Лекарь

Глава четвёртая

На следующий день я продрых до обеда. Как мне это удалось? Очень просто: Эдмунд встал с секирой у дверей номера и, сделав злую рожу (ему для этого даже стараться не нужно), всех страждущих посылал по матери. Его уговаривали, грозили, пытались подкупить, но безрезультатно. А действительно, что сделаешь с тупым орком, который и язык-то плохо знает. Им невдомёк, что «дикий» орк не знает как раз орочьего наречия, только акцент копирует, а на государственном языке говорит лучше многих прибывших, даже, вроде, читать умеет. А силой его заставить только стражники смогут, а будут ли они расстраивать доктора, который вчера их капитана штопал? Вот именно.

В итоге, когда моё высочество соизволило встать и продрать глаза, солнце уже было в зените. Я, даже не позавтракав, принял с десяток самых тяжелобольных. К счастью, там ничего серьёзного не оказалось, всё решалось таблетками. Отпустив последнего, молодого мастера с раной руки, которая, как он сказал, уже месяц гноилась, я уселся за стол. Парни постарались и натащили из харчевни всего и побольше. Плюнув на всё, налил себе вина и занялся отличной ветчиной с зеленью, придавливая всё это белым хлебом, минут пять, как из печи. Нет, всё-таки, есть в жизни средневекового врача свои плюсы.

Когда я, изрядно потяжелевший, отвалившись от стола, начал надевать плащ, чтобы пойти в ратушу к капитану, меня опередили. Прибежал мальчишка-посыльный и заявил, что «господин капитан пришёл в себя». Новость меня обрадовала, и я отправился проверять состояние пациента.

Ратуша была достаточно большим зданием, чтобы использовать её ещё и в качестве госпиталя. Только перенесли больного в другую комнату, где, как нельзя кстати, были большие окна и много света. Раненый капитан лежал на постели с высокими подушками, лицо его было всё ещё бледным, но взгляд выражал полное отсутствие желания умирать. Услышав хлопнувшую дверь, он повернул голову и тихим голосом заговорил:

– Герберт Франц, капитан стражи.

– Вольдемар Ситник, – бродячий доктор.

– Вчера вы меня спасли?

– Считаю, что спасать жизни – задача любого врача. Даже если ему за это не платят.

– Кстати, – он легко кашлянул и сморщился от боли, – вам ведь вчера выплатили не всё?

– Да, кое-что осталось, – не стал я спорить, открывая чемоданчик, я потом скажу, во что обошлись пилюли, которые я вам оставлю, за работу не возьму ничего.

– Почему?

– Есть у меня мнение, что капитана стражи, который в одиночку нападает на логово бандитов, можно и нужно было оперировать бесплатно. Я могу взять плату, но не деньгами. Пусть в славном городе Виттенберге у меня будет друг.

– Который к тому же капитан стражи? – он попытался засмеяться и снова скорчился от боли.

– И это тоже, – не стал я спорить, натирая его руку спиртом – сейчас я дам вам лекарство, оно снимет боль, возможно, вы уснёте, но это к лучшему. Пилюли оставлю здесь, они не дадут начаться воспалению.

Игла воткнулась в тело. Попутно отметил, что жара нет, а пульс, хоть и слабый, но ровный, хорошо. Морфий подействовал быстро. Глаза капитана подёрнулись пеленой, а голос стал сбивчивым. Я успел дать ему таблетку и воды из кувшина, чтобы запить. Оставил ещё недельный запас, рассказал сиделке, как принимать. Однако, везунчик он, капитан Франц.

А у меня, в последний день пребывания здесь, были ещё дела. Сначала отправил Яна на рынок прикупить еды и вина для дальнейшего похода, там, где мы пойдём, поселения редки, так что пополнять запасы будет трудно. А пять здоровых мужиков жрут на удивление много. Дальше, неплохо бы из вещей чего прикупить. Рубашку мою постирали, но нужна ещё сменка. К тому же Ян у нас довольно бедно одет, не пристало спутнику хорошего врача одеваться как деревенский мужлан. Да и доспех какой-нибудь не помешает. Всё же дорога небезопасна.

