Легендарное приключение камня

Глава 24 Финал первого тома!

Интрелюдия.

Трое Великих.

Небольшой пятачок земли высоко в горах обрастал все новыми предметами декора.

— Во! Зацените! — гордо сказал Шрам, поставив прямо на землю большой, мягкий и удобный диван.

— Вау! — из воздуха послышался радостный возглас Гэндольфини, а затем сама эльфийка появилась сразу на нем — Ты где это взял? Какой же он шикарный… О, Боги! Лежала бы здесь целую вечность!

Шрам с улыбкой отряхнул руки.

— Да так, забрал у одного зажиточного козла. Прикинь, он даже стражу позвал, чтобы меня вышвырнули, ха-ха! — с этими словами Шрам развалился на диване, укладываясь поудобнее, раскинув ноги.

В небе перед диваном позник энергетический экран, который транслировал жизнь камня.

— Стражу? На тебя? — усмехнулась Гэндольфиня — И что? теперь наверное в мире не хватает одного королевства?

— Не, ты что. Я ведь миролюбивый… — загадочно и злобно улыбнулся Шрам — Пришлось выкинуть его стражников в окно. А дело проходило в башне на скалистом берегу. В общем, теперь его стражники красивыми красными пятнами расплескались по утесу. Только после этого козел отдал диван. Я ведь не хотел… О нсам так решил.

Шрам пожал плечами и уставился в экран.

Все это время чуть поодаль молча сидел мускулистый туманный Герк. Его ноги свисали с обрыва, кончиками сапог он задевал облака, и наблюдал как белые волокна обтекают его ступни.

— Почему ты просто не убил «козла»? — спросил Герк повернув голову в сторону парочки на диване.

— Тебе бы только убивать — фыркнул Шрам с добродушной улыбкой.

— А разве может быть метод действеннее, чем уничтожение препятствия? Тебе нужен был диван. «Козел» встал у тебя на пути. Убей козла и забери диван. Я так считаю.

— Поэтому тебя и считают Тысячеликой Смертью, Герк — вздохнув, сказал Шрам — Матери тобой детей пугают. Говорят им — если не будешь хорошо работать на полях, то придет Тысячиликий в облаке тумана и разорвет тебя на части. А ведь есть кое-то получше смерти.

— И что это? — с пренебрежением ответил Тысячеликий.

— Уважение? — встряла Гэндольфиня хлопая прекрасными большими глазками.

— Именно! — кивнул Шрам — Тот, козел просто не знал обо, мне, но если бы узнал, то понял что не стоит мне отказывать. Теперь он знает кто я и разнесет эти новости дальше. Я не только беру что хочу, я даю кое-что обычным людям — их жизни. А после тебя остается только гора кровавого мяса, Герк.

— Все равно не понимаю — ухмыльнулся Тысячеликий — Меня боятся, а значит уважают.

— Не не не, все не так… — Шрам уже разошелся и собрался приводить доводы, но его перебила эльфийка.

— Тише тише! Там кажется что-то важное у нашего камня! — казала она повышенным тоном, указывая на экран в небе.

На огромном изображении показывали Артёма и скелета Василича. Камера крупным планом показала костяного писаря.

— … Кладбище было для него лишь ступенькой в Небо. Так он сказал мне, когда я видел его в последний раз. С тех пор здесь все опустело и разрушилось, а «Туманный Герк» стал «Герком Тысячеликим»… — с грустью сказал скелет.

На безмятежном горном пике повисла звенящая тишина. Затем Шрам медленно, очень медленно, повернул голову к Герку и прищурился. Его темный шрам через все лицо, кажется, стал еще чернее.

Гэндольфиня изящно подняла бровь и отхлебнула из бокала, кажется, она создала себе вино под сериальчик.

— Я всегда знала, что ты подонок, Гер — произнесла эльфийка без единой нотки злобы, просто констатируя факт — Выпить запас энергии целого кладбища… Оставить своих людей… точнее мертвецов, и сбежать, оставив их без цели и без энергии для жизни? Я думала ты только живых так сильно ненавидишь, но оказывается ты вообще всех ненавидишь, даже ближайших слуг. У тебя вообще нет никакой морали?

Герк медленно поднялся на ноги, сложил руки на груди и серьезно посмотрел на эльфийку.

— Мораль? — его голос был подобен обвалу в горах — Это иллюзия для слабых. В мире существует только один закон — закон силы. Я был слаб. Мне была нужна энергия. Я её взял. Что в этом неправильного?

