Легенда о Хранителе Сути Жизни [СИ]

Часть первая. Убежище. Видящий иные миры

Случилось это уже после начала Первой Войны. Тогда уже были магические миры, но война была далека от своего конца. Это был маленький скрытый защитной магией мир, созданный Старшими, как убежище для детей и подростков, а также для тех, кто уже не мог сражаться. Их было пятеро из той старшей расы, что создала для них Убежище. Двое старших — брат и сестра, им тогда было не больше 20 лет по меркам людей, ещё двое близняшки — самые младшие, им едва исполнилось 14 лет, когда Старшие — их родители отправили детей в Убежище. И ещё он сам, тогда ему только исполнилось 16 лет. Обычно всем живым снятся сны, но просыпаясь, редко кто помнит, что ему снилось. Его сны всегда были ярче, чем у братьев и сестер, но вначале это были и правда лишь сны, с одним лишь исключением, что он всегда помнил их, словно события из снов были на самом деле, он всегда мог рассказать, что видел во снах. Но когда ему исполнилось 16 лет, суть его снов изменилась, они уже не были снами, что приходят из подсознания, они были подобны чьим-то воспоминаниям или видениям о грядущих событиях, попадая в такой сон, он словно сам был участником событий. Через сны он видел Начало Войны, как первые капли крови упали на землю, как что-то тёмное и мрачное, но при этом странно соблазнительное проникает в миры, видел смерти и разрушения и много чего ещё. Он пытался поговорить со старшими братом и сестрой, но они в один голос утверждали, что это всего лишь сны и ничего больше. Однако он смутно понимал, что это уже не просто сны. И то, что происходило с ним начало его пугать… Он пытался искать ответы у тех, кто вместе с его семьёй были переправлены в убежище. Многие считали, что сны — это просто сны, другие просто разводили руками, говоря, что не знают и не понимают сути происходящего. Время шло и то, что в начале было только снами, стало происходить наяву, иногда смотря на кого-то или что-то он видел пока ещё смутные образы какие-то событий. И защиту Убежища он стал ощущать более отчетливо, чем раньше, но вместе с этим к нему приходили образы о том, что защитная магия их Убежища медленно теряет свою силу, что боль тех, кто уже видел Войну что-то притягивает в их маленький мир. Видения давали ему понять, что они так же уязвимы перед этим Мраком, как и другие миры, что уже были втянуты в Войну. Он пытался поговорить, предупредить родных о том, что защита мира не продержится долго, но его не слушали, братья и сёстры не хотели верить в то, что мир созданный для них родителями, как Убежище от войны, скоро может быть захвачено Мраком. Они от всей души хотели верить в то, что поставленная родителями защита убережёт их от Мрака. Хотя никто из них тогда ещё не сталкивался с этим Мраком сам, лишь он в видениях и снах чувствовал приближения этого Мрака… И с каждым днём ощущение того, что этот Мрак подбирается к их миру всё ближе и ближе, усиливалось… Не заметно для себя очень многие из тех, кто пришёл сюда вместе с детьми Старших, стали пользоваться странной и непонятной магией, их эмоции совсем понемногу стали исчезать. Рядом с этими новыми магами, его дар практически не проявлялся, лишь изредка, словно вспышки света в темноте, очень короткие и смутные образы, в которых невозможно было ничего разобрать. А ещё рядом с такими магами он что-то слышал, как тихий шепот на грани слышимости едва уловимый, напоминающий обычный шум, вот только этот шум мешал ему сосредоточиться, пытался проникнуть в его сознание… Он пробовал защититься от него, используя самые яркие и счастливые воспоминания о времени, когда вся его семья была вместе, о друзьях из родного мира, обо всём, что дарило радость и надежду. Удерживать в мыслях эти светлые образы о том времени, теперь казавшимся таким далёким, было невероятно сложно, но усилия себя оправдывали, и когда ему удавалось сконцентрироваться на них, он больше не слышал этот едва различимый шепот в своих мыслях. Со временем, он стал стараться избегать таких магов и места, где этот шепот был сильнее всего.

