто его делал, даже не понимал, для чего он нужен. Для человека с юга это был символ его бога, но на самом деле это нечто большее. Я вижу в нем силу, неподвластную мне, но не думаю, что она опасна, не для нас.

– То есть я могу свободно носить его с собой? – спросил Белен, принимая амулет из крючковатых пальцев старика и пряча его в поясном мешочке.

– Можешь, – кивнул верховный друид Арброта. – Но на шею не надевай.

– Заклятье? – вмешалась Сирона, которая имела обыкновение встревать в разговор по поводу и без, чаще – без. – Иные боги с юга подчинят его себе? Проклянут?

– Едва ли, – друид позволил себе легкую улыбку. – А вот боги севера могут обидеться.

Белен не понял, шутит ли Олан. Он давно заметил, что если друид и отпускал шуточки, то юмор у него был довольно своеобразный. А учитывая, что делал он это с абсолютно непроницаемой миной, угадать ход его мыслей не представлялось возможным. Парень хотел переспросить, но Сирона, как обычно, перебила его.

– Когда будет обряд? – запальчиво спросила она. И куда только делась молоденькая девица, так переживавшая насчет убийства парочки англов, подумал Белен.

– Какой обряд? – Олан вновь сосредоточенно смотрел в огонь. – Ах, посвящение!

– Ага, – кивнула Сирона. В обществе друида она испытывала нечто вроде благоговения, как почти все притены. Белен таких эмоций к Олану не питал, разве что уважал его за мудрость и знания. – Мы ведь прошли испытание?

– Верно, – согласился Олан, не отрываясь от огня. Он достал из переметной сумы холст девственно белого льна и медленно обернул им руки. Затем жестом подозвал одного из младших друидов и бережно принял из его рук высушенную ветвь омелы. Друид переломил ветвь, прошептав слова, из которых Белен различил только «Эзус», имя верховного бога притенов. Затем Олан бросил обломки омелы в огонь. Пламя затрещало.

– Верно, – повторил он, вглядываясь в пламя, будто выискивая в нем ответ на вопрос охотницы. Прошло несколько долгих мгновение, во время которых Серона что-то лопотала себе под нос, периодически обращаясь к друиду с вопросительной интонацией. Наконец, старик, одетый, кстати, явно не по сезону – в одни лишь льняные штаны и рубаху традиционного для друидов темно-зеленого цвета со скудной вышивкой, оторвался от пламени и посмотрел сначала на Сирону, потом на Белена.

– Сегодня же вечером, – кивнул он. – Обряд мы проведем сегодня же, вы заслужили право называться притенами. Идите и приведите себя в порядок, через час после заката я буду ждать вас у городского адэйра.

Сирона аж засияла и стрелой выскочила из броха, забыв о том, что покидая друидскую твердыню, надлежит поклониться неугасимому пламени. Но сегодня Олан просил ей этот проступок.

Белен не удивился тому, что обряд пройдет в адэйре, втором по значимости сооружении Арброта и любого города притенов. Если в брохе друиды проводили собственные таинства и использовали неугасимое пламя для общения с другими представителями своего ремесла, то адэйр, внутренним строением напоминавший уложенное на бок исполинское каменное колесо, применялся для обрядов народных, включая ритуалы родового союза и различные посвящения.

Белен собрался уходить, он поднялся с деревянной лавки, вытесанной из цельного дубового ствола, у самого выхода обернулся, чтобы поклониться неугасимому пламени. Олан пристально смотрел на него.

– Как она? – спросил друид. Белену не нужно было уточнять, о ком говорит старик.

– Не знаю, – честно признался он. – Не понимаю. Наверное, я вообще плохо понимаю людей. После битвы за Арброт ей было очень плохо, а сегодня она уложила двух англов и трех скоттов. Причем одного зарезала в рукопашной. И ничего – помолчала, и будто обо всем забыла.

– Ты пригляди за ней, – Олан прищурил глаза и погладил себя по седой бороде. В свете пламени татуировки на его лице казались не синими, а черными. Особенно зловеще выглядел Полумесяц Кернунна, с особой четкостью выведенный на лбу друида. – Может и обойдется. Но не бросай ее пока. Будь рядом.

– Буду, – пообещал Белен, не особенно довольный новыми заботами. Он не хотел привязываться к Арбору, никоим образом. Как парень и сказал Сироне, после обряда он в ближайшие дни покинет город. Возможно, ему и земли притенов придется покинуть в поисках истины о своем прошлом. Но для начала надлежало стать одним из них. И благо, все самое трудное осталось позади.