— Абсолютно ничего, дружище! — весело подхватил Шрам — Законы джунглей, выживает сильнейший и всё такое. Но вот ведь какая интересная штуковина получается… — он ткнул пальцем в экран, где камень восстанавливал кладбище — У этого булыжника, судя по всему, весьма чёткие моральные ориентиры. И они не сочетаются с твоим «правом сильного». Он тот типаж, что верит в «око за око»…

— К чему ты клонишь? — спросил Тысячеликий.

Шрам облизал губы, и улыбнулся.

— Скоро этот ползучий камушек со своими гоблинами и мертвецами может приползти за твоей душой, Герк.

Повисла та самая напряжённая тишина, которую так любят режиссёры в кульминационных сценах. Тысячеликий отвёл взгляд. По его туманной коже, кажется, пошла рябь, как на поверхности воды.

— Чушь — сухо сказал Герк — Он всего лишь странный камень. Он даже нормально ходить не может. И что он сделает когда увидит меня? Расколется надвое?

— Он камень, который уже начал восстанавливать твои бывшие владения, он наладил производство энергии и завёл себе верных подданных в виде гоблинов с одного скелета… — разумно начала перечислять Гэндольфиня — И если мне не изменяет память, у него теперь есть способность «Сильнейший Взрыв». Я не на что не намекаю. Просто говорю.

Герк ничего не ответил. Он лишь угрюмо смотрел на экран, а там упрямый камень начинал своё медленное восхождение по пищевой цепи.

Шрам довольно и одновременно загадочно хихикнул. Несколько секунд он с жуткой улыбкой смотрел на Герка не моргая.

— Становится все интереснее! — как ни в чем не бывало сказал Шрам и откинулся на спинку дивана.

— Мальчики! — вторглась Гэндольфиня — Успокойтесь. Я вся намокла от напряжения между вами двумя. Расслабьтесь — девушка взглянул на Туманного — Герк, может ты нам все-таки расскажешь, почему именно тебя назвали Тысячеликим?

— В другой раз — сухо сказала гора мышц — Вы развлекайтесь, а мне нужно отойти.

С этими словами Герк превратился в облако тумана, которое спустя несколько секунд смешалось с облаками.

— Обиделся что ли? — риторически спросила эльфийка.

Шрам пожал плечами, после чего достал из-за дивана большую флягу и пару стеклянных бокалов…

Конец интерлюдии

Жара стояла адская, но работа на кладбище кипела. То, что еще недавно напоминало свалку, теперь походило на вполне себе приличное пусть и скромное кладбище.

Аккуратные ряды свежевыкопанных могилок, над ними грубые и кривые надгробия, но они есть! Гоблины оказались на удивление творческими существами. Они с радостью выдалбливали имена на надгробиях, а Василич контролировал процесс. Чтобы каждое имя было на своем месте, как и каждый труп в своей могиле.

Во только вначале работ половина надписей на плитах гласила что-то вроде «Здис лежыт одын жоп», а некоторые альтернативно одаренные гоблины еще и похабные рисунки рисовали везде, где только могли. Конечно как только я это заметил, то сразу отправил гоблинов вычищать все рисунки, и исправлять надписи. Сейчас за этим тоже следил Василич.

Скелет оказался очень полезным! Мало того, что он в точности помнил где и какой скелет должен лежать, так он еще и нарисовал мне «дорожную карту» развития кладбища. Там все сложно, но вся суть в том, что чем активнее, сильнее и масштабнее кладбище, тем больше оно будет производить энергии и скелетов. То есть кладбище в будущем сможет генерировать новых воинов и энергию само по себе! Ну это только до определенного момента.

В любом случае я был доволен. Некрополис вновь обрел жизнь! Так вообще можно о кладбище говорить? Пусть и гоблинскую жизнь.

Я лежал на новеньком каменном постаменте в центре кладбища. Отсюда я мог всех видеть и все контролировать. Мою каменную душеньку приятно радовала пульсация энергии Смерти, которая теперь стабильно сочилась из могил в подземный резервуар. Уже скоро у меня будут не только гоблины, но и скелеты, а со скелетами я смогу захватить ближайшую деревню. А еще лучше — забрать под свой контроль остаток деревни Алого Лотоса, хе-хе.

Мирный ход моих мыслей был грубо нарушен сменой погоды. Причем какой-то слишком резкой сменой.

Небо немного потемнело. По долине полз неестественно густой белый туман. Он не был похож на обычный утренний туман — он какой-то слишком концентрированный.

— Великий Камень! Небеса послали нам прохладу! — ликовала Ульяна, прыгая и весело хлопая в ладоши.

Я бы тоже обрадовался смене декораций, если бы не ужас, который я вдруг ощутил через мою связь с подчиненными. Один из них до безумия сейчас был напуган. И ужас исходил от Василича.