Однако, не смотря на все странности и пугающие его сны и видения, у его дара была и хорошая сторона, Мир Убежища словно бы сам тянулся к нему, желая поведать свои секреты и тайны. Ему достаточно было приложить немного усилий и сконцентрироваться на ускользающих видениях, и они, подобно бутонам цветов, раскрывались перед его взором во всех деталях, так же было и с его магией, легкие формулы он мог различить, просто увидев несколько раз заклинание в действие, он даже мог воспроизвести такие формулы по памяти. Чем больше проходило времени, тем проще ему становилось видеть суть вещей и явлений, он видел саму суть жизни, мог разобрать формулу защитной магии, с помощью которой родители скрыли Убежище. И казалось, что нужно только протянуть руку, и эта магия оживёт в его ладонях, обретая новую силу. Он повторял эту формулу снова и снова, но сама магия ускользала от него. Тогда он уже догадывался о том, что Мрак добрался и до их Убежища, ему было просто необходимо снова пробудить защитную магию, он хотел верить, что это поможет им спастись от Мрака, хотя его видения всё чаще говорили об обратном. Он не верил, не хотел верить в то, что ничего не сможет изменить, что обитатели Убежища со временем падут перед шепотом этого Мрака. Но сложная защитная магия не желала подчинятся ему. И единственное, что ему оставалось понемногу подпитывать ту защиту, что пока ещё не давала проникнуть Мраку в их Убежище с полной силой. Он видел, как защита медленно таяла под влиянием Мрака, и новых магов. Эти новые маги словно сами притягивали в Убежище Мрак… Он видел всё, что будет дальше… Знал, он и то, что ему снова не поверят, что он может знать о жизни?.. Ребёнок, никогда сам не видевший Войны, что он может понимать… А влияние новых магов в убежище росло с каждым днём…

Он бродил по миру в поисках кого-то, кто поможет ему понять всё то, что происходит с Убежищем, его обитателями, а также и с ним самим… Возвращаясь домой, он стал замечать пока незначительные перемены в старших брате и сестре, словно они медленно забывали, как это жить, их чувства и эмоции рассеивались, как утренний туман. В их доме был хрустальный зал, где располагались пять магических кристаллов, которые составляли основу для защитной магии, что должна была скрывать Убежище от Мрака. Кристаллы были настроены на каждого из пяти детей и подпитывались частью их магии, и их чувствами. Когда он пытался увидеть, что происходит с его братом и сестрой, то мог разглядеть лишь едва уловимые, очень смутные видения, и только одно чувство в видениях с каждым разом становилось ярче. Чувство, что брат и сестра затерялись между жизнью и смертью, что они — уже не живые, но и не мёртвые, это было чем-то средним между сутью Жизни и окончательной смертью. И это было не похоже ни на что из того, что он ощущал раньше. Только вот от этих новых магов тоже шло это чувство, и оно становилось более отчётливым, когда маги всё дальше уходили по этому новому Пути. Он не верил, что его брат и сестра могли поддаться Мраку, просто не хотел верить, сомневался в том, что чувствовал и видел. Но всё же решил проверить свои подозрения при помощи Кристаллов… Войдя в хрустальный зал, он сразу заметил, что с двумя из пяти кристаллов твориться что-то странное, их сияние уже не было таким ярким, как прежде, и внутри самих кристаллов появилась какая-то непонятная дымка. Подойдя ближе, он попытался понять, что происходит, пытался увидеть причину, но, снова, как и в тех случаях, когда он пытался увидеть что-то о тех, кто был связан с Мраком, его видения были нечёткими, словно что-то мешало ему узнать саму суть вещей. Только всё тоже странное чувство, что — это не жизнь и не смерть, и едва различимый шепот, как будто кто-то звал его издалека из другого времени, словно едва долетающее эхо от чего-то, чего он не мог разобрать, да и не хотел. Он закрыл сознание от этого шепота, не давая Мраку подобраться ближе к себе. С помощью кристаллов он попытался позвать родителей, понимая, что Убежищу и его обитателям нужна помощь, но ответа не было… И его видения и сны тоже молчали о том, где сейчас их родители и что с ними случилось, из-за близости Мрака и нехватки опыта он не мог сознательно увидеть что-то о тех, кто был очень далеко. Впрочем связаться с другими семьями их расы, ему тоже не удавалось, видимо Мрак или те, кто стояли за ним, перехватывали, блокировали связь Убежища с внешним Миром. Но этого он, конечно, не знал. Его пугало ещё и то, что со временем часть событий, что он раньше видел во снах начала сбываться, события не были точной копией его снов, но суть его снов и событий, происходивших наяву, была едина. Иногда он думал, что все эти события в Убежище происходят из-за него, или по его вине, что он сам как-то притягивает их сюда. С того момента как старшие брат и сестра стали меняться, он стал реже возвращаться домой, он очень старался избегать всего, что хоть отдалённо напоминало Мрак. Однажды бесцельно бродя по лесам Убежища, так как обитателей Убежища он старался избегать, он встретил Её…