За доспехом отправились с Яном Оскар и Хорват. Первый – воин, второй вырос где-то между шахтой и кузницей, поэтому качество любых железяк определяет на глаз. Выбирали долго. Я успел простерилизовать все инструменты и провести ревизию запаса медикаментов. Запас впечатлял. Хватит надолго. Парни вернулись часа через три. Довольные и немного уставшие. Ян был одет по городской моде, хотя и без излишеств, никакого шёлка, бархата и золотого шитья. Но главное, дорожный плащ скрывал кольчугу из тонких колец (с моей не сравнить, но тоже ничего), с рукавов до середины предплечья и длиной полов до колен.

– Видал? – с гордостью показал на парня гном, – самое лучшее, что было у того пройдохи, но отдал не торгуясь, знает, жулик, что не на тех напал.

– Хороша, – не стал я спорить, – что-то ещё взяли?

– Нет, там было кое-что, но хватило только на шлем, – гном вынул из рюкзака шлем в виде стальной тюбетейки с кольчужным обрамлением. Мисюрка по-русски. Голова целее будет.

Кому-то может показаться странным, что доктор своих спутников заставляет быть отрядом воинов. Но этот кто-то просто не ходил по здешним дорогам. Возле крупных городов, где стража проводит рейды, относительно безопасно, а вот там, куда мы идём, просто мрак. Причём, не только разбойники, но и банальные волки могут сильно испортить жизнь путнику. Хуже всего, когда разбоем занимаются те, кому по должности положено с ним бороться. Феодалы, чьи бедные земли находятся на задворках королевства, а три с половиной крепостных крестьянина не могут удовлетворить потребности. Вот эти-то «рыцари с большой дороги» и представляют главную опасность даже для крупных караванов. Те имеют охрану, но не настолько сильную, чтобы противостоять профессиональным воинам. А пятеро путников для них на один зуб. Так что доспехи и оружие для нас не только не лишние, это насущная необходимость, как и боевые навыки, которые стараемся совершенствовать. Надо будет по возможности и запас огнестрела пополнить и своих научить им пользоваться. В телеге один арбалет лежит с дюжиной болтов. Оскар и Хорват умеют стрелять, я тоже смогу, если надо, Ян с такой сложной техникой не справится, а Эдмунд просто презирает оружие, убивающее на расстоянии.

Надо сказать, что в городе мы неплохо поживились. Пара сотен серебром – это почти сорок грамм в золоте, но обменивать не стану. Пусть на расходы останется. Экипировка и еда. Всё стоит денег. А золото мне дадут гномы. Причём хорошей пробы и не в виде уродливых монет, а в виде слитков с заданным весом. Дело за малым. Необходимо дотащить наш отряд, причём непременно с грузом, до Северного хребта. При этом, как я уже говорил, придётся посетить ряд не самых приятных мест, так что успех праздновать рано.

Но и отчаиваться не стоит. Лично я надеюсь, что всё пройдёт гладко, гномы получат обещанное, я получу золото, вернусь домой, обменяю на деньги, потом снова вернусь уже с новым товаром. Мысль об этом согревала и радовала.

Вечер последнего дня прошёл в сборах. Ян вовремя заметил, что упряжная лошадь потеряла подкову. Но это исправили быстро. Расходники в запасе были, а гном отлично управлялся с ремеслом кузнеца. Хотя и фыркал на тему забивания гвоздей микроскопом и своей нелюбви к лошадям.

Я сверился с картой. Карта у меня была своя, только здешняя, которую я попросил у бургомистра, куда надёжнее и точнее. Даже масштаб неплохо соблюдён. Выходило, что относительно безопасной дороги у нас впереди километров двести. Потом придётся свернуть с королевского тракта и отправиться на север. Места не то, чтобы дикие, но слабо заселены. Климат не самый мягкий, почвы не самые плодородные, крестьяне не самые трудолюбивые (старайся – не старайся, а больше трёх мешков с одного не получишь). Есть, конечно, и то, что даёт прибыль. Например, транзитная торговля. С севера везут промышленную продукцию гномов, а на север – хлеб и другие продукты. Только вот используют для этого совсем другие дороги, до которых нам добираться куда дольше. А та, по которой поедем мы, обслуживает от силы пять процентов трафика. А скоро, я слышал, вовсе загнётся сухопутная торговля. По морю куда быстрее, дешевле и безопаснее. Только осталось порты достроить. Прогресс не стоит на месте. Сам по себе. А я собираюсь дать ему пинка. И дам.

Спать мы завалились прямо на мешках. Почти не раздеваясь. Утром, ещё до рассвета мы подъехали к городским воротам. Чёрта с два бы нас выпустили в такую рань, но, к счастью, слава лекаря, спасшего капитана стражи, здорово помогла. Когда солнце, наконец, встало, наша процессия уже бодро пылила по хорошей королевской дороге, оставив позади себя город и добрую славу в нём.