Скелет-писарь обьяснял Булаве тонкости шлифовки камня другим камнем, но когда увидел туман, то он просто закончил говорить на полу слове и застыл. Его костяные пальцы сжали фолиант так, что древняя книга затрещала.

— Владыка! — скелет помчался ко мне — Прикажите бежать! Нам нужно уходить! Этот туман… он не природный!

— Успокойся, Василич. Что за паника? Туман как туман, что не так?

— Это не паника, Хозяин! Это трезвая и взвешенная оценка угрозы! — скелет затрясся так, что казалось, вот-вот развалится на косточки — Это Тысячеликий Герк. Один из Великих.

Имя прозвучало как удар гонга в тишине. Но я ничего не понял. Даже гоблины замерли, почуяв нечто опасное. Мысли Ульяны тут же переполнились страхом.

— Тысячеликий? Бывший хозяин этого кладбища?

— Именно! Нам всем конец! Нужно сейчас же уходить! Мы можем только понадеятся, что ему будет лень бегать за такими букашками, в ином случае нам уже не спастись! — начал орать Василич.

— Стоп стоп! Ты же говорил, что ему стало не интересно это место? — вмешался я, пытаясь сохранять холодный разум — Если он стал Великим, что бы это не значило, наверное, ему нет никакого дела до заброшенного кладбища, а?

Мои слова как-то не слишком подействовали на Василича, но все-таки он немного сбавил крики, до просто повышенного тона.

— Я не знаю, что ему нужно, но это еще страшнее. Он агрессивный, злобный, не признающий ничьих прав, кроме права силы. Он считает это место своей бывшей собственностью. И возможно… его оскорбило ваше появление, Хозяин.

— Мое? — удивился я — Я ж просто случайно нашел этот кусок земли и восстанавливаю его.

— Вот именно! Восстанавливаете! Возможно, он хочет получить себе эти крохи энергии, а заодно, убить вас. Чтобы это кладбище навсегда было его памятником. памятником того, с чего он начинал — разошелся снова Василич — Возможно… Он не хочет отдавать это место никому.

Я окинул взглядом свои владения. Свои аккуратные новенькие могилки, моих туповатых, но верных гоблинов, ощутил потоки энергии, проходящие на земле.

— А вот и хер ему — сказал я — Ульяна! Бери меня и пошли на встречу с этим молочным.

— Он Туманный — заметил Василич.

— Да похрену. Здесь ему уже ничего не принадлежит, и если он хочет забрать мое кладбище, то ему придется сначала победить меня.

Да, я блефовал. Я буквально каменной поверхностью ощущал силу исходящую от тумана. Чем ближе он становился. тем больше мощи я ощущал. Это как когда ты стоишь у подножья огромной массивной горы, которая уходит на киллометры вверх и в стороны. Что-то монструозно огромное, тяжелое и нерушимое. Вот что-то подобное я чувствовал сейчас. Только эта «гора» шла на меня.

Туман у центральных восстановленных ворот сгустился, заклубился и принял форму человека.

Да этот Герк просто огромный! Огромная мускулистая туша! Да ему никакой силы Великого не нужно! Он может просто меня пальцами расколоть!

Его кожа похожая на туман колебалась как водная гладь, в которой на мгновение проступали и тут же исчезали человеческие лица. Он был здесь. Одно из сильнейших существ этого мира. И он пришел за мной.

Ульяна подошла к воротам и чуть выставила меня вперед. Пришлось повлиять на нее с помощью иллюзии, иначе она слишком сильно боялась.

И тут Тысячеликий заговорил первым:

— Ты — аномалия. И я сотру тебя из этой реальности.

Я даже не успел никак отреагировать на его слова, как вдруг я ощутил дикую боль! Адскую боль! Такую боль, какую не мог себе и представить!

А что самое важное — ведь я за всю свою новую каменную жизнь вообще не ощущал боли, но теперь она была такой сильной, что сознание помутнело. Я был не в силах не то что колдовать, я не мог даже мысль формулировать!

Последней вспышкой реальности был голос Фини. Я не знал как она сюда попала, ведь зрение уже отключилось, я только услышал ее слова прежде чем мое сознание почернело, а мир отключился.

— Ну привет, камешек. Кажется, ты задолжал мне уже два спасения жизни. Пожалуй унесу тебя подальше, чтобы руки Герка до тебя не дотянулись. Полюбился ты мне, камешек, не могу я оставить тебя вот так умирать — весело хохотнула Гэндольфиня и сквозь боль я ощутил самый сладкий поцелуй в своей жизни.

Где-то на границе сознания я услышал грохочущий яростный крик Герка, но сознание погасло.