Она — была прекрасной, её облик неуловимо менялся, словно в ней сочетались вместе несовместимые вещи. От неё шло ощущение очень необычной силы, силы в которой сочеталось всё — огонь, вода, воздух, земля и жизнь, но сила эта словно медленно исчезала куда-то, как блуждающие огоньки на ночном болоте. Она была ни с чем не связана, она была одна, Мрак вынудил её покинуть свой родной мир, чтобы спастись… Нет, не так, он видел это, она спасла свою семью, так же, как и его родители, прятала от Мрака и Войны своих юных детей, что ещё не могли сражаться или сопротивляться Мраку… Не мог он понять только, когда это было… Для неё это словно было вчера, но в то же время и очень-очень давно… Её время в Мире медленно и неумолимо уходило, и она знала это, но она ни о чём не жалела. Для своих детей она уже сделала, что могла, она отдала всё, что у неё было, чтобы спасти их жизни, защитить их. Без сомнений разрушила связь с источником своей силы, оставив родной мир. И она, как и он сам, могла видеть события из прошлого или будущего… И ещё он знал, что она пришла на его зов о помощи, она как-то услышала его и поэтому теперь она здесь. Но теперь после стольких лет или столетий, он не мог понять, без связи с источником магии, она уже почти ничего не могла сделать для Убежища и его обитателей, теперь она была похожа на дух или призрак. Но она хотела помочь ему, и знала, что когда придёт время то, она сможет ему помочь. А пока она просто будет рядом сколько потребуется…