В дороге отсутствие прогресса сказывалось как нигде. Сидишь на лошади, по сторонам смотришь, а пейзаж всюду один. Либо редкий лес с кустарников, либо, что гораздо чаще, возделанные поля, где уже бодро колосились какие-то злаки. Телефон не достанешь и в игрушку не сыграешь. То есть, можно, конечно. Даже солнечную батарею с собой притащить. Только потом долго буду доказывать, что это не магия. И не докажу. И повесят к чертям. Можно почитать обычную книгу. У меня с собой медицинские справочники, да только не так просто сидеть с толстой книгой на лошади, она качается и норовит пойти не туда. Так что, ехал я, просто пялясь по сторонам и отчаянно зевая.

Друзья мои были лишены такой проблемы. Ян, похоже, дремал за поводьями, благо, дорога здесь прямая, как линейка. Оскар с Хорватом заспорили на военные темы, как обычно, кавалерист с пехотинцем. Если слон на кита влезет, что будет? Неприятно расстраивать Оскара, но гном, похоже, прав. При прочих равных пехота всё чаще бьёт кавалерию. А дальше – больше. Развитие производительных сил выбросит из сельского хозяйства уйму лишних людей. И все они, за неимением лучшего, возьмут в руки пики и алебарды и пойдут служить королю или герцогу. Пусть за горсть медяков и миску супа, но пойдут. А десять таких пехотинцев куда сильнее рыцаря и обойдутся дешевле. Такая вот экономика войны.

И только орк ни с кем, ни о чём не спорил, а бодро шагал по дороге, выбивая клубы пыли своими огромными сапогами.

Откровенно говоря, были бы и разбойникам рады. Тем более, что шайки больше десяти человек – редкость, а с меньшим количеством мы, скорее всего, справимся. Ещё и награду получим потом от властей ближайшего города. Да только нет здесь таких. Всех стража подчищает. Слышал, даже лес прочёсывали в поисках какого-то слишком настырного уголовника. Нашли, судили, повесили.

От скуки достал карту и начал прикидывать, сколько сегодня пройдём. Итак, скорость у нас, примерно, шесть-семь километров в час. С перерывом на обед идти будем одиннадцать часов. Итого, максимум – семьдесят километров. При таком раскладе окажемся в крупном селе, где, естественно, есть постоялый двор, так что есть-спать будем под крышей. Поделился исследованием с друзьями. Те одобрительно закивали.

После полудня устроили привал. В тени довольно густых деревьев, я, к радости своей, обнаружил родник. Чистая вода в этом мире – большая редкость. Как правило, любой водоём загрязнён не хуже экваториальной реки. Стоит из такого попить, и далеко не уйдёшь. Скорее, там, на берегу и останешься. А тут кристально чистая вода, которую ни фильтровать, ни кипятить не надо. Я пил её с такой жадностью, что коллеги с меня дивились. Потом мы перекусили копчёным окороком и уже начавшим черстветь хлебом. После такого сложнее всего было поднять своих коллег и заставить двигаться дальше. Сон валил с ног даже меня. Гном не выдержал и завалился на телегу, прямо на тюки с товаром. Лошадь неодобрительно фыркала, но везла, а богатырский храп раздавался на много метров от дороги. Если я всё же затупил, и ночевать нам придётся в чистом поле, отправлю дежурить.

Но всё прошло не так. Совсем не так. С дорогой я действительно затупил, когда солнце уже клонилось к закату, никакого села мы не достигли. В деревеньках на пять дворов тоже можно было заночевать, да только там и без нас тесно. А уже в темноте нас нагнал всадник с факелом. Мы привычно схватились за оружие, но тревога оказалась ложной. Остановившись на почтительном расстоянии, всадник этот представился оруженосцем барона Людвига Крейцера. Барон вежливо приглашал нас остановиться у него в замке на ночлег, а конкретно меня – отужинать с ним. Я, откровенно говоря, от такого предложения растерялся и вежливо переспросил, а тех ли людей нашёл оруженосец? Тот ответил:

– Разумеется, доктор Вольдемар, именно тех.

Я растерялся ещё больше, но приглашение принял. Меня откуда-то знают и, вроде бы, любят. Замок барона мы видели примерно час назад, огромное здание на холме, из окна которого господин всегда свысока поглядывал на муравьёв-простолюдинов. А я, такой же простолюдин, отчего-то запал ему в душу.