Она пробовала объяснить ему, что у него дар ясновидения, но слова её были туманны и запутаны, словно она была не только здесь, но и где ещё… Он почти ничего не мог понять из её объяснений, но её присутствие давало ему надежду на то, что ещё не всё потеряно. И эта надежда тоже была его защитой от Мрака, даже несмотря на то, что он уже знал то, что будет дальше, хоть и не желал в это верить. Она показывала ему через видения разные миры, в которых побывала за свою жизнь, показывала свой родной мир, эти видения всегда были с оттенком грусти и печали, но она не жалела ни о чём, даже сейчас. Он чувствовал, что она могла сделать больше для своего мира, но не принимала смерть. Чувствовал, что в своем решении не проливать ни чью кровь нигде и никогда, она была непоколебима. Она не желала, чтобы кто-то страдал, не желала, чтобы на её руках была кровь невинных. Для неё не было понятия врага, для неё они — иные, не разделяющие её взглядов и Веры, идущие или выбравшие иные пути, чем она сама. Она не осуждала их выбор, даже если это означало её гибель. Она приняла всё, что дала ей жизнь и судьба, она была благодарна за то, что имела, и хотела помочь детям — всем детям Мира, для неё многие живущие тогда и сейчас были детьми. А детей нужно оберегать, защищать, учить, можно направлять, но не убивать — никогда не убивать, они невинны в её понимание, даже если они оступались и причиняли боль другим, или были способны убить кого-то. Они всё равно невинным по сути, так как они — дети. Она не могла и, наверное, не умела убивать. И выбрала защиту, не участвуя в войне, лишь помогала спасти и пыталась защитить тех, кого могла. Поэтому она и пришла к нему, чтобы помочь… Она показывала ему тайные знания Мира, которые он ещё был не в состоянии понять, лишь запоминал формулы магии, которые пока не мог использовать, она делилась всем, что знала сама, всем, что смогла узнать в других мирах. Она чувствовала необходимость передать кому-то то, что знала. Она видела в нём наследника, хранителя, просто кого-то очень близкого ей самой, после своих детей, которым было ещё рано знать всё это… Она дала ему кольцо с тёмно-синем камнем, похожим на сапфир или опал, кольцо было пропитано её силой. Сказала, точнее показала ему, что это будет её связью с ним, что это её выбор, что она выбрала его. Он не понимал ни значение её дара, ни значение видения, что она показала. Она настаивала, чтобы он принял этот дар, и ему ничего иного не осталось. Когда он надел кольцо, то ощутил, что её магия и сила окутывает его, его видения стали ярче, а ещё рядом с магами, выбравшими мрак, он перестал слышать шепот этого Мрака, ощущал его рядом с собой очень ярко, Мрак мешал ему видеть события, но Мрак будто не мог прикоснуться к нему. Он принял часть её силы и магии, магия стихий, которая раньше требовала большей концентрации, теперь давалась ему легко. Сложная магия, что она показывала была ещё не подвластна ему, но многое из того, что он знал стало проще. Даже возвращаясь домой, он чувствовал её рядом с собой. Старших брата и сестру теперь интересовали только новые знании тёмного искусства, они всё дальше погружались во Мрак, и защитная магия их кристаллов исчезала так же как и их воспоминания и чувства, погружаясь во Мрак они теряли, забывали себя, становясь иными… Близняшки сторонились их, они тоже были на грани, чувствовали Мрак, но держались друг за дружку, близняшки сторонились и его тоже. Он почему-то пугал их, он был не похож на них, не только из-за своего дара ясновидения, но и в его облике появилось что-то иное, странные даже для них тёмно-фиолетовые глаза с переливами синего и чёрного цвета, словно небо ночью, и внутренний свет, словно восходящая луна, прохладный и серебристый… Его волосы тоже имели этот невероятный оттенок ночного неба и утренний зари, словно несовместимые явления слились в едино… и кожа более светлого тона, чем у них самих… Он пытался убедить их не бояться, но близняшки не желали его слушать, они не могли принять его. Они подсознательно чувствовали переплетение его магии с чем-то более древним… и это пугало их. Тогда он не понимал, как выглядит в глазах семьи и обитателей Убежища тех, кто ещё сопротивлялся искушению Мрака. Он не сознавал, что стал иным для всех них, только совсем маленькие дети обитателей Убежища, слишком маленькие, чтобы чего-то бояться тянулись к нему, подсознательно чувствуя его сущность. В какой-то момент он увидел себя их глазами, через свои видения, впервые почувствовал необходимость выбора… но пока ещё не мог точно определиться с этим выбором. Ещё не понимал, как его сделать или что нужно сделать, было ещё не время для этого. Он пытался спросить её об этом выборе, но её рассказ, видения были очень смутным и запутанным, словно это было так давно, что она и сама уже не помнит этого… Из её видений можно было понять, что там откуда она родом выбор делался только один раз, чёткий, осознанный, когда уже понимаешь, какой путь выбрал, и этот выбор связывал её и жителей её мира с определенной силой и магией, после этого выбора жители её мира считались совершеннолетними, и путь их больше не менялся. Она показывала это как Предназначение. Так было всегда, но пришествие Мрака изменило там всё… Её видения становились тёмными, она оплакивала детей, кто первыми поддались Мраку желая получить большую силу, чем им была дана. И Мрак постепенно проникал в их души, их сознания, облик, их души постепенно менялись, они уже больше не были собой… так война пришла к ней в мир… Поддавшиеся Мраку пытались обратить в свою веру тех, кто ещё не перешёл эту черту… И это оказалось проще, чем она ожидала… они всё ещё видели в обращённых своих родных и друзей, они верили им, что так им всем будет лучше и что они снова будут едины. Младшие желали силу, а старшие лишь хотели быть вместе с семьями… Мрак обещал им всё то, что они хотели получить. Она пыталась убедить свой народ не слушать шепот этого Мрака, но искушение было слишком велико, за годы покоя многие устали от однообразной жизни, и желали получить что-то новое… Они пытались обратить и её, но она оставалась верна выбранному пути, тогда они стали избегать её, распространяя Мрак с начала в дальних частях мира, где её влияние было слабее всего… Они отбирали у неё всё, что она когда-то любила, хотели, чтобы она сдалась… И она приняла единственное решение, которое посчитала верным — спасти своих дочерей, совсем ещё юных девочек, которым едва исполнилось по 12 лет, только благодаря ей дочери не поддались Мраку, и всё, что ей оставалась — это покинуть дом, чтобы спрятать от Мрака своих дочерей. Но она не могла позволить Мраку захватить их источник силы — Суть Жизни, и провела обряд, который запечатал силу источника внутри, она скрыла его от всех, кто желает зла, от всех, кто не владеет ясновидением… Оставшейся у неё силы хватило, чтобы отправить Суть Жизни куда-то в другое место, она не думала куда его перемещает, лишь хотела сохранить, в надежде на то, что когда-нибудь появиться тот или та, кто сможет разыскать его и пробудить его силу вновь. После она ушла, взяв с собой девочек, её дети смогли покинуть мир без последствий, так как ещё не выбирали свой Путь, и она защитила их, помогла сделать так, чтобы иные миры смогли принять их, чтобы они могли назвать те миры своим домом. Она хорошо спрятала их в разных отдалённых местах магического сектора, куда ещё не успел добраться Мрак. Заключила договор с местными стихиями, чтобы девочки, когда станут старше могли выбрать свой Путь… такова была её история… Он видел всё это через её видения и воспоминания. Она просила его разыскать их и помочь скрыться от Мрака, так как знала, что он рано или поздно найдёт их. Но тогда он не понимал ещё, как он может помочь кому-то, ведь он не мог сейчас помочь даже своим родным.

Он видел, что сейчас примерно тоже самое происходило с обитателями Убежища, что они один за другим, каждый по своей причине выбирал Мрак. Он не мог понять, что такого заманчивого мог предложить Мрак, из-за чего обитатели впускали его к себе в сознание. Война — это всегда боль, потери, страх, но для него это не было поводом отказываться от всего того, во что он верил. Это просто нужно пережить, и когда-нибудь, он в это искренне верил, станет лучше, должно стать. Да, это уже не будет, как раньше до Войны, но это всё равно будет жизнью. А жизнь — какой бы сложной и тяжёлой не была, всё равно лучше, чем Мрак и потеря себя. Ведь жизнь — это тоже выбор. Сложный выбор, порой приносящий больше боли и страданий, чем радости, особенно во время Войны. Но так всё равно лучше, когда понимаешь, что ты — это всё ещё ты, а не кто-то или что-то другое. Жизнь давала куда больше возможностей, чем Мрак, для него это было так. И она молча улыбалась ему, уже понимая то, что он для себя всё решил. Видела она и то, что его выбор был лишь началом Пути, который она предвидела ещё до встречи с ним. И теперь она точна знала, что, когда время настанет тайна Сути Жизни откроется ему, и он сможет вернуть эту силу в Мир. И только одно она предвидеть не могла, это ускользало от неё теперь, ей не хватало сил заглянуть так далеко в будущее, когда он станет тем, кем должен, когда вернётся эта сила. Но в нём она была уверена, именно его она искала в мирах всё это время. И она бы хотела остаться с ним, обучать и направлять его и дальше, но будущее распорядиться иначе, это она тоже видела. Видела, что долгий и сложный ждёт его путь впереди, и лишь иногда она сможет помогать ему, хотя и останется с ним, так как подарила ему своё кольцо и часть силы от Сути Жизни. Она понимала, когда дарила эту силу, что у неё самой почти ничего не останется, но не жалела об этом. Это был её выбор, тот, что она предвидела ещё раньше. Она лишь следовала своему Пути, оставаясь верной себе и Сути Жизни, знала, что эта сила не должна бесследно исчезнуть, так никогда не пробудившись снова. И сейчас его жизнь и судьба значили для неё больше, чем своя собственная. Подарив ему часть своей силы и кольцо, она связала себя с ним, как когда-то была связана с Сутью Жизни. Она доверила ему свою судьбу, судьбу своих дочерей, а так же судьбу Сути Жизни. Но он пока ещё не понимал этого, как и значение её дара.

Он проводил с ней всё больше времени, она рассказывала ему о Сути Жизни, такой какой она её помнила, из её видений там было красиво, это было похоже на волшебный сад, что находился в центре её дома, там было пять источников силы. Так она видела источники силы — источник земли, словно родник, бьющийся среди камней, источник воздуха — фонтан всегда окутанный легкой утренний дымкой тумана, источник воды — небольшое озеро с кристально-чистой водой, когда на воду озера падали солнечные лучи, над ним возникала радуга, источник огня — словно специально уменьшенный кем-то до размеров сада маленький вулкан с кипящий лавой, в любой момент готовой выплеснуться наружу. И источник Жизни — в её видениях, он был похож на цветок из хрусталя, и в нём переплетались и гармонировали силы земли, воды, воздуха и огня, их удерживала вместе некая таинственная сила, в своих видениях она сравнивала её с любовью. Она была убеждена, что сама жизнь не возможна без любви, в это понятие она вкладывала все проявления любви, такой которую испытывают родители к своим детям, такой которой связаны братья и сёстры, такой которую испытываешь к родственной душе — возлюбленному или возлюбленной… Она показывала ему все проявление и воплощения любви. По началу она не замечала того, как он смотрел на неё, лишь позднее она позволила себе заглянуть к нему в душу, посмотреть на себя его глазами. Она едва заметно улыбалась, ей льстило, что он был влюблён в неё, было приятно, что даже сейчас лишенная всего, что имела, она по-прежнему прекрасна. Но потом она вспомнила о его предназначение, и отстранилась от него, скрывая свои чувства. Он ощутил перемену в ней, она была всё так же прекрасна, но красота её и видения стали более прохладными, словно холодная родниковая вода, и его это задело. Он не мог понять, чем обидел её, почему она перестала делить с ним чувства. Он пытался ни один раз спросить её о чём-то важном, но у него не хватало духу задать вопрос. Она лишь улыбалась в ответ, а в видениях не было ни согласия, ни отрицания, словно ещё не время, будто не могла позволить ему быть рядом с собой. Она знала, что, если позволит быть рядом, они оба рано или поздно погибнут, она не могла допустить этого, и не хотела связывать его обязательствами, как и не хотела дарить, возможно, ложную надежду на то, что они смогут быть вместе…

Он спрашивал её о своих родителях, в надежде, что в своих странствиях она могла их увидеть. Но она их не видела, и даже через ясновидение она не могла увидеть их судьбы, всё что касалось его родителями было скрыто завесой мрака… она не могла ощутить живы они или нет, словно их и не было вовсе, и ещё Мрак мешал ей узнать, что с ними случилось. Он уже ожидал подобного ответа, хотя бы из-за того, что они не откликнулись на его зов о помощи, но хотел верить, что они — живы, что они где-то есть.