Дорога к замку продолжалась уже в полной темноте. Тут не двадцатый век и прожектора со стен не светят. Холм, где находился замок, был достаточно обширным, небольшая деревня поместится. А дорога наверх была только одна, все другие склоны были искусственно стёсаны. Эскарпы и контрэскарпы, по всем правилам воинской науки Средневековья. А сама дорога, как нарочно, вилась зигзагами, с расчётом, понятно, на то, что противник будет маневрировать под обстрелом и положит уйму солдат. Не дураки замок строили, далеко не дураки.

Впрочем, большую часть этих подробностей мы разглядели уже утром, а пока наш провожатый шёл с факелом, кое-как подсвечивая дорогу. Любой из нас даже с фонарём здесь ноги переломает, но этот проводник дело знал. Даже телега благополучно поднялась наверх. В пути я попытался выведать у проводника, кто его хозяин и откуда он меня знает? Тот, к счастью, скрывать ничего не стал:

– А вы разве не помните, господин доктор, как вы меня спасли? Чёрный лес, эльфы, ядовитая стрела. А вы мне в рану раскалённый прут засунули, я чуть не обделался тогда, зато выжил.

Я хлопнул себя по лбу.

– А барон Крейцер?.. Точно!

– Да, он нами командовал. Мы тогда в королевской армии были, теперь лично ему служим.

Когда всё прояснилось, я немного успокоился и уже не подозревал барона в какой-то подлости. Возможно, хочет работу предложить, или за жизнь потрепаться, для последнего, впрочем, есть другие бароны и рыцари. Я не самый подходящий вариант для посиделок. Ну да, будем посмотреть.

Когда вторые ворота замка захлопнулись за нашими спинами, уже другой провожатый предложил пройти с ним. Естественно, что спутников моих никто никуда не звал. Настолько гостеприимство барона не простиралось, но разместили их в просторном сухом помещении и снабдили неплохой едой. Убедившись, что с ними всё в порядке, я отправился, куда сказано, нельзя заставлять ждать такого человека. Кольчугу я снял, также отдал охране кистень. Нож и стилет забирать не стали, на револьвер никто внимания не обратил.

В главной зале было жарко натоплено. На массивном деревянном столе лежала туша жареного кабана. Вокруг него были расставлены тарелки с разными закусками. Солидный кувшин, стоящий рядом, не оставлял сомнений в своём содержимом. Два серебряных кубка также намекали о предстоящей беседе. Над всем этим великолепием восседал на мини-троне здоровенный детина лет тридцати пяти. У него была густая чёрная борода, которую он раньше не носил. Одет он был, несмотря на жару в кафтан с золотым шитьём и воротником из меха соболя.

– Ваша милость, – я вошёл и церемонно поклонился.

Он кивнул и указал мне на стул напротив себя.

– Присаживайся, доктор, разговор будет длинным, но не переживай, вина хватит до утра.

Меньше всего я сейчас переживал за наличие вина.

– Так что, ты готов к разговору?

Я кивнул, присел за стол, огляделся в поисках слуги, но, поскольку разговор предполагался конфиденциальный, выходило, что на розливе сегодня я. Наполнив бокалы доверху, я протянул один барону, тот принял, кивнул благодарно и опрокинул половину себе в рот. Я последовал его примеру. Вино было отличным. В моём мире такого нет.

– Так вот, доктор, – начал барон, обгладывая кабанью кость. Кабан, казавшийся целым, на самом деле был нарезан вдоль и поперёк, оставалось только отламывать себе куски. – Так вот, ты, как я вижу, завёл себе охрану, молодец. Мои люди сказали, что эти четверо выглядят грозно.

– Так нужно, – скромно ответил я, – от разбойников.

– Но подумал ли ты, что охрана не спасёт тебя, если будет большая война, а ты окажешься не на той стороне?

– А зачем мне оказываться на чьей-то стороне? – попытался я включить дурака.

– Да затем, что на заборе сидеть нельзя, жопа порвётся! – барон хохотнул, – потому что тебя будут и те и другие врагом считать, а в результате поймают и повесят. Ты даже ремеслом своим прикрыться не успеешь, хоть оно и велико, не спорю. Знаешь, как скоры на расправу люди, уставшие от войны? Причём, я говорю о благородных господах. Это отребье с пиками тебя даже вешать не станет. Придумают что-то поинтереснее.