Иногда возвращаясь домой, он находил лишь мрак, старшие брат и сестра всё дальше уходили в него, кристаллы больше не излучали сияние, ими почти полностью завладела странная тёмная дымка, Мрак. Кристаллы близняшек, тоже больше не сияли так ярко, как прежде… их тусклый свет излучал только отчаяние и страх. Близняшки всё ещё сопротивлялись Мраку, но больше никому и ни во что не верили. Их сила просто таяла, в почти бесполезной попытке защититься от неизбежного. Как он может спасти кого-то, если у него не получается спасти даже свою семью?.. Где ему взять силу, чтобы спасти, защитить их… Может у него бы и получилось спасти близняшек, но они боялись его, не верили ему, и старались всеми силами избегать. Если бы он только мог убедить их, что ещё не всё потеряно, что они — не одни. Хотя… как это не одни… ведь никто не пришёл на зов о помощи. Иногда ему, казалось, что их просто забыли в Убежище, бросили здесь на произвол судьбы, но он отгонял эти мысли, как мог. От защиты Убежища почти ничего не осталось, только его сила ещё удерживала остатки защиты… и единственное, что он мог тогда стараться не слышать шепот этого Мрака. Но чем сильнее становилось влияние Мрака, тем сложнее было ему сконцентрироваться на защите, и только рядом с ней он чувствовал себя в безопасности, Мрак избегал её… Она тоже всё это видела, и оставалась рядом с ним сколько могла, давая ему хоть сколько-нибудь времени восстановить силы и перевести дух. Но она понимала, что должна забрать его из Убежища любой ценой, пока у неё ещё были силы сделать это, и пока Мрак полностью не захватил Убежище. Но пока он чего-то ждал, стараясь защитить то, что ещё осталась, она не могла забрать его отсюда.

Он пытался разыскать близняшек по всему Убежищу, так как понимал, что нужно уходить отсюда, что один он не сможет защитить их мир. Но благодаря, окутавшему мир Мраку, и собственным силам, близняшки хорошо прятались, и от него самого и от его дара. Через связь их семьи, он чувствовал отчаяние, страх, безнадёжность, что исходила от близняшек… То, что он в начале принял за Мрак в них, было иным — иной гранью проявления Мрака. Близняшки были на грани безумия, он не чувствовал их, как живых существ, так как желания жить в них уже не было, Мрак забрал почти всё, но не обратил их, и они были ближе к смерти, чем к жизни. Он понимал, что ничего не может для них сделать, но не желал оставлять всё как есть. Он хотел дать им надежду на что-то, хотел чтобы они очнулись, но найти их не мог. Их кристаллы не переродились, как кристаллы старших брата и сестры, они, как и сами близняшки, были близки к понятию смерти, больше не давали защиту, но из-за безумия и отчаяния близняшек, притягивали Мрак…

Порой его собственной защиты не хватало, чтобы не слышать шепот Мрака, и этот Мрак пытался вытянуть из него его чувства, сознания и душу, так как обратить его не получалось. Но он не хотел оставлять здесь близняшек, всё ещё тянул время, защищаясь, как мог. Она стала появляться реже, Мрак не мог обратить её, но вытягивал силу, без связи с источником магии она была уязвима. Он чувствовал, понимал это, и не просил о большем. Он хотел защитить и Её тоже, хотел вернуть ей всё то, чем она пожертвовала, спасая детей. Он хотел, чтобы она могла жить. И его желание почему-то вызывало в ней недовольство, она не желала брать его силу, хотя он предлагал ей такой вариант. И недовольство её было похоже на холодные январские ночи, она очень чётко дала понять, что не примет силу от Ребёнка, особенно сейчас, когда их окружает Мрак. Чуть позднее её решение стало похоже на «может быть, но не сейчас», она не была уверена, что его желание вернуть её к жизни будет стоить затраченных на это усилий. Когда её не было рядом, в его сны всё чаще проникал мрак, так как удерживать защиту во сне он не умел и не мог. Сны эти были мрачные, тёмные, пугающие, но при этом было в них какое-то своё скрытое очарование. Мрак словно звал его к себе, и это было похоже на едва различимы слова: «…перейди черту станет лучше…». Но тёмные сны только лишали его силы, заставляли подойти ближе к грани безумия. Он следовал за своим выбором, выбором — Жизни, оставался верен ему, хотя это и требовало от него очень много сил. Он всё еще надеялся найти близняшек, но чем дальше заходил в области, зараженные мраком, тем отчётливее ощущал шепот из своих снов… Постепенно он приходил к пониманию того, что не сможет разыскать близняшек, что ему придётся уйти без них. И он винил себя за то, что не может им помочь…

Со временем у него почти не осталось сил удерживать защиту убежища, и остатки защитной магии его родителей рассеялись. Он забрал свой кристалл из Хрустального зала, оставшаяся в кристалле сила частично скрывала его от Мрака. Хотя этого было не достаточно, чтобы не позволить Мраку проникнуть в его сны… Теперь он боялся снов, тёмные, мрачный, они заставляли его сомневаться во всё, что он знал, пытались подчинить себе, обратить. Без возможности сконцентрироваться, он почти не мог использовать магию… Мрак менял всё к чему прикасался, превращая Убежище в темный лес или мрачное болото… то тут, то там стали появляться из Мрака странные существа, бестия, ни на кого не похожие, они нападали на всех без разбора, никому не подчиняясь. И от этих бестий веяло смертью, словно они и были самой смертью. Если кого-то из тех, кто ещё не был обращён во Мрак, ранила одна из этих тварей, то он обращался к Мраку, становился Падшим. И твари эти приходили только по ночам, он старался не спать по ночам, выбирая самые укромные места, чтобы твари не нашли его. И лишь остатки силы кристалла кое-как скрывали его местонахождения от этих тварей. Он чувствовал её присутствие, знал, что она рядом, но она больше не приходила, оставаясь на расстоянии, она просто не могла долго находиться здесь. Она ждала, ждала, когда он решит, что пора уходить… Теперь она больше молчала, печально наблюдая за тем, как ещё один мир, убежище захватывает Мрак. Она знала, что ему нельзя и дальше оставаться в Убежище, но она ждала, хотела, чтобы он сам принял решение уйти. Это тоже было важно, важно, чтобы он принял всё, что с ним случилось, знала, что полученный опыт пригодится ему в будущем. Он уже был близок к тому, чтобы покинуть Убежище, но пока кристалл кое-как защищал его, он не хотел уходить, в тайне надеясь разыскать близняшек. С появлением Падших по всюду в поселениях Убежища стали всё чаще появляться погребальные костры, новые маги те, что послабее под влиянием мрака сходили с ума, и убивали друг друга… В Убежище властвовали — хаос, отчаяние, разрушение, война и мрак… Тогда он услышал из Мрака новое слово, то что всё объясняло, то почему выбравшие этот путь менялись, и переставали быть собой… И слово — это было Смерть, но не Окончательная Смерть, после которой обычно ничего не бывает дальше, а Смерть — как Путь, как Выбор, потому, что принимая её, ты отказываешься от Жизни со всем разнообразием её Путей и возможностями выбора. Отказываешь от всего, что было прежде и от себя самого, и это осознание напугало его. Приход Падших принёс в Убежище зиму, дни стали короткими, а ночи длинными. Дикая Охота — так называли себя Падшие, и он слышал его имя в своих мыслях, глядя на них, не щадила никого на своём пути. Они обращали сильных магов в себе подобных, а остальных убивали, просто выпивая их магию до суха. И они ждали Полуночи, он не знал, что это значит, но так же как их имя, слышал от них это слово…