– Хотелось бы знать, кто и с кем? – начал я предметный разговор.

– Уже лучше, – он кивнул, – теперь вспомни, что у нас с королём?

– Он стар и болен, – не задумываясь, ответил я.

– Ещё бы тебе не знать, ты ведь его лечить попёрся. Так?

– Не уверен, что доеду, – я попытался соскочить со скользкой темы.

– Допустим, доедешь. Допустим, вылечишь. А дальше что? Сколько он проживёт? Вот именно.

– Но наследник ведь есть? Брат его? Или я что-то путаю?

– Нет. Не путаешь. Брату его лет столько, сколько и мне, а здоровьем весьма крепок. Но династия уже четыреста лет наследует по прямой линии, это ты тоже должен знать.

– Но, что делать? – затравленно спросил я. Чего он пристал ко мне с династическими спорами? Я простой доктор.

– Ага, тоже задумался? Так я тебе объясню, – начал он, выливая себе в глотку уже третий кубок. Всё же быть на розливе даже выгодно, можно тайком «обделять» себя. Не так быстро под стол упаду. – у короля было два сына. Законных. От его покойной жены. Они уже умерли, пусть их души покоятся с миром. Но есть ещё один сын. Незаконный. Бастард. От любовницы. Он молод, лет пятнадцать, или около того. Так вот, очень многие не прочь видеть на троне его. И сам король, что характерно, тоже. Теперь понял?

– Понял, но причём тут я. Будет большая драка?

– Не просто драка. Как же с вами трудно? Каждая такая драка – это ещё и передел собственности. Кто победит? Тот, за кем пойдут вассалы. А как привлечь вассалов? Пообещать что-то. А что нужно и герцогу, и рыцарю, и даже командиру голодранцев-наёмников, которых я так ненавижу, но вынужден содержать?

– Земля?

– И титул, – закончил он, – ты не так безнадёжен. А если война будет быстрой и кровавой, то будет, откуда брать и земли и титулы. Они освободятся. Предыдущие хозяева будут убиты или изгнаны. Так вот, уже сейчас идёт мышиная возня. Герцоги и графы привлекают баронов, бароны – рыцарей, те и другие нанимают пехоту или, хотя бы, занимают на это деньги у банкиров.

– Так…

– Что так? – рявкнул он. – В отличие от других я понимаю, на что способен хороший врач, а ты именно такой. Ну не получится у тебя не встать ни на какую сторону, помни это. А в зависимости от того, за кого ты будешь, тебя ждёт казнь, либо награда. Да не просто мешок серебра, а именно титул и земля. За то, что штопал благородных господ.

– А на чьей вы стороне, ваша милость? – последний кубок вина был лишним, и я здорово осмелел, – или тоже торгуетесь?

– Нет! – он вдруг скривился, как будто сладкое вино в его бокале внезапно прокисло, – я выбор сделал, я с королём и его сыном. Более того, сделал всё, чтобы об этом знали все остальные.

– Вы хотите, чтобы я присоединился к вам? Был рядом с вами на этой войне?

– И ты, и эти твои чёртовы охранники. От них, думаю, тоже толк будет.

– Что ж, думаю, когда начнётся война, я так и сделаю.

– Смотри, как бы не было поздно, – он вылил в себя остатки вина, разлив половину на меховой воротник. – А теперь ступай, иди к своим людям, хорошо подумай и прими решение.

– Всё же, зачем я вам? Человек с отрядом в три десятка рыцарей был бы полезнее, а у меня только пятеро, да и то, воины так себе.

– Я много воевал, много видел. Видел не раз, как отличный воин погибает от подлой стрелы. Да не потому, что она его убила, а потому что лучник макнул наконечник в дерьмо. Погибает в страшных мучениях. И ещё я видел, как от этого спасали. Один раз. Ты. Иди.

Уже выходя из залы в услужливо распахнутую стоящим снаружи слугой дверь, я, наконец, задал вопрос, который отчего-то не пришёл мне в голову раньше:

– А гномы за кого будут?

– Эти недомерки? Конечно, за короля. Более того, биться будут до последнего. Пока их там, на севере голодом не уморят.

«Значит, нужно сделать так, чтобы не уморили» – подумал я и отправился к своим. Они уже спали, в просторной комнате раздавался богатырский храп. Я нашёл свободную кровать с чистым тюфяком и, стащив верхнюю одежду, провалился в объятия Морфея.