Он не мог почувствовать сознания в Дикой Охоте, словно ими руководили инстинкты — древние и первобытные. Теперь Зима полностью завладела Убежищем, снег прокрывал всё вокруг, он был белый, прекрасный, но холодный… А ещё были пепелища погребальных костров, они были по всюду. Кровь пропитала снег, окрашивая его в ярко-алый цвет, алые кристаллы снега искрились на солнце… Только солнечный дней почти не было, небо заволокли чёрные тучи, дни были короткими и составляли всего 2–3 часа, в остальное время был или сумрак, или ночь. То, что Падшие называли Полночь неумолимо приближалось, он ярко чувствовал это, как и то, что Убежище перерождалось, или умирало. Зима несла с собой только смерть, тех кого ещё не убили бестия или не обратили Падшие, теперь умирали от болезней и голода… Он прятался в пещерах в горной гряде на самом юге, так ещё можно было как-то выжить. В светлое время суток, он искал близняшек, но теперь он не мог даже ощутить их присутствие. Мир охваченный Мраком и Войной больше не принимал его, бестия встречались всё чаще, и они и Падшие больше не прятались в ночной темноте, в этом не было необходимости, так как дневной свет больше не проникал в Убежище из-за чёрных туч… Потом исчезли и те 2–3 часа, когда солнечный свет ещё проникал сюда, и наступила Полярная Ночь. Набеги на поселения стали постоянными, и маги, как могли защищались от нападений, однако Дикая Охота была невосприимчива к их магии, и магам ничего не оставалась, как прятаться по домам… Война, голод, разрушение и отчаяние… мрак… всё это принесли с собой Полярная Ночь и Зима. Видя и понимая всё это, его надежда на то, что что-то можно изменить медленно таяла. То, что раньше было лишь шепотом, теперь было отчётливо слышно, как голоса, у Смерти была своя мрачная музыка, как гимн конца времён. Жуткая музыка разрушения, падения и отчаяния… Он не принимал Мрак, но тот подталкивал его к безумию, шептал о красоте смерти, сводил с ума… Он понимал, что пора уходить, что больше он ничего не может сделать.

В тот момент, когда от его силы почти ничего не осталось, он позвал её. Она пришла сразу, не сомневаясь ни в чём, она была готова. Всё это время она собирала остатки своей силы и магии, готовила защиту и путь к отступлению. Она поняла, почувствовала, что он был на грани, и закрыла его всей силой, что у неё осталась, защищая от Мрака. Она погрузила его в сон и забрала с собой куда-то…

И была Дорога — странная дорога, в которой сочеталось всё… Золотистый путь сквозь свет луны и звёзд, путь куда-то в иной мир. Таким был его сон. Но сквозь сон он почувствовал, что его возможности стали иными, словно теперь он мог сделать, куда больше, чем раньше. И эта Дорога медленно восстанавливала его силу, вытесняя из его мыслей и сознания голоса Мрака, она давала возможность идти дальше по выбранному Пути. Она давала возможность жить. Словно сама эта Дорога когда-то вдохнула жизнь во всех живых существ, наделила сознанием все народы Мира. Сквозь сон он чувствовал, что эта Дорога была Началом всего. Во снах он видел то, как активировать магические формулы, которые раньше не подчинялись ему, он видел суть магии. Он видел странную башню Магии и Волшебства, она тоже была где-то на этой Дороге. Башня манила его к себе, предлагая почти безграничные возможности магии и не только её. Он понимал, что потом это будет Его Башня, словно Башня была отдельным миром, его миром, что родился вместе с ним, этот мир всегда ждал его…

А потом они оказались где-то в ином мире, он почувствовал это. Этот мир, куда она забрала его тоже был пропитан чем-то древним, и сила, пропитавшая это место, была ему знакома. Похоже чувство было у него, когда рядом были родители. В этом месте был кто-то из его народа, кто-то, кто живёт здесь уже очень-очень давно, кто за свою жизнь повидал всё… Он открыл глаза. Здесь, в месте, куда они прибыли сейчас была ночь. Посмотрев на неё, он осознал то, что она сделала, сейчас её облик был полностью призрачным. У неё почти не осталось сил оставаться в мире живых. Она показала ему через видения, что он должен найти того, кто поселился здесь, что он должен убедить Древнего, в том, чтобы он (Древний) стал его учителем… После она исчезла, ощущение от её присутствия тоже почти рассеялось, как и её сила. Он остался один.

Тогда он осознал свой выбор — выбор Жизни, и вместе с этим осознал то, что у него никого и ничего не осталась: Убежище захвачено Мраком, и там властвует Смерть, старшие брат и сестра пали, поддавшись мраку, а судьба близняшек была не ясна — они или погибли, сойдя с ума, или не выдержали и тоже были обращены во Мрак. Судьба его родителей тоже была скрыта, не было даже намёка на то, что с ними стало… Она тоже исчезла, пожертвовав ради его спасения, последними остатками свой силы. И осознание всего через что он прошёл сейчас приносило только боль, он просто устал от всего этого безумия… Он хотел заглушить эту боль, но боялся того, что сделав это, позволит Мраку подобраться к себе. Он был не уверен, что сможет сопротивляться Мраку сейчас.

Следуя последнему её наставлению, он отправился на поиски Древнего. Ему и правда был нужен кто-то, кто мог бы научить его использовать новые возможности, которые он получил во время путешествия в это место. Что принесёт ему этот новый мир?..